Цена желания

Глава первая. Самое большое желание.

Маленькая рыжеволосая девочка, затаилась под потолком большого лесного дома, и боялась дышать, чтобы случайно не привлечь внимания наставника. А пряталась она тут, потому что услышала собственное имя. Имя ей, в общем-то, не нравилось, потому что было дурацким, и означало «тот, кому всегда везет», но ей оно удачи не принесло.

- Она что?! – гремел голос наставника, и девочка непроизвольно сжалась.

- Она сказала, что еще не может вернуться, - мялся внизу Арван.

Вот уж действительно, приносить плохие новости та еще неприятная штука. Алазар тяжело вздохнул и потер переносицу, а потом забубнил под нос:

- И что мне сказать Руви? Она уже год не видела мать, - он снова вздохнул, а Арван попытался слиться с полом и незаметно покинуть помещение.

Год, ага. Да она мать видела только по праздникам, и разговаривали они либо о магии и тренировках, либо, о ее отце.

«Рыжая ведьма» - как теперь все называли Лафадию, не смогла до конца справиться с горем, и ее немного заносило. Хотя чего уж там, много и постоянно. Девочка поморщилась, и одновременно облегченно вздохнула, вроде бы совсем тихо, но снизу долетел порыв ветра, сбивший ее с ветки, а за ним и голос наставника.

- Подслушивать, нехорошо.

- Ну, я пойду? – почти от выхода скорее утверждая, чем спрашивая, сообщил Арван, - Не буду вам мешать.

- Дядя Арван, подожди, - попыталась вместе с ним улизнуть и Руви, но куда там. Неуловимо быстрым движением Алазар поймал ее за шкирку и развернул к себе.

- Ну, раз уж сама пришла, - наставник тоненько улыбнулся, и девочка сразу поняла, что ничего хорошего лично ей, эта улыбочка не сулит, - То пойдешь в лес. У меня красный плющ закончился.

Руви вывернулась и отпрыгнула, зло сверкая глазами, и теперь вздрогнул старый охотник, внезапно вспомнивший точно такой же взгляд его другого ученика.

- Как же похожи, - пробормотал он, и шикнул на Руви, еще и ногой топнув, для придания ускорения, - А ну брысь! Мое терпение не безгранично.

Девочка сразу юркнула к выходу. Похожи? Алазар вспомнил о нем? О ее отце? Честно говоря, ей жутко хотелось его увидеть. Хотя бы разок. Потому что и мать, и дядя, и даже оба короля, говорили о нем уважительно и… грустно. Он утонул, в черном озере. Но по ее мнению, это была ни разу не правда. Уж больно они все эту тему обходили стороной, и прятали глаза. А мать облазила все старые хранилища с книгами, пытаясь найти способ его вернуть.

Если бы он был тут, то все было бы иначе? А как бы было? Может мать не стала бы одержимой ведьмой, а была бы просто мамой?

Рувия вздохнула и поежилась. Хоть еще и не осень, но день был не по-летнему свежим. Плющ рос у ледяного ручья, так что теплее не будет, но возвращаться за плащом не хотелось. Закусив губу, и упрямо мотнув головой, она побежала в лес, и согреется и успеет вернуться засветло.

Сегодня же праздник, и вечером будет много вкусного и интересного.

Лес встретил знакомыми запахами и звуками. Едва заметная тропинка, для эльфа конечно, вела вглубь. Через полчаса ухо уловило тихое журчание, а еще чуть позже она увидела и ручей, который родником выбивался из каменной ниши, под стеной густо обросшей тем самым плющом. Она уже протянула руку, чтобы его сорвать, но отдёрнула и закусила губу.

Перчатки-то она забыла! А плющ имел одну очень неприятную особенность. Или даже две. Сначала он сильно обжигал кожу, а потом еще и видения вызывал. Руви беспомощно завертела головой по сторонам. За неимением ничего другого, сорвала ближайший лист лопуха и потянула лозу. Та натянулась словно тетива, но рваться совершенно не желала. Руку все же обожгло, хотя оно и понятно, лопух так себе замена перчаток.

Упрямо рыкнув, она все же оторвала несчастную лозу и опустила руку в ручей. Может так станет легче? Но, похоже, это не помогло.

За кустами что-то зашуршало, и это что-то было в ярко желтом халате и с бусами. Руви сначала пару раз моргнула от удивления, а потом замотала головой, отгоняя странное видение. То, что это было именно видение, она даже не сомневалась.

- Руки мыть это хорошо, я даже сказал бы правильно, - бормотал странный тип, подходя ближе. А еще он был лысым! Руви снова моргнула и помотала головой.

- Мне бы попить? – он вопросительно уставился на нее, явно ожидая, когда она подвинется.

- Эм, - она задумалась, зачем наваждению вообще пить? Но все же решила отойти в сторону и подыграть странному монаху.

Лысый мужичок довольно улыбнулся, кивнул и жадно приник к воде. Руки снова начало жечь, и Руви непроизвольно потерла их друг об друга, и, понятное дело, тут же привлекла к себе внимание.

