Черноземье

ГЛАВА 1

Проснувшись на Столе, я не стал сразу же смотреть на часы, как делал постоянно раньше.

Теперь мне не требуется так тщательно замерять время пробуждения и все прочие точные часы с минутами. Все уже примерно понятно, как оно происходит и за какое время, так что показания светящихся в темноте стрелок меня больше не особо волнуют.

Мне и так хорошо известно, сколько времени прошло и какой сейчас день. Да еще не важна сегодняшняя дата для моего дела совсем.

Если случился какой-то сбой при перемещении — тогда получается есть повод уже сильно удивиться.

«Пока вся механика Храмов работает на отлично, нужно этим пользоваться и тихонько радоваться про себя», — с такой мыслью я глубоко согласен.

Главное сейчас именно то, что место мне хорошо знакомо, еще позавчера я здесь же кинул последний взгляд на ставшие совсем темными щели в крыше-вентиляции Храма и деловито полез в капсулу.

Только один день, максимум полтора прошли фактически, как я тут же из теплого мая тысяча девятьсот восемнадцатого года перенесся в далекое будущее, не слезая при этом с теплого Стола.

Причем, перенесся с большой радостью на душе, прямо наглядно чувствую — мое время полезного нахождения здесь уже истекло.

Тянет уже очень сильно идти дальше, где-то в другом месте помогать народам и спасать людей, прямо, как призвание по жизни у меня выработалось такое со временем.

Имеется теперь наработанная привычка уже вот так, время от времени переходить из одного исторического периода в другой, есть потребность просто ходить между мирами. Пока все работает — нужно пользоваться, как сломается что-то в невероятном по своим возможностям механизме, так я ничего даже не пойму.

Впрочем, ведь в этом случае еще вполне возможно, что капсула просто откажется работать и куда-то меня отправлять.

Придется как-то добираться к другим Храмам, искать их, здорово замаскированных в горной местности на других континентах, чтобы убедиться в том, что это ошибка только одного конкретного Храма. Или печально убедиться для себя, что уже вся система Храмов вышла из строя.

Во всяком случае на нашей планете. Ну, это пережить нетрудно, рано или поздно придется сделать свой окончательный выбор, где уже остановиться навсегда.

Да, можно еще побродить по горам где-то в Андах или Кордильерах несколько суток или даже недель — ну, не самое скучное занятие. Пока не удастся разглядеть магическим взглядом метку Двери. Все другие Храмы расположены в совсем безлюдных местах, так просто их не найти, но и альпинистскими операциями заниматься не приходится, чтобы добраться до них.

«Вообще, нужно было бы перелететь в Южную и потом в Северную Америки, чтобы на месте определиться с Храмами», — приходит мне правильная по сути своей мысль.

На всякий такой случай.

Только особого смысла нет, тем более есть гораздо более близко расположенное место, чтобы проверить работу по перемещению в пространстве. С перемещением во времени там совсем печально дело обстоит, вообще нет нужной третьей кнопки-значка на панели капсулы.

Капсула все равно окажется в зоне доступа, всего-то пара-трое суток потребуется, чтобы добраться до нее от этого Храма.

«Ну что, пора посмотреть, в какое будущее я прилетел? В какое именно будущее? И что меня ждет здесь?», — говорю я себе.

Вот основной вопрос после моего достаточно авантюрного похода во времена царствия российского императора Николая Второго. И всей его приличной, вполне неплохой для своего статуса семьи, достаточно приятных в общении людей.

И дочери, и цесаревич — мне очень понравились, даже Александра Федоровна, если к ней немного привыкнуть и заранее прощать странности по жизни проблемного поведения, все они очень гармоничная и любящая семья.

Благословенным государь-император стал именно для меня, когда избежал для своего народа ужасов Первой мировой войны, если по моему полному убеждению.

Все-таки увернулся с моей постоянной помощью от рока неумолимой судьбы, поэтому никакой революции тоже не случилось в Российской империи.

