Чёрно-белый фамильяр

Глава 1. Девочка по имени Ингрид

Посвящаю книгу всем фамильярам. Не важно, мяукают они, гавкают, летают, молчат в аквариуме или потому, что прячут за щёчкой зёрнышки.

...

Залитые горячим солнцем улицы вдоль пристани благоухали летними цветами садовой герани. Лазурное южное море сегодня было спокойным, поэтому рыбаки водного квартала засветло отправились добывать улов.

Как почти каждое отплытие, вот уже на протяжении восьми лет, к островам направился и отец Ингрид, или как её называли дома, «малышки Ин» – рассудительной, доброй и послушной девчушки четырнадцати лет – копии отца. Тёмные волосы, карие глаза – такие же, как у многих. Вместе с младшей сестрёнкой Лили, девочка ответственно помогала матери по дому и в магазинчике.

Продав доставшуюся в наследство от дедушки ферму, Вильям Кук со своей любимой супругой Софией и обожаемой дочкой Ингрид приехал в Пирмс из далёкой деревушки на окраине королевства. В городе они обосновались быстро, открыв мастерскую дамских шляпок. Особенностью их товаров стали украшения с надолго сохраняющими свою свежесть бутонами живых цветов.

Знали ли они особый алхимический рецепт для поддержания в срезанных бутонах красоты, или в том была замешана магия – никто не знал, но эта тайна не мешала иметь среди городских модниц ошеломительный успех.

Если в лавке дела шли настолько хорошо, зачем же отцу нужно было покидать дом? Малышка Ин ответа не знала, однако о том непременно ведал джентльмен, когда-то давно передавший родителям таинственный флакончик.

Задачей Ингрид было по утру, с первыми лучами солнца отправиться в цветочную лавку, где мисс Луиза – прекрасная лицом и душой молодая женщина уже ожидала её с готовой корзиной свежесрезанных гортензий, камелии, георгин, мака, раскрывшихся тюльпанов, пионов, лилий и нарциссов.

Позже, возвращаясь в дом, девочка садилась за украшения, составляя композиции из лент, бусин, брошей и принесённых цветов.

А далее начиналась магия, секрет которой дочерям пока не доверяли.

Насколько было умений, в работе помогала и пятилетняя Лили, среди соседей слывшая непоседой. Зачастую Ингрид удивлялась, откуда в маленьком человечке может взяться столько азарта и энергии? В противовес спокойному характеру старшей сестры, младшая никогда не сидела на месте дольше нескольких минут. То тут, то там по дому можно было встретить мелькающую светлую головку с унаследованными от Софии голубыми глазами и очень любопытным носиком.

С собой же Лили Ингрид брала не часто. Путь до цветочного магазина лежал через узкий переулок шляпочников, и широкую многолюдную в дневное время улицу Гранд-Аустор. Свернув на Монументаль-Авеню, вы оказались бы на центральной площади города, ратушу которой украшают лианы плюща и ливнем спадающая нежно-голубая глициния, разносящая неповторимый аромат на множество кварталов вокруг.

Здесь же располагается фонтан «Мира» – главное чудо чародея сэра Вильгельма, состоящего на службе Её королевского Величества при ратуше, а также памятник основателю города – лорду Бэккерту, надёжно защищённому от надоедливых воробьёв, голубей и чаек чарами сэра Вильгельма.

На площади открыто множество дорогих ресторанов, кафе с завтраками и чаем на крытых террасах, известных ателье и парикмахерских, посещаемых исключительно модными богатыми красавицами и красавцами. Ещё магазины с неповторимыми украшениями и обувью, и кроме того, пекарни и лавки с невероятно вкусными сладостями.

По обыкновению, на обратном пути малышка Ин забегала в булочную семьи Мидлтон.

Миссис Клара Мидлтон была приятной на вид и в общении женщиной средних лет, полноватой и всегда горячо приветствующей девочку. Её же супруг, мистер Оско Мидлтон, старше супруги почти на десятилетие, в тайне от жены, время от времени, подкладывал в корзину любимой покупательницы лишнее печенье или кекс с голубикой, которые девочка обожала больше всего. Вряд-ли миссис Мидлтон о том не знала, но безвредную традицию не нарушала.

Далее следовал квартал портных, за которым, нужно было перейти через мост, нависший над пропастью с устрашающим, и в то же время, завораживающим изобретением столичных учёных магов – поездом. Строго утром и вечером, диковинный для далёкого от столицы города, поезд о своём прибытии и отбытии сообщал плотным чёрным дымом над крышами ближайших домов, стуком колёс и громогласным гудком.

Преодолев мост, девочка выходила на аллею цветочников, занятую исключительно магазинами и скромными садами. Вниз по улице начинались лавки аптекарей и травников, выращивающих и добывающих коренья, редкие плоды, дикие цветы и травы, в том числе и на холмах за городом, именуемых Гастин.*

Городок Пирмс не был большим, как это могло показаться на первый взгляд. Люди здесь были приветливыми и знающими друг друга. Вместе с тем сплочёнными и осторожными. Особо в отношении приходивших с недалёких бесплодных земель Гастина странников, предлагающих гадания, снадобья и заклятья.