- Он же ядовитый! – укоризненно покачал мужичок головой, - В перчатках надо.

- Сама знаю! - буркнула она, весьма не учтиво, но перед наваждением церемониться она точно не собиралась, - Дома забыла!

- Ага, - крякнул монах, на столь очевидный ответ, - ну так вернулась бы за ними назад?

- Вернешься тут, - заворчала она, поежившись при воспоминании о наставнике, - Лучше с такими вот красными руками, чем с пустыми. Он же мне еще чего в наказание придумает. За забывчивость.

- Какой у тебя строгий отец, - усмехнулся человечек, сделав очевидный вывод, но глаза его одобрительно сверкнули.

- Он мне не отец, - снова нагрубила Руви. И в этот раз было за что! Любое воспоминание о нем, было весьма болезненным, - И вообще! Нет у меня отца! Умер он!

- Хех, - просвистел сквозь сжатые зубы монах, и жалостливо похлопал ее по плечу, - Извини, я же не знал. Скучаешь?

- Нет! – она зло сверкнула на него своими зелеными глазищами, а потом, неожиданно даже для себя, заплакала, - Я его никогда даже не видела.

- Хм, - монах сощурился, внимательно вглядываясь в ее лицо, - Какие знакомые глазки. И снова в слезах. Так чего ревешь, если нет?

- Не знаю, - растирая слезы по лицу, честно призналась Руви. Человечек выглядел так странно и беззащитно, что сама мысль соврать, показалась неуместной.

Глава вторая. Я так ей и не сказал.

Длинный обеденный стол был еще более пустым, чем обычно. Риз уехал по приглашению короля, которое никак нельзя игнорировать, и даже смерть не всегда может служить для этого оправданием. Дирт, старший сын уже несколько лет жил в Дол Фираэл и приезжал редко. Сильву она отправила к Мие, по причине не самого лучшего своего самочувствия. И хоть в замке полно было челяди, но неугомонную черноволосую девчушку было просто невозможно уговорить быть тише и не надоедать маме. Так что, пожалуй, кроме Мии с ней никто бы и не справился. Даже она сама не имела на дочь такого влияния. Дилар, второй сын, вяло ковырялся в тарелке, и упорно делал вид, что он тут один. Все еще дуется? Ру тихонечко вздохнула и привычно приложила руку к животу, успокаивая будущего члена семейства.

Она и сама уже была согласна с сыном, что надо было остановиться на трех. Но отступать-то теперь некуда. Более того, у не родившегося пока ребенка она чувствовала сильную ауру огня, что делало ее положение еще более тяжелым и собственно и вызывало плохое самочувствие. Ризу снова приходилось постоянно носить кольцо и быть рядом. Оставалось совсем недолго, и вроде не в первый раз, но что-то её все больше беспокоило. Да еще и этот его спешный, вынужденный отъезд. Хорошо хоть Рамус не отказался приехать и помочь с излишками магии, собственно именно он как-то и разбавлял напряженную обстановку во время обеда.

- И как ты только таким вырос? – ковыряясь в зубах и скептически щурясь, обратился он к мальчишке, чьи взъерошенные светлые волосы, буквально на днях коротко остриженные, торчали как у нахохлившегося воробушка.

- Что? – словно выплывая из собственных мыслей, поднял на него глаза Дилар и недоуменно захлопал ресницами.

- С таким аппетитом, - продолжил Рамус, - Тебя же в столичной академии все шпынять будут. А если еще похудеешь, то и тараканы ночью в щель затащат.

- Не ваше дело! – огрызнулся мальчишка, откидывая вилку на скатерть. Жалобно зазвенев, та грохнулась на пол.

- Лари! – одернула его Ру, постаравшись придать голосу строгость, - Разве можно так?

- Ну, я же сделал, - он посмотрел ей в глаза, синева в них блестела вызовом и обидой, - Значит можно, - Дилар резко встал и едва заметно поклонился, - Я уже наелся. Спасибо.

Громко стуча каблуками, мальчишка почти бегом покинул залу. Ру снова вздохнула и погладила живот.

- Тяжело? – сочувственно поинтересовался Рамус.

- Справляюсь, - усмехнулась Ру, - Просто он переживает из-за отъезда.

- А я думаю, из-за отсутствия у него магии, - возразил алхимик, - Я так понимаю и четвертый у тебя тоже маг, так что получается, ему одному не повезло. И потом, если он не хочет махать мечом, я могу его взять к себе?

- Да брось, - отмахнулась она, хотя была в словах очкарика и правда, - У Риза тоже нет магии, и ничего, это не мешает ему ни разу. Так что может наоборот, как раз повезло. Просто Лари пока еще этого не понимает. Да и обижается не за это.

