Бывшие. Вереск

Глава 1

До свадьбы оставался ровно месяц. 

Длительная предсвадебная суета уже порядком достала Женьку: то сломя голову надо нестись на другой край города и срочно утверждать окончательный вариант праздничного меню и расстановку мебели в зале, то встретиться с фотографом и обсудить   план фотосессии, а затем метнуться стрелой в центр для подготовки сюрприза жениху — постановочного танца невесты с подружками…

 — Мам, я больше не могу!  Нет сил и ужасно хочется спать, такая рань! — простонала Женька. 

— Евгения, умей делегировать обязанности! Станислав с успехом справится с половиной пунктов по организации вашей свадьбы, которая не за горами! Кстати, ты не забыла о планах на сегодня? — строго спросила мать Женьку, допивая крепкий ароматный кофе без сахара.

— С тобой, наверное, забудешь! Ты мертвого заставишь встать и вспомнить все! —  парировала Женька и вызывающе посмотрела на мать.

Ольга Сергеевна находилась в той самой поре, когда Баба-ягодка опять…

Стильная, стройная, ухоженная!  Пастельные тона макияжа удачно подчеркивали черты лица, делали акцент на губах и серых глазах, которые излучали холодный, стальной блеск, когда ей что-то не нравилось.  

— Не юродствуй! Тебе это не к лицу!

Женька промолчала, в такие моменты с матерью лучше не вступать в диалог.

— Надо с уважением отнестись к тому, что Луховицкая отменила поездку во Францию, чтобы успеть завершить твое платье.

— Я ее не просила об этом! Не забывай какие деньжищи ей платят Романовские! — нарушив молчание, ехидно высказалась Женька, ковыряя овсянку в тарелке серебряной ложкой.

— Вот-вот! Разве от тебя дождешься слов благодарности! Всю свою жизнь я положила к твоим ногам… — с особой помпезностью сказала мать, и машинально поправила рукой прядь волос благородного пшеничного оттенка, отливающего перламутром.

— Прошу, не начинай, петь старую песню…

— Рот закрой и не смей перечить матери, никогда!

— Слушаюсь и повинуюсь, Ваше Высочество! Я давно привыкла к тому, что у меня нет права на голос. Ну ладно, Русалочка, по-дурости лишилась голоса ради пары красивых ножек, так и не пригодившихся для соблазнения красавца-принца! Но у меня-то он есть, а что толку?!

— Это кто-же тебе запрещает высказываться?! — строго спросила мать и сдвинула брови к переносице, изображая недовольство.

— Не буду показывать пальцем…

— Оставь глупую демагогию! К двум часам, чтобы была на примерке! Рисунок из стразов Милана будет выкладывать прямо на тебе…

— Звучит страшно…Время собирать камни! Как бы не воздвигнуть себе памятник вместо свадебного платья! И какая она к черту Милана? По паспорту Людка Иванова…

— Отсталый ты экземпляр! Сейчас эпоха звучных псевдонимов! Вот и ты, после бракосочетания, обретешь новое имя!

— Не поняла? О каком имени идет речь?

— Эжен Романовская! 

— Ма, ты сошла с ума! Я Женька! Это имя мне дал отец и оно мне очень нравится! Я не буду ничего менять!

—  Не смей приплетать сюда отца! Все уже решено! Самый подходящий момент, сменить одновременно и имя, и фамилию.

— Иногда мне кажется, что я тебе не дочь! Какая мать, вот так запросто, выдаст дочь за нелюбимого…Лишит имени и голоса, — обреченно произнесла Женька.

— Не стони! Ты еще скажешь мне спасибо! Все делается ради твоего счастья! А насчет нелюбимого…Странно, что, находясь с «нелюбимым» в Венеции на зимних каникулах, не позаботилась о сохранении невинности? Могла бы и дождаться первой брачной ночи!

— Ма! Как ты можешь! Ты же знаешь, как все было…Он нагло воспользовался моим состоянием…

Женька вскочила из-за стола, слезы ручейками побежали по щекам

—  У него иная версия…— догнал голос матери в спину.

Женька торопливо поднялась на второй этаж и с силой дернула дверь в свою комнату. 

«Папка! Папочка, как ты мог меня бросить? Все было бы по-другому!» — всхлипывая шептала она, уткнувшись лицом, в подушку на кровати.

— Я ушла! — крикнула мать и громко хлопнула входной дверью.

В доме воцарилась тишина.

Когда Женьке исполнилось двенадцать лет — пришла беда. 

Рано утром отец подвез Женьку до школы.

— Спасибо, пап! Если бы не ты, точно опоздала! А сегодня контрольная, никак нельзя!

— Жека, всегда рад тебе помочь, обращайся! — ответил он и, наклонившись к ней, смешно чмокнул в щеку. 

— Смотри, а то засыплю обращениями! — угрожающе-шутливым тоном сказала Женька и вышла из машины, послав воздушный поцелуй отцу.

— До вечера, — проговорил он.

Больше Женька живым отца не видела. Что случилось, как погиб отец, так и осталось тайной. ЦКБ, в котором работал отец, имело гриф высокой секретности… 

За один вечер, мать изменилась до неузнаваемости. Горе никого не красит.

