Бывший. Вспомнить всё

Пролог.

Сынишка спит на моих руках, тихонько сопит, посасывая соску, хмурится во сне.

- Как же ты похож на своего папу! – вздыхаю с тоской и тут же мысленно одергиваю себя.

Даже не смей вспоминать того, кто давно забыл о вас, Алина! У тебя есть семья, муж, он безумно любит Егорку и прекрасно воспитает его как родного! У тебя все хорошо, а то, что сердце иногда болит - это побочный эффект, с которым ты давно смирилась!

Сегодня особенно тяжело, потому что Олег опять мне снился. Доводил всю ночь своей улыбкой, горящими глазами, жарким шепотом. Три года прошло, а избавиться от этого наваждения так и не получается.

А утром мне снова стыдно смотреть мужу в глаза, как будто я изменила ему наяву. И сейчас я смотрю на сынишку, и снова эта наглая улыбка моего плохого парня встает перед глазами.

Судьба жестока и несправедлива. Не дала нам ни единого шанса быть вместе, но оставила неизгладимое напоминание о любимом мужчине в виде его маленькой копии, которая сейчас спит на моих руках.

Когда я узнала, что беременна, все разумные доводы кричали, как глупо оставлять ребенка. Я понимала - это перечеркнет всю мою жизнь, заведет в тупик и так весьма сомнительные перспективы будущего, это глупо и опасно, но пойти на такой шаг я не смогла. Сбежала из кресла гинеколога в последний момент.

Нет, я не жалею. Егорка – это мой смысл жизни, ради него я встречаю новый день, отгоняю тоску, которая всегда рядом и в любой момент готова вцепиться острыми зубами.

Дверь хлопает - это Роман вернулся. Я перекладываю Егорку в кроватку, выхожу навстречу мужу. Радостный, улыбка во все тридцать два.

- Привет! - оставляет легкий поцелуй на губах. - У меня потрясающая новость, - вижу, как он взволнован. - Меня переводят на новую должность! Мне предложили возглавить отделение в клинической больнице, - сообщает он с гордостью.

- Рома! Это же потрясающе! - я действительно рада за супруга. - А какое отделение?

Он отличный специалист в своей области и давно уже вырос для повышения.

- Нейрохирургическое.

- Как? - хмурюсь. - А как же Борис Семенович? - это отец Романа. Именно он возглавляет отделение в нашей больнице сейчас.

- Борис Семенович на своем месте и останется. Потому что отделение, куда переводят меня - находится в другом городе.

- Каком?

После ответа Романа я шокировано замираю, потому что он называет тот самый город, в который я поклялась себе не возвращаться никогда…

Если там я встречу Олега, и он вспомнит все, случилось три года назад – это станет настоящей катастрофой!

Глава 1.

Праздник в разгаре, пацаны довольны, на сцене мужской глаз радует нескромное шоу на пилонах. Отличный мальчишник. Всем весело, кроме меня. Еще бы. Ведь это не их жизнь летит к черту, не на них пытаются повесить ярмо брака, который мне не сдался.

- Ветер, улыбнись, - хлопает по спине Саня. - Ты всего лишь женишься, а не с жизнью расстаешься. Говорят, есть жизнь после свадьбы!

- А ты-то откуда знаешь?

- Не знаю, ты прав. И знать не хочу! - ржёт он.

- Вот и я не хочу! Но выбора у меня нет, – вздыхаю раздраженно. – Отец прижал основательно.

- Тогда расслабься и получай удовольствие, Олежа!

- Не расслабляется, – сжимаю зубы.

- У меня есть рецепт! – подмигивает, сует в руку полный стакан ядреного напитка. Опрокидываю, практически не чувствуя вкуса. Это уже не первый, но меня не берет.

- Ветер, давай вспомним нашу "ветреную" молодость! – продолжает угорать.

- В том-то и дело, что помню.

Не только помню, но и имею огромное желание выкинуть что-нибудь в духе себя того времени. Устроить демарш, послать всех в зад, папочку, невесту мою и всю ее семейку! Но многое изменилось с тех пор. А друг продолжает давать неуместные в моей реальности советы:

- Не кисни, Ветер! Отнесись к этому браку, как к очередному приключению, - с азартом в глазах. - Сколько у нас с тобой было самых опасных запилов? Ничего! Выползли отовсюду!

- Ага, выползли, - не продолжаю, молчу.

Не знает Санек, что из последней передряги вышел я еле живым, и с основательно отформатированными мозгами. До сих пор накрывает временами.

Помог мне тогда именно отец и его связи. На определенном условии: я заканчиваю вольную жизнь, вхожу на серьезных основаниях в семейный бизнес и забываю о прежних авантюрах.

На тот момент я и сам был не в лучшем состоянии, чтобы воевать, спорить, отстаивать позицию… Был потерянным, дезориентированным… Я вообще вышел другим человеком, и без отцовских наставлений понимал - по-прежнему не будет. Слово сдержал. Последние три года - никаких выкрутасов. Превратился в скучного, серьезного бизнесмена - мечта отца. Только мало ему. Расчет - его все! Вроде и есть у меня право управления бизнесом, но без одобрения папочки - и шагу не ступить.

Один раз всего решил я пойти по своему пути, принял решение. Ошибочное, как выяснилось позже. Оно стоило нам больших потерь. И теперь эту брешь надо заполнить, иначе полетит к чертям весь бизнес. А поскольку вина моя - закрывать ее придется за счет моей свободы.

Отец давно сватал мне Веронику - дочь его партнера. Я всегда успешно игнорил такие подкаты. Но сейчас… Выбора мне не оставили. Только слияние капиталов с ее скользким папочкой спасет лодку, которая начала тонуть из-за моих необдуманных действий. Все закружилось, завертелось слишком быстро. Вероника была счастлива моему вниманию, кажется, только этого и ждала. И вот… Не прошло и месяца - уже помолвка. А еще через месяц - свадьба. Подготовка идет полным ходом, а мне от одной мысли об этом браке хочется зажмуриться и бежать, куда глаза глядят.

Боже, это же придется каждый день видеть перед собой лицо Вероники. Оно хоть и без изъянов, но вызывает сплошное раздражение. Нет, тело у нее красивое, все на месте. Губы, формы, маникюр. Полный тюнинг от современной индустрии красоты, а вот поговорить не о чем. Почему так? Вроде и образование у Ники высшее, интеллектом не обделена, но холодно с ней и пусто. Треп ее бесит. Поэтому чаще всего при встречах мне проще заткнуть ее пухлый, на все готовый рот, и перевести разговор в горизонтальную плоскость. Тут у нас взаимопонимания больше. Но семейная жизнь - это же не только койка. Вот это и пугает.

Ничего. Сейчас главное вытянуть компанию из долгов, а там… видно будет.

Только ощущение липкой паутины не отпускает ни на минуту. Хочется сдернуть с себя путы, послать всех к чертям и вырваться на волю, но проклятое чувство долга не дает поступить именно так.

Ухожу с праздника первым, ловлю такси.

Мимо мелькают огни города, а мне тоскливо и одиноко. Это состояние привычно, оно преследует давно, но объяснить его не может даже мой психолог.

Дорога укачивает, клонит в сон, там со мной яркий образ девушки. Часто мне снится, лица не могу рассмотреть, только светлые волосы, хрупкая фигурка и ощущение эйфории рядом с ней, запах пьянит, в груди все трепещет. Но после возвращения в реал - тоска усиливается. Хочется остаться в счастливом сне навсегда...

Сегодня со мной снова она… Девочка-виденье… Хочу догнать её, прикоснуться, но она убегает...

Резкий толчок, меня кидает вперед, бьюсь головой о стекло лобового, слышу нецензурную брань со стороны водителя, открываю глаза. Освещенный перекресток, нашу машину развернуло от резкого торможения перед пешеходным, но я влипаю взглядом в перепуганное лицо девушки, в которую мы чуть не влетели. Она спешит покинуть перекрёсток, нервно оглядываясь.

- Дура безглазая! - орет ей вслед водитель. - По сторонам смотри, курица! - трогается, но я протестую.

- Останови немедленно!

- Как останови, совсем что ли? Одна идиотка под колеса бросается, другой на ходу выпрыгивает! Что за люди тупые? Достали! – с психом паркуется на обочине, я сую ему деньги за проезд и моральный ущерб сверху, пускаюсь вслед за незнакомкой.

Ее образ так резанул по нервам, что даже дышать тяжело. Похожа. Очень похожа на ту, которой не существует. Может, это был глюк? Я еще не до конца проснулся? Мои свернутые наглухо мозги опять сбоят? Она ведь только в моих снах существует? Или нет?

Я должен увидеть ее еще раз.

Только поздно. Рядом вход в метро, скорее всего она спустилась туда. Бегу по ступеням вниз, перепрыгиваю турникет, осматриваю перрон. Не вижу светлых волос и стройной фигурки. Упустил. А может, ее и не было? Все это плод моего больного воображения?

Обессилено опускаюсь на лавочку, жгучее чувство потери просто выворачивает изнутри. И я знаю точно - лекарства от него нет. Остается только терпеть… или попытаться найти ту самую девушку, образ которой не дает мне покоя последние три года…

Глава 2.

Утро врывается в сознание противным звуком будильника. С досадой открываю глаза. Плохая ночь! Одинокая. Моя девочка-виденье не пришла сегодня. Сбежала от меня вчера, и не явилась на свидание во сне.

Почему? Ответа нет.

Усмехаюсь.

Я псих? Ну, это факт. У меня даже справочка есть.

На телефоне красуется сообщение от Вероники: “С добрым утром, любимый! Как мальчишник? Чем тебе поправить здоровье?”

Исчезнуть из моей жизни! Навсегда! Вот был бы кайф!

Но реал жесток. Поэтому я просто отбрасываю телефон, ничего не отвечая.

Лениво собираюсь, пиная себя на каждом шагу. Может забить сегодня на офис? Тошнит от всего. От этих лиц, звонков, бумаг. Когда-то я мечтал стать пожарником, потом альпинистом, потом спасателем, но никогда не думал, что превращусь в офисную крысу.

Основательно опаздываю. Папа будет в ярости, но мне плевать. За его возможность и дальше чувствовать себя властелином мира я дорого плачу свободой.

Прохожу в кабинет, мечтая в одиночестве насладиться кофе. Застываю. За столом в моем кресле сидит Вероника. В полном боевой облачении - яркий макияж, каблуки, глубокий вырез. Не могу даже насильно натянуть улыбку.

- Что ты здесь делаешь?

- У меня сюрприз, любимый! С сегодняшнего дня мы будем работать вместе.

- Что? Что за бред? - надеюсь, это фиговая шутка.

- Это не бред, - обиженно надувает губы, - ты не рад?

- А почему я должен быть рад? - пенит меня. - И кто принял такое решение? Точно не я!

- Твой отец! – бросает весомо.

Я в этом не сомневался.

- Плохое решение! – режу я.

Не хватало еще здесь видеть постоянно эту бесящую женщину.

- Почему? Ты считаешь меня тупой? У меня, между прочим, высшее экономическое! - вздергивает подбородок.

- Отлично! Но разве была речь о том, что мы будем работать вместе? Я всегда считал, что ты хочешь заниматься собой, домом, развлечениями? – пытаюсь съехать мирно.

- Так вот какого ты обо мне мнения, да?! Напоминаю, наша свадьба означает не только союз нас с тобой, но и наших капиталов! Поэтому я имею полное право находиться здесь и принимать участие в ведении бизнеса, – решительно тычет мне в грудь острым наманекюренным пальчиком.

- Отлично! И чем ты планируешь заниматься? – прожигаю ее взбешенным взглядом.

- Пока не знаю, - смягчается ее тон, а потом и вовсе переходит в игривый, - я надеялась, ты мне объяснишь, - облизывает губу, демонстративно расстегивает верхнюю пуговицу блузки.

- Ну, если только так, - принимаю я ее игру.

Закрываю дверь кабинета на ключ, а дальше мы переходим к единственному способу общения, который у нас получается лучше всего…

Веронику удалось сплавить из офиса, сразу дышать стало легче и работать тоже. Кое-как доживаю этот день. Уезжаю с работы пораньше - якобы на встречу с поставщиком, сам же просто хочу прогуляться. Вечерние пробки еще не начались, поэтому я свободно доезжаю до места. Меня тянет туда, где вчера я встретил ее – девочку-виденье.

Понимаю, как это глупо, но ничего не могу с собой поделать.

Долго сижу в кафе, окна которого выходят на тот самый перекресток. Всматриваюсь в прохожих, ищу взглядом знакомую фигурку.

Конечно, бесполезно. Но я не сдаюсь, брожу по улицам, ближайшему скверу, спускаюсь в метро. Нет ее. А вот чувство потери есть. Оно нарастает.

Несколько раз за это время звонит Вероника. Намекает на встречу, я отказываюсь, сославшись на дела. Она не сдается, написывает в мессенджер. Раздражает. Как муха, ей-богу!

Устало опускаюсь на лавочку в сквере, достаю телефон, открываю бесящую переписку, начинаю набирать сообщение, как вдруг внимание мое привлекает стук каблучков.

Поднимаю глаза - застываю.

Сердце мгновенно подскакивает к горлу, замирает там испуганным комом, а потом камнем летит в район желудка.

Она… Или не она?

Пока я справляюсь с шоком, незнакомка пролетает мимо меня. Я подхватываюсь с лавочки, бегу за ней.

- Девушка, подождите! - окликаю ее.

На ходу оборачивается и резко застывает. Рассматривает меня, не менее шокировано. Хотя из-за своих растрепанных чувств мне сложно оценивать ситуацию адекватно. Я понимаю, что должен что-то спросить, сказать, но слов нет. Только колотящееся на максимальных оборотах сердце…

А тем временем девушка отмирает, выдыхает, отворачивается, чтобы продолжить путь.

- Постойте! - оживаю я.

- Что вы хотели? Я спешу, - нервно. Не смотрит на меня, ускоряет шаг. Нагоняю, перегораживая ей дорогу. - Что вам нужно? - раздраженно.

- Постойте! - останавливаю, ловлю ее взгляд. - Мы знакомы, - вопрос звучит больше как утверждение, потому что мне кажется, она меня тоже узнала.

Но говорит совсем другое:

- Я вас не знаю!

- Но я точно видел вас раньше!

- Где? - растерянно.

- Во сне. Почти каждую ночь! - пытаюсь поймать ее за руку.

Одергивает. Одаривает максимально холодным взглядом.

- Шутка не удалась. Пустите, дайте пройти! Я спешу!

- То есть мы не знакомы? - не отстаю я.

- Нет! - слишком эмоционально, как мне кажется.

- Это легко исправить! Я Олег. А как зовут вас, белокурая фея?

- Это ни к чему! Я не фея! Вы меня с кем-то спутали! - ускоряет шаг, а я остаюсь на месте. В кармане трезвонит телефон, напоминая о том, что я не свободен. А фея удаляется все дальше. Я теряю ее из вида, а вместе с тем теряю и надежду. Не стоит все это начинать. Но как остановиться, если теперь я знаю, как выглядит женщина из моих снов?

Вероника сегодня снова в пролёте. Не могу её видеть. Даже мысли о ней марают образ моей прекрасной незнакомки. Сегодня я не хочу бороться с собой.

Сажусь в машину, рассматриваю ладонь. Я держал ЕЕ за руку. И она не растаяла, как мираж. Она существует, из плоти и крови, и теперь мне одержимо хочется прикоснуться к ней ещё.