- Значит и вправду тяжело, - кивнул Рамус, прекрасно поняв, о чем она. Он и сам был маленьким и у него есть братья и сестры, так что ревность к вниманию родителей для него была очевидна. А раз Ру не справляется, значит все совсем плохо. Он вытер руки о салфетку и встал, - Идем, пора снова убрать лишнее, а то у тебя даже лицо посерело.

Она не стала отвечать, а только тяжело поднялась. Процедура не была болезненной, но жутко выматывала. И тут внезапно по ногам потекло что-то горячее, сердце в её груди тревожно стукнуло. Еще же рано! Поясницу обожгло болью, а на полу уже образовалась лужа.

Ру испуганно посмотрела на алхимика:

- Поздно. Все началось….

- Понял, - скривился Рамус и кивнул горничным, чтобы готовили комнату. Он подошел и хотел взять Ру под руку, но наткнулся на насмешливый взгляд.

- Я же рожаю, а не умираю. Так что и сама дойду.

Рамус вернул ей тем же, отметив, как нехорошо она побледнела, и подумал про себя, что часто это одно и то же.

***

За круглым столом короля шло довольно живое обсуждение предстоящей военной экспансии, но Риз никак не мог сосредоточиться. Сердце тревожно сжималось, и он все не мог понять отчего?

Слова окружающих долетали глухо, словно из колодца. Если вообще долетали.

- Герцог Дивейн? – уже вроде не в первый раз окликнул его король, и Риз помотал головой, пытаясь сосредоточиться, - О чем вы так глубоко задумались? Надеюсь, ищете способ, как привести нас к победе с наименьшими потерями?

- Я думаю оно вообще того не стоит, - довольно опрометчиво высказался герцог, вследствие чего король тут же нахмурился, и ткнул в него пальцем:

- Это уже не ваше дело! Ваше, воевать! Там, тогда и с тем, на кого я изволю недобро посмотреть.

Все одобрительно забубнили, поддерживая его величество, а на Риза посыпались упреки, словно мешок прорвало. И не с чем-то хорошим, а с тем самым, чем обычно огород удобряют. Только брат молча смотрел, поджав губы.

- И я надеюсь, увидеть вашего сына, Дивейн, и оценить его успехи в учебе. А заодно и пользу от союза с эльфами.

- Он еще слишком молод, - попытался возразить Риз, недовольно сморщившись и прислушиваясь к себе. Возможно его тревога из-за Дирта?

- Он старше, чем были вы, когда приняли свой первый бой, - довольно мягко парировал король, - И я помню, что он маг. И не самый слабый. Как и ваша жена.

И при звуках последнего слова, Риз внезапно понял, что уже давненько крутит на пальце кольцо, а сердце словно пронзили острым железом. Ру? Что-то случилось? Он нахмурился, снова пропуская слова короля мимо ушей.

- Риз? – в этот раз Люциус позвал его по имени, - Что тебя так тревожит? Ты меня словно не слышишь?

- Простите Ваше Величество, - опустил глаза герцог, и, понимая, что сейчас не время заводить ссоры, тихо добавил, - Ру должна скоро родить, я просто волнуюсь.

- Согласен, - кивнул король, - уважительная причина не втягивать в конфликт ее, но Дивейн, у женщин такая работа, рожать детей. Это нормально, - все снисходительно закивали и уставились на Риза, - Тем более что он же у вас не первый? А мы тут серьезное мужское дело обсуждаем. Возьмите себя уже в руки.

Глава третья. Она этого не стоит.

С крыши самой высокой башни замка открывался чудесный вид на сонную утреннюю долину, покрытую густым туманом. Только вот сейчас этот вид не приносил ни удовольствия, ни покоя. Дилар, обняв колени, мрачно смотрел на солнце. Почему оно все такое же? Небо не рухнуло, и ничего не изменилось, кроме его жизни.

Прошло почти две недели со смерти матери. Отец отправил какие-то письма и заперся в кабинете. Его состояние было похоже на бред, он забывался беспокойным сном днем, шепча её имя, или бродил по пустым коридорам замка по ночам, до чертиков пугая челядь. Риз перестал различать лица, и путался в днях, а когда он выплывал из этого состояния, то он пил. Герцог оброс и похудел, глаза провалились и часто вспыхивали красным, словно угли в камине. Теперь Лари не мог смотреть на отца без страха и отвращения. И это сейчас! Когда он ему так нужен!

Глаза снова увлажнились, и горячая дорожка пробежала по щеке. Лари вытер её рукавом, а затем и набежавшие слезы. Он не должен плакать! Лучше уж злиться. И в первую очередь на мать! Потому что он был прав, когда говорил, что им не нужен четвертый! Он чувствовал! Знал!

Лари так хотел, чтобы это было правдой, что уже почти и сам поверил. Вот только чувство вины всё равно не оставляло его в покое. Если он знал, то нужно было упорнее отстаивать свое мнение, и тогда, мама была бы жива. Он снова утер лицо, уже порядком повлажневшей тканью рукава.

Его новая сестра, маленькая девочка, с рыжими, даже почти красными волосами, так и осталась без имени. Ру не успела ей его дать, а отец, похоже, вообще о ней забыл. Впрочем, как и о нем.

