Цена Желания

1

Трое сталкеров двигались по старой асфальтированной дороге, окруженной по бокам непролазными, глухими и бескрайними лесами, в сторону Чернобыльской станции. Над густой, зеленой, слегка рыжеватой от радиации листвой, возвышалась антенна «Дуга», одинокая, брошенная и внушающая страх. Вокруг нее расположились невысокие постройки Темной Долины, многоэтажки Военного Города и холмистые урочища Тихих Холмов. В бледно-сером небе золотилось солнце. Его яркое пятно постепенно затягивалось оранжевыми, перемешанными с белыми, вечерними облаками, медленно плывущими огромной стаей далеко за горизонт, перекрываемый станцией и лесом. Закат горел алым огнем. Нетипичный для Зоны теплый воздух хранил в себе тишину, заполненную легким дуновением душного ветра, тихим шелестом листвы и непривычным пением мутировавших птиц.

Даже не верится, что это опасная Зона. Она — отдельная, совсем другая реальность, со своими законами и нормами, она не похожа на остальной мир... Иногда кажется, что Зона сама появилась. Трудно порой поверить, что здесь когда-то жили люди, в один прекрасный день покинувшие рай, который когда-то здесь находился и вдруг оказался адом. Адом, который стал разрастаться, пока люди, создавшие этот ад, пытались его забыть. А что здесь было до Зоны, до Первого Выброса, до аварии? Цветущие яблони, густые леса, горячий воздух и процветающий советский город. Этот рай исчез, и на замену ему пришла Зона, построенная на руинах этого рая из пепла, твэла и графита под треск дозиметра.

Но как появилась сама Зона? Что она из себя представляет? Симбиоз аномальных явлений, возникших в результате атомной катастрофы и выброса странной энергии? Может она - лишь часть более ужасной катастрофы, которая скоро настигнет планету? Люди покинут свои города, и в них будут образовываться свои Зоны? Эти отдельные миры начнут разрастаться и вытеснять обычный и сами станут им, когда объединятся? Все будет гораздо хуже, чем здесь и сейчас, в таком случае. Зона меняет не только жизнь, но и людей, которые в ней находятся… Странно, но Зона существует уже давно, но понять, что она из себя представляет, до сих пор не удалось. Близкие к разгадке незаметно исчезали, словно Зона не хотела, чтобы они поведали истину человечеству. Что-то обязательно случится — в этом нет сомнений...

Группа сталкеров встала недалеко от «моста смерти», на окраине леса у какой-то синей постройки, находившейся перед ОРУ-330 - самым известным на ЧАЭС рассадником электр, чтобы чуть передохнуть. Все заросло. Кругом деревья и высокая трава. Чуть дальше был мост, который пролегал ржавыми металлическими балками над широким, немного мутным прудом, идущим откуда-то от станции к реке Припять, тянущейся вдоль до ближайшего живого города, проходя через всю Зону. Возле реки росли лишь небольшие леса, за которыми виднелись либо бесплодные радиоактивные степи, либо трубы ЧАЭС. Берег у моста был покрыт высокой травой и закрыт крупными валунами. Тут и там из воды выглядывали невысокие, очень тонкие и кривые деревца.

- Эй, Куб! Чего встал? Ты идешь? - окликнул одиноко стоящего вдали на обочине сталкера человек в противогазе, махая ему рукой, держащей автомат. Другая была ранена на последней охоте.

Куб ничего не ответил, лишь стоял и оглядывался вокруг, задумавшись о чем-то своем. Его поражала красота Зоны. Многие, как он считал, видят в Зоне только руины и радиационную опасность и не замечают, что природа здесь особенная, чистая, потому что сама восстановилась, и ей ничего не мешает расти, накапливать силу, чтобы идти дальше и разрастаться. Сталкер вспомнил рассказ одного старого охотника за артефактами, бывавшего за Припятью, в Заповеднике, про то, что в белорусской зоне отчуждения дома буквально срослись с деревьями (а они там очень высокие), и листва этих деревьев почти полностью закрывала стволы. Трава там ростом с человека, а на яблонях растут яблоки с голову. Цветы настолько красивы и необычны, что их сталкеры собирали и потом продавали вместо артефактов за пределы Зоны. Оказалось, что это новый вид цветов, которого на Большой Земле нет. И воздух за станцией такой чистый, что исцеляет от многих недугов и очищает сознание от переживаний и дурных мыслей. И солнце каждый день там светит. Именно так и выглядит сердце ужасной и опасной Зоны. Куб считал, что основная сила Зоны заключается в природе ее, а заброшенные строения - лишь жалкие остатки присутствия человека здесь, ничтожные попытки поработить эту природу, которые скоро канут в небытие...

- Куб! - хрипло крикнул сталкер в противогазе.

