Бывший. Первый. Единственный

Глава 1. Катя

Небо с утра затянуто облаками, ни единого намека на солнечный свет. Но сейчас там не смело и робко пробиваются лучи.

Почти как у меня в жизни…

Стою у здания суда, вцепившись в свидетельство о разводе, словно в спасательный круг. Бумага хрустит в моих пальцах, но этот звук не приносит ни малейшего облегчения. Опустошение – вот что я чувствую. Опустошение и какая-то вымотанность, будто из меня выжали все соки. Пять лет брака с Русланом Тихомировым, пять лет ада, сменяющихся редкими, обманчивыми проблесками надежды. А потом еще два месяца борьбы за этот самый развод. Развод, который он усердно не давал.

"Конечно, кто захочет лишиться игрушки?" Я болезненно морщусь от этой мысли, потому что память начинает подкидывать никому не нужные воспоминания.

Помню наши первые дни. Руслан был таким обходительным, таким внимательным. Он дарил цветы, говорил комплименты, засыпал меня подарками. И я поверила, потому что была сильно уязвима после предательства, наивно полагая, что с этим мужчиной будет всё по-другому.

Но постепенно маска идеального мужчины сползала, обнажая истинное лицо абьюзера: контроль, ревность, манипуляции, оскорбления… С каждым днем он затягивал петлю на моей шее все сильнее.

Я пыталась уйти. Не раз. Но он каждый раз находил способ вернуть меня. Обещал измениться, клялся в любви, давил на жалость. И я, глупая, верила. Давала ему шанс за шансом, надеясь на чудо. Но чуда не происходило. Становилось только хуже.

Сегодняшнее заседание стало последним аккордом этой затянувшейся драмы. Суд вынес решение. Нас развели.

Наконец-то.

Свобода.

Долгожданная, выстраданная свобода.

Суд… Даже вспоминать не хочется. Боже, сколько нервов и сил было потрачено на эти бесконечные заседания! Руслан упирался, как мог. Он не хотел просто отпустить меня. Он хотел лишить меня всего, оставить ни с чем, чтобы я навсегда зависела от него, чтобы я умоляла о прощении и возвращении. Но, к счастью, у меня хватило ума и смелости обратиться к хорошему адвокату, к женщине, которая смогла увидеть за моими слезами и страхом реальную картину происходящего. В итоге он оставил мне квартиру.

Моральная компенсация, как я это называю. Компенсация за тот ад, который он мне устроил.

– Катюнь, ну я тебя поздравляю, – я вздрагиваю от прикосновения Лены к моей руке. Моя верная подруга, моя опора во всем этом кошмаре. – Слава богу, отделались от этого дерьма, – добавляет она, стараясь подбодрить меня.

Знаю, что она права. Я действительно должна радоваться. Должна праздновать свою свободу. Но все, что я чувствую, – это усталость. Невыносимую, всепоглощающую усталость. Я хочу просто закрыть глаза и уснуть. Проснуться в мире, где нет Руслана, где нет боли, где нет прошлого.

– Я знаю, Лен, – проговориваю я, с трудом вытаскивая из себя связанную речь. – Просто… все как-то… не верится. Слишком долго я ждала этого момента, чтобы сейчас в него поверить.

– Понимаю, – Лена вздыхает, спускаясь с последней ступеньки высокого крыльца суда. – После такого сразу сложно поверить в хорошее. Дай себе время. Отдохни, восстановись. Все будет хорошо.

В этот момент мимо проходит Руслан. Он бросает на нас с подругой надменный, снисходительный взгляд. В его глазах читается злоба и ненависть. Он демонстративно садится в свою дорогую машину, с ревом срывается с места и оставляет за собой след шин на асфальте.

Лена укоризненно качает головой, обняв себя руками.

– Ну и тип, – цедит она сквозь зажатые зубы, глядя ему вслед. – Даже уйти нормально не может.

– Это в его духе, – устало отвечаю я.

– Слушай, забудь о нем! – подруга берет меня под руку. – Поехали в кафе? Выпьем по чашечке кофе, отметим твою свободу!

– Не знаю… – я чувствую себя слишком опустошенной для праздника.

– Никаких "не знаю"! – моя подруга остается непреклонной. – Сегодня ты отмечаешь свою свободу. Ты заслужила этот день, Кать. Заслужила глоток свежего воздуха. Поехали!

Я смотрю на нее и вижу в ее глазах искреннюю поддержку и любовь. Может быть, она права. Может быть, мне действительно стоит позволить себе немного радости, немного надежды.

– Хорошо, – киваю я. – Поехали. Но кофе – с коньяком.

Подруга широко улыбается.

– Вот это другое дело! – восклицает она, крепче сжимая мою руку.

Глава 2. Катя

Следующие несколько дней протекают в тишине. Обманчивое затишье, хотя буря уже отгремела, оставив после себя лишь руины.

Начинать новую жизнь… Звучит так просто. Как будто достаточно проснуться утром и сказать себе: «Всё, с сегодняшнего дня я другая!». Но на деле всё кажется гораздо сложнее. Перестроить режим, мысли, внутреннее ощущение — это как возводить новый дом на пепелище старого. Каждый кирпичик даётся с трудом, каждый шаг вперёд сопровождается болезненным воспоминанием.

Умом я понимаю, что мне больше ничего не угрожает. Но тело предательски напрягается, когда телефон вздрагивает от вибрации или раздается очередной сигнал. Каждый звук отзывается эхом в пустой квартире, напоминая о прошлом.

Это пройдет, твержу постоянно, как мантру.

Первым делом я вызываю слесаря, чтобы он заменил замки на входной двери. Не то чтобы я жду незваных гостей, так внутри становится чуточку спокойнее.

Затем я затеваю небольшой косметический ремонт и перестановку. Хоть и говорят мудрые люди, что неважно, где жить, важно, что у тебя внутри, но я больше не в силах выносить эту квартиру в её первозданном виде, каждый угол которой напоминает о кошмаре.

В уме ставлю жирную галочку: поменять квартиру в ближайшие шесть месяцев.

Лена подключает своего Ивана – "мужскую силу", как она его любя называет. Вместе мы героически справляемся за два дня. Красим стены в жизнерадостный персиковый цвет, переставляем мебель, весело спорим о том, куда повесить картину. Эта приятная суета отлично отвлекает от непрошеных мыслей.

Сегодня – второй день нашей эпопеи. Вечер. Мы уютно расположились на моей обновленной кухне, неспешно попиваем пиво, закусывая чипсами и сухариками. Обсуждаем проделанную работу и, конечно же, щедро делимся новостями о перипетиях жизни.

Лена, как всегда, щебечет без умолку, а Иван с присущей ему добродушной ухмылкой одобрительно поддакивает.

– Ну что, Кать, – Ваня, отставив в сторону початую бутылку пива, смотрит на меня с искренним, дружелюбным интересом, – Какие планы? Что думаешь с работой?

Этот вопрос режет, словно острым ножом по больному месту. Работа – моя незаживающая рана, моя вечная боль. У меня, между прочим, красный диплом юридического факультета МГУ. А толку-то? Опыта – ноль целых, ноль десятых! Муж свято верил, что мне это совершенно не нужно, что мое законное место – исключительно дом…

Поначалу мне, дурочке наивной, казалось, что он таким образом заботится обо мне. Но со временем запреты стали сыпаться как из рога изобилия. Никаких хобби, никакого общения в интернете, никаких подруг – вообще ничего, что могло бы меня увлечь.

Я тяжело вздыхаю, машинально отодвигая от себя тарелку с чипсами.

– Да ищу вот… – я безнадежно машу рукой в сторону ноутбука, который тоскливо стоит на подоконнике. – Ничего подходящего. Везде нужен опыт. А у меня… сами знаете.

Лена, как всегда чуткая к малейшим изменениям в моем настроении, участливо кладет свою теплую руку поверх моей холодной ладони.

– Ну, не унывай! Мы что-нибудь обязательно придумаем.

Иван, недолго думая и не откладывая дело в долгий ящик, достает из кармана свой мобильный телефон:

– У меня друг работает в одной крупной компании. Сейчас я ему быстренько позвоню.

Он набирает номер, и через пару томительных гудков из динамика раздается бодрый мужской голос.

– Игорь, привет! Как дела? Слушай, есть тут одно деликатное дельце… Да… Да… Моя хорошая знакомая… Ну, да, та самая… Нам бы её пристроить… в хорошие руки, — Иван бросает на меня короткий, оценивающий взгляд, и я чувствую, как мои щеки заливаются румянцем. – Юрист, красный диплом… Опыта, к сожалению, нет… Понятно… Понятно… Ну да, с чего-то же надо начинать… Место, говоришь, есть? Вот так совпадение…

Мы с Леной со смутной надеждой следим за каждым словом, действием, выражением лица. Кажется, время замирает в этот момент. Весь задор, царивший в воздухе, моментально испаряется, оставив после себя лишь гнетущее ожидание.

Наконец, Иван с задумчивым видом кладет трубку. Мое и без того израненное сердце болезненно сжимается.

Ну вот, опять отказ. Проносится досадная мысль в голове.

Но тут Иван вдруг неожиданно начинает громко, заразительно смеяться.

– Видели бы вы сейчас свои лица! Ну вы и кислые!

Мы с Леной, недоумевая, обмениваемся взглядами, закатывая глаза.

– В понедельник тебя ждут на собеседование! – Иван торжествующе, с лукавой ухмылкой смотрит прямо на меня. – Должность юриста, конечно, никто сразу не предложит, но должность помощника генерального директора одной из ведущих компаний – вполне возможно. Надо же с чего-то начинать, в конце концов!

Я чувствую, как моя грудная клетка вдруг расширяется, будто туда впервые за долгое время попало достаточно живительного воздуха, и где-то глубоко внутри робко теплится слабая, но такая долгожданная надежда.

Помощник генерального директора… Звучит неплохо. Это – шанс!

Друзья уезжают поздно вечером, вызвав такси и оставив свою машину у моего дома.

– Завтра заберем, – громко проговаривает Лена, ободряюще махая рукой, выходя из моей квартиры.

Это их частая практика, когда споры о том, кто пьет алкоголь сегодня, неизменно заканчиваются ничем. В итоге, как всегда, побеждает дружба, как говорится в известной поговорке. В этом и заключается секрет их крепкой пары. Я всегда смотрю на них с легкой, светлой завистью и стойко обещаю самой себе, что когда-нибудь и я тоже обязательно буду счастлива.

Глава 3. Катя

Понедельник наступает быстро. Шагаю в стеклянные двери высокого офисного здания, где располагается офис компании «Альянс». На мне классическая серая рубашка, заправленная в темно-синие зауженные брюки. Эти вещи совершенно чужды моему привычному стилю. Я потратила целую субботу, чтобы оббегать весь торговый центр в поисках своего нового "я".

Сегодня мне предстоит собеседование на должность помощника генерального директора.

Помощник генерального директора… Звучит внушительно. Хотя, честно говоря, после всего меня вряд ли можно впечатлить громкими титулами. Мне просто нужна работа, чтобы встать на ноги и начать все с чистого листа.

Сердце бешено колотится. Мысленно считаю до тридцати, пока лифт несет меня на нужный этаж. Этот прием помогает мне скрыть волнение за маской самоуверенности, которую вряд ли можно назвать непоколебимой, но я максимально к этому стремлюсь. Главная задача – не мямлить и держаться стойко, будто это я выбираю, а не меня. Неожиданно проснувшаяся внутренняя радость щедро подбрасывает мне установки, которые когда-то помогали мне в жизни.

"Пока ты не связалась с Тихомировым, Катя". Предательски шепчет внутренний голос.

Беру себя в руки, отложив все ненужные мысли в сторону, и пытаюсь найти кабинет друга Ивана. Подзабыв фамилию, достаю из сумочки клочок бумажки, на котором на всякий случай записано имя: Игорь Станиславович Макарский.

Найдя нужный кабинет, собираюсь постучаться, как дверь распахивается, и на пороге появляется молодой высокий мужчина, немногим старше меня. Он выглядит серьезным, всматриваясь в мое лицо с профессиональным рвением рекрутера.

– Вы ко мне? – интересуется он, глядя на меня сверху вниз.

– Я? Да, – растерянно отвечаю. – Я Екатерина Тихомирова, – сразу признаюсь, не теряя времени, будто это имя для него должно что-то значить.

– Екатерина, значит? – удивленно произносит он, явно припоминая, кем я могу быть.

– Я от Ивана…

– С этого и стоило начинать… – перебивает он, не давая мне договорить.

С его лица слетает серьезное выражение, а на губах расцветает приятная улыбка, от которой меня окончательно отпускает напряжение.

– Проходите, – отходит в сторону, пропуская меня.

Собеседование проходит довольно гладко. Я отвечаю на вопросы, улыбаюсь, демонстрируя уверенность, которой на самом деле во мне осталось не так уж и много.

И вот, наконец, меня приглашают в кабинет самого генерального. Я стучу, скользнув взглядом по табличке справа от двери, не фиксируя на ней внимания, и, услышав короткое «Войдите», переступаю порог.

В просторном кабинете с панорамными окнами, открывающими вид на весь город, за огромным столом сидит молодой темноволосый мужчина в идеально белой рубашке, расстегнутой сверху. Его лицо в тени, но когда он поднимает голову, меня словно ударяет током.

– Добрый день, – сердце пропускает удар, когда я узнаю в мужчине знакомые черты лица. – Роман? – мой голос звучит хрипло и неуверенно.

Роман Букреев.

Нас с ним связывает некрасивая история, о которой я предпочитаю не вспоминать.

В отличие от Ромы, судя по его выражению лица, он её помнит. Его взгляд, острый и как обычно в нём отражается бешеная самоуверенность, скользит по мне, оценивая. Во всём его виде и следа нет от былой нежности, лишь холодное, изучающее любопытство.

– Да. А что тебя так удивляет? – отбивает он мой вопрос, его голос звучит низко и ровно.

Хочется зажмуриться и ущипнуть себя, чтобы это оказалось сном. Этого не может быть…

– Просто не ожидала, – бормочу я, пытаясь собраться с мыслями. Судьба, похоже, решила сыграть со мной злую шутку.

Он приподнимает бровь, словно читая мои мысли.

— Какими судьбами, Екатерина?

— Пришла на работу устраиваться. Мне сказали к вам подойти.

— Работу решили сменить? — спрашивает. — А чего так? Чем прошлое место не устроило? — не дожидаясь ответа, продолжает.

— В резюме всё указано, — бросаю резче, чем планировала, давая понять, что всю информацию я указала.

Смотрим друг на друга, не отрываясь. Кажется, между нами происходит безмолвный разговор. Его пристальный взгляд, направленный куда-то в центр моего лба, ощущается как попытка проникнуть в мои мысли. Напряжение отражается на его лице, и когда он заканчивает эту процедуру «чтения» меня, ухмыляется, но делает это как-то не по-доброму.

— У тебя есть время передумать… Работать на меня или нет.

В его словах чувствуется вызов. Он что, пытается меня запугать? Я не доставлю ему такого удовольствия.

– Я не передумаю, – произношу я, стараясь придать своему голосу уверенность. Я должна показать ему, что я больше не та наивная девочка, которую он знал и которую можно легко обидеть.

– Ну, как знаешь, – уголки его красивых губ дергаются в едва уловимой, почти незаметной улыбке. Улыбке хищника, предвкушающего игру с добычей. И я знаю, что эта игра только начинается. И я готова к ней.

Визуализация Кати

Всем привет! Хочу поделиться своим представлением о том, какой я вижу Катю Тихомирову, в девичестве Смирнову.

Ей 28 лет. Она очень нежная и добрая девушка.

Прожила последние пять лет в несчастливом браке, в котором оказалась после предательства (как она считает, но об этом подробнее позже).