Тощий алхимик уехал почти сразу. Он звал его с собой, но Дилар отказался, и уже не раз об этом пожалел. Даже такая ненавистная академия уже казалась ему единственным выходом, и он готов был туда отправиться хоть прямо сегодня. Лишь бы забыть. Лишь бы не видеть этот кошмар.

Почти у самого замка из тумана вынырнула повозка и пара всадников. Дилар вскинул голову, пристально вглядываясь. Кто бы ни приехал, это значит, что он больше не будет один. На одежде всадников он различил цвета Мортре. Дедушка? Он бы предпочел брата. Не смотря на издевки Дирта, они все же неплохо ладили, и брата Лари любил, но и так тоже хорошо.

Спеша спуститься, мальчишка чуть пару раз не свалился со скользкой от росы черепицы, но именно что чуть. И это было нормально. Отсутствие магии, Лари старался заменить хорошей физической подготовкой, и именно поэтому отец собирался отправить его в академию. Риз всегда говорил, что из всех детей, он больше всего на него похож, и мальчик этим гордился. До недавнего времени. Таким, как сейчас выглядел его отец, он быть не хотел. Разочарование накрывало, и ему никак не удавалось с этим справиться.

Когда Лари выскочил на площадь к воротам, повозка уже остановилась, и из нее вылезал дед. Увидев внука, он улыбнулся и кивнул. Мальчишка кинулся к нему и крепко обнял, вжимаясь в пыльный плащ.

- Ну, ну, - похлопал его Мортре по спине, - Ты как? Отец где?

- Там, - не отлипая от фигуры старика, махнул куда-то себе за спину мальчик.

Филип гладил внука по спине, чувствуя, как тот тихонечко вздрагивает. Все настолько плохо? Он не сомневался, что Риза накроет. Очень давно он и сам пережил подобное, но чтобы так?

- Идем, - тихо сказал он, и, взяв Лари за руку, пошел к жилой башне.

Увидев герцога, Мортре был поражен и даже не стал пытаться с ним заговорить. Может и следовало вытащить Риза из его состояния, но вот только он с этим точно не справиться. И даже глаза внука, заблестевшие надеждой, не заставили его на это сподвигнуться.

- А где девочка? – спросил он у Лари, отрицательно качнув головой, тот тяжело вздохнул и с потухшими глазами зашаркал ногами по коридору.

Ребенок спал в красивой кроватке, в комнате Ру, и когда он только вошел, ему почудилось, что вот сейчас и Ру выйдет. Обнимет старика, улыбнется и возьмет девочку на руки, чтобы с гордостью показать ему. Мортре вздрогнул и потряс головой, скидывая наваждение. Лари цеплялся за его руку, что-то бурча под нос. А на белой кружевной подушечке словно горело пламя.

Дежурившая нянечка вынула её из кроватки и протянула ему. Он осторожно взял кроху и сдул со лба прилипшие пряди. Личико ребенка недовольно сморщилось, а потом она открыла глаза. Такие же зеленые, как и у матери. Увидев незнакомое лицо, девочка заплакала, и женщина поспешила её забрать.

- Извините, - засуетилась няня, - Обычно она тихая.

- Как её зовут? – прошептал Филип еле слышно, но женщина его услышала.

- Я зову огонёк, - улыбнулась она, - ей еще не дали имени.

- И не нужно! – внезапно сорвался на крик Лари, и дед обернулся. Глаза мальчишки полыхали такой злобой, что ему даже стало не по себе. Он-то хотел забрать девочку с собой, но теперь уже был не так уверен в этом решении.

- Почему? – только и спросил Мортре, хотя вопрос был не к месту, а ответ очевиден, но надо же было хоть что-то сказать.

- Потому что из-за нее мамы больше нет! – выкрикнул мальчик то, что давно уже горело внутри него, - Ей не нужно имя. Она этого не стоит!

- Но она же есть? – тихонько спросил Филип, - А всем живым нужно имя. Назови её.

- Нет! Никогда! – Лари попятился к двери, упрямо мотая головой.

- Потом ты об этом пожалеешь, - Мортре горько вздохнул и устало потер лоб, - Знаешь, если уж и жалеть то о том, что сделал, чем о том, на что так и не решился.

Слова деда вынудили Лари резко остановиться. Буквально час назад он сам плакал, жалея о том, что не сделал, не сказал…. Мальчишка закусил губу, упрямо мотая головой, но потом сдался, опуская плечи и буркнул:

- Тиаят.

Имя словно и впрямь его обожгло. Лари вздрогнул и, развернувшись, умчался куда-то вглубь замка.

- Тиа, значит? – довольно замурлыкала женщина, - Это по эльфийски? Что оно значит?

- Магическое пламя, - ответил ей граф и провел пальцем по щеке крохе, - Ей идет.

- Идет, - согласилась няня и широко улыбнулась, - Вот видишь огонёк, я звала тебя правильно.

