Возможно ...
Этому слову здесь будет уделено очень много внимания.
Возможно, даже слишком. Но невозможно не согласиться, что именно оно
рождает для кого-то самые невероятные истории или миры.
Для кого-то именно с этого слова начинается новая невероятная и прокаченная жизнь.
А возможно, когда Бог творил Вселенную, именно это слово с его губ и слетело.
Пригоршня камней
Сайрес ступил на пыль арены, и пыль тут же поднялась и обняла его. Сайрес вдохнул ее, ощутил ее запах, почувствовал ее вкус, и даже услышал гул сражений, что происходили здесь, прямо на ней. Черт их знает, скольких и каких именно сражений. Арена приняла его и потащила. О, да, именно так это и называли бывалые бойцы, воины, архитекторы войн. Она потащила его, рождая для него уже новую историю. И кто знает, был ли он властен над этой уже своей новой историей, или она творилась теперь сама, просто вписывая в себя его личный код?
Возможно. Возможно, он думал об этом, но скорее всего и нет. Гораздо лучше представляется, что голова его была пустой, когда он, открыв рот, пялился вверх, под купол, на собственную проекцию, на свою голограмму, которая должна была своим огромным, немного чудоковатым видом развлекать окружавшую арену толпу. Толпу, ожидавшую зрелищ. И она развлекала, когда согнув плечи, шла навстречу второму частнику, его настоящему противнику, с этим странным именем Экзорцист. Тому самому противнику, боем с которым должен был закончиться этот день. Возможно, этим боем могла установиться и точка его жизни. Эта точка могла ляпнуться кляксой, упасть подобно птичьему калу или быть подобной мошке, разбившейся о лобовое стекло. В любом случае, за этой кляксой уже дальше не будет ничего.
Возможно, Сайрес думал об этом, разглядывая проекцию человека в темно-серой рясе, в стальной маске и большим молотом на плече, широкими шагами шествующую навстречу голографическому ему. А между ними кружил и грохотал каменный водоворот. Тот самый, который пылью, кровью и костями создавал фундамент колец для новых городов Саги. Кровью и костями других, но таких же незадачливых бойцов, что ступали сюда днями, часами и минутами раньше.
И как только Сайрес сделал несколько шагов, поднялся ветер, и гулом пронесся над ареной. А вместе с ним пришла и пыль. Пыль из пустоши, как вдруг подумал Сайрес. То, чего раньше никогда не происходило?
- Саи! Саи-вершители и саи-прелестницы! Саи-зрители!
Голос бархатным баритоном разлился над ареной, голос Саги, и этот голос снова заговорил.
- Могу сказать, что арена только что поприветствовала нового участника, ступившего на нее в свой первый раз. Явление уникальное. Кто-то даже скажет, аномальное. И у меня родилась одна безумная идея. Хотел бы ею с вами поделиться. Наш участник, что прибыл к нам последним, в сражениях не имеет опыта вовсе. К тому же, пришел в арену, как дитя, он безоружен. В противовес ему выступил боец, который уже сражался здесь. Да, Экзорцист, он хоть и пребывает в статусе ученика, но воин, все же, он бывалый, и молотом владеет, как мы видим весьма искусстно. Что скажете? Обратимся к древней легенде Саги? Откроем свои сердца для новичка?!
Сага взорвалась хором тысяч голосов и бурей ликования.
- Легенда!!!
Грянул гром тысяч барабанов. И, где-то заиграл орган. И голос Саги продолжил свою песню.
- Первый воин, что ступил на пыль арены, не имел оружия. Лишь совершив тысячи побед, очищая Сагу от нечисти, и распаляя яростью своей вековую печь великой кузни, он выковал первый меч. Но самым первым его оружием оказалось, то, что предоставила ему арена,- голос понизил тембр и пропел,- пригоршня камней.
Новый частник, Сага тебе дарует право воспользоваться этим даром доблестной арены, пригоршней камней!
- Чего? Камешками против здоровенного молотка? Да вы в своем уме?- вырвалось из Сайреса, и он снова покосился на здоровенную голограмму человека с молотом под куполом, своими упражнениями, развлекавшего толпу.
Но его никто не услышал. И голос Саги продолжал:
- От себя добавлю я локацию. Соляные копи!
- О, да!!!
Прогремела Сага. И на огромном этом подкупольном мониторе обновилась табличка-атрибут нового участника:
Мертвец
Статус – Нет
Оружие – Пригоршня камней
Уровень силы – 0
Броня – 0
Мастерство – 0
Но под его именем на таблице появилось и запульсировало сердце. А голос продолжал себя по арене разливать.
- В тоннелях будут порталы. И чтоб совсем наше зрелище было интересным, а главное продолжительным, порталы сделаем рандомными. Каждый последующий их перенос будет в другое место. Преследование, стало быть, будет нелегким! Что ж, Мертвец, возможно, еще немного поживет!
- Да случится жизнь достойная саги!!! Участники! Сделайте свою жизнь достойной саги!!!
Прогремел удар колокола. Земля арены задрожала. И вокруг Сайреса, прямо из пыли, стали вырастать белые и песочные скалы и холмы. А под ним образовалась большая нора или даже пещера. И он покатился по ее склонам вниз.
Ну, все, началось.
Только это и пронеслось в его голове. И он побежал. Как ровно месяц назад, торговца смертью, потрошителя спящих тел догоняя. Бежал теперь и думал лишь о том, что безумию этому обязан лишь за то, что к нему странным образом липнет пыль?!
Часть первая. Архаичное прошлое
Все решения, принятые в виртуальной реальности,
считать истинными и законными и в настоящем мире – этот
закон с постоянным упорством лоббируют некоторые члены совета.
НеоДайджест,
новостной канал
15 марта 2140 года
Интересно, мне только одному ясно, к какой проблеме может привести
подобное желание? Я здесь не только психологическую составляющую игрового
аффекта имею в виду. Прошу меня извинить великодушно за то, что напоминаю вам
об этом, но наше общество еще не избавилось от такого пятна на своем теле,
как преступность.
Миуро Рё Косуги,
журналист, общественный деятель
15 марта 2140 года
Ночная смена
Один
Всего несколько секунд потребовалось, чтобы перелететь линию запретной полосы. Ту самую, проходя мимо которой, будешь раздумывать, стоит ли вообще в эту отвратную зону, да еще ночью, соваться. Попробуешь представить даже возможную ситуацию, которая потребует и заставит ее пересечь. Представишь, и, скорее всего, замотаешь головой.
Но Кенворд Сайрес, сержант полиции юго-западного округа Монополиса, с рейтингом в семьдесят три единицы, пролетел над ней, и побежал дальше, в глубину закрытого для входа полицейских без должного прикрытия, и без разрешения, города. Побежал туда один, лишь в сопровождении то появлявшейся, то пропадавшей тени от скудных фонарей.
А впереди маячила спина цели этого его решения.
Два
Всего через несколько минут он не будет об этом помнить. Ни о цели, ни о причине, по которой она вызвала в нем такой интерес. И, конечно же, не будет думать о последствиях, к которым эта погоня приведет. В нем останется только память о невероятной боли.
Но сейчас он свою цель догонял. Легко ударил по левому предплечью, и активировал дрона-сокола. Робот тут же вспорхнул с руки, и полетел, преследуя цель по пятам. Сайрес продолжил путь бегом. Увидел, как чел впереди перемахнул через стену. Тот цеплялся и подтягивался перед этим. И терял на эти упражнения время. Сайрес заблаговременно приметил мусорщика-робота, ползущего вдоль стены.
Несколько градусов потребовалось, чтоб внести корректив в свой путь. И вот правая нога удачно уперлась в квадратную башку прибирающего технизма, мощный толчок, и полицейский на стене. Позади внизу тяжелый лязг, удар и скрежет упавшего уборщика. А впереди падение преследуемой цели. Чел наткнулся на сбитых в кучу сбежавших от утилизаторов механических тварей. Эти подворотни кишат ими. Чертовы устаревшие роботы и копии вчерашних домашних любимцев сбиваются зачем-то в кучи, ютятся и влачат свое существование здесь. Вдали от своих предыдущих хозяев и тех, кто даровал им жизнь. Отбросы роботов плюс отбросы общества за единой стеной, можно было подумать и так.
Но нет времени Сайресу думать об этом. Он прыгает со стены вниз, и налетает на что-то мелкое, семенившее из той общей свалки. Налетает и спотыкается тоже. Едва не вывихивает из-за железной твари голеностоп, но справляется и бежит дальше. Он все же выиграл еще несколько секунд.
Три
Беглец выбрасывает что-то. Оно падает на асфальт, и все вокруг тут же освещается вспышкой. Сайрес на несколько секунд теряет способность видеть. И его дрон-сокол с сухим ударом падает где-то впереди.
- Черт собачий, ушлый чел!
На поясе у Сайреса пистолет, стреляющий плазмой. И он может в любой момент выхватить его и припалить эту убегавшую от него задницу. Но может повредить нечто, что при ней имеется. А это нечто, черт возьми, его очень заинтересовало. Заинтересует и капитана, и даже комиссара. А значит и рейтинг его, как сержанта полиции поднимет. До небес, черт возьми, поднимет, как минимум на сотню единиц! Вот столько в этой удирающей цели имеется смысла для него.
Но вот, этот, уже казалось, еле бегущий чел, выхватывает что-то из своего кармана. Но не пистолет. Нет. Маленькое что-то. Кенворд не может это рассмотреть. Пульсация крови от продолжительного бега вообще не позволяет ему что-то рассмотреть. Он лишь видит цель и направление, и крупные объекты.
Но это мелкое, появившееся в той руке, опускается, и бьет, и, очевидно, прокалывает своего носителя в ногу.
О, нет! Врывается в голову полицейского понимание. Инъекция! Какая-то чертова инъекция.
И этот, уже казалось, еле улепетывавший человек, срывается с места с такой дикой силой, что для взгляда Кенворда он тут же превращается в пыль.
Четыре
Сайрес выхватывает пистолет, и стреляет. Шар плазмы отрывается от ствола и летит, летит, освещая узкий мрачный коридор из камня, обступивших их старинных небоскребов и высоток, прямо в эту маленькую пыль, в которую превратился тот чел. И Сайреса охватывает отчаяние.
- Нет,- вдруг послышался крик, и он тут же эхом разнесся вдоль стен,- не стреляй. Постой.
Кенворд опускает пистолет. Но не прячет в кобуру. В нем снова появился, едва утраченный интерес к этой погоне. Гребанной погоне, как сказал бы его напарник Гарри. И скажет. Безусловно, скажет. Если Сайрес его увидит снова. Если выберется, конечно.
Он медленно идет. Шаг за шагом, и эхо от шагов этих отскакивает от стен, и бьет в его пульсирующие после гонки уши. И вот, после сделанной им сотни шагов по этому пустынному каменному коридору с узкой полосой черного неба где-то сверху, он снова видит цель. Но не спину уже. Скрытое в тени лицо, и перепачканную в пыли футболку, обтягивающую неслабый торс, и поверх нее наброшенную рубашку в клетку.
Несколькими часами ранее …
МГА – международная гейминговая ассоциация
- Совет признает закон о распространении правомерности решений,
принятых в виртуальной реальности и на реальную реальность. Простите
уж за тавтологию. Но действительно ли это решение расширяет возможности
игроков, или же ставит их в неудобное положение?
Миуро Рё Косуги
- Господа, используйте легальные авторизированные Точки доступа
в виртуальную реальность. И все будет в порядке!
Радион Монблан
- Господин Миуро Рё Косуги, предоставьте полиции все возможные
ситуации разбирать, которые могут произойти из-за этого решения совета.
Тем более что в арсенале МГА имеется достойный набор инструментов для
урегулирования подобных проблем. Одна из них уже озвучена. Легальные Точки доступа! Вторая – откат игроков, сделавших неверное решение, до начальных установок.
Мы понимаем, что состояние игрового аффекта еще никто не отменял.
Кеннет МакГрегор
пресс-секретарь департамента
полиции Монополиса
от 21 апреля 2140 года
Один
- Купи нам что-то пожевать,- Гарри остановил машину возле маркера, и тут же из-под асфальта вылез голографический паркомат с логотипом кафе, и на синем экране, словно на волнах, поплыли оранжевые буквы «Добрый день, офицеры!».
За паркоматом пестрило рекламой и само кафе, двуярусное стеклянное здание с высокой крышей в виде яхтного паруса. Немного дисгармонирующего с фоном сине-серых деловых высоток, но зато выгодно выделявшее заведение и привлекающее гостей антуражем морской темы.
Сам же Гарри вылез из машины, и направился в противоположную сторону.
- Ты куда?- окликнул его Кенворд.
- Пойду попудрить хвост. Полицейский не должен вонять армейской обувью и смазкой для оружия, запомни это Кени.
- Ага, запомню,- посмеялся Кенворд, и уже направился к кафе.
Но напарник его окликнул.
- Помнишь вчера чихуахуа из вакуумного пылесоса доставал? Сегодня меня пригласила его хозяйка, со стрессом ей помочь справиться,- Гарри улыбнулся, и подмигнул.
- Думаю, когда ты насмерть перепуганную собачонку достал, на ее ароматном фоне, ты мог бы ротой солдат вонять, хозяйка бы не почувствовала!
Гарри усмехнулся.
- Зеленый ты еще, Кени.
- Ага. Что тебе купить, чтоб твой запах не испортить?
- Сэндвичи и кофе.
Два
Кенворд зашел в просторный зал кафе, прошел к широкой столешнице, у которой симпатичная девушка в зеленой пиратской треуголке, покрывавшей ее золотистые волосы, улыбалась, и уже ожидала услышать его заказ. Но он некоторое время сквозь круглое окно последил, как Гарри перебегал дорогу, и сливался с живым потоком людей.
- Добрый день, офицер! Что сегодня в вашем меню?- поинтересовалась девушка.
- Сэндвичи,- ответил Кенворд,- две большие порции. И кофе.
- Два кофе?- улыбнулась девушка.
