Чудо для дракона

Глава 1. Ирония судьбы

За окном такси мелькали широкие московские улицы, украшенные тысячами ярких огней, вереницы машин и люди, спешащие к своим родным и близким, чтобы вместе встретить самый волшебный и семейный праздник в году. И всё это невзирая на метель, разыгравшуюся как-то особенно сильно. И так не вовремя, словно по пресловутому закону подлости! 

Наверное, лететь с бухты-барахты домой через Москву было не самым лучшим решением. Дороговато вышло с пересадкой, но это был ближайший чартер в Россию из аэропорта «Даболим» (прим. автора: штат Гоа). Да пусть! Хоть Чита или архипелаг Земля Франца Иосифа. Всё равно, лишь бы подальше от моей семейки. Или уже не моей?

Я мысленно чертыхнулась. От дурной привычки – считать семейство отца своим – придётся как-то отвыкать. Да кой чёрт отвыкать! Выдернуть, выжечь и на пепелище цветочки посадить. Чертополох декоративный, особо гадостный.

Мама, как выяснилось, вовсе не мама. Даже не кукушка, и не ехидна. Кто у нас там своих отпрысков пожирает? Нет. Не вспомню. Хотя… По отношению к Зинаиде Олафовне Ломах-Норинской это несправедливо от слова совсем. К своим детям она пылала праведной и всепоглощающей любовью. К своим, а я, оказывается, не её. Вот моя младшая сестра Аврора – её, и мой старший брат Аарон – её. А я – нет. Аарон и Аврора у нас Ломах-Норинские, я просто Норинская. Почему так? Все двадцать семь лет мучалась этой загадкой и никак не могла добиться ответа от родителей.

– Подрастёшь – узнаешь. Уроки бы учила, посуду мыла, с Авророчкой поиграла, Аарончику сорочек в школу наутюжила (нужное подчеркнуть), а не лезла во взрослые дела, – и весь ответ. 

Ну вот я и подросла. Узнала. И не от мамы. Подслушала, как в каком-то глупом фильме! 

Аврорка у нас красавицей получилась. Эдакая скандинавская невесомая прелесть с капелькой жгучей еврейской крови. Блонди – да, но яркая. Никакой прибалтийской бесцветности. Очень красивая. Так мне внушали всю жизнь. Аарон талантливый, Аврора красивая, а я просто Евка. 

Брат старше меня на три года. Аврорка младше на пять. Когда мне было десять, фотограф, живущий по соседству, стал приглашать очаровательное дитя на фотосессии для рекламы в газетах и журналах. Мелкая очень лихо умела изображать счастливое детство в ожидании сладостей, которые оговаривались, как часть гонорара. Наш папа на импортный шоколад не зарабатывал, а мама ни дня в своей жизни не работала. Так началась модельная карьера Авроры. И в горнило её будущего успеха было брошено всё. Нет, не так. ВСЁ! Кроме интересов Аарона, разумеется, у которого ещё поди что отбери.

Когда родные пригласили меня провести зимние праздники на побережье Гоа, я обрадовалась. Солнце, море и организованный отдых вместо городской слякоти и предновогодней истерии. Отличный способ отвлечься от неужегшейся боли после фиаско на любовном фронте. Молодой человек, с которым я встречалась, просто исчез из моей жизни, будто его там никогда и не было. Вместе с вещами, оставив лишь клочок бумаги на кухонном столе, в которой соизволил объяснить, что встретил новую любовь. Понял он это прям тютелька в тютельку перед внесением очередной арендной платы. Полугодичной. За двушку. Предыдущий период я оплачивала, он истек. Теперь по нашей договорённости была его очередь. Владелица квартиры на порог, а предполагаемого плательщика и след простыл. Даже номер телефона сменил, гад. Вроде знаешь человека без малого пять лет, а он бац, и удивляет себя самым неприятным образом. Вот так и вышло, что накануне Нового года я без молодого человека и без жилья. А какие были планы! 

