Бывший муж. Тайны прошлого

Глава 1.

Уже выпал первый снег, но мокрый. Который падает на поверхность земли и тут же тает. Высматриваю в окно, как на детской площадке играют ребята, ищу своего глазами.

Выбежал поздороваться с пацанами на пять минут и как обычно где-то задержался. Мальчишки в его возрасте, конечно, те еще сорванцы. Моему семь. И он очень похож на своего отца. Такой же шибутной, харизматичный, уверенный в себе. Я, конечно, старалась его воспитывать по всем правилам, если они вообще существуют, старалась заменить обоих родителей.

Но в то же время понимала, что мальчику нужен отец. И каждый раз себя корила за то что вру ему. Да, вот так банально и гадко, но я как из классического сериала, соврала своему сыну, что его отец летчик, который погиб.

Он очень гордится отцом, тоже по-классике жанра. И я испытываю жуткое чувство вины, но дело уже сделано. Прошлое не вернуть. И я надеюсь, что прошлое никогда не вернется к нам…

Вспоминаю первые два, самых адских года жизни с грудным ребенком на руках. Мало того, что я еле родила. В прямом смысле этого слова, в последний момент приняли решение кесарить, когда уже из меня выкачали все силы и желания вообще жить. Денег катастрофически ни на что не хватало, подрабатывала нянечкой в садике, мыла полы, бралась за все, что только можно было.

Сына нужно было кормить и одевать, я не могла подвести его. Не могла бросить. Что-что, но даже несмотря на плачевное финансовое состояние, я даже не задумывалась о том, чтобы бросить его. Не простила бы себя никогда.

Первые четыре года моя мамочка помогла с Тимошей, сидела с ним, пока я искала любую подработку. А куда возьмут девятнадцатилетнюю девушку без образования и с неоконченным средним-специальным. Как бы я хотела сейчас получить профессию…

Но тогда, в восемнадцать, любовь вскружила голову. И не до учебы точно было. Просто выскочила за него замуж, не думая. Первая любовь, первый мужчина, первые сильные чувства. Все с ним было впервые.

И предательство тоже.

Мама умерла два года назад, мы с Тимой остались вдвоем. Самое ужасное, что у меня не было времени погоревать. Срочно нужно было решать вопрос с жильем, потому что квартира, которую я по праву получила в наследство, резко понадобилась дальним родственникам. Вернее доля. Полтора года мы бодались с ними, суды, разбирательства, бессонные ночи. Нервный срыв.

И только сейчас, последние полгода мы живем более менее сносно. Еда есть, одежда на сезон есть, где жить тоже. Без излишеств, но зато в любви.

Сына обожаю, мой самый лучший маленький мужчина. Я старалась ему прививать те мужские качества, которые бы хотела видеть в мужчине сама. Насколько может их, конечно, привить женщина.

Откладываю лопатку на специальную подставку, закусываю большой палец зубами, нервничая. Яичница начинает подгорать, и я отбегаю от окна, выключая газ.

Если он не вернется через пять минут, я пойду искать. Просила же, не теряйся из виду. Шкодник какой.

Когда я уже в коридоре натягиваю пуховик поверх домашнего халата, ключ в замочной скважине поворачивается и сын распахивает дверь. Не один.

Смотрю на чумазое лицо одного, перевожу взгляд на такую же чумазую рыжую мордочку другого.

— Тим, я честное слово, буду ругаться сейчас, — обычно я стараюсь как можно больше разговаривать с сыном прежде чем наказывать, так я вычитала в книгах по детской психологии.

Но когда он вытворяет нечто подобное, самообладание тут же теряется.

— Мусь, прости. Он там мяукал, я не смог пройти мимо. Пришлось в эту трубу лезть, короче пацаны меня держали за ноги, а потом я соскользнул и, мам… Только не ругайся. Я порвал куртку, — поворачивается ко мне боком, а там дыра. Дырище по всей длине.

Черт. До зарплаты еще неделя, а от заначки ничего не осталось. И в чем он будет ходить теперь? А с завтрашнего дня обещали похолодание.

Начинаю нервничать, но сыну не показываю. Не стоит ему знать всех нюансов.

— Маааам, ну не молчи! Прости, я правда не хотел.

Я вижу как сын переживает, и меньше всего мне хочется, чтобы ребенок чувствовал какой-либо дискомфорт. Моя задача — обеспечить его всем необходимым, даже если это очень сложно дается…

— Ничего, Тимош. Я зашью пока, походишь так пару дней? — смотрю не на сына, а заостряю внимание на рыжем котенке, что жмется к рукам ребенка.

Еще один голодный рот… Но, какой же он славный. Не удивительно, что Тима притащил его домой.

— Спасибо, ты лучшая, — быстро чмокает меня в щеку, прижимаясь плотно. Раздается писк между нашими телами, сын отскакивает, поглаживая рыжего друга, — А это? Можно?

Как отказать, когда на тебя смотрят в мольбе две пары глаз.

— Хорошо. Но убирать за ним будешь ты, — тут же раздаю указания.

— Без проблем! — Сын счастливо подпрыгивает и убегает в свою комнату вместе с пушистиком.

Фух, ну слава богу, все в порядке. Теперь нужно скорее бежать на работу. И найти у кого взять долг, а на самом деле вариант один — моя начальница.

Алевтина Георгиевна меня частенько выручает, поэтому думаю, что не откажет.

Глава 2.

— Вика, я не смогу тебе помочь. У нас отчетность на носу, налоговые проверки. Никак в этот раз. Прости, дорогая.

Мой план — попросить в долг у начальницы, летит в бездну.

— Ох, как же теперь быть. А может я выйду в ночную смену?

— А сына с кем оставишь?

— Попрошу соседку, чтобы проследила за ним.

А сама понимаю, что идея отстой. Тима часто встает ночью из-за кошмаров. И если меня не будет рядом… Кто знает, как он отреагирует.

Но и ходить ребенку теперь не в чем, а погода за окном уже минусовая. И даже те стежки, что я наложила на место дырки, не спасут никак.

— Уверена?

— Я ни в чем не уверена…— обессиленно падаю на стул. Слезы готовы вот-вот сорваться вниз. Мне казалось, что только все начало налаживаться, что я наконец-то смогу выдохнуть.

А проблемы словно верный спутник преследуют меня. Одна за другой.

Может я просто невезучая? Или расплачиваюсь за какие-то грехи?

В дни, когда мне было совсем тошно, я часто думала о том, что может я неправильно поступила, убежав от мужа. Но прошло уже восемь лет, и глупо ворошить прошлое. За грудиной до сих пор ноет, полюбить я так и не смогла вновь. Всегда сравнивала мужчин с Ярославом, и они, к сожалению, всегда ему проигрывали.

Что было особенного в муже? Да может и ничего такого. Просто то, как он меня любил… Разве такое в жизни бывает вообще?

Он же дышать без меня не мог. Почти сразу взял замуж, с рычащим “Моя!”. Я, конечно, не особо сопротивлялась, такой мужчина обратил внимание на девочку, которой стукнуло недавно восемнадцать. Но это время было лучшим. До одного момента…

— Вика, знаешь, у меня тут заказ частный. Я могу тебе подкинуть работу там, но нужно будет поработать официанткой на закрытом вечере. Сможешь?

Загорается маленькая лампочка надежды. Тут же вскакиваю со стула, облегченно выдыхая. Официанткой? Да легко, и не такое в жизни было.

Уже прикидываю, что еще можно купить из одежды для сына, когда Алевтина Георгиевна мне называет сумму премии.

Вау. Так я же смогу даже обновить себе немного гардероб.

— Ну так что, сможешь?

— Конечно! Без проблем. А когда?

— Ой, точно. Викуля, нужно быть сегодня там к 20:00. Планов не было?

Она суматошно перекладывает бумаги, словно переживает о чем-то. Ее морщинистые руки слегка трясутся. Видимо сегодняшнее мероприятия непростое, обычно начальница легко справляется со своими эмоциями.

— Даже если были, то отменю.

На самом деле вечер как раз был свободен, и работа всего до полуночи. Думаю Тимоша пару часов без меня справится. Но соседке, я конечно, позвоню. Чтобы приглядела за ним.

— Вот и славно. Тогда адрес я тебе ближе к вечеру скажу. А сейчас беги работать.

Благодарю ее тысяча раз и убегаю к себе в маленький офис. Ну это я так свою комнатушку в конце коридора называю.

Работа у меня не пыльная, просто делаю заказы в нашу службу кейтеринга, периодически обновляю базу партнеров. В общем берусь за все, для чего найду применение.

Алевтина Георгиевна взяла меня под свое крыло 1,5 года назад, сначала я помогала ей с бумаги и наращивала базу клиентов, потом стала под ее внимательным руководством работать с клиентами, составлять списки и меню, обновляла информацию. А в один день она меня вызвала к себе, и я, основываясь на своей внутреннеей неуверености, шла к ней уже прощаясь с работой.

Но нет. Меня повысили. И теперь с базой клиентов и обновлением заказов я работаю самостоятельно. Чему, конечно, очень рада. Ведь и зарплату мне повысили на десять тысяч. Это был шок, но очень радостный.

К вечеру я успеваю разобрать все нужные бумаги, проверить отчетность, сделать несколько важных звонков, и ровно в 19:00 выключаю компьютер.

До места, где проходит мероприятие, Алевтина Георгиевна вызывает мне корпоративное такси. Я почему-то внутренним чутьем ощущаю какую-то тревогу. Но деньги очень нужны, поэтому я отмахиваюсь от навязчивых мыслей.

Загородная усадьба какого-то века встречает яркими огнями навесных лампочек. Автомобиль паркуется перед высокой лестницей, народа вокруг нет. Я надеюсь мне можно заходить через главный вход…

Поднимаюсь по ступенькам, быстро перебирая ногами. Во-первых, после теплого салона машины мне зябко, во-вторых, я хочу скорее отработать и вернуться к сыну.

Отворяю тяжелую дверь и юркую в проем, меня тут же хватает за рукав какая-то девушка. Кидаю на нее взгляд, а выглядит она роскошно. На высоких шпильках, в коротких шортиках, сверху топ, который еле удерживает грудь, и сзади крылья. Черные крылья падшего ангела. Мейкап бойкий, красочный такой.

Чуть ли не с открытым ртом ее рассматриваю.

— Новенькая?

Киваю в ответ, все еще в шоке рассматривая роковой образ незнакомки.

— Опаздывать нельзя. Пошли скорее, — тащит меня в сторону темного коридора.

— Куда? Я работать пришла.

— Я тебя и жду, — язвит она, — Уже целый час. Еще же накраситься надо… Черт, как обычно, все через одно место.

Ничего не понимаю. Я приехала даже с запасом, на пятнадцать минут раньше.

Не успеваю сообразить, как этот падший ангел передает меня в руки другой такой же даме. Только уже с красными перьями. Здесь что, бал маскарад? Это такой дресс-код у официантов?

Какой ужас!

— Леся, накрась ее скорее, скоро выходить, — она кивает девочке в красном и убегает вглубь комнаты.

Сглатываю ком тревоги, осматривая комнату. Повсюду разбросаны женские вещи, на полу валяются перья разных цветов.

— Так, ты у нас в белом будешь, — Леся прикусывает губу, осматривая мое лицо, — Миленько.

Они тоже собрались нацепить на меня эти огромные крылья?

Глава 3.

— Подождите, вы наверно перепутали. Я сюда по работе приехала, — останавливаю руку девушки, которая уже пытается коснуться кистью для макияжа моего абсолютно чистого лица.

Мейкап я делаю редко, по особым случаям. У меня хорошая чистая кожа и довольно густые черные ресницы. С макияжем я выгляжу вульгарно.

— Ну все правильно. Чего ты мне мозги пудришь? Мы тоже здесь работаем, — я слышу в ее голосе раздражение. Она демонстративно закатывает глаза, показывая свое недовольство.

— А что... у официантов такой дресс-код? — сначала смотрю на ее костюм, еле прикрывающий интимные места на теле, потом обвожу взглядом разбросанные перья.

Поднимаю голову, слыша ее фырканье.

— Ты глупая что ли? Какие официанты? — переходит на грубость, — Мы танцовщицы.

Расширяю глаза, вжимаясь в высокий стул, похожий на барный. Я же не могла приехать не по тому адресу.

— Нет, стойте, — снова ее останавливаю, когда она во второй раз пытается мне нанести мейк, — Я видимо перепутала.

Она со всей силы швыряет эту кисть на гримерный столик.

— Ты мне уже надоела, — тычет в меня пальцем, — Ната! Иди сюда срочно.

Не проходит и секунды, как из-за угла появляется падший ангел, что встретила меня у дверей этой усадьбы.

— Че орешь? Там уже гости приехали!

— Ты кого притащила? Она не дает себя накрасить, несет какую-то хуйню про официантов.

Я наблюдая за двумя длинноногими девицами, притаившись в углу. Не стоит влезать в их перепалку, чувствую, что можно неплохо так отхватить.

— Чего? — лицо Наты кривится, она хмурит свои брови, и ее красивое лицо приобретает непривлекательные черты. Эта эмоции девушке точно не подходит. — Ты же новенькая?

Уже обращается ко мне.

— Да, но я пришла на позицию официантки, — мне наконец-то удается вставить слово.

— Но у нас нет никаких официантов! — Ната рявкает, подходя ближе ко мне.

Ну не станет же она мне причинять вред...

— Понимаете, произошла ошибка. Меня сюда отправила моя начальница на подработку, Алевтина Георгиевна. Сказала, что мне нужно будет до полуночи отработать официанткой на закрытом мероприятии. Возможно, я ошиблась адресом...

— Бляяяяя, — девушки в унисон разносят мат по комнатушке, переглядываясь друг с другом, — Нет, милашка, не перепутала.

— Ну Алька как всегда. Нет, чтобы предупредить, подсылает вечно не пойми кого, — Леся явно сегодня не в духе.

И меня поражает как две молодые девушки так отзываются о возрастной женщине. Алька.

— Простите, а вы можете объяснить, что происходит? Ничего не понимаю, — добавляя к голосу больше уверенности.

— Да легко, крошка, — Ната подходит к дивану, хватает пачку сигарет и закуривает прямо в этом тесном помещении, беря в одну руку сигарету, а в другую стеклянную пепельницу, как в самых дешевых кабаках.

— Смотри. Алька тебя сюда послала подработать, так?

— Так.

— Ну она тебе пару нюансиков не сказала, — девушка выпускает едкий дым, и снова делает глубокую затяжку, — Мы тут не коктейли разносим, а создаем приятную атмосферу. Понимаешь?

— Если честно, пока не очень.

— Да бля, — щурит глаза, — Дядек мы богатых развлекаем. Сечешь?

Секу ли я? Это что, притон???

Я в ужасе раскрываю рот, дым от сигарет попадает в легкие, и я начинаю кашлять. Сбоку ко мне тянется рука со стаканом воды. Поворачиваюсь и благодарю Лесю, делая жадные глотки.

Она отмалчивается, отходит обратно к гримерному столику и опирается на него своей пятой точкой.

— Это прституция? — шепчу губами. Я не пуританских взглядов, но и от их мира я тоже далека.

А еще меня глушит непринятие ситуации. Почему Алевтина Георгиевна меня сюда отправила? Зачем?

— Нет, — оскорбляется Ната, — Мы если и спим с кем-то, то по желанию. Даже если и за деньги. Но главное — это атмосфера. Двигать бедрами, улыбаться, провести ручкой по плечу, пококетничать. Они сюда серьезные вопросы приходят решать, а наша задача молча создавать ауру расслабления и легкого флирта.