-Ага.
Кенворд кивнул, и обратил внимание на то, как девушка на него посмотрела. Он вдруг ощутил ее какой-то особенный к нему интерес. Она шире улыбнулась после того, как он в такой непринужденной манере протянул это свое «ага». Это получилось так легко и свободно. А голос его при этом прозвучал так низко, и так бархатно.
- Оплата?
Девушка сложила два пакета на поднос, и поставила стаканы с кофе. Затем уперлась руками на стойку, и покачнулась.
- Кенворд Сайрес, юго-западный департамент,- озвучил Кенворд, чуть наклонившись, чтоб микрофон правильно его распознал.
- Ага,- уже протянула девушка, заглядывая в раскрывшуюся на мониторе базу,- я нашла вас, мистер Сайрес! Оплата произведена.
И Кенворд, глядя на нее, вспомнил слова Гарри, и подумал, а чем сейчас пахнет в данный момент лично он? И захотел сказать что-то еще, тем более что девушка этого явно ожидала, но внезапный шум заставил выглянуть в окно. Взгляд только и успел выхватить пролетавшую в проеме круглой оконной арки лавку, которую какая-то сила вырвала из асфальта, и заставила лететь. И она с треском и вихрем разлетавшихся щепок упала рядом с его патрульной машиной. Дверь тут же распахнулась, и в зал вошел человек. Очень странный человек, он выглядел перепуганным и переполненным яростью одновременно. От него исходила невидимая, но ясно ощутимая волна, которая заставила тут же, сидевших у входа людей, броситься от него бежать. Они впопыхах перевернули стулья, а человек в то же мгновение запустил вслед им и сам стол.
Все произошло настолько быстро, что Кенворд, рассмотрев это действо, вернул к девушке свой взгляд. И еще успел захватить остатки сползавшей с ее лица улыбки. И теперь на него смотрели уже широко раскрывшиеся голубые глаза. Ну, да. Ну, конечно! Он же полицейский. На него все теперь смотрели. Перебегали взглядами с ворвавшегося чела на него, хранителя порядка. И ожидали действий, и, безусловно, защиты.
- Ты вообще коп, или костюм на распродаже купил?- вырвалось из чьего-то страхом сдавленного горла.
А нельзя вернуться к непринужденным улыбкам и этим, так ему внезапно понравившимся «ага»?
Кенворд резко повернулся к вошедшему челу, и уже его взгляд преисполнился чем-то схожим с яростью. Так он хотел думать. Но скорее в нем читалась обида.
Отстрел виртуального челнока
Нестандарт – человек в определенном психо-эмоциональном состоянии,
вызванном перегрузкой после длительного пребывания в виртуальной реальности.
Изначально таких называли берсеркерами, из-за гипертрофированной силы,
неадекватного поведения и невосприимчивости к боли.
Но потом получил распространение термин «нестандарт».
Феномен до сих пор до конца не изучен. По-прежнему не ясно, откуда черпается
сила без дополнительных психо-информационных стимуляторов.
Считается, что человек на подсознательном уровне сливается с персонажем игры
(последнее предположение требует проверки. источник круг геймеров).
Существует и мистическое толкование феномена.
Якобы субъект во время прокачки персонажа получает доступ к своим прошлым жизням,
и это обуславливает психический, эмоциональный и физический резонанс всех жизненных
показателей.
Викисловарь
от 15 января
2135 года
Поправка №235 – о принудительном пробуждении игрока из виртуальной реальности.
Человек, погруженный в виртуальный сон, не может быть отключен
от капсулы, не может быть принудительно разбужен
ни полицией, ни какой бы то ни было иной социальной службой.
Существует, так называемый кодекс экстрадиции из виртуальной реальности
под названием Сага. Лишь с позволения Саги, и доброй волей самого игрока,
то есть, резидента Саги, может быть задействована поправка под номером 235.
Закон совета
от 12 ноября 2130 года
- Чего, отстрел виртуального челнока, капсулы?
- Я уже думал, этого не происходит …
- Да, черт с ним, какое дело полиции до какой-то там капсулы виртуала?
- Парни, там ситуация неординарная. Капсула погружения авторизированная, все законно, но, по словам администрации Точки, из портала вышел не тот человечек, который в нее погружался. И он себя ведет неадекватно. И, по их словам, с ним не все в порядке. Они опасаются, что это нестандарт. Короче, кто там, рядом по адресу?
- Ладно, я заеду. Фиксируй, красавица, Мироян вызов принял.
- За красавицу спасибо, красавчик! Фиксирую: лейтенант Мироян, рейтинг одна тысяча двести три, торговый центр, Точка виртуала.
Из переговоров диспетчерской службы полиции Монополиса
от 7 мая 2140 года
18:43 по Гринвичу
Один
Гарри Мироян принял вызов, и даже не подумал, что это окажется чем-то особенным, возможно, даже для него судьбоносным. В тот момент, этот лейтенант полиции с пятнадцатилетним опытом работы, среднего роста, загорелый черноволосый красавчик, вообще ни о чем таком не думал. Ведь он просто случайно оказался рядом.
Да и в патрульной машине, к слову сказать, находился один. Его напарник, Кенворд Сайрес, был на процедурах по реабилитации плеча, после полученной около месяца назад травмы, при поимке торговца кибер-трофеями. Торговец был мелким, наверное, мелким, так упомянули на всякий случай в отчете, а дело не столь важным, и не заслуживающим такого длительного и неприятного повреждения, как вывих плеча. Но партнер был еще зеленый, мало стреляный, потому не знал, за кем стоило гоняться, за кем, нет. И на это можно было списать и, как нежелание той ночью за ним бежать, так и неспособность Гарри в той ситуации разобраться. А как иначе можно было объяснить, почему Гарри на месте не оказалось, когда его напарник схватил их патрульную машину и помчался того чела догонять. Такая трактовка той ситуации помогла не понизить его личный рейтинг полицейского. Их командный только. Но это был реал. Не Сага. А в реале это ничего ровным счетом не значило.
И теперь Гарри кантовался в одиночестве, и, конечно, мог бы счесть свою ситуацию, внештатной, так как, будучи на задании один, имел полное право называть свое положение небезопасным. Не имел возможности получить прикрытие, если ситуация выйдет из-под контроля. Но его просто задолбала болтовня, разносившаяся на волне диспетчера. Потому вздохнул, и по адресу покатил.
А потом его жизнь можно было разделить, до этого инцидента и после.
Два
Точка размещалась в торговом центре. И Гарри даже подумал, что, разрулив инцидент, возможно, зайдет в супермаркет, чтобы купить продукты домой. И что-нибудь еще из вещей, для себя, чтоб настроение поднять, да и скрасить становившуюся все более и более скучной жизнь. Вот настолько он считал эту ситуацию плевой. Считал, и винить его в этом никак было нельзя.
Если напрячься и попытаться вытащить из памяти все моменты, действительно тянущие, хотя бы на административные нарушения в подобных местах, связанные с погружением в виртуал, можно было ни единого не вспомнить. Все пользователи, виртуального мира под названием Сага, имели коды авторизации, прописанные в их личных данных. Это касалось, конечно, тех, кто погружался в легальных и зарегистрированных капсулах. А эта, куда приехал лейтенант Мироян, была именно такой. А значит, все взаиморасчеты по аренде портала происходили до предела прозрачно. Необходимая сумма просто снималась с вшитого в руку чипа, именуемого в народе черным ящиком. Потому, как любой криминал, который носитель решал учинить, любую травму, которую получал, в него неминуемо писался. И тут же сообщением прописывался в полиции по месту регистрации, в госпиталь и социальные службы. Так что львиную долю всей работы вместо сотрудника полиции делали информационные технологии, и еще опасения и страх граждан попасть в немилость администрации города.
Странные возможности эмпатии
С каждого игрока во время виртуального погружения, списывается психо-эмоциональный код.
Это делается поставщиком виртуала, и с письменного согласия игроков,
и это предусмотрено правилами, и задействованным протоколом МГА.
Всегда об этом говорилось, что эта процедура существует специально для
дальнейшего усовершенствования имплементации многоуровневой системы игры.
Но на деле оказалось нечто иное. Устрашающе нечто иное.
Так что же собой представляют эти странные разработки
центрального института психо-эмпатики?
«Я в шоке от этой науки!»
авторская передача в стиле ток-шоу
Наталии Ортего
с приглашенным гостем астрофизиком Клаусом Рёнделгеном
7 мая 2140 года
19:05 по Гринвичу
Кенворд Сайрес удобно умостился в кресле, и уже такая для него привычная доктор-реабилитолог Кирстен Фальк, девушка с изящными, но сильными руками, с довольно стройной фигурой, и прекрасной внешностью, родом из заснеженных пустынь и искрящихся на солнце ледников, приятно помассировала его правое плечо. В отделе подшучивали, что он специально симулирует свои, по объективным понятиям, затянувшиеся боли, чтобы как можно дольше отдаваться во власть этой прекрасной скандинавки. Но так, действительно, выглядело со стороны. На самом деле, остаточные боли из плеча, после вывиха, по каким-то только им известным причинам, уходить не хотели. Штатный психолог, специалист по правильному функционированию полицейских мозгов, уже попробовал сделать свое робкое предположение, что боли не проходят по причине чувства вины. Чувства вины за то, что он, Кенворд, побежал догонять очень бестолкового и неважного, с точки зрения общего коллектива участка, преступника. Бросил к тому же своего напарника и патрульную машину. В итоге, оставил сотрудника полиции и их транспортное средство в опасном районе без прикрытия, и чуть было не погиб сам. К тому же, еще и частично память потерял. Потому в свое оправдание мало, что мог сказать.
Куда ни глянь, одни минусы. К этому списку прилипали обрывки воспоминаний о невероятном ощущении адской боли, которую он испытывал всю дорогу, пока выбирался из заваленных хламом подворотен под вопли тамошнего сброда, при этом, практически, свою руку по асфальту волоча. Боезаряд он выстрелял весь, оставив одну единичку мигать. И даже сам потом ответить не мог, для кого именно предназначался этот остаток.
Да, бестолкового преступника он так и не схватил. Вот только выжил, будто только чтоб навешанное ему всем упомянутым коллективом это чувство вины испытывать. И в этом тоже был минус. Его личный плюс только и заключался в том, что он выжил. И эти короткие сеансы реабилитации в обществе доктора Кирстен Фальк.
Так что истина, как и всегда, бродила где-то рядом. Вместе с негласным законом – все, что за стеной и в подворотнях происходит, там и остается. Никто из полиции туда не желает соваться, как и в черные Точки виртуала.
Но сейчас Кенворд, сидя в кресле, получал свой кусочек счастья, вдыхал аромат духов прекрасной скандинавки, и еле заметно улыбался. И слушал, фоном звучавшую передачу другой, уже знойной красавицы, Наталии Ортего. Она заливала о каких-то очередных ужасах современной науки.
- В сеть просочились очень странные данные об исследованиях центрального института психо-эмпатики. Для нас пока это всего лишь слухи. Но, чтобы разобраться, мы в нашу студию пригласили авторитетного человека, физика, астрофизика, Клауса Рёндельгена!
Студия залилась овациями. А Кенворд покосился на экран телевизионной панели, что располагалась на стене.
- Итак, дорогой Клаус, можно я буду вас так называть?
Дорогой Клаус что-то невнятное промурлыкал, очевидно, одобрительное. По всей видимости, ответ свой, в основном, он заложил в свой визуал. Этого не удалось рассмотреть, помешало обтянутое белым халатом бедро мисс Фальк, выступив между глазами и телевизором. Но Кенворд этому не возражал.
- Хорошо, так скажите нам, дорогой Клаус, чем же таким занимается этот центральный институт психо-эмпатики? И для чего же списывается с игроков их код во время игры на самом-то деле? Вы можете нам ответить на этот вопрос?
- Да, конечно. Но для начала, я должен всех нас отправить в экскурс по истории астрофизики. Наталия, вы знаете, что такое реликтовое излучение?
- О! Ничего себе! Дорогой Клаус, вы застали меня врасплох! Пожалуй, впервые за все мое время на канале, я оказалась настолько неготовой! Сейчас, подождите немножко. Попробую покопаться в моей памяти. Могу сказать только, что, как мне кажется, это что-то невероятно древнее, и оно где-то в космосе? Все верно?
- Невероятно! Больших знаний от не астрофизика и не требуется. Я просто, с вашего позволения, продолжу и разовью эту мысль. И приведу институт психо-эмпатики к общему знаменателю с этими данными.
- Да, пожалуйста, сделайте с ними это!
Зал в студии заполнили новые овации, вызванные, очевидно, оцененной зрителями шуткой.
- Да, хорошо. Дорогая Наталия, как вас называли ваши родители в вашем детстве?
- Дорогой Клаус! Зачем вам такие интимные подробности обо мне?!
- Поверьте, это облегчит мои объяснения.
- О, я не подразумевала, что настолько все плохо! Что ж, они называли меня Нати.
- Это прекрасно! Нати! Так вот, представьте, что вы существовали в образе Нати.
Секретный код
Кени, если что, покорми моего кота. Пиво в холодильнике и для тебя тоже.
Гарри Мироян
сообщение на автооветчике
от 9 мая 2140 года
20:41 по Гринвичу
Один
У каждой пары полицейских, тех, что работают долгое время в одной команде, имеется свой набор секретных кодов. Если, по какой-то причине, один не может выйти на дежурство и просит его прикрыть, напарнику может прийти на автоответчик сообщение с просьбой встретить тещу, с указанием времени - срок отсутствия друга. Если требуется помочь сбросить хвост, текст окажется с просьбой выгулять собаку с указанием адреса. Если товарищ по какой-нибудь причине мог пропасть или исчезнуть, ему грозит опасность, и ему, возможно, потребуется помощь, придет просьба покормить кота.
Гарри записал сообщение, и отправил на секретный автоответчик, сразу же, как только ему перезвонил какой-то странный тип из отдела дознания и полицейских расследований. Попросил внести кое-какие ясности в рапорт об инциденте в Точке.
