Целительница для драконьих принцев

Пролог.

– Ату ее! Ату! – крики за моей спиной то нарастают, то удаляются. Бегун из меня не очень. И это еще хорошо, что я не сменила удобные прогулочные кроссовки на их стилизованные под средневековье тапки. Хочется остановиться и узнать, что вообще, черт возьми, происходит? Но какой там. Меня чуть ли не за пятки хватают собаки, а там, где-то позади, раздаются мужские крики.

Полчаса назад я очухалась около ритуальных камней от приставаний блондинчика, который тут же подрался с брюнетом, решившим пойти чуть дальше приставаний, а теперь они преследуют меня на лошадях. Ох, как же я рада сейчас, что не послушала подружку Наташку и не надела эти шелковые туфельки, что шли в комплекте к платью. Я несусь что есть силы по лесу. Позади лай собак и крики двух придурков, которые или перепутали меня с лисицей, что вряд ли, или просто зарвавшиеся мажорчики, которые возомнили себя местными феодалами. Так сказать, слишком вжились в роль. А может, я в какую-то костюмированную постановку влезла случайно? Может быть, нужно остановиться и сказать, что я не из их актерской тусовки? Но чувство самосохранения гонит меня дальше по лесу. Я петляю, словно заяц, который пытается запутать следы. А пролетевшая мимо меня и врезавшаяся в ствол дерева рядом со мной стрела говорит лишь о том, что я сделала совершенно правильно, что решила не вступать в дипломатические переговоры и бежать куда глаза глядят. И почему я вчера не осмотрела эту местность? Так бы хоть знала, куда бежать. А сейчас.. Мчусь не разбирая дороги и куда несут ноги. Как же я благодарна нашему институтскому физруку. А я еще думала, зачем студентам-медикам спорт. Вон оно что, оказывается, Михалыч. Спорт медику нужен хотя бы для того, чтобы остаться в живых в сложившихся условиях.

– Не стрелять! – раздается где-то позади меня. — Взять ее живьем! – то, что меня не хотят укокошить, это, конечно, радует неимоверно, но то, что в стволе дерева осталась самая настоящая стрела, говорит о серьезности намерений охотников. Ну хоть шкурку мою портить не хотят, и то радует. – Кто догонит рыжую, тому она и достанется! – раздаются крики за спиной. А это уже плохо. Быть трофеем мне как-то не улыбается совершенно. Теперь-то становится понятно. Не хотят убивать, пока не накуражатся. Они явно под чем-то, раз такое несут. Здоровый взрослый человек в здравом уме и трезвой памяти такое сказать не может. Я медик, я знаю. Точно, обдолбыши при папочкиных деньгах, которые уверены, что деньги решают все. А вот хрен вам огородный, а не добыча! Юлию Лисицину так просто не возьмешь!

– Что ты медлишь? – кричит уже другой голос. – Она бежит к реке.

Да? Я бегу к реке? Ну хоть знать буду, куда меня ноги несут. Только что в этом плохого или хорошего?

Резко возникший передо мной обрыв заставил затормозить. И что делать? Позади два ряженых, решивших сделать из меня трофей. Впереди, а если уж точнее внизу, – река.

– Ну что же ты, милая, – мужчина с копной темных волос спешился с лошади и медленно, пружинящей походкой идет в мою сторону. – Куда же ты бежишь?

– Альдо, она моя! – шипит блондинистый неадекват.

Я вообще-то своя собственная! На крайний случай мамина и папина. Я перевожу взгляд с одного мужчины на другого и пячусь к обрыву, так как оба странных ряженых мужика медленно сокращают расстояние. На наркоманов они не похожи, но ведь несут же полную чушь. В голове полный бардак от происходящего. Бросаю быстрый взгляд за спину и решаюсь. Опасно прыгать с обрыва в реку, дно которой не исследовано. Там могут быть камни или еще что-то. Но и довериться каким-то двум патлатым мужикам в средневековых костюмчиках – затея, лишенная здравого смысла. Поэтому я выбираю меньшее из двух зол и, развернувшись и сгруппировавшись, отталкиваюсь ногами и прыгаю.

Рада приветствовать вас в литмобе "Доктор_попаданка"

https://litnet.com/shrt/uy9v

Глава 1.

– С твоей фигурой, Юлька, я бы не в медики пошла, а в модели, – Наташа с тоской и завистью смотрит на меня так, что мне снова становится неловко.

– Не говори ерунды, – отмахиваюсь от слов подруги. — Мое призвание – лечить людей, а не показывать свои филейные части на подиумах и перед камерой фотоаппарата. Ты готова? – бросаю взгляд на девушку. Она чудесно выглядит, хоть и не хочет этого признавать. Все время ищет в себе изъяны.

– Да, – Наташа кивает, и мы выходим из номера гостиницы.

Нас ждет ярмарка в лучших традициях средневековья. Идея с переодеванием в костюмы той эпохи создает ощущение полного погружения. Мы с Наташей приобрели по два платья. Я купила зеленое, цвета травы, и нежно-голубое, а Наташа – коричневое с белой блузой и оранжевое. Я, конечно, понимаю, что в те времена таких ярких цветов не было, но это уже тонкости, которые мне совершенно не мешали погрузиться в атмосферу той эпохи.

Организаторы даже обменяли бумажные деньги на стилизованные медные, серебряные и золотые монеты.

Целый городок, ориентированный специально на туристов, словно перенесся из современности на несколько столетий назад.

– Как же здесь здорово! – я смотрела по сторонам широко распахнутыми глазами. Всюду снуют люди, также переодетые в старинные наряды. Торговцы продают выпечку, фрукты, овощи и сувениры. Если не приглядываться, то не увидишь различия с картинками о средневековье из учебников. Все-таки все мы очень хотим попасть в сказку. Красивую, где обязательно есть принцы, которые вызволяют не менее прекрасную принцессу из лап дракона и живут потом долго и счастливо.

Рядом с ярмарочной площадью установлен купол цирка. Вокруг него ходят жонглеры и фокусники, которые показывают небольшие сценки и зазывают на представление.

– Ну что, идем? – я кивнула на купол шапито.

– А давай сперва к гадалке? До представления еще полчаса точно, – у Наташи так горят глаза, что я уступаю.

– Давай, – соглашаюсь, и мы вдвоем ныряем в палатку предсказательницы. Таинственная обстановка, полумрак и тихая музыка словно отрезают нас от шума и гама, что разносятся позади нас.

– Хотите узнать свою судьбу, красавицы? – голос низкий, с хрипотцой, заставляет поежиться, а по спине пробегают мурашки.

– Да, – Наташа усаживается на стул перед хрустальным шаром, по контуру которого начинает клубиться туман. Обладательница низкого голоса выплывает из полумрака. Черные волосы, перевязанные небрежно платком с ярким алым узором. Красные губы и ярко подведенные глаза. Наряд тоже соответствующий. Черное платье подчеркивает изгибы фигуры, а на бедрах – алый платок. Образ словно с картинки, и я закатываю глаза. Слишком все какое-то шаблонное, что ли.