Сегодня сны особенно реальны и мучительны. Мне тревожно, я ищу мою девочку-виденье, но она все дальше. Просыпаюсь снова с головной болью, ощущением потери и звенящего одиночества в груди. Хочется взвыть, но явной причины нет. Кроме одной - я помешался на совершенно незнакомой женщине, я не знаю ни её имени, ни адреса. Ничего. Но я точно знаю, что попробую её найти. Это глупо, эгоистично, но если я не сделаю этого, то точно загнусь от тоски.

Глава 3.

Уже неделю я как помешанный ищу мою девочку-виденье. Все больше времени провожу на той самой лавочке в сквере. Все дорожки в нем исхожены вдоль и поперек. Станция метро, ближайшее кафе.

Нет ее. Больше не появилась ни разу.

А мне все тоскливее внутри. Хочу её видеть. Мне как будто перекрыли доступ к энергии. Не могу работать нормально, спать, есть.

Она мне больше не снится. И это добивает окончательно.

Веронику приходится динамить. Не могу её видеть.

Меня тянет снова сюда, в сквер, где случилась наша встреча с такой знакомой незнакомкой. Но здесь еще более тревожно. Я ищу ее, жадно вглядываясь в прохожих. Боюсь, что пропустил. Посмотрел не туда, и она прошла мимо.

Похоже, я основательно еду крышей. Я даже знаю такой диагноз, но лечиться не желаю. Хочу её!

С каждым днем надежда тухнет, а реал тянет назад, клацая зубами. Вероника надула губы за моё поведение, видимо, пожаловалась папочке, и покатили репрессии. Отец вызвал на серьёзный разговор, чем только ещё сильнее разозлил. Мы разругались. Я все же послал его туда, куда давно мечтал. Но отец хитер, почувствовал, что я на грани, вовремя притормозил, надавил на нужные кнопки, напомнил о моих косяках и обещаниях. В очередной раз пришлось смириться, и, скрипя зубами, пригласить Веронику на ужин.

Только ужина не случилось. Из-за своих душевных качелей я полностью вывалился из реальности и умудрился забыть о важном событии - приёме у министра здравоохранения области, по совместительству - тетушке Вероники. От этого мероприятия зависит судьба одного из наших самых прибыльных направлений. Поставки медицинского оборудования приносят огромную прибыль, но на них всегда много ртов.

Чтобы выиграть тендер, надо не просто предложить самую выгодную цену, главное - откатить нужным людям. Даже в самой честной и беспристрастной системе госзакупок есть бреши, которые позволяют побеждать в торгах заранее определённым поставщикам. И выбрать их должна хозяйка торжества - Маргарита Степановна Лисневская. Скользкая престарелая змея. Отдать проект напрямую фирме родного брата - моего будущего тестя, она не может, а вот провести сделку через нашу - вполне.

Поэтому быть на таком помпезном событии - обязательно. Мы – почётные гости, меня как трофейного барана Вероничка будет демонстрировать родне и подружкам. Уже сейчас зубы сводит от этой перспективы.

Терпи, Олежа, терпи.

Завязываю бабочку, натягиваю костюм и улыбку. Ненавижу это все. Расплачусь с долгами, которые возникли из-за моей дурной головы, и пошлю нахрен и папу, и Вероничку, и весь их проклятый бизнес.

Вечер в разгаре, Вероника слепит улыбкой и бриллиантами, что-то щебечет без умолку, повиснув на моем плече. Бесит. Постоянно пытается прикоснуться, то волосы поправит, то несуществующую соринку с пиджака уберёт. Знаю, что она делает - демонстрирует "собственность" окружающим. И мне до безобразия тошно быть этой "собственностью". Хочется проблеваться. Но я терплю, от улыбки уже болят скулы. Осталось совсем немного. Официальная часть закончена, гости начинают разбредаться по комнатам огромного дома, ещё полчаса и можно будет свалить.

Поднимаю глаза - застываю. Меня коротит. Моргаю - но мираж не исчезает. Впереди светлые волосы, рассыпанные по безупречной атласной спине. Взгляд застывает на острых лопатках, ямочке над ключицей. Меня сносит безумно горячий кадр, как я целую эту нежную ямочку, а потом прикусываю кожу под волосами. Я слишком явственно ощущаю запах и вкус этой женщины, горячая волна отливает вниз, взрывая кровь мгновенным желанием превратить фантазию в явь. Девушка поворачивается лишь на мгновение, но его хватает, чтобы понять. Я не ошибся - это она! Мое наваждение! Моя знакомая незнакомка!

Вероника что-то продолжает болтать - я не слышу ни слова. Мир для меня замирает и начинает вращаться с новой силой, вокруг новой оси. Сердце лупит под ребрами, я иду за феей, как привязанный. Что-то говорю Веронике, отделываясь от неё ненадолго.

Шагаю вперёд.

Между мной и феей метра три.

Ещё шаг.

Улавливаю тонкий запах среди прочих других. Сирень? Ей подходит. Пожираю глазами тонкую шею, изящную спину, талию. Собираюсь сделать последний рывок, чтобы прикоснуться. Ещё не знаю, что скажу, но уже предвкушаю…

Но тут на вожделенную мною фарфоровую спину совершенно инородным предметом ложится чужая рука. Мужская. Это заставляет резко затормозить. Выдохнуть горячий ком, который резко блокирует дыхание. Изменить направление движения в последний момент, чтобы отойти в сторону, немного прийти в себя, и теперь уже со стороны наблюдать, как моё персональное наваждение обнимает чужой мужик.

Первый порыв - прихватить его за шкирку, оторвать от моей женщины, выкинуть из зала, по пути сломав пару рёбер и холеную рожу. Кулаки сжимаются до хруста, требуя действий, но мозги, к счастью, включаются раньше.

Стоять, Олежа! Не твоя это фея. Теперь точно не твоя. Феи тебе судьбой не прописаны, только злые ведьмы и их престарелые тетушки.

Ироничная усмешка кривит губы. С моего места сейчас прекрасно видно двух женщин, между которыми я так внезапно потерялся.

Справа недосягаемая мечта – фея в нежно-сиреневом платье, слева кровожадная реальность - Вероника в огненно-красном.

Рядом с моей невестой - та самая тетушка-ведьма, сожрёт и не подавится. Рядом с феей - мужик. Теперь могу лучше рассмотреть его - старше меня, высокий, подтянутый, темные волосы подернуты легкой сединой, напряжен. Фею обнимает собственническим жестом, она держит его под руку. Что-то периодически говорит ему на ухо, прикасаясь к плечу нежной рукой. Улыбается, такое ощущение, подбадривает. Очаровательная. Что ты делаешь с этим уродом здесь?

Залипаю на ее улыбке, смотрю жадно, не могу отвести взгляд. Фея поворачивает голову в мою сторону - мы встречаемся взглядами. Улыбка медленно стекает с её лица. Щеки бледнеют. Поспешно отворачивается, пытаясь утащить своего спутника подальше. Пальчики подрагивают на его плече. Узнала? Отчего такая эмоциональная реакция? Неужели я так напугал тебя там, на улице в парке? Да вроде нет. Может и вел себя слишком настойчиво, но грань дозволенного не переходил. Почему испугалась?

Глава 4.

Еще раз понимаю - у судьбы своеобразное чувство юмора: наглядно показать, что с феей мне ничего не светит, но подкинуть её имя и фамилию… Нет, моей выдержки не хватило и на день. Как бы разум ни надрывался, вопя и сигналя красной лампочкой, что трогать эту женщину нельзя, сердце барабанило свое - возьми!

Узнать адрес Романа Ерофеева не составило труда - жилье муниципальное. Старый элитный дом в центре.

И вот я здесь. Чувствую себя настоящим сталкером. Сижу за рулём машины, и вот уже пару часов наблюдаю за подъездом. Сердце тревожно стучит, предательски замирая каждый раз, когда открывается железная дверь. Но это не фея. Снова и снова не она. Каждый раз я сжимаю челюсти, уговариваю себя не ввязываться в чужую семью. И каждый раз проигрываю.

Я только посмотрю на нее и уеду. Мне нужна доза моего персонального кайфа. Не буду её преследовать, просто вдохну её образ и исчезну. Тогда я смогу дышать.

Боже, какой бред. От безнадеги хочется разбить голову о руль. Фея не моя! У неё есть муж. Идеальный, талантливый хирург, с безупречной репутацией и большими перспективами. Он ее любит, а она его… Он может смотреть на неё часами, а я могу только воровать крохи её образа. Он ее трогает, ласкает… Я помню руку на её талии.

Меня взрывает изнутри. Перед глазами снова такая живая, совершенно реальная фантазия, больше похожая на воспоминание… Фарфоровая спина покрыта мурашками… Глажу нежную кожу… Я знаю её на ощупь, вкус, запах, тону в ощущениях… Но вдруг по идеальной спине ползёт рука… Не моя… На мужском пальце обручальное кольцо…

Черт! Как это схавать?

Какой бред, Ветров! Незнакомая женщина! Чужая! Чего тебя порвало так? Она тебя не знает, ты её! У тебя скоро свадьба! Свадьба, блин! А у неё муж! Ничего ты не сможешь дать фее! Это дно! Вали отсюда! Давай! Заводи машину и вали!

Хватаюсь за проблеск разума, поворачиваю ключ, мотор урчит. Только собираюсь тронуться, как снова теряю почву под ногами.

Она! Идет, легко стуча каблучками, катит впереди себя… детскую коляску?!

Я застываю. Оказываюсь не готов к неожиданной картинке, совершенно…

Новой факт топит меня, пробивая "дно" в секунду.

Фея не просто чужая жена - она мама чужого ребёнка. Тебе чужого, Ветров! А для них он общий. Плод любви. И фея моя светится. Как по заказу останавливается прямо напротив моей машины. Ребёнка мне не видно из-за козырька коляски, но прекрасно могу рассмотреть её лицо, нежную улыбку. Воркует с ребенком, что-то проговаривает ему, смеётся. Слышу детский смех, он взрывается во мне, а фея вмиг становится еще более далёкой, недосягаемой мечтой…

Не помню точно, как уехал оттуда. Внутри горело, разъедало кислотой, как будто имею право на ревность, на боль, страдания.

И чем больше я понимаю абсурдность своих чувств, тем больше сжимает горло обида и слепая ярость.

Мне хочется спросить с неё: «За что ты так со мной, родная? Почему предала? Как могла?»

Понимаю, что это клиника. Еду в бар, чтобы залить этот бред. Запрещаю себе думать о фее, но перед глазами только она. Вероника снова в пролёте. Завтра папа снова будет зол. Но мне плевать, я в таком раздрае, что готов послать всех.

Да, с появлением феи в моей жизни, я теряю берега. Но мне это в какой-то степени даже нравится. Потому что, начинаю ощущать энергию и полноту жизни, которых не чувствовал три года, не находил силы и мотивации для борьбы. А сейчас накатывает так, что едва держусь. Ещё немного и превращусь в прежнюю борзую версию себя. Ту самую, которую маниакально подавлял отец всю мою жизнь. Такая версия способна наплевать на правила, обычаи, приличия, этот протест спал во мне слишком долго, делая послушным мальчиком, легко управляемым отцом. И сейчас я отчётливо чувствую, если фея разбудит это беспредельное начало - в пропасть полетит все: моя свадьба, бизнес, папочка с Вероникой и все его правила. Да и от семейной идиллии моей феи останутся только руины.

После разгульной ночи в офис я приползаю ближе к обеду. Голова раскалывается. А насчет папочки оказываюсь совершенно прав. Не успеваю я переступить порог приёмной и двинуться в сторону своего кабинета, в спину прилетает от секретарши отца:

- Олег Николаевич, постойте. Николай Тимофеевич просит вас зайти.

- Обязательно, - бросаю небрежно через плечо, проходя мимо.

- Прямо сейчас! - настойчиво.

- Если у папы горит, передайте, что я у себя!

Забираю с подноса на столе кружку кофе, приготовленную явно для отца. Получаю вслед полный возмущения взгляд. Ну что ж, не обессудьте. Я тоже бываю не в духе.

Сажусь за стол, отпиваю кофе. Слишком сладкий, приторно во рту. Про себя считаю. Не успеваю дойти и до десяти, в кабинет врывается отец. У-х-х! Это налитое кровью лицо очень бодрит с утра!

- Что за выходки?! - орёт с порога.

- Доброе утро, папа, - нахально скалюсь в ответ.

- Утро? Да уже обед почти! – рявкает он.

- И что? – невозмутимо выгибаю бровь. – У меня ненормированный.

- Ненормированный по наглости? Это я вижу!

- Не пойму, к чему столько драмы? Я пропустил что-то важное? – расслаблено откидываюсь в кресле, демонстративно зеваю.

- Да! – ревет отец. – Ты пропускаешь все важное! Ты спускаешь свою и мою жизнь с унитаз! Ты снова взялся за старое? Бары, девки, алкоголь?

- С чего ты взял? Или за мной снова хвосты? - с папочки станется, ничуть не удивлюсь.

- Знакомые доложили!

- М-м-м. Приятно иметь общих знакомых! Ну, если так, минералочки бы захватил, аспиринчика. Тебе же доложили, что я там делал?

- Доложили! И очень надеюсь, что доложили это только мне, а не твоему будущему тестю! И Веронике! Что за выкрутасы?

- Ну вот скучно мне с Вероникой! - развожу руками. - Тошно! Завыть бы, да боюсь, не оценит! Вот, пришлось тоску разгонять! Или ты хочешь, чтобы меня порвало, и я послал вас всех на хрен?

Отец закатывает раздраженно глаза.

- Да чего ж тебе ещё нужно? Вероника - красивая девка! Все при ней, и бабла не меряно. Что ещё надо? Что у тех стриптизерш между ног такого особенного? Медом намазано или у них поперек?

Глава 5.

Я снова на своём посту - у подъезда феи. Прошло три дня. Я уже выучил её график. В обед гуляет с ребёнком, вечером - спортзал. Теперь я понимаю, почему встретил её в том сквере. Спортзал как раз рядом. Но сейчас она как будто принципиально ходит другой дорогой. Выбирает более длинный маршрут, или едет на такси. Почему?

В голове роится все больше и больше вопросов. А еще мне мало ее просто видеть издалека. Хочу живых эмоций. Я голоден по ее улыбке, фиалковым глазам, запаху.

Сегодня решаю выйти из тени. Спортзал? Прекрасно! Мне не помешает вернуться в спорт. В последнее время я неоправданно расслабился.

Итак, я на месте. Пришел немного раньше, чтобы осмотреться, приобрёл пока разовое занятие. Фея появляется вовремя. Сразу занимает беговую дорожку у окна. Прекрасно. Я могу следующие минут двадцать беззастенчиво пялиться на ее попку, обтянутую черными лосинами. Фея в наушниках, меня не видит. А я занимаю тренажёр за её спиной и неторопливо прокачиваю трапецию. На самом же деле залипаю на моем персональном фетише - идеальной спине феи.

Обтягивающий топ, сужающийся между лопаток, подчеркивает совершенные изгибы. От быстрого шага на женской шее выступают бисеринки пота. Я мечтаю слизать их языком. М-м-м-м. Давление резко подскакивает. Я теряю связь с реальностью. Сам не замечаю, как подаюсь вперёд, жадно, неприлично рассматривая фею.

Похоже, она чувствует мой взгляд. Оборачивается. Вздрагивает. Сбивается с шага, спотыкается. Мгновение, слетает с дорожки, я ловлю ее, предотвращая падение.

- Ах! - взмахивает руками.

- Осторожнее! - сердце барабанит.