- Иду! - ответил задумавшийся сталкер. Из-за респиратора его слова долетали до товарищей лишь каким-то приглушенным звуком, но человек в противогазе его понял. Фон в лесах и на дороге превышал нормы в несколько раз, так что лучше бы не снимать защиту.

Куб нехотя двинулся с места и пошел к товарищам, оглядываясь по сторонам, проверяя, не услышал их кто-нибудь, например: бандиты или фанатики.

Сам Куб был невысоким и худым. Светлые волосы вились на квадратной голове кудрями. Глаза голубые и маленькие, смотрели на все с любопытством. Нос прямой, рот тонкий, скрыт за старым самодельным респиратором из резины и вставок из советского противогаза. Издалека он походил на подростка, но Кубу было уже двадцать восемь. Сталкер был одет в сталкерский комбинезон «Заря», поверх которого был потертый и мятый бежевый плащ с капюшоном. На правом плече висел АК-12, который, судя по изоленте на цевье, много лет служит в бою и сменил не одного владельца. Наверное, он даже видел горы Афганистана. На левом боку висела сумка, лямки которой перекинуты через голову на правое плечо. В сумке была накидка от дождя и небольшой контейнер для артефактов, вмещающий в себя только четыре слота для аномальных образований, из них три занимали артефакты для ослабления воздействия радиации на организм. Также в сумке находилось несколько обойм для автомата и пистолета, висящего на поясе рядом с детектором, счетчиком Гейгера и ножнами с ножом. Кобура и ножны были сделаны Кубом из кожи болотного кровососа.

2

Костер потух еще ночью, когда сталкеры только уснули, - дул сильный ветер. Первым встал от холода Гермес и сразу же разбудил остальных. Ночь уже уходила. Сталкеры быстро собрали свои вещи и нехотя пошли в сторону четвертого блока. Небо постепенно розовело из-за появляющихся первых лучей солнца. Звезды медленно пропадали, приходили облака и тянули за собой пустой утренний холод и густой дым тумана. Незаметно оживала природа, просыпаясь от капель ледяной росы. Возле станции неожиданно сверкнула молния. Собирался дождь. Но грома не последовало. Со стороны Заповедника пришли зеленые мрачные тучи, которые перекрыли лучи и облака.

- Дождь, по-моему, не входил в наши планы, - сказал Атом, посмотрев на Куба. - Долбаная погода. Опять гроза! На прошлой же неделе все семь дней подряд не прекращалась!

- Если не выброс, - вставил Куб, хладнокровно восприняв слова друга.

Сталкеры много не прошли. У самого моста остановились, чтобы окончательно проснуться. Атом был мрачнее появившихся туч из-за погоды и недосыпа, он неаккуратным и дерзким движением поправил свой рюкзак, перевесил на другое плечо дробовик. Гермес прошел по дороге еще пару метров, остановился, достал карту и посмотрел в нее. Куб вновь осмотрелся. Изредка дул порывистый ветер, гудя на всю десятикилометровую зону отчуждения. Грязно-зеленые тучи встали над станцией и медленно поползли вдоль реки Припять. Ветер колыхал росший на обочине дороги высокий ковыль и торчащую из асфальта желтую полынь, тревожил листву деревьев, сносил пыль со станции на сталкеров.

- Останавливаться из-за дождя нет смысла. До станции рукой подать, - сказал Гермес.

- Только если рука не километр, да? - с сарказмом спросил Атом.

- Да нет, осталось меньше половины километра еще на привале. - Атом прошептал мат. - Куб, готовь секатор. Пойдем не по дороге, а по прямой.

- Это как?

- Смотри, - начал Гермес, показывая другу карту, - мы можем прям здесь свернуть и пойти вдоль пруда-охладителя и ОРУ. Там, где пруд кончается, сворачиваем, срезаем проволоку и перед нами как раз будет саркофаг. Можно пойти мимо смотровой площадки, но это будет долго и опасно. Можем на фанатиков или зомби нарваться. Прямой путь - это через ОРУ.

- Но возле ОРУ электры, а у самого саркофага радиация сильная, - возразил Куб.

- Мы поднимемся на теплотрассу и по ней взберемся на крышу, там через пробоину в конфайнменте зайдем в саркофаг, - пояснил Гермес.

- И там будут поля артефактов? - не унимался Куб.

- Да. Но это не точно. Зато поля аномалий гарантированы!

- Что-то мне оба пути не нравятся, - сказал Атом.

Гермес повернулся к нему и злобно произнес:

- Есть еще варианты, как подойти к саркофагу? Не нравится - предлагай, умник хренов!

- У меня защиты от электр нет! И своим дробовиком я с фанатиками ничего не сделаю.

- А нахер ты в куртке в центр Зоны поперся?!

Атом промолчал.

- И у тебя еще самое хорошее оружие, в отличие от нас.