— Я поняла. Ну что ж. Видимо вышла ошибка, и я не подхожу. Подскажите, где здесь выход? — я растеряна. Единственное желание — это скорее уехать домой.

Найду что-то на подработку на выходных, попробую еще у кого-нибудь занять.

— Стоять! — Ната кивает Лесе, и та хватает меня за локоть, — Деточка, ты не поняла. Нам нужен белый ангел. Если ты уже здесь, значит ты будешь там, — указывает тонкой сигаретой в сторону зала.

— Нет-нет. Я не могу. Я не буду.

— Тупая, да? Да нас Богдан порешает, если мы выйдем без тебя. Знаешь, кто такой Бодя?

— Понятия не имею, — ситуация становится абсурдной. И я внутри начинаю паниковать.

— И повезло тебе. Но лучше его гнев на себя не навлекать. Он нам навтыкает, и тебе полный треш устроит. И пофиг ему будет, знала ты, куда едешь или нет. Тебе нужны проблемы?

Ната тушит сигарету, размазывая пепел по стеклу, встает и поправляет свой костюм.

— Послушай, мы тебе не враги. Отработай вечер и гудбай! Но отработать придется. Сядь в кресло и дай Лесе закончить с твоим лицом. Поняла?

— Меня сын дома ждет...

Я чувствую, что силы покидают тело. Мне хочется расплакаться от безысходности, но я держу себя в руках. Здесь слезы точно не оценят.

— Тем более. На навлекай на себя беду. Здесь серьезные дяди. Как тебя зовут хоть?

— Вика.

— Вика, я тебя поставлю у края сцены, там меньше людей. Перетерпи вечер и катись на все четыре, лады?

Она протягивает мне свою тонкую кисть с очень длинными черным ногтями, поверх которых налеплены стразы.

Смотрю на эту руку так, словно от нее зависит моя судьба.

Глава 4.

Ната натягивает на меня белые крылья, регулируя лямки. Сжимает их сильно, отчего кожа рядом с подмышками морщиться и трется. Стиснув зубы, шиплю, но под ее взглядом замолкаю.

— Не смотри на меня своими глазками, — она отворачивается от меня.

— Ната, пожалуйста, помоги мне. Я же вижу, что ты хорошая девушка. Я ни в коем случае вас не осуждаю, но я правда не могу туда выйти, — аккуратно касаюсь ладони девушки, но она тут же ее отдергивает.

— Еще бы меня осуждала какая-то мышь, — огрызается, но я вижу, что она задумалась на секунду. Ловлю внутри луч надежды, что девушка меня отпустит. Вышла глупейшая ошибка, я им не подхожу.

Ну какая из меня танцовщица, я же не умею. Только все испорчу, они еще больше получат от своего начальника. Богдана.

Этими репликами я и решаю призвать Нату к здравому смыслу.

— Слушай, а ты вот постарайся, бедра у тебя мясистые, жопа есть, — она сжимает пальцами мою кожу на ягодицах, больно оттягивая ее, — Бемби, я понимаю, что ты не в курсах была, куда едешь. Но Бодя сделает мне секир башка. Так что уж будь добра, не халтурь.

— А если кто-то из мужчин захочет со мной продолжить? — этого я боюсь больше всего. Не так страшно немного подвигаться под музыку, как страшен тот факт, что какой-нибудь зажравшийся липкий мужик начнет подкатывать. Я не справлюсь с этим давлением.

— Откажи. Еще раз повторю, интим только по согласию.

— Нат...— делаю очередную попытку призвать ее к уму разуму, но не успеваю. В гримерку залетает мужчина лет сорока, выглядит как из 90-х. Словно время в его мире не существует, и он застрял в далеком прошлом.

Его черные жидкие волосы зализаны назад на какой-то гель, который блестит от света лампочек. На нем черная рубашка с расстегнутыми пуговицами в воротниковой зоне, поверх бордовый пиджак. Не малиновый хоть...

В руках увесистая длинная цель, которую он перебрасывает через пальцы, а в зубах зубочистка.

Весь его вид кричит о том, что этот человек церемониться не будет, прихлопнет неугодных как букашек без разбирательств.

— Курицы, че так долго, бля? Гости заждались! — гаркает на нас, отчего я испуганно жмусь к Нате.

Она виновато опускает голову вниз, но Леся без стеснения решает переложить всю вину на меня...

— Бодя, курица тут одна. Алька нам новенькую неопытную послала, пришлось повозиться, — она кивает в мою сторону.

Ната считывает мой страх и встает вперед меня, закрывая своим телом. Укоризненно бросает взгляд в сторону Леси, но та лишь пожимает плечами.

— Заебала эта старуха, — скалится Богдан, делая шаги в нашу сторону, — Я ей плачу за качественный товар.

Он отшвыривает Нату в сторону, отчего девушка теряет равновесие, не устояв на высокой шпильке, и падает на диван.

Я остаюсь прямо перед мужчиной, он кладет свою сухую руку мне между грудей, и ставит указательный палец к своим губам, чтобы все замолкли. Под его тяжелым взглядом я теряю осанку, опустив голову вниз.

— Бьется то сердечко, — усмехается он, демонстрируя свои передние зубы с крупной щербинкой посередине, — А если будешь плохо себя вести, то перестанет. Поняла?

Я в ужасе округляю глаза. Он что, действительно только-что угрожал мне смертью? Боже, он точно застрял в прошлом веке. Но от этого не легче, настолько страшно мне не было никогда, ноги подкашиваются, вот-вот и грохнусь прям на пол. От тревоги и сильного сердцебиения начинает кружится голова.

— Я не слышу ответа!!

— Да, — мямлю.

— Громче, блядь!

— Да, — выкрикиваю, чувствуя, что слезы срываются из глаз.

— Послушали меня все, тупорылые овцы, если через минуту я не увижу вас на позициях, то устрою такой... Вы знаете, на что я способен. Живо пошли работать, убогие.

Он выходит из комнаты, и я наконец начинаю дышать, не заметив даже, что затаила дыхание.

— Давай, девочка, одна ночь и улетишь отсюда, забыв как страшный сон, — Ната стирает салфеткой мои слезы с лица, поправляя мейк.

— А ты? — шепчу я.

— А мне уже поздно. Пошли, — берет за руку и выводит в зал.

По глазам бьет яркий свет, я щурюсь, рассматривая людей вокруг сцены. Все сидят за круглыми столами по 5-6 человек, что-то активно обсуждая. В зале накурено, на каждом столе стоят алкогольные напитки и пепельницы. Никто особо не обращает на нас внимание, девочки, что стоят на сцене, начинают танцевать.

Ната, как и обещала, устраивает меня в самом углу.

— Просто двигайся под музыку, акробатических этюдов никто не требует. И старайся не устанавливать ни с кем зрительный контакт. А то могут расценить как желание продолжить. Найди точку на неодушевленном предмете и смотри только туда. Удачи!

Она отходит на свою позицию в центре сцены и тоже начинает активно двигаться под музыку, нацепив на лицо самую открытую и лучезарную улыбку. Поворачивается ко мне, подмигивает.

Я понимаю ее жест и тоже, слегка улыбнувшись сквозь страх, фиксирую взгляд на бутылке виски, стоящей на столе, начинаю двигаться аккуратно.

Будь проклят этот день, скорее бы он закончился.

На третей песне я замечаю мерзкий липкий взгляд, но не смею опустить глаза на смотрящего. Нельзя, Вика, не устанавливай зрительный контакт. Я вижу, как девчонки поворачиваются к зрителям спиной, и повторяю их движение. Облегченно выдыхаю, что появился момент немного выдохнуть, но не тут то было.

На мою ягодицу опускается чья-то тяжелая ладонь, отвешивая сильный хлопок по ней. Останавливаюсь, стону от боли, сжимая руки в кулаки. Я так больше не могу...

Ната показывает мне рукой, чтобы я продолжала. Но ситуация настолько выбивает почву из-под ног, что я не сдерживаюсь. Разворачиваюсь лицом к тому, кто решил нарушить мои личные границы.

— Простите, не могли бы вы отойти, — вежливо прошу мужчину отодвинуться. Он выглядит совсем плохо. Я чувствую его тяжелое дыхание из-за одышки, которая вызвана лишним весом. Он очень толстый...и лысый. Хотя нет, пару волосинок на макушке все же есть. От него пахнет алкоголем, сигаретами и потом. Я стараюсь глубоко не дышать, потому что мне противно.

Глава 5.

Я чувствую как меня подхватывают на руки, закидывая к себе на плечо. Глаза от слез распухли, поэтому разглядеть спасителя я толком не могу. Он выходит из комнаты, неся меня как мешок картошки, толстяк выбегает следом.

— Эй, ты! Я заплатил за эту цыпочку, и я буду ее сегодня трахать. Вернул живо! — этот урод кричит нам в спину, мой спаситель резко тормозит, ставит аккуратно меня на пол и разворачивается к моему обидчику.

— Я аннулирую твой заказ. Сегодня она моя, — слышу его голос, и он мне знаком. Я не могу узнать его по развороту плеч, но голос этот точно из моего прошлого.

— Хрена с два! Зови Богдана, пусть разбирается, — я вижу как у толстяка из-за плотно сжатых зубов от злости чуть ли не прорывается пена.

Воспоминания минутной давности врезаются в голову, и я обнимаю себя, ежась от холода и пережитого кошмара. Правда я понятия не имею, кто меня спас, и чем мне придется отблагодарить.

Если такой же ценой, то какая разница кто... Одинаково паршиво, что с первым, что со вторым.

— Тебе надо, ты и зови! — спокойно парирует защитник и поворачивается обратно ко мне.

Я каменею, наконец узнав своего спасителя. Он ловит мое замешательство, подмигивает, словно подбадривая, но легче совсем не становится. Это явно не тот человек, которого я ожидала здесь увидеть. Да и увидеть вообще когда-либо.

Его лицо тесно связано с прошлым, поэтому ассоциации не самые лучшие. Скажем так, исчезнуть — было бы идеальным решением, и стереть ему память, чтобы он не запомнил, что видел меня.

Но мужчина продолжает сканировать меня пронзительным взглядом, ищу в них разочарование, но не нахожу. Только интерес.

Интересно, как я докатилась до жизни такой?... Как нелепо, что нам суждено было встретиться здесь, именно сегодня.

— Пошли, — он протягивает мне руку, спрашивая разрешения.

— Влад...

Я опускаю взгляд на протянутую ладонь лучшего друга бывшего мужа. Сглатываю ком. Он же не станет делать то, что мог сделать другой?..

— Вика, любезностями обменяемся позже. Ты идешь или нет? — делает шаг в мою сторону, но внезапно на его спину налетает тот толстяк, брызжа слюной и тяжело дыша.

Отскакиваю к стене, прикрывая рот рукой, наблюдая как два абсолютно разных по комплекции мужчины вступают в драку. Влад быстро забирает инициативу в свои руки и наносит четкие и точные удары по лицу противника, заламывая его руки.

В конце коридора появляется Богдан в сопровождении охраны.

— Что тут происходит? — гаркает, широко открыв рот, отчего злосчастная зубочистка выпадает из его щербинки между зубов.

— Ты, сучка, кашу заварила? — резко хватает меня за горло, дергая на себя.

— Отпусти ее, Попов! Иначе я закрою твою богадельню, — Влад встет на ноги, отряхивая свои брюки. Толстяк лежит на полу, скорчившись от боли.

— Влад Александрович, не признал, — Бодя тут же тушуется, убирая свою ладонь с моей шеи.

— Значит, этого убрать, — кивает в сторону лежащего, — А эту я забираю, — его "эта" режет по сердцу. Так пренебрежительно он кидает фразу.

— При всем уважении, дорогой, — Богдан примирительно разводит руки в стороны, — Но за товар надо платить.

Я не могу больше слушать такого рода обращения в мою сторону, закрываю уши руками, чтобы не слышать этой грязи, но все равно четко слышу каждое слово мужчин, что обсуждают меня как вещь.

— Сколько? — Влад не тушуется, достает из заднего кармана темно-коричневый бумажник и раскрывает его.

— Пятнашку давай, — глаза сутенера загораются при виде купюр.

Так вот сколько я стою? Пятнадцать тысяч рублей?

Но когда Влад начинает отсчитывать доллары, я совсем теряю рассудок. Не могу больше смотреть на сделку купли-продажи... меня.

Собрав всю волю и силы в кулак, я резко начинаю бежать вглубь коридора. Краем глаза замечаю, как Влад быстро вкладывает зеленые бумажки в нагрудный карман бордового пиджака Богдана, и устремляется за мной. Ускоряю бег...

Нет, не буду я с ним спать. Точно не с лучшим другом бывшего мужа.

— Вика! — его голос становится ближе.

— Стой же ты!

На секунду запинаюсь, потому что коридор кончается, а впереди виднеются две двери. И я понятия не имею, какая мне нужна. И подходят ли они мне вообще.

Пока я тушуюсь, Влад успевает нагнать меня, хватая за плечи.

— Нет, убери руки. Я не хочу. Ничего не хочу, — кричу, отбиваясь от мужчины.

— Вика, — он встряхивает меня, пытаясь привести в чувства, — Угомонись! Я отвезу тебя домой. Я не буду трогать тебя.

Его слова медленно до меня доходят, но спустя несколько попыток вырваться, я осознаю сказанное мужчиной.

— Успокоилась? — устало выдохнув, задает вопрос, — А теперь за мной!

Он снова протягивает свою руку, но в этот раз не дожидается моего решения. Просто тащит за собой, выбирая правую дверь. Мы оказываемся в холле, где меня встретила падший ангел. Узнаю эти большие двери, ведущие на улицу, и сердце словно успокаивается немного.

Влад выводит меня на улицу, помогает сбросить уродкие белые крылья и накидывает свой пиджак поверх моих оголенных плеч.

К лестнице тут же подъезжает Майбах, водитель открывает двери, и я юркаю на заднее сиденье.

Влад что-то говорит своему шоферу, тот кивает и отдает ключи в руки боссу. Секундой позже Влад уже сидит на водительском и заводит машину.

— Ну что, Вика. Расскажешь, как жена моего друга стала проституткой? — он ловит мой взгляд в зеркало дальнего вида.

— Бывшая жена, — сиплю севшим голосом, ощущая во рту привкус рвоты.

— Ну, как сказать, по документам не бывшая. Ты же сбежала... Думаешь кто-то за тебя подписал развод? Вы женаты, Вика. Уже восемь лет.

Он выезжает за ворота, а я обреченно стону. Надеюсь, что меня везут не к Ярославу... Иначе я не переживу этот вечер уже сто процентов.

Глава 6.

— Это не так! — восклицаю я. Он женат на другой девушке, а ее больше нет. Вернее она пропала без вести. А я есть, и в паспорте штамп о браке у меня отсутствует.

— Да, следы ты красиво замела. Кто помогал то, Вик?

— Это уже неважно. Он в городе? — я спрашиваю не потому что мне интересно, а потому что я хочу успеть снова сбежать, пока мы с ним случайно где-то не пересечемся. Глупо? Возможно. Но я очень боюсь его. И за сына тоже.

— А это тоже не важно, Вик! — Влад играется со мной. Отворачиваюсь к окну, снимаю шпильки, потирая уставшие ноги. Ступни ноют, голова трещит. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь забыть этот день...

