Целительница для дракона. Доказать невиновность

Глава 1

— Довольна, Зоряна, овца ты недоделанная?! Это всё из-за тебя! — вдруг раздалось резкое шипение прямо над ухом.

Я успела только удивлённо моргнуть, прежде чем ощутила на себе гневный взгляд, от которого так и разило угрозой.

Обернувшись, я увидела перед собой странного мужчину. Передо мной маячило перекошенное от ярости лицо лет пятидесяти, с обширной лысиной, и нездорово-бледной кожей. Глаза у этого типа были узкие, как щёлочки, и глядели так, словно он планировал впарить мне что-то ненужное, но жутко дорогое.

— Мужчина, что вы себе позволяете? Разорались тут как на базаре! И вообще… — вдруг до меня доходит, что он называл меня Зоряной… Зоряной! В то время как меня зовут Зоей. Нет, конечно, имя отдалённо похоже, но не то, чтобы очень, — …вы, случайно, меня не перепутали с кем-то?

Судя по вытянувшемуся лицу мужчины, он явно не такого ответа не ожидал. Он стоял, глядя на меня выпученными глазами, будто не понимая что здесь творится.

Как, впрочем, и я.

У меня тоже в голове творилась полнейшая каша. Ещё минуту назад я сидела на кухне с подругой и попивала ароматный чай, а потом вдруг бац… и я уже не пойми, где, а перед мной стоит крайне невоспитанный и несдержанный мужчина, который почему-то называет меня Зоряной. Это вообще что за дурдом?

Краем глаза заметила, что странность не только в мужчине — вместо привычной квартиры меня окружают толстенные каменные колонны, а чуть поодаль вообще вырисовывается фигура еще одного, не менее странного человека.

— Зорька, ты… ты издеваться надо мной вздумала?! — снова зашипел над ухом мужчина. Причем, говоря “зашипел”, я не преувеличиваю — его голос напоминал шипение гадюки, которая вот-вот кинется, чтобы вонзить свои ядовитые клыки!

Я хотела было ему ответить, но в этот момент другой голос резко оборвал нашу перепалку. Это был царственный и надменный баритон, принадлежащий второму мужчине.

В отличие от первого, он был куда более внушительным: высокий, спортивного телосложения, с легкой щетиной, чёрными прямыми волосами до плеч и прямым пронзительным взглядом. На нём был длинный, вычурно расшитый плащ тёмно-винного цвета и золотая цепь с витиеватым гербом. Он держался настолько уверенно и важно, что я сразу поняла: в этой комнате главнее этого человека никого нет. А, может быть, даже и за пределами её тоже!

По крайней мере, он смотрел на нас так, как смотрит полководец на своих солдат. И от этого уверенного взгляда у меня внутри что-то ёкнуло…

— Дитрих фон Гниденн! — отчеканил он, — Как я уже сказал, не в вашем положении что-то просить у меня! Однако, я готов дать вам то, что вы просите, если вы докажете свой профессионализм. Прямо здесь и сейчас.

Услышав имя, я невольно прыснула и тут же зажала себе рот. Мне послышалось, или он и впрямь назвал его Гнидой?

Мужик, который на меня орал и которого, судя по всему, и назвали Гнидой, испепелил меня взглядом, внезапно икнул и моментально развернулся к говорившему.

— Господин Архилекарь, всё, что хотите! Я сделаю, что угодно! — а вот теперь в его голосе явно послышались подхалимские нотки.

Впрочем, совершенно не обращая на них внимания, тот, кого назвали королевским советником, продолжил:

— Сегодня ко мне поступил крайне занимательный пациент, и я хочу, чтобы вы его обследовали. Чтобы вы могли в полной мере показать свои навыки, я усложню задачу. Сейчас в эту комнату зайдут трое, но только один из них будет действительно болен, а двое других лишь притворяются. Ваша задача — за три минуты определить, кто из них настоящий больной. Но и это еще не всё... — советник повернул голову и громко позвал: — Тода!

Откуда-то из полутени выскочил юноша лет, наверное, семнадцати, с растрёпанными русыми волосами и искренней улыбкой. На нём болталась простая льняная рубаха, поверх которой был надет грубый жилет, а у пояса висела потрёпанная сумка. В руках у него был серебряный поднос с тремя темными пузырьками

— Господин Архилекарь… господин Морган… — пролепетал Тода, чуть пригнувшись, и подняв поднос повыше, — вот всё, что вы просили…

Мой взгляд задержался на Тоде. Этот юноша выглядел добродушным, но очень растерянным. Он старался держаться рядом с советником, как цыплёнок возле курицы, то и дело нервно облизывая губы и кидая на него испуганные взгляды.

— Отлично, — сухо бросил Морган и снова повернул голову в сторону Дитриха, — Здесь три пузырька с настоями. — продолжил он, небрежным кивком указав на Тоду, — Один из них содержит настоящее лекарство. Два других — обычные травяные чаи. Не определите, кто из троих настоящий больной или дадите ему вместо лекарства чай, и я тут же прикажу вышвырнуть вас с глаз моих долой. Все ясно?

“Это что еще за врачебное реалити-шоу? — промелькнуло у меня в голове. — Интересно даже, какой этому грубияну-Гниде достанется приз, если он выполнит все условия этого так называемого советника. Хотя, нет… гораздо важнее, как на этом шоу оказалась я?”

Чтобы удостовериться в то, что мне ничего не снится, я ущипнула себя за руку.

Ай! Больно!

И только сейчас я обратила внимание на еще одну очень странную вещь.

Мои руки…

Пальцы были тоньше, а кожа– более нежной и упругой.

Визуализация 1

Встречайте наших героев!

Зоя Игоревна Беседина, 65 лет. Всю жизнь проработала терапевтом, а выйдя на пенсию, перебралась в загородный дом, где вовсю занялась огородом

Зоряна, 23 года, наследница аптечной лавки. Той самой, вокруг которой разгорелся весь сыр-бор и на которую покушается её дядя! Именно в тело Зоряны и попала наша Зоя Игоревна.

Артур Морган. Архилекарь, главный королевский советник, курирующий все вопросы здравоохранения. От него зависит дальнейшая судьба Зоряны-Зои, вот только сам он чересчур суров по отношению к ней

Дитрих Гниденн, дядя Зоряны, у которого большие планы на её аптеку… и очень недобрые – на саму Зоряну!

Тода, он же Тадеуш Верговски. 17 лет. Помощник Артура Моргана, который мечтает обучиться лекарскому делу.

А вот что это за кошечка, нам ещё предстоит узнать!

Глава 2

На место вернуться?! И спокойно наблюдать за тем, как эти двое добьют несчастного бедолагу? Ну уж нет!

И вообще, что значит “нет разрешения”? Какое ещё разрешение? Я ему что — в автобус без билета зашла?

— Что я творю?! — выпалила я, вскинув бровь и уперев руки в бока. — Это что вы творите?! С каких это пор уважаемый господин советник и вы, господин “фон… Гнида” или как там вас, позволяете себе мучить больных людей? Куда смотрит ваш Минздрав?

От возмущения у меня даже перехватывало дыхание. А от зрелища, когда этот Гниденн скакал от одного больного к другому, хлопая каждого по спине, вообще выть хотелось. Не говоря уже о том, что настоящий больной, сжимающий правый бок, уже тихо постанывал сквозь зубы.

У меня возникло острое желание вот прямо сейчас сунуть этому Гниденну в руки томик «Основ терапии», а еще лучше, опустить этот самый томик ему на голову. Может, хоть так нужные знания попадут куда надо!

Но времени терять было нельзя.

Не обращая внимания на возмущенные крики дяди, я уверенным шагом направилась к больному.

– Господин Архилекарь, помогите! – не унимался Гниденн, – Я не знаю, что на нее нашло! Она не имеет права здесь находиться!

– Не имею права?! – я наградила его таким взглядом, что он пискнул и попятился. Выглядел он, словно тряпичная кукла, которую зашвырнули в дальний угол чулана, – У меня вообще-то диплом, не говоря уже о тридцати годах работы в районной поликлинике! Что еще мне нужно, чтобы оказать помощь этому больному?

Так и не дождавшись от Гниденна никакого ответа, кроме озлобленного пыхтения и затравленного взгляда, я подошла к больному.

— Держись, родненький, сейчас посмотрим, что у тебя там, — мягко проговорила я. Он поднял на меня несчастный взгляд, но промолчал.

Хоть я и поставила диагноз на глаз, все равно нужно было убедиться в том, что нет никакой ошибки. Поэтому, я схватила его за запястье, чтобы проверить пульс — учащенный. Осторожно прощупала живот на тот случай, если это все-таки какой-нибудь аппендицит, но диагноз не подтвердился. Потрогала лоб — легкий жар и небольшая испарина. При каждом вздохе болезненно морщится, правая нога отставлена в сторону.

Совершенно точно что-то почечное.

— Ты, дорогой, что-нибудь тяжёлое поднимал? Или, может, много холодной воды пил? — тут же поинтересовалась я, но в ответ услышала только согласное мычание. Непонятно правда к какому из моих вопросов оно относилось, но это уже не так важно. Самое главное ясно.

Ему срочно нужен какой-нибудь спазмолитик или что-то подобное!

— Сейчас, сейчас, — пробормотала я, оборачиваясь, чтобы отыскать того паренька с подносом.

Краем глаза заметила, как господин Архилекарь недовольно вздёрнул бровь и слегка подался вперёд, будто вот-вот вмешается.

И все же в его глазах мелькнул легкий интерес.

Но даже если бы он тоже кинулся мне наперерез, как Гниденн, я не собиралась останавливаться.

— Тода! — подозвала я мальчишку, которому явно не хватало смелости, чтобы самому подойти.

Он дернулся, подбежал ко мне, но замер буквально на полпути. Кинул осторожный взгляд на Архилекаря и залепетал:

— Э-э… госпожа Зор… Зоряна, простите… Вам же… вам не положено…

Ну здрасьте, забор покрасьте! И этот туда же!

Не положено…

— Ага, конечно, «не положено»… — проворчала я, сама подойдя к нему.

Схватила первый пузырёк, лихо открутила пробку и поднесла к носу. Запах был терпкий, чуть кисловатый, с травянистыми нотками. Больше всего этот запах напомнил пустырник. Вторая склянка, наоборот, отдавала чем-то цветочным и слабо-приторным, как если бы в ромашковый отвар подмешали немного липы. Совершенно точно это не то, что я искала. Может, общее состояние они чуть улучшат, слегка успокоят, но это не то лекарство, которое сейчас нужно больному!

Как только я откупорила третий флакон, изнутри сразу шибанул специфический горьковатый лекарственный дух, состоящий из разных ароматов: терпкого, отдаленно напоминающего зеленый чай (подозреваю что это толокнянка); смолисто-лесного (березовые почки); самый резкий, горьковато-камфорный (похоже, пижма). Не удивлюсь, если там есть что-то еще, но совершенно точно те ароматы, которые мне удалось распознать, должны помочь бедолаге снизить боль.

— Вот оно! — воскликнула я и повернулась к парню, который уже выглядел так, будто вот-вот рухнет на пол от боли.

— Пей! — велела я и сунула ему в руки пузырёк. — Быстрее, не бойся. Конечно, это не “Но-шпа”, но тоже сойдет.

Он моргнул, перевел взгляд с меня на флакон, и, зажмурившись, сделал несколько крупных глотков. Лекарство, видимо, было горьким — он скривился так, будто отхлебнул чистейшего черного кофе. Но, как по мне, уж лучше горечь, чем мучительная боль!

— Зо-Зоряна! Ты что себе позволяешь?! — снова подал голос Гниденн. Судя по его истеричным интонациям и подвизгиваниям, он уже был близок к тому, чтобы схватить кондратий от того, что я нарушила все мыслимые и немыслимые правила этого , с позволения сказать, испытания.

Однако гораздо сильнее его криков меня впечатлил голос Архилекаря, который прозвучал неожиданно и раскатисто, как грохот грома посреди ясного неба:

Глава 3

— Конечно, осознаю! — выпалила я. — Я помогла человеку, который нуждался в срочном лечении, прямо у вас на глазах! И если вы полагаете, что тут есть что-то предосудительное, то… ну, я прямо не знаю, где ваша совесть, господин хороший.

Последнее слово я произнесла с лёгкой усмешкой, хоть внутри слегка трясло — голос советника был таким холодным, что у меня аж мурашки по коже пронеслись. Зато Дитрих от моего «господина хорошего» чуть не подавился воздухом: лицо у него вытянулось, а губы задрожали.

Стало очень-очень тихо.

А потом Дитрих внезапно опомнился:

— Не смей так отвечать господину Моргану! — взвизгнул было он, но стоило Архилекарю вскинуть руку, как тот мигом захлопнул рот.

— Кажется, ты не поняла, — с холодной непреклонностью сказал он, наклонившись так близко, что я чувствовала его горячее дыхание, приятно пахнущее то ли хвойными травами, то ли какой-то терпкой настойкой. — Речь сейчас не столько о больном, сколько о том, что ты посмела лечить его без выданной мной лицензии.

Его глаза гневно сверкнули. У меня впервые мелькнула абсолютно неуместная мысль, какие же они синие...

Но после его слов у меня внутри что-то неприятно оборвалось.

«Лицензия? Да какое им дело до всяких бумаг?» — подумала я.

— Вы серьёзно считаете, что когда человеку плохо, нужно бегать и проверять, есть ли у меня какие-то там бумажки? — вскинула я бровь. — Если вы позволяете людям страдать, вместо того, чтобы помочь им, то как вообще вы смеете называться… как там? Архипекарем? — я не помнила точного термина, но мне показалось, будто звучал примерно так.

Хотя, нет… Архипекарь - это самый главный в стране по выпеканию булок. Впрочем, уже не важно, потому что советник от моих слов аж на миг опешил. Гниденн же так вообще перекрестился или сделал какое-то похожее движение.