– Ну что ж, красавица, давай приступим, – и женщина протягивает руку, в которую Наташа вкладывает свою ладонь. Гадалка долго изучает линии на руке Наташи. Подруга даже начала нервничать из-за того, что женщина долго молчит. – Ты уверена, что хочешь знать свою судьбу? – вдруг интересуется гадалка.

– А что там? Что-то плохое? – девушка испуганно смотрит то на меня, то на гадалку. Вот же шарлатанка! Жути напускает, чтобы побольше денег срубить. Мне уже не нравится это затея, но я помалкиваю. Не хочу портить Наташе настроение, она любит всякие гадания и даже верит в них.

– Совсем скоро тебя ждет большая утрата, которая перевернет твою жизнь, – говорит женщина на ломаном английском. Хоть бы актера с хорошим знанием языка нашли. Какая-то любительская постановка, если честно. – А ты, я вижу, красавица, не веришь в предсказания, – гадалка увидела мое скептическое выражение лица.

– Я не склонна им доверять, – отвечаю, сменив недовольную мину на доброжелательную улыбку.

– Тогда тебе ничего не стоит дать мне руку, – и цыганка-гадалка приподнимает бровь.

– Пожалуйста, – протягиваю ладонь. Женщина долго вглядывается в руку, но молчит. Видимо, нагнетает напряжение и разжигает интерес. Наташа уже сидеть не может, настолько ей любопытно. Я же молчу и жду. Ну скоро же этой шарлатанке надоест выдерживать паузу, и она ткнет пальцем в небо в попытке что-то угадать и надавить на какие-то тонкие струны души, чтобы зацепить.

– Ну что там? – подруга не выдерживает.

– Уходите, – вдруг произносит гадалка. Даже я удивленно на нее посмотрела. Это такой маркетинговый ход? Хитро. А сейчас мы, по ее задумке, должны начать ее уговаривать рассказать, что же такого она увидела у меня на руке.

– Наташа, идем, – зову подругу, которая, как выброшенная на берег рыба, лишь открывала и закрывала рот.

– А как же предсказание? – лопочет девушка.

– Неужели не видишь, это обычные фокусы, – я начала раздражаться наивности девушки. А еще медик, называется!

– Это не фокусы, – говорит нам вслед гадалка. – Уезжай домой. Сейчас же!

– Ага, бегу и волосы назад, – бурчу себе под нос и покидаю палатку гадалки, волоча практически на буксире упирающуюся подругу.

– Юль, ты че? – Наташа уставилась на меня непонимающе. – Интересно же.

– Что интересно? Что интересно? – я разозлилась. Правда, сама не поняла на что. – Интересно, сколько денег она с тебя стрясет за какое-то невнятное бурчание над шаром? Мне не интересно! Если хочешь, можешь вернуться и слушать бред сумасшедшего!

Глава 2

Мы целый день вчера ходили, бродили по городку, но старика, что подарил мне украшение, так и не встретили. Но зато завершили день покупкой тура на гору ведьм. Как там правильно эта гора называется, мы с трудом могли выговорить, поэтому сами ее прозвали “горой ведьм”. Как нам рассказал экскурсовод, именно на этой горе собирались ведуньи и целительницы и наполнялись силой земли, чтобы помогать людям. Для меня это было разрывом шаблонов, так как я представляла, что ведуний и целительниц в средние века сжигали на кострах. Но вот конкретно в этой местности несколько сотен лет назад было именно так. Нас предупредили лишь о том, что ходить пешком придется много и лучше обуть удобную обувь.

Утром мы так и сделали. Если точнее, я. Наташа примеряла платье и с кроссовками, и с туфельками, что шли в комплекте к платью, но в итоге выбрала туфельки. Я не стала рисковать и надела кроссовки.

– Ну и зря, – комментирует мои действия подруга. – У тебя такие туфельки красивые.

– Под подолом платья их не видно, – отмахиваюсь от комментария Наташи.

– Да при чем здесь “видно” или “не видно”? – сокрушается девушка. – Вот ты знала, что режиссер, который снимал фильм Унесенные ветром, заставлял актрис носить даже панталоны, сшитые по образцам того времени?

– Ну, читала что-то такое, но не поняла зачем, – окинула себя взглядом. Для вылазки на гору, даже на гору ведьм, хотелось взять все необходимое. Рюкзак, фонарик, веревку, сухпаек, воды, смену одежды, а не сумочку с парой монет. И на кой черт они мне там будут нужны?

– Чтобы у актрис и походка была соответствующая, – говорит девушка, а я выплываю из своих размышлений.

– То есть для того, чтобы им панталоны натирали так же, как и их предшественницам сотню лет назад? – я скептически посмотрела на подругу.

– Ой, да ну тебя! – она махнула рукой. – Ты все умеешь исковеркать и перевернуть с ног на голову.

– Когда будешь ныть, что натерла этими суперкрасивыми туфлями ноги, ты меня еще вспомнишь, – погрозила я подруге пальцем.

– Ладно, не порть настроение, идем, – отмахнулась от моего предупреждения Наташа.

Мы вышли из гостиницы, и первую, кого мы увидели, – это вчерашнюю цыганку. Она явно нас ждала, потому что, завидев меня, сразу же рванула в нашу сторону.

– Красавицы, красавицы! – обращается она к нам, а я, игнорируя обращение женщины, пытаюсь ее обойти. Но шарлатанка упорно преграждает нам дорогу, а затем и вовсе хватает меня за руку.

– Что вам нужно? – я выдергиваю свою руку из ее захвата, но цыганка словно оцепенела, когда увидела браслет на моей руке.

– Уже поздно, – она словно поникла и безвольно опустила руки.

– Что вы хотели? – Наташа с любопытством смотрит.

– Хотела сказать, чтобы вы уезжали. Но уже поздно, – отвечает женщина.

– Почему? – подруга не унимается, а я закатываю глаза. Да зачем с ней вообще разговаривать?! Неужели не видит, что дама не в себе или слишком вошла в роль.

– Потому что это уже не имеет значения, – гадалка как-то устало махнула рукой. – У девушки уже браслет. Все поздно.

– Слушайте, сколько вам нужно заплатить, чтобы вы оставили нас в покое? – я строго поджала губы. Вот уверена, этот концерт по заявкам исключительно для того, чтобы нас запугать. Только какова цель?

– Береги браслет, – говорит цыганка.

– Вы вообще-то минуту назад говорил о том, что это плохо, что он на мне. Вы уж как-нибудь определитесь, – я сверлю взглядом дамочку. – Заврались вы, мадам.

– Если ты стала избранной, то теперь у тебя одна дорога, – и женщина кивнула куда-то в сторону. Мы обе посмотрели туда и поняли, что цыганка говорила про гору ведьм. Когда мы снова перевели взгляд на тротуар, то цыганки уже и след простыл.

– А куда она делась? – Наташа даже сходила посмотреть за угол дома, но и там ее не было. Она просто не могла так быстро уйти. Ее бы было видно где-то на улице, но та пуста, словно вымерла. Даже туристы не ходят.

– Не знаю и знать не хочу, – бурчу себе под нос. – Идем, а то на экскурсию опоздаем.