Глава четвертая. Фирафель.

Безмятежная лиловая река, по-прежнему толкала свои воды к океану, посередине золотого леса. Риз стоял на холме, в том самом, любимом месте Ру, в котором по вечерам собирались светлячки. Обычно, их семейство, приезжало сюда раз в год на праздник. Сначала с одним сыном, потом с двумя, а потом и с дочерью. Они с Ру старели, дети росли, а Дол Фираэл оставался неизменным, как и населявшие его эльфы.

Звуки флейты замолкли, и Луаз поднял на него свои лиловые глаза. Которые вмещали в себя гораздо больше, чем все воды текущей внизу реки.

- Сочувствую твой утрате, - тихо произнес он, а Риз сжал челюсть и кивнул в ответ. Нашарив за отворотом куртки письмо Люциуса, он протянул его эльфийскому королю.

Тот вздохнул, забрал, но прежде чем распечатать и прочесть, поинтересовался:

- Это действительно необходимо? Я могу отказаться?

- Я считаю это бессмысленным и вредным, - абсолютно ровным голосом произнёс герцог, - И да, можешь. Но тогда мои дети останутся еще и без отца.

- Я уже начинаю жалеть, что решил «сблизиться» с людьми, - нахмурился Луаз, пробегая строчки глазами, - Но, слава святым рощам, и ты, и твой король люди, и совсем скоро вы уже не сможете меня шантажировать, по причине вашего отсутствия в этом мире.

- Ты как всегда мил и оптимистичен, - чуть заметно поклонился ему Риз, но, не смотря на это и саркастичный тон, его лицо оставалось совершенно серьезным.

- Я напишу ответ завтра, - Луаз прищурился, внимательнее оценивая собеседника, - Но ты ведь не только за этим приехал?

- Мне придется забрать Дирта. Он готов? – не став накручивать реверансы, прямо ответил Дивейн.

- Если ты про его способности, то да, - Луаз все еще смотрел ему прямо в глаза, и сквозь них словно прожигал душу, но Риз и не подумал бы отвести взгляд, - Вот только он слишком молод для войны, даже по вашим людским меркам. Но и это еще не все?

- Не все, - согласился герцог, - Еще у меня есть просьба, хотя мне почему-то кажется, что ты уже знаешь?

- Знаю, - прошипел сквозь зубы эльф и отвел глаза, а Риз внезапно почувствовал дикое облегчение, - Дирт же мой ученик, - Луаз вздохнул, - Я присмотрю за девочкой.

- Тиаят, - ответил на не высказанный вопрос Риз, а потом и на еще один, - Лари её так назвал.

- И как? Попал? – поинтересовался король, и теперь на его губах мелькнула тень улыбки. Если боль не личная, то эльфы не могут долго пребывать в унынии. Уж такие вот они есть. Зато если личная, герцог непроизвольно передернул плечами вспомнив Лафи.

- Сам увидишь.

***

Дирт рассматривал маленькое существо, тихонько сопевшее в кроватке. Красными, волосы останутся недолго, это лишь следы сильной магии, но даже если его сестра станет больше похожа на всех остальных, она ему не нравилась. И не только по той причине, что осталась жива, а мама нет, но было в крохе слишком много огня. Как мать вообще на это решилась? Или сила в девочке пробудилась не сразу?

Письмо, отправленное отцом, не сильно опередило его самого, всего-то на недельку, и парень до сих пор пребывал в шоке. Он считал себя уже взрослым, и старался не плакать. Да и стоило себе уже признаться, он и сам не понимал, что сейчас у него на душе. Он любил маму, тут и сомнений быть не могло, но боль была глухой, ноющей, словно застарелая рана. Может это потому, что он уже четыре года не живет дома? И родителей видит очень редко?

- Ты как? – крепкая рука отца легла на его плечо, а Дирт вздрогнул от неожиданности. Он так ушел в себя, что даже не услышал, как кто-то вошел в комнату.

- Нормально, - неопределенно отмахнулся он и поморщился.

- Нормально? – Риз резко развернул сына к себе, удивленно вглядываясь в его лицо, - Твоя мать умерла, а у тебя все просто «нормально»?!

- А что ты хотел услышать? – огрызнулся Дирт, резко откидывая от себя руки герцога, - Как мне теперь страшно и одиноко? Так не хочу тебя расстраивать еще больше, но ты опоздал! Года на четыре!

На лице отца заходили желваки, а цвет сменился на почти белый. Поднять глаза выше его челюсти, Дирту было страшно, но он сглотнул и медленно перевел взгляд. Два куска синего льда горели холодным яростным огнем. Теперь побледнел и парень, но взгляда не отвел, смотря на отца ярко-зелеными, упрямыми глазами матери.

Риз видел, что не все так нормально, как утверждал его сын. Но читать в его душе, так как это делала Ру, он никогда не умел, ему просто хотелось хорошенько двинуть мелкому засранцу по лицу, чтобы стало больше уважения в голосе.