А затем Морган, прищурившись, спросил:

— Я правильно понимаю, что ты собираешься и дальше лечить людей… без моего позволения?

В зале в который уже раз за короткое время воцарилась тишина. Потрескивал факел, тяжелый запах горелого масла смешивался со всё ещё едва уловимым ароматом трав. Воздух был пропитан гнетущим ожиданием, а я почувствовала как меня буравят взглядом несколько пар глаз.

— Ну, если выбирать между тем, чтобы, как вы, стоять в стороне и наблюдать как человек изнывает от боли, и тем, чтобы оказать ему помощь, конечно, я выберу второе. Это мой долг не только как врача, но и как человека!

— Даже если за этим последует наказание? — поинтересовался советник, а на его губах появилась жутковатая улыбка. Как у хищника, загнавшего жертву в угол. — Даже если это будет темница или… четвертование?

Краем глаза я заметила, как у Тоды отвалилась челюсть, а на лице Дитриха появилось злорадно-мстительное выражение.

— Да хоть располовинение! — сгоряча ляпнула я и подумала, что сморозила какую-то ерунду. Мелькнула весьма странная мысль, что располовинение, вроде как, в два раза менее суровое наказание, чем четвертование. И только потом отвесила себе мысленную оплеуху: “Так, Зоя, что за чушь ты несешь?!”

Хотя, с другой стороны, какая вообще разница! Ежу же понятно, что он это не всерьёз болтает. Всего лишь хочет меня припугнуть.

Морган с шумом выдохнул. Навис надо мной так, что я окончательно почувствовала себя слабой Дюймовочкой на фоне огромного зверя. Сердце резко подскочило вверх, к самому горлу.

Советник на миг прищурил глаза, и я заметила, как в глубине его зрачков вспыхнул странный огонёк. Он явно не ожидал от меня такой прямолинейной наглости. На краткий миг в зале повисло почти осязаемое напряжение.

Но тут сзади раздался проскрежетал Дитрих:

— Милорд, нельзя ей спускать с рук такую дерзость! Надо запереть в темнице немедленно! И за произвол, и за то, что ослушалась вашего прямого запрета и за то, что сорвала мое испытание!

Сейчас Гниденн как никогда оправдывал свою фамилию. Он буквально истекал желчью от злорадства — даже трясся мелкой дрожью, походя на закипающий чайник. Еще немного - и из ушей пар повалит.

— Не говоря о том, что она фактически призналась, что и дальше лечить людей без вашего дозволения! Да еще и смеет оскорблять вас! — не унимался он.

Но Архилекарь его будто и не слышал. Он продолжал хранить молчание, лишь смотрел на меня так, словно прикидывал, что со мной сделать. И в этот самый момент, я всерьез почувствовала, что, быть может, его угрозы на самом деле не такие уж и пустые. Я буквально кожей ощущала исходящую от него опасность и от этого стало страшно.

Однако, несмотря на это жутковатое чувство, я на самом деле была убеждена, что все сделала правильно! И плевать что всякие там “Архипекари” (похоже, это прозвище у меня в мыслях прочно к нему привязалось) считают иначе.

– Хорошо, – веско проговорил он, – Будем считать, что от волнения у тебя случилось помутнение рассудка. Так что, сделаем вид, что этого разговора не было. Однако, если я еще раз узнаю о том, что ты нарушила мой приказ… — Его губы исказила жёсткая усмешка, и от этого по моей спине пробежал холодок. — …я лично исполню твое желание.

— Какое именно? — хрипло выдавила я, не веря в происходящее. Неужели пронесло?

Глава 4

— В самом прямом, — затараторил Тода так быстро, будто боялся, что я его в любой момент остановлю, — Пожалуйста, обучите меня лекарскому искусству! То, как легко вы определили настоящего больного и сразу дали ему правильное лекарство — это просто поразительно! И вы эти… слова постоянно странные использовали. «Минздрав» или «Но-шпа», а я ни разу их не слышал. Это ведь какие-то потаенные знания? Наверняка они передаются из поколение в поколение? Я очень хочу научиться такому мастерству!

У Тоды в глазах плескался восторг и трепетная надежда. И с каждой секундой мне становилось всё более неловко и отчего-то… смешно.

Вот ведь как завернулось. Только что меня чуть не отправили на плаху за самоуправство, а теперь этот мальчишка мечтает, чтобы я стала его наставницей.

Я нахмурилась и мягко положила руку на плечо Тоды — в итоге получилось что-то среднее между дружеским жестом и попыткой удержать его на месте, чтобы он перестал прыгать от возбуждения:

— Понимаешь, Тода… это не так просто, как тебе кажется, — начала я, не зная, с какой стороны подступиться, — По-хорошему, тебе надо поступить в какой-нибудь медицинский вуз, чтобы научиться азам. А потом уже можно будет говорить о том, чтобы идти к кому-то в ученики.

— Вуз? — переспросил он растерянно. — Я… не знаю, что это значит. Но если это такая школа, где учат врачеванию, я бы с удовольствием пошёл туда! Я ведь давно хочу научиться лечить людей, но моя семья очень бедная и не может позволить себе нанять мне дорогих преподавателей. А потому, я сам пытался чему-то научиться и даже смог попасть к господину Моргану в помощники… — тут он понизил голос и покраснел. — Правда, я надеялся, что он будет меня обучать, но в итоге… он вечно гоняет меня за сборами, порошками да настойками. Ну, в лучшем случае, поручит перемолоть травы. Я, конечно, постоянно слежу за тем, как он подбирает порошки, как смешивает компоненты, но на этом все мое обучение и заканчивается…

Я услышала в его голосе неподдельную грусть, и внутри что-то ёкнуло. Похоже, юноша и вправду горит желанием помогать людям.

— То ли дело вы! — продолжил Тода, — Когда вы меньше, чем за минуту разобрались, кто болен, и дали нужное лекарство, я сразу понял: если кто мне и поможет с моей мечтой, то только вы!

Я почувствовала, как краснею от смущения. Восторг Тоды и искренность, с какой он всё это говорил, тронули меня.

— Спасибо за похвалу… — искренне улыбнулась я, хотя внутри по-прежнему царил хаос. — Но, Тода, послушай, мальчик мой. Дело в том, что медицина — это такой огромный пласт знаний, что тебе понадобится очень много времени, чтобы овладеть ими хотя бы на базовом уровне. Я уж не говорю о чем-то серьезном…

— Без проблем! Я готов на всё! — выпалил Тода, глядя на меня горящими глазами. — Готов делать что угодно, ждать сколько угодно, лишь бы стать настоящим лекарем! Я буду стараться изо всех сил, обещаю!

— Э-э… — я растерялась окончательно.

В голове родилась мысль мягко отказаться, чтобы не ранить чувства этого доброго и открытого юноши. Однако в ушах прозвучали его слова: «Я готов сделать всё что угодно!».

А ведь мне сейчас как раз позарез нужно было разобраться со всей этой ерундой. Как я сюда попала, что это за люди были вокруг меня и так далее.

Так почему бы не воспользоваться его предложением?

— Хм… — задумалась я, — Не могу обещать, что сделаю тебя лекарем, но я и правда могу тебя немного подтянуть в общей терапии. Но взамен ты тоже должен мне помочь.

— Конечно! — тут же отозвался он, — Только скажите, и я с радостью это сделаю!

— В таком случае, расскажи всё, что знаешь о… — я сделала неопределённый жест рукой, будто пытаясь объять все вокруг, — ну, об этом месте, о Моргане, о Гниденне. Где мы находимся, что им было нужно, почему Моргану покоя не давало что у меня нет какого-то там разрешения?

— Зачем? — озадаченно посмотрел на меня он, — Вы же наверняка и сами все прекрасно знаете.

— В общем, представь, что я… временно все забыла. Амнезия у меня, как в сериалах, понимаешь? Считай что это первое твое врачебное задание: доходчиво и в деталях расскажи пациенту о том, что ему обязательно знать.

Тода захлопал глазами, нахмурился, но, к моему облегчению, видимо решил не вдаваться в подробности. Он шумно выдохнул и сказал:

— Ладно, как скажете. Я попробую. Но рассказчик из меня не очень… Ну, значит, прямо сейчас мы находимся с Стребоницах, это столица нашего королевства. Тут находится королевский дворец, а при дворце, соответственно, Совет Архилекарей. Во главе Совета стоит сам милорд Морган, он занимается вопросами здоровья по всему королевству. Следит за поставками лекарств, занимается поисками и исследованием новых, а еще выдает лицензии лекарям, — тут Тода слегка поморщился, будто сам этот процесс вызывал у него неприятные воспоминания.

— Вот тут поподробнее, пожалуйста, — закивала я, — Зачем ему это нужно?

— Понимаете, если оставить все как есть, то появится много шарлатанов, которые начнут водить людей за нос, предлагая им бесполезные отвары и зелья за бешеные деньги. И до того как господин Морган взял все под свой контроль, так и было. Теперь же если хочешь лечить людей по-настоящему, тебе не обойтись без его разрешения.

— Хм, ну в целом, логика есть. — я вспомнила целую когорту недобросовестных лекарей и «экстрасенсов» в моём родном мире, которые втюхивали пенсионерам бесполезные (а иногда даже откровенно опасные) пилюли и отвары. — И всё-таки, неправильно, когда только один человек занимается выдачей этих разрешений. Точно так же как неправильно лишать возможности знающему человеку облегчить страдания больного, пусть у него и нет разрешения.

Глава 5

От этих слов меня будто кипятком обдало. Тревога моментально превратилась в панику.

– Та-а-ак, – протянула я, испытующе глядя на юношу, – и что же такого… я натворила?

Мне было трудно задать этот вопрос. Особенно, учитывая, что я знала о том, что ничего не творила и вообще впервые в жизни видела всех окружающих людей. Но какая-то часть меня понимала, что я каким-то неведомым образом оказалась в другом мире и, скорее всего, в другом теле. А раз так, я хотя бы должна узнать в чем ее… вернее, меня… вернее, тело в котором я оказалась, обвиняют.

А то еще чего доброго окажется, что за мной полгорода с собаками носится и что тогда прикажете делать?

Тода ошарашенно посмотрел на меня.

– Неужели вы забыли, госпожа Зоряна? – недоуменно спросил он, а потом тут же поправился, — А, да… точно, вы же сказали… хм…

Тода задумчиво пожевал губу, явно прикидывая с чего бы начать, а потом откашлялся и принялся рассказывать. И чем дольше я его слушала, тем больше напрягалась.

– В общем, недавно к вам приходил господин Арнольф. Ну, тот самый, который владеет фарфоровой фабрикой… так вот! Он жаловался на постоянную слабость и то, что с него постоянно льет пот. Даже когда холодно!

– А ты откуда знаешь? – удивилась я, – Общался с его лечащим врачом?

– Куда мне, – вздохнул Тода, – слышал краем уха, когда господин Морган разбирал это дело.

– И что там этот Арнольф? – уточнила я, чтобы вернуть паренька к истории. В уме я быстро перебирала варианты, что с ним могло быть с такими-то симптомами. Слабость и чрезмерная потливость… Что-то с сердцем и сосудами? Может, вообще инфекция? Данных слишком мало, чтобы я смогла определить!

– Вы продали ему лекарство, – продолжил Тода, – он его принял, но вместо улучшения ему резко стало плохо! Всё произошло настолько стремительно, что уже к вечеру того дня он впал в беспамятство…

– Чего? – уставилась на него я, машинально переведя про себя: в беспамятство – читай, в кому. Кошмар! – Это что же такого я ему продала?

Тода развёл руками.

– А вот этого я уже не знаю. Но именно с того случая все и началось. Вас обвинили в умышленной подмене лекарства, а возможно и попытке избавиться от господина Арнольфа.

— Избавиться?! — ахнула я, почувствовав как меня бросило в жар, — Этого только не хватало!

Тода только тяжело вздохнул.

— Обвинения очень серьезные.

— А можно как-то с ними ознакомиться? Поподробнее узнать про состояние этого самого Арнольфа. Может, все не так плохо и я все-таки могу ему помочь?

— Боюсь, что вряд ли, – отвел глаза юноша, — Вам запрещено приближаться к господину Арнольфу. Да и лекарь, который лечит его сейчас, вряд ли позволил бы это сделать.

Я глубоко задумалась. Ситуация хуже не придумать. Мало того что меня обвиняют в том, чего я не делала, так еще и ни черта не понятно. Чем болел этот владелец заводов, газет, пароходов? Что ему продала Зоряна? Следовал ли инструкции сам Арнольф, когда пил лекарство? Ведь сколько людям не говори, все равно попадаются те, которые руководствуются принципом “больше, значит лучше” и залпом выпивают пузырек, рассчитанный на дюжину приемов. А потом мучаются животом, если чего не похуже…

Вот бы как-нибудь прояснить эти моменты. Тогда и какая-нибудь определенность появилась бы. Хоть бы одну подсказочку найти.

— Угу, — хмуро уронила я, — И что было дальше?

— Ничего хорошего, – грустно отозвался Тода, – Вы яростно отрицали все обвинения, говорили, что не могли сойти с ума и продать Арнольфу что-то такое, отчего ему стало настолько плохо! Только господин Морган вам не поверил. Он… — Тода внезапно затравленно обернулся, будто ожидая увидеть у себя за спиной этого самого Моргана, и понизил голос до шепота, — …по правде говоря, господин Морган пришел в ярость. Особенно после того, как узнал, что сразу после происшествия с Арнольфом, вы как ни в чем не бывало продолжили продавать лекарства в вашей аптеке. “Я не позволю этой малявке больше никого угробить!” – как сейчас помню, орал он.

Я живо представила себе королевского советника в ярости и в ужасе содрогнулась. На ум сразу пришла ассоциация с извергающимся вулканом, и мне она очень не понравилась!

