Бывшие. Забытая мелодия любви

Глава 1

**От автора**

Все события, описанные в данной книге, являются плодом воображения автора. Любые совпадения с реальными людьми, живыми или ушедшими, с действительными событиями, организациями, местами или именами — совершенно случайны и не являются результатом намеренного воспроизведения действительности.

Персонажи, ситуации, диалоги и географические локации созданы исключительно в художественных целях и не претендуют на историческую, биографическую или документальную достоверность.

Все иллюстрации и арты, представленные в книге, созданы лично мной — автором — с использованием генеративных нейросетей на основе моих собственных запросов, концепций и художественного замысла. Они являются неотъемлемой частью повествования и, как и текст, не имеют прямого отношения к реальным изображениям, лицам или объектам.

Автор не несёт ответственности за возможные интерпретации текста или визуального контента, а также за любые ассоциации, которые могут возникнуть у читателя в процессе чтения и просмотра иллюстраций.

---

**Правовая оговорка**

Текст данного произведения, включая все его части, главы, фрагменты и сопроводительные материалы, охраняется законодательством Российской Федерации об авторском праве в соответствии с **Гражданским кодексом Российской Федерации (часть четвёртая)**, введённым в действие с 1 января 2008 года Федеральным законом от 18 декабря 2006 г. № 230-ФЗ.

В частности, права автора защищены в соответствии со следующими статьями ГК РФ:
- **статья 1255** — авторское право и личные неимущественные права автора;
- **статья 1257** — автор как субъект авторского права;
- **статья 1259** — охраняемые результаты интеллектуальной деятельности;
- **статья 1270** — исключительное право автора на использование произведения;
- **статья 1301** — ответственность за нарушение исключительного права на произведение.

Любое воспроизведение, распространение, публичный показ, перевод, переработка или иное использование текста книги без письменного разрешения правообладателя — то есть автора — запрещено и влечёт за собой гражданско-правовую, административную или уголовную ответственность в соответствии с действующим законодательством РФ.

Исключения допускаются только в случаях, прямо предусмотренных законом (например, цитирование в объёме, оправданном целью научного, критического или информационного характера, в соответствии с **пунктом 1 статьи 1274 ГК РФ**), при обязательном указании источника и имени автора.
_______________________

Алина. 11 января, четверг

Я стояла на остановке, приплясывая от холода первого рабочего дня после новогодних праздников. Чуть в стороне, на рекламных билбордах работники меняли плакаты на новые.

Гул техники и короткие выкрики монтажников привлекали внимание, поэтому время от времени я поглядывала на этот процесс. Всё равно делать было нечего, а автобус по каким-то причинам задерживался. Поэтому, чтобы не замёрзнуть в своём коротеньком полушубке и в зимних сапогах на высоком каблуке, была вынуждена двигаться. Заболеть в мои планы точно не входило, а процесс смены плакатов словно заменял кинотеатр.

Мужчины, одетые в специальную рабочую униформу, уже сняли старую рекламу и ловко натягивали новый плакат, когда вдали, наконец, показался автобус. Недосмотрев свой импровизированный фильм, я в радостном нетерпении выскочила из-под навеса. Наконец смогу отогреться в тепле! Пальцев на ногах от мороза уже не чувствовала. Но в последний миг, когда набитый под завязку транспорт притормозил на светофоре, что-то толкнуло меня остановиться и ещё раз обернуться. Любопытство снедало изнутри: какой же новый пост вышел на афишах?

И, обомлела, застыв столбом и позабыв как дышать.

На огромном плакате с яркой вывески на меня смотрел Он! Самойлов, собственной персоной. Ноги сами приросли к тщательно очищенному от снега промёрзшему асфальту.

Кто-то, пройдя мимо, толкнул в плечо и тут же скрылся внутри длинного автобуса, который успел подъехать. Я пошатнулась, но устояла. Карие, выразительные глаза продолжали смотреть прямо мне в душу, утягивая в далёкие воспоминания пятилетней давности.

***

— Алина, подожди! — я шла по длинному коридору третьего этажа консерватории, когда меня окликнул голос.

Пока оборачивалась, рот сам растянулся в широкой улыбке. Света. Подруга из параллельного потока народников. Высокая, пухленькая, с неизменно цветущими розовыми щёчками и блестящими голубыми глазами — моя полная противоположность. А ещё она всегда и всюду таскает за собой гитару в жёстком чехле. И ходит, быстро перебирая ногами, словно постоянно куда-то опаздывает. При этом огромный чёрный пенал за её спиной каждый раз забавно постукивает, издавая монотонный глухой звук. Ну как тут удержать хмурый, сосредоточенный взгляд?

— Привет, пойдёшь со мной в столовую? — расцвела подружка в ответной улыбке, поймав выражение моего лица.