Нам с вами предстоит отыскать в ней стержень и вернуть ту Катю, которую Рома когда-то полюбил. Вернуть её настоящую.

Вот несколько образов, которые особенно характеризуют главную героиню.

Вы можете представлять героиню по-своему. Можете даже в комментариях написать своё видение. И вообще, пишите комментарии, пожалуйста, ваше мнение о героях, о визуалах, обо всём.

«Нет ничего хуже молчания на том проводе».

Если нравится история, ставьте лайки, добавляйте в библиотеку и приходите читать.

Переходим дальше. Там нас ждёт прекрасный брюнет, который разбил не одно девичье сердечко. Тот, которого переиграла Катенька Смирнова…

———> ———> Листаем.

Визуализация босса

А вот и Роман Николаевич Букреев — наш хмурый и сердитый босс.

И просто шикарный мужчина.

Ему тоже 28 лет. Последние пять активно развивает компанию по оказанию юридической помощи бизнесу, подаренную отцом на окончание университета.

Холостяк, но не заядлый. Бывают пробелы в его личной жизни…

… и он крайне не рад кандидатуре Катерины Смирновой.

Ну что тут можно сказать? Вери вери хот 🔥 наш Босс! Решать вам! "Заворачиваем" или нет.)))

Так я вижу героев. Очень интересно узнать ваше представление о героях.

Следующая глава пишется, выйдет завтра. Буду ждать всех в том же месте и в то же время. За лайк и добавление в библиотеку обняли вас вместе с Романом.)))

У меня есть телеграм-канал: olgasakhalinskaya. Он ещё маленький, но там мы обычно обсуждаем главы, делимся впечатлениями.

Буду рада видеть всех.

Глава 4. Роман

Интересно, она реальна или всего лишь плод моего воображения, вызванный утренним похмельем после вчерашнего вечера в компании друзей в пабе? Вчера я позволил себе лишнего, поэтому возможно всё что угодно.

Катя смотрит на меня, редко моргая и нервно сглатывая, будто тоже считает меня нереальным.

Да, девочка. Это я. Я собственной персоной сижу перед тобой, а не только в твоих, надеюсь, кошмарных снах.

Сколько раз я представлял, как годы изменят мою первую любовь. Да, это была именно она, потому что до сих пор пульсирует в груди, стоит даже мельком вспомнить или увидеть её образ в прохожих. Помню, как друзья подшучивали: «Наш Казанова влюбился». А я и не спорил. Что здесь спорить, если всё нутро пело при виде этой девушки?

И вот, пять лет спустя, Смирнова, теперь уже Тихомирова, стоит передо мной, словно призрак из прошлого. Меня отбрасывает назад, в тот год, когда она появилась в моей жизни, пройдясь по мне катком и став той единственной, которая сумела меня переиграть. Как наказание за разбитые сердца. Хотя, по сути, те девушки сами виноваты: ведь я ничего не обещал, и они спали со мной по собственному желанию.

Но Катя… Она другая. Она запала глубоко в душу и оставила там шрам.

— Ну, как знаешь… — говорю я, играя усмешкой на губах и ловя мимолетную тень тревоги, скользнувшую по её лицу. Мне нравится её смущать, выводить из равновесия.

Пробегаю по её фигуре заинтересованным взглядом. Пять лет прошло, и на первый взгляд она почти не изменилась. Но при более пристальном изучении понимаешь: изменения есть. Она стала женственнее, чувственнее. Та же небольшая грудь, тонкая талия, стройные ноги. Всё те же светлые волосы. Она осталась верна своему стилю. И, наверное, моему вкусу.

Встаю из-за стола, закладываю руки в карманы и опираюсь бёдрами о его край. Катя стоит у порога, переминаясь с ноги на ногу и крепко сжимая красную папку.

— Неожиданная встреча… — произношу скорее формально, не в силах оторвать взгляд от девушки, которая когда-то сводила меня с ума и вроде бы ответила взаимностью, только раздразнила, а потом просто выскочила замуж за другого. Волна злости и бессилия накатывает, как и тогда. И это мне не нравится. Нужно держать себя в руках. — На работу, говоришь, пришла устраиваться…

— Именно, — тихо произносит она, вздыхая и задумчиво глядя в окно.

Красивая. До сих пор красивая. Нежные черты лица, кукольные. Нереально голубые глаза, аккуратный нос, пухлые губы, которые она сейчас покусывает и которые я когда-то целовал до головокружения.

— На роль моей помощницы? — продолжаю допрос с сарказмом, приподнимая бровь. — Что с твоим дипломом? Насколько я помню, он у тебя красный.

В её глазах мелькает испуг, но она тут же берёт себя в руки и удивлённо смотрит на меня.

— С ним всё в порядке, — твёрдо отвечает она сквозь зубы, явно не желая обсуждать этот вопрос.

Что она скрывает?

— Что ж, посмотрим, что у тебя по опыту, — произношу, в который раз скользя взглядом по резюме, но тяну время. — Опыта нет. И чем же ты, Катерина, думаешь меня удивить? Чем можешь быть полезна?

— Я быстро учусь, — произносит она, стараясь говорить уверенно, но голос всё равно дрожит. — И я готова усердно работать.

— Звучит неубедительно, — усмехаюсь я.

— Роман! — резко отвечает она, теряя самообладание. — Мне действительно нужна эта работа.

Делаю паузу. Не хочется с ней быстро прощаться, хотя дел много и через двадцать минут важный телефонный разговор.

— Что же, любопытно, — тяну я, не отрывая взгляда от её лица.

Катя краснеет и сжимает губы в тонкую линию.

— Испытательный срок — три месяца. Посмотрим, Катерина, на твоё усердие. Моё расписание возьмёшь у помощницы, пусть введёт тебя в курс дела.

Смотрю на неё, выдерживая паузу. Мне нравится, как она нервничает. Взгляд беспокойный, а румянец на щеках не оставляет сомнений в этом.

— И для начала сделай мне кофе, — говорю с лёгкой издёвкой.

В её глазах мелькает растерянность, но она быстро берёт себя в руки и гордо вскидывает подбородок.

— Хорошо.

Разворачивается и делает шаг к выходу.

Когда дверь закрывается, возвращаюсь на место, откидываюсь на спинку кресла и закрываю глаза.

Что это было? Зачем она здесь? Нужна работа? Или есть что-то ещё? Пять лет – большой срок. Многое могло измениться. Но одно остаётся неизменным – я всё ещё чувствую к ней притяжение. Раздражающее, мучительное, но притяжение.

Глава 5. Катя

Выхожу в холл и только сейчас делаю глубокий вдох. Оказывается, я не дышала всё это время. Замираю на месте, растерянная. Работать на Букреева не хочется, но мне нужна эта работа: опыт, да и жить на что-то надо. Перед ребятами неловко. Иван же хлопотал.

Перевожу дух и оглядываюсь в поисках кабинета помощницы. Хоть бы подсказал, где её искать! Ну и гад же он! Сейчас будет стебаться надо мной, пользуясь тем, что он мой босс.

От мрачных мыслей меня отвлекает движение слева, шуршание, глухой стук каблуков. Поворачиваюсь и вижу перед собой беременную девушку, которая при виде меня добродушно улыбается. Она держит в одной руке стопку бумаг, а в другой – связку ключей.

— Вы, должно быть, Екатерина? — обращается ко мне, протягивая руку. — Я Светлана, помощница Романа Николаевича.

Отлично. Именно она мне и нужна.

— Проходите, — девушка пропускает меня в кабинет, со звоном кладёт ключи на стол.

— Спасибо, — прохожу следом.

Осматриваюсь. Здесь очень светло и вполне уютно. Он, конечно, меньше, чем у начальника. Но зато он мой. Первый. Несмотря на обстоятельства, внутри я радуюсь. Бежевые стены и мебель в тон создают вполне рабочую атмосферу. Большой стол с ноутбуком и различной канцелярией на нём. Стеллажи с ровным рядом папок. Полный порядок, одним словом.

— Это будет ваше рабочее место. Я ухожу в декрет, завтра мой последний рабочий день.

— Поздравляю, — произношу, улыбнувшись.

Светлана улыбается в ответ, поглаживая внушительный живот.

— Итак… — Она обходит стол и неуклюже опускается в кресло, жестом приглашая меня сесть напротив. — Вы уже были в отделе кадров?

— Ещё нет.

— У них сейчас обед, — говорит она, глядя на экран ноутбука. — Давайте я вам пока всё расскажу и покажу.

Не успеваем мы начать, как в кабинет заходит Роман. Я чувствую его взгляд спиной, выпрямляюсь и смотрю прямо перед собой.

— Вижу, вы уже познакомились, — констатирует он.

Мистер Очевидность.

— Свет, введи Екатерину Васильевну в курс дела, расскажи правила, обязанности и всё такое. А ты, Тихомирова, запоминай и обустраивайся, — даёт указания.

Он подходит ближе, упершись руками о стол рядом со мной. Его дыхание щекочет мои волосы. Запах парфюма бьет в ноздри, вызывая у меня желание чихнуть.

Рассматриваю его крупные кисти с выпуклыми венами. Дорогие часы на запястье смотрятся презентабельно. Поблёскивают, играя на солнце.

— Будет сделано, Роман Николаевич, — отвечает Светлана.

— Вот и хорошо. — Он отталкивается от стола, задевая моё плечо. — Екатерина, я кофе сегодня дождусь или нет?

Кажется, что мои зубы сейчас раскрошатся от того, как я их стискиваю от злости. Как мне выдержать это всё?

Дыши, Тихомирова. Дыши.

— Роман Николаевич, идите к себе. Будет вам кофе, — мне на помощь приходит уже бывшая помощница, понимая, что обстановка не совсем здоровая.

Роман молча выходит, хлопнув дверью.

— Странно, — задумчиво произносит Светлана. — Он редко просит кофе. Обычно сам делает.

Он специально! Хочет задеть.

— Кажется, вы знакомы? — вдруг спрашивает Светлана, с интересом глядя на меня.

— Учились в одном вузе, — мрачно отвечаю я.

— Понятно, — отзывается девушка. — Вообще, наш босс хороший, просто его иногда заносит. Привыкнете. — Она смотрит на меня почти с сочувствием. — Ну что, приступим?

Я киваю.

— Для начала сделаем кофе нашему боссу, — мне кажется, в её голосе звучит ирония.

Девушка показывает, где у них что-то вроде мини-кухни, и там же стоит кофемашина. Рядом стенд с кофе разных сортов, чаем, сахаром, печеньем и конфетами.

Разнообразие поражает, но необходимо сосредоточиться.

— Какой он обычно предпочитает? — интересуюсь, изучая ассортимент.

Светлана улыбается, плавно передвигаясь по помещению.

— Обычно эспрессо с небольшим количеством сахара. Иногда просит капучино или латте.

Эспрессо, значит, эспрессо.

Роман сидит в кресле, откинувшись на спинку, и наблюдает за происходящим за окном. Нога, небрежно закинутая на ногу, выдаёт скрытое напряжение. Он с кем-то увлеченно беседует по мобильному. В его голосе слышатся твердые и настойчивые нотки, совсем не такие ровные, как в утреннем разговоре со мной.

Не дожидаясь, когда он обратит на меня внимание, подхожу к массивному столу из тёмного дерева и ставлю чашку на глянцевую поверхность. Стараюсь при этом не смотреть на мужчину, мечтая скорее покинуть помещение и погрузиться в работу.

Но не успеваю. Букреев прощается с собеседником резким «Всё, до связи» и поворачивается. Взгляд его цепляется за меня, и я замираю, словно кролик перед удавом.

— Сбегаешь? — кладёт телефон на стол.

— Ваш кофе, — отвечаю, стараясь говорить ровно.

— Ты сама его сделала? — пристально смотрит.

— Да. Светлана подсказала, что вы обычно пьёте.

Роман делает глоток.

— Неплохо. Но в следующий раз спроси меня, чего я хочу.

— Ещё что-то?

Он смотрит прищурившись.

— И как, понравилось быть моей личной баристой? — улыбается краешком губ.

— Кофемашина у вас отличная, — игнорирую его колкость.

— Кофе и правда хорош. Спасибо, — делает глоток. — Можешь идти.

Делаю шаг к двери и слышу:

— Будь готова, у меня для тебя будет много работы. И имей в виду: поблажек не будет. Я не посмотрю, что мы знакомы.

Гад!

Продолжение 5 главы. Катя

— Ну как? — с порога интересуется Светлана, и в её голосе слышится то самое женское любопытство, которое невозможно скрыть. Она смотрит на меня с беспокойством, словно я вернулась с поля боя.

— Так себе, — отвечаю я, чуть скривившись. Двигаю ладонью в воздухе, пытаясь жестом передать весь спектр ощущений. Но как это сделать, когда внутри всё клокочет от переизбытка эмоций и сердитой, обжигающей мужской энергии?

— Не бери в голову, — говорит она, заметив, как я потерянно выгляжу. – Он любит испытывать людей. Это его… манера, что ли. Главное – не давать ему повода. Делай свою работу хорошо, и он от тебя отстанет.

Её слова немного успокаивают, как прохладный компресс на разгорячённый лоб. Хотя нутром понимаю, что не отстанет. Что он просто не сможет пройти мимо, не уколов, не задев. И почему-то это знание вызывает не только тревогу, но и какое-то странное, неприятное предчувствие.

Остаток дня я оформляюсь, подписываю бесконечные бумаги, ставлю подписи в нужных местах. Затем, наконец устроившись за столом, полностью сосредотачиваюсь на объяснениях Светланы.

Она подробно рассказывает о проектах, которые сейчас в работе, о текущих задачах и о том, как взаимодействовать с разными отделами. В её голосе сквозит профессионализм и легкая усталость, но она старается быть максимально полезной.

Оказывается, работы действительно много. Даже слишком. Но это даже хорошо. Возможно, погрузившись в задачи с головой, я смогу отвлечься от постоянных колкостей Букреева и мыслей о нём. Я понятия не имею, как мы будем взаимодействовать, но я должна выработать стратегию, чтобы, как говорится, обойтись малой кровью. В конце концов, это в моих же интересах.

— Вот, посмотри эту папку, — Светлана протягивает мне объёмный том с документами. – Здесь все текущие договоры. Нужно внимательно их изучить, чтобы быть в курсе всех деталей. Без этого никуда.

Я принимаю папку. Она такая тяжелая, словно в ней не только бумага, но и груз ответственности.

— Спасибо, Света. Я постараюсь разобраться, — говорю я, открывая первую страницу. Мелкий шрифт, юридические термины, цифры, проценты… Погружаюсь в чтение, стараясь вникнуть в каждую строчку, запомнить ключевые моменты.

Вскоре Светлана сообщает мне, что ей нужно отлучиться по важному делу.

— Справишься сама? Если что, звони, — с сомнением смотрит она на меня.

— Конечно, — киваю я, пытаясь изобразить уверенность. – Я не маленький ребенок.

Она улыбается и уходит, оставляя меня один на один с горой бумаг. Я углубляюсь в работу, и время летит незаметно. Кажется, я уже начинаю понимать, что к чему.

Внезапно вибрирует мой телефон. Ленка. До этого я успела ей ответить на её смс, вкратце рассказав, что мой начальник – тот самый Рома Букреев из универа. Она должна помнить эту историю. Видимо, поэтому и перезванивает. Мелькает мысль, вызывая у меня невольную улыбку. Лена такая Лена.

— Каааать, привет, — слышу в трубке, когда свайпаю зеленую кнопку. – Скажи, что я неправильно тебя поняла, — наигранно умоляет меня. – Рома твой начальник? — продолжает. – Этого не может быть… — сама с собой удивляется подруга. – Ну ты попала, Тихомирова… ой, Смирнова… ты, кстати, фамилию поменяла?