Но не меньше мне не понравилось его выражение про “малявку”. Чего он только себе позволяет?

– Вам тогда на помощь пришёл господин Гниденн, – сказал Тода.

– Тот Гнида… то есть, Дитрих? – ошарашенно переспросила я.

Гниденн совсем не производил впечатления человека, который мог бы добровольно прийти на помощь хоть кому-то! Максимум – подтолкнуть утопающего, чтобы он утонул уже окончательно.

– Он самый, – подтвердил Тода, – он очень переживал за то, что вас могут посадить. Поэтому предложил такой вариант: вместо того, чтобы посадить вас в тюрьму, вам запрещают заниматься лекарскими делами, но взамен вы передадите аптеку господину Гниденну. Вот только, господин Морган выдвинул единственное условие — чтобы господин Гниденн прошел испытание, доказав свой профессионализм… оно как раз было сегодня. Так господин Морган хотел полностью исключить любую предвзятость и убедиться, что передавая аптеку своему дядюшке, вы не хотите таким образом обойти его ограничения.

Глава 6

Я резко напряглась, когда услышала это непонятное “шур-шур”, доносившееся откуда-то из глубины полутёмного помещения.

Голова чуть кружилась от ядреного запаха трав и пролившихся настоек. Сердце забилось чаще, но я, стараясь держаться поувереннее, нагнулась и схватила с пола что-то похожее на деревянную палку от швабры. А потом переглянулась с Тодой.

— Может, это грабители? — прошептала я ему почти беззвучно, чувствуя, как по спине расползается нервная дрожь.

— Может, — уверенно кивнул Тода, хотя у самого руки дрожали как листья на ветру. И, тем не менее, он выдвинулся чуть вперёд, прикрывая меня собой, хоть со стороны мне казалось, что он был близок к тому, чтобы дать деру при малейшем шорохе.

— Будь осторожен, — прошептала я, поднимая палку на уровень груди.

Мы крадучись двинулись туда, где в слабом свете угадывался поваленный стеллаж, из-за которого и доносились странные звуки. Правда теперь к шороху еще и прибавилось подозрительное «м-р-р-р», от которого у меня сердце ухнуло куда-то в пятки.

«Это что, рычание?» — удивлённо подумала я. — «Грабитель настолько чем-то недоволен?»

Краем глаза я заметила как Тода нервно сглотнул. Видимо, он тоже это слышал. Если бы не страх, я бы, пожалуй, сказала ему: «Лучше беги, вызывай полицию!», но вовремя поняла, что в нашей ситуации этот совет был бы неуместен.

И не только потому что в этом мире о полиции явно никто не знает. А потому что даже если вместо полиции прибежит какая-то стража, то она тут же прикроет аптеку до лучших времён. Ну или пока будет идти разбирательство с этим грабителем. Это будет совсем некстати, если мы надеемся найти тут хоть какие-то улики.

Да и может, не грабитель это вовсе? Может это вообще… ветер!

“Точно, ветер!” — я изо всех сил пыталась себя убедить в том, что это лишь ветер и гнала прочь мысли о том, как тогда получилось, что ветер рычит.

— Ладно, на счет три, — прошептала я, вплотную приблизившись к поваленному стеллажу, — Раз… два… три! — выдохнула я и, собравшись с духом, выпрыгнула вперед.

Первое, что я увидела — это два огромных глаза, которые уставились на меня. И я не преувеличиваю — реально огромных!

Правда, взгляд этих глаз был какой-то… мутноватый и расфокусированный.

Я опустила голову, чтобы увидеть всю картину и…

У меня из рук едва не выпала палка. Потому что я поняла, что смотрю прямо в морду гигантской кошке! И это снова не преувеличение! По ощущениям, она была лишь немногим меньше меня ростом!

У меня аж сердце ёкнуло!

— Тода?! — позвала я юношу так тихо, как это возможно, хоть конкретно сейчас мне хотелось вопить во все горло, — Это у вас тут в порядке вещей? Может, стоит позвать каких-нибудь охотников за дикими зверями, а?

Кошка, лежащая лапками кверху и с довольным урчанием извивающаяся вокруг какой-то пустой бутылочки, вдруг резво приподнялась.

Точнее, попыталась это сделать — у неё вышло только качнуться на бок и перевалиться на четвереньки. В воздухе витал насыщенный запах валерьянки (или чего-то очень похожего на неё).

— Н-не знаю… у нас, конечно, есть крупные звери, но домашние кошки обычно раза в три меньше! — пробормотал Тода, выглядывая из-за моего плеча. — Может, это какой-то монстр в город забрел?!

— Каких еще охотников вы тут вздумали выз… выз… вызывать? — внезапно отозвалась Кошка каким-то вальяжно-пьяным голосом, отчего у меня едва коленки не подкосились.

Она… еще говорит?!

Я, которая уже в своей жизни повидала всякого (какие только пациенты у меня на прием не приходили!), не была готова к тому, что кошки возьмут и заговорят. А эта, тем временем, кое как умудрилась подняться на лапы, пусть и слегка покачиваясь, и посмотрела на нас с таким видом, будто мы — главные виновники её непотребного состояния.

— Да я вам сейчас сама таких охотников покажу… — И я не дикая, если что! Более чем домашняя, просто дома у меня пока нет…

Она попыталась сделать шаг вперёд, тут же пошатнулась и опять плюхнулась в кучу каких-то разноцветных баночек, что с грохотом рассыпались по полу. Выглядела она действительно так, будто приняла на грудь целую цистерну этой валерьянки.

— Но… но ты говоришь! — я в ужасе отшатнулась, всё ещё сжимая палку в руке. Уж неизвестно, как действует валерьянка на гигантскую говорящую кошку. С ее гигантскими когтищами мы запросто можем превратиться в закуску.

Я почувствовала как холодный пот выступил на лбу.

— И что с того? Ты тоже говоришь, — фыркнула кошка, в очередной раз пытаясь встать на лапы и едва не покатившись в сторону Тоды. Который, к завидев, что кошка надвигается прямо на него, дёрнулся от страха и рванул к выходу.

— Стра-а-ажа-а! — заверещал он, судя по всему, собираясь искать подмогу.

Кошка при этих словах оскалилась и заворчала:

— Не сметь звать стражу! А то укушу!

И ринулась за Тодой, пытаясь его перехватить, но ноги (точнее, лапы) у неё подкосились — и вместо грациозного прыжка она тяжело плюхнулась на пол. Огромное пушистое тело проскользило по полу и снесло ещё пару пустующих стеллажей.

Глава 7

– Кто это был… – лениво протянула кошка. – Думаю, что мужчина… Да! Определенно мужчина!

Сказала это и уставилась на меня, будто открыла мне великую тайну.

— И что, это все? — растерянно спросила я, — Может, есть какие-нибудь еще отличительные черты?

Кошка только фыркнула:

— Я же говорю, что как только он меня увидел, то сразу деру дал. Разве что… — кошка на секунду задумалась, — мне показалось, что когда он убегал, то край рубашки задрался и я увидела у него на груди часть татуировки. Вот только, на ней было я так и не разглядела. То ли оленьи рога, то ли волчьи клыки, а может вообще древесные ветки.

Я немного приуныла. С одной стороны это действительно веская отличительная черта. Вот только, не будем же мы каждого встречного заставлять раздеваться?

— А! — внезапно, воскликнула кошка и я с воодушевлением снова обратила на нее внимание, — Вспомнила! У него на пальце было кольцо, а на брюках ремень!

— Дай угадаю, — тяжело вздохнула я, — На голове у него были волосы, а на лице рот?

— Точно! — довольно откликнулась она, явно не поняв моего сарказма.

— Ладно, — откликнулась я, — и на том спасибо.

Кошка, важно кивнула с таким видом, будто она сама только что распутала самое загадочное преступление в мире, вновь зевнула, потянулась и повалилась на пол – прямо в том же самом месте, где сидела.

– А теперь не мешайте мне, я посплю, – еле слышно пробормотала она.

Я мельком взглянула на неё, перевела взгляд на аптеку, где по-прежнему царил полный кавардак и решительно заявила:

– Сейчас не время дрыхнуть! Кто убираться будет? Не говоря о том, что мы должны найти важные записи Зоряны… в смысле, мои!

Тода, который в это время стоял тихонечко в стороне, пытался пригладить встрёпанные волосы и стряхнуть с себя остатки нервной дрожи, лишь тяжко вздохнул.

Вид у него был одновременно комический и трагический: парень явно ещё не понял, как реагировать на пьяную разговаривающую котейку, но при этом уже оценил последствия стихийного бедствия в аптеке.

А вот Кошка, услышав об этом, приоткрыла один глаз, с явным неодобрением взглянула на нас и промявкала:

– Вот сами и убирайтесь! Я вам помогать не буду! Я тут вообще случайно!

Честно говоря, на кошачью помощь я и не рассчитывала. Что она может сделать своими лапками! Однако, судя по тому, что Кошка так нервно отреагировала, что-то она, да может.

А значит, было бы неправильно упускать такую возможность и не брать её в расчёт. Нам сейчас каждый важен!

– Ты тут тоже хозяйничала, – напомнила я ей, – не открещивайся.

Тут же приоткрылся второй кошачий глаз.

– Когда я сюда заглянула, тут всё так и было, – гневно сказала Кошка, – и дверь была нараспашку, заходи, не хочу! Откуда я знаю, может вы так и работали все это время!

Я молча посмотрела на неё, чувствуя себя странно. Ситуация – абсурднее некуда. Уговариваю огромную кошку размером с телёнка помочь мне по хозяйству! Да ещё и находясь в чужом теле. Интересно, на какой срок меня упекли бы в дурдом в моем мире, расскажи я кому?

– Ну пожалуйста, – устало вздохнула я, – ты пойми, нас сейчас любая помощь нужна, а по тебе сразу видно – ты смышлёная и работящая!

Кошачьи ушки дёрнулись, на секунду прижавшись к голове, и вновь встали торчком. Кошка приподнялась, окинула оцениваюшим взглядом помещение. Встопорщила усы. Подумала.

– Ну так и быть, – с видом вдовствующей императрицы протянула она, – я вам помогу. Но не бесплатно! Дашь мне ещё больше валерьянки, поняла?

– А ты её не всю выхлестала? – скептически спросила я, вспомнив, как неистово шатало Кошку.

– Из тех баночек, что валялись тут – всю, – последовал ответ, – но я уверена, если хорошенько поискать, то найдутся ещё нетронутые! Я это чую!

– Ладно, договорились, – кивнула я, – тогда вперёд!

Кошка что-то недовольно пробормотала, но, кажется, всё же настроилась помогать. Ну, или хотя бы не мешать.

– Вперёд! – скомандовала я и развернулась на месте, готовая ринуться в бой с мусором…

Мы принялись разгребать завалы трав и баночек, по возможности сортируя целые пузырьки и отодвигая в сторону коробки с неизвестными смесями. Запахи, смешавшиеся воедино, лупили по носу безжалостнее любых духов: тут присутствовали и пряная мята, и горькая полынь, и подозрительно резкие ароматы, напоминающие почему-то ацетон. Из-за всего этого многообразия голова начинала гудеть, как трансформаторная будка.

Зато страх и напряжение полностью ушли.

Особое внимание я уделяла всяким ящичкам, где не было лекарств, но было много всякой всячины — от расчесок до резных деревянных фигурок. Я надеялась, что смогу найти там бумаги о продажах и покупках, потому что совсем не представляла где их искать.

Хранила ли Зоряна эти записи в блокноте, свитке или вообще на бересте? В этом мире всё может быть как угодно. Но где-то же они точно должно быть!

Я перерыскала почти все, но самое интересное, на что я наткнулось, было… зеркало. А вернее, крупный его осколок, который лежал в одним из ящичков с хламом. И повертев его в руках, я опешила.

Глава 8

Мы с Тодой, не сговариваясь, кинулись к мужчине. Незнакомец тяжело привалился к стене и хрипло дышал, обводя помещение отсутствующим взглядом мутных глаз.

– Прошу вас, присаживайтесь! – засуетилась я, подхватывая его под руку и проводя в аптеку. Вдоль противоположной стены как раз тянулась узкая лавка, на которую я мужчину и усадила, – Что случилось?

Незнакомца била крупная дрожь, а по телу то и дело пробегали судороги. А я, тем временем, начала осматривать его, пытаясь собрать хоть какие-то сведения. Прежде всего аккуратно приподняла его веки. Глаза мутные, белки с красноватым оттенком. Прижала ладонь к его лбу: мокрый и горячий. Потом прижала ухо к груди — с моей стороны это выглядело, наверняка, диковато: но что поделать, ведь фонендоскопа-то здесь, по всей видимости, нет. Заодно попыталась нащупать пульс.

— Госпожа Зоряна… он же сейчас… совсем… — прохрипел Тода, чуть не выронив мужчину.

— Тихо, держи его, — велела я, пытаясь сосредоточиться на характере дыхания, колотящемся сердце.

Сердце ускоренно билось, будто после марафонской дистанции. В каждом вдохе слышалось то ли бульканье, то ли скрип. Вдобавок, от мужчины еще веяло неприятным сладковатым духом, немножко похожим на аромат перебродивших ягод.

«Неужели, отравление?» — промелькнула в голове мысль.

В жизни я насмотрелась всяких случаев: люди травились и химикатами, и грибами, и даже неизвестными ягодами, которые росли у них на даче. На вид этот бедолага тоже подходил под классическую картину отравления: слабость, внезапная сильная тошнота, частый пульс, затруднённое дыхание, кожа влажная и холодная. Возможно, его организм уже пытается совладать с каким-то ядом.

— Чувствуете жжение во рту или в горле? — спросила я, стараясь говорить мягко, но твёрдо. Мужчина приоткрыл губы, что-то выдавил из себя, но языка не слушался, — Что вы вообще чувствуете?