Мысли об экзаменах, проблемах с деньгами и здоровье отца тут же выветрились из головы. Я словно вынырнула из морской глубины, вернувшись резко в реальность. За спиной Светы замельтешили лица учеников консерватории. Слух тут же включился в бурлящий поток разнообразных звуков и голосов. В огромном здании всегда очень много народу, большинство студентов ходят со своими инструментами, а отрывки классической музыки часто раздаются из кабинетов. Атмосфера этих стен отличается от других учебных заведений.

Как в любом музыкальном учреждении, здесь все кабинеты и залы имеют звуконепроницаемые стены и двойные двери, но стоит какой-нибудь чуть приоткрыться, как тут же долетают стройные и нестройные мелодии, издаваемые инструментами учеников.

1.1

Алина

Эх, если бы я знала, что однажды нас свяжет сама судьба с этим высоким, кареглазым парнишкой, подумала бы сто раз, прежде чем соглашаться на отношения.

В один из дней он исчез из моей жизни, даже не позвонив и не написав сообщения. Просто растворился в воздухе. Я же, оставшись одна на жизненном перепутье, продала родительскую квартиру в Дмитрове и переехала в город Орёл. Он был южнее, чем тот, в котором я родилась. Всю жизнь не любила холод, и когда отец покинул этот мир, переехала без сожалений. Мама умерла при родах, и поэтому я совсем её не знала. Только по старым выцветшим фотографиям и то, когда ей было столько же, сколько сейчас мне. Отец растил меня один, как мог, и я ему очень благодарна за это.

Благодаря таланту, унаследованному от покойной матери, ещё до переезда я смогла стать учителем в музыкальном училище родного города по специальности пианино. Иногда заменяла преподавателя по сольфеджио, когда ей нужно было по семейным делам. Я тоже часто просила её подменить, особенно когда болел отец. А после его смерти всё бросила и уехала южнее. Правда устроилась работать в музыкальный колледж, а не в училище, но не вижу разницы. Главное, что моя страсть и единственная радость в жизни — пианино, осталась при мне.

Первый рабочий день января бушевал холодными ветрами и поднимал пушистый снег с такой лёгкостью, будто это была пыль. Несмотря на относительно южный регион, сугробами завалило город за полтора месяца зимы по пояс.

Очнувшись от воспоминаний, повернулась в сторону автобуса, но его уже и след простыл, оставив только ледяные снежные вихри. Такой же промозглый след, как и в душе, оставленный Марком много лет назад. Холодно теперь у меня внутри и ветрено. Только рядом с одним я была счастлива. Только для одного пылало сердце. Всё это время пыталась его забыть, но оказывается, так и не смогла. А какое бесчисленное количество раз пробовала, даже не сосчитать. И встречаться пыталась с другими, и переехала в новый город, завела новых друзей, но всё безрезультатно.

Развернулась обратно к афише, на которой он стоит, улыбаясь публике на фоне красивого белого рояля. Слова с плаката зазывают посетить большой театр города Орёл в ближайшую субботу на концерт классической музыки под руководством знаменитого дирижёра. Местный оркестр будет аккомпанировать новоявленному пианисту — Самойлову Вальдемару Леонидовичу.

Надо же, добился того, чего так хотел. Стал знаменитым. Спустя лишь три года после разлуки с Марком я чисто случайно узнала, что он улетел в Париж, чтобы закончить там обучение. Но это уже ничего не могло изменить: пропасть между нами разверзлась настолько большая, что отстроить заново мосты не представлялось возможным. Но почему же именно сейчас он стоит и манит своей притягательной улыбкой вновь? Такой красивый, давно любимый, но не забытый…

— Сходить что ли? — сердце от этой неуверенной, тихо оброненной фразы ускорило свой забег, и меня вмиг бросило в жар. Усмехнувшись над собственной глупостью, мотнула головой, словно стряхивая наваждение. — Нет, всё в прошлом. Оставим тяжёлый груз воспоминаний за спиной. Надо жить дальше, я слишком много сил потратила, чтобы смотреть в будущее без оглядки. Зачем наступать на те же грабли второй раз? Да и наверняка уже женат давно...

— Не женат, — от неожиданности я аж подпрыгнула на месте и чуть не завалилась в ближайший сугроб. — Девушка, осторожнее!

Меня придержала рядом стоявшая женщина.

— Спасибо, — поблагодарила за помощь, возвращая сердцу прежний ритм и поправляя на голове шапку. — А вы откуда знаете, что он не женат?

Вот же гадкое любопытство, которое разъедает посильнее любой кислоты!

— Так кто же не знает про Самойлова? Все, кто смотрит телевизор или читает газеты в курсе, что этот молодой человек посвятил себя музыке, и ездит по городам, выступает уже почти два года. Как вернулся из-за границы так сразу в турне, — незнакомка понизила голос до шёпота и махнула рукой, чтобы я приблизилась к ней:

— Говорят, он ищет какую-то девушку. Первая любовь его. Может, хоть об этом слыхали?

Вы вроде бы возраста одного с ним.

Но получив в ответ отрицательный кивок, лишь возмущённо удивилась.

— Не следите, что ли, за бриллиантами страны? Во даёт молодёжь...

