Цена ошибки

ГЛАВА 1. ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА ТИШИНЫ

Воздух в аудитории Принстона был густым и спертым, будто пропитанным пылью от древних экономических теорий. Профессор Хиггинс, сухонький старичок с позвякивающими очками, монотонно бубнил о равновесии Курно, и каждое его слово оседало на душе Кейси свинцовой гирей. Она смотрела не на доску, а в окно, где за стеклом кипела жизнь — студенты перебегали по газонам, смеялись, целовались, — а ее собственный мир сузился до черного, немого экрана телефона, лежащего на глянцевой поверхности парты. Четыре месяца. Сегодня ровно четыре месяца с того дня, как Джастин Гольдман, бог и кумир всего кампуса, вручил ей ключ от своего сердца. Или так ей тогда показалось.

«Он, наверное, на тренировке», — прошептала она, больше для себя, отрывая взгляд от заветного экрана и встречая понимающий взгляд Саманты. Та сидела, подперев щеку рукой, и ее обычно озорные бирюзовые глаза сейчас смотрели на подругу с безграничным сочувствием. Рыжие кудряшки, выбивавшиеся из небрежного пучка, словно взъерошились от возмущения.

«Дорогая, — проворчала она, рисуя в конспекте злобного карикатурного монстрика, — даже у главного квотербека вселенной найдется пятнадцать секунд, чтобы скинуть смску «С днем наших четырех месяцев, красотка». Не оправдывай его. Мужики все как один...»

«Он не «мужики», — отрезала Кейси, но в ее голосе не было прежней уверенности, только усталая, горькая обида. — Он... занятой. И он не привык помнить такие даты. Для него это, может, и правда мелочь».

«Мелочь? — Саманта фыркнула так громко, что профессор Хиггинс на секунду прервался и бросил на них поверх очков суровый взгляд. — Для человека, который, по слухам, тратит на один вечер в клубе твою месячную зарплату, запомнить дату — это не мелочь. Это вопрос приоритетов. Или их отсутствия».

Кейси промолчала, снова уставившись в телефон. Приоритеты... Может, она и правда не входила в число его приоритетов? Эта мысль обжигала изнутри сильнее любого откровенного равнодушия.

Спасительный звонок с пары прозвучал как освобождение для узника. Девушки молча, в потоке зашуршавших и заговоривших студентов, собрали вещи. Выйдя в шумный коридор, они на мгновение затерялись в нем, как две рыбки в быстрой реке.

«Может, он просто хочет сделать сюрприз? Вломиться ко мне с букетом и шампанским?» — робко, уже в сотый раз, предположила Кейси, пробираясь с Самантой к выходу.

«Или, может, он просто придурок, — парировала Саманта, ловко уворачиваясь от несущегося на нее парня со скейтбордом. — Мое предложение остается в силе: галлон шоколадного мороженого «Ben & Jerry's», сериал «Ходячие мертвецы» и ритуальное сожжение его портрета на костре из конспектов по макроэкономике».

Но Кейси уже не слушала. Ее пальцы снова сжимали телефон. Молчание Джастина из раздражающей помехи постепенно превращалось в личный вызов.

И она чувствовала, как в ответ на этот вызов в ней просыпается знакомая, стальная решимость, та самая, что помогла ей вырваться из нищеты и поступить в Принстон. Она не позволит ему сделать из себя жертву.

Переход от умозрительных миров экономики к практическому миру моды был для Кейси ежедневным ритуалом, но сегодня дорога в магазин «Verve» показалась особенно длинной и унылой. Она молча переоделась в служебный фартук в крошечной комнатке для персонала, ее пальцы привычно разглаживали невидимые складки на дорогом шелке блузки, но мысли витали далеко. Она поймала себя на том, что с глупой, тщетной надеждой смотрела на каждого высокого парня с темными волосами, появлявшегося у входа в торговый центр, и каждый раз, сжимая губы, разочарованно отворачивалась.

«Ладно, хватит хмуриться, как осенняя туча, — голос Саманты, уже переодетой и бодрой, вернул ее к реальности. Подруга стояла рядом, поправляя стойку с сумками, и смотрела на Кейси с смесью жалости и нетерпения. — Итак, каков план, генерал? Продолжаем в том же духе — тихо страдать и оправдывать его, или переходим в контрнаступление?»

Именно в этот момент, глядя на свое отражение в огромном зеркале примерочной — уставшее, но все еще прекрасное лицо, русые волосы, собранные в строгий, но элегантный пучок, — Кейси приняла окончательное решение. Обида и злость, копившиеся весь день, кристаллизовались в холодный, отполированный до блеска план мести... или спасения. Она сама еще не решила.

«Никакого мороженого, Сэм, — сказала она, поворачиваясь к подруге, и ее голос прозвучал с новой, стальной твердостью. В ее глазах-хамелеонах, только что бывших серыми от тоски, вспыхнули зеленые искры решимости. — Если гора не идет к Магомеду... то Магомед устроит ей такое шоу, что она сама приползет на коленях и будет умолять о прощении».

