Чика

Часть 1. Глава 1

Гирлянда из светящихся фонарей распложённых вдоль трассы, гибкой змеей уползает далеко за горизонт. Сморгнув накатывающую дрему, сбавляю скорость и растираю лицо ладонями. Зря я взял этот заказ. Не люблю работать за наличку. Шестое чувство подсказывает, что прокачу я сегодня зайца. Веки словно налиты свинцом, чувствую, как сознание мутится и крепче сжимаю руль. Хоть спички вставляй… отрубаюсь. Скинув скорость, съезжаю на обочину. Пошарив рукой под пассажирским сидением вытягиваю почти полную бутылку минералки. Вывалившись из машины, поливаю голову водой. Жаль, что она теплая, была б холодной, взбодрила бы как надо. Допиваю последний глоток безвкусной минеральной воды, бросаю опустошённую баклажку в багажник. Это крайняя смена. Всех денег не заработаешь. Второго инвалида на шею матери не хватает.

Моя жадность меня погубит. Около часа по трассе и еще почти столько же по деревне, в которой я еще никогда не был. Деревянные покосившиеся халупы вдоль убитой грузовиками грунтовки. Сосновый бор, мельтешащий длинными голыми стволами деревьев, снова халупы и бараки, какая-то заброшенная ферма. В темноте все кажется не жилым и до жути угрюмым. Сеть пропадает и появляется снова. За кем я еду? В таких местах могут обитать только маньяки. Похоже об электрическом освещении здесь знать не знают. Хотя нет… редкие телеграфные столбы с раскинутыми проводами говорят об обратном. Впереди развилка. Дорога расщепляется словно рогатка. Сворачиваю прямо под кирпич. Для кого установлен этот знак? Бросаю взгляд по сторонам продолжая свой путь. Далее дорога пролегает через бор. Грибник, что ли какой заблудился? Да какие сейчас грибы? Не меньше километра ползу между выкошенных сосен. К моему удивлению навигатор приводит меня не к избушке на курьих ножках и даже не к охотничьему домишке, а к здоровенному трехэтажному дому из сруба. Не иначе дачка дворника какого-нибудь. Останавливаюсь около высоких ворот. Меньше чем через минуту распахнув калитку, из двора выплывает девчонка. Судя по внешнему виду не грибничка и не рыбачка.

Девчонка приземляется позади меня, как нарочно, со всей дури хлопая дверью. Ненавижу эту работу и таких пассажиров терпеть не могу. С трудом давлю в себе возмущение.

- Доброй ночи! - произношу дежурную фразу. Девушка игнорирует мое приветствие, стучит коготками по дисплею телефона строча сообщение.

- Поехали, - не отрывая взгляда от телефона произносит она холодным, надменным тоном.

Отчего-то я медлю, не спешу трогаться с места. Смотрю на нее через зеркало заднего вида. Где-то я ее видел... Копна глянцевых каштановых волос собрана в высокий хвост на макушке. Глаз не разглядеть, их скрывают слегка опущенные длинные ресницы. Метнув в меня недовольный взгляд и немного приподняв подбородок, девчонка выдает недовольно:

- Ну!! Мы едем или нет!?

Выжимаю сцепление, сдаю назад выруливая на дорогу. Под колесами шуршит мелкий гравий, им отсыпана узкая лента подъездной дороги к дому. Девчонка отрывает взгляд от телефона, слегка прикусив пухлую нижнюю губу смотрит в окно. Точно видел ее где-то… Но где?

- Может, ты будешь следить за дорогой? - неожиданно выдает она продолжая смотреть в окно.

- Может, вы будете разговаривать повежливей?

Явно не ожидая такого ответа, поворачивает голову, впиваясь в зеркало темным колючим взглядом. Встретившись с моим, застывает на секунду, затем снова отворачивается. Сон как рукой снимает. Кручу в голове все возможные варианты где мог ее видеть. Голос тоже на удивление знакомый. Может очередная блогерша, мелькнула где-то в ленте соцсетей между делом?

За всю дорогу девчонка больше не произнесла ни слова. А я нисколько не стесняясь, при любом удобном случае бросал на нее взгляд. Красивая… я бы такую не забыл если бы действительно пересекся бы с ней в повседневной жизни.

Дорога обратно не показалась такой длинной, подъезжая к назначенному адресу мне дошло, что прошло уже около двух часов как она села в машину. Почти всю дорогу она смотрела в окно не меняя позы, все время держала руки скрещенными на груди. Выглядела очень напряженной и сосредоточенной. Несколько раз заглядывала в телефон, вжикнувший входящим сообщением. Я еще ни за одним клиентом так не следил. Сегодня было больше сорока заказов. Ни одного в лицо не узнаю, если на улице встречу. Разве что истеричную бабу с орущем ребенком, отказавшуюся вызывать детский тариф и требующую пристегнуть ее трехлетнее чадо обычным ремнем безопасности. Ныряю во двор многоэтажки битком забитый автомобилями. Машины запаркованы так тесно и хаотично, что я не уверен, смогу ли проехать сквозь двор. Возможно, придется сдавать назад. Останавливаюсь и на всякий случай не снимаю блок с дверей. Оборачиваюсь назад. Девчонка держится за ручку переводя взгляд с меня на опущенный блокатор.

- С вас три тысячи восемьсот девяносто рублей, - произношу разглядывая ее уже не через зеркало.

Девушка сглатывает, порхает ресницами и слегка растянув губы в вынужденной улыбке произносит:

- Сейчас вынесу деньги, подожди пять минут.

- Не-а, - отрицательно качаю головой. Нашла дурака. - Звони кому-нибудь, пусть выносят! - Девчонка буравит меня ненавистным взглядом. - Денег нет и не будет, - произношу разворачиваясь, трогаюсь с места.

- Останови! Я же сказала, что сейчас вынесу! - выкрикивает возмущенно.

Сдаю назад, виляя между тесно стоящими тачками.

- Хороший ход. Пока, я буду выезжать из этой жопы, ты сделаешь ноги.

- Останови! - девушка нервничает, дергая ручку.

Пока машина медленно выползает из двора задним ходом, у нее есть все шансы выскочить на ходу. Длинными ногтями пытается подцепить блокатор. Но не тут то было, из моей старушки так просто не выбраться. Знаю я таких мурых.

- Останови, я сказала! Получишь ты свои деньги!

- Конечно получу, ты думаешь я четыре часа возможного сна тебе задаром подарю. Охереть! Бывают же наглые люди! - выруливаю на трассу разгоняя тачку.

- Стой! Куда ты едешь?

Глава 2

Картинка словно конструктор моментально складывается в голове. Пару месяцев назад эта девица уже попадалась мне на глаза. Она волокла по тротуару здоровенный чемодан с отвалившимся колесиком. Вела себя очень нервно и дергано, примерно так же как ведет себя сейчас, после того как поняла, что сбежать не получится.

Если бы не пассажир сидящий в машине, я, наверное, вызвался бы ей помочь. Чемодан на самом дела был размера ХХL и выглядел очень тяжелым. В тот день она была в белой шубе, на каблуках, и с точно таким же конским хвостом на затылке, на которой я не мог не обратить внимания. Но больше всего взгляд зацепили высоченные стальные шпильки. И то, как она вышагивала на этих ходулях по дороге схваченной утренним заморозком. Ни одна из моих знакомых девушек не носит каблуки. Сестра иногда таскает мамины старые туфли по дому, но ей всего десять, как только начнет походить на девушку, напялит худи, широченные джинсы, кроссы и смешается с серой массой.

Затылком ощущаю ее ненавистный взгляд. Она продолжает безрезультатно названивать кому-то. Почти четыре утра, похоже никому она не дозвонится. И что с ней делать?

- Ты дома? Можешь спуститься!? Потом объясню, - раздосадовано говорит в телефонную трубку. - Деньги захвати.

Подъезжаю к шлагбауму, охранники меня знают, поэтому без вопросов пропускают во двор.

- Подъезд?

- Четвертый.

Притормаживаю и глушу двигатель. Посидим, подождем… От чего-то напряжение, охватившее меня в последние пару часов спадает. Зевота одолевает, веки снова наливаются свинцом. Сейчас разберусь с ней и к Тимуру поднимусь. Осознание того, что башка может коснуться подушки прямо сейчас, дурманит голову. Время тикает, в голову закрадывается подозрение.

- Ты не сама с собой разговаривала случайно?

Подъездная дверь распахивается. Тимур еле волоча ноги плетется к машине на ходу просыпаясь. Заглядывает в окно удивленно на меня таращась.

- Открывай! - психованно выдает девчонка дергая за ручку.

Снимаю блок, она пулей выскакивает на улицу.

- Тимур, заплати таксисту. В понедельник отдам тебе деньги, - на ходу произносит она топая к двери. Тимур перехватывает ее за руку, не позволяя смыться.

Выхожу из машины, здороваюсь с Тимом, наблюдаю как она трепыхается в попытках вырвать руку. Сегодня она тоже на каблуках. Хотел бы я посмотреть, как бы она на них удирала.

- Алика, что за херня? В какой понедельник?

- Заплати и отпусти человека, - смотрит на него повелительно.

Откуда в ней столько гонора? Не припоминаю, чтобы среди девок Тима, числилась хотя бы одна Алика.

- Может вы дома разберетесь, а? Заплатите честному человеку и отпустите с миром.

- Сколько? - улыбается Тимур.

- Пятера.

- Сколько, сколько? Откуда ты ее вез, из Ханты-Мансийска?

- Из деревни Сизые Грачи. Слышал о такой?

Тим пожимает плечами.

- Алика давай проясним ситуацию. Ты хочешь, чтобы я оплатил твое ночное путешествие по близлежащим деревням и селам, правильно я понимаю?

- Прекрати выделываться, - шипит на него девчонка.

Тимур достает телефон и зевнув, начинает листать в телефоне сообщения.