Дальнейшее недовольство я уже не слышала. Подойдя к огромному стенду ближе, вскинула голову, продолжая заворожённо разглядывать знакомое лицо. Он повзрослел.

Стал старше на целых пять лет. Раньше не было этих лёгких морщинок у рта. Глаза были более яркими и горящими восторгом, сейчас же, словно в них поселилась манящая, таинственная тьма. Красивый. Гад.

Вздохнула.

— Пусть так и останется несбывшейся мечтой, — пробормотала, услышав, как за спиной выдохнул подъехавший к остановке автобус, открывая двери.

«А вот и мой маршрут! Пора возвращаться домой. В реальность», — я поспешила забраться в тёплый салон вслед за другими пассажирами.

Глава 2

Вальдемар. 12 января, пятница.

Пятница. Вечер. Впереди два дня выходных. Такой расклад обычно должен поднимать настроение завидного холостяка, но не мне и не сегодня. В эту минуту я пребывал в отвратительном состоянии. Как, собственно, и каждый предыдущий день на протяжении последних двух лет. Всё потому, что надежда найти мою Мышку таяла с каждым прожитым днём всё сильней.

Где бы ни находился, в каком городе ни выступал, все мысли только об одном — где она? Чем сейчас занимается? Ужинает в кафе с подругами или коротает вечер дома за просмотром фильма со своим парнем…

Глоток коньяка обжёг горло, но огонь, полоснувший по внутренностям, наконец, выжег холод, сковавший сердце.

Даже если у неё кто-то и есть, то это продлится недолго. Она всегда была моей, и даже спустя время ничего не изменилось.

«Мышка, где же ты?»

Темнота гостиничного номера приятно окутывает со всех сторон, даря долгожданное успокоение натянутым нервам. Удивительно, но в этом захудалом городке оказался неплохой отель. Конечно, не «Риц Париж», но если отдёрнуть штору и пододвинуть кресло к широкому окну, то вид, открывшийся на тихий парк, заменяет лучше любого кинотеатра.

Завтра очередной концерт. Полный зал. Аншлаг. Звезда мирового турне — Вальдемар Самойлов. Талантливый пианист и бла-бла-бла... А я снова не могу ни о чём думать, как только о нежных карих глазах своего Мышонка. Наверное, сколько бы ни прошло времени, я никогда не смогу их забыть.

Уже давно сменил большие города в турне на маленькие, а места поисков — с музыкальных училищ до простых школ, но всё безрезультатно.

— Где же ты, девочка? Алина, Мышка моя… — последнее, что тихо проговариваю в ночную темноту, прежде чем отключиться.

***

— Алина, подожди! — по коридору мимо пролетела пухлая блондинка, поправляя лямку свисающего с плеча гитарного футляра. Инструмент от быстрых шагов неуклюже бился об спину девушки, но она продолжала стремительно бежать вперёд, маша кому-то приветственно рукой.

От одного только имени в груди сдавило, и я резко обернулся по направлению, куда неслась круглолицая и розовощёкая Светка. Да, так и есть — вдалеке, на лестничном пролёте, находясь чуть вполоборота к нашей компании, стояла моя мечта. Тело сразу бросило в жар против воли.

Алина Мышкина. Я заметил её ещё на первом курсе. И влюбился с первого взгляда. А потом со второго, третьего, и так каждый раз, когда мои глаза выискивали в коридорной толпе или в аудитории нежный девичий силуэт.

Меня притягивало к ней всё, но больше всего я зависал на тёмно-шоколадных радужках и пышных волнистых волосах. Макушка Алины едва доходила мне до губ, и когда удавалось оказаться близко к ней, всегда вёл носом, как какое-то животное, в поисках того самого едва уловимого, но однозначно уникального аромата.

— Вот не зря говорят — противоположности притягиваются, — забасил рядом стоящий Витька Снежинский, и я вынырнул из своих грёз в реальность. Оказывается, он тоже проследил взглядом за пробегающей мимо пышкой. Толкнув нашего третьего друга плечом, странно захохотал: — Да, Олег?

— А что Олег-то сразу? — смутился неожиданно приятель и нервно провёл рукой по тёмным волосам.

— Ну как что — брюнетка и блондинка, стройная и толстая, тихоня и хохотушка.

Я развеселился, ведь и правда же — они как две полные противоположности.

— Ничего Светка не толстая! — возмутился ни с того ни с сего Снегирёв, отчего я обомлел. Вот это новости! Оказывается, не у меня одного была тайна. Пока соображал, что происходит, друг притянул за грудки Витьку и грозно зашипел в лицо: — Быстро забрал свои слова обратно.

Наш весельчак и балагур явно развлекался, потому что тут же вскинул руки вверх, словно сдаваясь.

— Шучу, Олег! Шучу же! — вот только широкая улыбка всё ещё светилась на его лице. — Ну всё, отпусти.

— Ещё раз…

— Нет-нет, мне мои зубы ещё целыми пригодятся, — Снежинский продолжал хитро щуриться и смеяться. Словно знал о чём-то больше, чем остальные.