Мечта почти сбылась: фея в моих руках, я прижимаю ее спиной к себе. Вожделенная шея в паре сантиметров от губ. Её запах обволакивает, делая невменяемым.

- Отпустите! - растерянно. Ее сердце тоже колотится под моей ладонью. Не знаю, от быстрого бега или от моей наглой выходки.

- Не уверен, что вы достаточно крепко стоите на ногах, - шепчу на ушко.

Замирает на несколько сладких мгновений, зажмуривается. А меня бомбит от невероятных эмоций. В меня как будто вкачали дозу кайфа, в груди горячо, в паху – тоже. Рваный вздох – фея приходит в себя.

- Отпустите! - уже возмущенно.

С сожалением разжимаю руки, отступаю на шаг.

- Олег, - напоминаю я. - А вы Алина, - голос хрипит, как будто пачку сигарет выкурил.

- Я помню, Олег, - взгляд заметно холодеет. - А где же ваша невеста? - язвительно. Запомнила фея ненужную ей информацию.

- Она предпочитает другой спортзал.

- Отчего же? Я бы на ее месте не спускала глаз с такого, как вы! – звучит на грани претензии, интересно...

- Я вы хотели бы оказаться на ее месте? - выгибаю бровь.

- Нет. У меня есть муж. Любимый! - многозначительно.

- Любимый, значит? - подрывает меня.

- Да, – уверенно.

- На месте вашего мужа я бы тоже был более внимательным.

- Вам на его месте не оказаться никогда. Присматривайте за своей невестой, - как по мне слишком эмоционально выдаёт фея.

- Не имею такого желания.

- А стоило бы. Едва ли она оценит то, что вы проявляйте настойчивое внимание к другим женщинам.

- Мое внимание к вам пока не особенно настойчивое, но я хочу изменить этот факт. Разрешите угостить вас кофе? - перехожу в наступление.

- Нет! – вздрагивают ее губы упрямо.

- Чай?

- Нет!

- Мороженое!

- Остановитесь! С вами - нет! - категорично взмахивает рукой, подчеркивая полное отсутствие у меня шансов. Но это только распаляет.

- И чем я вызвал такой негатив? Я же не изменять мужу вас зову. А всего лишь хочу загладить вину. Вы чуть не упали.

- Вы не дали мне упасть, спасибо. На этом все!

- Хорошо, давайте встретимся после тренировки, - не сдаюсь я.

- Для чего?

- Хочу просто пообщаться. Наверняка у нас найдётся много общих тем.

- Не найдется. Мне это не нужно! - отрезает фея, разворачивается, быстрым шагом направляется в сторону раздевалок. А ведь занятие ее только началось.

Странно это. Отшила ведь меня вполне решительно. Опасается, что продолжу настаивать? И что? Насиловать же я ее не буду. Что-то не так. Шестое чувство упорно кричит, что все не так! Странно реагирует фея. Эти ее обвинительные интонации, как будто давно знает меня и имеет право предъявлять. Детка, меня сжигает похожее чувство. И что нам делать с этим? Впрочем, ты уже все решила. Убегаешь – значит, я буду догонять!

Народу пока мало, около женских раздевалок пусто. Отлично. Останавливаюсь напротив двери женской раздевалки, жду. Через минут десять в полумрак коридора выходит фея. В футболке и джинсах, волосы небрежно собраны наверх. Притормаживает, заметив меня у стены, оглядывается назад. Да, милая. Сзади - тупик. Нервно вздыхает, ускоряет шаг, делая его еще более решительным. Ну уж нет, взять меня на таран не выйдет! Преграждаю дорогу.

- Пропустите! – голос дрожит.

- Обязательно. Только ответьте на парочку вопросов.

- Не имею такого желания.

Пытается меня обойти. Выставляю руку, преграждая путь.

- Тогда мы будем встречаться с вами снова и снова.

- Что вам нужно? – в голосе панические нотки.

- Сам не знаю, но хочу понять. У меня стойкое ощущение, что мы с вами были знакомы в прошлом.

- Бред! – слишком громко.

- Я тоже так думаю, но хочу кое-что проверить! - подхватываю фею за талию и затаскиваю в раздевалку.

- Пустите! Пустите! - пытается вырваться.

- Тихо! - блокирую ее руки, прижимаю к стене.

А дальше все на автомате, телом владеют инстинкты. Накрываю желанные губы своими, заставляя замолчать. Меня сносит в тот же миг, ощущаю слабое сопротивление, но лишь первые несколько секунд, а потом моя девочка сдаётся. Размыкает сладкие губки, впуская мой язык хозяйничать внутри. Лёгкий стон срывается с её губ. Это просто космос. Руки скользят по её острым лопаткам, с неземным кайфом зарываюсь в шелковистые пряди, срывая заколку с волос. Секунды летят, наше безумие крепнет, мысли путаются. Устремляюсь губами вниз, переходя на вожделенную шею. Боже! Я готов взорваться удовольствием прямо сейчас, толком даже не коснувшись этой колдовской женщины.

Глава 6.

Алина.

Вылетаю из фитнес-центра как ошпаренная. Бегу, не разбирая дороги. Слезы подступают к горлу, но плакать нельзя. Надо скрыться. Залетаю в первую попавшуюся кофейню, занимаю дальний столик.

- Кофе, - бросаю подошедшему официанту, сама же устремляюсь в дамскую комнату.

Щеки горят, тело тоже. Боже! Я ведь знала, что так будет. Он не отступит. Найдёт, вспомнит, все разрушит. И я - слабая, безвольная кукла в его руках. Не могла ему сопротивляться ни тогда, ни сейчас! Что делать, я не знаю. Не дадут нам быть вместе. Это опасно. Для него, для меня, для ребёнка. Сейчас о Егорке я должна думать прежде всего! Нельзя сдаваться! Нам нужно скрыться на какое-то время. Ветров не остановится, будет преследовать дальше. И память его может прорвать блок. Тогда все будет потеряно. Если он не будет видеть меня, то шанс есть.

Смотрю в зеркало - растрепанная, щеки пылают. Моё тело - предатель. Отозвалось и капитулировало его рукам, как и раньше. Боже! Внутри меня сейчас такое…

Умываюсь холодной водой несколько раз, пытаясь потушить внутренний пожар. Тушь течёт, и черт с ней. Достаю из рюкзака влажные салфетки, убираю тёмные разводы под глазами. Ещё пара минут, чтобы восстановить внутреннее равновесие, и я выхожу в зал.

Чашечка кофе, чтобы окончательно прийти в себя. Дома никто ничего не должен заметить. А еще мне нужно придумать, как исчезнуть на некоторое время. Что там говорила тетушка его невесты? Свадьба у них в следующем месяце? Вот и пусть женится на этой губатой Веронике. Она ему очень подходит! Висла на нем, нашептывала на ухо, а этот гад улыбался. И вот теперь интересный вопрос: что ему нужно от меня?

Отпиваю кофе. Горький, без сахара. Как вся моя жизнь. На двери кофейни брякает колокольчик, и меня уносит в воспоминания трёхлетней давности.

***

Ветров ворвался в мою жизнь оглушающим, сметающим все вокруг вихрем. Таким же хмурым днем.

В тот день я ждала подругу в похожей кофейне. Она опаздывала. В ожидании я попивала кофе с шоколадным кексом и рассматривала снежинки через окно, они кружили в воздухе, создавая почти сказочную атмосферу в ранних сумерках. Ветрова я заметила ещё на улице. Он смеялся, о чем-то эмоционально переговариваясь с другом. Я зависла на его улыбке - яркой, открытой, заразительной.

Они вошли в кафе и как по заказу заняли соседний столик. Ветров - прямо напротив. Мы встретились взглядами лишь раз, потом я старательно смотрела в окно, но постоянно чувствовала, что он продолжает меня рассматривать, нагло, горячо, откровенно. Это будоражило и рождало трепет внутри. Но уже тогда шестое чувство кричало, что нужно бежать. Не для меня этот парень. "Гляделки" его я старательно игнорировала.

Позже ушла в дамскую комнату, а вернувшись … увидела за моим столиком этого наглеца. Подруга моя так и не пришла, да и его друг уже покинул кафе. А вот Ветров уверенно устроился за моим столиком и с аппетитом поглощал остатки пирожного с МОЕЙ тарелки. Увидев меня, ничуть не смутился.

- Как это понимать? - потребовала я объяснений.

- Вкусно, - он облизнул губы, как ни в чем не бывало. - Присаживайтесь, не стесняйтесь! - непробиваемая сволочь!

- Спасибо, что разрешили сесть за МОЙ столик!

- Не за что. Это вам спасибо, – порочная улыбка.– Я смотрел, как неподражаемо аппетитно вы поглощаете этот шоколадный кекс, и не смог удержаться. Он действительно бесподобен, - последний кусочек кекса исчезает с тарелки, мужчина с блаженством на лице прикрывает глаза.

- Рада, что вам понравилось. Но я не приглашала.

- А мне кажется наоборот. Я прочитал это в ваших глазах.

- Отлично, тогда прочитайте в них сейчас, что я возмущена и хочу, чтобы вы исчезли!

- Возмущена, это я вижу. А насчёт - исчезли… Давай перейдём на "ты". Что мы как пенсионеры! Я Олег.

- Счастливо оставаться, Олег!

Подхватив куртку и сумочку, спешу на выход. Как хорошо, что заказ я уже оплатила и теперь не нужно ждать счёт.

- Стойте, стойте, милая фея! - бежит он следом. - Ну что вы такая неприступная. Я предлагаю вернуться и насладиться ещё одним кексом! - хватает меня, за руку.

- Не уверена, что в вашем обществе он будет также хорош!

- Конечно! Он будет еще лучше! - от этой наглости и самоуверенности просто нет слов.

- Закажите себе два! - выдергиваю руку, выхожу из кафе.

Олег отстаёт, но уже через минуту нагоняет меня на тротуаре.

- Стой, какая ты быстрая фея! Хорошо, хоть не улетела на крыльях.

- Не все феи летают, – огрызаюсь.

- Это радует.

- Что вам нужно? – смотрю возмущенно.

- О, нужно мне всего и много, – провакационно тянет парень, и опять эта улыбочка и раздевающий взгляд. – Но прямо сейчас я хочу узнать твоё имя и пригласить на свидание.

- У меня уже есть парень! - вру я, отворачиваясь. Ускоряю шаг.

- У меня тоже случаются девушки, – идет рядом. – Но это в прошлом.

- Я у вас не "случусь"!

- Уже случилась. Я, кажется, влюбился, – пытается поймать меня за руку. Не позволяю.

- Тогда нам точно не по пути! Ненавижу влюбчивых парней, – кривлю губы.

- Со мной такое в первый раз. Клянусь! – картинно прижимает руку к сердцу.

- Вы это переживете!

И в этот момент я как по заказу поскальзываюсь на тротуаре. Проклятый гололед. Неловко взмахиваю руками, пытаясь вернуть равновесие. Мужчина подхватывает меня, не позволяя упасть, пользуется замешательством, прижимает чуть крепче, а в следующую секунду его горячие губы прикасаются к моим. Дыхание становится неровным, чувствую мужской запах - такой будоражащий, терпкий. Веки невольно прикрываются, ахх… Олег ловит мою верхнюю губку, потом нижнюю.

- Ты определённо вкуснее кекса, - шепчет, - я бы хотел слизать остатки шоколада с твоих губ. Вот так, - проходится языком по губам.

Боже! Открываю глаза, растерянно оглядываясь. Кошмар. Мы посреди улицы, хоть и не очень людной, но все же. Я никогда себя так не вела. Не знаю, что сказать, поэтому просто отступаю на шаг от этого наваждения в мужском обличии и срываюсь в сторону остановки. Щеки горят, мне очень стыдно, я вела себя, как… А Олег не отстаёт. Вышагивает рядом.

Глава 7.

Алина.

Домой я заявляюсь все ещё в растрепанных чувствах. Гуглю путёвки в санатории и уже через пару часов нахожу подходящий вариант. Отлично. Солнце, море, горный воздух идеально подходят, чтобы сбежать от всех проблем! Роман обидится, скорее всего, но лучше справиться с его обидой, чем разрушить нашу жизнь до основания.

Вечером непростой разговор с мужем. Он не понимает, почему я хочу поехать именно сейчас в какой-то «занюханный санаторий».

- Лина, малышка, я знаю, что ты устала, но потерпи еще месяц. Потом я смогу организовать недельку отпуска. Полетим как люди в Турцию или еще куда. Чего тебя несет в эти дебри?

- Хочу! Егорке нужно. У него аллергия, ему нужен другой климат, - это мой главный козырь.

Роман сдаётся, но ему это очень не нравится. Он чувствует, я что-то недоговариваю. Слишком хорошо меня знает.

- Ладно, Лина, если ты так хочешь, езжай!

Билеты куплены, вещи собраны. Мы торопимся на вокзал. Я спешу. Не потому что опаздываю на поезд, мне все время кажется, что я не успею сбежать. Ветров появится снова, найдёт, и я не смогу ему противостоять. Он поймет и все разрушит. Нельзя этого допустить. У нас разные жизни, я за это заплатила дорогую цену.

На перроне мне особенно нервно. Роман держит чемодан, я - на руках Егорку.

- Лина, ну как ты там будешь? Как в поезде поедешь? Егорка же тебе не даст поспать, коляска, чемодан, сумка… Как? Как ты справишься?

- Как все нормальные люди. Не переживай.

- Почему ты такая упрямая? Дождались бы выходных, я бы тебя сам отвёз на машине.

- Нет, Рома. Тебе работать надо. А мы доберемся, не переживай.

Объявляют наш поезд, он с грохотом прибывает на перрон. Начинается суета, все спешат занять свои места. Мы находим нужный вагон, проходим в наше купе. Соседние полки свободны. Роман помогает разместить наш багаж, мы прощаемся. Рома целует меня в щеку, сжимает ладонь.

- Отдохни, малышка, и возвращайся.

- Да, спасибо.

Он выходит, я выдыхаю. С появлением Ветрова в моей жизни Роман начал раздражать. Нет, любви между нами не было и раньше. Наш брак основан на другом. Но я всегда относилась к Роме как к родному человеку. Близость и знаки внимания воспринимала как необходимость. Всё это не зажигало, но я привыкла относиться к этому нейтрально. Есть и есть, так должно быть. А сейчас чувствую себя предательницей. Как будто изменяю. И Ветрову очень хочется предъявить за эту его Веронику. Знаю, что не имею права, что он ничем мне не обязан, но это так больно, видеть его с другой…

Поезд трогается, я выдыхаю с облегчением. Егорка дремлет у меня на руках. Смотрю на его личико и невольно вспоминаю нашу вторую встречу с Ветровым…

***

Это был день рождения моей подруги, той самой, которую я не дождалась тогда в кафе. Лариса решила отметить праздник в этом году с размахом. Ночной клуб, куча народа. Многих я видела впервые. Ветров появился чуть позже с эффектной яркой брюнеткой. Элли, она училась на курс младше. Не любили мы с ней друг друга. Но с Ларкой они общалась иногда.

И вот сейчас Элли расцеловывала подругу в обе щеки, а Ветров стоял рядом со скучающим видом. Пока не заметил меня.

Кривая усмешка, тянет Элли в сторону, что-то шепчет на ухо, та просто млеет в его руках, он впивается поцелуем в её пухлые губы, но смотрит при этом хищным взглядом на меня. Хочу отвернуться и не могу. С трудом заставляю себя отвести глаза.

- Пойдём танцевать, - зову подругу, хотя до этого отказывалась от танцев.

