Глава 1
- Муж тебе изменяет, - выдает подруга на одном дыхании.
Замирает. Даже не дышит. Ждет моей реакции.
- Кир, нашла время шутить, - смеюсь и сжимаю в руках чашку чая.
Гадкая, скользкая змея обвивается вокруг сердца. Я ее прогоняю, но она лишь сильнее сдавливает.
- Я не шучу, - подруга мнет салфетку в руках. – Я не хотела быть этим гонцом. Прости, - нервным движением убирает волосы с лица.
- Тетя Кира, смотри, я пантера! – к подруге подбегает моя дочь Лада.
Их с сестрой развлекает аниматор.
У нас с Семеном лапочки близняшки. Им недавно по восемь лет исполнилось. Он в них души не чает.
Старший сын сейчас приглядывает за шестимесячным Антошкой. У нас семья полная чаша, зачем Кира такое говорить?
- Ох, какая хищница! – подруга отвлекается на мою дочь.
Но все равно поглядывает на меня с жалостью.
Жалость! Ко мне!
По спине стекает противная холодная струйка.
Дочь убегает к своей сестре. Аниматоры в этом кафе отличные. Его как-то нашел Семен и теперь мы тут постоянные клиенты.
- Так что ты там говорила? – спрашиваю холодно.
- Семен тебе изменяет, - повторяет, глядя мне в глаза. Там снова жалость.
Терпеть не могу жалости к себе!
- Кира, ты пережила измену. Я знаю, через что тебе пришлось пройти. Но зачем ты в эту дрянь меня окунуть пытаешься? – завожусь. Я очень люблю подругу. Прошла с ней не мало. И не понимаю зачем она сейчас несет эту чушь. – Ты прекрасно знаешь моего мужа. Мы с ним в браке десять лет. Столько всего прошли. И ни разу! Ты слышишь меня, - повышаю голос, - Ни разу он мне не давал повода усомниться в нем!
- Я сама в шоке, - она выглядит растерянной, а говорит уверенно. И эта жалость в ее глазах добивает.
Семен – моя вторая половинка. Мы срослись так, что нас уже невозможно разъединить.
И пусть беременность далась мне не легко. И сейчас на романтику не остается времени, мы погрязли в хлопотах. Но это ничего не значит. Всего лишь небольшие временные трудности.
Не верю.
- Это невозможно! С чего ты это вообще взяла? – делаю глоток чая. Во рту пересохло.
Слова подруги – полный бред. Сама себя убеждаю.
Тогда почему противная змея вокруг сердца никак не уймется?
- Я его сама видела. На подземном паркинге торгового центра. Он зажимал девицу. Целовался с ней. Потом они сели в машину и уехали, - выдает без запинки.
Как заученную речь толкает.
- Зачем ты врешь? Семен верен мне! – стучу кулаком по столу.
А в голову вонзается гадкая мысль – Кира порядочный и честный человек. Она бы не стала меня подставлять.
Но если выбирать родного мужа и близкую подругу, кому я поверю?
Мужу.
Семен – мой мир.
Я каждый день на протяжении десяти лет благодарила судьбу, что встретила его.
Я мечтала, чтобы этот тяжелый период в нашей жизни прошел, и мы снова могли наслаждаться друг другом. Мы столько всего вместе прошли. Иногда было так тяжело, хоть вой. Но мы всегда шли рука об руку, держались за свое счастье. Вместе преодолевали денежный кризис, поднимались с низов, шли к своим целям.
Кто угодно может изменить, только не Семен. Я в нем уверена, как в самой себе.
- Я десять дней назад видела его. Даже пыталась с ним поговорить. Но он меня послал. Сказал, чтобы я не лезла в вашу семью, - она продолжает гнуть свою линию. – Я бы раньше тебе сказала. Но ты болела.
- А сейчас я выздоровела и можно меня помоями облить!
- Кристина, - подруга вздыхает. – Я очень дорожу нашей дружбой. А гонец, который принес такую весть… ничего хорошего ему не светит. Но я была в ситуации, когда все знали про измену моего мужа и молчали. Для тебя такой участи я не хочу.
- Если не хочешь, тогда и не неси чепухи! – вскакиваю со столика. Бросаю несколько купюр. – Всего хорошего. Я с девочками ухожу.
- Там остались записи… - Кира продолжает смотреть на меня с жалостью.
Не могу этого вынести. Подхожу к дочкам. Забираю их, выслушивая недовольство, что они только разыгрались. Обещаю им прийти в кафе еще раз.
Они прощаются с Кирой.
Подруга украдкой смахивает слезы. Она плачет.
Змея еще плотнее обвивает сердце.
- Папа обещал в выходные поехать в аквапарк. Мы ведь поедем? – спрашивает Лида, разукрашенная в лису.
- Конечно, поедем.
Семен отличный отец. Когда родились наши близняшки, он их с рук не спускал. Трусился над ними больше меня. Все проверял дышат ли они, хорошо ли едят. А обычный чих вызывал у мужа панику.
И сейчас Кира хочет сказать, что Семен рискнул променять нашу жизнь на какую-то девицу?
Бред!
Захожу в дом.
- Тем, мы вернулись!
В ответ мне тишина.
Набираю сына. Старшему скоро восемнадцать. Совсем взрослый.
- Привет, мам, - раздается его беззаботный голос на том конце.
- Ты где?
- У меня дела нарисовались. Я Антоху с собой взял. Пусть проветрится.
- Хорошо. Только не долго. И смотри за братом, - это я по привычке говорю.
А так я уверена в сыне. Он у меня очень ответственный и умный. Учит сразу четыре иностранных языка, призер по плаванию. Красавец мужчина растет.
- Хорошо, что сказала, а то я бы его на улице оставил, пусть сам домой топает, - весело хохочет.
Настроение сына еще больше меня успокаивает.
У нас все хорошо. Мы счастливая семья.
Переодеваюсь в домашнее платье и иду отмывать девочек.
Они сопротивляются. Хотят папе показаться во всей красе.
Провожу им домашнюю фотосессию и лишь после этого, они соглашаются на ванную.
Далее бегу на кухню. К ужину еще не все готово.
Девочки отправляются в свою комнату.
Делаю привычные дела, а в голове голос Киры звучит. Сбивает с толку то, что подруга вовсе не интриганка. Я к ней сильно привязана.
Она сама прошла через ад. Как она может теперь говорить мне подобные вещи?
Семен приходит раньше времени. Поспешно мою руки. И бегу его встречать.
Глава 2
Его лицо мгновенно каменеет. Муж не спешит отвечать. Смотрит на меня внимательно, задумчиво.
- Ты мне изменяешь? – повторяю свой вопрос с дрожью в голосе.
Его реакция вызывает безотчетный страх. Змея шипит на сердце, обволакивает своей холодной слизью.
- Хм… - чешет подбородок.
Привычно смотрю на кисть, увитую сеткой вен. Сколько эти руки меня ласкали, сколько в них силы и столько же нежности. Не могли они ласкать другую!
Нет!
В его серых глазах переливается холодная ртуть.
- Сем? – с губ срывается писк.
Слишком страшно.
Почему он не бросается меня целовать и не заверяет, что это полная чушь?
Почему мы еще не смеемся над моим вопросом?
- Идем, - берет меня за руку.
Его прикосновение жесткое, сильное. Там ни капли привычной нежности.
- Что происходит? Куда идем? – спазм сдавливает горло. Делаю вдох, а в легкие ничего не попадает.
Муж открывает двери в нашу спальню. Ставит меня перед зеркалом.
- А ты сама как думаешь? – наклоняется к моему уху.
Он очень высокий. Я ему едва до плеча достаю. Темно-синяя рубашка расстегнута на верхние пуговицы, открывая накачанную, мощную грудь.
- Я спросила, - снова этот позорный писк из горла.
Почему я не могу нормально с ним поговорить?
Где доверие?
Почему я испытываю страх?
Непонимание?
Где мой любимый муж?
В голове полный хаос.
- Посмотри, - Семен указывает на зеркало.
- Я не понимаю… - облизываю пересохшие губы.
Смотрю в отражение. Там я с перепуганным лицом, глаза широко распахнуты, губы сухие, черты заострились. И Семен, загорелый, подтянутый, большой и очень серьезный.
На лице нечитаемое выражение. А ведь я всегда была уверена, что могу понять его без слов.
Семен резким движением разрывает на мне домашнее платье.
Треск ткани, его застывшее без эмоций лицо.
Всхлипываю.
Не успеваю опомниться. Как он грубо срывает нижнее белье. Сначала лифчик, затем трусики.
- Что ты творишь, Сем? – пытаюсь закрыться руками.
Муж берет меня за руки и отводит их в стороны.
- Смотри, - холодный голос режет как ножом. – Внимательно, Кристина.
- Я не понимаю… - пытаюсь увернуться. Прикрыться. Его взгляд жжет холодом. Кожа печет. Шеки пылают.
Мне стыдно. От его взгляда. Смотрю в родные глаза, а там отравляющая ртуть.
- Посмотри на свой уродский живот, бедра у курицы краше, - свои слова он сопровождает движением пальца, - Грудь, - морщится так, буто увидел что-то жутко мерзкое. - Тут вообще… содрогаться и плакать.
Смотрю на себя. Я действительно во время последней беременности набрала лишние килограммы. Несвойственный для меня вес. Живот выпирает, моя большая грудь, ранее предмет завистливых взглядов мужчин, сейчас печально смотрит вниз.
Я еще не пришла в форму после родов. Они были тяжелыми. Я много болела. И Антошка требует моего постоянного внимания. А еще девочки. Тема готовится к поступлению. Дом на мне. Я кручусь, забывая иногда поесть.
Конечно, я уже не та стройная женщина, с которой он познакомился.
Слезы катятся по щекам, стекают по шее, следуют далее по телу… на которое муж смотрит с отвращением.
- Я ребеночка родила шесть месяцев назад, - всхлипываю.
Зачем-то оправдываюсь.
Он вызывает во мне волну жгучего стыда. А так не должно быть.
- Твой живот похож на мешок с навозом, - вытирает тыльной стороной руки рот. – Грудь? Кто к ней в здравом уме притронется? Смотри, Кристина. Внимательно смотри, на вот эту мерзость, - продолжает меня резать каждым словом. – Целлюлит на бедрах. Это уже не апельсиновая корка… это дырявое корыто.
- Отпусти! – ощущаю дикую потребность одеться, закутаться, спрятаться.
Только бы больше не смотрел.
- Ребенка говоришь родила? – держит меня еще крепче. – И это оправдание так себя запустить? За кого ты меня принимаешь? За терпилу? Типа Семе и так сгодится? – при каждом слове его верхняя губа с презрением задирается, обнажая ряд белоснежных зубов.
- Не смей так говорить… я не заслужила этого всего… Я же ради вас…
- Ради нас? Серьезно? – злобно усмехается. - Ты спрашиваешь изменяю ли я? – взгляд становится надменным, самоуверенным. Он даже грудь свою накачанную вперед выпячивает.
- Да…
А я стою с поникшими плечами, грудь еще больше опустилась, живот тянет, а внутри сплошные раны, реки крови, и довольная змея вонзает зубы в сердце. Рвет его на куски с довольным причмокиванием.
- Ты должна благодарить, что я вообще живу с тобой, прихожу в этот дом и смотрю на уродливое тело жены, - тычет пальцем в мое отражение в зеркале. - Мне памятник надо за выдержку поставить.
- Тебе памятник? – переспрашиваю недоуменно.
- Можешь начинать меня благодарить, - отталкивает меня, проходит к креслу, усаживается, широко расставив ноги.
Глава 3
Первым делом бегу к шкафу и одеваюсь. Хочется закутаться, спрятаться, чтобы его взгляд перестал резать.
Вещи падают на пол. Ненавижу себя за поспешные неловкие движения. Но меня трясет. Ничего не могу с собой поделать.
Унижение жжет.
Семен наблюдает за мной с холодной, циничной ухмылкой.
За больше чем десять лет знакомства никогда ничего подобного по отношению ко мне не видела.
В него будто вселилась мерзкая тварь. А моего любимого и заботливого мужа тут нет.
- Благодарить? – спрашиваю глухо.
- Да. Я ведь все еще с тобой. Подвиг с моей стороны.
Он продолжает кромсать меня словами. Жестоко режет, и наслаждается моей болью.
Я перед ним беззащитна. Морально выпотрошена.
Хочется в ответ причинить ему боль. Но сейчас я слишком истерзана. Он лишил меня сил. Опоры. Всего.
- Посмотри на себя «герой». Унижая меня, поднимаешь себе самооценку? Ты не мужик после этого, - кутаюсь в халат. Хочу максимально от него закрыться, но его пронзительный взгляд прожигает насквозь.
- Не унижаю. Я указал на проблемы, с которыми тебе надо поработать. Думаешь, я долго с такой женой протяну? С тобой же стыдно на люди показаться? Что мои партнеры по бизнесу скажут? – пренебрежительно морщится.
Под этим взглядом реально себя ничтожеством чувствую.
- Не протянешь. Я ухожу от тебя, - справляюсь с голосом, и он звучит ровно. – Ты забыл Семен, что не было бы никакого бизнеса, если бы не я. Ты был голый и босый с кучей проблем, когда мы познакомились.
- Я встал на ноги. Ты опустилась, - и бровью не ведет.
Отшатываюсь. Снова удар. Полосует металлом глаз.
Когда мы встретились, у Семена развалился бизнес, он был в кредитах по уши. Меня это не отпугнуло. Я верила в своего мужчину и знала, что мы со всем справимся. Было тяжело. Жили впроголодь, считали каждую копейку.
Семен был из другого города, и я переехала к нему. Продала свой маленький, но прибыльный бизнес. У меня была клининговая компания, обросшая большим количеством постоянных клиентов. Отдала все деньги ему и работала вместе с ним. Сутками. И нет. Я не боялась. Я знала, что нас ждет успех. Ведь мы вместе. Вместе идем к своим целям.
- Куда ты пойдешь? Не смеши меня, Крис, - запрокидывает голову вверх и хохочет. Громко. С издевкой и наслаждением.
- Пойдешь ты. А дом останется мне и детям.
- Ты уверена, что дети с тобой останутся? – перестает смеяться и смотрит на меня так, будто у него за спиной козыри.
- Уверена!
- Кому ты нужна? Не глупи, - склоняет голову на бок. – На тебя даже по пьяни никакой алкаш не залезет. А я терплю.
- Не терпи. Выметайся!
- Типа решила зубки показать? А доказываешь, что еще и отупела, - сводит брови на переносице. – Я показал тебе проблему, - машет кистью вдоль моего тела. – Работай. Исправляй. Не позорь меня.
- Я решаю проблемы. Развожусь с тобой.
- По причине? – прищуривает один глаз.
- Ты мне изменяешь!
- Нет. Я тебе не изменяю, - произносит медленно.
Глаза его выдают. Их блеск.
- Не ври. Тебя видели.
- Кто? – поднимается с кресла. Подходит ко мне, нависает как хищник.
- Важен факт измены.
- А его у тебя нет. Мало ли кто, что говорит. Люди могут ляпать языком любую чушь. Ты им будешь верить, или родному мужу? Я ведь указал на проблему, которая, - закатывает глаза, - В будущем приведет к измене. Работай над собой, - хлопает меня по ягодице. – Тьфу, груда желе я не зад.
- Ты реально думаешь, что после этих слов я с тобой останусь? – горло сдавливает спазм.
В сердце образуется черная дыра. И она разрастается, принося нечеловеческую боль.
- Еще и извиняться будешь, Крис, - выходит из спальни.
- Имей хотя бы смелость признаться в измене!
- Докажи, - оборачивается и смотрит с презрением. – А вообще я есть хочу. Готовить ты тоже стала отвратительно.
Глава 4
Хочется упасть на кровать и разрыдаться. Обидные слова Семена продолжают меня преследовать. Но я не имею права раскисать. У меня дети.
Пошатываясь иду за телефоном. Выхожу в лоджию, чтобы меня не было слышно.
- Кира…
- Да, Кристин…
Закрываю рот ладонью, подавляя жалобный крик души, услышав голос подруги.
Где взять сил, чтобы через это пройти.
- Ты говорила, можно достать видео с камер наблюдения Семена и…
- Можно. Я попробую.
- Очень выручишь.
- Если что-то надо, ты всегда можешь на меня рассчитывать, - участие в голосе подруги, еще сильнее рвет душу в клочья.
- Спасибо… мне очень надо…
Сбрасываю вызов и вытираю слезы. А они продолжают катиться по щекам.
Вспоминается наша с ним встреча. Я переходила дорогу. Только что прошел сильный ливень. Какая-то машина окатила меня с ног до головы грязной водой.
- Девушка, вам помочь? – услышала совсем рядом.
Обернулась и утонула с серебре его глаз. Тогда они искрились теплотой и восхищением. Он так смотрел на меня… как ни один мужчина… Мокрая, залитая водой из лужи, в его глазах я чувствовала себя королевой.