Глава 2

«Ну ладно, птичка! Еще немного и ты окажешься в клетке, в которой дверца будет закрыта на два замка. Я прекрасно понял, что ты меня игнорируешь! Но всегда найдется та, которая ответит, — произнес Стас, бегло просматривая список абонентов. — Ага, вот эта давно ждет от меня звонка, — он нажал на вызов. — Зая, привет! Как насчет того, чтобы провести сегодняшний вечер вместе?»

Станислав Романовский был сыном владельца инвестиционной компании «Дарр Капитал». Кроме этого, его отец уже несколько лет возглавлял нефтяной концерн. А это говорило о многом.

С детства он не знал ни в чем отказа. Для него не существовало слова «нет»!

Мать всячески опекала его, беспокоясь о слабом здоровье сына. Целый штат нянь, врачей, учителей, аниматоров постоянно обновлялся. Причина была одна: если вдруг кто-то начинал вызвать раздражение отпрыска, то подлежал увольнению в тот же день и час.

К двенадцати годам, из хилого и вечно сопливого мальчишки, Стас превратился в весьма симпатичного подростка, с первыми признаками ломки голоса и возрастными изменениями в мальчишеской фигуре, которой не хватало мышечной массы. 

— Я записался в секцию Греко-римской борьбы, — бросил он матери как бы между прочим.

Женщина так и застыла на месте, в глазах появился испуг.

— Сынок, ты же знаешь, как мы тебя любим и бережем… Любая борьба сопряжена с риском получения серьезной травмы. Я просто сойду с ума.

— А я сойду с ума, если буду каждый день слушать твои сопли, — достаточно грубо оборвал мать Стас.

— Надо спросить разрешения у отца, — с надеждой в голосе тихо проговорила она.

— Уже! У отца другой взгляд на это! Он даже предложил взять вместо четырех тренировок — пять!

— Хорошо, раз так… Если с отцом вопрос решен — занимайся, — произнесла мать и отвернулась в сторону, чтобы скрыть слезы в глазах.

 У нее давно не было авторитета перед сыном. В доме всем заправлял муж, которого в тайне души она побаивалась и не зря. 

Михаил Романовский был жестким и деспотичным человеком. 

В молодости Михаил имел прямую причастность к криминальной группировке, но с рождением сына остепенился и отошел в сторону, успев заработать весьма неплохие деньги, с которых и начал свое восхождение по лестнице миллионера. 

После рождения сына, интерес к молодой жене пропал. А вот упругая попка и стройные ножки секретарши Жанны, не давали покоя и мешали работать.

Однажды, задержавшись в офисе после деловой встречи с партнерами и, выпив несколько рюмок коньяка, он пригласил Жанну в кабинет.

— Слушаю вас, Михаил Васильевич, — томно произнесла Жанна и замерла в ожидании.

— Чего ты там слушаешь, иди сюда.

Жанна сделала несколько шагов.

— Раздевайся! — хрипло выдавил он и направился к ней.

— Я вас не понимаю, — томно прошептала секретарша, изобразив удивление на лице.

— К черту твои игры! Будешь давать мне, когда я захочу! — и он с силой рванул на ней блузу так, что пуговицы вырвались вместе с тканью и постукивая, посыпались на пол. — Какая грудь! 

Неожиданно Жанна впилась в его губы жарким поцелуем, прерываясь лишь для того, чтобы произнести:

— Какой мужчина, как долго я этого ждала.

Это была последняя капля, переполнившая чашу желания Романовского. Сорвав остатки одежды с Жанны, он повалил ее на стол и с силой раздвинул ноги.

— Ну же!!!Ну же! Сильнее! Глубже!

Стоны и крики Жанны, оглушили мужчину. Они не имели ничего общего, со скромным молчанием жены во время секса. В тот вечер, жена как женщина, перестала существовать для Романовского.

За прошедшие годы Жанны менялись Янами, Ян сменяли Анжелики, Анжелик Светланы…

Неизменным было только одно — сын! Сына Михаил любил неистово! Не было для Стаса никаких ограничений! 

— Живи, пока молодой! — сказал Михаил сыну, когда тот неожиданно застукал отца с молоденькой любовницей в престижном ресторане. — Бери от жизни, все, что идет к тебе в руки.

И Стас брал…  Стараясь ни в чем не отставать от отца. Но однажды…

У старшего Романовского был юбилей. В список приглашенных попали только лица определенного круга, в их числе Ольга Сергеевна Звягинцева вместе с дочерью…

— Юбилей — юбилеем! Но о делах тоже не надо забывать! — сказал Михаил сыну и подмигнул.

— Отец, ты о чем? — спросил Стас, не подозревая, что дела имеют к нему непосредственное отношение.

— Ну как тебе сказать! Обрати внимание, вон на ту парочку… Дама в синем, а рядом с ней…

Михаил не успел договорить, как Стас его перебил.

— Только не скажи, что ты решил меня женить.

— Именно так, но у тебя есть, как всегда, право выбора. 

— А чего вдруг ты так заторопился?