- О, Алинка моя созрела, чтобы растрясти немного зад! - Лара уже сильно навеселе, громко смеётся, весёлая сегодня, красивая. В день рождения можно. - Пойдём, зажжем, подруга!

Мы выходим на танцпол. Не скажу, что я мастер танцев, поэтому просто отдаюсь музыке, бушующим ритмам и таким же бушующим внутри эмоциям. Чувствую на себе горячий взгляд. Мне не нужно оглядываться, чтобы понять, кто так жарко смотрит. Вот откуда он взялся, и что ему нужно? Пусть свою Элли облизывает, сволочь!

Лара расходится во всю, машет поднятыми руками, крутит аппетитным задом, вынуждая меня следовать ее примеру. Веселье искрит, две "Маргариты" добавляют драйва, одна зажигательная мелодия сменяет другую, пока мы совершенно не выбиваемся из сил. Возвращаемся за столик.

Третий по счету коктейль - это слишком, но мне нужно чем-то занять руки. Поэтому я поднимаю бокал. Завтра будет плохо, но это будет завтра. Тут же чувствую, как диван рядом прогибается под чьим-то весом.

- А где же твой "парень"? - слышу насмешливый голос. - Или у него вечерами скачет давление, поэтому ты гуляешь одна?

- А где же твоя очередная "любовь всей жизни"? - не остаюсь в долгу.

- Пудрит носик, – невозмутимо усмехается.

- А ты мозги?

- Аха! – наглая улыбка этого мерзавца просто убивает.

- Прекрасно! Тогда будь добр, отодвинься и побереги свою "пудру" для Эллины.

- Зачем? С ней у меня все предельно честно, как и с тобой. Элли нравятся деньги и секс, а тебе я предлагал нечто другое.

- Прости, что не оценила твоих дешёвых порывов, – отворачиваюсь от этого ослепительного гада.

- Ну да, ты любишь "посолиднее и подороже", я уже понял, – тянет пренебрежительно. – Представительский класс, даже если он провонял нафталином.

- Представительский класс, как ты выразился, подкупает постоянством вкусов, надёжностью, и крепостью чувств, – не поддаюсь на провокацию.

- Наверное, ты права, – кивает задумчиво. – Только есть один существенный недостаток - стоит у них только на "виагре".

- Зато долго и качественно! – оскаливаюсь на него.

- Ага. А вечерами – давление?

- Я - врач, так что с давлением справлюсь! – парирую я.

- Эх, я думал - фея, а она, оказывается, врач. Кардиолог? – усмехается, хватаясь за сердце.

- Психиатр.

- Психиатр? - округляет он глаза.

- Да. Точнее психиатр-психотерапевт. Поэтому могу разложить твой скверный характер на составляющие, составить поведенческий прототип, выявить различные фобии. А если хорошо покопаться в мозгах, могу выписать направление в одну палату с Наполеоном и Гитлером. Есть у нас такая! А с твоей завышенной самооценкой ты с ними будешь на одной волне! – выдаю на одном дыхании.

Глава 8.

Олег.

После бегства феи из фитнес центра я был растерян, зол, взбудоражен. Как будто передо мной совсем рядом маячила истина, но я никак не мог уловить суть. И чем больше я думал об этом, тем сильнее начинала болеть голова. Снова. Это пугало. Головные боли последние два года посещали редко, а если и случались, то легко купировались обезболивающими. А сейчас головная боль нарастала в геометрической прогрессии, как три года назад. Были дни, когда я просто на стены лез, и повторения тех времен мне бы не хотелось.

Две таблетки аспирина не помогли. Короткий сон тоже не принёс облегчения, там снова преследовала фея. Нет, я не видел её чётко, но точно знал, она где-то рядом. Засела в моей черепной коробке и мучает.

Утром я честно старался отвлечься, погрузиться в работу. Но и тут ничего не вышло.

На согласование мне пришла заявка от клинической больницы на поставку медицинского оборудования. Тот самый тендер, которого мы ждали. Сразу возникла проблема - нам нужны четкие формулировки в контракте, чтобы выставиться на площадке, и у конкурентов не было шансов. И здесь важна каждая цифра, каждая буква, указанная заказчиком. А заказчик основательно тупит. Это всегда скользкий момент. Не нарушить антимонопольное законодательство, формально не дав ни одному из поставщиков преимущества, но по факту подогнав заявку под конкретного участника аукциона. Юрист в больничке новый, видимо, не посвящен во все тонкости. Приходится встречаться с ним лично.

Для этого я срываюсь в больницу, так как наш занятой товарищ юрист никак не хочет уделить мне время по телефону.

Поговорили мы продуктивно, хоть и жаркие получились дебаты. Не сошлись только по нескольким позициям, которые указаны в заявке для нейрохирургического отделения. Ну не судьба ли? Она сама толкает к знакомству с мужем той, которая свернула мне мозг.

Ерофеев Роман Борисович на операции. Приходится ждать. Появляется он через минут тридцать. Уставший, нервный, меня не узнает, приходится представиться ещё раз и объяснить, по какому я вопросу.

- Проходите в кабинет. Только у меня очень мало времени. Спешу. Жена уезжает в санаторий, надо проводить, - замираю на мгновение. Какая интересная новость.

- Я постараюсь не задерживать вас.

Проходим в кабинет. Роман явно нервничает. В спешке снимает халат. Складывает какие-то бумаги в ящик. На его столе я замечаю то, что здорово задевает - семейное фото. Фея обнимает его со спины, Роман держит на руках розовощекого мальчика. Идеальная картинка, от которой хочется взвыть. Но я заставляю себя собраться.

- Говорите, я слушаю, - торопит меня Роман.

Стараюсь изложить кратко суть проблемы, подытоживаю:

- Заявленные вами требования к аппаратам МРТ и интраоперационным микроскопам не соответствуют нашему каталогу. Некоторые функции недоступны в тех моделях, которые мы поставляем.

- Печально. Значит, надо расширять ваш каталог, - звучит достаточно категорично.

- На данном этапе это невозможно.

- Значит, на заявку ответят те, кто обладает нужными нам моделями, - вот как!

- Дело в том, что мы собираем коллективную заявку и даём большую скидку на общий заказ для всей больницы. Расхождения идут только по вашему оборудованию. Понимаете? – разжевываю ему простые истины.

- Понимаю. Но этот вопрос решаю не я. Свои пожелания я озвучил, дальше - это к главному врачу. Все, мне нужно бежать, - торопится выйти из кабинета, провожая меня. Тут же прижимает телефон к уху, замыкает кабинет, разговаривая на ходу.

- Лина, я еду. Буду дома через минут двадцать, провожу вас, - я весь обращаюсь в слух, иду немного позади Романа. Он явно чем-то недоволен. Продолжает властно. - Я сказал, дождитесь меня! Никакого такси! Подождёт твоя Анапа, и на поезд мы успеем! А если не успеем, не велика потеря! Обойдётся этот занюханный санаторий без вас!

Вот так Роман, сам того не подозревая, сдал мне все явки-пароли. Стоит ли говорить, что после этого я и думать не мог о контрактах, оборудовании, тендере. Только о фее и ее экстренном побеге. А что-то подсказывает мне, что это именно побег.

Добравшись до машины, набираю Витька. Прошу друга пробить информацию о ближайшем рейсе в Анапу. Через пятнадцать минут я уже точно знаю нужный номер поезда и вагон, и купе. Решение приходит само собой. Захожу в онлайн-кассу, продажа билетов с центральной кассы уже закрыта. Но это ничего. Следующая станция по ходу движения поезда не так далеко, и там продажи еще есть. Я выкупаю все свободные места в купе, где едет моя беглянка. Но времени совсем мало. Успеваю лишь заскочить домой, закинуть в дорожную сумку самые необходимые вещи и стартануть на такси в соседний городок, где будет останавливаться поезд.

И вот я на месте. Состав с грохотом прибывает на станцию, вхожу в вагон, добираюсь до нужного купе. Сердце колотится, предвкушая встречу. И все равно оказываюсь не готов, когда открываю дверь и встречаюсь с шокированным фиалковым взглядом.

Все, фея, ты в ловушке. Поезд начинает движение, бежать тебе некуда.

- Здравствуй, фея, - начинаю я.

Голос хрипит. Но её дрожит намного сильнее и звучит совершенно обреченно.

- Привет.

Глава 9.

Алина.

Ветров держит слово. Молчит, меня не трогает. Но куда деть его кричащие взгляды? Как заставить свое глупое безвольное сердце не реагировать? Злюсь на себя, на него, стараюсь все внимание держать только на Егорке. Но малыш не желает сидеть спокойно. Он то и дело пытается соскочить с полки и пойти изучать новое для него пространство.

Решаю воспользоваться такой возможностью, надеваю на сына кроссовки и вывожу в коридор. Егорка радостно несется вперёд, я его едва догоняю. Ему понравилось бегать вперед-назад, потом мы долго смотрели в окно на пролетающие мимо деревья, дома, машины. Когда вернулись в купе, наш попутчик мирно спал.

Я невольно замерла на пороге. Нельзя мне находиться с ним рядом. От одного взгляда все волоски дыбом. Впервые за все время рассматриваю его открыто. Это очень больно. Я ведь все помню. Тонкий шрам над бровью, ощущение от прикосновения его рук, запах.

Олег меняет позу, хмурится, что-то бессвязно бормочет. Не могу отвести взгляд от его губ. Заворожено слежу за их движением, и совершенно точно понимаю, что они проговаривают: фея… Он зовет меня. Значит, не врал, что снилась. Некачественно стерли его воспоминания, что-то прорывается. И я знаю, почему. Мы это изучали. Сохраниться могут только очень яркие, дорогие человеку моменты. И мне безумно важно и больно осознавать, что я для него была все же важна тогда. Этот факт не вписывается в ту реальность, от которой я бежала три года назад. Мне ведь преподнести все совсем иначе?

Но ворошить прошлое я не могу себе позволить. Нет, нет и нет. Очень вовремя меня отвлекает Егорик.

- Ма-ма-ма-ма, дай! - требует малыш игрушку.

Олег тут же открывает глаза, приподнимается на локтях. Его глаза все еще дезориентированные со сна, немного удивленные, но совершенно не скрывающие чувств. Я помню этот взгляд, такой открытый, наполненный нежностью, восхищением, огнём. Никто не умел смотреть на меня так, в этом взгляде я тогда очень быстро потерялась и потом с трудом собрала себя по кусочкам. Отворачиваюсь, протягиваю Егорке машинку. Он забирается на полку и начинает увлеченно катать её по столу.

- Вж-ж-ж, - машинка едет вперёд, достигает противоположного края стола, падает со стороны Олега. - Дай! Дай! Дай! - требует сын.

Олег ловит машинку, протягивает её Егору. Но малыш не забирает игрушку, настороженно рассматривая незнакомого для него мужчину.

- Возьми, - улыбается ему Ветров.

Егорка стесняется, руку не подает, но взгляд не отводит.

- Классная тачка! - продолжает разговор Ветров. - Давай играть вместе. Держи! - запускает машинку по столу в сторону Егора. - А теперь толкай ко мне.

Егорка смотрит настороженно, но все же включается в игру. Толкает машинку по столу, Олег ловит, запускает её назад. Сыну нравится. Он улыбается, а потом и вовсе начинает смеяться, когда Ветров театрально падает на подушку, притворяясь, что его придавила упавшая машинка.

– Ну, ты и лихач, мужик! Ай, все, убил меня! – закатывает глаза, потешно высовывает набок язык, имитируя гибель.

Егорка хохочет, а мне бы зарыдать. Это слишком больно, наблюдать за ними, представлять, что вот так же они могли бы быть рядом с самого рождения Егорки. И не пришлось бы мне пережить столько разочарований, одиночества, отчаяния … Только теперь уже ничего не вернуть и не исправить, слишком жирный получился отпечаток на моей судьбе, забыть об этом было бы слишком беспечно.

Нет. Надо прекращать этот цирк. Забираю у Егора машинку, прерывая весёлую игру.

- Все. Егору пора кушать и спать.

Малыш мой крайне не согласен с таким решением, в глазах обида, нижняя губка вздрагивает несколько раз, а потом раздаётся требовательный ор.

Ну нет! Только не это! Характер у нас ещё тот! Весь в отца! Если что-то хочет - добьется любыми путями. Хватаю Егора на руки, пытаюсь успокоить. Сама же одной рукой достаю из сумки коробку с кашей.

- Тише, малыш, тише. Смотри, какая у мамы вкусняшка. Давай покушаем, потом ещё проиграешь, - уговариваю маленького тирана.

Качаю сына, но тот и не думает униматься, расходится на полную мощность. Ох, как я не люблю такие истерики, с ними бывает очень трудно справиться.

- Ну все, все! - успокаиваю Егорку, но внутри еще больше теряю равновесие.

Сама уже готова рыдать от всего происходящего, отворачиваюсь от Ветрова, нервно покачивая ребенка. Егорка начинает всхлипывать реже, не сразу понимаю, в чем дело, и только обернувшись, замечаю, что Олег за моей спиной держит Егора за руку.

- Мужик, все! Хватит! - говорит совсем не ласковым, суровым тоном.

И как ни странно, Егор слушается. Прекращает орать так громко, только жалобно теперь всхлипывает, но не отводит настороженных глаз от Олега.

- Вот, маму расстраивать нельзя. Такую маму можно только любить, - приговаривает Олег, подходит сзади совсем близко, я чувствую его спиной. - Нет, - продолжает он, - обожать! Боготворить! - шепчет рядом с моим ухом, отчего мурашки табуном несутся по спине вниз. - Я бы так и делал! Клянусь, - его рука слегка касается позвоночника, через ткань футболки я ощущаю это касание очень остро. Как будто он проводит по голой коже. Дыхание сбивается, боже! Тело моё отзывается мгновенно. Как же выдержать эту пытку?

- Иди ко мне на ручки, - вдруг слышу я.

И в своих взорванных чувствах даже не сразу понимаю, к кому обращается голос. Поэтому совершенно не успеваю среагировать, когда понимаю, что Егорка тянет руки к Ветрову, и тот забирает ребенка с моих рук.

- Ух, а ты тяжёлый! Хорошо кушаешь? - слышу, как сквозь вату.

Сердце барабанит, мурашки несутся табунами по коже, а в животе начинают танец бабочки. Ненавижу их. Думала, они умерли навсегда три года назад, и вот опять!

Дрожащими руками беру стакан в фирменном железном подстаканнике и выхожу из купе. Зачем? Ах, да. Мне нужен кипяток. Иду в сторону краника с горячей водой, только бы не расплескать горячую воду. Боже, зачем я оставила Егорку с этим мужчиной? Дура! Совсем мозги потеряла! Стараюсь вернуться как можно быстрее. Захожу снова в купе, застываю. Егорка счастливо улыбается на коленях у Ветрова, пока тот играет с ним в известную детскую забаву: "В ямку бух!" На каждое такое "Бух!" малыш заливисто смеётся.

Глава 10.

Олег.

Алина и малой уснули. Устала она, это понятно. Дети, оказывается, тяжелый труд. Никогда не задумывался об этом. Малой и меня умотал за несколько минут, а фея с ним целый день возится. Но прикольный пацан, забавный. Пожалуй, мы найдем общий язык.

Подхожу ближе - фея явно неудобно устроилась, но боюсь ее разбудить. Аккуратно укрываю одеялом. Наклоняюсь, жадно рассматриваю, вдыхаю ее дурманящий запах. Обожаю сирень. Я бы дышал ею, не переставая… Легонько прикасаюсь губами к ее виску. М-м-м. Внутри становится тревожно горячо. Этот запах будоражит внутри такие тонкие душевные струны, что я захлебываюсь от накатившей эйфории. Что за колдовская женщина? Они с Егоркой сейчас, как два белокурых ангелочка. Прилечь бы рядышком, обнять их и забыться счастьем.

