Чёрная сторона 2 путь света

Последствия глава 1

Чёрная сторона 2

путь света

автор Батог Михаил Владимирович

часть 1 Последствия

глава1

Сквозь свет, проходивший волнами, через сознание, посреди вселенской тьмы бесконечности, он чувствовал, что это всего лишь сон и сейчас он пытался проснуться. Этот сон казался ему навязчивым и понимая, что это сновидение, он хотел как можно скорее от него избавиться.  Тело было максимально расслабленным, что ощущалось сквозь сон наркоза. Картины сновидений пространства вселенной, искажались призмой сознания. Возникавший в бесконечности из тьмы космоса свет, ярко возникал и проходя сквозь сознание исчезал, как и исчезало с волнами света то, что терзало его сознание, жуткими картинами и образами из памяти. Странные образы каменных фигур, уродливых и ужасающих, своим безобразием монстров, на фоне, мрачного и тяжёлого, похожего на ад мира. Свет   стирал это всё из памяти, и он вдруг почувствовал, что теперь, к нему за долгое, как сама жизнь время, приходит чувство покоя и безмятежности. С каждой проходящей сквозь него, ослепляющей волной света, ему   вдруг теперь всё меньше хотелось вырываться из этого плена сна, и он   продолжал погружаться в него всё дальше, полностью растворяясь в нём. Поглощение его сознания   бесконечностью пространства вселенной, сливалось с ощущением того, что он становится его частью, такой же великой и вечной, что  полностью избавляло его от тисков страха. Вскоре очередная волна света, поглотила его полностью и он слился с ней, он ничего не видел, этот свет лишил его способности зрения. Когда слепота стала рассеиваться, то он не почувствовал, что его глаза уже открылись и свет превратился в дневной, вернее в свет освещения помещения, он даже не почувствовал границу пробуждения ото сна. Сквозь всё ещё рассеивающийся, ослепивший его свет, возникло окружение палаты, в которой всё было белым. Не успев до конца осознать, где он и что с ним происходит, он ощутил, что в его теле издалека, но быстро нарастая, возникла острая физическая боль изнутри и сразу в разных местах  тела, как будто  его сейчас не спеша  резали ножом только изнутри, его лицо исказилось в гримасе боли, он выдавил стон похожий на  вой, также до его слуха донёсся звук прибора, контролировавшего его   пульс.  Пытка болью продлилась на его счастье не долго, вскоре в дверном проёме, заметно спеша, появилась женская фигура во всём белом. Медсестра почти бегом, подошла к стойке капельницы над его головой, ввела в неё содержимое шприца. Он посмотрел, в её озадаченные полные волнения, глаза, в которых также прочёл, нотки жалости и обеспокоенности. Это отвлекло его сейчас от боли. На сгибе левой руке, где стоял катетер, он почувствовал, как холодная волна, входя в тело, и расходясь по нему, уносила с собой боль, а также и его сознание, которое снова проваливалось в сон.  Фигура медсестры расплылась в его глазах, он почувствовал свободу от боли и провалился в сон, словно  мягкая и в то же время тяжёлая сила вжала в кровать его тело и выдавило сквозь него и кровать и вообще из реальности его сознание. Он почувствовал приятную слабость и абсолютную пустоту. Свыкнувшись с ней, внезапно возникли, незнакомые ему до этого образы и картины, чего-то тревожного и значимого, подсознательно он понимал, что это имеет большое значение, в размерах вселенской истории будущего, но пока он не мог понять смысл этих странных видений, зачем и почему, они  сейчас ему снятся. После путешествия, сквозь искажённые версии реальностей, он проснулся и понял, что уже была ночь, свет от ночника в палате был совсем тусклым. Боль уже не мучила, он чувствовал, что силы должны будут к нему скоро вернуться, тело было готово к движениям, но находилось в плену того, что было сейчас внутри организма. Время длилось, он понимал, что оно идёт по-другому, слишком быстро и незаметно для него, остаток ночи из нескольких часов прошёл, словно несколько минут, ему было холодно, несмотря на то что он был под несколькими тёплыми одеялами. О том что наступило утро, он понял, когда до слуха стали доносится звуки в коридоре, за пределами его палаты, он пребывал в странном состоянии, при котором бодрствовал и наполовину спал, наблюдая обрывки сновидений. Его притуплённое внимание из дремоты, привлекла вошедшая в палату фигура врача