Вот тоже мне провокатор. Все в курсе, что Олега лучше не злить — закипает с пол-оборота, только и успевай крышечку прикрывать. И когда это друг успел догадаться о чувствах приятеля раньше других?

По коридору разнеслась громкая противная трель, оповещая о начале лекций. Студенты в привычной суете принялись расходиться по кабинетам.

— Ладно, парни, до завтра! — какая удача, кажется, я ещё успею догнать девчонок на втором этаже.

Пожав руки парням, направился к лестничному пролёту.

— У тебя история сейчас? — Олег отпустил уже Витьку и, подхватив с подоконника кофр с тромбоном, увязался следом.

Эх, удача ехидно помахала рукой и повернулась задом. Я и так второй год только пялюсь на Алину, боясь подойти, а тут даже издалека не дают посмотреть.

— Угу… — буркнул, прибавляя шаг.

— В двести восьмом?

— Ну да, где ж ещё… — ещё чуть-чуть, и я их нагоню…

— Ты это… — меня дёрнули за рукав, вынуждая затормозить и обернуться. Олег, хмуро зыркнув, тут же отвёл глаза, уставившись на окрашенную стену. — В общем, ничего такого не подумай… Снег выдумал всё.

— Да не парься, Олег. Нормальная девчонка Светка. Давно ты к ней?.. Эмм…

— Давно…

— А чё не подойдёшь?

— Да она такая дерзкая, капец! Славку Истомина отшила, и Ваньку этого, как его, с четвёртого курса. Да и Алинка вечно рядом с ней крутится, то в столовке, то на переменах. Я уже столько попыток делал подобраться, но чёт всё не прёт…

— Ясно.

Ещё как ясно! Сам в таком же положении. Поэтому с искренним сочувствием взглянул на друга.

— Слушай, а может, ты мне поможешь…

Внутренности словно кипятком обдало. Я резко кинул взгляд на друга, понимая, куда он клонит. И как только сам раньше до этого не догадался?

— Чем? — ну что за идиот! Вместо того чтобы схватиться за возможность, до последнего торможу.

Почему? Потому что тоже страшно услышать отказ. Алина — это же мечта! Самое светлое, что у меня есть в жизни, не хочу, чтобы отнимали даже просто призрачную надежду. Я трус? Кажется, да…

2.1

Вальдемар
Мысли плавно перекатывали остатки сна, когда противный звонок телефона заставил подорваться с кровати. С обнажённого тела одеяло сползло к ногам, из-за чего я едва не растянулся на полу номера. Кое-как удерживая себя в вертикальном положении, взглянул на экран.

На мониторе скакало и никак не хотело до последнего фокусироваться имя моего помощника и по совместительству друга.

— Алло, — прокаркал пересохшим горлом, наконец ответив на вызов.

— Я нашёл! — заорала трубка голосом Стаса.

Отодвинув мобильный от уха, чтобы не оглохнуть, я поморщился и огляделся по сторонам в поисках живительной влаги.

— Кого? О чём ты? — утренние лучи солнца били по глазам, раздражая и без того чувствительные рецепторы.

— Как кого? Мар, приди в себя! Я Алинку твою нашёл!

— Подожди... — отхлебнул из стоящей на полу бутылки, закашлялся, снова глотнул минералки и только потом смог нормально мыслить и говорить. — Повтори, что ты сказал?

— Мышкина Алина Сергеевна, двадцать девять лет. Учитель в музыкальном колледже города Орёл. Всё сходится, и фотография на стенде преподавателей…

— Где ты сейчас? — перебил недослушав.

— Стою в вестибюле колледжа. Повезло, что у них по субботам тоже учатся. Иначе бы уехали с тобой завтра, так и не узнав о ней.

— Жди, сейчас буду, — бросил на ходу, направляясь в душ.

Надо срочно привести себя в порядок. Нельзя вонять перегаром в первую же долгожданную встречу.

— Зачем только пил вчера, идиот! — ударил полотенцем по своему отражению в зеркале. — Позорище...

Надо торопиться. В душе поднялся вихрь надежды, и мне впервые за долгое время захотелось улыбаться. С удовольствием, а не потому, что это требует публика. Несмотря на холод зимы, в сердце с каждой минутой расцветала весна.

На выходе из номера столкнулся с молоденькой горничной и от переполнявших чувств схватил её от радости в охапку, крутанув несколько раз по кругу. Девушка сначала испуганно пискнула, а потом зарделась, как маков цвет.

— Прошу прощения, — широко улыбнулся отпуская. — Не удержался...

Из отеля ноги несли меня быстрее ветра. Арендованная машина завелась с пол-оборота, и я уже на ходу вбил в навигаторе адрес колледжа, который сообщил мне Стас.

— Мышкина Алина Сергеевна по субботам не работает, у неё методичный день, — монотонно повторила сидящая за стойкой вахтёрша во второй раз. Как будто я с первого не понял, но уйти без какой-либо информации было выше моих сил. Я так долго ждал этого момента, что сердце от переизбытка эмоций трепыхалось в районе кадыка, грозя тягостным удушением. — Приходите в понедельник.