— Ну я дал тебе вволю нагуляться, пора и честь знать! Пришла пора и внуками обзавестись…

Глава 3

— Ну как? — спросила Женьку Милана, созерцая с удовольствием деяние своих рук.

Женька стояла перед зеркалом и с безразличием смотрела на свое отражение. На душе было пусто и тоскливо. В ее девичьих мечтах было все иначе…

— Евгения, вы слышали мой вопрос? — переспросила Луховицкая.

— Если честно — мне все равно.

— Это значит, что вы недовольны моей работой? — с вызовом спросила Милана, пытаясь сдержать раздражение.

— Вовсе нет! Извините, я не хотела вас обидеть, — поспешила сгладить обстановку Женька. — Просто такое буйство блеска мне не свойственно — это все мама…

— А вы, что хотели бы? Я думала, что декорированный низ платья стразами, именно ваш выбор…— смягчившись, более миролюбивым тоном спросила Милана.

Женька всего лишь на минуту задумалась, а потом тихо произнесла.

— Я бы хотела другого жениха! И вместо пышного платья, джинсы и рубашку…

Луховицкая застыла на месте от удивления, и в растерянности посмотрела на Женьку, может девушка шутит…

— Как-то неожиданно, — произнесла Милана, а затем добавила, — а что касается джинсов и рубашки, отличная идея! Свежо и в ногу со временем!

— Спасибо, вам, за понимание и поддержку! — радостно проговорила Женька. — Чаще всего со мной никто не соглашается, и мое мнение никому и не интересно! Разве только бабушке…

— Не хочу лезть не в свое дело, но…Вас насильно выдают замуж? 

— Не совсем так, скорее женят бизнес на бизнесе, по обоюдному согласию сторон, — с грустью проговорила Женька.

— Не самый плохой вариант, если честно! Вы всегда будете при деньгах, займете высокую ступеньку в обществе! А потом…Стас очень хорош собой, богат! Любая на вашем месте посчитала бы этот брак просто даром небес! — с жаром высказалась Луховицкая.

— Я не любая…И хочется большой и светлой любви…

— Евгения — это пережитки прошлого, — пробормотала себе под нос Милана, теряя интерес к беседе. — Ну что, оставляем стразы или будем убирать?

— Оставляем. Это такая мелочь по сравнению с тем, что я теряю…

— Ну и ладненько! Жду вас в пятницу, на очередную примерку.

— Как скажите, — безучастно проговорила Женька, направляясь в примерочную.

«Повезло девчонке, а она еще нос воротит! Мне вот своим горбом пришлось добывать то, что имею!» — подумала Милана, провожая взглядом, хрупкую девичью фигуру.

— Евгения, сейчас подойдет Наталья и поможет вам снять платье. 

— Буду признательна, — произнесла Женька и задернула штору в примерочную.

Зазвонил мобильник.

— Да, мам.

— Как примерка? Надеюсь, ты не опоздала?

— Ты всегда будешь меня контролировать? Мне двадцать два года, кажется, ты об этом забываешь…

— Дитя, мое! Возраст определяется не годами. На сегодняшний день — ты не работаешь, денег в дом не приносишь, а находишься у меня на иждивении.

Материн голос, звучал, как автоответчик. Женька испытывала двойственные чувства: с одной стороны она очень любила мать и была ей благодарна, с другой стороны — ей хотелось сбежать от нее, как можно дальше и избавиться, наконец, от тотального контроля. Именно это и подтолкнуло ее дать согласие на брак со Стасом.

— Я не могу больше говорить, извини, мам.

— Хорошо, до вечера. Доложишь обо всем обстоятельно за ужином.

Женька с облегчением запихнула телефон в сумку, поблагодарила услужливую сотрудница салона Наталью, и распрощавшись с Миланой, вышла на улицу.

Начинал накрапывать мелкий, холодный дождик. 

«Вот и осень! И с чего Пушкин взял, что осень — очей очарованье?! Сплошное разочарование!» — подумала Женька и быстрым шагом направилась в сторону метро.

В этот час в подземке было пусто и тихо. В воздухе пахло металлом. 

Женька подошла к своей любимице Ирме, бронзовой фигуре овчарке, вошедшей в историю. 

— Привет, — тихо сказала девушка и с нежностью погладила холодный бронзовый нос собаки.

На минуту ей показалось, что Ирма сморщила нос и слегка оскалилась, словно хотела сказать в ответ: «Привет! Давно не виделись!»

«Сколько людей прикоснулись к твоему носу, загадывая желания? — подумала Женька. — Говорят ты заряжена на удачу! Может и мне поможешь? Раньше я никогда тебя ни о чем не просила. — Женьке почувствовала, какой мокрый и холодный собачий нос, и вздрогнула. — Ты, как живая! Знаешь, я скоро выхожу замуж. Но, видимо, счастья мне это не принесет, ведь я не люблю его! Совсем! Но назад дороги нет!»

Шум подъезжающего поезда прервал мысленную беседу Женьки с Ирмой и вернул ее к действительности.

«Пока. Мне пора.» —шепнула Женька, и поторопилась к раскрытым дверям вагона.

«Осторожно! Двери закрываются».

Женька села на свободное место и прикрыла глаза. Ранний подъем сказывался. Очень хотелось спать.