Сегодня Ингрид, не нарушая своих обычностей, вошла в лавку цветочницы Луизы, светящейся как никогда прежде:

— Ох, дорогая малышка Ин, знала бы ты, как прекрасно сегодняшнее утро!

— Что же случилось? — расцветая вслед за лучезарной мисс, поинтересовалась девочка.

Глава 2. Чёрно-белый кот

Мать Ингрид и Лили, София Кук, а в девичестве Хансен*, была первой красавицей в родных краях, с белоснежной кожей и светлыми кудрями. Порой малышка Ин расстраивалась, что не унаследовала от неё чистые голубые глаза.

С юных лет София работала в маленьком цветочном магазинчике бабушки, далеко от южных берегов, заботясь о красоте природы. Потому о диких и домашних цветах она знала многое, что потихоньку передавала и дочерям.

Вильям Кук, впервые встретивший красавицу Софию, бережно расставляющую горшки с живыми растениями на прилавке, сразу же влюбился до беспамятства. Долгое время он был сам не свой, ежедневно приходя к магазинчику, но так и не решаясь войти и, лишь издали наблюдая за тем, как девушка застенчиво и без особой радости принимает ухаживания других парней.

Пока однажды, не нашёл в себе силы, а быть может, не выпил храбрости, и не зашёл внутрь.

Молодой, крепкий Вильям никогда не был мореходом, наоборот, всё своё детство и юность он провёл на земле, помогая на ферме своему деду и родителям. Что же должно было произойти, чтобы такой человек начал часто уходить в плавание?

Ингрид шла вниз по склону, цокая по заканчивающейся брусчатке каблучками обычных, ничем неприметных чёрных туфель. Вот-вот закончится мощённая дорога, и она ступит на землистую тропинку, ведущую к городскому рынку.

Здесь всегда было много простого народа. Богатые появлялись среди прилавков овощей, фруктов и мяса крайне редко, как правило, предоставляя эту радость прислуге.

— Здравствуй, маленькая мисс! — завидев её издалека, крикнул молочник – громоздкий и простодушный мистер Уотсон, продающий, также, отменный сыр.

— Здравствуйте, мистер Уотсон, - приветливо улыбнулась в ответ девочка.

— Чудесная погода сегодня, неправда ли? — прокричал сыровар, и тут же отвлёкся на подошедшего покупателя.

— Чудесная, — тихо ответила Ингрид.

— Куриные яйца, утиные, голубиные, — зазывала торговка яичной палатки. — Малышка Ин! Не нужно ли тебе чего? Только тебе отдам задаром!

— Нет, миссис Паттерсон, благодарю и прошу прощения, матушка послала меня к мяснику.

— О, сегодня отличные голени в прилавке мистера Маквела! И вырезка свежая.

— Спасибо, миссис Паттерсон. — поблагодарила Ингрид.

— Эх, — вздохнула лавочница, — не идёт сегодня.

— Как же пойдёт? — успокаивала её рядом стоявшая торговка овощами: — Жарко.

Недовольная простотой объяснения, миссис Паттерсон возразила:

— Как налог подняли, так нет у людей денег.

— Зато какие дороги! — вновь обнаружила положительный пример соседка.

— Да что нам до дорог, идущих мимо наших домов?! — буркнула торговка яйцами. — А рыба? Благо, хоть рыбаки в тайне ловят её и моллюсков. Без них, совсем бы голодом мучились. Это надо же, жить у моря и не иметь права добывать себе домой улов! Пока накормим всё королевство тухлой рыбой, сами истощаем до костей. Нельзя ли было попросить наколдовать деньжат сэра Вильгельма? Всё лучше, нежели обирать народ так, что даже худой нитки не оставить.

— Что Вы говорите, миссис Паттерсон! — испуганно возразила торговка овощами, — Как можно нарушить настолько строгий закон?! Да к тому же, чародею Её королевского Величества!

— Были бы у меня магические познания, миссис Патиссон, — она отчётливо произнесла фамилию с ней не согласной торговки: — или какие алхимические, я, первым делом, непременно бы набила монетами и дорогими бумагами все пустующие банки в своём доме. И никакие запреты мне не стали бы помехой.

Этого разговора Ингрид, наверно, не слышала, поскольку дошла уже до прилавка мистера Маквела:

— Чего изволите, юная леди? — поприветствовал высокий, лысый бородач.

— Прошу, дайте бекона на пять королевских филлингов.

— На «совиные головы» ныне много не купишь, — свёл брови мясник, но вовсе не со зла. — Могу ли я внести имя мисс в долговую книгу?

Девочка приуныла:

— Не удастся и сотни ваммов?

— Цены растут быстро, всему виной Брагморская ведьма, наславшая на скот чуму. Потому, я не могу продать дёшево, но в то же время, не могу продать и дорого, ведь никто не купит, и оно испортится. Оттого, имею возможность лишь вписать Ваше имя, мисс.

— Если по-иному вовсе никак… Ингрид Кук, мистер. — выдохнула она.

— Приятно познакомиться с Вами, мисс Ингрид Кук! — добродушно улыбнулся торговец. — Не часто я вижу Вас у прилавков мясников.

— Да, не часто. — повторила девочка.