Пожилая женщина грузно поднялась из-за стойки и неспешно прошла к кнопке звонка.

— Дзы-ы-ынь!

Я от досады и головной боли скривился, пережидая трель, разносящуюся по всему зданию.

— Ну хоть адрес её скажите, я сам найду! — не унимался, перекрикивая звон. — Мы вместе учились с ней в консерватории и были друзьями! Не верите?!

Добавил последнее от отчаяния, когда вредная вахтёрша отрицательно покачала головой и наконец оторвала палец от кнопки.

— А чего мне вам верить или не верить? Моё дело маленькое: давать звонки и следить за порядком. А распространять личную информацию о педагогах не уполномочена. Так что если вам нужна наша Мышкина, приходите в понедельник, — припечатала эта мымра и, посчитав разговор оконченным, с важным видом направилась к себе за высокую стойку.

— Ладно, Мар, не унывай, — положив ладонь на моё плечо, подал голос молчавший всё это время друг. — Найдём мы теперь твою Алину, уже знаем, что она в этом городе и работает здесь.

Он повёл головой, показывая на весь вестибюль с длинным коридором, где расположилась большая гардеробная. Я ревниво окинул пространство взглядом, заново знакомясь с местом, где, оказывается, всё это время работала моя кареглазка.

— Уходим, — кинул через время Стасу и первым направился к двери.

На улице стояла совсем не январская погода. Несмотря на вчерашний порывистый колкий ветер, сегодня светило солнце из-за туч и даже слегка припекало. Подставив лицо под тёплые лучи, я улыбнулся. Осталось совсем немного времени. Мышка, жди!

Мысли о предстоящей встрече грели душу до самого концерта. От чего-то я был совершенно уверен, что Алина обязательно придёт на моё выступление.

Глава 3

Алина. 13 января, суббота

— Господи! Алинка, как же тебя угораздило заболеть в такой день? — возмущалась подруга, крича в ухо. — У меня были такие планы на эти выходные, а ты всё испортила!

— Прости, — едва смогла выдавить сиплым голосом.

Только совсем непонятно, почему извиняюсь я, а не Нэлька? Она мне звонит только сейчас с просьбой посидеть с её чадом, пока эта взбалмошная мамашка будет весело проводить время в клубе. Видите ли, корпоратив у них по случаю дня рождения начальника мужа. Отвезла бы Матвейку к свекрови — и дело с концом. Зачем меня тревожить? Я, может быть, тоже хотела сходить на концерт Марка, а вынуждена с температурой и больным горлом лежать в постели.

— Нэли, ты прости, но сегодня точно не получится, — высморкавшись и немного откашлявшись, просипела.

— Да чего уж там, бывает. Ты пей лекарства, чтобы хоть в понедельник смогла на работу выйти. Я твоих учеников не потяну — они у тебя вон какие, все одарённые, им нагрузка нужна. Из меня преподаватель по специальности, сама знаешь какой.

— Да-да, я знаю, — едва успела вставить между потоком слов подруги. — Лекарства купила, всё пью.

— Врача на дом вызывала? Славик сказал, ты звонила ночью. Извини, я спала без задних ног после похода на занятия по футболу с Матюшей. Он ведь вон какой шебутной у нас, сама знаешь. Мамку бегать заставил по полю. Эх, ладно, пей всё, что тебе доктор прописал, а я побежала машину прогревать. Повезу сына к свекрови, ничего не поделаешь.

— Хорошо, Нэль, — успела вставить пару слов, прежде чем подруга попрощалась, сбросив вызов.

Неугомонная она у меня. И сын у неё весь в мать пошёл. Почти шесть лет, а носится, словно за спиной у него крылья. Милый, кучерявый озорник. Улыбнулась, вспоминая, как на прошлых выходных мы вместе играли с ним в компьютерную приставку, пока родители не видели. Ох, и накричались оба, сражаясь вместе за героев игры против зла виртуального мира.

— Матвей хорошим мальчуганом растёт, весь в папку-полицейского. Хоть внешность от мамы, но вот характер — отцовский.

За подобными мыслями прошёл день. К вечеру температура снова начала подниматься, и, выпив лекарства, я завалилась спать.

***

— Что такое, пап, тебе больно? — увидев, как сморщилось любимое лицо отца, бросилась проверять, что могло причинить ему беспокойство.

— Терпимо, дочка, уже много раз проходил через это, уже привык, — он находился в полусидячем положении на больничной кровати в городском хосписе.

Нам сказали, что мой отец проживёт не больше двух месяцев, но прогнозов лучше не строить и жить так, будто каждый день — последний. Мы так и делали. Днём я преподавала в музучилище, а вечера и ночи проводила рядом с ним. И всё же врачи ошиблись.