Она отозвала Саманту в дальний угол склада, за высокие стойки с вечерними платьями, где пахло деревом и новыми тканями. И здесь, понизив голос до страстного, заговорщицкого шепота, она выложила свой дерзкий, отчаянный и безумно дорогой замысел. Номер в «The Grand Crest». Комплект белья цвета спелой вишни из «La Perla». Свечи, шампанское, музыка, танец...

«Боже, Кейси... — выдохнула Саманта, ее бирюзовые глаза стали круглыми от изумления. — Это либо гениально, либо...»
«Либо? — Кейси подняла подбородок с вызовом, скрестив руки на груди. Ее поза была позой человека, не терпящего возражений.
«Либо ты играешь с огнем, дорогая. С очень, очень большим и опасным огнем. Это все или ничего».
«Иногда только огнем можно прогнать тьму», — парировала Кейси, и в ее глазах вспыхнул тот самый огонь. Ее план был не просто попыткой вернуть невнимательного парня; это была битва за ее собственную значимость, за место под солнцем, которое она заработала себе сама и которое кто-то посмел не заметить.

Ровно за час до официального конца смены Кейси, с глубоким вдохом, как ныряльщик перед прыжком в неизвестность, подошла к менеджеру Марте — женщине с вечно озабоченным выражением лица и с папкой распечаток в руках.

«Марта, можно вас на минуточку?» — голос Кейси звучал ровно, но она сама чувствовала, как учащенно бьется ее сердце.
«Кейси? Что-то случилось?» — менеджер оторвалась от бумаг, нахмурившись.
«У меня... внезапно разболелась голова. Невероятно. — Кейси мягко прижала пальцы к виску, изображая страдальческую гримасу. — Даже свет режет глаза. Боюсь, я уже ни на что не гожусь сегодня. Можно я сегодня чуть-чуть пораньше? Я еле на ногах стою».

ГЛАВА 2. НЕЖДАННЫЙ ГОСТЬ

Ледяной ужас пронзил Кейси, когда она осознала — прикосновение, голос, дыхание за спиной принадлежали не Джастину. Музыка все еще играла, но в ушах стояла оглушительная тишина, разрываемая лишь бешеным стуком сердца. Она резко обернулась, вырываясь из чужой хватки. Шелковый халат соскользнул на пол с бесшумным шелестом.

Перед ней стоял незнакомец — высокий, мощный, в безупречно сидящем костюме темно-синего цвета. Его черты казались высеченными из гранита, а глаза цвета холодной стали смотрели на нее с оценивающим интересом, медленно скользя по ее обнаженным плечам, линии бедер, задерживаясь на кружевах бордового белья. В его взгляде не было удивления — лишь холодное любопытство человека, обнаружившего неожиданный, но приятный сюрприз.

«Я вас не звала», — выдохнула она, отступая на шаг и инстинктивно прикрывая грудь руками.

Незнакомец позволил себе легкую, почти незаметную улыбку. Он сделал плавный шаг вперед, его движения были точными и уверенными, как у хищника, знающего, что добыча не уйдет.

«Возможно. Но теперь, когда я здесь... — его низкий голос обволакивал, как бархат, но в нем слышалась стальная уверенность.

— Не стану же я отказываться от такого... щедрого подарка судьбы».

Он продолжил приближаться. Кейси отступала, пока ее спина не уперлась в холодную стену. Панель управления светом врезалась в лопатку, но она почти не почувствовала боли — только нарастающую панику. Он оказался в сантиметрах от нее, его рука легла на стену рядом с ее головой, блокируя путь к отступлению. Пространство между ними наполнилось напряжением, смешанным с дорогим парфюмом — древесным, холодным, с едва уловимой нотой табака.

«Убирайтесь», — прошептала она, но в голосе слышалась предательская дрожь.

«Почему? — он склонился к ее шее, вдыхая аромат ее духов. Его дыхание обожгло кожу. — Все уже подготовлено. И исполнение... — его взгляд снова скользнул по ее фигуре, — безупречно».

Его свободная рука поднялась, и пальцы коснулись ее обнаженного плеча. Прикосновение было властным, не оставляющим сомнений в его намерениях. Он думал, что она — часть услуги, и вел себя соответственно. Его пальцы медленно скользили вниз, по руке, к талии, обжигая кожу через тонкое кружево.

«Я не то, что вы думаете!» — крикнула она, пытаясь вывернуться.

Но его хватка стала жестче. Пальцы впились в ее талию, прижимая к себе. Его дыхание стало горячим и учащенным.

«О, я думаю, вы именно то, что мне нужно сегодня вечером», — прошептал он, и его губы почти коснулись ее кожи.

В этот момент ярость пересилила страх. Адреналин ударил в голову. Кейси резко вырвала руку и изо всех сил ударила его по лицу. Звук пощечины прозвучал оглушительно громко, заглушив на мгновение музыку.