Экскурсия прошла бы здорово, если бы не погода. Мужчина-экскурсовод то и дело поглядывал на небо, где сгущались тучи. Ветер забирался под подол платья, и становилось зябко. Я ж не знала, что так похолодает и кроме кроссовок надо еще и термобелье под платье натягивать. Я набросила на плечи шаль, что догадалась взять с собой, а вот Наташа уже через час нахохлилась, как воробей, и, сложив руки, слушала экскурсовода вполуха. Я предложила ей шаль, но она отказалась.

– Заболеешь, – покачала я головой. – Или решила быть моим первым пациентом после отпуска?

– Я тебе доверяю. Так что уж лучше ты, чем Петров! – мы обе прыснули в кулак. Петров у нас был известной на весь институт личностью. Учился он из рук вон плохо, но был настолько творчески подкован во всех сферах, что его держали ради поддержания актива института. Ну и еще у отца этого лоботряса были обширные связи во всех сферах.

– Вижу, вы все уже устали от моего рассказа. У вас есть личное время, чтобы прогуляться по холму и посмотреть все самостоятельно, – экскурсовод смотрел в этот момент на нас с Наташей, и мне стало даже неловко, словно он прекратил лекцию из-за нашего перешептывания и смеха. Но, думаю, он сам уже порядком устал от разговоров. Сопровождающие нас организаторы экскурсии поставили деревянный стол и, водрузив совершенно современные термосы, стали поить чаем всех замерзших, раздавая еще и пирожки.

Глава 3.

Прихожу в себя, потому что чувствую холод. Вернее, не так. Понимаю, что ноги и мою филейную часть обдувает ветерок, и при этом кто-то меня поглаживает. Не шевелюсь и пытаюсь включить мозг, который упорно отказывается соображать.

Я лежу на земле. Это понятно уже по мягкому мху и траве, что чувствую под собой. Платье задрано на бедре, и мой зад обдувает ветерок. И кто-то гладит довольно широкой мозолистой рукой. Мой зад кто-то гладит?

– А-а-а-а-а-а! – когда мозг обработал всю информацию, то сработал молниеносно, отдавая команду телу. Я одновременно одергиваю платье, бью гладившего меня человека ногой и стараюсь отползти в сторону. Похоже, мое агрессивное пробуждение шокировало любителя женских филейных частей, так как он с размаху плюхнулся на зад и растерянно посмотрел на меня, хлопая глазами. Я же шокирована от вида незнакомца. Мужчина лет тридцати, может меньше, с копной блондинистых волос, которым позавидовала бы любая модница моего мира. Одет в маскарадно-фестивальный костюм, только с мечом на поясе. Это, наверное, из свежей партии туристов, так как я его раньше не видела в городке.

– Пальцем еще меня тронешь, я в полицию заявлю, понял? – я грожу мужчине выставленным вперед пальцем, а у него один уголок рта дрогнул, словно он улыбку сдержать пытаюсь.

– Молодец, я оценил, – кивает мужчина и встает на ноги. Я вижу, что позади него вороной конь щиплет траву, и залипаю на мгновение на красоте животного. Но лишь на мгновение, так как мой мозг вообще ведет себя довольно странно после того, как меня ударила шаровая молния. Черт! Меня же ударила шаровая молния! Я оглядываю себя в поисках следов от удара, каких-то повреждений или ожогов. Но ничего нет. Вот вообще ничего, что говорило бы о том, что в меня врезался разряд электричества. Но мне же это не приснилось! Я точно помню шар молнии, что толкал меня в центр круга к алтарю. Вот и этот камень, в который я уперлась спиной. А вот там стоял автобус с Наташей и другими туристами. Я бросаю взгляд на то место, где какое-то время стоял автобус, но его там не было. Неужели они уехали? Да не может быть такого!

– А где все? – я осторожно поднимаюсь на ноги, прислушиваясь к своему телу. Может, у меня сломано что-то или еще какая-то травма, но тело ноет лишь от лежания на жестких камнях.

– А тебе меня мало или ты эту сценку разыграла не для меня? – блондин, который все это время с любопытством наблюдал за мной, надменно окинул меня взглядом.

– Слушай, я не знаю, что ты там себе вообразил, но я вообще ничего ни для кого не играла, – не люблю таких нахалов. Сразу видно, что девушки за ним толпой бегают. Холеный, красивый и фигура что надо. В качалке, наверное, каждый день пропадает. Вот и думает, что все ради него тут будут обмороки изображать, лишь бы внимание привлечь. – Я всего лишь спросила, где автобус с остальными.

– Автобус? – мужчина нахмурился. – Да ты сумасшедшая!

– Что? – я подбоченилась и зло уставилась на мужчину.

– Другая бы на этот холм не пришла, – словно подводит черту каким-то своим размышлениям.

– Да я на экскурсию приехала, – я зло буравлю взглядом мужчину. – А сам-то что здесь делаешь?

– Охочусь, – отвечает мужчина и вдруг смотрит куда-то за мою спину.

– Мерек, ты, я смотрю, не за лисицами охотишься, а за крестьянками, – мужчина за моей спиной вдруг схватил меня за волосы и притянул к себе.

– Ты что делаешь?! – я ору что есть мочи. – Отпусти, больно же!

– Альдо, отпусти девку, – блондин хмурится и сурово смотрит на мужчину позади меня. Я бы и рада испепелить его взглядом, но не могу вывернуться так, чтобы взглянуть на него. Меня держат очень крепко и даже тянут вверх, так что я на носочки приподнимаюсь даже, чтобы мой скальп не остался в руках у этого здоровяка.

– А то что? – державший меня мужчина не то что отпускает, он меня практически отшвыривает в сторону, и я отлетаю на пару шагов, больно ударившись о камень. – Расскажешь моему отцу?

– Зачем? – блондин подошел вплотную к брюнету и смотрит в упор. Пока они играют в гляделки, я потираю ушибленное место и смотрю во все глаза, как эти двое градусниками меряются. Хотя, вероятно, конкретно эти два бугая должны мерятся как минимум мечами. Напавший на меня со спины мужчина ничем не уступает блондину ни в комплекции, ни в смазливости, вот только красота у него какая-то агрессивная. Про таких обычно говорят “плохой парень” и советуют держаться от таких подальше.

– Ну а как же, – темноволосый зло сверлит взглядом блондина. – Мой отец в конец разочаруется в непутевом сыночке и поддаться на уговоры сделать своего племянничка, то есть тебя, своим наследником, – на лице брюнета написано такое презрение. Похоже, эти двое соперники и, видимо, очень давно. – Станешь ты наследником объединенного драконьего королевства и наступит мир во всем мире, – мужчина говорит, словно выплевывает слова. – Этого же хотят наши отцы.

– Они хотят исправить то, что натворили наши предки, – отвечает блондин.

Я бы с радостью послушала спор этих двоих явно богатеньких типов, но интуиция и мой многострадальный зад советуют мне уносить ноги подальше да поскорее. Ясно-понятно, что мальчики делят шкуру неубитого медведя в виде какого-то прибыльного бизнеса. Видать, деды разругались и ушли в разные стороны, а папочки их хотят все исправить и поставить у руля какой-нибудь фирмы одного из этих баловней судьбы.