У Лены удивительный талант незаметно перескакивать с темы на тему, смешивать серьезное и не очень.

— Тормози, подруга. Голова и без тебя кругом. Да… да… нет, — парирую я, вертя карандаш между пальцами. – Давай потом. Хочешь верь, хочешь нет, но мне некогда.

— В первый день и уже загрузил тебя по полной? — с укором произносит подруга. – Зверь, а не начальник.

— Ага. У меня босс — тиран, — шутливо отвечаю я, тут же одергивая себя. Не стоит выдавать лишние эмоции по телефону. Мало ли кто услышит.

Ленка смеется в ответ.

— Ок, подруга. Удачи… Береги себя, — она прощается, хмыкая, и я отчетливо представляю её хитрое выражение лица при этом. Знает, что меня ждет. И, наверняка, уже предвкушает рассказы.

— Пока, — говорю я и отключаюсь.

Кладу телефон на стол и снова беру в руки папку с договорами. Пора возвращаться к работе. Но в голове уже крутится карусель мыслей о Букрееве, о Ленке, о будущем… И от этого круговорота становится немного не по себе. Нужно срочно чем-то заняться. Иначе я просто сойду с ума.

Глава 6. Катя

Четыре дня пролетают как в тумане. С головой ухожу в работу. Избегать Букреева не получается, хотя такие мысли периодически появляются у меня. И это понятно: правая рука в принципе не может существовать отдельно от тела. Приходится мириться и выполнять свои обязанности, полностью абстрагируясь от того, кем является мой начальник, от личных чувств и воспоминаний.

Кажется, он нутром чует моё состояние и не упускает ни единой возможности ужалить колким словом и опалить взглядом. Его глаза — два раскалённых уголька — буравят насквозь, заставляя внутренне съёживаться.

Я стараюсь не реагировать, сохранять нейтральное выражение лица, но внутри всё кипит от ярости и обиды. Почему он так со мной? Что я ему сделала?

Вечера проходят в компании бесконечных отчётов, изучения новых материалов и безуспешных попыток уснуть. Сон никак не идёт. В голове крутятся обрывки фраз, лица, события. А потом начинаются сны. Точнее, кошмары.

Я снова в университете, в тёплых объятиях Ромы. Мы юные, беззаботные, опьянённые первой любовью. Он шепчет ласковые слова, словно бархат, осыпает поцелуями и клянётся в вечной любви, рисуя картины счастливого будущего. Но внезапно идиллия рушится, как карточный домик. Перед глазами всплывает тот роковой день... Холодный ужас пронзает меня. Нет, нет! Отчаянно мотаю головой во сне, чувствуя, как сердце разрывается на части от невыносимой боли и всепоглощающего отчаяния.

Затем появляется Руслан. Злой, агрессивный, кричит на меня, хватает за руки. Пытаюсь вырваться, убежать, но он не отпускает. Он преследует меня, куда бы я ни пошла.

Всё смешивается в какой-то невообразимый хаос. Рома, Руслан, работа, прошлое, настоящее. Просыпаюсь в холодном поту, с колотящимся сердцем. Чувствую себя разбитой и опустошённой.

Утро начинается с мучительного подъёма. Смотрю в зеркало и вижу осунувшееся лицо с тёмными кругами под глазами. Я похожа на тень само́й себя.

Пока чищу зубы, сквозь мысли доносится скрежет из прихожей. Приоткрываю дверь ванной, прислушиваюсь.

Не показалось. Звук вставляемого ключа в замочную скважину не спутаешь ни с чем. Пугаюсь, сердце начинает колотиться быстрее, глаза мечутся по помещению. Бросаю щётку в раковину, вытираю рот и крадусь к двери, чтобы посмотреть в глазок. Но всё, что успеваю заметить – это закрывающиеся створки лифта.

Странно. Хмурюсь.

Заставляю себя закончить сборы, выпить чашку кофе. Облачаюсь в строгий деловой костюм, тщательно приглаживая юбку и выравнивая манжеты рубашки.

Глубокий вдох, медленный выдох. Это помогает хоть как-то привести себя в норму: выровнять дыхание и скрыть следы усталости и недосыпа.

Выхожу на улицу. Тепло, солнце, птицы поют. Где-то вдалеке метёт дворник. Всё как обычно. Оглядываюсь, зачем-то пробегаю взглядом по припаркованным машинам и иду в сторону метро.

Хлопает дверца автомобиля, и мой беспокойный слух цепляется за этот звук. Он тут же сменяется топотом приближающихся шагов. Уровень тревоги достигает максимума, подстёгивая меня к тому, чтобы ускориться или вовсе побежать. Но я не успеваю. Кто-то больно хватает меня за руку и дёргает, разворачивая на месте. Я едва не падаю.

Вижу перед собой разъярённое лицо Руслана. Он в ярости, ноздри раздуваются, глаза будто сейчас вылезут из орбит. Взгляд острый, полосует моё лицо.

— Чего тебе? — выдыхаю я.

— Ты какого хрена замки сменила? — цедит он сквозь зубы.

Инстинктивно вскидываю голову и осматриваю окна, убеждаясь, что нас никто не слышит. Не хотелось бы стать звездой интернета.

— А что тебе делать в моей квартире? — отвечаю вопросом на вопрос. — И отпусти руку, — шиплю я, пытаясь высвободить запястье из его хватки. Синяк точно останется.

— Смелая, смотрю, стала, — то ли спрашивает, то ли констатирует. — Давно ли она стала твоей? М? — резко подаётся вперёд, прожигая взглядом. — Быстро же ты освоилась. И развод тебе, и жилплощадь, — голос его сочится ядом. — Слушай сюда, куколка. Мне кровь из носу нужно попасть в квартиру, забрать кое-какие важные бумаги. И я туда попаду с твоим согласием или без него. Уяснила?

Закатываю глаза, чувствуя, как раздражение вперемешку со страхом закипает внутри.

— Скажи мне, где они, я найду и отправлю тебе по почте. Делов-то. Твоё присутствие необязательно, — выдаю я, глядя на багровое лицо бывшего мужа. Раньше я считала его симпатичным, а сейчас вижу, что он неприятный. Никакая привлекательная внешность не спасёт человека, если он дерьмо.

— Ты чего мне здесь исполняешь? Какие почты? Ты хоть понимаешь, о чём говоришь? Там такое… — Он понижает голос, оглядываясь по сторонам. — Такие вещи, которые нельзя по почте пересылать.

— Нет, — твёрдо отвечаю я. — Ты не войдёшь в мой дом. Никогда.

Откуда во мне столько смелости, сама не пойму.

— Просто открой мне квартиру, и я сам всё заберу.

Отрицательно мотаю головой.

— Ах, вот как? — Он ухмыляется, и эта ухмылка вызывает дрожь. — Ну, тогда не обижайся, если я найду другой способ.

Он отпускает мою руку, и я отшатываюсь назад, потирая запястье.

— Не смей мне угрожать, — говорю я, стараясь звучать увереннее.

— Я не угрожаю, — отвечает он, глядя мне прямо в глаза. — Я предупреждаю.

С этими словами он разворачивается и уходит, оставляя меня стоять посреди улицы с колотящимся сердцем и леденящим душу предчувствием. Я смотрю ему вслед, чувствуя, как страх медленно заполняет меня изнутри.

Глава 7. Катя

После утреннего спектакля, устроенного Русланом, я пулей лечу на работу. Меньше всего мне хочется давать Роману повод для новых придирок. Он и так не упускает случая уколоть побольнее.

До метро добираюсь в мгновение ока. Вынырнув из подземки, я быстрым шагом преодолеваю расстояние до бизнес-центра. Эти десять минут кажутся вечностью.

Влажные ладони скользят по ручке сумки, дыхание сбивается. За несколько минут до начала рабочего дня я врываюсь в здание.

Не дожидаясь лифта, взбегаю по ступенькам, считая пролёты и проклиная каблуки. В офисе подозрительно тихо. Решаю забежать на мини-кухню за кофе. Иначе моя работоспособность будет на нуле. Только кофе может меня спасти.

Бросаю сумку и пиджак на диванчик. Ставлю чашку в кофемашину, нажимаю кнопки и нетерпеливо постукиваю пальцами по столешнице, ожидая свою порцию бодрости.

В тот момент, когда я беру обжигающую чашку в руки, дверь распахивается. Роман. Даже оборачиваться не нужно, чтобы понять, кто это.

Вот тебя как раз и не хватает для полного счастья, думаю я про себя.

— Екатерина! — чеканит он, наполняя комнату своей энергией.

— Чёрт! — восклицаю я, глядя, как тёмное пятно расползается по ткани блузки.

— Всё в порядке? — Роман оказывается рядом в два шага, протягивая мне полотенце. — Возьми.

— Спасибо, — бурчу я, принимая полотенце и пытаясь промокнуть пятно.

Волнуюсь неимоверно. Находиться рядом с этим мужчиной в замкнутом пространстве – всё равно что ходить по минному полю. Его энергия подавляет меня, заставляет суетиться и совершать глупые ошибки.

— Ты в курсе, сколько времени? Через двадцать минут встреча с клиентами, а конференц-зал не готов, — отчитывает он меня, словно школьницу. — И почему ты опаздываешь?

— Этого больше не повторится, Роман Николаевич, — парирую я, стараясь сохранять спокойствие. Не глядя на него, обхожу и достаю из сумки влажные салфетки, реклама которых обещает, что они справляются с пятнами за секунды. Яростно тру злополучное пятно.

Роман хранит молчание, неотрывно следя за каждым моим движением. Краем глаза я отмечаю безупречные складки его брюк и зеркальный блеск начищенных туфель. Руки, небрежно спрятанные в карманах, подчеркивают его неизменную уверенность в себе. Впрочем, как всегда – непроницаемый и властный.

— Я сейчас всё успею. Не волнуйтесь, — нарушаю я молчание.

Слышу, как он ухмыляется, подходит ближе и чуть нависает надо мной, так что я чувствую запах дорогого парфюма.

— Екатерина, твоя пунктуальность вызывает у меня тревогу за будущее компании. Боюсь, нам придётся пересмотреть твои должностные обязанности, если опоздания войдут в систему.

Он выпрямляется и уходит, оставив меня наедине с пятном и раздражением.

К счастью, салфетки и правда работают. Через две минуты от кофейного безобразия не остаётся и следа. Я допиваю остывший кофе, стараясь успокоиться, и направляюсь в свой кабинет, чтобы оставить вещи и взять всё необходимое для встречи.

Конференц-зал у нас небольшой, но светлый, с панорамными окнами, выходящими на город. Здесь большой овальный стол из тёмного дерева и удобные кожаные кресла. Проверяю, чтобы на столе лежали блокноты и ручки, включаю проектор, настраиваю презентацию и освещение. Хоть я и нервничаю, но стараюсь сделать всё идеально.

Успеваю вовремя.

В назначенное время клиенты входят в зал. Трое мужчин в дорогих костюмах, представившись, рассаживаются по местам, негромко переговариваясь.

Я беру планшет и располагаюсь неподалёку, готовая вести протокол.

Обсуждение идёт по поводу нового контракта. Я внимательно слушаю, стараясь не упустить ни одной детали.

Во время презентации несколько раз ловлю взгляд Ромы. Оценивающий, изучающий. Не могу понять, что он хочет этим сказать. Стараюсь не обращать внимания и сосредоточиться на своей работе. Делаю пометки, слежу за ходом обсуждения.

В какой-то момент начальник жестом показывает мне, чтобы я принесла кофе. Молча киваю и выхожу из зала.

На кухне быстро готовлю кофе, расставляю чашки на поднос и возвращаюсь в конференц-зал. Подаю напиток клиентам, мило улыбаясь в ответ на их благодарность.

Весь день пролетает в суете. После обеда готовлю документы для бухгалтерии, отвечаю на телефонные звонки, занимаюсь организацией встречи с новыми, потенциально прибыльными, клиентами. В голове – рой мыслей...

Ближе к концу дня, когда я уже собираюсь уходить, в мой кабинет заходит Букреев.

— Катя, у меня для тебя новость, — говорит он с хитрой улыбкой, опираясь о дверной косяк. — На следующей неделе намечается командировка в Калининград. Ты летишь со мной.

Внутри всё сжимается. Только этого мне сейчас не хватает!

— Твоя задача – купить билеты на вторник на первую половину дня и забронировать гостиницу, — продолжает он, не обращая внимания на моё состояние. — Справишься?

Киваю в ответ, перекладывая бумажки на столе.

Обязательно. И желательно, чтобы номера были на разных этажах, а ещё лучше в разных частях здания, мысленно иронизирую я.

— Хорошо, Роман Николаевич, — вместо этого произношу я, стараясь сохранять спокойствие. — Всё сделаю.

Он кивает и уходит. А я остаюсь сидеть в своём кабинете, глядя в окно на угасающий закат, и думаю, что меня ждёт в этой поездке. И как пережить эти несколько дней рядом с человеком, который вызывает во мне такую бурю противоречивых чувств.

Глава 8. Катя. Прошлое.

Как всегда, возле университета кипит жизнь. Закончились пары, и студенты отправились на большой перерыв перед лекциями, которых сегодня как раз у меня нет.

Мы с девчонками стоим, образовав небольшой кружок у крыльца, и обсуждаем завтрашний семинар плюс зачёт по философии.

— Кать, там твой красавчик стоит, – Олеся хитро прищуривается, глядя куда-то поверх моей головы. – И смотрит прямо на нас. Только не вздумай оборачиваться, а то спугнёшь, – заговорщицки продолжает она.

— Да с чего он мой-то вдруг? – я пытаюсь изобразить непринуждённость, но предательский румянец уже выдаёт меня. Внутри всё начинает трепетать.

— Да он к тебе явно клинья подбивает. Крутится вокруг тебя, как кот вокруг сметаны. Дала бы уже парню шанс, – не унимается Олеся. – Что ты теряешь?

— Ага, – с иронией отвечаю. – Чтобы стать очередным трофеем в его коллекции? Спасибо, не надо.

— Ну, как знаешь, – сокурсница пожимает плечами, явно не убеждённая моими словами. – О! Кажется, он идёт сюда, – она едва заметно кивает подбородком в сторону приближающейся фигуры.

— Только не это! – вырывается у меня. – Всё, девочки, я побежала, – я быстро прощаюсь, разворачиваюсь и ухожу прочь.

Но не успеваю я сделать и нескольких шагов, как слышу позади знакомый голос.

— Смирнова, подожди! – окликает он меня.

Я упрямо продолжаю идти, делая вид, что ничего не слышу.

— Стой! Кому говорю, – в голосе появляются раздражённые нотки. Он догоняет меня и, коснувшись моего плеча, разворачивает к себе.

Наши взгляды встречаются. Рома часто дышит, его карие глаза изучающе скользят по моему лицу.

— Может, ты перестанешь меня преследовать, Ром? – я стараюсь говорить ровно и спокойно. – Ты разве ещё не понял, что тебе ничего не светит?

— Я бы на твоём месте не был столь категоричной, Катенька, – произносит он улыбаясь, и в уголках его губ мелькает едва заметная усмешка. – То, что ты ещё не моя, лишь вопрос времени. Я даю тебе возможность само́й принять правильное решение.

Самоуверенный нахал! Меня охватывает волна возмущения.

— Ты привык получать всё, что захочешь, да? – я скрещиваю руки на груди, принимая защитную позу, хотя ответ и так очевиден.

— Именно, – он кивает, слегка покачиваясь с пятки на носок.

— И чего же ты хочешь? – продолжаю я, чувствуя, как внутри нарастает какое-то странное беспокойство.