Он ушёл из жизни лишь спустя полгода. Это был по-весеннему тёплый вечер поздней зимы. Закат окрашивал ближайшие макушки домов оранжевым всполохом и нежно отражался от стеклянной двери палаты, создавая уют и тепло. Отцу сделали за пару часов до последнего вздоха болеутоляющее, и, закрывая в последний раз глаза, он улыбался. Я же, держа его широкую ладонь и склонившись над бездыханным телом, тихо плакала, моментально стирая бежавшие слёзы свободной рукой. Несмотря на то, что морально готовилась к его уходу, у меня всё равно началась истерика. Дежурная санитарка позвала медсестру, и мне быстро вкололи укол.

На похороны даже Светка из Питера приехала для того, чтобы поддержать морально, а ещё рядом была Татьяна, с которой мы все эти годы жили вместе в арендованной квартире. Познакомилась я с соседкой случайно в метро — ещё в первый год обучения. Таня на тот момент уже училась на втором курсе художественного института. Мы как-то сразу, с первой минуты, нашли точки соприкосновения. А идея арендовать однокомнатную квартиру настолько пришлась обеим по душе, что мы так и прожили с ней вместе все четыре года, пока я не закончила консерваторию.

Обе подруги помогали с организацией похорон и столовой, где прошёл поминальный обед. Я была постоянно под успокоительными, поэтому плохо запомнила тот день. А на следующий обе подруги, сговорившись, повезли меня в санаторий на неделю. Именно там я начала потихоньку приходить в себя и поблагодарила девочек за помощь.

3.1

Алина
Проснулась неожиданно, словно включилась лампочка в голове. Протянула руку к трюмо за телефоном. Полседьмого вечера. Концерт идёт уже полчаса. Может, напиться кучу таблеток и всё-таки съездить в театр? Билет-то я всё же купила. На что надеюсь — сама не знаю, но отчего-то так захотелось посмотреть на него вживую. Вот только пока соберусь, пока жду такси, концерт уже закончится. Словно сама судьба говорит, что нечего ворошить прошлое… Может, не ехать?

Поехала! Собралась за пять минут, но сперва заказала такси. К тому моменту, когда выбежала из подъезда, машина уже ждала меня. За полчаса добрались до Орловского государственного театра, время концерта подошло к концу. И, вылезая из машины, наблюдала, как люди нестройной волной вытекают из здания.

Поспешила ко входу, но сквозь людей не так-то просто пробраться. А в большом вестибюле так вообще народ кого-то обступил, с волнением что-то выкрикивая. Многие пытались пробиться сквозь друг друга, неся над головами огромные букеты.

— Вальдемар Леонидович, примите от меня поздравления с этими чудесными цветами! — чей-то громкий женский голос пробился из самой середины толпы.
— Это вам!
— И от меня примите!

Глядя на буйную женскую толпу, в душе поднялась обида. Нет, не на Мара, а на себя. Как же жалко я сейчас выгляжу! Зачем всё это затеяла? Зачем питала иллюзиями себя, наполнила сердце наивной надеждой? Думала, что у нас может ещё что-то возобновиться? Глупая, глупая Алинка...

Махнув мысленно рукой, медленно развернулась, направляясь назад к выходу.

Вызвать такси не получилось. Все линии были заняты, а приложение зависло. Ничего не оставалось, как отправиться в длинном облегающем платье к остановке. Придётся ехать до дома с пересадкой.

Сидя на лавочке и сверкая блёстками на платье, поначалу абсолютно не обращала внимания на торопящийся вокруг народ. Но через время до меня стал долетать шёпот людей и странный интерес к моей персоне.

Ну конечно! Что ещё может глупая Алина? Только привлечь жалостливые взгляды.

— Тётя, это тебе, — подошедший к лавочке мальчик лет семи протянул мне слегка завянувший цветок розы. — Его чуть не затоптали, но я его спас. Вы чем-то похожи с ним. Он такой же красивый и грустный, только не плачет, как ты. Возьми его, теперь он твой.

Я машинально подставила ладонь в тот момент, когда мальчик подсунул бутон мне под взгляд. А при словах о слезах второй поспешила проверить. И точно — холодные щёки даже не почувствовали мокрые дорожки бегущих слёз. Провела рукой в тонкой кружевной перчатке, чтобы скрыть следы. И только потом подняла полностью взгляд, чтобы посмотреть на ребёнка.

Он был одет в пухлую курточку с красивым меховым воротником. Голову покрывала вязаная шапка со слегка удлинёнными краями в районе ушей, чтобы прятать их от холода. Рядом с нами стояли родители мальчишки и тихо общались между собой. Было видно, что эта семья посещала театр.

— Спасибо, — постаралась улыбнуться в ответ.

— Петя, наш автобус, дай руку! — обернулась к нам мама ребёнка, и он поспешил покинуть моё уединение на краю скамейки.

Глава 4

Вальдемар. 15 января, понедельник

— Алина Сергеевна на больничном с сегодняшнего дня. Предупредила ещё утром.