— Отвези меня домой, — шепчу ему. Главное, чтобы не к Ярославу. Только не к нему, — Пожалуйста.

Влад лишь усмехается на мою реплику и продолжает набирать скорость, выезжаю на главную трассу, что ведет к городу. Ехать не долго, поэтому я стараюсь успокоить себя, что скоро это закончится. Я надеюсь.

— Расскажешь как докатилась до жизни такой? — в его голосе нет презрения, чувствуется только холод и непринятие.

— Вышла глупая ошибка. Я ничем таким не занимаюсь.

Интересно, как он там оказался... И что он вообще делает в городе. Я сбежала в самую глубь, подальше от столицы. За 10 тысяч километров. И была уверена, что здесь уж меня точно не найдут...

— Он искал меня? — не знаю, зачем спрашиваю. Должно быть все рано, но я молюсь, чтобы он не рыл под меня. Ведь так он узнает о Тиме.

— Пару месяцев. Потом забыл, как недоразумение. Ведь ты была именно им, Вика, в его жизни, — слова Влада режут без ножа. Я чувствую, как от боли начинает стягивать живот в самом низу. Дыхание затрудняется.

Вот так значит? Недоразумение? А сколько было громких слов сказано... О любви. Что ж. Не зря я сбежала, я явно любила не того человека.

Молчу. Не знаю, что ответить. Горестно и гадко на душе. Словно сердце покрылось черной тенью.

— А сколько стоит вечер с тобой? — Влад останавливается на светофоре, разворачиваясь ко мне полубоком.

— Я не продаюсь.

— Ой, да ладно тебе сказки рассказывать. Ну сколько, Вика?

— Иди к черту! — как же мерзко слышать такие слова в свой адрес. Он ничего не знает, а уже такие выводы делает.

— Спать со мной я тебя не заставляю. Составишь мне компанию на одном вечере. Мне нужна симпатичная и молчаливая спутница, которая просто будет улыбаться и стоять молча. Справишься?

— Я отказываюсь, — сразу отвергаю предложение.

— Я хорошо заплачу.

— Нет, — качаю головой, — Мне ничего не нужно от тебя. От вас всех.

Влад хмыкает, но разговор не продолжает. Я радуюсь, что он так быстро отстал, а еще больше радуюсь, что мы въезжаем в город.

— Какой адрес?

Я называю соседнюю улицу и дом. Не нужно ему знать, где я живу. Не нужно ему вообще ничего обо мне знать. А может и к лучшему, что он думает такие вещи по поводу меня... Ведь если он передаст Ярославу, где меня видел, тот не захочет появляться в моей жизни.

Мы тормозим у дома, снова натягиваю шпильки и выхожу из машины. Обдувает холодным ветром, бросаю пиджак на сиденье и захлопываю дверь. Иду маленькими шажками к подъезду, в надежде, что мне откроют дверь.

Слышу за спиной как опускается окно, пока я набираю рандомный номер квартиры.

— Ты уверена, что именно здесь живешь? — прилетает мне в спину.

Молчу. Набираю второй раз уже другой номер квартиры.

— Вика, это глупо. Ты стоить почти с голой задницей и в топике. На улице ноль градусов. Завтра по телевизору покажут новости, что какая-то девушка замерзла и умерла от переохлаждения.

Плевать, только исчезни!

— Вик, ведешь себя все еще как глупая девчонка. Тебе уже не восемнадцать.

Вспыхиваю за секунду, в памяти проскальзывают моменты из прошлого.

— Если ты сейчас уедешь, то со мной будет все в порядке. Проваливай, Пронин.

— Как была глупой дурой, так и осталась, — он выходит из машины, забирает с заднего сиденья пиджак и снова накидывает его на меня, — Я оставлю тебя. Скажи только, дом далеко?

— Нет, — от усталости больше нет сил спорить и препираться.

— Хорошо. До встречи, Вика, — он садится обратно за руль и уезжает.

— Не дай бог! — шепчу ему вслед.

Как только машина скрывается за поворотом, я тут же шмыгаю за угол дома и бегу по тропе к своей многоэтажке. Наличие шпилек меня не смущает, лишь бы скорее оказаться внутри. Ключей нет, телефона тоже. Соседка встретит меня, а я в таком виде...

Но лучше так, чем действительно замерзнуть на улице. Как же хорошо, что домофон сломался сегодня с утра. Тут же забегаю в подъезд, стуча зубами. На лифте поднимаюсь до второго этажа, обычно я хожу пешком, но не сегодня.

Чувство тревоги не покидает меня. Ощущаю, что что-то произошло. И мои ощущения не беспочвенны. Я вижу приоткрытую дверь в собственную квартиру. Сердце отстукивает бешенный ритм.

Хоть бы с Тимой все было в порядке. Я не переживу. Ладони потеют, открываю дверь шире, залетая в коридор. Вещи повсюду разбросаны, часть мебели лежит на полу: тумба, пуфик, стулья на кухне.

Бегу сразу в комнату к сыну, но там пусто. Бьюсь в агонии по квартире в поисках следов ребенка, но повсюду тишина.

Где мой мальчик? Где, черт возьми, мой сын?!!!

Оседаю на пол, рыдая. Который раз за день. Даже телефона нет, чтобы вызвать полицию. Подрываюсь и бегу к соседке. Последний шанс, что они там.

С погромом буду разбираться позже.

Глава 7.

Стучу кулаками по двери соседки, молюсь, чтобы мне открыли. Хоть бы мой мальчик оказался там. Спустя минуту дверь распахивается, меня встречает злое лицо соседки, я бы даже сказала в ярости. Она придирчиво меня осматривает, проходясь взглядом по полу голому телу. Не до переодеваний было, что уж тут скажешь.

— Вика, больше меня в свои дела не впутывай, ясно? С виду казалась такой приличной девушкой, а на деле...

— Тима у вас? — прерываю ее. Не нужно мне читать нотации, все равно ничего уже не изменить.

— У меня, спит, — кивает в сторону закрытой двери в конце коридора и пускает меня внутрь. Залетаю, ступая босыми ногами по холодному полу. Мой мальчик спит на диване, отвернувшись к стенке. По телевизору показывают какой-то фильм, и свет от экрана падает на его волосы.

Беру его аккуратно на руки, прижимая к себе. Радуюсь, что не проснулся. Последнее, что я хочу, чтобы сын меня видел в таком виде.

— Вика, люди нехорошие к тебе приходили. Ты влипла куда-то? — соседка останавливает меня на лестничной площадке.

— Не знаю. Что они хотели? Сказали?

— Передали тебе, что это первое предупреждение. И ты им должна.

Понятия не имею, кому я могла задолжать. До сегодняшнего дня я была далека от мира, где царит беспредел. Но видимо меня впутали туда без моей воли.

— Ладно, спасибо вам! И извините.

— Вика, — она снова окликает, поворачиваюсь к ней, — Больше не проси сидеть с ним, моя жизнь мне дороже.

Не успеваю осознать ее слова, как она тут же захлопывает дверь. Что ж, осуждать не стану. Тима ей никто. Но неприятно и гадко. Мы давно с сыном никому не нужны, но самое главное, что мы есть друг у друга. Я никогда его не брошу и всегда защищу. Даже ценой своей жизни.

Укладываю ребенка в кровать, накрывая теплым одеялом и пледом сверху. Целую в мягкий лоб и, прикрыв дверь, выхожу из детской.

Устало падаю на стул, осматривая масштабы бедствия. Убирать все это придется часа три, не меньше. Такой погром устроили, словно что-то искали. А что у меня можно найти? Даже заначки на черный день нет.

Старый магнитофон? Или мамин сервис? Бред.

Слез не осталось, хотя честно, пожалеть себя очень хочется. Почему не получается жить спокойно, почему как только становится все хорошо, вылезает какое-то дерьмо.

За последние восемь лет я пережила столько, что и врагу не пожелаешь. За себя уже не страшно, а вот за сына... Кто его защитит, если со мной что-то случится...

Пока убираю квартиру, обдумываю случившееся, не замечаю, как встает солнце. Грустно улыбаюсь, рассматривая пустую улицу, запорошенную снегом.

Черт, сегодня же минус. Надо срочно решить вопрос с курткой Тимы. И еще один важный вопрос...

Такой как разговор с начальницей.

Спать я так и не ложусь, Тима отвожу в школу, сама еле плетусь на работу. Оттягиваю момент встречи с ней максимально. Страшно, очень страшно разочаровываться в человеке, которого ты считал другом.

Захожу в кабинет к Алевтине Георгиевне, замечая интересную картину. Она сидит в своем кресле, ноги не обуты и закинуты на стол, в руке бокал коньяка. Она замечает меня, как-то горько усмехается, делая щедрый глоток и закусывая долькой апельсина. В ее кабинете полумрак, окна занавешены, хотя за окном вовсю шпарит зимнее солнце.

— Викуля, проходи, — ее язык заплетается, а рука брошенная в жесте приглашения, как-то неестественно висит в воздухе.

— Алька...— намеренно использую прозвище начальницы, которое слышала за эту ночь несколько раз, — Чего пьем? Что-то случилось?

Из меня прет сарказм. Чувствую, как эта женщина вытерла об меня свои ноги. Видимо туфли замарала, поэтому босая сидит.

Закипаю за секунду, вспоминая как прошла моя ночь.

— Ненавидишь меня? — усмехается грустно, с надрывом.

— Просто хотела спросить. За что?

— Вика, у меня не было выбора. Прости.

— Видимо поэтому вы решили не оставить его и мне. Вы же знали, что у меня маленький сын! А если бы со мной что-то случилось??

Я начинаю повышать голос, не боясь, что другие сотрудники могут нас услышать.

— Я понимаю, девочка. Я виновата перед тобой, — она ставит уже пустой бокал рядом со своими ступнями, опускает ноги вниз и встает с кресла. Пошатываясь, и еле ступая, идет к сейфу. Прокручивает рычаг у циферблата и открывает железную дверцу. Уже вижу как в ее руке виднеется пухлый белый конверт, слегка помятый, и осознаю всю мерзость момента.

Липкий пот стекает вниз по спине. Я снова чувствую приступ тошноты, как в той ужасной комнате с толстяком...

Передо мной падает увесистая пачка денег, вываливаясь из вскрытого конверта.

— Это тебе передали. Тут больше, я от себя добавила за моральный ущерб.

— Подавитесь этими грязными деньгами, мне ничего не нужно от вас! — все же зря я думала, что слез не осталось. Еще как остались, крупные такие дорожки. Отчего то кажутся жутко солеными.

— Не глупи, я знаю, что ты нуждаешься!

После ее фразы меня срывает, я хватаю конверт и швыряю прямо в ее голову. Она молча игнорирует мой выпад, но лицо ее суровеет.

— Спущу тебе эту выходку в первый и последний раз, Вика! Бери деньги и иди отдыхай, я тебе даю отпуск на неделю.

— Вы наверно не поняли, Алевтина Георгиевна, я увольняюсь.

— Нет, деточка, уже не выйдет. Ты теперь в этой системе, а из нее просто так не выйти.

— Что вы несете? — ее пьяный бред раздражает слух.

— Тебя Бодя хочет видеть.

— Что? — ошарашенно шепчу, — Вы, наверно, шутите?

— Отнюдь. Шутки закончились. Нельзя просто взять и сказать "нет"! Понимаешь?

— Это бред. Я никогда туда не вернусь. Слышите, никогда!!!

Она подходит ближе, касается руками моих плечей, сжимая крепко.

— Ты не просто так оказалась там, Вика. Мне не оставили выбора. Они хотели тебя.

— Кто они?

Дорогие мои, я знаю, что вы ждете появление бывшего мужа. Куда уж без него... Поэтому совсем скоро он появится! Сама волнуюсь, как Вика справится с этой встречей...

Глава 8.

— Мам, у тебя все хорошо? — Тим заходит в комнату, падает ко мне на кровать с телефоном, играя в какую-то игрушку, и укладывает свою голову у меня на коленях.

— Да, малыш, — глажу его шелковистые светло-русые слегка волнистые волосы, — Как дела в школе?

— О, все супер! Я получил сегодня звездочку, — он гордо говорит о своей оценке и сейчас я в нем четко вижу бывшего мужа. Также выставляет грудь слегка вперед, задирает подбородок.

Чем старше становится сын, тем больше он похож на своего отца. И если честно, от этого не легче.

— Я рада за тебя!

— Маааам, ну я же вижу, что не все у тебя хорошо. Расскажи мне, — он поднимает голову, откладывает гаджет в сторону и вскидывает на меня свои красивые голубые глаза.

— Просто устала на работе, не переживай.

Я же не могу сказать ему правду. Что его мать в полном дерьме по самые уши. И слов других не подобрать. И самый большой страх, что они, а я даже не знаю, кто это. Что они начнут манипулировать сыном... Я должна как-то решить этот вопрос, но что может молодая женщина против опасных людей.

Вряд ли полиция в таком деле поможет. И что я должна им предъявить. Расскажу как сама приехала в притон и пошла танцевать. Очень похоже больше на бред.

Да и я такое только по телевизору видела... До недавнего времени.

— Знаешь, мам, ведь я уже у тебя взрослый, — деловито произносит, — И я все понимаю. Если у тебя кто-то появился, ты не переживай. Я хочу, чтобы ты была счастлива.

Не знаю, что меня в этот момент больше поражает. То, что мой семилетний ребенок говорит на взрослом языке. Или то, что он откуда то взял несуществующего мужчину.

— С чего ты взял, родной?

— Нууу, — он задумывается на секунду, а потом вскакивает с кровати и куда-то убегает.

Через полминуты возвращается с пиджаком Влада в руке. Мысленно проклинаю себя, что не выкинула эту вещь.

— Я нашел это в коридоре. Он не твой.

— Да, это просто коллега помогал трубу чинить и забыл свой пиджак, — я вру и краснею. Перед сыном стыдно. А что я могу ему сказать?

Что это пиджак лучшего друга твоего отца... Ага. Классно.

— Ладно, мусь, сделаю вид, что поверил. Но если что, я правда не против, — он кидает черный пиджак мне в ноги, и я чувствую, что их словно обжигает горячей волной. Хотя ткань прохладная.

Ненавижу его. Их всех.

— Можно я пойду с пацанами погуляю? Немного.

— А ты рыжее чудовище свое покормил? — по-другому этого котенка я назвать не могу. Мне даже кажется, что этот погром в квартире устроил пушистый друг, а не кто-то другой. Настолько шибутной кот попался.

Но я просто пытаюсь себя так успокоить, понимая, что дальше будет хуже. Если я, конечно, не соглашусь встретиться с Богданом. А там я так предполагаю мне предложат работу. Определенного характера.

— Да, все сделал.

— Ладно, иди.

Тима радостно подпрыгивает на месте, хлопает в ладоши и снова убегает. Мне бы его запас энергии.

Смотрю на пиджак, прожигая его взглядом. Он действует на меня как красная тряпка на быка. Из кармана торчит уголок картона, протягиваю руку вперед и вытаскиваю двумя пальцами визитку.

Пронин Влад Александрович. И номер телефона.

Кручу визитную карточку в разные стороны, выглядит солидно. Черная с матовым покрытием, а слова выгравированы золотым шрифтом. Приятная на ощупь. Чего не скажешь о хозяине.

В голову начинают закрадываться мысли, одна за другой. И чем дальше, тем абсурднее. Но почему-то именно сейчас я вижу в лице Влада не врага, а того, кто может мне помочь. А судя по тому, как пресмыкался перед ним Бодя, Влад не последний человек в тех кругах.