— Хочу, чтобы ты стала моей девушкой. Хочу быть в отношениях.

— А ты сам-то знаешь, что значит быть в отношениях? – я даже не пытаюсь сдержать смешок. – Или тебе уже просто так не дают? – сарказм, обычно мне несвойственный, неожиданно вырывается наружу.

— Ого! Смирнова, да ты умеешь жалить! – в его голосе звучит что-то похожее на восхищение. И, клянусь, в тёмных глазах мелькает озорной огонёк.

— Ром, отстань. Пожалуйста. Я не хочу с тобой связываться. Мои нервы мне дороже. И хватит присылать мне подарки и цветы. Я их не выбрасываю только из жалости. К ним.

Развернувшись, я начинаю идти, чувствуя, как нарастает напряжение.

— Подумай, Кать, – доносится мне вслед. И почему-то в голосе Букреева я слышу нотку обречённости…

Я направляюсь к общежитию, ощущая на себе его пристальный взгляд.

Слова Ромы эхом отдаются в голове, пока я иду по аллее.

«Хочу, чтобы ты стала моей девушкой. Быть в отношениях». Он? Серьёзные отношения? Да быть такого не может. Он же Букреев! Самый популярный парень на курсе, сердцеед и бабник.

И вот он стоит передо мной и говорит о чувствах? Нет, в это сложно поверить.

Но если отбросить предрассудки, что остаётся? Признать, что он мне нравится? Да, мне нравятся его улыбки, эти искры в глазах, когда он смотрит на меня. Но я же не наивная дурочка! Я знаю, чем заканчиваются истории с такими парнями: разбитым сердцем и кучей комплексов.

Чёрт возьми, чего он добивается? Ему что, недостаточно внимания? Зачем ему я? Неужели я настолько отличаюсь от других? Или это просто новый вызов для него? Доказать себе, что он может заполучить любую?

Весь остаток дня я провожу в размышлениях. Слова Букреева не выходят из головы. Я пытаюсь сосредоточиться на учёбе, но всё тщетно. Он будто загипнотизировал меня.

Вечером, не выдержав напряжения, я делюсь своими мыслями с Настей, моей соседкой по комнате. Она внимательно выслушивает меня, иронично хмыкая в самых пикантных местах моей истории.

— Кать, ну ты даёшь! – восклицает она, когда я заканчиваю свой сумбурный рассказ. – Он же Рома Букреев! Ты о такой партии могла только мечтать!

— Да какая партия, Насть! – возмущаюсь я. – Он же ненадёжный. Завтра он переключится на другую и всё. Я не хочу быть одной из его игрушек.

— Ну не знаю, Кать, – тянет Настя. – По-моему, он всерьёз настроен. Ты видела, как он на тебя смотрит? И потом, цветы, подарки… Он же за тобой ухаживает!

— Да это всё показуха, – упрямо твержу я. – Он просто хочет меня завоевать.

— А может, ты просто боишься? – внезапно произносит подруга, пронзая меня своим взглядом.

Я замолкаю. Может быть, она права. Я действительно боюсь. Боюсь довериться, боюсь влюбиться и, в конце концов, боюсь быть отвергнутой.

Перед сном, лёжа в кровати, я долго ворочаюсь, не в силах уснуть. В голове снова и снова всплывают слова Ромы, его улыбка, его глаза.

Я представляю, как мы гуляем вместе по парку, держимся за руки, смеёмся. И вдруг мне становится страшно оттого, что я упускаю возможность быть счастливой.

Словно повинуясь внезапному порыву, я беру телефон и печатаю сообщение: «Я согласна».

Ответ приходит почти сразу, когда я уже начинаю проваливаться в сон: «Ты не пожалеешь».

Глава 9. Катя

Впервые лечу в командировку. В свою первую настоящую командировку в Калининград. Вокруг суета, шум, голоса, но я нахожусь будто в своем мире. Роман, как обычно, погружен в работу, отвечая на звонки даже в аэропорту, а я… я просто наблюдаю за происходящим вокруг, за всеми… за ним.

Помню, как летала раньше с мужем. Странно, но только сейчас понимаю, насколько была слепа. Всё внимание уходило на его настроение, капризы, желания. Теперь это в прошлом.

Маленькая кофейня в углу зала ожидания манит ароматом. Беру капучино – он не идеален, честно говоря, даже далёк от того, что я пью обычно. Но сейчас этот напиток кажется особенным, в нём – вкус свободы.

Рассматриваю людей, снующих туда-сюда: вот молодая мама с малышом, она пытается учить его играть в ладушки; бизнесмен в идеальном костюме торопливо печатает что-то в ноутбуке; две девушки постоянно делают селфи и хохочут. Раньше я не замечала таких деталей.

В зале ожидания гулко разносятся обрывки объявлений и приглушённые голоса. Роман сидит через три кресла от меня, хмуро вглядываясь в экран ноутбука. Я же задумчиво смотрю в его сторону, но будто сквозь него, размышляя о том, как я оказалась в этой точке…

Вздрогнув, я выныриваю из своих мыслей, поймав на себе его взгляд. Он смотрит пристально, словно пытается прочесть что-то на моём лице. Неловкость пронзает меня, как тонкая игла. Я поспешно отвожу взгляд, стараясь скрыть смущение за напускным безразличием.

Объявление диктора о начале посадки звучит как спасение.

Мы проходим в самолёт, и стюардесса любезно указывает на наши места. Они, к слову, расположены рядом. Сердце против воли начинает биться быстрее, когда мы занимаем их. Ведь мне предстоит провести почти три часа в замкнутом пространстве с человеком, с которым я предпочла бы лишний раз избегать любого контакта.

Большую часть полёта я провожу, глядя в иллюминатор, стараясь игнорировать присутствие мужчины рядом. Вернее, сам факт этого тесного соседства.

Город внизу становится всё меньше, а облака за окном манят своей белизной.

Я почти физически ощущаю его присутствие рядом – тепло его тела, едва уловимый запах его парфюма. Каждый вздох кажется слишком громким, каждое движение – подозрительным.

– Нравится? – Голос Романа звучит неожиданно, прямо возле моего уха, заставив меня вздрогнуть.

– Что? – Я растерянно оборачиваюсь к нему.

– Ну, там, за бортом, – он усмехается, кивком указывая на иллюминатор.

– Очень, – сухо отвечаю я, вновь отвернувшись к окну, не желая продолжать разговор.

Повисает пауза. Краем глаза вижу, как он откидывается на спинку кресла, ощущаю, как его рука ложится на подлокотник, разделяющий нас. Мне даже кажется, что он тихо усмехается, но я не уверена. Затем, прочистив горло, он произносит то, от чего у меня перехватывает дыхание:

– Тебя без проблем отпустили в поездку? Как муж отреагировал? Кстати, он знает, что твой босс – твой бывший?

Внутри всё холодеет. Он что, совсем что ли?

– Роман Николаевич, вам не кажется, что это личное? – мой голос звучит нарочито спокойно, хотя внутри бушует настоящий хаос.

Я поудобнее устраиваюсь в кресле и тянусь за ремнём безопасности, когда загорается табло, рекомендующее это сделать.

– Личные дела сотрудников надо внимательнее читать. У меня нет мужа…

После этих слов я вскидываю взгляд, повернувшись к нему. Хочу увидеть замешательство, смущение, что угодно, кроме удивления.

Он смотрит на меня, приподняв бровь, и в его взгляде читается что-то вроде… любопытства?

– Правда? – тянет он, словно пробует на вкус эту информацию. – Интересно. Полагаю, не сошлись характерами? – продолжает с нескрываемой иронией.

Я чувствую, как к щекам приливает кровь. Это наглое панибратство в его исполнении кажется совершенно неуместным, особенно учитывая, что мы находимся в служебной командировке.

– Это не ваше дело, Роман Николаевич, – отрезаю я, стараясь сохранять дистанцию в голосе. – И я бы предпочла, чтобы мы обсудили рабочие вопросы, а не мою личную жизнь.

Он снова усмехается, и эта ухмылка начинает меня раздражать.

– Как скажешь, – соглашается он, поднимая руки в примирительном жесте. – Тогда давай поговорим о работе. Например, о том, успела ли ты вчера доделать презентацию…

Я облегчённо выдыхаю. Наконец-то.

Погружаюсь в обсуждение рабочих вопросов, в общих чертах обрисовав суть той самой презентации.

Наконец самолет начинает снижение. Земля приближается, и вместе с ней – предчувствие чего-то нового, неизведанного. Калининград встречает нас хмурым небом и прохладным ветром.

Глава 10. Роман

У меня нет мужа.

Эти слова прозвучали как выстрел. Прямо в живот. Аж скрутило, зараза. Не от радости, нет. От злости, от какой-то дикой, неконтролируемой ярости, которая клокотала внутри.

Развелась, значит.

А пять лет назад куда торопилась? Выскочила замуж за этого… «папика»! Чего ей тогда не хватало? Денег? Я бы обеспечил её не хуже. Верности? В этом она могла быть уверена. С тех пор как она согласилась быть моей, для меня просто не существовало других девушек. Отказалась от меня, исчезала и счастлива была всё это время. Наверное…

И что теперь? Стоило ли оно того?

Всю дорогу от аэропорта до отеля я молчу. Катя сидит рядом, устремив взгляд в окно, делает вид, что ей всё равно.

Да плевать мне на неё! Нужно сосредоточиться на работе. Клиенты ждут, сделки не заключатся сами собой.

Мы размещаемся в отеле, расположенный в центре города. Номер у меня отдельный, несмежный, что не может не радовать. Я удивляюсь, когда понимаю, что Катя себе забронировала этажом ниже. Зачем? Почему не рядом? Она меня избегает? Или боится? В голове неиссякаемый поток вопросов. Ухмыляюсь сам себе.

В лифте мы поднимаемся вместе. Напряжение ощущается физически. В тесном пространстве мы стараемся избегать зрительного контакта, но наши взгляды то и дело невольно встречаются.

– Катерина, отдохни пару часов, – бросаю сухо. – Буду ждать тебя в шесть в холле. И не задерживайся, пожалуйста, — добавляю, вскидывая руку, чтобы прикинуть, сколько у нас есть времени.

– Разумеется, Роман Николаевич. Не сто́ит волноваться, – отвечает она с той же сдержанной учтивостью. – В шесть, значит, в шесть. Буду вовремя. Кто я такая, чтобы тратить драгоценное время? — язвит чертовка.

– Прекрасно, – отвечаю я, стараясь скрыть бушующие внутри эмоции. – Надеюсь, ты осознаёшь, насколько высоки ставки. Поэтому постарайся хорошо отдохнуть.

Вечерняя встреча с клиентами проходит на удивление гладко. Презентация, подготовленная Катей, была безупречной. Понятной. Лаконичной. Она вообще молодец, когда дело касается работы. Справляется. Иначе бы испытательный срок закончился раньше.

Кому ты лечишь, Ромыч?! Веду внутренний монолог. Никуда бы ты её не отпустил. Увидел и пропал…

Сидит такая, улыбается, внимательно слушает, делает пометки. Ангел во плоти, не иначе. Разумеется, мужчины не могут не заметить её привлекательности. Улыбаются в ответ, пожирая взглядом. Я их понимаю, как мужик, но не одобряю. Какого хрена?

Позже, когда выходим на улицу, чтобы проводить клиентов и вдохнуть свежего морского воздуха, оставшись вдвоём, мы молчим, думая каждый о своём. И я снова чувствую это… притяжение, что ли?

Бесит!

– Отличная работа, Екатерина, – говорю нарочито официально. – Завтра повторим, надеюсь, с таким же успехом.

– Спасибо, Роман Николаевич, – отвечает она, и взгляд её… да что с ней не так? Будто заглядывает в душу, ищет что-то. – Всегда рада помочь. Главное, чтобы результат был положительным.

– Результат, безусловно, важен, – киваю. – Но и командная работа имеет значение. И здесь, надо признать, ты отлично справилась с поставленной задачей.

Её губы трогает едва заметная улыбка.

– Рада стараться. Для компании, – подчёркивает она последнее слово.

Чёрт бы её побрал! Ни шагу в сторону личного. Только работа.

К вечеру я буквально валюсь с ног. Усталость накопилась такая, будто не спал несколько суток. Катя выглядит бодрой, как будто и не провела весь день в переговорах. Не понимаю, как ей это удаётся.

В номере я наливаю себе виски. Двойную порцию. Чтобы не думать. Чтобы выкинуть её из головы. Но куда там! Перед глазами снова и снова всплывает её лицо. Пять лет назад. Юная, влюблённая, моя Катя. А потом – бац! – и всё кончено. Без объяснений. Без прощания. Хоть бы сообщение написала… Она его написала, но позднее, когда я узнал, что она вышла замуж.

Я ей написал, будучи не совсем трезвым: "Почему?"

А в ответ лишь получил: "Так надо".

Сообщение я тогда оставил без ответа, не понимая, как расценивать его.

Я залпом выпиваю виски. Не помогает. Нужно что-то делать. Хоть пробежку по ночному городу устроить, лишь бы не сидеть и не думать о ней. О её разводе. О том, что, возможно, она свободна. А может, и нет. Может, у неё уже кто-то есть. И меня это вообще не должно волновать!

На следующий день встречи идут одна за другой. Я стараюсь быть сосредоточенным, профессиональным, не показывать ни малейшей запинки. Только работа. Только сделки. Но краем глаза постоянно ловлю её взгляд. Иногда – настороженный, иногда – оценивающий, иногда – просто пустой. О чём она думает?

Кстати, Катя приятно удивила не только меня, но и, как я заметил, многих присутствующих. Во время обсуждения договора возникла необходимость в срочном переводе небольшого фрагмента с французского языка на русский. Катя справилась с этой задачей моментально. Неужели она владеет французским? Какое удачное совпадение! Мне как раз в следующем месяце потребуются услуги переводчика. Что ж, одним выстрелом можно убить двух зайцев: больше не нужно прочёсывать интернет в поисках подходящего переводчика. И конечно же, это прекрасный повод максимально задействовать Тихомирову.

В голове моментально созревает план, вырисовывая шаг за шагом предложение, перед которым у неё просто не останется выбора…

Похоже, я определённо мазохист…

Глава 11. Катя

Ополоснув тело прохладной водой для контраста, чтобы охладить распаренное тело после длительного пребывания под струями воды, я выключаю её и выхожу из душевой кабинки.

Телефон, лежащий в номере отеля, беспрестанно сигналит о новом сообщении. Накинув махровый халат и мельком взглянув в зеркало, озадаченно иду на звук.

Кому я понадобилась?

Гаджет лежит на журнальном столике рядом с открытым ноутбуком, где открыта страничка известного маркетплейса. Я потратила кучу времени, чтобы выбрать платье на вечер. Нас сегодня пригласили на празднование юбилея компании, с которой мы как раз заключили выгодный контракт.

Хоть меня и не прельщает быть спутницей Ромы, раз уж я иду, то собираюсь провести время с пользой: на людей посмотреть, да себя показать. И наряд я для этого выбрала подходящий. Надеюсь, с размером угадала.

В статусе заказа: товар собирается. Обещают, что курьер будет вовремя.

Телефон снова пиликает. Беру его и активирую экран.

Тихомиров… В своём репертуаре.

«Ты где шарахаешься?»

«Почему тебя нет дома?»

«Мне нужно получить доступ к сейфу…»

«Молчишь...»

«Пеняй на себя…»


И всё в таком духе. Я стараюсь не реагировать, но всем телом чувствую, как внутри меня расцветает паника. Меня бросает в жар, пульс можно даже не мерить, я и так знаю, что у меня тахикардия.
Понимаю, что, когда вернусь в город, встречи с бывшим мужем не избежать. Я знала, что у него есть сейф, но никогда не интересовалась делами Руслана, и пароль от сейфа я не знаю. Не думаю, что бывший муж мне его скажет.