Сердце дрогнуло в тот же миг.
Я в город приехала к подруге по институту на день рождение. Не собиралась, но в последний момент передумала. Судьба, до сегодняшнего дня, я была в этом уверена.
Наш роман был стремительным. Семен не отходил от меня ни на шаг. Я купалась в его ласке и любви. Он очень быстро поладил с моим сыном от первого брака.
Я на тот момент уже как год была в разводе.
С первым мужем у нас никогда не было любви, а вот дружба была всегда. Я забеременела. Мы поженились. Прожили несколько лет. А потом поняли, что нам не по пути. Даже отмечали развод и желали друг другу счастья. Мы до сих пор прекрасно с ним общаемся.
С Семеном же было иначе, с первого взгляда и, как я думала, на всю жизнь.
Меня не остановили его долги, то, что ему практически негде жить. Я знала, это не главное. Все можно преодолеть. И будучи беременной девочками, я работала вместе с ним не покладая рук. И потом мы ночами подменяли друг друга, успокаивая очень беспокойных малышек и разрабатывая новые проекты.
Мы все делали вместе.
Семен всегда меня жутко ревновал. Даже в драки лез без особой причины, только потому, что ему не понравилось, как на его жену посмотрели.
Его восхищение в глазах с годами становилось только ярче.
Так, когда это пропало?
Когда я забеременела? Или раньше?
После переезда?
Именно Семен загорелся этой идеей и постоянно подбивал меня на смену города.
Около двух лет назад ему удалось меня уговорить. Мы переехали в мой родной город. Расширили фирму. Купили тут дом. Сделали ремонт.
Казалось бы есть все для счастья, живи и радуся…
А теперь я ищу доказательства его измены…
Вижу, как через ворота проходит старший сын с коляской. Высокий, стройный, очень похож на своего отца.
Как дети перенесут крах нашей дружной семьи?
Захожу в дом и иду в ванную умыться. Не хочу показываться перед Темой в таком виде.
Долго умываюсь. Из зеркала на меня смотрит опухшее лицо.
Закрываю глаза. Не хочу это видеть. Обидные слова Семы из головы не выходят. Они будут меня всю жизнь преследовать.
Но кто она? На кого он меня променял?
Случайная связь?
Новая любовь?
Выхожу из ванной. Иду на звук голосов. Ступаю медленно. Тихо. Пытаюсь с мыслями собраться. Надо сына поблагодарить, что помог мне с Антошкой.
- У твоей мамаши бзики, - слышу голос Семена. – Так что жди соплей и жалоб.
- Чего?
- Она типа уходить собралась, - смешок мужа.
- Куда она денется? Кому нужна? – едкий смех старшего сына.
Издевательские звуки дорогих мне сердцу людей. В унисон.
- Так я ей так же и сказал, - раздается хлопок.
Видимо Семен хлопнул моего сына по плечу. Он так часто делает.
- Молоток, Сем! Старая лошадка наша должна в стойле сидеть. И не рыпаться.
***
Мои хорошие! Очень вам благодарна за ваш отклик, за поддержку новой истории, за лайки и комментарии!
Без вас не было бы и истории! Обнимаю вас)
От всей души спасибо!
Глава 5
- Серьезно, Тем? – захожу на кухню. Они сидят рядышком спиной ко мне и пьют кофе.
Оборачиваются на звук моего голоса.
- Приятно слышать, какого ты мнения о своей матери, - стараюсь говорить ровно.
В то время как внутри взрывы. Один сильнее другого. Перед глазами кровавые круги.
Мой сын. Родной. Любимый. Я считала у нас отличные и доверительные отношения.
И тут иллюзия?
- А чего ты удивляешься? – сын не выглядит испуганным. – Ты знаешь, я привык правду в глаза говорить. Так что могу повторить. Если ты вдруг чего не расслышала.
- Интересно, чем же я заслужила подобные высказывания в свой адрес?
- Начинается, - Семен протяжно вздыхает.
- Ты заколебала, мам. Меня достало соответствовать твоим идеалам. Быть послушным сыном и ни в коем случае тебя не расстраивать. И Сема устал. Мы все. Ты нас душишь! – проводит пальцем по горлу.
- Давай, продолжай, - наливаю себе стакан воды. Залпом выпиваю, зубы бьются о стакан.
- Я молчал, из уважения. Хотя привык говорить прямо. Но раз Сема не молчит, то и мне больше смысла нет. Ты заставила меня пойти на плавание. Я чтобы тебя порадовать добивался успехов. А мне хотелось с пацанами во дворе гонять. Я учил языки, чтобы ты мной гордилась. Мне нафиг не сдался этот архитектурный, в который ты меня заставляешь поступать. Ты с миленькой улыбочкой установила тут свою диктатуру. Сема на цыпочках ходит, лишь бы тебе угодить. Я стал нянькой младшим. Я с ними вожусь. А ты только указания даешь. И мило так улыбаешься. Попробуй тебя расстрой.
- Да, кстати мать из тебя тоже паршивая. Я сколько по ночам с Антошкой сижу, а потом на работу иду с квадратными глазами, - поддакивает Сема.
- Ты сидишь с Антоном, потому что я по твоей просьбе редактирую, а иногда полностью прорабатываю проекты, - цепляюсь пальцами в кухонную стойку. – Артем, а насчет тебя, на плавание ты пошел, потому как твой друг стал ходить. И ты хотел быть вместе с ним. Потом ты втянулся и стал показывать результаты. Ты сам гордился своими достижениями. Помочь с младшими тебя просили очень редко. Ты всегда уверял что тебе нравится с ними возиться. А оказывается, я такой диктатор, все тебя заставляла. Как же ты бедняжка мучился.
- Не всегда мучился. Не утрируй, - морщит нос. – Но тебя реально пора на место поставить. Тогда покой в доме будет. Распустилась ты мама. Все происходит как ты хочешь. Любой каприз. Все для тебя.
- И пострашнела. Жиром обросла, - хмыкает муж.
- Что есть, то есть. Ты всегда конфетка была. А сейчас… мне даж стыдно мам… Даже как-то стремаюсь в дом кого привести. Будут ржать, что у меня мать кобыла жирная.
- Откуда в тебе столько яда?
Я просто попала в какой-то кошмар. В один миг. В один день все перевернулось с ног на голову. Родные и любимые люди соревнуются, кто больше на меня грязи выплеснет.
- Тебе просто правда не нравится. А вместо этого захлопнула бы рот, прекратила свою нежную тиранию. Мама мы не можем соответствовать твоим идеалам. Мы самостоятельные личности. Не надо нас подгонять под свои рамки. И уж смешно в твоем случае про развод заикаться, - делает глоток кофе, смотрит на меня поверх чашки.
- Семен мне изменяет.
- Ты видела? Можешь доказать? Или так сплетни с бабками на лавочке собрала, луская семки? – склоняет голову на бок. – Мам ты смешна.
- Интересно, как такой тиран как я, и позволяю тебе так со мной говорить? Что-то не сходится, Тем.
- А ты навыки утратила. Уже не та мам. Годы свое берут. Истерика и бзики это у тебя старческое? Раньше не наблюдалось.
- Прикинь, как мозг мне выносит? И что дальше будет, - сокрушается Семен.
- Развод будет, - отвечаю жестко.
Во мне копится боль, по венам течет, заполняет меня до отказа. Каждой клеткой ее ощущаю. Но я держусь. Не знаю какими силами. Наверное, не хочу, еще больше насмешек. Им нельзя свою уязвимость показывать.
- Не будет, мам. Я скажу, как будет, ты наконец поймешь, что больше никто перед тобой бегать и угождать не будет. Я не буду поступать. Мне это не надо. Я свалю из дома. И да, можешь пугать меня отцом. Звони, ябедничай. Что хочешь делай. Мне скоро восемнадцать. Я получу свои деньги, и наконец заживу так, хочу этого именно я, - улыбается мне, мило так, нежно, той улыбкой, от которой всегда таяло мое материнское сердце. – А ты сделаешь все, чтобы Семен тебя простил.
Глава 6
Отец моего первого мужа оставил завещание, в котором Артему полагается круглая сумма по достижению восемнадцатилетия. Когда огласили завещание, сыну было пятнадцать. Он тогда воспринял новость вполне равнодушно.
- Не деньги главное, а семья. Любовь и уважение за них не купишь, - важно изрек тогда.
Я еще так гордилась своим умным и рассудительным сыном.
- Голову деньги вскружили? – сейчас смотрю на повзрослевшего Артема.
Он выглядит старше своих лет. Широченные плечи из-за плавания, высокий, красивый, мне казалось умный. Он всегда тянулся к знаниям. А выходит за этой оболочкой скрывается лицемерие и алчность?
И это я сейчас про своего сына…
Тот, в ком была уверена, как в себе. Тема всегда меня поддержит, станет на мою строну даже если буду не права. Его слова, и он меня убеждал в этом очень долго.
Врал? Притворялся до поры до времени?
- Мам, при чем тут вскружили? Я получил шанс стать независимым. Буду идиотом если им не воспользуюсь. И Сема в отличие от тебя меня прекрасно понимает. А ваша с отцом правильность оскомину набивает. Кому сейчас это образование надо? У меня есть стартовый капитал. Раскручусь. И буду жить без этой постоянно зубрежки. Это сколько лет на институт тратить! Лучше годы профукать!
- А без знаний ты как собираешься раскручиваться? Спустишь все и прибежишь, поджав хвост. Я в свое время закончила институт с тобой маленьким на руках. Сейчас я могу проектировать. Партнеры и клиенты за моими знаниями приходят в фирму.
- Сема ничего не заканчивал и всего добился. И я найду дело себе по душе. А если ты в меня не веришь, то грош тебе цена как матери.
- Потому что не по ее выходит. Она же у нас лучше всех все знает, - продолжает насмехаться Сема.
За промывку мозгов моему сыну. За гнилые идеи, я готова его придушить.
Этот вопрос надо с бывшим мужем решать. И откуда такое пренебрежение к отцу? Артем всегда уважал Адама.
Семин след прослеживается.
- Не беспокойся, Сем. Скоро получишь развод и будешь сам себе хозяин. С голым задом решать все вопросы, - заявляю, глядя на него.
С удовольствием замечаю, как по самодовольному лицу пробегает тень. Мимолетная, но я ее улавливаю.
- Не вижу причин. Крис, спрыгивай с небес на землю. Уклад семьи меняется. Теперь больше ты не королева, а жирная кобыла. Власть закончилась. Цени нас. Исправь ошибки. И я подумаю, прощать тебя или нет, - хочет задеть, сломить.
Но по нервно дергающей ноге под столом, понимаю, что задела его как раз я.
Когда мы собирались пожениться, я планировала переезд, продажу своего бизнеса, то рассказала все бывшему мужу. Он меня поддержал. Но настоял на брачном контракте.
- Крис, я понимаю любовь, все дела. Но я твоего Семена не знаю. А вот за нашего сына переживаю. Брачный контракт обезопасит вас. Хоть я надеюсь он не понадобится, и вы будете жить долго и счастливо.
По контракту в случае измены Семена я получаю абсолютно все имущество. При наличии совместных детей, Семен должен платить большие алименты, на каждого ребенка и выплатить мне единоразовую моральную компенсацию.
Адам прописал жесткие условия.
- Крис, если он тебе изменит, то пусть хотя бы бабками расплатится по полной, - сказал мне, когда я впервые увидела составленный бывшим договор.
Адам все озвучил моему будущему мужу. Я присутствовала при разговоре.
- Мне нужна только ты, Кристина. Я люблю тебя. И вот подтверждение, - Семен, не читая подписал, и передал бумаги Адаму.
Тогда мне было неудобно. Слишком жесткие условия. А сейчас мысленно благодарю бывшего мужа за дальновидность.
Измену надо доказать. Я должна оставить Семена без штанов и не с нулем, а в минусах.
- Подумай лучше, как жить собираешься дальше. Я сейчас с девочками и Антошкой уезжаю. Ненадолго. А ты можешь начинать вещички собирать. Это мой дом. И скоро я в него вернусь, - заявляю, поворачиваюсь, чтобы уйти.
Смешок сына останавливает.
Гадкий такой… совсем ему не свойственный.
- Мам, а ты уверена, что девочки захотят с тобой уехать?
Глава 7
Змея еще сильнее вгрызается в сердце. Скоро от него ничего не останется.
- Что вы еще учудили? – борюсь с паникой из последних сил.
Вспоминаю сегодняшний день. Девочки вели себя как обычно. Ничего в их поведении не настораживало.
- Лада, Лида, вы где? – Тема подходит к лестнице и зовет сестер.
Через секунд тридцать они показываются наверху.
- Что случилось, Тем? Мы заняты, - бурчит Лада и хмурится.
- Спускайтесь, - машет им рукой.
С виду такой как всегда беззаботный, веселый, любящий брат.
Оглядываюсь на мужа, он вальяжно расселся и мне совсем не нравится довольное выражение его лица.
Появилось в муже некая гнильца, которая явственно читается в глазах, мимике, жестах.
Или она всегда была, а я слепая ее не замечала?
Слишком любила. Слишком была уверена в нем. Мы ведь всегда были вместе. Никогда даже скандалов не было. Не помню ни одной ругани. Всегда спокойно садились и приходили к компромиссу. Единственный камень преткновения – его дикая ревность. А теперь оказывается, я старая кляча…
- Мам, что случилось? – девочки с братом заходят на кухню.
- Мама обидела папу, и теперь хочет забрать вас и уехать непойми куда, - выдает Тема, и на меня смотрит с гадкой веселостью.
Мол, получай.
- Тема… - даже дар речи теряю.
- Еще как обидела, - подтверждает Сема.
Впутывать детей. Играть так грязно. При мне перекручивать факты.
- Вы прикалываетесь? – Лида непонимающе переводит взгляд с меня на отца, потом на Тему.
- Зачем нам куда-то ехать? – вздыхает Лада. – Мам, что происходит? Мы фильм интересный смотрим.
- Мы уезжаем. По дороге я вам все объясню, - отвечаю растерянно.
Едва сдерживаюсь. Но я не опущусь при дочерях отношения выяснять.
- Не, - синхронно мотают головами. – Это наш дом. Мы будем тут. И ты, мам, не выдумывай. Помиритесь вы с папой, - Лада берет сестру за руку.
- Пап, это то, что ты говорил? Уже началось? – Лида понижает голос. Будто я ее не услышу.
- О чем вам говорил папа? – присаживаюсь перед девочками на корточки.
- Что ты будешь нас звать собой и вести себя как капризная девчонка. Но мы должны быть умнее. Мы останемся, ты останешься, - важно отвечает Лида.
- Мамочка, не переживай, ты поправишься. Мы с тобой, - гладит меня по голове Лада.
- Поправлюсь? – спрашиваю, онемевшими от шока губами.
В голове обрывки мыслей. Все спутано. Что они наплели девочкам?
- Ты же болеешь, - хлопает ресницами дочь.
- Еще как болеет, - ржет Сема.
Я сижу на корточках, и его смех бьет прямо по темечку, будто кувалдой проходится.
- Девочки, мама не болеет. Сейчас мы забираем с вами Антошку и едем в хорошее место. Нам с папой надо пожить отдельно.
- Не надо жить с папой отдельно. Он хороший. Он нас любит. Он всех нас любит. Папочка! – Лида раскидывает руки в сторону и бежит к Семе.
- Моя дочь! Моя гордость! – подхватывает ее на руки и усаживает к себе на колени.
- А маму вы одну оставите? Мама, значит не хорошая? – поднимаюсь с трудом. Голова кружится.
Плохо физически. Морально.
Такое ощущение, что я просто сейчас рассыплюсь как карточный домик. И меня будет уже не собрать.
- Мам, ты же болеешь. С тобой надо осторожно. Иди в комнатку. Отдохни, - Лада говорит со мной, как с нерадивым ребенком.
- Реально, хватит. Угомонись. Ничего не случилось. К чему твои истерики, мам? – Тема пожимает плечами.
Мне просто не выстоять. Их много. Я одна. И за моей спиной никого.
Только Антошка, о котором сейчас надо подумать. Уж, его-то не могут против меня настроить.
Принимаю тяжелое решение.
- Оставайтесь пока с папой. Раз вам так хорошо, - и быстро ухожу из кухни.
Потом, когда немного оправлюсь. Залижу раны. Я все выведаю у девочек. Не все сразу.
Бегу в нашу с Семеном спальню и начинаю лихорадочно собирать вещи. Самое необходимое. Остальное потом. Документы в первую очередь.
Потом бегу в детскую. Принимаюсь за вещи Антошки. И все время такое ощущение, будто мне дышат в спину ядовитыми парами.
Быстрее сбежать. Не могу больше находиться в этом доме. И думать тут не могу.
Я будто нахожусь на отравленной территории, и каждая лишняя минута пребывания смертельно опасна.