- Ясности, уточнить неточности, как же! Похож я на идиота, по-вашему?
Это Гарри проговорил, и отложил телефон в сторону. Но вместо работы над рапортом, отправился в центральный отдел полиции. Именно туда, по его сведениям, был доставлен тот странный бедолага, схваченный в Точке после инцидента днем ранее.
Об интересе к лейтенанту Мирояну со стороны специальной службы, его поставил в известность капитан еще утром. Громко заявил, что им интересуются парни из внутренних расследований. И, прильнув своим пузатым животом к его, втянутому и спортивному, спросил:
- Ты там, в Точке этой, все сделал правильно, Гарри. Ничего лишнего не натворил? Я их, ясное дело, выставил пинком за дверь, пока. Это пока я уверен, что ты на нашей стороне, Мироян. Но настроены они были так, что мне эта стычка не понравилась. Не знаю, как я поступлю, завидев их во второй раз.
Гарри этого выяснять не хотел. Он хотел выяснить нечто иное. Просто воспылал этим. Еще там, в Точке у виртуального челнока.
Два
В двадцать один тридцать он вошел в центральный отдел. И встретился на проходной взглядом с Джо, своим старым приятелем. Известным ему еще со школьной скамьи. Они вместе и полицейскую академию заканчивали. Так что, выставлять за двери Гарри Джозеф Ремзи не стал. По крайней мере, сразу.
- Каким ветром тебя сюда занесло? Кто явил сюда свою золотую нашивку под наш ярко синий флаг?- голос Джо был всегда низким и хриплым, словно он проходил не через человеческое горло, а сквозь меха гармони.
- Привет, Джо. Скажу сразу, по старой дружбе, вилять не стану. Мне пообщаться надо с одним вашим подопечным.
- Гарри, ты вообще охренел? Комиссар ваш отдел юго-западный не жалует. Узнает, что я тебя еще и из рук кормлю, убьет нас обоих одним выстрелом. Повернется и прямо из своего толстого зада и застрелит!
- Придурок ваш комиссар.
- Ну, спорить не буду,- ухмыльнулся Джо,- но, ты же сам понимаешь, погибнуть от рук придурка, вдвойне обидно. Официальный запрос имеется?
- Нет.
- Так я и думал. Ладно, кто этот подопечный.
Гарри огляделся по сторонам. И Джо тут же издал не то стон, не то вздох.
- Я понял, черт ты недожаренный, ты на этого чудилу беспалого пришел посмотреть? А тебе-то от него чего надо?
Мироян не ответил, да этого, судя по всему и не требовалось.
Джо вдруг рассмеялся, будто хорошую шутку услыхал, и хлопнул старого друга по плечу.
- Вали отсюда, по добру. Это я тебе, не просто, как старый друг, это я, как любящая мать, тебе говорю.
- Эй, послушай ….
- Это ты меня послушай,- Джо мягко, чтобы не привлекать внимание, но достаточно сильно, чтобы не возникало никаких сомнений в убедительности его настроения, взял Гарри за локоть,- послушай, и услышь, если не последний ты дурак. Во-первых, его уже здесь нет, его на флажки порезали, и код с него списали, и озаглавили его, как секретный. Во-вторых, те, кто сюда сквозь вот эти самые двери по такому же вопросу приходил, выкатывался уже через двери другие, в кресле, психо-информационкой обдолбанные. Я даже и не могу придумать, что здесь может быть в третьих. Мне, как нормальному копу с таким же послужным списком, как и у тебя, первых двух достаточно, чтобы сообразить, что я тебе жизнь твою спас только что.
- Спасибо, Джо.
- Не за что. Пользуйся.
- Да, как там Карэн, как дочки? Давно к вам не заезжал.
- Спасибо, Гарри, что спросил, вот так сразу поинтересовался. Без лишних поворотов. Все отлично. Но ты, и правда, давно у нас не был. Исправить это надо.
- Точно, Джо. Обязательно. Так, а что теперь дальше с этим будет? Я просто парня брал, как бы. Мне по-человечески, если понимаешь.
- Ты меня спрашиваешь, приятель. Что ж, я, пожалуй, отвечу. Я догадываюсь, почему ты спрашиваешь, по-человечески. Догадываюсь, потому как видел, что происходило с теми, кто с ним в контакт вступал. Потому предположу так. То, что с него списали, будет новая наркоманская хрень, типа охеренной, и жутко дорогущей психо-информационки. Люди в высоких домах, те, чью спокойную и богатую жизнь мы стережем, свои лобчонки уж потрут, как это использовать по максимуму. Нам, дружище, не стоит в это соваться.
Три - ггер
Кенворд всегда считал себя нормальным человеком, не имеющим никаких особенных психологических проблем. Имелась у него одна фобия, обретенная в детстве, но она была не в счет. Он боялся потерять сознание. Старался его не терять. И пока это у него выходило, все было нормально. До недавних событий.
Но после того ночного инцидента, после того кошмара, в который он странным образом оказался втянут. И после которого он частично и потерял память. Все, что ни впрыгивало в поле его внимания, заставляло его замирать.
Удача – ресурс, полученный взаймы
Вот вы летите по сверхзвуковой трассе, и вдруг понимаете, что там впереди, где-то на полотне дороги разместилась ловушка. Незримая, может быть, бесхитростная, но она ждет того, кто мог бы в нее попасть. Как вы думаете, кто именно в ее лапах окажется?
Тот, кто ее просто не заметит, я думаю.
Нет, господин Монблан, неправильно. В нее попадет тот, у кого на данный момент снижен ресурс. Простой математический вывод.
Ах так, мистер Ривердейл, вы так на это смотрите, а как вы посмотрите на вопрос удачи?
Удачи? Огромное вам спасибо, что вы затронули этот вопрос! А вот именно удачу я бы рассматривал, как внезапный дополнительный ресурс. Взятый даже, возможно, взаймы ….
Майкл Ривердейл и Родион Монблан,
автор передачи «Метаморфозы гейминга» и приглашенный гость,
тема программы «где заканчивается территория игры»
от 12 мая 2140 года
21:45 по Гринвичу
- Этот Ривердейл, этот чертов лис.
- Чего?- Кенворд задал этот вопрос машинально, по большей части, неосознанно. В данный момент он погрузился в собственные мысли. Но Гарри Мироян, сидевший за рулем патрульной машины и не ответил. Он лишь перекривлял ведущего, слова которого услышал:
- О, удачи? Огромное вам спасибо, что вы затронули этот вопрос! А вот именно удачу я бы рассматривал, как внезапный дополнительный ресурс. Взятый даже, возможно, взаймы ….»
Затем он посмотрел на Кенворда, сидевшего рядом, и сквозь зубы проговорил:
- Реально старый лис! Интересно, что он уже знает о том, что в Саге творится?
И этот, очередной уклончивый ответ, или даже скорее выверт, подействовал Кенворду на нервы.
- Да, неужели?! Старина Гарри, никак решил словесами просраться?! Давайте-ка затаим дыхание! Я ни черта не понимаю, о чем говоришь ты, и уж тем более, он! И, если честно, у меня такое чувство, что я не несколько часов припомнить не могу, я полжизни, к чертям собачим, потерял! И вот все жду, когда же ты, мой дружище, поможешь мне их найти. Так что, слушаю тебя внимательно.
Кенворд выдохнул, и посмотрел на экран, что в тот момент своим голографическим изображением растекся по внутренней стороне лобового стекла полицейской машины, превратив его в широкоформатный телевизор. Посмотрел так, словно пытаясь ту самую пропущенную половину жизни увидеть там. А оттуда продолжал сыпать своими убеждениями тот самый ведущий, с лоснящимся напомаженным лицом. Но синий фон экрана, открывавший приятный вид на студию, все же немного успокоил его уже шалившие нервы.
Но Гарри снова промолчал. И Кенворд воскликнул.
- Ай, опять у нас выпал запор! А я уже думал, что тебе бумага туалетная потребуется.
Гарри усмехнулся, не глядя на напарника, и потер лоб.
- Ничего не бывает лучше хорошей дружеской шутки, это верно.
- Я так понимаю, что он не о метаморфозах гейминга сейчас заявил? Не об игрухе он рассказывает, да?- не отставал Сайрес.
- Если нет, тогда о чем? Ты же, и сам все понимаешь, как я посмотрю. Да и не сраным пальцем ты деланный, как оказалось, Кени. Да из трущоб смог в одиночку выбраться. Знаешь, скольким копам такое удавалось? Ни скольким. Копы просто туда не ходят.
- Прозвучало, как анекдот,- и Кенворд, уже перекривлял Гарри,- эй, знаешь, почему ни одному копу не удалось из-за стены выбраться? Они просто туда не ходят!
Гарри пожал плечами, потом тоже посмотрел на экран, и проговорил:
- Таково просто положение дел, дружище. Копы туда, действительно, не ходят,- а затем Гарри повернулся лицом к Сайресу, и добавил,- а теперь скажи, может, ты чего-то не договариваешь?
- Чего?
- Ситуация такая, что Сага медленно заполняет весь реал. Прокачка – это же тоже наркота. И люди хотят не развития, люди хотят ощущение, которое оно дает, и как можно больше, как можно быстрей, а еще лучше, все сразу. Верно?
- Я чего-то не пойму, ты про психо-информационные инъекции говоришь? Ты думаешь, что я за дурью туда бегал?
Но Гарри покачал головой. И при всей видимой, этой напускной несловоохотливости, Кенворду показалось, что его товарищ просто жаждет своими мыслями поделиться, или обвинениями. В его адрес, напарника и друга, в Сайреса адрес! Его что-то просто изнутри распирало.
Но в бортовом компьютере вдруг прозвучал голос диспетчера. Кенворд был поглощен наблюдениями за напарником, и от неожиданности вздрогнул. А девушка приятным голосом сообщила о нарушении со стороны робота-разносчика газет. И, по ее словам, требовалось проехать несколько кварталов, чтобы нарушителя схватить, и либо вызвать разработчика, либо просто, с катушек слетевшее изделие, отключить. Кенворд уже, было, потянулся к панели, чтобы задание принять, но Гарри ударил его по руке, прослушав сообщение, сделал звук станции тише. И свою мысль продолжил:
- Кое-что новое там произошло дружище, и именно вот это я намерен сейчас выяснить,- он постучал указательным пальцем по панели компьютера, и его начищенный ноготь блеснул синим фоном все еще транслируемой студии,- знал бы ты, сколько народа сейчас рыщет, в этом, закрытом для глаз бога виртуале.
- Как понять, как эти проблемы касаются меня и тебя? Лично я не хочу там рыскать, если уж на то пошло. Черт, я хочу уже убраться отсюда. Меня бесит все, что касается этого долбанного виртуала! Мы, на патруле. Какого черта мы здесь торчим, а не вызов принимаем? Если диспетчер определит, что мы были ближе всех, с нас рейтинг снимут!
Гарри посмотрел на напарника. С целую минуту не сводил пристального взгляда.
- Ты мне доверяешь?
Этот вопрос уже вызвал в болевшем плече ломоту, опять, словно в больной зуб попал горячий кофе. И уже привычным движением, Сайрес принялся свое плечо тереть.
Каждый лжец лжет по-своему
Кенворд Сайрес был еще зеленым пацаном, когда попал в одну патрульную машину к самому сумасшедшему копу юго-западного отдела. Гарри Мироян отчего-то слыл таким. Никто не хотел с ним работать, особенно после того, как последний его напарник погиб при крайне странных обстоятельствах. Но поначалу Кенворд об этом ничего не знал, а потом уже Гарри ему чем-то понравился. Возможно, тем, чего ему самому в себе, не доставало. К примеру, такого желания – жить на максимуме.
- Ты не хочешь подорвать мир? Ты не хочешь играть с Дьяволом в кости? Ты уже мертвец, Кени. Если ты не хочешь брать от жизни то, что она предоставляет, кто ты? Можно быть при жизни мертвецом, понимаешь, Кени?
- Я не хочу подрывать мир. Я хочу просто жить.
- Какие-то у тебя слабые убеждения. Да и жизненные позиции, тоже.
- Вообще-то, у меня есть убеждения. Я считаю, что все не просто так в нашем мире. Если и есть какая-то третья сила, о которой ты все время задвигаешь, и которая всем тут заправляет, то это мы – люди. От нас зависит, каким будет наш мир. И мы должны его делать лучше для других, для следующих поколений. Не всем же в эгоизме утопать.
- Чего? Ты еще больший сумасшедший, чем я думал!
- Вообще-то, о тебе так говорят.
- Да неужели?! Не знал. Но ты поразмысли, о моих словах, Кени. Когда Дьявол бросает кости, он ждет того же и от тебя. И скажи мне, когда он пристальней за тобой наблюдает? Верно, когда тебе повезло.
- А мне нет до этого никакого дела! Меня никогда не подсадят на игры эти.
- Никогда не говори никогда.
Такое цапанье у них происходило каждую смену. Но в этот раз все оказалось несколько иначе.
- Хорошо, и как нам этого наркокурьера узнать?- спросил Кенворд.
Гарри выключил экран, и лобовое стекло в мгновение сделалось прозрачным. Стала видна ночная улица, с ее снующими роботами-такси, человеками, с жаждой приключений на задницу. А за следующим зданием, в подвале, в подпольном клубе, кто-то не смог выйти из виртуала, и его тело тут же превратилось в единицу аренды для чьего-то альтернативного чара.
Уже думалось, что Гарри не ответит. Но он вдруг заговорил:
- Ты знаешь, каждый лжец, для того, чтобы врать, имеет собственные уловки. То есть, каждый лжец врет по-своему. Но только люди, подсаженные на зависимость, наркоманы и им подобные, врут всегда одинаково. Их жизнь разделена на две базы. На первой им хорошо. На второй находится то, что им необходимо взять, чтобы было хорошо. А вот путь, на который они выходят, путь между базами, они проделывают в определенном состоянии. Знаешь, как зверьки, которые спрячут морду в лапки, и думают, что их никто не видит. Они плюют на все, на то, как они выглядят, узнает ли их кто-нибудь в таком неприглядном виде, лишь бы получить желаемое.