— Отор… вы… я… — пробормотал он, больше выдыхая, чем произнося осмысленные звуки.

— Кажется, хотел сказать «Отравился», — подсказал Тода и в тото же момент его глаза распахнулись от ужаса: видно он понял всю опасность ситуации.

Кошка, которая до этого момента сидела в углу и якобы «помогала» убираться (то есть изредка передвигала лапой осколки из одной стороны в другую, как если бы она гоняла фантик), приподняла голову:

— Ну, конечно он отравился, столько ягод дурмадонны то съесть, — фыркнула она мрачно, — Фу, терпеть не могу их запах. Пойду я отсюда.

Дурма… что? Что это за растение такое? Первый раз слышу.

— Стой, ты куда? — скомандовала я кошке, которая и правда куда-то намылилась, — Что это такое твоя дурмадонна?

— Куда-нибудь, — обреченно посмотрев на меня, пожала плечами кошка, — Вы не забывайте, что я вообще-то не обычное животное и чем меньше обо мне людей знает, тем лучше. А то еще чего доброго инквизиция заинтересуется.

“В этом мире что, еще и инквизиция есть?” — пронеслось у меня в голове.

— Этот то ладно, — кивнула она в сторону больного, — даже если очухается, сам не поверит в то что видел, подумает что бредил. С вами у меня уговор, будете валерьянкой меня угощать. А вот насчет остальных я ничего не знаю.

С этими словами она поднялась и пошатывающейся походкой направилась куда-то вглубь лавки. Види, скрываться от чужих глаз.

— Подожди, ты так и не ответила на вопрос что это за ягоды такие? — в отчаянии воскликнула я вслед.

— Госпожа Зоряна, да пусть идет! — наполовину взволнованно, наполовину испуганно откликнулся Тода, — Ягоды дурмадонны – это такие крупные черно-фиолетовые в белую крапинку ягоды. У них слегка липкая маслянистая поверхность, сильный аромат, сладковатый вкус с горьким послевкусием. Растет в заброшенных местах и темных лесах. Но не это главное…

— Да нет, Тода, это как раз и главное! — тут же воспряла я.

Не знаю как у них в этом мире обстоят дела с флорой, но только что Тода описал мне эдакий гибрид дурмана и беладонны. По крайней мере, если предположить, что такой гибрид и правда существует, то под него подходят и симптомы пациента и все остальное.

— Держись, милый, сейчас сделаем промывание, — тут же засуетилась я возле него, — Тода, ищи мне… эм… — я запнулась, вспоминая, что тут ничего привычного для меня не существует. — Нужно ведро, чистая вода и… на худой конец, хотя бы угля. Сделаем суспензию. Но, конечно, было бы лучше, если бы в этой лавке нашлось что-то вроде энтеросорбента. А уж об антидоте, я полагаю, можно только мечтать…

– Госпожа Зоряна, да послушайте вы наконец! – упрямо повторил Тода и даже слегка повысил голос. Правда, в конце фразы сдулся обратно, видимо, испугавшись собственной дерзости, – Вам же нельзя лечить! Вы забыли о том, что вам сказал господин Морган? Хотите в тюрьму или на четвертование?!

Бам!

На меня резко накатило осознание. А ведь Тода прав. Профессиональные навыки моментально всплыли в памяти, оттеснив на задний план все остальное. И о запрете этого напыщенного королевского советника я даже как-то не подумала.

И что теперь делать?

Я покосилась на беднягу, который уже начал сползать с лавки, теряя сознание.

«Да он же не доживёт и до вечера, если ничего не сделать…»

Глава 9

Я застыла на месте, не в силах даже пошевелиться. Перед нами возвышался сам господин Морган собственной персоной. Его чёрные волосы были небрежно откинуты назад, плащ развевался, а в глазах полыхала знакомая холодная ярость, как во время нашего недавнего “разговора” в зале для испытаний.

— Что, во имя всех духов, здесь происходит?! — от его голоса, громоподобного и грозного, затряслись остатки полок. Мы с Тодой, не сговариваясь, попятились: из-за своих огромных размеров показалось, будто Архилекарь занял собой всё пространство аптеки! — Мне доложили, что непокорная девчонка по имени Зоряна опять вовсю “лечит” пациентов! Ты осмелилась проигнорировать мой запрет?!

У меня внутри всё сжалось, будто сердце обернули колючей проволокой. Как же не вовремя он явился! Мужчина, которого я вознамерилась во что бы то ни стало вылечить, до сих пор висел на руках у Тоды, а у меня в руках была кружка с угольной взвесью — прямое доказательство, что нагло игнорирую его приказы.

Мамочки, похоже, он меня прямо тут и прикончит вместе с этим бедолагой…

От всей души хочется ответить этому Архилекарю, чтобы он перестал заниматься глупостями и, вместо этого, лучше бы помог вылечить больного… а еще лучше, чтобы он прямо сейчас развернулся и вернулся откуда пришел, но Тода, видимо, почувствовав моё состояние, выскочил вперёд, кое-как заслонив меня худощавой спиной, и выпалил:

— Милорд, подождите! Вы все не так поняли… — он отчаянно заозирался по сторонам, явно ища способ “выкрутиться”. — На самом деле… ну… на самом деле все не так!

— Да? — ехидная ухмылка скривила губы Моргана. — И как же всё “на самом деле”? Мне даже интересно. Может, еще скажешь, что пациента лечит не эта наглая девка, а ты?

Тода нервно сглотнул, а я тихо выдохнула. Глаза у бедного Тоды забегали, губы задрожали. Он явно не знает что ответить Моргану.

Тогда как мне в голову пришла идея!

Понимаю, что она такая же дурацкая, как и ситуация, в которой мы оказались, но вдруг…

По крайней мере, никаких других вариантов у нас нет!

А потому я пихнула Тоду локтем и поспешно кивнула:

— Да! Конечно! Именно так и есть, милорд! Это не я лечу пациента — это всё Тода. Правда, Тода?

— Что?! — Морган скрестил руки на груди.

— Что?! — Еще больше выпучился Тода и уставился на меня так, будто я только что сказала будто я на самом деле не та, за кого они меня принимают и пришла из другого мира, где научились лечить болезни, о которых в этом мире о них даже не подозревают.

Но я упрямо подмигнула ему, стараясь передать взглядом: «Подыграй мне! Ну же!»

— Э-э… — он проглотил комок в горле и вдруг, подстёгнутый моим решительным видом, выпалил:

— Да! Да, это я его лечу! Я же… я ведь всегда хотел быть лекарем, господин Морган, вы же помните? Именно из-за этого я к вам и пришел! У меня и эта есть… ну, как ее… ограниченная лицензия! С правом первичной диагностики и срочной помощи до прибытия лекаря с более высокой лицензией!

— Ты-то? — Морган скривился и прошёлся взглядом по Тоде, как по заурядному горшку для цветов. — Тебя и за порошками-то страшно посылать, не то что пациентов исцелять. Годен разве что травки толочь, да порошки смешивать.

На его слова у меня внутри всё закипело. Мне стало ужасно обидно за Тоду — ведь этот паренёк старался изо всех сил, мечтал когда-нибудь по-настоящему помогать людям. А теперь вот в глаза, да с насмешкой, о нем говорят, будто парень ни на что не годен.

Еще “Архилекарь” называется…

— Милорд, вы недооцениваете Тоду! — сказала я резко, но твердо. — Парень обладает природной наблюдательностью, трудолюбием, и если хотите знать моё мнение, он мог бы пойти очень далеко в лекарском деле! Он станет прекрасным врачом… если, конечно, вы не будете вставлять ему палки в колёса.

Тода, услышав это, аж покраснел, однако было заметно, как глаза у него засияли от неожиданной радости и смущения. Сжал губы, чтобы не выдать всей палитры своих чувств, но я видела, что мои слова глубоко его тронули.

— Вот как, — Морган холодно улыбнулся, прищурившись, словно не поверив своим ушам. — Тода, это правда?

— Да! — вскинув голову, отозвался Тода. И на миг я увидела в нём не робкого парнишку, а молодого человека, решившего отстаивать свои мечты. — Я не просто намерен стать хорошим лекарем, я стану им! Потому что я уже нашел хорошего учителя, который поможет мне в этом! И… и я не отступлюсь от того пути, который я выбрал!

Его слова про учителя неожиданно тронули мою душу. Стало так приятно, я сразу же поймала себя на том, что еще больше хочу помочь Тоде добиться его мечты.

— Что ж, — из взгляда Архилекаря разом исчез весь скепсис, а наоборот, зажегся огонек интереса, — Раз так, покажи мне все, на что ты способен. Вылечи этого пациента прямо здесь и сейчас. Сделаешь это и я даже выдам тебе лицензию более высокого уровня. Ну, а если нет… — его голос снова стал ледяным. Настолько, что по спине поползли мурашки, — …если нет, тогда я отберу и эту бумажку. Ну?

Тода нервно сглотнул, но заставил себя кивнуть. Впрочем, уверенности в этом жесте не было никакой. Он обернулся ко мне с мольбой во взгляде: «Что теперь делать?!»

Глава 10

Мне пришлось буквально вцепиться в рукав Архилекаря, чтобы он не смахнул Тоду со своего пути, как назойливую мошку.

— Милорд, пожалуйста! — выпалила я. — Подождите всего полсекунды! Неужели, вы не верите в Тоду? Неужели, взяли его к себе в ученики только для того, чтобы посылать его за порошками?

Морган метнул в меня взгляд, от которого кровь в жилах застыла. Но я не сдалась и его рукав не отпустила, как и взгляд свой не отвела. Да, мне было страшно — казалось, что прямо сейчас Архилекарь сам потащит нас обоих за шкирки, как нашкодивших котят, за решетку. Однако он лишь стиснув зубы так, что желваки заиграли на скулах, но ничего не сказал. Впрочем, и не сделал тож.

Он остался стоять на месте, напряженно наблюдая за действиями Тоды.

Который к этому моменту подскочил к тому месту, где валялась на полу кошка и подобрал самый крупный осколок. А, затем, радостно кинулся с ним наперевес к больному. У меня внутри все холодом покрылось.

Грешным делом подумала, что парень не придумал ничего лучше, чем… облегчить страдания больного. И, судя по расширившимся глазам Моргана, он подумал точно так же.

Вот только, Тода подсунул осколок больному под нос и до меня запоздало дошло — валериана!

Мужчина несколько раз глубоко втянул воздух. Пациент чуть дёрнулся, словно от пощёчины. Губы его дрогнули, зрачки дрогнули, а дыхание… дыхание стало мягче. Чуть ровнее.

Я на секунду даже не поверила. Это сработало?!

Я медленно повернулась к Тоде, и в груди у меня потеплело. Из него и правда может выйти хороший лекарь. По крайней мере, у парня есть все задатки. Прямо сейчас он показал, что может не просто имитировать лечение — а самостоятельно принимать решение, нащупывать правильное направление.

Казалось бы, какая мелочь — валерьянка. Но мало кто додумается дать ее понюхать пациенту в такой ситуации. А, между тем, это помогло стабилизировать пациента. И, кто после этого еще бездарь, господин “вечно всем недовольный Архимаг”?

Морган тоже приподнял брови и всё‑таки сделал шаг назад. Но теперь он смотрел на Тоду по-новому, будто оценивал.

— Хм, — буркнул он, — рискованное решение. Но в текущей критической ситуации неплохой вариант. Что дальше?

— А дальше… дальше… — Тода резко замер как вкопанный, его губы задрожали и он перевел на меня отчаянный взгляд, в котором читалось: “Помоги!”

Мда, чего-чего Тоде не достает, так это уверенности в собственных силах.

Ну, что ж, надо спасать бедолагу!

— Господин Тода, я правильно понимаю, что вы хотите, чтобы я поддержала пациента, пока вы будете займетесь компрессами и выпаиванием сорбента? — осторожно спросила я, косясь на Моргана.

Тот подозрительно прищурился, но пока в наше представление не вмешивался.

— А? — пришел в себя Тода, — Да! Разумеется, пока вы будете держать пациента, я займусь компрессами! — обрадованно повторил он мои слова.

В тот момент когда я подошла, чтобы придержать пациента, то, пользуясь случаем что Архилекарь видит меня только со спины, поспешила шепнуть Тоде на ухо последовательность действий:

— Нужен отвар мяты или ивовой коры для охлаждающего воздействия. На худой конец подойдет и просто влажная тряпка на левый бок — это немного снизит пульс и охладит тело.

— Понял, — шепнул он и кинулся шарить по ящичкам.

Когда Тода принес какие-то тряпки, которые мы спешно намочили и обложили ими больного, я тайком (под видом того что приложила компресс к его шее) нащупала определенную зону на его шее и осторожно помассировала. Это должно помочь со стимуляцией блуждающего нерва для снижения сердцебиения.

И, как по волшебству — хотя, скорее, по физиологии — это сработало.

Больной кашлянул, дернулся, и с надрывным хрипом выплюнул какую-то мерзкую жижу. Правда, на этом все изменения закончились. В себя он по-прежнему не приходил, и другие симптомы тоже никуда не делись.

Поэтому, Тода, продолжил поить пациента нашим самодельным сорбентом, а я тихо подсказывать что можно сделать еще. И через пару минут результат не заставил себя ждать.

Больной перестал хрипеть, его кожа порозовела, и даже температура медленно пошла вниз.

— Сердцебиение ровное, дыхание в норме, — почти благосклонно пробормотал Морган, щупая пульс. — Надо признать — ты действительно смог оказать первую помощь и стабилизировать больного. Вижу, мозги у тебя есть… хоть и спрятаны глубоко. Хорошо. Завтра к полудню заберёшь в канцелярии расширенную лицензию. Но, предупреждаю, буду лично проверять твой журнал пациентов. Один промах — и бумага обратится в пепел, понял?

