Чудовища городских крыш

1

Время далеко убежало за полночь, а Тим так и не вышел на след своего врага, хотя излазил все крыши района.

Усталое дыхание Полиса заполняли свист сквозняков, хрипы старых чердачных навесов, кашель за окнами тех, кто еще не спал.

Город за последние десять лет превратился в огромного неповоротливого зверя. Это там – в оголтелом центре – постоянно суетились менеджеры и веселились подростки. Там казалось, что Полис вечно молодой, полный энергии и сил. Там город задорно подмигивал неоновыми вывесками и стремительно уносил в салоне такси к вожделенной цели.

Но была у Полиса и иная сторона. Всего в нескольких кварталах от бизнес-центра город выглядел сонным и вялым. Вечерами он спокойно позвякивал посудой из распахнутых форточек, а к полуночи мирно сопел дуновениями вентиляций.

Тим монотонно переставлял ноги. Поджав губы, подросток упорно шел вперед. Хмурый взгляд пятнадцатилетнего парнишки оббегал ближайшие стены, ниши подъездов, мусорные баки и возвращался к носкам белоснежных кроссовок. Точнее, это в ночном мраке кроссовки казались белоснежными. На самом же дели обувь давно требовала чистки. Вот только Тиму было наплевать на это.

Парня гораздо сильнее интересовали тени, которые сгустились за острыми зубьями декоративного заборчика клумбы. А стоило у темного подъезда тихонько звякнуть пустой бутылке, Тим тут же замирал. Брови его тут же сползались к переносице. Руки в карманах помятой плащевой курточки сжимались в кулаки. Хмурый взгляд пару минут пристально изучал темноту.

Ничего.

Никто не возникал из мрака. И Тим прерывисто выдыхал, разминал затекшие пальцы и шагал дальше. Делано лениво, спокойно. Спешить ему было некуда. Ночь за ночью никаких сюрпризов. Несколько раз Тиму попадались подозрительные компании. Но они не интересовали парня. Сутулые фигуры с подозрением разглядывали Тима, но он лишь равнодушно проскальзывал мимо.

Тим раздраженно подсветил прямоугольный экран. Часы показывали три минуты третьего. Ночь утекала песком сквозь пальцы, так и не принеся ничего нового.

Кривая улыбка болью исказила лицо парня.

Тим запустил пальцы в отросшие волосы и остервенело вцепился в давно нестриженые лохмы. Он запрокинул голову к небу. Да так и стоял. Черное небо лилово отсвечивало вечными рекламами гламурного центра. Звезды в испуге попрятались за матовыми облаками.

Максимально растянув губы, Тим горько усмехнулся.

– Ни-че-го, – процедил он по слогам. Презрительно, разочарованно, зло.

Уронив руки, Тим пошатнулся. Еженощные бдения не проходили незаметно. Усталость хищно высасывала силы из молодого организма.

– В здоровом теле здоровый дух? – ехидно хмыкнул Тим.

Он наклонил голову влево-вправо, разминая затекшую шею. Поднял высоко руки, с хрустом потянулся. Ночные прогулки выматывали, но ничего.

Тим уже мягче усмехнулся линялому пятнистому небу. Словно закадычному другу.

– И не надейся! Завтра я вернусь. И буду высматривать еще пристальнее.

Сощурившись Тим вгляделся в розово-серую пелену над Полисом.

– А ведь ты наверняка знаешь правду. Сверху ведь все видно.

Тим обернулся на угольную громадину старого заброшенного торгового центра за спиной, глянул на старые пятиэтажки. Только в одном подъезде тускло желтели квадраты лестничных пролетов.

– И вы знаете…

Тим вновь болезненно скривился.

Он постоял еще несколько минут прислушиваясь, всматриваясь в лужицы абсолютной тьмы у основания фундаментов.

– П-ф-ф… – со свистом выдохнул Тим.

Он все еще надеялся что-то услышать, увидеть, почувствовать. Но вокруг не происходило ничего. Ничего сверхъестественного…

Коты на крыше орали свои песни. В соседнем дворе сонно урчал мотор. Ухо резанул визгливый женский смех. Хлопнула дверца. Автомобиль укатил в сторону жизнерадостного центра.

Сунув руки обратно в карманы, Тим сжал на секунду кулаки, но тут же обессиленно расслабил кисти.

Развернувшись на пятках, Тим зашагал обратно. Он автоматически поглядывал на асфальт под ногами, обходя канавы и ловко перепрыгивая глянцевые лужи.

Тим продолжал прислушиваться. Дорога домой должна бы занять у него около получаса. А за это время многое могло случиться. Например, на его пути могло повстречаться чудовище…

Высвободив руку из кармана, Тим вновь принялся лохматить волосы.

Даже в мыслях слово «чудовище» казалось глупым. Детским. Нереальным. А любой взрослый еще бы добавил «сумасшедшим».

Нервно тряхнув головой, Тим поспешил вниз по спящей улице. Темные провалы окон лупоглазо провожали парня. Редкие деревья удивленно перешептывались, покачивая плешивыми макушками. В Полисе всем растениям приходилось туго. Соперничество с каменными джунглями привычные насаждения проигрывали. Кусты – лысели, деревья превращались в полупрозрачные копии себя.

С каждым шагом Тим все увеличивал скорость. Вперед гнал не осенний холод, Тим давно привык, а вспыхнувшая злоба. Столько времени прошло, а поиски ничего не дали. Ничего странного или необычного Тим так и не обнаружил на глухих улочках Полиса. В захламленных подворотнях, в темных провалах чрева подвалов попадались лишь кошки, да иногда суетящиеся грызуны.

2

Мысли Тима были так заняты зверем, что он далеко не сразу заметил человека рядом с ним. То был ребенок!

Тщедушная низкорослая фигурка жалась к стволу покосившегося деревца. Белесые удлиненные волосы тускло светились в темноте, совсем как его кроссовки. Зверь сидел прямо перед человеком. Припав к земле и подобрав все четыре лапы, совсем как кот в соседнем дворе.

Голова его была опущена, чтобы находиться на одном уровне с жертвой.

Может благодаря адреналину в крови, а может от облаков отразилось немного больше неонового света, но Тиму почти удалось разглядеть фигуру чудища. Горбатая, мощная, покрытая шерстью. Безухая голова зверя имела длинные клыки. Влажные от слюны или от яда они поблескивали даже в темноте.

Зверь! То был дикий хищный зверь. И он собрался разорвать несчастного ребенка!

Не думая, Тим выскочил из укрытия. Он пробежал довольно много, а зверь все не отвлекался от жертвы. Мягкая подошва наверняка не была тому причиной. В этот раз топот стоял приличный. Но зверь не желал отвлекаться от будущего ужина.

Тим остановился в нескольких метрах от черной туши. Оружия у парня не было. Но нужно было что-то делать. Хотя, не бросаться же на чудище с голыми руками? Это приведет лишь к тому, что ужин зверя будет состоять из двух блюд.

Пошарив ногой по земле, Тим наткнулся на что-то твердое. Наклонившись, парень нащупал гладкий бок. Бутылка!

Схватив тонкое горлышко, Тим одновременно встал и размахнулся. Маневр получился неудачный. Стекло выскользнуло из пальцев и полетело слишком рано.

– Оставь его! – заорал Тим.

Хотелось грозно, но вышел хриплый визг.

Бутылка упала на асфальт и звонко разбилась, дополняя крик. До чудища орудие не долетело прилично.

План не сработал, но результат все же был. Зверь отвлекся от своей жертвы. Он медленно повернул голову. Казалось, даже вытянул шею. Два узких глаза ядовитыми каплями сырой нефти блестели среди длинной шерсти. И смотрели они теперь на Тима. Точнее на его вытянутую над головой руку.

Эхо разбившейся бутылки давно стихло в каменном мешке двора, а вот руку Тим так и не опустил. Забыл.

И глаза зверя теперь были устремлены к ней.

Тим глянул туда же.

Между растопыренных пальцев проскальзывали крохотные молнии. Такие возникали, если резко стянуть свитер.

«Статическое электричество», – всплыло в памяти Тима. Вот только откуда ему было взяться на пальцах голой руки?

Ребенок же тем временем воспользовался сложившейся ситуацией и рванул прочь. Двор был глухим. Подъезды заперты, а выход находился у Тима за спиной. Вот только между Тимом и ребенком восседало чудище. Бежать мимо него было бы глупо, поэтому ребенок этого и не сделал. Он бросился прямо к кирпичной стене пятиэтажки.

Тим хотел что-то крикнуть, предостеречь, но только невнятно квакнул.

Ребенок уже карабкался по дому вверх. Он преодолевал этаж за этажом, хватался за водосточную трубу, подтягивался на балконах. Иногда ступенью ему служил кондиционер или подвесная клумба. Через пару минут несостоявшийся ужин ночного зверя перемахнул через край плоской крыши и исчез из поля видимости Тима.

К счастью, зверь не бросился вдогонку. Хотя к счастью для кого?

Тим опустил взгляд и нашел глянцевые лужицы страшных глаз на месте. И они все так же пристально разглядывали явление статики на пальцах человека.

Вспомнив о руке, Тим дергано потряс ею в воздухе. Крохотные голубые огоньки закапали с нее на асфальт, словно искры бенгальского огня. Но молнии не желали затухать.

Зверь по-кошачьи развернулся. Головой он не шевельнул, а вот туловище его перетекло в иную позу. Теперь зверь был в удобном положении для броска на Тима.

Наконец искры затухли. И как-то все разом. Вокруг стало заметно темнее. Даже привыкшие к темноте глаза заволокло темной пеленой.

Тим не видел, а скорее ощущал, как огромная туша неизвестной твари приближалась к нему. Парень различал лишь смутную тень. Но та росла, собираясь закрыть собой и старые и дома, и половину неба вдобавок.

Казалось, такая масса мышц, меха и клыков должна бы громко топать. Но и здесь зверь походил на кошку. Двигался он беззвучно. Хотя из-за грохота в ушах Тим не ручался за собственный слух.

Тим вдруг понял, что все это время пятился. Медленнее, чем приближался зверь. И действие это было бесполезное. Но просто стоять на месте в ожидании смерти, не позволяли инстинкты.

Сипло втянув воздух, Тим открыл было рот, чтобы сказать хоть что-то. Умолять о пощаде? Или бессмысленно угрожать?

Но тут его нога зацепилась за высокий бордюр, и Тим лишь коротко ахнул, бесполезно взмахнул руками и упал.

Низ спины пронзила острая боль. Темноту в глазах Тима украсили желто-зеленые пятна. Парень зажмурился, быстро-быстро заморгал. В голове было пусто. Страх управлял телом: бешено гнал кровь, заставлял сердце бить набат, а ладони – потеть. Но разум Тима отключился.

Через пару мгновений зрение вернулось. Тим в ужасе ожидал увидеть нависшую над ним мохнатую морду с разинутой пастью. Но шок сменился удивлением. Зверя не было…

3

Солнечный свет бесцеремонно заливал бабушкину кухню. Утро было столь раздражающе светлым и жизнерадостным, что это заставляло Тима лишь морщиться сильнее обычного.

– Пожалуй, я пойду, – Тим приподнялся было на табурете, но бабушка взглядом усадила его обратно.

Пышная и розовощекая Нина Ивановна была похожа на сдобную булочку. Хотя характер у нее был не столь мягкий.

– Омлет вот-вот подоспеет, – укоризненно заметила Нина Ивановна, суетясь около печи. – Тебе следует хорошо питаться. Завтрак – самый важный прием пищи за день.

Тим обреченно промолчал, только пониже опустил голову, едва не макнув нос в кружку с нарисованным рыжим котиком.

– Дождись брата. Не убегай один в школу. Пашке не стоит одному добираться. Он еще…

– Я не маленький!.. – пробурчал сонный Пашка от двери.

– Доброе утро! – улыбнулась бабушка.

Тим даже голову не поднял, а Нина Ивановна поставила на стол еще одну тарелку. На этот раз с котом полосатого окраса.

– Какие сегодня уроки? – наугад спросила Нина Ивановна, стараясь поддержать беседу.

Тим промолчал. Все его мысли занимало ночное происшествие.

«Наконец! Я нашел его! Я не какой-нибудь псих! Чудище существует!» – ликовал Тим мысленно. Но тут же впадал в уныние: «И ты его упустил! Столько времени выслеживал, и даже не узнал, откуда оно приходит, куда прячется…»

Пашка тем временем плюхнулся на свое место, да так, что старенький стол заходил ходуном.

Тим вернулся в реальность и зашипел на брата, вовремя подхватив кружку с горячим чаем.

Пашка, заметив, что трюк почти удался, заулыбался, схватил с тарелки бутерброд и довольно зачавкал.

– У нас сегодня первым уроком контрольная, – брякнул Тим. – Пойду я пораньше.

Нина Ивановна ловко подала братьям парующий омлет и уперла руку в бочек, подпоясанный фартучком с белой кошечкой.

– Звонок для всех в одно время дают. На контрольную – тоже. А вам с братом было бы неплохо пообщаться по дроге. Посекретничать, – бабушка подмигнула и вдруг посерьезнела. – Вы – самые близкие люди друг для друга теперь, понимаете? Вам нужно держаться вместе.

Пашка насупился.

– Чем он мне поможет? Что он может-то? Тогда ничего не сделал, вот и по жизни так будет…

Тим сжал кулаки. До боли. Так, что ногти впились в ладони. Но под столом. Чтобы бабушка не видела. А сам лишь ниже наклонил голову.