Он отшатнулся, больше от удивления, чем от боли. На его лице застыла маска изумления, смешанного с внезапным, холодным уважением. Он медленно провел рукой по покрасневшей щеке, не сводя с нее глаз. В его взгляде появилось что-то новое — не гнев, а скорее интерес, как к сложной задаче, требующей решения.

Пользуясь моментом, Кейси рванулась к кровати, схватила свою сумочку и коробку от «La Perla». Она не стала поднимать халат — на это не было времени. В одном лишь бордовом кружеве, с бешено колотящимся сердцем, она выбежала в коридор, с силой захлопнув дверь.

Ее босые ноги несли по ледяному мрамору этажа. Она нажала кнопку лифта, с ужасом оглядываясь на закрытую дверь номера 814. Лифт ехал невыносимо медленно. Когда двери наконец открылись, она ворвалась внутрь, тыкая кнопку первого этажа.

Только когда лифт поехал вниз, она попыталась привести в порядок дыхание. Дрожащими пальцами достала телефон. Набрала Джастина.
Трубка ушла в длинные гудки. Никто не брал.
Она набрала снова. И снова.
«Джастин, пожалуйста... возьми трубку...» — шептала она, прижимая телефон к уху, чувствуя, как слезы позора и ярости подступают к глазам.

Но ответа не было. Лишь бесконечные гудки, которые звучали как приговор.

А в номере 814 Ричард Гольдман все еще стоял, касаясь покрасневшей щеки. Его взгляд упал сначала на шелковую ленту от халата, лежавшую на полу, а затем на сам халат, скомканный у его ног. Он наклонился, поднял сначала ленту, ощущая в пальцах гладкую прохладу шелка, а затем и сам халат. Ткань была невесомой и дорогой, цвета спелой вишни, точно такого же оттенка, как и белье на той девушке. Уголок его губ дрогнул. Возможно, это была тень улыбки. Возможно, нет. Он медленно, почти задумчиво свернул халат, аккуратно обмотал его лентой и отнес к своему портфелю, стоявшему на столе.

Затем он подошел к мини-бару, налил себе виски в тяжелый бокал и сделал первый глоток, чувствуя, как алкоголь согревает изнутри. Его взгляд был сосредоточен и расчетлив. Достав телефон, он набрал номер.

«Стив, — сказал он, как только на том конце линии взяли трубку. — Мне нужно, чтобы вы кое-что выяснили. Сейчас же».

Он сделал паузу, пригубил виски и продолжил, его голос звучал ровно и властно.

«Сегодня вечером в моем номере была девушка. Примерно двадцать два года. Русые волосы до плеч, глаза... необычного цвета, то ли зеленые, то ли серые. Рост около пяти футов пяти дюймов, фигура... — он на мгновение задумался, вспоминая каждый изгиб, — очень выразительная. Поднимите все камеры в отеле, начиная с этого вечера.

Найдите, кто она и откуда появилась. Мне нужно полное досье. И чтобы пока никто, особенно Джастин, об этом не узнал».

Он выслушал короткое подтверждение и положил телефон. Еще раз взглянул на портфель, где лежал халат. Теперь охота начиналась. И он не сомневался, что скоро узнает все о своей таинственной незнакомке.

ГЛАВА 3. ЧУЖАЯ ОШИБКА

Холодный мрамор пола холла обжигал босые ноги Кейси, заставляя ее двигаться быстрее, почти бежать к спасительной стойке ресепшена. Она судорожно прижимала к груди коробку от «La Perla» — крошечный картонный островок в море унижения. Шелковый халат развевался за ней, словно позорное знамя, а бордовое кружево белья внезапно казалось ей не соблазнительным, а постыдным клеймом. Каждый взгляд, брошенный в ее сторону немногочисленными посетителями холла, чувствовался как физический укол.

«В моем номере... там какой-то мужчина!» — ее голос прозвучал хрипло и неестественно громко, разрывая торжественную тишину холла.

Портье, тот самый невозмутимый молодой человек, что регистрировал ее час назад, поднял на нее удивленный взгляд. Рядом с ним женщина средних лет в безупречном костюме администратора застыла с телефоном у уха.

«Мисс, успокойтесь, пожалуйста», — ее голос был профессионально ровным, но в глазах мелькнула тревога. «Какой ваш номер?»

«Восемьсот четырнадцатый! Это мой номер!» — Кейси сглотнула ком, подступивший к горлу, чувствуя, как предательские слезы застилают глаза. Она пыталась дышать глубже, но воздух словно застревал в легких.

Пальцы администратора затанцевали по клавиатуре. Ее лицо постепенно вытягивалось, губы сжались в тонкую ниточку. Она бросила быстрый, почти испуганный взгляд на коллегу.