- Тим, выручи, пожалуйста! Скинь пару тысяч, завтра отдам! - писклявым голосом произносит Тимур, вероятно парадируя девчонку. - Это у нас двадцать восьмое января. Заметь, тогда ты еще говорила мне «пожалуйста», - бросив на нее ироничный взгляд говорит он. - Далее… Шестое февраля - скинь три тысячи, плиз. Двенадцатое февраля - займи пять тысяч. Седьмое марта. О, здесь даже фотка имеется, - поворачивает ко мне телефон. На дисплее изображена рука с длинным острым маникюром красного цвета. Прикинь, два косаря эта хрень стоит. Сколько тебе нужно помотаться за два рубля? - обращается ко мне. - Ты ничего не перепутала? Напомни мне, кто мы друг другу?

Недовольно морщась, девчонка отворачивается.

- Алика, мы просто соседи. Если я выручил тебя пару раз, это не значит, что буду делать это постоянно. У меня все учтено. В один момент я просто выкачу твоему отцу счет и дело с концом. Я в последний раз плачу за тебя и только потому, что знаю водилу. Был бы на его месте кто-то левый, я не дал бы ему ни копейки. Разбиралась бы с ним сама.

Тимур отпускает девчонку, вытягивает из кармана бумажник. И тут уже я, ни с того ни с сего подорвавшись, хватаю ее за руку. Сам не до конца осознавая что делаю, вцепляюсь в ее руку мертвой хваткой.

Девчонка смотрит на меня вылупив глазища. Вот-вот заорет.

Тим протягивает мне деньги и удивленно таращит глаза.

- Да отпусти ты ее! Пусть топает, мошенница.

- Не надо денег, убери.

- Ты серьезно!? Возьми… пол ночи ее катал.

- Она отработает.

- Нет! Ты охренел? Отпусти меня, придурок!! - визжит девчонка, привлекая внимание охранника, направляющегося в нашу сторону.

- Ребята, что у вас там происходит? Это ты, Тимур?

- Все нормально, дядь Саш, - выкрикивает Тим пытаясь отцепить мою лапу от предплечья девчонки. Охранник останавливается, но назад не уходит. Стоит наблюдает.

- Кир, ты переработался походу, отпусти ее. Знаешь, кто ее пахан?

Глава 3

Сижу на кровати в незнакомой комнате и не могу собрать мысли в кучу. Где я? Единственный вопрос молоточком стучащий в висок. Прячу озябшие ступни под одеяло. Верчу головой по сторонам. Прозрачная занавеска парусом надувается от сквозняка. Заворачиваюсь в одеяло с головой и сползаю с кровати. Ноги, затянутые в тонкий капрон ступают по ледяному деревянному покрытию. Ежусь, выдыхая пар изо рта. Как же холодно. Сколько сейчас времени? Судя по тому, что за окном щебечут птицы, раннее утро. Это так странно, я еще никогда не просыпалась под пение птиц. Подхожу к приоткрытому на режим проветривания панорамному окну, сдвигаю легкую ткань в сторону. Зажмуриваю глаза и открываю их снова. Я в лесу. Высоченные сосны торчат из земли частоколом, заполняя все пространство, видимое глазу. Гудящая голова начинает подкидывать флешбеки из недавнего прошлого.

- Кристина! Крис! - срываюсь я к двери, бросив одеяло валяться на полу.

Сбегаю вниз по лестнице. Заглядываю в пустые спальни на втором этаже, спускаюсь на первый. Стою посреди захламленной гостиной, слушаю тишину и до меня наконец доходит, что я не Кевин Маккалистер, мне не семь, но забыли меня точно также, правда не родители, а друзья моей единственной подруги. По всей вероятности, теперь уже бывшей…

Дозвониться до Кристины удается только спустя пару часов. По ее наигранному удивлению, становится ясно, что забыли меня не случайно.

- Мы думали, что ты села в машину к Артуру, - нараспев произнесла она нисколько не удивившись. - Давай я попрошу Руслана, он тебя заберет.

- Не нужно, я вызову такси.

- После обеда, должен приехать клининг, ты можешь вернуться с ними, - ехидно, словно с поддевкой пропела Крис.

Никогда! Никогда, я больше не поделюсь своими проблемами ни с одной живой душой.

- Может тебе денег подкинуть, такси выйдет не дешево, - словно царапая открытую рану, продолжила она.

- Ну, и сука же ты…

- От суки слышу, - усмехнувшись выдала Кристинка и бросила трубку.

Пластик валящийся в моей сумке совершенно бесполезен. Отец перевел с моих счетов деньги. Наличными тоже выходит не густо. Шестьсот пятьдесят рублей бумажными и тридцать мелочью. Навигатор показывает страшные цифры. Я помню, что ехали мы долго, но что уедем настолько далеко, даже подумать не могла. Было очень весело, я давно так отлично не проводила время. Все было бы хорошо, если бы не внезапно проснувшаяся ревность Крис. Мы разругались в пух и прах. Никому не было дела до ее истерики даже ее парню. Но мое настроение было изгажено окончательно и бесповоротно. Я поднялась на мансарду, закрылась в спальне и уснула.

Вот теперь сижу на ступеньках чужого дома и пытаюсь дозвониться до мамы. Папе звонить не буду принципиально.

Начинаясь на коленке, под юбку уползает жирная стрелка, приговорившая мои колготки к помойке. Минус пятьсот рублей. Усмехаюсь собственным мыслям. Когда я считала такую мелочь? Найдется ли человек готовый забрать меня отсюда за оставшиеся сто восемьдесят рублей?

Никто не хочет ехать в эту глухомань. Такси можно заказать только с платной подачей из города. Я потратила уйму времени на поиски зарядки для телефона в итоге нашла ее в шкафчике одной из ванных комнат. Подзарядив телефон продолжила обрывать телефон мамы. Это бесполезно, она никогда не просыпается раньше одиннадцати, а в Калифорнии сейчас часов пять утра.

Крис меня обманула, никто не приехал убирать срач, разведенный шумной компанией. Мне срочно нужно в город, завтра приезжает отец. Если он меня потеряет, то я даже представить боюсь какая еще кара меня ждет. Он точно отправит меня на вокзал торговать пирожками или мыть посуду в какую-нибудь столовку.

Только в первом часу ночи, наконец нашелся человек, готовый ехать сюда за наличку. Моей радости не было предела и даже то, что мама мне так и не перезвонила, не омрачила моего внезапно взлетевшего до небес настроения. Я быстро переодела порвавшиеся колготки задом наперед, умылась, немного подкрасилась и даже сгрызла яблоко сиротливо лежащее на барной стойке.

Но радость моя была не долгой. Дурные мысли моментально заполнили голову. Никто кроме Кристины не знает, что я здесь. Кто за мной приедет и куда он меня повезет, тоже неизвестно. Липкий ужас сковал конечности. Непроглядная тьма за окном, нарисовала в воображении все возможные и невозможные варианты развития дальнейших событий. Я еще и без денег. Вдруг он попросит заплатить вперед! Что я буду делать тогда? Что я буду делать добравшись до города, я уже решила. А что если мой план не сработает? Все равно у меня нет другого выхода…

Взяв себя в руки выхожу за калитку. Сажусь в машину стараясь не смотреть на водителя. Никакого зрительного контакта. Вдруг он поймет по глазам, что заплатить мне не чем. Надеюсь он не из болтливых и не страдает излишним любопытством. Водителю не больше двадцати, и чтобы предупредить его возможное желание пообщаться, решаю вести себя максимально холодно и высокомерно.

Перекинувшись парой вынужденных фраз, всю оставшуюся дорогу едем молча. Парень лишь изредка бросает взгляд в зеркало заднего вида, задерживает его на несколько секунд, а затем возвращает к дороге. Что-то мне подсказывает, что опасаться мне нечего, у него довольно теплые, но какие-то уставшие глаза. Мне даже становится немного жаль, что придется его обмануть.

Набираю сообщение Тимуру, но оно до него либо не долетает, либо он уже отправил меня в бан. Вот это будет настоящей потерей. Такого щедрого малого нужно еще поискать. Может все-таки замутить с ним? Нет, тогда я потеряю последний источник дохода. С ним лучше просто дружить, тем дольше может продлиться наше общение.

Глава 4

Прислонившись спиной к стене, держу над головой керамическую копилку. Розовая свинка в белый горох попалась мне на глаза на днях. Когда мне было лет десять, я битком набила ее монетами, а разбить так и не решилась. Много лет она пылилась на полке и вот, буквально позавчера, я решила, что ее время настало.

Я проснулась от постороннего шума, доносящегося из прихожей. Подскочив с кровати, немедля подхватила приговоренную свинью. Я четко слышу шаги и понятия не имею, кто это может быть. Папа задерживается еще на неделю, о чем сообщил мне позавчера вечером. Свою помощницу по хозяйству он уволил в тот день, когда я с чемоданом переступила порог его квартиры. Вероятно, решил, что в моем лице найдет ей замену.

Последние три дня я не выхожу из дома. Сплю очень беспокойно. Мне все время снится, что кто-то гонится за мной. Некто настигает меня сзади и схватив за волосы, волочет меня по асфальту, в кровь раздирая мне колени и ладони, цепляющиеся за все, что попадется на пути. Это какая-то паранойя. Всякий раз распахнув глаза, пытаюсь воспроизвести в памяти черты лица того парня. Но его внешность никак не вяжется, с ужасами транслирующимися моим сознанием, которую ночь подряд.

Хотя, маньяки ведь тоже на вид безобидные. Посмотришь на такого очкарика и ни за что не подумаешь, что он уже прикончил восьмерых и на тебя глаз положил. Папа почти каждый вечер смотрит какую-нибудь чушь из разряда: «Самое громкое убийство восемьдесят пятого года» или «Дело шайки беспредельщиков Васи Упыря». Как тут не впечатляться? Удивляйся потом таким снам. Первое время я пыталась к нему подлизаться, поэтому просмотры подобных передач, были чем-то вроде семейного кино. Но папа идти на сближение на моих условиях отказался, поэтому я умыла руки. И оставила это бесполезное и совершенно скучное занятие.

Но сны то начали мне сниться именно сейчас, а мой маньяк на очкарика не похож. Хоть я и помню его довольно смутно. Только глаза узнаю, пожалуй, а остальное довольно размыто в моей памяти. Он похоже решил доконать меня звонками, иначе как объяснить то количество неизвестных номеров одолевающих меня круглые сутки.