– Не надо так с братом, – пожурила бабушка. – Он хороший.

– Хороший, – передразнил Пашка. – Только по ночам шляется не пойми где. Хороший!

Тим угрожающе зыркнул на брата.

Но бабушка уже внимательно рассматривала его сосульки криво высохших волос и покрасневшие глаза. Ночной ливень оказался слишком холодным.

– Спал я, – буркнул Тим.

– Ага, – злобно фыркнул Пашка. – Вот только лужа под подоконником натекла откуда? Когда я ложился, дождя еще не было. А к утру он уже закончился. И куртка его мокрая, хоть полы мой. Гулял он ночью! Еще как гулял! Выбрался из окна, и…

– Это на втором-то этаже? – ахнула бабушка.

– Да там не высоко, и еще карниз удобный! – вскинулся Тим, но сообразив, что признался в ночных вылазках, осекся.

Бабушка поджала губы. Отвернулась, зазвенела посудой в стареньком буфете.

Мебель в двушке была ее ровесницей. А кое-что – даже старше. Диван противно скрипел, иногда будя по ночам спящих. Кресла красовались потертыми проплешинами на подлокотниках. Зеркало в трюмо потемнело и обрамляло отражение призрачной мутной рамочкой. Но выбора у них не было.

Пашка с трудом проглотил огромный кусок омлета, сербнул чай и тихо исчез из кухни.

– Ох, – бабушка присела на освободившийся табурет, поставив перед собой полную кружку ароматного чая. На белом керамическом бочке жмурилась довольно трехцветная пушистая кошка с тремя котятами.

Тим медленно пережевывал завтрак. Вставать он не спешил, но на дверь поглядывал почти каждую секунду.

– Он еще совсем ребенок, – сказала бабушка, глядя, как солнечный лучик купался в ее кружке. – Он зол, расстроен, напуган. Возможно, даже не понимает еще, что произошло. Но он наверняка горюет по-своему. Он ведь потерял…

«Я тоже!» – хотелось кричать Тиму, но он лишь сделал шумный глоток.

– Паше нужна твоя помощь, поддержка. Понимаешь?

Тим кивнул, ссутулившись еще сильнее.

– Ты ведь старший. А ему всего девять. Покажи, что ты взрослый в семье. Ты должен быть рядом с ним. Должен помогать, должен подставить плечо, – наставляла Нина Ивановна. – От тебя многого и не надо. Отведи в школу, приведи домой. Помоги с домашней работой. Будь рядом. Иногда поиграй.

– Я не маленький! Не нужно со мной играть! – надрывно заорали из соседней комнаты.

– Сделаешь? – спросила бабушка требовательно.

Тим вновь кивнул.

– Вот и хорошо! Вот и ладненько! – заворковала совершенно иным тоном бабушка. Подхватилась, принялась мыть посуду. – Идите в школу. Только ключи обязательно возьмете. А то забываете постоянно. А мне в центр нужно сегодня. Должны были комиссию специалистов собрать. По поводу квартиры разрушенной…

4

Солнце трусливо спряталось за тучи. Оно словно чувствовало скверное настояние Тима. Еще минуту назад оранжевые по-осеннему прозрачные лучи освещали пятиэтажки родного квартала. Но стоило Тиму с братом ступить на асфальтированный тротуар, подул ветерок, тучи на небе стали гуще, массивнее, злее.

Тим поежился во влажной после ночного дождя куртке.

– А нечего было непонятно где бродить.

В голосе Пашки слышался вовсе не укор, а зависть.

Тим промолчал, лишь набросил на голову ставший жестким капюшон.

– Ночью нужно спать, – копируя интонации бабушки протянул Пашка. – Сон для здорового организма очень важен.

Тим продолжил игнорировать брата. Только шаги его теперь стали такими широкими, что Пашке приходилось почти бежать, чтобы не отставать.

Замолчав всего на минуту, Пашка придумал новую браваду для брата:

– Ты должен показывать мне положительный пример! Я же младше. Могу глупостей наделать. А ты должен меня от них уберегать…

Тим вдруг резко развернулся, наклонился и уставился в лицо брату. Он тихонько зашипел, но рук из карманов так и не вытащил.

Пашка притих, испугавшись, хлопнул выпученными глазами, но Тим быстро пришел в себя. Пнув жестяную банку, удачно подвернувшуюся под ногу, Тим сипло выдохнул. Банка весело запрыгала по асфальту, звеня на пол-улицы. Лай мелкой псины, которую выгуливали неподалеку подхватил жизнерадостную мелодию города.

Тим покачал головой и вновь зашагал к школе.

Больше он не слушал Пашку. Куда важнее для него было то, что случилось вчера ночью. Он встретил чудище! Наконец-то отыскал ночного монстра. Тот был огромный и лохматый. Похож на йети или медведя. Вот только стоял на четвереньках. Толстыми лапами упирался в асфальт. Или он приник к земле, чтобы поближе рассмотреть жертву-человека?

Но главное! Самое главное было то, что зверь настоящий! Значит и в ту ночь все было по-настоящему. Вовсе не взрыв газа уничтожил их квартиру, весь подъезд и маму с папой…

А это все значило, что Тим отыскал виновных. Теперь ему было кому мстить!

– … ничего не делаешь! – взвизгнул Пашка, подпрыгивая перед самым носом Тима. Оказалось, брат обогнал его и теперь бежал задом наперед по тротуару.

Тим встал, как вкопанный:

«Это я ничего не делаю!»

Пашка понял, что на него наконец обратили внимание и продолжил в том же духе:

– Ты теперь глава семьи. Бабушка не в счет. Она старенькая совсем. А ты должен заботиться обо мне. Для этого нужно хорошо учиться, чтобы потом…

Пашка собрался загибать пальцы, но успел проделать это только с одним.

Тим шагнул к брату. Пашка квакнул и замолк.

Мимо жиденьким ручейком пробегали ребята с рюкзаками и сумками. Школа была уже недалеко. Автомобили шуршали колесами и сыто урчали двигателями. Это родители подвозили детишек на уроки.

И только два брата стояли неподвижно.

Пашка любил задевать брата. Вот только Тим редко реагировал на шуточки и подколки.

– Я ничего не делаю? – тихо переспросил Тим.

Пашка моргнул, соображая, какие именно слова зацепили брата за живое.

– Ты считаешь, я просто решил жить дальше? Смириться?

Голос Тима сделался похожим на скрип ржавой двери. Но говорил парень тихо. Никто из прохожих не услышал бы его.

Брови Тима сошлись на переносице, кривая гримаса исказила лицо.

– А по ночам я, значит, хожу гулять? Развлекаюсь?!

Мамаша, проходившая мимо с сыном, ойкнула и поспешила пройти вперед. Но даже находясь на приличном расстоянии она продолжала коситься на Тима через плечо.

– Так чтоб ты знал, я вовсе не развлекался в центре Полиса. Не ходил по ночным клубам. Мне совсем не интересно это все…

– Тогда где… – Пашка икнул. – Где ты пропадал?

– Искал! Только я один. Ведь никто!.. Никто больше не пожелал это делать! – выплюнул зло Тим. – Говорят, это взрыв газа уничтожил подъезд. Но это ведь не так. Я знаю это. А никому не рассказал, чтобы не посчитали сумасшедшим. И ты… Ты ведь тоже знаешь правду. Только молчишь.

Тим наклонился к самому лицу брата и приблизил к нему свой капюшон. Пашка мелко задрожал, но не отстранился.

– Ты знаешь, что оно существует… Чудовище… Ты видел его. Так же, как и я. Но не хочешь признать это.

Пашка наконец отмер и замотал головой. Глаз он при этом не отводил от Тима.

– И я не бездействовал. Я нашел его! – торжественно объявил Тим.

Он улыбался! Широко, самозабвенно. Глаза Тима сияли двумя сверхновыми звездами. И те были готовы сжечь в праведном огне все, что станет на пути мести.

Постояв так пару мгновений, Тим выпрямился.

– Школа уже недалеко. Вон, ее и отсюда видно. Дойдешь сам. А у меня поважнее дела найдутся.

Тим развернулся, даже не глянув на брата. В кроссовках хлюпнуло, но парень думал лишь о предстоящих планах. Он спешил на место встречи со зверем.

5

Полис словно обиделся на солнышко за то, что оно убежало за тучи. Город нахмурился, укутался серым шарфом смога. Машины зло переругивались в пробках клаксонами. В некоторых магазинах попытались даже включить огни реклам. Но это не развеяло общую тоску и только еще больше раздражало суетливых утренних прохожих.

Тим сосредоточенно стоил план:

«Вернуться на место встречи с чудищем. Вчера было слишком темно и мокро. Ничего бы не удалось рассмотреть. А вот сегодня… Вдруг получится найти следы. Или клочок шерсти».

В плечо Тима с силой толкнули. Так сильно, что парня едва не развернуло. Все это время он шел, уставившись на носки заляпанных грязью кроссовок. По сторонам смотреть необходимости не было. Тим и так прекрасно выучил Полис. За месяцы поисков он излазил город вдоль и поперек.

– Куда это ты, убогий? Школа в другом направлении.

Следом ехидно захихикали на разные голоса.

Тим поднял голову.

Группа парней окружила его. Сутулые в похожих спортивных костюмах, с прищуренными глазками. Одноклассники! Их лица были смутно знакомы. Если бы постарался, Тим и имена бы их вспомнил. Столько лет грызли гранит науки вместе, как-никак. Но сейчас Тим спешил.

– Дай пройти.

«Гречка», – вспомнил Тим. Такое прозвище одноклассник получил еще в первом классе. Очень он любил гречку в то время. Нежные чувства к каше давно прошли, а вот прозвище мертво приклеилось.

Тим медленно двинулся в нужном направлении.

Парни ожидаемо заступили проход. Людей вокруг почти не осталось. Звонок уже наверняка прозвенел. Все порядочные школьники сидели за партами. А вот его наверняка ждали.

– Мне нужно идти, Гречка.

Говорил Тим не глядя ни на кого конкретного. В глаза им смотреть так и вовсе опасался. Этим только дай повод…

– Куда это тебе нужно?

Заводила в темных штанах с тремя белыми полосками по бокам встал прямо перед Тимом. Прозвище он не любил. И называть так себя не позволял. Да еще прямо в глаза.

– Школа ждет! Звонок зовет! – процедил Гречка.

Дружки весело подхватили гоготом Гречку. Да он и сам был доволен шуточкой.

– Все, значит, тянутся к знаниям, идут за пятерками…

Голос у парня ломался. От этого интонации постоянно менялись. С визгливых на скрипучие. Но шайке его юморок нравился. Они продолжали хохотать дружной стаей гиен.

– А тебе что же, не нужны пятерки, убогий? Думаешь тебе их подарят? За просто так? Потому что…

Тим выпрямился. Теперь его лицо находилось вровень с говорившим. Он понимал, на что намекал Гречка.

Казалось бы, после несчастного случая к Тиму должны были проявлять сочувствие, но в школе его, напротив, невзлюбили.

– Захлопнись, – прорычал Тим.

Остатки слова вылетели изо рта Тима вместе с сиплым хрипом. Удар Гречки пришелся прямо в живот. Сильный удар. Тима согнуло пополам.

Вокруг продолжали тоненько хихикать, а удары, пинки и шлепки теперь сыпались со всех сторон.

Тима уже избивали несколько раз за последний месяц. Сперва он пытался сопротивляться. Но в итоге получал лишь еще больше. Тим никогда не занимался в спортивных секциях, не знал хитрых приемов, и силой от природы награжден не был.

Да и в прошлые разы Тиму было все равно, что с ним сделают. Тоска и безнадега нежно окутывали его своими объятиями, не позволяя ощущать боль.

Сейчас же все было иначе. Тим отыскал свою цель. Нужно было лишь сделать последний рывок. Исследовать двор, отыскать следы, найти чудище…

Но Гречке и его приятелям было это неизвестно.

Их было больше. Они были рослые, сильные, быстрые. А у Тима в арсенале только злость. Он замахнулся. Кулак угодил в пустоту. Еще раз. Результат тот же.

Вереница смешков сопровождала все его попытки дать сдачи.

В какой-то момент Тим не удержался на ногах, уворачиваясь и пошатываясь от ударов. Он стал заваливаться на бок и возможно упал бы на землю. Но оказалось, что за время потасовки, группа парней прижала Тима к стене дома. Теперь же холодный кирпич дружественно подставил свое плечо.

Тим ухватился за болевший бок. Другой рукой прикрыл лицо. Он переживал лишь о том, что драгоценные минуты убегали в бесконечность.

– Эй! Что это вы творите! Я вот сейчас позвоню куда-надо!

Голос был похож на старушечий. Хотя Тим поручиться не смог бы. В ушах стоял гул. Перед глазами плавали грязно-зеленые пятна.

– Бежим! – скомандовал Гречка.

Тим только через пару мгновений осознал, что бить его перестали. А вот незнакомый голос продолжал вопить:

– Ходють тут и ходють! Теперь деруцца! А дальше-то что?

Тим разлепил глаза. Серый дневной свет оказался неожиданно ярким.

– А я позвоню. Ей-ей, позвоню!

Угрозы звучали откуда-то сверху, поэтому Тим решил, что блюстительница порядка вещала из окна или с балкона.

6

Тим

6

Хоть что-то в старом дворе осталось также, как той ночью. Здесь было тихо и безлюдно. Только серый полосатый кот сидел около закрытой подъездной двери. Он флегматично жмурился. А может даже спал сидя.

– Кто ты такая? – спросил Тим.