Глава 4.

Я уже три дня живу у старика Фидо. Все это время я приходила в себя и переваривала всю информацию, что он мне рассказал накануне.

Если своими словами, то он как бы ничего не имел против принцев, но считал, что они не заслужили такое счастье в моем лице. Ни один из них. Я с ним была полностью согласна. Признаться, но я с трудом приняла мысль о том, что мне суждено остаться в этом мире навсегда. Я мечтала быть врачом, спасать жизни, а что в итоге?

Слезами делу не поможешь. Но и не плакать хотелось. Хотелось выть на луну от безысходности.

– И что ты здесь устроила? – старик не разделял мой пессимизм и апатию. Я сидела на тех самых мостках и смотрела в воду. – Топиться собралась?

– Нет, – отрицательно качаю головой. – Я оплакиваю свои мечты, – смахнула слезы.

– И о чем ты метала в своем мире? – старик, кряхтя, уселся рядом со мной.

– Лечить людей, спасать жизни, – мне на плечи лег теплый платок. Я и не заметила, что он был у Фидо в руках.

– А в этом мире, думаешь, спасать и лечить некого? – усмехнулся старик. – Приличный лекарь стоит денег, а шарлатанов кругом полно.

– Что-то я с трудом верю, что кто-то мне здесь позволит кого-то лечить, – я закатила глаза, недовольно скривившись. – Что вы меня успокаиваете? Я же не ребенок.

– А раз не ребенок и все понимаешь, то нечего мне тут рыбу распугивать, – и старик махнул рукой на приспособления для ловли рыбы и раков. Я такие в деревне видела в детстве, когда на реку бегала купаться. Четыре прута крест-накрест стянуты веревкой, а к ним приделала сеть, образующая чашу. Все это дело опускалось либо на дно, если хотели поймать раков, либо чуть повыше, если хотели поймать рыбу. Судя по тому, как были погружены в воду эти приспособления, старик рассчитывал на рыбу к ужину. Он, кряхтя, встал и поднял одну из сетей. Там было три рыбины с ладонь величиной, во второй была еще одна рыбешка. Фидо вообще в основном питался дарами реки и леса. Грибы, ягоды, рыба и мелкое зверье, что попадало в силки.

Нанизав рыбины на прут, старик побрел к избушке. Я хотела еще посидеть, но комары посчитали меня вкуснее старика и не дали погрустить в одиночестве. Кстати, здесь флора и фауна были такими же, как и в моем мире. Естественно, орки, эльфы, драконы и иже с ними к ним не относились. Все же это расы, а не живность. Хотя из-за того, как вели себя со мной эти два принца, смело могу назвать их животными.

Старик у уличного очага, что был за домом, чистил рыбу, и я села помогать. Несложный ужин из запеченной на костре рыбы, грибов и чая из сушеных трав был готов довольно быстро. Да, на таком питании я точно не поправлюсь. Хотя бедным или вредным его тоже не назовешь.

– Я долго думал и решил, что пойду в город с тобой, – вдруг выдал Фидо после продолжительного молчания. – Хватит мне уже затворничать. Если с тобой что-то случится, я себе не прощу, – качает головой старик.

– А были другие варианты? – я удивлённо посмотрела на старика.

– Ну, вообще-то я хотел отправить тебя одну. Но понимаю, что ты не справишься, – усмехнулся собеседник. Меня даже зацепили слова Фидо.

– Это почему это я не справлюсь? – я удивлённо посмотрела на старика.

– Ну а как мне ещё думать? Ты плачешь, жалеешь о прошлом, не видишь будущего. Вот и думаю, что ты не справишься, – старик лукаво посмотрел на меня, и я поняла, что это всего лишь его попытка меня подбодрить и заставить строить планы на будущее.

– И чем мы займемся в большом городе? – я вопросительно посмотрела на Фидо.

– Ну как чем займёмся? Так и будем людей лечить. И нелюдей, между прочим, тоже. Ты же говорила, что ты лекарь, – проговорил старик задумчиво. Мне кажется, он тоже был немного озадачен этой ситуацией. А я задумалась. Может быть, и в самом деле открою врачебный кабинет. Чем черт не шутит. Буду лечить. И какая разница, какой мир? Да, в прежнем мире у меня остались родные и я по ним буду скучать, но ведь жить-то дальше надо. Вечно сидеть на берегу реки и смотреть на воду не получится, надо что-то делать. А под лежачий камень вода не течет, как говорится.

– А это вообще реально? – я задумалась. – Ну что вообще нужно, чтобы лечить в вашем мире людей?

– Как минимум знания, а еще лицензия от короля. Но с лицензией я помогу. Думаю, с этим проблем не возникнет. У меня остались кое-какие сбережения, да и я был не последним человеком в королевстве. Так что, думаю, что-нибудь у нас получится, – усмехнулся Фидо.

– Это все будете делать вы, а я? Что буду делать я? – в жизни не поверю, что у них тут женщина равна мужчине. Местный мир далеко позади нашего в этом вопросе.

– Это и будешь делать ты, – старик удивлённо приподнял бровь.

– Не хитрите, я прекрасно вижу, что вы что-то задумали. И если вы мне не расскажете полностью свой план, то я не соглашусь ни на что, – я строго свела брови к переносице.

– Тебя не провести, – улыбнулся Фидо.

– Вот и не пробуйте меня обманывать. Я не люблю, когда меня используют в тёмную, – я хочу, чтобы старик рассказал все, что он придумал.

– Ну, раз уж ты захотела правды и открытости, тогда слушай, – старик посмотрел в сторону, словно собираясь с мыслями. – Это сейчас я старый и немощный, а раньше я был у власти и думал, что драконы могут всё. Я совершил много того, что хотел бы исправить. Но это, к сожалению, невозможно. Если ты не хочешь возвращаться к принцам и выбирать кого-то из них, то ты можешь помочь мне вернуться в город, открыть свой кабинет и хоть немного помочь людям, которым я сделал много дурного.

Глава 5.

Всю дорогу я злилась. И если бы у меня была возможность сделать старику какую-нибудь пакость и мне бы за это ничего не было, я бы это сделала. Но вредить Фидо, чтобы в итоге стало хуже мне, было бы глупо. Что-то из разряда “отморожу себе уши назло маме”. А так как я далеко не ребенок, то глупости позволить себе не могу, да и опасно это. Поэтому я просто молчала. Не думаю, что я доставила очень большой дискомфорт старику своим молчанием, и не исключено, что он даже порадовался моему бойкоту. Но все равно молчала. Первую ночь мы провели в лесу, как, впрочем, и вторую. Несмотря на все эти артефакты силы и изменения внешности, я довольно-таки сильно устала. Все же не привыкла я к таким марш-броскам. Ноги ныли, а ночевка в лесу – это отдельный вид пыток, как по мне. Мне было страшно от любого звука ночного леса. А их очень много, уверяю вас. Лес живет своей жизнью, и не стоит этому удивляться. Хотя я и не удивлялась, я пугалась. Лежала и не могла уснуть. И потому замаячивший впереди постоялый двор и чудесная новостью, что сегодняшнюю ночь мы проведем там, придали мне сил и настроения. Я уже предвкушала горячую похлебку, чистую воду в лохани, чтобы помыться и постирать кое-какие части своего скудного гардероба, когда меня постигло разочарование. На двери таверны висела большая вывеска, а если точнее, к двери была приколочена доска, на которой было написано “закрыто”. Кроме разочарования, у меня еще промелькнула мысль, что я умею читать на местном языке, так как надпись точно была написана не на моем родном. Что ж, это, конечно, неплохо, но почему постоялый двор закрыт?