Спускаюсь на первый этаж, надо забрать свой ноутбук. Бегаю по гостиной, думаю, что мне еще понадобится.
Семен, Тема и девочки заходят за мной в гостиную, выстраиваются в ряд у стеночки, скрещивают руки на груди вчетвером и смотрят на меня как на преступницу.
Срабатывает домофон на воротах.
Тема ближе всех к двери находится. Он отбегает в коридор.
- Кто приехал? – спрашиваю с опаской.
- А кто может приехать? – отвечает с мерзко слащавой улыбкой Сема. – Только любящие люди. Других в нашей семье не водится.
- Все равно кто. Мы с Антоном уходим, - беру под мышку ноутбук.
Плевать на все остальное. Надо быстрее уходить.
Не успеваю дойти до лестницы, как слышу радостный голос свекрови.
- А вот и бабушка приехала! Как я соскучилась!
Хватаюсь за голову.
Только ее сейчас не хватало!
Глава 8
Во всей моей, как мне казалось, безоблачной жизни с Семеном был один раздражающий фактор – его мать.
Эта женщина всегда бесила меня до зубного скрежета.
И нет, мы не враждовали, не ругались. Хотя лучше бы было именно так, чем ее лилейные нравоучения, как следует ухаживать за ее ненаглядным сыночком.
Мать Семена выгнала своего мужа из дома, когда сыну было три года. Она заявила, что все мужики козлы, ей никто не нужен. У нее есть ее сыночек. И всю жизнь посвятила ему.
Она всю жизнь пылинки сдувала с Семы. Отводила его и забирала со школы вплоть до выпускного класса. Хотя школа находилась в пяти минутах ходьбы от дома. Там даже дорогу не надо было переходить!
Все Семины попытки завести девочку, заканчивались ее бесконечными придирками. Причитаниями матери, мнимыми болезнями, просьбами и прочими уловками.
Капитолина Ефимовна всю жизнь проработала воспитательницей в детском саду и оберегала своего единственного сына как зеницу ока. Отца своего Семен не помнил, и мать с ранних лет вложила ему в голову, какой он был недостойный человек.
В двадцать пять Семен все же съехал от матери. Открыл свое дело, и пытался встать на ноги. Но его подставили, он прогорел, и к моменту нашего знакомства, отчаянно пытался хоть как-то выплатить долги по кредитам.
Меня сначала она тоже приняла со скрипом. Но тут Семен проявил характер и сказал, что я его судьба. Он меня любит. Мамочке пришлось смириться.
В скором времени мы с Семеном купили ей домик в деревне. Отправили ее на пенсию, сажать цветочки и дышать полезным воздухом.
Жить стало легче.
Ее приезды были не так часты. Но каждый приезд – это была отдельная категория пытки.
- Кристиночка, ты разогреваешь вчерашнюю еду? У Семочки очень слабый желудок. Ему надо готовить только свеженькое, - охала мамочка. – Кристиночка, что-то пыльно у вас, у Семочки же аллергия на пыль! И закрой окно его может продуть.
Что уж говорить, если, увидев, как сыночка выходит из ванной Капитолина Ефимовна со всех ног бежала проверять, хорошо ли он вытерся и не нужна ли ему помощь.
Семен отнекивался. Успокаивал мать. При мне вздыхал и говорил, что ее не переделать. Она старый, больной человек, и наша семья ее единственная радость.
Но нет, нет, да я видела, как на его лице проскальзывает удовольствие от мамочкиной заботы.
Когда Капитолина Ефимовна уезжала, мой муж снова становился сам собой. Заботился о семья, был внимательным отцом. И сам говорил, что в воспитании детей нельзя допускать ошибок его матери.
Поскольку такие ее приезды были не частыми и не долгими. То я смирилась. Порой огрызалась. Но в целом, я считала в нашем безоблачном счастье, тучка в виде свекрови, не такая уж и большая проблема.
- Семочка, почему ты такой бледный, мой мальчик? Ты не заболел? – свекровь ставит две большие сумки на пол и семенит к моему мужу. – Девочки? Артем? Чего хмурые такие? Идите обнимите бабушку.
- Здравствуйте, - бурчу себе под нос и хочу проскользнуть на второй этаж.
- Кристиночка! – это ее обращение, с ударением на последний слог, заставляет внутренне содрогнуться. – А почему у Семы рубашка мятая? И бледный он какой-то? Плохо следишь!
Она же в деревне! В другой области! Когда он успел ее вызвать?! Как так подгадал момент?! Скриплю зубами.
- Это больше не моя проблема, Капитолина Ефимовна, - заявляю глядя в ее озадаченное лицо.
- Мама обиделась на папу, - с грустным вздохом выдает Лада.
- Что? – свекровь тут же хватается за сердце. – Ты расстроила Семочку? Моих внуков?
- Они в надежных руках, Капитолина Ефимовна, - машу рукой. – Уверена вы за всеми присмотрите. Гораздо лучше, чем это делаю я.
Поднимаюсь по лестнице.
Скорее бежать. Прочь из этого дома. Я не выдержу. Семен в тандеме со своей мамашей – это взрыв мозга с отягощающими последствиями.
Забегаю в комнату. Вещи практически собраны. Осталось совсем немного. Иду в ванную, умыться холодной водой. Меня трясет, щеки горят.
Закрываю кран и слышу истошный вопль Антошки. Отчаянный плач сына вызывает волну тревоги. Бегу к нему в комнату.
А там уже свекровь над кроваткой моего сына стоит.
И как она так быстро поднялась?
- Что ты за мать такая? Ребеночка совсем не бережешь? – причитает свекровь.
- Отойдите от моего сына, - подхожу к кроватке.
Но свекровь оказывается быстрее, и берет заливающегося плачем Антошку на руки.
- Тиши, тише, маленький, бабушка тут, - качает малыша на руках. – Кристиночка, я все знаю, - поджимает тонкие губы. И нам надо с тобой серьезно поговорить.
- Нам не о чем с вами говорить. Отдайте мне ребенка!
В голове проносится, что надо и себе подкрепление вызвать. Одна я из этого ада без потерь не выберусь. Надо набрать Адама.
Не воевать же мне с ней из-за ребенка. Пусть успокоит. Вреда малышу она не причинит. Разворачиваюсь, чтобы пойти за телефоном. Но останавливаюсь, заметив Тему на пороге детской.
- Вам есть о чем поговорить. Послушай здравый голос бабушки, - заявляет с гадкой ухмылкой. – А чтобы у тебя не было соблазна творить неразумные вещи, - достает из кармана мой телефон, вертит его в руке. – Он пока у меня побудет. Для твоего же блага, мамуль.
- Тема, отдай!
Антошка плачет. Реальность давит такой скалой, что голова раскалывается, грудь сдавливает под прессом свалившихся в одночасье мерзостей.
- Мам, ты в таком состоянии. Такие вещи для тебя опасны, - разворачивается и идет к лестнице.
Иду з аним.
- Тем, ты уже конкретно перегибаешь. Я ведь все равно дозвонюсь твоему отцу.
- Ага, - смеется и бросает телефон со второго этажа. – Ой, я что-то такой неловкий стал.
- И я, - Семен внизу подходит к моему гаджету и наступает на него ногой.
Глава 9
Закрываю глаза. Делаю глубокий вдох. Задерживаю дыхание. Выдох. И так несколько раз. Абстрагируюсь от их смеха. Голосов. От всего.
Нельзя показывать боль. Они же пожирают ее с адским аппетитом.
Спокойствие. Любой ценой.
Больно… Я чувствую, как сердце, в котором еще совсем недавно жила любовь, рассыпается на острые осколки.
Открываю глаза. И не глядя на них направляюсь к себе в комнату.
Если они ожидали, что я буду истерить сильно ошибались.
Сажусь на кровать. Закрываю лицо руками. Хочется уткнуться в подушку и рыдать. Нельзя.
Что произошло? Почему так резко?
Хотя Артем явно озвучивал решения, принятые ранее. И с Семеном они обо мне явно говорили и не раз.
Это я ничего не видела. А вопрос об измене открыл ящик Пандоры.
Сема решил нападать. Ведь это лучший способ защиты.
Поворачивается ручка двери.
Почему я ее не закрыла!
Мое шоковое состояние сказывается.
Семен заходит и закрывает за собой дверь. Стоит, скрестив руки на груди и смотрит.
- Уйди с глаз моих, - рычу.
- Неа.
- Сем, чего ты добиваешься? – упираюсь локтями в колени и обхватываю ладонями лицо. – Ты все сказал. Я поняла. Все. Больше говорить не о чем.
- Ошибаешься. Ты так и не поняла, что тебе никто зла не желает.
- Серьезно? Настраивать против меня детей. Позвать свою мать… это все нормально по-твоему?
- Ага. Мать приехала помочь. Ты ни с чем не справляешься. Она тебя разгрузит, у тебя будет время заняться собой, - забота в голосе, наигранная, мерзкая, отвратительная. – А дети тоже видят, что с тобой происходит. Они не слепые. У тебя после родовая депрессия. Бывает. Ничего. Сиди дома. Отдыхай.
- Как ты там говорил, тебе надо спасибо сказать, что ты меня терпишь такую. Так вот Сема, не терпи. Не надо себя мучить. Не надо «геройствовать». Сейчас уйду я. Оставайся с детьми. Собирай вещи. Я подам на развод. И вернусь в дом, когда тебя тут не будет.
- Никакого развода, Кристин, - злобно сверкает глазами.
- Почему нет? Если я такая плохая, старая, жирная кляча? Почему ты меня держишь? Еще и такими низкими способами? – откидываю назад волосы с лица.
Стараюсь сохранять самообладание. Здравый разум – это единственное за что я могу сейчас держаться. Именно он поможет мне выбраться.
- Мы семья. Я указал на недоработки с твоей стороны. И заметь, я ни слова не говорил о расходе. А ты? Кристина! – ударяет кулаком по шкафу. – Что для тебя семья? Если ты так просто решила сдаться? Не решить проблему, а свалить? В то время как я готов тебе способствовать. И уж не затем я создавал семью, чтобы имея четверых детей, разводиться. Нашему сыну полгода! Я не хочу, чтобы он рос в неполной семье!
- Надо было думать раньше. Прежде чем лезть на левую девку.
- Тебе Кира ляпнула кукую-то фигню, и ты повелась? А может она завидует? Ей муж наставлял рога пять лет! Она видела, какая у тебя семья, думаешь себе такую не хотела? Вот она воду и мутит. Чтобы нам проблемы создать! – ходит по комнате взад и вперед, руками размахивает.
- Кира? А я разве говорила, что это она мне сказала? – Семен резко останавливается. Замирает. Прячет взгляд.
- Так… это… - взъерошивает волосы. – Ты же с ней ходила на встречу. Вот и догадался…
- Врешь, Сема. Ох, как врешь.
- Меньше слушай всякий подруг. Кира твоя хорошего ценить не умеет! Сколько мы для нее сделали, сколько сил потратили, сопли ей подтирали, чтобы вытащить ее на свет. И вот ее благодарность! Бессовестная баба!
- Ты стрелки не переводи, Семен. И зубы мне не заговаривай. У тебя новое хобби, обливать всех вокруг себя грязью? Не трогай Киру! Она моя подруга. И к ней у меня доверия больше, чем к тебе!
Муж отшатывается, округляет глаза, рот буквой «О».
- Вот, что я заслужил за годы счастливого брака? Я тебя обхаживал и лелеял. А теперь тебе чушь сморознули, и ты готова все перечеркнуть!
- Так тебе противно смотреть, прикасаться, мое тело отвратительно, у любовницы по любому лучше. Так в чем проблема? Иди… гуляй… развлекайся… Или денюшки боишься потерять? В этом все дело? Потому и самый низкий способ выбрал – детей против матери настраивать.
- Никого я не настраивал. Тема взрослый. Он принял решение. Не хочет пацан учится. Пусть на практике учится. А то, что с тобой происходит, так это мы все видим. Ты одна думаешь, что все нормально. Тебе помочь хотят, а ты нас во враги записала, - качает головой. – А насчет денег… Кристин… при хорошем адвокате… вариантов масса. Но! – указательный палец вверх поднимает. – Мне этого не надо. Потому как развода не будет.
- Уйди, - машу рукой и отворачиваюсь. – Теперь ты мне омерзителен видеть тебя не хочу.
- Я ж говорю, ты не в себе, - противно цокает. – Тааак! Подходит к моей сумочке.
- Не трогай мои вещи! – вскакиваю с постели.
Но он проворней. Достает все приготовленные мной документы.
- Это чтобы у тебя не было соблазна глупости творить. Отдыхай, жена… любимая.
- Ну забрал и что? Сколько ты меня тут держать собираешься?
- Пока ты не успокоишься и не поймешь, что все делается для твоего блага, - открывает дверь. – Семья – превыше всего. Уясни это, Кристина, - хлопок.
А запах предательства остается. Удушливый и невыносимый.
Ненавижу. Никогда не думала, что до ненависти так мало. Еще утром я обожала своего мужа. Сейчас я горю в огне ненависти.
Открываю шкаф. Переодеваюсь в спортивный костюм. Достаю из сумочки свой кошелек, ключи. Благо он забрал только документы. Выхожу в лоджию.
Как мы радовались этому потрясающему виду, открывающемуся из нашей спальни. Сколько чудесных мгновений было в этой лоджии. Как мы лежали обнявшись, смотрели на звезды и говорили обо всем на свете. А потом любили друг друга до рассвета.
Смахиваю жгучие слезы. Возвращаюсь в комнату. Стаскиваю с постели матрац. Тащу его в лоджию и сбрасываю вниз. А затем без раздумий и колебаний прыгаю сама. Вскакиваю на ноги и мчу в сад к боковому выходу.
Глава 10
Бегу по горящему мосту. Огонь на пятки наступает, а точнее, мой еще утром любимый муж.
Никогда в жизни я так быстро не бегала.
Откуда берутся силы?
Не знаю.
Он догонит.
Еще немного. И все.
Я не могу этого допустить!
Нельзя ему сейчас попадаться.
- Кристина, стой же ты! Все хорошо! Я люблю тебя! – его крик, раздается слишком рядом.
Я не могу попасться ему в руки!
Выбегаю с территории дома. Бегу дальше. Сколько я еще так пробегу. Ни машин. Никого.
Пусто.
Отчаяние накрывает. Еще немного и Семен меня схватит.
Звонить соседям. Так пока они откроют. Семен добежит. Навешает им лапши.
И все.
Добегаю до поворота. Там стоит парень, уставился в свой телефон, рядом с ним скутер. Он в фирменно одежде известной доставки.
- Добрый день! Извините, а где тут двадцать третий дом? – спрашивает меня.
А я не успеваю опомнится, как уже забираюсь на его скутер. Еще секунда, и я уже мчу на украденном транспортном средстве.
За моей спиной бежит парень. Семен. Слышу крики.
Все равно. Главное сбежать.
Можно было попросить парня. Но это надо было ему объяснять. У меня не было на это времени.
Набираю скорость. Я ездила на скутере, всего раза три-четыре. Артем их любит. На семнадцатилетие мы с Семой ему подарили.
И сын учил меня кататься. Делился своей радостью. Мы так весело проводили время.
Прогоняю болезненные слезы, закрывающие мне дорогу.
Выбираюсь из нашего района. Проезжаю еще несколько кварталов.
Оставляю скутер.
Парень позвонит в полицию. Меня могут быстро вычислить.
Останавливаю проходящую мимо женщину, прошу вызвать мне такси.
Машина приезжает быстро. Называю адрес.
Становится немного легче. Хоть напряжение не отпускает. Ощущение, что за мной гонятся по пятам, не проходит.
Таксис останавливается у элитного жилого комплекса.
- Я в пятьдесят седьмую квартиру. Кристина Субботина, - сообщаю охраннику.
Он кивает. Уходит. Через минуту шлагбаум поднимается.
Я тут бывала не так часто. Но впервые я настолько рада видеть этот дом. Расплачиваюсь с водителем. Открываю дверь. Иду к подъезду и ног не чувствую.
В лифте ловлю в зеркале свое отражение.
Жуть. Опухшие безумные глаза. На голове осиное гнездо. Красная вся.
Едва лифт открывается, попадаю в объятия Киры.
- Крис, моя дорогая, - подруга всхлипывает и сильнее меня к себе прижимает. – Идем со мной.
Я молчу. Не могу сказать ни слова. Сказывается бешенное напряжение. Меня колотит. Бьет озноб и при этом невыносимо жарко.
Подруга ничего не расспрашивает. Усаживает меня на диван, гладит по голове. Успокаивает.
Я сижу не двигаюсь. И слезы текут ручьем.
Сейчас можно. При Кире так точно.
Только она может увидеть и понять мою боль.
Не знаю сколько проходит времени. Я сижу, глядя в одну точку. Кира гладит меня по голове, а слезы катятся градом. Огромные, крупные слезинки. Они падают и падают. И невозможно остановить их поток.
Они перестают литься сами. Будто внутри меня закрылся краник.