Глава 4

Расстегнув пуговицу на вороте рубашки, которая изрядно сдавливала шею, Стас обвел взглядом летнюю площадку с гостями: дамы в вечерних туалетах, мужчины в элегантных костюмах, снующие повсюду официанты с подносами, на которых сверкали хрустальные бокалы с шампанским… 

— Стоять! — Стас придержал за руку, проходившего мимо официанта.

— Шампанского? — официант услужливо вытянул руку с подносом.

Стас взял бокал.

— Свободен!

Официант исчез в толпе.

— Ну, отец, посмотрим, кто тут подойдет мне на роль будущей супруги, — произнес он вслух и, сделав глоток шампанского, направился к даме в синем.

Дама в синем стояла спиной. Высокая прическа из волос, отливающих в лучах вечернего солнца перламутром, открывала изящную шею, на которой поблескивало ожерелье из сапфиров. Шелковая ткань платья, подчеркивала стройность фигуры. Стас с удовольствием смотрел на изящный изгиб бедер, маленькие упругие ягодицы.

«А у отца неплохой вкус!» — подумал он и подошел ближе.

— Скучаете?

Незнакомка обернулась. Стас от неожиданности отпрянул назад. При всей женской красоте, она явно находилась в возрастной категории его матери.

— Здравствуйте, Станислав!

— Мы знакомы?

— Заочно! Я хорошо знаю вашего отца, он много рассказывал о вас. Ольга! — женщина протянула руку.

— Станислав, — склонившись в дурацкой позе, представился младший Романовский, и приложился влажными губами к руке, от запястья которой, шел тонкий аромат парфюма. — Так это вас, напророчил мне батюшка, в жены?

— Расслабьтесь! Речь шла о моей дочери!

Стас облегченно выдохнул и решил разрядить обстановку.

— У вас есть дочь? Этого не может быть! Вы слишком молоды для этого!

— Спасибо за комплимент! Моей дочери уже двадцать два! — Ольга, слегка разрумянилась.  — А вы умеете делать женщине приятно!

— Весь в отца! Его школа! — с улыбкой произнес Стас. — Позвольте узнать, когда я смогу увидеть вашу дочь? Любопытство буквально съедает меня изнутри!

— Всего пять минут терпения и ваше любопытство будет удовлетворено.

Ольга Сергеевна оглянулась по сторонам, пытаясь разглядеть среди присутствующих дочь.

— А вот и она!

Стас повернулся и встретился взглядом с девушкой.

Большие серые глаза в обрамлении густых черных ресниц, были серьезны и немного грустны, розовые губы покрытые прозрачным блеском, светлые длинные волосы, рассыпались волной по плечам…

— Станислав, знакомьтесь! Евгения — моя дочь! Или просто Женя, — с гордостью произнесла Ольга Сергеевна.

— Безумно счастлив нашему знакомству, — сказал Романовский и это было чистой правдой.

С первого взгляда он оценил красоту девушки. Она так отличалась от всех его бесконечных подружек… 

— Позвольте я покажу вам нашу оранжерею роз — гордость моей матушки! — обратился он к гостьям.

— Спасибо, Станислав, но я откажусь. Я должна еще кое с кем встретиться. А вот Евгения очень любит розы, и она с удовольствием составит вам компанию.

— Прошу, — Стас предложил руку Евгении. — Может перейдем на ты?

— Да, конечно.

Они быстро пересекли площадку с гостями и вышли к тропке, ведущей к оранжерее.

Высокое прямоугольное строение со стеклянной крышей и стенами, с основанием из красного кирпича, находилось в центре зеленой лужайки. Несколько столиков со стульями для отдыха, небольшой фонтан, подвесные качели…

— В детстве я мечтала о таком месте…— нарушив молчание, произнесла девушка. — Такой маленький сказочный мир… 

— Моя маман, думает иначе. Она очень любит Францию и считает, что это место напоминает ей о Вель-ле-Роз.

— Никогда не слышала такого названия.

— Ты что, никогда не была во Франции?

— Нет. Я домоседка, предпочитаю в свободное время навещать бабушку. Она для меня очень близкий человек.

— Мне незнакомы эти чувства, так как кроме отца с матерью, других родственников нет. А насчет Франции, давай съездим, нет проблем.

— Спасибо, но нет.

— Не люблю, когда мне отказывают…

— А я не люблю, когда на меня давят.

Стас внимательно взглянул на девушку. Она нравилась ему все больше и больше. Был в ней какой-то стержень. Это Стаса заводило.

Они зашли в оранжерею.

— Какая красота! — не сумев сдержать эмоций, воскликнула Евгения.

В воздухе витал стойкий аромат цветов, бутоны и раскрытые головки роз пестрели разноцветием.

— Ну, женщинам виднее, конечно! Хочешь покажу розу, которую мать любит больше всех? Идем.

Девушка покорно последовала за Стасом.

Глава 5

Женька вышла из метро.

Ездить общественным транспортом было ее личным убеждением.

— Евгения! Я тебя не понимаю! — в очередной раз обращалась к дочери мать. — Все люди, как люди, а ты у меня не от мира всего. Не надоело кататься в метро, автобусах? Для чего я тебе купила машину? Да еще какую!

