Чтобы стать счастливой

1 октябрь 3-4 воскресенье-понедельник

«Чтобы стать счастливым, нужно всего лишь убрать из своей души три чувства: жадность, зависть и ревность…»

Омар Хайям

Темный, смешенный лес плотным полукольцом окружал большой, охраняемый «коттеджный поселок» с одинаковыми домами-близнецам, стройными рядами стоящими на «крошечных» участках, отгороженных от соседей невысокими заборчиками. Почти во всех домах-близнецах в окнах уже погас свет, и лишь редкие «полуночники» позволяли себе бодрствовать накануне начала рабочей недели…

В одном из загородных домов-близнецов ярко горел свет на двух этажах, почти во всех комнатах, кроме третьего - мансарды, где давно уже никто не жил. В освещенных окнах мелькали темные тени, в доме снова ссорились супруги!

«Разбирательство» началось еще с вечера, сразу после воскресного, позднего ужина, и плавно перетекло за полночь, хотя «семейные выяснения» не отменяли ранний подъем – оба супруга работали, и работа занимала главное место в их жизни.

- Сколько можно искать твою дочь?! Полгода прошло! – пафосно вопрошала супруга, четко контролируя границы дозволенного вмешательства в дела мужа, чтобы очередная «семейная ссора» не переросла в настоящий скандал. – Для ее поиска ты сделал все возможное: напряг ментов, задействовал свою службу безопасности, нанял частного детектива… и не одного.

- Вот это-то меня и настораживает, - расхаживая по небольшому кабинету, поделился супруг своими давними опасениями. – Столько времени ищут мою дочь, столько денег потрачено на ее поиски и никаких результатов! Так быть не должно!

- А может, это хорошо, что нет никаких результатов… Если бы случилось что-то плохое с твоей дочерью, тебе давно бы сообщили об этом!

- Ты права! Сообщили бы… - останавливаясь в середине кабинета, кивнул головой расстроенный отец и супруг.

Хозяин дома был среднего роста, полноватый с крупными чертами лица и черными, вьющимися, седеющими волосами – чем старше он становился, тем больше походил на деда-цыгана.

- Мне, кажется, что твоя дочь прячется у своих дальних родственников в каком-нибудь забытом селе – вот твои частные сыщики и не могут ее найти, - высказала свое предположение «зеленоокая» красотка-жена, направляясь в ванную комнату, снять, наконец то, надоевшие за день линзы, слегка «окрашенные» зеленым цветом, чтобы придавать ее серо-зеленоватым глазам «выразительную изумрудность». – Эти плебейские родственнички твоей бывшей на все способны: готовы скрывать от отца родную дочь и, ради «справедливости», по их мнению, разрушить его преуспевающий бизнес.

Войдя в ванную комнату, женщина избавилась от линз, привычным движением взбила светлые с рыжим отливом волосы, закрученные в тугие локоны, критически оглядела себя в зеркале, поправила обтягивающее «идеальную фигуру» платье и вернулась в кабинет к супругу – разговор был еще не окончен, хотя она понимала всю бесполезность этого разговора: каждый из супругов (как и после прежних споров) останется при своем мнении и сколько бы другой супруг не убеждал, переубедить другого было невозможно.

Супруг сидел в кожаном кресле, сцепив пальцы «в замок» и смотрел в стену – за время отсутствия дочери в его доме волноваться за дочь он привык, а вот нелады в бизнесе воспринимались им куда более остро, чем ее отсутствие, и надолго выбивали его из рабочей колеи.

Стройная блондинка-супруга сняла туфли с высоким каблуком и с удовольствием прошлась по ворсистому ковру, разминая пальцы ног, уставшие от хождения в тесной обуви.

- У тебя на работе опять аврал? – бесцветным голосом спросила она, с тоской взглянув на часы на стене: часы показывали без двадцати час – опять она не выспится и опять придется «замазывать» серые круги под глазами.

- Как обычно: то сидим ждем подвоза труб, то работаем в две смены, - не меняя позы ответил бизнесмен и в который раз пожалел, что давным-давно послушал свою бывшую жену и вложился в строительный бизнес, приносящий, как оказалось, не так много дохода… - До сих пор не могу поверить, что моей бывшей удалось оттяпать у меня часть моего бизнеса! Я оставил ей одну из моих квартир, содержал нашу дочь… – продолжил он прерванный разговор, тряхнув головой, прогоняя пессимистические мысли. – Ну, что же, будем решать и эти проблемы!

- А я тебя предупреждала, что эта старая, серая мышь не так проста, как кажется на первый взгляд! Надо было сразу разбираться с имуществом! – голос супруги приобрел яркую, негативную окраску.