- Но так ведут себя зависимые. А курьер?
- А вот следи за направлением вышеупомянутого зверья. Там увидишь и их водопой. Главное маяк ему не забыть прицепить.
- Какой маяк?
- Вот этот.
Выпавшие кости для Гарри
Сэндман – разновидность психо-информационной инъекции,
способная вызывать целенаправленные, заранее сформированные видения,
сохраняющая впоследствии достаточно устойчивые воспоминания
которые субъект, испытавший ее применение, считает реальными.
Викисловарь
запись от 12 декабря
2138 года
- Мистер Сайрес, теперь мы хотели бы услышать вашу версию происходивших событий той ночью. Что вы можете сообщить? Почему вы не приняли вызов, ведь ваша патрульная единица была ближе всех остальных?
- Мы приняли вызов и нейтрализовали робота.
- Ней – тра – ли – зо – ва - ли,- человек из комиссии растянул слово, даже не в вопросительной интонации, а скорее в утвердительной.
- Да, это верно,- поддержал другой член комиссии,- от него мало, что осталось. Но почему вы его нейтрализовали, превысив при этом свои полномочия?
- Робот вел себя достаточно агрессивно.
- Достаточно, чтобы расстрелять его из плазменного ружья?
- Да. Он стрелял туго свернутыми газетами. И едва не убил меня. Гарри Мироян, можно сказать, спас этим самым мне жизнь.
- Спас вам жизнь. Что ж, прекрасно. А что вы можете сказать о дальнейших событиях?
- Дальнейших событиях?- Сайрес задумался на хорошую минуту.
- Да, капитан Мироян совершил невозможное. И нам хотелось бы знать об этом немного больше.
- Ка – пи - тан Мироян?
- Да.
Сайрес снова позволил себе взять минуту для осмысления.
- Если вы хотите от меня услышать нечто подобное тому, что Гарри Мирон накрутил себе как-то рейтинг, то ничего об этом я вам сказать не могу.
- О, нет. Мы в курсе, что рейтинги накручиваются искусственно. Это для нас не новость. Напротив, рейтинг Гарри Мирояна живее всех живых. Нам это интересно.
А ведь Гарри взял в тот вечер наркокурьера. Так помнил Сайрес. И всего через два дня он сделал невозможное, стал капитаном, и возглавил их отдел юго-западного округа. Ведь его рейтинг превысил рейтинг существующего капитана. И это была его удача. Но потом выяснилось, что это была и его наркота.
Бог из машины
Возле окна стоял человек, преклонного возраста, с седой головой, но густой шевелюрой. Он вглядывался в то, что сверкало сталью и вздымалось бетоном за панелью стеклопакета. Город, искривший металлом и стеклом. Город, который раскинулся так широко, что не охватить его окраины соколиным глазом, даже, если бы сам сокол поднялся на предел своего полета. Город, теперь рвущийся и сам в высоту, стремящийся уколоть своими стрельчатыми арками небо. А может, разорвать облака, вспороть им брюхо, и разлить их молочные реки по акведукам и мостам, которые опутали взлетавшие вверх здания. Пиковый взлет архитектуры в стиле ультрасовременной готики. Благо, высота этажа, где располагался кабинет человека, позволяла видеть. Да, именно, видеть. Можно было сказать, и человек знал это наверняка, потому как, видеть он мог не только благодаря высокому расположению этажа его офиса, а просто потому, что знал он многое. Видеть в этом современном ему мире могли далеко не многие. Один процент всего населения Монополиса. Остальные могли лишь смотреть. Как могли смотреть на стены или окна соседнего здания. Или, кому повезет, на интересный элемент какого-то строения, какой-нибудь выдающийся кирпич.
- Чертова безысходность современной архитектуры.
Так бы он мог сказать, заявить и выразить подобное положение дел. Просто чтобы выразить собственное не безразличие и озабоченность таковым положением дел. Но это на людях, для прессы. На деле, на самом деле, ему было на это наплевать. Он любил смотреть в свое окно. Потому что мог это делать. Остальное его волновало мало. Тем более, подобное положение дел играло ему на руку. Ему и совету, который он возглавлял.
И так было всегда. Ведь он не помнил начала такого положения дел. Но, похоже, чувствовал медленно подкрадывающийся конец.
Окно было огромным, пять метров в высоту, двадцать пять в ширину. Возможно, обычное окно для современных строений, но за исключением одной, скрытой в нем детали. Прямо посередине окна была размещена дверь. Стеклянная дверь, на такой-то высоте! И из-за нее и следил за этим городом человек. Величественным, мощным, единственным, и высоким. Высоким настолько, что для тех, кто пребывал внизу, облака скрывали его вершины. Но для тех, кто был вверху, позволял парить над ними. Как и башня, та самая, с которой сейчас выглядывал человек, парила над облаками. В такие моменты человек, глядя на белый ковер, распушившийся у его окна, у его ног, у его двери, ожидал увидеть творца, создателя или бога. Да какая разница, в такие моменты он чувствовал себя ему равным. Он ожидал его увидеть, улыбавшегося и идущего ему навстречу. И зовущего его прогуляться вместе с ним. Не это ли единство и господство в одном флаконе? Единство с миром, и одновременно отделенность от него. Ведь господство подразумевало сепарацию. А сепарация подразумевала одиночество. И не каждому живому существу было удостоено разделить его с ним.
И вот здесь-то и пряталась та самая искра архитектора, создававшего кабинет. Дверь мог открыть только этот некто, пришедший по облакам! Дверь, из-за которой выглядывал человек в ожидании сотоварища творца, имела только одну ручку. И она была снаружи.
- Чертова игра,- эта фраза слетела с его губ. И голос его, всегда вылетавший отрывисто, но уже с нотками старческого дребезжания, отразился от стекла, и разлился по кабинету.
- Что, простите, мистер Оверхойсер?
Осторожный, почти шепотом заданный вопрос, но человек у окна вздрогнул, и оглянулся. Он, со всей определенностью можно было заявить, позабыл о существовании кого-то, кто был еще рядом с ним. Кто был где-то дальше, позади него. Кто, конечно, тоже его слушал. Кто, как и он, тоже был обеспокоен. Кто-то, возможно, напуган. Но человек посмотрел лишь на своего помощника голубым, но почти добела выцветшим взглядом. Словно эти его продолжительные медитации у двери, обескровливая его душу, медленно забирали и цвет его глаз.
- Пирс, ты здесь, дружище,- голос так же дрожал, но он попытался придать ему намек на былую силу. А манерой произношения выказывал нотки доверительной беседы тет-а-тет. Старого руководителя и такого же старого своего друга и помощника.
- О, да, мистер Оверхойсер, конечно,- ответил Пирс, и непроизвольно бросил взгляд в глубину кабинета.
- О, да, старый дружище, ты слишком много времени проводишь в Саге. О, да! И это, действительно, чертова игра.
- Простите?
- Не проси прощения, старый друг, за то, что не уловил ход моих мыслей. Они блуждают так, что я сейчас сам их не всегда могу уловить. Неужто, и я пришел в тот срок, когда понимать ход собственных мыслей, невиданная роскошь? Но, наверное, я чертовой игрой назвал Сагу. Возможно, тот самый ее недавний выдающийся эпизод. Но нет, вот теперь, мне кажется, что это был вчерашний футбол. Этот игрок, что упал в штрафной площадке. Не помню, как его звали. Не запоминаю имена лжецов. Он упал сам. Его не сбили. Но судья, отчего-то, ему поверил. Театрально падал, потом также катался по газону. И судья назначил тот удар. Пенальти, так, кажется, он зовется? Команда лжеца выиграла. И почему-то я не удивлен? Чуть позже я вспомню, почему.
- О, да, сэр. Все именно так и было,- проговорил Пирс, и снова, немного озадачено заглянул в глубину кабинета. Скользнул взглядом по длинному столу и сцепленным в нетерпении в замки рукам, что лежали на полированной поверхности. Пальцы некоторых рук уже от нетерпения побелели. Они не в нетерпении замерли. О, нет. В ожидании. Так подумал помощник.
- Но ты знаешь, что меня поразило?- вдруг продолжил Оверхойсер.
- Что же, сэр?
- Ага, вот! Снова мои мысли. Я вдруг подумал, что если бы эта игра происходила бы в Саге, лож игрока привела бы к тому, что его уровень непременно бы упал. Как и всей команды в целом. Его лож послужила бы не выигрышу, а наказанию.
Он помолчал. И в возникшей паузе в глубине кабинета, наконец, уже раздался шорох. Вслед за ним проявилось движение. Но человек у окна, возможно, намерено его не замечал. Он продолжал говорить.
Кости для Дьявола
Существует целая армия пользователей, скажем так, полуразрешенных средств, которых не интересует процесс их получения. Их интересует лишь приобретение. И, конечно же, сама игра! Но есть процент других, которые желают попасть в лабораторию, в мастерскую страсти! Существует даже подпольный квест по приобретению разогнанной психоинформационки. Но где же лаборатория инъекций для удачи, спрошу я вас, дорогие господа? И существует ли она? Или это очередной раздутый миф!
Майкл Ривердейл
«Когда игра накрывает с головой»
Из цикла «Метаморфозы гейминга»
15 мая 2140 года
19:01
Майкл Ривердейл свою очередную передачу даже не успел довести до конца. Он только и смог в студии повесить свой вопрос.
- А что, собственно хочу я спросить, будет происходить в случае, когда сразу несколько игроков примут эту новую и странную, и пока еще, гипотетическую инъекцию удачи?
- Удача уровняет шансы всех,- ответил ему новый капитан юго-западного отдела сразу же, как только ведущего вытащили полицейские прямо из-под камер и софитов.
- Что вы себе позволяете?
Но Гарри Мироян на этот его вопрос не собирался отвечать. Он просто указал Ривердейлу на стул, сам плюхнулся на диван и снял солнцезащитные очки, которые оказался, вынужден на носу таскать. И телеведущий тут же от его взгляда отпрянул.
- Я,- продолжил Мироян,- я желаю этого не допустить.
- Чего?
- Уравнивать шансы,- Гарри ухмыльнулся, при этом непроизвольно хрюкнул, и из его правой ноздри потекла кровь.
Он выхватил носовой платок, который, казалось, уже наполовину был заполнен, и заткнул им свой протекающий нос.
- Знаете, мистер Ривердейл, я вам как полицейский с пятнадцатилетним опытом скажу, практическое большинство подсевших на наркоту, считают, что они всего лишь пробуют. Так они считают, пока балуют себя легкой наркотой. Ошибочно считают. Ведь человек такая тварь, которая всегда хочет большего.
- Глядя на вас, я хотел бы думать, что ваш излюбленный продукт кокаин. Старый, но от него, хотя бы просто протекает нос ….
- Не виляйте своим напудренным хвостом, мистер Ривердейл,- заорал Мироян, и приблизился к телеведущему вплотную,- хотя в этом вы правы, провалившаяся перегородка не идет в сравнение с бедами в башке, которые сулят новые психо-информационные стимуляторы. Вчера нашему отделу пришлось вызывать коронеров, чтобы выковырять одного приятеля из кирпичной кладки, в которую он же самостоятельно и забился. Вот такое вот пятно, полтора на полтора метра собой заполнил. Привиделось ему что-то. Его чип, его черный ящик, что таскал он в руке, именно так экспертам бы поведал.
Капитан Мироян широко улыбнулся, и еще приблизился к Ривердейлу. Но тот снова от него отпрянул, глядя, как в правом глазу капитана лопнул сосуд, еще один, и в глазу этом такое понятие, как белое стекловидное вещество перестало существовать. По крайней мере, внешне.
- Дьявол!- выдохнул Ривердейл,- да сколько раз вы уже ныряли в этот кошмар?
- Вот, уже ближе к делу. Я хочу знать, где эта пресловутая лаборатория, в Саге или в реале?
- Я не понимаю …,- вдруг замотал головой телеведущий, с видом человека, который сболтнул лишнего, и теперь решил сойти за придурка. Но Гарри Мироян подобное видел на допросах и не одну сотню раз.
- Мистер напомаженная морда,- капитан подбросил в руке маленькое устройство, как монетку,- вот тот самый чип-черный ящик, о котором я только что говорил. Ваш, я думаю, выглядит также. И я его точно также выковыряю из остатков вашей плоти, какие только вы пожелаете после себя оставить.
Капитан снова широко улыбнулся, и пролил несколько капель из текущего носа прямо на стол. Он уже не обременял себя желанием скрывать свой, вдруг развившийся недуг.
- Что? Что вы собираетесь сделать?
- Я просто собираюсь узнать, откуда вы сорите этой информацией,- и он заговорщицки подмигнул,- а хотите узнать, чего я делать не хочу? Уверен, это мое повествование взбудоражит вас больше.
- Но я ничего не знаю, я просто прокачиваю свой рейтинг, мой личный, и передачи. Вот и все. Я просто журналист. Этим здесь каждый занимается.
- Что ж, вколю ка, я вам психо-стим, к примеру, попал незадачливый охотник в яму с диким вепрем! И это так, для начала только.
- Стойте,- Ривердейл поднял руку, и вздохнул,- у вас имеется некто, кто вам доверяет?
- Это еще вам зачем?- удивился Мироян.
- Не все так просто, мистер внезапный капитан, который хочет большего. Я, ведь, вас правильно понял? В лабораторию приносят сырье. Здесь вместо сырья нечто иное. Сделка с Дьяволом, если хотите.
Лохмотья реальности
Окружающий мир тебе может нравиться, либо может быть ненавистным,
но так бывает, пока ты не увидишь на нем собственной крови и кусков плоти,
в достаточном количестве, чтобы потерять к нему всякий интерес.
Жизнь – это дьявольская тёрка, приятель.