Плакать я себе запретила, да и некогда было. Сроку на то, чтобы съехать было дано четыре часа, от щедрот, так сказать. Возобновлять договор и платить за ненужную мне шикарную двушку было глупо. Я не фрилансер, мне квартира нужна исключительно для сна, всё остальное время я на работе. Пришлось снимать едва ли не первое попавшееся, подходящее по цене. Да, требовался кое-какой ремонт, зато аренда с помесячным платежом. Вещи перевозила в спешке, запрещая себе думать, кого и где сейчас охаживает мой благоверный, теперь уже, наверное, к счастью, бывший. Перемены ведь к лучшему, правда? 

И тут, словно в подтверждение, что нет худа без добра, пришло приглашение на Гоа, к семье. Это был шанс пережить всё с достоинством, переключиться, сменить обстановку, отдохнуть. Металась по родному городу, выдумывая и разыскивая подарки. Добивала шесть курсовых проектов, которые пришлось срочно взять у нерадивых студентов. Для заработка. Ну да мне не привыкать. Если честно, там тонкостей оформления по требованиям преподов было больше, чем собственно, расчётов. Консольные балки, графики распределения напряжений продольных сил, графики напряжений изгибающих моментов… Неподъёмные расчёты для студентов непрофильных вузов, у которых сопромат на уровне ликбеза. Что взять с технологов? Для меня – ерундовые, я строительный с отличием закончила, пусть и провинциальный. Денег с халтурки как раз хватило добавить в неприкосновенный запас – на обратный билет и непредвиденные обстоятельства. Вдруг родственники не догадаются оплатить мне хотя бы один рейс? Да какое там – и намёков предпочли не услышать. Той же Авроре, что прилично зарабатывает на фотосетах, оплатили все, как говорится all inclusive, а ты, Ева, сама-сама, всё сама. 

Уже через час по прилёту я поняла, что отдохнуть не получится. У Авроры кастинги в формате дефиле для известного международного модельного агентства. В общем, младшенькой предопределена шикарная карьера топ-модели, надо только попасть на глаза правильным людям. И я, как любящая сестра должна, просто обязана, ей помочь!

Почему не мама с папой или, к примеру, жена брата, она ведь тоже здесь?! 

1.2

Может и не услышала бы, разговаривай мама на пару тонов тише, но она никогда себя не смущала такой ерундой. Душа просит, значит, можно и наплевать, что её голос разносится на всю Ивановскую.  

– Норинский! Твоя дочь становится всё строптивей и строптивей! Это последний раз, когда я её терплю!

– Но, Зиночка! Ты же сама её позвала, – гнусавил папа, – она хорошая девочка, приехала.

– Ещё бы она не приехала! На Гоа! – голос Зинаиды Олафовны сорвался в фазанью трель. О, я знала этот тон: дочь гордых викингов потихоньку впадала в истерию. Надо было уйти – не дай бог в коридор выглянет, а тут я с чемоданом, но последующая патетическая фраза меня остановила: – всю жизнь несу этот вульгарный крест! Мне же за мою доброту!

– Зиночка, Зиночка, не накручивай себя, у тебя аритмия…

– Не накручивай? Не накручивай?! И кто мне это говорит? Блудливый дурак! Мало того, что у тебя хватило наглости изменить такой женщине, как я! Матери своего единственного сына! Ты ещё и о безопасности не позаботился! И что? – Зинаида Олафовна явно транслировала привычный репертуар, полный трагичных вздохов и выверенных, как по хронометражу, всхлипов. – Мой муж гуляет, а я вынуждена растить его выеб…

– Зиночка! – трепыхался папа. – Ну мы же сами тогда решили, что Ева нам очень кстати, получим трёхкомнатную квартиру, а не двух, раз у нас разнополые дети. Мы, между прочим, были среди последних, кто квартиру от государства получил.

– Нашёл о чём вспомнить! Квартира! Мы её через три года сменили! А эта, твоя дочь нагульная осталась! 

От унижения и гнева у меня застучало в висках. Щёки горели так, словно мне надавали пощёчин. Отчасти так оно и было.

Вот так живёшь, ничего не подозреваешь, и вдруг вся твоя жизнь рушится подобно бунгало из пальмовых листьев под натиском разбушевавшейся стихии. И остаёшься ты одна, совсем одна в этом огромном мире, где до тебя никому и дела нет. 