«Мисс Одли...» — она сделала паузу, подбирая слова. «Мне... мне ужасно жаль, но произошла досадная ошибка. Номер 814... он не должен был быть вам предоставлен. Он... постоянно зарезервирован за одним из наших постояльцев».

Мир вокруг Кейси поплыл, закружился в вихре унижения и гнева. Золотые детали интерьера, хрустальные люстры, бархатные кресла — вся эта роскошь внезапно показалась ей враждебной, чуждой.

«Что?» — прошептала она, и собственный голос показался ей доносящимся издалека. «Но мне пришло подтверждение... Я оплатила...»

«Мы вернем вам полную стоимость, конечно же!» — женщина заговорила быстро, почти панически, ее профессиональное спокойствие начало трещать по швам. «Это полностью наша вина. Приношу глубочайшие извинения. Мы...»

Кейси уже не слушала. Ее трясло от холода и шока, мелкая дрожь пробегала по всему телу. Она смотрела на их испуганные лица и понимала — они не просто извиняются за неудобство. Они боятся. Боятся гнева того человека из номера. Того, чьи руки всего несколько минут назад обжигали ее кожу.

«Вызовите мне такси», — перебила она их, и ее голос внезапно стал тихим, почти бесцветным, пустым. «Сейчас же. И... дайте мне чем-нибудь прикрыться».

Такси пахло старым кожзамом и чужими духами. Кейси куталась в плед, силясь сдержать подступающие слезы. Город за окном проплывал мимо размытым пятном огней. Она смотрела на свое отражение в стекле — испуганные глаза, растрепанные волосы, лицо, залитое краской стыда.

Ее пальцы сжали телефон. Набрать Саманту... Но что она скажет? Как опишет этот провал, это унижение?

«Сэм...» — ее голос дрогнул, как только та ответила. «Я... я не могу по телефону. Можно я к тебе? Сейчас?»

«Конечно!» — голос Саманты звенел от ожидания, но, уловив нотки отчаяния в голосе подруги, мгновенно стал серьезным. «Езжай, я тебя жду. Что случилось?»

«Потом...» — Кейси вытерла слезы тыльной стороной ладони, чувствуя, как по щекам снова текут предательские капли. «Я еду».

Дверь в квартиру Саманты распахнулась прежде, чем Кейси успела достать ключ. На пороге стояла подруга в своей забавной пижаме с единорогами, ее рыжие кудри были растрепаны, а на лице застыло выражение тревоги.

«Кейси! Наконец-то! Я уже начала волнова...» — она замолчала, внимательно разглядывая подругу. «Почему ты... в чем дело? Где твоя одежда? Что случилось?»

Кейси молча вошла в квартиру, и как только дверь закрылась, ее ноги подкосились. Она опустилась на прихожий пуфик, и слезы хлынули разом. Саманта не стала расспрашивать, просто обняла ее и ждала.

Когда рыдания стихли, Кейси рассказала все. Медленно, с паузами, она описала каждый ужасный момент того вечера.

«...а потом они сказали, что это их ошибка», — закончила она, смотря в одну точку. «Что номер был зарезервирован за каким-то важным клиентом».

Саманта слушала, не перебивая. Когда Кейси закончила, она тяжело вздохнула.

«Дерьмо, Кейси. Это просто... жесть. Ты уверена, что с тобой все в порядке? Он ничего тебе не сделал?»

«Нет... то есть да, я успела дать ему пощечину и сбежать», — прошептала Кейси. «Но я чувствовала себя... такой беспомощной».

«Молодец, что дала сдачи! Но черт возьми, кто этот ублюдок? Надо это выяснить».

«Как? Персонал отеля явно не станет разглашать».

«Подожди», — Саманта задумалась. «У меня есть идея. Мой друг детства Марк работает частным детективом. Он специализируется на таких... деликатных расследованиях».

Саманта достала телефон и начала набирать номер.

«Марк? Привет, это Сэм. Слушай, мне нужна твоя помощь... Нет, не за спасибо. Официальный заказ».

Кейси слышала, как Саманта кратко излагает суть происшествия, опуская самые интимные детали, но делая акцент на необходимости идентифицировать человека.

«Да, именно так... Нет, в полицию пока не хотим... Прекрасно! Завтра в семь вечера в нашем обычном месте? Договорились».

Она положила телефон и повернулась к Кейси.

«Вот и все. Завтра в семь мы встречаемся с Марком в кафе «У Морриса». Он лучший в своем деле — найдет твоего незнакомца быстрее, чем ты успеешь понять, что происходит».

«Спасибо», — прошептала Кейси. «Я... я не знаю, что бы я без тебя делала».

«Ничего», — Саманта обняла ее. «Мы во всем разберемся. А теперь иди спать. Завтра будет долгий день».

Кейси кивнула, чувствуя, как тяжесть на душе немного ослабевает. Она знала — завтра начнется охота за правдой. И каким бы страшным ни был ответ, он был лучше, чем эта неопределенность.