Занесенные над головой руки начинают неметь. Пока я случайно не уронила тяжеленькую свинку себе на голову, осторожно опускаю ее. Мое обоняние улавливает странные запахи. Маньяк жарит яичницу!? Может папа сжалился надо мной и вернул Наталью Ивановну? Тихонечко приоткрываю дверь высовываясь из комнаты. К шкварчанию доносящемуся из кухни прибавляется запах кофе, шум воды, и грохот тарелок и чашек приземляющихся на стол. Смело шагаю в сторону кухни. Впиваюсь взглядом в широкую спину.

- Привет, - не без удивления произношу я.

- Привет, - Дорофея поворачивает голову. - Я думала ты спишь. Завтракать будешь?

- Ты меня напугала! Можно ведь было позвонить!?

- Я звонила, - сестра поворачивается и опирается своим могучим телом на столешницу гарнитура. - Три раза.

- У меня, наверное, не записан твой номер, - морщу нос.

- Действительно, зачем он тебе… Кстати, я так и не поняла, ты меня заблочила что ли? - раскладывает яичницу на две тарелки.

- Не знаю, посмотрю потом. Может случайно. Ты надолго?

- На пару дней. Я думала папа будет дома, хотела сделать ему сюрприз. Мы с Сашей решили пожениться, - ее губ касается легкая улыбка, глаза начинают лучиться светом.

- Поздравляю, - ощутив неприятный осадок присаживаюсь за стол. - Когда свадьба?

- В конце августа.

Свадьба! У Дорофеи свадьба! Уму не постижимо… Я ничего не понимаю в этой жизни. Она же некрасивая, совершенно не симпатичная, абсолютно неотесанная мужичка. Даже сейчас она одета в подобие спортивного костюма и ходит так постоянно. Я ни разу не видела ее на каблуках. Хотя какие ей каблуки. Она выше меня на полторы головы и тяжелее в два раза. Короткие светлые волосы, собранные в мышиный хвостик, глаза без ресниц, нос картошкой. Эта великанша выходит замуж, да не за абы кого… Чисто из любопытства, я как- то навела справки о ее Саше.

Дора молча рассматривает меня пряча улыбку.

- Что?

- И на это, ты променяла возможность обучения в престижном университете? - кивает на мою новую грудь, обтянутую трикотажной пижамной маечкой.

- Твое, какое дело?

- Алика, какая ты все-таки глупая.

- Зато красивая, - вздернув подбородок смотрю на нее свысока, хоть и сижу на стуле, а она горой возвышается надо мной.

- А, с новыми сиськами, так вообще «Мисс вселенная», - хмыкает она.

Вот и пообщались… Поднимаюсь со стула, иду к двери.

- Сядь, поешь! В холодильнике шаром покати, одни листья салата.

- Ну ты же нашла яйца.

- Чем очень удивлена.

- Приятного аппетита, - прикрываю за собой дверь своей комнаты.

Дорофея старше меня на девять лет у нее два высших образования, скучная работа и квартира в Москве. Из этого списка мне достаточно бы было просто квартиры. Но папа словно с сума сошел, когда узнал, на что я потратила деньги. Нужно было делать операцию на втором курсе. Отучилась бы как-нибудь год, может за этот год и недвижимостью бы обзавелась. Теперь личные квадратные метры мне только снятся.

- Алика, открой дверь курьеру, - кричит Дора на всю квартиру.

Глава 5

Захлопываю дверь. Вытаскиваю деньги и убираю их в карман. Пригодятся, Нюша может пожить еще пару дней. Заглядываю в пакет. Ничего интересного. Оставляю пакет на полу у дверей.

- А разобрать не могла? - возмущается Дора.

- Ты меня не просила.

- Могла бы и догадаться, - тащит колбасу и булки на кухню.

- Ты же сказала, что приехала на пару дней? - подпираю плечом откос двери, глядя на сестру разбирающую пакет.

- В пятницу утром уеду.

- А это тогда зачем? - киваю на гору продуктов возвышающуюся на столе.

- Ну ты же у нас безработная. Считай, что материальная помощь.

- Не нуждаюсь, - фыркнув, ухожу к себе.

- Алика! В самом деле! Ты ведь просвечиваешься уже! Так нельзя, к чему эта голодовка?

- Не говори глупости, никакой голодовки нет. Я питаюсь, как обычно.

- Как обычно, это шпинатом и авокадо?

- У меня свой рацион. Что ты цепляешься? Ты считаешь, что лучше есть колбасу и напичканную антибиотиками курицу.

Где-то в глубине души я люблю сестру. Когда мне было года три-четыре, я конечно слабо помню это время, но отдельные фрагменты из тех времен иногда всплывают в моей памяти. Мы были с ней достаточно близки. Она в тот момент уже была подростком, но при этом гораздо больше походила на мою маму, чем моя собственная мать. Помню, как я звала тогда ее Феей. Полное имя проговаривать было долго, а привычное всеми Дора, мне не нравилось и казалось чем-то грубым и обидным.

- Алика!

- Да, что опять? - распахиваю дверь.

- Давай, порядок наведем? Квартира погрязла в пыли. Ты только посмотри, что творится! - проводит ладонью по поверхности подоконника, демонстрируя мне пыльные следы.

- Наводи, - закрываю за собой дверь, снова падаю на кровать.

На самом деле валяться совсем без дела уже порядком надоело. Я не знаю сколько я буду бастовать, потому что и так уже понимаю, что ничего своим игнором всех, и вся не добьюсь. Папа еще, как назло уехал почти на две недели. Как специально, оставил меня одну. Денег, он разумеется, мне не оставил. Сказал, что в офисе меня ждет ежедневая оплата, и на пропитание себе, я вполне способна заработать самостоятельно. Не знаю, как он пропустил мою ночевку на даче, я думала ему кто-нибудь доложит, что я не ночевала дома. Ну… по крайней мере, из этого можно сделать вывод, что нет за мной никакой особой слежки, которой он меня стращал. А вот Дора, приехала не просто так. Мымра сто процентов доложила ему, что на работу я не хожу, в этом можно совершенно не сомневаться. Уверена, что по просьбе папы Дорофея забила холодильник. Прям, сюрприз прилетела делать, будто не знала, что его нет дома.

Покачивая ногой в такт музыке, листаю ленты социальных сетей.

- Ауч! Что ты делаешь?

Дора держит в руках мои наушники, складывает их.

- Отдай! - следом за наушниками из моей руки исчезает телефон. - Ты совсем охренела!? - ору ей вслед. Дора молча заходит в комнату отца, через секунду выходит из нее и запирает дверь на ключ.

- Телефон получишь, когда наведешь в квартире порядок. Алика! Это уму не постижимо, ты посмотри вокруг! Как ты живешь?

- Прекрасно живу, как видишь, - складываю руки на груди.

- Я надеюсь ты шутишь? Вся твоя жизнь: проснулась в обед, съела яблоко, завалилась на кровать, встала, пошла сгрызла стебель сельдерея, снова на кровать и в телефон залипла, поужинала пучком зелени и снова баиньки. И так по кругу, изо дня в день.

- А ты живешь прям супер интересную жизнь!

- Сейчас речь не обо мне!

- А вот не надо было выдергивать меня из привычной среды обитания.

- Ты себя то слышишь?

- Папа лишил меня всего: денег, друзей, любимого дела!

- Что ты любимым делом зовешь? Фотографироваться полуголой и всюду выставлять эти фотки.

- Да что ты понимаешь? Ты просто мне завидуешь!

- Чему завидую? Твоей внешности, которую ты холишь и лелеешь, и считаешь, высочайшим даром свыше. Зачем тогда переделывать себя начала?

- Мое тело - мое дело!

- Ну вот попробуй обколоть и перекроить теперь себя без папиных денег!

Инстинктивно касаюсь пальцами носа, выдавая себя с потрохами.

- Что, не успела?

- Не понимаю, о чем ты.

- Нос тоже собиралась переделать? А к чему тебе это? Ты же и так идеальна!

- Мне не о чем с тобой разговаривать. Ты все равно меня не поймешь!

- Куда уж мне… - качает головой Дора.

- Телефон отдай!

- Приведешь в порядок квартиру, возьмешь.

Еще чего! Разбежалась… Включаю телевизор и заваливаюсь на диван в гостиной. Ищу подходящий фильм не долго. Пульт выдернутый из моих рук, отправляется в коробку, следом в нее летят: планшет, ноутбук, пульт от второго телевизора.

- Ну и чего ты добиваешься? - смотрю на нее с ухмылкой на лице. - Я никогда этого не делала, не собираюсь и начинать.

Глава 6

Сегодня я побил свой рекорд, сто восемнадцать заказов и еще не вечер. Брать коротыши и правда выгодней, главное крутиться в максимально людных местах и успевать выхватывать короткие маршруты. Полчаса назад вез девчонок к фитнес клубу ровно два квартала. Потрясающая у них конечно логика, не пройти по улице семьсот метров, зато нагулять десятку на беговой дорожке.

Набираю Тимура, пока нахожусь в районе его дома. Сегодня я неплохо заработал, можно завезти ему часть долга. Паркую тачку напротив его подъезда. Спустя пять минут Тим вываливается во двор, морда заспанная, на башке черти что. Тянет мне руку, зевает.

- Че не поднялся? - трет лицо ладонями, быстро моргает.

- Мимо проезжал, перекурю немного, дальше поеду, - отсчитываю десять тысяч, протягиваю ему.

- Мне не горит, Кир. Можешь позже отдать.

- Не… забирай. Если что, я еще обращусь.

Тим убирает бабки в карман.

- Батя как? - окончательно сморгнув дремоту, опирается локтем на капот тачки.

- Нормально, осваивается…

- Так вы насовсем туда?

- Угу, - киваю, кручу башкой по сторонам будто ищу кого-то. - Квартиру уже сдали. Потихой ремонт в доме делаем.

- У Олеськи, наверное, истерика.

- Уже нормально, первые пару дней, рыдала белугой. Но когда поняла, что в ее жизни почти ничего не изменится, успокоилась немного. На Чемпионат России скоро покатит со своими танцульками.