в белом, халате. Войдя в палату, в сопровождении двух женщин, одна из которых, ему уже была знакома. Врач близко подошёл к его кровати, так что он сейчас почувствовал резкий и острый свежий запах парфюма, который чувствовали все, кто были с ним. Глаза врача, через очки внимательно смотрели на него, от чего он чувствовал себя неуютно, от пристального, тяжёлого взгляда. Пока тот смотрел на него, он тем временем говорил что-то медперсоналу, пришедшему с ним в палату, это были непонятные Александру, но понятные остальным указания. После врач, убрал с него одеяло и осмотрел на жутко зияющие под ним на теле Александра, напоминавшем одну сплошную гематому, послеоперационные швы. Он чувствовал что очень быстро замерзает, после осмотра, врач вышел из палаты, а медперсонал остался в палате приступив к  обработке швов на теле. Этот процесс вызвал у Александра напряжение в предвкушении приступов боли, но он не успел сосредоточится на этом. Медсестра ввела ему обезболивающее и очень скоро, его тело обессилило, а сознание провалилось в глубокое небытие очередного сна, словно он выпал из собственного тела, впрочем, как и из самой реальности. Оказавшись в кромешной, но в то же время  просматриваемой пустоте тьмы, ему предстал образ, включавший в себе пространство, несомненно ему знакомое и близкое, он был сейчас словно космонавт на орбите планеты и у него не возникало сомнений, что эта планета была землёй. Её вид с орбиты, вызывал у него смешанные чувства, она была ему знакома и незнакома одновременно, он чувствовал, что сейчас видит не настоящее  и не прошлое, а скорее будущее, но на сколько далёкое он понять  этого не мог. Ему было тревожно, он чувствовал, что что-то случилось, но что, не мог понять, но это было несомненно чем-то значимым, в масштабах всего человечества. Александру захотелось узнать, что именно, чувствуя тревогу и предчувствие недоброго, он захотел с орбиты, оказаться на земле и ему это удалось за одно мгновение. И стоя уже на земле, то неприятное чувство тревоги, многократно возросло и он понял, что это совсем не та земля, к которой он привык и где был его дом. Он понёсся над её просторами и то что он увидел, поразило и смутило его, картины всего того, что на ней происходило, повергли его сознание в шок, сердце сжалось от боли, разочарования и сострадания, он не верил во всё то, что происходило и никак не мог понять, как же всё это случилось, ему сейчас больше всего и как никогда до этого, захотелось как можно скорее проснутся и вырваться из этого ужасного сна. Это его стремление стало уносить его прочь, от этой, в одно и то же время такой родной, знакомой и в то же время пугающей, незнакомой и совсем чужой планеты, бывшей для него домом. Он практически слышал, как сквозь сон, бешено и тревожно, бьётся в  его груди сердце и он ускоряясь, уже летел сквозь вселенское пространство, удаляясь от этой земли, с неимоверной скоростью, от которой испытал головокружение, которое выдавило его из сна. Глаза Александра открылись, головокружение всё ещё продолжалось, он услышал звуки аппаратуры, среагировавшей на его бешеный пульс и вскоре в палате возникла уже знакомая ему фигура медсестры, она остановилась около его кровати, молча, внимательно посмотрела на него, после чего отошла и стала производить, манипуляции с медтехникой, подключенной сейчас к нему. Он почувствовал, как в его организм, через подсоединённые к венам катетеры, холодными потоками поступает нечто, что быстро принесло ему спокойствие, запретив тревогу и приведя в норму, а затем вовсе замедлив его пульс. Александр не уснул, но ему стало легко и спокойно. Медсестра тем временем, вернулась к нему, посмотрев с жалостью бегающих глаз на него, снова ушла обратно к оборудованию и села на стул. Он полузакрытыми глазами смотрел сейчас на неё, никаких мыслей не возникало, он чувствовал только абсолютное чувство слабости тела и сознания, которое отняло у него реальный ход времени. В таком состоянии он пробыл большую часть суток, после чего к нему пришёл сон, на этот раз без сновидений. В таком состоянии он пробыл длительное время, периодически пробуждаясь ото сна и наблюдая за медперсоналом, приходящим к нему. Его снова тревожили странные сновидения, смысл которых был пока загадкой для него, с каждым сном, он чувствовал его несомненную