Вышло резко. Голос охрип после драки.

Светловолосая девочка открыла было рот, но тут словно что-то вспомнила. Она отступила на шаг. Задумалась. Губки ее плотно сжались, и она лишь помотала головой.

– Сама вопросы задаешь, а на мои отвечать не хочешь?

– Нам нужно понять…

– Нам? – переспросил Тим.

Девушка смутилась еще больше. Даже побледнела. Хотя кожа ее при свете дня и так напоминала тонкую рисовую бумагу.

Она сделала еще пару шагов спиной вперед.

– Постой, – Тим вытянул руки перед собой. Та единственная, кто хоть как-то приближала его к разгадке, могла вновь исчезнуть. – Что ты здесь делала ночью? Что здесь произошло? Можешь мне объяснить хоть что-то?

Блондинка, словно заведенная кукла, мотала головой.

– Не уходи. Я ведь спас тебя, помнишь? Ты мне обязана. Обязана рассказать про чудовище!

Чем больше Тим говорил, тем меньше становилась его надежда узнать правду.

– Да прекрати же ты пятиться!

Тим не собирался пугать девушку, но он был в отчаянии. А еще его избили пару минут назад. И брат раздражал. Все это скрутилось в тугой клубок злобы. А злоба имела привычку выплескиваться наружу.

Между пальцев Тима вспыхнули голубые огоньки. Молнии были небольшие, но такие яркие, что даже днем сияли.

Парень все еще направлял руки в сторону незнакомки.

– Я не… –пробормотал Тим.

У девушки задрожали губы.

–Не бойся... Ничего такого…

«Прочь!» – мысленно приказал Тим. Но молнии стали лишь больше. Между пальцев полыхнуло голубым.

– Ах! – блондинка прижала руки ко рту.

Тим сделал шаг. Он пытался подобрать слова, заверить, что неопасен. Но не успел.

За спиной парня истошно заорал кот.

Автоматически отшатнувшись, Тим оглянулся. Серый кот как раз улепетывал за угол. Животные не очень-то любили электричество.

Тим едва не усмехнулся от вида перепуганного кота, но тут же вспомнил про блондинку.

– Я имею право знать про чудище…

Повернувшись обратно в сторону двора, Тим замолк. Девушка исчезла.

– Нет! Стой! Подожди! Поговори со мной! – в ужасе выкрикнул Тим. Он потерял ее. Ту единственную, у которой могли быть ответы.

– Она испугалась, – прошептал Тим и криво ухмыльнулся. – Конечно. А кто бы не испугался? Лицо распухло, с руками творится…

Тим приподнял пальцы поближе к лицу. Разряды возникали в районе запястья, потрескивая змеились к кончикам пальцев. Исчезали они, словно истаивая в воздухе.

– Прекрати, – приказал Тим. Это единственное, что пришло ему на ум. – Хватит. Выключайся.

Тим потряс в воздухе руками. Он пытался стряхнуть с себя молнии. Те действительно слетали с кончиков ногтей, капали в воздух голубыми светящимися бликами. Некоторые даже долетали до земли.

Откуда бы не взялась эта странность, слушаться Тима она не спешила. Молнии еще пару минут орошали стараниями Тима заброшенный двор, и лишь наигравшись вволю, исчезли. Случилось это совершенно внезапно, и Тим тут же бросился на поиски блондинки.

Он метался по двору. Заглянул за ствол тощей березки. Подергал запертые подъездные двери. Даже попытался сорвать доски с одного заколоченного окна.

Бесполезно.

В отчаянии Тим уселся на бетонный бордюр и охватил голову руками.

–Мя-а-а! – раздалось тихонько.

Тим поднял голову. Серый полосатый кот сидел у самых его ног, как ни в чем ни бывало.

– Ты, – беззлобно подвел итог Тим. – Ты хоть знаешь, что натворил?

Кот зажмурился, но промолчал.

– Ты спугнул моего информатора.

Тим протянул руку в попытке погладить кот. Но тот выгнул спину дугой, показал клыки и протяжно зашипел.

– Понял, – Тим уронил руку. – Не доверяешь. И правильно делаешь.

Подняв кисть, Тим повертел ею туда-сюда. Сделал пару взмахов, сложил неприличный жест и показал коту.

Кот давно успокоился и взирал на человека с невозмутимостью мудреца.

– Я и сам себе не доверяю, – буркнул Тим.

Он встал, отряхнул джинсы и побрел к выходу из старого двора.

Через пару метров Тим оглянулся. Кот сидел на прежнем месте и вылизывался.

– А ты случайно не знаешь, кто она такая? Или куда ушла?

7

7

Зайдя в квартиру, Тим сразу понял, что-то не так.

Пахло моющими. Пол сверкал свежевымытой поверхностью, натертое зеркало отражало его помятую физиономию.

– Н-да, – Тим взъерошил волосы и вгляделся в припухший синяк под глазом, потрогал языком разбитую губу.

Пройдя на кухню, Тим застал бабушку. Она натирала вафельным полотенцем кружки. На боку каждой сидел, лежал и улыбался представитель кошачьих. Шеренга прочей посуды с котами выстроилась на столе.

Бабушка всегда любила порядок. В ее квартире никогда не возможно было застать бардак. Но она наводила уборку совсем недавно.

– Что-то случилось? – вкрадчиво спросил Тим.

– Нет-нет. Что ты. Ой, ты же голодный. Сейчас-сейчас, – бабушка засуетилась, рассовывая посуду по шкафчикам. Достала кастрюлю из холодильника, поставила ее на плиту.

Глаз Нина Ивановна не поднимала. Поэтому и не заметила потрепанного вида внука.

– Мигом разогрею. Пожди минутку.

Взгляд ее блуждал по кухне. Перескакивал с плиты на раковину, выискивал что-то за окном.

Тим молча выдвинул табурет из-под стола и уселся.

– Руки вымой, – по привычке укорила бабушка и наконец взглянула на Тима. – Ах!

Тим развел руками.

Мгновение Нина Ивановна стояла без движения. Затем отмерла, сбегала в ванную за ватой и пузырьком. Принялась обрабатывать боевое ранение Тима. Но все так же молча.

Тим поерзал на табурете. С каждой минутой становилось все тревожнее. Бабушка не отчитывала его, не напоминала, что он старший, что должен подавать правильный пример брату. Джае ни разу не упрекнула.

– Да что произошло? – не выдержал Тим.

Бабушка вскинула брови и строго посмотрела на внука.

На плите закипел суп. Крышка кастрюли подскочила и затарахтела о бортики.

Бабушка вздрогнула и бросилась выключать огонь. Все так же молча. Все так же без объяснений.

– Я же взрослый! – вспылил Тим. – Имею право знать.

Нина Ивановна схватила полотенце и принялась вытирать столешницу.

– О чем? Я просто сегодня ездила в центр…

– Комиссия! – вспомнив, подхватил Тим. – Что они сказали?

– Дом восстановят. Работы начнутся уже едва ли не завтра. Так что квартира у вас с братом будет. Обещают сделать все очень быстро. Много семей пострадало. Некоторым людям жить негде. Так что…

Закончив со столом, Нина Ивановна достала ложки и принялась натирать уже их.

– Это замечательно, но что же тогда случилось плохого.

Нина Ивановна положила ложки на стол. Вздохнула. Вновь схватила несчастные столовые приборы.

– У меня ведь день рождения скоро, – Нина Ивановна улыбнулась. Получилось это грустно и одновременно виновато.

Тим кивнул.

– Хочешь, устроим тебе праздник. Позовем…

Веселиться у Тима не было ни малейшего желания, но если это нужно было бабушке.

– И пенсия совсем небольшая, – продолжила Нина Ивановна, словно не слышала предложения внука. – Они считают, что мне будет слишком тяжело… Что я уже старенькая… Что не смогу…

– Что? – тихо спросил Тим.

Странный холодок вдруг возник в его груди. Еще небольшой. Еще не понимание, но предчувствие чего-то непоправимого.

Бабушка вдруг села-упала на ближайший стул. Словно силы сохранять лицо у нее закончились.

– Они считают, что втроем мы не сможем жить на одну мою пенсию. И ведь они правы…

– Так пусть назначат тебе пособие. Нам с Пашкой точно положено пособие. Я слышал в прошлом году в школе. У Димки нет отца, так ему государство платит.

Бабушка вяло качнула головой.

– Их ведь не наши, – произнесла одними губами, но Тим понял, и громче добавила, – пропавшие без вести. Не… Погибшие… И пособие не дадут.

Тим сидел придавленный к табурету возникшей внезапно проблемой: «Вот она жизнь! Не жуткие монстры, которые бродят по ночам, мне угрожают. Чиновники и отсутствие денег вот-вот разрушат то, что осталось от семьи!»

– Нас отдадут в детдом?

Бабушка не смогла произнести этого вслух, но по полным слез глазам и так стало все ясно.

– Решение еще не принято. Будет еще комиссия…

Надежда вдруг яркой вспышкой возникла в мыслях Тима.

– Никто нас не заберет! – уверенно объявил он. – Я найду работу. Достану деньги. Тогда нас будет двое, чтобы прокормить Пашку. Не такой уж он проглот. Справимся.

Тим улыбнулся широко-широко, пытаясь показать бабушке, что все будет хорошо, он верит. Разбитую губу резанула острая боль, но Тим даже не поморщился.

– Давай-ка я тебе помогу, – Тим вскочил и принялся расставлять тарелки. Схватил электрический чайник, откинул крышку.

8

Пашке ничего не сказали про комиссию. Ни бабушка, ни Тим. Они только переглядывались иногда. Но стоило Паше спросить, уводили разговор в сторону.

Утром Тим, чтобы сделать приятное бабушке, едва ли не за ручку вывел Пашку на улицу.

–Ты чего это? – только оказавшись в соседнем дворе решился подать голос Пашка.

– Хочу отвести тебя в школу.

– С чего вдруг? Я и сам дорогу знаю. Да и ты всегда старался пораньше сбежать от меня.

Тим пожал плечами, но продолжил идти рядом.

– Что там у вас происходит, – Пашка опустил голову и принялся буцать мелкий камешек.

Тим промолчал. Назвался взрослым, придется нести груз проблем самостоятельно.

– Бабушка какая-то грустная. Улыбается, но не так. И глаза красные.

– Ты уроки-то сделал? – спросил вместо ответа Тим.

Пашка от удивления остановился. Брови его вытянулись, а рот сам собою говорил букву «о».

Тим оглянулся на отставшего Пашку.

– Тебе какое до этого дело?

– Детство рано или поздно закончится. Нужно будет зарабатывать деньги, а для этого нужно уже сейчас начинать что-то делать. В твоем случае – учиться. Пойдем.

Тим зашагал дальше.

– Тебя вчера чем-то тяжелым по голове ударили, да? – посочувствовал Пашка. – Теперь у тебя там кисель вместо мозгов!

Тим не ответил на колкость. Подошел к ближайшему столбу и стал разглядывать объявления.

«Работа». «Быстрый заработок». «Требуются».

– Какие люди! – противненько протянули за спиной.

Даже не оглядываясь, Тим понял, это Гречка.

– Что ты там ищешь, убогий? Неужели денежек заработать захотелось. Так я тебя разочарую, не получится.

Тим медленно обернулся. Кулаки уже сами сжались покрепче.

Гречка был не один. Как всегда, с закадычными друзьями. Все они выглядели здоровыми. А вот сам Тим после вчерашней стычки пугал прохожих зеленоватым фингалом и разбитой губой. Губа то и дело лопалась и начинала сочиться кровью. От этого парень казался откровенным негодяем.

– Ах, какой красавец! – восхитился Гречка. Дружки довольно загоготали рядом.

– Почему? Не получится? – переспросил Тим тихо.

Гречка с довольным видом выставил пятерню и принялся загибать пальцы.

– Ты ничего не умеешь. Даже школу еще не закончил. Несовершеннолетний –это три. А самое главное – ты слабак! – выдал Гречка с таким видом, словно невероятную философскую мудрость. – Даже на стройку не возьмут. Кирпич не поднимешь.

Тим чувствовал, как кончики пальцев покалывало. Злость теперь для него выливалась электрическими разрядами.

«Но он ведь прав! – с горечью понял Тим. – Я слабый».

Что-то толкнулось Тиму в спину. Несильно. Точно не удар.

Покосившись через плечо, Тим увидел Пашку. Тот уткнулся в плащевую куртку брата, спрятав в нее лицо.

«А теперь еще и опасный. Для близких», – с горечью Тим сжал зубы. Чем вызвал новый приступ хохота.

– Да ладно. Мелких мы не трогаем, – благосклонно объявил Гречка. – Да и звонок скоро.

И дружная компания, посмеиваясь, удалилась прочь.

Тим присел на корточки и взял Пашку за худенькие плечи. Даже через тонкую куртку, Тим ощутил косточки.

– Паш.

Тот молчал. Повесив голову, он старался, чтобы челка, упав на лицо, закрыла глаза.

Тим сжал немного пальцы, привлекая внимание.

– Я не дам тебя в обиду. Слышишь?

Пашка резко мотнул головой, вырвался и побежал по тротуару.

Тим хотел было броситься следом, но брат бежал в сторону школы, значит, ничего страшного с ним не случится.

Со вздохом выпрямившись, Тим вновь уставился на объявления.

– Ну и где мне работу искать?

Собственная слабость злила, но что с этим можно было сделать, Тим не понимал.

– Поищи лучше в сети.

– А?

Тим нервно обернулся. Всего-навсего одноклассница. Танька.