Лежа на диване, она наконец смогла закрыть глаза. Мысли о завтрашней встрече смешивались с воспоминаниями о том вечере, создавая причудливую смесь страха и надежды. Незнакомец из номера 814 больше не был просто призраком — теперь у него могли появиться имя и лицо.

ГЛАВА 4. ПЕРВАЯ ЗАПЕЧАТЛЕННАЯ ТАЙНА

Солнечный свет, пробивавшийся сквозь полупрозрачные занавески в квартире Саманты, казался Кейси почти кощунственным. Как природа могла быть такой беззаботной, когда ее собственный мир лежал в руинах? Она лежала на раскладном диване, наблюдая за пылинками, танцующими в лучах утра, и чувствовала странное онемение — как будто все эмоции, все унижение и ярость были исчерпаны за одну ночь, оставив после себя лишь пустую, звенящую тишину.

«Спокойной ночи не получилось, так хоть доброе утро», — голос Саманты донесся с кухни, сопровождаемый соблазнительным ароматом свежесваренного кофе. Она появилась в дверном проеме с двумя кружками, ее рыжие кудри были растрепаны, а на лице застыла маска осторожной заботы. «Как ты?»

Кейси медленно села, ощущая тяжесть в каждой клетке тела, будто ее за ночь наполнили свинцом.
«Как кусок разбитого стекла», — честно призналась она, принимая теплую кружку. Пар от кофе был утешительно реальным. «Но... целый. Наверное. Спасибо, что я тут».

«Всегда», — Саманта села рядом, и ее плечо коснулось плеча Кейси — простое, молчаливое напоминание, что она не одна.

В этот момент на тумбочке завибрировал телефон Кейси. Экран вспыхнул назойливым сиянием: «Джастин ❤️». Кейси смотрела на него с странным, отстраненным чувством — смесью застарелой обиды, вспыхнувшего гнева и... ничего. Пустоты. Она наблюдала, как экран гаснет, и сознавала, что та боль, что грызла ее вчера в аудитории, куда-то испарилась. Ее место заняло нечто более острое и определенное.

«Опять он?» — спросила Саманта, прихлебывая кофе.
Кейси провела пальцем по экрану, отклоняя вызов, и перевернула телефон вверх дном с таким спокойным, окончательным движением, что у Саманты брови поползли вверх.
«Пусть звонит», — голос Кейси прозвучал удивительно ровно и твердо. «Сейчас у меня нет ни сил, ни желания с ним разговаривать. Сначала я должна разобраться с этой... ситуацией. Понять, что произошло. Кто этот человек».

Саманта одобрительно кивнула, и в ее бирюзовых глазах вспыхнули огоньки гордости.
«Правильное решение. Мужчины могут подождать. Тем более такие, как Джастин. Его очередь понервничать».

День прошел в странном, почти нереальном ритме. Кейси механически делала домашние задания, пытаясь погрузиться в формулы и теории, которые еще вчера казались ей спасением от мыслей о Джастине. Теперь они были спасением от мыслей о незнакомце. Каждая вибрация телефона вызывала у нее теперь не трепет, а раздражение. Как он смел сейчас что-то требовать, когда вчера даже не удосужился позвонить? Когда она, униженная и одинокая, ждала его в том проклятом номере?

В шестом часу они начали готовиться к встрече. Кейси надела простые темные джинсы и серый свитер — это была не просто одежда, а доспехи, в которых она чувствовала себя защищенной, скрытой, нейтральной. В этот момент телефон снова зазвонил.

«Может, все-таки ответишь? Узнаешь, что он там такому важному делал?» — осторожно предложила Саманта, наблюдая, как Кейси завязывает шнурки на кроссовках с таким напряжением, будто собирается на бой.

«Нет», — Кейси решительно потушила экран и сунула телефон в глубину сумки. «Сейчас мне нужно сосредоточиться на себе. На том, что случилось со мной. Он может подождать. Впервые за четыре месяца... я ставлю себя на первое место».

Кафе «У Морриса» оказалось уютным, немного богемным заведением с затемненными окнами, стенами, заставленными книгами, и запахом старого дерева и эспрессо. Марк уже ждал их в угловой booth — мужчина лет тридцати в простой темной водолазке, с внимательными, все запоминающимися серыми глазами и спокойствием, которое внушало доверие.

«Саманта», — он поднялся им навстречу, и его взгляд сразу же перешел на Кейси, быстрый, анализирующий. «И вы, наверное, Кейси. Присаживайтесь, пожалуйста».

Когда они устроились, он достал не блокнот, а тонкий планшет.
«Саманта в общих чертах рассказала мне о ситуации. Но сейчас мне нужно услышать все от вас. С самого начала. Каждая деталь, даже та, что кажется вам незначительной».

И Кейси снова рассказала. На этот раз — более собранно, более детально, как будто, проговаривая это в спокойной обстановке, она сама лучше понимала произошедшее. Она говорила о своем плане, о номере, о музыке. Когда она дошла до момента, когда за спиной раздались шаги, ее голос дрогнул, но она продолжила. Она описала прикосновение, голос, ту леденящую властность, которая исходила от незнакомца. И свою пощечину.