- Можно к тебе в ванную? - спрашиваю хриплым голосом.
- Конечно, я тебе одежду подберу, - тут же суетится Кира.
- Халат какой-то, самый большой, если можно. Ничего другого на меня толстую кобылу не налезет, - отвечаю безжизненно и иду в ванную.
- Крис, что за чушь! - возмущается Кира.
Машу рукой. Шрамы еще слишком свежие. И они болят и кровоточат. И я не знаю, что сделать, чтобы хоть немного остановить кровотечение.
Набираю холодную воду. Погружаюсь в нее с головой.
Холод помогает. Мозги проясняет.
Моюсь так, словно хочу с себя кожу содрать. Отмыться от обидных слов мужа и сына, которыми они с таким наслаждением меня измазали.
Выхожу из ванной. Кира стоит под дверью.
- Прости, что я вот так…
- Крис, не говори глупостей. Мой дом для тебя всегда открыт.
- А мой дом превратился в ад, - иду на кухню.
Сажусь за стол.
- Чаю? У меня хороший есть успокоительный.
- Давай чаю, - киваю. – А лучше обезболивающее, чтобы внутри эта боль прекратилась. Кир, как ты справилась? Как через это прошла?
- Сама не знаю, - подруга вздыхает. – Мне нельзя было опускать руки. Я была беременна. Сема признался?
- Нет. Он поступил хуже. Если бы сказал, что влюбился… я бы поняла…
- А что?
И я рассказываю. Все. Без утайки.
Вываливаю на подругу всю грязь. Про сына, девочек, свекровь, про Семины слова.
- У меня нет слов, - Кира качает головой. – Сема… он же с тебя пылинки сдувал. За семью всегда горой. Никогда ни в чем друзьям не отказывал. Все его золотым мужиком считали.
- А под слом золота, фекалии в необъятном количестве.
Чуть-чуть легче становится. Я больше не одна со своей болью.
Ощущаю участие Киры. Ее искренность. Она удивительный человек, от нее добро исходит таким мощным потоком, что помимо воли согревает.
Я могла поехать к Адаму. Но назвала адрес Киры, именно потому, что в этот момент только она мне могла помочь. Немного зализать раны, прояснить голову.
Именно с ней я могу показать слабость. Плакать и говорить о боли. Она поймет как никто другой.
- Крис, ты только не верь этим словам. Ты роскошная женщина. И если он так сказал, то еще пожалеет. Ты ведь не одна.
При ее словах раздается звонок.
- Ты кого-то ждешь? – внутренне содрогаюсь.
Только не Семен. Я не выдержу его сейчас!
- Нет, - Кира закусывает губу. – Сейчас выясню не переживай. Враг в мою квартиру не пройдет.
Остаюсь сидеть на кухне. Нервы расшатаны. Страх не отпускает.
Вдруг Семен что-то придумал? Вдруг прорвется?
Он ведь мог предположить, что я к подруге поеду?
Глава 11
Дверь открывается.
А я сжимаюсь, будто в ожидании удара. Хоть и понимаю, что подруга бы вряд ли открыла моему мужу дверь.
Сказываются удары от Семы. Глупо отрицать он бил по самым больным местам.
- Ты, можно сказать, вовремя, - слышу удивленный голос Киры. – Ты что пятой точкой чувствуешь, когда нужна помощь?
- А она нужна? – улавливаю заинтересованность в знакомом голосе.
Можно выдохнуть.
Не Сема – это уже большой плюс.
Через минуту на пороге кухни возникает гостья. Смоляные волосы рассыпаны по плечам, длинные и шелковистые, загорелая, стройная, красивая.
Она такая всегда, сколько ее помню.
- Кристина, е-мое, - она всплескивает руками разглядывая меня. – Мне уже страшно спрашивать, что случилось.
- Лучше не спрашивай, Ви, - отмахиваюсь и вздыхаю.
Непрошенные слезы снова лезут из глаз. Но все. Минуты слабости в прошлом. Перед Виолеттой – сестрой моего первого мужа я раскисать не буду.
Она своеобразная девушка. И порой не знаешь, что от нее ожидать.
- Тааак… - протягивает задумчиво. – Случилось не с детьми, иначе ты бы была с ними. Сема? Поссорились?
- Разводимся, - произношу это слово, привыкаю к нему.
Оно подобно ржавому гвоздю, который вонзается в мой хрупкий мирок иллюзорного счастья. И я вижу, как он идет трещинами, раскалывается, и под ногами у меня валяются грязные осколки. Дешевые стекляшки, которые я принимала за бриллианты.
- Да ну! Не может быть! Он что, - барабанит изящными пальчика с длиннющими ногтями по столу. Изменил? - поймав мой взгляд ойкает, закрывает рот ладонью. – Вот кто угодно, только не Сема! Крис, он же на тебе помешан был!
- А был ли? – встаю, подхожу к раковине и умываюсь холодной водой. – Я же старая, жирная кляча.
- Чего? Крис?! – подлетает ко мне как фурия. Хватает за плечи, разворачивает к себе. – Крис?! Кто ты? Да мужики в твою сторону голову сворачивают! Ты всегда была красотка! Откуда ты этот бред взяла?
- Сема сказал… А еще Кира видела его с другой девкой.
- Видела, - подтверждает Кира.
Вид у нее удрученный. Подруга притихла. И будто бы за что-то себя грызет.
- Семы и другая баба… да ну нафиг! – Виолетта присвистывает. – Я же ему бубенчики под самый корень обкорнаю. За тебя, за его паскудные слова, он у меня гной до конца жизни жрать будет.
Виолетта заводится. Бегает по кухне. Размахивает руками. Не знает за что вцепиться. В итоге пинает ногой стену.
- Измену еще надо доказать. Он все отрицает, - вздыхаю и снова сажусь на диван.
- Так девчонки, рассказывайте мне все в подробностях. От начала и до конца. А то у меня ощущение, что я на пляже перегрелась, и сейчас последствия солнечного удара. Потому что, зная вашу семью, Крис… вообще в голове не укладывается.
И я во второй раз рассказываю все.
- Надо было записать все на диктофон, - горько усмехаюсь. – А то чувствую, мне не раз еще придется эту грязь пересказывать.
- Ты лучше думай о кастрации. Потому что именно это Семе светит. Так, - Виолетта бьет кулаком по столу. – Надо достать эти записи. Я поеду. Кир, где это было?
- Я завтра собиралась ехать. Сегодня с делами закрутилась. Я бы с тобой поехала. Но не хочу Крис одну оставлять, - Кира сидит поникшая, опустила голову, перебирает подол халата.
- Я справлюсь. Только торговый центр скажи какой. И Крис, - берет меня за руку, в глаза заглядывает. – Месяц назад на дне рождения Адама, ты вспомни, как его партнеры на тебя слюни пускали. Я думала потоп будет! А он такое гнилым языком молоть. Нее… Сема так просто не отделается!
Виолетта выспрашивает у Киры подробности. Обнимает меня. Уходит с заверениями, что во всем разберется.
Подруга закрывает за ней дверь. Возвращается на кухню.
Переминается с ноги на ногу.
- Крис, ты прости меня…
- За что?
- Я же когда Семена застукала, ты болела. Ну и я решила к нему пойти. Разобраться. Услышать, что он скажет. А он агрессивно отреагировал. Сказал, чтобы я не вмешивалась. Так что он знал, что я могу тебе рассказать. И я боюсь… - всхлипывает. – Подготовился.
- Кира, - подхожу к подруге. – Не мог он за такой короткий срок Артема обработать и девочек. Он это давно делал.
- Все равно… ты его врасплох не застала. Мне надо было сразу к тебе.
- Что уж теперь, - машу рукой. – Только за свое сражаться. И спасибо тебе за все. Не вини себя. Не ты же его под левую бабу подложила. Не ты заставила все те гадости говорить, творить.
Мы обнимаемся с Кирой и плачем навзрыд. Снова слезы. Но они другие. Они очищают. Изливаю свою боль.
Но одно остается неизменным – слова Семы. Они на повторе продолжают звучать у меня в голове.
Дочь Киры сейчас с ее отцом. И подруга все время уделяет мне. Пытается отвлечь.
Но мне надо побыть одной. Извинившись, ухожу в выделенную мне комнату.
Через часа два раздается стук в двери, показывается голова Киры.
- Крис, извини. Но тут тебя, - протягивает мне свой телефон.
Осторожно прикладываю гаджет к уху.
До чего довели. Уже всего опасаюсь.
- Кристин, я все знаю, - слышу на том конце голос бывшего мужа.
Глава 12
Семен
- Семик, попей водички! Ты так запыхался, - мать встречает его у порога со стаканом воды.
Берет стакан и залпом его выпивает. Присаживается на тумбу в коридоре. Вытирает пот со лба.
- Не надо было так бежать. Семик, себя пожалей. Совсем не бережешься. Я как уехала, некому за тобой присмотреть, - причитает мать.
- Помолчи, - рычит. – Я взрослый мужик!
Для матери он навсегда остался ребенком. И это жутко раздражает. В свое время, еле от нее ноги унес, от ее извечной опеки.
По правде, человек она хороший, любит и Сему и его семью. Но лучше на расстоянии. Иначе опекой задушит.
Но она сейчас ему нужна. Пришлось вызвать.
- Не догнал? – с кухни выходит Тема.
- Нет. Она на скутере удрала. Прикинь, сперла скутер у доставщика и как припустила, - усмехается. – Там пацан стоит во дворе. Я за наличкой пришел. Надо все уладить. Он в полицию хотел звонить.
- Семик, что за слова такие непотребные. Ты интеллигентный мальчик, следи за своей речью, - в матери просыпается ее дух препода.
Привыкла всю жизнь с мелкими сюсюкать. Этого уже из нее не выбить.
- Мам, иди к детям. Не маячь!
- Совсем она тебя довела. И чего Кристине не хватает! Не сидится ей! Нервы измотала! Семик, надо тебе о здоровьечке думать. Его потерять легко, а потом всю жизнь по врачам бегать.
- Ба, дай поговорить, а, - Тема морщится. – Разберемся. Тебе за внуками вон присмотреть надо. За Антошкой особенно. С девчонками мы справимся. Я их уже покормил.
- Полуфабрикатами? Желудок им с молоду портить надумал? Я же приехала! Сейчас вам домашних пельмешек слеплю, супчика отварю.
- Мать, займись чем хочешь. Только перед глазами не мельтеши, - Семен поднимается с тумбы.
Идет в комнату за наличкой. Тема за ним следует.
- Я с тобой выйду, мало ли помощь нужна будет.
- Спасибо, сына, - Семен хлопает парнишу по плечу.
Гордость его переполняет. Любит его как своего. Своим и считал всегда. Гордится Темой. Что там гены! Парень весь в Сему растет. Вот что значит правильное воспитание.
Хоть и тяжело было. Дрянной папаша Темы, вечно под ногами крутился. Нос свой вонючий, где не надо совал.
Семен сжимает кулаки, при одном воспоминании об Адаме. Как же он его ненавидит.
- Как думаешь, она к моему бате поехала? – Тема и тут будто мысли Семена считывает.
На одной волне они с ним. И это прибавляет оптимизма.
- Почти уверен. Сейчас нажалуется, какой я подонок, а ты неблагодарный сын. Как посмел так с матерью говорить, свое будущее портишь и бла-бла-бла, - Семен морщится.
Не ожидал он, что Кристина сиганет в окно. Сколько прожил с ней, а этого не просчитал. Так бы не оставил ее одну. Не допустил бы этого.
Теперь все только усложнится.
А зная гнилой характер бывшего Крис, так конкретно. Легко не будет. И Семен это отлично понимает.
- Ждем батю в гости, - Артем пожимает плечами.
Озадаченным он не выглядит. Он уверен в себе. И это тоже заслуга Семена.
Они выходят вдвоем. Решают вопрос с парнишей. Артем стоит рядом, бок о бок с ним. Золотой у него сын. Семен надеется, что и Антошка таким же вырастет.
Возвращаются в дом. Проходят в зал.
На кухне мать колдует. Мелкий с ней. Девочки у себя в комнате.
- Я Ладе и Лиде сказал, что мама поехала проветрится. Сейчас еще нам их плача не хватало. И нафига мать семью рушит? – Тема пожимает плечами. – Зачем отца впутывать? У него своя семья, пусть ими и занимается. А ведь он припрется, и непойми, что от него ожидать. Какой финт он выкинет?
- Тем, а тебе-то что? Давай логически думать. Два месяца и восемнадцать стукнет. Там наследство получишь. И никто из них тебе не указ. Сделаешь как считаешь нужным. Ты вправе своей жизнью сам распоряжаться. А Адам повоняет, слюной побрызжет на этом и все.
- Вот когда батя не лезет. Просто общаемся, он нормальный. Но как они с мамой начинают свою линию гнуть, тут выдержать и не сорваться тяжко, - Артем проводит пальцем по статуэтке, подаренной Семиной матерью на их новоселье. – И ведь хорошую женщину батя нашел. Дети у нее прикольные. И нет, все равно ему мало, надо нос к нам совать!
- А так всю жизнь было. Пока ты малой был не замечал. А я с ним намаялся. И ведь плохого слова про идеального Адама не скажи, - Семену аж зубы сводит.
- Теперь так вообще с цепи сорвется. Какого мать сор из избы выносит? Чего ей не хватает! И то, что я сегодня сказал, она сама нарвалась. Заслужила.
- Это все Кира. Еще одна тварь неблагодарная ее накрутила, - при воспоминании о так называемой подруге жены, Семена колотить начинает.
Он же ясно сказал Кире – не лезь. Ее из такого болота вытянули. Сидела бы тихо, бабки есть, поддержка тоже, так не сидится, она чужую семью разваливать решила.
- А мне она всегда нравилась. Такая милая, приветливая. Мы ее в семью приняли, а она сама с младенцем без мужа на руках осталась, и матери такого желает!
- Тем, тут я могу тебе обещать, что я никому твою мать не отдам. И с ребенком на руках она точно не останется. Мы у нее есть. Проблемы проблемами, а я ее люблю и верну в дом. И мозги на место ей вправлю.
Глава 13
- Та, ясно, что мама совсем берега попутала. После всего, что она устроила, я тебе удивляюсь. Ты все равно пытаешься семью сохранить. Хоть по-хорошему, другой на твоем бы месте давно все послал, - Тема подходит и протягивает Семену руку. – Уважуха!
- Она родной мне человек. Вы моя семья, иначе не будет, - Семен пожимает протянутую руку.
- Пойду посмотрю, как там девчонки. Мать же не интересуется. Вместо того, чтоб задуматься, побежала бросив все. А почему побежала? Потому что семья у нас крепкая, и она знает, что за детьми присмотрят, - Артем поджимает губы. – Все на тебе держится, пап.
- И дальше будет, - Семен заверяет пасынка. – А ты моя опора и гордость!
Хотя в глубине души не испытывает такой уверенности.
Он понимает, что за Кристиной стоит свора, которая начнет ей лить в уши дичь. Они обгадят Семена. И до подачи на развод не так много времени осталось.
Он даже знает, какой адвокат возьмется за все. Вертлявый червяк, который так и норовит обобрать всех вокруг, но дружки Кристины вместо того, чтобы гнать адвокатишку в шею, в друзья его записали. Их падальщик-адвокат будет раскатывать Семена, лишая всего, что он имеет.
И все эта Кира! Она воду намутила!
Семен поднимается с дивана. Подходит к комоду, на котором стоит их с Кристиной свадебная фотография.
Берет ее в руки. Проводит указательным пальцем по лицу жены. Она в тот день была ослепительной.
Крис всегда была яркой женщиной. Характер у нее заводной, веселый, пробивной. С ней никогда не было скучно, она никогда не жаловалась. Всегда старалась найти позитив, даже если вокруг была сплошная чернота. Это все на поверхности, а вот что спрятано глубоко в ней… так просто не разглядеть…
Семен подносит к губам фотографию. Проводит языком по ее лицу. Стекло… холодное и неприятное…
Вот так и их жизнь, с виду красивая сказка, а если присмотреться стекло… по которому Семен много лет скользит и пытается сохранить равновесие.
- Кристина… - шепчет, глядя на фотографию.
Закрывает глаза. Тяжело дышит. Больно. Адски. Нестерпимо.
От любви… Любовь – страдания. Любовь – муки. Любовь – его трагедия.
Он полюбил Кристину с первого взгляда. Отчаянно и дико.
А теперь к этому жутко сильному чувству примешалась жгучая ненависть.
Клубок его любви-ненависти настолько сильно сплелся, стал единым целым, что уже не разъединить. Только продолжать колоться об острые шипы этого клубка.
Сегодня он был жесток. Намеренно. Это не были слова, произнесенные спонтанно.
После разговора с Кирой, он готовился. Писал ночами эти слова. Подбирал нужные фразы. Просчитывал ситуации, когда Кристина потребует объяснений.