– Привет.

– Работу сейчас лучше не на столбах искать. Есть специальные сайты. Там много всего. Обязательно найдешь что-то подходящее. А здесь так, ерунда одна, – девочка махнула рукой и пошла к школе.

– В сети, – машинально повторил Тим и запустил пятерню в волосы. Пальцы застряли. Расчесаться Тим с утра не успел.

Он проводил взглядом стройную фигурку Тани. Она отлично выглядела: короткие ботиночки со шнурками-бантами, молочный плащ. Даже рюкзак для учебников на ней смотрелся стильно.

Переведя взгляд на собственные затертые джинсы, Тим заметил новое рыжее пятно.

Вздохнул и поплелся следом за одноклассницей.

9

9

Едва ощутимый холодок скользнул под куртку Тима.

Нет, в школе отлично топили. Да и окно за спиной директрисы было плотно закрыто.

– Конечно-конечно, Назар Никитич, – сидя за письменным столом, Анжела Вениаминовна со слащавой улыбкой кивала. Поддакивала на каждое слово гостя.

Мужчина в черном плаще при этом чувствовал себя как дома. Словно это был его кабинет. И это к нему пришли визитеры.

Встретившись взглядом с Назаром Никитичем, Тим непроизвольно поежился. Ощущение холода усилилось. По спине промчались мурашки. Возникли в районе затылка и уверенно скользнули за воротник.

– Молодой человек, у меня к вам предложение, – голос у мужчины был, казалось обычный. Приятный тембр, ничего пугающего. Но короткие волоски у основания шеи Тима отчего-то встопорщились.

Тим вдруг осознал, что боялся.

– Очень заманчивое предложение! Нечасто такие делают простым мальчикам из простых семей, – чирикнула директриса.

«С чего мне его бояться?» – удивился Тим. Но чувство возникло неконтролируемо. Совсем как в тогда в детстве. Тим наткнулся во дворе на бродячего пса. Старый, с разорванным ухом, и капельками пенистой слюны на морде пес был сильнее шестилетнего ребенка. И мальчик это понимал подсознательно.

«Это же не зверь, который может перегрызть горло», – мелькнула мысль, но Тиму пришлось вслушаться в слова директрисы.

– Ти-мо-фей, – наверняка не в первый уже раз повторила Анжела Вениаминовна.

– Давайте я, – с улыбкой предложил мужчина. Он сделал шаг навстречу Тиму.

Тиму пришлось очень постараться, чтобы не вздрогнуть.

– Я коллега Анжелы Вениаминовны, если можно так выразиться.

Директриса зарделась. А Тим, сунув руки в карманы куртки, сжал вспотевшие вдруг ладони в кулаки.

– Руковожу одной школой. Необычной школой. Это частный проект, но не беспокойтесь, под патронатом государства.

Говоря это, мужчина прохаживался по кабинету. Но при этом невзначай подходил к Тиму. И чем ближе Назар Никитич оказывался, тем неуютнее делалось Тиму.

– Обучение мы проводим по экспериментальной системе. Не тревожьтесь, – мужчина повернулся к директрисе, – все обязательные предметы дети изучают.

Анжела Вениаминовна часто-часто закивала.

– Но кроме того у нас углубленные курс физики, химии. Физическая подготовка учеников на совершенно ином уровне нежели везде. С каждым подопечным лично занимаюсь я сам.

При этих словах Анжела Вениаминовна хищно окинула взглядом торс мужчины. Нет, через плотную черную кожу рукавов было невозможно разглядеть бицепсы. Но распахнутый на груди плащ позволял сделать выводы о статной фигуре и отсутствию даже намека на животик. А ведь Назар Никитич был уже немолод.

– Иногда мы отбираем ребят из обычных школ. Одаренных ребят с хорошими исходными данными. Если за них при этом могут поручиться учителя.

Назар Никитич отвесил полупоклон директрисе, на что та расплылась в мечтательной улыбке и откинулась на спинку кресла.

– Тимофей! Тебе выпала уникальная возможность перевестись в частную школу! – торжественно объявила директриса.

Тим только краешком сознания уловил слова. Все силы его сейчас были обращены на то, чтобы не скрипеть зубами. От страха? Или необоснованной ненависти к чему-то чуждому, ненормальному, непонятному?

– Ты получишь отличное образование. И помощь при поступлении в лучшие ВУЗы.

Тим молчал, и директриса недовольно скривилась.

«Она что ожидала, что я брошусь на шею незнакомому дядьке и стану целовать его в макушку?» – Тим лишь плотнее стиснул зубы.

– Еще наши ученики живут в собственных комнатах на территории учебного комплекса. Совсем как взрослые студенты. Питание и все расходы на проживание мы берем на себя. И каждый месяц ученикам положена стипендия. Назвать огромной сумму не получится, но она вполне достойная.

Тим сглотнул. Во рту у него стало сухо. Отчаянно хотелось пить.

– Что же ты молчишь, Тимофей?

Тим мотнул головой.

Лицо Анжелы Вениаминовны вытянулось.

– Тимофей, это частная школа. Понимаешь? Это уникальная возможность. От такого не отказываются.

Тим с трудом разлепил губы и сказал:

– Мне нравится моя школа.

Так тихо в кабинете директора школы не бывало никогда. Возможно только по ночам. Днем здесь обязательно кого-то поучали, отчитывали или наставляли. Даже находясь наедине с собой, Анжела Вениаминовна напевала под нос. Еще она имела привычку бормотать, когда читала документы или постукивать ручкой по столешнице.

Только настенные часы мелко тикали, позволяя Тиму удостовериться, что он не оглох.

Назар Никитич заложил руки за спину и подался вперед. Плащ вновь хлопнул полами и замер. Переведя несколько раз взгляд с директрисы на ее ученика, мужчина вперился в глаза Тима. Он смотрел не мигая. Минуту? Или час? Тим не шевелился. Его тело, казалось, одеревенело. Если бы на него сейчас набросились, Тим не сумел бы и шагу сделать, не то что убежать.

10

Тиму часто приходилось бывать в кабинете директора школы, но никогда визиты не были такими странными, как сегодня.

Почему Анжела Вениаминовна хотела избавиться от непутевого ученика, Тиму было понятно. Но как вышло так, что его приглашали в частную школу?

– Этот ваш Назар странный.

– Назар Никитич, – воскликнула директриса. В голосе проскакивали истерические нотки. – Ничего он не странный. И дети не имеют права обсуждать взрослых. К тому же он твой будущий руководитель. Дело с переводом решенное. И меня не интересуют твои капризы.

Мы оба с тобой понимаем, что ты никак не мог попасть в частную школу. Это слишком дорого. Никаких особенных талантов у тебя нет, учишься ты еле-еле.

Наверняка произошла ошибка. И пока их канцелярия этого не заметила, я воспользуюсь случаем. А после они уже не смогут тебя вернуть.

Директриса ехидно улыбнулась.

Тим медленно покачал головой и спокойно ответил:

– Без согласия опекуна вы ничего не сможете сделать. А опекун мне еще не назначен. Так что ближайшее время вам придется терпеть меня.

Тим развернулся и шагнул к выходу.

– Ты куда, Быков? Я тебя не отпускала!

– На занятия. И так пропустил первый урок. Нехорошо.

Выйдя из кабинета директора, Тим ссутулился. Мельком глянул через плечо, но директриса не стала преследовать его.

Выдохнув, Тим медленно побрел вдоль ряда окон. Погода за время пренеприятного разговора испортилась. Заметно стемнело. В коридоре даже включили освещение.

По дороге в школу Тим наблюдал редкие облака на небе. Сейчас же все оно было затянуто серой комковатой пеленой. Мелкие капли деловито врезались в стекло, выбивая тихий ритм осени.

Тим скривился. Не собирался он на уроки, но теперь придется.

Скрипнув зубами, Тим сменил направление.

– Проклятый дождь!

Страх перед незнакомцем превратился в раздражение. А тут еще и непогода.

«Откуда взялся это Назар? И чего ко мне прицепился? Мало в городе зубрил что ли? А мне и без него проблем хватает!» – Тим с шипением выдохнул.

Послышался тихий треск. Лампочки под потолком мигнули. Сперва та, что была у него над самой головой. Затем вторая, что висела в метре. А через секунду в коридоре уже разыгралось настоящее световое шоу.

Тим зло взглянул на взбесившиеся лампы. Мысленно приказал им прекратить, но ничего не вышло. Освещение продолжало веселиться. А Тим лишь бессильно зыркал то в один, то в другой конец коридора. Не появился ли кто?

Сообразив, что не контролирует ситуацию, Тим бросился бежать. Хорошо, что шел урок, и ученики сидели по классам. Иначе в его копилку достижений прибавили бы еще и порчу проводки.

Запыхавшись, Тим остановился у двери в кабинет географии. Но не успел он схватиться за ручку, за спиной раздался резкий хлопок.

Пригнувшись, Тим оперся спиной о дверь и сполз по ней на пол. Ближайшая лампочка взорвалась. На стены, дверь кабинетов, пол посыпались сотни ярких искр. Пустой плафон продолжал потрескивать. Оставшееся выжившее освещение уже мигало в бешеном ритме.

Тиму на тыльную сторону ладони упало несколько искр. Боль укусила кожу, но и отрезвила.

Ругнувшись словами, которые наверняка разозлили бы бабушка, Тим побежал к выходу. Спокойно отсидеть уроки сегодня наверняка не получилось бы. А давать директрисе дополнительный повод выгнать его, Тим не собирался.

У центрального входа его бы точно заметили, поэтому Тим метнулся к боковой лестнице. Пожарный выход легко открыть изнутри.

Толкнув синюю дверь, Тим в первый момент отшатнулся назад. Неожиданный порыв ветра бросил ему в лицо, казалось полведра ледяной воды. Волосы тут же намокли. Но обратного пути не было. Тим принялся застегивать куртку. Пальцы замерзли мгновенно. Суставы не гнулись. Молния выгибалась под порывами ветра. Скользкие кнопки никак не желали соединяться.

Стянув шнурки капюшона, Тим наконец шагнул наружу.

Домой нельзя. Бабушка засыплет вопросами. Да и нужно было успокоиться. Дома уже сгорел электрочайник.

Ссутулившись и засунув руки в карманы, Тим шлепал по лужам. Дождь был не такой уж сильный. Но вот ветер менял свое направление каждую секунду. Он жонглировал каплями, иногда даже заставляя лететь их обратно в небо.

Обычно из школы Тим сбегал через гаражи. Ряд ржавых боксов примыкали к школьному двору с тыльной стороны. Но сейчас так не хотелось лазать по мокрому железу.

Выйдя за ограждение школы, Тим дернулся. Краешком глаза он уловил светлое пятно сбоку. Очень быстро пятно исчезло около толстого ствола клена.

Тим попытался всмотреться через завесу мороси, но его тут же ослепили яркий свет. Автомобиль с узким разрезом фар и хищной мордой промчался мимо.

Тим смахнул с носа набежавшую со лба воду и двинулся прочь.

– Отличная погодка для патрулирования города!

Тим усмехнулся темной массе, которая заменяла сегодня небо. Но долго смотреть наверх было сложно. Даже в сощуренные глаза заливалась вода.

11

Капюшон сполз с головы Тима. Ледяные дождевые капли проворно затекали парню за шиворот. Но он не обращал внимания на холод.

Улица со старинными домами лениво купалась под осенним дождем. Никто не спешил прогуливаться в непогоду. Только Тим и огромный седой зверь стояли друг напротив друга.

Зверь втянул воздух. Ноздри его на вытянутой морде затрепетали. Глаза сузились, превратившись в белесые щелочки.

Тим не шевелился.

Но зверь вдруг резко вздернул голову. Он принялся принюхиваться, втягивая воздух мелкими рывками. Выдувал его с тонким свистом.

Нога затекла, и Тим медленно опустил ее на тротуар.

Не стоило волновать неизвестное существо.

По клыкастой морде и неестественному разрезу глаз сложно было понять, что на уме у чудища, но оно хотя бы не рычало.

Тряхнув головой, зверь чихнул. При этом он вздрогнул всей тушей. Отряхнулся. Совсем как дворовая собака!

И тут Тим сообразил, что шерсть на звере была совершенно сухая! Серебристые волоски около десяти сантиметров длиной покачивались, переливались в тусклом свете хмурого дня.

С волос Тима текло, словно он стоял под душем. А вот на зверя не упала ни одна капля. Вода странным образом огибала его тело. В нескольких сантиметрах над чудищем, капли разбегались по сторонам. Они словно не хотели намочить прекрасный светлый мех.

Вода избегала прикасаться к чудищу!

Даже асфальт под тонкими лапами хоть и был мокрый, но без луж. Их словно сдули сильным потоком воздуха.

Тим не знал, что делать. Мысли скакали в голове, так же резво, как капли, которые ударялись о припаркованные неподалеку автомобили.

Рокочущий звук резанул по натянутым нервам. Обернувшись, Тим одновременно отшатнулся под защиту толстого бетонного столба электрических линий.

Один из любителей снимать глушитель со своего авто появился в начале улицы. Он неспешно катил между древних строений, насмехаясь над местной безмятежностью диким ревом выхлопной трубы.

Слишком поздно Тим сообразил, что машина не представляла никакой опасности, а вот зверь за спиной – да. Но чудище решило не связываться с вымокшим подростком.

Серебристое чудовище одним прыжком перемахнуло кованые штыри ближайшей изгороди. Если бы Тим не знал, где прежде стояла седая тушка, даже не понял, что это было. Вновь принял бы за блик фар или отсвет фонаря.