Да, мне придется попрощаться с гордостью. Придется первой сделать шаг. Но ведь... дело не только во мне. Самое главное — это сын. И если ради его безопасности мне придется иметь дело с давним знакомым, то уж такова моя участь.

Набираю номер Пронина, идут длинные гудки. После третьего гудка на том конце слышится грубоватый мужской голос.

— Да, — рявкает. Я явно позвонила в неподходящее время.

— Влад, это... — я начинаю говорить, но меня бессовестно перебивают. В целом, Влад всегда был таким нетерпеливым мужчиной. Даже тогда, восемь лет назад.

— Вика, вот это новость. Сама позвонила, — от его язвительного тона мне становится мерзко. Я уже начинаю жалеть, что решилась позвонить ему, — Чем обязан?

— Мне нужна твоя помощь.

— Ого, второй раз за минуту я в шоке. И чем я могу тебе помочь?

— Ты ведь знаком с Богданом? — держись Вика, не показывай эмоции.

— С твоим сутенером? Допустим, — сжимаю трубку со всей силы, максимально сдерживая себя от колкостей и гадостей, что так и лезут в сторону собеседника.

— Он не мой сутенер. Но если ты мне не поможешь, то скорее всего станет. Мне угрожают, Влад, помоги по старой памяти. Я в долгу не останусь.

— Да? И что же ты мне можешь предложить, Вика? Деньги у меня есть, физически ты меня не привлекаешь. Никогда не понимал, что Яр в тебе нашел. Так что?

— Ты ранее говорил, что я симпатичная. И что могу стать спутницей на том вечере.

— Я передумал.

Как же сложно. Это был последний шанс. Да, не такой надежный. Я бы сказала вообще не надежный. Но теперь у меня вообще нет вариантов.

— Влад, пожалуйста, — меня всю трясет от того, что я прошу его. Грудь жжет от несправедливости.

— Ладно. Слишком жалобно звучит твой голосок, Викуля. Завтра за тобой заеду в девять. Будь готова, — он не дает даже время на ответ. Сразу сбрасывает.

Швыряю трубку в угол кровати, кричу от бессилия и падаю лицом в подушку.

Я просто хочу спокойной жизни. Чем я заслужила весь этот кошмар? Просто потому что когда-то полюбила не того человека???

Глава 9.

Утром я просыпаюсь от настойчивого звонка в дверь. Желания открывать дверь нет, я никого не жду. А вдруг это те люди пришли... Но если я не встану, то сын может проснуться, а лишние уши ни к чему.

Плетусь к двери шаркая своими пушистыми тапочками по паркету, попутно зевая. Поправляю волосы, заглядывая в глазок. На пароге мужчина, одетый в дутую черную куртку, в его руках пакеты из плотного картона на тканевых и атласных ручках. Явно из какого-то магазина. Не дешевого.

— Доброе утро! — он тут же улыбается, как только я выглядываю, — Вы Виктория?

— Здравствуйте, да.

— Просили вам передать, — он протягивает мне эти пакеты, но я не тороплюсь брать. Смотрю на них, как на что-то ядовитое.

— Кто? — я задаю вопрос лишь для того, чтобы убедиться в своих догадках. Хмурюсь, продолжая испепелять подарки взглядом.

— Влад Александрович, — на мужчину мой хмурый взгляд не действует, он продолжает улыбаться.

— Откуда у вас мой адрес? — я продолжаю допытываться.

— Не располагаю такой информацией. Мне просто назвали ваш адрес и просили передать.

— Мне ничего не нужно, — начинаю закрывать дверь.

— Возьмите, пожалуйста, — он становится более серьезным, — У меня испытательный срок. Если я не выполню задание, меня уволят. А задача была передать вам прямо в руки. Пожалуйста!

Черт, подставлять ни в чем неповинного человека я не хочу. Молча забираю пакеты, атласная лента тут же обжигает ладонь.

В коридоре просто ставлю их небрежно на пол. Из них торчит бумага тишью черного цвета, а внутри такое же черное полотно уже из ткани. Второй пакет наполнен коробкой из-под обуви.

Видимо Влад решил нарядить меня как куклу на этот вечер. Что ж. Моя одежда, конечно, без лоска, но тоже красивая. У меня есть одно платье. Так хочется его надеть, чтобы позлить Пронина...

Он словно чувствует, что я думаю о нем, и тут же мой телефон оживает.

— Мне сказали, что ты плохо себя ведешь, — от его тона у меня бегут мурашки. Не те, которые волнительные. А те, от которых хочется избавиться.

— К чему эти подарки? — мы оба вступаем в диалог без приветствий и любезностей.

— Ты должна блистать на вечере. Хочу, чтобы моя спутница была самой красивой.

— Ты уж определись. То ты осуждаешь Ярослава, что он выбрал меня. То хочешь, чтобы я всех покорила.

— Вика, просто не пререкайся, сделай как я говорю. В твоих же интересах быть послушной. Хорошо?

Сжимаю зубы до скрипа, и сквозь них соглашаюсь.

До вечера я специально не смотрю в содержимое пакетов, растягиваю этот момент максимально. Но когда уже стою по середине комнаты в одном нижнем белье, с прической и макияжем, выбора не остается. На кровати лежит мое платье, которое я планировала надеть. Чувствую себя предательницей, когда медленно достаю черное шелковое платье с вырезом на спине.

Беспорно оно очень красивое, дорогое. Но принимать подарки от мужчин я разучилась, тем более, когда знаешь, что они сделаны не от чистого сердца. Босоножки тоже красивые, пальчики открыты, а вокруг щиколотки идет тонкий ремешок.

Придирчиво разглядываю себя в зеркало, но мне нравится, как я выгляжу. Словно и не было этих восьми лет страданий, нищеты и прочих прелестей жизни.

Словно та юная девочка во мне все еще жива. Та, что верила в большую любовь. Та, что доверилась человеку, который так больно сломал юное сердце.

— Мам, вау! А говоришь, что у тебя никого нет, — Тима застает меня врасплох. Я улыбаюсь кротко сыну, боясь показать свою уязвимость.

— Спасибо, малыш. Но давай больше не будем обсуждать эту тему, хорошо?

— Хорошо.

— Ты все помнишь? Если тебя что-то начнет тревожить, ты сразу мне звонишь. Если тебе станет страшно, сразу беги к соседке. Понял? — из-за того, что приходится оставлять сына одного, мне дурно. Я слезно умоляла соседку в последний раз с ним остаться, но нет. Она осталась при своем принципиальном мнении.

— Не переживай. Можно я до 12 ночи в телефон поиграю?

В любой другой раз я бы ему не разрешила, но сейчас... Я чувствую вину перед ним. Поэтому разрешаю.

Стрелка настенных часов вещает мне, что осталось пять минут до приезда Влада. Выдыхаю, накидываю пальто на плечи. Беру сумочку, свою. Старую. Которую когда-то купил муж. Это единственное, что я тогда взяла, когда сбегала из его дома. И ни разу после того случая не носила никуда.

Сегодня же все по-другому. К такому платью нужен дорогой аксессуар.

До нужного места мы едем молча. В салоне вкусно пахнет цитрусом, играет радио с джазовой музыкой. Стараюсь успокоить свое неуемное сердце, вслушиваясь в звуки саксофона, но если честно, выходит скверно.

Влад чувствует мой настрой и первый прерывает между нами тишину.

— Волнуешься, Викуля? — мое имя в его устах звучит довольно пренебрежительно, но я не подаю вида.

— Нет, хочу, чтобы это все скорее закончилось.

Он усмехается, но оставляет мою реплику без внимания. Мы приближаемся к загородному отелю, я знаю это место. Его открыли год назад, реклама висела и гремела повсюду. Какая-то столичная шишка построил целый комплекс с аквапарком и зоной отдыха. Красивое место, но явно мне не по карману.

Нас встречает молодой парнишка парковщик, он услужливо открывает сначала дверь с моей стороны, помогая выбраться из машины. Потом также выпускает Влада, перехватывая у того ключи.

Влад ровняется со мной, кладя свою руку мне на поясницу, даже чуть ниже. Я дергаюсь, скидывая ее. Но он повторяет жест.

— Пошли, — подталкивает меня к лестнице, — Помни. Ни с кем не разговаривать. Просто улыбаться и стоять рядом. Поняла?

— Да, — шепчу, делая шаг вверх.

С каждым шагом я чувствую тяжесть в ногах, словно меня что-то останавливает. Мне дурно. И я не могу понять причину этого беспокойства.

В гардеробе мы сдаем верхнюю одежду, я заглядываю в большое зеркало на стене, поправляя макияж и прическу. За спиной раздаются голоса, но в видимость зеркало силуэты не попадают.

Глава 10.

— Чего молчишь? — Влад усмехается, а Ярослав продолжает смотреть мне прямо в глаза. Ощущение, что он даже не мигает, боясь потерять зрительный контакт со мной.

Я же наоборот, вся извелась. То в пол смотрю, то на точку на стене, как учила Ната. Куда угодно, лишь бы не на него. Разрываю снова зрительный контакт, поворачиваясь к Владу.

— Ты мне сказал молчать и ни с кем не разговаривать.

Вижу боковым зрением как меняется лицо бывшего мужа. Он дергается в нашу сторону, но останавливает себя.

— А я никто, да, Вика? — зачем он терзает меня вопросами. К чему все это? Не хочу ворошить прошлое.

— Эх, друг, не хочет девушка с тобой разговаривать, — Влад натягивает на свое лицо самую скользкую и неприятную улыбку, на которую он только способен, — Вика, ты можешь идти в зал. Я буду через минуту.

— Я не хочу туда идти одна, — если честно, я вообще не хочу туда идти. Ни одна, ни с Владом. Ни с кем.

— Я сказал, — грубо парирует, но тут же смягчается, — Иди.

От него исходят волны злости, я чувствую это каждой клеточкой своего тела. Киваю и делаю несколько шагов вперед, стараюсь обойти Ярослава, дистанцируюсь от него.

Он молча ведет взглядом по моему телу, и я радуюсь внутри, что могу сбежать и больше не гореть внутри, но он резко хватает меня за руку.

— Почему ты его слушаешься, Виктория? Вы любовники? — рычит почти на ухо, притягивая к себе.

Меня подбрасывает вверх от забытых ощущений. Его рука обжигает мою оголенную кожу, запах его заполняет легкие. За восемь лет все тот же парфюм. Мой любимый.

Понимаю, что накатывает жуткая паника. Прошлое фрагментами врезается в память, как старый фотоальбом. Меня скручивает от боли, но я стараюсь не подавать виду.

— Да, Марков, мы любовники, — фраза Влада накаляет обстановку до предела.

Резко поворачиваюсь к нему, ища ответы. Зачем?

— И как тебе, Вика, трахаться с моим другом? Хоть и бывшим, — они оба загоняют меня в жесткие рамки, а я мечтаю сбежать. Укрыться. Мне дурно.

Влад легонько качает головой, и я понимаю его жест без слов. Если не поддержу его легенду, то помощи мне не видать.

— Отпусти, — вырываю руку, но он держит ее настолько крепко, что та сначала белеет, потом начинает синеть.

— Отвечай! — гаркает, отчего рык разносится по всему холлу. Как хорошо, что кроме нас тут никого нет.

— Да, — я вот-вот готова упасть, потому что ситуация выходит из-под контроля. Я не должна была выглядеть в его глазах, как предательница. Я просто от него сбежала. Но я любила этого человека до беспамятства, я жила им, горела. Я без него умирала. И если бы не сын... Не знаю, как пережила бы эту боль.

А сейчас он видит во мне лживую тварь. И это не то, что должно было случиться спустя столько лет.

— Я рад, что тогда ты исчезла. Иначе я бы так и жил в иллюзиях, а оказывается моя жена обычная шлюха, — он сам отталкивает меня от себя.

Я ловлю губами одинокую слезинку, но он не видит этого, потому что я вовремя прячу лицо за волосами и сбегаю. Господи... Я точно где-то нагрешила, раз мне жизнь подкидывает такие уроки. Эту боль уже точно ничем не унять.

В зале довольно громко, на сцене музыканты исполняют классику, по всему периметру стоят фуршетные столы. Свет приглушен. Публика выглядит очень дорого, и я чувствую себя не в своей тарелке. Словно дорогое платье никак не спасает меня. На лице написано, что я не из их круга.

Делаю несколько несмелых шагов вперед, ко мне тут же подлетает официант, предлагая Брют, но я вежливо отказываюсь и перехватываю стакан с водой. Пить алкоголь в неизвестной мне обстановки, с незнакомыми людьми... Точно нет. Да и не любитель я особо.

Вижу оценивающие взгляды людей. Особенно женские. Они как-то переглядываются между собой, что шепчут друг другу. И я, сама в то не веря, молю внутренне, чтобы Влад скорее пришел. Выдерживать это внимание мне тяжело.

На сцену выходит ведущий, и все обращают внимание на него, оставляя меня в покое.

Выдыхаю,вставая в углу, чтобы оставаться незаметной.

— Дамы и господа, рад вас приветствовать на этом грандиозном празднике. Давайте поприветствуем нашего горячо любимого Ярослава Маркова, — ведущий говорит в микрофон, и все начинаю аплодировать.

Я наблюдаю за тем, как Яр входит в зал. Слегка улыбается, по пути к сцене жмет руки мужчинам и приветствует дам.

Он быстро взбирается на сцену, ища глазами кого-то в толпе. И когда его глаза падают на меня, я понимаю, кого он искал. Влада все еще нет, и мне совсем неуютно.

Ярослав продолжает держать меня на виду, здороваясь с гостями.

— Давайте же поприветствуем еще одну виновницу нашего торжества. Валерия Янковская, прошу вас, — зал снова оживает в хлопках. По той же протоптанной дорожке, что и Яр, идет женщина. Я не могу от нее оторваться, настолько роскошно она выглядит.

Ее темные волосы голливудской волной спускаются до лопаток, она обнажает рот в идеальной белой улыбке. Вышагивает как кошечка. На вид ей лет 30. Может чуть больше.

Она поднимается на сцену, услужливо вкладывая ладонь в протяную руку Ярослава. Он снова смотрит на меня. И я вся сжимаюсь, потому что эта Валерия переводит взгляд на меня, повторяя за ним.

Теперь мне кажется они видят меня оба насквозь. Она все же отводит взгляд обратно на гостей, приветствуя их.

Но легче не становится. Совсем. Эта игра в гляделки жутко нервирует, меня всю трясет. Не могу остановить дрожь.

— Давайте же поздравим наших прекрасных Ярослава и Валерию с помолвкой, — голос ведущего долетает до меня со скоростью света, от неожиданности я выпускаю стакан из рук, и он со звоном падает к ногам, разбиваясь вдребезги.

Очень символично. Мое сердце выглядит сейчас точно также. На меня все оборачиваются, но тут же теряют интерес.

Я вижу как хмурится лицо невесты моего бывшего мужа. Она пренебрежительно смотрит на меня.

— Я хочу сказать, что благодарен судьбе за то, что в моей жизни появилась эта прекрасная женщина, которую я очень люблю, — он говорит это всем, а ощущение, что мне.

Глава 11.

Меня душит какое-то неизведанное чувство, я не думала, что спустя восемь лет, мне будет больно. Но оно так и есть, я чувствую каждой клеточкой своего тела, как боль и обида текут по венам. Я очень сильно любила этого мужчину, он был моим первым. Во всем. И последним.