— Выбор в пользу общественного транспорта — результат моих логических размышлений! Очевидна экономия времени. И потом я не хочу водить машину, даже имея права. Я не очень уверена в том, что не причиню никому вреда.

— Это все твои комплексы, которые надо преодолевать! В современном мире, женщина должна уметь делать все! 

— Мам, а что останется мужчинам? Кажется, мы отобрали у них все, что можно, — произнесла Женька и с опаской взглянула на мать. Та не любила, когда с ней не соглашались. 

— В конце концов я могу для тебя нанять водителя! И если честно, мне так будет спокойней, — подытожила мать.

— Не надо мне водителей, я хочу быть свободной, а не думать постоянно о том, что меня в машине ждут. Этот конец всем моим прогулкам.

— Иногда ты проявляешь просто баранье упорство, в один прекрасный момент добром это не кончится.

Женька промолчала, понимая, что эта дискуссия может продолжаться вечно. На ее счастье у матери зазвонил мобильник. Ольга Сергеевна тут же забыла о беседе с дочерью, и переключилась на телефонный разговор.

Так машина и стояла в гараже, а Женька с удовольствием продолжала ездить на общественном транспорте.

Дождь кончился, из-за низких туч иногда выглядывало солнце. 

Засмотревшись, на проплывающую тучу, похожую на слона, Женька не заметила, как наступила на ливнёвку. Решетка подозрительно качнулась, и Женькина нога, в новеньких легендарных двуцветных туфлях Chanel, моментально угодила в трап, наполненный грязной жижей. 

— Ай! — вырвалось у нее, и отчаянно взмахнув руками, Женька начала падать.

«Перелом ноги перед самой свадьбой мне обеспечен!» — подумала она, и в тот же момент почувствовала, как чьи-то крепкие руки, подхватили ее и аккуратно поставили на спасительный асфальт.

— Вы целы? Нога не болит? — услышала девушка приятный мужской голос и подняла взгляд на своего спасителя.

Перед ней стоял парень, в смешной клетчатой кепке, надвинутой, чуть ли не на самые глаза.  Легкая куртка темно-синего оттенка и такого же цвета рюкзак со светоотражающей полосой, слегка вытертые от времени джинсы, высокие ботинки на шнуровке — все, что беглым взглядом успела увидеть Женька.

«Студент», — подумала она.

— С вами все хорошо? — вновь спросил парень.

— Да! Огромное вам спасибо! Может я могу вас как-то отблагодарить?

— Не стоит! Любой поступил на моем месте точно так же! Вот только ваши туфли…

— Да, химчистка мне обеспечена, — весело, проговорила Женька, оценив взглядом грязь, которая толстым слоем покрыла туфель.

— А вы, оптимистка! Другая, на вашем месте, уже бы впала в истерику! К сожалению, я очень спешу, но долгими осенними вечерами, я еще много раз буду вспоминать прекрасную незнакомку из метро.  Может вы оставите мне свой номер телефона?

Лицо Женьки омрачилось, хорошее настроение улетучилось.

— Извини, через месяц я выхожу замуж, — почему-то вдруг перейдя на «ты», ответила она. 

— Жаль! Значит не судьба. Пока, прекрасная чужая невеста!

— Всего доброго! — сказала Женька, и почувствовала, как в глазах противно защипало.

«Не хватало еще начать лить слезы прямо на глазах у прохожих…» — подумала она, и открыв молнию на сумке, достала телефон.

Бегло пролистав список абонентов, она нажала вызов такси.

— Откуда вас забрать? — раздался бойкий голос диспетчера.

Женька назвала адрес и добавила:

— Если можно машину для некурящих.

Уже из машины, по дороге домой, она перенесла назначенную на сегодня встречу с фотографом, и облегченно вздохнула. Вся эта беготня не приносила ей удовольствия.  Как и любая мысль о Стасе.

Стас Романовский — это вообще отдельная история в жизни Женьки. В тот день, когда они познакомились, она сразу поняла, что этот наглый мажор, не ее поля ягода. 

Надо отдать должное, что природа не обделила парня внешностью.

Высоким ростом и фигурой он пошел в отца; правильными чертами лица, крупными карими глазами, смуглой кожей в мать. Но Женька в этой внешности, каким-то внутренним чутьем угадала зверя, дикого и жестокого. Доказательства ее догадки не заставили себя ждать, это случилось немного позже. А первая встреча закончилась пощечиной и неприятным разговором с матерью, по возвращению домой с юбилея старшего Романовского.

— Евгения, что ты себе позволяешь? Ты исчезаешь с праздника, не поставив меня в известность! Мало того, за невинную шутку — ты влепила Стасу пощечину! Ты знаешь, кто его отец? Даже с учетом, моих достижений в строительном бизнесе, если он пожелает в одну минуту может меня уничтожить! Дура!

Глава 6

Вечерело.

Несколько оглушительных залпов где-то позади дома, превратились в тысячу разноцветных огоньков и осветили вечернее небо. Красные жемчужины с белым мерцанием, оставляли легкий дымок и запах пороха. На смену им появлялись парчовые короны с хризантемами, серебристые вертушки, быстрые кометы, розовые плакучие ивы, которые искрились белыми вспышками.