— Да, милорд! — Тода, сияя, бухнулся в неуклюжем поклоне.

— Теперь, по поводу больного, — кивает в сторону мужчины Архилекарь, — Я заберу его с собой. Будет лучше, если теперь за его состоянием будут наблюдать в лазарете. А теперь, по поводу вас… — Он сделал особый акцент, глядя мне в глаза: — Вы, Зоряна, по‑прежнему под надзором. И я хочу, чтобы вы ни на секунду об этом не забывали. Если до меня дойдет еще хоть один слух, что вы продолжаете принимать пацентов, то я лично надену на вас кандалы.

Он обвел недовольным взглядом окружающий погром —будто только что его заметил — и поморщился:

Глава 11

На мгновение в зале повисла тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием пациента на лавке. Морган посмотрел на меня долгим, изучающим взглядом, будто пытаелся прочитать мои мысли. Холод в его глазах сменился чем-то, похожим на удивление, а затем — на едва скрываемое презрение.

— Даже не думай приближаться к Арнольфу, девчонка! — отчеканил он, и сталь в его голосе заставила меня невольно сжаться. — Расследование все еще идет. Впрочем… — он сделал паузу, криво усмехнувшись, — хотя я и не представляю, как такое возможно, учитывая имеющиеся против тебя улики… но если оно вдруг покажет, что твоей вины в случившемся нет, тогда, и только тогда, я подумаю о возвращении лицензии.

Он оглядел меня с головы до ног, и его взгляд был полон снисходительной жалости. — Но я бы на твоем месте готовился к худшему. И чтобы не так болезненно было разочаровываться, советую уже сейчас найти себе другое дело по душе, не связанное с медициной. Можешь, например… — он задумывается на секунду, явно подбирая слова пообиднее, — …можешь заняться штопкой носков или вышиванием котят. Говорят, многие дамы находят в этом отдых и умиротворение.

Что?!

У меня аж скулы сводит от возмущения. Штопать носки?! Вышивать котят?!

Да он издевается!

Внутри меня все заклокотало от ярости. Этот напыщенный индюк только что видел, как мы спасли человека, а теперь издевается!

Хочется запустить в него чем-нибудь тяжелым, например, той ступкой, что стоит на соседней полке… как раз напротив его головы.

Я вскинула подбородок, встретив его насмешливый взгляд своим, полным гордости и вызова.

— Благодарю за ценный совет, господин Архилекарь, — произнесла я ледяным тоном, стараясь, чтобы голос не дрожал от гнева. — Но боюсь, штопать носки — это не занятие для тех, чьи руки способны спасать жизни. А мои руки, как вы могли заметить, пока еще помнят свое прямое назначение! И я докажу свою невиновность, хотите вы этого или нет.

Морган лишь фыркнул, но в его глазах на миг мелькнуло что-то похожее на интерес… или просто удивление от такой наглости. Он больше ничего не сказал, резко развернулся и громко приказал, непонятно к кому обращаясь:

— Помогите больному подняться в карету. Только осторожно.

Двое лакеев моментально ворвались в лавку с улицы и подхватили ослабевшего мужчину, аккуратно выведя его наружу. Я услышала, как заскрипели колеса кареты и хлопнула дверца.

Морган бросил на меня прощальный тяжелый взгляд, полный невысказанной угрозы, и вышел следом. Карета тронулась, грохоча колесами по брусчатке.

Я посмотрела им вслед, сжимая кулаки. Чувство жгучей обиды смешалось с упрямой решимостью. Поставить этого выскочку на место! Доказать, что я не какая-то девчонка для штопки носков, а квалифицированный врач! И разобраться, черт возьми, что на самом деле случилось с этим Арнольфом! Вся эта история кажется все более мутной и подозрительной. Кто-то явно хочет меня подставить, и этот кто-то, возможно, до сих пор где-то рядом.

— Ну что, уехал наконец этот тип? — раздается за спиной ленивый голос.

Я обернулась. Из-за стеллажа, потягиваясь и зевая во всю свою огромную пасть, выползла кошка. Выглядела она уже заметно трезвее, хотя легкая вальяжность в движениях все еще присутствовала.

— Уехал, — подтвердила я, скрестив руки на груди. — И вот как раз насчет этого я и хотела с тобой поговорить, уважаемая!

Кошка непонимающе моргнула своими огромными желтыми глазами.

— В смысле?

— В коромысле. Как-то ты подозрительно вовремя… э-э… свинтила, — я замялась, подбирая слово помягче, — прямо перед тем, как сюда вломился Архилекарь. Как так получилось?

Кошка возмущенно вздыбила шерсть на загривке.

— Что это за наезды такие?! — фыркнула она. — Нюх у меня просто хороший! Учуяла его запах… приятный, кстати… но больно приметный. Вот и решила не отсвечивать. Мало ли, что у таких типов на уме. Особенно когда дело касается таких необычных созданий, как я.

Кто-то робко тронул меня за руку. Я вздрогнула и обернулась: сзади стоял Тода и глядел на меня во все глаза.

– Госпожа Зоряна! Спасибо вам! — выпалил он.

– За что? — растерянно спросила я.

— За то, что вступились за меня… и за те слова… Всю свою жизнь я только и слышал: не суй нос не в своё дело, туда не ходи, это не трогай, принеси эти документы, положи обратно эти документы, ты ничего из себя не представляешь… а вы не только подбодрили меня и доверились мне, но и помогли понять, что я способен на многое!

Такая бурная реакция Тоды меня немного испугала, но я почувствовала, как моё упадочное настроение отступило. Улыбнулась бесхитростному пареньку:

— Ты и правда станешь, Тода, — улыбнулась я ему ободряюще. — У тебя есть талант и, главное, желание. А остальному можно научиться.

— Спасибо! — еще раз повторил он, сияя. А потом спохватился: — Так… а мы будем делать то, зачем пришли? Искать записи?

Точно! Журнал! Со всеми этими событиями — отравленным пациентом, визитом Моргана — я совершенно забыла про книгу учета, которую Тода нашел как раз перед тем, как все началось.

Глава 12

Пустота. Несколько страниц вырваны с корнем. Остались лишь неровные клочки у переплета!

– Нет! — я лихорадочно листала страницы вперед и назад, надеясь, что это ошибка, что они просто слиплись или я пропустила нужный раздел. Но их просто нет!

Сердце ухнуло куда-то вниз, в желудке образовался холодный комок паники. Это была наша единственная зацепка! Единственный способ понять, что же Зоряна продала этому Арнольфу!

Как?! Почему?!

– Что там, госпожа Зоряна? — Тода заглянул мне через плечо, его лицо выражало непонимание. Кошка же, в противоположность ему, с царственным безразличием вылизывала лапу, будто пропажа каких-то бумажек — самое скучное событие на свете.

– Страницы… вырваны! — выдохнула я, чувствуя, как подкашиваются ноги. Голова пошла кругом. — Те самые, где должны быть записи о продажах за последние недели!

Кто мог это сделать?

Первая мысль — сама Зоряна.

Но зачем? Чтобы скрыть улики? Но тогда почему не уничтожила весь журнал? Я провела рукой по лбу.

– Может… может, я сама их вырвала и забыла? — неуверенно предположила я, используя свою «амнезию» как щит. — Хотя не понимаю, зачем бы мне это делать…

Но внутри все кричит: нет, это не Зоряна. Это тот самый тип, которого спугнула кошка! Он искал не просто что-то ценное, он искал именно эти записи! Значит, в них было что-то важное. Что-то, что могло бы пролить свет на всю эту темную историю с отравлением Арнольфа!

От этой мысли по спине пробежал холодок, но одновременно вспыхнул азарт.

И тут меня осенило! Я резко развернулась к кошке, которая как раз закончила с гигиеническими процедурами.

– А ну-ка, иди сюда! — я подсунула ей журнал прямо под нос. — Ты же тут хвасталась своим феноменальным нюхом! Вот, бери след! Найди нам, где эти страницы! Или того, кто их унес!

Кошка отшатнулась, оскорбленно фыркнула и забила хвостом по полу с такой силой, что в воздух взметнулось облачко пыли.

– Во-первых, не тыкай мне этой пыльной макулатурой в нос! — заявила она с обидой в голосе. — А во-вторых, это так не работает! Я тебе что, ищейка полицейская? Я просто хорошо чую запахи, а не ищу пропавшие бумажки!

Впрочем, несмотря на возмущение, она все же снисходительно принюхалась к журналу. Ее нос смешно дернулся.

– Хм… — промурлыкала она задумчиво. — Запах бумаги, пыли… твой запах… запах этого мальчишки… И… да, действительно, есть еще один. Чужой. Резкий какой-то, вроде пота и… старого железа? Неприятный тип, судя по аромату. По следу я пойти не могу, это не ко мне. Но! — она подняла лапу с видом оратора. — Если этот тип с таким запахом окажется где-то поблизости, я его точно учую! Сразу тебе скажу.

Она окинула нас важным взглядом, давая понять, какую неоценимую услугу только что предложила. И вальяжно развалилась на полу, подставив животик.

– Вот только учтите, — лениво добавила она, разглядывая свои когти, словно оценивая свежий маникюр, — бесплатно я работать не собираюсь. Учтите, что мои услуги стоят дорого. Значит так, записывайте мои требования! Первое: валерьянка. Постоянный доступ. Не обсуждается. Второе: питание. Пятиразовое. И не какие-нибудь там объедки, а свежая рыбка, парное молочко, можно сметанки. Третье: вычесывание. Три раза в день. Специальной щеткой с мягкой щетиной. Иначе моя шерсть теряет блеск, а это недопустимо.

Каждый пункт сопровождался резким ударом хвоста по полу. От этого воздух быстро стал мутным от поднявшейся пыли, а мы с Тодой раскашлялись.

Кошка умолкла, ожидая нашей реакции с видом голливудской звезды, выкатившей непомерные требования киностудии. Я посмотрела на нее, потом на Тоду, который слушал всё это с открытым ртом, и меня разобрал смех.

– Так, дорогая моя примадонна! — весело сказала я, уперев руки в бока. — Давай спустимся с небес на землю. Из всего твоего списка я могу предложить следующее: почесать за ушком, когда будет настроение. Кормить тем же, что едим сами и когда едим сами. А валерьянка — строго по факту выполненной работы. Нашла след — получила. Не нашла — извини, нюхай цветочки!

Кошка сначала картинно вытаращилась на меня, потом закатила глаза и всплеснула лапками.

– Да вы что! Конечно, я отказываюсь! Это несерьезно! Может, еще полы мыть заставите?

– Можем и заставить, если будешь плохо себя вести! — отбрила я. — Мои условия окончательные. Или так, или ищи себе другую аптеку для своих валерьяночных приключений!

Кошка надулась и демонстративно отвернулась. Потом, не дождавшись реакции, снова развернулась к нам. Видно, что перспектива остаться без валерьянки ее совсем не обрадовала.

Она вздохнула так тяжело, будто на ее пушистые плечи взвалили все тяготы этого мира.

– Ла-а-адно, — протянула она с видом великомученицы. — Согласна. Но только потому, что вы мне… симпатичны. И ситуация у вас дурацкая. Считайте, что делаю вам огромное одолжение!

Я постаралась не улыбаться слишком явно. Прийти к соглашению с говорящей кошкой — это определенно новый уровень в моей жизни. Хотя внутри всё ещё царит растерянность.

И что теперь? Сидеть и ждать, пока эта меховая ищейка случайно наткнется на нужный запах? Это может занять вечность!

Глава 13

Дверь лечебницы захлопнулась за нами с глухим стуком, отрезав уличный шум.

Внутри царил полумрак и густой, тяжелый воздух. Пахло типичной больницей. Смесью сушеных трав, пыли, чего-то едкого и одновременно сладковатого. Стены были сложены из грубого серого камня, пол выложен такими же плитами, кое-где выщербленными от времени.

Тусклый свет пробивался сквозь узкие высоко расположенные окна, освещая длинный коридор, по которому сновали люди в одинаковых серых халатах — местные лекари или их помощники.

Однако, несмотря на декорации типичного средневековья, чувствовался порядок: все были заняты делом, не чувствовалось никакой спешки и паники. На первый взгляд, это была обычная больница… особенно, если вспомнить, что в мире, котором я оказалась, есть гигантские говорящие кошки!

Прямо у входа нас встретила суровая дородная дама в чепце. Вид у нее был такой, будто она лично сторожила врата ада и пропускала туда дозированно и то только по спецпропускам!

— Вы к кому? — хмуро обратилась она к нам, смерив всех троих (а особенно Ханну в ее нелепом наряде) крайне неодобрительным взглядом.

— Нам нужен господин Арнольф, — выступает вперед Тода, стараясь говорить уверенно, хотя я чувствую как дрожит его голос. Он даже пытается показать свежую лицензию, но дама ее просто игнорирует.

— Посещения запрещены! — отрезала она. — Распоряжение Архилекаря Моргана. Никого не пускать!

Ну вот, приехали! Я так и знала, что этот тип подстрахуется! Внутри все вскипело от злости и бессилия. Мало того, что лицензию отобрал, так еще и все пути к расследованию перекрыл! Бюрократ чертов!

— Но позвольте! — вмешалась я, стараясь звучать как можно вежливее. — Мы не просто посетители! Господин Тода — лекарь! — Я выразительно посмотрела на Тоду, намекая, чтобы он снова достал свою драгоценную бумажку. — Он получил официальное разрешение…

— Мне все равно, кто он и какое разрешение получил! — перебила женщина, даже не взглянув на лицензию, которую Тода снова робко ей протянул. — Сказано: никого. Значит, никого. Прошу не мешать работе лечебницы!

Она сложила руки на груди и посмотрела на нас так, будто мы были кучкой назойливых мух.

Всё, кажется, это тупик…

Но тут вперед протиснулась Ханна, зачем-то шаркая ногами и согнувшись в три погибели.