- А ты, что?

- А я, что? - вновь верчу головой, окидываю взглядом балконы. - А я буду на все это зарабатывать. Куда теперь деваться? Жаль ее, она у нас перспективная. Тренерша так говорит.

- А если я спонсора тебе найду? Ты вроде тоже перспективный, - улыбается Тим.

- Некогда мне теперь, сам же видишь, зашиваюсь.

- Херово, - протягивает Тимур поворачивая башку ко въезду во двор. - О! Подруга наша чешет! - улыбается идиотской улыбкой. - Она с тобой рассчиталась?

- Еще нет, - смотрю на девчонку, вышагивающую по тротуарной плитке как по красной дорожке.

Алика подмечает, что на нее пялится две пары глаз. Это становится заметно по тому, как выражение ее лица с уставшего и печального, меняется на надменное и заносчивое.

Она подходит к нам, поправляя увесистую цепь сумки на плече.

- Тимур, можно тебя на пару слов, - мурлычет сладеньким голосом, при этом на меня смотрит, как бультерьер на балонку.

Залипаю на ее бесконечных ногах в тонком капроне. Откуда у нее такие ноги, мелкая же совсем. Без каблуков вообще полторашка не больше. Перед глазами тут же всплывают кадры ее слегка испуганного лица и просто охеренной троечки под тонкой майкой. Своя? Ну конечно своя. Ей лет то сколько…

- Больше двух говорят вслух, - ржет Тимур, когда она пытается оттащить его в сторону за рукав худи. - Нет, нет, нет! Мне можешь больше не улыбаться, - не двигается он с места. - Вон, Киру лучше улыбайся. Кстати, ты не хочешь с ним рассчитаться?

- Он уже свое получил, - не глядя на меня, цедит она.

- Что!? Ты о чем, интересно?

- Может хватит уже, придурок озабоченный!? Отвяжись от меня!! - шипит она как гадюка. - Хватит мне написывать! Для таких извращенцев как ты, есть специальные сайты.

Тим перебрасывает взгляд с меня на нее.

- Я, пожалуй, пойду, сами тут разбирайтесь.

- Тимур, подожди! - пытается рвануть следом за ним, но я уже держу холодную цепь ее сумки.

- Отпусти! - дергает ее на себя. - Я на тебя заяву напишу, извращенец! - вопит как ненормальная.

Охерев от таких заявлений, лезу в ее сумку за телефоном. Она лупит меня по предплечью, впивается острыми ногтями в кисти.

Я о ней вспомнил только сейчас. Ладно… было пару раз между делом. Но я не звонил ей и тем более не писал. Вытащив телефон, сую сумку под мышку. Она продолжает осыпать ударами мое плечо, дергает сумку.

- Пароль говори.

- Да, пошел ты, придурок! Отдай!

Задираю телефон над головой. Она скачет вокруг, вызывая во мне приступ неконтролируемого смеха.

- Ну-ка, напомни мне, что я тебе писал!?

- Отдай!

- Не отдам! Рассказывай, что у нас с тобой за переписка была? Ой! - делаю вид что роняю трубку.

- Ты знаешь сколько он стоит, блаженный? - перестав махать кулаками и сложив на груди руки, заявляет она.

- Дорого, наверное, откуда мне знать.

Это не последняя модель. Не думаю, что тут есть чем гордиться, но у нее явно другие мысли на этот счет.

Смотрю на пыхтящую ненавистью девчонку и сам себе удивляюсь. На хер она тебе сдалась? Один гонор и ничего больше. Махни на нее рукой и поезжай на работу. Но вместо этого я убираю ее телефон в задний карман джинсов, наблюдая за тем как меняется выражение ее лица.

- Отдай, - покачав головой, произносит она достаточно спокойно.

- Забирай, - смотрю в ее темные глаза, обрамленные длинными ресницами.

Глава 7

Я поднялась на лифте на свой этаж, постояла с минуту около двери и как сумасшедшая рванула наверх.
Дверь мне отворяет Ульяна, здоровается и без лишних вопросов пропускает в квартиру. Тимур как всегда на кухне. Смотрю на то, как он с аппетитом уплетает какое-то мясное блюдо и плюхаюсь за стол напротив него. Очень аппетитно пахнет… Переключаю внимание с тарелки на его лицо. Тим жует и вопросительно смотрит на меня. Вообще, удивительное он существо. Папа говорит, что он спортсмен. Но я обычно вижу его в двух состояниях, вечно жующим и постоянно зевающим. Еще бы… столько шляться по ночам. Моя идея напроситься с ним в Барракуду, отодвигается на второй план. Сейчас нужно решить другую проблему.

- Быстро звони своему дружку отморозку!

Тимур слегка давится и похлопав себя по груди кулаком, произносит:

- Приятного аппетита, Тимур! - паясничает он, делая глоток чая из большой кружки.

- Звони давай!

- Зачем? - накалывает на вилку кусок тушеного мяса. - Будешь? - интересуется он.

- Я не ем мясо.

- Зря, - отправляет кусок в рот.

- Он забрал мой телефон. Скажи ему, если он не хочет проблем, пусть немедленно везет его обратно, - стучу ногтем по столу.

- Алика, - откидывается он на спинку стула. - О каких проблемах ты говоришь? - смотрит на меня кривя губы в улыбке.

- Не важно. Позвони и скажи, что они у него обязательно будут, если он не оставит меня в покое.

Тимур начинает ржать как конь.

- Разбирайтесь сами. Меня не интересуют ваши брачные игры.

- Что ты несешь!?

- Вы сосались пять минут назад, я в окно видел. А я предпочитаю держаться подальше от семейных разборок, - смеется он.

- Тимур!! - хлопаю ладонью по столу и вмиг взвываю от боли.

Ноготь на среднем пальце лопается отслаиваясь наполовину. Палец пульсирует, пытаюсь продышаться, не позволяя слезам брызнуть из глаз. Крепко зажимаю его в кулаке, боль слегка отступает.

Тимур цокает и покачивает головой.

- Алика, ты ходячая катастрофа. И зачем тебя только батя из Москвы выписал? - поднимается и распахивает настенный шкафчик кухонного гарнитура. Вытаскивает контейнер, роется в нем.

- Уль! У нас пластырь есть? - кричит на всю квартиру.

- Должен быть. Посмотри в аптечке! Порезался?

- Не… Алика тут себе маникюр подправила. Нужно залепить.

Смотрю на свой пострадавший ноготь и едва не роняю слезы. Не от боли, а от обиды. Мне сейчас даже исправить это не на что. Тимур скотина, предъявил отцу все мои долги. Он с ним рассчитался и теперь вычитает из моей зарплаты по пятьсот рублей. Оставляя мне деньги чисто на проезд. А обедать и вовсе отправляет в столовку для сотрудников. Для сотрудников фирмы, комплексные обеды идут с шестидесятипроцентной скидкой, для меня как, для дочки директора они и вовсе бесплатны. Но это еще унизительней, поэтому я в нее не хожу. По-прежнему питаюсь яблоками, йогуртами и ужинаю дома. Спасибо, что хоть цепью холодильник не замотал. Удивительно, как быстро меняются мои вкусовые предпочтения. Ненавижу себя за это и его тоже. Такими темпами я начну есть сосиски и пельмени. Нужно что-то срочно с этим делать. Если папа денег жилит, нужно найти того, кто не станет на меня их жалеть. Для этого мне и нужно было где-нибудь прогуляться. Но куда теперь я пойду в таком виде?

- Нет пластыря. Можно забинтовать, - Тим демонстрирует мне рулон бинта.

- Еще чего, - прячу руку за спину.

- Смотри сама, - кидает бинт обратно в контейнер. Садится за стол. - Как дела на работе? - громко отпивает чай из кружки.

- Отлично.

- Тебя уже повысили из принеси-подай.

- Спрашивает человек, который ни дня в жизни не работал, - пытаюсь съязвить.

- Я учусь, - улыбается почесывая затылок.

- Что-то, я не заметила.

- Я делаю это незаметно.

- Ты будешь звонить ему или нет?

- Кому?

Вот придурок! Так и треснула бы ему между глаз.

- Таксисту этому!

- Аааа, Кириллу. Не… не буду.

Покидаю соседскую квартиру громко стуча каблуками.

- Алика, бл…ть! - орет мне вслед Тимур. - Ты совсем охерела! У нас вообще-то принято разуваться.

Папы дома еще нет, а может уже нет. Мы с ним не разговариваем. Расхаживаю по комнате из угла в угол. Решаю переодеться. Стягиваю резинку с волос, покрываясь испариной. Как же это неприятно, трясу рукой пытаясь вытянуть волосы, застрявшие в отслоенном ногте. Отвратительное, просто отвратительное ощущение. Иду на поиски пластыря. К моему сожалению в нашей аптечке не водится ничего кроме местного обезбола и активированного угля. Папа здоров как бык. Слова Дорофеи о том, что я доведу его до сердечного приступа, вмиг становятся не актуальными. Я могу довести его только до несварения желудка, если все же решусь что-нибудь приготовить. Надо предупредить его на этот счет, пусть прикупит пару средств от диареи, если по-прежнему хочет, чтобы я готовила.

Глава 8

Наблюдать за тем, как кисляк на ее лице сменяется лютым негодованием, это отдельный вид удовольствия. Алика со всей дури хлопает дверцей и вышвыривает через окно мусорные пакеты и перчатки.

- Складывай обратно свое барахло и вези меня в город! - командным тоном выдает она, раздувая ноздри.

- Слушаюсь ваше величество, - отвешиваю ей легкий поклон и подхватив топор и пилу, двигаю в сторону поля.

Это очень жирная шабашка, за пару часов заработать тридцать кусков, такую работу еще поискать нужно. Охватываю взглядом фронт работ. Хороший участок, не сильно запущенный. Кстати, никакого мусора здесь нет. Наверное, сказывается удаленность от населенного пункта и отсутствие водоема поблизости. Зато на прошлой поляне, пришлось потрудиться, чтобы убрать все то великолепие, которое оставляют после себя свиноподобные любители отдыха на природе.