«Любит отец побаловать народец зрелищем! Представляю в какую сумму обошлось это искрометное шоу!» — подумал Стас, стараясь разглядеть среди гостей старшего Романовского.

Очередной выстрел с эффектом тысячи хризантем, стал кульминацией салюта и завершился звуками оваций и аплодисментов. 

Чарующий певучий тембр «королевы оркестра» — скрипки, поддержал праздничную атмосферу, через несколько секунд вступили в свою партию виолончель и альт.

Лицо Стаса исказила саркастическая улыбка. 

Многие из приглашенных даже и представить не могли, что Михаил Романовский слушает в свободное время. Тяжелый рок — раз и навсегда поселился в душе Михаила, еще со времен молодости. Именно эта музыка давала ему силы и помогала очень часто найти правильное решение в щекотливых вопросах, связанных с бизнесом. 

На деревьях и кустарниках участка вокруг особняка, зажглись вечерние гирлянды, в их разноцветном сиянии Стас, наконец, увидел отца, вместе с Ольгой, с которой тот о чем-то оживленно беседовал. И место для общения они выбрали весьма уединенное — летний навес с красивым названием пергола, обвитый виноградной лозой.

Стас прямиком направился в сторону беседки. Подойдя ближе, он замедлил шаг и прислушался.

— Михаил, вы должны понять, какое приданное будет у дочери. 

— Ольга, вы понимаете, я как долгосрочный инвестор, не интересуюсь сиюминутной выгодой, — проговорил мужчина и рассмеялся. Брак наших детей —доходность длительного отрезка времени.

«Видимо, отец не просто так, зацепился за дочку Звягинцевой…» — размышлял Стас.

— Есть риски, — задумчиво произнесла Ольга. — С Евгенией не просто! Кому как не мне, ее матери, знать об этом.

— Ну, мой сын, тоже с характером. А может подсобить им слегка? Так сказать, создать максимально-удобные условия для близкого знакомства.

— Хорошее предложение. А что, если нам их отправить в Италию? Извилистые каналы, узкие улочки Венеции — идеальное место, чтобы потеряться вдвоем!

Станислав, который жадно ловил каждое слово, не заметил, как у него за спиной оказался официант с подносом.

— Холодного шампанского?

Стас чертыхнулся. И поднесла его нелегкая…

— Кто здесь? — спросил Михаил, и вышел из-под навеса. Следом появилась Ольга.

— А это ты! Подслушивал?

— Ну что ты, отец! Как я могу! Я везде ищу Евгению, она не с вами?

— Нет, — ответила Ольга, опередив Михаила. — Я думала вы вместе.

— Ну да! Мы были вместе…

Отец пристально взглянул на сына. От его острого глаза, не скрылась некоторая неряшливость в одежде, смазанный след от губной помады на шее.  

— Что между вами произошло? — спросил он строго.

— Да ерунда! Мы не нашли компромисса в одном щекотливом вопросе.

— И?

— Я получил заслуженную пощечину, — произнес Стас, наблюдая за реакцией Ольги. — Ей не понравился мой комплимент.

У той даже бровь не дернулась.

«Ей, что, все равно?» —  подумал он.

— Ничего удивительного, в этом вся моя дочь! — вступилась за молодого человека Звягинцева. — Сказывается влияние горячо любимой бабушки. Она в прошлом — член КПСС, заведующая отделом горкома.

— Ну так чего стоишь?! Отправляйся и найди ее! — приказным тоном сказал Михаил.

— Я искал! Но ее нигде нет!

— Давайте, это сделаю я! — Женщина достала из сумки телефон, и стала звонить дочери, но та не отвечала. — Шумно очень, скорее всего не слышит. Не думаю, что это повод для вашего беспокойства. Я вас оставлю, на некоторое время. Еще увидимся.

Звягинцева спустилась по ступенькам, и через несколько секунд изящный силуэт женщины исчез среди гостей.

 — Какая баба! Огонь и железо в одном сосуде! Вот такой, должна была быть, моя жена! — бросил ей вслед старший Романовский. — Не то, что твоя мать, ни рыба ни мясо! Ты, кстати, не знаешь, где она? Если она на свои антидепрессанты нажрется коньяка, жди позора!

— Отец, я позабочусь об этом, не переживай!

— А ты чего молчишь, не делишься информацией? Как тебе, младшая Звягинцева?

— Даже очень! Только дикая, как коза! Я даже уверен, что она того…Целка!

— Дурак! Это же плюс! Осознание, что ты первый, дорогого стоит! С чего вдруг решил? Успел пробу снять, судя, по-твоему, виду?  

— Нет. Пока, нет.  Лизнул ее слегка — думал глаза мне выцарапает! Пока ходил ее искал — блондинка в красном подвалила, а чего теряться. Сам говорил, что надо от жизни брать все! Ну я ее в укромном месте и того. Только оказалось, что она знает, кто я! Как думаешь, заслали?

Глава 7

— Женечка, есть будешь?