— Ваши пять филлингов, — начал подсчитывать бородач, — и ещё пять я вношу в книгу, итого десять. — довольный расчётами, он кивнул мальчишке, чтобы тот взвесил товар.

В корзине завёрнутого в пергаментную бумагу оказалось меньше ожидаемого. Даже десяти монет не хватило бы на тот вес, что Ингрид покупала для семьи раньше. Чья же в этом вина? Ведьм или налогов?

Глава 3. Случаются трудности, но нет непреодолимых

— Мама! — вбежала она в дом. — Мама!

Но та не откликалась. Уложив кота в лежанку, наспех сооружённую из корзины и снятого с крючка шарфа, Ингрид оставила раненного на кухне, а сама побежала разыскивать Софию.

Магазин был закрыт. Внизу ни мамы, ни сестры не оказалось. Последняя, должно быть, спала.

Девочка бегом вбежала по лестнице на второй этаж, где в рабочей коморке нашла Софию, работающую над новой шляпкой.

— Мама…

— Ты принесла, что я просила? — не отрываясь от шитья, поинтересовалась женщина. — Положи пока в кладовую.

— Я… нет, прости…

— Что же, в лавках вовсе мясо закончилось? Ох, эта чума, — устало выдохнула мама.

— Нет, оно есть, просто стало дороже…

— Тебе не хватило денег? Всё дорожает. Придётся открыть коробку, что на чёрный день. После обеда должна прийти миссис Бимгейм, она невероятно охотлива до дорогих продуктов, а нам никак нельзя, чтобы хозяйка подняла для нас аренду.

— Хватило… — Ингрид мало что скрывала от родителей, да и вовсе не имела поводов обманывать. Однако, сейчас девочка почувствовала, что, рассказав правду, только больше огорчит, и без того уставшую, расстроенную маму. Нужно ли детям становиться родителями для взрослых? — Прошу, пойдём со мной.

— Дорогая, у меня так много работы…

— Всего минуточку, прошу, — чуть не тянула её за рукав Ингрид.

София подняла глаза на дочь и, в очередной раз устало выдохнув, встала из-за стола, полностью заставленного нитками, тканью и соломенной лентой.

Спустившись на первый этаж, София неохотно плелась за Ингрид, но, если та позвала, значит, случилось действительно что-то важное.

— Светлые духи, — ахнула София. — Совсем бедолага! Кто же его так?

— Крысы…

— Не подхватил бы он от них чуму… — беспокоилась мать.

— Могу я пойти к мистеру Еллоу, взять для него лекарств?

— Милая моя малышка, — погладила её по голове мама, — у тебя доброе сердце, однако мы не можем взять на своё попечение ещё и его. Прошу, не огорчайся, но отнеси его назад, быть может, найдутся другие люди…

Что может больнее уколоть доброе сердце, имеющее возможность чувствовать и сострадать?!

София продолжила:

— У него может быть хозяин.

— Но я его пока не нашла. Пожалуйста… — с нахлынувшими слезами упрашивала Ингрид. — Я буду больше работать!

— Если бы было возможно, дорогая, я бы обязательно разрешила, и дала тебе денег. Но взгляни, к нам приходит теперь не так много людей, да, к тому же, я была вынуждена сегодня закрыть лавку раньше, дабы не раздражать миссис Бимгейм шумом посетителей. И, как она того требует, уделить ей всё своё внимание.

— Если же я выполню поручение мистера Еллоу, и тем получу от него лекарства, могу ли я тогда оставить котика?

Что могла поделать София? Она сама воспитала дочь нежной, доброй и заботливой, потому, если сейчас запретит, то какой урок девочка выучит? К тому же, той пора учиться и ответственности:

— До выздоровления. — согласилась мама, — Только отнеси его на чердак, это единственное место, куда не сунет нос миссис Бимгейм, с её-то пожилыми суставами.

— Спасибо! — Ингрид радостно чмокнула в щеку маму. И, уже убегая с корзинкой наверх, вдруг на полпути обернулась: — А где наш камень от сглаза?

— Зачем он тебе? На этом коте порча?

— Это чтобы не было чумы… — отнекивалась Ингрид. Что же сегодня такое? Чтобы родители разрешили ей спасти слабого, как сами тому учили, ей приходится сейчас лгать. Девочка боялась, что узнай мама ещё и про тёмную магию, окутавшую, трудно дышащего в бессознании чёрно-белого усатика, то обязательно потребует отнести его на улицу.

— Тёмные чары рассеиваются заклятьями и амулетами, но сама чума лечится врачами. — объяснила София.

— Поняла. — не стала дальше клянчить Ингрид, дабы не вызывать подозрений. А про себя подумала: «Сама поищу».

Спрятав корзинку с больным подальше от любопытствующих, в углу за коробками, в которых когда-то, предприимчивый, ныне покойный, мистер Бимгейм хранил бумагу, Ингрид поспешила в лавку аптекаря. Интересно, спрячут ли коробки от пытливых шпионов-теней и чёрной магии?

— Здравствуйте, мистер Еллоу! — почти ворвавшись в аптеку, поприветствовала Ингрид.

— О, юная мисс Кук! Чем обязан? — ответил приветствием низкорослый, полноватый мужчина с лысиной на голове и густыми смолёными усами.

— Скажите, мистер Еллоу, есть ли у Вас мази и снадобья для кота?