Тим бросился догонять зверя. Подскочил к ограде, ухватился за толстые чугунные прутья.

Бесполезно.

За изгородью не было видно ни единого следа присутствия странного зверя. Старый парк разросся до состояния дикого леска и укутывал бурым колючим пледом ветхий особняк.

Тим попытался влезть на изгородь. Основа из крошащегося бетона послужила отличной ступенью. Но вот дальше дело не шло. Перемычка между прутьями была слишком высоко. Сами штыри скользили под пальцами от дождевой воды. В ладонях оставались лишь клочья черной краски.

Тим запрокинул голову.

– Можно подпрыгнуть, ухватиться покрепче. Подтянуться. Закинуть ногу… А с обратной стороны спрыгнуть, – пробормотал Тим. Но он тут же отказался от собственной идеи. Пальцы свело судорогой. Да и за подтягивания на физкультуре Тим получал самый низкий балл.

Просунув между прутьев нос, Тим прижался к ним щеками. Разглядеть больше такой маневр не позволял, но создавалась иллюзия действия.

Особняк стоял в глубине участка. Настоящий «дом с привидениями». Окна заколочены темными досками. Огромная дверь наверняка заперта. Крыша зияет дырами прорех. Ни дорожки, ни узенькой тропинки видно не было. Ветки на кустах и деревьях топорщились во все стороны. Если зверь и пробегал здесь, умудрился не сломать ни единого прутика!

– Это и есть ваше логово?

Тим ни секунды не сомневался, что встреченный им зверь собрат горбатого чудища с чернильными глазами.

Спустившись с изгороди, Тим медленно побрел вперед. Он спрятал закоченевшие руки в карманы. Но там было сыро. Холщевая куртка явно не подходила для поздней осени. Тима начинало потряхивать. Может от адреналина, или от начинающейся простуды. Но Тим не собирался сдаваться так быстро.

Бредя по тротуару, Тим изучал изгородь, подмечал каждый отколовшийся кусок штукатурки. Высматривал тропку по тут сторону. Так он дошел до поворота и обошел заброшенную территорию еще с одной стороны. Здесь все было таким же. Только изгородь в конце переулка упиралась в высокий кирпичный забор. Соседи заброшки решили надежно укрыться от посторонних глаз.

Тим потоптался, вглядываясь в громоздкий силуэт за унылыми деревьями и пошел обратно.

Соседи с другой стороны сада озаботились охраной еще лучше. За забором слышался злобный лай по меньшей мере трех спин.

– И хочется же им в такую погоду караулить.

Собаки, услышав незнакомый голос, совсем взбесились. Теперь они разрывались под самым забором, бросались на него.

– Ладно. Ухожу.

Тим шмыгнул носом и повернул в сторону дома. Нужно было срочно выпить что-то согревающее. Мама в таких случаях предлагала чай с малиновым вареньем. А если Тиму было совсем худо – куриный бульон. А папу в периоды гриппования Тим всегда заставлял смотреть мультики. И папа непременно соглашался.

12

12

Бабушкина квартира не могла похвастаться особой роскошью. Старенькая мебель, ремонту не меньше десяти лет. Но Тим успел привыкнуть к новому дому. Именно это место стало для него убежищем от страшного мира.

После происшествия, Тим уже не видел мир прежним. Он подозревал о существовании жутких чудищ. Для этого обыскивал Полис вдоль и поперек. Но ему нужны были передышки. Место, где можно было отдохнуть.

И даже после того, как убедился в своей правоте, Тим искал мгновения тишины. Собирал по крупицам осколки семьи.

С Пашкой отношения не клеились. Братья всегда недолюбливали друг друга. Но бабушка не принимала такого расклада дел. Она старалась если не подружить, то хотя бы примирить внуков.

Сейчас, стоя на пороге бабушкиной квартиры, Тим чувствовал, как последний островок старого мира уплывал у него из-под ног.

Даже в коридоре сильно пахло лекарствами. Тот едкий запах, который витал в аптеках и больницах.

Тим перешагнул порог. Странный жар окутал все тело. Его мягко качнуло в бок, и твердый дверной косяк услужливо ткнулся в плечо. Верный родной дом поддержал Тима и на это раз.

Из комнаты выглянул мужчина. В синем костюме с нашивкой-эмблемой на груди он был похож на космонавта. Тут же вспомнился микроавтобус скорой помощи внизу у самого подъезда.

«А вот в старых фильмах врачи всегда приезжали в белых халатах», – не к месту всплыло в памяти Тима.

– Ты к кому парень? – спросил «космонавт».

– Я тут живу, – прохрипел Тим.

– Ты что тоже больной? – с интересом спросил мужчина.

Лет шестьдесят. Усталые глаза. Густые русые усы.

– Нет. Просто промок под дождем. Что случилось?

– Павел Леонидович? – официально прочитал мужчина в бланке.

Тим кивнул.

– Это мой брат. С ним все хорошо?

Тим удивился, что медработник упомянул Пашку. Он опасался, что у бабушки давление подскочило или что-то с сердцем. А тут вдруг Пашка!

– Орел – твой брат! Еще олимпийские рекорды бить будет, – бодро заверил мужчина. – Но пока ему нужно в больницу.

– Как в больницу? Он же орел?

Тим наконец отогнал навязчивую слабость в ногах и рванул в комнату.

Там были еще двое космонавтов: молоденький паренек и девушка с грустными глазами.

Пашка сидел одетый на разобранном диване. Глаза закрыты. Сам безвольно прислонился к спинке.

– Пашка, –бросился к брату Тим. Присел на корточки у самого дивана.

Паша открыл глаза, улыбнулся. Сладко так. И одновременно сонно. Словно и не просыпался вовсе.

– Хорошо, что ты пришел.

Тим обернулся.

Бабушка в уличной одежде сжимала в руке потертую спортивную сумку.

В глазах мелькнул укор, но ей было не до того.

– Поедем мы.

– Как? Куда? Зачем?

Тима подбросило на ноги возмущение. От него собирались увезти Пашку!

– В отделение, – спокойно ответил парнишка в униформе медработника.

Бабушка держалась уверенно, хотя глаза расчертили красные ветвистые капилляры.

– Будет ваш Павел Леонидович Быков здоров как бык! – из коридора возвратился усач и усмехнулся собственному каламбуру.

– Все не так страшно, но нужно лечь в отделение, – казалось бабушка повторяла слова врача.

Усач кивнул:

– Лучше бы, когечно, в частную клинику…

Бабушка поджала губы.

– Ничего и в государственной врачи хорошие.

Усач согласно улыбнулся еще шире.

– Просто сезон сейчас. Пациентов очень много. А в частных поспокойнее. И оборудование… – наткнувшись на взгляд Нины Ивановны он сменил пластинку. – Наши врачи вам помогут!

Тим с испугом посмотрел на бабушку.

– Остаешься за старшего. Цветы поливать. Незнакомым двери не отрывать.

Тим рассеянно кивнул.

– А ты сам случайно не заболел? Промок насквозь! Температуры нет?

Тим увернулся от морщинистой руки и не дал пощупать себе лоб.

– Просто под дождь попал. Сейчас нужно Пашку лечить.

Нина Ивановна растолкала Пашку, и они медленно двинулись к выходу.

– Я провожу, – Тим выхватил у бабушки сумку с вещами, но ее тут же перехватил усач.

Мужчина дождался, пока Нина Ивановна с Пашкой вышли в коридор, за ними юркнули бесшумно парень с девушкой.

– Переоденься в сухое. И чаю выпей. Согреться тебе нужно.

Только тут Тим осознал, что его била мелкая дрожь.

– За брата не переживай. Поставим его на ноги. А вот к себе присмотрись. Сейчас новый грипп ходит. Станет совсем худо, вызывай.

13

Вязкий туман заполнил улицы Полиса. Разноцветные рекламные вывески изо всех сил старались пробиться через мутную пелену. Но выходило у них только лишь освещать тусклое облачко на расстоянии нескольких метров.

Тим выскочил на улицу прямо в чем был. Спортивные брюки и футболка не грели, а носки мгновенно промокли. Но Тим не чувствовал холода. Внутри него словно гудел собственный аккумулятор. Да такой мощности, что жаром наполнял каждую клеточку. Волосы его наэлектризовались и теперь приподнимались сами собой. Между пальцев потрескивали голубые молнии.

Вот только мыли от этого чужеродного тепла плавились. Они медленно перекатывались, пробираясь к сознанию через такой же туман, что и в городе.

Только одно желание четко билось в голове Тима: «Найти компьютер! Войти в сеть!»

Как преодолел мокрые после дождя улицы, Тим не помнил. Очнулся у двери в школу. Дернул ручку.

– Конечно же, заперто!

Но яркие в темноте молнии стекли с руки Тима на пластик двери. Голубые огоньки юркнули в щель между белыми створками. А ведь те казались очень плотно сомкнутыми.

– Не знаю, что вы делаете, но продолжайте, – воодушевился Тим.

Молнии на руках тут же стали толще. Они струились к двери, опутывали ее мерцающей сетью. Даже стали довольно гудеть в ночной тишине: «наконец-то нас выпустили на волю!»

Электронный замок не выдержал первым. Он противно пискнул, мигнул зеленым огоньком.

Тим дернул ручку, и дверь поддалась!

В следующий миг красная лампочка сигнализации оборвала свое ритмичное мигание. Став черной, она секунду удивленно таращилась на незваного гостя, а потом лопнула вместе с панелью! В стороны брызнули крошечные осколки пластика. Запахло жженым.

Тим хмыкнул: «Знакомый аромат!»

Молнии позаботились обо всем: открыли дверь, сломали сигнализацию, даже зажгли несколько лампочек в коридоре.

Тим глянул с благодарностью на мерцающие кисти рук.

– А теперь найдем компьютер.

Последнее место в школе, где Тим был, это кабинет директора. И конечно же там был компьютер!

Тим, перескакивая через две ступеньки понесся наверх.

Внутренняя дверь в кабинет тоже запиралась на электронный замок.

– Ох уж эти технологии, – покачал головой Тим. – Нельзя им слепо доверять!

Ему даже не пришлось просить молнии помочь. Они сами лизнули пластик, и дверь гостеприимно распахнулась. На этот раз ничего не взорвалось, и Тим разочарованно скривился. Шоу с сигнализацией ему неожиданно понравилось.

– Компьютер!

Тим бросился к директорскому столу, уселся в кресло на колесиках.

В темном мониторе словно в зеркале отразилось его лицо. Глаза безумно блестели. Волосы окончательно встали дыбом. Между ними даже проскакивали время от времени тонкие голубые молнии!

Тим моргнул несколько раз. Повел головой, убеждаясь, это именно его отражение. Это он выглядит безумцем.

– Что я делаю?

Тим запустил пальцы в шевелюру и попытался пригладить прическу. Ничего не вышло. Волосинки липли к пальцам. Молнии задорно игрались с ним.

Взгляд Тима упал на светлый прямоугольник. На столешнице из темного дерева бумага словно светилась.

«Князев Назар Никитич».

Шрифт простой. Никаких телефонов и указания должности. Только адрес: «Парковая 13».

– Если станет известно, что я вломился в школу…

Тим протяжно завыл. Отчаяние захлестывало его сознание. Голова кружилась. Щеки жгло будто живым огнем.

– Бабушке могут не дать опеку. А Пашке нужен хороший уход. Да и много чего еще! Конечно же он заболел, потому что ходил в легкой куртке! А где взять деньги на теплую? Ведь старая исчезла вместе с квартирой.

Тим сидел в чужом кабинете, охватив голову руками, и бездумно глядел на столешницу.

Внутри что-то низко гудело. Было похоже на пчелиный рой. Но откуда ему взяться внутри человека, да еще в такой холод?

– Почему? – пробормотал Тим. – Почему это происходит со мной? За что мне это все? Родители, квартира... Теперь Пашка!

Почему?!

Тим резко вскочил с места и изо всех сил ударил кулаками по столу.

Толстые молнии вырвались из его кожи и рванули на свободу. Они ударили вместе с Тимом. Толстая, казавшаяся еще секунду назад надежной, столешница треснула!

Но молнии не останавливались. Они росли, утолщались, наливались энергией. Продолжая давить, всего через пару мгновений они победили. Стол переломился на две половины и с грохотом упал на пол!

На этом тоже все не закончилось! Энергия продолжала пребывать. Тим уже ничего не соображал. Он просто выставил руки перед собой и с ужасом глядел на разряды, которые перекатывались между пальцами. Молнии приобрели такой насыщенный голубой цвет, что в комнате стало совсем светло.

– Прекратите, – взмолился Тим.

Чем толще становились жгуты света, тем больнее ему было удерживать их. Но и как оборвать это ужас, Тим не представлял.

14

Непогода подгоняла Тима вперед. Ветер толкал в спину. Нетерпеливо подвывал между худых ветвей старого сада за оградой.

Подойдя к массивным створкам с витыми коваными узорами, Тим замер. Вдруг в памяти всплыл другой осенний вечер. Стояло ужасное ненастье. Небо так плотно заволокли черные тучи, что было невозможно понять, который час. Семейство Быковых неудачно решило прогуляться. Мама, папа и двое сыновей возвращались из гостей. Дом был совсем недалеко, и родители предложили пройтись пешком. Только оказавшись на улице они заметили собирающиеся дождевые тучи.

– Ничего, здесь недалеко, – бодро заявил папа. – Добежим.