Нет, конечно, я не монашка. Просто после него никого не хотелось. За мной периодически ухаживали мужчины, но дальше поцелуя я их пустить не могла. Просто всех приходилось сравнивать с ним. И все проигрывали. Я не делала это специально, оно само так получалось.

И я понимала, что все эти восемь лет он не держал целибат. Однако, легче не становится от этого. Когда мы только познакомились, я была совсем юной, мне тогда оставалось три месяца до совершеннолетия. А он взрослый мужчина. Просто ехал мимо и увидел меня на остановке, а я возвращалась с учебы.

Предложил подвезти, потому что была лютая зима, снег валил, не переставая. Уже было темно, и я почему-то не побоялась сесть к незнакомцу в машину. Он довез меня до общежития и попросил номер телефона. И я снова почему-то не испугалась и дала... Я все ему отдала, так сильно любила этого человека.

Он никогда не касался меня как женщины до восемнадцати, даже намеков не делал. Первый наш поцелуй был на мое совершеннолетие. Он тогда мне подарил потрясающие сережки из сапфира. Я их оставила на тумбе, когда убегала от него.

Первая наша близость случилась через месяц после моего восемнадцатилетия, и там же, в постели, он сделал мне предложение. Пышную свадьбу мы не играли, поженились очень быстро, потому что у Яра везде были связи. И всего полгода в браке. Счастливых и самых лучших в моей жизни полгода. До одного момента...

Я не хочу его вспоминать. Я запретила себе вспоминать. Только хорошее. Он отец моего сына, и я не хочу его ненавидеть.

— Влад, скажи, для чего ты это делаешь? Неужели я тебя чем-то обидела? Если это так, то прости меня, это было неумышленно. Но прекрати мучать, отпусти, — стараюсь вырвать свою руку, но ничего не получается. У мужчины стальная хватка.

— Нет, Викуля, лично ты ничего не сделала. А вот твой благоверный знатно мне мозги потрепал. Как ты уже поняла, наша дружба потерпела крах.

— Ты пытаешься его задеть через меня? Это же глупо, Влад. Ему плевать, ты сам говорил, что он не искал. Посмотри! — указываю на сцену, где стоит эта парочка, — Он же счастлив с другой.

— Ты думаешь только любовь к близкому человеку может толкать на поступки? — он усмехается. А я его совсем не понимаю.

— Я ничего не думаю. Но тот факт, что ты меня используешь, очевиден. И это не сработает.

— Он ненавидит тебя, Вика. И поверь, его ненависть намного сильнее, чем его любовь к тебе когда-то. Я уверен, он захочет с тобой поговорить. Он будет искать с тобой встречи. И я хочу, чтобы он страдал, не подозревая истинную причину твоего побега. Я хочу, чтобы он думал, что ты убежала со мной, ко мне. Понимаешь, Вика?

— Ты больной? Это неправда, — я наконец вырываю свою руку, отшатываясь от мужчины, — Я не изменяла Яру никогда. Ты несешь бред.

— Конечно, не изменяла. Чистый аленький цветочек. Только вот ему об этом знать не надо. Теперь задача номер один, это убедить его в том, что ты моя. Хорошо, Викуль?

Я хватаюсь за лицо, в ужасе смотря на этого человека. Его слова и просьбы абсурдны. Я не знаю, какую игру он затеял, но мне дурно, что я стала пешкой. Я просто хочу спокойной жизни вместе с сыном. Неужели за это такая расплата?

— Я не буду участвовать в этом, Влад. Даже не проси, — разворачиваюсь на каблуках, вылетая из зала. Но он не отстает, крича мне вслед.

Я не обращаю внимание на его слова. Все это бред. Полный.

— Вика, если ты не сделаешь, как я сказал, то пеняй на себя.

Торможу резко, поворачиваясь к нему.

— Ты мне угрожаешь? — округляю глаза. У меня появляется чувство тревоги, что все проблемы, что недавно случились со мной, они не просто так произошли. Кого могла заинтересовать обычная девчонка? Если только не того, кто хочет мстить?...

— Ты умная девочка. Додумай сама.

— Это ты заказал меня у Богдана? — шепчу. Молюсь, чтобы он сказал нет. Я не могу в это поверить. Хотя... Уже ничего не удивляет.

— Бинго! Вика, если ты не будешь слушаться, то я не просто сдам тебя Богдану, но я и сына твоего пристрою...

Мои руки начинают дрожать, рот немеет от страха за Тима.

— Да, Вика, я в курсе про твоего выродка от Маркова. И сделаю все, чтобы он попал в детдом. Конечно, если же ты... Не подыграешь мне.

— Ты омерзителен, — я налетаю на него, пытаясь залепить пощечину, но он успевает перехватить мою руку.

— Вика, не делай глупости. Подумай о сыне.

Я не успеваю сообразить, как в дверях холла появляется Ярослав. Он смотрит сначала на меня, потом переводит взгляд на руку Влада, что до посинения сжимает мою.

— Все хорошо? — обращается ко мне.

— Конечно, просто с любимой небольшие разногласия. Иди, Марков, к своей невесте. А то она скучает. А мы с Викусей сами разберемся.

— С любимой? — я вижу, как ошарашен Яр ответом Влада. И мне хочется крикнуть ему, что нет. Это все ложь. Я не предавала тебя. Никогда...

Но молчу. На кону жизнь моего сына. Я не могу подвергать его опасности. Хотя бы пока не разберусь какую игру затеял Влад.

— Вика, это правда? — он снова обращается ко мне.

Влад сильнее сжимает мою кисть, подавая сигнал.

— Какое тебе дело, Ярослав? — сиплю. Страх все еще сковывает тело.

— Скажи, — его шепот долетает до моих ушей, — Ты спишь с ним? — уже громче.

Опускаю голову. Черт. Я не могу. Я не могу это сказать. Горло спазмирует.

Влад снова дергает меня, и я уже почти произношу это чертово "Да!".

— Любимый, я тебя потеряла, — к нам выходит его невеста, Валерия.

И я молюсь в этот момента всем богам, что она здесь появилась.

Глава 12.

— Познакомишь со своими друзьями? — она ластится к Яру, и я отворачиваю голову в сторону. Мне кажется это дурным сном, я просто хочу открыть глаза, и чтобы все это закончилось.

— Лера, подожди меня в зале. Удели время гостям, — он говорит с ней также ласково, но все же в приказном тоне. Она тут же дует губы и выглядит совершенно неестественно.

Хотя, где-то на подкорке, я почему-то чувствую, что это лишь ее образ. Она точно не выглядит глупой куклой. Это красивая, статная и очень хитрая женщина. В этом сомнений у меня нет.

— Ну что ты, родной. Гости подождут, — она не поддается на его манипуляции и тоже отвечает ему подобным тоном. Чувствую напряжение между ними. Или мне так хочется думать.

— Нам пора, Вика, — Влад берет меня за руку, переплетая наши пальцы.

Я вижу, как раздуваются ноздри Ярослава, и инстинктивно прячусь за спину Влада. Хотя он тут главный враг. Просто я не хочу смотреть Яру в глаза. Не сейчас. А лучше никогда.

Пусть наши дороги снова разойдутся. И мы больше не встретимся. Потому что мое сердце не выдерживает.

— Вика? Так кажется звали твою бывшую, которая как последняя крыса сбежала от тебя втихую, — от ее слов меня парализует. Я натягиваюсь вся как струна.

Она сказала, как крыса...

Меня здесь все оскорбляют, я груша для битья. И от осознания, что я тут против всех одна... Еще больше меня ломает. Да мне же всего двадцать шесть. И я не справляюсь, потому что ничерта не понимаю правила этой игры.

Этих игр.

— Лера, замолчи, — в голове Ярослава больше нет прежней ласки. Он осаждает ее, и она понимает, что сболтнула лишнего, — Иди к гостям.

В этот раз она не решается спорить, и попрощавшись, удаляется. Мы снова остаемся втроем, а напряжение точно такое же.

— Вика, я хочу поговорить. Наедине.

Его просьба мне кажется абсурдной. И не потому что здесь Влад, а потому что я понятия не имею о чем нам говорить. И так понятно, что наши корабли в море разошлись. И если мой тонет быстрее Титаника, то судя по Ярославу, его только набирает обороты.

— Нет, с моей женщиной если ты и будешь говорить, то только при мне, — голос Влада возвращает меня в реальность.

От "моей женщины" хочется волком выть. Настолько противоестественно это звучит.

— Прекратите! Мне все надоело, — я повышаю голос, когда оба мужчины, набычившись, двигаются в сторону друг друга, — Вы говорите обо мне словно меня здесь нет. Ярослав, нам не о чем с тобой разговаривать, — перевожу взгляд с одного на другого, — Влад, отвези меня домой.

Подхватываю подол платья, и стуча каблуками, ухожу за верхней одеждой. А сама прячусь, потому что смелость тут же испаряется. Поднимается тревога, топя мое сердце и душу.

Все, что я хочу сейчас — это оказаться рядом с сыном, дома.

— Это было смело, Викуля. Но мне понравилось, поэтому я не зол, — Влад улыбается, подхватывая мое пальто и накидывая его мне на плечи.

— Влад, скажи честно, что между вами с Яром произошло? — может мне удастся достучаться до него. Хотя я сомневаюсь в этом.

— Ничего, — по его лицу видно, что тема для него непростая. И как бы он не скрывался за маской ненависти, чувства там есть. И их много. Они были лучшими друзьями с самого раннего детства.

Такая дружба не заканчивается просто так.

— Ты можешь сделать так, чтобы Богдан от меня отстал? — когда мы уже подъезжаем к моему подъезду, я задаю важный для себя вопрос. Ведь Алевтина Георгиевна напугала меня работой на Бодю.

— Я многое могу, Вика. Но ты понравилась ему. Как товар, разумеется. В ту ночь не один мужчина хотел тебя купить, их было несколько. У кого просто сколько денег хватило.

Мне мерзко. Настолько сильно, что после его слов мне хочется отмыться.

— Но как ты помнишь, твое положение зависит от твоего поведения. Будешь хорошо себя вести и все у тебя будет. Будешь плохо... Сама знаешь последствия. Повторяться не буду.

— Я услышала тебя, — а кто мне даст гарантии, что когда миссия будет выполнена, меня не кинут. И не отправят к Богдану.

Никаких гарантий.

— Держи, купи пацану куртку, — Влад протягивает мне три купюры по пять тысяч рублей.

— Откуда ты знаешь?

— Ты же умная девочка...

— Алевтина?

Он просто кивает.

— Как ты нашел меня?

— Вика, слишком много вопросов для одного дня. Достаточно.

— Это последний на сегодня. Ответь, — мне правда важно знать. Как? — Пожалуйста.

— Тот, кто прятал тебя тогда, оказался еще тем болтуном, Вика. А теперь иди спать. Я дам тебе знать, как ты мне понадобишься.

То, что он сказал — это новость. С человеком, что помогал мне бежать, у нас были определенные договоренности. И зачем он выдал тайну, мне непонятно.

Но с этим позже.

— Вик, — Влад окликает меня, — Деньги! — трясет бумажками у своего лица, а потом кладет их на пассажирское место, где я сидела.

— Нет, откажусь.

— Гордая?

— Не отмоюсь потом просто.

Убегаю домой. Это уже второй день на этой чертовой неделе, который я хочу, чтобы скорее закончился.

Дома я проверяю сына, он спит. И я рада, что он у меня стал таким самостоятельным. Одежда аккуратно сложена на стуле, телефон стоит на зарядке, портфель в школу собран. Семь лет, а уже мужчина.

Чтобы я без него делала. Целую Тима в лоб, еще какое-то время сижу на полу у его кровати, не хочу уходить. Здесь спокойно.

В коридоре начинает звонить телефон, и я подрываюсь, запутавшись в своих же ногах, чуть не лечу вниз.

Быстро достаю из сумочки гаджет, номер неизвестен. Обычно я не беру незнакомые номера, но именно сейчас чувствую, что надо поднять трубку.

— Да, кто это?

— Ангел, это Ната.

Глава 13.

— Ангел, ты можешь мне помочь? — ее голос звучит надрывно.

— Что случилось? — я прижимаю трубку к уху.

Ната мне абсолютно посторонний человек, но я почему-то неосознанно начинаю переживать за нее.

— Я видела с кем ты уезжала в тот вечер... Помоги мне выбраться отсюда, пожалуйста. Бодя хочет меня отдать сразу трем уродам на растерзание, я не переживу.

Мне становится дурно, как только я вспоминаю тот кошмарный вечер. Того толстяка... Представляю прекрасно, в каком сейчас состоянии Ната. К такому не привыкнуть. Никогда.

Но как я могу ей помочь? Снова просить Влада, да я всю жизнь буду ходить ему обязанной. Это последнее чего мне хочется. И он точно не упустит своего.

— Нат, как я тебе помогу? Тот человек, что забрал меня, он шантажирует меня. И будет это делать дальше. Я не могу идти на такой риск, у меня сын.

— Ну пожалуйста, Ангел, — я слышу как она начинает плакать, и мое сердце сжимается, — Я больше не могу это терпеть. Последний оставил на моей спине шрам. Я правда больше не могу...

— Я не могу. Прости меня.

Отказывать ей мне непросто. Мы не лучшие подруги и уж точно вряд ли ими станем. Но Ната была добра ко мне. Насколько она это умела, но точно не как Леся.

— Послушай, Ангел, если ты мне поможешь, я стану твоим информатором. У меня действительно есть, что тебе рассказать, девочка. И я слышала разговор Богдана с твоим спасителем. И еще много чего. Просто помоги, я в долгу не останусь.

— Ну как ты себе это представляешь? Чтобы я снова туда приехала? В то место, где меня чуть не изнасиловали? — воспоминания начинают душить меня.

Каждый раз, когда я оказываюсь мысленно в том дне, помимо эмоциональной встряски, я начинаю чувствовать как мое тело реагирует. То приступ тошноты, то удушье вперемешку с быстрым сердцебиением.

И я не понимаю, как долго мне придется забывать тот день и получится ли у меня... Я хочу, чтобы у Тима была здоровая и счастливая мама. Чтобы мои заботы были связаны с ним. Но получается, что сейчас я отдаляюсь от сына. Убегаю вглубь своих проблем.

— У меня уже есть план. Прошу, просто помоги.

Стискиваю зубы от того, что не понимаю как правильно поступить. Нет четкого ответа в голове. Словно и выбора нет. Вернее он мнимый. И мне чертовски тяжело.

Интересно, как бы Ната поступила на моем месте...

— Ангел, тебе нужно приехать сюда. Завтра большой концерт, будут многоуважаемые люди. Я уверена, что меня отдадут на растерзание. И я не переживу больше всего этого. Просто приедь и вызвали меня. Завтра тут и правда будут работать официанты, я договорилась, тебе выделят форму. Я оставлю ее под кустом у входа. Ты просто наденешь форму и проберешься внутрь. В зал тебе входить не нужно, просто проберись в кабинет Боди, пока мы все будем на сцене. Там мой паспорт и конверт с моим гонораром. Он подписан моим именем. Он не хранит их в сейфе, но хранит внутри стола. Там ящик, его можно открыть без ключа, если подцепить шпилькой. Надо постараться. Я не получаю эти деньги уже очень много месяцев. Забери их и жди меня у выхода, у нас между выступлением будет перерыв на 20 минут, чтобы переодеть костюмы. Я прибегу к тебе, и мы уедем. Ангел, ты слышишь меня?