— Кота? — удивился травник. — Хм, с этим нужно быть предельно осторожным. Не все людские травы, коренья и соли подходят животным. Дав не то, можно и навредить… Может, Вы поведаете, что же с ним приключилось?

Глава 4. Будьте добры, примите лекарство!

Уже вечером Ингрид смогла спустить корзинку в свою комнату и следующие дни, отбивая страдальца у любопытной сестры, пыталась напоить зелёным настоем пришедшего в себя, а потому активно сопротивлявшегося кота.

— Это полезно, ну выпей! Всего чуть-чуть! — помогая старшей сестре, уговаривала сидящая на корточках Лили.

Но тот лишь упирался всеми четырьмя лапами, как можно дальше отодвигая от себя руку, держащую склянку с зелёным зельем.

— Это же для твоего здоровья! — безрезультатно упрашивала Ингрид.

В конце концов она сдалась:

— Хорошо, я принесу тебе поесть. — отпустила она чёрно-белого пациента, тут же запрыгнувшего обратно в безопасную корзинку. — Лили, пожалуйста, последи за ним, но не трогай. Он ещё болеет, поэтому пока нельзя с ним играть, иначе ему будет плохо.

— Поняла! — со всей серьёзностью заступила на пост Лили.

Ингрид вбежала в рабочую комнату матери:

— Могу я взять немного рыбы?

— Вначале купи молока. Нужно успеть, пока оно ещё свежее.

— Скоро ли вернётся отец? В этот раз он задержался надолго. — с беспокойством отметила любящая дочь.

— У островов долгое время поднимались высокие волны. Не знаю, природа ли, или чары, но корабль не мог пристать. Возьми монеты на кухне, до его возвращения нам должно хватить.

Малышка Ин бегом побежала вниз, поднимая длинный подол синего рабочего платья, под которым виднелись чёрные балетки со скромными брошами.

Пройдя переулок шляпочников, она, крепко держа в руке бидон, вновь подошла к двухэтажным домам, между которыми всего пару дней назад клубилась тьма.

Ингрид осторожно заглянула. Двор был глухой. Три дома создавали тупик, украшенный клумбами с садовыми цветами, рядом с которыми была проложена дорожка из больших каменных плит. Сушилось выстиранное хозяйками бельё, из открытого кухонного окна дома в центре доносился восхитительный запах тыквенного пирога. Порядок нарушали сложенные возле стен доски, а также бытовые и садовые мелочи, такие как: вёдра, лопаты, верёвка, остатки угля и прочее.

Девочка осторожно шагнула внутрь. Ничего не изменилось. Она сделала ещё шаг – всё по-прежнему.

— Значит, проклят был не дом, а кот? Или, если дом, то чародей изгнал злых духов?

Борясь со страхом, она постояла ещё немного, готовая в любой момент сорваться с места и бежать куда глаза глядят. Однако, на её великую радость, двор оставался двором, как и десятки вокруг него.

Она подошла к маленькой террасе центрального дома и, поднявшись по ступеням, тихо постучала в дверь. Может, кот жил в какой-то семье?

На стук вышла молодая женщина в фартуке:

— Чем могу быть обязана?

— Здравствуйте, — присела Ингрид, — прошу меня простить. Позвольте узнать, не теряли ли Вы, либо Ваши соседи чёрно-белого кота?

— Насколько знаю, юная мисс, в нашем дворе такой не проживает.

— А есть ли здесь крысы?

— Мы в портовом городе, как им тут не быть? — по-доброму, подметила хозяйка. — Что-то ещё мисс? Прошу прощения, но мне пора достать из печи пирог.

— Да, извините, что Вас отвлекла…

Женщина закрыла перед носом гостьи дверь. Не то, чтобы она была грубой, скорее, действительно, очень занятой. А потому, ей было далеко не до расспросов о не интересующих её животных.

Девочка не рискнула вновь кому-то мешать, и бесстрашно продолжила путь на рынок, вот только ноги почему-то сами ускоряли шаг.

— Маленькая мисс! Рад Вас видеть, — поприветствовал её сыровар. — Что желаете?

— Пожалуйста, бидон молока.

— Конечно, конечно, мисс! — наклонившись через прилавок, принял посуду молочник. — Сегодня весьма облачно, — большим черпаком он переливал из металлического бочонка свежее коровье молоко. — Говорят, тучи идут с островов.

— Вот что бывает, когда маги вмешиваются в природный порядок. — присоединился к разговору ещё один покупатель. Чопорный мужчина лет тридцати с закрученными усами, котелком и папкой в руке.

— Мистер Симонс! — поприветствовал его сыродел. — Что говорят в ратуше? Будет ли сильный дождь?

— Сэр Вильгельм обещает, что нет. Лучше бы направил тучи к холмам. Глядишь, тогда бы Гастин ожил.

— Разве не колдунство виной тому, что холмы превратились в степь?

— Оно. Тёмная магия не терпит живого, а ведьмины заговоры питают силы от природы. Как ратуша изгнала их на холмы, так растения и погибли, а звери и птицы бежали. Представьте, что случилось бы с нами и городом, останься колдуны и ведьмы среди нас на дольше?!