Остаться с ним наедине в квартире — перспектива меня не радует. Лену позову. Ну что он сделает при свидетелях?

«Перестань меня доставать. Я не в городе».

Отправляю сообщение с надеждой, что отстанет. Но точки на экране начинают бегать.

"*люха".

Ничего удивительного. Другого я от него и не ожидала.

Вскоре приезжает курьер. Я к этому моменту как раз заканчиваю с макияжем и причёской. Так как Калининград находится на берегу залива, ветра там — частое явление. Сегодня как раз тот день, когда на улице достаточно ветрено. Поэтому я собираю волосы на затылке, оставляя сзади распущенные пряди, струящиеся по спине, лопаткам.

Платье оказывается по размеру. Изумрудного цвета. Так идёт моим голубым глазам. Оно до колена, сдержанного кроя, с открытыми плечами. Стройный силуэт, блеск ткани, уверенная улыбка – вот что я вижу в зеркале.

Мне нравится. Провожу руками по платью, и чувства радости и предвкушения переполняют меня.

Выудив из пакета красную помаду классического оттенка, которую я тоже заказала вместе с платьем и обувью, наношу на губы, отмечая, как хорошо она ложится. Делаю жест губами для растушёвки помады, понимаю, что мне идёт этот цвет.

Для меня сегодняшний лук вообще не свойственен. Я никогда не выглядела так эффектно. И, признаю́сь честно, мне безумно нравится.

Передвигаюсь в прихожую номера, чтобы достать из шкафа тонкий кардиган с поясом и босоножки на танкетке с ремешками.

Держа в руке обувь, слышу, как в дверь стучатся. Твёрдо, коротко. Открываю дверь и замираю на месте. Передо мной стоит Рома, криво улыбается.

– Рома… н… Николаевич?

Его взгляд скользит по мне. По лицу, причёске, плечам. Его пристальный осмотр заставляет меня вспыхнуть и покрыться мурашками от движения воздуха из коридора.

Он всё это делает молча, осматривая меня с головы до ног.

Я делаю то же самое, отмечая его внешний вид. Он выглядит потрясающе. Сильный, успешный, красивый. Рома стал мужественнее, взрослее. Его спортивное тело говорит, что он много уделяет времени данному вопросу.

– Привет, – он расслабленно улыбается.

– Виделись утром, – бросаю ему, пытаясь унять нарастающее волнение.

– Я пройду, – не спрашивая, а утверждая, делает шаг в мой номер.

Я на автомате отодвигаюсь в сторону, роняя босоножки на пуф, иначе я столкнусь с Букреевым лицом к лицу. А я не готова к такому контакту. Достаточно того, что мы одни в номере. За какие-то секунды помещение заполняется его энергетикой сексуального, уверенного в себе мужчины.

– Я тебя не приглашала. Но тебя, я вижу, это не волнует, – говорю, следя за движениями Ромы.

– Покажешь свой номер?

Я невольно смотрю на его губы, мощную шею.

– План номера есть на сайте отеля.

– Я предпочитаю экскурсии с гидом.

Он стреляет в меня игривым взглядом, открыто забавляясь моей реакцией.

– Ко мне запись на неделю вперёд, – парирую я, сложив руки на груди. – Для тебя – на десятки лет…

– Даже так?

– Угу…

Он ничего не отвечает, осматриваясь вокруг, бросая взгляд на кровать. А на ней – моё нижнее бельё, которое я не выбрала. Рома задерживает взгляд на нём, я вижу, как он сглатывает, и его кадык дёргается. Я же в это время от неловкости готова сквозь землю провалиться. Я смущена, моё лицо пылает. Босс медленно поворачивается, и я вижу даже на расстоянии, как его взгляд темнеет и буквально прожигает меня насквозь.

Дальше происходит что-то необъяснимое. Он начинает идти на меня, мелкой поступью, держа меня на прицеле своих глаз. Инстинктивно делаю шаг назад. Потом ещё. И ещё, пока не упираюсь в стену. Выставляю руки вперёд, упираясь в его мощную грудь, чтобы он не подходил ближе. Но он давит на мои руки, и они сгибаются под его тяжестью. Меня трясёт, глаза хаотично носятся по его лицу, пытаюсь понять, что он задумал?

– Что ты делаешь? – шепчу я.

Его парфюм обволакивает меня полностью, моё платье буквально пропитывается им.

– А на что это похоже?

– На нарушение личных границ.

– Всё верно. Именно это я и пытаюсь сделать, – хриплым голосом выдаёт он и наклоняется ко мне ближе. Наши глаза так близко, что кружится голова. Моё возбуждение оказывается очевидным. И Рома это видит, знает. Он трётся носом о мой, склоняет голову в сторону и шепчет мне в губы, порочно улыбаясь.

Глава 12. Катя

Я стою, прислонившись спиной к стене, и пытаюсь унять предательскую дрожь в коленях. Слова Ромы, взгляд, запах – вихрем проносятся сквозь меня, оставив после себя лишь опустошение и липкий вкус стыда. Какого чёрта он себе позволяет? И почему я так реагирую?

Сердце колотится где-то в горле, и дышать совершенно нечем. Что это было? Игра? Проверка? Или просто хорошо спланированная провокация?

Беру себя в руки. Нет, так дело не пойдёт. Не позволю этому самоуверенному типу сбить меня с толку. Я приехала сюда не для того, чтобы заливаться краской и лепетать что-то невразумительное перед своим боссом. У меня здесь деловые интересы, выгодный контракт, перспективы… и, признаться, сногсшибательное новое платье, которое просто необходимо выгулять!

Окидываю себя взглядом в зеркале. Изумрудный цвет действительно мне идёт. В отражении вижу растерянное, смущённое лицо, и оно совсем не вяжется с образом уверенной, успешной женщины, который я старательно пытаюсь создать.

Соберись, тряпка! Мысленно кричу себе, проводя руками по лицу.

Я не позволю Букрееву выбить меня из колеи.

Решительно обуваю босоножки, беру кардиган и делаю глубокий вдох.
Выхожу из номера, стараясь держаться как можно увереннее. В лифте бросаю ещё один взгляд на своё отражение. Помада на месте, волосы уложены, осанка прямая. Всё под контролем.

Когда двери лифта открываются, я замечаю начальника, стоящего у выхода. Он опирается на стену, засунув руки в карманы брюк, и смотрит в мою сторону. Его взгляд прожигает меня насквозь, но я стараюсь не подавать виду.

Подхожу к нему с высоко поднятой головой и ровным голосом говорю:

– Готова. Можем ехать.

Он усмехается и, не говоря ни слова, направляется на улицу, галантно пропуская меня вперёд. Я иду, стараясь не обращать внимания на его присутствие. Но это сложно. Слишком сложно.

Такси уже ждёт нас у крыльца. Всю дорогу я не отрываясь смотрю в окно, погруженная в созерцание этого удивительного города. Кажется, здесь каждый камень дышит историей, каждый переулок хранит свои тайны. Европейская брусчатка, силуэты старинных домов с черепичными крышами, современные кафе в старинных немецких постройках — пытаюсь запомнить каждый элемент.

Бросаю взгляд на Романа, позволяя воспоминаниям захватить меня. Отвернувшись, мысленно возвращаюсь к нашему первому свиданию. Он предложил подвезти меня после занятия. Я приняла его предложение, расценив это как простую любезность. Однако вместо того, чтобы сразу отвезти меня в общежитие, он предложил посмотреть кино в летнем кинотеатре на свежем воздухе. Я была осторожна, зная о его славе сердцееда, и старалась держать дистанцию. Он замечал мою отстранённость, но это не мешало быть настойчивым и непринуждённым, постепенно завлекая меня в свои сети. И, признаю́сь, он был очень убедителен. К концу фильма я почувствовала себя гораздо свободнее. Вечером у дверей общежития, он подарил мне поцелуй – нежный, но в то же время требовательный, от которого по коже побежали мурашки. А потом я долго ворочалась в постели, не в силах сомкнуть глаз. Этот поцелуй словно приоткрыл дверь в новый, неведомый мне мир, полный запретных страстей и жгучих желаний, о существовании которого я раньше даже не подозревала.

Наша поездка длится не больше двадцати минут. После чего водитель плавно останавливается возле ресторана под названием Zur Goldenen Gans – "У Золотого Гуся".

Внутри ресторана уже шумит толпа гостей. Мягкий джаз создаёт расслабляющую атмосферу, а официанты ловко лавируют между столиками, предлагая напитки и закуски. Лёгкое, почти невесомое прикосновение руки Романа к моей пояснице направляет меня вперёд, к столику, где нас уже ждут представители компании-юбиляра.

Вечер начинается с приветствий и поздравлений. Я впервые на таком мероприятии, поэтому чувствую себя немного скованно, но стараюсь улыбаться и поддерживать беседу.

– Очень рада познакомиться, – произношу я, пожимая руку седовласому мужчине в строгом костюме. – Ваш город просто очарователен!

– Спасибо, – отвечает он с тёплой улыбкой. – Надеюсь, у вас останется время, чтобы немного осмотреть его.

– Обязательно постараюсь, – заверяю я, понимая, что нет. Завтра мы улетаем.

Пока я увлечённо расспрашиваю о местных особенностях ведения бизнеса, я чувствую на себе взгляд своего босса. Когда мы встречаемся глазами, замечаю, что он смотрит тяжело, изучающе, словно пытается прочитать мои мысли. В глубине его глаз я вижу неясную тень – то ли насмешку, то ли вызов.

Во время тоста за процветание компании я выпиваю бокал шампанского, надеясь расслабиться. Но ощущаю лишь нарастающее напряжение.

– Нервничаешь? – слышу тихий голос Романа.

Его внезапное появление рядом заставляет меня вздрогнуть.

– С чего ты взял? – отвечаю я, стараясь сохранить непринуждённый тон.

– Вижу, – коротко отвечает он, улыбнувшись уголком губ, и отходит, оставив меня в замешательстве.

***

После официальной части начинается неформальное общение. Гости расходятся по интересам, образуя небольшие группы. Я оказываюсь в центре жаркой дискуссии о новых логистических решениях, адаптированных под специфику Калининградского региона. Кажется, у каждого есть своё мнение, подкреплённое опытом и знанием местных особенностей.

Вдруг сквозь шум голосов, я слышу вопрос, адресованный Роме:

– Роман, позволите украсть вашу очаровательную помощницу на танец?

Я оборачиваюсь и вижу рядом с собой Николая Сергеевича — представителя "Транс-Балт" — компании, с которой мы на днях заключили выгодный контракт.

Букреев бросает взгляд на меня, затем снова на Мезенцева. Уголки его губ едва заметно дёргаются в подобии улыбки.

– Только если Екатерина сама этого захочет.

Мгновенно отреагировав, мужчина одаривает меня хитрой улыбкой и обращается ко мне с притворным обожанием:

– Екатерина, окажете мне честь?

Одна мысль о танце с кем-либо, а тем более с этим человеком, вызывает во мне протест. Его присутствие пробуждает мучительное дежавю, словно передо мной стоит призрак моего бывшего мужа – та же самоуверенность во взгляде, та же манера говорить, от которой веет холодом.

Глава 13. Роман

Мой кабинет — моя крепость, здесь всё функционально и современно. Не терплю беспорядок на рабочем месте. У каждой вещи есть своё место. Вот только в жизни не всегда так.

Удобно расположившись в кресле, я пристально изучаю монитор ноутбука, выискивая слабые места в схемах "Транс-Балта". Контракт с ними – лакомый кусок, но я привык просчитывать каждый шаг наперёд.

Вчерашняя командировка… Катя. Её испытательный срок, безусловно, проходит безупречно. Чёткая, исполнительная, умная – идеальный помощник.

Идеальный? Чёрт, да рядом с ней я превращаюсь в какого-то подростка. Меня просто… выворачивает наизнанку. Хочется постоянно быть рядом, случайно задевать её плечом, подкалывать, чтобы увидеть, как она хмурит эти свои идеальные брови.

А этот поход в её номер… До сих пор не понимаю, что на меня нашло. Как будто переключатель какой-то сработал. Увидел краешек кружевного белья на кровати, поймал её взгляд – и всё. Замкнуло. Прижал к стене, вдыхая аромат, смесь нежного парфюма и чего-то ещё, неуловимого, её собственного.

Испуг в её глазах сменился… чем? Волнением? Замешательством? Я чувствовал, как бешено колотится её пульс, что выдавала пульсирующая венка на шее. Она задышала чаще, губы приоткрылись, словно в ожидании. Моё тело ответило мгновенно. Всё во мне кричало о том, чтобы сорвать эту тонкую грань, разделяющую нас. Но я отступил. Нужно было остановиться. Иначе… Иначе я бы точно натворил дел.

Сглотнув, сосредотачиваюсь на работе. Никаких Кать.

Нажав кнопку, я обращаюсь к ней по громкой связи:

— Подготовь переговорную. У меня назначена встреча. Ко мне должен подъехать человек, — говорю гладко и чётко.

Через несколько минут я на месте, и в помещение вваливается Аверин. Здоровый, как бык, довольный жизнью. Обнимаемся, хлопаем друг друга по плечам – как будто и не прошло столько лет.

— Братан, рад видеть! Как ты здесь? – громогласно восклицает он, перебивая меня.

Кирилл – гений IT. Когда-то мы вместе грызли гранит науки в университете, а теперь он владелец процветающей компании, специализирующейся на кибербезопасности.

— Работаю, Кир, работаю. Рад видеть тебя тоже, — отвечаю, тепло улыбаясь. — Присаживайся, — указываю на кресло. — Ну что, рассказывай, чем можешь помочь по поводу информации, которую я тебе присылал на имейл.

— Всё что угодно, Ром! Для старого друга – всё что угодно. Ты же знаешь.

Я объясняю ему ситуацию с "Транс-Балтом".

— Мне нужна вся подноготная. Легальная и не очень. Все связи, транзакции, уязвимости.

— Понял, принял. Будет сделано. Два дня, и у тебя всё будет.

Кирилл переходит к презентации по киберзащите моей компании. Рассказывает о новых разработках, о защите данных, о правовых аспектах. Я внимательно слушаю, анализируя риски. Это важно. Сейчас, в век цифровых технологий, информация – самый ценный актив.

Прерываю презентацию, набираю Катю по селектору:

— Катя, принеси мне из архива папку с документами по предыдущей системе защиты. И поскорее, пожалуйста.

Она появляется почти мгновенно. В строгой юбке и белой блузке, волосы собраны в элегантный пучок, на лице – ни намёка на стеснение. Подходит к столу, кладёт папку передо мной. Движения чёткие, профессиональные. Наблюдаю за ней краем глаза.

В комнате повисает неловкая тишина. Кирилл смотрит то на Катю, то на меня. Конечно, он её узнал. Он отлично помнит наши… взаимоотношения со Смирновой в университете. Вижу, как в его глазах мелькает вопрос.

Девушка молча выходит из переговорной, осторожно прикрывая дверь.

— Ну ты даёшь, Ромыч! Это… это же Катька Смирнова! Ты серьёзно? – не выдерживает Аверин, как только дверь закрывается.

— А что такого? – притворяюсь невинным.

— Да ладно тебе, Ром! Ты её в помощники взял? После того, как она тебя кинула, а ты с ума сходил, крушил всё вокруг. Это месть такая? — Он смеётся, но в его голосе слышится удивление.

— Никакой мести. Ей нужна была работа. Она справляется с ней отлично. И потом, это было сто лет назад. Забудь.

— Ну-ну… Забыл, конечно, забыл. Просто удивился.