Обида душила с такой силой, что дышать было нечем. На улицу под палящее солнце я выскочила как ошпаренная. Сделала пару глубоких вдохов. Поморгала, силясь загнать слёзы обратно. И не давая себе передумать, перехватила такси, только что прибывших в гостиницу гостей.

– В аэропорт, пожалуйста! 

Пусть роднулечка-красотулечка сама выкручивается! Её карьера, ей и карты в руки! Бывший парень, хоть ему веры нынче нет совсем, и тот считал Аврорку «целлулоидной Барби с распродажи» и «стремянкой в лабутенах». Да я и сама так считала, если уж совсем-совсем искренне. Посимпатичнее многих моделей буду. До подиумных стандартов я, может, и не дотягиваю, тут природа, что называется, расстаралась. Никаких стремянок! Округлости в нужных местах имеются, хоть кость и тонкая. И есть я могу, что угодно и когда угодно, не потолстев ни на грамм. Я в семье одна такая счастливица – идеальный метаболизм.

Ха, в семье!

Теперь хоть понятно, за что меня всю мою жизнь шпыняли. Почему не любили. Почему пихали на задний план, ставя во главу угла интересы Авроры и Аарона. Просто я  служила ежедневным напоминанием, что потрясающей женщине Зинаиде Олафовне предпочли другую! И судя по тому, что от отца я не унаследовала ни единой черты, вкус у него был отменный – мать моя была красивой женщиной. Хоть и кукушкой! 

Весь полёт я кипела как чайник, который забыли снять с плиты, думала вот-вот крышечку сорвёт. Спасибо, вина наливали не жалея. Как-никак, а рейс, можно сказать, новогодний! Вокруг все такие радостные, аж тошно. Ничего, пережила, даже плакать в туалет не ходила. Вино – великий примиритель с действительностью. Хотя от кольта – великого уравнителя, я бы не отказалась, особенно в первые часы – так погано было.

Прибыв в Москву, я корила себя за импульсивность. Нет, ну что ты за человек, Евище?! Что тебе мешало переселиться? Арендовать какое-нибудь бунгало в конце-концов! Ситуации, это, разумеется, не изменило бы, но как там говорят? Лучше плакать в лимузине, чем в автобусе! Вот и страдала бы себе в райском местечке! Но нет, в такой обстановке ведь не прочувствовать всю глубину душевных страданий, надо обязательно вернуться на родину, в собачий холод, чтобы застрять в чужом городе из-за нелётной погоды. И встречать Новый год мне теперь в какой-то гостинице, даже не пятизвёздочной, как на Гоа. А ведь могла бы… ай, поздно уже сожалеть! Надеюсь, там есть хотя бы шампанское и мандарины!

Но какой там! Шампанское, мандарины… ерунда это всё. Ведь в наличие не было главного – свободных номеров!

1.3

– Мест нет, – развела руками администратор за стойкой, сообщая сей прискорбный факт холеной блондинке, которая, судя по снегу на шикарном чемодане, появилась здесь буквально за минуту до меня.

Я стояла чуть позади. Молчала, пытаясь переварить новость и не сорвать злость на ни в чём ни повинной сотруднице гостиницы. Не её усилиями день у меня выдался из разряда «надо пережить». Зато та самая блондинка не растерялась.  

– Простите, это как? В аэропорту меня заверили, что здесь ещё десять свободных номеров! – прошипела гостья, да так яростно, что сразу стало понятно – змея ядовитая, подвид – стервозина особо пакостная. Явно из золотой молодёжи.

Девушка за ресепшеном что-то мямлила, стараясь выглядеть уверенной и профессиональной, но куда там, попробуй противостоять такому напору. Пока блондинка третировала администратора, я пыталась принять ещё и этот удар судьбы – мест нет. Слово «баня» из уст сотрудницы гостиницы волшебным образом просочилось сквозь пелену отчаяния, привлекая внимание к разворачивающимся событиям. Думаю, «баня» была адресом, куда администратор намеревалась послать блондинку, да только та проигнорировала намёк и уточнила: 

– А поподробнее?