Она начинает плакать, а я вместе с ней. И нет, не от жалости. А от того, что я попала в какой-то абсурд. Я никогда не была причастна к этому миру, к криминалу. Хотя могла бы... Если бы осталась с мужем тогда.

Но я специально сбежала, потому что мне не место рядом с этим человеком. Мне не место в мире, где людей продают, где женщин насилуют, где могут убить.

Я вычеркнула все то, что могло хоть как-то соприкасать меня с этим ужасом. Но он вернулся спустя восемь лет. И да, я не устану повторять каждый раз эту цифру. Потому что она внушительная. Это большой срок для того, чтобы про тебя забыли.

Но про меня не забыли. И та спокойная жизнь, которой я жила все эти годы, была лишь отсрочкой...

— Ангел, — она скулит в трубку, — Ну помоги. У меня никого нет. Я одна... Помоги.

— Все, хватит. Ната, успокойся, — смахиваю слезы с щек, прикладываю лоб к холодному стеклу окна.

На улице поднимется сильный ветер, раскачивая деревья. Ветки стучат по оконной раме, словно вот-вот выбьют стекло и окажутся прямо у меня на лице. Людей на улице нет, ни одной живой души.

Темнота, пустота и ураган. Также и у меня в душе.

— Не молчи, Ангел. Вика...

А я молчу. Правда не нахожу слов, что сказать.

— Мы нужны друг другу, девочка. У меня никого нет, и у тебя никого нет. Я знаю.

Она права. У меня никого больше нет. Только сын. Но он мне не поможет, это я должна помочь ему, отгородить его от всех проблем.

— Ната, сучка, с кем ты трындишь? Идиотка, — я слышу писк девушки и хлесткий удар. Она кричит сильно, надрывно. И я слышу еще один удар.

— Алло, кто там? Говори, сука. Удавлю, — Богдан кричит в трубку, и я замираю от испуга. Ощущение, что он стоит за спиной и вот-вот нападет на меня.

— Шкура, с кем ты разговаривала? — его голос отдаляется и снова удар.

Ната вопит, и я не в силах справится с болью от услышанного, бросаю трубку. Вряд ли мы сможем с ней уже что-то обсудить сейчас.

Но я знаю, что она меня будет ждать. И видимо я буду последней ее надеждой выбраться оттуда.

А какое решение принять... Кто бы дал ответ, как правильно поступить. Вместо ответов появляется еще больше вопросов.

Дорогие мои, прошу прощения за небольшую задержку. Заболела. Сейчас все хорошо)

В следующей главе узнаем наконец-то, что случилось в прошлом и почему Вика убежала.

Глава 14.

Восемь лет назад.

— Ну что ты, куда торопишься? Посиди еще с нами немного. После замужества совсем на подруг забила! — Ленка фыркает, когда я в очередной раз пытаюсь сбежать с вечеринки. Понимаю, что в восемнадцать лет многим девчонкам и парням хочется тусить, кайфовать от жизни.

Но у меня другие приоритеты. Я совсем недавно вышла замуж, и мы с Яром хотим малыша. Девчонки крутят у виска, мол какой ребенок, ты же сама еще дитя. Но я нахожусь под защитой своего мужа, я точно знаю, что со мной и малышом ничего не случится. Просто потому что у меня потрясающий муж. Не знаю, что я могла в жизни такого сделать, что встретила его? Или это он меня нашел? Взял себе и не отпускает.

А я же не против. Люблю его. Люблю его так, как может любить маленькая, неопытная женщина. Всем сердцем. Нараспашку.

Может это и неправильно так отдаваться мужчине, ставить его желания и его самого на первое место. Но ведь он дал мне все. Любовь, дом, заботу, ласку. Вообще все. Я не знаю рядом с ним, что такое быть несчастливой.

— Не могу, правда. Ярик будет волноваться!

— Ой, твой Ярослав еще тот тиран, Вика. Он же крутит и вертит тобой как хочет. А ты? Терпишь? Из-за денег? — Ленка со стуком ставит бокал на стеклянный столик. Слава богу, что не разбила. Ни первый, ни второй. А то прейскурант я мельком видела... Конечно, сейчас для меня деньги это не самая большая проблема, но заниматься расточительством точно не нужно.

— Он не тиран, — улыбаюсь, пытаясь сгладить углы. Девчонкам мой муж не нравится. Просто потому что он очень взрослый, и как они думают, запрещает мне тусить с ними.

На самом же деле все не совсем так. Я сама не хочу. Это мой выбор, и Яр никогда не ставил мне подобные условия. Он вообще не ставит мне условия. Любит просто.

Но девочки не верят мне.

— Ага, не тиран... В десять вечера домой кто вообще уходит? Какая нормальная девчонка побежит спать к мужу под бок? Брехня, — Ленка снова заводится, и я молюсь внутри, чтобы она не повторила свой финт с бокалом. Стекло точно треснет.

Как и моя голова от шума и громкой музыки. Клуб модный, новый. Открыли буквально неделю назад. И мои девчонки сразу захотели пойти сюда тусить, вход по VIP-билетам. А кто может достать такие билеты?... Конечно, либо Яр, либо его лучший друг Влад.

У Яра я просить не стала. Он бы не отказал, но с моими подружками у него взаимная нелюбовь. Скажем так, ему они совсем не нравятся. Но общаться он не запрещает, просто просит быть аккуратной каждый раз.

Поэтому, чтобы его лишний раз не тревожить я попросила достать проходку у Влада. Этот плут, конечно, прежде чем что-то сделать, обязательно игру затеит. И в этот раз не обошлось.

Сказал, что достанет билеты только при условии, что я уговорю Ярика поехать на этот дурацкий горнолыжный курорт праздновать Новый год. Хотя мы с любимым хотели на море или лучше дома. Но ладно, это не критично.

Конечно, когда Яр узнал, что я попросила достать билеты Влада, а не его, немного рассердился. Но дергать его по таким пустякам перед важной встречей с инвесторами я не хотела.

— Я побегу, девчуль. К нему, куда угодно. Люблю я его, — целую их в щеки, и помахав на прощанье, убегаю. Чтобы они не придумали еще тысячу аргументов, почему я должна остаться.

Звоню Ярославу, стоя гардероба, он сказал, чтобы я его набрала, как буду готова, и он встретит. Любит меня забирать с посиделок, чтобы сразу в машине распалить огонь между нами. Нравится ему целовать до посинения губ, а потом мчатся скорее домой, чтобы продолжить. Очень ненасытный мужчина.

Но трубку муж не берет. Абонент недоступен. Что очень странно, потому что за все время, что я с ним — такое впервые. Ладно, форс-мажоры всегда бывают. Подожду его на улице.

Но после двадцати минут на холоде, я понимаю, что Яр не собирается приезжать. Еще одна отличительная черта мужа — это пунктуальность. Он никогда никуда не опаздывает. Поэтому я начинаю волноваться, что с ним могло что-то случиться. Сердце подпрыгивает к горлу, но я стараюсь быть спокойной.

Не хочу себя накручивать раньше времени. Буду думать только о хорошем, как меня учила мама.

Ловлю такси и прошу таксиста поторопиться, чтобы скорее доехать до дома. Мне очень нужно его увидеть, пускай забыл забрать, пускай уснул. Да что угодно... Лишь бы все хорошо было.

У двери нервно трясу связкой ключей, пытаясь попасть в замочную скважину, но дважды промахиваюсь, отчего ключи падают на бетонный пол. Веду себя так, словно вместе с девчонками пила коктейли, хотя на самом деле я пила только сок. Не более того.

Наконец с третей попытки я справляюсь с дурацкой дверью и вбегаю в квартиру. В коридоре тишина, горит только небольшой торшер. Снимаю с себя сапожки и пальто, ставлю на тумбу новую сумочку, подарок Яра.

— Любимый, ты дома? — кричу, но ответа нет.

Неужели и правда уснул? Это так непохоже на него.

Его идеально вычищенные ботинки стоят на полке, он точно сегодня в них уходил, это я помню. Проверяю на месте ли пальто, но оно также висит на плечиках в гардеробной.

Пожимаю плечами, пытаясь как-то себе объяснить, почему муж уснул в десять вечера и не забрал меня из клуба. Ну не мог он... Не в его это стиле.

— Родной, ты где? — заглядываю в кабинет, там пусто. Остается только спальня.

Если бы тогда, я знала, что не нужно было туда заходить. Что не нужно было ехать домой... Но увы, прошлое не изменить.

Не успеваю переступить порог спальни, как тут же спотыкаюсь о что-то мягкое и большое. Лечу прямиком на этот предмет, ударяясь головой о что-то острое. Поднимаю голову и в ужасе отползаю назад.

На полу лежит тело девушки. И кажется, это тело не дышит. Поднимаю взгляд выше и в ужасе кричу. Так сильно кричу, как никогда не умела кричать.

Глава 15.

Восемь лет назад.

— Поднимись, — кто-то подхватывает меня под мышки и ставит на ноги. Я не могу оторвать взгляд от Яра, что лежит в кровати полуголый. На нем нет рубашки, но брюки плотно застегнуты.

Рука свисает с кровати, а в ней... Боже, я не могу в это поверить. Меня всю трясет, бьет в ознобе. Не совладаю со своими эмоциями, даже не повернувшись на вошедшего человека, брыкаюсь в его руках.

— Угомонись, Вика!

— Отпусти! — шиплю как змея.

Взгляд все еще направлен на мужа.

— Ярик, очнись! Ярик! — я его зову уже в сотый раз, но результата ноль. Он не двигается, но дышит. Это первые секунды я истошно закричала, потому что он выглядел как труп. И мне показалось, что не дышит. А сейчас вижу, как неровно, с перебоями, поднимается его грудь. И мне страшно.

Еще эта девушка. Полностью голая.

А вот она не дышит... И мне даже не нужно иметь соответствующего образования, чтобы понять, что она мертва. Все как во сне. Жутко.

Лица ее не видно, потому что его скрывают длинные черные волосы. Хотя она не совсем голая. На ее ногах надеты чулки, правда порванные.

— Ты совсем дура? — я наконец узнаю голос за спиной. Руки все еще держат меня, сковывая движения, — Нахер ты орешь. Выйди отсюда.

— Владик, что здесь произошло? Кто она? Почему у Яра в руках это? — мне дурно. В глаза рябит.

— А тебе эта картина ничего не напоминает? Сними свои долбанные розовые очки, девочка. Твой муж развлекался с проститукой и хлопнул ее.

В руке Яра, что свисает с кровати, лежит пистолет. И вроде картина и правда очевидна. Только я не верю. Ярик не мог. Никогда бы.

Убить человека? Изменять мне с проституткой? Нет. Нет. Это невозможно.

— Ты врешь! — мне удается вырваться и я снова падаю на колени. Подползаю к девице и осматриваю ее тело. Крови нет. Если бы застрелил, была бы кровь. А ее нет.

— Ну давай, больная, оставляй тут свои следы. Чтобы на тебя потом все повесили, — Влад встает с краю, опираясь о дверной косяк.

— Ты бредишь, Влад! Помоги ему, — киваю в сторону Яра, все еще сотрясаясь в рыданиях, — Вдруг с ним тоже что-то сделали.

— Кто сделал, Вика?

— Люди, которые все это подстроили. Ты что думаешь, Ярик мог убить человека? Думаешь мог мне изменять?

— А ты думаешь твой муж святой? — его уверенный вид начинает меня жутко раздражать.

Не знаю, что руководит мной в этот момент. Страх, обида, эмоции кроют. Но я замахиваюсь и ударяю друга мужа по лицу со всей силы. Звон от пощечины словно сотрясает стены, вибрируя ультразвуком. Только мне плевать. Я мужу хочу помочь.

Здесь не все чисто. Неважно, что говорит Влад. Важно то, что я знаю своего мужа. Он бы не стал. Никогда. Убивать. Человека.

И он бы не лег в постель с проституткой. Даже если бы изменял... Не с проституткой точно. Ярик очень брезглив в таких делах. Он не стал бы притрагиваться к телу женщины, которой пользовались различные мужчины. Много раз.

Это не в его принципах. Я знаю, что у него были женщины разные. Но со всеми он был в отношениях, даже если не серьезных. Для него всегда было важно, чтобы женщина в постели принадлежала только ему. Он много мне рассказывал о себе, о его прошлом. Ведь он взрослый мужчина, я понимала, что опыт у него богатый.

— Еще раз так сделаешь, тупая сучка, и я не посмотрю на то, что ты женщина. Хотя какая ты женщина... сопля. Встала и убралась отсюда. Яр и так собирался с тобой разводиться, наскучила ему ты. Наигрался с игрушкой.

— Я тебе не верю...

— Да? Уверена? А ты спроси у кого хочешь. Тебе все скажут, что ты ему уже поперек горла. Он даже не поехал в клуб тебя встречать, меня попросил. Твои подружки-шлюшки сказали, что ты уже ушла. Везде от тебя одни проблемы.

— Замолчи, — прикладываю руки к ушам.

— Вика, очнись. Я его лучший друг, мы тысячу лет друг друга знаем. А ты? Что ты можешь знать о нем? Только то, что он тебе рассказывал о себе.

— Ты мне омерзителен. Когда Ярик очнется, я ему все расскажу. Расскажу как ты тут стоял и глумился, вместо того, чтобы помогать другу.

— Ох, тупая малолетка. Ну хорошо. Не веришь. Послушай тогда это!

Влад достает из кармана телефон, включает запись на диктофоне. На фоне музыка, звон бокалов. И слышно четко два голоса. Его... и Ярика. Они обсуждают какие-то деловые вопросы, суть которых мне непонятна. Пока я не слышу вопрос Влада.

— Слушай, может партнеров в сауну позовем? Шашлык там, коньячок, девочки.

Ярик смеется в ответ.

— Идея топ, брат. Встретим в наших лучших русских традициях.

— Ну а я о чем?! Тройничок замутим. Вообще песня будет.

Яр снова ржет. Потом какая-то возня. Звук становится тише. А потом вообще с помехами.

— Я... Да... Ок... Тройничок... Супер... Секс... Будет... — и запись обрывается.

Я поднимаю глаза на Влада, он пожимает плечами, пряча телефон в брюках.

— Что он в конце сказал? Я не все разобрала.

— А что тут разбирать? Он же сказал: "Супер, секс будет!". А в конце он дает добро, чтобы я организовал тусовку.

— А зачем ты все это записывал, Влад?.. — я не верю. Все равно не верю.

— Да бухие были! Чтобы запомнить, что вообще обсуждали, детали важные. Прекрати быть такой идиоткой. Ты всем надоела. Вообще не понимаю, нахер он женился на малолетке. Столько баб красивых вокруг было. Что ты ему такое могла предложить?

— Любовь, например? — горько усмехаюсь, смотрю на Яра, запоминая каждую черточку родного и любимого лица. Мой первый мужчина. Моя первая любовь.

Как же больно. Словно ребра сломали. Дышать нечем.

— Вика, исчезни. Ты никому здесь больше не нужна.

Я не соображаю ничего. Еле переплетая ногами, выхожу из комнаты.

— А что с ним будет? — спрашиваю тихим голосом. Жизни в нем не осталось. Как и во мне.

— Я решу вопрос. А тебе лучше уехать.

— Куда?

— Куда хочешь.

Рыдаю тихим плачем, достаю трубку и набираю номер матери Ярика. Это единственный человек, который может мне помочь. Она приняла меня как дочь. Она точно знает правду.

Глава 16.