– Видимо, и эту ночь придется провести под открытым небом, – Фидо вообще никак не отреагировал на вывеску. Он просто развернулся и собрался уходить, а меня накрыла злость. Я хочу выспаться, я хочу поесть и я хочу помыться, после чего надеть на себя чистое белье!

– Почему они закрыты? – я обращаюсь к старику, но говорю так громко, чтобы меня услышали внутри таверны. Там точно кто-то есть, потому что горит свет в одном из окошек наверху. А когда я начала дергать запертую ручку, в том же окне качнулась занавеска. А значит, кто-то выглянул узнать, что за шум на улице.

– Ну откуда же я знаю? – удивленно ответил старик. Он, видимо, не понимал моего состояния, и потому эта досадное происшествие не вызвало в нем такого живого отклика, как во мне.

– Что тарабаните? Не видите, что закрыто? – из-за двери раздается мужской недовольный голос.

– Видим, но хотим узнать, почему закрыто, – от недосыпа и усталости я стала ужасно бесцеремонной. И если бы раньше просто развернулась и пошла бы за Фидо, то сейчас готова напроситься на ночлег.

– Вам-то что за дело? – снова грубит мужчина из-за двери. – Раз закрыто, значит, вам не рады, – именно в этот момент мой слух уловил то ли крик, то ли стон из той комнаты, где горел свет. Я бросила взгляд на старика, и, судя по его хмурому взгляду, которым он окидывал дом, эти звуки мне не послышались.

– Уважаемый, что у вас происходит? Может, нужна помощь? – Фидо подошел ко мне и взял под локоть, отводя от двери. Я не стала сопротивляться, а лишь озадаченно посмотрела на него, задавая одними глазами вопрос.

– Ничего. Пошли прочь отсюда! – орет нам из-за двери мужчина. И вдруг Фидо, отодвинув меня себе за спину, создал какой-то небольшой силовой шар в руках и метнул его в дверь. Она разлетелась в щепки, а мужчину, стоявшего за ней, отнесло в сторону.

– В комнате наверху стонет женщина, у нее кровотечение, – выдает мне Фидо. Я как-то вся подобралась, словно я не в магическом мире, а у себя, и мне надо спасти пациентку. Первым в здание забежал Фидо, за ним уже я. На полу без сознания лежал мужчина, что перекрикивался с нами через дверь, и стонал. Живой и вроде не особо пострадал, оглушило его от удара. А значит, надо оказать первую помощь женщине с кровотечением. По инструкции, которую нам вдалбливали с первого дня обучения, на автомате сперва оцениваю степень тяжести пациентов, если их несколько, и начинаю с того, кому помощь нужнее. До меня снова донесся приглушенный стон откуда-то сверху, и я, найдя глазами лестницу, рванула туда. Комнату с женщиной я нашла быстро. Она лежала на большой двуспальной кровати и корчилась от боли. Но, заметив меня, попыталась взять себя в руки. Однако сделать это в момент схваток практически невозможно. Женщина рожала и, судя по всему, уже давно.

– Кто вы? – роженица смотрела на меня испуганно и немного ошалевшим взглядом. – Где батюшка?

– Так это ваш отец нас сюда не пускал? – я отчего-то подумала, увидев девушку в родах, что внизу в беспамятстве лежит ее муж, а не отец. Просто я не рассматривала мужчину, а сразу побежала сюда.

– Да, он закрыл постоялый двор. Сказал, что я захворала, чтобы нас седьмой дорогой обходили, – еле слышно шепчет девушка, скорчившись от боли. – Прошу вас, спасите его, – девушка цепляется в меня мертвой хваткой, когда откидываю одеяло, чтобы хотя бы начать осмотр.

– Кого? – я опешила от слов девушки. – Ваш отец оглушен, но, думаю, его не нужно ни от кого спасать, – я искренне надеюсь, что Фидо там не добьет горе-дедулю.

– Моего сына, – уточнила роженица. – Спасите моего сына.

– А кто ему угрожает? – я стараюсь взять себя в руки и действовать. Я врач, а значит, должна справляться со своей работой в любых обстоятельствах.

– Батюшка, ему угрожает мой батюшка, – девушку снова скрутила схватка, и я поняла, что малыш на подходе. Схватки частые и сильные. Скинула одеяло с девушки и вообще с постели и огляделась по сторонам. Кувшин и таз с водой имелись в комнате, брусок мыла был рядом. Я помыла руки, а сама стараюсь девушку отвлечь от происходящего, так как она, видимо, уже начала тужиться, а я даже не глянула, что у нее там происходит.

Глава 6.

Я не могу оставаться в этом доме. Злость бушует такая, что хочется просто крушить все направо и налево, но я, как могла, сдерживаюсь. О, какое бы я получила удовольствие, если бы могла врезать Хенрику от души. Так, чтобы искры из глаз. Так, чтобы он почувствовал, через что только что прошла его собственная дочь, которая родила его внука.

Я еще поражалась, как люди в моем мире ожесточились, оскотинились. Нет, они во всех мирах, оказывается, такие. Жестокие, кровожадные, меркантильные.

Ярость угасает, словно на меня кто-то ведро воды вылил и погасил все чувства. Чувствую тяжелый взгляд на себе и, обернувшись, вижу Фидо с плетеной корзиной в руках. В ней малыш, завернутый в тряпки. Это чудовище Хенрик даже нормальные простыни не смог выделить, чтобы можно было сделать из них пеленки. Так, тряпье. Собаке в конуру и то получше тряпки кидают, чтобы она не замерзла. Слезы градом катятся из глаз, и я не в силах их сдерживать.

– Ты чего тут потоп решила устроить? – старик тоже не отличался особой тактичностью.

– Как ты мог! – я смотрю с отвращением на Фидо. – Ладно меня, дуру, облапошил, но тут я сама виновата. Знаю же, что нельзя кому попало верить. Но ведь это же младенец. Он беспомощный, слабый, он ни в чем не виноват.

– Ты давай истерику попридержи, а пойди девку осмотри, чтоб она от кровопотери не померла. А то Хенрик переживает, – Фидо словно не слышал моих слов. – Только давай без слез, – он скривился, словно для него мое проявление слабости – это нечто постыдное. Хотя для него – может быть, но не для меня.

– Да чтоб черти твоего Хенрика забрали и жарили на адских сковородках всю его загробную жизнь! А в этой чтоб он обделывался каждый раз, когда захочет гадость какую Улянии сделать, мерзавец, – я прошипела проклятье, глядя в упор на Фидо, и заметила, что его зрачки на миг сделались продолговатыми, как у ящера. Может ,он на свой счет воспринял ругательство, но на его губах появилась усмешка.