– Ну, не совсем баня. У нас есть спа-комплекс. Сейчас он закрыт, поскольку там бассейн, а в праздник всякое случается - сами понимаете. Но в качестве исключения…

Блондинка положила на стойку паспорт с многозначительно торчащим из него оранжевым уголком купюры. Я хмыкнула про себя. Действительно, исключение. Жаль, у меня такой финт повторить не получится – банально нет лишних финансов. 

– Оформляйте, – победно улыбнулась стервозина. 

Дальше я слушать не стала, на полном серьёзе прикидывая, что куковать мне сегодня под новогодней ёлкой на главной площади. И кажется, за своими размышления что-то пропустила. 

– Ну что, девочки. Сегодня я ваш Дед Мороз, – вдруг заявила супервумен. – В баню пойдём?

Я удивлённо вскинула брови. Что?!

Обернулась, пытаясь понять, к кому она обращается. Рядом стояли ещё две молодые, явно потерявшие надежду найти в этой гостинице приют, девушки. 

– С удовольствием! – тут же согласилась одна из подруг по несчастью, глядя на блондинку с усталостью и обожанием. – Марина.

– Маша, – представилась другая.

И вдруг все взгляды скрестились на мне. И я приглашена?

 Взглянула на стервозину уже с уважением и благодарностью. 

– Ева, – произнесла сиплым голосом и сама удивилась, как жалобно это прозвучало.

Если откровенно, то мне стало неловко за собственные мысли, хорошо, что их никто не слышал. Не такая уж она и стервь – приглашение, относилось ко всем нам троим несчастным и бездомным, прибывшим из аэропортов с интервалом в минуту и топтавшимся вместе с ней перед стойкой администратора. Новогоднее волшебство, не иначе.

– Надежда, приятно познакомиться, – представилась, наконец, сама благодетельница.

В этот момент я окончательно уверовала, что у высших сил очень специфическое чувство юмора. Новый год. Москва, Наденька и баня.

Просто ирония судьбы какая-то!

1.4

Баня оказалась вовсе не баней, а приличной такой сауной. Интерьер вполне современный, но отделка натуральным деревом намекала на русские банные традиции. Парилки на любой вкус, соляная комната, а так же предмет моего особого интереса – бассейн три на три метра и полтора глубиной. Про заманчивые кожаные диванчики и деревянные топчаны говорить не стоит. Всё, что ненатуральное, то блестит тщательно отполированным хромом, в котором отражаются огоньки свечей. Свечки, умело  расставлены и радушно сияют, обещая уют и защищённость. Нас сопровождала работница гостиницы. Щупленькая, маленькая, невозможно миловидная. Юная-юная. Костюмчик серенький, форменный, каре волосок к волоску, бейджик оповещает, что эта мышка прозывается гордым именем Алёна. И повернулась же у кого-то совесть поставить такую молоденькую работать в новогоднюю ночь. Это в гостинице-то, где полно пьяных неадекватов. Хорошо, что её к нам приставили, целее будет. 

Алёна очень стеснялась, но настойчиво предлагала нам переодеться и указывала на ряды шкафчиков-кабинок.

– В бане нельзя в верхнем, не положено, – мягко увещевала она. – Да и жарко сейчас станет. Занимайте шкафчики. Вот здесь у нас полотенца, а здесь – простынки. Первой решилась Надежда. Она ухватила понадёжнее ручку огромного чемодана и направилась к раздевалкам.  

Я в таком СПА никогда не была, а потому невольно подражала нашей благодетельнице. Она явно собиралась лететь на юга, потому что в её монструозном чемодане нашёлся купальник. Осталось порадоваться, что у меня сей отпускной аксессуар тоже имеется и последовать примеру опытного человека. Махровую простынку тоже берём – сидеть голенькой на коже, пусть и натуральной, не слишком приятно. Пока мы переодевались, Алёна накрыла стол конфетами и красиво нарезанными фруктами, появилось шампанское и бокалы. Я горестно вздохнула – очень аппетитные фрукты, но не тропическая экзотика, которой я так и не отведала. То ли отвечая на мой вздох, то ли из девушек кто-то вопрос задал, но Алёна уверила нас, что настоящая праздничная еда будет обязательно, только нужно подождать – на кухнях адский загруз, сами понимаете. Чего уж тут непонятного – гостиница не маленькая и забита битком. Снежная метель многим планы попортила.