— Мам, у меня болит голова, — сын заходит на кухню. Я поворачиваюсь в сторону сонного ребенка, тут же прикладывая руку к его лбу. Ощущаю, что он горячий, и подойдя к шкафчику с аптечкой, достаю градусник.

— Тим, подними руку, — сын слушается, и я устанавливаю градусник подмышкой.

— Это значит, что я в школу не пойду? — Тим садится за стол, берет в руки ложку и начинает ковыряться в каше.

— Если температура есть, то не пойдешь.

— Мам, можно я задам вопрос? — он поднимает свои красивые глаза на меня, и я немного тушуюсь от проницательного и какого-то взрослого взгляда.

— Конечно, — делаю щедрый глоток кофе, хотя проснуться так и не получается.

— Я слышал, как ночью ты... плакала, — прячу лицо за кружкой, потому что в ту же секунду испытываю стыд перед сыном, — Что-то случилось? Это я виноват?

После его слов становится совсем невыносимо.

— Мальчик мой, нет. Никогда так не говори, ты ни в чем не виноват, — бросаюсь к нему и прижимаю ребенка к себе, крепко обнимая, — Просто иногда у взрослых бывают плохие дни. И мы тоже грустим. Все хорошо, родной.

— Точно?

— Клянусь, — в следующий раз стоит себя сдерживать, а не рыдать белугой в подушку.

Не знаю почему, но мне хочется, чтобы сын видел сильную и здоровую маму. Я понимаю, что не робот, но я всегда мечтала сделать жизнь сына яркой и красочной, с наименьшим количеством проблем. Поэтому скрываю все, пытаюсь сдерживать себя и натягивать улыбку на лицо.

Может это и не правильно, и сын заслуживает знать хоть какую-то часть правды. Но пока я не готова. Не могу. А вдруг он захочет познакомиться с отцом, захочет наладить с ним контакт. Что я буду делать? У меня ноль вариантов.

— Держи, — он протягивает градусник, где полоска достигает 37. Не критично, но это самая вредная температура.

Рыскаю по аптечке в поисках лекарства, но ничего нет. Мы на самом деле редко болеем, что-что, а иммунитет у нас крепкий.

— Так, схожу в аптеку и позвоню твоей учительнице. Сегодня дома останешься, — ставлю горячий чай с лимоном на стол и рядом пиалу с медом, — И кашу давай ешь.

— Ок, командир, — он лыбится своей фирменной улыбочкой и более усердно начинает уминать завтрак.

Я наспех одеваюсь и выбегаю из дома, до ближайшей аптеки идти минут семь, не больше. По пути набираю классную руководительницу, быстро ей объясняю ситуацию, успеваю даже узнать как у Тима дела в школе. Она хвалит его, называет старательным, и гордость берет вверх. Я очень много сил и времени вкладываю в своего ребенка.

В аптеке очередь из десяти человек, но до другой аптеки идти еще минут пятнадцать, поэтому не вариант. Потеряю только время. Пока стою в очереди, витаю в своих мыслях, осмысливаю все произошедшее. По идее, сегодня меня будет ждать Ната. Но я не приняла оканчатльное решение помогать девушке или нет, просто потому что план выглядит абсурдным. Ну куда я сунусь... Только еще больше бед навлеку на себя.

Дверь открывается, и я чувствую спиной прохладный воздух с улицы. Не оборачиваясь, продолжаю смотреть в одну точку и думать о своем.

— Прошу прощения, не пропустите?У меня невесте стало нехорошо, я только одно лекарство возьму, — меня парализует. Я этот голос узнаю из тысячи. В любое время суток.

Прячусь за капюшон, пока Ярослав общается с людьми в очереди. Бабульки его пропускают, тая от мужского обаяния. И я понимаю, что еще пару секунд, и он начнет спрашивать разрешения пропустить его у меня.

Не готова разговаривать или как-то видеться вообще. Кутаюсь еще глубже в свой шарф и куртку, опустив голову вниз, пробегаю мимо мужчины. Как назло, задеваю сумкой рядом стоящую женщину, она начинает возмущаться и просит меня немедленно извиниться. Хватает за рукав, когда я уже открываю дверь.

— Девушка, вам не стыдно? Извинитесь, — жестко требует.

Я мечусь из стороны в сторону, поднимаю глаза, пытаясь вырваться из хватки этой ненормальной. И тут же врезаюсь взглядом в знакомое лицо. Ярослав хмурится, оглядывая меня с ног до головы, а у меня паника поднимается. Я снова хочу исчезнуть.

— Извините, пожалуйста, — быстро лепечу, и вылетаю из аптеки.

Бегу по дорожке, утопая в сугробах. Проклинаю всех и вся, кто не чистит этот чертов снег.

— Вика, остановись! — ну нет... Зачем ты за мной идешь?

Я не оборачиваюсь и у меня даже получается бежать быстрее.

— Вика, давай поговорим! — зачем?

Но я понимаю, что голос бывшего мужа становится все ближе и ближе.

— Вик, — он перехватывает мою руку и резко дергает на себя, отчего я впечатываюсь в сильное тело, ударяясь лбом о стальную грудь.

Он берет мою лицо в свои холодные руки, поднимает его, и я даже не успеваю среагировать, чтобы вырваться.

— Восемь лет, Вика. Восемь лет я мучаю себя вопросом, почему какая-то малолетняя сучка решила, что можно так со мной поступать. Не расскажешь?

Я теряюсь, сперва не поняв, что он от меня хочет. Отшатываюсь в сторону, лицо горит от его прикосновений, несмотря на то, что руки у него ледяные.

— Если ты думаешь, что я тебе позволю уйти и не объяснить ничего, то ты ошибаешься. Пока я из тебя не вытрясу всю правду, не отстану.

— Я просто разлюбила тебя, — отвечаю первое, что приходит на ум.

Его лицо кривится в гримасе злости и какой-то боли.

— Ты растоптала мое сердце, Вика. Ты даже не представляешь, как я тебя ненавижу.

Глава 17.

— Ну, чего молчишь? Глазками своими хлопаешь. Думаешь, я должен подбирать слова, чтобы разговаривать с тобой?

Опускаю голову вниз. Меня топят смешанные чувства, объяснения которым нет.

— Нет. Ты ничего мне не должен, Яр. Совершенно ничего, — шепчу севшим голосом.

— А вот ты должна, Вика. Как минимум должна рассказать, что я черт возьми сделал не так, что ты просто исчезла из моей жизни. Мало любил? Мало баловал? Мало трахал? Что?

Его голос звучит с надрывом, и мне кажется, он сейчас сорвется.

— Ярослав...

— Нет, — он останавливает меня, впиваясь взглядом полным ярости, — Я знаю, что ты сейчас скажешь. Разлюбила, была молоденькой, испугалась, сбежала. Знаю, Вика. Только не верю.

— А к чему ворошить прошлое, Яр? Зачем выяснять отношения спустя столько лет?

— Да я с ума сходил эти годы. А ты мне говоришь зачем? Я рыскал везде, просто как собака вынюхивал твой след. Пять лет, без остановки. Ничего не помогло, я понятия не имею, кто тебе помог и как, но я не нашел, — разводит руки в стороны, — И да, признаюсь, спустя пять лет перестал.

Я цепенею, потому что не понимаю ничего. Как это искал? Влад же сказал, что нет... Хотя, чего я удивляюсь, Влад уж точно не тот человек, которому стоит доверять.

— Когда вы перестали общаться с Владом? — возможно, я задаю не совсем логичный вопрос для данной ситуации, но он важен. Важно понимать, когда их дружба оборвалась. И понимает ли Яр, кто такой Влад на самом деле.

— Ты сейчас серьезно?... Я тебе тут душу на куски рву, а ты мне про Владика? А как вообще так вышло, Вика, что ты спишь с ним? Может так всегда было, и в нашем браке тоже?

— Остановись! Ты ничего не понимаешь, — грублю ему.

Как бы он не был зол, но разговаривать со мной таким тоном не нужно.

— А ты ничего не объясняешь, Вика.

— Что ты хочешь знать? Почему сбежала? Потому что испугалась, Яр. Я видела то, что не должна была видеть. И да, мне было всего восемнадцать, и я не знала что делать. Поэтому я спряталась.

— И что ты могла такого видеть?

— Я видела, как ты держал пушку в руке. Я видела, как на полу лежала голая проститутка. Мертвая. Что еще ты хочешь услышать? — у меня начинают трястись руки, я прикладываю их к шее, пытаясь нащупать пульс, а он бешеный.

Ярослав смотрит на меня недоуменно, просто смотрит и молчит. А я словно возвращаюсь в тот день, меня трясет.

Секунда... и Яр разливается заливистым хохотом. Смеется так громко, что аж птицы разлетаются в разные стороны.

— Браво, Вика. Вот это фантазия, — вытирает слезы в уголках глаз, — Пушки, проститутки. Мда, тебе бы триллеры снимать. Сюжетец класс!

Он поднимает большие пальцы на обеих руках вверх.

— Я не вру! — качаю головой в разные стороны.

— Вика, ну ты совсем меня за идиота держишь? То есть ты помнишь, а я нет? Может я эту проститутку еще грохнул?

— Я не знаю, — сжимаю плотно губы, — Но Влад тоже там был. Он тоже видел. Двоим не могло померещиться.

— Блять... — прикрывает глаза, — Опять Владик. Везде он. Ну я понял, Вика, ты решила, что я поверю во весь этот цирк. Знаешь, что обидно? Я никогда никого так не любил, и вряд ли уже смогу. Тяжело осознавать, что девушка, без которой я не мог жить, оказалось такой...

Он не договаривает. Просто разворачивается и начинает уходить. Полы его пальто развиваются на морозном ветру.

— Ты сейчас обвинил меня во всех смертных грехах. За что? Ты просил правду, я сказала. Сказала, почему убежала.

Кричу ему в спину, и он все же тормозит. А я продолжаю трястись, адреналин бежит по венам.

— И я должен поверить в этот бред?

— Попробуй. Зачем мне обманывать? Разве я не любила?

— Видимо не любила, Вика. Раз не можешь сказать настоящую причину.

— Это она и есть!!! — кричу теперь я.

— До свидания, Виктория. Удачи вам с Владиславом. Совет да любовь, — он машет рукой и снова отворачивается, уходя.

А меня словно покидают силы. Я просто заваливаюсь на бок и падаю в сугроб. Лежу на мягкой перине из снега и смотрю на небо. Без единого облачка. И вроде как оно сыреет все больше и больше. Слезы текут по щекам и падают на снег, оставляя маленький лунки.

— Встань! — мужская рука оказывается у моего лица.

Игнорирую ее, продолжая лежать. Кто-то скажет, что слабачка. Кто-то скажет, что устроила тут... А я ведь живой человек, мне же очень больно. Я разобраться ни в чем не могу. Тут угрожают, там не верят, а я еще должна оставаться сильной, мудрой, разумной. Всем все должна.

А я просто устала... По-человечески.

— Ну замерзнешь же, идиотка, — он хватает меня на руки, сгребая в охапку.

— И какая тебе разница? — ловлю взгляд бывшего мужа.

— Мне никакой. Просто хочу, чтобы ты жила и мучилась. Поняла? — голос у него спокойный.

— Отпусти, Яр. Я больше не буду в снегу валяться. Правда.

Он щурит глаза, но все же отпускает. Правда не отходит, мы стоим плотно друг к другу.

— Неужели совсем не любила? — хрипит мне в макушку.

— Любила. Очень любила.

— Тогда почему?

— Я же сказала....

Отходит на шаг.

— Ладно, — усмехается, — Пошли, провожу тебя. Куда ты там шла? В аптеку?

— Не нужно меня провожать, Ярослав. Все в порядке.

— Пошли сказал, — хватает за руку и тащит за собой.

Вырываюсь, но иду следом. Не отпустит же, пока душу наизнанку не вытрясет.

Мы заходим в аптеку, очереди уже нет. Ну да, конечно, очень вовремя.

— Бери, что хотела, — кивает в сторону кассы.

— А ты так и будешь здесь стоять?

— Я тебя смущаю? — изгибает бровь.

— Да.

— Значит буду.

Замечательно. Просто прекрасно. И как мне теперь покупать детские лекарства...

— Добрый день! Мне, пожалуйста, пачку противовирусного для детей от 7 лет, также жаропонижающее тоже для детей, — я говорю очень тихо, и женщина, поправляя свои очки, просит громче.

Повторяю заказ чуточку громче.

Глава 18.

— Это для ребенка соседки.

Он смотрит мне в глаза, не отрываясь. И я на секунду забываю, что между нами восемь лет разлуки, боли. Также смотрю в ответ на него, и теряюсь, потому что скромная улыбка озаряет лицо. Я просто вспомнила, как мы тогда, на первом свидании шутили и много разговаривали.

Если бы была возможность вернуться назад и что-то изменить, я бы не стала. Очень сильно любила человека. Так наверно нельзя любить...

— Вик, почему? — вкрадчиво шепчет, сам того не осознавая, берет мою руку в свою ладонь. Держит ее не очень крепко, на косточки на фалангах поглаживает.

— Я же сказала..., — он не верит. А мне зачем придумывать?

Ведь так все и было.

— Я не вру, это правда. Не знаю, как тебе доказать. Но ты помнишь, что должен был забрать после клуба? Ты не приехал...

— Нет, Вика, я приехал. А тебя там уже не было. И потом ты пропала.

Все же не так было. Почему наши версии расходятся?

— Единственный человек, который знает правду — это Влад. Он был со мной тогда, в тот вечер. И это он попросил меня выйти, он сказал, что ты не любишь. Он так много всего сказал, Яр. Что ты жениться не хотел, что я тебе надоела.

Поток прорывается из меня.

— И ты поверила? — качает головой.

— Нет. Не поверила. Но были и другие люди, более убедительные. В общем ладно, Яр, чего ворошить, — вытираю слезу и забираю лекарства из окошка. Роюсь в сумочке в поисках кошелька, но не успеваю его достать, Яр уже прикладывает карту к терминалу.

— Не нужно было.

— Это ерунда, Вика.

— Ярослав, послушай, не нужно видеть во мне врага. Я любила тебя и не предавала. Но видимо у нас не было будущего, раз судьба так распорядилась. И я не хочу, чтобы между нами были обиды. Я тоже тебя прощаю.

Обхожу бывшего мужа стороной, шагая на выход.

— Вот так просто, Вик? Опять уйдешь?

— А что ты предлагаешь?

Смотрит с болью в глазах, а меня саму трясет. Не мучай же. Отпусти.

— Я сейчас тороплюсь. Но давай вечером увидимся. Поговорим?

Резко вспоминаю причину, почему он торопится. Ну конечно же... Невеста. Вика, приди в себя, стоит тут, вспоминает прошлое. Все. Забудь. У него другая женщина, а у тебя другая жизнь.

— Не стоит. Главное знай, что я не предавала.

— Нет, — преграждает мне путь, — Ты задолжала мне за восемь лет. Один разговор, Вика. И я тебя отпущу.

Навсегда теперь отпустит?

— Хорошо. Один.

Сдаюсь. А какой смысл, все равно не отстанет. А ведь нам и правда поговорить стоит. Как минимум потому что слишком много тайн. Хотелось бы разобраться.

— Я вечером тебя заберу. Поужинаем где-нибудь. Какой у тебя адрес?

— Нет, — слишком резко выкрикиваю, — Не нужно меня забирать. Я сама приеду.

Он щурит свои глаза, подозревает что-то. Он вряд ли может догадываться о сыне... Это невозможно.