Он не желал сдаваться. Мама поддержала его улыбкой, накинула на голову капюшон и потуже затянула шнурки.

Только Тим и Пашкой не сговариваясь насупились.

Стоило им отойти на пару метров от девятиэтажки, как ливень обрушился на Полис. Вот только семейство Быковых не привыкло сдаваться! Они не вернулись в теплый сухой подъезд. Весело рассмеявшись, мама бросилась бежать.

– Кто первый? – воскликнула она, шлепая по еще неглубоким лужам.

И так задорно мама хохотала, что Тим и Пашка тут же поддержали ее.

Минут через пять семейство Быковых ввалилось в коридор своей квартиры. Мокрые насквозь и абсолютно счастливые. Они спорили, кто же выиграл и продолжали хохотать.

Даже сейчас среди пронзительного холода воспоминание окутало Тима мягким душевным теплом. Он улыбнулся темному небу.

«Я отомщу за вас! – Тим сжал в кулаки закоченевшие пальцы. – И Пашку не позволю отдать в детдом. Нельзя ему туда. Он не выдержит».

Теперь уже без колебаний Тим шагнул на территорию Парковой тринадцать. К своей новой школе.

Главная аллея некогда была широкой. Но деревья давно не подрезали. Раскидистые ветки свисали со всех сторон. Они лохматыми каскадами поднимались от самой земли и до темного неба. Закрывали кривыми силуэтами все вокруг. Тим шел беспрепятственно, но вот на автомобиле здесь было бы сложно проехать.

Метров через сто показалось здание. Надежно спрятанное одичавшим садом, оно хохлилось в полумраке массивной громадиной. На школу непохоже совершенно!

Ребристые колонны с потрескавшейся краской отмечали главный вход. У самой крыши они завершались охапками крупных листьев. Тим не помнил названий тех архитектурных элементов. Все эти балкончики, карнизы, завитушки на стенах наверняка имели затейливое наименование, но на уроках истории Тим часто погружался в полудрему или бездумно глядел в окно.

Тим огляделся. Влево и вправо убегали два симметричных крыла. Здание школы словно распахнуло гигантские объятия.

– Вот только обнимет оно меня или задушит?

Окна слепыми черными глазницами поблескивали в темноте. Все застеклены и не заколочены – здание не заброшено. Но вот свет не горел нигде.

Тим поднялся по мраморным ступеням. Он насчитал не меньше десятка, а после сбился. Дождь сделал мрамор невероятно скользким и теперь посмеивался над попытками Тима осторожно переступать с ноги на ногу.

Двери оказались под стать прочему антуражу. Деревянные, двустворчатые в два человеческих роста. Даже на вид тяжеленные. По ним змеились лианы с резными листьями, оплетали вырезанные внутри прямоугольники. А вот звонка видно нигде не было.

Просторную площадку у самой двери защищал от дождя козырек. Крыша выступала вперед на несколько метров. Где-то там на высоте четырех этажей. За шиворот Тиму перестали залетать ледяные капли, но к этому моменту он так замерз, что почти не заметил перемены.

Потоптавшись на месте всего секунду, Тим еще раз оглянулся и потянул изогнутую дверную ручку.

Он слишком устал и замерз, чтобы соблюдать приличия. Да и его приглашали «в любое время».

Противный скрежет улетел куда-то вглубь здания и затерялся там. Шагнув внутрь, Тим словно ослеп, такой там стоял мрак. За спиной ухнула захлопнувшаяся дверь.

Тим едва не подскочил на месте от неожиданности и ужаса. Сердце забилось быстрее. Но он быстро сообразил, что это лишь случайность.

– Быковы не сдаются, – упрямо пробормотал он.

Выставив перед собой руки, Тим медленно побрел вперед. Пол чистый, сухой. Никаких преград не встречалось. Продвигался Тим очень медленно, а через несколько мгновений все же сумел сориентироваться. Глаза наконец привыкли к темноте. С десяток арочных окон первого и второго этажей выходили сюда.

Тим находился в просторном холле. Больше всего помещение напоминало старый дворец культуры. В детстве Тим с Пашкой были в таком на елке. Кто-то из родственников подарил им билеты на Новый год. Тогда детям необычное здание показалось замком рыцаря. А вот в темноте такая архитектура больше напоминала дом с привидениями. И на школу оно никак не походило!

Ряды по три колоны слева и справа приветствовали Тима словно караул гвардейцев. Они подпирали собой потолок. А тот в свою очередь пыжился лепниной. В темноте сложно было разобрать что-то конкретное. Дутые объемные формы причудливыми тенями свисали в геометрической последовательности.

Шлепая по мраморному полу босыми ногами, Тим медленно продвигался вперед. И тут слева мелькнула полоска света. До этого ее скрывала стройная колона. А пройдя немного вперед, Тиму как раз удалось заметить свечение.

15

Просторная гостиная ласково обняла Тима теплом. После скитаний под дождем, да еще и без верхней одежды, кожу Тима покалывало. Желтый свет мягко растекался между глубоких кресел, очерчивал огромный диван с коричневой обивкой. Маленький столик посреди комнаты соблазнительно выставлял напоказ кружки с дымящейся жидкостью.

А вот люди в комнате выглядели отнюдь не столь радушными.

Разговор их оборвался на полуслове, стоило Тиму войти.

В комнате находились только подростки.

Крупный парень развалился в кресле. Широкая улыбка замерла на его лице. А пунцовый румяней и вздернутые удивленно брови сделали его похожим на клоуна.

В противоположном кресле свернулся калачиком тощий парнишка. Если бы света было чуть меньше, его можно было бы и не заметить среди декоративных подушек.

На диване, выгнув спину восседала черноволосая девушка. Осанка делала ее похожей на пианистку или балерину, но глаза так хищно сверкали в сторону Тима, что она мгновенно переставала казаться хрупкой. На плече у девушки сидел ворон! Настоящий! Живой!

Птица наклонив голову набок, глядела черными бусинами глаз на Тима. Ее смоляные перья были того же оттенка, что и волосы девушки. И даже взгляд такой же немигающий.

В стене справа располагался большой камин. Именно из него по комнате расползалось жаркое тепло. Обложенный натуральным камнем, камин не соответствовал наружной архитектуре здания. Как, впрочем, и вся комната. Она довольно выставляла напоказ современный ремонт. Светлые стены минималистично украшены картинами с геометрическими принтами. Новенькие окна, одетые в золотистые шторы, практично полуприкрывали уличный мрак.

Крохотному балкончику второго этажа перилами служили прозрачные стеклянные панели. Перила и вовсе не было бы видно, если бы не поддерживающие их золоченые столбики, да оранжевые блики от каминного пламени.

Но самое необычное творилось у каминной решетки. Там на полуприсядках сидел парень. Обычный на первый взгляд. Похоже, ровесник Тима. Таких полно в любой школе. Разве что одет не в джинсы и пайту, а в брюки и белую рубашку. Модник! Но не это привлекло внимание Тима.

Парень вытянул обе руки к топке и растопырил пальцы. А прямо с них низвергалось пламя!

Стоило Тиму повернуть голову, чудо пропало. Оранжевые языки исчезли. Теперь только дрова в камине питали огонь. Но Тим был уверен, что ему не привиделось.

– Что?.. – голос Тима сорвался на хрип. Он закашлялся.

Простуда все сильнее запускала когти в Тима.

Откашлявшись, Тим сморгнул выступившие слезы. В гостиной произошли изменения. Комната утопала в подозрительности и враждебности. Даже пламя в камине теперь потрескивало угрожающе.

Румяный толстяк поднялся из кресла. В полный рост он выглядел настоящим гигантом. Ему даже кулаки сжимать не было нужно, чтобы поджилки у Тима дрогнули.

Парень в белой рубашке сжимал в руке чугунную кочергу и словно прогуливаясь, обходил Тима по дуге. Заходил ему за спину.

Мелкий так и не выбрался из кресла. Но проснулся и глядел из своей норы диким волчонком. Того и гляди набросится и перегрызет горло.

– Кто ты такой? – голос у черноволосой красавицы был бесцветный, невыразительный. Словно не было ей никакого дела до пришельца.

– Тим, – автоматически прохрипел свое имя парень.

Ворон на плече девушки склонил головку на другой бок. Моргнул и вдруг распахнул черный крылья.

– Ка-а-ар!

Ворон хлопал крыльями так сильно, что с них полетели перья. Черными хлопьями они спланировали на пол.

Хозяйка птицы при этом не шелохнулась. Даже не дрогнула. А ведь птица когтями упиралась ей в плечо. Только тогда Тим обратил внимание, что тело девушки защищали черные наплечник. Он не особенно выделялся на фоне черной блузы, поэтому даже казался своеобразным украшением или деталью гардероба.

Ворон встрепенулся всем телом и наконец затих. Только продолжил сверлить взглядом глянцевых бусин.

– Что ты здесь делаешь? Тим, – заискивающе, почти шепотом спросил парень с кочергой.

Оказалось, он уже был за спиной, но Тим не дрогнул. После вопля ворона, шепот не внушал опасений.

– Это наш новый ученик.

Все как по команде задрали головы.

На балкончике второго этажа стоял Назар Никитич. В спортивных брюках и трикотажной футболке он превратился в неформальную фигуру. Зато выглядел еще более угрожающе. Ухватившись руками за прозрачные перила, директор странной школы, навалился на них всем весом. Мышцы на руках бугрились, угрожая непонятно кому конкретно и всем сразу.

Тиму показалось, что вот сейчас хрупкий квадрат лопнет, со звоном посыплется вниз. А Назар полетит следом. Но ничего не произошло.

За спиной у Тима хохотнули.

– Этот не может быть нашим учеником.

Говорил парень равнодушно, но Тим затылком чувствовал напряжение. Как тогда в кабинете в первую встречу с Назаром. Только сейчас гораздо слабее.

– Боюсь ты ошибаешься. Тимофей Быков зачислен в нашу школу сегодняшним числом, – Назар мельком глянул на запястье. – Точнее, уже вчерашним.

16

Полумрак коридора приятно скользнул прохладой по распаленной коже. Только теперь Тим заметил, что успел согреться. Холод не только отпустил тело Тима, но и на его месте возник неожиданный жар. Тима бил озноб, но теперь от высокой температуры.

Когда глаза привыкли к новому уровню освещения, Тим увидел лестницу. С массивными белесыми столбиками балясин, витой дугой убегавшую вверх по каменному гулкому колодцу. Кое-как подойдя к перилам, Тим оперся о широкий поручень.

– Нам на самый верх. Сможешь подняться? – Лиза пристально рассматривала Тима.

Ему даже показалось, что глаза ее поблескивали в темноте. Но не голубыми молниями, как у него самого недавно. Нет, глаза девушки сделались водянисто прозрачными, но такими чистыми! И через них будто вытекал лунный свет.

Тим закрыл веки и опустил голову. В висках ломило.

– Мне нужно к врачу, – выдавил он.

Лиза замялась.

– Со мной творятся… Странные вещи. И еще я переохладился. Температура точно подскочила.

– Назар сказал отвести тебя в комнату, – вяло произнесла Лиза.

Тим с усилием поднял голову. Глаза Лизы ожидаемо больше не светились.

– Ты же видишь, что мне нехорошо.

– Пойдем наверх. Тебе нужно лечь.

Тим с ужасом смотрел на девушку.

– У вас в штате нет врача? Если ученики здесь живут постоянно, то должен же быть?

– Здесь отличные специалисты…

– Так отведи меня к кому-то из них!

Лиза вздохнула.

– Не сейчас. Назар сказал…

Тим вспылил:

– Вы что же здесь делаете все, что говорит Назар?!

Лиза внимательно посмотрела на Тима.

– По большей части да.

Еще какое-то время Тим зло смотрел на девушку. Такая маленькая и слабая. Но только она не побоялась отщепиться от компании учеников со стажем. Только она решалась помочь ему. Требовать от Лизы нарушать приказы директора, кричать на нее было уже свинством.

– Прости, – Тим сипло выдохнул. Веки жгло изнутри. В глаза словно сыпнули крупной дорожной пыли. – Показывай дорогу.

Тим постарался изо всех сил, и хоть и медленно, но сам добрался до верхнего этажа.

Здание наверняка старинное. Ремонт тут сделали, но сильно ничего не меняли. Да и не утруждались особенно. Коридоры выкрашены белой краской. Светильники заменили на современные, но их было очень мало. Желтые пятна света островками высвечивали пространство между серым полумраком. А вот двери в основном оставили прежние.

– Это был санаторий, – пояснила Лиза. – Поэтому и планировка такая.

По одну сторону коридора шла вереница окон. А по другу – дверей.

– Мы все живем в том крыле, Лиза махнула себе за спину. – Здесь только Юрка. Он и будет твоим соседом. Не беспокойся, комнаты у всех разные. Учеников не так много, можно позволить.

Стук каблучков Лизы отлетал о стен, смешиваясь с шарканьем босых ног Тима.

– Пришли, – Лиза остановилась у светлой двери. Такой же, как все прочие.

Тим толкнул. Не заперто.

Комната была просторная. Даже огромная для него одного. У стены сиротливо стояла кровать. Современная. Хотя Тим ожидал увидеть ржавеющею «сетку».

К окну жался письменный стол. Словно не желал иметь ничего общего с прочей мебелью. А еще лучше выпрыгнуть в сад и удрать от этого безумия.

Шкаф для одежды, да тумбочка лишь подчеркивали пустоту комнаты, а не заполняли ее.

– Здесь бы и шестеро уместились, – пробормотал Тим.