– Хорошее проклятие. Посмотрим: исполнится или нет, – уголки губ старика дернулись, словно он хочет улыбнуться, но сдерживается из последних сил. Меня аж тряхнуло от такого цинизма. – Иди проверь девушку, а потом скажи Хенрику, чтобы принес все, что нам понадобится в дороге. Нам и малышу, – вкрадчиво проговорил Фидо, а я лишь сцепила зубы.

Обогнула старика и вернулась на постоялый двор. Стараюсь максимально собраться. Я врач или размазня какая-то? Врач! Я училась. Я морально готовилась. Не к такому, конечно, но жизнь и не бывает легкой. Всегда встречаются ситуации, которые проверяют нас на прочность.

Поднимаюсь на этаж, захожу в комнату к девушке и застаю сцену, где Хенрик что-то говорит дочери, сжав ее за руку и склонившись к ней очень близко.

– Меня отправили проверить самочувствие Улянии! – я нарочито громко произношу слова, чтобы обратить на себя внимание. Хенрик хмуро бросает на меня взгляд и отпускает дочь, но бросает такой взгляд, что понятно: он угрожал ей. – А еще дедушка просил дать пару простыней, еды и воды.

– Хорошо, – хозяин постоялого двора бросил угрюмый взгляд на дочь и направился на выход из комнаты. – Я все соберу, заходи потом на кухню, – кивает мне Хенрик не очень-то доброжелательно. Заметно, что он не горит желание оставлять меня с дочерью наедине, но ничего не поделаешь.

Мужчина уходит, а я иду мыть руки. Мне стыдно. Я не могу смотреть девушке в глаза. Она-то ждет, что я спасу ее ребенка, а я малодушничаю. В голове один план бредовее другого. Единственное, что я поняла, что вредить Фидо я не буду. Каким бы козлистым драконом он ни был, но он мне помог, пусть даже так своеобразно. Второй момент, который я осознаю и понимаю, – если я убегу от него с ребенком на руках, то куковать мне в этой внешности серой мышки всю свою оставшуюся жизнь. Обидно, досадно, но жизнь малыша важнее. А еще я осознаю, что этому дракону, отцу, может оказаться не нужен этот карапуз. И тогда что? Отдать в приют? Нет, я на такое не пойду. А обустраивать свой быт и жизнь в жестоком мире, где нет друзей, родных и каждый норовит облапошить, очень страшно. Еще и с чужим младенцем на руках.

Я прагматик и пытаюсь просчитать все пути решения этой ситуации, и от перспективы мне просто становится очень страшно. Это естественная реакция организма.

– Что ты знаешь про своего Ирвинга? – еле слышно спрашиваю у девушки, заканчивая осмотр. – Как и где мне его искать?

Девушка сперва растерялась, а потом, собрав все мысли в кучу, начала выдавать мне все, что успела вспомнить про своего дракона-любовника. Про его дом, родню, где живет и все-все-все, что могла вспомнить, вплоть до привычек и предпочтений. Ее слова скоро стали походить на рассказ о любимом мужчине, а глаза наполнились слезами. Она бы еще долго говорила и говорила, но снизу раздался крик Хенрика, который насторожился долгим осмотром. Он мне не доверял и правильно делал.

– Ладно, мне пора, – я натянуто улыбнулась девушке. – Сделаю все, что от меня зависит.

– Береги Уильяма, – просит Уляния, с надеждой заглядывая мне в глаза, и я киваю. Я так и не смогла ей ничего ответить. “Я буду стараться”, – хотела сказать девушке, но промолчала.

Спустилась, взяла мешок с едой и вещами, что приготовил Хенрик, и вышла на улицу. Там меня уже ждал Фидо, который вопросительно на меня посмотрел.

– Все, можем идти, – бросила недоброжелательный взгляд на старика, закинула на спину котомку с нашими вещами и пошла в сторону дороги. Слышу, Фидо молча последовал за мной. Мелькнула лишь одна страшная мысль, что если малыш выживет в этом путешествии, в которое он отправился с первого же дня после своего рождения, то это будет большой удачей.

Глава 7.

Мы легли на ночлег, но старик не выпил отвар, который готовил себе несколько раз в день. Оказывается, у него во фляжке был старый, с прошлого нашего привала. Я раздосадованно скрежетала зубами, но ничего поделать не могла.

Легла у костра и укуталась в плащ так, чтобы ребенка не придавить. Согретый моим теплом, он уснул, хоть и проявлял признаки голода, но я ничем ему помочь не могла. Задремала, так как, несмотря на все свои артефакты силы, я все равно умаялась. Это получается, без них я бы просто свалилась где-нибудь в канаву от усталости.

Разбудил меня звук цоканья металла о металл, и я сонно приоткрыла глаза. Фидо черпал кружкой по котелку и с жадностью пил отвар, а я еле сдержала визг ликования. Теперь главное – самой не уснуть и дождаться, когда старик уснет, и можно отправляться в путь.

Не знаю, сколько прошло времени, но начало рассветать, и я решилась проверить: спит ли Фидо. Я осторожно встала и подошла к старику, заглядывая ему в лицо.

– Фидо, – я позвала старика. – Фи-и-и-и-д-о-о, – но старик не отвечал, и я облегченно выдохнула.

На скорую руку собрала все, что может понадобиться мне и малышу в дороге, но и о старике не забыла. И покинула наш лагерь. Конечно, я переживала, как старик перенесет это снотворное зелье. Становиться убийцей мне не хотелось, но и смотреть, как гибнет кроха, которого мне доверили, я тоже не могла. Шла я максимально быстро, то и дела оглядывалась. Я даже на отдых не останавливалась, опасаясь, что Фидо меня нагонит. Но нет. Уже после полудня увидела дом, который привлек мое внимание. Вот только это был не фермерский домишко, как я предполагала. Жаль, я не сразу это поняла, а лишь когда вышла на равнину и рассмотрела дом как следует. Одинокая изба на опушке леса, а к столбу привязаны с дюжину лошадей. Скорее это какой-то охотничий дом, где путешественники или охотники останавливались перевести дух. Я нахмурилась и остановилась посередине дороги, рассматривая дом. Кое-что заинтересовало меня еще больше, чем лошади, привязанные у столба. Под небольшим навесом сидели люди. И даже не обладая драконьим зрением, я разглядела, что они связаны, а некоторые из них в крови. Недолго думая, я развернулась и чуть ли не побежала обратно. Но было поздно. Меня заметили. Обернувшись, я увидела, что из домишки высыпали несколько мужчин, которые вскочили на лошадей и погнали их в мою сторону что было сил. Как бы я быстро ни бежала, и каким бы ни было большим расстояние между мною и моими преследователями, но они меня нагнали, перегородив дорогу.

– Эй, красавица, куда спешишь? – мужчина на лошади гарцевал передо мной и сверкал золотым зубом во рту, лучезарно улыбаясь.

– Бери бабу и поехали! – скомандовал второй подъехавший.