Гарри Мироян
полицейский монополиса, юго-западный отдел
15 мая 2140 года
23:40 по Гринвичу
Один
Сообщение о какой-то катастрофе в Мэйн-Тауэр застало Кенворда в отделе. В последние два дня он редко видел Гарри, своего напарника. С тех пор, как тот вдруг заделался капитаном. Да и теперь старина Кени уже и не знал, пребывал ли еще Гарри Мироян в статусе его напарника или нет. Скорее всего, нет. И вообще, складывалось впечатление, что именно полицейская работа этого нового капитана стала вдруг мало волновать и интересовать.
В патруль Кенворда никто не назначал, а он сам туда не рвался. Слишком многое он от своего напарника услышал и увидел, чтобы свои взгляды на работу, если не пересмотреть, то уж точно поломать.
А взрыв в самой главной башне города заставил выехать всех. И отдел в мгновение ока опустел. И в этот момент представлял собой демонстрацию медленно угасавшей инерции человеческой активности: стулья, что впопыхах оттолкнули, постепенно замедляясь, разъезжались по сторонам, листы скомканной бумаги, возмущались неподобающему с ними обращению, и тихо шуршали в мусорных ведрах, пытаясь распрямиться, вибрация звуковых волн от множества голосов и ударов по столам, теперь также уходила, словно выветривалась сквозняком.
И Кенворд тоже, этой активной человеческой волной увлеченный, за всеми побежал, было. Но вдруг остановился прямо посреди этой здоровенной комнаты из стеклянных перегородок и рабочих столов. И теперь внимал эту раскрывшуюся перед ним картину. Он мог поклясться, что услышал голос Гарри, где-то внутри своей головы. Он и впоследствии его потом долго будет еще слышать.
«Все бегут. Но возможно, это кому-то надо? А что делают другие участники игры этого мира? Игры в этот мир, скрытой от глаз?»
И Кенворд с некоторой долей ностальгии посмотрел на большой кабинет отдела. Так смотрят на нечто, что еще до недавнего времени воспринималось обыденным, само собой разумеющимся, и где-то, в каких-то отдельных местах, душевным. Но вот теперь, отчего-то вдруг, переставшее таковым быть. Той жизни в этих стенах, к которой за последний год успел привыкнуть сержант Сайрес, уже не будет никогда. И именно в этот момент он это в полной мере ощутил.
Кенворд провел рукой по столу, за которым они с Гарри сидели, и его взгляд, отчего-то вдруг, зацепился за черный прямоугольник автоответчика. Того самого, на который сбрасывались их кодированные послания. И он активировал сенсорную панель, и набрал необходимый код. И залез в архив.
Кое-какие свои сообщения он нашел, но то, что искал, точнее сказать, надеялся обнаружить, было стерто. Странным образом, был удален целый блок, относившийся к интересующим его датам. А именно, отсутствовал весь отрезок времени, после того пресловутого инцидента увенчавшегося вывихом плеча, по сегодняшний день, включая и ту запись, в которой Гарри просил кормить его кота.
- Какого черта?
Такое положение дел настораживало еще больше. Сообщения писались, и их удалили. Возможно, в них все же было что-то важное?
И тут же взгляд Кенворда опустился на компьютер.
- Ну, конечно!
Имелось еще резервное хранилище, на тот случай, когда он или Гарри не находились в отделе, а сообщение прочитать было надо. Это можно было сделать на удаленном доступе по сети.
Кенворд попробовал открыть файлы хранилища на своем компьютере, но наткнулся на пароль.
- Какого черта?- вновь слетело с его губ.
Гарри на их ящик поставил пароль?
И Кенворд, гонимый жаждой выяснить правду, и получить веский аргумент, за что организовать взбучку бывшему напарнику, неважно, уж какой там у него теперь был чин, направился к компьютеру Гарри Мирояна. И там уже без труда в архив зашел. Да, Гарри, очевидно, для себя такую ситуацию не представлял, что старина Кени взломает его комп!
Два
- Гарри, прослушай эту запись, и скажи мне, что это за хрень?!!!
Кенворд Сайрес
12 мая 2140 года
21:33 по Гринвичу
И бонусом за его усилия оказался с его участием диалог:
«- Ты последним видел моего брата …. Что он сказал тебе?
- Он ничего мне не сказал, просил помочь ….
- И ты, конечно же помог, да?
- Я не успел. Слушай, давай с моим напарником поговорим, он пятнадцать лет на службе ….
- Это ты меня послушай, если бы я хотел умереть, пустил бы себе пулю в лоб, на том бы и закончил. Я к тебе обратился, мне этого достаточно.
- Почему?
- Мне надо, чтобы ты вместе со мной погрузился в Сагу. Считай, что так ты почтишь память моего брата, и поможешь мне, в каком-то плане его вернуть, ну и еще мы станем квиты.
- Чего? Чел, ты вообще в своем уме или бредишь?! Вернуть твоего брата, каким это образом?
- Кое-что в Саге произошло за последние дни. И мои, с позволения сказать, претензии, уже могут показаться и не полным бредом.
- Я в виртуал не погружаюсь. И даже не представляю, о чем ты говоришь! Как не представляю, что за договор вы там с братом твоим заключали? И с кем? Это же, черт, это же просто виртульная реальность, ее нет! О чем вы все говорите? Есть целая куча ведомств, которые должны весь этот детский сад регулировать. МГА ….
- МГА ни хрена не решает! Хочешь знать, что они предлагают? Откатить игрока до начальных настроек! И твой мозг, красивый грецкий орешек, превращается в полированную лампочку. Гладкую и блестящую. Эти ублюдки, они знают, что делают ….»
Кенворд остановил запись, чтоб перевести дыхание. Оказалось, что все это время он не дышал, силясь понять, действительно ли он слышал свой голос, и о чем был этот разговор? И, заодно, чтоб посмотреть на дату создания записи. И она удивила его не меньше, чем его собственный голос в диалоге, который он не помнил. Ведь он записал его в тот момент, когда сделать этого не мог! В это самое время он находился с Гарри в их патрульной машине? Они смотрели передачу Ривердейла. А всего через несколько минут должен был подкатить сумасшедший робот, разносчик газет.
- Да, плечо!
Да, Кенворд вспомнил, что разболелось его чертово плечо, но не в их патрульной машине, нет! Он вылез из машины, потому что оно болело, как больной зуб, на который попало горячее. И говорили они не о передаче, а именно об этой записи, и еще о чем-то. О каком-то черном прямоугольнике с мигающей зеленой точкой.
Сайрес будто оказался в кинотеатре с двумя экранами, на которых показывали два разных фильма. И он пытался смотреть оба. Кто-то явно подкорректировал его воспоминания.
- Я что, глотнул сэндман?
В попытке вспомнить, он опустился на пол, как ему казалось в ту же, сдавливаемую болью позу, и услышал какой-то писк. Он раздавался в ящике, в глубине стола Гарри. Сайрес подергал ящик за ручку, но тот был закрыт.
- Черт с ним, ящиком.
Кенворд поднялся, и включил запись дальше.
«- Тот хрен, за которым ты погнался, он дал тебе кое-что.
- Ты издеваешься? Он ничего мне ….
- Я не спрашиваю тебя. Я говорю. Он дал тебе кое-что. И это кое-что и сейчас при тебе».
В воспроизводимой записи что-то затрещало. И Кенворд нагнулся, чтобы лучше услышать. Но это оказалось лишним. Он услышал собственный вопль. А когда он стих, услышал писк. И он мог поклясться, что писк был тем же самым, что он услышал секундами раньше, в столе.
«- Какого черта, это было?
- Твои боли в плече – это неспроста.
- Конечно, неспроста! Тот хрен, мне его вывихнул.
- И не только это. Я знал, с кем имею дело, и подстраховался. При помощи вот этого, ты того хрена найдешь. И тогда мы снова с тобой поговорим, по поводу моего брата, и твоего долга перед ним».
И снова прозвучал стон, и тот же самый писк.
Этот разговор был из сумеречной зоны мозга Сайреса. И он его не помнил. Вместо него в его памяти были целый блок других воспоминаний, которые он уже никак с разворачивавшейся реальностью сопоставить не мог.
Взгляд Сайреса некоторое время блуждал по поверхности стола Гарри. А прямо под ней, где-то в глубине, лежало нечто. И на его экране зеленой точкой мигал маяк. Подобно тому, как всплывают картины из забытого сна, медленно из памяти всплывала и эта.
Тремя пинками Кенворд выбил несчастный ящик. Тот вылетел, разбрасывая все содержимое по полу. Одновременно, эхо погрома по всему залу разнося. Но это Сайреса уже не заботило вовсе. Главное, что в числе всего прочего барахла, оказался и планшет, маленький экран, с зеленой мигающей точкой.
И старина Кени активировал карту города. И увидел, что объект пребывал совсем в другой стороне. Пока все копы города окружили Мэйн-Тауэр, этот объект делал свой бизнес в более тихом районе города.
Туда отправился и Кенворд.
Три
Всего через двадцать минут он был на месте. Все пробки были сейчас в центре. Там творилась история. Но новый, какой-то странный образ мышления, подцепленный у настоящего, теперешнего капитана Мирояна, подсказывал, что, возможно, истинная история не всегда яркая и видимая. А та, что происходит в тени и на задворках, вполне может иметь большую силу и больший вес.
Он сверился с картой, отметил положение своего объекта, и последовал в здание. И не ошибся. Но только в направлении правильности мышления не ошибся. Во всем остальном ему еще многому требовалось учиться.
В фойе здания на него налетел молодой парень с немытой, уже давно мечтавшей о парикмахере, головой. Длинная рубашка болталась на его костлявом теле, но на спине, в месте, касания с креслом для погружения в виртуал, она, казалось, к коже была приклеена прочно. Жилистые, худощавые ноги торчали из широких шорт, спускавшихся до колен. В руках он держал полутораметровую трубу, с расширениями по краям, и площадками для ног – активная Точка для погружения, оснащенная воздушной подушкой. Довольно недешевая вещь, чтоб с ней разгуливать, вот так, запросто, да еще в подобном районе города. И парень ее с блаженным видом к груди и прижимал, держал своими, как и ноги, жилистыми руками. Он вообще выглядел так, будто несколько месяцев назад нырнул в свой затяжной прыжок на этой волнующей воображение доске, и вот только теперь вынырнул. Потеряв несколько десятков килограммов в массе тела при этом.
- Хай!- закричал он, ударившись о Сайреса, и несколько раз прокрутившись, чтоб равновесие себе вернуть, себе и доске своей драгоценной,- хай! Я лучший серфер виртуала, чел! Ты бы меня видел! Что вытворял я на моей крошке!
И он вывалился прочь из дверей. Но тут же за турникетом активировался робот-консьерж, он раскинул свои обшитые мягким пластиком руки, и механическим, но все же приятным щелкающим голосом проговорил:
- Простите этих виртуальных недоумков, офицер! Чем я могу служить …?
Сайрес оборвал его приветствия, резко вскинув руку. Ему лишний шум не был нужен. И робот его понял. Он демонстративно поднес свою правую руку к линии, что представляла его рот, и провел двумя пальцами вдоль нее. Он застегнул рот на воображаемую молнию!
Черт, набрался уже приколов. Подумал про себя Кенворд. Но роботу кивнул, и указал ему рукой, чтоб отошел на свое место и не мешал. Сам же направился через фойе к лестнице, стараясь миновать огромную телевизионную панель, что располагалась прямо посреди зала, и имела в себе функцию двухстороннего изображения.
Кенворд задержался, машинально глянув на экран, и там появилась Наталия Ортего. Немного взъерошенная, да и было видно, что макияж она также получала впопыхах.
- Граждане Монополиса. Я несколько минут думала над тем, как вас приветствовать. Произносить ли привычное Добрый вечер или …, простите, даже уже не знаю.
Она вдохнула.
- Граждане, только что из главной башни нашего города, из Мэйн-Тауэр, был инициирован, так называемый протокол Кайл-19. Постоянные зрители нашей программы примерно уже знают, о чем я говорю. Кто не знает, может зайти по ссылке и просмотреть предыдущую нашу программу, и то, что нам удалось накопать в архивах. Напомню для всех только, что это разработка нашего центрального института психо-эмпатики. Прошу вас заметить, что был инициирован именно протокол Кайл-19. Не Апполон-25, и не Одиссей-15 ….
Наталия Ортего продолжала еще говорить, Кенворд не хотел ее дальше слушать, он отправился к лестнице. Карта показывала, что его объект находился на третьем этаже.
С лестницы сбежало несколько человек, возможных жильцов или потенциальных преступников. Они остановились, и уставились на полицейскую форму Кенворда. Но робот тут же их встретил, радостно сообщив.
- Добрый вечер, господа! Не беспокойтесь, мистер просто пришел своего друга навестить. Рабочий день давно закончен.
Сайрес им кивнул, улыбаясь. Кивнул и роботу, про себя прошивку политкорректности отмечая. И двинулся дальше по лестнице и вышел в нужный коридор. А там карта его вывела и к необходимой двери.
Датчик температуры показал, что в комнате находился только один человек. И это, по всей видимости, и был тот самый требуемый ему объект. Конечно же, он там и был. И встретил Кенворда полным удивления взглядом, когда он вышиб дверь и в его апартаменты ввалился. Вот только был он не один. И в легком удивлении на него смотрела еще одна пара глаз. Размещавшаяся на добрый метр выше его.
Громила имел и ширину плеч, и размах рук, превосходящий все допустимые размеры, которыми могли похвастаться человеческие существа. С таким явлением Кенворд уже сталкивался. Но оно касалось фамильяров, которыми обзаводились некоторые напрочь отбитые товарищи, подсевшие на одну ими излюбленную психо-информационку. Но чтобы подобная сущность отдельно от своего донора или хозяина бродила, или как там это еще называлось, это выглядело нереально. Но, черт возьми, все было именно так. И на фамильяра именно этого курьера, великан не тянул, просто даже потому, что человечек его до смерти боялся. А фантом и донор, так заведено, живут душа в душу. Но все же, существо по всем понятиям имело информационное происхождение.