– Возможно раньше так и было. Или просто мебели побольше завозили.

Лиза пожала плечами.

Тим побрел к кровати. Странности вчерашнего дня вымотали его окончательно. Сил не осталось даже на то, чтобы раздеться.

– Что всё-таки с тобой приключилось? – спросила Лиза. Девушка опиралась о дверную створку и готова была уйти в любой момент.

Тим глянул через плечо и бросил:

– Кажется, я сжег школу.

Спал Тим плохо. В кошмарах снова и снова прокручивалась сцена, как он разносит школу голубыми молниями. Затем являлся Пашка. Весь в испарине с пунцовым румянцем на щеках. Брат выглядел больным, но отказывался ложиться в больницу. Бабушка вздыхала, упрашивала его, а затем и вовсе начинала плакать.

– Я помогу вам! Обязательно помогу! – кричал Тим. Но его не слышали или ему не верили.

Затем появлялась та самая комиссия, о которой говорила бабушка. Худые высокие тетеньки и дяденьки в одинаковых серых плащах. Они хватали Пашку за руки, тащили за собой. Пашка вырывался, но у него никак не получалось высвободиться.

– Оставьте его!

Тим бежал к брату. Хотел вырвать его из чужих рук. Но сколько бы он не перебирал ногами, оставался на месте.

17

Эхо чихнуло у Тима за спиной, отразилось от соседней стены. Но далеко не улетело. Часть его увязла в кирпичного цвета ковровой дорожке коридора. Часть нырнула в кабинет директора, да так и сгинула в вязкой полутьме.

Тим позавидовал нервам своего нового директора. Назар даже не вздрогнул. Поднял на Тима усталые глаза.

– Проснулся? Заходи.

Тим потоптался у входа в кабинет, но уходить сейчас было бы совсем невежливо.

– Присаживайся.

Назар махнул рукой на одно из кресел напротив стола.

Тим неуверенно прошел в кабинет. Обычный такой. Шкафы, книжные полки, стол, пара кресел для посетителей. Диванчик в глубине. Ничего примечательного. Разве что свеча на подоконнике.

– Назар Никитич, я не хотел…

Директор махнул рукой.

– Просто Назар. Здесь все меня так зовут.

Тим приподнял брови, но не сказал ни слова.

– Наверное у тебя есть вопросы?

Тим кивнул. Вопросов было много, но с какого начать?

Назар подался вперед. Кресло жалобно скрипнуло под тяжестью тела.

– Это не совсем обычная школа. Уверен, ты успел заметить. У нас необычное помещение, необычный подход к учебному процессу. Даже учителя кому-то покажутся странными. Но самое главное – это наши ученики. Все они имеют особенные способности.

Тим сидел в кресле неподвижно. Если бы мог, он бы превратился сейчас в статую. Нереальность происходящего превратила его мысли в кашу.

– Тебя выбрали не по ошибке. Именно здесь твое место.

Вежливая улыбка на лице Тима застыла, и он понимал, что выглядела нелепо.

– Когда ты зашел в гостиную с камином, ничего необычного не заметил.

Тим, не думая, мотнул головой.

– Странно… Ребята обычно любят развлекаться за разговорами. Что ж… Помнишь того увальня? Юра умеет перемещать предметы силой мысли. Девчонка в черном не просто так носит ворона на плече. Она может мысленно разговаривать с живыми существами. Алекс управляет огнем. Марк – телепат. Правда, слабый. Но он старается.

В голове у Тима загудело. Хотелось вскочить и убежать из этого нелепого места.

– Неужели не веришь? – усмехнулся Назар. – А как же ты сам? Молнии? Интересная способность.

Тим напрягся всем телом, готовый при необходимости даже выпрыгнуть в окно.

– Не бойся. Не бойся.

Назар говорил тихо. Он выставил перед собой раскрытые ладони, будто усмирял дикого зверя. Вот только Тима это не убедило.

– Я здесь не держу никого силой. Ты видел ребят, никто не спешит убегать. Двери не заперты, охраны нет.

– Может вы их другим здесь держите.

Назар пристально посмотрел на Тима, а затем достал из ящика стола черную папку. Раскрыл, развернул и подтолкнул по столешнице к Тиму.

– Что это? – голос немного хрипел. Но то были не следы начинающейся простуды.

– Случай о вандализме в школе, – пояснил Назар. – Проводку спалили. Неизвестно, как. Из-за этого вышли из строя несколько компьютеров, система сигнализации, осветительные приборы в количестве…

Назар заглянул в папку, но даже не стал пытаться рассмотреть цифры вверх ногами.

Тим сглотнул, и вышло это, к его стыду, слишком громко.

– Полиция передала это дело… Ну не важно, какому ведомству.

– Значит я угадал. Это шантаж.

Назар откинулся на спинку стула и мягко проговорил:

– Ти-и-им.

В его голосе слышался укор. Словно журили малого ребенка.

– Я хочу подружиться с тобой. А не препираться.

Тим оторвал взгляд от папки. На верхнем листе черным пятном виднелась фотография сожженной коробочки сигнализации.

– Зачем?

– А ты правильно мыслишь, – похвалил Назар. – Никто опыты над тобой проводить не станет, если ты к этому ведешь. Да, ученые исследуют таких, как ты, проводят тесты. Берут кровь, делают анализы. Ваши способности неординарные. И они могут принести в наш мир множество полезного. Уже сейчас из крови нескольких учеников синтезировали ряд препаратов. Все это экспериментальные версии. На рынок они попадут еще не скоро. Да и появление их будет непросто объяснить широкой общественности.

Назар задумчиво покатал по столу пустую ампулу.

– Пока что мы тестируем препараты на добровольцах.

Тим вгляделся в зрачки Назара: «Именно экспериментальный препарат он вколол себе? Ведет себя адекватно, значит, не наркотик точно».

– Но это побочная функция. А основная… Хм… Вам нужно сражаться с чудовищами.

Горло Тима сдавили тиски. Столько времени он искал хотя бы малейшее подтверждение существования тварей. И вот ему говорят, что кто-то с ними сражается!

Назар хмыкнул.

– Видишь, у нас вполне благородная цель.

18

Удивленный ветер обшаривал Тима от макушки до пяток. На этой крыше ему еще никого не приходилось встречать. Но Тим не обращал внимания на холод. Он упорно взбирался наверх.

Крыша старого здания школы шла под наклоном. Вдоль края невысокие ржавые перила намекали на то, что людям здесь не место.

Тим повертел головой и принялся карабкаться на самый верх. Несколько раз у него под ногой что-то хрустнуло. Но Тим лишь ускорился.

Вдруг лист шифера, на который он только что наступил, сдвинулся. Тим замер, но шифер продолжал медленно ползти.

Не думая, Тим метнулся в сторону. Перекатился боком через спину. Если бы он не сумел вовремя остановиться, то кубарем слетел с крыши. Но рядом вовремя оказалась толстая труба. Тим скользнул рукой по неровной кладке. Старый кирпич крошился под пальцами, но Тиму удалось зацепиться.

Тим перевел дыхание и прислушался. Тишина. Коварный лист шифера, потеряв жертву, остановился. Он остался лежать, притаился в ожидании, когда кто-то другой решит забраться на крышу.

Ухмыльнувшись, Тим продолжил восхождение. Забравшись на самый верх, он уселся на гребне и огляделся. Вокруг старого здания школы был слышен лишь свист ветра в голых ветвях, да поскрипывание уснувших стволов.

Прищурившись, Тим всмотрелся вдаль. Вон там, в самом сердце Полиса, кипела жизнь. Окна многоэтажек светили миллионами квадратиков. Те, что поближе, можно было различать по цветам. Желтый, зеленый, синий.

А вот освещение небоскребов сливалось в полосы – этажи.

Неоновые рекламы с такого расстояния расползались яркими пятнами. Тиму никогда они не нравились. Неживые оттенки, режущий глаза свет.

Запрокинув голову, Тим вдохнул воздух. От запаха прелых листьев зачесалось в носу. Зато никаких выхлопных газов!

Тим улыбнулся. Наконец, у него что-то получалось. У бабушки будут дополнительные деньги на лечение Пашки. Правда, неизвестна конкретная сумма, Тим постеснялся спрашивать. И так Назар делал для постороннего пацана слишком много.

Переведя взгляд на небоскребы, Тим задумался. Там вертелись огромные суммы денег. Деловая часть Полиса. Люди в черно-белых костюмах и на глянцевых огромных авто.

За все в жизни нужно платить, Тим знал это. Назар не требовал пока ничего, но стоило быть начеку.

Тихий плеск вдруг привлек внимание Тима. С противоположной стороны здания сад-лес подходил не так близко к стенам. Прямо в центре между двумя крыльями корпусов виднелся серый пончик фонтана. Скульптура в середке обвалилась неряшливой грудой камней, но вода все еще поблескивала в бассейне смолянистой кофейной гущей.

Около бортика стояла невысокая фигурка. Тоненькие запястья оголены, пальцы-веточки направлены к воде. В полумраке этого не было видно, но Тим был уверен, что светлые бровки девушки хмурятся, сдвигаясь все ближе.

– Лиза, – прошептал удивленно Тим себе под нос.

Перекинув ногу через вершину крыши, Тим принялся потихоньку сползать к низу. Он старался быть осторожным. Новые хозяева здания здесь ремонт решили не делать. И незакрепленного шифера на крыше могло быть полно. Но на этот раз Тиму повезло.

Подобравшись к самому краю, Тим стал, опасно балансируя, и ухватился за ржавые перила.

Подглядывать сверху очень удобно. Люди редко поднимают головы. Зачастую они сутуло изучают асфальт.

Тим разглядывал Лизу, но та ничего интересного не делала. Постояла несколько минут у фонтана, затем вдруг подняла лицо и поманила Тима пальцем. Жест универсальный, истолковать его неверно не выйдет.

Тим едва не свалился от неожиданности.

– И как она меня заметила?

Оглядевшись, Тим заметил с этой стороны здания такую же пожарную лестницу, как и у фронтальной. Тоже новая, и закреплена надежно. Вот только Тим торопился и едва кубарем не скатился с холодных ступеней.

До земли лестница не доходила метра три. Пришлось прыгать. Тим повис на руках на последней перекладине и плюхнулся в заросшую клумбу. Вышло не очень грациозно. Пришлось руками упереться прямо в мягкую рыхлую землю.

Облетевшие и наверняка одичавшие много лет назад розы больно царапнули Тима. Даже через ткань они добрались до кожи.

Тим зашипел, не очень-то изящно выбираясь из кустов.

Лиза спокойно ждала у фонтана. Присев на широкий бортик, она водила пальцем по воде.

– Что ты здесь делаешь? – решился спросить Тим.

– А ты?

В голосе Лизы не было слышно и намека на эмоции. Спокойна и холодна.

«Совсем как стоячая вода в бассейне», – решил Тим.

– Гуляю.

Лиза подняла на него глаза. И вновь Тиму почудилось что они мерцают. Хотя почему почудилось.

– Какая у тебя суперсила? – вырвалось у Тима.

Лиза не удержалась и фыркнула.

– Прости! Прости, если обидел. Если у тебя нет…

– Есть, – вздохнула Лиза. – Только несерьезно это все. Я управляю водой.

Тим уставился в бассейн. Черная, слегка подернутая рябью от руки Лизы, вода. Там отражались искорки звезд. Совсем маленькие и незначительные. А вот сама вода вдруг показалась Тиму опасной. Кто знает, что там скрывается в этом чернильном чреве.

19

До утра Тим метался по комнате. Добежит до окна, резкий разворот, и уже мчится к двери. Хорошо, что места много и комната полупустая.

Уснуть, получив столько новой информации, Тим никак бы не сумел. Да и выспался уже.

– Как я мог проспать три дня и не заметить этого?

Запустив пальцы в лохматую шевелюру, Тим наконец замер у распахнутого окна. Он так и не закрыл створки. Странное дело, но холод больше не доставлял ему неудобства. Внутренняя энергия, полученная благодаря другому миру, отлично подогревала. А еще подстегивала регенерацию. От порезов не осталось и следа на предплечье!

Вспомнив, что вчера оцарапался при падении с пожарной лестницы, Тим закатал штанину. На ткани темнели маленькие бурые пятнышки. Брюки новые, значит, кровь была его. Но царапин на коже обнаружить не получилось.

Тим резко выпрямился, и уставился на свои руки.

Ему досталась невероятная сила. И если верить теории местных ученых, это была такая же сила, что и у твари, убившей его родителей!

Тим растопырил пальцы. Между ними послушно стрельнули голубые разряды.

Скривившись, Тим едва не ударил кулаком в стену. Он сам превратился в чудовище. Он такой же. Он опасен для окружающих. Вспомнить хотя бы, во что превратил школу.

Тряхнув руками, получилось сбросить молнии с пальцев. Они пролетели полметра и угасли. Но на их месте тут же возникли новые сполохи.

Тим скрипнул зубами.

– Почему я? Зачем мне это все?

Спасительная память подкинула слова Лизы: «Чтобы у нас был шанс сражаться».

– Сражаться! –повторил Тим.

Тогда в подворотне, когда Тим впервые увидел Лизу, она была так беспомощна.

«Я бесполезна», – говорила девушка о себе.

Она не сумела ничего противопоставить чудищу. Кто знает, чем бы закончила ее встреча с монстром, если бы не появился Тим?

– Но у меня достаточно мощи, чтобы сразиться с ними!

Сжав кулаки, Тим по-новому взглянул на голубые молнии.