- Лара! Сколько можно об одном и том же! Да, она была старше меня, но не надо делать из этого нелицеприятные выводы! Моя бывшая жена была умнейшая, образованнейшая женщина и знала законы – ее мать уж точно знала законы и надоумила ее позаботиться о своей внучке – вот они и состряпали заявление в суд на раздел имущества. Я хотел договориться с бывшей о выкупе ее доли, но не успел – она скоропостижно скончалась, и ее доля по наследству досталась Марине. Пока я был опекуном несовершеннолетней дочери, проблем не было, а через месяц с небольшим Марине исполниться восемнадцать…

- Вот тогда она снова и появится в твоей жизни: «Здравствуй, папочка, я тут!», - супруга бизнесмена лучезарно улыбнулась, сверкая белоснежными зубками, но улыбка походила на звериный оскал, хотя и очень симпатичный.

- Возможно, ты права… Но сидеть сложа руки этот месяц я просто не могу – Марину надо обязательно найти и решить вопрос с предприятием! Время идет и пребывать в таком подвешенном состоянии никаких нервов не хватит. Скоро я не смогу единолично принимать решения…

- Выкупишь у нее ее долю и разойдетесь, «как в море корабли». Предложишь ей квартиру, в которой они жили с матерью, вместо доли в своем бизнесе, - пренебрежительно махнула холеной рукой красавица-супруга и мечтательно добавила: - И у нас начнется нормальная, спокойная, человеческая жизнь!

Под «нормальной, человеческой жизнью» она понимала не развлечения и шопинги, а время, проводимое без нервотрепки и подростковых проблем, без ненавистных взглядов, подстав и заморочек, без «посторонних людей» в их общем доме и мужское внимание, сосредоточенное только на ней и все только для нее…

2 октябрь 4

Еще до семи часов утра Дмитрий Викторович и Виктория первые покинули «гостеприимные пенаты» в Синьково – жить здесь было хорошо (просто замечательно), а вот добираться до Москвы...

Виктория спешила на лекции в мед, а Дмитрий Викторович в офис на Таганке, но мысли их были заняты совершенно далекими от работы и учебы вещами…

Представительный Дмитрий Викторович Юшкин-Сумароков, привычно надев маску чопорного аристократа, прикрыл глаза и погрузился в «серьезную задумчивость», изредка поглядывая на свою внучку, с каждым годом становящуюся все больше похожей на свою бабушку - его «драгоценную Лизоньку», в которую он, еще студентом, влюбился с первого взгляда.

«- Неужели такое «неправдоподобное явление» возможно, и Лизонька-призрак часто приходит в мой дом? В бывший дом своих родителей, – уточнил Дмитрий Викторович и искренне огорчился – если это было так… - Если все это правда, то почему такая несправедливость?! Мне бы хоть одним глазком увидеть Лизоньку, хоть словом перемолвиться с ней, попросить прощение за свою нерешительность и нежелание ломать свою устоявшуюся жизнь. Возможно, если бы я решился на это, то наши жизни сложились бы совсем по-другому, прояви я твердость в определенных вещах. Только почему-то понимаешь это слишком поздно, когда уже ничего нельзя изменить в своей жизни…»

У Виктории были такие же длинные, каштановые волосы, переливающиеся шелковым блеском, и выразительные, шоколадного цвета глаза, глядя в которые высокомерный «хозяин жизни» погружался в воспоминания и становился покладистым и щедрым.

Чтобы угодить деду, ревностно относящегося к «продолжению древнего рода», Виктория взяла его фамилию и нисколько не пожалела об этом: уже несколько раз она была на балу в «Дворянском Собрании», где познакомилась с «важными людьми», среди сыновей которых дед присматривал ей жениха. Виктория была против таких смотрин, но ей приходилось мириться с пожеланиями деда, и даже ходить «на свидания», и выслушивать комплименты, не трогающие ее сердце… Хотя «заиметь жениха», настоящего, - симпатичного, богатого, а главное любящего ее, а не деньги деда, она была не против!

«- Почему такая несправедливость?! – думала Виктория, сидя рядом с дедом в машине, мчащейся в Москву. - У Лиски, хотя она младше меня, сразу два претендента на ее руку - жизнь бурлит, ни одного скучного, спокойного дня! А у меня – тишина и спокойствие… Жизнь, словно протекает мимо меня – учеба, учеба, учеба! Мне скоро двадцать, но ни мужа, ни детей, ни серьезных отношений… Меня совсем не устраивает такая однообразная, скучная жизнь! Что со мной не так? Наверно, я сама слишком серьезная и скучная! И чтобы изменить свою унылую жизнь, мне надо сделать что-то такое, чего я никогда не делала, и моя жизнь обязательно изменится! Хотя одну глупость я уже пыталась совершить… Чтобы тогда было, если бы мы с Женей стали любовниками? Все вокруг стали бы несчастными… Нет! Совершать очередную глупость я не буду! Надо сделать что-нибудь простое: зайти в кафе, где играет живая музыка, в которое никогда не заходила, или пойти одной на выставку какого-нибудь художника, или провести ночь в музее, или просто начать жить одной… А что? «Классная идея!», как сказала бы Алиса – идея мне нравится!»