С трудом заставляю себя оторваться от манящего зрелища и выйти в коридор, иначе за себя не ручаюсь.

Иду на поиски вагона-ресторана. Желудок напоминает о том, что из еды он сегодня видел только кофе. Фея тоже ничего не ела, это не порядок.

Вагон-ресторан вполне себе приличный, хоть я не люблю такую еду. Но выбирать не приходится. Изучив меню, заказываю салат, отбивную с тушеными овощами, десерт. Прошу упаковать все в контейнеры. А еще раскручиваю официанта на бутылочку вина, которую он, закрыв глаза за щедрые чаевые, разрешает мне вынести в купе.

Аппетитные запахи еды щекочут ноздри, но я не собираюсь есть без моей очаровательной спутницы. Приходится довольно долго ждать, пока фея проснется.

За это время я успеваю сотню раз прокрутить все свои неподдающиеся объяснению сны и эмоции, несостыковки или, наоборот, слишком странные случайности. Ответа я, конечно, не нахожу, но прихожу к пониманию, что не отступлюсь от феи. Не замечаю я в ней любви к супругу. Да и он странно себя ведет. Я бы ни за что не отпустил жену с ребенком в поезде в непонятный санаторий.

Ну да ладно. Пусть будет так. Его беспечность мне только на руку. Недостоин он феи, хоть и талантливый врач. Больше похоже, что женат он на работе, а Алина так - удачный фасад.

Слышу движение на соседней полке. Алина просыпается. Растерянно моргает.

- Привет, фея, - проговариваю хрипло. Волнуюсь, как будто в первый раз девушку на свидание зову. - Приглашаю тебя на ужин. Почти романтический, просыпайся.

Растрепанная со сна, без своей привычной ледяной брони, в тусклом свете светильника она сейчас невозможно красивая… Зависаю… Ну же, соглашайся. Пусть этот вечер будет только наш…

Поджимает губы, вижу, готовится послать меня в очередной раз.

- Постой! - прерываю ее. - Не отказывайся. Давай побудем просто случайными попутчиками, как я и обещал. Тебя ни к чему не обяжет этот ужин, клянусь.

Задумывается, вздыхает тяжело.

- Хорошо! - встряхивает головой.

Ура! Почти победа.

- Все немного остыло. Я сейчас подогрею. У проводницы есть микроволновка, - подхватываю поднос с нашими тарелками, выхожу из купе.

Я сознательно оставляю фею, чтобы успела прийти в себя немного.

Возвращаюсь через десять минут, фея уже в другой одежде - черном, идеально сидящем по фигуре спортивном костюме. Волосы собраны в высокий хвост. Строгая, неприступная, ледяная. Это ничего. Сейчас будем топить мою снежинку.

- Не стоило этого делать, – кивает на еду.

- Стоп! Не нужно рассказывать мужчине о том, что ему стоило делать, а что нет. Просто принимай, – улыбаюсь, включаю обаяние на полную мощность. С другими оно работает безотказно, только на фее сбоит.

Достаю припрятанные пузатые бокалы и бутылку вина. Сервирую стол. Выглядит забавно, но для поезда - в самый раз! Фея хмурится, но не спорит. Уже хорошо. Включаю на телефоне тихую музыку. Подходящий фон нам просто необходим.

- Я дико голодный. Не оставляй меня без компании, – ловлю ее хмурый взгляд, – С детства не могу есть в одиночестве, - Алина грустно улыбается, нерешительно берет вилку. - Нет! Сначала тост! - протягиваю ей бокал вина.

- Спасибо! Но…

- Тост! Давай сегодня без “Но”. Как будто мы встретились впервые. За знакомство, – поднимаю бокал.

- Так банально? – выгибает бровь.

- Нет. Банально - это не про нас. Давай, за наше не банальное знакомство.

- Давай, - вздыхает фея.

Мы чокаемся легонько, раздается мелодичный звон. Фея отпивает пару глотков, я не могу отвести взгляд от ее губ… Она тоже смотрит на меня так… как в моих снах. Моя ожившая фантазия… Зацеловать бы ее сейчас, затискать, а потом…

- Вы, кажется, были голодны? – прерывает мои нескромные фантазии.

- Да, очень голоден, - сглатываю тяжело.

Еда мне сейчас ничем не поможет… Но покорно беру вилку. Фея следует моему примеру. Есть не торопится, вяло ковыряется в тарелке.

- Тебе не нравится мясо?

- Отчего же, очень вкусно, - съедает кусочек.

- Попробуй еще салат, повар клялся, что мастер в приготовлении морепродуктов, – стараюсь поддерживать разговор, заполняя неловкие паузы.

- Он не соврал, вкусно, – кивает фея.

- Время второго тоста, – снова наполняю бокалы.

Да, я хочу немного подпоить фею, чтобы она ослабила свой ледяной контроль и хоть немного приоткрылась.

- За откровенность, – ловлю ее взгляд.

- Она ни к чему сейчас, – усмехается криво.

- Отчего же. Мы ведь с тобой всего лишь случайные попутчики. Утром выйдем на вокзале и разойдемся как в море корабли. А значит можно быть откровенным. Люди часто открываются посторонним с большей охотой, чем близким людям.

- Может быть. И да, я выпью за то, что утром мы разойдемся навсегда, – тянет ко мне свой бокал.

- Судьба бывает коварна, – смотрю пристально в ее глаза, встречаемся бокалами, раздается мелодичный звон.

- Мужчины намного коварнее. Надеюсь, вы не из таких? – провокационный вопрос.

- Это только время покажет, – подхватываю ее игру. – И да, женщины не менее коварны.

- Это вы по своей невесте судите? – вот так, да?

- Откуда вы, простите, знаете про мою невесту? – выгибаю бровь. – Мы ведь только что встретились, и я о ней не говорил.

Глава 11.

Олег.

Утро наполнено суетой. Нам скоро выходить, по коридору то и дело снуют пассажиры. Фея мало совсем спала, нервная, молчаливая, на меня старается не смотреть. Зато Егорка радует хорошим настроением, все время улыбается мне, что-то вещает на своем птичьем языке, тянет руки, требует внимания. Алине это стопроцентно не нравится, но спорить с ребенком бесполезно, его мамино мнение не волнует. Поэтому я при каждой возможности стараюсь помочь с Егоркой, это дает возможность быть рядом с феей, нужным, полезным, да и просто быть ближе к моему наваждению.

За полчаса до прибытия в купе заходит проводница с напоминанием, что нужно сдать белье.

- Вы девушке с вещами-то хоть помогите, а то она с ребеночком все и не унесет, - наставляет меня. – Сюда ей муж помогал, все занес, уложил, а теперь-то она как одна? Или вас встречать кто будет, милая?

Фея злится, но отвечает вежливо:

- Справимся! Не нужно переживать.

- Да, не нужно переживать. Я обязательно помогу, - и муж нам здесь точно не нужен! Проводница выходит, фея бросает на меня выразительный взгляд.

- Мы из поезда выходим и больше не встречаемся. Так ты обещал! - режет словами.

- Когда это я такое обещал? – прикидываюсь идиотом.

- “Разойдемся как в море корабли”, разве нет? - с претензией.

- А, ты про это. Разойдемся, конечно. Но это же не мешает мне проводить тебя и помочь с вещами.

- Только до такси!

- Хорошо, до такси!

Да уж, путешествовать с ребенком - то еще удовольствие. Огромный чемодан, коляска, и сам очень даже не легкий капризный карапуз. Ужас. Как фея сама собиралась все это тащить, мне совершенно непонятно. Я безропотно помогаю, несу весь этот груз через здание вокзала на стоянку такси. Знаю, что фея отошьет сейчас, но у меня есть план. Простой и действенный. Пока Алина поит водой из бутылочки Егорку, я нахожу свободного таксиста. Они здесь южные парни - до денег очень жадные. Поэтому мы быстро находим взаимопонимание с таксистом Суреном. Диктую ему свой телефон с огромной просьбой, подкрепленной крупной купюрой, перезвонить мне потом и сообщить, в каком санатории поселилась фея.

Усаживаю Алину с малым в машину. Она - как неприступная холодная скала. Где моя горячая девочка, которая вчера так страстно отвечала на поцелуй? Вопрос риторический.

- До свидания, Алина, - прощаюсь я, пытаясь поцеловать ее руку.

- Прощайте, Олег! – рубит словами, выдергивая ладонь из моих пальцев.

Машина отъезжает.

- До скорой встречи, - добавляю тихо.

Итак, санаторий “Парус”. Расположен на самом берегу Черного моря. Пожалуй, это его единственный плюс. Остальное - совдеп в чистом виде.

И чего тебя понесло сюда, фея? Неужели твой седеющий хирург не мог отправить жену и ребенка в место поприличнее?

Но что делать? Придется и мне поправить здоровье в этой здравнице сомнительного содержания.

По диагонали изучаю предлагаемые процедуры, беру какой-то “комплекс №4”, оплачиваю предложенный в главном корпусе люкс, и отправляюсь в свой номер. Да уж, контингент здесь своеобразный. По пути мне встречаются все больше пенсионеры. Хотя, это конечно логично, цены в апреле значительно дешевле, чем в разгар сезона.

Хочется изобразить фейспалм и застонать: “Куда я попал!” Но мой главный источник живительной энергии здесь, а значит для моего “здоровья” это место точно целительное.

Захожу в номер. Люкс, прямо скажем, так себе. На улице пасмурно и мерзко. Как будто и не уезжал из родного города. В номере тоже не особенно уютно. Спасибо, хоть сплит-система работает. Включаю ее на обогрев, развешиваю свои немногочисленные вещи и только после этого решаюсь включить телефон. Начинается ожидаемый триндец. Сообщения сыплются бесконечным потоком. Голосовые, текстовые, уведомления о множестве пропущенных. Я предупредил только секретаршу отца, что уезжаю по делам на неделю. Естественно, батюшка в гневе, Вероника в соплях. Но помочь их истерике я ничем не могу.

Тут же раздаётся звонок. Конечно, отец. Принимаю вызов и пару минут держу телефон подальше от уха, пока оттуда не перестает нестись дикий нецензурный рев. И только потом произношу:

- И тебе привет, папа.

- Куда тебя понесло?!

- Дела у меня.

- Какие дела? Все твои дела здесь! Вероника в бешенстве, ты хочешь расстроить свадьбу?!

- Было бы здорово!

- Вы вообще оборзел? А чем дыры в бюджете будем закрывать? Твоей наглой бестолковой задницей?

- Не обязательно. Но дела свои я отменять не собираюсь. Нужен тебе бюджет - успокой Веронику. Я если начну это делать, точно сорвусь.

- Где ты вообще?

- Это не важно. Вернусь через неделю, может две.

- Сколько??? Да ты вообще берега потерял???

- Я все сказал! Пока!

Выключаю телефон. Надо будет купить чистую симку, чтобы никто меня здесь не достал. Я на отдыхе, в конце концов! Впервые за три года! И задача у меня впереди очень непростая: будем брать неприступную крепость.

Выхожу на балкон на разведку. Я специально взял номер с видом не на море, а на территорию санатория. С моего второго этажа прекрасно просматриваются все дорожки, лавочки, на которых уже сейчас вижу несколько мамочек с колясками и прогуливающихся постояльцев. Феи нет, но это ничего. Скоро обед, а корпус-столовая расположен прямо напротив моего балкона. Так что мимо моя красавица точно не пройдет.

Через сорок минут замечаю нужную мне фигурку. Фея неспешно прогуливается с Егоркой по дорожкам. Я бессовестно облизываю ее взглядом, залипаю на стройных ножках, ладной фигурке. Сейчас она прямо напротив спиной ко мне, наклонилась к Егорке, чтобы поправить его курточку. Аххх… Какой вид… Остановите землю, я сойду. Фея, фея… Что же ты делаешь, разве можно так провоцировать взрослых парней?

Кстати, судя по стоящему на соседнем балконе мужику и сидящему на лавочке деду, впечатлился не я один. Фея явно не понимает, как действует на мужской пол. Есть желание выдрать им всем глаза, хоть и глупо это, конечно. Но очень хочется присвоить ее, предъявить права, которых у меня нет. И это бесит.

Глава 12.

Алина.

Целый день меня били нервы! Конечно, все из-за Ветрова. Я была уверена, что он появится, постоянно оглядывалась, потому что чувствовала на себе его взгляд.

Но нет, его не было рядом. Сначала я этому радовалась. Да и потом тоже, только сердце глупое - начало ныть за ним с новой силой. Вырвать бы его и выкинуть! Ну ей богу! Это же невозможно терпеть! Я столько времени и сил потратила, чтобы забыть этого мужчину. Не думать о нем, не вспоминать… Мне даже стало казаться, что получилось… И тут наша встреча полностью выбила почву из-под ног.

Побег мой в Анапу не удался… Еще в поезде я почти смирилась и капитулировала бушующим чувствам. Та ночь в купе… Не было сил сопротивляться… Если бы не проснулся Егор…

Как не стыдно, тебе, Алина! Если бы узнала мама, она бы не поверила, что ты докатились до такого!!!

Щеки начинают пылать при каждом воспоминании о его поцелуях, тело неудовлетворенно ноет в самых неприличных местах.

Все, Алина! Прекращай!

И тут же оглядываюсь, потому что мне кажется, он на меня смотрит.

Теперь я злюсь, что Ветров отпустил и не настоял проводить от вокзала до самого санатория.

"Если захочет - найдёт!" - упрямо твердит сердце.

"Хотел бы, уже нашёл! Ты его послала, ему надоело бегать за тобой!" - отвечает разум.

Этот внутренний спор разрывает изнутри целый день. К ночи я довожу себя почти до нервного срыва. Не спасает ни свежий воздух, ни море.

Стемнело. Смотрю в ночную водную даль и вспоминаю, как беззаботно и несерьезно у нас все начиналось…

***

После дня рождения моей подруги Ветров потерялся. Наутро мне даже казалось, что поцелуи у подъезда, его жаркий шепот и наглые руки - все это просто сон. Не могла же я так легко сдаться, даже будучи пьяной!

Только парочка красочных отметин на шее говорила об обратном.

Олег обещал зайти вечером, но так и не появился, а я ждала. Вскакивала от каждого шороха, но в дверь так никто и не постучал. А утром я ушла на работу.

Эту неделю я помогала вести прием дяде в Центре психологической помощи. Заведение было частным, приходили сюда люди все больше с депрессиями и легкими расстройствами. А мне было интересно разобрать более тяжелые случаи, но в “обитель зла” - как в шутку дядя называл закрытую психиатрическую клинику, которой заведовал, - он меня категорически не пускал.

Сегодня я снова попыталась уговорить его.

- Дядя, для моей диссертации нужно что-то более серьезное, чем депрессии! Ты обещал подумать.

- Я подумал. Нечего тебе там делать. Особенно зимой. Там и дорог сейчас нормальных нет. Ты готова застрять в глуши в больнице, полной отъявленных психов недели на две-три?

- Но там же охрана, ты сам говорил. И условия.

- Да, но пока ты не готова.

- А когда буду готова?

- Я сам решу и тебе сообщу. А сейчас хватит болтать. Сидишь, зеваешь. Небось, гуляла полночи с каким-нибудь молодцом? - сварливо интересуется дядя.