– Пусть это и чужая сила, из иного мира, но я направлю ее против вас!

В попытке приструнить свою способность, Тим вытянул вперед руку и резким движением ткнул в стул. Голубой разряд блеснул в полумраке комнаты. Тихий треск завершился грохотом упавшей мебели. То был уже не стул, а его останки!

Ножки почернели, спинка отсутствовала вовсе. В воздухе пахло костром и жженой древесиной.

Ошарашенный, но довольный Тим улыбнулся. Подойдя к стулу, он взял обломок ножки. Пальцы тут же покрыл черный слой сажи.

Обернувшись, Тим осмотрел боковую стену комнаты. Выкрашенная белой краской в полумраке она, казалось, даже немного светилась. Настойчиво манила.

Отодвинув шкаф, Тим освободил еще больше места. Глаза его сверкали, челюсти сжаты от едва сдерживаемой ненависти.

– Ничего! Я доберусь до вас. Теперь я знаю много. И узнаю еще больше. Я научусь сражаться с вами вашим же оружием.

Черный уголек метался по стене, оставляя прерывистые следы. Угловатые линии постепенно складывались в картину – портрет существа с длинным мехом, клыками и шипастым хвостом.

Уголек был словно живой. Казалось, Тиму всего и нужно, что слегка поддерживать его.

Через время всю стену заполнил орнамент. Вблизи то был замысловатый узор, но стоило отойти на пару шагов от стены, как перед зрителем тут же вставал мощный злобный зверь.

Тим был доволен. Словно от того, что его враг теперь жил по соседству, парню делалось спокойнее. Вот он, зверь, рядом. Никуда не денется. Тим его поймает и наконец отомстит.

Классная комната в новой школе тоже была необычная. Наверное в былые времена здесь располагалась просторная гостиная, собирались гости, смеялись и танцевали. Но теперь стены выкрасили в скучный белый цвет, заменили освещение, вставили современные окна.

На одной стене висел экран для проектора. Учительский стол стоял на привычном месте, как и рабочие места для учеников. На этом сходство с привычной школой заканчивалось. Занимались ребята все вместе. Хотя даже на первый взгляд они были разных возрастов. Самый старший на вид – Юра. Парнишка с затравленным взглядом – едва ли лет восьми.

Тим опоздал. Ни часов, ни телефона у него не было. Определять время получалось только по количеству света за окном, и вышло не очень хорошо.

За столами сидели мальчишки и девчонки которых он уже знал. Крепыш Юра почти у самой двери. Светлую головку Лизы, Тим заметил ближе к учительскому месту. Но она даже не обернулась. Хотя было понятно, кто пришел последним.

Карина даже на уроки явилась со своей черной птицей. Ворон пугающе поглядывал на Тима, переступал с лапы на лапу, но вел себя тихо.

Худенький мальчишка так похожий на волчонка и здесь занял самый дальний стол, предпочитая держаться ото всех подальше. Еще одну рыжеволосую девчонку Тим не узнавал. Ее не было в холе во время его прихода.

И конечно же Алекс. Отутюженная белоснежная рубашка. Он словно на свадьбу старшего брата явился. Губы кривит высокомерная ухмылочка.

20

Почти никто не заметил, как испуганно скрипнула входная дверь.

Ученики не сводили глаз с Тима. Руки его уже по локоть лизали синеватые молнии. Они выползали из ладоней, ветвились и множились, исчезая казалось просто в воздухе. По светлым стенам класса скакали рваные тени. Несмотря на то, что из окон лился дневной свет.

– О! Детишки решили поиграть! Что ж, одобряю. Только давайте перенесем это в другое место. Мне не жалко денег, но покупать новую мебель нерационально. Лучше я вам снаряжение дополнительное закажу.

Голос директора заставил всех вздрогнуть. Ученики засуетились, собирая книги. Волчонок первым скользнул к выходу. За ним поспешили и остальные.

– Зал для практики ждет вас! – крикнул вдогонку Назар.

Он подошел к Алексу и положи руку ему на плечо. Вот уж кто точно не испугался: ни молний, ни Назара.

Назар сжал пальцы, но Алекс не реагировал. Тогда директор похлопал парня по плечу, привлекая внимание. Кивнул на дверь и переключился на Тима.

– Отличная способность, – похвалил Назар спокойно. – Невероятная мощь!

Алекс скрипнул зубами, но повторный кивок все же заставил его выйти.

Тим продолжал дышать сипло. Он старался не шевелиться. Каждый жест молнии могли воспринять как приказ действовать.

Назар обходил Тима по кругу. Рассматривал с любопытством. Иногда прищуривал левый глаз.

Руки Тима продолжали полыхать. Но напряжение не усиливалось – уже хорошо.

– И регенерируешь ты быстрее остальных! Отлично! Просто отлично.

Назар приподнял отброшенный кем-то из учеников стул, развернул его спинкой вперед и оседлал, словно боевого коня.

– Ну все. Я насмотрелся. Утихомирь их.

Тим стоял неподвижно еще с минуту. Затем мотнул головой. Но Назар терпеливо ждал.

– Я не могу, – процедил Тим.

– Вот еще! Все ты можешь.

Тиму хотелось орать, чтобы Назар убирался. Убийство директора школы точно не сойдет ему с рук. А его – Тима – наверняка исключат. Теперь навсегда и отовсюду. Даже не пустят в обычную школу. Какая там школа! Колония будет его новым домом. И что тогда станет с Пашкой? А бабушка? Она умрет от горя.

«Брысь!» – совсем как на уличную кошку шикнул мысленно Тим. И сила вдруг послушалась! Поворчала, покряхтела, плюнула искрами напоследок. Но молнии стали уменьшаться. Они тускнели, становились тоньше.

«Давайте, прячетесь. Поиграем в другое время!»

Тим с удивлением и восторгом смотрел на подрагивающие пальцы. У него получилось! Вышло справиться с силой иномирных чудовищ!

Когда ни единого сполоха не было видно минут пять, Тим позволил себе расслабиться. Упав на стул, он задышал, приоткрыв рот. Хватал воздух, не думая, как выглядит со стороны.

Назар гордо проговорил:

– Ну вот! Все ты можешь!

Оглядевшись, директор поморщился.

– Устроил тут бардак. Приберись быстренько и на практику.

Назар одним движением оказался на ногах. Крутнул стул на одной ножке, словно в театре. Припечатал его к полу и зашагал к выходу. Брюки и футболка защитного цвета. Назар все больше походил на военного.

Эйфория как-то сама улетучилась из Тима. Быстрая похвала и все. Бегом на следующий урок.

– А ведь я молнии приручил, – пробухтел Тим.

Он наклонился и подобрал свои книги. Вернул стол в правильное положение. Расставил стулья.

– А еще этот Алекс. Чего он взъелся на меня?

Забросив книги в комнату, Тим нашел на своем столе телефон. Не самый модный, но хорошая модель, удобная, мощная. Пальцы сами скользнули по экрану.

Симка стояла его. Не успев удивиться, Тим уже искал номер бабушки.

Гудок. Еще один.

– Тимошка, – бабушка с детства его так не называла.

– Как там Пашка? – выпалил Тим.

– Все хорошо, – успокоила бабушка. – Не отлично. До выписки еще далеко. Но ему лучше. И ты молодец, что так постарался. Выиграл стипендию в частную школу! Вот бы родители порадовались.

Тим замер, словно кролик перед капканом, но бабушка продолжила тараторить.

– Назар Никитич из твоей новой школы – просто золото! Лично приехал, устроил наш перевод в частную клинику. Здесь лучшее оборудование. Пашеньке процедуры отлично помогают. У Назара Никитича здесь друзья оказывается. И знаешь что? С нас ни копейки не взяли, – шепотом добавила бабушка.

– Как хорошо, – прохрипел Тим.

– А у тебя что с голосом? Не заболел? Ты там тепло одеваешься. На улице холодила. И лужи.

Тим прокашлялся.

– Все отлично бабуль!

– Ну и славно. Побегу я. А ты учись, не отлынивай, раз такой шанс выпал!

В висках стучало.

«Все хорошо».

Облегчение накрыло Тима волной усталости. Использование иномирной способности всегда забирало много сил. Сейчас же Тиму предстояло еще идти на практику.

21

Сперва ничего не происходило. Все в зале замерли. Только воздух из невидимой вентиляции вылетал с шипением. В следующий миг ребята рванули с мест, будто по неслышной команде.

Ученики бежали к Назару. Тот сжимал мяч двумя руками и скалил зубы в улыбке. Недобрая то была улыбка. Вызывающая, издевательская. Директор был уверен, его не достанут, а вот ребята точно решили сперва попробовать.

Тим рванул к Лизе. Та растерянно моргала и единственная никуда не бежала.

– В сторону, – проорал Тим. Схватил Лизу за руку и потянул к стене.

Сообразив наконец, что происходит, она сопротивлялась.

– Пусти! Да пусти же ты!

– Ты в своем уме? Тебя там разом сметут!

– Ну и пусть. Я должна попробовать. Мне нужно стараться, тренироваться. И я стану сильнее. На меня надеются.

– Кто? Кто надеется? Да ты посмотри на них.

Назар ловко уворачивался от учеников. Он бежал зигзагами, постоянно меняя направление. Догнать его не получалось ни у кого. Подростки сталкивались, падали, ругались.

Первым силу применить решился Юра. Самый медлительный, хоть и могучий. Выбросив руку вперед, он наморщил лоб. В следующий момент Назар дернулся. Бежать дальше он мог, а вот сдвинуть мяч – уже нет. Оранжевый кругляш будто приклеился к воздуху. Точнее его держал Юра. Своей силой он ухватил мяч и не отпускал.

Назар держал мяч собственными руками и довольно улыбался.

Юра свел брови почти в единое целое. Мяч поплыл по воздуху, утягивая за собой руки Назара. Тот подмигнул Юре и резко дернулся в сторону. Хватку он не разжал, только поднырнул под мяч.

В это время из-за спины Назара вылетел огненный шар. Небольшой, но плюющийся зло огненными каплями.

– Какого? – Юра сумел-таки уклониться. Огонь пролетел мимо, плюхнулся об стену, растекаясь оранжевой лужицей. Язычки пытались лизать старую штукатурку. Но та оказалась негорючей. Тогда пламя разочарованно зашипело затухая.

Алекс уже водил раскрытыми ладонями по кругу, очерчивал новый огненный шар. Назар сидел на присядках, но мяч так и не выпустил, только шире стал улыбаться. Едва не хохотал от удовольствия.

– Неужели все? – он решился встать в полный рост, когда Алекс со злости уронил свое оружие. Огонь шлепнулся на паркет и с хрустом принялся лакомиться им.

Юра потянул сильнее. Ботинки Назара заскребли по паркету.

– Сильная у него хватка, – прокомментировал Тим, но тут же затих от удивления.

Черная тень скользила по воздуху. Тихо и плавно.

– Ворон, – одними губами сказал Тим.

Назар не мог его видеть, да и услышать тоже. Но в последний момент оббежал мяч по кругу. Не выпуская его, но обнимая лишь кончиками пальцев.

– Ка-а-ар! – разочарованный вопль, полный злобы, прокатился по залу. Ворон наклонил голову, продолжая взглядом следить за Назаром.

А вот Юра птицу заметил слишком поздно. И ворон, сверливший взглядом Назара, влетел тому прямо в грудь. Птица забилась, злобно крича.

– Прекрати! Карина! Убери свое чучело, иначе я ему шею сверну.

Юра молотил руками по воздуху, пытаясь отогнать ворона. Тот бил крыльями ошалело соображая, в какой стороне свобода. Во все стороны летели смоляные перья. Некоторые попадали Юрке в лицо, еще больше злили его, заставляли чихать.

– В дикой своре больше согласия, – прокомментировал Тим действия учеников.

Мяч больше не удерживала невидимая сила, и Назар вольготно запихнул его себе подмышку. Он даже сумел поаплодировать представлению. Обернулся он только тогда, когда у правого ботинка приземлился светящийся шарик. Он был меньше детского снежка, но злой и яркий. Алекс решил делать свои творения меньшими, но в большем количестве.

Назар азартно вскрикнул и бросился бежать. Как заяц, он петлял, закладывал виражи.

Алекс заготовил кучку из огненных снежков. Теперь хватал по одному и запускал в уважаемого директора. Вот только пока ни один «снежок» еще не достиг цели!

Заметив, что хаотичный огонь по нему прекратился, Назар остановился. Мельком оглянувшись, директор расплылся в довольной улыбке.

– Неужели все?

Назар бросил вопросительный взгляд волчонку. В самом начале соревнования тот предпочел отбежать в дальний угол. Паренек был совсем мелкий и наверняка на пару-тройку лет младше остальных. У него чувство самосохранения оказалось сильнее, чем алчность. Отсалютовав Назару бутылкой с водой, волчонок сделал глоток.

Директор как раз стоял около гимнастической скамьи и раздумывал, не присесть ли отдохнуть, как из-за велотренажера вынырнула крепенькая девчонка. Тим не знал, как ее зовут. Только видел на уроке у господина Жарова.

Девчонка пихнула мяч и тот выскочив из-под руки директора весело поскакал по паркету. Девчонка бросилась следом. Вот только Алекс к тому моменту успел соорудить огонек. Совсем маленький, чахлый. Он дрожал и грозился потухнуть в любой момент.

Размахнувшись, Алекс швырнул огонек под ноги девчонке. Та ругнулась, нырнула рыбкой в сторону, перекувыркнулась и зашипела от досады, усаживаясь на пятую точку.