Я сижу в кабинете ректора и едва сдерживаюсь, чтобы не заорать в голос. Напротив меня через полированный стол — напыщенный, зажравшийся индюк. Поскрипывая по кожаному креслу задницей, он каждую минуту достаёт из кармана платок, вытирает им свою блестящую лысину и, прищурив веки, странно «стреляет» в меня глазами. Да, в кабинете жарко, но огонь, который течёт по моим венам, в тысячу раз горячее. Ещё чуть-чуть — и я точно взорвусь.

— Тогда дайте адрес, я сам доберусь до её дома. Может, ей лекарства нужны? Я всё куплю, — боже, как же он бесит, но я до последнего сдерживаюсь, так как от сговорчивости этого ректора зависит, насколько быстро смогу добраться до своей потеряшки. В комнате витает стойкий запах перегара, и он точно не от меня! В очередной раз призываю всех богов к помощи и, взглянув на хозяина кабинета, приветливо улыбаюсь...

Скорее всего, он никак не мог взять в толк, зачем мне нужна его подчинённая, но задавать вопросы напрямую не спешит. Хитрый и скользкий этот мужик, и мне это определённо не нравится. Ещё минута задумчивой тишины — и, наконец, ректор принимает решение. Он поднимается с кресла, и я замечаю едва заметную улыбку на его лице. Что задумал этот боров?

— Оленька, принеси мне личное дело Мышкиной, — подойдя к аппарату, стоящему на соседнем столе, он нажимает несколько кнопок. — И организуй нам две чашечки чая, как я люблю, — добавляет, смягчив тембр голоса на второй фразе, поправляя пиджак на прилично выпирающем животе.

— Пока секретарь несёт документы, позвольте кое-что уточнить, — промокнув в очередной раз лысину платком, он возвращается в своё скрипучее кресло.

— Конечно, — ну наконец-то выстраивается конструктивный диалог, а то эти игры в полутона меня достали.

— Я же верно понимаю, что передо мной сейчас сидит тот самый знаменитый Самойлов Вальдемар Леонидович?

Дёргаю плечами. Говорить об очевидном не вижу смысла, я сразу понял, что он узнал меня с первой минуты. Мой молчаливый жест ректор расценивает правильно.

— Что же вы, дорогой гость, не предупредили о своём визите? Мы бы обязательно подготовились ко встрече, а то всё как-то в спешке…

— Я не намеревался посещать ваше заведение. Ещё вчера даже о нём и не знал.

— А жаль, — искренне обижается хозяин кабинета, — между прочим, в нашем колледже учатся невероятно талантливые и одарённые студенты.

— Я сообщу своему арт-директору о спонсорстве.

— Ну что вы! Я о таком не смею даже просить!

— Тогда что вам нужно?

— Всего лишь маленькую услугу за услугу…

Но наш диалог на самом интересном месте прерывают. Дверь кабинета открывается, и внутрь вплывает молоденькая секретарша. В руках широкий поднос, а упругую четвёрку непозволительно тесно обтягивает белоснежная блузка. Стрельнув взглядом, девушка мило смущается, зардевшись, но я игнорирую брошенные в мою сторону игривые намёки, у меня только одна цель, и препятствие к её достижению сидит сейчас напротив.

— Милочка, вот сюда поставь, — подскочив с места, напыщенный индюк начинает суетиться перед своей помощницей, — а вот эту папочку мне давай, копии сделала?

Получив утвердительный кивок и забрав документы, ректор возвращается на место. Дальше мы ещё несколько минут молча переглядываемся, дожидаясь, пока секретарь разольёт чай по чашкам и выйдет за дверь.

То, что мне нужно, по всей видимости, находится под толстой рукой хозяина кабинета. Наконец, когда мы остаёмся вдвоём, он продолжает прерванный диалог.

— Так сложилось, что сегодня должно было пройти слушание у второкурсников, которые ведёт Алина Сергеевна. Закрытие первого полугодия — значимое событие не только для учеников, но и для нашего колледжа. Впереди второе, важное полугодие, некоторые студенты уже в ближайшие дни будут отобраны для выступлений на праздничных концертах. К этому дню готовятся долго и очень тщательно. И так как педагог неожиданно заболел, а заменить её было некем, пришлось слушание переносить на завтра.

— Это всё очень интересно, но можно ближе к делу? — нетерпеливо перебиваю, нервно дёргая ногой под столом. Вскинув руку и взглянув на циферблат, понимаю, что я уже час нахожусь в этом кабинете. Час! Карл! Мне постоянно кажется, что я упускаю время. Вот и сейчас, вместо того чтобы уже крепко сжимать в своих объятиях Алину, я вынужден выслушивать пространную речь этого борова.

— Да-да, конечно! — торопливо подхватывает ректор и суетливо открывает папку с личным делом Мышкиной. — Я, как никто другой, понимаю, насколько вы занятой человек.

— Спасибо!

— Так вот, — он протягивает через стол копию документа, и я тянусь перехватить бумажку, но неожиданно зависаю на месте, так как хозяин кабинета и не думает отпускать документ со своей стороны. Заглядывая мне в глаза, мужчина вкрадчиво произносит:
— Господин Самойлов, вы окажете нам великую честь, если завтра поприсутствуете на слушании. Всего один день взамен на нужный вам адрес.