И если допустить все это увиденное и собственным глазам поверить, становилось понятным, почему датчик температуры показал одно единственное живое существо.
- Ты?- удивился продавец смерти,- как ты здесь оказался? Какого дьявола ты здесь делаешь?
- Кто это?- проговорил великан очень низким грудным голосом. И, черт возьми, улыбнулся. И Кенворду вдруг показалось, что его он где-то уже видел, в каком-нибудь очень дурном сне.
- Это …. Это напарник того копа,- ответил курьер, но выглядел при этом так, будто, была бы на это его воля, он тут же скрыл присутствие Сайреса от своего большого компаньона.
Громила резко развернулся, оценил взглядом Кенворда.
- Хм, судя по выражению его мордахи, ему еще многое предстоит узнать о том мире, в котором он живет!
Четыре
Парковка Мэйн-Тауэр была забита полицейскими машинами. Даже далеко до подъезда к ней, можно было увидеть окрашенные стены и стекла огромных окон, которые играли отражением мигающих ярких красно-синих огней. Звук сирен по соображениям эстетичности и уважению главной башне города были отключены. Но зато в этой тишине разносился голос главного комиссара полиции, его же, представлявшего и сам центральный отдел.
- Какого черта здесь все заполонило нашествие юго-западного? Почему на моем участке все машины с оранжевыми бирками? Это центр, черт вас раздери, но ни одной синей эмблемы! Где ваш начальник?!
Он схватил первого полицейского за грудки, при этом будто желая то ли мундир порвать, то ли человека из него вытряхнуть.
- Оставьте полисмена в покое,- прозвучал голос у него за спиной,- какая разница, кто здесь делает свою работу?!
Главный коп повернулся, уже подбирая необходимые слова, чтоб вдруг возникшего умника послать, но вовремя сообразил, что перед ним возник мэр.
- Тем более, эти ребята прибыли первыми. Они оцепили территорию. Они предотвратили возможность распространения ненужных слухов. На данный момент они самые, что ни на есть, молодцы.
Комиссар отпустил полисмена не сразу. Расправил ему китель, и сжирающим душу взглядом благословил. Только еще по голове не потрепал.
- Так какие слухи вы имеете в виду, господин мэр?- уже более смирно и мелодично проревел главный коп.
Тот молча, указал рукой вперед, и провел его к подножию Мэйн-Тауэр. Вынул из кармана носовой платок, и поднес его к носу – недобрый знак, так успел подумать комиссар. Затем указал рукой новое направление. А сам остановился и дальше не пошел.
- Да что же здесь такое?!- проговорил главный коп, но тут же выдохнул,- матерь божья! Черт! Срань господня!
На тротуаре, прямо перед главным входом лежал человек в сером костюме. Точнее можно было сказать, что просто лежал костюм. Именно так в темноте это выглядело. Но в свете вспышек сирен, все же, было видно, что что-то из него вытекало. Да, и человеком это месиво уже невозможно было назвать. По всем соображениям, сразу же возникавшим, бедолага рухнул с какого-то очень-очень верхнего этажа.
- А что за взрыв?- спросил комиссар.
- А? Что?
Мэр стоял в стороне и не расслышал вопроса. Главному полицейскому ответил рядом стоявший коп.
- Неясно. Вспышку видели многие. Как и гром взрыва, но не ясно, чем это являлось,- он покачал головой,- наши парни поднялись наверх, но еще никто не вернулся. Да этот поход то еще время займет. Электричества в башне нет. Они подались туда по лестнице пешком.
- А где ваш главный?
- Гарри Мироян,- не без какой-то гордости, что тут же уколола комиссара, ответил коп, кивая на парадную башни,- туда первым пошел.
Пять
Кенворд стоял у окна, и как загипнотизированный смотрел на взбиравшегося по стене огромного информационного мутанта. Он никак не находил в себе силы для того, чтобы сдвинуть себя с места. Его будто приварил кто-то или что-то к полу. Да, действительно, подобное не каждый день увидишь. И лишь, когда голова громилы оказалась на уровне подоконника, Кенворд отпрыгнул, словно выстрелил себя прочь на своих, вдруг сыгравших ногах, подобно освободившемуся пальцу, исполнявшему роль щелбана.
- Стой, маленький засранец! Иди сюда. Я не сделаю тебе больно.
Фраза была произнесена с таким умилением, что Кенворду даже и захотелось остановиться, и все большому дяде объяснить. Ведь он не специально карточку поломал. Она сама выгнулась и сама же сломалась. А он же этого даже и не хотел! А большой дядя, так мило, как с ребенком говоривший, он же все поймет.
Кенворд и шаг замедлил. Но вот дядя в окно пролез, и спрыгнул на пол с такой силой, что образовавшаяся волна Кени-малыша под самый потолок подбросила.
Он зацепил побелку макушкой головы. И ему снова стало страшно. Надо было убирать свою задницу, хоть куда-нибудь. Вниз, в фойе. Точно! А там робот! Он вызовет патрульных! Это же заложено в программе! Произойдет автоматически.
Непроизвольно он сдавил карточку. И она отозвалась новыми порезами в его ладони. И, черт возьми, он тут же оказался в фойе! Просто оказался. Он не делал никаких действий по своему перемещению туда в физическом плане. Просто там оказался.
Вот черт! Это телепортирующая станция этого громилы!
Потом он вспомнил, не без доли радости, что громила-то жутко удивился, когда он, маленький засранец, из-под носа его исчез! Да еще при помощи его же игрушки!
И тут же снова оказался в той злосчастной комнате. Под пристальным взглядом великана. Не без доли разочарования, уже конечно.
- О, Гарри, чтоб ты только это видел,- пробубнил про себя Кенворд, вспоминая, слова напарника о нем, о Кенворде, как о скучном человеке, с которым абсолютно ничего необычного не происходит.
- Нет!
Он услышал рев великана. Рев гремел и Кенворд его слушал. Он давил карточку. С силой давил. Она ранила руку, но броска, подобного тому, что произошел секундами раньше, не было. И громила с удовлетворением усмехнулся.
- А ты больший придурок, чем я представил сразу,- он проговорил это, разглядывая, как Сайрес изо всех сил сдавливал сломанную карту,- но, если тебе станет легче, придурком оставаться тебе недолго. Я с радостью избавлю тебя от этого недуга. Жаль только для тебя случится это посмертно.
Кенворд опустил взгляд, и увидел, что вместе с карточкой на кольце висело еще два брелока. Один красный, второй желтый. Возможно, дело было не в карте!? Он надавил на желтый.
И тут же оказался в совсем другом месте. В совершенно другом месте.
Шесть
Кенворд оказался в большом, но темном месте. Он ничего не мог толком рассмотреть, и это бесило. Возможно, даже не просто от того, что он не мог понять, куда попал, и даже не от того, что неясным оставалось, где в это время был здоровяк. А от того, что он ни черта не понимал в происходившем. Его реальность, его представления, действительно, в этот момент лохмотьями болтались на каких-то там невидимых ветвях, которыми, возможно, из пресловутой точки и росла Вселенная после своего Большого взрыва.
Кстати, о лохмотьях. Он их вдруг реально увидел. Не отчетливо. Просто потому, что в подобном освещении, да и в ситуации, вообще понятие отчетливость никак было не применить. Не видел он их, когда стоял. Но видел, когда двигался, когда перемещался. И в такие моменты, за этими колыхавшимися разорванными материями, он будто видел нечто иное. Но это он также не мог отчетливо определить. И это тоже бесило.
Но, мало-помалу, глаза к полумраку все же привыкли. И он смог присутствие стен ощутить. Две стены, по левую и правую руку. Позади и впереди в глаза давила непроглядная тьма. Из тьмы этой приходил только сквозняк. Иногда прилетал ветер так, словно вслед ему вот-вот и поезд прилетит. И поначалу сложилось чувство, что он оказался в тоннеле подземки. Но все же, скудное сканирование стен, которое он смог произвести, позволило понять, что это был коридор какого-то здания. Просто очень длинный коридор.
И Кенворд медленно свое продвижение начал. И тут же из общего мрака отделилось нечто более плотное. Он увидел тень. Потом тень оформилась в фигуру. А фигура приняла ясные очертания человека. Но не ясным оставалось поведение этого вдруг возникшего человека.
Он стоял вплотную к стене. Стоял на каком-то возвышении. На чем именно Кенворд не мог рассмотреть. А может и не старался. Его больше привлекли движения и поведение, до дрожи в коленях привлекли. Человек просто в стену ломился, что была перед ним. Стоял и вышагивал, глядя куда-то вперед. По всем примеркам логики, ему некуда было идти. Но он шагал, не опасаясь даже о стену посбивать коленки. Будто, не смотря на препятствие, все же видел какой-то для себя путь.
Сразу Кенворд хотел окликнуть этого чудилу. Но тут же испугался, и побежал прочь. Словно такое поведение этого нестандарта могло оказаться и для него заразным. Бежал, пока далеко в этом длинном коридоре, очевидно, сквозь какую-то стеклянную дверь, он увидел, как пробивался свет. И побежал, даже не думая вовсе, что, возможно, ведет себя подобно тупой бездарной мошке, что также летит на нечто, убивающее ее. Но думал он о лохмотьях. Во вдруг появившемся ореоле света они стали еще более отчетливо видны. И они его пугали, куда больше. И к тому же, тот свет, несмотря на все потуги к нему бежать, казалось, и не приближался вовсе.
- Гарри!- вдруг заорал он.
Заорал и испугался тут же. Испугался чувства, свалившего на него страха. Испугался от того, что, возможно, в истерику впадает. И, возможно, потеряет способность связно мыслить. Испугался, что орет он в пустоту. И Гарри ему не ответит. Возможно, даже никогда уже не ответит. Что-то поменялось в этом окружавшем пространстве. Кенворда охватило чувство, что он всю жизнь, просидевший в маленькой коробке, вдруг оказался на огромном поле. На поле, где не было ни каких ориентиров, и на него опустилась непроглядная ночь.
А по зданию прокатилась вибрация. Вокруг, действительно, что-то происходило. И не просто что-то, чего Кенворд никогда не видел. А, возможно, что-то, что, вообще и не происходило никогда.
С бега он перешел на шаг. Рассеивающееся сквозь далекую дверь пятно, все же стало приближаться. И он поймал себя на мысли, что уже не хочет, чтобы оно приближалось. То, внезапно охватившее его вожделение этого света, вдруг пропало. И этот новый страх вполне был обоснован. Свет, который он увидел там вдалеке, что был за той далекой дверью, теперь наступал. Приближался даже, когда Кенворд остановился. Он распространялся. Он словно был живой, и почувствовал нового участника игры. И в одно мгновение стены перегородки растворились, и новая локация охватила Сайреса. Или просто этот странный свет осветил все, и проявил все очертания?
И его вдруг кто-то схватил за руку. Схватил, и круто развернув, прямо-таки, втолкнул лицом в пол.
- Не смотри!- сказал ему голос,- не смотри туда, на свет не смотри! Бога ради, не смотри!
Раздавшийся у его правого уха, не то хрип, не то рык, очень отдаленно напоминал человеческий голос, но Сайрес все же в нем узнал интонации своего напарника.
- Гарри?
- Кени, Бога ради не смотри на этот свет. И беги, пока ты не в игре.
Рука Гарри ослабла, а голова его опустилась на пол. Она просто плюхнулась в лужу, которую испустила из себя перед этим. Кровь из головы текла, казалось, отовсюду: из носа, из ушей и глаз. И Кенворд, глядя на него, простонал.
- О, черт! Гарри, что с тобой?!
- Кени, это не свет. Это черт знает что. Он захватывает пространство, и оно тут же превращается в поле вариантов. Ты туда зайдешь и уже не выйдешь никогда. Челнок летит вперед, челнок летит назад, выхватывает тебя – и вот, ты уже просто нить, в ткани Вселенной. Понимаешь? И тебе не выйти, если ты уже в игре.
- Это то же самое, как играть с Дьяволом в кости?- Кенворд попробовал подбодрить напарника его же фразочками перед тем, как поднять его и приняться вытаскивать из этого странного места. Вытаскивать его и себя прочь из этого места. В нормальную обстановку. Где есть скорая помощь. Где есть доктор. Где есть комиссар, который утром всех построит, и расскажет, как этот бардак, к чертям собачим, разгребать!
- Нет, дружище, Дьявол здесь тоже такая же фигурка, как и ты, как и я,- ответил Мироян.
- А где все, Гарри? Ты здесь один?
- Здесь, практически весь наш отдел.
- Но я не вижу никого!
Гарри усмехнулся, и из растянутых губ пролилась новая порция крови.
- Они все здесь. Я же сказал, они теперь нити, чертовы стежки в этой дьявольской вселенской тряпке! Этот взрыв, он разорвал ее, разорвал материю. И этот дьявольский челнок штопает теперь дыру. И мы его расходный материал. Свет уже накрыл тебя? Я, черт возьми, уже ни хрена не вижу.
Семь
Гарри исчез. А Кенворд, только что висевший вниз головой, уже собрался, было падать, но увидел, что стоит на ногах. Мир сдвинулся опять. Он огляделся, и увидел, что тот страшный свет исчез. Или, скорее сказать, свет таковым перестал являться. Был источник, была некая картина, и она выделялась из тени проявленным пятном. Картина двигалась, была реальной, но явно не принадлежала реалии ее окружавшей. Она не принадлежала реальности той, в которой двигался Сайрес. И ее обрамляли все те же лохмотья. И будто они ограничивали распространение света из той странной глубины. Словно та реальность желала сохранить свой каждый корпускул.
И, черт возьми, всех жителей этого места, за все их грехи, которыми они себя обременяли, дни напролет работая здесь, вытворяя нечто вот такое подобное, если сквозь это танцующее марево, и кружево лохмотьев, не проглядывало нутро какого-то корабля. Космического, такого, каким его всегда представляли фантасты. Какими были они представлены в кино.