Надя, когда не включает хозяйку жизни, очень добрая и отзывчивая,  Алёну под своё крыло взяла, не отпустила, настояла, чтоб та взяла бокал и проводила с нами старый год. 

Всё было замечательно, благодаря девчонкам я даже отвлеклась от своих горестных мыслей. Сауна, это, конечно, не курорт, но тоже интересно. А главное, больше вписывается в русскую новогоднюю ночь!
Но, когда уже близился час икс, на пороге сауны появился не кто иной, как Дед Мороз.

Хо-хо, вечер перестаёт быть томным!

1.5

Я окинула нежданного гостя внимательным взглядом. Парень был молод, высок, хорош собой. Румяные щёки, синие глаза казались почти тёмными под густыми ресницами, за совершенно белой бородой скрывалась чуть хитроватая улыбка. 

– Поздравляю вас, дорогие пассажирки застрявших авиарейсов с наступающим Новым годом!

– А! Так вы от авиакомпании! – Надежда, шагнула ближе. Она оценивающей насмешкой оглядела алую спецодежду актёра. 

А по мне так вполне аутентичнненьно – длинноворсный плюш хорошего качества, а на воротнике, даже не верится – роскошный натуральный песец. Чёрт, кажется, этот парень очень хорошо зарабатывает на своих «поздравлениях», а вот я явно что-то делаю не так в своей жизни.

– Можно считать, что да, – парень улыбнулся чуть виновато. – Свои ошибки нужно исправлять.

– Ошибки? – мурлыкнула Наденька, умудрялась выглядеть хозяйкой жизни даже в простынке на голое тело. — Давайте я помогу вам снять шубу - здесь жарко.

Я с интересом наблюдала за разворачивающимся представлением. Кажется, кто-то нацелился повеселиться. Хотя да, несправедливо, девушки в простынках, а парень в мехах. Наверное, поэтому мне было весело смотреть, как барышня в неглиже едва ли не силком заставляет актёра снять утеплённую «спецодежду», приговаривая, это же баня, здесь не холодно. А парень такой растерянный– балдевший, что мои губы сами по себе растянулись в улыбке от едва сдерживаемого смеха – наш гость сражался за свою шубу насмерть, но потом вдруг сдался. Совершенно непринуждённо скинул свой атрибут на руки Надежде и остался в белой футболке и шортах. Красных, в снежинку шортах. Это было настолько нелепо и нереально, что мозг отказался воспринимать действительность и начал искать спасения во второстепенном. Борода парня была очень белой, заметно белее хлопковой, вполне качественной футболки. Ба! Да он абсолютный альбинос при загорелой коже. Такое бывает? Вроде – не должно. Но, я же вижу. Белоснежные волосы и аппетитный, совсем неискусственный загар, на коже. Надо думать, что пялилась на эффектного парня не только я.

– Да вы, батенька, стриптизёр! – подпрыгнула на месте рядом сидящая Марина. 

Ну… для стриптизёра на нём как-то маловато латекса. Просто тематическое бельишко, на злобу дня, так сказать. Для профессионального танцора ему не хватало уверенности в себе, наглости, сексуальной ауры, в конце-то концов. Парень выглядит так, словно ощущает себя не в своей тарелке. Да и будь он танцором, то не краснел был как девица на первом свидании. 

– Да нет, я просто… жарко в шубе, – застеснялся он по второму кругу. – А нас в корпорацию только холодоустойчивых берут, вот я и…

С губ сорвался негромкий смешок.

– Ага, корпорация Дедов Морозов, – прошептала себе под нос, ёрничая. – Кажется, парню нарушили весь сценарий, так растерялся, что на ходу сочиняет.

Но меня услышали.

– Мы не заказывали ни Деда Мороза, ни стриптизёров, – тихо ответила сотрудница гостиницы – Алёна, глядя на гостя круглыми глазами.