Когда она упомянула Джастина, в ее голосе снова появились старые нотки боли.
«Я ждала его... а он даже не позвонил. А сегодня...» — она достала телефон и показала им экран с уведомлениями о пятнадцати пропущенных вызовах. «Сегодня ему вдруг стало так важно со мной поговорить».

Марк внимательно слушал, лишь изредка делая пометки на планшете легким движением стилуса.
«Понимаю. Давайте пока сосредоточимся на главном — на том человеке из номера. Ваши переживания по поводу Джастина важны, но сейчас они — фон. Логика прежде эмоций».

Он отложил стилус и положил планшет на стол, чтобы они все могли видеть экран.
«У меня уже есть несколько предварительных выводов. Во-первых, номер 814 — это не просто люкс. Это «Императорский» люкс. Его стандартная стоимость — пять тысяч долларов за ночь».

Кейси ахнула, и ее глаза стали круглыми от шока. «Пять... тысяч?»
«Именно», — кивнул Марк. «Что дает нам первое и очень важное ограничение — ваш незнакомец либо невероятно богат, либо имеет в отеле статус постоянного VIP-клиента, для которого такие траты — норма. Во-вторых...» — он сделал паузу, глядя прямо на Кейси, — «...вы упомянули, что персонал его боялся. В моей практике это обычно означает одно из двух: либо это криминальный авторитет, либо...»

«Либо?» — нетерпеливо вклинилась Саманта, облокачиваясь на стол.

«Либо кто-то из владельцев отельной сети или человек со столь громким именем, что любая его жалоба может уничтожить карьеру горничной или менеджера одним звонком».

ГЛАВА 5. ПЕРВЫЙ ХОД В ИГРЕ

Воздух в кабинете на penthouse этаже небоскреба «Goldman Holdings» был таким же стерильным и холодным, как и его владелец. Ричард Гольдман сил за массивным письменным столом из черного дерева, его пальцы медленно перелистывали страницы распечатанного досье. За панорамным окном, занимавшим всю стену, раскинулся весь город, как поданная к его ногам игрушка, но его взгляд был прикован к бумагам. Он ненавидел неопределенность. Неопределенность была слабостью, а слабость он искоренял на корню.

Перед ним лежала жизнь Кейси Одли, разложенная по полочкам, как бухгалтерский отчет. Он изучал ее с тем же холодным, аналитическим интересом, с которым изучал компании для поглощения.

ДОСЬЕ: ОДЛИ, КЕЙСИ ЭНН
- Возраст: 21 год.
- Статус: Студентка третьего курса Принстонского университета, факультет экономики. Стипендия на основе академических заслуг.
- Происхождение: Родилась в г. Реддинг, штат Пенсильвания. Отец — разнорабочий, мать — медсестра. Доход семьи ниже среднего.
- Работа: Продавец-консультант в бутике «Verve»
- Характеристики: Высокий академический балл. Отмечена профессором Хиггинсом как «перспективная и целеустремленная». В школьные годы — капиталь дебатной команды.
- Личная жизнь: Находится в отношениях с Джастином Гольдманом в течение четырех месяцев.

Ричард откинулся на спинку кресла, его губы тронула едва заметная, холодная усмешка. «Целеустремленная». Да, он это почувствовал. Целеустремленность не заказывает номер за пять тысяч долларов и не появляется там в кружевах «La Perla» в одиночестве. Это была отчаянная попытка что-то доказать. Его брату. А может, самой себе.

Его память, цепкая и безжалостная, мгновенно воспроизвела ту ночь. Неожиданность, сменившаяся мгновенной оценкой ситуации. Полумрак, дрожащий свет свечей, музыка, бившая в такт его пульсу. И она. Спина, выгнутая в немом вызове, шелк, соскальзывающий с кожи, и эти чертовски выразительные линии бедер, подчеркнутые алыми кружевами. Он видел в жизни много красивых женщин, готовых на все ради его внимания. Но эта... в ней была не просто красота. В ней был огонь. Ярость. И та самая целеустремленность, о которой писали в досье.

И затем — пощечина. Резкая, оглушительная, совершенной неожиданная. Никто, *никто* не смел поднимать на него руку. Это должен был быть акт непростительного дерзости, караемый немедленным уничтожением. Но вместо ярости он почувствовал... азарт. Как будто на шахматной доске, где все фигуры ходили по предсказуемым траекториям, вдруг появилась новая, с собственными, неизвестными правилами.

Его пальцы потянулись к верхнему ящику стола. Он открыл его и достал свернутый шелковый халат цвета спелой вишни, обмотанный той самой шелковой лентой. Он положил его на стол, рядом с досье. Два артефакта, два свидетельства одной ночи. Безжизненная бумага и кусок ткани, все еще хранивший, как ему казалось, слабый отзвук ее духов и ее гнева.