Молочник наполнил бидон юной мисс и передал его ей. Тогда мистер Симонс сделал заказ:

— Мне пять сотен и восемь десятков ваммов Гвинского сыра, пожалуйста.

Глава 5. Что-то здесь не так

Убрав все улики, совершённого подопечным преступления, Ингрид усадила довольного сытной жизнью кота в корзинку.

— Нет, так дело не пойдёт. — засучила она рукава: — Если ты продолжишь проказничать, мне не разрешат тебя оставить. А если про тебя прознает миссис Бимгейм, то мы вовсе вдвоём окажемся на улице. Ну-ка… — она принялась объяснять правила дома: — На стол нельзя, брать еду без спроса тоже нельзя. Выходить можно только, если в доме нет домовладелицы, а мяукать строго по часам…

Раньше у неё, конечно, были питомцы. Вначале, ещё на ферме, была собака Лэси, породы бордер-колли, добрая, умная и отличный пастух. Затем кошка Золотко принесла котёнка Белку, получившего свою кличку из-за огненной шёрстки, пушистого, стоящего трубой хвоста и особой любви залезать высоко на деревья.

Но, к сожалению, переезжая в чужие, незнакомые края, всех их пришлось оставить. Хорошо, что животных согласилась приютить бабушка, живущая хоть и скромно, однако, в своём доме.

Ещё малышка Ин помнила, как однажды отец подарил ей морскую свинку, но та была уже старая. Тогда девочка впервые поняла, что такое – навсегда потерять любимого друга.

В те времена заботиться о питомцах представлялось куда более лёгкой задачей, поскольку бо́льшая часть ответственности лежала на родителях. Теперь же, Ингрид сама была взрослой и потому, обязанной должным образом заботиться о том, кого так выпрашивала у мамы. И, поскольку последняя была не сильно рада приобретению, девочка боялась лишний раз её разозлить, ведь тогда родители точно потребуют вернуть кота в тот злополучный двор.

Понял ли кот сказанное, она узнает позже. А пока урок окончен.

Поскольку на днях должен был приехать отец, дома предстояла генеральная уборка.

Девочки вдвоём, кто сколько мог, целый день протирали, чистили, мыли, скоблили, стирали. А кот? А кот помогал. Он активно разведывал кладовую, проверял на наличие интересного и съестного все шкафы, вдруг оказывался в ящиках, спал, просился во внутренний двор, тут же ходил по помытому, а потом и вовсе устроил хаос, бегая по комнате со шляпками за невесть откуда взявшимся паучком.

Так же досталось и окуню, приготовленному Ингрид на ужин. Кот наотрез отказался есть рыбьи потроха, будто вовсе никогда не был уличным. Зато попытался своровать целую запечённую рыбину, потащив за скатерть своей вористой когтистой лапкой.

Несколько раз Ингрид даже пришлось погонять его метлой.

Теперь, наконец, он залез передними лапами в таз с чистой водой, умылся и, как следствие, запертый в комнате, с чувством выполненного долга свернулся в клубок на кровати.

Как и все обычные коты, человеческую речь он не понимал. То был покладистым, то вдруг, становился самим хаосом, переставая слушаться.

Если так, то чей голос слышала Ингрид? Хозяина кота? Но, кажется, он не жил в том дворе…

Малышка Ин была рада тому, что в этот момент мама отсутствовала дома. София отправилась в особняк семьи Ричардсон, дабы снять мерки и подобрать фасон новых шляпок для богатой миссис и её четырёх дочерей. Это был ответственный заказ, который сулил неплохие деньги.

Ингрид и Лили, пообещав друг другу не выдавать чёрно-белого проказника, до возвращения мамы, успели прибрать и этот беспорядок.

— Как вы его назвали? — поинтересовалась София.

Старшая дочь задумалась. Действительно, за эти дни она даже не подумала дать ему кличку. Почему? Наверно, из-за того, что на нём когда-то был ошейник, следовательно, и кот всё же являлся домашним, а потому, имя у него уже имелось:

— Просто «Кот». Сначала я хочу разыскать его хозяина, если же такового нет, тогда и назову.

— Верно. — одобрила мама.

— Его зовут Звёздочка. — возразила Лили.

— Милая, — улыбнулась мама, — мальчику не подойдёт такое имя. Почему ты хочешь назвать его именно так?

— Ночью, — начала повествование малышка Лили, — я хотела спуститься к Звёздочке. Когда я подошла к кладовой, то увидела лучики, а дверь была открыта. Я слышала, что кто-то говорит. Думала, вернулся папа, но никого не было, только стоял Звёздочка.

София взволновалась:

— Никак к нам в дом пробрались фейри?* О, светлые боги, только бы не злые духи!

— Лили, снова ты выдумываешь небылицы. — остановила её Ингрид.

— Я говорю правду!

— Мама, в который раз она старается напугать меня своими историями. Всё потому, что я рассказала ей о Келпи.*

София нахмурила брови:

— Ингрид. — когда мама своим особым тоном произносила полные имена дочерей, те знали, что сейчас им будет худо. — Сколько я просила тебя не пугать сестру?!

— Знаю, мама, — опустив голову, поспешила раскаяться старшая дочь. — Прости, Лили.