- А откуда мне знать, что здесь на станции? Может, тут тишина, как на Свалке? В Зоне же всякое бывает.

- Совсем придурок? Здесь уровень радиации за тридцать лет практически не упал, а ты думал, что это деревня новичков?!

- Я не знал, что здесь настолько опасно.

- А что ты вообще знаешь? Здесь тебе не Болота, это Зона!

- Тихо! - крикнул Куб. - Возле стелы кого-то вижу!

Сталкеры тут же ушли с дороги и спрятались за зарослями на бетонном склоне у пруда-охладителя. Гермес и Куб приготовили свои автоматы, а Атом принялся высматривать в бинокль фигуру, которую заметил его товарищ. Пока что никого видно не было, человеком не пахло, но напряжение только возрастало от этого. Еще туман мешал видеть. С каждой минутой он только сгущался, образуя серую и плотную пелену, закрывающую всю станцию от сталкеров. Только тень трубы осталась и свет прожекторов, стоявших у стелы.

Сверкнула молния над станцией, пошел сильный дождь. Болотные облака полностью закрыли небо. Было тепло и холодно одновременно. Сталкеры прижались к растительности, чтобы немного спрятаться от воды, льющей на них как из ведра. Молнии стали сверкать часто, но пока что только за станцией. Страшно потемнело. Туман превращался в дым, поднимаясь теперь над землей. Куб и Гермес лежали в кустах, выставив автоматы на дорогу. Атом стоял возле дерева и смотрел в бинокль, игнорируя дождь, как будто на нем прорезиненный и теплый плащ-дождевик с глубоким капюшоном, а не обычная косуха без капюшона и балаклава.

- Никого не вижу из-за дождя и тумана. Перегородки с проволокой еще мешают разглядеть стелу.

- Посмотри туда, где прожектор светится. Там что-то было, - сказал Куб.

Куб достал дождевик из сумки и напялил его. Потом накинул сразу два капюшона и успокоился, перестал двигаться и привлекать своими движениями внимание к кустам. Только изредка бросал в сторону стелы короткие и полные надежды, что ему показалось, взгляды. Гермес тоже накинул капюшон, застегнул свой плащ на пуговицы и расслабленно откинул голову.

Прошло несколько минут, но Атом ничего не увидел. Остальные это поняли.

- Атом, - подозвал Гермес сталкера в кусты, и тот подошел к ним. - Значит так, мужики, нужно думать, что делать. Некстати началась гроза. Если на смотровой площадке кто-то есть, то он явно не с распростертыми объятиями вышел нас встречать, а охранять подходы от нас. Поэтому нужно мимо ОРУ идти. Только почему он вышел? Мы не одни здесь что ли?

- Кого-то ждут, значит, - подвел итог Атом.

- А кого?

- Может, какой-нибудь груз... Иначе откуда они берут свои пушки? Им привозят. С нашего брата сталкера брать нечего.

- А может он нас все же увидел и пошел к нам? - спросил Куб.

- Возможно... Но туман...

- Это не его фонарик светится?

- Точно не его. Ты что, Гермес, это прожектор. И он точно не у стелы, - вставил Атом.

- В том-то прикол, Атом, что это не прожектор, а фара. Прожекторы так низко не стоят, - сказал Гермес, посмотрев в бинокль туда.

3

Они встали у теплотрассы. Атом достал из кармана небольшую резиновую маску-респиратор и полез на нее первым. За ним поднялись Куб и Гермес, тоже надевшие лицевую защиту. Встав на небольшую трубу, ведущую к четвертому энергоблоку, сталкеры пошли. Атом по пути часто фотографировал станцию и виды с высоты теплотрассы. Настолько часто, что порой трудно было понять: вспышка фотоаппарата это или молния. Гермес, видя, что особо группа не продвигается из-за любителя фотографии и дорогих аптечек, вырвался вперед и уверенным шагом двинулся к цели. Последним пошел Куб, высматривая внизу мнимого преследующего их фанатика. Его так и не отпустило чувство, что за ними идут.

С теплотрассы было видно, как вся территория перед энергоблоками и смотровой площадкой занята небольшими зданиями, бытовками, заброшенной техникой и застройками. Между зданиями бродили зомби, возле застроек виднелись фигуры фанатиков, которые, наверное, не подозревают, что на их территорию зашли трое сталкеров. В некоторых местах можно было увидеть очертания аномалий неизвестного происхождения, но разглядеть их детали не представлялось возможным из-за грозы. Вроде бы это места, рядом с которыми сталкеры слышат крики о помощи, потом подходят к ним, и их убивает давление, которое может быть на дне Марианской впадины. Иногда от сталкера остается только артефакт, который аномалия сделала из него, чаще - ничего. Все зависит от силы аномалии. Пока что неизвестно, с чем связана сила аномалии, но есть предположения, что она зависит от местоположения рядом с другими аномалиями. Чем ближе, тем сильнее.

