Бывший, реанимируй нашу любовь

Глава 1

— Нет, нет, нет! Только не это! — смотрю на идеально белоснежный потолок, с которого медленно, по капле, капает вода.

Моей вины в этом нет, но я всё равно чувствую её. Нас впустили в эту квартиру временно пожить, пока не освоимся в новом для нас с сестрой городе, не встанем на ноги.

Просто когда я обращалась к Ивану Платоновичу, в прошлом он был моим куратором, я рассчитывала получить только работу. Но Трофимов помог ещё и с жильём. Это не жалкий угол в коммуналке на десять комнат. И даже не студия на окраине города, он поселил нас в современный жилой комплекс. В новую квартиру, где до нас никто не жил.

И вот сейчас, вместо того чтобы готовиться к первому рабочему дню, я смотрю, как с потолка капает на меня вода.

Стираю с лба воду, сжимаю руки в кулаки и решительным шагом направляюсь в коридор.

Ну что, соседи, пора знакомиться!

Поднимаюсь на этаж выше. Вдавливаю кнопку дверного звонка, за дверью раздаются милые птичьи переливы. Какая прелесть. Только даже птички сейчас меня раздражают.

Стоит представить, как буду оправдываться перед Иваном Платоновичем, злость в венах вскипает ещё сильнее. Если эти любители птичек добровольно дверь не откроют, взломаю!

Я даже начинаю осматривать лестничную площадку, вдруг по чистой случайности и большому везению кто-нибудь набор для вскрытия квартир обронил. К сожалению, не получится узнать, какой из меня домушник. Дверь в квартиру открывается.

Передо мной стоит лесная нимфа с зелёным лицом, но красными губами. Талия обмотана пищевой плёнкой, поверх соблазнительного кружевного белья вызывающе красного цвета.

Такую роскошь я не ожидала увидеть, если честно.

От шока даже забываю, зачем пришла. Так и продолжаю её разглядывать, а она — меня.

— Ты не котик, — вдруг произносит капризным тоном. Будто ей Деда Мороза пообещали пригнать, а явился Кощей Бессмертный.

— Да и ты на зайку не похожа, — отвечаю на автомате. Трясу головой, приводя мысли в порядок, — извините, я ваша соседка снизу. Вы меня топите.

— Я не могу вас топить. У меня спа-процедуры.

Обводит рукой своё лицо и фигуру.

И как я только не заметила?!

— Одно другому не мешает. Но с потолка у меня капает вода.

За спиной звякает лифт. Слышу тяжёлые мужские шаги, но не оборачиваюсь. Не смотрю, из какой квартиры сосед. Продолжаю сверлить взглядом соседку. Зато она быстро меняется в лице. Красные губы уродским пятном расплываются в стороны. Девушка противно взвизгивает, словно поросёнок, которого готовят на убой, и совершенно забывает о своём внешнем виде, выпрыгивает из квартиры.

— Мурзик, ты приехал!

Ласковое прозвище бьёт по барабанным перепонкам и мощнейшей волной, как при ядерном взрыве, откидывает меня назад. В прошлое.

Как много мужчин, которых зовут Мурзиками?

Я знала только одного.

Откуда берутся силы — непонятно, но я медленно оборачиваюсь назад и застываю. В неестественной позе и, наверняка, с глупым выражением на лице.

Шок, отказ от принятия реальности, но всё же, сколько бы мозг ни сопротивлялся, отрицать очевидное долго не получается. Передо мной никто иной как Мурзиков Матвей. Мой бывший парень. Тот, из-за кого я лишилась своей мечты стать врачом.

— Кошкина?!

Мурзик выглядит не менее ошарашенным, чем я. Серебристые глаза не просто рассматривают меня. Ощупывают. Сверяют с тем, что застыло в памяти. Да я и сама не лучше.

Скольжу по каждой чёрточке возмужавшего лица, по аккуратной щетине, по светлым волосам, в прядях которых запутались капли декабрьского дождя.

Матвей всё тот же, но в то же время совершенно другой.

Передо мной больше нет весёлого парня-студента с озорной улыбкой. Кажется, его повзрослевшая копия вообще не знает, что такое улыбаться.

— Вы что, знакомы?! — противно пищит кикимора, но я игнорирую её.

Продолжаю изучать Мурзикова. Оцениваю и дорогое кашемировое полупальто, которое распахнуто, и как тонкий джемпер соблазнительно обтягивает мускулистую грудь. Джинсы, что подчёркивают накаченность ног.

Чёрт, он явно не вылезает из спортзала, а когда мы были вместе, я не могла его даже на утреннюю пробежку вытащить. Матвей говорил, у него аллергия на ранний подъём и утреннюю активность, если это только не секс.

Гадство!

Последняя мысль и те воспоминания, которые она зацепила, точно были лишние. Мурзик теперь по кикиморам, да и если зеленолицей здесь не было, всё равно прошлое надо оставлять в прошлом.

— Знакомы, — отвечает наконец Мотя, перестав пялиться на меня и вспомнив, что его девушка стоит рядом, — учились вместе.

Ну да.

Всего лишь одногруппники. Так тоже можно сказать.

— Что здесь происходит? Кошкина, откуда ты здесь взялась? Соскучилась настолько, что решила выследить?

А нет, улыбаться не разучился. Вон как губы кривятся в самодовольной ухмылке. Ещё небось свою шутку считает ужасно остроумной. Угу. Только нож для масла и то острее будет.

— Вы меня топите. Коридор около ванной комнаты заливает, пока у твоей красавицы спа-процедуры.

Довольное выражение с лица Матвея быстро пропадает. Отлипает от себя кикимору, оценивающе осматривает её, тихо ругаясь, быстро идёт в квартиру.

— Наташа! — орёт так, что уши закладывает, зато у красавицы, кажется, мозг просыпается.

— Ой! — вбегает в квартиру, и я без приглашения захожу следом. Присвистываю, глядя, как под слоем воды паркет уродливо разбухает. Наташа снова пытается ластиться к Матвею, виновато заискивает перед ним: — Мурзик, а я тебе ванну приготовила, чтобы стресс после ночной смены снять.

— Поздравляю, Наташа, у тебя это получилось! — теперь я не скрываю веселья, чёрт, а не такое уж и плохое утро вышло.

Никогда не думала, что буду радоваться за бывшего и его новые отношения, но пара у Мурзикова что надо!

— Ладно, с вами весело, но мне на работу пора. Что будем с моим потолком делать?

— Кошкина, не переживай, за день не съеду, это только ты умеешь бесследно испаряться, так что не сыщешь.