Начинаю с мелкой поросли, краем глаза наблюдая за машиной. Твою мать! Хлопаю по карманам, пытаюсь нащупать ключи. Эта мелкая сопля, сидит за рулем. Бросаю топор и несусь в сторону машины. Слышу, как заводится двигатель, подлетаю и дергаю ручку. Вот зараза! Колочу по стеклу.

- Открой!!

Девчонка явно нервничает. Смотрит вниз, на руль, на меня, на дорогу... Еще раз шлепаю ладонью по стеклу. Понимая, что никуда она не уедет, обхожу машину, открываю пассажирскую дверь и сажусь рядом с ней.

- Это Приора, детка… Три педали, - с трудом стараюсь сдержать приступ смеха. Она дергает ручку заблокированной двери и смотрит на меня вопросительно. - Говорю же Приора, одна из дверей блокируется через раз, как правило… эта, - киваю на пассажирскую дверцу. - А ты подготовилась, - смотрю на ее ботинки валяющиеся у моих ног. - Правильно! Безопасность превыше всего, - поддев кончик ее носа и получив увесистый шлепок по ладони, наклоняюсь и подхватываю ее обувь. - Слушай, я тобой восхищаюсь! - оцениваю высоту тонких шпилек. Выдергиваю ключ из зажигания, убираю в карман. Выбираюсь из тачки и закидываю ее ботинки в багажник.

Что за дичь я творю? Сам себе удивляюсь, но меня определенно забавляет, то как она надрывает глотку провожая меня в поле.

- Ты больной! Совсем с головой не дружишь!? Я напишу на тебя заявление! Отвези меня домой! Сейчас же отвези меня домой, конченый ты придурок!

- Ты знаешь, я тоже напишу на тебя заявление!

- Тебе самому не смешно!?

- Нисколько! Кто знает, сколько раз ты уже успела надурить честных работяг.

- Отдай мою обувь!

- Я предоставил тебе пару отличной рабочей обуви. Кстати, мусора здесь нет, но ты можешь поскладывать веточки в одну кучку.

- Иди на х…й со своей кучкой!!

- Фу! Как некрасиво. Ты же девочка… С мылом бы тебе рот помыть.

Пора заканчивать эти словесные перепалки, вот-вот стемнеет, придется приезжать сюда дважды. Не успею… Принимаюсь за дело, не переставая палить взглядом за девчонкой. Она продолжает сидеть в машине и пялиться в одну точку перед собой. Наверное, я перегнул, притащив ее сюда. И правда, что меня дернуло? Спустя некоторое время в пиле заканчивается бензин и мне приходится вернуться к машине.

Ни девчонки, ни сапог... По спине бежит легкий холодок. Да, нет… Ну она же не идиотка. Или идиотка? Обхожу машину по кругу, верчу головой по сторонам. В радиусе видимости я ее не наблюдаю. В горле отчего-то пересыхает, набираю полные легкие воздуха, но не успеваю прокричать ее имя, потому что меня оглушает дикий вопль доносящийся из кустов. Бросив баклажку с бензином со всех ног несусь на ее крик. С трудом поднимая ноги в резиновых сапогах, она выгребает из кустов вопя во всю глотку:

- Змея! Змея!! - девчонка рыдает, пытаясь вылезти из небольшого овражека.

- Ты чего!? - помогаю ей выбраться, только сейчас замечая, что колготки на ней приспущены, платье перекошено, а она рыдает и бьётся в истерике.

- Меня укусила змея! - топнув ногой, бросается на меня с кулаками.

- Нет здесь змей! Угомонись! - обхватываю ее со спины, фиксируя лупящие меня руки.

- Я умру! Я теперь умру, - рыдает она, всхлипывая и хлюпая носом, тяжело дышит и вся дрожит.

- Куда она тебя укусила?

Она продолжает трястись.

- Алика! Я спрашиваю, куда? - она высвобождает трясущуюся руку из моего захвата и заведя ее за спину указывает на ягодицу.

Присаживаюсь позади нее на корточки, осторожно задираю платье. Она не мешает мне, стоит как соляной столб и не двигается. Чтоб я всегда так жил! Смотрю на ее охренную задницу в кружевных стрингах и не верю своему счастью. Она идеальная… С трудом борю в себе желание потрогать ее.

- Что там? - спрашивает испуганным голосом.

- Ой, даже не знаю, что сказать. Похоже, это и правда змея, - и не дожидаясь нового витка истерики, быстро добавляю: - Но не факт, что ядовитая. Мне кажется, я даже знаю, как она называется. Вот крутится в голове…

- Потом вспоминать будешь! Сейчас, что делать!? - психует она, все-таки ее истинная сущность не дремлет даже в такие моменты.

- Ну, что обычно делают в таких случаях?

- Мне откуда знать!? Тебе видней! - повышает голос.

Глава 9

Разомлевшая и расслабленная от полуторачасового сеанса массажа, принимаю вызов от папы. Ну какой же настырный, двенадцать пропущенных.

- Да, папочка.

- Какого хера ты не на работе!? - звуковые колебания болезненно бьют по барабанной перепонке. Отстранив трубку от уха на безопасное для моего слуха расстояние, слушаю его гневную тираду, дорисовывая в голове его визуал. Сейчас лицо отца багровое от злости, вены на лбу и на шее вздуты, а глаза навыкат. - Где ты шляешься, твою мать!?

- У меня сегодня выходной!

- Кто тебе его давал?

- Я сама его себе дала, папа.

- Ты думаешь, я управы на тебя не найду? У тебя есть полчаса! Я уже отправил за тобой Валеру. Быстро подняла свою ленивую, обнаглевшую тушку с кровати и собралась.

Игнорируя его требование сбрасываю вызов, присаживаюсь в плетеное ротанговое кресло. Утопая в мягких подушках, закрываю глаза и откидываю голову назад. Я в раю… Наконец, я вернулась к привычному образу жизни. Нужно было раньше это сделать. У меня полно дорогих украшений, я даже подумать не могла, что в ломбарде за них предложат довольно приличную сумму. Знала, конечно, что они дорогие, но о том, что это целый капитал уложенный в глянцевую шкатулку из красного дерева, как-то не думала. Спасибо мамочке, она знает толк хороших подарках. Сколько себя помню, на дни рождения и на все остальные праздники я получала от нее серьги, браслеты или кольца. Несколько особо ценных комплектов лежат на хранении в банке, мама решила, что так безопаснее, я не стала возражать. А если учитывать то, что за пару сережек я выручила сумму, на которую могу безбедно существовать минимум целый месяц, за свое дальнейшее существование я могу быть спокойна. Я богата. Не стоит обижаться на маму, за ее отстраненность. Возможно, в ее жизни наступил не самый простой период. Новый муж, новая страна, язык который никогда ей особо не давался. Она позаботилась обо мне как смогла, я должна быть ей за это благодарна.

Домой возвращаюсь спустя четыре часа. Телефон отключен, и папа больше не докучает мне звонками. Любуюсь новеньким маникюром. Яркие блики на ноготках отражают солнечные лучи поднимая мое настроение до небес. Волосы, свободно лежащие по плечам и спине приятно шевелит легкий ветерок. Чувствую легкость во всем теле. Я порхаю словно бабочка с цветка на цветок и ни что, абсолютно ни что, не сможет сейчас испортить мне настроение.

Неподалёку от подъезда снова трется Дровосек. В компании Тимура и еще двух парней, они стоят около его машины и ржут как кони. Что-то он зачастил. Таскается сюда каждый божий день, как на работу, якобы к Тимуру. На самом деле мы оба знаем, чего он здесь ошивается. Не здороваясь с Тимом прохожу мимо них, ощущая, как спину покалывает от его взгляда. Скрываюсь за дверью. От былой легкости не остается и следа. На плечи будто бы ложится невидимый груз. В районе солнечного сплетения затягивается узел и как по спирали закручивается во мне, заставляя плечи ссутулиться, а голову опуститься. Он наварное не отвяжется теперь от меня, будет шастать по пятам словно тень. Не понимаю его поведения. На что он рассчитывает? Я даже в сторону такого парня никогда не посмотрю. Он немного смахивает на гопника и если Тимур, выглядит как столичный красавчик, не смотря на то, что живет здесь последние несколько лет, то этот смахивает на какого-то Алешу из колхоза «Верный путь».

Лифт поднимает меня слишком быстро и наконец мне доходит, что скорее всего, сейчас я встречусь с папой и его способностью сбивать людей с ног дикими воплями. Что-что, а это он умеет. Хорошо, что у меня стойкий иммунитет к его истерикам. Наверное, я уже привыкла.

Как я и предполагала, отец дома. Это чувствуется по энергетике, царящей в помещении. Разуваюсь, стягиваю курточку и бросив сумку на банкету, иду к себе, мысленно отсчитывая секунды до начала Армагеддона.

- Где-ты была!? - папин голос глухой, грудной, с легкой хрипотцой, впервые за долгое время заставляет меня поежиться.

- Я приводила себя в порядок, - откинув волосы за спину поворачиваюсь к нему. - Мне давно, нужно было посетить салон, я решила, что сегодня тот самый день.

- Деньги где взяла?

- Не волнуйся, не у тебя. Можешь пересчитать свои богатства, над которыми ты чахнешь, - отворачиваюсь, прохожу к окну. Слегка отодвинув занавеску, смотрю вниз. Он все еще здесь.

- Если я узнаю, что ты нашла себе какого-нибудь хахаля… - зло цедит папа.

- А почему бы и нет? Может замуж выйду удачно и наконец избавлю себя от этого нищенского существования и тебя от своего общества.

- Да кому ты нужна, бестолковая кукла!? - его слова бьют меня хлёсткой пощечиной.

- Кому-нибудь вроде тебя! - плююсь словами словно ядом. - Ты же тоже в свое время женился на маме, когда ей едва исполнилось девятнадцать. - Не думаю, что при желании я не найду себе того, кто захочет обеспечить мне достойную жизнь. Если родному отцу дела до меня нет, впрочем, как и родной матери. Но она то хоть что-то сделала для меня.

- Так ты считаешь?

