Чародейка для ведьмака

Глава I. О доверии и королях

Ведьмака звали Ратибор, он перешагнул равнину, граничившую меж северным и западным портами дикого города Ахтияр. Местные жители с опаской поглядывали на ведьмака.

Мужчина не обращал внимания на прищуренные глаза и оскаленные в гневной улыбке лица, Ратибор медленно пробирался меж узких прилавков, заваленных протухшими кишками и смердящими окороками; ютившиеся над ними мухи жадно потирали лапками.

Удерживая сползающий с плеча мешок, мужчина протискивался меж недовольных граждан, вонявших прокисшим луком и молоком, к источнику звука. Завидев ведьмака, люди расступились, в толпе прошлась волна шёпота.

На центральной площади молодой сорванец, в серой мешковатой накидке, закрывающей полностью всё тело от шеи, рук и заканчивая коленями, выкрикивал неоднозначные, не имеющие связи фразы, но, порой, из его уст вылетали и полезные для ведьмачьего слуха ценности.

— Найдётся ли отважный воин иль путник, заплутавший в наши славные края, что готов оказать несчитанную по меркам королевской казны Бедивира II услугу? Останется ли прекрасный город Ахтияр в чудотворных руках короля иль перейдёт во владения злого рока судьбы, отвратной особи, что затаилась на центральной площади?

Ведьмак поджал губу, наморщил лоб: толком ничего не было понятно.

— Эй ты, чужак, — обратилась к Ратибору маленькая девчушка, толкнув его в бедро локтем. — Не желаешь развлечься в лучшем заведении Ахтияра?

Ратибор скривился, не глянув на источник звука.

— Тебе сколько лет, девочка? — спросил он, продолжая смотреть на выкрикивавшего глашатая. — Бросай это дело, пропадёшь.

Девчушка снова толкнула ведьмака, но теперь в её жесте ощущалось больше ненависти и обиды, нежели способ привлечь внимание.

— Слушай сюда, чужеземец, — она схватила его за кожаную куртку и потянула к себе, Ратибор поддался и наклонился. И вздрогнул.

Язык не повернулся бы назвать её девочкой, девушкой и даже женщиной. Это была старая карлица. Седые волосы, выпавшие брови, морщинистое обветренное лицо, следы от глубоких прыщей, маленькие скривлённые губы и пухлые щёки. Но глаза горели жизнью.

— Если ты думаешь, что ты мне интересен, — продолжила она, дыхнув помоями в лицо ведьмака. — Ты ошибаешься, сладкий. Мой век прошёл, золотой век…

Ратибор оттолкнул карлицу, поправил кожаную куртку, оттянув вниз.

— Я не за этим сюда пришёл, — прошептал он, оскалившись на сводницу. — Не у того деньги вынюхиваешь.

Карлица скривила физиономию, будто почуяв собственный запах изо рта, и харкнула на аккуратно выложенные камни центральной площади.

— Враки всё говорят, что у ведьмаков полные штаны золота да серебра! Тьфу! Время трачу в никуда!

Карлица замелькала меж толпы и вскоре вовсе исчезла.

Мужчина потянулся, расположившись на стоге влажного сена. Корова замычала, шатнув головой, и осадила густую лепёху на землю. Ведьмак отвернулся.

Жаркое утреннее солнце уже накалило воздух, сделав его спёртым и сухим.

Отряхнувшись, Ратибор вышел из сеней, где заночевал прошедшую ночь. Хороший сон, без тряски, лишних криков птиц, скрипа деревьев и шелеста листвы дал пищу мыслительному процессу. Ратибор принял решение наведаться к королю Ахтияра.

Путь до дворца занял не более получаса неспешной ходьбы. Осмотрев обувь, он пожалел о проведённой ночи среди сухой травы, и шагнул на серые, с вкраплениями металлической крошки ступени дворца. На четырёхметровые чёрные облицованные металлом двери навалились четыре увесистых широкоплечих стражника, доспехи явно доставляли им неудобства.

Его встретил пожилой мужчина, указал вперёд, и он прошествовал за ним.

— Его Величество Бедивир II знал, что вы явитесь, — квартирмейстер сложил руки за спиной и оглянулся на ведьмака. — Правда не ожидал, что так скоро и конкретно вы. Вы его, достопочтимый господин ведьмак, знатно порадуете. Вам известно, что требует король?

— Понятия не имею, но от любимой доченьки короля не отказался бы, — процедил Ратибор, оглядываясь на стражу, расположившуюся вдоль стен коридора.

Квартирмейстер помотал головой, послышалось подобие смешка.

— Спешу Вас огорчить, ведьмак, но любимая дочь короля скончалась две осени назад от горячей лихорадки.

Ратибор продолжал оглядываться по сторонам, медленно идя за дворецким. Окна покрывали тканевые полотна с изображением четырёхглавой жабы, восседавшей на возвышенности из листьев старого багульника. Символ рода Бедивира II. Спустившись по лестнице, они завернули за угол, за которым стояло четыре стражника возле двери.

— Прошу, — дворецкий поклонился ведьмаку и распахнул двери. Каменные стены содрогнулись от хлопка дверей, закрывшихся после того, как Ратибор вошёл в покои короля.

Бедивир II стоял лицом к окну, скрестив руки на груди, желваки его нервно ходили.

— Ваше Величество, ведьмак Ратибор, — он поклонился, вытянув руку вперёд, и встал на одно колено.

Король повернул голову, продолжая стоять спиной к убийце чудовищ, недовольно покосился.

— Что тебе нужно, ведьмак?

Ратибор стоял в поклонной позе. Как он ненавидел всю эту показушность.

— Я пришёл по Вашей просьбе.

Король развернулся, медленно двигаясь к ведьмаку. Его лицо изрезали розовые шрамы, результат прошедших походов, глаза отливали белизной, он практически ослеп, а брови сползались в цельную густую линию над носом. Тело его покрывала металлическая кольчуга, под которой находилась плотная льняная рубаха, бёдра закрывали металлические вставки, крепившиеся к тугому поясу, на ногах тяжёлые кожаные сапоги, закрывавшие голени.

Ведьмак поднял голову, сверху надавила грубая пятерня, заставляя вернуться в прежнее положение.

— Ведьмак, не испытывай моё терпение. Я знаю, ты силён, но не стоишь и всей моей армии. Встань!

Ратибор выполнил приказ короля. Встал, поправил меч, что лежал на спине, и принял стойку смирно.

Бедивир осмотрел его недоверчивым взглядом, остановился на перетягивающем грудь ремне, помотал головой, скривив гримасу пренебрежения, и прошёлся к столу, стоявшему перед окном, уселся за высокий деревянный стул.