Он нажал кнопку встроенного интеркома.
«Стив, зайдите».

Дверь открылась практически мгновенно. Стив, его личный помощник, человек с лицом бухгалтера и душой первоклассного шпиона, вошел бесшумно, с планшетом наготове.
«Сэр».

«Статус?» — Ричард не смотрел на него, его взгляд блуждал между досье и халатом.

«Джастин пытался связаться с мисс Одли все вчерашний день и сегодня утром. Безуспешно. Она не отвечает на звонки и сообщения. Вчера вечером она и ее подруга, Саманта Рейнольдс, встречались с частным детективом Марком Торренсом. Владелец кафе «У Морриса» подтвердил их встречу. Торренс известен в узких кругах как компетентный специалист».

Ричард кивнул. Все шло так, как он и предполагал. Она не из тех, кто будет сидеть сложа руки. Она начала собственное расследование.
«И что же наш детектив успел выяснить?»

Стив кашлянул. «Он установил модель вашего автомобиля, сэр. По видеозаписи с камеры лифта. И... он напрямую спросил мисс Одли, не связан ли этот автомобиль с семьей Гольдман».

Теперь Ричард повернулся к нему. В его стальных глазах вспыхнул недобрый огонек. Не гнев, а нечто вроде уважения. «Смело. И эффективно. Значит, она уже знает. Или, по крайней мере, сильно подозревает».

«Да, сэр. После встречи она выглядела потрясенной, но собранной».

«Хорошо». Ричард поднялся и подошел к окну. Его силуэт на фоне огромного города казался монолитным. «Она не побежала к Джастину с криками о помощи. Не залилась слезами. Не стала играть в жертву. Она приняла удар и начала действовать. Это... интересно».

Он повернулся, его решение было принято.
«Джастину я уже предоставил достаточно объяснений. Сказал ему, что был занят срочным делом, и что его глупая выходка с неявкой могла все испортить. Он, как всегда, проглотил это, почувствовав себя виноватым». Ричард произнес это с легким оттенком презрения. «Теперь очередь девицы Одли».

Он вернулся к столу, взял лист плотной, кремовой бумаги с водяными знаками и начал писать своим размашистым, уверенным почерком. Каждое движение руки было отточенным и быстрым. Он не составлял черновик. Он всегда знал, что хочет сказать.

Мисс Одли,

Наше мимолетное знакомство оставило неизгладимое впечатление. Вам свойственна решимость, которую редко встретишь. Решимость, заслуживающая... перенаправления в более продуктивное русло.

Я предлагаю вам возможность обсудить этот вопрос. Не как обидчик и жертва, а как две стороны, столкнувшиеся с досадным стечением обстоятельств, которое, однако, может представлять взаимный интерес.

Завтра, 16:00. «Claridge’s Lounge». Столик будет забронирован на мое имя. Просьба подтвердить ваше присутствие до 12:00 через моего помощника Стива.

Имейте в виду, что альтернатива диалогу — продолжение текущей ситуации, в которой ваша настойчивость может привести к последствиям, которые вам, я уверен, не понравятся. Для вас. И для ваших друзей.

ГЛАВА 6. ДАВЛЕНИЕ СТАЛИ

Воздух на университетском дворе был прохладным и свежим, наполненным звонкими голосами студентов, спешащими на пары. Но для Кейси этот день начался с ледяного предчувствия. Она только что вышла из здания факультета экономики, сжимая в руке конспект лекции о теории игр, которая внезапно приобрела зловещий, прикладной характер.

Ее ждал он. Тот самый мужчина, Стив, стоял рядом с темно-синим Bentley, припаркованным в зоне, где были запрещены любые остановки. Его поза была непринужденной, но глаза, скрытые за затемненными очками, отслеживали каждый ее шаг. Он был воплощением безразличной, безликой власти Ричарда Гольдмана.

«Мисс Одли», — его голос был ровным, без эмоций. Он сделал шаг навстречу, блокируя ей путь. «У меня для вас кое-что».

Он протянул ей тот самый конверт из плотной, кремовой бумаги. Кейси почувствовала, как у нее холодеют пальцы. Она молча взяла его, ощущая под подушечками пальцев дорогую, фактурную бумагу.

«Мистер Гольдман ожидает подтверждения вашего присутствия до двенадцати часов», — произнес Стив, не задавая вопросов, а констатируя факт. Он уже развернулся, чтобы уйти, но бросил через плечо: «Рекомендую ознакомиться с содержанием. Незамедлительно».

Bentley бесшумно отъехал, оставив ее стоять с конвертом, который жгал ей руки. Она отошла в сторону, под сенью старого дуба, и с дрожащими пальцами вскрыла конверт. Тот самый текст, написанный уверенным почерком, обжег ее сознание. «...последствия, которые вам, я уверен, не понравятся. Для вас. И для ваших друзей».