- Нет, не гуляла, - отворачиваюсь к окну от обиды.

Дядя и раньше ревностно следил за моим окружением, а после того, как увидел на улице с Ветровым, просто достал своими наставлениями.

- Правильно. Если ты хочешь стать профессионалом, то личное свое нужно задвинуть подальше. Иначе замуж выскочишь и все. Декрет, а дальше – профнепригодность.

- Не собираюсь я ни в какой декрет, – огрызаюсь тихо.

- Тогда пиши справки, карты заполняй, а не глупости мне тут рассказывай, – толкает ко мне стопку бумаг.

Вечером дядя довозит меня до моей съемной квартиры.

- Мать давно звонила? – холодно интересуется.

- Несколько дней назад.

- Дуется еще на тебя?

- Нет, переживает.

Не хотела меня мама отпускать под крыло к дяде. Я так и не поняла, почему у них такие напряженные отношения, но и упустить такой шанс не могла. Дядя - известный в своей сфере человек, профессор, настоящий профессионал, множество исследований провел. У него можно многому научиться. Короче, не прислушалась я к маминым предостережениям, и против ее воли пошла в ординатуру к дяде Панкрату. С мамой мы потом помирились, конечно, но она все еще переживает.

- Успокоится! - отмахивается дядя. - А насчет больницы, я подумаю. Может, подберу тебе парочку пациентов. Будешь со мной туда ездить и назад возвращаться.

- Спасибо, дядя! - благодарю его от души, не удерживаюсь, наклоняюсь, целую в щеку, выскакиваю из машины … и натыкаюсь на хмурого Ветрова. В его руках букет, который тут же летит в урну. А сам он резко разворачивается и уходит прочь.

Зато появляется снова через два дня в том самом психологическом центре в качестве пациента. И это тогда, когда прием я веду сама! Это какой-то закон подлости! Дядя наконец позволил мне глоток самостоятельности, а тут как тут этот бесячий Ветров! Я и так из-за него уже которую ночь не могу спать нормально, а теперь еще и это!

- Добрый день Алина Евгеньевна, - приветствует меня с порога с ослепительной улыбкой. Зависаю, теряюсь. - У меня проблема, нужна ваша помощь, - обаятельный гад, садится на кушетку для пациентов.

- Слушаю, - бормочу себе под нос, с трудом вспоминая, какие вопросы я должна задать по протоколу.

- Плохо мне, – делает страдальческие глаза.

- Судя по вашей счастливой улыбке, этого не скажешь, – отвечаю холодно.

- В том-то и дело, что счастье приходит только, когда вижу вас.

- Опять бездарные подкаты или вы все же лечиться пришли? Мания величия замучила? Резкая смена настроения, фобии?

- Да, фобии. Точнее одна. Вы!

- Это лечится не лекарствами, я уже давала совет по этому поводу. Найдите другой объект для “фобии” и будет вам счастье.

- Не получается! Пропишите мне таблеточки. От любви, - стебается этот гад.

- Как скажете. Одну минуточку, - пишу на бумажке название лекарства. - Принимать два раза в день по таблетке, натощак, - не буду уточнять, что это мощное успокоительное, назначается также для подавления либидо у мужчин.

Глава 13.

Олег.

Секунды летят, фея тает в моих руках, мы танцуем наш неоконченный танец на берегу ночного моря. Поцелуи, объятия, страсть. Как остановиться, не знаю. Нет во мне таких тормозов. Руки смелеют, тело просит продолжения.

- Ты такая сладкая, - шепчу возбужденно. - Ты знаешь, чего я сейчас хочу?

- Знаю. Но мы на берегу, рядом с нами люди. И Егорка может проснуться, - отвечает взволнованно, уткнувшись в мою шею.

- Это все поправимо.

- Нет. То, что происходит сейчас, уже непоправимо. Давай остановимся на этом…

- Исключено! Это не в моих силах.

Молчит напряженно. Она как струна сейчас. Натянута, вся вибрирует. Целую ее в шею, ключицу, пытаюсь расслабить, но выходит только хуже. Мы как на качелях, только что были вверху, а сейчас несемся на бешеной скорости вниз. Только бы удержаться…

- Поужинаешь со мной? - отпускать ее нельзя, но и оставаться наедине слишком остро. Не выдержим мы так долго, обязательно сдетонируем. - Я тут видел недалеко уютный итальянский ресторанчик.

- Не самая хорошая идея…

- Согласен. У меня есть парочка более жарких, но ты точно откажешься. Поэтому - ресторан.

Идем по набережной, Алина катит впереди коляску со спящим Егоркой, ощущения - странные. Я себя в этой картинке мира чувствую неожиданно хорошо, хотя еще вчера дети приводили в полный ужас. Конечно, главный центр моей вселенной - фея, и все же, сейчас Егорку я уже не воспринимаю, как инородный предмет. И все бы ничего, вот только Алина, похоже, приходит в себя. Снова выстраивает ментальные барьеры. Я чувствую, её напряжение нарастает. Она как будто утекает от меня сквозь пальцы, и я не знаю, что еще сделать, как уговорить ее не думать, не загоняться, отдаться моменту. Нахожу её руку, не позволяет взять, выдергивает. Решаю не спорить, потому что мы уже на пороге ресторана.

Заведение милое, уютное, посетителей совсем мало. Видимо, сказывается не сезон. Занимаем дальний столик у окна, Егорик по-прежнему спит. Изучаю меню, фея же смотрит в окно, нервно теребя обручальное кольцо на пальце. Это пенит, но я гашу внутри порыв. Кольцо – ерунда, уговариваю себя.

- Что ты будешь?

- Ничего не хочу. Можно просто воды?

- Нет, так не пойдет. Я вижу в меню отменное Розовое вино из Италии. Ты должна попробовать, - пытаюсь изо всех сил разрядить обстановку.

Подзываю официанта, делаю заказ на свой вкус. Фея нервничает, поднимается.

- Я отойду на минутку, - идет в сторону уборной. Очень хочется последовать за ней, зацеловать ее в темном коридоре, успокоить, но я не могу оставить Егорку.

Терпеливо жду. Нервы бьют и меня. Что же ты там делаешь, фея? Какие тараканы управляют твоими мыслями? Что-то ты придумаешь сейчас?

Официант приносит салаты, вино, сыр, а феи все нет.

С беспокойством поглядываю на дверь, за которой скрылась Алина. Я уже на грани того, чтобы ворваться в женский туалет и встряхнуть фею, но тут просыпается Егорик. Садится в коляске, трет глазенки кулачком, подозрительно оглядывается, морщит нос, и я уже вижу в его глазах решимость начать истерику. Только не это!

- Малой! Тише! Мама сейчас придет! – уговариваю его.

Не помогает. Глазенки наполняются слезами, и включается сирена.

А-а-а, что делать?

Пытаюсь успокоить ребенка, как могу, умоляю его замолчать, беру на руки, но он начинает орать еще сильнее.

- Егорик, давай летать? Помнишь, мы летали? - замолкает на секунду, рассматривает меня, а потом снова поднимает крик.

- Что же ты такой неумелый, папаша? - слышу над ухом незнакомый голос. Оборачиваюсь, передо мной полноватая колоритная мадам.

- Кто ж так ребеночка успокаивает? Дай сюда, тетя Роза четверых сыновей воспитала, теперь вот внуков нянчу! - не успеваю ойкнуть, как эта нагловатая женщина выхватывает Егорика. Начинает что-то лопотать ему на ушко, поглаживать спинку, малыш замолкает.

- Куда мамочку потеряли?

- Она на минутку отошла, сейчас вернется.

- Ох уж эти мамаши! Пойдемте, у нас есть комната для детей. Там малышу не будет повода для слез.

Иду покорно за этой тетей Розой. За поворотом действительно оказывается детская комната с кучей игрушек. Малой, видя это изобилие, сразу пускается изучать новое пространство, забирается в мягкий бассейн с шариками, счастливо улыбается, как будто это совсем не он минуту назад заливался слезами.

- Самира, иди сюда! – командирским тоном. - Присмотри за ребенком, хватит в телефоне капаться, бездельничать! Это внучка моя старшенькая, лентяйка, - к нам подскакивает темноволосая девчушка лет пятнадцати.

- А вы здесь работаете? – спрашиваю тетю Розу.

- Я здесь живу, работаю и не только! Я здесь - все! Мне этот ресторан от мужа достался.

- Так вы хозяйка? - удивляюсь я. Очень уж не похожа она на ресторатора. - Муж был у вас итальянец? - спрашиваю с улыбкой.

- Почти! Грек. С армянскими корнями. Но учился в Италии. Так что кухню и традиции изучил как надо. Ну что, мамашу пойдешь искать? За малышом присмотрю, не бойся!

- Благодарю.

Выхожу назад в зал, застаю растерянную фею около столика. Беглого взгляда хватает, чтобы понять - она в панике.

- Алина, - окликаю ее. Поворачивается. Бледная, губа дрожит, на глазах слезы. - Ты чего, малышка?

- Где Егор?

- Все хорошо. Егор в детской комнате! За ним присматривает аниматор.

- Где это? - указываю направление, бросается туда со всех ног, застывает на пороге. Егорик увлеченно возит машинку по нарисованной на ковре дороге. Фея же бледнеет еще больше, облокачивается спиной о дверной косяк, сползает на пол.

- Алин, ты чего? – смотрю на нее удивленно.

Молчит, только слезы по щекам ручьями льются. Присаживаюсь перед ней.

- Ну? Что за истерика, малышка?

- Ничего, все нормально, - вытирает слезы, встает, начинает суетиться.

- Пойдем за столик. Видишь, Егор прекрасно играется сам. Если что, Самира за ним присмотрит.

Глава 14.

Алина.

Ночной воздух набережной немного отрезвляет мою горящую голову. Внутри дрожит, нервы натянуты. Егорка капризничает, не хотел уходить, заигрался.

Ветров идёт рядом, хмурый, настороженный. Не понимает, что со мной. Смотрит как на бомбу с часовым механизмом.

А я она и есть! Завел меня и поставил таймер отсчёта. До взрыва осталось недолго. Но объяснить ему я всё равно не смогу. Как это сделать, если я сама себя не понимаю. Голову потерять легко, но кто будет отвечать за последствия? Это он ничего не помнит, прёт на эмоциях. Но у меня-то память на месте! Там все еще живо, через какой ад мы прошли. Оба еле вырвались. Поломанные, потрепанные. Как тут возродить что-то? На руинах строить невозможно. Да и если начинать это делать - придется превратить в руины нынешнюю жизнь. Рома этого не заслужил. Он-то точно ни в чем не виноват.

Взорвало меня от звонка мужа, да! Роман позвонил как раз, когда я была в туалете. Хотя ничего особенного он не сказал. Обычный звонок, обычные вопросы, как мы, как Егорка, устроились ли, как себя чувствуем? Но Рома заметил, что со мной не все в порядке. И в памяти остро поднялись воспоминания, сколько пришлось пережить мне когда-то.

Если бы не Роман и его поддержка, не доносила бы я Егорку. В какой-то момент он был моей единственной опорой, другом, защитой, надеждой. А сейчас я предаю мужа в тот момент, когда ему самому нужна помощь? А я вместо этого готовлю предательство. И с кем? С человеком, который когда-то уже обманывал меня!

Я вдруг почувствовала себя настолько мерзко. Не хочу так. А еще мне страшно. Если Олег вспомнит все, я даже не знаю, что будет. Надо прекращать все это как можно скорее.

С таким намерением я и вышла из дамский комнаты, в которой провела много времени, пытаясь договориться сама с собой. А когда не обнаружила за столом ни Олега, ни Егорку, меня тут же захлестнула паника. Я в секунду нарисовала себе такие ужасные варианты, вплоть до похищения ребёнка. Ведь у меня есть враг, который хоть и далеко, но иногда напоминает, насколько опасен. Это еще одна причина, почему нам никак нельзя с Ветровым.

Только как отшить его, если я снова внутри вдребезги? Мне надо срочно скрыться от всех, спрятаться, чтобы никто мои разбитые чувства не трогал. Как-то очень уж наше прошлое ярко встало перед глазами. Как хорошо нам было, и как потом горько.

***

С Олегом тогда, три года назад, все быстро закрутилось. Тянуло нас друг к другу как магнитом. После вечера в океанариуме я отпустила последние сомнения, провалилась в эти отношения целиком и полностью, отдала всю себя, летала на крыльях, спешила на свидания, залипала с глупой улыбкой в телефоне, читая его сообщения. Дяде это очень не нравилось, и вот тут я впервые начала замечать его нездоровый интерес. Нет, он всегда грамотно упаковывал все свои нравоучения, как заботу обо мне и моем будущем, но уже тогда от некоторых фраз и взглядов меня начало передергивать. Но к этим звоночкам я не прислушалась, куда там! Я же тогда порхала на крыльях любви, впереди была вся жизнь, карьера. Розовые очки на всю голову!

Дядя наконец начал доверять мне, брал с собой в ту самую закрытую больницу, увлекая интересными случаями, восхищая рассказами об исследованиях в области психиатрии, памяти, гипноза. Все это затягивало. Часто мы задерживались, дядя даже начал меня на дежурства оставлять. Олегу это очень не нравилось. Я постоянно разрывалась между работой и любовью.

В первый раз мы с Ветровым крупно поругались, когда я сообщила, что собираюсь с дядей на конференцию в Европу. Олег был категорически против. Он уже тогда предупреждал, что дядя не так прост, как кажется, что он нечист на руку и за ним тянутся сомнительные дела. Конечно, я не верила. Но чтобы избежать конфликта, до последнего тянула с ответом. Мне безумно хотелось поехать. Это же мечта! Европа! Светилы психиатрии соберутся в самом красивом городе - Париже, там будут обсуждать такие важные медицинские темы! Но я чувствовала, что эта поездка может вбить серьезный клин между мной и Олегом, поэтому до последнего тянула с ответом.

Дядя злился, называл меня глупой, засыпал вполне объективными доводами о возможностях и перспективах. Тогда я даже подумать не могла, что за человек мой дядя, доверяла ему, восхищалась. А Олег ревновал. Ревность его казалась мне смешной, необоснованной.

В итоге от поездки я все же отказалась. Несмотря на это дядя подготовил все документы. Вылетать нужно было первого января. Он отдал мне билет и сказал, что передумать я могу в последний момент.

Новый год мы планировали встретить с Олегом вместе в моей квартире. Я была в предвкушении сказочной новогодней ночи, наполненной романтикой и страстью. Приготовилась к встрече с любимым, накрыла стол на двоих, надела новое белье и платье, сделала прическу. Но Олег опаздывал, телефон его был вне зоны доступа. Вообще в последнюю неделю он странно себя вёл. Часто пропадал без объяснений, потом появлялся и топил меня в нежности, ласке, настолько, что возмущения мои быстро сходили на нет. Но опоздать в новогоднюю ночь - это явный перебор. Я злилась, накручивала себя.

В одиннадцатом часу позвонил дядя, чтобы поздравить меня с наступающим, а потом огорошил неожиданным предложением приехать в ресторан, где он отмечал праздник с коллегами. Дядя обещал познакомить меня с одним важным профессором, который как раз занимался исследованиями по теме моей диссертации. Конечно, я отказалась. Но он добил меня другим фактом, сообщил, что мой парень тоже прямо сейчас присутствует на этом празднике, и не один, а с другой девушкой. Я не поверила, подумала, что дядя что-то перепутал. Сорвалась туда, чтобы увидеть все собственными глазами. Увидела. Олег действительно был там. В обнимку с эффектной блондинкой, которая висела на его плече, а руки Ветрова то и дело съезжали на её задницу.