«Не случилось на момент моего исчезновения! — напоминаю я себе. — Дальше все может произойти!»

И в результате моей определенной хитрости два миллиона погибших русских солдат превратились в те же два миллиона мертвых французов, англичан, американцев и их прочих союзников.

По мановению волшебной палочки в виде вашего покорного слуги с подробным знанием истории.

Как человек гуманного будущего, я сам очень скорблю по ним, по всем убитым и искалеченным за сверхдоходы большого бизнеса, а как патриот только своей страны — очень сильно радуюсь такому факту.

На самом деле сейчас я вернулся в уже никогда не случившееся в моей жизни прошлое. Мне хорошо понятно, теперь за станами Храма уже совсем не то, мне очень хорошо знакомое по прошлым перелетам во времени, социалистическое прошлое СССР.

Где существовал могучий Советский Союз и еще куча его союзников, все они вместе как могли боролись с миром капитала и наживы, продвигая лозунги справедливого общества будущего.

Которого так и не случилось, да и не могло в общем-то получиться.

Занимались слишком большими и масштабными делами, необыкновенно глупо по своей идеологии превосходства общественного над частным забивая на производство тех же джинсов и жевательной резинки, не говоря уже про недостаточное производство автомашин и телевизоров по старой советской традиции.

Да, когда-то и где-то это было, а вот теперь уже не случилось.

Обо всем, что ждет меня впереди и еще осталось за спиной так хорошо подумать, долго расслабляясь на теплой, гладкой поверхности Стола.

Куда я теперь попал и что творится в новой для меня Грузии мне сейчас вообще ничего не известно. Из-за очень конкретно измененного мной прошлого. Да, это оказался смелый поступок с моей стороны. Слишком смелый и крайне вызывающий, теперь пришла пора ознакомиться с его непосредственными результатами.

Будет ли теперь что-то похожее на СССР в новой жизни?

ГЛАВА 2

— Как-то они все же слишком быстро в этом маленьком городке появились, если полицейского участка тут нет. И слишком медленно, если он все же есть, — про участок я сказать не могу ничего, по дороге он мне не попадался.

Так, чтобы я мог его внешне определить, впрочем, большая часть городка мне теперь совсем неизвестна, я прошелся только в районе площади, где кипит какая-то заметная жизнь.

Да еще машин в спецраскраске и с мигалками я пока не видел, а вот теперь первая такая ждет меня рядом с кафе.

Ведь я уже минут шестьдесят с народом активно общаюсь, не меньше по времени. Начиная с того самого нумизмата из ломбарда. Хотя могли просто первые встречные жители кому-то насчет меня позвонить, очень заметно я от местных отличаюсь все же по внешнему виду и особенно по языку.

То есть его полному незнанию.

«Нужно было с моими способностями все же немного выучить грузинский. Хотя, знание языка все равно не поможет мне никак сейчас. Чтобы не привлекать внимание к своей подозрительной особе, куда тогда рязанскую рожу девать?» — лениво размышляю я.

«А все вместе однозначно подсказывает мне, что русское лицо в этих местах вызывает сильное подозрение сразу же одним фактом своего появления. Нужно уже можно делать правильные выводы, старина, именно насчет того времени, куда ты попал», — напоминаю я себе.

«Да, никто ко мне лично не цепляется, но атмосфера подозрительности и явного неприятия здесь в Они присутствует».

Так я думаю про себя, закидывая в рот последний кусочек хачапури и запивая его уже немного остывшим чаем.

Не оставлять же что-то на тарелках, ведь, когда теперь будут кормить — одному богу известно.

Через пять секунд оба грузина-полицая уже стоят рядом со мной, внимательно рассматривая меня, мой мешок и еще где мои руки в этот момент находятся. Не пихаю ли я их во внутренний карман за оружием? Чтобы оказать сопротивление властям при неотвратимо ожидаемом аресте?

Только я руки держу на виду на столе, как положено человеку, просмотревшему немало американских боевиков про такое опасное дело при задержании. Когда водитель остановленной машины внезапно хочет чего-то показать шерифу в белоснежном «Стетсоне» и каплевидных очках, поэтому получает пулю, да не одну, только за то, что убрал на пару секунд руки с руля.

На самом деле довольно серьезно ко мне относятся служители правопорядка, как к явному источнику повышенной опасности. Не как к простому бомжу какому-то, а к опасному такому товарищу. Подходят с разных сторон и руки около кобуры держат оба полицая, еще и меня взглядами рентгенят постоянно.

Никакой расслабленности и южного пофигизма, явно видно, я точно их клиент, они это уже определенно знают.

Знают про меня то, чего я сам пока не понимаю?

Молодой и взрослый полицейские, высокий худощавый парень и коренастый мужик, рано поседевший и довольно брутальной таки внешности.

Выглядит прямо, как несгибаемый борец с мафией, тот самый знаменитый комиссар Каттани. Я даже поразился его внешнему сходству с бесстрашным комиссаром из телевизора про себя снова же.

Они уже точно знают, что я не понимаю совсем на местном языке. Но спрашивают все равно на своем, впрочем, это их полное право так поступать. Все-таки они у себя дома, на своей земле и законы здесь написаны именно для них, а не для всяких подозрительных пришельцев типично славянской внешности.

«Интересно, такая подозрительность творится только здесь, в местности около границы с Южной Осетией или вообще по всей Грузии бдительность к неместным лицам проявляют?», — успеваю подумать я.

Поэтому, бросив небрежно пару фраз на своем, полицейские показывают мне жестами рук, чтобы я немедленно вставал и отвечал, как положено.

Потом слышу что-то про паспорт, уже первое понятное слово, но ответить и показать мне совсем нечего. Поэтому я не суечусь, не лезу по карманам, просто жду дальнейших приказов блюстителей правопорядка.

Два раза переспрашивают про паспорт и сразу же показывают, что мне придется с ними куда-то пройти.

Похоже, что совсем русского языка не знают, тоже говорит мне о многом, что уже лет тридцать никто его в школах не учит.

Я немного замешкался и засуетился, пытаясь показать, что не очень понимаю, как однозначно полностью мирный человек, чего именно от меня хотят, поэтому меня без дальнейших разговоров активно подхватывают под локти и довольно настойчиво ведут из помещения.

Самое главное сейчас, один из полицаев прихватил мой мешок даже без моего напоминания, а то бы я так просто не ушел от него.

Остальным грузинам, оставшимся в кафе, становится немного неловко за такой жесткий вывод моего внешне приличного организма, который просто пришел сюда покушать. Но вместе с этим они чувствуют заметное для меня облегчение, что непонятного русского увели правильно обученные люди и с ним теперь как положено поступят.

Такое настроение я тоже чувствую, теперь на неделю будет разговоров про такого подозрительного прохожего.

А еще, когда узнают, чем именно закончилось начавшееся так мирно задержание — то и на пару лет точно хватит воспоминаний про странного русского. Который так спокойно вел себя сначала в кафе, а потом вон чего натворил.

Выходим из кафе, на улице стоит достаточно замурзанная машина, какая-то более свежая Шкода, чем-то мне напоминающая старую модель «Фаворит». Наверно, это государственная закупка для полиции, явно ей еще не двадцать лет сроку по более современным формам кузова. как многим остальным мной уже виденным автомобилям.

Меня быстро подводят к капоту, немного заученно нагибают на него руками и раздвигают мои ноги парой ударов носком форменного ботинка по икрам.

Не очень так вежливо поступают с человеком, которые еще ничего не совершил в этом захолустном городке, но вполне обычно ведут себя для властных структур, которые забирают сильно подозрительную личность.

«Которую никто не защитит и слова в ее пользу не скажет», — это я тоже хорошо понимаю.