Пытаясь справиться с нарастающим гневом, Риз сжал кулаки, развернулся и молча вышел. Удовлетворенно услышав, как парень тяжело опустился на пол. По-крайней мере страх, он у него вызвать смог. Только вот сейчас нужно совсем другое.

Свежий ветер остудил кожу, а заодно и мысли. Ноги сами вынесли его за границу города куда-то в лес. Риз просто шел, и пытался унять в себе бурю, чтобы потом вернуться назад и как-то найти слова, чтобы выполнить то, что он обещал.

Ру? Почему наши дети такие? Хоть бы один оказался тихим и почтительным. Только вот мы с тобой оба тоже, этими качествами никогда не отличались.

Риз порывисто выдохнул и резко остановился. Перед ним стелился туман, резкими клочьями заползающий на поверхность черной воды. Фирафель?! Герцог отступил на пару шагов от края озера, эта странная штука эльфов его всегда пугала, хоть и вернула ему тогда Ру. Палец обожгло болью, и, схватившись за кольцо, он его стащил, при этом ободрав кожу до крови. Бездумно уставился на блестевший металл, а потом внезапно даже для себя, зашвырнул в озеро.

Ру нет, и это пусть сгинет! Ни забыть, ни заменить ему её никто никогда не сможет, но и эта вещь, больше не нужна.

Риз почти рухнул на колени, спрятав лицо в ладонях. И его снова накрыло. С приезда его ребят он просто делал то, что было необходимо. Ел, спал, решал проблемы. Он зацепился за обещание, но его упрямые дети вели себя…. Как дети, потерявшие мать? Он дотронулся лбом до земли. Он вообще справиться?

Глава пятая. Братья наши меньшие.

Лари неспешно отламывал крошки от недоеденной сладкой булочки и бросал на крышу под окном его комнаты. Ну как его? Раньше тут жила мама, а потом Дирт, а уже потом она стала его.

Толстые голуби шумно хлопали крыльями, и царапали черепицу острыми когтями. За несколько дней, что он уже тут прожил, мальчик немного успокоился. В замке Мортре все было так же, как и всегда, и складывалось ощущение, что все произошедшее дома, Лари лишь приснилось.

Неухоженные лозы винограда обвивали шершавые стены башен замка, делая его вид диким, но это вполне гармонировало с лесом за его стенами. Где-то там жили эльфы, но детям было запрещено заходить на их территорию.

Немногочисленные солдаты расхаживали по двору, не особо стараясь нести службу, но граф и раньше-то их не гонял, а когда землями стал управлять отец, заодно вырезав и разбойников, и тех, кто ему не понравился, то тут вообще стало тихо.

Из задумчивости, Дилара вывело сильное ощущение пристального взгляда на собственной персоне. Он огляделся по сторонам, пытаясь найти и увидеть, кто же это такой? Подняв голову наверх, мальчик наткнулся на два желтых глаза, с вертикальным зрачком. Прямо на него с явным презрением смотрела черная кошка, и он вспомнил, как когда-то Дирт притащил в замок найденыша. Грязный черный комочек вырос в неуправляемого агрессивного зверька, который не желал никого признавать кроме матери. Лари очень удивился, зачем это она пришла к нему?

Раздавшееся хлопанье крыльев, испуганно прыснувших в разные стороны птиц, подсказало, что он поспешил с выводом. Лафар, с трудом вспомнил он кличку зверька, уже сидела на трупике толстого голубя, низко рыча в его сторону.

- Да, пожалуйста, - буркнул он в сторону кошки, и с удивлением заметил, что в конюшне снова закладывали повозку. Дед уезжает? Куда, а главное зачем? Неплохо бы узнать.

Удерживая эту мысль, мальчишка бросился по винтовой лестнице вниз, на втором поверхе резко забрав вправо, к неприметной дверце, которая выходила прямо к конюшне. Но не успел. Похоже, Мортре очень торопился, и, похоже, случилось нечто очень важное. Закусив губу от досады, он решил осмотреться в поисках другого занятия для себя. Но, увы, и тут его тоже постигла неудача. Пнув от досады твердую стоптанную землю под ногами, он снова поплелся в комнату.

- Ах ты ж! – справедливо возмутился Дилар, застав на своей кровати кошку, раздирающую его подушку. Перья словно снег кружились по воздуху, а чертово животное еще и довольно мурчало, - А ну кыш! – прикрикнул он на неё, отбирая остатки и с отчаяньем понимая, что уже ничего не поправить. Ну, разве что перья собрать.

Наволочка на маленькой подушечке была особенная, первая работа его матери, и дед явно сильно расстроится. Да что за день сегодня такой? Лари оглядел комнату, на предмет куда бы все быстро спрятать, и даже обрадовался внезапному отъезду Мортре.

Кошка потянулась и, спрыгнув на пол, стала что-то вынюхивать. Полезла под кровать, и начала портить вещи там! По крайней мере, громкий треск раздираемой древесины намекал именно на это. Вытряхнув остатки перьев на пол, и приняв очень решительный вид, Лари расправил наволочку, надеясь поймать в неё, обнаглевшего зверя.