Естественно, меня порвало. Хотелось вцепиться в его лживую физиономию, но устраивать скандал при всех я не стала. Убежала оттуда, но перед этим успела посмотреть в глаза мерзавцу. Он побледнел, бросился за мной вдогонку, оставив свою пассию. Видеть я его больше не хотела.

Глава 15.

Олег.

Фея убегает, а меня разрывает от всего произошедшего. Добивает ещё и настойчиво трезвонящий телефон. Вероника, кто же ещё! С психа впечатываю кулак в закрывшуюся за феей дверь.

С трудом удерживаюсь, чтобы не ответить на вызов и не послать Веронику ещё более жёстко. Выключаю телефон, зашвыриваю его в карман, иначе просто разобью его к черту!

Пошли эти бабы! Феи, ведьмы, кобры! Все из одного теста! Всем бы кровушку нашу пить, чтобы мы плясали под их дудку, а если делаешь шаг не туда, все - эгоист! Козёл! Недостоин!

Пойду, найду какую-нибудь простую задачу женского пола, где с первого взгляда все акценты расставлены и претензии удовлетворены.

Интересно, есть в Анапе такие места? Уверен, что полно!

Иду туда, где самые яркие огни и громкая музыка. Вваливаюсь в какой-то клуб, иду прямиком к бару. Бармен крайне понятлив, выполняет заказ просто молниеносно. Заливаю двумя стаканами все, что рвёт изнутри.

Нет, не отпускает!

Заказываю ещё, потом ещё, но покоя не прибавляется. Что же это за одержимость такая? Почему не получается эту фею из головы вытравить? Заразила меня собой, отравила и бросила подыхать! Не вздохнуть без неё, ноет внутри так, что хочется выть бездомным псом.

Мужа она, значит, предавать не хочет. Ну-ну! Зачем тогда на поцелуи отвечала?

Вероломная фея! Распалила во мне такой пожар, что теперь ничем не потушить!

Рядом присаживается вульгарно накрашенная девица. А, ну да, я ж хотел такую. Только вообще не заводит. Не вставляет даже разговаривать с ней.

- Исчезни, а? – отмахиваюсь. - Хочу один побыть!

- Такой красавчик, и один? – начинает игриво. - Обидел тебя кто?

- Нет. А вот я обидеть могу. Так что просто иди!

Уходит с грустным вздохом. А мне бы фею… А-а-а!

Достаю телефон, включаю. Нахожу фото, сделанное в поезде, пока она спала. Рассматриваю. Ничего ведь особенного. Губы, волосы, глаза. Женщина как женщина. Но почему-то с другими пусто, неинтересно, а с ней - фейерверк внутри.

Раздаётся звонок. Он не даёт мне и дальше залипать на фото любимой женщины. Отец. Отбиваю со злостью, но он звонит снова.

Отвечаю, сам не понимаю зачем. Я ведь прекрасно знаю все, что он скажет сейчас.

- Сын? - странно, что не сразу с крика. Это сбивает.

- Привет, отец! - голос мой звучит пьяно. Я почти в дрова.

- Ты что творишь? – устало.

- Вероничка уже донесла?

- Зачем ты так, а? О себе не думаешь, подумай обо мне.

- Да? А ты обо мне хоть раз подумал? - не хочу заводиться. Не хочу ругаться с отцом. Я так устал…

- Олег!

- Пап! - перебиваю его. - Скажи, а ты любил хоть раз? По-настоящему?

- Зачем ты спрашиваешь? - настороженно.

- Понять хочу. Вот маму ты любил?

- Любил!

- Врёшь. Иначе не изменял бы ей постоянно.

- Любил! - уже зло отвечает отец. - Она меня не любила! Поэтому и изменял.

- И как оно тебе? Не сладко ведь жилось. Я помню все ваши бесконечные скандалы.

- И что? К чему ведёшь, сын?

- К тому, что я не хочу так. Не люблю я Веронику. Меня от неё тошнит. Прекрасная у нас семья будет, да?

- Но ты же понимаешь, что выхода у нас нет?

- Мы его не искали. Я тебе предлагал выход. Да, рискованный, но выход.

- Ты уже рискнул один раз, до сих пор разгребаем!

- Я помню. Но платить своей жизнью не готов. Прости!

- Почему? К чему о любви заговорил? Опять тебе какая-нибудь легкомысленная блондинка вскружила голову, и ты готов ради нее всех подставить?

- Не понял, насчёт «опять»? – напрягаюсь. – Не припомню, чтобы раньше такое со мной случалось.

- Не случалось… Оговорился я, - нервно. Мелькает мысль, что за этими «оговорками» что-то важное, но мой пьяный мозг сейчас не способен к глубокому анализу. - Но сути это не меняет!

- Суть в том, что на Веронике я не женюсь! Точка!

Отключаюсь, телефон вырубаю.

Все! Страницу Вероники я считаю окончательно закрытой! Боже! Даже дышать легче стало!

Надо ещё выпить за вновь обретенную свободу. И фею - по боку! Никаких больше баб! Свободен, значит свободен!

- Бармен, повтори! - взмахиваю рукой.

Завтра буду умирать, но лучше смерть от похмелья, чем от любви!

***

Просыпаюсь в весьма сомнительном месте. Голова трещит. Боже! Зачем я вчера напился? Сегодня стало в разы хуже! К терзаниям душевным добавились физические. Во рту - пустыня, в голове - каша. Где я вообще?

Комната незнакомая. Я сплю на кожаном диване в неудобной позе. В дверь заглядывает какой-то мужик.

- О, очухался? - бармен вчерашний.

- Это я где? - тело ломит, разминаю с хрустом шею.

- Это ты мне теперь должен за спасение, – усмехается. – Я мог охране тебя отдать на растерзание, чтобы выкинули тебя на улицу, но пожалел, болезного. Неразделенная любовь, она такая! По себе знаю, – кивает сочувственно.

- Откуда знаешь? - морщусь, пытаясь встать.

- Ты мне вчера долго душу изливал. Я проникся твоей феей.

- Черт! – потираю виски.

- Ничего, не парься. На, водички выпей, таблетку я тебе принёс волшебную, в себя приходи и двигай домой. Моя смена заканчивается, а придёт мой напарник, церемониться не будет.

Да! Таблетка и холодная минералочка немного привели в чувства. Немного - слово ключевое. До санатория доплелся я едва живой. Зато от прохладного раннего утра проснулся окончательно. Но в душный номер не спешил. Присел на дальней лавочке, чтобы ещё немного подышать. Тут внимание моё привлёк автомобиль скорой помощи, который пронёсся мимо. Сердце кольнуло беспокойством. Пошёл следом. Территория санатория была немаленькой, но издалека я видел, что затормозила машина у главного корпуса. Ускорил шаг, переходя практически на бег, наблюдая издалека за суматохой возле машины. А когда подошёл совсем близко, сердце рухнуло вниз камнем, потому что на пороге стояла заплаканная, бледная фея, а в машину скорой помощи забирали Егорку.

Глава 16.

Алина.

Это была ужасная ночь. Из-за своего разбитого душевного состояния я не уследила, что Егорка не в порядке. Около трех часов ночи у него начался лающий кашель, поднялась температура. Конечно, я дала ему жаропонижающие. Но результата от них оказалось мало. Малыш мой все время плакал, градусник упорно показывал все большие значения. Но даже не это самое страшное. Смущало его поверхностное свистящее дыхание.

К пяти утра стало понятно - у Егора острый обструктивный бронхит, затрудненность дыхания, а это не шутки. Я сама врач и знаю страшные случаи. Терминальная стадия у детей может наступить очень быстро, а за ней следует остановка дыхания и сердца.

Пришлось судорожно вызывать скорую помощь. Только ехала она около сорока минут, которые показались мне вечностью. Еще и Рома не отвечал, видимо, был на дежурстве, а возможно и на операции.

Когда врачи наконец прибыли, я сама была уже на грани обморока. Егору становилось все хуже, благо медики попались толковые, сразу оценили серьезность ситуации и забрали нас в больницу.

Егору поставили несколько уколов, но они не дали быстрого результата. По прибытии в отделение моего малыша забрали в реанимацию. Естественно, меня туда не пустили. И это страшно. Страшно несмотря на то, что я врач, знаю правила, понимаю, почему они прописаны. Раньше они казались мне объективными. А сейчас… Я на себе испытываю, насколько они бездумны и жестоки. Как можно вырвать настолько маленького ребёнка из рук матери и оставить её за дверями в полном неведении, а малыша совершенно растерянным, бьющимся в истерике среди чужих людей?

А каково остаться матери с пониманием, что твой маленький родной человечек сейчас больше чем когда бы то ни было нуждается в материнской поддержке, но перед твоим носом захлопывается дверь, и ты остаешься один на один с ледяным страхом за ребёнка?

Конечно, Егор был напуган. Он и раньше настороженно относился к посторонним, а сейчас был просто в панике. Плакать в полную силу уже не мог, только жалобно, хрипло поскуливал, прижимаясь к моей груди, пока ехали в скорой. А когда его забрали и уложили на каталку, снова начал биться в истерике из последних сил.

Как и я. Только уже одна в коридоре больницы.

Крики его стояли в ушах, доводя до отчаяния. Хотелось отогнать всех от ребенка, но все же я понимала, что сейчас лучшее, что могу - это ждать.

Не знаю, сколько я просидела там на каком-то убогом диване, читая про себя все известные молитвы.

Я никого и ничего не замечала, пока рядом со мной не прогнулся диван. На плечи легло что-то теплое. Я только сейчас поняла, что меня трясет, то ли от холода, то ли от нервов. А теперь меня окутал такой знакомый, родной запах. Подняла глаза - Олег. А на моих плечах его пиджак.

Ветров тоже взорванный, потрепанный, но так необходимый мне сейчас. Он снова рядом в момент, когда я особенно уязвима, открыта, беспомощна.

Но в данной ситуации не до анализа. Я настолько разбита, что мне болезненно необходима поддержка близкого человека.

Олег обнимает, я сдаюсь. Прижимаюсь к нему, кутаюсь в теплые объятия. Напряжение последних часов прорывается слезами. И мне так хорошо плакать в его руках. Плакать о Егоре, плакать о нашем не случившемся счастье, о наших разрушенных жизнях.

Могла ли я тогда что-то изменить? Этот вопрос я задавала себе много раз. Кто виноват, что все так случилось, и в какой момент еще можно было все переиграть?

Нет ответа. Мы не можем ничего вернуть. У нас есть только здесь и сейчас!

Быть может, прав Олег? Не надо противиться судьбе, которая так отчаянно сводит нас снова и снова. Бросает друг к другу вопреки всему. Что если болезнь Егора - это такое наказание за то, что иду против?

Глупые мысли. Нам не дано знать замыслов судьбы. А мне силы нужны, чтобы пережить все это. И сейчас я отчаянно цепляюсь за Олега, потому что мне нужна поддержка. Именно его поддержка. Не хочу рядом ни Романа, ни кого-то еще. Его хочу.

Поддержка любимого мужчины мне была нужна и раньше. Когда носила Егорку, когда рожала, в бессонные ночи, когда малыш плакал, болел, рос, делал первые шаги. Я запрещала себе хотеть, но сердце ныло именно за моим наглым плохим парнем. Мне так не хватало его, и вот Олег рядом. Пусть не знает, что Егор ему родной, пусть не помнит ничего, зато знаю я, и теперь могу украсть хоть немного тепла и ласки.

- Тише, малышка, тише. Всё будет хорошо, - успокаивает меня, поглаживает по волосам. И мне безумно хочется верить.

Долго утешает, баюкает. Пока я не засыпаю в его руках.

Прямо как когда-то давно.

***

В Европе я старательно пыталась отвлечься от предательства моего плохого парня. Дядя этому способствовал, как мог. Да, программа была насыщенная, конференции, ужины в кругу светил медицины, экскурсии, все было прекрасно. Днем мне удавалось отвлечься, а ночью сердце рвалось в клочья.

А ещё начали смущать некоторые мелочи со стороны дяди, которых становилось все больше.

Во-первых, он никому не представлял меня своей племянницей. Чаще просто коллегой. Сначала это льстило, ставило на одну ступень с ним. Потом же начало напрягать, потому что нас начали воспринимать, как пару. Дядю это, казалось, забавляло. Он переводил все в шутку, при этом часто вёл себя, давая лишние поводы для таких мыслей. То приобнимет, то встанет слишком близко. Я смущалась, но дядя всегда умело развеивал мои сомнения. Это теперь я знаю, насколько он тонкий психолог, все продумал и уверенно готовил для себя, постепенно ломая мои барьеры и подбирать все ближе, точно паук.

Но тогда подобные мысли казались мне бредом. Он же дядя. После смерти отца - его родного брата, сам мне был почти как отец. И все странности казались плодами больной фантазии.

Это потом я узнаю, что он всю жизнь был неравнодушен к моей матери. При любой возможности подкатывал к ней за спиной отца. И после его смерти очень настойчиво добивался маму, но она была непреклонна. Поэтому отношения у них были настолько натянутыми. И за меня мама переживала не зря. Предвидела, что вместо нее этот паук попробует затянуть в свои сети меня. Страшно, мерзко, но это чистая правда, которая открылась слишком поздно.

Глава 17.

Олег.

Странное чувство дежавю. Оно резонирует с моими и так расшатанными эмоциями. Я держу в руках плачущую, дрожащую фею. Хочу успокоить, но между нами столько битого стекла, что слов не находится.

Как заведенный шепчу: "Все будет хорошо". Из меня рвутся другие слова, но я боюсь, что она не оценит их из-за острых углов, которые не позволяют нам быть вместе. А еще топит чувство, как будто нечто похожее уже происходило. Пытаюсь вспомнить свои сны, обычно все несостыковки идут оттуда, но ничего похожего не всплывает.

Не важно! Главное, фея со мной, такая хрупкая, нежная, беззащитная. И вот сейчас она настоящая! Этим слезам я верю куда больше, чем её холодным словам прошлым вечером.

Долго сидим так, близко-близко. Мне кажется, мы прорастаем друг в друга, сплетаемся общими тревогами, переживаниями.

Да, я переживаю за Егорку. Он как-то неожиданно становится мне очень близким, и от одной мысли, что с ним случится что-то серьёзное, по спине ползут мурашки ужаса.

Хлопает дверь, к нам выходит женщина-врач. Алина подскакивает, растерянно хлопая глазами со сна.

- Что с моим сыном? - от волнения её голос дрожит.

- Состояние стабилизировали. Дыхание восстановлено, отёк снят, - фея шумно выдыхает, бессильно стекая на диван.

- Хорошо. Что дальше? Когда я смогу его увидеть?

- Малыш спит. Завтра переведем его в обычную палату, тогда сможете увидеть ребёнка. Сейчас мой вам совет - поезжайте домой. Отдохните, соберите необходимые вещи. Приедете сюда завтра утром, малышу нужна будет ваша помощь.

- Я хочу его увидеть прямо сейчас, хотя бы минуточку.

- Зачем? Сердце себе рвать? Не стоит. Ребёнок в надёжных руках, сейчас спит, и проспит ещё долго. Все будет хорошо, не переживайте. Вы вовремя обратились. Чаще всего трагедии в таких случаях бывают из-за того, что родители не понимают серьезность ситуации и обращаются слишком поздно. Вы успели. Теперь опасность миновала.

Врач объясняет другие нюансы по состоянию ребёнка, что ему вводили, что ещё планируют. Фея задаёт медицинские вопросы, я не все понимаю, но главная мысль усвоена - опасность для ребёнка позади, но предстоит не быстрое лечение.