В конце встречи Кирилл вдруг предлагает:

— Слушай, а давай в следующие выходные махнём на базу отдыха? Мы с Лизой и дочкой собираемся. Шашлыки, баня, свежий воздух… Тебе точно не помешает отдохнуть. — Он смотрит на меня и добавляет: — И Катю захвати с собой. Компанией веселее.

Катю? Он действительно предлагает взять с собой Катю? Хм…

— Кстати, а ты уверен, что Лиза будет рада моему присутствию? – спрашиваю, немного опасаясь. — Всё-таки мы с ней не самые лучшие друзья.

Кирилл отмахивается:

— Да брось ты, это всё в прошлом! Лиза давно всё забыла. Будет весело, я обещаю.

Жмём друг другу руки, и Кирилл уходит. А я возвращаюсь в свой кабинет, по пути делаю себе кофе. На кухне сталкиваюсь с Катей. Она сидит на диванчике, опустив взгляд и рассматривая витиеватые узоры на полу, и ест яблоко.

— Всё в порядке? – спрашиваю, делая вид, что делаю это из вежливости.

Она медленно поворачивает голову, поднимая на меня свои бездонно голубые глаза, отрывается от яблока.

— Да, всё хорошо. Просто… хотела немного отдохнуть.

— Напряжённый выдался день, да? — беру чашку с кофе и облокачиваюсь на стол напротив неё.

Она слегка краснеет, отводит взгляд:

— Да. Очень.

— Спасибо, что так оперативно принесла документы.

— Всегда к вашим услугам, Роман Николаевич, — её голос звучит чуть тише обычного.

Смотрю пристально, делая глоток. Она не выдерживает моего взгляда и отводит свой в сторону. Меня снова охватывает это странное, необъяснимое желание – прикоснуться к ней.

— Ещё поработаем сегодня.

— Обязательно, Роман Николаевич.

И я ухожу, чувствуя, как её взгляд сверлит мою спину.

———————————————

Кирилл и Лиза это герои из книги "Эффект бабочки: Одна ночь, изменившая всё".

Глава 14. Роман. Воспоминания.

Глядя в панорамное окно бизнес-центра, кручу в руках уже остывший кофе. Вид, конечно, крутой. Город внизу копошится, как муравейник. Машины ползут, люди спешат… И все куда-то бегут, чего-то хотят.

А я? Сижу здесь, в этой стеклянной клетке, и что? Чего хочу я?

Слова Кирилла эхом отдаются в голове: "Ты её в помощники взял? После того, как она тебя кинула… Это месть такая?".

Месть? Нет. Но отрицать, что ситуация до абсурда странная, бессмысленно. Смотрю на своё отражение в стекле – холёный, уверенный в себе тридцатилетний мужчина в дорогом костюме. Далеко ли он ушёл от того парня?

Всплывает картинка: я, двадцатилетний самоуверенный студент, капитан университетской футбольной команды, и она – Катя Смирнова, хрупкая девушка с нереально голубыми глазами. Долго добивался её внимания. Бегал, как мальчишка, засыпал цветами, выслушивал её бесконечные рассуждения о философии Ницше, в которой я ни черта не понимал. Зато понимал, что хочу быть рядом с ней каждую секунду.

Наши встречи были простыми: кино, прогулки по парку, посиделки в кофейнях. Но для меня это было чем-то невероятным. Она была другой. Не такая, как все девчонки, с которыми я раньше встречался. В ней была какая-то загадка, глубина, которая меня притягивала. Я жил Катей, дышал ею. И она, казалось, отвечала взаимностью.

Помню один вечер на набережной, в самом начале наших отношений. Тёплый летний ветер, звёзды отражались в реке, и мы, сидя на скамейке, говорили обо всём на свете. О мечтах и планах на жизнь, о несправедливости мира, о преподавателях, об учёбе в целом. Катя вдруг замолчала, посмотрела на меня долгим, изучающим взглядом. И впервые поцеловала сама. Сама… До этого момента инициатива исключительно исходила от меня. Это был нежный, робкий поцелуй, но он перевернул во мне всё. Я тогда почувствовал, что готов на всё ради неё. Готов отдать весь мир к её ногам.

А потом случилась наша первая ночь. Помню, как тряслись руки, когда я расстегивал пуговицы на её блузке. Она была такой нежной, такой юной… Я знал, что она девственница, и это накладывало огромную ответственность. Хотелось быть нежным, чутким, подарить ей незабываемые ощущения. Сдерживал себя, хотя внутри бушевал пожар. Хотелось наброситься на неё, целовать до потери сознания, делать с ней все мыслимые и немыслимые вещи. Но я помнил, что для неё это первый раз, и я должен быть осторожен.

В ту ночь я, кажется, больше думал о ней, чем о себе. Старался доставить ей удовольствие, быть внимательным к её желаниям. И, судя по её взгляду, по её робким стонам, мне это удалось.

А потом… потом были другие ночи. Безумные, страстные, полные желания и нежности. Мы не могли насытиться друг другом. При любой удобной возможности набрасывались друг на друга, как дикие звери. Парковки, съёмные квартиры, гостиничные номера, пустые аудитории в универе…

Да, было и такое… Ухмылка играет на моих губах, вспоминая былое.

Нам было всё равно где. Главное – быть вместе, чувствовать прикосновения, сливаться в единое целое.

Даже сейчас, спустя пять лет, от этих воспоминаний у меня кровь приливает к паху. Я испытываю самое настоящее возбуждение. Это не просто отголоски памяти, это – фантомная боль по утраченному.

А потом… потом всё оборвалось. В один миг.

Она просто исчезла. Перестала отвечать на звонки, избегала встреч. Я сходил с ума от неизвестности, метался по городу в поисках хоть какой-то информации. Но Катя словно растворилась в воздухе.

Сделав очередной глоток напитка, я морщусь, потому что не заметил, как всё выпил и добрался до гущи, больше похожей на угольную жижу. Отодвигаю чашку на край стола, возвращаясь к воспоминаниям. Горечь кофе — ничто по сравнению с той горечью, которую я испытал тогда.

Кирилл прав, я действительно был сам не свой. Думал, что мир рухнул.

Тот вечер я помню смутно. Общага, соседки моей девочки, их любопытные взгляды. "Она сказала, вы расстались…" Кинжал в самое сердце. Ненавижу это ощущение беспомощности.

Поговорить с ней в тот вечер мне не удалось. Катя в срочном порядке собрала вещи и съехала из общаги. Домой она вернулась.

За ней я не поехал…

Уже потом помню, как оказался с Киром и Егорычем в баре. Они выслушивали мои пьяные бредни о том, как меня предали, утешали, подбадривали, заказывали одну текилу за другой. Но ничего не помогало. Я чувствовал себя опустошённым, преданным, обманутым. Мир потерял краски, и даже самый дорогой виски казался безвкусным пойлом.

Домой меня притащили под руки. А утром я проснулся в аду.

Комната напоминала поле боя после жестокой битвы. Подушки разорваны, вещи разбросаны, книги валялись на полу. На столе — перевёрнутая лампа. Больше всего досталось стеллажу с моими спортивными наградами. Кубки и медали за победы в футбольных матчах валялись вместе с обломками полок. Среди этого хаоса особенно выделялся кубок за первое место в университетской лиге. Тот самый кубок, который я выиграл, когда мы начали встречаться с Катей. Будто вымещал злость на себе прежнем, наивном и влюблённом.

А через месяц я узнал… Она вышла замуж. За кого? Зачем? Я не понимал. Просто факт: Катя – теперь жена другого. И это было финальным ударом, после которого я уже ничего не чувствовал.

С того дня я запретил себе думать о ней. Закрыл эту страницу своей жизни и выбросил ключ. Сосредоточился на работе, карьере. Превратился в того самого Романа Николаевича, безжалостного бизнесмена, для которого нет ничего важнее дела. Создал вокруг себя броню, через которую не пробьётся ни одна эмоция.

И вот, спустя столько лет, она снова здесь. Работает на меня. Странная ирония судьбы. Но я не позволю прошлому управлять моим будущим. Никаких эмоций. Только работа. Только бизнес.

Но, чёрт возьми, как же это сложно… С каждой минутой, проведённой с ней рядом, я чувствую, как эта броня трещит. Чувствую, она скоро рассыплется…

Глава 15. Катя

Сегодня задержалась. Закрываю свой кабинет, ощущая легкую усталость в плечах. Надо будет записаться на массаж. В голове прокручиваю список дел на завтра. Главное, не забыть отправить правки по отчёту.

Шеф наверняка уже ушёл, думаю я, направляясь к лифтам. За окном небо окрашивается в густой синий цвет, первые звёзды робко проступают сквозь пелену городского смога.

И здесь моё внимание привлекает приоткрытая дверь в кабинет Романа, сквозь щель пробивается тонкая полоска приглушенного света.

Прислушиваюсь, но слышу лишь тишину, нарушаемую то ли шорохом, то ли шумом в моих ушах. Невидимая сила тянет меня к этой двери, и я, словно зачарованная, на носочках подхожу ближе. Сердце бешено колотится, готовое выпрыгнуть из груди. Заглядываю в узкую щель и замираю. Господи… он не один.

В животе мгновенно скручивается болезненный узел. Тихонько приоткрываю дверь шире. В полумраке кабинета на кожаном диване развалился Рома, запрокинув голову. Одна рука небрежно покоится на спинке дивана, а вторая утопает в волосах блондинки, стоящей на коленях между его широко расставленных ног. Она издаёт приглушённые стоны, ритмично двигаясь. Лица её не видно из-за каскада светлых волос, но в том, чем она занимается, не остаётся никаких сомнений.

Она доставляет удовольствие моему боссу.

Всё, что я успеваю заметить – это стройную фигуру в обтягивающем платье цвета фуксии, которое задралось, обнажая ажурную резинку чулок.

Сознание затуманивается, дыхание сбивается, словно кто-то перекрывает кислород. Тошнота подкатывает к горлу, мир вокруг расплывается, превращаясь в размытое пятно. Это не может быть правдой. Не может происходить здесь, в его кабинете, на этом самом диване, где мы обсуждали рабочие вопросы. Чувствую себя грязной, словно сама участвую в этом мерзком представлении.

Наблюдаю за Ромой. Ему нравится. Его глаза прикрыты, на губах играет слабая, довольная улыбка. Виски напряжены, челюсть двигается в такт движениям девушки. Он выглядит расслабленным и похотливым одновременно. От этого зрелища меня пробирает дрожь. Как он мог? Эта сцена… она теперь навсегда запечатлеется в моей памяти. Я стала невольным свидетелем чего-то настолько личного, настолько… неправильного.

Погрузившись в свои мысли, я не сразу замечаю, что глаза Романа открыты и он смотрит на меня. Наши взгляды встречаются. Я замираю, парализованная стыдом и неловкостью. Он смотрит пристально, не говоря ни слова, словно пытается прочитать мои мысли. И вдруг уголки его губ приподнимаются в фирменной, дьявольски привлекательной улыбке. Он подмигивает мне.

Боже, какая пошлость!

Собирая волю в кулак, я резко разворачиваюсь и срываюсь с места, переходя на бег. Прочь! Подальше от этого кабинета, от этой отвратительной сцены, случайной свидетельницей которой я не должна была стать.

Внутри кипит смесь раздражения и… разочарования? С чего бы вдруг? Букреев, как был бабником, так им и остался. Имеет право. Не думала же я, что он будет сидеть в одиночестве и ждать ту единственную.

Господи, зачем я вообще об этом думаю? Мне, по сути, нет никакого дела до его личной жизни. Но всё равно, что-то задевает где-то глубоко внутри.

Выхожу на улицу, делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Прохладный вечерний воздух немного приводит в чувство. Запахиваю кардиган, кутаясь в него.

Иду до метро вдоль проспекта, на улице уже почти стемнело. В голове каша из мыслей. День сегодня богат на эмоции, и, к сожалению, не совсем положительные. Скорее волнительные, какие-то триггерные. Начиная с Кирилла Авдеева, которого я, конечно же, узнала, заканчивая этой блондинкой в кабинете моего босса.

Сквозь шум машин не сразу замечаю, что вибрирует телефон.

Мама.

Внутри всё сжимается от дурного предчувствия. Знаю, почему она звонит. Мама никогда не отличалась особым интересом к моей жизни.

Досчитав до пяти, отвечаю на вызов.

– Привет, мам.

– Привет, привет, дочка, – слышу укор в голосе. – Почему я узнаю́ не от тебя, что ты развелась с Русланом?

Я молчу, гоняя в голове мысль: «Значит, я развелась? Сама? От нечего делать».

– Ты мне скажи, в кого ты такая дурочка? Такого мужика не удержать. Любая на твоём месте рада была и благодарна, – причитает она. – Ну чего ты молчишь? А? Ты о нас с отцом подумала? Что с нами теперь будет? С хозяйством?

Вокруг меня шум, гам, сигналы автомобилей, громкие голоса. Пытаюсь абстрагироваться от всего этого, отгородиться от навалившегося раздражения.

– Мам, вы меня извините, но теперь пришло время подумать о себе, о своей жизни. Хватит. И если я решилась на развод, значит, на то были веские причины, и обсуждать их с тобой я не горю желанием, – отрезаю я твердым тоном.

Не хочу переживать это снова и снова, тем более когда я усердно пытаюсь перелистнуть страницу, подключая сеансы психолога и посещение йоги по субботам с подругой.

– Да ты жила «как у Христа за пазухой», всё у тебя было. Руслан тебя любит, в конце концов…

– Мам! Давай не будем, – прерываю, немного повысив голос. – Что ты можешь знать о моей жизни с Тихомировым? Ты вообще когда-нибудь интересовалась, как я живу и чем? Нет! Тебе было ровно, главное, чтобы ваше хозяйство не пострадало.

Меня трясёт. Чувствую, как по щекам ползут предательские слёзы. Вокруг скопление людей, неоновые вывески магазинов, яркий свет фар. Ощущение, будто я стою под прожектором, а вокруг – только равнодушные лица.

– Что ты такое говоришь, дочка? – после паузы восклицает мама. – Я просто знаю, что ты совершаешь ошибку. Помирись с мужем, попроси прощения. Он тебя примет обратно. Не порти себе жизнь.

– Мам, я спускаюсь в метро, поэтому кладу трубку, – выпаливаю я, говоря почти правду про метро. Хотя до входа ещё метров сто. – Люблю вас, – добавляю, перед тем как положить трубку.

Несмотря ни на что. Добавляю мысленно.

Ну и денёк. Хорошо, что закончился. Добравшись до дома, сбрасываю туфли и плетусь на кухню. Завариваю себе ромашковый чай, пытаясь успокоить нервы. Сажусь у окна, наблюдая за огнями ночного города. Мамин звонок, конечно, выбил из колеи. Снова эти упрёки, это чувство вины… Ну почему она никогда не может просто поддержать меня?

Глава 16. Катя

Прошло две недели

Утром, по дороге к бизнес-центру, я не тороплюсь, потому что мой ранний подъём подарил мне целых двадцать минут запасного времени. Прохожу мимо парковки, слышу приближающийся шум мотора и грохот музыки с оглушительными басами.

Господи, да кто это вообще?! Наверняка какой-нибудь мажорчик на папиной машине, которому нечем больше привлечь внимание, кроме как оглушить всех вокруг своим музыкальным звуком. Ну точно, придурок. Других слов просто нет.

Автомобиль приближается и нагло преграждает мне путь. Чёрный седан останавливается резко, заставляя меня отшатнуться. Из открытого окна на меня смотрит Роман и, как всегда, снисходительно улыбается. На лице красуются солнцезащитные очки, скрывая его глаза. Но я почти физически ощущаю его высокомерный и одновременно прищуренный взгляд.