Рядом с такими аномалиями Куб, как и многие другие сталкеры, вспоминал, сколько охотников за артефактами разбогатели на артефактах, преобразованных из тел их товарищей в этих аномалиях. И сколько бандитов, готовых на все ради денег. Хотя в последнее время сталкеры не сильно отличаются от бандитов...

Сверкнула молния и на мгновение эти аномалии стали видимы. Прозрачный, но видимый даже издалека поток воздуха, похожий на красное свечение, поднялся от земли, тут же вернулся обратно и перестал быть видимым. Аномалия располагалась прямо перед входом в саркофаг.

- Мда... Не сладко бы нам пришлось, если бы все-таки пошли нормальным путем, - сказал Куб.

- Это почему же? - спросил Атом, перестав фотографировать.

- А вон там, возле входа пресс устроился.

- Пресс? Это который из сталкеров артефакты делает?

Куб кивнул.

Даже Гермесу стало интересно, правда ли сказанное Кубом, и он взял бинокль у Атома, посмотрел в него и подтвердил:

- Да, там действительно пресс! Значит, рядом должна быть какая-нибудь другая аномалия. - Гермес еще раз посмотрел в бинокль. - Снаружи ее нет, значит она внутри... Мда... Попали бы мы... Вот так Зона охраняет свои сокровища... Аномалия-паразит.

- Что? - в один голос спросили Куб и Атом.

- Пресс - это аномалия-паразит. Живет за счет других аномалий. И еще мгновенно сталкеров убивает. Нас бы тотчас раздавило давлением, если бы пошли через «парадный вход». Зато от одного из нас остался бы дорогой артефакт. - В линзах противогаза заискрились улыбающиеся глаза Гермеса.

- Это как артефакты-паразиты?

- Да, тоже живут за счет другого... Ладно, идем, нечего здесь без толку стоять. У нас тут не экскурсия по ЧАЭС. Атом, ты меня слышишь?..

- И как тогда фанатики заходят в саркофаг?..

Никто ему не ответил.

Снова пошел дождь.

Сталкеры пошли по теплотрассе к саркофагу в том же порядке. Все ближе была труба третьего блока и огромная арка конфайнмента. Скоро перед ними появилась небольшая лестница, которая вывела их на крышу третьего блока. На такой высоте дул непривычно сильный и влажный от дождя ветер. Внизу он был в разы слабее. Здесь казалось, что до неба оставалось совсем немного. Толстая и высокая желто-белая труба, обтянутая тросами и железками, пронизывала густые хмурые облака, наполовину прячась в них. Товарищи встали прямо за ней, дабы скрыться от ветра и дождя. Дождь стал настолько сильным, что от поверхностей стала подниматься дождевая пыль, которую сносил беспощадный ветер. Молнии били совсем уже рядом и приближались к ЧАЭС. Та красная молния лишь уведомила всех сталкеров, что к ним идет гроза. Так и определяют погоду в этом отдельном мире...

Причем в Зоне несколько видов дождей. Очень часто проходят кислотные дожди, порой проливают электроливни, или проходит огненный град. Все зависит от того, в какой аномалии больше осталось неиспользованной энергии Зоны. Если больше всего после выброса становится жарок или киселей, то в них и больше энергии, а значит с большей вероятностью будут проходить огненный град или кислотный дождь. После каждого выброса какие-то аномалии исчезают или появляются, какие-то меняют местоположение, поэтому дожди сменяются. Красная молния означает обычный дождь. Троице сталкеров повезло, что они попали под простой ливень, а не кислотный. Остальные виды определяют по другим признакам. Если идет волна мутантов - огненный град, потому что мутанты бегут в укрытия, чтобы не сгореть. Зеленое небо и волна мутантов - кислотный дождь, мутанты странно себя ведут (из-за усиления магнитного поля Зоны) - электроливень...

Гермес аккуратно выглянул из-за трубы и пошел, остальные - за ним. Вновь лестница. По ней сталкеры спустились с уровня трубы на выглядывающие блоки саркофага и вошли через пробоину арки внутрь. Никто не знает, как эта пробоина появилась, но, возможно, ее сделали фанатики, чтобы выходить на крышу энергоблока и с нее отстреливать врагов. Но поговаривают, что ее сделал какой-то ученый, работавший в лаборатории под станцией и сошедший с ума после того, как ему раскрылись все тайны возникновения Зоны. Согласно легендам, ученый вышел на крышу четвертого блока и спрыгнул, но в полете угодил в телепорт, который вернул его обратно на крышу. Так и прыгал с разных мест бедняга, желая покончить с собой, да телепорты не давали. Вернулся ученый в саркофаг и стал каким-то образом одним из фанатиков.