Он заучивал эти фразы. Отвратительные и омерзительные. Но именно такими они и должны были быть. Чем продуманней слова, тем больнее удар. Они должны бить по больным местам. По тому, в чем Кристина и так сомневается.
Пусть прочувствует их разрушительную силу. Поверит и поймет, что только Семен будет всегда рядом.
А все ее окружение мусор, токсично отравляющий их с нею жизнь.
Да, чтобы спасти их брак, Кристину надо сломить.
Единственно верное решение далось Семену нелегко.
Теперь сломить ее будет еще труднее. Потому как дружественный мусор вылезет изо всех щелей, стараясь утопить Семена в грязи. Прикрываясь благим делом, спасения Кристины.
Но именно они и привели их брак к обрыву.
И сама Кристина, уверовавшая в свои силы. Она много лет неслась на огромной скорости, сметая все устои их брака.
Желая все изменить, Семен решил завести еще одного ребенка.
Кристина еще ранее сказала, что возраст у нее уже не тот, у них есть дети. Не хотела она ребенка! Упорно принимала противозачаточные.
Но тут Семен взял все в свои руки. Как итог – Кристина забеременела. Его радости не было предела.
Вот оно счастье!
Теперь она угомонится и посвятит себя семье. Будет с ними, станет домашней и послушной.
Всю беременность Семен с нее пылинки сдувал. Носил на руках, готовил и кормил с ложечки. И делал это с удовольствием. Он наслаждался тем, что его жена дома, что ей тяжело ходить и она редко выходит на улицу.
Его бы воля, он бы вообще запер ее, и выпускал только по праздникам и то вместе с ним. Но с Кристиной так нельзя. Она ведь все упертая как танк. И навязывает свои решения всем.
А сама… сама не считаясь ни с кем, творит все, что ей заблагорассудится.
Но рождение ребенка мало что изменило, вопреки его ожиданиям. Кристина не поменялась, и продолжала разрушать их брак. Топтаться острыми каблуками по сердцу Семена.
Какой оставался вариант?
Только уничтожить ее дух.
Прогнуть под себя.
Но в расчеты Семена наглым образом вмешалась Кира, не позволив воплотить его план в жизнь. Пришлось действовать по ускоренному варианту с множеством недочетов.
- Кристина, Кристина… что же ты натворила, - с этими словами Семен ставит фотографию на место. – Любимая, ненавистная, жена моя… Я обещаю, грязь и помои ты со мной жрать будешь. Потому что если мы окажемся в них, то это все благодаря тебе.
В кармане вибрирует телефон. Семен достает гаджет, и смотрит на экран.
Сообщение от «Мышь»:
«Мой Тигр, я так скучаю!».
Глава 14
Кристина
- Кто тебе сказал? Виолетта? – выдыхаю, я рада слышать его голос.
Хоть все не решалась сама позвонить.
Паршиво было, рассказывать Адаму и признавать, что мой брак пустышка.
Бывший муж всегда меня поддерживал. У нас сохранились очень теплые отношения. Хоть муж и жена из нас не получились. Была симпатия, но в настоящее чувство она не переросла. Зато у нас рос, как я думала, замечательный сын. А в лице Адама я нашла верного друга.
Он искренне радовался за меня, видя мои чувства к Семену. Сначала Адам относился к нему с недоверием. Настоял на брачном контракте. Но с течением времени изменил свое отношение.
- Главное – ты с ним счастлива.
И я реально была… Неужели он так умело скрывал свое истинное отношение ко мне?
Но ведь я ощущала с каким трепетом муж ко мне относится. Как запоминает любую мелочь, связанную со мной. Мы все делали вместе, дети всегда были с нами. Дружная семья… а на проверку…
Лучше об этом не думать.
- Ты полагаешь, Ви умеет держать язык за зубами, особенно в такой ситуации. Но я благодарен ей. Крис, почему мне не позвонила сразу? Не приехала? – в словах укор.
- Я собиралась…
- Ладно, сегодня уже оставайся у Киры. А завтра найдем тебе жилье. Ну и поедем пообщаемся с Артемом и твоим муженьком, - последнее слово он выплевывает с нескрываемым презрением.
- Адам, он такое говорил. И учиться не надо, и я старая кляча… - закусываю губу.
- Крис, я обещаю, это все так не оставлю. А сейчас, ты выключаешь мозги. Запрещаешь себе думать и отдыхаешь. За детей не переживай. Они там справятся. А завтра Антошку мы заберем, слово даю.
- Я тебе верю.
- Крис… - делает паузу. – Мы с тобой. Ты не одна. Просто помни.
- Спасибо, - слезы снова льются из глаз.
За всю жизнь я столько не плакала. Я была стойкой, всегда пыталась в любой ситуации найти позитив.
Но сейчас мои внутренние настройки сломались. И у меня не так много времени, чтобы их починить.
- И Крис, в себе не сомневайся, - словно учуяв мои сомнения добавляет.
У Адама всегда была эта способность улавливать невысказанное собеседником. А уж меня он и подавно отлично считывает.
Я рада, что у него все в жизни сложилось. Он долго был один. Но около трех лет назад нашел женщину, с которой они живут душа в душу.
- Спокойной ночи, - прощаюсь с бывшим мужем.
От разговора немного отпускает. Если мужа я потеряла, то Артему мозги надо на место поставить. В первую очередь, чтобы жизнь себе не испортил. В его возрасте очень легко пойти по кривой дороге, а расплачиваться можно годами.
Выхожу из комнаты и отдаю Кире телефон.
- Адам все разрулит, - заявляет подруга. – И не только он на твоей стороне, - гладит меня по щеке.
В дверь снова звонят.
- Ви! – говорим хором с Кирой.
Не ошибаемся. Она влетает в квартиру как ураган.
Бежит на кухню. Наливает себе стакан воды и залпом выпивает.
- Утырок все видео уничтожил! Ничего нет! – со звоном ставит стакан на столешницу.
- Он что договорился, чтобы записи удалили? – Кира хмурится. – Я тебе все верно сказала, день, время.
- За тот день там в записях пять часов отсутствуют. И еще перед этим три дня, следующий тоже, и через два дня. В общем там у них конкретные дырки в записях за тот период.
- А они как это объясняют?
- Я же все пробила. К их начальнику пошла. Ну а там, я с ним общий язык нашла, - Виолетта кокетливо убирает смоляную прядь с лица. - Он своих работником припугнул. Они и выложили, что мужик один приходил, много бабок заплатил, чтобы записи стерли.
- Сема? – спрашиваю без эмоций в голосе.
Я не удивлена. Ни капли.
Нечто подобное я предполагала. Ведь Кира с ним говорила. А Семен решил подстраховаться. Такие улики ему точно не нужны.
У него же духу не хватило в измене признаться. Смог только меня помоями облить.
- Нет. Я фотку показала, - Ви качает головой. – Точно не он. Там мужик, ниже ростом, полноватый, с залысинами. Но ведь он мог не лично пойти, кого-то послать.
- Мог, - соглашаюсь.
Что он еще мог? Каких пакостей мне еще ждать?
- Крис, ты же понимаешь, что я только взялась. Даю слово, я найду улики, - Виолетта полна решимости.
- Я в твоих способностях не сомневаюсь.
- И правильно, - вздергивает вверх подбородок.
Еще около часа девочки пытаются поднять мне настроение. Ви вообще неугомонная, как ураган, причем одного позитива. У нее получается выбить из меня несколько улыбок. А потом и вовсе заставить поесть.
Она уходит, заверив меня, что у нее все под контролем. Лично укладывает в постель, поправляет одеяло. Кира ей в этом помогает.
- А теперь спать, - они по очереди целуют меня.
От такой заботы действительно легче становится. Понимаю, что вопреки предательству, все равно есть люди на которых я могу положиться.
И все же долго не могу уснуть. Прокручиваю в голове то, о чем запрещаю себе думать – нашу с Семеном жизнь. Анализирую, пытаясь понять, где было притворство, а где все же он был настоящий. Но ответов не нахожу.
Засыпаю под утро. И так крепко, что около двенадцати часов дня, просыпаюсь от голоса Адама в квартире.
Сон как рукой снимает. Вскакиваю мгновенно.
Выхожу в коридор.
- С добрым утром! – Адам бодрый и свежий. Обнимает меня, целует в обе щеки.
- Адам, я ж еще не умывалась! – отстраняюсь. – Лохматая и страшная!
- Ты прекрасна. Никогда об этом не забывай. Выше нос, - подмигивает мне. - Крис, контрастный душ, как ты любишь, любимая каша с фруктами и чашка кофе и вперед.
- Туда? – голос мгновенно хрипнет.
- Да, поедем навестим нашего сынулю.
Глава 15
- Кир, мне даже не во что одеться. Только тот костюм, в котором я сбежала, - мечусь по комнате.
Нервничаю.
Бывший муж на кухне, пьет кофе. Я же сделала всего два глотка. Еда и подавно в горло не лезет.
Понимаю, что встреча будет не из легких и я не имею права ударить в грязь лицом.
- Так Адам все привез. В гостиной вещи лежат.
- Спасибо.
Забота меня трогает. Я сейчас слишком уязвима и мне это не нравится.
Надо обрасти броней.
Но как это сделать, за такой короткий промежуток времени?
Одеваюсь в свободное платье темно-зеленого цвета. Причесываюсь.
Стараюсь на себя в зеркало не смотреть. Иначе воспоминания вчерашней отвратительной сцены снова и снова будут всплывать перед глазами.
Он создал мне комплекс.
Этого добивался?
- Я готова, - спустя час вхожу на кухню.
- Держись мне там, - Кира сжимает мою руку. – И… если что… звони.
Подруга тоже заметно нервничает. Хоть и пытается меня приободрить.
- Да, - рассеянно киваю.
- Крис, за тобой правда. Помни об этом! – обнимает меня так сильно, что кости хрустят.
- Погнали, - Адам невозмутим.
Он спокоен, собран и явно держит эмоции под контролем.
Мне бы хоть немного его уверенности.
- Крис, помни, что он тебя не достоин. Все. Веди себя так, как он того заслуживает, - говорит Адам, выруливая к моему дому.
- Ты замечал в Семене что-то подозрительное?
- Нет. Я с ним и по работе общался, по поводу Темы. Не вызывал он подозрений. Смотрел на тебя шальными глазами, слюной едва не давился. Мне казалось, он любит…
- Неужели, он такой актер, что всех вокруг пальца обвел?
- Выходит так, - вздыхает. – Мне жаль…
- И мне, - закусываю губу, видя фасад дома, где я совсем недавно была счастлива.
Адам останавливают машину недалеко от ворот. Внутрь не заезжает.
Заходим во двор. Никого. Проходим по ухоженному саду, там чуть поодаль бассейн, качели для детей, горки, ухоженный сад, я так тщательно цветы выбирала. Мы с Семеном столько сил вложили в этот дом. Продумывали каждую мелочь.
Все кажется сейчас чужим.
Дверь в дом открывается, прежде чем мы доходим до двери.
- О, явилась не запылилась, - на пороге стоит моя свекровь.
В фартуке, заляпанном мукой, смотрит на меня как на преступницу.
- Добрый день, Капитолина Ефимовна, - здороваюсь сдержанно.
- Здравствуйте, - Адам берет меня под локоть.
Демонстрирует свою поддержку.
- Семик так переживал! А если у него давление прыгнет? А если сердце? Ты совсем его не бережешь? Что за фокусы, Кристина? А дети? На меня их оставила? А сама, что? Хвост задрала и развлекаться?
Не реагирую на ее слова. С ее маниакальной любовью к сыночку спорить бесполезно.
- Что молчишь бесстыжая?! Сказать нечего? Семик все к твоим ногам, все для семьи! А ты?! Сколько ты будешь ему нервы трепать?! Он всю ночь не спал! – за сердце хватается. – А мое здоровье? Ты подумала? Каково мне смотреть на мучения сына?
- Прошу не выражаться подобным образом в сторону Кристины. Особенно, если не владеете информацией, - невозмутимо выдает Адам.
- Мужчина, а вы вообще не имеете права находиться на частной собственности! Кристина! Постыдилась бы, своего бывшего мужика в дом приводить! Ты как себя ведешь?! Четверо детей, а ведешь себя как девка подзаборная! При живом муже мужика притащила! – она идет за нами и продолжает сыпать оскорблениями.
Свекровь знакома с Адамом. Они порой виделись на дне рождении Темы, моем, Семена. Да, муж приглашал Адама. Сам на этом настаивал.
Говорил про него всегда с уважением. Часто советовался по поводу бизнеса в прошлом. Потом они все меньше и меньше стали общаться. Но я полагала, это нормально, у Адама своя семья появилась и она требовала много времени.
- Капитолина Ефимовна, если еще одно подобное высказывание, и буду вынужден попросить вас покинуть эти стены. Мои люди вежливо вас проводят на поезд и поедете вы к себе домой, - Адам смотрит на нее так, что она отшатывается.
Рот открывает и закрывает. Понимает – он не шутит.
- Не посмеешь! У тебя права нет!
- Хотите проверить? – Адам выгибает бровь.
- Не стоит делать выводы не разобравшись в ситуации, Капитолина Ефимовна, - поворачиваю голову в ее сторону.
- А что в ней разбираться? – из комнаты выходит Тема. – Привет мам, пап, - кивает нам.
- Привет, сынуль, - на губах Адама кривая ухмылка.
- О, у нас гости, а я тут с Антошкой, - Семен показывается со второго этажа с сыном на руках. – Кристинка, соскучилась по нашему бутузу?
Он ведет себя так, словно все нормально и вчерашнего вечера просто не было.
- Мама, дядя Адам! – девочки с радостными криками сбегают по лестнице. Кидаются на шею мне. Потом к Адаму.
Мой бывший крестил девочек. У них прекрасные отношения. Лада и Лида всегда его тепло встречают и, если долго не видят, спрашивают, когда Адам приедет.
- Может шашлычки организуем, раз мы все сегодня собрались? – Семен улыбается во все тридцать два.
Мы иногда собирались семьями на пикник. Адам с женой и детьми, мы с Семой и порой еще наши друзья.
Еще один укол болезненных воспоминаний… о дружной семье.
- Шашлыки? После того, что она вытворила? Семик. Поистине у тебя слишком доброе сердце. А она бессовестно пользуется! – из-за угла выкрикивает свои пять копеек свекровь.
Кто бы сомневался, что она подслушивать будет.
- Шашлык в каком-то смысле будет, - Адам сверкает глазами.
Я знаю этот блеск, он готовится к атаке.
- Бать, помнишь, как ты учил, нельзя доверять одному источнику, надо получить инфу от всевозможных каналов. И только потом делать выводы, - Артем хитро прищуривается.
Он уверен. И ни грамма не переживает.
- Тем, так я за этим и пришел. Будем разбираться, - от притворно-миролюбивого голоса Адама, Семен с Темой переглядываются.
Глава 16
- Мам, присмотришь за детьми, мы переговорим, - Сема обращается к моей свекрови.
Смотрю на Антошку. Ужасно хочется его потискать. Я по нему соскучилась. Пристально смотрю, все ли с сыном в порядке. Но мой кроха выглядит довольным. И хоть этот факт меня радует.
- Конечно, Семик. Раз уж мать не способна, то бабушка всегда поможет. Я в отличие от некоторых, своих внуков люблю.
- Капитолина Ефимовна, скоро все ваше внимание сможете уделить любимому сыну, - замечаю едко.
- Мам, тебе уже лучше? – девочки держаться за руки и смотрят то на меня, то на отца.
- Еще как. Прям гора с плеч. Отлично себя чувствую, - подмигиваю им. – Мы сейчас с папой переговорим, идите пока к себе.
- Все точно хорошо? – Лида прищуривается.
- Будет, обещаю.
Мы с Адамом заходим в гостиную. Тема уже сидит там, развалившись на диване и закинув ногу на ногу.
- Как дела, бать? Как дети? – спрашивает беспечно.
Ведет себя так, словно реально ничего вчера не произошло.
- У меня все отлично. А вот что у тебя происходит, Артем? – Адам стоит рядом со мной.
И моя неуверенность, тревоги, все уходит. Появляются силы и вера, что я со всем справлюсь.
- Ничего у нас не происходит, - Семен входит и садится рядом с Артемом.
Давая понять, что они одна команда.
- А вчерашние события можно просто забыть? Вычеркнуть, будто ничего не было? – интересуюсь сдерживая злость.
- А что было? Ты психанула? Так бывает, Кристин. Ты недавно родила, устаешь. Мы все понимаем и всегда поддержим. Вон даже мама тебе на помощь приехала. А ты Адам позвонил, сказал бы, что приедешь, мы бы подготовились. Мы всегда рады гостям, - голос Семы льется патокой.
- А я как рад услышать последние новости, - Адам отвечает в тон моему мужу. – Тем, это когда ты решил не поступать? Мать гадкими словами обзывать? Объяснишь?