Он тянет бумажку на себя, вынуждая меня податься вперёд. Растягивать дальше эту прелюдию не вижу смысла. Я, наконец, получил то, что хотел, и услышал условия. Что ж. Считаю это маленькой платой за большое дело.

— Согласен, — и с этими словами выдёргиваю наконец листок из цепкого захвата.

4.1

Вальдемар
***

— Алина! — кричу в коридоре, а у самого душа в пятки. Я впервые с ней заговорю. Не знаю, как у других при схожих ситуациях, но меня в эту минуту знатно потряхивает.

Темноволосая мечта, выйдя из кабинета, оборачивается и, пересекаясь со мной взглядом, отчего-то хмурится. Машу приветственно рукой. Мне некогда думать, почему она всегда такая отстранённая, причём насколько я успел заметить — со всеми. Лишь Светку близко подпустила и тесно общается. О! Стоило только упомянуть — и блондинка тут вышла следом из кабинета. Алина, потоптавшись несколько мгновений, словно раздумывая, идти ко мне или нет, мельком мазнула по подруге взглядом, но всё-таки направилась в мою сторону. Скинув пышную косу с плеча, подошла ближе.

— Привет, — наверное, улыбаюсь как дурак, растеряв все слова разом. До носа вновь долетает сладкий аромат девичьего шампуня, и я висну на добрых несколько секунд.

— Привет, Вальдемар.

— …

— Что хотел?

— Алина, ты идёшь? — подходит к нам Света. При этом тоже недовольно окидывает меня взглядом с ног до головы. Вот точно сиамские близнецы. А ведь одна на кафедре пианино, а вторая — на народных, и что они друг в друге нашли? Может, Витька прав — противоположности притягиваются?

— Света, привет, а можно мне быстро с Алиной парой слов перекинуться?

— Всё нормально? — блондинка касается плеча моей мечты, заглядывая с тревогой в глаза.

— Да, иди, я в гардеробе догоню.

Когда подружка отходит, я наконец выдыхаю. Первая часть выполнена. Что ж, меня на геройство толкают не только корыстные чувства, я хочу помочь и другу в его нелёгком вопросе. Провожу нервно рукой по волосам, пытаясь собраться с мыслями.

— Вальдемар, если ты шутки ради позвал, то я опаздываю.

— Мар.

— Что? — непонимающе хлопает своими глазищами Алина, вглядываясь в моё лицо снизу вверх.

— Можно просто Мар, друзья так зовут…

— Ну и что ты хотел, Мар… — она скрещивает руки на груди.

— В общем… мне нужна твоя помощь в одном очень важном деле, — облизываю пересохшие губы, мысленно надавав себе подзатыльников. «Прекрати так пялиться и зависать!» — моя мечта слушает внимательно, такая серьёзная и при этом такая маленькая, что меня топит очередной нежностью к ней. — Прошу только никому не говорить, и особенно Свете…

— Ты можешь нормально сказать, что произошло и при чём тут Света?

— Короче, она очень нравится одному моему другу.

— Олегу Снегирёву?

— Что? ... Откуда? — ошарашенно выдыхаю и оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что нас не подслушивают.

— Ну только слепой не заметит, — неожиданно девушка мило улыбается, и в этот момент я понимаю, что она очень похожа на очаровательного мышонка.

— И что? Как думаешь, есть у него шансы? — подтягиваю съехавшую лямку рюкзака обратно на плечо.

— Нет.

— П-почему? — сердце ухает вниз, очень неприятно такое слышать даже в адрес друга.

— Потому что у неё совсем другие заботы, ей важно закончить учёбу на отлично.

— А у тебя? — вырывается против воли, и я тут же мечтаю отрезать себе язык за поспешность.

— А что — у меня? — какая же она серьёзная…

— Послушай, — перевожу тему, пока не сгорел от стыда, — Олег — нормальный парень. И у него всё действительно серьёзно. Пусть она даст хотя бы один шанс.

— Вряд ли что-то выйдет, — задумчиво кусая губу, она смотрит за плечо.

Да, мы с другом предполагали такой ответ, поэтому я уверенно произношу:

— Алина, пусть будет лишь одно свидание, и если ничего не выйдет, то ладно.

— Ну и при чём здесь я?

— У нас есть план. Уговорить её можешь только ты.

— Каким образом? — ох уж эти огромные глаза, которые смотрят на меня с неподдельным удивлением.

— Двойное свидание, скажи Свете, что я пригласил тебя, а ты не хочешь идти одна.

Неожиданно щёки Алины вспыхивают. Вижу, как чёрный зрачок на миг затапливает радужку, и тлею под этим взглядом.

— Ради Олега и Светы, — почему-то поспешно бормочу я, и она медленно кивает.

— Хорошо. Одно свидание, ради ребят, а дальше пусть они сами решают.