— Ох, милочка, что ж вы так кричите! — проговорила она скрипучим голосом, отдаленно похожим на старушечий, качаясь из стороны в сторону. — Мне же сейчас плохо будет. А я ведь всего лишь своего внучка хотела повидать… Ох, дурно мне! Внучок! Похоже, так и не проведает тебя бабушка!

Ханна театрально всхлипнула и даже зачем-то надрывно застонала – видимо, имитируя плач навзрыд – а потом и вовсе безвольно осела на пол.

Женщина в чепце вздрогнула, ее лицо резко побледнело.

— Да что ж это такое! — возмутилась она, но уже с ноткой растерянности. — Женщина… бабушка… что вы тут устроили?

— Внучек! — продолжила очень фальшиво и наигранно выть кошка, — Дайте мне хоть на секундочку повидаться с моим внучком!

— Так, давайте успокоимся и разберемся, — запрыгала возле Ханны женщина в чепце, — Кто ваш внук?

— Так Арнольф и есть, — всхлипнула пушистая хитрюга.

Лицо женщины на мгновение стало суровее, и я испугалась, что сейчас она раскусит наш (вернее, кошкин спектакль) и тут же вышвырнет отсюда. Но женщина только помотала головой.

— Простите, не могу… да и господин Арнольф говорил, что нет у него никаких родственников.

— А-а-а-а, внучок, да за что же ты так со своей бабушко-о-о-ой? — вновь сорвалась на надрывный вой Ханна, — Если это из-за того, что была против брака с этой вертихвосткой, которой от тебя были одни деньги нужны, то прости-и-и-и! Я же тебе только добра желала-а-а-а…

Глядя на все это представление я могу думать только о том, чтобы не сорваться и не захохотать в голос. Актриса из Ханны, конечно, не самая способная… но как старается!

По крайней мере, вон, Тода смотрит на нее, выпучив глаза — похоже, до сих пор толком не понимает, что происходит, а женщина в чепце, судя по лицу, уже толком не знает, что делать. Ей явно хочется побыстрее закончить этот цирк, а с другой стороны – боится нарушить распоряжения!

— Ладно-ладно, — вдруг сдалась она, — Господин Арнольф на втором этаже, палата номер семь, в конце коридора направо. Но учтите, — она снова напустила на себя строгость, — пациента сейчас нельзя сильно беспокоить! Так что очень быстро, буквально на две минутки, а потом сразу обратно! Понятно?

— Кристально! — кивнула я, пихая локтем в бок Тоду, чтобы тот тоже согласно кивнул. Подхватив все еще страдающую Ханну под руки, мы торопливо дернули в сторону лестницы.

—Ну ты даешь, Ханна! — шумно выдохнула я, когда мы остались одни, — Такое представление устроила!

— А то! — горделиво ответила кошка, запрокинув голову, — И только попробуйте сказать, что я не заслужила валерьянку!

— Заслужила, — улыбаюсь я, запуская руку ей под пальто и почесав шейку, — Еще как заслужила!

Мы поднялись по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж. Коридоры здесь были похожи на лабиринт. Мы сворачивали то направо, то налево, ориентируясь только по номерам палат и собственной интуиции.

Глава 14

Я резко обернулась, сердце пропустило удар и рухнуло куда-то в район желудка.

Попались! Причем, кажется, по-крупному.

Перед нами стоял мужчина лет пятидесяти, невысокий, но крепко сбитый, с заметным брюшком, которое гордо выпирало из-под идеально чистого, серого халата, отделанного по вороту и рукавам тонкой серебряной вышивкой. Лысеющая макушка блестела даже в тусклом свете палаты, а редкие седые волосы по бокам были аккуратно зачесаны назад.

Маленькие глазки-буравчики за толстыми стеклами очков в тонкой металлической оправе гневно сверлили нас насквозь. Губы были плотно сжаты в ниточку, а вся его поза выражала крайнее неудовольствие. От него веяло авторитетом, педантичностью и легким запахом сушеных трав

— Я повторяю вопрос: что вы здесь делаете? — проскрипел он, и голос его, хоть и негромкий, был пропитан таким ледяным раздражением, что у меня мурашки по спине побежали.

Тода инстинктивно шагнул вперед, снова вытаскивая свою новенькую лицензию, которая уже начинала выглядеть какой-то потрепанной от частого предъявления.

— Господин… э-э… мы… вернее, я, — залепетал он, — лекарь Тода, помощник Архилекаря Моргана. Мы пришли осмотреть пациента, господина Арнольфа. У меня есть разрешение…

Мужчина в очках даже не взглянул на протянутую бумагу. Он смерил Тоду ледяным взглядом, от которого тот съежился, как провинившийся щенок.

— Я — магистр Альберт фон Кесслер, главный лекарь этой богоугодной лечебницы, — произнес он сухим, скрипучим голосом, в котором не было и намека на любезность. — И я уже имел неудовольствие сообщить господину Моргану, что категорически против любых осмотров пациента Арнольфа посторонними лицами! Кем бы они ни были и чьими бы помощниками ни являлись!

Он сделал шаг вперед, заставив нас попятиться обратно к двери.

— Пока господин Арнольф находится в стенах моей лечебницы, его лечение — исключительно моя прерогатива и моих лекарей! Его состояние крайне тяжелое, и я лично наблюдаю за ним ежечасно! — он постучал костлявым пальцем себе по груди. — А потому, юноша, забирайте свою… подружку, — он смерил меня презрительным взглядом, от которого у меня внутри все закипело, — и немедленно покиньте это помещение! Иначе я буду вынужден позвать стражу лечебницы, которая вышвырнет вас отсюда силой!

Ну и тип! Помпезность и спесь так и перли из него во все стороны.

Но больше всего меня возмутило его упрямство. Человеку плохо, возможно, он при смерти, а этот Кесслер больше озабочен соблюдением своих дурацких правил!

— Но мы можем помочь! — воскликнула я, не в силах сдержаться. Эмоции захлестнули меня. — У нас есть опыт! Пожалуйста, позвольте хотя бы узнать основные симптомы, текущее состояние! Разрешите нам просто посмотреть как вы проводите обследование! Может быть, я смогу заметить что-то, чего вы не заметили!

Фон Кесслер моментально побагровел. Его маленькие глазки метали молнии из-под очков.

— Подсказать?! Мне?! — взвизгнул он так, что стекла его очков задрожали. — Да как ты смеешь, девчонка?! Тебе-то как раз вход в эту лечебницу вообще должен быть заказан пожизненно! — Он ткнул в меня пальцем, и палец этот дрожал от ярости. — Насколько мне известно, именно ты, юная леди Зоряна, своими… экспериментами довела господина Арнольфа до такого состояния своими шарлатанскими зельями! Это из-за тебя он теперь лежит здесь при смерти! И ты еще смеешь предлагать свою помощь?! Да я… да я сейчас же позову стражу! Вон отсюда! Оба! Немедленно!!!

Его слова ударили меня, как обухом по голове. Но потом волна праведного гнева смыла оцепенение. Это ложь! Наглая, гнусная ложь! Я почти уверена в том, что Заряна никогда не стала бы травить клиента!

Но спорить с этим разъяренным индюком было бесполезно. Он явно был настроен решительно и действительно мог позвать стражу.

— Пойдемте, госпожа Зоряна, пожалуйста, пойдемте… — дернул меня за рукав Тода, его лицо было белым от страха.

Сглотнув ком в горле, я позволила Тоде увести меня из палаты. Я чувствовала себя униженной и совершенно бессильной. Дверь захлопнулась за нами, отрезая от пациента, которому я так хотела помочь.

Злость и отчаяние душили меня. Но где-то в глубине уже разгорался упрямый огонек: я не сдамся! Я найду способ узнать правду и доказать свою невиновность!

Мы молча шли по коридору. Настроение было хуже некуда. Наверно, поэтому я не сразу заметила, что ни Ханны, ни охранника нигде не видно. Куда они делись? Сердце тревожно екнуло. Неужели этот тупой охранник что-то сделал с Ханной? Или, может, ее разоблачили и теперь тащат в местную инквизицию как говорящее животное?

Я завертела головой, пытаясь разглядеть хоть что-то в тусклом свете коридоров.

— Ханна? Ты где? — позвала я ее и наобум сунулась в один из ближайших коридоров.

Кошки по-прежнему не было видно, но зато мимо меня прошла пара медсестер в серых халатах, оживленно переговариваясь. Я невольно прислушалась.

— …опять не хватает Сердечника Успокаивающего, — жаловалась одна другой тихим голосом. — А у господина Вернера снова приступ начинается. Что делать теперь?

— А что сделаешь? — вздохнула вторая. — Сама знаешь, его только три аптеки в городе делают, сложный настой. Вечно его не хватает. Хоть мы им и списки больных постоянно высылаем, чтобы рассчитали объем, а все равно… как всегда. То же самое, кстати, и с Эликсиром Серебряного Корня. Моему пациенту уже ничего другое не помогает, вся надежда на этот препарат, а его все нет…

Глава 15

— И что это за план? — Тода удивленно посмотрел на меня.

— О, Тода, все гениально и, в то же время, просто… — начала было я, предвкушая, как изложу свою блестящую идею, но не успела договорить.

Повернувшись к Тоде, я совершенно не заметила на своем пути препятствие и со всего размаху налетела на кого-то, кто возник в коридоре буквально из ниоткуда. — Ой, простите! Я вас не…

Я подняла глаза и осеклась. Передо мной стояла Ханна в своем нелепом маскараде. Она выглядела не менее ошарашенной, чем я, и даже слегка… виноватой?

Сердце моментально подпрыгнуло от облегчения — нашлась! — но тут же закралось подозрение.

— Ханна! Ты где была? — воскликнула я, понизив голос до шепота. — Мы уже волноваться начали! С тобой все в порядке? Где тот охранник?

Кошка явно занервничала. Она как-то странно переминалась с лапы на лапу и старательно прятала что-то за спиной, прикрывая это складками своего дурацкого плаща.

— Да все нормально со мной! — буркнула она, отводя взгляд. — Охранник этот… да ну его, дурак дураком. Я его быстро спровадила. А сама… ну… гуляла тут немного. Воздухом дышала.

— Ага, воздухом, — прищурилась я. — А что ты там за спиной прячешь, а? Ну-ка, покажи!

— Ничего я не прячу! — возмутилась Ханна, пятясь назад. — Тебе показалось!

— Да ну? — я сделала шаг к ней. — А ну, выкладывай!

Ханна попыталась было улизнуть, но я успела схватить ее за полу плаща. После короткой, почти беззвучной борьбы, в ходе которой кошка шипела и пыталась отпихнуть меня лапой, она сдалась.

С видом величайшей трагедии она извлекла из-за спины… целую связку пузатых пузырьков с темной жидкостью. Неужели это… валерьянка! Да тут ее хватит на неделю беспробудного кошачьего запоя!

— Ханна! Откуда?! — ахнула я, одновременно изумляясь ее наглости и невольно восхищаясь предприимчивостью. — Ты что, ограбила их?!

— Не ограбила, а взяла компенсацию за моральный ущерб и актерское мастерство! — надулась кошка. — Сама же просила представление устроить! Вот я и устроила. А потом, когда этот мужлан куда-то убежал орать, я решила спрятаться понадежнее. И нашла чудное местечко — дверь была приоткрыта, там темно, тихо… оказалось, склад какой-то. Ну, я и… решила, что заслужила небольшую награду.

У меня не было слов. Просто поразительно!

— Так, во-первых, воровать нехорошо! — строго сказала я, забирая у нее пузырьки. — Тем более в больнице! Тут людям эти лекарства могут понадобиться в любой момент! — Я чувствовала себя воспитательницей в детском саду, отчитывающей неразумного ребенка. Хотя этот «ребенок» был размером с теленка, который, к тому же, умел разговаривать. — А во-вторых… покажи мне этот склад! — Во мне снова проснулся исследовательский азарт.

Склад! Это же то, что нужно!

— Еще чего! — надулась Ханна. — Мои трофеи отобрала, так еще и командовать вздумала!

— Ханна, — я постаралась придать голосу максимальную убедительность, — если ты сейчас же не покажешь мне склад, то про валерьянку можешь забыть. Вообще. Навсегда.

Угроза подействовала. Тяжело вздохнув и пробормотав что-то про «эксплуататоров кошачьего труда», она нехотя махнула лапой в сторону неприметной двери в конце одного из боковых коридоров.

— Туда я шмыгнула, — буркнула она. — Только там заперто было… почти. Щеколда старая, еле держится.

— Тода, постой тут на стреме, — шепнула я парню, который наблюдал за нашей сценой с круглыми глазами.

— Где постоять? — всполошился он.

— Ну… в смысле, если увидишь что кто-то идет сюда, подай знак какой-нибудь. Свистни или кашляни, понял?

Тода кивнул, и мы с Ханной на цыпочках двинулись за ней по коридору. Кошка просунула коготь сквозь щель двери на уровне замка, пошерудила им там — видимо, поддевала защлку — и, наконец, открыла нам дверь.

Склад оказался небольшим, заставленным от пола до потолка деревянными стеллажами. Пахло здесь еще сильнее, чем в коридорах: сушеными травами, пылью, какими-то маслами и чем-то острым, химическим.

На полках теснились глиняные горшки, стеклянные бутыли разного калибра, деревянные ящички и мешки. Первым делом я нашла полку с надписью «Успокоительные настои» и аккуратно поставила туда «трофеи» Ханны. Ханна проводила пузырьки тоскливым взглядом.

Затем я принялась быстро осматриваться. Вот они, знакомые по разговору медсестер названия! «Сердечник Успокаивающий» — в темной бутыли с притертой пробкой. Я осторожно откупорила, понюхала. Пахло резко, горьковато, с нотками чего-то похожего на валериану и еще чем-то… кажется, пустырником? Ну точно, аналоги корвалола или валокордина! Можно сделать гораздо проще и эффективнее!