Она сглотнула ком в горле. Это была не просьба. Это был ультиматум. Холодная ярость закипела в ней. Она не была пешкой. Она не позволит так с собой обращаться.

Квартира Саманты всегда была ее убежищем, но сегодня дверь в нее стала линией фронта. Едва Кейси, все еще дрожа от ярости и унижения, поднесла ключ к замку, дверь резко распахнулась изнутри.

На пороге стоял Джастин. Его лицо было бледным от гнева и недосыпа, дорогая куртка была накинута наспех, а в глазах бушевала буря.

«Черт возьми, Кейси, наконец-то! Где ты была? Я звонил тебе сто раз!» — его голос был хриплым и громким, он не пытался скрывать свою ярость.

Кейси отступила на шаг, инстинктивно сжимая сумку с письмом. «Джастин... Я не в настроении».

«Не в настроении?» — он фыркнул, и его смех прозвучал фальшиво и резко. «Ты игнорируешь меня больше суток! А вчера вечером мой брат устроил мне допрос с пристрастием о каких-то «непредвиденных обстоятельствах»! Он спрашивал, не связался ли с тобой кто-то посторонний, не было ли каких-то инцидентов! Что это было, Кейси? Что ты натворила, что даже Ричард встал на дыбы?»

Его слова обрушились на нее каменной глыбой. Ричард уже действовал. Он не только послал ей письмо, но и прощупал почву у брата, отвлекая его и создавая контролируемый хаос.

«Я ничего не «натворила», Джастин, — сказала она, и ее собственный голос прозвучал удивительно холодно и ровно. — У меня были свои причины не отвечать на твои звонки. И если твой брат что-то тебе сказал, то это проблемы между вами двумя».

«Мои проблемы?» — Джастин шагнул вперед, его лицо исказилось от непонимания и обиды. «Ты исчезаешь, Ричард говорит какие-то загадки, а теперь это мои проблемы? Мы были вместе четыре месяца, Кейси! Или ты уже забыла?»

В этот момент ее терпение лопнуло. Месяцы оправданий, унизительного ожидания его звонков, ее отчаянный план в отеле — все это вырвалось наружу.

«Да, я забыла!» — ее голос взорвался, заставив его отшатнуться. «Я забыла, каково это — быть приоритетом для тебя! Я забыла, каково это — не быть той, кто вечно ждет! Ты не появился, Джастин! Ты не позвонил, не написал! А теперь, когда тебе что-то от меня нужно, ты ломишься в дверь и требуешь отчет? У тебя нет на это права!»

Она видела, как его уверенность дала трещину. В его глазах мелькнуло что-то похожее на стыд, но оно было мгновенно затоплено гневом.

«Так вот как? — он прошепелявил. — Решила поиграть в крутую? Или нашла кого-то поважнее? Может, того «постороннего», о котором говорил Ричард?»

Эта фраза стала последней каплей. Он не видел в ней человека со своими чувствами. Он видел проблему, угрозу своему комфорту.

«Уходи, Джастин, — она отступила в квартиру и взялась за ручку двери. Ее взгляд был ледяным. — Мы закончили».

Она захлопнула дверь прямо перед его онемевшим лицом. Звук был громким и окончательным. Она прислонилась к двери, слыша, как он что-то кричит с другой стороны, потом его шаги затихли. В груди была пустота, но не боль. Облегчение.

«Боже мой...» — прошептала Саманта, стоявшая в гостиной с широко раскрытыми глазами. «Ты только что...»

«Порвала с Джастином Гольдманом. Да, — Кейси выдохнула и провела рукой по лицу. — А теперь посмотри на это». Она протянула подруге письмо.

Пока Саманта читала, ее лицо вытягивалось. «Он не шутит, да? Это... это чистый шантаж!»

«Это предложение, от которого я не могу отказаться. Но я не собираюсь приходить с повинной головой».

Она достала телефон и написала Марку, кратко изложив суть письма и попросив срочно встретиться. Ответ пришел почти мгновенно: «Кафе «У Морриса», 30 минут».

Марк слушал ее, его лицо было мрачным. Выслушав, он откинулся на спинку стула.

«Он действует по классической схеме: «Кнут и пряник». Угроза последствий — это кнут. Предложение «взаимовыгодного» сотрудничества — пряник. Если вы не явитесь, он применит кнут».

«А если я пойду, то стану его марионеткой», — отрезала Кейси.

«Не обязательно. Но вы попадете в его систему координат, где он задает правила. Ваш ответный ход был блестящим — игнорировать личное и перевести все в деловое русло. Но Гольдман не из тех, кто принимает отказ».

Как будто в подтверждение его слов, телефон Кейси завибрировал. Незнакомый номер. Она подняла трубку.

«Мисс Одли? Говорит секретарь деканата факультета экономики. Декан просит вас завтра в десять утра явиться к нему для беседы. Речь идет о пересмотре условий вашей стипендии».