- Тема ничего плохого не говорил. Я все слышал, - Семен отвечает быстрее, чем мой сын успевает рот открыть.
- Помолчи. С тобой потом разговор будет. Сейчас я тебя слышать не хочу, - в голосе Адама четко улавливаются стальные ноты, смешанные с презрением.
- Адам… тут просто недоразумение! – Семен ерзает на диване.
- Молчи. Не нарывайся.
Муж строит обиженную гримасу. Но замолкает.
- Тем, так что ты отцу скажешь? – смотрю на сына, и не понимаю, что с ним произошло.
Мы всегда с ним были дружны. Столько времени вместе проводили. Он никогда до этого мне слова плохого не сказал.
И тут как обухом по голове.
- Решил не поступать. И что? – протягивает лениво. – Это моя жизнь, и я имею право ей распоряжаться.
- Чем обосновано твое решение? – Адам звучит благодушно. Стальные нотки пропали. И стоит расслабленно, словно никакого конфликта нет и у них обычная беседа.
- Я маме все сказал. Не знаю, с чего надо было такую бучу поднимать. Сбегать из дома. Тебя вызывать. Не хочу тратить годы на учебу. Все познается на практике, вот я и буду в работе знания получать и сразу их применять. Не вижу ничего в этом плохого.
- На какой практике? Что ты планируешь делать? Где работать?
- Свое дело открою. Зачем на кого-то батрачить, если у меня дедово наследство есть, - Артем еще больше успокаивается, широко отцу улыбается. – Ты тоже начинал сам и не захотел на деда работать. Так что должен меня понять.
- Я начинал и параллельно учился. Помимо института еще курсы проходил. У меня был четкий план развития, я знал к чему иду. И да, по началу работал на разных работах. Я не хотел от отца зависеть и выкручивался сам. Это был мой выбор. Ты же хочешь взять деньги. А дальше что? Уверен, что, открыв дело не прогоришь?
- Уверен. Я знаю, что делаю. А вот ваши наставления с мамой уже поперек горла стоят. Меня достало соответствовать вашим стандартам, - пальцем по горлу проводит. – Я хочу стать независимым. От тебя. От матери. И у меня для этого все есть. Я вправе сам решать, как мне жить и что делать, - повышает голос, так что вены на шее вздуваются. – Но это не отменяет того факта, что вы мои родители и я вас люблю, - смягчается и даже улыбнуться пытается.
- А мать ты зачем оскорблял?
- Я сказал правду. Она сдала. Пусть собой займется. Бабки есть. Меньше времени будет нам мозги промывать. Пап, пойми, не может быть все, как вы хотите, - разводит руки в стороны.
- Артем, ты можешь не поступать, делать все, что считаешь нужным. Ты правильно рассудил, ты взрослый и мы с матерью не можем тебе запретить, - Адам говорит очень мягко, а улыбка на лице сына становится все шире и шире. – Только есть один маленький нюанс.
- Какой? – Тема прикрывает глаза.
Он уверен, что все вышло именно так как он хотел. Победа останется за ним.
- Наследства не будет.
- То есть? Как это не будет? Пап? Ты чего? – аж вскакивает с дивана. – Дед же мне завещал! Ты не можешь меня его лишить!
- Вообще-то могу. Да, твой дед завещал тебе огромную сумму. Он тебя любил и хотел, чтобы ты был обеспечен. Но все же решающее слово он оставил за мной, как за твоим отцом. Тебя от денег отделает все два маленьких нюанса – два месяца до восемнадцатилетия и мое согласие на получение тобой наследства. Тем, как думаешь, дам ли я его? – Адам подмигивает.
- Нет! Я же слышал. Адвокат ничего такого не говорил! – вижу, как самоуверенность сына сменяется отчаянием, ужасом, паникой.
Все эти эмоции сейчас отчетливо читаются на его лице.
- Не было такого! Я бы знал! – Семен тоже вскакивает с дивана, его лицо искажено.
- Если вам так интересно, можете ознакомиться с условиями вступления в наследство. Мой отец всегда любил просчитывать разные варианты. Перед смертью он обсуждал со мной этот пункт, и предположил, что ты в силу молодости можешь выбрать неверную дорогу.
- Ты не можешь лишить меня моих денег! Нет! – Артем кричит, как не в себе. Покраснел весь.
- Могу. Сделаю. Но для тебя не все так печально. Существует альтернатива, как все же получить мое согласие.
Глава 17
Перевожу взгляд на Адама.
Что он задумал?
Удивил меня и пункт в наследстве. О нем я тоже не знала. При оглашении завещания ничего подобного не было.
Но знаю, что после оглашения многие нюансы завещания, всплывали в самый неожиданный момент. Так было с братом Адама и с Кирой. И вот теперь очередь и до Темы дошла.
Про планы Адама я без понятия. Но в одном я уверена точно – он не навредит.
А Семен, загадил мозг Теме. Он планомерно вбивал в его голову идеи о независимости и свободе.
Вот это настоящее предательство. Настраивать ребенка против родителей. За нашей спиной. Как последняя крыса.
- И какая же альтернатива? – Тема поджимает губы, руки скрещивает на груди, ноги расставил на ширине плеч.
Закрытый, агрессивный, злющий на нас.
- Ты не хочешь учиться. Ок. Понимаю. Тогда зарабатывай на практике. Как и хотел. У меня есть знакомая, которая содержит за городом большую ферму, свиньи, куры, лошади, коровы, также у нее много земли, а вот рабочих рук не хватает. Поедешь к ней, будешь под ее руководством работать. Она человек справедливый, и, если хорошо себя покажешь, зарплатой не обидит, даст возможность подняться.
- Марфа… - шепчу, закрывая рот рукой.
Вопреки напряженной ситуации, я едва сдерживаю смех. Я видела эту женщину лишь раз, а вот рассказов слышала о ней сотню. И всего от одной встречи у меня остались незабываемые впечатления.
Очень властная мадам. И перевоспитывать мужчин, можно сказать, ее конек. Из одного отъявленного негодяя, она уже сделала примерного семьянина. Методы у нее, конечно, жесткие. И сама Марфа женщина бесцеремонная. Но в ее ежовых рукавицах мозг реально может на место встать.
Адам в свое время очень помог Марфе. И она для него многое готова сделать. Потому я уверена, что ее воспитание пойдет сыну только на пользу. И я буду рада, если он окажется подальше от Семы и его дурного влияния.
- Ты серьезно? – Тема аж на месте подпрыгивает. – Меня в свинарник? Своего сына?
- На свежий воздух. Для здоровья и мозгов полезно, - Адам довольно ухмыляется.
- Навоз нюхать? Бать, ну это уже перебор.
- Реально, Адам, сбавь обороты. Тема городской парень. И я не понимаю, почему из-за твоей прихоти, он должен бросать все и ехать, как я понимаю к Марфе? – Семен приобнимает моего сына за плечо.
- К ней.
- В тот гадюшник? Она же ненормальная! Тебе сына не жалко? Что ты за отец такой?
- Красивые речи, Сем. Игра на публику засчитана. Но я, кажется, ясно тебе сказал – молчи. Если будет нужно твое «ценное мнение» мы тебя спросим.
- А ты ему рот не затыкай! Мамка нажаловалась, и ты пришел такой царек вершить наши судьбы! Да кто тебе право дал! – Тема срывается на крик. – Семен был со мной всегда. А ты воскресный папаша, так им и оставайся! Я не стану жить по твоей указке.
- Не живи. Наследства тоже не получишь, - Адам держится.
Вижу, что его задевают слова сына, но он остается внешне спокойным.
- Ты не имеешь право! Это деньги деда!
- Имею.
- Тогда я могу пойти учиться и тогда получу наследство? – Тема меняется, голос с гневного на заискивающий переходит.
- Нет.
- А на работу если устроюсь, но только в городе?
- Нет.
- Пап! – взмахивает руками. - Но так не честно! Почему я не могу учиться и работать? Я сделаю как вы скажете, стану послушным!
- Ты сделаешь вид. На учебу сразу же забьешь, на работу тоже. Это маневр, чтобы получить наследство. Потому только деревня и только Марфа.
- Ты своего сына убирать навоз отправляешь? Реально? Вот твоя отцовская любовь? – снова взрывается. – Мама, скажи ему! Ты не можешь спокойно смотреть, как твоего ребенка обижают!
- Любой труд – уважаем. И я данном вопросе я на все сто поддерживаю Адама, - смотрю сыну в глаза.
- Мы семья! А ты про это забываешь! Ты меняешь нас, на бывшего! Ты спокойно смотришь, как твой бывший меня обворовывает! Как тебе не стыдно?! – Тема краснеет, его мелко трясет.
- Кристина, и правда, такие вещи на семейном совете решаются. Зачем вы так с Артемом? Чего вы добиваетесь? Он отличный парень, всегда и во всем нам помогал. С ним никогда проблем не было. И сейчас вы ему жизнь рушите! К той страшной женщине отправляете? Ты ведь лучше меня знаешь, кто такая Марфа?
- Почему же, Сема, на семейном совете не обсуждалось, как ты изменяешь мне? Как ты сына и девочек против меня настраивал? Это все без меня. А теперь что-то не нравится? Или ты думал, я буду молча глотать все ваши оскорбления? Позволю ребенку бездумно спустить деньги? Испоганить себе жизнь? Сем, ты что так переживаешь за наследство? Артем тебе процент пообещал? Или ты решил лапу на всю сумму наложить?
- Что ты несешь, Мама! Замолчи! – Артем в два шага оказывается около меня. Нависает, тяжело дышит. – Ничего подобного! Семен всегда говорил, что мои деньги – это мои. Он просто меня понимает, в отличие от вас! Он знает, чего я хочу. А мне надоело следовать вашим правилам! И ты еще что-то можешь говорить про измены? Реально? – хлопает перед моим носом в ладоши. – После того, как много лет Семену рога наставляешь, а он все терпит? И любит тебя… безгранично любит… вот такую… гулящую…
Глава 18
- Что? – только и могу сказать.
Слова сына повергают в шок. Как он вообще может такое думать? На полном серьезе говорить?
Я же ни на кого кроме мужа никогда не смотрела. Никогда. Даже в мыслях не изменяла. Для меня это низко и неприемлемо.
- А ты думала, никто не видит? – Тема продолжает стоять на до мной и орать. – Мы ничего не знаем? Ошибаешься, мам! Знаем. Но молчали. Потому как семья дороже. А теперь ты решила забрать у Семена все, нас, бизнес, дом, и прикрыть это его мнимой изменой. Такой низости я от тебя не ожидал!
- Отошел от матери. Угомонился, - Адам тихо рычит. – Ты хоть соображаешь, что мелешь?
- Я в курсе! Я знаю! – резко разворачивается к Адаму, взмахивает руками. – Больше, чем ты, пап!
- Это действительно правда, Адам, - Семен сокрушенно опускает голову. – Но я слишком любил и люблю Кристину. Все ждал, что она нагуляется и в семью вернется.
- Стой. Сейчас вернусь! – Артем стремительно выбегает из комнаты.
Остаюсь стоять, переваривая информацию. Я не в состоянии это переварить. Это просто выше моего понимания.
Полагала, я уже хлебнула сполна грязи от них. Но нет, их потоки нескончаемы.
- Сем, это же полная чушь. Изменяешь ты, но обвиняешь меня в своих грехах, - смотрю на некогда родное лицо, а оно мне кажется таким чужим и далеким. Будто даже внешность изменилась. Стала отталкивающей для меня.
- У меня есть доказательства твоей измены. А у тебя что? Слова недалекой и обиженной на весь мир подружки? Что они стоят? Ничего, - самодовольно ухмыляется.
- Ты зарыл себя окончательно, - Адам словами будто клеймо ставит.
И я понимаю, что он теперь Сему просто в порошок сотрет. Не сразу. И не сейчас. Адам подготовится, просчитает каждое движение, и ударит по больным местам. Да так, что Семен никогда подняться не сможет.
И я ему помогу. Приложу максимум усилий, чтобы стереть эту гадкую победную ухмылку с его рожи.
- Адам, ты изначально на стороне Кристины. Она тебе поплакалась. Ты поверил. Но надо выслушать и другую точку зрения. А ты портишь отношения с сыном, влезаешь в наши взаимоотношения с Крис. Не слышал, что третий лишний? Я же не советую тебе, как жить и что делать. Так какое право имеешь ты? – Семен вытягивает голову, расправляет плечи.
Он явно чувствует себя на коне.
- Вот! – в комнату вбегает Артем и машет у меня перед глазами какой-то бумажкой.
- Что это? – читать не могу. Сосредоточиться тоже.
Единственное желание сейчас – найти доказательства измены Семена. И вот так же помахать ими у него перед носом.
- Тест ДНК, мама! Мы его сделали с Семеном сразу как родился Антошка. Можешь на дату посмотреть. Мы были не уверены, чей это ребенок! Не нагуляла ли ты его. Но тут хоть у тебя совести хватило.
Адам берет бумагу из рук сына. Пробегает взглядом.
- И что это доказывает? – пожимает плечами. – Что Антон сын Семена? Это ваши улики?
- Когда уверены в человеке не заказывают тесты! Ты хоть представляешь, как мы страдали?
- Если ты думаешь, Артем, - собираю силы в кулак, встречаюсь взглядом с сыном, - Что я стану оправдываться и что-то доказывать – ошибаешься. Я перед вами чиста. И если ты не веришь своей матери, не видел моего к тебе отношения, то грош тебе цена.
- А мне тоже ничего не надо объяснять? – едко замечает Семен.
- Тебе и подавно. Развод и ищи себе место под мостом. Без трусов оставлю, - разворачиваюсь и иду прочь.
Не могу тут находится. Не хочу их слушать и видеть. Мне надо на воздух.
Задыхаюсь.
Я продолжу битву. Но не сейчас.
- Измена твоя, не моя. У меня даже свидетели имеются. Твои любовники, Кристин, такие разговорчивые, - хохочет.
- Какие еще любовники? – спрашиваю не оборачиваясь.
- Я вас выследил. Я с ними говорил. У меня все записано.
- О ком ты вообще?
- Ага, так я тебе все козыри и выложил! – продолжает хохотать.
- Ядом не захлебнись, Сем, - говорит Адам.
Вижу, как у него кулаки сжимаются. Он едва сдерживается, чтобы Семену морду не набить.
Но нельзя. Такой выпад будет против нас.
Надо держаться.
Выдержать паузу. Подготовиться. И тогда нанести удар.
- Папа, вот и твоя поддержка. Ты просто тупо принял сторону мамы. И что ты за отец после этого?
- Артем, ты едешь? – Адам выгибает дугой бровь.
Губы сжаты, но внешне, титаническими усилиями, он сохраняет спокойствие.
- Куда? Чего?
- Я же озвучил.
- Так не сейчас же, - Тема отступает к Семену.
- Уже. Предложения действует ограниченное количество времени. Или ты сейчас едешь к Марфе. Или про наследство вообще забудь. Его просто не будет.
- Ты не можешь! Не посмеешь! Ты не обворуешь собственного сына! – кричит, мотая головой.
- А ты проверь.
- Ты издеваешься?!
- Завтра уже будет поздно. Или сейчас выезжаешь, или прощайся с деньгами.
- Посоветоваться я могу? – спрашивает упавшим голосом.
Адам едва заметно кивает.
Тема хлопает по плечу Сему, и они выходят.
- Адам, надо детей забирать и прочь из этого дурдома! – смотрю на него в отчаянии.
- Я заберу у бабки Антона. Тебе она мозг вынесет. А ты девочек собирай.
- Хорошо, - иду на второй этаж в комнату дочек.
После вчерашнего разговора с ними мне страшно. Понимаю, что меня могут ждать очередные «сюрпризы».
Морально подготовиться у меня нет ни сил ни времени. Вчера они не хотели ехать. А я все равно не верю, что мои девочки могут вот так от меня отвернуться.
- Вы ругались, - заявляют мне с порога и смотрят осуждающе.
- Лада, Лида, вы у меня больше девочки, - сажусь рядом с ними на диван, - Да, у нас в семье не все гладко. Вы это уже знаете. У нас с вашим папой разногласия. Мы с ним поживем отдельно. Поэтому собирайтесь и поедем. Берите самое необходимое, а остальное позже заберем.
- Мы с тобой не поедем, - они не задумываются ни на секунду. – Это наш дом. Мы будем с папой тут.
Глава 19
- Это ваш дом. И мы обязательно вернемся, - стараюсь не показывать свою боль. – Просто временно переедем.
- А папа останется тут один? – Лида хмурится. – Ему будет очень плохо без нас.
- Так и мне будет плохо без вас. Вы же знаете, как я вас люблю.
- И мы тебя любим, мамочка, - Лада присаживается ближе, заглядывает мне в глаза. – Но ведь это ты уезжаешь. А папа хочет, чтобы мы все жили как раньше. И мы хотим.
- Выздоравливай, мама, - Лида гладит меня по руке.
- Я не больна. С чего вы это взяли?