София смягчилась:

— Мы с отцом не вечны. И тогда только вы будете самыми близкими. Так к чему тратить время на ссоры? Лили ещё многого не понимает, потому, на тебе бо́льшая ответственность, как на старшей.

Глава 6. Дышите – не дышите

Самым же ранним утром, как только солнце достаточно разогрело воздух, Звёздочке предстояла ванна. Ингрид приготовила ведро тёплой воды, ковш и мягкое полотенце. К её удивлению, кот, всё это время внимательно следивший за действиями человека, добровольно шагнул в глубокий таз, терпеливо дождавшись, когда тот будет наполнен.

Он, также, не оказал ни малейшего сопротивления, когда на его шерсть нанесли шалфейный шампунь. Самой приятной же частью водных процедур для кота стало смывание с чёрно-белой шубки сажи и пены. Действительно, кому понравится мыться самому, когда весь перепачкан копотью?!

Укусы крыс на нём заживали не то, чтобы быстро, но, благодаря лекарствам, уже не представляли угрозы. Кажется, спасало и то, что пациент был животным, а на них, как известно, всё заживает, словно на собаке. При должном уходе, разумеется.

Довольный и чистый Кот остался сохнуть на скамейке во дворике, под горячим летним солнышком. Ингрид же в это время предстояло повторно отмыть свою с Лили комнату.

Чуть позже с рынка вернулась София:

— Я успела дойти только до магазина мисс Луизы, — сообщила она, заплетая волосы, поздно уснувшей, и спавшей тревожным сном, Лили, — на большее у меня времени нет. Потому, попрошу тебя, зайди в булочную на обратном пути.

— Хорошо! Спасибо, мама. — поблагодарила старшая дочь.

— Лили, ты умылась?

— Мама, я боюсь. Вдруг, злой дым снова придёт?

— Милая, это был Звёздочка. — успокаивала мама. — Скоро вернётся папа, он тебя защитит.

В эти дни София взяла на себя обязанности Ингрид. Сама ходила на аллею цветочников и до поздней ночи заканчивала украшения на шляпке миссис Ричардсон.

— Тебе не совестно забираться на стол? — отчитала питомца София. — В который раз тебя на нём вижу.

Тот уже успел влезть в корзину с покупками, но, к своему разочарованию, кроме яиц, картофеля и банки консервированной фасоли, ничего не нашёл.

— Если продолжишь заниматься подобным безобразием, выставлю с кухни, возможно, прямиком на улицу. — предупредила София.

Кот, то ли от потери интереса, то ли поняв обращённые к нему угрозы, спрыгнул на пол.

Тогда женщина налила в блюдце остатки сливок:

— Будь послушным. Мы имеем не так много, потому каждое твоё хулиганство обходится нам дорого. — она погладила кота.

Наскоро закончив уборку в комнате, Ингрид подхватила корзинку и посадила в неё, ещё не успевшего умыться после съеденного лакомства, Звёздочку:

— Сегодня нужно успеть переделать много дел. — сообщила девочка. — Вначале, отнесём тебя в аптеку, мистер Еллоу обещал узнать, как помочь тебе избавиться от порчи. — добавила она еле слышным шёпотом.

После этих слов, кот, вдруг, начал выпрыгивать. Может, потому, что не хотел уходить далеко от дома, либо поняв, что его несут лечиться?

— Будь спокоен! — удерживала его малышка Лили. — Сиди, или больше не получишь сливок.

Когда София вышла в зал, Ингрид достала из кармана синий кулон, прикреплённым к носовому платку, и повязала оберег зверьку вместо порванного ошейника:

— Амулет поможет от сглаза. Не бойся, крысам я тебя не отдам.

Звёздочка принялся зарываться в одеяльце из старой ткани, сшитое девочками с заботой о больном. И, когда Ингрид накрыла его с головой, притих.

Тогда она быстрым шагом вышла из дома, снова преодолела площадь и, сквозь квартал портных, через мост, вышла на аллею цветочников, в конце которой стояла аптека мистера Еллоу.

Должница вздохнула:

— И как сказать, что у меня совсем нет возможности заплатить? Твои лекарства стоили дорого. А между тем, моё имя также числится в долговой книге мистера Маквела. Хорошо хотя бы то, что за твои сливки я уже заплатила. Так ты съел неположенный тебе сыр, который я и сама не пробовала, и оставила родителям и сестре! — высказала она обиду. — Ты же умеешь говорить, так скажи мне, где твой хозяин? Пусть он заплатит.

Она посмотрела на кота, но тот лишь, округлив невинные янтарные глаза, по обыкновению ответил тихим и протяжным:

— Мя-я-у.

— Другого я от тебя и не ждала.

Зазвенели дверные колокольчики, сообщающие о пришедшем посетителе.

— Юная мисс, Вы вернулись! — обрадовался мистер Еллоу. Странно, но сегодня на его голове была густая копна волос, правда, только спереди, а вот шикарные усы отсутствовали: — Прошу, не обращайте внимания, я испробовал новый настой. К сожалению, не совсем удачный. Но, поверьте мне, уже многим лучше предыдущих! — он посмотрел в корзинку на прижавшего уши и осматривающегося по сторонам кота: — Вот и наш бедолага! А у меня всенепременно радостные новости! На моё письмо ответил доктор Паркинсон.

Аптекарь тут же скрылся в комнатке, а не имеющая в кармане и пары филлингов должница приблизилась к прилавку с волнением. Нужно ли ему заштопать одежду? Вряд ли. Мистер Еллоу всегда хвалился тем, что женился на примерной хозяйке.

Глава 7. Разрешите представиться

Улики были косвенными, а потому кот предпочёл наиболее выгодным продолжать молчать. Либо, и в правду, являлся обычным котом незримого чародея.

Детектив предприняла последнюю попытку. Видя, что Лили, как обычно, то ли помогая, то ли мешая, вертится возле маминого стола, она внесла питомца в свою комнату и закрыла дверь:

— Меня обмануть тебе не удастся. — предупредила девочка.

Подойдя к своей постели, Ингрид завернула край покрывала, показывая пространство под кроватью:

— Ведь, ты начертил этот символ? — на дощатом полу сажей был выведен неровный круг с неизвестным, но знакомым знаком. Если не забираться под кровать, его было бы и не видно. Однако, как оказалось, малышка Ин ответственно выполняла домашние обязанности. — Признайся, либо больше на мою помощь не рассчитывай. — заключила она.

Поднявшись, и отряхнув платье, Ингрид пристально посмотрела в янтарные глаза.

Кот же смотрел на неё.

Однако, упрямству и терпеливости девочки могли бы позавидовать самые заядлые рыбаки с пристани, потому, общее молчание продолжилось.

И ещё.

Пристальный взгляд и давящая тишина нарастали.

Поняв, что победителем из этой схватки не выйдет, тем более, что факты оказались неоспоримыми, а быть может оттого, что нуждался в союзнике, кот сдался:

— Благодарю Вас, миледи, за моё спасение. — раздался ранее услышанный бас, — Позвольте представиться, Бенджамин Уайт из Лаймонда, фамильяр. — он коротко поклонился.

— Очень приятно, — ответила на знакомство реверансом юная мисс. — Простите моё недоверие, мистер Уайт, но, если же Вы – фамильяр, зачем Вам скрываться?

— Чародейское ремесло опасно, юная мисс Кук. За долгие годы службы короне, мой хозяин нажил немало врагов. Потому сейчас, временно, я вынужден пребывать в обличии простого кота.

— Расскажите, что же произошло в тот день?

— Одним из врагов, коих я упомянул, является Брагморская ведьма*. К моему несчастью, чародей, которому я служу, нарочно перешёл дорогу её сёстрам.

— Значит, слухи о них верны? Даже чародеи Её Величества опасаются их порчи?

— Смею заверить, во многом слухи преувеличены. И всё же, это не отменяет коварства и древних тёмных знаний, коими владеют эти женщины. — он сделал паузу. — Поскольку я раскрыт, то мне следует покинут Ваш дом. — снова кивнул вежливый кот. — В очередной раз позвольте поблагодарить Вас за то, что оказали мне неоценимую помощь в моём крайне бедственном положении. Не сочтите за грубость просьбу поблагодарить от моего имени, также, Вашу матушку и совсем юную мисс Лили, дабы мне не пришлось раскрывать себя в их присутствии.

— Если же Вам нужна помощь, я могу отнести Вас в ратушу. — предложила Ингрид, — Должно быть, сэр Вильгельм не откажет Вам и сможет защитить.

— Исключено. Вы сообразительная девушка, и имеете доброе сердце, но, к сожалению, не всё так просто в нашем мире. Полагаю, в силу своего немалого возраста Вы начали понимать, что окружающая нас действительность не такая солнечная и безмятежная, как Вам виделось ещё в недалёком прошлом. К сожалению, взрослый мир во многом мрачен, и тот, кого Вы считаете другом, может скрывать личину истинного злодея. Потому, я не могу быть уверен в том, что в ратуше не найдётся парочки предателей, готовых за старинные свитки или зелья обменять мою шкуру. Даже среди чародеев вполне не редко присутствие шпионов ведьм и колдунов, что несомненно, является одной из главенствующих причин, ввиду которых противостояние колдунов и чародеев длится уже век.

— Чем же я могу Вам помочь?

— О, милая юная леди, Вы и так сделали многим больше возможного! Потому, я бы не посмел просить о чём-либо ещё.

— Значит, я всё же могу помочь Вашему спасению? — настаивала Ингрид.

— Накануне Вы могли наблюдать за моей охотой на паука. — начал объяснение фамильяр, — Вчерашней же ночью в Вашу комнату пробрались тени, поскольку выведенный на чердаке символ был стёрт. В том ней Вашей вины, она сугубо моя. Как прислужник чародея, я должен следить за сохранностью, сотворённой мною, магии. Тем более, теперь, когда я крайне ограничен в количественном и качественном выборе применяемых заклятий. Так вот, все перечисленные – никто иные, как шпионы Брагморской ведьмы, рыщущие по городу с единственной целью – извести меня. Благодарю духов, за то, что пока даруют мне силы достаточные, дабы противостоять. Облик кота значительно осложняет колдовство, поскольку для большей части заклинаний нужны руки и, как Вы видите, знаки, — лапкой он указал на рисунок под кроватью. — Что уж говорить о зельеварении и прочих деталях. Вы стали свидетелем моего позора, ведь кот не смог даже запереть крыс в черноте.