Я мысленно закатываю глаза. Взрослый мужчина, а ведёт себя как подросток. Таким он был пять лет назад – король вечеринок, баловень судьбы. Всё ему доставалось легко: учёба, развлечения, девушки. Он блистал, а я… Я избегала таких, как он, и их тусовок. Пока однажды не нарушила свои принципы…

И вот теперь он мой начальник. Ирония судьбы, не иначе.

Роман, положив локоть на дверцу, убавляет громкость музыки прямо на руле и подаётся вперёд:

— Доброе утро, Екатерина Васильевна, — приветствует меня с игривыми, ироничными нотками в голосе. — Надо же, сегодня ты даже не опаздываешь.

Я бросаю на него испепеляющий взгляд.

— И тебе доброе, Роман Николаевич, – отвечаю с максимально приторной вежливостью. – А ты, как всегда, вовремя, только не на работу, а на дискотеку.

Рома ухмыляется, демонстрируя белоснежные зубы.

— Завидуешь? – поддразнивает он. – Признайся, тебе нравится моя музыка.

— Скорее, восхищаюсь твоей способностью оглушать людей на расстоянии, – огрызаюсь я. – Теперь, если ты закончил демонстрировать мощь своего автопрома, не мог бы ты освободить мне дорогу?

— Конечно, Катенька, – Рома подмигивает и плавно трогается с места. — Хорошего дня!

Я обхожу машину сзади, пока он паркуется, и, ускоряя шаг, поднимаюсь на крыльцо. Делаю взмах рукой охраннику, проходя через рамку металлоискателя, и быстро покупаю кофе в автомате на первом этаже. Обжигаю язык, торопливо сделав глоток. Мне нужно хотя бы десять минут тишины перед началом рабочего дня рядом с Букреевым.

Он меня достал.

Вижу, что двери лифта вот-вот закроются, и кричу: "Подождите!", буквально просачиваясь внутрь. Выдыхаю, чувствуя себя так, будто спаслась от преследования. Мне нужно перевести дух.

Первая половина дня проходит на удивление спокойно. Я разбираю документы в своём кабинете и даже успеваю спуститься в отдел кадров.

— Всем привет! – улыбаюсь я, входя в кабинет.

— Катя, ты как всегда вовремя! – подкалывает меня Марина, энергичная блондинка. — Как на счёт вкусняшек с чаем? — интересуется она, кивая на импровизированный стол, за которым они дружно устроились.

— Некогда мне. У меня строгий босс, – смеюсь в ответ. – За каждую секунду простоя премии лишает.

— Ну, с таким боссом грех простаивать, – хихикает Оля, скромная брюнетка с огромными глазами. – Он же у нас красавчик!

— Красавчик – это да, но тиран ещё тот! – закатываю глаза. – Ладно, девочки, побежала я, а то и правда премии лишит.

— Беги, беги, а то Букреева и правда лучше не злить, – провожают меня смехом.

Мой начальник же меня не потерял, на удивление. Он меня не дёргает. И это странно.

Не к добру. Мысленно иронизирую.

Он постоянно принимает в своём кабинете мужчин самых разных мастей: от тех, кто в строгих костюмах с дипломатами, до одетых в повседневную одежду. А ещё постоянно висит на телефоне, ведя бурное общение с собеседниками. Через открытую дверь иногда проскальзывают даже матерные слова.

К работе он, как я успела заметить, относится серьёзно. Сейчас он не тот мальчишка на дорогой машине, который преградил мне путь утром. Это впечатляющее умение перевоплощаться – признак зрелости.

В перерывах пишет в телеге (приём автора — социальная сеть «Телеграм») подруга.

Лена: Кать, привет! Как ты там, жива? Букреев не замучил ещё?

Я: Привет! Пока держусь. Но он сегодня что-то подозрительно меня не замечает. Боюсь, как бы чего не задумал.

Лена: Ты про йогу не забыла? Завтра в 10:00?

Я: Конечно, помню! Слушай, а ты не могла бы со мной побыть, когда Руслан придёт за вещами?

Лена: Руслан? Опять этот тип? Что ему ещё от тебя надо?

Я: Да вот, оставил что-то в сейфе. Не хочу с ним оставаться наедине.

Лена: Понимаю тебя. Без проблем буду с тобой. Только скажи, когда и во сколько.

Я: Спасибо, подруга! Ты меня спасёшь. Как мы с ним только договоримся о времени, сразу тебе напишу.

Лена: ОК. Не переживай, всё будет хорошо.

Пусть забирает сейф совсем. Он мне не нужен. Я не желаю оставаться с Тихомировым в замкнутом пространстве. Я опосаюсь за своё психологическое состояние. Не уверена, что смогу устоять перед его давлением и манипуляциями, когда мы окажемся вдвоем. Моя способность сопротивляться в обычной ситуации не гарантирует, что я смогу сохранить её наедине с ним.

Позже, проходя мимо кабинета начальника с распахнутой дверью, я пытаюсь проскользнуть незаметно.

— Катя! – слышу я громкий окрик. — Зайди, – добавляет он тише.

Прикрыв глаза, делаю вдох-выдох и возвращаюсь, так как по инерции прошла немного вперёд.

— Да, Роман Николаевич?

Он сидит в кресле без пиджака, рукава у светло-голубой рубашки закатаны до середины предплечий, открывая крепкие запястья. На столе беспорядок из бумаг. Вся его поза говорит о том, что он полностью погружён в работу.

— На завтра ничего не планируй. У нас с тобой выезд, – вдруг озвучивает он, делая это будничным тоном, будто завтра не суббота.

Внутри меня всё закипает. Что за…?! Он вообще в своём уме? Мало того, что он меня постоянно подкалывает, так теперь ещё и в выходной день выдёргивает на работу! Возмущение захлёстывает меня с головой.

Глава 17. Катя

Субботнее утро. Сладко потягиваюсь, переворачиваюсь на другой бок, предвкушая продолжение сна. Но тут срабатывает напоминание, и "Алиса" бодро приветствует меня, желая доброго утра. Слушая её щебетание, я еще несколько минут лежу, глядя в потолок.

Ненормированный график, будь он неладен.

Кое-как заставив себя подняться, я направляюсь в душ, пытаясь смыть с себя остатки сна и подготовиться к предстоящему «весёлому старту».

Выбор одежды оказывается сложнее, чем я предполагала. Спортивный стиль – понятие растяжимое. Обтягивающие легинсы и короткий топ? Не для рабочей поездки с боссом, даже если он и назвал это «свободной формой одежды». Спортивный костюм? Слишком банально. В итоге останавливаюсь на удобных джинсах, рубашке, повязанной на бёдрах (на случай, если мероприятие затянется, а вечерами уже прохладно становится), и кроссовках. В зеркале вижу нечто среднее между студенткой-спортсменкой и девушкой с соседнего двора, вышедшей за хлебом.

Сойдёт, произношу мысленно, нанося блеск на губы. Лёгкое волнение щекочет изнутри, заставляя торопиться с привычными делами.

Пока собираю небольшую сумку с необходимыми вещами, в голове крутятся самые разные варианты того, куда Рома мог меня затащить. Неужели он серьёзно решил устроить корпоративные соревнования на природе? Или это какой-то хитрый ход, чтобы проверить мою стрессоустойчивость в нестандартной обстановке? А может… Нет, даже думать об этом не хочется.

Отгоняя навязчивые мысли, я проверяю, всё ли взяла, и направляюсь к выходу.

Когда я уже спускаюсь по лестнице, приходит сообщение от Ромы: «Я на месте». Сердце предательски начинает колотиться быстрее. Собрав волю в кулак, я выхожу из подъезда и направляюсь к чёрному внедорожнику, припаркованному у обочины.

Вчера я получила сообщение от начальника со временем, во сколько мы выезжаем. В ответ на мой вопрос, нужен ли мой адрес, пришёл бескомпромиссный ответ: «Я знаю».

Рома выходит из машины, одетый в спортивные штаны и футболку, выгодно подчёркивающую его фигуру. Выглядит он непринуждённо и даже… привлекательно. Его улыбка обезоруживающая, а взгляд – оценивающий.

Отвлекаюсь на происходящее во дворе, одёргивая себя, чувствуя, как щёки предательски заливаются румянцем.

– Готова к приключениям, Катерина? – спрашивает, улыбаясь одними уголками губ, подхватывая мою сумку и отправляя её на заднее сиденье. Его мимолетное прикосновение к моей руке ощущается как электрический разряд.

— Типа того, — отвечаю я, стараясь делать голос более нейтральным, хотя внутри ощущаю волнение, и сажусь на переднее пассажирское сиденье.

Поездка начинается в неловком молчании. Минуя пробки, мы выезжаем из города и направляемся по загородному шоссе. Пейзаж за окном постепенно меняется: серые многоэтажки сменяются зелёными полями и лесами. Чем дальше мы уезжаем от цивилизации, тем сильнее нарастает моё волнение.

Куда он меня везёт? Этот вопрос сверлит мозг.

– Роман, а что за встреча нас ждёт? – не выдерживаю я, нарушив тягостную тишину.

Он откидывается на спинку сиденья и бросает на меня взгляд с хитрой улыбкой. Я замечаю, как его глаза, кажется, искрятся от предвкушения.

– Это не деловая встреча, Катя. Это… отдых.

– Не понимаю, как можно отдыхать во время работы? Это как-то странно, тебе не кажется? — я пытаюсь скрыть негодование в голосе, но выходит не очень.

– А что странного? Не всегда же работать, – невозмутимо пожимает он плечами. – Тем более тебе не помешает немного развеяться.

– У меня были планы… на которых я как раз и отдохнула бы, – бурчу я, пытаясь скрыть протест.

– Ты давно вообще была на природе, вдали от города? Шашлыки, свежий воздух, баня… Компания хорошая, – он говорит мягко, почти убедительно, но я чувствую подвох.

– И кто же входит в эту "хорошую компанию"? – с подозрением спрашиваю я, не доверяя ни одному его слову.

– Увидишь, – загадочно отвечает Рома. – Не буду раскрывать все карты сразу. Расслабься и наслаждайся поездкой, — его тон не терпит возражений.

Нахмурившись, я отворачиваюсь к окну. Что-то здесь нечисто. Зачем ему понадобилось вытаскивать меня на природу в выходной день? И кто эти таинственные люди, с которыми мы должны встретиться? В голове роятся самые разные догадки, но ни одна из них не кажется правдоподобной. Чувство тревоги нарастает с каждой минутой.

Ещё через час мы подъезжаем к базе отдыха — к живописному месту на берегу озера: деревянные домики, утопающие в зелени, ухоженные лужайки, беседки и мангалы. Сразу становится понятным, что отдых здесь не из дешёвых…

Так вот куда он меня заманил. Думаю я, вылезая из машины, когда Рома паркует свой автомобиль возле главного корпуса. Он прекрасно знает, что я не смогу отказаться. Чувство неопределённости смешивается с любопытством.

Но истерить и закатывать сцены я не собираюсь. Посмотрим, что будет дальше.

Обойдя административный корпус, мы сразу сворачиваем на извилистую дорожку в лесу, ведущую к домикам и коттеджам.

Около одного из них я вижу Кирилла возле жаровни, он не замечает нас, занимаясь делом, а рядом, у самой кромки декоративного пруда, — девочку примерно пяти лет. Она увлечённо помешивает воду палочкой, её светлые волосы, сплетённые в две косички, расползаются по плечам. На ней надет яркий розовый комбинезон и крошечные резиновые сапожки в цветочек.

Ловлю себя на том, что улыбаюсь, глядя на малышку. Наверное, это дочка Аверина. Её непосредственность и очарование немного рассеивают моё напряжение.

— Проходи, — подталкивает меня вперёд Роман, положив руку между лопатками. От неожиданности я вздрагиваю и направляюсь к дому.

На крыльцо выходит симпатичная блондинка в хлопковых штанах и поло. В ней я узнаю Лизу.

— Привет, — здоровается она с нами и машет рукой, с любопытством, даже с удивлением, рассматривая меня.

Затем она переводит взгляд на мужа, кивая в нашу сторону, чтобы он оставил своё занятие и обернулся.

Глава 18. Катя

Рома ставит наши сумки на крыльцо и, оставив меня с Лизой, направляется к своему другу. Я наблюдаю, как они радостно жмут друг другу руки, обнимаются и по-дружески хлопают друг друга по плечам. В этой мужской солидарности чувствуется долгая и крепкая дружба.

Я же тем временем поднимаюсь по ступеням, здороваясь с Лизой. Её лицо озаряет тёплая улыбка, а взгляд выражает живой интерес. Маленькая девочка, сидящая у неё на руках, сосредоточенно перебирает пальчиками мамин кулон, нахмурившись и что-то тихонько бормоча себе под нос. Вдруг она поднимает свои большие карие глаза и смотрит прямо на меня.

— Красивые у меня сапожки? — вдруг спрашивает она, демонстрируя свои ножки. Она вытягивает их вперёд, чтобы я могла лучше рассмотреть эту красоту.

Мы с её мамой переглядываемся и не можем сдержать смех.

— Очень красивые. Я их сразу приметила, — отвечаю я, улыбаясь.

— Это мне бабушка купила, — с гордостью заявляет малышка, распирая от важности.

— Если бы была её воля, она бы в них и спала, – подхватывает Лиза, аккуратно ставя дочку на пол. – Носит их не снимая!

После этого короткого, но такого трогательного разговора на душе теплеет. Волнение и напряжение, терзавшие меня с самого начала поездки, словно отступают.

Теперь я чувствую, что могу отдохнуть и расслабиться.

Тем более босс велел. Мысленно иронизирую я и тут же ловлю себя на том, что эта мысль даже немного радует.

Бросаю взгляд на мужчин и встречаюсь с взглядом Ромы. Он улыбается, слегка кивнув мне. Внутри что-то щёлкает. Сердце ускоряет свой бег, и я чувствую, как щёки начинают предательски гореть. Чтобы скрыть свою реакцию, я быстро отворачиваюсь, устремив взгляд на резные перила крыльца. Его взгляд, такой внезапный и прямой, заставляет поёжиться.

Лиза придерживает дверь, пропуская сначала свою дочь, а потом и меня.

— Вот уж никогда не думала, что встречу тебя когда-нибудь, — нарушает тишину Лиза, когда мы заходим в просторную гостиную, обставленную в стиле кантри. Большие уютные диваны, камин с имитацией потрескивающих дров, плетёные кресла-качалки – всё здесь дышит спокойствием и домашним уютом. — Тем более в компании Ромы Букреева.

— Сама в шоке, если честно, — признаюсь я, осматривая комнату. — И сюда он меня привёз, ничего не объясняя.

Лиза усмехается, доставая из-под себя пластиковую игрушечную расчёску и протягивая её дочери. Малышка тут же усаживается на пол и принимается старательно расчёсывать поблекшую шерсть плюшевого мишки.

— В этом весь Рома. Добивается всего, чего захочет.

— Знатно ты тогда его уделала, Кать, — произносит она, прищурившись. В её голосе слышно восхищение. — Я его таким никогда не видела… Он ведь тогда чуть с ума не сошёл…

На мгновение повисает неловкая пауза. Воспоминания вихрем проносятся в моей голове, вызывая щемящее чувство сожаления с примесью горечи.

– У меня не было такой цели, – коротко отвечаю я, вспоминая студенческие годы и тот злополучный вечер, после которого всё изменилось.

– Понимаю, – смягчается Лиза. – Может, расскажешь, что тогда произошло?

Я не успеваю ответить – нас отвлекают вошедшие Рома и Кирилл. Последний, подойдя к дивану, нежно целует Лизу в губы. Это мимолетное, но такое интимное прикосновение говорит о многом. Я стараюсь отвести взгляд, но невольно заостряю внимание на этой сцене. Лицо заливается краской. Но дело не только в неловкости оттого, что я стала невольной свидетельницей личного момента. Я отчетливо ощущаю на себе прожигающий взгляд Ромы. Его глаза, темные и проницательные, словно сканируют каждую мою эмоцию, не оставляя ни малейшего шанса на притворство. Он замечает мою реакцию, мою внезапную растерянность и смущение, и это открытие заставляет меня покраснеть еще сильнее. Прекрати на меня так смотреть!

Начинается суета. Рома, подхватив наши сумки, направляется на второй этаж.

— Катерина, не хочешь проводить меня и помочь выбрать комнату…— оборачивается он ко мне с хитрой улыбкой.

Мы ещё и с ночёвкой? Замечательно просто. Мысленно отпускаю я сарказм.

Оставаться на ночь в мои планы точно не входило. Да я вообще не знала, куда меня везут! И что будет, если нам достанется одна комната на двоих? Эта мысль заставляет меня ощутить холодок, пробегающий по спине.

Наверное, на моём лице отражается весь спектр моего негодования. Я могла бы просто собраться и уехать вечером, но понимаю, что мы находимся в сотне километров от города, и без машины выбраться отсюда невозможно. А просить Рому о помощи… это выше моих сил…

Поднимаясь по лестнице, мы молчим. Моя спина прямая, словно я проглотила кол. Я чувствую дыхание Ромы на своём затылке. Каждый его шаг, каждое движение вызывает у меня странное волнение, которое я не могу объяснить. Оказавшись наверху, я быстро оглядываюсь, пытаясь как можно скорее определить, сколько здесь спален.

— Ты чего так напряглась? — интересуется Букреев, заметив моё состояние. — Не боись, со мной спать в одной комнате не придётся. Места на всех хватит. К тому же я привык спать один.

— К чему эта информация? — с показной беспечностью спрашиваю я. — И с чего ты взял, что я напряглась?

— Да ладно тебе, Кать, — усмехается он, остановившись у одной из дверей. — Я же вижу, о чём ты думаешь. Решила, что я тебя специально заманил, чтобы соблазнить?

Я ощущаю, как кровь приливает к щекам. Он, как всегда, читает мои мысли как открытую книгу.

— Не льсти себе, Букреев, — парирую я в тон.

— Ну-ну, — протягивает он, открывая дверь. — Заходи, смотри. Комната скромная, но уютная. Думаю, тебе понравится.

Глава 19. Катя

Я переступаю порог и оказываюсь в небольшой, но светлой комнате. Окно выходит в сад, и комната наполняется мягким, рассеянным светом. Резная деревянная кровать застелена клетчатым пледом в приглушённых тонах, рядом стоит прикроватная тумбочка с абажурной лампой, а в углу – небольшой комод, явно антикварный. На стенах висят акварели с изображением полевых цветов, написанные лёгкой, почти прозрачной кистью. Комната действительно излучает уют и спокойствие, словно приглашая забыть обо всех тревогах.

– Здесь неплохо, – признаю́ я, осматриваясь. Мой голос звучит немного глухо в этой тишине.

– Я рад, что тебе нравится, – отвечает Рома, ставя мою сумку у комода. Движения его кажутся немного неловкими, словно он сам не совсем уверен, что я здесь делаю. – Можешь располагаться. Ванная комната и туалет – в конце коридора. Если что-то понадобится – обращайся.

Он стоит в дверях, высокая фигура, загораживающая свет. Чувствую его взгляд, проникающий в самую душу, и стараюсь не выдать своего волнения. Зачем он это делает? Зачем так смотрит?

– Спасибо, – говорю я, избегая зрительного контакта. Я утыкаюсь взглядом в пятно на полу, будто оно может дать ответы на мои вопросы. – Осмотрюсь и спущусь позже.

– ОК, – произносит он тихо, и в его голосе слышится какая-то странная теплота, от которой по спине пробегают мурашки.

Сказав это, он выходит, оставляя меня наедине со своими мыслями. Я прислоняюсь к двери, прикрыв глаза. Как-то это всё… не то. Неправильно. Я и Рома в такой обстановке. Спустя столько лет. Что-то слишком личное. Просто так помощниц не берут с собой на уик-энд. К тому же у него есть кого звать с собой в качестве спутницы для встречи с друзьями. Посещают такие мысли, вспомнив ту блондинку…

Что он задумал? Зачем он привёз меня сюда? И самое ужасное – почему я так остро реагирую на каждое его слово, на каждое его движение?

Вздохнув, я отталкиваюсь от двери и начинаю бродить по комнате, проводя рукой по шершавой поверхности комода, по прохладному стеклу акварелей.

Я подхожу к окну и смотрю на сад. Он полон зелени и цветов, и в воздухе витает лёгкий аромат свежести и приятной прохлады от воды. Вдалеке виднеется лес, который манит своей таинственностью. Мне хочется прогуляться там, подышать свежим воздухом и забыть обо всех проблемах.

Можно сходить прогуляться всем вместе. Я планирую держаться ближе к Лизе с Тоней. Мне эта компания ближе и безопаснее. Так проще избежать нежелательного общения с Ромой.

Выхожу из комнаты. В коридоре никого нет, и я тихонько спускаюсь по лестнице. В гостиной Лиза и Кирилл о чём-то оживлённо беседуют, попивая вино, а маленькая Тоня по-прежнему увлечённо играет на полу, обложившись игрушками, изображающими детский магазин. Теперь плюшевый мишка её покупатель.

Главное, расчёсанный. Улыбаюсь этой мысли.

Ромы нигде нет.

– Нужна помощь? – произношу я, обозначив своё присутствие.

Ребята оборачиваются.

– Почти всё готово уже. Остались штрихи. И будем садиться за стол, – говорит Лиза, отпивая глоток вина. В её глазах – искры предвкушения.

– Можешь постелить скатерть на веранде, – предлагает Лиза, подавая мне свёрнутую жаккардовую скатерть. – И расставить посуду заодно.

Я выхожу на улицу, протираю стол влажной тряпкой и стелю скатерть. Она мягко ложится на поверхность, и ветерок играет с бахромой. Расставляю посуду, которую Лиза уже приготовила – белоснежные тарелки, серебряные приборы.

Закончив, стою, любуюсь и примеряюсь, куда поставить стакан для напитков. Справа или слева?

– Красиво, – неожиданно раздаётся за спиной, отчего я вздрагиваю и роняю бокал на пол. Он с глухим звоном разбивается на мелкие осколки. Рефлекторно отскакиваю назад и получается, что налетаю прямо на Рому.

– Осторожно, – громко говорит он и, пользуясь моментом, обнимает меня со спины. Или, может, тоже рефлекторно. Его руки обхватывают меня за талию, и я чувствую тепло его тела через тонкую ткань футболки. Первая моя реакция – протест, но, вспомнив слова психолога, делаю глубокий вдох и мысленно проговариваю, что всё хорошо, это просто случайность.

– Отпусти. Надо осколки собрать, – бормочу я, мягко освобождаясь из объятий, которые я не могу себе позволить. Не сейчас. Не здесь. Не с ним.

Он отпускает. Вместе убираем осколки, поглядывая друг на друга. Рома смотрит настороженно, хмурясь. Он, наверное, обратил внимание на мою реакцию.

Вскоре все рассаживаются за стол на веранде. Солнце приятно греет, лёгкий ветерок доносит ароматы цветов из сада. Лиза разливает вино по бокалам, а Кирилл рассказывает забавную историю из своей работы. Тоня сидит у него на коленях и с аппетитом уплетает куриную ножку. Рома в основном молчит, наблюдая за всеми нами, но время от времени вставляет меткие комментарии, от которых все смеются.

Разговор течёт легко и непринуждённо. Мы говорим обо всём – в основном на нейтральные темы. Я стараюсь не смотреть на Рому, но чувствую его взгляд на себе. Он будто изучает меня, пытаясь разгадать какую-то тайну.

После обеда Лиза идёт укладывать спать дочку. Кир идёт с ними. Мы с Ромой остаёмся вдвоём. На столе остаются грязные тарелки и недопитые бокалы вина.

— Всё хорошо? — спрашивает он. — Освоилась?

— Да, — отвечаю я. — Не считая того, что меня здесь не должно было быть.

— Почему? — спрашивает Рома, уголки губ дёргаются в подобии улыбки.

— Ром, ты реально не понимаешь?

— Нет, — отвечает он, и улыбка становится шире.

Я не сдерживаюсь и тоже невольно улыбаюсь, заканчивая разговор. Улыбка немного разряжает обстановку. Становится легче дышать.

Пока Тоня спит, мы сидим с Лизой на качелях, наблюдая за тем, как ребята играют в импровизированный футбол на траве. Хотя это больше похоже на то, что они дурачатся.

Кирилл смешно пытается отбить мяч головой и падает на траву, вызывая взрыв хохота у Ромы. Они выглядят как дети, которым позволили вырваться на свободу.

Глава 20. Рома

Не спится. Ворочаясь на кровати, пытаюсь заснуть уже который час. Турбаза погружена в ночную тишину. Решаю выйти на крыльцо – может, свежий воздух поможет справиться с бессонницей.

Деревянные ступеньки тихонько поскрипывают под ногами. Прохладный ночной воздух приятно освежает лицо. Вдруг замечаю – в беседке у озера кто-то сидит. Тонкий силуэт, освещенный лунным светом.

Катя.

Попалась. Какое-то гадкое, маниакальное удовольствие разливается по венам. Целый день бегала от меня, пряталась за спинами Авериных, лишь бы не остаться наедине.

Притаившись в тени, наблюдаю за ней. Катя, погруженная в свои мысли, любуется отражением луны на воде. Ее плечи неестественно подняты, словно она испытывает сильный озноб.

В голове созревает план. Возвращаюсь на веранду, где беру плед, а из бара - бутылку вина и пару бокалов. Тихонько иду к беседке, но проклятое стекло бокалов издает мелодичный звон. Катя вздрагивает и оборачивается. Смотрит молча, как я приближаюсь.

Подхожу, встаю перед ней. Она отворачивается, смотрит на озеро.

— Не спится? — спрашиваю, ставя припасы на лавочку.

— Нет, — отвечает неохотно, рукава натягивает на самые кончики пальцев.

— Замёрзла? — замечаю этот жест.

— Не-а, — упрямо бурчит она, не глядя на меня.

Проигнорировав её "нет", расправляю плед, кутаю её ноги, подоткнув его под бёдра.

— Типа я должна сказать спасибо? — дерзит, но в голосе нет злости. Усмехаюсь.

— Как хочешь… — парирую, откупоривая бутылку. Катя следит за каждым моим движением краем глаза. Наливаю вино в бокал, протягиваю ей. Она вроде бы сопротивляется, но без энтузиазма. — Попробуй. Это Barbera d’Alba. Лёгкое, фруктовое, с нотками вишни и ванили. Думаю, тебе понравится.

Наблюдаю, как она осторожно подносит бокал к лицу, вдыхает аромат. Делает маленький глоток, потом ещё один, чуть больше.

— Вкусно, — произносит тихо.

Сидим молча. Луна отражается в глади озера, как будто рассыпали серебро. Смотрю на Катю. Голубоватый свет играет на её щеках, в волосах. Она как будто светится изнутри. Меня кроет от неё. Эта хрупкость, упрямство, красота. Хочется прижать её к себе, согреть, защитить от всего мира. Хочется снова чувствовать её запах, её тепло. Хочется… всё.

— Давай попробуем ещё раз, — говорю, устало опускаясь на лавочку рядом с ней.

— Ты о чём? — спрашивает, не отрывая взгляда от воды.

— О наших отношениях. Ты же не можешь отрицать, что нас тянет друг к другу.

— Это ничего не меняет. Ты думаешь, это так просто?

— Я не знаю, но сто́ит попытаться.

— Чтобы что? Снова наступить на те же грабли?

— Это я грабли? Напомню тебе, что это ты от меня ушла. Не просто ушла, а сбежала из города. Как от прокажённого, — с горечью выплёвываю слова. Сжимаю кулаки, чтобы не сорваться на крик.

— Сама невинность, — язвительно отзывается Катя. — Тебе это не идёт. Ты ни черта не соответствуешь этому образу.

— Что из того, что я сказал, неправда?

— Всё! — выкрикивает она, резко вскакивая с места, как черт из табакерки. Плед соскальзывает на пол. — Ты когда-нибудь задавался вопросом, почему я это сделала?

— Задавался! Но, не найдя ответа, перестал тратить время на этот бессмысленный вопрос.

— Конечно! Для тебя это нормально изменять в отношениях!

Тишина давит на барабанные перепонки. Я в шоке от услышанного.

— Что за чушь ты несёшь?

— То и несу!

— Я. Тебе. Не изменял.

— Я видела. Своими глазами.

— Не заставляй меня вытягивать из тебя слова клещами. Что ты видела?

— Я видела вас с Фонарёвой на парковке возле спорткомплекса. Вы… вы целовались, — произносит, и голос предательски дрожит. В её глазах плещется боль.

— Не было такого. Я никого не целовал. Тебе показалось.

— Ах, мне показалось? Ну конечно! Смирнова – дурочка наивная, неопытная, неправильно всё поняла!

— Я бы не сказал, что ты была неопытная, — нервно огрызаюсь я.

— Не хами…

— Даже если это и она тебя сама поцеловала… Но ты не оттолкнул! Ты не успел переключиться, потому что для тебя это в порядке вещей! А для меня – нет! Я не готова к тому, чтобы к моему мужчине какие-то фанатки, раз он звезда, подбегали и вот так, без стеснения, целовали в губы! Где гарантия, что ты не позволил произойти чему-то большему?! Я поняла, что не вынесу такие отношения. Не хочу заработать паранойю! — заканчивает свой яростный монолог, размахивая руками. Глаза мечут молнии, губы дрожат. Она вся кипит от гнева и обиды.

— И ты ничего не нашла лучше, чем исчезнуть, ничего не объясняя? — спрашиваю, чувствуя, как закипаю и я. Мои руки сами собой сжимаются в кулаки. — Навряд ли это можно назвать взрослым поступком.

— Не обвиняй меня! — огрызается, сцепив зубы.

Молчу. Желваки ходят ходуном. Я не согласен, чёрт возьми! Ведь дело не в этом поцелуе с Фонарёвой, а в том, что Катя так и не начала мне доверять. И мы оба это знаем.

— До тебя я был плохим парнем, раздолбаем, бабником и кем там ещё? — спрашиваю, чтобы она закончила список. — Напомни.

Молчит, только гневный взгляд пускает стрелы.

— И я от этого не открещиваюсь. Я признаю́, — говорю спокойно, стараясь держать себя в руках. – Но с тобой всё было по-настоящему. Мне нужна была только ты.

– У меня были причины тебе не доверять и напридумывать себе то, чего нет. Твоё прошлое, твоя репутация, постоянное присутствие девушек в твоём обществе. Именно поэтому я долго морозилась и не хотела отвечать тебе взаимностью.

– Жаль, что ты забыла поделиться этими мыслями со мной. Но зато успела выскочить замуж за взрослого «папика». И как? Обрела счастье?

— Да что ты вообще можешь знать об этом?! Это ты во всём виноват. Если бы не ты… — психанув, толкает меня в грудь с такой силой, что я отшатываюсь.

Я хватаю её за плечи. Встряхиваю легонько.

— Да успокойся ты уже!

Она смотрит на меня с вызовом. В глазах – боль и отчаяние. Не выдерживаю. Накрываю её губы своими. Сначала грубо, злобно, как будто хочу выплеснуть всю свою ярость. Она отвечает тем же. Кусает мои губы, царапает спину. Мы целуемся, как в последний раз, словно пытаемся выжечь друг друга из памяти.