— С Владиком живешь?

Бах, так вот что он думает. Злится, ноздри раздуваются.

— Ярослав... Скажи название ресторана, и я приеду. Обещаю.

Он сквозь зубы цедит название, и я быстро попрощавшись, убегаю. На выходе из аптеки сталкиваюсь с ней. И настроение летит просто в бездну.

— Ты? — она округляет рот.

И все же у Ярика хороший вкус. Она очень красивая женщина.

— Добрый день, Валерия! — улыбаюсь ей, — Лекарства покупала.

Зачем-то демонстрирую девушке коробочки с блистерами, словно доказать пытаюсь. Только кому и зачем?

— Послушай, как тебя там? — начинает довольно грубо, но все же смягчает голос, — Я знаю, кто ты. И я не отдам его тебе.

— И не нужно. Я не претендую, все в прошлом, правда.

А сердце то сжимается.

— Я люблю его, девочка. И да, он будет искать с тобой встречи. Оттолкни его, откажись! Но не забирай... Я не смогу без него.

Еще чуть-чуть, и она расплачется. Или это просто глаза так светятся.

— Валерия, послушайте, между мной и Яром, — поправляюсь под ее взглядом, — Ярославом. Между нами ничего уже не будет. Слишком много времени прошло.

— У любви нет срока давности. Он сорвется и побежит к тебе. Не пускай!

Да с чего она взяла? Не побежит он никуда. Ему просто больно и обидно, вот и хочет узнать все. Но точно дело не в любви, как она говорит.

— Не пускай его к себе, слышишь! — двигается в мою сторону. А я даже теряюсь под таким напором.

— Лера, — Ярослав нависает над ней и гремит басом, — Что происходит?

— Ничего, родной. Просто вот увидела твою знакомую с нашего торжества. Решила поздороваться.

— Тебе же плохо было. Чего в машине не дождалась?

— Вышла подышать свежим воздухом.

Мне неприятно наблюдать за ними. И нет, это не ревность. Просто то, как он над ней доминирует. Как она заискивающе смотрит ему в рот. Увольте, а зрелище ужасное.

Пока они разговаривают между собой, я под шумок убегаю. У меня там сын, нет свободной минуты лясы точить.

Забегаю в квартиру, наспех расстегиваю куртку.

— Тима, сынок, ты где?

В ответ тишина. И каждый раз, когда он мне не отвечает, я тревожусь.

— Тим!

Захожу сразу в его комнату, он сидит в наушниках и играет в планшет.

Это что еще такое??? Откуда у него планшет? Да у нас никогда в жизни не было денег на такие вещи.

— Тима! — строго смотрю на него, и он наконец замечает меня.

— Ой, мам, смотри, какой классный подарок мне подарил твой друг.

— Какой еще друг? — ничего не понимаю.

Прикладываю руку к его лбу, горячий. Перегрелся что ли?

— Ну так этот, дядя Влад. Он на кухне тебя ждет.

Что???

Глава 19.

Прошу Тима сидеть в комнате и надеть наушники, чтобы он ничего не слышал. Сын особо не возражает, я и так его от приятного дела оторвала. Внутри грохочет сердце, и нет, я не испытываю страх. Меня просто разрывает от злости и негодования.

Запугивать меня? Ну ладно. Угрожать? Хорошо, справлюсь. Но припереться сюда, в мой дом, где мой ребенок. Это выше моего понимания...

Влетаю на кухню, как обезумевшая фурия, пока не знаю, что больше мне хочется сделать. Накричать или ударить? А лучше все вместе.

Влад невозмутимо стоит у плиты и варит кофе в турке, поворачивает голову в мою сторону, коротко здоровается и отворачивается. Словно его место — здесь. На кухне. Как хозяин.

— Что ты себе позволяешь? — прикрываю дверь и тут же накидываюсь на него.

— Кофе варю, а что? — он издевается. Просто насмехается надо мной.

И жутко бесит! Гад!

— Пошел вон, Владик! Уйди из моей квартиры, а лучше из жизни.

— Вика, — он цокает и закатывает глаза, после выключает газ на плите, — Ну где твои манеры?

— Пошел в жопу! Влад, ты перегибаешь палку. Какого черта ты приперся сюда?

— А ты почему с бывшем так мило беседовала? — отвечает вопросом на вопрос, — Викуля, о чем вы с Ярославом говорили?

— Какая тебе разница?

— Большая, — он тут же убирает эту улыбочку со своего лица, — Ты кажется не понимаешь всей серьезности ситуации, да? Вика, я продам тебя Богдану, а ребенка твоего отправлю в детский дом. Кстати, славный мальчишка. Копия папаши.

— Ничего ты мне не сделаешь! Запугиваешь только.

— Хочешь проверить? Ну одевайся тогда, поехали!

— Никуда я с тобой не поеду, — отпрыгиваю в сторону, когда Влаад начинает надвгаться на меня.

— Поедешь. Как миленькая, — он больно хватает меня за локоть и тащит в коридор. Толкает в сторону вешалки, я больно бьюсь плечом об угол.

Тру место ушиба, с ужасом в глазах смотря на мужчину. А у него абсолютно безразличное лицо. Эмоций нет. Насколько он мерзок...

— Одевайся, — приказывает.

— Нет!

Я хочу сопротивляться. До последнего.

— Хорошо. Значит будет по-плохому, — он снова меня хватает, только уже за горло и тащит к двери, по пути снимая мою куртку с крючка.

Я брыкаюсь и извиваясь как могу. Пытаюсь попасть ему в пах, но Влад сильнее и ловчее меня.

— Угомонись, бешеная, — я не сразу осознаю, что он поднимает на меня руку.

Щека горит ярким пламенем, тут же краснеет, я замечаю свое отражение в настенное зеркало. Больно и обидно, но сдерживаю слезы, чтобы он не чувствовал себя победившим.

— Я расскажу Ярославу какая ты гниль, Владик. Он уничтожит тебя.

— Ага, точно. И еще обязательно расскажи ему про сына. Посмотрим, кого он на самом деле уничтожит, Вика.

— Расскажу. Я все ему расскажу. И Яр не помнит тот день..., — затыкаюсь на полуслове, потому что и я, и Влад прекрасно понимаем о каком дне идет речь.

— Конечно, не помнит. Он был вдрызг пьяный, и кажется обнюханный. Вика, долбаные твои розовые очки тебе скоро череп сожмут.

— Я больше не верю не единому твоему слову!

— А зря, — он натягивает на меня куртку.

— Да отвали ты!!

Толкаю его, пока одна рука его пытается накинуть на меня верхнюю одежду. Он не ожидает напора и теряется на секунду. Я все же отлетаю от мужчины, тяжело дыша.

— Мам, все хорошо? — голос Тима доносится из детской.

— Не смей! — угрожающе выставляю палец вперед, когда Влад открывает рот, — Да, родной мой. Все хорошо.

— Такая ты врушка, Вика. Сама то не устала? Сыну врешь, бывшему врешь. А себе? Себе ты не врешь?

— Убирайся, я сказала!

— Хорошо, Викуля. Сейчас я уйду... Но это не значит, что не вернусь. У тебя два дня.

— Для чего?

— Сделать так, чтобы Ярослав еще больше тебя ненавидел. Просто засыпал и просыпался с мыслью, как он хочет тебя убить.

— Ты больной?

— Отчасти. Я болен жаждой мести.

— За что ты ему мстишь? Он был твоим лучшим другом. Вы же вместе двор делили, росли, играли. Неужели ничего святого в тебе не осталось?

— Да не касается тебя это. Делай, что я говорю. Иначе пацан твой сиротой останется.

— А если я Ярославу расскажу всю правду про тебя? Про то, что ты угрожаешь мне?

— Ну и тебе все равно придется тогда, Вика, рассказать о сыне. А ты не хочешь этого... А знаешь почему? Потому что ты прекрасно понимаешь его реакцию. Он не простит. Так что два дня!

Он не дает мне вставить финальное слово и просто уходит. А я понимаю, что выбор у меня есть. Только и там, и там конец не очень.

И теперь мне придется выбрать, ненависть Ярослава или сын сирота... Кажется, тут все очевидно.

А больно то как... Хватаюсь за голову, падая пятой точкой на пол. Прислоняюсь к стене. Душу на куски рвет. Неужели нет не единого шанса стать хоть чуточку счастливей? Или восемь лет назад меня специально судьба макнула в счастливую жизнь, чтобы я поняла, что такого у меня больше не будет. И вспоминала каждый раз с болью в сердце.

Я искренне хотела начать все с чистого листа, построить уютный дом, обрести покой. Чтобы рядом любимые люди были. А получается, что прошлое настолько болезненно стучится в двери, отчего не открыть двери для него я не могу.

Я должна Ярославу все рассказать. Сегодня. В ресторане.

Но я тут же осознаю, что меня сегодня вечером ждет Ната... И как я могла забыть? Черт.

Получается, что либо я спасу человека, либо я спасу себя. А спасу ли?

Глава 20.

К назначенному времени я приезжаю в ресторан, всем телом чувствую, что разговор будет не из легких. Да и вряд ли в нашей с Ярославом ситуации могло быть иначе. Но нам обоим пора расставить все точки по местам. Пора закрыть окончательно главу под названием "мы".

Потому что где-то в глубине души, я до сих пор люблю этого человека. Потому что он был первым и самым лучшим. По-другому не могло быть. И сейчас, рядом с ним, я снова вернулась ненадолго в те ощущения.

Только вот мы уже слишком разные стали и между нами уже не пропасть. Там даже лететь некуда, и так все разбито на мелкие осколки.

Делаю глубокий вдох и выдох. Потом снова. Но сердце унять не получается.

— И долго ты здесь будешь стоять? — Яр появляется неожиданно, — Увидел тебя в окно.

— Не хочу заходить внутрь, — честно отвечаю ему.

— Вик, — он становится рядом, достает из пальто коричневую пачку сигарет, тут же прикуривает. Пауза затягивается, я тоже молчу, молча наблюдая, как его губы выдыхают едкий дым.

— Я тебя ни к чему принуждать не буду. Но неужели ты сама не хочешь поговорить? Неужели за эти годы ты ни разу не думала обо мне, что вот так бегаешь?

— Я бегаю от себя, Ярослав. Я не знаю, что тебе сказать, понимаешь? Все слишком сложно.

— Так расскажи. Может я смогу помочь?

— А зачем тебе мне помогать?

— Ты все-таки не чужой человек. Была когда-то...

— Я тебе сегодня уже попыталась правду сказать, а ты высмеял меня. Что я все придумала.

— Вик, ты прости, конечно, но сказанное тобой больше похоже на абсурд, чем на правду.

— Почему же? — поворачиваюсь к нему, смотрю на его профиль. И воспоминания лезут и лезут в голову.

Не могу их вытравить... Мне дурно, но я вспоминаю как вела языком по этой скуле, как целовала колючий подбородок. Как он закатывал глаза от моих ласк.

— Хорошо. Все до банального просто, с Владом я не сплю, я с ним, потому что он мне угрожает. В ту ночь, когда я пришла с клуба, я нашла тебя в нашей спальне. Ты был в отключке, в твоей руке был пистолет, а на полу голая проститутка. Мертвая. Но это я уже тебе говорила. Потом пришел Влад, сказал, что ты мне давно изменяешь. Я не поверила ему и ушла к твоей матери. Дальше... А дальше уже не важно. И вообще все это неважно. Не хочу я ворошить прошлое, Ярик, понимаешь? Больно мне.

— Тихо-тихо, — он берет меня за руку и тянет на себя, опускает свой подбородок мне на макушку, прижимая к себе. И я на миг забываюсь, тону в его объятиях. Даю себе слабину хотя бы немного побыть вот так рядом.

— Почему Влад тебе угрожает?

— Он появился совсем недавно, спас меня из одной неприятной ситуации, и теперь требует помощь взамен. Его цель — это ты, Ярослав. Но что именно он хочет, я не знаю.

— Я знаю, что он хочет, — хмыкает, начиная перебирать мои волосы. А я словно не замечаю, так хорошо с ним. Спокойно. Но и больно одновременно.

Как наркотик, ты знаешь, что тебе будет плохо, но все равно подсаживаешься.

— Расскажи мне все, Вик, — мы так и стоим на улице, — Расскажи мне, девочка, чем он тебя шантажирует?

— Я не могу...

— Почему?

— Не могу, Ярик. Не проси рассказать.

— Вик...

Он касается своими губами моего виска и меня простреливает. Так нестерпимо хочется поцеловать его, забыв обо всем. Об этих годах в разлуке, о той боли, о Владиславе и Валерии. Обо всем.

Но на то мы и взрослые люди, что голова должна работать. Даже если накрывает и сердце рвется к нему.

— Ты не свободен, Яр. Что ты делаешь? — я отстраняюсь, когда его рука путается в моих волосах и тянет за затылок. Еще минута и между нами бы заискрило. Но достаточно. Это было прощанием, которого у нас не было восемь лет назад.

Хватит мне в этом болоте барахтаться.

— Это другое, Вик. Я любил только тебя. Раз в жизни любил, и больше не смогу полюбить. Скажи, что у тебя также? Скажи мне.

— Для чего?

— Потому что я не могу ошибаться. Ты же была создана для меня. Я готов всё тебе простить, лишь бы снова быть рядом.

— Не все...— я вспоминаю о Тиме и понимаю, что этого Ярослав простить не сможет.

А я все еще его боюсь. Потому что не знаю, что было на самом деле тогда и что из этого правда. Мать Ярослава четко дала понять, кто ее сын, и если я готова, то должна идти с ним до конца. А я не смогла, испугалась.

— Девочка моя, все прощу.

Пора заканчивать.

— Ярослав, я хочу, чтобы между нами не было обид. Но и быть вместе мы не сможем. Как минимум потому что между нами восемь лет, а еще между нами твоя невеста. Разве не так?

— Так, — оон кивает, — Но ты всегда можешь быть рядом. Лера не станет нам мешать, просто будем вместе, уже не как муж и жена, а как любовники. Но разве ты не хотела бы вернуть нас?

Я не сразу осознаю сказанное им, но в ту же секунду цепенею от ужаса, словно на меня вылили чан с холодной водой. А на улице, между прочим, минус.

— Что? — я на всякий случай переспрашиваю. Вдруг мне могло показаться.

— Что, Вик? — он усмехается, и взгляд его холодеет. Ничего не понимаю.

— Ты думала я тебя встречу и растекусь лужей в розовых соплях у твоих ног? Я тебе только-что показал насколько ты зависима от меня. Насколько твое тело хочет ко мне. Но, есть маленький нюанс, я ненавижу тебя. Помнишь? Уже говорил как-то. И да, ты все еще самая желанная женщина из всех, что я встречал. Не знаю, как ты это сделала, но магнитом так и тянет. Но кроме роли любовницы я тебе ничего предложить не могу. Не заслужила.

Словесные пощечины так и летят в мою сторону, а я даже не успею уворачиваться. Он сейчас серьезно это все говорит? Он же только-что так ласково держал меня в своих руках... Неужели это был театр одного актера.

— Это отвратительно, Ярослав.

— Да? А работать в борделе, Вика, не отвратительно?

Вторая порция ледяной воды окутывает меня.

— Откуда ты?...

— Откуда я что? Откуда я знаю, как зарабатывает на жизнь моя бывшая жена? Ну так Владик не только тебя информирует, дорогая. А вообще он неплохо так отыграл злодея, да?