Он залез под кровать, и тут же дернул головой вверх, получив по лицу хвостом, и, между прочим, очень больно ударился о дно тяжелого ложа. Зашипев не хуже змеи, мальчик угрюмо уставился на животное, а она смотрела на него, и продолжала ковырять доску. Совсем обнаглела, только подумал он, как заметил под доской что-то блестящее. Забыв про подушку, он быстро выполз обратно и отодвинул кровать в сторону. Под доской и впрямь был тайник. Лари достал свой тренировочный меч, и, подцепив доску за щель, так услужливо сделанную кошкой, вытащил доску. Внутри оказалась небольшая шестигранная шкатулка.

Еще раз, оглядев комнату, мальчишка решил, что пустой тайник теперь будет в самый раз для наволочки и, засунув её туда, сначала вернул на место доску, а потом и кровать. Оставалось убрать перья.

Спустя полчаса утомительной работы, Лари решил, что уже достаточно чисто и, завязав мешок, сел на кровать, где до сих пор сидела Лафар, с интересом наблюдая за его действиями.

- Что, весело? – бросил он хмурый взгляд в её сторону, и осторожно протянул руку к её уху. На самом деле мальчик был рад новому другу, пусть даже и такому дикому.

Презрительно чихнув, и очень ловко уйдя от его пальцев, кошка спрыгнула на пол, требовательно и одновременно вопросительно глядя на него. Пожав плечами и решив, что животное вполне может подождать еще, чего бы она там не хотела, Лари взял шкатулку и повертел в руках.

Вот только была ли это шкатулка? Как он её ни осматривал, так и не смог понять, с какой стороны крышка и есть ли она тут вообще. Пожав, снова, плечами он кинул странную штуку в сумку, где уже лежали очень нужные вещи типа факела, веревки, ножа и бутербродов и, накинув куртку, уже сам вопросительно уставился на кошку.

Словно только этого и ждав, животное пошло к лестнице. Они спустились до самого нижнего этажа, но кошка не стала останавливаться или выходить во двор, а спрыгнула в люк, на узкую лесенку, ведущую в подвал. Если Лари правильно помнил, подвальчик был небольшим, и совершенно пустым. Может когда-то давно его, и использовали, но сейчас там не было даже полок или стеллажей, только каменные стены, пыль и паутина.

Храбро насупившись и поправив на плече лямку, он решил, что в этот раз пойдет до конца, чтобы там его не ждало. Но кроме означенной ранее паутины, там и действительно ничего не было. Лари разочарованно глянул на кошку, и уже хотел ей всё высказать, как снова застыл с открытым ртом. Лафар подошла к стене и исчезла!

Вытянув руку, мальчишка и сам осторожно подошел к стене, ожидая, что вот-вот уткнется в холодный камень, но его пальцы не нащупали ничего твердого. Оказывается, самая дальняя и грязная стена, была лишь иллюзией, которая прикрывала узкий темный коридор. Покопавшись в сумке, он достал факел. Заигравший вокруг яркий, рваный свет от огня, отогнал мрак, но сделал все еще более таинственным и странным. Поблескивая глазами, кошка ждала его впереди и, тряхнув волосами, Лари последовал за ней.

Глава шестая. Что это за твари?

Руфис с удивлением рассматривал какую-то тварь, жалобно скулящую и корчащуюся под ногами. Она неожиданно выскочила прямо из земли и бросилась на него.

Но! Он и сам не знал кто он теперь такой. Не призрак, но и не совсем живой. Пообвыкнувшись с новым телом, а заодно и новой жизнью Руфис понял, что не всё проскакивает через него, только живое или то, что когда-то было живым, например палки. А вот камни и металл от него теперь наоборот, отскакивали. Вообще были и свои плюсы в таком пребывании, теперь ему не требовалось ни пить, ни есть, ни спать. Может даже и дышать не обязательно, но он это все равно делал, потому что привык как-то за прошлую жизнь.

Проскочив сквозь его тело черная лохматая тварь, чем-то похожая на худую собаку, пошла дымом, и прямо на глазах расползалась рваными лохмотьями. Горящие красными углями глаза потухли, а скулеж наконец-то стих. Руфис присел и внимательно осмотрел останки. Странное дело, он создан из воды, а это существо словно сгорело, оставив после себя лишь кучку пепла.

Он вздохнул и поднялся, Лероф был уже совсем рядом. Парень не знал, почему решил начать с него, просто сюда тянуло больше всего. Хотя, столько лет прошло, его уже и не вспомнят наверняка.

Погода портилась, и Руфис поежился, задумавшись на предмет плаща, который тут же и появился у него на плечах. Удобно. Интересно, это ему вместо магии выдали? Хотя и тут тоже были свои ограничения, вырастали только сукно или кожа, ничего металлического или стеклянного.