- А как мне еще считать? Ты унижаешь меня и позволяешь своим подчиненным делать тоже самое! Я никогда больше не пойду в этот гребаный офис, сканировать никому ненужные бумажки и выполнять распоряжения твоей макитры секретарши. Для чего ты это делаешь, папа!? Ты прекрасно знаешь, что не добьешься от меня покорности с барского плеча кидая мне эти гроши, как подачку.

Глава 10

Сегодня мне определенно улыбается удача. Поглядываю на нахохлившуюся девчонку и не перестаю себе удивляться. Вот оно тебе надо? В который раз задаю себе один и тот же вопрос. Тот же самый вопрос мне уже не единожды задал Тимур, просек похоже, что я не просто так стал закатывать к нему ежедневно в одно и тоже время. Она возвращается домой около шести часов, Тим либо уже дома в это время, либо еще дома. А у меня вроде как небольшой перерыв, который я устраиваю себе вместо обеда.

Я уже понял, что домой она сегодня не собирается. А поскольку, никакого адреса она мне не назвала, то идти ей судя по всему некуда. Либо она еще не решила куда.

- Почему ты плакала? Поссорилась с отцом? - с чего-то надо начать разговор, приходится спрашивать об очевидных вещах. Дураком нужно быть, чтобы не догадаться, что она с ним не ладит. Через Тимура, я выяснил, что ее родители в разводе, мать недавно переехала в Штаты.

Алика кивает и отворачивается, смотрит в окно. Она сейчас такая милаха. Слезы смыли с ее лица привычную спесь, и она выглядит совсем беззащитной.

- Куда тебя отвезти? На сегодня мой рабочий день закончен, - произношу с надеждой, что она до сих пор не придумала куда пойти. Я и сам не знаю, куда ее поведу сейчас, но отпускать ее совершенно не хочется.

- У тебя есть сигареты? - вместо ответа на мой вопрос выдает она.

Не люблю курящих девушек, но так уж и быть, вытягиваю пачку из кармана.

Алика вертит в тонких пальцах пачку, не открывает ее, ждет чего-то. Стреляет в меня взглядом, потом отводит его. Ей не идет такое поведение, выглядит чересчур жеманно. Но здесь я тоже готов сделать ей скидку. В голове возникает мысль, что она просто тянет время, от чего легкое тепло расплывается за грудиной. Не хочет уходить? А может она и не курит вовсе, так… рисуется вот и все. Ладно понаблюдаем.

- Слушай, а ты не мог бы кое-что достать для меня? - смотрит на меня уставившись прямо в глаза. Ну, неееет… Легкое разочарование, развеивает все мои предыдущие мысли.

- Что? - спрашиваю, стараясь не выдавать своего испорченного настроения.

- Я хочу покурить, но только не это… - вкладывает мне в ладонь пачку, касаясь прохладными пальцами моей кожи.

- Да ладно? - криво усмехнувшись, смотрю на нее совершенно другими глазами. Вот тебе и беззащитная милаха.

- Мне нужно расслабиться! Плохо мне… Понимаешь!? - вероятно разглядев мое пренебрежение, на эмоциях повышает голос.

- А, что мне за это будет? - выпаливаю первое, что приходит в голову.

- По-моему, между нами уже установилась своеобразная тарифная сетка, - произносит девчонка хитро заглядывая мне в глаза.

Она пытается вести себя расковано, но из неоткуда взявшаяся осанка выдает ее с потрохами. Она несколько часов каталась в моей машине забившись в угол и закутавшись в мою кофту. Была похожа на побитого котенка, а сейчас пытается строить из себя пантеру.

- Оплата вперед! - не раздумывая ни секунды съезжаю на обочину, глушу тачку.

- Ты мне не доверяешь? - продолжает хитро смотреть на меня.

- Нет, - сомневаюсь, что она захочет расплатиться со мной за то, чем я собираюсь ее угостить. Интересно, сразу догадается?

- Ладно, - подается слегка вперед, и сама притягивает мое лицо к своему проходясь острыми коготками по моему затылку.

Вот это ни хера себе! Алика сама проявляет инициативу. Я думал будет какой-нибудь вялый чмок. А тут такое, такое… бл…ть! Ее губы такие нежные припухшие, немного соленые. Мои грубые и обветренные, но ей похоже даже нравится это. Она цепляется за них зубами, слегка прикусывает. Дышит быстро и рвано, продолжая царапать мой затылок ногтями. Ныряю рукой под толстовку пробегаюсь пальцами по талии притягиваю ее ближе к себе, мелькает мысль и вовсе перетянуть ее к себе на колени. Но это слишком рискованно. Лучше так… Вторая рука уже касается ее горячей кожи на животе, большим пальцем проходясь по сережке в пупке. Бл…ть, мне нужно на это посмотреть! Но сначала… черчу пальцами по нежной коже, слегка задевая грудь. На ней нет белья, и я уже все себе представил, но…

- Только поцелуи! - толкает меня в грудь, смотрит слегка расфокусированным взглядом. - Девяносто семь, - наклоняется, шепчет мне на ухо и снова отстраняется.

Смотрю на дорогу, стараясь мысленно договориться со своим телом. Что вытворяет она, я пока до конца так и не понял. Нахера было толкаться, если сейчас она ни капли не смущаясь демонстрирует себя во всей красе. Сняла толстовку и закинула ее на заднее сидение. И похер, что на ней сейчас есть эта тонкая тряпка. Белья под ней нет, а у меня очень богатая фантазия. Короче, она сидит сейчас рядом со мной чем-то очень сильно довольная, похоже собой. Потягивается, небрежно собирает волосы на затылке, тянет руку к подстаканнику и выхватывает из него ручку, закалывает ручкой волосы, полностью открывая шею, плечи и ключицы. Подхватывает с сидения бутылку минералки, которую она так и не удосужилась открыть, когда мучилась от своей мнимой тошноты. Не может отвинтить крышку. Подает ее мне. Одной рукой откручиваю пробку. Алика пьет, слегка задрав голову. Капля воды бежит по ее подбородку, по шее, задерживаясь в яремной впадинке. Молча предлагает мне недопитую воду. Осушаю бутылку до дна, закидываю ее назад за свое сиденье.

Не сбавляя скорости сворачиваю на гравийную дорогу, стараюсь не смотреть на нее, но глаза так и палят каждое ее движение. Чтобы окончательно не поехать крышей, опускаю стекло почти наполовину. С салон врывается прохладный ночной ветерок, рассыпая по ее коже мурашки. Слегка сбавляю скорость, нагло пялясь на часть ее тела, которая замерзла особенно сильно. Была бы она моей девушкой, я бы ее на улицу в таком виде не выпустил. Алика протягивает руку назад, тянется за кофтой, демонстрируя мне глубокую ложбинку. Странно, что она не приказала мне закрыть окно, а просто решила слегка утеплиться. Все равно, что в кофте, что без нее, она так и останется сейчас в моих глазах полуголой. Что поделать, если у меня фотографическая память.

Глава 11

Не знаю, чего я сейчас больше боюсь его или своей собственной реакции на него. Нет, нет, нет… это ведь Дровосек! Неотесанный деревенщина в паленых кедах и растянутой футболке. О чем я только думала? О чем я вообще думала, когда убегала из дома не прихватив с собой даже верхней одежды? Ни телефона, ни денег, ни паспорта… Я в какой-то деревне и если у него сейчас возникнет какая-нибудь дурная мысль. О, Боже… Похоже, зря я смотрела с папой «Следствие вели...». Все зря… я и правда непроходимая дура.

Дровосек вылез из машины. Стоит снаружи. Никуда я с ним не пойду. Мелькает мысль заблокировать дверь, но я вспоминаю, что это все-таки Приора, и он в любом случае найдет способ вытащить меня из машины.

Он распахивает дверь и подхватывает меня под локоть. Слегка дергаю рукой, осторожно ступаю ногой на землю проваливаясь шпилькой в сырой грунт.

- Пойдем. Ничего я тебе не сделаю. Накормлю, напою, в баньке попарю и спать уложу.

- Ты же помнишь… да? Мой отец тебя кастрируют, если… - стараюсь говорить уверенно, не показывая своего смятения.

- Помню, конечно, помню, - подталкивает меня в спину в направлении калитки.

Открывает ее передо мной. Под ногами твердая бетонная дорожка. Ступаю чуть-ли не на носочках, стараясь не создавать шума цоканьем каблуков. Не знаю почему делаю это. Просто, чувствую, что в доме есть люди и меня это и успокаивает, и тревожит одновременно. Прямо под открытым небом развешено постельное белье, полотенца и детские футболки. Судя по тому, что в окнах не горит свет, вся его семья спит, значит знакомиться ни с кем не придется. Меня немного отпускает. И только я заношу ногу над первой ступенькой ведущей на крыльцо, он дёргает меня в сторону. Пошатнувшись валюсь прямо на него.

- Что ты делаешь? - возмущаюсь.

- С заднего входа зайдем, - тащит меня за руку вокруг дома.

- Почему?

- Ты сейчас всех перебудишь. Я, когда поздно возвращаюсь, никогда не вхожу через главный вход, - подталкивает меня к небольшой открытой веранде.

Она, как что-то чужеродное пристроена к старому дому и смахивает на открытую террасу какого-нибудь кафе. Выглядит немного странно, будто бы ее построили совсем недавно принудительно прилепив к слегка обшарпанной стене. На веранде стоит длинный стол. Под кровлей подвешены кашпо с яркими живыми цветами. Ближе к стене стоит резное кресло-качалка с небрежно брошенным на него пледом в шотландскую клетку. Хочется подхватить его, накинуть на плечи и завернуться как в кокон, с ногами забраться в глубокое кресло. Касаюсь пальцами глянцевых листочков лимонного дерева, растущего в плетеной кадке рядом с белой деревянной дверью, остекленной до самого пола. Еще раз окидываю взглядом пространство вокруг себя. Отмечаю, что вокруг очень уютно, и я бы с удовольствием провела бы здесь часок другой. Погрела бы ладони об чашку горячего кофе и представила бы себя маленькой девочкой в гостях у бабушки. Вдыхаю свежий аромат дерева и легкий едва уловимый запах весенних цветов.

Кирилл толкает передо мной дверь, около которой я застыла. Делаю неуверенный шаг в комнату. Он шлепает ладонью по выключателю, пространство вмиг заполняется теплым желтым светом. Осторожно разуваюсь, ступая ногами на плетеную лоскутную дорожку. Смотрю под ноги и понимаю, что видела такие же циновки в далеком детстве. Бабушка Вера, мать отца, плела точно такие же коврики из старых вещей. Горло перехватывает легкий спазм. Дровосек слегка подталкивает меня в спину. Ощущаю под ногами грубоватую вязку, бросаю взгляд в сторону кровати и чуть не взвизгиваю от восторга одновременно накрывая обоими ладонями рот.

- У тебя очень уютно, - оборачиваюсь к нему и искренне улыбаюсь.

Он смотрит на меня с легким недоумением. Собираюсь стянуть с плеч толстовку, но передумав, кутаюсь в нее еще плотнее, прохожу вдоль старого серванта с хрустальной посудой советских времен и едва не схожу с ума от того восторга, который заполняет меня до краев. Неужели еще есть такие дома? Это не комната, а настоящий музей, отправляющий меня на десять лет назад в деревню к бабушке. К сожалению, она умерла, когда мне было одиннадцать. Мы с мамой уже жили в Москве, и она не пустила меня провести с ней последнее лето. Правда, тогда я еще не догадывалась о том, что оно будет последним, иначе бы я настояла на своем и добилась бы того, чего мне больше всего тогда не хватало.

- Он работает? - киваю на огромный ламповый телевизор пристроенный в угол на невысокую тумбочку.

Мне еще не приходилось наблюдать на лице Дровосека смущение. Он слегка дергает плечами, поворачивает голову в сторону огромного пузатого телика.

- Это бабушкина комната, я обитаю в ней временно.

- А где твоя бабушка сейчас? - плюхаюсь задницей на высокую сетчатую кровать, провожу ладонями по старому гобеленному покрывалу, ощущая твердые волокна грубоватой ткани подушечками пальцев. - Ой, прости… - неожиданно в голову приходит нехорошая мысль.

- Она перебралась в комнату к сестре, ее комната просторнее, а мне досталась эта.

Кирилл стоит передо мной, не зная куда деть руки.

- Голодная? - неожиданно выдает он.

- Я не ем так поздно. Но не отказалась бы от стакана теплой воды с лимоном, - подвигаюсь спиной к стене утопая в слегка провисшей сетке.

Дровосек скрывается за дверью, а я поворачиваюсь и прислоняюсь щекой к мягкому ворсу ковра висящего на стене. Утыкаюсь в него носом. Немного пахнет пылью и еще чем-то чужеродным, особым ароматом этого дома. Если бы у меня сейчас был с собой телефон, я бы обязательно сделала селфи на фоне этого бордового великолепия. Спрятала бы эту фотку в скрытую папку и никому бы не показала. Смеюсь про себя. В скрытых файлах полно моих фоток в белье, ковер на стене вписался бы в ту галерею идеально.

Глава 12

Ну нет… так не пойдет. Через прозрачное остекление двери наблюдаю за тем, как Алика кутается в одеяло и забирается в кресло. Что с ней делать? Похоже сегодня мне придется спать на полу. Думаю я, до тех пор, пока не затаскиваю ее обратно в комнату. Она нисколько не сопротивляется, смеется над чушью, которую я сморозил совершенно спонтанно.

- Ты дашь мне что-нибудь из одежды? - не переставая улыбаться, произносит она.

- Зачем тебе одежда ночью? Ты ей и днем то мало пользуешься.

- Кирилл! - хмурит брови складывая руки на груди.

- Я к тому, что под одеялом все равно ничего не видно, - пожимаю плечами.

Она продолжает смотреть на меня нахмурено.

- Ладно, если ты настаиваешь, - открываю дверцу шкафа.

Это бабушкина половина, у нее так много вещей, что она занимает по две трети всех полок в каждой комнате. Может это и к лучшему. Вдруг, увижу ее в ситце в цветочек и все мои фантазии относительно ее офигенного тела, рассеются сами собой. Вытягиваю первую попавшуюся ночную рубашку. Бабуля у меня женщина в теле. Алике хватит обернуться в эту тряпку раза четыре не меньше.

- Как тебе вариант?

Вздохнув она сама распахивает вторую дверцу и сдергивает с полки мою черную футболку, а за ней и шорты, расположенные полкой ниже. На секунду задерживает взгляд на крае надувного матраца, выглядывающего с нижней полки. Затаив дыхание, жду ее реакции. Заметила ведь… точно заметила.

- Эти вещи тоже принадлежат твоей бабушке? - ехидно улыбается она. Но про матрац ни слова. Значит и сама не против. - Может ты отвернёшься?

- Я лучше за дверь выйду, - скрываюсь за дверью, но прикрываю ее не до конца.

Стою и нагло палю в щель за тем, как она высвобождается из своей одежды и надевает мою. Алика торопится. Сдернув топ, быстро натягивает футболку скрывая под черной тканью обнажённую спину и тонкую талию. Она доходит ей до середины бедра и почти полностью скрывает кожаную юбку, от которой она так же быстро избавляется. Прыгает на одной ноге, стягивает колготки и сунув ноги в шорты кажущиеся на ней просто гигантскими, являет мне на секунду кусочек своей голой попы. В глазах плывет и двоится, сразу вспоминается наша поездка в поля и ее истерика из-за ожога крапивой.

Выдержав несколько секунд, приоткрываю дверь и заглядываю в комнату.

- Можно уже?

Она еле заметно кивает и быстренько ныряет под одеяло придвигаясь к стенке, обводит острым ногтем узоры на ковре уткнувшись в него взглядом. Гашу свет и направляюсь к кровати.

- Валетом! - ее голос звучит в полутьме очень звонко.

- Что?

- Ложись головой туда, - тычет пальцем в противоположный конец комнаты.

- Ты забыла о том, что я говорил про ногти на ногах? - усмехаюсь.

- Соседствовать с твоими небритыми подмышками, тоже такое себе удовольствие.

- Да, брось ты! Я повернусь к тебе спиной. Ты вон и так уже отвернулась.

- Нет, - произносит она, будто это я занял ее постель, а не она гостит у меня.

- Здесь одна подушка, - все же укладываюсь позади нее, слегка выдергивая подушку из-под ее головы.

Алика заметно напрягается. Зрение уже немного привыкло к темноте, и я прекрасно вижу то, как она дышит, плотно прижимая к себе одеяло. Меня забавляет ее реакция. Наверное, она уже тысячу раз пожалела, что ушла из дома. Возможно, не подбери я ее на дороге, она бы побродила еще немного по улице и вернулась бы домой. Не куда ей пойти. Похоже, ни друзей ни знакомых у нее здесь нет. Становится даже стыдно немного за свои пошлячие мысли, но думать ведь мне никто запретить не может. А то, что я точно не причиню ей вреда, это факт. Где она еще встретит такого альтруиста?

Съежившись, Алика зажимает в кулаках одеяло перед собой, притворяется спящей. Невозможно так быстро уснуть. Стараюсь держать дистанцию, но сетчатая кровать как гамак, заставляет мое тело по миллиметру сползать ниже.

- Ты обещал отвернуться! - цедит сквозь зубы. - Прекрати дышать мне в затылок.

Пытаюсь изобразить легкий храп, за что тут же получаю острым локтем в солнечное сплетение. Хриплю, намеренно изображая страдание больше чем того требует ее слабый тычок.

- За что? Ладно бы, я хотя бы так сделал! - быстро нащупываю резинку ее трусов, выглядывающую из-под сползающих шорт, щелкаю ей, оттянув на приличное расстояние.

Алика взвизгивает и заряжает мне пяткой по коленке. Ловлю ладонью ее ступню. Холодная, пи…ц!

- Ты замёрзла?

- Нет, пусти!

- У тебя ноги, как ледышки!

- Они всегда такие! Пусти! - пытается лягнуть меня снова.

- Еще бы они у тебя такими не были, ходишь на морозе голожопая, - прижимаю ее ступни ногами, слегка задрав штанины спортивок. - Сейчас я тебя отогрею или сам замерзну, - чувствую, как ее ледяные пятки холодят мою кожу. - Не дёргайся, - слегка прижимаю ее к себе, обнимая рукой за талию.

Алика цепенеет, и почти не дышит. Боится.

- Расслабься ты, - шепчу ей на ухо. - Скажу тебе честно, чтобы сразу расставить все точки на i, - вздыхаю. - Тебе не стоит меня бояться. Дело в том, что ты… как бы это помягче сказать… не в моем вкусе, короче.

Глава 13

Просыпаюсь от звонкого пения петуха за окном. Этот звук ни с чем не перепутать. Все-таки мое деревенское детство невозможно полностью изгладить из памяти. Вместе с Дорофеей мы гостили у бабы Веры минимум два летних месяца в году. Внутри становится тепло и приятно от воспоминаний.

Бабушка всегда пекла нам на завтрак оладьи и блинчики, иногда делала гренки, но больше всего я любила ее сырники. Румяные, пухлые из натурального домашнего творога, со сгущенкой или ажиновым вареньем. Желудок сводит от голодной судороги. Верчу головой по сторонам. Кирилла в комнате нет.

Он долго настраивал старый шипящий телевизор с рябящим экраном. Нервничал и психовал прикрепляя домашнюю рогатую антенну к карнизу над окном. В конце концов ему удалось поймать сигнал. Нам повезло наткнуться на фильм с Адриано Челентано в главной роли, и тогда меня тоже окатила волна ностальгии. Бабушка Вера обожала фильмы с его участием. Конечно, я не могу в полной мере разделить ее восторга, но фильм был веселым. А главная героиня и вовсе настоящая красотка. Даже в черно-белом цвете невозможно было отвести от нее глаз. Кирилл сказал, что ничего красивого в ней не заметил, а вот Мами, экономка главного героя, очень даже ничего, и пес у них классный.

Замечаю за собой, что зову его мысленно по имени. До сегодняшнего дня, он назывался в моих мыслях исключительно Дровосеком. Не знаю зачем он наплел о себе тех глупостей. Но я очень пристально рассмотрела его со всех сторон. Никаких проблем с гигиеной не заметила, напротив, как по мне, так он пахнет очень даже хорошо и руки у него приятные хоть кожа и грубоватая. Ногти острижены под самый корень ни заусенцев, ни грязи я не заметила. Утыкаюсь носом в ворот его толстовки, вдыхаю яркий древесный аромат, набрасывая ее на плечи, встав с постели, направляюсь к двери.

Мы сидели на кровати накрывшись одеялом. Он больше не приставал ко мне, даже не коснулся ни разу. Выдал мне шерстяные носки, которое его бабушка связала для его младшей сестры. Они оказались мне в пору. Не стала отказываться, так и правда теплее, а еще они очень милые. Сколько терпения у его бабушки если она создает такую красоту. Розовые, белые и желтые полоски чередовались друг за другом и своими нежными оттенками напоминали конфеты помадки, тоже родом из моего раннего детства. Я лет пять не ем сладкое, а их захотелось. Это самые аппетитные носки, которые я когда-либо видела.

Осторожно ступаю по полу, выглядываю в окно. На улице продолжает надрываться петух. Приоткрыв дверь на веранду, выглядываю во двор. Раннее утро. Его семья еще спит. Глухие звуки ударов и треска, создаваемые топором, добавляются к звонкому пению птицы с ярким огненным оперением. Петух стоит на высокой поленнице дров и никак не может угомониться.

Дровосек колет дрова. Улыбаюсь. Ему идет. Мне кажется, он создан именно для физического труда. Не могу представить ни одного знакомого парня с топором в руках. Не монтируются они совершенно. А он смотрится невероятно гармонично с любым инструментом. Ловлю себя на мысли, что не могу отвести взгляда от его обнажённой поясницы с ямочками над низко посаженными брюками цвета хаки. Так и хочется ущипнуть себя. Хватит пялиться! Он ведь заметит и обязательно съязвит, что-нибудь по этому поводу. На улице свежо… Нет, даже холодно! А он голый по пояс машет топором и делает вид, что не видит меня.

Перекинув ноги через невысокое деревянное ограждение веранды, присаживаюсь на перекладину свесив ноги.

- А ты все на ус мотаешь? Ну что, рабочий способ? - не могу не припомнить сцену из фильма, в которой фермер делился с местным священником проверенным способом избавления, от назойливых мыслей о женщинах.

Кирилл оборачивается, широко улыбается.

- Я бы лучше позвонил в колокола до кровавых мозолей, но не где? - разводит руками.

Метнув топор в широкий пень, направляется ко мне. Его обнаженная кожа отливает бронзой в свете лучей восходящего солнца. Мне нужно прописаться в солярии, чтобы добиться подобного тона. На его короткой чёлке блестят капельки пота, губы продолжает кривить ухмылка. Дровосек сдергивает свою футболку, висящую на перилах, вытирает ей лицо. Подходит ко мне и запрокинув руки за ограждение, опирается на него спиной. Поворачивает голову, смотрит на меня.

Я в свою очередь скольжу взглядом по его широкой груди и прессу. Чувствую, как потеют ладони, когда я задерживаю взгляд на темной дорожке волос убегающей за широкий ремень. Ну этого еще не хватало! Заставляю себя отвести взгляд, но он не отводится.

- Выспалась? - прищурив один глаз, смотрит на меня продолжая улыбаться. - Ты так сладко посапывала лежа у меня на плече, решил не будить тебя.

- Что ты выдумываешь?

- А ты в курсе, что когда ты спишь у тебя не до конца прикрываются веки? Ты как будто палишь за обстановкой, вроде, как и не спишь вовсе.

- Так я и не спала, - выдаю слегка нервно.

Надеюсь я не разговаривала во сне. Я могу. В детстве я еще и лунатила. Но не думаю, что за час - полтора сна, я могла отмочить нечто подобное.

Дровосек улыбается, продолжая щуриться.

- Еще как спала.

- Нет.

- Да.

- Нет.

- Ну ладно, не спала, так не спала, - продолжая лыбиться, вздыхает стреляя глазам по моим голым коленям.

Ежусь от холода, на улице градусов пять не больше. А он стоит тут рядом полуголый и улыбается так хитро, будто знает какой-то секрет. От его разгоряченного тела только что пар не валит. Так и хочется коснуться его горячей кожи. Сжимаю пальцы в кулаки, стараясь контролировать это желание. Если он сейчас полезет целоваться, сопротивляться не буду. Рот наполняется вязкой слюной. На языке уже чувствуется привкус мятной жвачки. Он вынимает одну руку из-за перил, наклонятся к моему лицу, будто рассматривает что-то на моей щеке. Замираю, ощущая бешеный стук своего сердца, колотящегося где-то в пятках. Размыкаю губы инстинктивно проходясь языком по нижней.

Глава 14

Перевожу растерянный взгляд с ножа на Дровосека. Он продолжает жевать засовывая в рот несколько веточек петрушки. Подмигивает мне улыбаясь глазами.

- Немытая же! - бабушка шлепает его по рукам, когда он тянется за второй порцией зелени. - Кирюша, достань мясорубку.

Бабушка Аня вытаскивает из холодильника гигантский кусок мяса в несколько слоев обернутый пищевой пленкой. Кирилл, тянется за коробкой, стоящей на шкафчике, снимает ее. Собирает электрическую мясорубку, пока бабушка ловко орудуя огромным ножом нарезает мясо на куски, а затем на кусочки поменьше. На плите закипает чайник, рядом с ним в небольшой кастрюльке что-то томится.

Верчу в руках картофелину и не знаю с чего начать. Я когда-то чистила картошку, очень давно. Это было у бабушки, точно помню, как она меня учила снимать тонкую кожицу по спирали, когда я была уже школьницей. А вот, первый мой опыт был достаточно комичным, папа до сих пор его вспоминает иногда. Мне было лет пять, а может даже четыре. Бабушка Вера выкопала в огороде немного молодой картошки и посадила меня на крыльцо, дав в руки тупой коротенький ножик. Показала, как соскребать тонкую молодую кожицу и убежала, ловить кур сделавших подкоп под сеткой небольшого птичьего двора. Куры разбрелись по огороду и увели с собой маленьких желтых цыплят. Мне быстро надоело скрести. Скользкие клубни выскальзывали из пальцев. И мне на помощь пришла детская смекалка. Я просто обгрызла кожуру по кругу. В итоге к бабушкиному приходу, в красной эмалированной чашке в белый крупный горох, плавало с десяток огрызков и парочка первых картофелин, очищенных традиционным способом.

- Я сама! Еще без пальцев останешься, тебе они еще пригодятся! - бабушка Аня отгоняет Кирилла от мясорубки, запускает ее и начинает молоть фарш.

Нож тяжело входит в твердые клубни, никакой спирали из кожуры не выходит. В пакет, развернутый на моих коленях падают толстые ошметки картошки, а несколько очищенных картофелин напоминают угловатые геометрические фигуры. С мольбой в глазах смотрю на Дровосека, он заглядывает в чашку. Без единой эмоции берет нож и садится рядом со мной. Как завороженная смотрю как ловко он чистит картошку.

- Ба, завтракать, когда будем? - интересуется Кирилл у бабушки стоящей к нам спиной. - Мама сегодня вроде до обеда?

- Да, у нее две капельницы в городе после смены, она задержится. Минут через пятнадцать будем.

- Олеську, в школу будить?

- Нет, у нее сегодня дистант, - ругаясь себе под нос произносит бабушка. - Когда только учиться будет? То карантин, то дистант, то соревнования, то живот болит.

На кухню заходит сонная девочка лет десяти, две растрёпанные русые косички торчат в разные стороны как у Пеппи Длинный чулок. На ней растянутая розовая футболка, с растрескавшимся принтом изображающим Тома и Джерри. Наигранно ссутулившись она бредет через комнату ни на кого не обращая внимания, останавливается около мойки, наливает в стакан воду прямо из-под крана. Залпом осушает стакан. Стоя на одной ноге, чешет ее проходясь пальцами другой ноги по тоненькой лодыжке.

- Обязательно делать это утром? - бормочет недовольно, стреляя глазами в работающую мясорубку.

- А когда мне это делать, прикажешь? У меня дел невпроворот, - резко отвечает ей бабушка.

Девочка дует губы оборачиваясь на нас. Я домучиваю седьмую картофилину, одновременно с тем, как Кирилл втыкает нож в последний клубень.

- Привет, - улыбается девочка.

- Привет, привет, - отвечает ей Дровосек.

- Девочка садится на стул подгибая под себя ногу, подперев ладонями подбородок смотрит на меня улыбаясь.

- Меня Олеся зовут.

- Алика.

- Классное имя.

- У тебя тоже, - смотрю то на нее, то на Дровосека. Похожи.

- Это типа Лика, сокращенно?

- Можно и так.

- Вы это… типа пара? - улыбается еще шире.

- Типа того, - забирая у меня пакет с картофельными очистками, отвечает ей Кирилл.

- Блин… Лизка расстроится, - с ее лица стекает улыбка.

- Олеся, иди отца буди! - на всю комнату разносится громкий голос бабушки.

Мне кажется от такого шума проснется даже коматозник. Надеюсь, что это последний член его семьи. Ой ёй… Бабушка, мама, отец, любопытная сестра и еще какая-та Лизка. И чего мне дома не сиделось?

Олеся мелькает в дверном проеме, громко топоча, уносится по коридору.

- Кто такая Лизка? - наклоняюсь к его уху.

Кирилл расплывается в широченной улыбке.

- Конкурентка твоя, - произносит усмехнувшись. - Не волнуйся у нее нет шансов. Ей одиннадцать лет.

Берет меня под руку и выводит из-за стола.

- Вы куда? - вероятно у бабушки Ани имеются глаза на затылке, не оборачиваясь, продолжает свою работу.

- Кроликов покормим, - произносит Кирилл утаскивая меня с кухни, ведет обратно к себе в комнату.

- Ты сегодня работаешь? - кричит бабушка ему вслед.

- Нет! ТО машине нужно сделать: масло поменять, фильтры. Может к вечеру выеду, - закрывает за нами дверь.