Кенворд оторвал от него взгляд, чтоб просто оглядеться. На что-то реальное посмотреть, просто, чтоб не съехала крыша. И увидел человека в сером костюме. И уже эта новая сцена заставила его снова задрожать.
Восемь
Человек стоял к нему спиной. Он был развернут так, что, похоже было, смотрел он в окно, и вот-вот собирался сделать шаг. Сделать шаг в направлении, как Сайрес тут же увидел, не окна, а двери. В этом здоровенном окне, прямо от пола, кому-то пришло в голову сотворить дверь. И она была в данный момент открыта.
Но человек не делал шаг. Он так и замер на месте с выброшенной для шага вперед ногой. И серый костюм, что был на нем, так же замер с застывшими складками словно на невероятно живо сработанной скульптуре.
- Какого черта?- проговорил Кенворд и уставился на предметы в своей руке. На те, что доставили его в это странное место.
- Технологии – предметы, украденные у Дьявола,- вдруг ответил ему человек. Он медленно зашевелился, и его костюм даже обрел еле заметные волновые колебания, словно задул на него мягкий бриз. Затем он повел рукой, указывая на стены, на которых висели картины. Сайрес мельком глянул туда, и как только он начал фокусировать на них свое внимание, заиграла до спазмов в груди прекрасная музыка,- творчество – ценности, подаренные Богом!
Человек улыбался. Глаза его не то светились, не то были выбелены практически добела. Но, возможно, когда-то они были голубыми.
- Кто вы?
Кенворд спросил, и сделал шаг. Человек задрожал, и снова замер. Но тут же появился новый, другое проявление этого же человека. И этот новый, в считанные мгновения, уже успел сделать несколько шагов по направлению к этой чертовой двери. И теперь замер там.
- Какого черта здесь творится?!- завопил Сайрес.
- Я бы назвал это слиянием пожеланий многих. Слиянием пожеланий человечества с пожеланием сказать слово, возможно, самой Вселенной. Возможно, это ее ответ на наши просьбы. А может, это и верно, все дело в утончении Ее, скажем, простенков. Возможно, Ее расширение достигло апогея. И это чертовски опасно для такого хрупкого существа, как ты, как я. А возможно, это просто краткий миг, но растянутый до безобразия долго.
Человек улыбался.
- О чем вы?
Кенворд сделал еще шаг по направлению к этому второму проявлению. Он сам не зная почему, но хотел его схватить. Но тот, подобно первому, тоже задрожал и замер. И появился третий. И тот стоял уже вплотную к распахнувшейся двери.
- Заглянуть в кузню Вселенной, это все равно, что заглянуть в работающий ядерный реактор. Есть вещи, которые не должно знать и видеть ни одно существо. А тех, кто все же увидел, Вселенная строго спросит. Такая удача не приходит безнаказанно. Извините, великодушно, скажет вам Она, но вы уже мертвец.
- Что ….
- Это явление, что позади тебя, уйдет само. И последствия они, люди, что зовут себя советом, нейтрализуют. Но останешься ты. И ты заражен его частицами. На тебя брызнули искры от огнива! Огнива кузницы Вселенной. Они приговорят тебя к этому статусу. Статусу Мертвеца. Я уже вижу это.
Кенворд опять шагнул, чтобы схватить человека за руку. Но тот снова замер. А следующий был уже за пределами здания. Он висел в темном пространстве ночного города, смотрел на своего собеседника, и все так же улыбался.
Возможно, если бы Кенворд прыгнул дальше, он смог бы и дальше проследить этот странный путь человека, все проекции его пути. Но он просто смотрел в улыбающееся лицо, и орал:
- Да что же здесь произошло?!
- Нет, что же там произошло?!
В каком-то месте времени …
в каком-то моменте пространства …
Стыковочный шлюз долго не поддавался, но наконец-то замок был взломан, и карантинный портал, с роботом привратником на пороге, открылся. И на первый взгляд спасательной группе, попавшей на корабль, ничего необычного не показалось. Отсек, как отсек, набитый космическим хламом. Кроме того, конечно, что попали они на странный корабль, вполне возможно, военный крейсер. Хотя идентификатором, как и предописанием самой миссии, было заявлено, что это был космический лайнер, с потерпевшими крушение пассажирами на борту. Но ничего подобного попавшим на борт астронавтам не представилось. Да и с этим ничего невозможно было поделать. Они уже оказались в этом, мгновенно окружившим их здесь, и в этом, мгновенно создавшемся сейчас. И спасать людей, стало быть, требовалось здесь. Группа из трех человек ступила на борт и стала продвигаться по коридору корабля.
Стены с какой-то точно установленной периодичностью подрагивали и вибрировали. И происходило это вздрагивание так резко, что глаз даже сдвиг картинки улавливал. Будто в начальной фазе дрожания все, на что был нацелен взгляд, раздваивалось. А потом медленно, едва уловимо, менялось. Вот глазок привратника секунду назад блестевший серебром, в тот же миг, вздрогнув подобно колоколу после удара, уже на пришельцев глядел уставшим зачерненным взглядом. Будто именно таким образом, этот наполированный идентификатор шлюза космического лайнера, превращался в действительно, глазок видавшего виды крейсера! Но за миг-то до этого, пока все дрожало и тряслось, была возможность сразу два изображения разглядеть. В два мира, в две реальности заглянуть!
Но пришельцы, уж неизвестно, на свою удачу или беду, но эти мелочи без внимания оставили. В том числе и то, как их собственные скафандры теряли свежесть, и пылью припадали. Они просто двинулись дальше. Возможно, головы их были другими мыслями забиты.
- Не понимаю, я думал, лайнер несколько иначе выглядит?- заявил первый из группы,- насколько я помню, это квест по спасению каких-то пассажиров? Я вообще ожидал длинноногих красавиц здесь встретить, которые будут бросаться к нам, и на шеи вешаться.
- В точку,- ответил второй,- и горячо и яростно при этом в благодарность целовать нас. Но, как по мне, так тоже неплохо. Я пушку прокачал. Сейчас испытаю. Ничего, если полкорабля этого разнесу?
- Алекс, это Четвертая Крепость! Она нам выпала, как лотерея! Внезапный нежданчик. Никто до нас сюда еще не выбирался! Мы первые! Мозги свои прокачай! Для одиночки ты можешь продолжать гриндить. Валяй! Но дальше наемника не поднимешься. А вот для постройки, покупки или, как тебе нравится, захвата колонии, нет ап-э без нашего кп-э! Ты зарубил?
- Вообще-то, я бы не называл этот кусок дерьма лотереей, Джонни. Мы эту чертову крепость потом и кровью, пускай и вирутальной, но заслужили. Как самый сплоченный и прокаченный коллектив,- ответил Алекс, выпрямился, и уже с напускной жесткостью добавил,- да, и никто не говорил, что спасательная миссия должна непременно без стрельбы обойтись?
Он приподнял свой прокаченный плазменный автомат, щелкнул предохранителем, и позволил принять ему свое боевое положение. Затем посмотрел на третьего участника экспедиции, и кивнул ему.
- Ты, что скажешь, Рон? Все норм? Не торкает тебя, что ступаешь по уровню, где еще никто до тебя не хаживал? Четвертая Крепость!
Но тот не прислушивался к разговору. Он вплотную подошел к стене, и рассматривал обшивку.
- Рон?
- Чуваки, обшивка меняется. Мне кажется, или это происходит на самом деле?
- Да по фиг. Только перчатки не снимай, картинка поплывет.
- Провалишь миссию, Рон, я тебя об эти стены размажу,- сказал Джонни.
- Опа, значит, не зря аптечку зашопил,- тихо сказал Алекс, и хохотнул.
- Нет, вы не поняли, этот виртуал с багами. Секунду назад здесь робот для подачи напитков был. Сейчас от него только след остался. Но если прямо не смотреть, а только периферийным зрением, я его все еще вижу …,- Рон вытянул руку и даже погладил поверхность этого, только для него существующего робота.
Корабль снова затрясло.
- Все! Теперь и след попал!- закричал он.
Стены загудели еще сильней. Даже сложилось впечатление, что кто-то не хотел, чтобы наблюдения Рона оказались закончены. Но этого и не требовалось. Все трое осмотрелись снова. Более внимательно. В сотню раз внимательней. Именно так спустя минуту подумает второй участник группы, Алекс, тот, кому всего несколько секунд назад спичило воевать. Но Джонни предупреждал, что эта первая ступень в Четвертую Крепость просто обязана новыми приколами обладать. Так что, все необычности на это и списали.
Они вышли из коридора и попали в просторный зал. Его можно было назвать обзорным, потому, как имел на стене три прямоугольных больших иллюминатора, и прозрачные расчетные карты, свисавшие с потолка. У среднего иллюминатора, стояло какое-то странное сооружение, похожее на лафет. И содержавшее в средней своей части, словно прослойку, большие металлические шары, размером, как для боулинга. Они располагались по дуге в два ряда в шахматном порядке. Сам же лафет поддерживал длинную, около пяти метров, трубу. Прозрачную трубу, сделанную из стекла или хрусталя. И раз уж этот прибор находился в обзорном зале, мог оказаться телескопом. Но больше тянул на будоражащее воображение фантастической силы орудие.
Очевидно, такой же зал находился и по другому, по левому борту корабля. Из них переработанная информация дальше должна была в рубку перетекать. Где находилось командование боевого крейсера. Конфигурация лайнера однозначно выглядела бы иначе.
Все трое посмотрели в иллюминаторы, оценили качество темно-серого фона, что безжизненно висел и проецировался ими. Алекс подбросил в руке баллон с водой, прихваченный им в инвентаре, и зачем-то брызнул на стену. Обшивка даже не позволила жидкости растечься. В мгновение ока капли были ею поглощены.
Часть вторая. Научное настоящее
Из всех объятий, что держат нас, наикрепчайшие объятия незнания.
Чем дальше идешь по пути знания, тем лучше, и тем глубже чувствуешь свое невежество.
Знание и незнание – два антагониста, которые, скорее всего, находятся не по разные стороны, а обитают где-то на одной, хохочут, и играют друг с дружкой в карты, географические, конечно.
Встречайте … Энди Ларок
Да, если на его жизнь бросить беглый взгляд, к примеру, с высоты птичьего полета, не углубляясь, не разбираясь во всех дебрях его молодой, еще незрелой личности, можно увидеть, что он всегда был нормальным парнем. Не слишком бравым, не слишком храбрым, не усердным, не умелым, да, в общем, никаким.
Если приходилось выбирать между какими-нибудь мотивационными аффирмациями, он всегда выбирал ту, что мотивировала к не действию. Работа не волк и в лес не убежит – и все такое прочее. Те постулаты про знание, что впереди были размещены, уж неведомо откуда им найденные, надежно закреплены на титульной странице его дневника, который он с каким-то странным постоянством писал. Слова эти впечатляли каждого, кто их видел. И этот каждый непременно проникался симпатией к этому молодому человеку, который взял, своей рукой, да и нацарапал их для себя, принял, словно, свой девиз для жизни. Но вот только сам Энди, этот лобастый, с непослушной шевелюрой, с эдакой упрямой мордахой молодой человек, всегда посмеиваясь, следил за всеми, кто их читал. Ведь он видел в них совсем иной смысл, совсем иное содержание.
Если объятия незнания нас так плотно держат, тогда зачем рыпаться? Они же держат. Значит, не упадешь. Идти куда-то, вдаль, в дыру там, какую-нибудь лезть, чтобы понять истину, что ты дурак? Помилуй меня, Боже! Знание и незнание находятся в одном месте. Опа! Вообще волшебно! Вообще никуда переться и не надо!
Может благодаря тому он и разбился на своем челноке, и оказался выброшенным не на какую-то необитаемую планету, как нормальный и обученный, уверенный в своих знаниях пилот, а на необитаемый корабль.
Но во всем этом, будем разбираться по порядку.
Атака чертовых пиратов
Тот, кто не переживал абордаж на задворках космоса, а любое место на расстоянии трех выхлопов от мало-мальски обитаемой колонии уже можно считать задворками, не ведал что есть настоящий страх. Тот, кто проживал такое, медленно кивнет, и поплетется дальше по довольно занимательной истории этой. Ведь знает, ведь помнит, как пираты, просто появившись из ниоткуда, рвут на части корпус корабля магнитными крюками. Вовсе не беспокоясь, а в большинстве своем даже наслаждаясь, выстрелами потерявшего герметичность корабля. Сквозь, прямо на глазах, худеющую обшивку в холодный вакуум, прямо таки выстреливают беспомощные люди. Они вылетают подобно семечкам из бешенного огурца. Вылетают и летят в бескрайний космос, тут же расставаясь с воздухом, что секундой ранее был в легких. А теперь им даже нечем выкрикнуть Всевышнему свое последнее прощай. Немногим удается спасти себя, что там рассуждать о корабле. Нужно быть таким же безбашенным, как и сами пираты, чтобы выжить и ноги унести. Или этих псов летучих подстрелить.
Черт возьми, таким безбашенным был Ларок. Не этот, не наш герой, его дядя - Расс Ларок, хозяин корабля «Рагнарек» и его же капитан.
Нападение его застало на посту. Он какой-то своей внутренней железой почувствовал неладное.
- Мое правое яичко всегда бдит, чтобы уцелел его близнец слева,- пробубнил он про себя, и непременно так он высказался бы и позже, для всей команды, если все бы обошлось.
А пока капитан своим карманным монитором, что всегда таскал при себе, активировал корабль, мирно спавший в дрейфе, одним движением пальца призвал его к хлесткому развороту. Он все сделал инстинктивно, даже не отдавая для себя отчет. Но магнитные абордажные крюки летучих псов лишь скользнули вдоль по корпусу, оставив несколько царапин. Местами глубоких. Но это не сравнится с оторванным хвостом.
- Ха, псины! Следили?! Нюхали неделю, совали нос нам в зад! Дождались, когда уляжемся на дрейф! Придется вам довольствоваться лишь нашим пердежом!