— Возможно, я смогу стать Вашими «руками»? Также, я сносно справляюсь с новыми рецептами, и под Вашим наставничеством, могу сварить зелье.

— Юная мисс, не уверен, что Вы в состоянии дать себе отчёт о всей опасности сего действия. Безусловно, все эти дни я успешно скрываюсь от шпионов, доказательством тому служит отсутствие в доме ведьмы. Однако, противостояние колдовству – весьма опасное мероприятие. Я ни в коем случае не соглашусь взять на себя ответственность за то, чтобы втянуть юную леди в свою авантюру.

Глава 8. Изумрудные глаза

На утро следующего дня, девочка, как и обещала, пришла за цветами к мисс Луизе.

— Я же говорила, что эта гадалка предсказывает правдиво! — восхищалась молодая женщина. — Вошёл в эту дверь, в клетчатом, весь залитый полуденным солнцем! Светился, подобно божеству! От испытанного волнения я едва не лишилась сознания!

— Где же он теперь? — поинтересовалась маленькая подруга.

— Вечером идём слушать музыку и, позже, в ресторан!

— Я рада за Вас, — улыбнулась Ингрид. Она всегда искренне радовалась счастью людей, даже когда завидовала. Пойдёт ли и она когда-то в ресторан?

— А тебе гадалка уже предсказала?

— Я её не встречала. — замотала головой малышка.

— Ах, бедняжка! Надо поторопиться. Я узнаю, где она сейчас, и если ещё в городе…

— Не нужно, спасибо, мне это ни к чему. — девочка не знала, чего боится больше: не послушаться запрета, и преступить тем самым закон; саму таинственную женщину, наделённую магией; или услышать смущающие слова. Тем более, в памяти были свежи вопросы мистера Мидлтона о загадочном учёном из ратуши, ежедневно ожидающем её у дверей пекарни, и от одной лишь мысли о котором, розовые щёчки залились ярким румянцем.

— А как же первая влюблённость?! — запротестовала мисс Луиза, — И ожидаемая всеми девушками любовь на всю жизнь? Нет-нет. Не повторяй моих ошибок. Лучше сразу знать, кто твоя судьба, а не искать годами, опаляя свои прекрасные крылышки и, в последствии, тоскуя о разбитых надеждах. Я расспрошу! — заключила молодая женщина.

— Спасибо, — решила не спорить Ингрид. Во всяком случае, та гадалка, скорее всего, давно уже вернулась в Гастин.

— Пятнадцать лет никогда не повторятся. — продолжила цветочница, — Сейчас в твоей жизни прекрасная пора. Как жаль, что в свои юные годы я ещё не умела отличить мужчин достойных от истинных негодяев. Оттого, зачастую, они пользовались моей добротой. Потому, лучше учись на чужих ошибках.

Чувствуя некоторое неудобство от излишней откровенности женщины, малышка Ин вежливо поблагодарила за совет, и, взяв корзинку, отправилась домой. Ей нужно было как можно скорее доставить свежие цветы и тут же бежать назад, в аптеку.

Мистер Уайт сказал верно, нельзя утаивать что-то от близких, однако, сначала Ингрид хотела попробовать разобраться с долгами самостоятельно. Всё же, ей пора учиться быть взрослой, а взросление – это не только непослушание и первая влюблённость. Быть взрослым – в первую очередь, уметь нести ответственность за себя и свои решения.

Не оставалось времени даже зайти в пекарню. Хлеб, конечно, дома пока не закончился, но ей так хотелось взглянуть хоть одним глазком на того учёного. Вдруг, он и сегодня будет ждать? А, если да, сможет ли девочка не побояться с ним познакомиться? И что следует ему ответить?

На площади уже появились люди, а часы на ратуше били восемь – она сильно задержалась в магазине мисс Луизы.

— Миледи, — послышалось юношеским голосом. — прошу, подождите.

Обращались ли к ней? Каким большим бы ни был её интерес, Ингрид не позволила себе остановиться и полюбопытствовать. В конечном итоге, малышку Ин всегда учили, что работа превыше всего.

Она продолжила идти.

— Миледи! — повторил просящий.

Вдруг прямо перед её носом мелькнул всполох, будто пробежала искрящаяся маленькая звёздочка.

Девочка замерла.

— Простите, я не знал, как Вас задержать. — перед ней возник парень, немногим старше, с невероятно красивыми изумрудными глазами! Несомненно, такими мог обладать только маг! Догадку подтверждала и зелёная форма ученика класса чародеев при ратуше. Он был выше на голову, не сказать, что худой, но и не сильно крепкий. Прямой нос, широкие скулы, мягкие каштановые волосы, уложенные в волнистую, слегка взъерошенную причёску – мистер Мидлтон был прав, год – другой, и он станет привлекательным молодым мужчиной! Хотя, уже сейчас, как показалось вновь вспыхнувшей румянцем девочке, ему красоты и обаяния было не занимать! Улыбался парень совершенно радушно, держа в руках наполненный выпечкой бумажный пакет: — Позвольте представиться, Киан Грин, ученик чародеев и алхимик, — кланяясь отрапортовал он.