– Прошу вас, отпустите меня, – я обратилась к тому, что подъехал вторым. Он вроде поадекватнее. – У меня ребенок, – и я приоткрыла полу плаща, показывая слинг с малышом. – Если вы меня схватите, он погибнет.

Мужчины странно переглянулись, словно о чем-то одновременно подумали и даже кивнули друг другу.

– Ребенок – это хорошо! – крикнул тот, что с золотым зубом. – С ребенком ты нам пригодишься, так что радуйся – не сразу умрешь, – добавил он и рассмеялся.

– Хватит трепаться! – второй всадник бросил взгляд по сторонам и, подскочив ко мне на лошади, перегнулся. Подхватив меня, одним махом усадил перед собой в седло. – Ребенок цел? – хмуро уточнил мужчина.

– Цел, – мальчик лишь недовольно запищал, но быстро притих.

– Возвращаемся, времени мало, – бросил мужчина и пустил лошадь галопом к домику, а я осознала весь масштаб катастрофы, в которую влипла. Будет чудо, если я не погибну. Прижала к себе крошку и постаралась не свалиться с лошади, но мужчина перехватил меня под грудью и прижал покрепче к себе.

Меня привезли к тому самому домику, к которому я так рвалась. Получите, распишитесь, как говорится.

Сняли с лошади и, схватив под руку, потащили внутрь домишки. Я бегло окинула взглядом все вокруг. Под навесом люди, связанные, сидящие спиной друг к другу. Все в одинаковых камзолах оливкового цвета с гербом на спине. Подальше стоит карета такого же оливкового цвета, тоже с гербом на дверце. Около нее топчутся пара мужчин, которые пытаются этот самый герб оторвать, как мне показалось. За каретой стоят несколько повозок, сколько конкретно – я не увидела, слишком быстро меня затащили в дом.

– Генри, смотри, кого мы привели! – мужчина, которого я посчитала более адекватным, теперь мне уже таковым не казался. Я попала в логово разбойников, и в этом у меня не осталось ни тени сомнения.

Главарь по имени Генри сидел за столом, на котором была гора добра, но, видимо ,она его не впечатляла. Он явно был озадачен и хмур.

– Ты издеваешься, Марк? – главарь по-звериному оскалился, что я инстинктивно отпрянула, придерживая малыша в слинге.

– У нее ребенок! – разбойник по имени Марк так это сказал, словно это было главным моим достоинством.

– И что? – главарь явно не понимал, к чему ведет Марк.

– Так если она недавно родила, то знает, что в родах делать-то надо, – выдает гениальную идею мужчина.

Я внимательно смотрю на главаря и понимаю, что смурной он, потому что плечо у него, скорее всего, выбито. Вон он руку к себе прижимает и половиной тела практически не шевелит, бережет плечо и руку.

Глава 8.

– Я понимаю, у вас стресс, – я отрицательно качаю головой. – Вы пережили многое за этот день, но вы сейчас хотите сделать большую ошибку, – вижу, что паника во взгляде девушки усиливается. – Вы будете жалеть об этом.

– Вы не знаете моего мужа и его родню! – девушка просто в отчаянии. – Они сживут меня со свету за девочку, ведь я должна была родить наследника.

– Но неужели среди вашей родни нет здравомыслящего человека? – сказать, что я в шоке, – это ничего не сказать. – А ваши родители?

– Я прошу вас, отдайте мне ребенка, – плачет девушка.

– Давайте вы поспите, а потом мы разберемся с тем, что будем делать дальше? – я не знала,что еще предложить девушке. Что ж творится в этом ужасном мире, что женщины напропалую отказываются от своих детей? И если в одном случае Уляния отказалась от сына, чтобы спасти его, то здесь это вообще просто наибредовейшая ситуация. Хотя чему я удивляюсь? Мировая история Земли знает много подобных ситуаций, когда сын крестьянки всходил на престол, а дочь короля всю жизнь убирала скотный двор, даже не зная о своем происхождении. И когда я читала о таком в книгах, это казалось чем-то нереальным, словно сказку прочитала. А здесь вот она, сказка, передо мной, и в нее сложно не поверить. Вот только это очень страшная сказка.

– Вы подумаете над моими словами? – я начала приводить девушку в порядок и о чем-то болтать, лишь бы отвлечь ее от дурных мыслей.

– Конечно, – ответила нарочито беспечно. Девушка уснула, а я, бросив взгляд на служанку, взяла все грязные тряпки и ведро с использованной грязной водой и вышла из каморки. Комната, в которой до это времени сидели разбойники, была пуста, что меня немало удивило. Но все объяснилось, когда я вышла на улицу. Все мужчины занимались какими-то делами во дворе.

– Все завершилось? – я вздрогнула, так как не слышала, как ко мне подошел главарь.

– Да, – я кивнула.

– Мои люди оказались слабоваты, чтобы слышать ее крики, – усмехнулся мужчина. – Оскар! – крикнул главарь, и к нам подскочил плюгавенький мужичонка, который принес ведро с водой и все необходимое. – Забери у нее все.

Я отдала ведро и тряпки, которые тут же бросили в костер, что был разведен неподалеку. Я с удивлением заметила, что в костре жгли какие-то окровавленные вещи.

Мужчина заметил мой взгляд и усмехнулся.

– А ты что думала, что мы оставим кровавые тряпки, чтобы ее муж и его люди смогли нас по ним найти? – главарь приподнял одну бровь.

– Я просто удивилась, ничего более, – развернулась и хотела вернуться в дом, но Генри остановил меня.

– Ты обещала вылечить мне руку, – напомнил мне о нашем уговоре мужчина, и я кивнула. Я так смертельно устала, что хотела сейчас лечь и вырубиться, пока леди Мила спит, но уговор есть уговор.

– Идемте в дом, и пусть кто-нибудь из ваших людей мне поможет, – я прикинула, сколько людей надо, чтобы придержали главаря, пока я буду возвращать сустав на место. – Лучше парочку и покрепче.

– Хорошо, – главарь крикнул двух громил, и мы вчетвером вошли в дом.

Я объяснила, что и как делать, как держать, и дала Генри в рот закусить скрученную жгутом тряпку, чтобы он не раскрошил остатки зубов. И нет, я не пеклась о здоровье разбойника, на честное слово которого надеялась. Просто я врач, а значит, придерживаюсь такой установки, что должна максимально стараться не навредить в процессе лечения и не усугубить состояние больного. То есть, пока лечу одно, стараюсь не покалечить другое.

Страшно, но я стараюсь не думать о том, что делаю это впервые и что от того, насколько качественно я вправлю плечо, зависит моя жизнь. На все про все у меня уходит всего пара минут, главное, что два здоровяка держали своего главаря крепко, хоть и посматривали на меня с большим недоверием. Генри успел только ойкнуть в момент, когда я поставила плечо на место, и все.

– Ну вот и все, – я отошла от пациента. – Нужно наложить тугую повязку и не беспокоить плечо и руку минимум неделю.

– И колдовать даже не будешь? – усмехнулся главарь, прислушиваясь к себе. – А плечо действительно не болит. Ты ведьма?