Именно это уже спавшая команда услыхала, сразу же когда вскочила от крутого виража. А потом из динамиков полилось примерно это:
- Ну, все, чертята мои родные, вскочили, хватит дрыхнуть! Все по местам! Когда разделаемся с этими псами, каждый будет достоин, набить себе тату, самую дикую, самую нелепую, как я набил когда-то свой портрет на яйцах! И он всегда гладенький и ровный. Ибо ничто уже не заставит, чертята вы родные, моим причиндалам сморщиться от страха! И я сделаю из вас тоже настоящих мужиков!
Такое обещание слышал и Энди. Слышал лично для себя и не раз до этого. Не в такой, возможно, экспрессивной форме. Хотя, может, и в такой. Расс был крепким и достаточно оторванным капитаном, скитальцем, и черт знает, кем еще. Грозным и бородатым. Отпускал смешки по поводу легкого гусиного пушка, что пробовал покрыть мордашку парня. Пошучивал, конечно, его-то лес, что покрывал крутые горы и холмы его лица, не всякая бритва могла одолеть.
Но Энди посмеивался тоже. Посмеивался и сейчас. Дядя для него воспринимался, словно эдакая гора, неподвластная ветрам, ну и никаким сотрясам. Он вообще, в тот момент хотел схватиться за дневник, и начать писать в нем.
«Привет дневник, на нас напали пираты, а вот дядя Расс зовет их псами летучими …».
Ну, и дальше, тра-ля-ля, и бла-бла-бла, собирался он подобное писать, а сам, даже, представлял, как дядя будет хохоча, раскладывать, вешать пиратов на свои коленки, и хлопать мощною рукою по хлипким их задам. А сам будет хохотать, аж будет сотрясаться борода его густая. Собирался писать, и проводить глубинные параллели. Он вспоминал имена, что помнила история рода человеческого. Такие, как Атилла, Великий Александр, Цезарь, Ахиллес. Однажды он подумал, что мы помним их всего лишь потому, что другие имена забылись, вытерлись другие имена людей, что жили вместе с ними. Вытерлись из пласта памяти тысяч тон прошедших поколений. Вполне возможно, таким же именем окажется сплетение букв, что составляют имя дяди. Потомки будут помнить его, как великого героя. И, черт, точно не вспомнят отца Энди. Отца он не помнил сам.
Но этим мыслям не суждено было лечь и вплестись в бумагу. Грохнул взрыв и вылетела дверь, что вела в его каюту. Но парень, вздрогнув, все равно писать пытался. И вот здесь-то и становилось ясным, все здесь вставало на места – дневник, письмо, все это являлось его защитным механизмом. Он писал, стало быть, с ситуацией справлялся. Порой и такие фортели нам психика подбрасывает. А как спасет от взрыва гранаты писанина? Об этом этот вот Ларок не думал вовсе. Об этом думал за него Ларок другой. Он в дымившимся проеме, что теперь был вместо двери, и появился. Схватил испуганного, упиравшегося парнишку, и по коридору поволок.
- Засунь свои заметки себе поглубже, парень,- ревел он,- положи писалку, и бери стрелялку!
Он на ходу вытащил из-за пояса полуавтоматическое плазменное ружье, небольшое, но достаточно удобное для короткого ближнего боя. Как раз для абордажного. При этом, словно для демонстрации его возможностей, пристрелил вылетевшего из-за переборки уже проникшего на борт пирата.
- Черт возьми, они налезли уже. Телепортнулись как-то, не иначе.
Дядя Расс вскинул ружье, проверяя наличие заряда, сунул его в руки Энди, и потащил его за шиворот по когда-то белому, оббитому стайлексом коридору. Теперь пребывавшего уже в дыму, в вони сгоревшего пластика и опаленного мяса. Плазменные пушки весьма в снабжении подобного запаха преуспевали. А стайлекс хорошо справлялся с влагой и конденсатом, но плохо, черт возьми, с любой гарью. Скорее наоборот, будучи пористым, втягивал ее в себя. И вонял уже сам. Пока, уже будучи на свободном дрейфе, вентиляционной системой и спецсредствами его не прокачать.
Энди поймал оружие, автоматически поместил указательный палец у кнопки курка. Просто рядом, как учил дядя, не уложил и не давил, чтоб не выстрелить, не пальнуть себе под ноги невзначай, да не отстрелить свои же пальцы. И думая об этом, споткнулся о разлегшегося посреди пола подстреленного пирата. Споткнулся, и дабы не упасть ему пришлось наступить тому на лицо. Оно ему все равно уже не требовалось. Было слышно, как хрустнул нос.
Побег из Монополиса
Один
Кенворд смотрел в глаза старика, почти белые, возможно, выцветшие. Он даже подумал, что они теряли цвет по мере того, как из его тела уходила жизнь, медленно, год за годом. Подумал, что, должно быть, так происходит всегда. Когда-нибудь будут выглядеть и его собственные также. Но старик был все еще жив. Он висел за окном. И по всем законам падал. Но в то же время был и здесь, на расстоянии вытянутой руки.
Кенворд подался вперед и практически схватил его за локоть. Рука скользнула, да, в этот раз он успел даже ухватиться за него, но старик тут же продолжил путь вниз. И может быть завис, там дальше, как делал до этого. Сайрес этого не увидел. Раздался голос позади. Потом еще. А вслед этому и громкий крик.
- Он выбросил Оверхойсера за окно!
- Черт! Нет!
Только это и успел произнести Кенворд. Его окружили и прижали к полу, так и не дав подняться. Облако пыли с запахом разрушения и запах армейской обуви – все это объяло голову, и попало в ноздри, затем в легкие. И тут же проникло в глубину его тела, возможно, даже изменило его суть – так подумал Кенворд, пока вокруг него топали шаги, бряцало оружие. Руки заломили за спину, и тут же отозвалось болью плечо, старое и доброе. Боль никак не хотела его покидать. Она поселилась в нем. Она жила вместе с ним. И дело тут не в чувстве вины, про которое лепетал мозгоправ. И не в прелестной Кирстен Фальк, о которой отчего-то именно сейчас захотелось подумать больше всего.
Кенворд не успел додумать свою мысль. Тут же к запястьям прижался металл и раздался щелчок. И руки подались назад, будто кто-то решил Сайреса поднять, как чемодан за ручку. И плечо уже взорвалось. Оно вспыхнуло подобно вулкану, и по нервам растеклась лава, горячая, яркая и красная. И разлилась по всему телу.
В следующее мгновение Кенворд смотрел на все со стороны. Он вылетел от боли из тела? Нет! Он был в нем. Но стоял на несколько шагов позади. И вокруг бегали те же люди. И на нем уже не было наручников.
Спецназ гребаный. Так высказался бы Гарри. И его голос прозвучал, словно издали, тихий и сдавленный. Но это был голос Гарри.
Окно по-прежнему было разбито. И эта полувоенная полиция в черных комбезах, распластавшись на полу, опасаясь вылететь наружу от носившегося по зданию сквозняка, выглядывала вниз.
- Что здесь произошло?
К Сайресу подбежал один из этих черных человечков и, уже не зная, как получить необходимый для него ответ, принялся трясти за руку. Плечо снова отозвалось. Взорвался тот же вулкан. И по телу снова растеклась горячая лава.
В следующую секунду Кенворд стоял еще на несколько шагов позади. Спецназ все также бегал.
Голос Гарри уже практически зазвучал в голове Сайреса. Он снова его слышал достаточно громко. И звучавшая фраза заставила завертеть головой.
- Это поле вариантов, напарник. Готов играть в кости с Дьяволом?!
- О, черт, Гарри!
В тоже мгновение черные человечки отреагировали.
- Гарри Мироян? Ты видел его здесь? Где он?
Пряча руку, как нечто самое ценное, что есть в жизни, Сайрес попятился от спецназа.
- Я не видел никого.
- Ты, Кенворд Сайрес, верно?
Сайрес скользнул взглядом по нашивке на форме. Отнекиваться не было смысла.
- Ты его напарник, это тоже верно?
Кенворд сделал еще один шаг назад, и протестующе поднял руку, и плечо снова превратилось в катастрофу. Он согнулся, а в кармане брюк заиграл брелок. Его странной мелодии отозвалась другая. Затем еще. Все эти источники, будто находились на этом его странном пути, на линии от окна. Звуки, похожие на флейту играли некоторое время вразнобой, а затем слились в унисон. И на пике очередной высокой ноты, музыка отозвалась и в плече. Так же реагирует на холодное больной зуб. Хотя, возможно, Кенворд просто все же сдавался, и терял сознание.
Два
Кенворд очнулся и увидел деревья, бежавших куда-то людей, скрежетавших мусорщиков-роботов и летевших в небе птиц. С секундой промедления понял, что сидит он в парке, на лавке, и было уже утро. Мысли о парке мгновенно вызвали воспоминания о старых семейных альбомах, где какие-то его деды и бабки также сиживали в тени парковой зелени. В каком-то их собственном времени застыв. И там они кормили с рук белок. Кенворд подумал, отчего никому не пришло в голову создавать еще и механических белок?
Боли никакой не ощущал. Ни в плече, нигде бы-то еще. Его тело, напротив, наполняла пустота. Если она может что-то наполнять. Но в этот момент это воспринималось возможным. Даже подумалось, а было ли это его тело? И тут же рефлекторно взгляд пополз вниз, чтобы взглянуть на ноги, на живот и руки. Но что-то этому мешало.
Рядом сидел кто-то. А голова предательски, тоже никак не хотела повернуться, чтобы этого кого-то рассмотреть. И снова, секундой позже, Кенворд сообразил, что в шею что-то упиралось.
- А, ты здесь уже, приятель?!- прозвучал голос справа, и давление в шею пропало.
Голос торговца смертью заставил забиться сердце. Мысль, что он сидел с ним рядом, пока Сайрес пребывал в отключке, заставила испугаться. А странная невозможность шевелиться, привела уже к повышению давления. И тут же застучало в висках.
- Тише, приятель. Я не готов еще и тебя потерять. Все закончилось. И мы все спокойны и радуемся жизни.
- Какого черта ты здесь делаешь?
Сайрес обрел, наконец, контроль над телом, и оно вело себя ровно так, как если бы просидело на этой лавке не меньше суток. Его взгляд упал на планшет, что курьер держал в руках, и изучал, бегая по экрану пальцем.
- А ты жадина!- улыбнулся он,- ну, да ничего. Сочтем платой за сохранность. Как, плечо больше не болит? И не будет. Ты здоров!
Сайрес, справляясь с опасениями порвать собственные застывшие связки, схватил его за шею, и притянул противное лицо, уже искривленное гримасой боли, практически вплотную к своему.
- Какого черта ты несешь?!
И его тут же осенило. Как только боль из плеча ушла, вернулись и обрывки памяти.
- Ты?! Это же был ты!
И он, продолжая шею сжимать, затряс ею, желая увидеть, как в голове торговца закатятся глаза. Или словно в дьявольском шаре предсказаний, вместо этих глаз выкатится какой-то новый смысл.
- Да, успокойся,- простонал тот,- расслабься уже.
Он выронил из рук планшет. Тот застучал, прыгая по лавке. Торговец оттолкнул Сайреса, чтоб его поднять.
- Посмотри на вещи шире, дьявол. Ты мне вытряхнул мозги. А мы помогли тогда друг другу, между прочим. Хотя тогда наше сотрудничество представлялось для меня иначе. Не таким тесным и продолжительным.
Он потер глаза, и размял шею. А Кенворд сделал вдох, действительно, пробуя успокоиться. В голове, по-прежнему стучало, и в глазах пульсировала кровь. А сердце бешено колотилось в груди. И он по-настоящему испугался, что с ним вот-вот случится аневризма.
- Что ты сделал тогда со мной?
- Ничего. И не строй из себя жертву. Противно слышать. Многим везет гораздо меньше,- он улыбнулся, хищно и безобразно,- ведь ты хотя бы распоряжаешься своим ходячим имуществом. Неизвестно, как долго, конечно.
Сайрес повернулся и уставился на торговца. А тот поднял руки, ладонями вперед, и сделал улыбку шире.
- Я здесь не причем, приятель.
- Не называй меня ….
- Да, брось, дьявол, достал уже. Тебе вообще стоит переоценку сделать, кто есть кто. И кстати, в попытке поискать в окружении друзей, помни, что твой лучший друг тебя продал в припадке абстиненции. Да, в порыве просто невероятной ломки передал некоторые права на собственного друга! В обмен на возможность еще немного кайфануть. И ты теперь не принадлежишь себе в полной мере.
- Чего?
- Да-да. Твой дружище Гарри. Тот еще наркоман. Советую иметь дело с простыми людьми, обладающими прозрачными идеалами. Меня, к примеру, интересуют только деньги, и карты в твердой валюте. Такие сложные и мутные материи, как дружба,- торговец смертью пожал плечами,- сегодня есть, а завтра ты сидишь на лавке в парке по уши в дерьме. Наложенным на тебя, заметь, собственным же другом. Ха!
- Какого черта ты говоришь?!
Торговец задрал голову вверх, и посмотрел в расцветающее светом теплого дня, небо. И день обещал быть приятным. Погодой, по крайней мере.
- О, как же трудно это, дьявол подери, раскрывать человеку правду! Просто на хрен отбираю у ребенка детство! В общем, так, собираешься ты играть или нет, неважно. Дьявол свои кости уже бросил. Можешь своего друга винить, можешь случай. А можешь просто получать удовольствие. Извини, но призовых лошадей приходится выращивать. Они, к сожалению, просто таковыми не рождаются. Но перед этим их ловят, в расставленный умелый капкан.
Сайрес сделал попытку снова торговца схватить, но тот слишком быстро отстранился. И в его руках оказались те самые брелоки и сломанная карта.
- Иногда некоторые предметы неслучайно оказываются в наших руках, верно?
Улыбка не стала не шире. Стремилась, возможно, но растягиваться некуда было. Она стала еще противней. Для этого в этом лице подобный ресурс имелся.
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги