Церера: когда замерзает весна

Церера: когда замерзает весна

Дождь шёл уже третью неделю, и казалось, ещё чуть-чуть, и по грязным улицам Вешнегорска можно будет плавать на лодке. Облицовка одноэтажных жилых капсул, некогда белая, размокла и посерела. Листья генетически изменённых акаций, привезённых с Земли, жалко опустились, а рыжие чешуйчатые стволы покрылись пятнами гнили.

Феликс помнил Вешнегорск как самое прекрасное место во Вселенной. Золотистые лучи грели тёмный вулканический песок вдоль дорог, с бабушкиной кухни вкусно пахло выпечкой, а на реке, холодной от бьющих там ключей, можно было насобирать ракушек.

Потом родителей перевели работать на Землю, и Феликс уехал с ними. И вот теперь, спустя десять лет, вернулся и понял, как обманчивы детские впечатления. Вместо цветущих садов, ясного неба и беззаботного людского говора он застал захолустный посёлок на окраине Галактики, дождь и хмурых людей. Одевались здесь в допотопное безвкусное тряпьё, стильную куртку Феликса с вплетением умного оптоволокна называли бы попугайской, приличные виртуальные релакс-центры организовывать не умели — на поверку те оказались сборищем алкоголиков и прочих зависимых.

«Обхохочешься, какие провинции на свете бывают!» — ухмыльнулся Феликс. Вернулся бы он в эту глухомань, если бы не обстоятельства? Ни за что! Но раз уж он здесь, то по просьбе родителей навестит бывших соседей, хотя эта обязанность тяготила донельзя.

Феликс остановился под худым жестяным навесом и подмигнул глазку наружной камеры. Люк отъехал в сторону, на пороге застыла полная женщина в платье с меняющимися проекциями соцветий.

— Здравствуйте, госпожа Рената, — почтительно сказал Феликс. Психологи из университета учили держать себя подобным образом на собеседованиях, потому что показное внимание располагает к себе.

— Феликс, ты? Хороший мой! — Рената бесцеремонно схватила его за руку и втащила в дом. Он поморщился от нарушения его личного пространства. Она же усадила его на диван в гостиной с климат-контролем. Слева пестрела занавеска, за ней находилась кухня, откуда доносился аромат отварного мяса. Феликс, недавно ставший вегетарианцем, не переносил этот запах.

Рената долго искала что-то в боксе заказов, наконец выудила бутылку коньяка. Перед гостем появились тарелки и вилки, пиала с салатом, бокалы.

— Возмужал, похорошел! — хозяйка уселась в кресло напротив.

— Сердечно благодарю за комплимент, — Феликс лучезарно улыбнулся. Как учили, как умеем. — Мне поручено собрать материал для дипломного проекта по «Вешнегорск Парадиз Индастри», — и добавил про себя: «Да, у вас тут не жизнь, а парадиз!»

— Ты кушай, кушай! Выпьем, что ли, за встречу? — заворковала Рената, разлила подозрительно светлый коньяк по пузатым рюмкам с облезлой позолотой, тем самым, ставить которые перед экзаменационной комиссией в выпускном классе началки забраковали остальные взрослые из родительского чата. Как «морально устаревшие». Журчание напитка смешалось с шумом дождя. — Ты ж уезжал когда, такой бутуз был, помню-помню! А вернулся столичный житель, хоть сейчас на картинку! Ой, о чём я? — она подтолкнула ему рюмку, коньяк расплескался каплями по полированной поверхности. — Какая я неряха! — на стол приземлился микроробот-уборщик с салфетками.

— Родители передавали привет вам и господину Киру.

Рената потупилась, сказала потускневшим голосом:

— Умер мой Кир… Той зимой ещё… Я вам письмо посылала…

Заученная улыбка сползла с лица Феликса. Наверное, письмо не дошло из-за сбоев в Сети: серверы квантовой запутанности мало того, что безумно дорогие по тарифам, так ещё и глючные. Он вспомнил дежурную в таких случаях фразу, почерпнутую из психотренингов:

— Примите мои соболезнования. Я не знал.

Рената залпом выпила коньяк. Из динамика на кухне доносился безучастно-красивый голос, озвучивающий некий местный информ-канал: «Сегодня в Вертексе выпало девятьсот миллиметров осадков. Власти объявили чрезвычайную ситуацию».

— Как это произошло? — спросил Феликс.

— Инфаркт на работе, — Рената говорила с неохотой. — Все мы на работе горим, начальство на нас пашет.

— Мед-станция разве не предупреждала?

— Мед-станция, скажешь тоже! Это у вас на Земле цивилизация, а у нас по старинке, людей лечат люди. Да только кто к ним ходит, к этим коновалам, которые без взятки на тебя и не глянут! — Рената побледнела, порывисто разлила коньяк. — Муж до последнего терпел.

— Нельзя запускать болезни, мы только себе хуже делаем! Профилактика — это же так естественно…

Ничего не отвечая, Рената осушила бокал, и Феликс запоздало сообразил, что раз уж принёс извинения, расспрашивать дальше не следовало. Что делать в таких случаях, психологи не учили, потому он промолчал.

За окном лил нудный дождь, нездоровая сырость заползала в дом.

— Тебе где, во второй комнате постелить? — вздохнула Рената.

— Я разместился в гостинице, — возразил Феликс.

— Да как же, у чужих людей?

— Там приличный сервис, меня всё устраивает.

Рената покачала головой и обхватила плечи руками.

— Говоришь грамотно… Как важная птица! Ой, ты чего салат не ешь? С печеночной колбасой! Ты когда-то такую любил!

Феликс давно перешёл на другие блюда, но тактично промолчал.

— А где Камилла? — спросил он.

— В больнице, — едва слышно ответила Рената. — У неё морбус.

* * *

Планет, схожих с Землёй, в Галактике нашлась немало. Правда, братьев по разуму не наблюдалось, что очень выгодно, так как человечество, переживающее кризис перенаселения, смогло без зазрения совести и без развязывания звёздных войн начать экспансию. На подходящей планете обустраивали экосистему, а затем переселялись сами. Гипертуннели научились прокладывать ещё в двадцать втором веке, а сейчас заканчивался двадцать третий.

С древних времён сохранилась традиция называть космические объекты в честь богов. Но на все планеты персоналий не хватало, и некие явно недоброжелатели окрестили одну, вращающуюся вокруг жёлтого карлика HIP 11915, Новоцерерой. Несмотря на то, что в Солнечной системе испокон веков существовала своя карликовая планета Церера, обросшая орбитальными станциями и превращённая в передовой кластер инновационных технологий, работать и жить в котором не мечтал только ленивый.