– Нет, врач, – я недовольно поджала губы. – И колдовать я не умею, – мало ли, а вдруг у них тут, как во времена средневековья в моем мире, идет охота на ведьм. Хоть и есть у них драконы, магия и все сопутствующее, но вдруг у них только мужчины могут колдовать. Я всех этих тонкостей не знаю, поэтому лучше мне помалкивать.

Сейчас самый удачный момент напомнить о нашей сделке.

– Я выполнила свою часть уговора, – напомнила и кинула на зафиксированную руку Генри. – Я бы хотела уйти.

– Молодец, не обманула, – кивнул главарь усмехаясь. – Можешь идти, – и кивнул на дверь домишки.

У меня в груди все подпрыгнуло от радости. Что, вот так вот просто? Я, стараясь не слишком явно показывать свою радость, шагнула в сторону каморки, но Генри меня окликнул.

– А ты куда идешь? – вопрос поставил меня в тупик.

– За ребенком, – я удивленно смотрю на него. Он же только что разрешил мне уйти. Не мог же он забыть, что было буквально пять секунд назад?

– А про ребенка у нас уговора не было, – ставит меня в тупик мужчина. – Я обещал, что отпущу тебя и мои люди тебя перед этим не попробуют. А про ребенка ты ни слова не сказала. Так что он останется здесь, а ты можешь идти, – и Генри победно рассмеялся. Облапошил он меня, дуру, и сидит радуется. Если честно, хотелось подойти и огреть его чем-то, а лучше – как следует дернуть за руку, чтоб она у него навсегда перестала функционировать. Злость схлынула, и осталось отчаяние.

Глава 9.

Утро началось с того, что к нам явился Оскар.

– Вставайте и по одной идите за мной, – буркнул разбойник и уставился на обнаженную грудь леди Милы во время кормления ребенка. Бесси тут же прикрыла хозяйку одеялом, а я перетянула взгляд мужчины на себя. Неизвестно, какие мысли могли родиться в голове разбойника и на какие действия подтолкнуть мужчину.

– Зачем? Что вы задумали? – я встала с матраса. Голова кружилась после практически бессонной ночи, и единственное, что мне хотелось, это завалиться на постель и спать.

– Ничего, – Оскар нахмурился. – Тут недалеко есть озеро, и если хотите помыться, то пойдете со мной. А если и так устраивает, то можете сидеть здесь и дальше, – недовольно ответил Оскар, а я переглянулась с леди Милой. Видимо, у нас мелькнула одна и та же мысль в голове. Если разбойники хотят привести своих пленниц в надлежащий товарный вид, то не исключено, что скоро их освободят. Я взмолилась у себя в голове, чтобы так все и было и мое предположение оказалось правдой.

– Леди Мила не сможет сама дойти, – я кивнула на женщину, около которой хлопотала Бесси. – Пусть ей поможет служанка.

– Не положено, – буркнул мужчина себе под нос.

– Пусти, я поговорю с Генри, – я сделала пару решительных шагов по направлению к двери, и этого оказалось достаточно, чтобы Оскар отступил.

– Ладно, ладно. Но если они сбегут, то Яростный тебя на лоскутки порежет еще живой, – грозит мне разбойник, а я судорожно сглатываю. Уверена, это не просто угроза ради красного словца. Я выразительно смотрю на женщин, которые испуганно таращатся то на меня, то на Оскара.

– Да куда они убегут? Одна после родов еле ходит, вторая сами знаете после чего еле живая – я зло уставилась на разбойника. Под утро у Бесси начались женские дни, и я искренне надеялась, что мой отвар сделал свое дело и никак не навредит женскому здоровью служанки. – Да и куда бежать? Они тебе что, следопыты?

– Дети останутся с тобой, чтобы точно никаких мыслей шальных не пришло в голову, – погрозил нам пальцем Оскар, и мы втроем синхронно кивнули. – Идем, я жду, – и хмурый разбойник махнул на Милу и Бесси. Те передали мне малышей, которые были очень недовольны тем, что им не дали поесть как следует. Жалобно попискивая, они недовольно морщили личики, проверяя силу своего голоса.

Девушек не было около получаса, и пришли они с мокрыми волосами и посвежевшими. Настала моя очередь отправиться на водные процедуры. Оскар шел, довольно ухмыляясь. Лишь когда мы дошли до озера, я поняла причину его приподнятого настроения.

– Раздевайся, – скомандовал мне разбойник, а сам он удобно устроился под деревцем в тени.

– А ты что, смотреть будешь? – я хмуро сверлила взглядом мужчину.

– Да не боись ты, не трону, – успокаивает меня разбойник. – Я уже понял, что Яростный на тебя глаз положил, хотя зачем ты ему такая… – мужчина запнулся, подбирая слово, чтобы точнее меня охарактеризовать, – никакая.

– Когда за женщин заплатят выкуп, то он меня отпустит, – я сказала это с каким-то вызовом, в попытке успокоить саму себя.

– Ага, ага, – рассмеялся Оскар. – Держи карман шире, – усмехнулся мужчина. – У него на тебя, между прочим, планы.

– Какие планы? – я растерялась от новости, что сказал Оскар. Я предвкушала уже скорую свободу, а оказывается, главарь и не планировал выполнять данное мне обещание.

– Самые далеко идущие, – и мужчина заржал. – Ты давай зубы мне не заговаривай, – вдруг резко оборвал свой смех разбойник. – Или раздевайся, или обратно пошли.

Я бросила взгляд на воду, на ухмыляющегося Оскара и решительно потянула платье с плеч. Раздеваюсь, а сама мысленно проклинаю, чтобы этот козел ослеп и больше никогда не увидел ни одной женщины в своей жизни.

Быстро помывшись, насколько это можно было организовать без мыла и в холодной озерной воде, я вылезла и, обтеревшись захваченной с собой чистой тряпицей, надела на озябшее тело грязное платье, сменив лишь рубашку. Хоть какая-то иллюзия чистоты.

Слова Оскара про планы главаря по поводу моей персоны не шли у меня из головы. Первым порывистым и эмоциональным желанием было пойти к Генри с разговором и предъявить ему претензии. Но, охладившись в воде озера, поняла, что идти никуда не стоит. Это выйдет мне боком. При всех возможных раскладах и вариантах итог меня не устроит. Поэтому я попыталась выведать у Оскара, что тому известно относительно меня.

– Так что там за планы у Генри относительно меня? – Оскар довольно улыбнулся, словно предвидя, что я снова заведу этот разговор.

– Ты хорошо ему вправила плечо, и оно уже почти не болит. Вот Оскар и подумал, а умные люди подсказали, – и тут мужчина важно выпятил грудь и ткнул в нее пальцем, мол, этот “умный люд” – это он и есть. А затем продолжил говорить: – Что нам не хватает лекаря в отряде. У нас часто бывают раненые и приходится их оставлять в деревнях, а люди часто проверенные и надежные, – и тут мужчина начал распространяться на тему того, как тяжело в наше время найти хорошего разбойника, чтобы был предан главарю и прочее, и прочее. Прям кадровый голод у них тут.

Мужчина резко замолчал, когда со стороны домишки раздалось бряцание металла, крики. Задрав голову, я увидела двух драконов, которые создавали картинку инь и ян, кружа над домиком.