— Спасибо, Клавдия Ивановна, что-то не хочется, — вежливо отказалась девушка. — Я поднимусь к себе, устала немного.

Клавдия Ивановна — вот уже несколько лет, была бессменной помощницей по дому.  Женщина вставала с рассветом и приступала готовить завтрак, для «своих девочек», как любила она говорить. 

Из многочисленных кандидатов на роль домработницы, Ольга Сергеевна остановила свой выбор именно на ней. Решающим фактором был почтенный возраст и располагающая внешность женщины: серые глаза, в окружении мелких морщинок, излучали теплое свечение; седые волосы, уложенные в пучок из кос, являлись украшением женщины, а не напоминанием о ее зрелом возрасте. Семьи у Клавдии не было. Ольга Сергеевна не стала лезть к ней в душу и расспрашивать, почему так получилось.  Она просто предложила ей место домработницы с постоянным проживанием, в отдельно стоящем флигеле.

Женщина с радостью согласилась, и в тот же день, взялась за хозяйство. Целыми днями она что-то терла, мыла, выбивала, пылесосила, стирала, а заодно училась управляться с навороченной техникой, для уборки дома. В этом ей активно помогала Женька. Больше всего Клавдию умилял робот-пылесос, которого она почему-то назвала Васькой. 

Спустя две недели, огромный дом Звягинцевой, задышал по-новому и преобразился.

— Не понимаю, как вам это удалось, Клавдия Ивановна?! — с удивлением спросила Ольга Сергеевна, только что приехавшая из-за границы.

А удивляться было чему:  шарообразная хрустальная люстра в половину потолка холла, переливалась всеми цветами радуги, искрясь начищенными до синевы подвесками;   ковер овальной формы светло – бежевого оттенка был без единого пятнышка; дорогая прихожая, заказанная по каталогу в Италии из натурального дерева, декорированная кожей, не имела даже и намека на домашнюю пыль… И это была только малая часть изменений в доме, на которую успела обратить внимание хозяйка.

— Так с душой-то все! Дом тоже живой, как и мы! Он ласку и заботу любит!  — с чувством произнесла женщина.

— Клининговые компании столицы — ничто по сравнению с вами! Нам с Евгенией, кажется, крупно повезло.

Щеки Клавдии покрыл румянец, ей было приятно услышать похвалу в свой адрес, тем более заслуженную.

— Если позволите, я могу для вас и готовить, а то перебиваетесь на каких-то кусках, да зачем-то из ресторанов еду заказываете! Я хоть и не повар, но готовлю вкусно и чисто. 

На том и сошлись.

Через несколько месяцев домочадцы уже души не чаяли в новой помощнице. Особенно Женька. Отсутствие бабушки рядом, сложные отношения с матерью, компенсировались появлением Клавдии Ивановны. 

— Опять дите чем-то расстроено… — пробормотала Клавдия Ивановна себе под нос, наблюдая как Женька поднимается на второй этаж с уныло опущенной головой и плечами.

Переведя взгляд на девичьи туфли, одиноко стоявшие на коридорном коврике, женщина удивилась и пробормотала вслух:

— Это в какую же ямищу надо было угодить, чтобы так испачкать обувь? А может ее обидел кто? Толкнул, наше золотце?

Клавдия Ивановна наклонилась, подняла туфли и направилась в хозяйственное помещение.

В этот момент, девушка оглянулась и сказала:

— Клавочка, брось их! Я сама намою…позже.

Клавочкой, девушка называла домработницу в те моменты, когда чувство признательности к женщине переполняли ее сердце. 

— Отдохни, золотце мое! Может хоть чаю горячего? — спросила Клавдия.

— Может быть, позже… — ответила Женька.

— Вот так всегда! Совсем уж исхудала, не есть ничего. Это все диеты новомодные.

Женькина комната была ее спасительной крепостью. Здесь никто не мог нарушить ее уединения. Надо отдать должное Ольге Сергеевне — она никогда не входила в комнату без разрешения дочери. 

Женька присела на диван и задумалась… Вне всяких сомнений ее замужество — полный бред или страшный сон, который вот-вот обретет реальность.

Знакомство с младшим Романовским сразу не задалось. 

Вернувшись домой, мать высказала Женьке все, что думала о ее поведении.

— Евгения, тебе двадцать два года, а ты меня позоришь! Что ты там устроила в оранжерее? Я вся пошла багровыми пятнами, когда Стас рассказал о пощечине отцу. Это же надо додуматься до такого, заняться рукоприкладством. Я с детства тебя учила другому! Умей убеждать словами!

— Мама, какие слова! Он впился в мои губы, да при этом еще пытался лапать! Это ты не слышала еще, как он высказался о своей матери.

— Мне нет дела, до его отношений с матерью! Как говорится, не моя территория! Полез целоваться? Значит ты дала повод для этого! С другой стороны — невинный поцелуй в твоем возрасте и столько драмы.

— Знаешь, я ничего не имею против, как ты выразилась невинного поцелуя, но не с первым встречным, к которому у меня нет абсолютно никаких чувств.

— Ладно, что мы сейчас об этом.  Я как могла сгладила твою вину, отец Стаса не в обидах на тебя. Но вот со Стасом, тебе надо быть помягче.