значимость, смысл которого был тяжёлым для восприятия его сознания, вскоре он начал их уже бояться, но они периодически к нему приходили. Память в его сознании была отрывистой, многое он не мог вспомнить из своего прошлого, как давнего, так и нет. Сон становился уже не целыми и более сутками напролёт, а приближался к нормам, но всё равно составлял более двенадцати часов подряд. Постепенно организм и сознание успокаивались от болей и странных и страшных эмоций и снов, но память не поддавалась полному восстановлению. К нему в палату периодически приходили разные специалисты медицины, после визитов которых, он ощущал реальный эффективный результат, приближавший его к выздоровлению, так шли дни и даже недели, перед тем, как он в первый раз, с помощью медперсонала, совершил попытку сесть на свою кровать, далось это ему можно сказать что не легко. Мышцы тела утратили двигательную память и ослабший организм сейчас потратил все силы на нескольких минут сидения на постели. После которых он внезапно ощутил, как после неимоверных усилий, чтобы держаться в положении сидя, зазвенело в ушах и резко стемнело в глазах, но он считал, что оно, несомненно, того стоило. На его лице появилась едва заметная улыбка, но в ней было столько радости и надежды, что даже те, кто находился сейчас с ним рядом в палате, из медперсонала улыбались вместе с ним, но  со слезами на глазах, радуясь вместе с ним торжеству, победившей боль и смерть жизни, которая, вернулась к их ещё совсем юному пациенту. Это бесспорно дало им сейчас  стимул и мотивацию на будущее, в их пути  медицины, ради таких моментов, как этот, они и выбрали этот путь, путь борьбы со смертью и  помощи нуждающимся в её оказании. Они сейчас чувствовали, что они совсем не зря этим занимаются и что это была хоть и очередная, но очень большая и значимая победа над смертью. После первой попытки подняться на кровати, Александр проспал больше обычного, но теперь ему и тем кто занимался его здоровьем, стало ясно что в последующем, его тяга к жизни окончательно преодолела барьер не возврата и он теперь всё быстрее с каждым днём, будет приближаться к выздоровлению. Следующая его попытка сесть, была спустя три дня, она далась ему намного легче предыдущей, назначаемые ему препараты и процедуры сменились, его организм принял их достаточно быстро в силу своего возраста и пройдя адаптацию, начал набирать силы. К концу недели, он уже уверенно сидел на своей кровати и три раза в день к нему приходили, кормить и учить его есть самостоятельно. Наступил вечер, ужин для Александра прошёл больше часа назад, он сегодня впервые придвинулся на кровати, которую по его просьбе подкатили ближе к окну палаты. Он сидел, пока это давалось ещё тяжело. Он смотрел сейчас через окно на улицу. Был уже конец зимы, начало весны, за окном было темно, он находился на одном из этажей большого здания больницы, но всё же сумел разглядеть, что снег сходит, с  земли и асфальта внизу, голые ветки деревьев обнажились, из под зимней наледи и снега, укрывавшего их большую часть этой длинной и ненастной зимы. В темноте вечера, он не мог сейчас разглядеть, где заканчивалась территория вокруг больницы, это была довольно обширная лесополоса, пересечённая несколькими подъездными дорогами к комплексу из корпусов. Из окна одного из них, он смотрел сейчас на эту безлюдную, пустую территорию. У въезда с главной дороги, у границы этой лесополосы, к шлагбауму кпп подъехал большой чёрный седан, представительского класса, известного немецкого концерна, со значком пропеллера на капоте и с мигалкой на крыше. Машина остановилась, вид чёрного, полностью тонированного авто, был словно она только что выехала из автосалона. Хоть ей и был уже далеко не первый год, выглядела она идеально, особенно сейчас это было заметно, после визита на мойку, она резко выделялась на фоне грязных, как и все машины и сами дороги, ранней весны. Сторож вышел из своей будки, на звуки спецсигналов, посмотреть кто пожаловал. По номерам авто, он сразу понял, что это был транспорт какого-то, совсем непростого ведомства, и из которого сейчас, к нему даже никто не собирался выходить. Спереди с пассажирской стороны, опустилось стекло, в котором отражался, растрёпанный вид сторожа. Из за которого, на него сейчас смотрел, тяжёлый и  острый взгляд, пронзительных глаз.