Бывший-босс. Ты мой папа?

Глава 1

— Лида, я всё обдумал и решил. Ты должна сделать аборт. Я не планировал детей, по крайней мере, сейчас. У меня другие планы.

— У тебя другая женщина? — Вслух проговариваю свою самую страшную догадку.

— Лид, не говори глупостей, — морщится Макар. — Я заеду за тобой завтра в десять. Будь готова.

Удар в спину от любимого мужчины — точно не то, чего я ожидала.

Предательство. Боль. Горечь.

Я уехала, решив разорвать всё, что нас связывало. Единственное, что осталось между нами — это дочь, которую я растила без помощи и поддержки. И всё в нашей жизни было прекрасно до тех пор, пока Макар снова не объявился, выкупив фирму, в которой я работаю.

Глава 1

Я страшно нервничаю.

Нет, не так.

Меня трясёт, как осиновый лист. Колотит так, что в каждой клеточке тела я ощущаю звенящую вибрацию.

Сжимая пальцы в кулаки, пытаюсь унять дрожь, пока такси петляет по узким улочкам вечернего, прогретого июльским солнцем города. В окне мелькают яркие огни, вывески ресторанов, оживлённые летние веранды. Люди смеются, разговаривают, живут обычной жизнью — той, в которой нет места панике, потому что им не нужно прямо сейчас сообщать своему мужчине, что их жизнь вот-вот изменится навсегда.

Я не знаю, как Макар отреагирует. Мы вместе пять месяцев. Всего пять, но за это время он стал для меня опорой, привычкой, воздухом, которым я дышу. Однако, он не звал меня замуж...

Были намёки, конечно. И далеко идущие планы, но это лишь слова. А теперь…

Теперь я беременна.

Я напряжена, взвинчена до предела потому что я понятия не имею, как Макар отреагирует на эту новость. Мы ведь по сути ничего друг другу не обещали. А я ему про ребёнка говорить собралась.

Макар…

Закрываю глаза, вспоминая, как всё началось.

Я точно помню тот момент, когда впервые его увидела. Тёплый мартовский вечер, мягкий морской воздух, разливающийся закат, окрашивающий всё вокруг в медные и розовые оттенки. Я шла по набережной, держала в руках стакан с холодным кофе, задумавшись о чём-то своём, когда вдруг…

Резкий звук, чьи-то крики, и через долю секунды передо мной мелькнула фигура на бешено несущемся самокате. Я не успела даже испугаться — сильные руки схватили меня, дёрнули вперёд, и я оказалась в чужих объятиях, а мой кофе полетел на асфальт.

— Ты в порядке?! — Голос мужчины был хрипловатый, с лёгкой озадаченностью.

Я подняла голову и встретила взгляд ярких синих глаз. Глубоких, немного насмешливых, но сейчас обеспокоенных.

— Ты что, без тормозов?! — Вырвалась из его рук, хотя сердце почему-то продолжало бешено стучать.

— Прости, я просто… — Он запнулся, затем засмеялся, чем обескуражил меня ещё больше. — Ладно, на самом деле, да. Кажется, тормоза решили, что сегодня у них выходной.

Я покачала головой, а мужчина протянул руку.

— Макар. И мне невероятно стыдно, что я чуть не наехал на тебя. Я не очень управляюсь с этими штуками…

— Зачем тогда забрался на него? — Нахмурилась я наигранно.

— Не знаю. На молодёжь насмотрелся. Да и… Как бы я иначе познакомился с такой очаровательной девушкой? Ну, скажешь мне своё имя?

Я невольно улыбнулась тогда, глядя в его открытое, искреннее лицо.

— Лида, — пожала протянутую ладонь.

Так всё и началось.

Я приехала сюда на юг на стажировку в местную девелоперскую компанию. Думала, проведу здесь пару месяцев, разберусь с работой, напитаюсь морским воздухом — и вернусь в Красноярск к своей привычной жизни.

Макар оказался здесь по другой причине: его строительная фирма занималась возведением нового гостиничного комплекса на побережье.