— С чего бы вдруг?

Глава 8

Вторая половина июня в Венеции радовала местное население и туристов приятным обволакивающим теплом и ласковым ярким солнцем. 

— А нам повезло, — произнес Станислав, — я посмотрел прогноз на неделю, дождей не ожидается. Сейчас устроимся в гостиницу и пойдем гулять. Согласна?

Женька если честно, не была настроена на романтические прогулки. Она в принципе согласилась на эту поездку только с одной целью: дать почувствовать младшему Романовскому, что она за орешек, который ему никогда не будет по зубам.

— Я останусь в гостинице. Надо с дороги отдохнуть, — сухо ответила она.

Стас сегодня был очень любезен, но в каждом его слове, чувствовались фальшивые нотки:

— Извини, мне надо было бы самому догадаться об этом, Женечка!

— Евгения…просто Евгения, — поправила его девушка.

— Ну согласись, такая официозность для будущих супругов — дикость, — буркнул Романовский, еле сдерживая нарастающее недовольство.

— Никаких будущих супругов не будет. Я против брака, который спланирован старшим поколением, ради денег.

Женька демонстративно поджала губы и прищурила глаза. В свете ярких лучей солнца девушка была необычайно хороша: светлые волосы, собранные в хвост, открывали лицо с правильными чертами и красивую шею, на которой блестела тоненькая золотая цепочка с маленьким крестиком. Джинсовые шорты, комбинированные с рубашкой из тонкого денима, подчеркивали четкость линий девичьей фигуры.

«Красивая! Неужели я буду первым у нее? » — подумал Стас.

Перед отъездом сына Михаил четко дал ему полную свободу действий в отношении дочки Звягинцевой.

— А если что-то пойдет не так и будет скандал?

— Не думаю, — ответил отец, — Звягинцева спит и видит, когда вы поженитесь.

И вот сейчас, разглядывая девушку, Станислав начал придумывать план своего наступления.

— Ну не злись, это же не я придумал!

— Так отказался бы!

— Никак не могу! Отец — это деньги, а деньги мне нужны всегда!

— Ну и дурак! Не в деньгах счастье, — с твердым убеждением сказала Женька, — уж я точно знаю.

— Предлагаю временное перемирие с заключением мирного договора. Мы в Венеции, родители далеко. Так давай просто насладимся хорошей погодой, архитектурой, национальной кухней и вином.

— Я не пью.

— Разве я тебя принуждаю пить? Речь идет только о дегустации…

— Посмотрим, — смягчилась Женька.

Стас, словно затаившийся охотник, быстро услышал перемену в голосе девушки, и понял, что выбрал правильный путь.

Регистрация в гостинице заняла короткое время. Уже через пять минут, Женька распаковывала чемодан и развешивала вещи на плечики в шкаф. Неожиданно она поймала себя на мысли, что ей здесь все нравится: и погода, и оживленные улицы, со множеством кафешек и ресторанов, и выбранный матерью отель с колоннами, фресками, обилием муранского стекла и золотых вензелей. 

Приняв душ, и облачившись в легкий халатик из натурального шелка, девушка вышла на балкон и залюбовалась великолепным видом на город.

«А все не так плохо, как я представляла. Перемирие так перемирие!», — подумала она и вдруг услышала:

— А я думал, что ты уже спишь! 

 Стас, собственной персоной, с обнаженным торсом и набедренной повязкой из пушистого полотенца, играя мускулами на руках и груди, стоял на соседнем балконе. Всем своим видом, он словно спрашивал: «Ну как я тебе?»

Женька, слегка смутилась и тонкими пальцами, поспешно прикрыла халатом грудь.

— Уже иду, — быстро ответила она и зашла с балкона.

— Жаль, такая погода и столько интересного…— сказал он ей вслед, вложив в голос покорность и мольбу.

— Ладно, так уж и быть. Согласна! — сдалась Женька.

Стас оказался хорошим гидом. Сказались его частые поездки в Италию. 

Словно паук, он плел хитроумную сеть, в которой все сильнее и сильнее, запутывалась Женька и теряла бдительность. Она с удовольствием гуляла с ним на каменной площади Сан Марка и прилегающим к ней улочкам, наслаждалась пляжным отдыхом в лагуне, и даже согласилась съездить на   винодельню в Вальполичелла Классика, где им предложили дегустацию знаменитого Амароне, Речото, Вальполичелла рипассо. Стас без устали знакомил девушку с достопримечательностями, а для удобства перемещения между ними Женька остановила свой выбор на вапоретто. 

— Жень, тебе не надоело кататься на этом общественном транспорте? — просил ее как-то Стас.

— А я всегда за выбор общественного транспорта! — ответила она и рассмеялась.

— Может все-таки на гондоле, вдвоем? Без этого туристического оркестра?! А то уж скоро уезжать! Ты когда-нибудь слышала поющих гондольеров? Баркарола — это нечто!

Расчет Романовского оказался верен. 

— Нет, не слышала, но очень хочу, — согласилась она.

«Ну, наконец! А вот и награда за почти недельное шатание по городу и мое прилежное поведение!» — удовлетворенно подумал Стас.