Город выглядел неплохо. Улицы вроде как стали шире, и чище. За первой стеной, которую он помнил, появилась и еще одна, увеличив защищенную полезную площадь вдвое. Это Риз такой молодец? Ну не лично, но правильных людей находить он умет, уж что есть, то есть.

При воспоминании о друге стало грустно. У него было время покопаться в оставленной памяти и свыкнуться с мыслью о Ру. Вот только он всё это воспринимал иначе. Ну, наверное, так, словно ему показали возможное будущее, если бы он решил стать женщиной. А для них это уже прошлое.

По внутренним ощущениям, что тогда, что сейчас он воспринимал себя целиком, и не делил на он/она. Есть и есть. А вот чувства притупились, он помнил, что Риз ему дорог, как и ворчливый алхимик, и суровый наставник, но именно что помнил, а не испытывал. Ладно, и с этим он со временем разберется.

Блуждая по незнакомым улицам, среди одинаковых домиков, он почти заблудился, да и не был уверен, что «Черный кот» находиться все еще на том же месте. Оглядывая яркие вывески, Руфис понял, что попал в квартал целителей. Над одной из самых непримечательных дверей, висела вывеска с названием - «Mailian», что по-эльфийски означало – хозяин смерти или боли, тут смотря по контексту. А внизу, мелким почерком было приписано «Раз болит, значит, еще не отвалилось».

Алхимика знающего язык старшего народа, и обладающего таким чувством юмора Руфис знал и сомневался, что даже за столь долгий срок найдется такой еще один. Но почему Лероф? Хмыкнув, он решил проверить свою догадку и толкнул дверь, жалобно скрипнув, та отъехала внутрь, а по помещению поплыл тяжелый звон. Ужас, такое если услышишь, особенно во сне…. Парень потеребил в ухе и снова хмыкнул. На лестнице скрипуче раздался звук шагов, и Руфис с удовольствием разглядел знакомую фигуру. Друг постарел, стал еще ниже ростом, но взгляд был по-прежнему живой и цепкий.

- Чем могу? – поинтересовался хозяин лавки.

- Тебе виднее, - хохотнул Руфис и удовлетворённо отметил, как дернулся Рамус, и очень живенько, для старикашки-то, подскочил к нему и попробовал сдернуть капюшон. Ну да, щаз! Рука алхимика прошла сквозь его голову и сомкнулась в кулак где-то в затылке. Парень сделал шаг в сторону, и поинтересовался:

- Что ты там найти хотел?

- Обычно там мозг, - стряхнул пару капель с руки Рамус и попытался просто заглянуть под капюшон. Когда это ему все же удалось, он крякнул и начертил в воздухе круг ограждающий от нечисти, а брови эльфа взлетели вверх.

- И давно ты так в светлых богов уверовал? – снял он капюшон сам, не желая пугать друга еще больше. Но поздно, как только он решил, что плащ ему не нужен, тот просто исчез, втянувшись куда-то к нему внутрь. Рамус снова крякнул и снова сделал круг пальцами:

- Да вот решил, что в самый раз уже, если ко мне призрак пришел.

- Размечтался, - фыркнул эльф, - Я странный, конечно, но вроде как живой.

- Про первое, определённо да, а со вторым я бы поспорил, - алхимик придвинулся к нему и осторожно потыкал в грудь пальцем, глядя как тот «входит и выходит», - Любопытно.

- Эй, эй! - отшатнулся Руфис, с некоторым испугом наблюдая, как загораются знакомым огнем глаза очкарика.

- А как ты в пол не проваливаешься? – внимательно оглядел его Рамус.

- Вот ты спросил? - почесал в затылке парень. Вопрос был интересным, пол-то деревянный, вроде как должен, - Может потому что там камень внизу? Я не знаю.

- А камни через тебя не проходят? - задумчиво потер подбородок Рамус, и запустил в него булыжником с ближайшей полки, тот резко отскочил от груди эльфа обратно, и алхимик едва успел увернуться.

- Точно туда, откуда прилетел, - снова потер подбородок очкарик, зачем-то ощупывая себе грудь.

- Да, чёрт! – возмутился уже Руфис, - Сколько лет не виделись, а вместо - «привет, как дела», ты в меня тяжелыми тупыми предметами швыряешься?

- Я тебя вообще увидеть никак не ожидал, - фыркнул алхимик, - Даже после собственной смерти. Во-первых, Ру явно будет наверху, а меня места погорячее ждут, а во-вторых тебя вообще никогда не было.

Руфис только хмыкнул от такого заявления, и попробовал сесть на ближайший стул, но оказался на полу, разглядывая весьма изящную мебель, торчащую из его груди, а Рамус с ухмылочкой неспешно сдвинул стул в сторону, и снова пробормотал:

- Очень любопытно.

- Слушай, - встал эльф и прищелкнул языком от досады, - я конечно, теперь, не устаю, но все время стоя, я же не лошадь. У тебя кольчуги какой-нибудь нет?