Мы пересекались случайно, но эти случайности складывались в закономерность. Макар появлялся то там, то здесь — то в кафе, куда я забегала за кофе, то на рынке, когда я выбирала черешню, то на пляже, где я читала книги после работы. А потом он сказал:

— Пойдём ужинать.

Я удивилась, но пошла.

Пять месяцев пролетели, как одно мгновение. Пять месяцев, наполненных смехом, долгими разговорами, прогулками по ночному пляжу, его шутками и моей уверенностью, что рядом с ним мне хорошо. Всё было легко, непринуждённо, но в этом «легко» было что-то настоящее, что-то, что обещало перерасти в большее.

А теперь я везу ему новость, которая, возможно, изменит всё.

Глажу ладонью свой живот. Пока ничего не видно, но я уже знаю. Чувствую.

Макар…

Как же он отреагирует?

Такси останавливается у ресторана. Я выдыхаю, расплачиваюсь, выхожу.

Ноги ватные. Несут меня вперёд.

Сердце колотится неистово, пытаясь проломить к чёртовой бабушке мою грудную клетку.

Макар уже здесь. Я замечаю его за столиком у окна. Сильные руки, широкие плечи, прямая осанка. Он всегда такой — будто в мире не существует проблем, с которыми он не смог бы справится.

— Лида, — Макар замечает меня, встаёт, протягивает руку, укладывая её на моё предплечье. Крепко, привычно и надёжно сжимает мои пальцы, а затем наклоняется, целуя в висок. Тёплые губы и лёгкий аромат его парфюма кружат голову. — Ты сегодня особенно красивая.

— Ты каждый раз это говоришь.

— А ты каждый раз умудряешься выглядеть всё лучше, — улыбается и отодвигает для меня стул.

Сажусь, расправляю дрожащими пальцами юбку на коленях, хватаюсь за меню.

Таращусь в него, но понимаю, что не вижу ни единого слова. Буквы сливаются в единое пятно.

— Всё хорошо? — Голос Макара хоть и звучит ровно, но я чувствую, с какой внимательностью он меня изучает. — Ты бледная.

Делаю глубокий вдох, словно готовлюсь к погружению под воду.

— Макар, мне нужно сказать тебе кое-что важное.

Он напрягается. Совсем немного — поправляет манжеты рубашки, наклоняет голову. Однако этих коротких жестов хватает, чтобы я поняла — он полностью сосредоточен сейчас на мне.

— Я слушаю. Что-то серьёзное? Если у тебя проблемы, я решу. Скажи «фас» и покажи пальчиком.

Глава 2

Сжимаю в ладонях стакан с чаем, но тепло не проникает в пальцы, совсем не греет. Да и вряд ли сможет — мне холодно изнутри.

Вот оно — истинное лицо человека, которому я доверяла. В которого влюбилась без оглядки, как девчонка, как наивная глупая дура!

А ведь мне, на минуточку, уже двадцать девять!

В этом возрасте уже давно пора завести семью, детей. И Макару, которому тридцать восемь, тем более.

А может, я не ошиблась, думая, что у него есть жена и дети? А я для него всего лишь лёгкое развлечение, приятное времяпрепровождение и лекарство от скуки в чужом романтичном южном городе?

Чёрт.

Телефон вибрирует.

Макар.

Я стискиваю зубы, заглушаю звук вызова и переворачиваю гаджет экраном вниз.

Нет.

Я не стану с ним разговаривать. Точно не сейчас. Мне нужно время, чтобы собраться с мыслями. Чтобы понять — нужен ли мне мужчина, который готов избавиться от собственного ребёнка, как от проблемы?

Набираю пенную ванну, включаю музыку. Зажигаю свечи. Пока набирается вода — успеваю на нервах навести на кухне хрестоматийный порядок.

Сбрасываю с себя одежду и ложусь в горячую воду, позволяя пене мягко окутать тело. Закрываю глаза.

Надо расслабиться.

Надо подумать о чём-то другом.

Но мысли всё равно упрямо возвращаются к этому вечеру в ресторане. К тому, как он смотрел на меня. К его словам.