А вот и «Эликсир Серебряного Корня» — мутноватая жидкость в запечатанном глиняном сосуде. Чем пахнет — непонятно, но судя по всему, это действительно какой-то антисептик или противовоспалительное. Возможно, на основе того же серебра или растительных компонентов.

Я покрутила в руках несколько других склянок с непонятными местными названиями, принюхиваясь, иногда рискуя открутить пробку. Один раз чуть не расчихалась от какой-то летучей пыльцы, Ханна глумливо захихикала за спиной.

Глава 16

Тот, кто выдрал страницы из журнала, здесь?!

Сердце заколотилось как сумасшедшее, ладони мгновенно вспотели.

Какая удача!

Если мы сейчас поймем, кто это, увидим его лицо… это же может стать ключом ко всему!

Стараясь не дышать, я медленно, миллиметр за миллиметром, выглянула из-за мешков. В помещении было довольно сумрачно, единственный источник света — приоткрытая дверь в коридор.

Я увидела краешек спины медсестры и двух мужчин в грубых рабочих куртках, которые ставили ящики. Лиц разглядеть было почти невозможно – они стояли спиной или вполоборота, а освещение оставляло желать лучшего. Я чуть подалась вперед, пытаясь уловить хоть какую-то деталь, хоть краешек профиля, как вдруг…

Под рукой у меня что-то хрустнуло и сердце моментально ухнуло в пятки!

Внутри все буквально покрылось льдом, я резко отпрянула, чуть не сбив Ханну с лап, и замерла, боясь даже дышать.

Только бы не заметили! Только бы не заметили…

Тогда мы, конечно, наверняка увидим лица всех, кто здесь собрался, но кто знает, как отреагирует Кесслер, если узнает, что нас нашли прячущихся на складе. А, учитывая, что нет никакой гарантии в том, что тот, кто вырвал страницы поможет нам поставить диагноз Арнольфу, портить и без того шаткие отношения с Кесслером — опасно вдвойне!

И потому, я закусила нижнюю губу, умоляюще глядя на Ханну — чтобы она не вздумала чего-то выкинуть — и, одновременно вслушивалась в окружающие звуки.

За нашими спинами послышались чьи-то шаги, взволнованный голосок медсестры, мужское неразборчивое бормотание, после чего скрипнула дверь, и громко щелкнул замок. А потом, на нас опустилась тишина.

Но даже тогда я еще некоторое время сидела, боясь пошевелиться.

— Ушли? — наконец отважилась я шепотом спросить я у Ханны.

Она принюхалась.

— Вроде да.

Я осторожно выглянула. Склад был пуст.

— Прекрасно! — выдохнула я, чувствуя, как волна разочарования накрывает меня с головой. — Шанс был так близко, и мы его упустили!

Ханна фыркнула.

— Не драматизируй. Может, они еще недалеко ушли и мы встретим их в коридоре.

Хм, а ведь и правда. Я как-то не подумала об этом — теперь, зная о том, что где-то здесь ходит наша цель, Ханна скорее всего сможет опознать его куда быстрее.

А потому, чтобы не терять времени впустую, мы осторожно открыли дверь и высунулись из-за нее. Коридор был пуст. Ни Тоды, ни тем более тех, кто был на складе.

— Тода! — позвала я шепотом, заглядывая во все углы. — Куда он делся?

Сердце снова тревожно забилось. Неужели с ним что-то случилось?

— Говорила же, что сторож из него, как из вареной лапши преграда! — проворчала Ханна. — Наверняка где-нибудь в обморок упал от страха.

Делать было нечего. Мы осторожно двинулись по коридору, постоянно осматриваясь в поисках Тоды и таинственных посетителей склада. Но мы все плутали и плутали, а никого так и не встретили. Вдобавок, пару раз пройдя мимо входа, возле которого все так же маячила дородная дама в чепце, мы снова привлекли ее внимание. Заметив нас в третий раз, она уже двинулась нам наперерез, но мы сделали вид, что и сами уже направляемся к выходу и она, проводив нас напряженным взглядом, остановилась.

Зато, на улице, у самого выхода, мы встретили Тоду!

Он стоял, прислонившись к стене, и выглядел так, будто только что пробежал марафон. Бледный, запыхавшийся, еще и с таким несчастным выражением лица, будто только что провалил самый главный экзамен в своей жизни.

— Тода! — я подбежала к нему. — Ты где был?! Мы уже всю больницу обыскали! Почему ты нас не предупредил? Мы чуть не попались!

Он поднял на меня виноватые глаза.

— Простите, госпожа Зоряна! Простите! Я… вас подвел… — голос его дрожал. — Пока вы были на складе… появился тот охранник, которого отвлекала Ханна! Он увидел меня и закричал, что раз он не смог поймать ту “противную бабку”... — тут он покосился на Ханну, которая гордо фыркнула, — …то он сейчас отделает меня! А я что… я даже драться не умею… вот и побежал! Охранник — за мной. Так мы и носились по коридорам лечебницы, пока я, наконец, не выскочил на улицу. И только отдышавшись, сообразил, какую глупость совершил, оставив вас одних. Я как раз думал, как вернуться обратно и проверить, все ли с вами в порядке, когда вы вышли уже сами…

Он выглядел таким несчастным, что все наше с Ханной недовольство разом улетучилось. Ну что с него взять, я бы на его месте тоже испугалась. И визг бы еще подняла на всю лечебницу…

— Ладно, Тода, проехали, — я ободряюще похлопала его по плечу. — Главное, что все целы.

Он благодарно посмотрел на меня.

— А… вам удалось что-нибудь узнать? На складе?

Я тяжело вздохнула.

— Частично. Ханна учуяла запах того, кто ошивался в нашей аптеке. Он был там. Но мы так и не увидели, кто это. Я надеялась, что ты сможешь разглядеть и опознать тех, кто выходил со склада, но… ты уже был здесь, судя по всему.

Глава 17

Я сразу же воспряла духом.

– Что это за место? – спросила у Тоды, – Говори, не томи!

Паренёк приосанился, явно гордясь тем, что озарило именно его.

– Так Гильдия Авантюристов же, – с показной небрежностью бросил он, – Большой такой дом, где на специальных досках любой желающий может разместить заказ. Нужен тебе редкий цветок из Черного Леса? Пожалуйста! Нужно доставить посылку в соседний город? Без проблем! Хочешь найти пропавшую корову? И такое бывает!

— И что, — недоверчиво протянула я, — кто-то выполняет эти заказы?

— Конечно! — оживился Тода. — Авантюристы, торговцы, фермеры, да просто любой, кто хочет подзаработать! Они приходят, смотрят заказы, выбирают, что им по силам, и выполняют. А заказчик потом платит оговоренную сумму. Там можно найти все, что угодно, госпожа Зоряна! Если, конечно, у вас есть чем заплатить.

Гильдия Авантюристов! Да это же просто местный аналог доски объявлений! Идеально! У меня внутри все затрепетало от восторга.

Не нужно самой бродить по лесам, не нужно искать сомнительных поставщиков — просто разместил заказ, и тебе все принесут на блюдечке!

— Тода, ты гений! — воскликнула я. — Это именно то, что нам нужно! Веди меня туда!

Мы уже было рванули к выходу, полные энтузиазма, как вдруг мой взгляд упал на Ханну. Наша «актриса» после очередной дозы валерьянки достигла нирваны и теперь самозабвенно гонялась за собственным хвостом, периодически врезаясь в уцелевшие стеллажи и издавая счастливые «Мр-р-ряу!».

Картина была умилительная, но оставлять ее одну в таком состоянии было чревато. Не дай бог, устроит очередной погром.

— Э-э… Тода, — я почесала затылок, — кажется, у нас небольшая проблема. Боюсь, в таком состоянии ее одну оставлять нельзя. Так что, давай так. Ты останешься здесь, присмотришь за нашей валерьяночной королевой, а я сама схожу в эту вашу Гильдию. Только нарисуй мне карту, как туда добраться.

Пока Тода на обрывке какого-то старого пергамента угольком старательно выводил план города, отмечая нужный маршрут, Ханна решила, что гоняться за хвостом скучно, и попыталась вскарабкаться на самый высокий стеллаж, рискуя обрушить его вместе с остатками склянок. Тода с криком «Ханна, нельзя!» кинулся ее спасать.

Воспользовавшись моментом, я подошла к старому деревянному сундуку, который приметила еще во время уборки и в котором нашла увесистый кожаный мешочек. Видимо, выручка от продажи лекарств в аптеке. Высыпав содержимое себе на ладонь, я увидела горсть монет. Они были разного размера, но их было много и они выглядели внушительно. Думаю, этого должно хватить на травы.

Засунув мешочек в карман, я взглянула на карту, начертанную Тодой, и решительно направилась к выходу, надеясь, что с ним и Ханной все будет в порядке.

Гильдию авантюристов на своей схеме Тода изобразил как что-то среднее между средневековой темницей и королевским замком с тремя башенками. Однако стоило мне воочию увидеть Гильдию, как тут же захотелось поблагодарить паренька. Именно благодаря его рисунку я её и опознала!

Это было крепкое двухэтажное здание из тёмно-серого камня. По его углам высились те самые башенки. Над входом полоскался на ветру тёмно-синий флаг, где был изображён герб: человек, поднявший меч, на белом фоне, а за ним – зелёный дракон, раскинувший крылья.

Первое, что сразу бросилось в глаза – бурная жизнь этой самой Гильдии. Массивная дверь была распахнута настежь, изнутри выныривали люди, в основном, одетые в доспехи. За их плечами торчало грозное на вид оружие: длинные рукояти мечей, колчаны со стрелами, арбалеты и многое другое.

Я слегка замялась. А мне точно туда? Похоже, что в эту Гильдию заходят, в основном, воины. Возьмутся ли они собирать для меня травки и корешки?

Ответ на свой вопрос я получила достаточно быстро. В общей череде воинов мелькнули две девушки, которые, отдуваясь, вместе тащили большой мешок. Он подёргивался и оттуда нёслось похрюкивание.

– Аля, Сузанна, неужто добыли? – окликнул их высокий мужчина с короткой седой бородкой.

– Обижаешь, Саймон, – задорно откликнулась одна, – я же говорила, что мы сможем достать Вечнозелёный Хрюшатник! Сейчас его и надо собирать, самый сезон. Мне за него господин травник десять куриалов даст.

Ага! Я тут же навострила уши. Похоже, я действительно пришла по адресу. Может, к этим самым девушкам и обратиться?

Как назло, когда я подбежала к Гильдии, Аля и Сузанна уже исчезли внутри, а в дверном проёме образовалась небольшая толкучка. Когда я протиснулась внутрь, девушек и след простыл. Я нервно окинула быстрым взглядом неожиданно просторное помещение в их поисках. Может, они в той толпе, которая сгрудилась вдоль стен?

Я подошла ближе. Вдоль стен располагались большие деревянные доски — те самые, о которых говорил Тода. К ним были пришпилены десятки бумажных листков разного размера и цвета. Люди толкались, кричали, вытягивали шеи, пытаясь прочитать объявления, срывали листки, чуть ли не выхватывая их друг у друга из рук.

Меня пару раз так толкнули, что я едва устояла на ногах. Казалось, все эти люди были одержимы этими бумажками, как будто от них зависела их жизнь.

Краем глаза я заметила, как какой-то здоровяк в кольчуге сорвал листок и удовлетворенно хмыкнул. Мне удалось разглядеть текст: «Добыть чешую болотной гидры. Награда – 11 куриалов».

Глава 18

Объявление было написано аккуратным, но явно дрожащим женским почерком на куске плотного желтоватого пергамента:

«Срочно требуется помощь! Ищем лекаря, целителя или любого, кто обладает знаниями и умениями, способными излечить женщину средних лет от неизвестной изнуряющей болезни. Местные лекари оказались бессильны. Готова отдать все, что имею – восемьсот куриалов! Умоляю, откликнитесь! Спросить администратора Лорелею».

Восемьсот куриалов! У меня аж дух захватило.

Если один куриал – это почти полсотни моих фуриалов, то восемьсот… это же целое состояние!

На эти деньги я смогу не только закупить все необходимые травы для аптеки, но и, наверное, саму аптеку отремонтировать!

Сердце заколотилось от волнения. Это был шанс! Огромный, невероятный шанс!

С одной стороны, меня охватило дикое возбуждение – вот оно, решение всех моих финансовых проблем! А с другой… чем же таким должна болеть эта женщина, что за ее лечение предлагают такую баснословную сумму?

И почему ищут «любого»? Неужели все настолько плохо, что уже отчаялись найти квалифицированную помощь?

Сердце кольнула жалость к неизвестному автору объявления. Представляю, в каком он должен быть отчаянии, чтобы предлагать такие деньги и хвататься за любую соломинку.

Это было одновременно и невероятной удачей, и чем-то очень тревожным.

Несмотря на смешанные чувства, я решительно сорвала листок с доски. Деньги мне были нужны как воздух, да и врачебный долг никто не отменял. Если есть хоть малейший шанс помочь – я должна попробовать.

Вот только… администратор Лорелея? Кто это и где ее искать в этом бурлящем котле?

Пришлось поспрашивать мельтешащий вокруг народ — меня направили в дальний угол гильдии, к деревянной стойке, заваленной бумагами и какими-то книгами. За ней сидела молодая девушка лет двадцати с небольшим с копной золотистых волос, заплетенных в сложную косу, и большими голубыми глазами. Вид у нее был очень милый и располагающий, несмотря на явную усталость.

Она была одна, но работа у нее кипела: она принимала у одних какие-то листки, быстро что-то чиркая в огромном журнале, другим отсчитывала монеты из кованого сундука, третьим что-то объясняла, терпеливо улыбаясь. Народу возле ее стойки толпилось порядочно.

Я терпеливо дождалась, пока толпа немного рассосется, и подошла.

— Простите, — я протянула ей сорванный листок, — мне сказали, что с этим листом мне нужно обратиться к вам. К администратору Лорелее.

Девушка подняла на меня глаза, и на ее лице мелькнула усталая, но дружелюбная улыбка.

— Да, это я. Дайте пожалуйста объявление, которое вы выбрали, сейчас я все сделаю, — она с интересом рассматривала меня. — Вы у нас впервые, верно?

— Д-да, — смущенно кивнула я.

— Ничего страшного, не волнуйтесь, — ободряюще улыбнулась девушка. — Я сейчас все объясню и помогу оформить…

Она взяла у меня листок, и ее улыбка миом погасла, как задутая свеча. Лицо девушки резко изменилось, на нем отразились шок, неверие и какая-то глубокая, затаенная боль. Она подняла на меня испуганные глаза.

— Вы… вы уверены, что хотите взять это задание? — ее голос дрогнул.

Вот тут я напряглась. Что-то здесь было не так. Совсем не так.

— Да, уверена, — я постаралась, чтобы мой голос звучал твердо. — А что такое? С этим заданием какие-то проблемы?

— Вы… лекарь? — с надеждой спросила она.

— Да, — автоматически ответила я, и тут же мысленно себя одернула. Черт, лицензии-то у меня нет! И вообще, по легенде, я помощница Тоды. Пришлось срочно выкручиваться. — То есть… вообще-то, я помощница лекаря. Очень опытного, — добавила я для убедительности. — Он заинтересовался этим объявлением, но сам не смог подойти, он сейчас занят… в аптеке. Поэтому он послал меня вперед, чтобы я взяла задание и… ну, провела первичный осмотр, собрала информацию.

Мне было ужасно неудобно так изворачиваться и обманывать эту милую, располагающую к себе девушку, но проклятущий Морган не оставил мне другого выбора! Я чувствовала, как горят щеки, и надеялась, что выгляжу достаточно убедительно.

Даже несмотря на мою слегка неуклюжую ложь, девушка, казалось, была готова расплакаться.

— Меня зовут Лорелея, — прошептала она, — но… можете звать меня Лира, так проще, меня уже почти весь город только так и зовет. Пожалуйста, подождите минуточку!

Она сорвалась с места и, метнувшись за какую-то дверь позади стойки, через мгновение вернулась, уже на ходу накидывая на плечи простой плащ.

— Я отпросилась с работы, — решительно заявила она. — Я сама отведу вас к больной. Дело в том, что это… это моя мама.

Так вот оно что! Теперь понятно ее волнение.

Мы вышли из шумной Гильдии на улицу. По дороге Лира, немного успокоилась и мы, пользуясь случаем, с ней познакомились. После чего я, чтобы не терять времени даром, я расспросила ее о симптомах, о том, когда все началось, что говорили другие лекари.

Картина вырисовывалась безрадостная. Болезнь началась около трех месяцев назад с легкого недомогания и покашливания. Потом кашель усилился, появилась одышка, слабость, температура. Мать Лиры таяла на глазах.

Глава 19

Лицо Лиры на мгновение озарилось такой отчаянной надеждой, что у меня сердце сжалось. Я мягко взяла ее под локоть и повела из комнаты, подальше от постели больной, прикрыв за нами дверь.

— Лира, — начала я как можно мягче, — плохая новость в том, что состояние твоей мамы действительно тяжелое. Ей нужны очень сильные лекарства, что-то вроде того «Эликсира Серебряного Корня», а может быть, и комбинация нескольких. И лечение будет долгим. Несколько недель – это минимум, а возможно, и несколько месяцев. Потребуется много сил и терпения.

Я старалась говорить спокойно, но внутри все переворачивалось от сочувствия к этой девушке и от понимания всей серьезности ситуации. Это был не просто кашель, который можно вылечить сиропом. Это была борьба за жизнь.

Лира слушала меня, и румянец надежды медленно сходил с ее щек, уступая место мертвенной бледности. Губы ее задрожали.

— Я… я понимаю, — прошептала она, и ее голос был едва слышен. — Но… эти лекарства… мы не можем себе их позволить… тем более, в таком количестве.

Я опешила. Как «не можем позволить»? Она же предлагает восемьсот куриалов за лечение! Этого должно хватить на любые лекарства, даже самые дорогие!

— Лира, я не понимаю, — осторожно сказала я. — Ты же предлагаешь такую большую награду… Неужели этих денег не хватило бы на лекарства?

Она горько усмехнулась, и в ее глазах снова заблестели слезы.

— Госпожа Зоряна, эти восемьсот куриалов – это все, что у нас есть. Все наши сбережения, все, что осталось от продажи папиной мастерской. Я готова отдать их до последней монетки тому, кто спасет маму. Но этот «Эликсир Серебряного Корня»… его просто так не купишь в аптеке. Его поставляют только в лечебницы, по особому заказу. А в городскую лечебницу маму не берут. Они… они сказали, что не могут поставить ей точный диагноз, что ее кашель и слабость – это, конечно, неприятно, но не настолько серьезно, чтобы тратить на нее редкие и дорогие препараты. Мест нет, лекарств мало… Сами понимаете. Сказали, чтобы мы лечились дома.

От ее слов у меня внутри все закипело от негодования. Как это – «не настолько серьезно»?! Да ее мать умирает у них на глазах, а они рассуждают о ценности лекарств! Какая дикость! Какая бесчеловечность!

Мне стало так жаль Лиру и ее маму, что захотелось немедленно ворваться в эту лечебницу и устроить там разнос!

— Есть еще, правда, одна лечебница… — продолжала Лира тихим, безнадежным голосом. — Королевская лечебница «Лазурный Лотос». Говорят, лучшая в столице, да и во всем королевстве. Там самое современное оборудование, лучшие лекари… Но она в основном для знати. Простолюдинов туда тоже принимают, но… за такие деньги, что нам и не снилось. Даже наших сбережений хватит всего лишь на несколько обследований. Да и опять же, нет никакой гарантии, что они смогут помочь.

Я видела, как отчаяние снова захлестывает ее, и поспешила вмешаться.

— Лира, тише, тише, — я взяла ее за руки. — Не все так безнадежно. У меня… — я осеклась, вовремя вспомнив про свою легенду, — вернее, у того целителя, которому я помогаю, есть некоторые мысли насчет лекарств… Мы считаем, что можно изготовить аналог этого «Эликсира», возможно, даже более качественный и… что немаловажно, более дешевый.

Глаза Лиры расширились от изумления.

— Как? Но… все говорят, что это невозможно…

— Для моего наставника мало что невозможного, — загадочно улыбнулась я, хотя в душе немного нервничала от собственной наглости. — Но нам нужны определенные ингредиенты. Собственно, я их и хотела заказать в вашей гильдии, — Я протянула ей обрывок пергамента, на котором мы вместе с Тодой наспех набросали названия необходимых ингредиентов. — Если мы сможем их достать, я уверена, у нас получится приготовить лекарство. Но… сейчас у нашей аптеки, скажем так, временные финансовые трудности.

Лира вцепилась в список, как в спасательный круг.

— Я… я все оплачу! — выпалила она. — Все, что нужно! Возьмите из тех восьмисот куриалов! Вот… — она полезла в небольшой кошелек, висевший у нее на поясе, и протянула горсть монет. — Это аванс, двенадцать куриалов. Хватит на первое время? А травы… я сама размещу заказ в Гильдии! Как администратор, я смогу это сделать быстрее, и искатели откликнутся охотнее, зная, что заказ от меня.

Я почувствовала огромную волну благодарности к этой отважной девушке. Она не только доверилась мне, незнакомому человеку, но и была готова рискнуть последними деньгами ради спасения матери.

— Спасибо, Лира, — искренне сказала я, принимая монеты. — Ты очень смелая девушка. Мы сделаем все возможное, чтобы спасти твою маму.

Мы договорились, что как только все ингредиенты будут собраны, их доставят в аптеку Зоряны. Я еще раз заверила Лиру, что надежда есть, что ее мама обязательно поправится, постаралась вложить в свои слова всю свою уверенность и тепло. Прощаясь, я видела в ее глазах не только страх, но и новую, робкую искорку надежды, и это придавало мне сил.

***

Вернувшись в аптеку, я с удивлением обнаружила там почти полную идиллию. Ханна, видимо, окончательно продрыхлась после валерьянки и теперь с важным видом вылизывала свою роскошную шубу, развалившись на самом чистом участке пола. Тода же, вооружившись веником, старательно наводил порядок в торговом зале.

— Госпожа Зоряна! — обрадовался он моему появлению. — Ну как? Что там?

Глава 20

Ханна придирчиво поводила носом, ее усы мелко подрагивали. Она обошла прилавок, понюхала воздух, потом вернулась ко мне и с невозмутимым видом заявила:

— Нету тут его. И в помине.

— Как нету? — растерялась я. — Совсем? Но повозка же была отсюда! Может, благовония перебивают запах? Уж больно сильно они надушили. Тут не только моль помрет, но и посетители, которые не успели выйти вовремя.

Ханна фыркнула с таким видом, будто я усомнилась в ее профессионализме.

— Да не в благовониях дело! Я бы его учуяла, даже если бы тут кабубра коптили! — гордо заявила она. — Того специфического запаха здесь нет. Абсолютно. Просто поверь мне, я в этом деле эксперт.

Я почувствовала, как волна разочарования смывает остатки моего боевого настроя.

Еще одна ниточка оборвалась.

Я так надеялась, что мы сможем хотя бы сузить круг подозреваемых, а теперь… снова тупик.

Что делать дальше, где искать этого таинственного вредителя, было совершенно непонятно.

Мы молча вышли из аптеки «Мозоли и Средства от моли».

Проходя мимо прилавка, я поймала на себе странный, какой-то напряженно-изучающий взгляд одного из продавцов. Второй тоже быстро поднял на нас глаза, и в их взглядах мне почудилось что-то… подозрительное. Будто они нас не просто провожали, а оценивали, запоминали.

Я тогда не придала этому особого значения, списав на свою разыгравшуюся мнительность и общее паршивое настроение, но неприятный осадок остался.

***

На следующий день, ближе к полудню, в нашу аптеку действительно доставили заказанные Лирой ингредиенты. Несколько больших мешков и пару деревянных ящиков, от которых исходил густой, терпкий аромат сушеных трав.

Притащил их какой-то мрачный, немногословный тип, похожий, скорее, на дровосека, чем на сборщика трав. Он молча свалил все это на пол, сказал что за все “ужо уплочено”, после чего удалился.

И тут началось самое интересное!

Заперев дверь аптеки на все засовы, мы с Тодой превратили заднюю комнату, где раньше, видимо, Зоряна сушила травы и хранила запасы, в настоящую импровизированную лабораторию.

Мое сердце пело! Наконец-то я могла заняться тем, что умела и любила!

Сначала пришлось повозиться с оборудованием. Из подручных средств мы соорудили некое подобие дистилляционного аппарата из большого медного котла, нескольких глиняных трубок и вместительного кувшина в качестве емкости для сбора конденсата.

Старые ступки и пестики были тщательно вымыты и прокалены. В качестве мерных стаканчиков я приспособила уцелевшие аптечные склянки с делениями, которые пришлось калибровать с помощью воды и терпения Тоды.

Работа закипела. Мои знания из прошлой жизни, помноженные на интуицию и опыт травницы, который, видимо, остался мне от Зоряны, творили чудеса.

Я перебирала доставленные травы, определяя их качество, отбраковывая испорченные. Тода под моим руководством тщательно измельчал их, растирал в порошок, отмерял нужные порции. Я делала вытяжки, отвары, фильтровала их через несколько слоев чистой ткани.

Самым сложным было определить концентрацию действующих веществ в местных травах — они могли отличаться от тех, к которым я привыкла. Приходилось ставить микроэксперименты: растворять крошечные дозы в воде, наблюдать за цветом, запахом, скоростью осаждения, смешивать с реагентами чтобы увидеть насколько сильная или слабая выходит реакция. Иногда я даже рисковала попробовать на язык капельки разбавленного раствора, чтобы оценить горечь или терпкость – старый аптекарский метод, хоть и не самый безопасный. По крайней мере, Тоде повторять за мной я запретила.

Конечно, не все получалось сразу. Однажды я чуть не сожгла ценный экстракт, слишком сильно растопив угольный жаровник. В другой раз отвар получился мутным и с тошнотворным запахом — пришлось все вылить и начать заново, изменив температурный режим. А в третий раствор получился слишком концентрированный — от него даже щипало в глазах.

Как ни странно, но больше всего проблем у нас возникло с «Сердечником Успокаивающим». Главным компонентом в ней была местная разновидность наперстянки. Растение ядовитое, поэтому надо было быть аккуратней втройне, чтобы не отравить пациента вместо того, чтобы вылечить. А учитывая, что не только местная фауна, но и флора была на редкость странной (иногда даже слишком — один только лебеярышник чего стоит! типичная трава лебеды, но с миниатюрными плодами боярышника на манер колокольчиков), мне приходилось в несколько раз сложнее.

Я злилась, расстраивалась, но не сдавалась. Тода терпеливо помогал, восторженно глядя на мои манипуляции и восхищался, что никогда не видел, чтобы кто-то так… научно подходил к изготовлению лекарств (обычно местные аптекари больше полагались на старинные рецепты и интуицию).

А Ханна в основном спала в углу на мешке с ромашкой, изредка просыпаясь, чтобы потребовать еды или поворчать на шум. Хотя пару раз она неожиданно оказывалась полезной: когда я работала над очисткой серебряного раствора, она вдруг зашипела и шарахнулась от одной из колб. Оказалось, там пошла побочная реакция с выделением едкого газа, который я из-за других сильных запахов не сразу уловила. Так что ее «кошачье чутье» иногда действительно выручало.