О как! Интересно. И что же это за гость залётный, в таком случае? Может кто-то из постояльцев решил таким способом напроситься к нам в сауну?! Вот да, как он в сауне-то оказался?

1.6

– Корпорации? Как интересно. И что за корпорация? – Наденька продолжала умасливать парня, самую чуточку стервозничая. Вот как она так переключается? 

– Дедов Морозов, – пробормотал парень, переводя взгляд с одной девушки на другую, словно искал поддержку, но вместо неё находил лишь жадный интерес чуть подвыпивших посетительниц. – Я недавно Дедом Морозом стал. Забыл, что летать над аэропортом нельзя, и вообще снежные танцы нужно в другом месте танцевать, но увлёкся – и вот…

А ведь у парня действительно сценарий! Подготовился! Вон, даже придумал оправдание тому, что рейсы отменили. Метель-то оказывается появилась, потому что нерадивые Деды Морозы над аэропортом на санях гоняли! Над аэропортом же удобно – никаких высоток, воздушный простор! 

– Я и пришёл…

– Тогда танцуйте! – величественно приказала Наденька, заканчивая представление. – Поверьте, мы ваши снежные танцы точно оценим!

Мы с девчонками взорвались смехом. Ой, не могу, снежные танцы! 

– Девочки, открывайте шампанское! – вдруг спохватилась блондинка, тут же забыв про незадачливого стриптизёра. – На часах уже почти двенадцать!

Все засуетились. Хлопнул пробкой игристый напиток, растерянного гостя пригласили к столу, но парень и не думал уступать.  

– Вы не поняли! Я настоящий Дед Мороз!

Я только глаза закатила. И чего пристал? Выпил бы уже и успокоился, видно ведь, что не заинтересованы мы в глупом спектакле.

– Ага, из корпорации, – поддакнули девчонки, уже даже не обращая на него особого внимания. 

– Я пришёл, чтобы загладить свою вину…

– Так чего ты стоишь? Заглаживай! – Наденька даже крутанула кистью, намекая на то, чтобы парень перешёл непосредственно к танцам, о которых говорил.

– Вы не понимаете! Я могу исполнить любое ваше желание! – Он сказал это таким трагикомичным тоном, что мои губы вновь растянулись в улыбке.

А потом улыбка поблёкла. Ну да, под первый бокал нужно же желание загадывать. А что мне загадать? Память услужливо подкинула воспоминания за минувший год. Наверное, стоит порадоваться, что всё плохое уже случилось, а новому плохому пока взяться неоткуда. И за что мне это? А всего-то и хотела, чтобы в семье меня любили. Просто любили, без всяких условий. Потому что я – их, а они – мои. Не получалось. Я у них есть, а у меня никого и ничего, ни отца, ни брата с сестрой. Про мать и думать не хочу, ни про одну из них, особенно про официальную. И с любовью как-то не задалось… А так хочется. Чтоб честная и всеобъемлющая.

Бой курантов из телевизора на стене сбил с мысли. Так задумалась, что даже речь президента пропустила!

– … пусть ваши желания сбудутся…– возвестил телевизор. Я грустно улыбнулась, сомневаясь, что это возможно, но тут поймала насмешливый и чуточку мстительный взгляд ложного Деда Мороза. Взгляд мне совершенно не понравился, по позвоночнику табуном пробежали холодные мурашки, словно мне под простыню запустили вихрь из колючих снежинок. Парень в нелепых шортах отсалютовал мне бокалом, я пусть и неуверенно, но ответила, отгоняя от себя дурные предчувствия. Отхлебнула игристого. Голова вдруг закружилась, всё поплыло перед глазами, охватило необъяснимое чувство беспомощности. Я хотела поставить бокал на стол, но кажется, промахнулась. Словно сквозь слой ваты послышался звон разбитого стекла, я попыталась сесть на ближайшую скамью, но не успела, провалившись в темноту.

Глава 2. Замок Шартрезз

Гордый Дух замка Шартрезз угасал. 

Когда на мир обрушился гнев богов и драконы оказались на грани уничтожения, он создал Клан огненного ветра, объединив огненных и воздушных драконов, взрастил цитадель Шартрезз из горного отрога. Питал его своей силой, укреплял своей кровью, а когда понадобилось – принёс великую жертву – отказался от перерождения. Чувствуя свою вину за обрушившееся на их крылья божью кару, он выбрал другое посмертие – особый ритуал, который любой его сородич принял бы за самое жестокое наказание. Но Первый Шартрезз был так силён, так любил свой народ, так верил в великое предназначение своего клана, что обратился в статую взлетающего дракона. Так гордая и свободолюбивая душа сменила обиталище. Стала Духом замка. Местом поклонения и местом силы для всех драконов клана. 

Это было так давно, что потомки забыли его имя и называют просто Первый Шартрезз. Но это ерунда, ведь главная цель была достигнута – в то время как другие кланы вырождались или стирали своё имя, объединяясь с более сильными, клан огненного ветра продолжал своё существование и борьбу с проклятием. 

Но рано или поздно везение должно́ было закончиться. Разумеется, Первый Шартрезз надеялся, что его душа освободится, стоит только потомкам снять проклятие с клана – таково было условие его ритуала. Уйдёт на перерождение, как и положено, возродится и однажды вновь взмоет в небо.

Но этому уже не суждено случится.

Ещё немного, и он окончательно растворится в небытие.

Если бы Дух мог, он бы вздохнул. Где он допустил ошибку? Его клан прекращает своё существование. Клан умрёт, чтобы носители огненного ветра остались жить. В другом клане. Клане ненавистных Ледяных. Если бы у Духа были силы, он проклял бы Звёздных за их жестокость. Где-то там, на задворках памяти шевельнулась совестливая мысль, что проклинать нужно себя и своих потомков за то, что не поняли суть божественного послания, данного клану через вещий сон. Дух отчётливо помнит, словно это случилось вчера, а не века назад, как однажды охваченному горем клану – сразу семь юных драконов не пережили первый оборот – приснился вещий сон. Свадьба дракона и человеческой самки. Почему вещий? Да потому что приснился он сразу всем. От малыша, не утратившего младенческую чешую, до самой глубокой старухи, забывшей упругость воздуха под крылом. 

А потом появились они – избранные. Девушки и женщины человеческой расы с особой клановой меткой, проводники силы. 

Сколько их уже было, этих наглых человеческих самок?! Сколько бесплодных попыток?! Первый Шартрезз видел их всех. Парочку можно было назвать сносными. Не по характеру или развитию, а по сродству с драконьей силой и способностью её передавать. Чем счастливее проводник, тем большую силу она привносила в Клановый алтарь, тем сильнее был Дух и его живые потомки, тем легче отражались нападения других кланов и отщепенцев, сбившихся в стаю. Налетали, крали дракониц, убивали, рвались к запасам кристаллического потентила. Природный источник силы манил всех, а доступ к дармовой свободной энергии был только у огненных. Разве справедливо? Конечно же, нет! Значит, надо отобрать! На рудники сначала не нападали – зачем? Пусть его добудут подконтрольные клану люди, обработают. Пусть соберут отходы, пусть драконы сплавят мелкие кристаллы и крошку в брикеты. На то они и огненные, кому ещё такое под силу? Во вторичных кристаллах правильной кубической формы тоже можно было хранить энергию. Они были не так удобны и менее ёмкие, но для бытовых нужд годились. Позже стали убивать не только драконов-защитников, но и людей. Человечков было много – размножаются подобно кроликам, но в их массе была своя особая сила, которая питала алтарь защищающего их земли клана – молитвенная. Когда молитвы переросли в проклятия, угас ещё один источник подпитки родового камня. Крохи, но Духу пригодилась бы и эта малость. Людская молитва Звёздным созидателям питала замок, а проклятия в адрес драконов вливались в проклятие изначальное. 

Но невзирая на это, клан продолжал своё существование. Словно назло всем своим недругам. И тогда враги пошли на немыслимое – нарушили главнейший запрет и убили избранную клана огненного ветра. Как они её нашли – уже не так важно. Важно то, что с этого момента всё пошло наперекосяк.