— Это даже плодом назвать нельзя, — фыркаю вслух, копируя голос Макара.

Господи. Как можно было так ошибиться в человеке?

Я ведь перед ним душу раскрыла. Я думала, что мы созданы друг для друга, что у нас есть будущее.

Идиотка.

Глупая, наивная идиотка.

— Расслабляешься?

Я вскрикиваю, резко распахиваю глаза и судорожно подгребаю пену к себе.

Макар стоит у двери в ванную, прислонившись плечом к косяку.

Я дышу тяжело, сердце колотится в горле.

Он медленно присаживается на край ванны, опускает руку за борт, пальцами проводит по моему колену.

— Я не мог до тебя дозвониться.

Прижимаюсь спиной к тёплой керамике, увеличивая между нами дистанцию.

— Может, если человек не берёт трубку, это значит, что он не хочет с тобой разговаривать?

Он задумчиво кивает.

— Об этом я как-то не подумал.

— Что тебе нужно, Макар?

— Я подумал о том, что ты сказала, — всматривается в моё лицо, будто пытается что-то прочитать по глазам.

Робкий огонёк надежды зажигается в груди. Может, просто не сразу дошло? Может, теперь он осознал, что скоро мы станем родителями?

— Лида, я всё обдумал и решил. Ты должна сделать аборт.

Шокировано моргаю.

— Что?

— Прости. Других вариантов нет. Это необходимость.

— Ты в своём уме? Ты понимаешь, что ты мне сейчас предлагаешь?

— Понимаю. В полной мере. И осознаю свою ответственность. Однако так будет лучше для всех.

— Для кого, Макар? Для всех — это для кого?!

Он устало выдыхает.

— Для нас. Для тебя. И для этого… ребёнка в том числе.

— Для нас? — Горько усмехаюсь.

— Лида, у нас обязательно будут дети, но позже. Не сейчас.

— Ты хоть понимаешь, что одним из возможных осложнений аборта является бесплодие? Ты действительно готов так рискнуть, просто потому что сейчас тебе не подходит?

— Можно ведь усыновить. Удочерить. Это даже лучше.

Я смотрю на него, не веря своим ушам.

— Лучше? И чем же это лучше?

Макар раздражённо дёргает уголком губ.

— Не знаю… Тебе не придётся переживать беременность, токсикоз, отёки, изжогу, набор веса… растяжки…

Зажмуриваюсь крепко, чувствуя, как накатывает тошнота.

— Боже… Ты вообще слышишь, что ты говоришь? Ты правда думаешь, что меня волнуют растяжки?! Неужели за эти пять месяцев ты так и не понял, что я за человек?

— Лида, у нас есть будущее, но сейчас я просто не могу дать своё согласие.

— Скажи честно, — поднимаю на него испепеляющий взгляд. — У тебя есть другая женщина, да?

— Всё намного сложнее, чем тебе кажется, — хмурится Макар.

Я киваю. Губы дрожат. Подбородок тоже. Едва удерживаюсь от порыва позорно расплакаться.

— Всё понятно. Ты мог бы сразу сказать мне об этом, чтобы я не раскатывала губу.

Макар проводит рукой по поверхности воды, набирает в ладонь пену, затем сжимает её в кулаке. Пенные пузырьки лопаются с хрустом.

— Ты думаешь, мне просто? — Он смотрит на меня в упор. — Я привык решать проблемы. Решать их радикально. Но есть вещи, на которые я не могу повлиять. Которые я не могу изменить. И это убивает меня.

— Да, — шиплю я. — И поэтому ты решил принять очередное радикальное решение, лишив нашего ребёнка возможности появиться на этот свет!

— Прости, но по-другому нельзя.

— Пошёл вон, — сжимаю кулаки под водой. — Я не хочу тебя видеть.

Он молчит несколько секунд.

Качает головой.

Встаёт.

— Тебе всё равно придётся сделать так, как я говорю. Я заеду за тобой завтра в десять. Будь готова.

А потом уходит.