- Пойдём, Алина, - тяну её к выходу.

Фея не сопротивляется, но остается молчаливой. Даже не знаю, что ждать от неё в следующую секунду. Может, снова включит сейчас бессердечную ледышку, отбреет словами и сбежит?

Но нет. Она со мной.

Ловлю такси, в тишине едем в санаторий. Я обнимаю её, она не отталкивает. Внутри тревожно бьется и замирает. Продолжаю плавать на волнах моего персонального кайфа рядом с ней.

Выбравшись из такси, Алина не спешит в номер. Она потерянно бредет к пирсу. Спускается к холодному, неласковому морю.

Сегодня ветер, волны с шумом разбиваются о бетонные ограждения. Похоже, наше настроение совпадает с погодой. Внутри также неспокойно, эмоции бьются, накатывая тревогой, неопределённостью, страхом.

Встаю за спиной феи. Много хочу сказать, но боюсь разрушить эту хрупкую идиллию, которая так внезапно возникла между нами. Просто дышу ею. Зарываюсь в волосы на макушке.

А-а-а! Как же это остро! Хорошо! Неповторимо!

Прижимаю за тонкую талию ближе, спускаюсь губами ниже, нахожу чувствительную точку на шее. Улетаю в мою персональную нирвану.

Моя! Никому не отдам.

- Я люблю тебя, - вырывается вместе с дыханием.

Не могу сдержать этих слов. Фея замирает. Поднимает на меня свой невозможно глубокий взгляд. Кажется, что-то хочет сказать. Но тут раздаётся трель телефона.

Вздрагивает, смотрит на экран. Я тоже вижу, кто звонит.

Роман.

Как не вовремя!

Его фото настойчиво светится на экране, замораживая тепло между нами. Фея меняется на глазах, выбирается из моих объятий, тяжело выдыхает, отвечает на вызов.

- Привет! - нервно.

Торопится отойти подальше. Сообщает, что Егор в больнице. Не знаю, что говорит в ответ этот лощеный тип, но фея как будто оправдывается. Не слышу слов, шум прибоя забивает их, но остро чувствую эмоциональное состояние Алины. Мне обидно за неё. Она хорошая мать, любит ребёнка, и не понятно, почему её авторитет стоит настолько низко с их "идеальной" семье? Хочется отобрать телефон, прорявкать, куда стоит пойти этому "мужу" с его нравоучениями, утащить фею к себе и никому не отдавать.

Понятно, что права такого у меня нет, поэтому стою, киплю внутри, глотаю все свои "хочу", сжимая кулаки.

После разговора фея как будто сдувается. Плечи её опускаются, и сама она бессильно стекает на край холодного пирса, садится, обреченно глядя на бушующие волны. Сажусь с ней рядом. Соленые брызги, разбиваясь внизу, оседают на наших лицах. Но на щеках феи влага не только морская. Снова плачет. Тихо, обреченно.

Почему? Что этот недомуж сказал такого?

Накрываю ее ладонь своей.

- Алина, не плачь, пожалуйста! - не могу я видеть её такой разбитой.

- Я не плачу. Это все море.

- Я вижу, - вздыхаю. - Скажи, почему все так?

- Хороший вопрос.

- Почему мы не встретились раньше? Я бы хотел от тебя сына…, - всхлипывает громче, так горько, так безнадёжно. Я не могу до конца понять, что рвет ее настолько, но меня сжирает похожая бездна.

Чего-то безмерно жаль…

Не случившегося или потерянного.

Какая-то муть витает в голове, пытаясь всплыть на поверхность памяти. Но ухватить хоть какую-то деталь не получается. Начинают ломить виски. Воздух встает комом, застывая холодным камнем в груди.

Как это все разрулить?

Прижимаю Алину к себе, удерживая за подбородок, чтобы заглянуть в глаза.

- Ведь все можно ещё исправить? Я очень хочу…, - выходит с надрывом. От этого звучит ещё более обреченно. - Я тебя люблю, и Егор мне будет как сын. Обещаю!

- Ты ничего не понимаешь, - всхлипывает, утыкается мне в шею, тихо рыдает.

- Так объясни.

- Не могу. Я сама уже ничего не понимаю.

Снова зависаем в шуме прибоя, переживая каждый бурю внутри. Но главное сейчас - мы рядом, и буря эта - наша общая. Сжимаю крепче её ледяные пальчики.

Глава 18.

Алина.

Я чувствовала себя совершенно разбитой. Меня как невесомую щепку кидало волнами, и я никак не могла этому помешать. Я устала бороться с собой, со своими чувствами, со страхом, с совестью. Решила поддаться бушующей стихии эмоций. Будь что будет.

Даже звонок мужа не смог поднять во мне на этот раз никакого отклика совести. Наоборот. Выговором за мою беспечность к ребёнку только лишний раз оттолкнул. Знаю, Роман это сделал на эмоциях, потом он позвонит с совсем другими словами, но поддержка мне нужна именно сейчас. И так случилось, что получаю я её от другого мужчины. Моего мужчины. Сколько бы я ни сопротивлялась, но именно эти слова звенят внутри, когда Олег рядом.

Позволяю ему увести себя в номер. Не мой!

Но сейчас это так неважно!

За окном тяжёлые тучи, начинает накрапывать дождь. Вот тебе и юг. Холодно, как глубокой осенью. Кажется, что наступила ночь, хотя еще совсем не поздно.

- Ты проголодалась, - констатирует Олег.

- Нет, - должна была, но еда сейчас точно в меня не полезет. - Я просто хочу отдохнуть. Я почти не спала ночью.

- Хорошо. Душ?

- Нет, - устало мотаю головой.

Сил едва хватает добраться до кровати. Олег стаскивает с меня влажный кардиган, я забираюсь на постель. Укутывает теплым пледом. Утыкаюсь в подушку, которая ещё хранит его запах, и это успокаивает лучше всего остального. Меня выключает в считанные минуты, но даже во сне я чувствую его рядом. Как руки перебирают волосы, нежно поглаживают спину, а главное - я купаюсь в его таком родном взгляде. Сколько холодных ночей я провела в слезах, тайно желая именно этого. И сейчас я как губка впитываю такое желанное тепло.

Снится мне что-то тягуче-сладкое, нежное, прикосновения, губы, руки. Все это постепенно накаляет, перерастает в кипяток. Просыпаюсь от нехватки кислорода в груди и пожара в теле. Олег все ещё рядом. Лежит, подпирая голову рукой. Жадно рассматривает меня.

- Проснулась, – улыбается.

Сажусь на кровати, голова все еще тяжелая со сна.

- Как себя чувствуешь?

- Странно.

- Это не критично, - одаривает своей фирменной белозубой улыбкой. - Сейчас будем лечить. Иди сюда!

Я успеваю только взвизгнуть, Олег же подхватывает меня на руки и несёт в ванную.

- Что ты делаешь? - хвастаюсь за сильные плечи.

- Привожу тебя в чувства. Ты спала больше трех часов! Я успел соскучиться! - целует в нос, щеку, перебирается на шею. Опускает рядом с уже набранной огромной ванной. Хочется протестовать… И не хочется одновременно. Я же решила отдаться моменту? Вот! Значит, будь что будет.

- Расслабься! – шепчет в губы.

И я расслабляюсь. Тянусь как кошка, позволяя его рукам избавлять от одежды. Мне волнительно, тревожно, неловко. Все так знакомо и ново одновременно. Это почти невыносимо.

- Я сама, - пытаюсь остановить этот напор.

- Нет! - губы скользят по кромке уха, шее. Так чувственно, нежно.

- Пожалуйста, - шепчу, теряя остатки разума.

Замирает.

- Хорошо, - отрывается с тяжелым вздохом. - У тебя десять минут! Потом я тебя съем! - впивается слегка зубами в плечо, и мне уже отчаянно хочется, чтобы он "съел" меня прямо сейчас. Но Олег покидает ванную. Стою еле живая. Сердце заходится тахикардией. Делаю несколько спасительных вздохов, скидываю остатки одежды, забираюсь в горячую воду.

Основательно отмокнув и приведя себя в порядок, смотрю в зеркало. Растрепанная, зареванная, разбитая. Зачем я ему такая? Но это его выбор.

Надеваю огромный банный халат, решительно выхожу из ванной. Олег сидит за накрытым столом. Там свечи, вино, закуски.

- Иди сюда! - требовательно.

- Я не могу так, - внутренне поникаю. - Мой сын в больнице, а я праздную? Не могу!

Подходит ближе.

- Ты не празднуешь. Ты набираешься сил. Кстати, я звонил в больницу, пока ты спала. Той самой докторше, Наталье Викторовне. Мне дали её контакт. С Егором все хорошо. Он отходит от лекарств, но в целом, все в пределах нормы. Завтра утром мы приедем в больницу.

- Как ты узнал её номер?

- Не важно. Главное, она теперь лично замотивирована в здоровье малыша.

- Ты заплатил ей?

- Не думай об этом! Важно, что все будет хорошо! Я хочу, чтобы до утра ты не переживала. Отпусти все проблемы. Завтра мы будем их решать. Сегодня - ты моя! - тянет требовательно к себе. Его губы замирают в миллиметре от моих. - Я так долго ждал этого, мне кажется, целую жизнь. Не отталкивай. Поцелуй сама.

Веду рукой по его непослушным волосам, обвожу кончиками пальцев губы, скулы, бровь. Мы зависает в этом трепетном моменте "до". Хочется крикнуть: "Знал бы ты, сколько этого ждала я!"

Но молчу, прикусываю губу, чтобы не сорваться.

Читай в глазах, Ветров!

Тяжело дышим, секунды летят.

- Все же ты ведьма! - хрипло. - Нельзя так смотреть. Я в тебе уже утонул. Спасай!

Дыхание не слушается, сердце лупит в груди. Провожу языком по его губе. Потом ещё и ещё. Мы делали так раньше. Это было интимнее поцелуев.

- Не останавливайся, - со стоном. Закатывает глаза. - Почему я это помню? Вот это ощущение. Со мной не было такого раньше.

"Было! И со мной было! Но это опасно вспоминать".

Срываемся в глубокий поцелуй. Всё. Это рубильник. Дальше все мысли улетают. Остаются только ощущения, прикосновения, страсть. Отпускаем себя. Летим в пропасть. Я отдаюсь его жадным рукам, губам, чувствам. Нам так голодно, но еда сейчас ни к чему. Мы питаемся друг другом, насыщаемся прикосновениями, горящими телами, чувственностью. Стоны гасить не получается. Все настолько остро, нежно, по краю. С ним и раньше так было. А сейчас… моё тело просыпается под его ласками, вспоминает, просит горячее и откровеннее, и получает все это сполна!

Глава 19.

Олег.

На столе догорают свечи, но это мало заботит. Тусклого света нам более чем достаточно…

В возможности видеть мы сейчас нуждаемся в последнюю очередь. На первый план вырываются совсем другие органы чувств. Вкус, запах, прикосновения. Все это взрывает внутри опасный коктейль эмоций. Мы полны ими до краев, тела уже пресыщены сексом, но голодны за близостью. Эмоциональная связь между нами крепка, как никогда раньше, но мне страшно, что новый день, насущные проблемы разорвут ее также легко, как уже случалось. Нам бы зависнуть здесь в этом моменте навсегда.

Нет, навсегда нельзя, там Егорка. Но хотя бы продлить эту эйфорию можно?

Рассвет уже близко, но мы не спим. Фея вырисовывает волнительные спирали на коже. Её светлые волосы жидким шелком рассыпаны по моей груди, и это смотрится так красиво, правильно, гармонично.

Я все решаю в голове сложные задачи с большим количеством неизвестных, пытаясь разобраться в своих оглушающих ощущениях.

- Ты веришь в реинкарнацию, предназначение и прочую чушь? - выдвигаю очередную бредовую идею.

- Нет, - улыбается грустно.

- Я идиот? Как объяснить эти невероятные чувства? Ты мне совсем не веришь?

- Верю.

- Но так не бывает. Все, что было сейчас… для меня это в первый раз, но ощущения… как будто я уже знаю о тебе все. Как ты пахнешь, стонешь, кончаешь. Как будто по живому ещё раз. Бред?

Фея хмурится.

- Не думай об этом сейчас. Просто давай проведём эту ночь вместе.

- Постой, - не нравится мне ее интонация. - Ты сейчас так сказала… Ты же не думаешь, что это наша единственная ночь?

Обреченно вздыхает.

- Я тебя никуда не отпущу! – шепчу, прижимая ее еще крепче.

- То, что случается на море, на море и остается. Ты сам так говорил, – проговаривает с надрывом.

- Это не наш случай! Даже не думай об этом! - рычу, впиваясь в её шейку.

- Это время покажет, - уклончиво.

Вот и начинается то, чего я боялся. Всё рушится. Сейчас придет утро, и то, что сейчас кажется целым миром, разлетится как карточный домик.

Трусь губами об её висок. Впитываю в себя ещё и ещё теплого, трепетного ощущения рядом. Как я потом?

- Не отпущу!

- Не отпускай!

Прижимается плотнее. Осталось прорасти друг в друга. Но все так зыбко…

Нам остаётся этих несколько часов до рассвета, а дальше полная неизвестность. Мы пытаемся каждый урвать побольше, забываясь друг в друге.

Но утро неотвратимо.

Просыпаюсь я в постели один. Вскакиваю в панике. Феи нет. Вещей её тоже нет. А-а-а! Как я мог вырубиться? Осел!

Поспешно натягиваю одежду. Вылетаю из номера. Где она сейчас? В больнице, конечно.

Лечу туда.

Меня не пускают дальше приемного покоя.

Звоню врачихе Наталье Викторовне. Не берет.

Ну, понятно. Она после ночной. Отсыпается, наверное.

Пробую договориться с медсестрой. Старая злобная бабка. Чуть не сожрала меня. Такую никакими благами не подкупить.

Ну и зачем ты так, фея? Я же обещал, вместе поедем. Отлупить бы тебя, да как? Рррр.

Сижу на лавочке, грустно наблюдая, как голубь трёплет сухой кусок хлеба. Чувствую себя брошено, одиноко… А в груди бьется и трепещет от нашей ночной сказки для двоих. Зачем ты так снова? Бросила мне как тому голубю жирный кусок, накормила до отвала счастьем, подсадила на иглу эйфории, а теперь - снова в кусты? Я тебя, конечно, найду, но что-то подсказывает, ждёт меня очередное динамо.

Начинает накрапывать дождь. Поднимаю глаза. В окне на третьем этаже мелькает знакомая фигурка. Вскакиваю, подхожу ближе. Точно. Алина. Стоит у окна, качает Егора. Взгляд хмурый, а я улыбаюсь как идиот.

Но уже в следующую секунду улыбка моя стекает. Эйфория внутри превращается в чёрный едкий дым. Потому что сзади к фее подходит он. Муж.

Откуда он здесь взялся? По-хозяйски обнимает фею, целует в висок. Забирает из её рук Егора, и внутри все взрывается. Обваривает ревность, толкает вперед первобытный порыв втащить в табло сопернику, предъявить права! Причем ревность глушит не только за фею, но и за Егора. Как будто мою женщину и моего ребёнка лапает чужой мужик. Как это проглотить? А никак!

Никакие разумные доводы, что он муж, отец, а я сбоку и пока не заслужил предъявлять права, не работают.

Профукал ты жену, Рома! Она теперь моя, и глотать это все я не собираюсь!

Держись, ублюдок!