- Просто, - вздыхают в унисон.
- Это вам папа сказал?
- Нет. Он ничего не говорил. Он тебя любит! – смотрят на меня перепуганными глазками.
- Так с чего вы решили, что я больна? И чем же я больна?
- Ты как зачарованная принцесса, в плену своих мыслей. И тебе многое кажется то, чего нет на самом деле, - Лада говорит не своими словами.
Я прекрасно знаю дочерей. Они будто заучили наизусть домашнее задание.
- Нам жаль, что это все началось, - добавляет Лида.
- Началось что?
- Обострение. Когда ты захочешь разрушить нашу семью.
- Девочки, мы с папой не можем жить вместе. Да, иногда жизнь меняется. Не всегда все выходит так, как мы хотим.
- Но ведь папа хочет быть с нами. Чтобы все было как раньше. А ты уходишь, - Лида смахивает слезинки с глаз. – Мама, мы тебе поможем.
- Девочки я не больна. Со мной все хорошо. Если хотите мне помочь, тогда едем со мной. Вместе будем выбирать квартиру. А немного позже вернемся домой, - я будто бьюсь головой о каменный забор и не могу его пробить.
Больно ударяюсь, до дикой боли, и меня откидывает назад.
Семен постарался выстроить плотную стену в сознании девочек. Но когда, я не замечала изменений в Ладе и Лиде. А я ведь с ними много времени провожу, общаюсь, играю, делаю домашнее задание. Они были нежными и любящими.
А тут как прорвало плотину.
- Домой откуда ты выгонишь папу! – Лада вскакивает с дивана. – Нет! Мы с ним пойдем! Мы его поддержим! Ты его обижаешь! И нас тоже!
- Мамочка, что же ты творишь?! За что ты так с нами?! – Лида плачет.
- Девочки, папа мне сделал очень нехорошую вещь. Он меня действительно обидел…
- Не правда! – перебивают меня. – Папа не мог! И Тема говорит, что ты во всем виновата! Ему тоже больно!
Как же мне хочется сейчас пойти и что-то сделать Семену, чтобы он хоть на долю секунду почувствовал мою боль.
Но еще не время. Надо подготовиться.
Умом я это понимаю. А эмоции толкают на безумство. Но я должна держаться.
Только как?
Девочки рыдают. Смотрят на меня как на предательницу.
- Папа сказал вам, что я болею. А ведь это не правда.
- Ты болеешь! - восклицают в один голос с непоколебимой уверенностью.
- Девочки, я абсолютно здорова. Можем поехать к врачу, и он вам это подтвердит, - даже на такое готова.
Мне приходится оправдываться, отбиваться от лжи. И с прискорбием осознавать, что ложь сейчас побеждает.
- Бабушку ты тоже обидела. Она плакала. Мы ее утешали. Ты больна мама, но не признаешь этого. Так бывает, - заявляет Лада, таким тоном будто она эксперт в этой области.
- Я никого не обижала. Девочки, это же я ваша мама! Ну разве могу я вам врать? Желать плохого? Только хорошее. Вы же меня знаете!
- Думали, что знали, - вздыхают, как-то по-взрослому. Во многом копируя поведение и мимику своего отца.
- Крис, - в комнату входит Адам с Антошкой на руках. – Оставь. На все нужно время. Пусть будут там, где решили.
- Дядя Адам! Скажи маме, чтобы она не уходила! Мы хотим, чтобы она осталась с нами и папой! – кидаются к нему и рыдают навзрыд.
Снова превращаются в маленьких девочек.
- Мама уезжает. И ей очень плохо, что вы даже не пытаетесь ее понять.
- Она делает плохо папе и нам, и Теме, и Тошику! – Лада топает ногами.
- Дядя Адам, мама болеет! Только папа ее может вылечить!
- Вы мне верите? – Адам смотрит на девочек строго.
Они переглядываются между собой.
- Ну… раньше да, - Лада кусает губу. – А сейчас… и да… и нет…
- Это как понимать? Что-то изменилось? – Адам выгибает бровь.
- Да… ты на стороне мамы. Ты хочешь тоже сделать плохо папе.
- Девочки, откуда эти мысли?
- Мы все видим! Мы все знаем!
- Что ж вы сделали свой выбор, - Адам отворачивается.
Это больно слышать и видеть. Едва сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться. В груди огнем печет, все разворочано от адской боли.
Когда родные дети отказываются от матери – это худший кошмар. И я никогда не думала, что он меня коснется.
- Крис, собирай самое необходимое, мы едем, - голос бывшего мужа, хриплый, волнение проскальзывает.
Выбегаю из комнаты. Больше не могу это выносить. Собираю вещи Антошки. Действую на автомате, в голове только одна мысль: «Прочь… прочь… прочь… из этого дома».
Адам стоит рядом. Девочки тоже входят и стоят, скрестив руки на груди и осуждающе на меня смотрят, будто я какая-то преступница.
- Мам, не уничтожай нашу любовь! - протягивает Лада. – Нашу семью!
- Пожалуйста, - добавляет Лида. – Останься.
Сердце на мелкие осколки. И каждый осколок полосует изнутри.
- Вы все еще можете поехать с мамой, - Адам за меня отвечает.
- Дядя Адам, вы мешаете маме образумиться! – причитает Лада.
- Вы поймете… когда-то поймете, - говорю обреченно. – Но смотрите, чтобы не было поздно.
Адам передает мне Антошку, сам берет две сумки.
Мы спускаемся вниз. Девочки следуют за нами.
Их осуждающие взгляды вонзаются мне в спину острыми кольями.
У лестницы стоят Семен с Артемом.
- Кристиночка, за что ты так с нами? – скорбно восклицает муж.
Как же хочется его послать. А при детях не имею права.
- Ты бы лучше рассказал, что сотворил. Признался, как мужик, а не плел подлючие бабские интриги, - цежу сквозь зубы.
- Признаться в чем? Что я тебя люблю? Так запросто. Я тебе по несколько раз за день это десять лет говорил, - невинно округляет глаза.
Глава 20
- Тогда и мне больше нет смысла относиться к тебе как к сыну, - пожимает плечами Адам, сохраняя ледяное спокойствие.
Но я знаю, как ему больно.
Меня слова Темы ввели в ступор, прожгли в сердце дыру, черную и гниющую. Она никогда не затянется.
Он отказался от меня с отцом. Ведет себя так, будто мы враги.
- На том и решили. Только отдай то, что мое по праву. И что ты обманом хочешь заграбастать! – Артем сжимает кулаки, и при этом смотрит на Семена, словно ждет его поддержки.
- Твое будет тогда, когда ты это заработаешь, - Адам пренебрежительно фыркает. Поворачивается к моему все еще мужу, - Семен, отдай документы Кристины.
А я со всем этим и забыла, что мой паспорт, водительские права и все нужные мне документы Семен забрал еще вчера.
- Какие документы? – он делает невинное лицо.
- Ироды! Предатели! Что ж вы творите! – из кухни вылезает свекровь. – За что детей так обижаете? Своего хахаля в дом притащила… Обвиняешь Семика, детям травму делаешь! Ты не мать, Кристина!
- Заткнулась и исчезла, - нервы Адама не выдерживает, и он рычит на Капитолину Ефимовну так, что она аж подпрыгивает.
- Но… как…
- Еще один писк, еще одно оскорбление, и ты вылетишь из этого дома как пробка. И поверь, окажешься так далеко, что о своем Семике будешь только вспоминать, - Адам бьет словами так, что она реально вздрагивает.
- Баб, он может, - Артем тяжело вздыхает. – Он свою мачеху в психушке запер, заставил за психами утки менять.
- У тебя хватает совести все перекручивать? – качаю головой.
Артем прекрасно знает эту историю. И мачеха Адама, если ее можно так назвать, оказалась там не просто так. Она натворила слишком много зла. Убила отца Адама, и не только его. И на тот момент это было единственно верным решением. Артем же поддерживал отца, гордился им и говорил, что он все правильно сделал.
- А разве не правда? – нагло на меня смотрит.
- Ты искажаешь правду.
- Так, нам пора, - Адам прерывает нас. – Семен, отдай документы.
- Нет у меня документов Кристиночки. Она, наверное, забыла, куда их положила. Может потеряла, - ехидно улыбается. – Она последнее время сама не своя. И Адам, не стоит так с моей матерью разговаривать. Она лишь заботится о семье. Так сказать, выполняет функции Кристиночки, которые она по своей безалаберности забросила.
- Я тебя понял, Сем. Будем разговаривать иначе, - ноздри Адама раздуваются. – В машину Артем.
- А собраться? Мне же вещи нужны? – при напоминании, куда он отправляется сын заметно мрачнеет.
- Три минуты. Ждем в машине.
- А если опоздаю, то что? – голос наглый, злобный.
- Спросишь у Марфы.
- Девочки, - поднимаю голову и смотрю на второй этаж, - Мама уезжает.
Лада и Лида показываются на лестнице. Машут мне ручками:
- Пока, мам! Возвращайся скорее! – посылают мне воздушные поцелуи и тут же убегают к себе в комнату.
Вот и попрощались… Глотаю непролитые слезы…
Адам открывает дверь, пропускает меня вперед с Антошкой, и сам с сумками выходит.
Я его понимаю, находиться в доме становится невыносимо. И эти разговоры ни к чему не приведут, только еще больше боли.
Надо уметь отступить, чтобы собраться с силами и ответить так, как Семен того не ожидает.
Воздух отравлен предательством. И мне еще долго придется отходить после всего пережитого.
- За документы не переживай. Все восстановим, - стоим во дворе и ждем Артема. – У меня знакомые есть, проблем не будет. И развод это не затянет.
- Хорошо. Спасибо, - отвечаю глухо.
- Я не узнаю сына, - Адам закрывает глаза и делает глубокий вдох.
- Деньги и Семен… адская смесь… как оказалось.
- Крис, мы справимся. Я тебя закину к Кире, а потом Артема повезу к Марфе.
- Нет, - мотаю головой. – Я с вами поеду. Хочу своими глазами увидеть место, где теперь будет обитать сын.
- Если решила, то без проблем, - Адам устало кивает.
Артем выходит с недовольной миной, морщится глядя на нас.
Идем к машине. Бывший муж закидывает мои вещи в багажник. Артем хочет закинуть свою сумку. Но Адам жестом его останавливает.
- Ноутбук и телефон сдай, - заявляет безразлично.
- Чего? Э нет! Мы так не договаривались! – сын бледнеет.
- Их подарил тебе отец. А поскольку я больше не отец, так отдавай подарки. У Марфы заработаешь денег, купишь себе новые.
Глава 21
- Какой ты мелочный! Мне Семен еще лучше купит! – рычит Артем.
- Всегда же легче на кого-то надеяться, но не на себя. Давай гаджеты, садись в машину, у меня нет времени, - Адам открывает дверь, помогает мне сесть.
Чтобы я с ребенком не стояла.
А с Артемом еще какое-то время препирается. Мне не слышно их ругань. И я этому рада. Хватило.
Артем весь красный, руками размахивает, что-то доказывает отцу.
Отвратительно.
В итоге ноутбук и телефон оказываются у Адама. А Артем садится в машину с выражением оскорбленной невинности.
Минут пять он молчит. Только дышит тяжело. Шумно.
В итоге не выдерживает.
- Зря ты, Адам, - специально ядовито имя отца выделяет, - Матери моей на слово веришь. Она не белая и пушистая. Пусть для меня она до поры до времени была матерью хорошей. Но для Семена женой отвратительной.
- Артем, откуда такая уверенность? – поворачиваю к нему голову.
Мы сидим на заднем сиденье. У меня на руках Антошка, Артем вжался в дверь с противоположной стороны.
- Факты. Хоть бы призналась, что ли. Сема же из семьи уходить не собирался. Он просто твоей честности хотел. И чтобы ты по мужикам не бегала.
- Артем, - голос Адама – ледяной металл. Даже у меня мурашки по телу. – А теперь учти, если ты еще решишь произнести хоть одно оскорбительное слово, то планы могут резко поменяться. И вместо деревни и Марфы ты отправишься в места не столь живописные.
- О, угрозы пошли. В тюрягу меня запрешь? Родного сына? А сам мое наследство заберешь? Давай, Адам, падай ниже…
- Так ты же не сын мне более. Сам сказал. Так с какой стати мне с тобой церемониться?
Артем кряхтит. Отворачивается к окну.
Мы все же заезжаем к Кире. Я отдаю ей Антошку. Подруга посидит с моим сыночком. Так для него будет лучше и спокойнее.
- Все плохо? – Кира все читает по моему лицу.
- Потом расскажу. Спасибо за помощь, - отвечаю устало и возвращаюсь в машину.
Артем открывает рот, чтобы что-то сказать. Несколько секунд так и сидит с открытым ртом, на отца поглядывает, потом с тяжелым вздохом рот закрывает.
Тем лучше.
До деревни едем молча. Атмосфера в салоне автомобиля удушающая. Я ощущаю от собственного сына столько негатива, что едва не задыхаюсь.
Адам останавливает машину у высокого, красочного деревянного забора. За ним виднеется трехэтажный дом из красного кирпича. Так же замечаю очень много разных строений на территории.
Калитка открывается и на пороге показывается мужчина в резиновых сапогах, черной футболке и кожухе, а черные штаны с вытянутыми коленками непойми чем заляпаны.
- Вау, какие люди к нам пожаловали! – мужчина всплескивает руками.
Густая борода скрывает практически половину лица. Волосы взлохмачены.
- Привет, Сергей, - Адам подходит к мужчине и здоровается с ним за руку.
Артем продолжает сидеть в машине и не выходит. Я же открыла дверь, но медлю. Перевариваю увиденное.
Сергей! У меня глаза округляются. Я его видела только на фотографиях. Но это был совсем другой мужчина. От него исходил лоск, он тщательно за собой следил, владел большой фирмой и тратил огромные деньги на свой гардероб. Пока не погряз в предательстве настолько, что деревня для него оставалась единственным шансом на спасение от собственной гнили.
- А я сразу учуял ненашенский звук машины. Вышел поглядеть, а тут такие гости. Сейчас мы быстренько вам стол сварганим. У меня такие огурчики есть, а баклажаны, по моему фирменному рецепту! – Сергей улыбается широко.
Он реально выглядит довольным. И Адама он рад видеть. Если я еще совсем не перестала в людях разбираться.
- Папа! – к Сергею бежит мальчик лет трех. – Я курочек покормил. Мама будет довольна.
- Не выпустил их из загона?
- Нет. Я был аккуратный, - мальчик с интересом Адама рассматривает. Потом серьезно заявляет. – Странный дядя.
- Это мой сын Ярополк, - с гордостью представляет Сергей.
Со двора раздается грохот.
Сергей с сыном оглядываются. И как-то сразу их позы меняются, из расслабленных, они будто по стойке смирно становятся.
Вскоре у калитки вырастает огромная фигура. Женщина под два метра ростом, во всех смыслах огромная. Так что довольно высокий Сергей, сразу уменьшается в размерах.
- Адам Игоревич, в наших краях! - женщина улыбается, но все равно нечто пугающее в ней есть. Она будто собой все пространство заполняет.
- Марфа, доброго здоровья. Смотрю хозяйство процветает, - Адам приветливо улыбается в ответ.
- Вашими молитвами, Адам Игоревич! – отвечает очень миролюбиво. Но в один миг ее голос меняется, и звучит подобно раскатам грома. - Я не поняла, ты чего это тут штаны протираешь? – грозно смотрит на Сергея. – Не к тебе уважаемые гости приехали. Делами займись.
- Марфута, душа моя, так я все сделал, - он смотрит на нее подобострастно.
Будто каждое ее слово доставляет ему неописуемое удовольствие.
- Работа всегда есть. Бездарь ты ленивая, - ворчит. – Хотя… погодь… - немного наклоняется, и в машину заглядывает. – Кажись у тебя помощник появился.
Тут же ощущаю тычок пальца в спину и жалобный голос Артема:
- Мамочка, пожалуйста, не оставляй меня тут с этой страшной женщиной!
Глава 22
- Добрый день, Марфа, - выхожу из машины.
Игнорирую Артема.
- Добрый, Кристина, - она внимательно на меня смотрит, так будто препарирует. – Распустили пацана в городских своих имениях. Неженку воспитали, - головой качает. – Мужик к работе должен быть с малых лет приучен. У меня Ярополк малой еще, так уже знает, работу не выполнит – есть не получит. Нельзя их в зад целовать, иначе на голову сядут.
- Да, отбился он от рук. Думает, наследство получит и взрослым станет, - вздыхаю.
Понимаю, что Марфа уже в курсе проблем с Артемом. Адам наверняка по телефону ей рассказал. Она должна понимать степень проблемы, чтобы с ней разобраться.
- Обалдуй, ану, вылезай! – машет кулаком и смотрит на моего сына. – Ярополк, марш в дом, - машет головой своему сыну.
Малыш прощается с нами. И быстро семенит к дому. Сергей провожает его ласковым взглядом.
- Я, Артем, - выкрикивает с машины, но не выходит.
- Дабы именем называться, надо уважение заслужить. А за что тебя уважать, трутень? Потому и имени с этого дня у тебя не будет, - заявляет, важно выпятив свой внушительный бюст.
- Ты лучше вылезай, парень. Хуже же будет, - Сергей вздыхает и смотрит на сидящего в машине Артема с сожалением.
- Нет. Я уезжаю домой. Я тут не останусь. Я передумал. Не надо мне ничего, просто отвезите меня к Семену. Он бы такого никогда не допустил, - выкрикивает, высунув голову.
- О как мы вякать научились, - Марфа, уперев руки в бока, тяжелой походкой направляется к машине.
Заглядывает внутрь, и через секунду раздается крик Артема, а далее показывается и он сам. Марфа держит его за ухо и ведет к калитке.
- Ай! Больно же! Что вы творите! Отпустите!
- Сам нарвался, пацан, - важно изрекает Сергей. – Ярополк в твоем возрасте и то умней будет, знает, что Марфуте перечить запрещено.
- Это рабство! Это похищение человека! Это средневековье! А вы все сдурели! – продолжает вопить Артем.
- Трутень, отныне молчать будешь. Пока смердоты во рту не очистятся. Не рот, а помойка, - заключает Марфа и тащит Артема на территорию дома.
Мы с Адамом идем следом. Сергей идет рядом с нами.
- Красава моя Марфута, - аж кряхтит от удовольствия.
Мы минуем дом и подходим к длинному деревянному строению.
- Ночевать будешь тут, - Марфа открывает дверь и швыряет Артема на сноп сена.
Запах навоза и еще чего-то не очень приятного.
- А постель? Собаки и то в лучших условиях живут! – восклицает, потирая ухо. – Вы меня чуть не покалечили. Мама, и ты спокойно будешь смотреть, как над твоим сыном издеваются?
- Я старая кляча, что я могу, - безразлично пожимаю плечами.
- А за оскорбление матери, ты у меня двойной ответ держать будешь, - Марфа тычет ему кулак под нос. – Чем пахнет?
Кулак у нее здоровенный, размером с мою голову. Если приложит, мало точно не покажется.
- Не знаю, - Артем голову в плечи втягивает.
- Справедливостью. И смотри мне, трутень, не прогневи сей кулак справедливости.
Сын вздыхает. Пугливо озирается по сторонам.
- А матрас можно?
- Матрас? – Марфа заливисто смеется. – Сергей только его заслужил, а более трех годков прошло. Он недавно допущен в дом, в коморку у входа, и ему выделен собственный матрас. Заслужил! – поднимает, мясистый указательный палец вверх. – Тяжко трудился. Раскаивался. Старался. Не косячил.
- А муж твой где? – интересуется Адам.
По рассказам помню, что раньше у Марфы муж имелся. Она была им крайне недовольна. Он не исполнял супружеский обязанностей и много к бутылке прикладывался.
- Дуботолк был сослан в домик лесника. Там кантуется. Бесполезный мужик. Отросток совсем у него негодный. Дите сделать не может. Батрачит на меня, я контролирую, но к дому он более не допущен.
- Да, теперь все поменялось, - гордо заявляет Сергей, явно довольный таким раскладом. – Марфута душа моя теперь со мной.
- Ты не зазнавайся. Один прокол и вылетишь как пробка.
- Нет, Марфа, я же все для тебя! Ты что! – подходит и ее огромную руку целует.
- То-то же. Пока ты мне сгодишься. Семя у тебя хорошее, плодовитое. А дури еще в башке много. Раздолбай, - отвешивает Сергею подзатыльник.
- Папа, мама, вы реально хотите меня оставить с ними? – восклицает Артем сидя в сене.
- Так, уже нарушаем! – Марфа в миг оказывается около Артема. – Ты знаешь, что принести, - обращается к Сергею.
Он тут же выбегает. Молниеносно.
Марфа же тянет Артема прочь из сеней.
Заводит за строение. И нависает над ним. Ничего не говорит, только смотрит, уперев руки в бока. И, мне кажется, мой сын на глазах меньше в размерах становится.
Вскоре прибегает Сергей. Передает Марфе шланг. Она направляет его на Артема и включает воду.
- Ай! Она же ледяная! – причитает и пытается увернуться.
Марфа чем-то в него швыряет.
- А теперь быстро вымыл рот с мылом! Хорошо мой, олух! Так чтобы всю чернь вымыть. А коли еще раз рот откроешь… попробуй.
Артем кричит, причитает, уворачивается от ледяных струй. Но делает так, как Марфа сказала моет рот с мылом.
- Еще мой. Не вымыл. Смертоды много скопилось, - командует.
И Артем моет, пугливо поглядывая то на меня, то на Адама.
- Я же заболею, - всхлипывает.
- Еще раз мой, я разрешения говорить не давала.
Возвращается Артем в сени молчаливый и дрожащий.
- За коровами будешь смотреть. Они тут рядом с тобой по соседству. И смотри мне, гляди за ними, мой и обхаживай. Ежели крова не довольна, молоко у нее не жирное, горчит. А у меня репутация. Лучшее молоко в округе – только у Марфы. Попробуй расстроить моих коров. Доить Сергей тебя научит. Все расскажет. Покажет. Огород будешь осваивать. Работы непочатый край. Подъем в четыре утра. Отбой, а тут как работу сделаешь. И если нареканий не будет. А они будут, потому как ты криворукий, - выдает Марфа.
- Я же не, - Артем спохватывается, что говорить ему не разрешили, закрывает рот ладонью.
Глава 23
- Семик, не стой около окна! Тебя продует! – мать кудахчет вокруг него. – Погода сейчас знаешь какая обманчивая. А сляжешь и что с детьми будет? Только ты у них и остался. Я-то помогу, но возраст уже не тот.
- Мам, оставь, - отмахивается.
Семену так тошно. И злость в нем кипит.
Снова Адам свой нос засунул! Вот какого ему не сидится?! Взял в жену бабу с хвостами, вот пусть с ней и разбирается. Так нет же, приперся герой недоделанный. Еще свои порядки в его доме устраивает! Указывать пытается! Спасателя разыгрывает!
От чего Кристину спасать? От того, что она совсем берега попутала?
Семен всего-то хотел ее с небес на землю опустить. Пусть понимает, что он тоже не железный вечно терпеть ее выкидоны.
Тему ему жаль. Он много слышал о долбанутой Марфе. Жуткая бабища. Сергея она уже сгубила. Был отличный мужик, бабки были, холеный, уверенный в себе. Марфа его бабки себе присвоила. Не без помощи Адама. И теперь из Сереги половую тряпку сделала.
Именно такой участи Семен и избегает. Гордость у него имеется. А любовь к Кристине его из года в год уничтожает.
Сколько можно?
А эти ее улыбки? Флирты?
Все клиенты мужики в фирме в первую очередь к ней шли. И контракты с ней подписывали.
А Семен кто?
Да, его никто в серьез не воспринимал. Только как придаток Кристины. Она жопой покрутит, на обед сходит… и не только… И все новый заказчик в кармане.
А Семену бабки не нужны были таким способом. Лучше меньше, но зато честнее.
И Адам как вечное напоминание об ее прошлом, которое там ни фига не осталось. С ним советуется, его на все праздники зовет.
С каким наслаждением Семен переманивал на свою сторону Тему. Это было дело чести, уничтожить в его глазах авторитет отца. И девочки должны Семена больше любить и уважать. Потому что он глава семьи. Он настоящий мужик.
А не Адам, который-то и поднялся за счет бабок своего папаши. А у Семена вон мать была, которая его на себе тащила. Никто помочь не мог. Все сам.
Но кто это оценит?
Кристина с Адамом уехала, Тему у него забрали.
Семен впивается пальцами в подоконник.
Как помочь Артему?
Перед отъездом пацана, они поговорили.
- Сем, что мне делать? Я не хочу в вонючую деревуху, к той Марфе.
- Тем, иногда надо отступить, чтобы выиграть сражение. Ты же понимаешь, что Адам себе деньги заберет. Ему же все мало. А тут он лазейку нашел, как твое наследство прикарманить, и воспользуется ею. Он не остановится и твоей матери мозги запудрит. Она уже все перечеркнуть готова. Думаешь мне легко.
- Так скажи им правду! Покажи доказательства ее измены!
- Да, плевать на самом деле Адаму. Ему главное – меня унизить, растоптать, чтобы я в глазах твоей матери ничтожеством выглядел. А мать твою, я же пытался остановить, и беременность, роды, она вес набрала, думал все, остепенится. Так нет, снова бегает по свиданкам.
- Да, лучше б она конкретно пострашнела. Или как ты предложил ей внушить это. Чтобы она комплексовала, и тогда она бы иначе на тебя смотрела. Но поздно мы начала этот план прорабатывать. И не надо было так палевно. Постепенно, - Артем поникший.
Перспектива его страшит, как и Семена. Он лишается поддержки родного человека. Тема реально стал ему союзником.
- Что уж теперь. Только свое отвоевывать, - вздыхает Семен.
- Отвоюем! – Тема хлопает его по плечу. - Иначе быть не может! Мы обязаны! И к Марфе я поеду. Фиг отцу, а не наследство. Отдаст он мне его как миленький!
- Тем, я постараюсь тебя раньше вытащить. Что может мне сделать деревенская бабища? Полюбому с ней договориться можно.
- Буду благодарен! Сем, спасибо тебе за все! Ты мой отец, - прикладывает ладонь к груди, так чувствую. – Мы в любом случае на связи, и что-то да придумаем. Главное – не отпускай мать. Пусть перебесится и в семью ее надо возвращать. Неужели она не понимает, что так как ты ее любишь, прощая все, так никто любить не будет!
- Не понимает, - Семен сокрушенно качает головой.
И вот он проводил Артема. Младшего Антошку тоже забрали. Пусто в доме стало.
Девочки только с ним остались. Семен счастлив, что они на его сторону встали. Все он четко сделал, нашел к ним верный подход и Лада с Лидой его поняли. Приняли правду, хоть и в очень смягченном варианте.
Они папины дочери!
Семен гордится ими.
Но ведь сейчас предстоит бой. Грязный и паршивый. Он будет использовать все средства, чтобы вернуть Кристину. Если для начала ее придется окончательно сломить, Семен пойдет на это. Сломает так, что она не сможет себя собрать без его помощи. И вот тогда она к нему приползет.
Мысли о том, как Кристина будет перед ним ползать на коленях и унижаться, поднимают настроение и посылают приятную дрожь по всему телу.
Мечты прерывает настойчивый звонок мобильного. Первые звонки Семен игнорирует, но трубка не замолкает.
Берет гаджет с тумбы, принимает звонок:
- Чего тебе? - рявкает.
- Тигр, зачем так грубо? У меня проблема, - слышится взволнованный голос на том конце.
- Что случилось? – недовольно бурчит.
- Твой сын постоянно плачет, а я не могу его успокоить. Он так давно не видел своего папочку.
Глава 24
Кристина
- Ты для Марфы авторитет, - пытаюсь как-то разрядить обстановку в машине.
Мы возвращаемся домой.
Марфа все же нас без угощений не отпустила. Попробовали мы и фирменные закрутки Сергея, и ее фирменный борщ, а вот от горячительного отказались. Хоть Марфа и предлагала заночевать у нее. Подышать свежим воздухом и отдохнуть.
Очень она своеобразная. Интересно за ней наблюдать. Если она человека уважает – это дорого стоит. Но и уважение ее надо еще заслужить. А это ох как не просто.
Артем так и остался в сенях. Выйти побоялся, потому как ему было велено сидеть на одном месте.
Когда мы уезжали, он выглянул, посмотрел на нас жалобно, махнул рукой. А вот сказать так ничего и не решился.
- Уже понимает – прилетит. Будет с него толк, - выдала вердикт Марфа, провожая нас к машине.
- Надеюсь, что мозгов у него прибавится и поймет, что он сотворил, - вздыхаю.
На душе паршиво. Нет, мне Артема не жалко. Ничего плохого тут с ним не сделают. Наоборот, для здоровья полезно. Не будет за ноутом до ночи просиживать. И работа ему во благо.
Но все произошедшее камнем висит. А мне надо набраться сил и воевать с Семой. Просто не будет.
Нехорошее у меня предчувствие, что он еще не все козыри из рукава достал. Припасена у него какая-то мерзость.
- Гарантирую, - важно заявляет Марфа.
Мы попрощались, взяли гостинцы от Марфы. Молоко, творог, закрутки, Марфа весь багажник приказала Сергею нам заставить. И возражения не принимались. Где ж мы еще натурально домашней пищи отведаем!
- Она умная женщина, - Адам смотрит на дорогу. – И ценит добро. А это в наше время редкие качества.
- Он же был нашей радостью. Умный ребенок, все схватывал на лету. Общительный, отзывчивый…
- А потом с ним случился Семен, - Адам скрипит зубами.
- Да уж…
- Сегодня еще у Киры переночуешь. А завтра найдем тебе квартиру, пойдем документы восстанавливать. Надо быстрее пока этот мудозвон, еще что не придумал. Ну и обязательно со Степаном созвониться.
- С этим роботом, - морщусь.
- Он лучший, а тебе именно такой и нужен. Степан сейчас не практикует, но для тебя исключение сделает. Он же хранитель наших семейных скелетов. Отец не спроста ему доверял. И тебе следует довериться.
- Давай, заедем сейчас я восстановлю симку, куплю телефон и позвоню ему.
Степан был адвокатом покойного Игоря Матецкого, отца Адама. Игорь оставил очень непростое завещание, с кучей условий. И даже письма с предсказаниями и помощью. Кира получила такое письмо, когда ей было особенно плохо. И письмо помогло ей нащупать верную нить.
Немного странно, но Игорь, хоть был человеком не простым, много зла сотворил, но при этом поражает его умение зрить в корень.
У нас с Игорем были нормальные отношения. Он адекватно воспринял наш брак с Адамом. Только они с сыном были вечно в контрах. Потому я с Игорем не так часто и общалась.
Степан же сейчас руководит холдингом Игоря, большинство совладельцев именно ему доверили управление.
А сам Степан человек… пугающий… Он робота напоминает, ни одной эмоции.
Но Адам прав, лучше него никто не сможет прищемить Семе хвост.
К Кире я приезжаю только к девяти вечера. Антошка спит, ее доченька тоже.
Адам заносит гостинцы Марфы в дом. Прощается и уходит. А Кира крутится вокруг меня. Заглядывает в глаза. Не расспрашивает. Но вижу, как переживает.
Когда садимся на кухне. Я пересказываю подруге события этого дня. И по мере моего рассказа у Киры глаза округляются.
- Знаешь, мой муж, он был отстраненным, особой любви не проявлял, я думала, он такой и есть, но все же… А Семен, мы же все его любили. Он был душой компании. Он мне помогал. Вашу пару в пример ставили. Может, оттого и в голове не укладывается.
- Мне тоже казалось, что это сон. Я даже себя щипала, - грустно усмехаюсь. – Еще и когда мой любимый муж, стал мне все эти мерзости втирать с важным видом.
С Кирой болтаем до трех ночи. Порой прерываемся на наших деток, и потом снова возвращаемся к разговорам. Нам есть что обсудить, и мне с ней очень комфортно. Ощущаю, что я не одна. А для меня сейчас – это грандиозная подпитка.
Утром я звоню Степану.
- Слушаю, Кристина Валерьевна, - раздается его безэмоциональный голос.
- Мне потребуются ваши услуги, Степан Яковлевич.
- Развод с мужем, - он не уточняет, не спрашивает, утверждает.
- Вам уже рассказали?
- Нет.
- Тогда можем мы встретиться?
- Приезжайте, Кристина Валерьевна, - и сбивает вызов.
Собираюсь и еду к адвокату. Антошку снова с Кирой оставляю, извиняюсь перед подругой, что ее в няньку превращаю. Но мне надо действовать. После Степана, мы с Адамом поедем решать вопросы с моими документами.
Адам и с Адвокатом хотел помочь. Но я отказалась. Уж к Степане могу и сама сходить.
Вхожу в его кабинет. Степан стоит посредине. Очень высокий, под два метра ростом и такой же худой, с орлиным носом, тонкими, волевыми губами.
- Еще раз, Добрый день, присаживайтесь, - голос вежливый, но не живой.
- Добрый, Степан Яковлевич. Думаю, мое дело только вам и под силу.
- Прежде чем мы начнем – прочтите, - придвигает ко мне белый конверт.
- Что это?
- Письмо Игоря Матецкого. Вам.
- Мне? – подпрыгиваю на кресле от неожиданности. – Смысл? Мы с Адамом развелись, он и наследства мне не оставил, потому как я по идее чужая…
- Полагаю, письмо вам даст ответы на ваши вопросы. Возможно, поможет в борьбе с Семеном.
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги