Чужая игрушка

Глава 1

Тася

Сжимаю дрожащие пальцы и, прикрыв глаза, мысленно считаю до десяти. Никогда не признаюсь, что всё происходящее так много для меня значит. Как минимум шанс на обычную жизнь. Как у всех…

— Волнуешься? — шепчу, ткнув локтем вбок зависшую в своих мыслях подругу.

— Не то, чтобы, — пожав плечами, отзывается Даринка и, вздохнув, сознаётся: — Если честно, ужасно волнуюсь.

— И чего она так долго? — поёрзав на стуле, ворчу с укором.

— Меня больше волнует другой момент, — качает головой подруга.

— Что именно? — ожидаемо напрягаюсь.

— Разве нельзя сообщить нам результаты, как остальным? Зачем вызывать в кабинет?

— Непонятно, — нахмурившись, вздыхаю и, зыркнув на кабинет директрисы, бурчу: — Думаешь, завалили?

— Я была уверена, что сдала, — опускает глаза Дарина и, подняв на меня взгляд, уточняет: — Тась, а ты, как думаешь?

— Скоро узнаём, — одёргиваю подругу и, кивнув на дверь, напоминаю: — Она сама говорила, что мы с тобой лучшие из всех трёх групп.

— Лучшие, — вздыхает подруга и, облокотившись затылком о стену, мечтательно тянет: — Вот поступим и уедем отсюда вместе, а там, может, скоро и квартиры дадут.

— Скорей бы, — улыбаюсь в ответ и, склонившись к ней, шепчу на ухо: — Я уже и работу начала подыскивать.

— Где? — встрепенувшись, уточняет Дарина.

— Ну, без опыта только официанткой возьмут, — предполагаю, пожав плечами и, хмыкнув, дополняю: — В небольшое кафе или ночной клуб, например.

— А учиться когда? — мрачнеет она и, покачав головой, ворчит: — Да и опасно это.

— Ну жить-то на что-то надо, — фыркаю я. — На пособие особо не разгуляешься. Что ты предлагаешь?

— Я знаю, — немного подумав, выпаливает подруга и, придвинувшись ближе, предлагает: — Вот смотри, нам дадут квартиры.

— Ну и?

— Одну сдадим, а во второй жить будем.

— Блин, точно, — просияв, соглашаюсь я и, прищурившись, намекаю: — И Полину можно с нами позвать.

— Если согласится, то почему бы и нет, — подмигивает Дарина. — Так даже веселей и…

— Девочки, зайдите, — приоткрыв дверь, зовёт директриса и, смерив нас придирчивым взглядом, расплывается в улыбке.

Торопливо вскакиваем со стульев и, пройдя в кабинет, застываем почти на пороге. На небольшом диванчике сидит мужчина и уходить похоже не собирается. Просканировав нас дотошным взглядом, едва заметно кивает Маргарите Дмитриевне и жестом предлагает нам сесть напротив. На мгновение складывается впечатление, что это его кабинет.

Высокий, накаченный, с зачёсанными назад тёмными, чуть волнистыми волосами, густыми бровями, волевым подбородком и темно-карими глазами. Что-то в его внешности подсказывало, что он больше иностранец, чем местный. Когда мужчина хмурился или улыбался, вокруг глаз собирались лучики мелких морщинок. Хотя улыбался он похоже намного реже, чем хмурился.

Под слишком пристальным вниманием незнакомца стало очень неуютно. Дарина в силу своей стеснительности, покраснев, потупила взгляд, а я — наоборот. Закинув ногу на ногу, откинулась спиной на спинку стула и нагло уставилась в ответ.

С моим низким ростом и кукольной внешностью всегда предпочитала сначала проявлять агрессию, а потом уже разбираться. Прямо сейчас моё чутьё вопило об опасности или как минимум несправедливости. Правильно оценив мой настрой, мужчина вскинул брови и, улыбнувшись, повернулся к директрисе.

— Маргарита Дмитриевна, сами расскажете девочкам, как им повезло? — низким, хрипловатым голосом поинтересовался он.

— Да, конечно, Дмитрий Серг… — заискивающе заворковала женщина, но, поймав его предупреждающий взгляд, осеклась и перевела всё внимание на нас с Дариной.

— Маргарита Дмитриевна, что-то не так с результатами ЕГЭ? — настороженно уточнила Дарина.

— Нет, что вы, девочки, — поторопилась успокоить директриса. — Наоборот, у вас лучшие результаты.

— Так, о чём вы должны нам сообщить? — вмешалась я.

— О вашем поступлении, — улыбнулась женщина и, зыркнув на мужчину, нервно пригладила волосы, прежде чем продолжить: — Вы поступите, но…

— Что-то мне не нравится ваше «но», — заворчала я и, подавшись вперёд, хмуро добавила: — Разве нам, как выпускницам детдома не полагаются бюджетные места в случае успешной сдачи экзаменов?

— Полагаются, — кивнула она. — Но…

— Мы же уже выбрали университет, — с возмущением в голосе перебила я. — Что не так?

— Настя, перестань перебивать, — одёрнула меня директриса. — Об этом как раз и речь. Вас примут в заведение, где учится только элита. Вам двоим только места берегла.

— Куда? — с надеждой в голосе, пролепетала Дарина.

— Вот, сами убедитесь, — гордо ответила Маргарита Дмитриевна и, протянув нам два цветастых буклета, проворковала: — Ещё спасибо скажете, пташки мои драгоценные.

— Ух ты! — выпалила я, едва сдерживая визг восторга. — Даринка, это же… ну вообще. Супер!

— Даже мечтать не смели, — восторженно поддержала меня подруга и, посмотрев на директрису, добавила: — Спасибо вам большое.

— А я всегда говорила, что вы лучшие, — расплылась в улыбке женщина и, кивнув на мужчину, пояснила: — Куратор учебного заведения сам приехал на вас посмотреть и всё обговорить.

— Посмотреть? Обговорить? — в унисон выпалили мы с подругой и, переведя на посетителя растерянные взгляды, наперебой спросили: — А разве есть особые требования?

— Никаких, — коротко отозвался он и, препарируя нас взглядом, сообщил: — Но есть условие… Нет, не так. Есть шанс для вас обеих поехать на всё лето за рубеж по программе обмена студентами.

— Но мы же ещё не студентки? — удивилась я, мысленно ликуя и не веря в озвученную им новость.

— Ну, — помявшись, продолжил он и, кивнув на директрису, пояснил: — Как сказала Маргарита Дмитриевна, это заведение для элиты. Часть студентов в таком шансе просто не нуждается.

— А когда планируется поездка? — смущённо уточнила Дарина.

— Вообще-то, основная группа уехала пару недель назад, — потеребив подбородок, сообщил мужчина и, разведя руками, вздохнул: — Если успеем оформить документы за неделю, то полетите. Если нет, то…

Глава 2

Тася

— Чего визжите, как резанные? — заглянув в комнату, ворчит наша соседка Полина и, подойдя ближе, плюхается на кровать, намеренно придавив нас обеих. — На весь этаж ваши визги-писки слышно. Думала, вас тут насилуют.

— Поля-я-я, — кряхчу, выбираясь из-под подруги, поджав ноги, сажусь по-турецки и расплываюсь в хитрой улыбке. — Нас приняли в универ.

— Фи-и, было бы чему радоваться, — отмахивается она и, подсунув руки под голову, смотрит в потолок.

— Так, это не просто универ, — подхватывает Дарина и, выудив из кармана цветастый буклет, вручает подруге, гордо сообщив: — Вот! Даже мечтать не смели.

— Ну и что, — бегло изучив билет в наше светлое будущее, хмыкает Полина и, бесцеремонно свернув буклет, начинает обмахиваться им, как веером.

— Фу-у, Полина, — демонстративно зажав нос, гундосю и, ткнув в неё пальцем, ворчу: — От тебя потом несёт, как от… Опять бегала?

— Ага, — лыбится она и, оттянув на себе явно влажную футболку, добавляет: — У нас через неделю спортивные сборы. Приедут какие-то крутые ребята, будет отбор.

— Какой отбор? Куда отбор? — почти в унисон тараторим мы с Дариной. А то мы тут с новостью, а нас хотят переплюнуть каким-то отбором.

— Спортивный какой-то, — скашивает на нас взгляд Полина и, скривившись, скептически замечает: — Вам же это не интересно?

— Не особо, — сознаюсь, поморщившись и, переглянувшись с Дариной, интересуюсь: — А тебе-то всё это зачем? Ты же отличница, причём круглая. Почему именно спорт?

— Чтобы уметь защитить себя и подруг, — не раздумывая выпаливает она и, нахмурившись, напоминает: — Забыли уже тот случай? Если бы не я, то вас…

— Помним, — покраснев, перебивает Дарина и, скрестив руки на груди, ворчит: — Но почему всё же спорт?

— Госпа-а-ади, — закатив глаза, тянет Полина и, прицыкнув языком, уточняет: — Вот кем вы станете?

— Переводчиками, — уверенно выдаю я.

— Ну и? — приподнявшись на локтях, подначивает подруга. — Переводчиками где?

— В крутой международной компании, — отзываюсь не совсем уверенно.

— Где платят кучу бабок и возят по заграницам, — исказив голос до мультяшного, завершает мою мысль Полина.

— Ну да, — вздёрнув брови, поддерживает Дарина и, пожав плечами, бурчит: — А что не так?

— В этих самых компаниях очередь на вакантные места на годы вперёд расписана, — вздохнув, выдаёт Полина и, окинув нас скептическим взглядом, уточняет: — Кому, по-вашему, мы детдомовские там нужны?

— Ну, может, не сразу, но через год или два, — мычу, закусив губу.

— А этот год или два, — передразнивает она, тут же продолжив: — Где будете деньги зарабатывать?

— В школе, например, — предполагает Дарина, а я согласно киваю.

— Во-о-от, — выпаливает наша скептически настроенная подруга, следом резюмируя: — В школе и останетесь, причём до пенсии.

— Ну-у зачем ты так? — предъявляю, надув губы. — Мы же тремя языками владеем. Директриса сама сказала, что из трёх старших групп мы лучшие.

— Ага, — кивает она и, откинувшись на подушку, разбивает наши надежды в пух и прах. — И ещё куча таких же, как вы. Только у них есть родители, репетиторы, деньги и связи.

— Нас приняли в универ мечты, — возмущённо встревает Дарина и, раздувая ноздри, выпаливает: — Не все туда попасть могут, даже с родителями и связями. Я тоже репетитора найму и буду дополнительно заниматься и вообще…

— На что? — хмыкает подруга.

— А мы работать будем, — вступаюсь я и, переглянувшись с поникшей Даринкой, расплываюсь в улыбке. — А ещё… Мы такое придумали. Получим квартиры, а потом жить будем в одной, а вторую сдавать. Ты с нами?

— Куда с вами? — хохочет в голос Полина. — В страну «фантазию»?

— Почему? — хмурюсь и, пихнув её вбок, бурчу: — А с этим-то что не так?

— Ну, во-первых, — повернувшись набок, подпирает щеку рукой. — Квартиры вам не дадут, пока вы учитесь.

— Но?.. — присев рядом, лепечет Дарина.

— Вы закон читали? — усмехается беспощадная убийца наших надежд и, постучав пальцем по губе, выдаёт: — Если учебное заведение предоставит вам места в общежитии, а они предоставят… Ну вот, короче на это время вы считаетесь обеспеченными жильём.

— Вот бли-и-ин, — тяну разочарованно.

— А я уже решила, — гордо сообщает Полина. — Закончу тренерские курсы и буду подрабатывать в спортивном клубе.

— А учиться где планируешь? — похлопав ресницами, интересуется Дарина.

— А вот это как раз и решится через неделю, — загадочно тянет подруга и, подмигнув, встаёт с кровати и идёт к шкафу. Вытащив полотенце, перекидывает через плечо и удаляется в душ.

— Вот опять, — возмущённо фыркнув, указываю на закрывшуюся за подругой дверь и, вскочив с кровати, отхожу к окну, бурча под нос: — Вечно она так, даже помечтать не дала.

— Она реалистка и во многом права, — отзывается Даря и, протяжно вздохнув, добавляет: — Лучше заранее узнать, что просто не будет, чем потом разочаровываться. Надо бы нам продумать по поводу работы.

Глава 3

Тася

Проснувшись, первым делом прислушалась к своим ощущениям. Что там люди испытывают, когда им исполняется восемнадцать лет. Всегда было интересно, а сейчас даже разочарование накрыло. Ничего особенного…

Приоткрыв один глаз, оглядела комнату и, заметив, что девчонки всё ещё дрыхнут, и сюрприз с поздравлениями меня как бы не ждёт, протяжно вздохнула. На провокацию никто не повёлся. Даринка натянула одеяло ещё выше, зарываясь в него по самую макушку, а Полина повернулась лицом к стене, зажав одеяло между ног и выставив на всеобщее обозрение накачанную бегом и тренировками пятую точку.

— И вам доброго утра, — проворчала я и, свесив ноги с кровати, сладко потянулась.

Глянув на экран старенького мобильника, хмыкнула. До сигнала будильника оставалось ещё десять минут. Как бы рано ни приходилось вставать, утром я всегда просыпалась раньше всех.

Сегодня можно было поспать подольше, но через два часа нам нужно было ехать в медицинский центр. Как будто директриса специально подгадала, и дата нашего обследования выпала на мой день рождения. Хотя Полина намекала, что это сделано с умыслом, чтобы на всех моих справках мой возраст соответствовал совершеннолетию.

Заправив кровать, намеренно громко прошлёпала к комоду, демонстративно неаккуратно поелозила выдвижными полками и, убедившись, что подруги не реагируют, вытащила сменную одежду и бельё. Взяв полотенце, так же шумно и со вздохами отправилась в ванную комнату приводить себя в порядок.

Ванной это помещение можно было назвать с большо-о-ой натяжкой. На каждые четыре комнаты полагалась только одна такая, и одновременно здесь могло находиться сразу несколько девчонок из соседних комнат. В каждой комнате проживало по три или четыре девушки, так что в самый час пик иногда приходилось умываться поспешно.

Привычка вставать раньше всех сыграла на руку и сегодня. Прошлёпав к одной из четырёх стареньких раковин, я умылась и почистила зубы, а потом шагнула к душевой кабине. Просто разделённые пластиковой перегородкой кабинки, которые закрывались шторкой. Вода стекала в сливные отверстия в полу, а душевые лейки выдавали совсем не тропический ливень.

Приняв душ, обтёрла тело и замотала волосы в полотенце. Заслышав звук хлопающих дверей, поспешно натянула одежду и поспешила вернуться в комнату.

— Таська, привет, — поздоровалась девушка из соседней комнаты и, приобняв меня, с придыханием пропела: — Хэппи бёрздей ту-у ю-ю-у.

— Спасибо Вика, — хихикнула я и, покраснев, предложила: — Вечером приходите к нам — отметим.

— Конечно, придём, — пообещала она и, перекинув полотенце через плечо, направилась в ванную.

Шагая по коридору, я невольно расплылась в улыбке. Уж если рассеянная Вика помнит, что у меня день рождения, то подруги точно устроят мне запоминающееся поздравление и подарят что-нибудь такое, чего у меня нет, но очень хочется. А нет у меня много чего, а хочется ещё больше.

Открыв дверь, продефилировала в комнату, находясь в приятном предвкушении. Что бы что? Верно! Чтобы узреть недовольно сопящую Полинку и рассеянно зевающую Даринку.

— Опять с утра поспать не дала, — зыркнув на меня, проворчала Полина и, потянувшись, протянула: — Эх, если бы не это дурацкое обследование, можно было ещё целый час спать.

— Не люблю врачей, — скривилась Дарина и, расчёсывая свои длинные светлые волосы, вздохнула: — А уколы и вида крови вообще боюсь.

— Такой день солнечный, — разбирая влажные пряди, намекнула я и, поцокав языком, пожаловалась: — Можно было бы погулять или сходить в кафе, а нам полдня в больнице торчать.

— И не говори, — подхватила Полина. — У меня сегодня планы были, а теперь…

— Пойдём умываться, пока толпа не набежала, — встав с кровати, позвала Дарина и, закрутив волосы в высокую шишку, потянулась за полотенцем.

Проводив подруг тоскливым взглядом, плюхнулась на кровать. В последней надежде на чудо откинула подушку, но ничего нового под ней не нашла. Забыли… И подарок не подарили и даже просто поздравить не торопятся. А ещё подругами называются. Вот специально не буду напоминать.

Надув губы, взяла расчёску и, поджав под себя ноги, приступила к утомительному процессу усмирения своих кудряшек. Мои волосы чаще всего меня бесили. Абсолютно светлые, почти белые, они очень сильно вились, и если я не успевала расчесать их ещё влажными, потом не могла справиться с этим хаосом.

В младших классах меня дразнили одуванчиком, и, став чуть старше, я отрастила длину, которая хоть чуть-чуть решила проблему усмирения.

Когда подруги вернулись, я была уже полностью готовая. Надев джинсы и простую белую футболку, завязала волосы в конский хвост и, подкрасив губы позаимствованным у Дарины блеском, села на кровать в ожидании девчонок.

— Поторапливайтесь, а то в столовую не успеем, — заворчала на подруг.

— Какую столовую? — усмехнулась Полина и, кивнув на лежащие на столе направления, напомнила: — Написано, чтобы приехали не позавтракав. Анализы должны взять на голодный желудок.

— Вот она взрослая жизнь, — закатив глаза, проворчала я. — Голодная и…

— Чего? — рассеянно переспросила Дарина.

— Пора ехать говорю, — огрызнулась и, направившись к двери, буркнула: — Жду вас в холле.

* * *

Ехать пришлось с пересадками, и к назначенному времени мы чуть не опоздали. С открытым ртом разглядывая холл частного медицинского центра, я пожалела, что не надела свою лучшую кофточку. Хотя… Вон та девушка на ресепшен скорей всего в такой полы дома моет. Ну или ею…

Заметив наше появление, сотрудница мило улыбнулась и, сверившись с записью в компьютере, кому-то позвонила. Выслушав инструкции собеседника, положила трубку и, встав, сама обратилась к нам.

— Девушки, мы вас ждали, — демонстрируя белоснежную улыбку, проворковала она и, указав рукой на один из коридоров, предложила: — Идёмте, я вас провожу.

— А кто предупредил вас о нашем визите? — вышагивая за цокающей на высоченных шпильках администраторшей, поинтересовалась Полина и, переглянувшись с нами, добавила: — И кто именно нас ждёт?

Глава 4

Тася

Нащупав дверную ручку, поняла, что никто не собирается меня хватать, а это значит, я вполне успею выскочить из вип-комнаты и как минимум поднять шум. Ведь в зале обедало много посетителей, и если я привлеку внимание, мне обязательно помогут. А потом уже разберусь, что сделали с подругами. Надеюсь, что успею...

В следующее мгновение произошло сразу несколько вещей, к которым я не была готова. Во-первых, раздался дружный хохот. Во-вторых, кто-то щёлкнул зажигалкой, и дрожащее пламя начало зажигать свечи. Восемнадцать свечей на огромном, по моим меркам, торте. На настоящем шоколадном торте.

Ещё до того, как зажглась последняя свеча, я, улыбнувшись, шагнула к столу и, приложив ладони к щекам, рассмеялась.

— Чёрный пояс… покусаю… исцарапаю… — передразнила Полинка и, подмигнув, кивнула на торт: — Загадывай желание, куколка.

— Как? Когда вы всё это успели? — растроганно пролепетала я, плюхнувшись на пододвинутый Дариной стул.

— Пока ты в больнице психовала, — поделилась Поля и, переглянувшись с Викой и Яной, добавила: — Созвонились с девчонками, и пока мы тянули время, они все организовали.

— С днём варенья, — взвизгнула Янка и, чмокнув меня в щеку, шепнула: — Мы это ещё несколько дней назад спланировали, только кафе пришлось выбирать по ситуации.

— Так вы не забыли? — спросила у подозрительно хихикающих подруг.

— Не-а, — покачала головой Дарина. — Прикольно было наблюдать твой страдальческий вид с самого утра. Правда, чуть не спалились, но…

— Паразитки, — расплывшись в улыбке, проурчала я, тут же пообещав: — Я вам это припомню.

— Конечно, припомнишь, — передразнила Полинка и, надув щёки, промямлила: — Задувай, а то я сама. И желание не забудь.

— Не верю я в это, — отмахнулась и, потянувшись к торту, вытащила одну из свечей с намерением облизать крем.

— Веришь или нет, неважно, — отобрав трофей, заворчала Вика и, воткнув свечу на место, скомандовала: — Задувай и загадывай.

— Ну ла-а-адно, — раздражённо протянула я и, прежде чем задуть свечи, ляпнула: — Хочу встретить своего прекрасного принца и влюбиться до одури.

— Ты и так дура. Зачем вслух-то? — расстроилась щепетильная Дарина, но протянув нож и лопатку, скомандовала: — Режь, а то чай остынет, да и аренда кабинета всего на час.

— А там что? — расплывшись в предвкушающей улыбке, поиграла бровями и, указав на два свёртка, повязанных лентами, напомнила: — Смею надеяться, что это мне?

— Не смей, — фыркнула Полинка и, пододвинув свёртки ближе, добавила: — Тебе, конечно. Распаковывай.

— Это от нас троих, — кивнув на Вику и Яну, улыбнулась Дарина, протянув мне один из подарков.

— Телефон, — сдёрнув подарочную бумагу, шокировано выдохнула я и, вытащив небольшой мобильник с розовым корпусом, взвизгнула от восторга: — Почти как новый. Спасибо девочки!

— На этот раз новый, — гордо отозвалась Вика и, подняв палец, торжественно сообщила: — И почти полностью сенсорный. Там всего три кнопки, остальное всё с экрана.

— Вау! Как круто! — заверещала и, отложив новую игрушку, потянулась за вторым пакетом. — Так, а это я так понимаю от тебя Полин?

— Угу, — буркнула подруга, разрезая и раскладывая по тарелкам торт. Поставив передо мной одну из порций, фыркнула: — Ничего особенного… Потом откроешь, давай праздновать.

— Нет уж, — хихикнула Яна. — Открывай, нам тоже интересно.

— Я быстро, — сдёрнула ленточку и, показав девчонкам язык, пообещала закатившей глаза Полине: — Одним глазком только.

Достав из пакета подарок, немного растерялась. От Полины я ожидала получить что угодно, но точно не плюшевого зайца размером чуть больше моей ладони. Реалистичные глазки, смешной розовый нос и короткие колючие усики делали игрушку похожей на живого зверька. На шее зайца виднелся красивый браслет в виде ошейника, к которому был пристёгнут небольшой карабин. То есть игрушку можно было повесить на рюкзак или пояс.

— Очень мило, — неуверенно пролепетала Дарина и, переглянувшись с девчонками, пожала плечами.

— Пусть это будет последняя игрушка из детства, — подняв кружку с чаем, произнесла тост Полина и, наклонившись, шепнула: — Потом покажу, каким милым может быть этот заяц.

— Мне нравится. Главное ведь внимание, — бросила я стандартную фразу и, подняв свой бокал с чаем, выпалила: — Чтоб через год мы снова отмечали вместе, только уже в других масштабах и обстоятельствах.

В кафе пробыли недолго, но очень весело. Большую часть торта пришлось забирать с собой, но для нас это было скорей удачей и поводом продолжения банкета в корпусе детдома. Вернулись мы позже, чем планировалось, так как после кафе прогулялись. «Прогулялись» растянулось на несколько часов, и по возвращению нас встретила чем-то сильно недовольная директриса.

— Где вас носило? — смерив нас сканирующим взглядом, проворчала она и, подойдя ближе, принюхалась, строго потребовав: — А ну, дыхнули по очереди.

— Мы на обследовании были, — покраснев, отчиталась Дарина.

— А потом поздравили Тасю с днём рождения, — зыркнув на подругу, вмешалась Полина и, шагнув к церберу в юбке, выпалила ей в лицо: — Торт и чай, а не то, что вы подумали.

— Поля, прибереги свой норов для отбора, — рявкнула Маргарита Дмитриевна и, пригладив волосы, снизошла до скупого пожелания: — Тася с днём рождения тебя, но… Вы же помните правила.

— Помним, — фыркнула я и, прошагав мимо, бросила через плечо: — Как тут забудешь, когда вы так часто напоминаете.

— Тася, — строго окликнула директриса, но, убедившись, что я не собираюсь оборачиваться, громко сообщила: — По комнатам девочки. До ужина вы наказаны.

— Вот стерва, — прошипела Полина и, зайдя за мной в комнату, проворчала: — Ну, ничего. Недолго нам осталось терпеть её выходки.

— А как же вечер? — надув губы, напомнила я.

— Устроим мы тебе вечер, — переглянувшись с подругой, пообещала Дарина и, улыбнувшись, намекнула: — Пригласим и девочек, и мальчиков.

Глава 5

Тася

— Денис, прекрати, — зашипела, начиная паниковать, но сдвинуть парня с места не смогла.

— Ну что ты, Тась? — теряя контроль, проурчал Денис, ещё сильнее вжимая меня в ствол дерева.

— Пусти, говорю! — запищала задушено, всё ещё боясь привлечь лишнее внимание. — Пусти, а то закричу.

— Не ломайся, — перехватив мои руки, он завёл их мне за спину, вынуждая выгнуться и вжаться грудью в его торс. — Давно тебя приметил, но ты ещё совсем соплячка была. А теперь всё можно.

— Дени-и-ис, — прохныкала, уворачиваясь от наглых губ. — Не смей! Я всё директрисе расскажу.

— Не расскажешь, — подхватив меня под бёдра, Денис раздвинул мои ноги и, вклинившись между них, прижал меня к стволу не только торсом, но и…

— Не надо, — выдохнула испуганно, чувствуя его возбуждение, упирающееся мне в промежность.

— Настён, ты же мне нравишься, — сменив тон на приторно-ласковый, прошептал парень.

Поймав мой подбородок пальцами, повернул лицом к себе и, склонившись, коснулся сжатых губ своими губами. Замерла, понимая, что мой первый поцелуй, а может, и не только он, происходит не совсем так… Вернее, совсем не так, как я мечтала. А ещё стало по-настоящему страшно, ведь мы были одни в тёмном парке, а шампанское, сорвавшее предохранители с выдержки обычно спокойного Дениса, одновременно с этим почти лишило меня сил сопротивляться и соображать.

— Открой ротик, — покусывая меня за нижнюю губу, проурчал парень и, вжавшись пахом, потёрся тем, что я до сих пор боялась не только увидеть или почувствовать, но и назвать вслух.

— Не надо, — мяукнула из последних сил, чем он тут же и воспользовался, скользнув языком мне в рот.

Довольно зарычав, нажал пальцами мне на щёки и, вынуждая открыть рот ещё шире, углубил поцелуй. Задыхаясь от страха и нехватки воздуха, застонала и захныкала, но для Дениса, похоже, эти звуки означали совсем другое.

— Давно бы так, — прошептал Денис, отлипая со смачным звуком от моего истерзанного рта и, отпустив подбородок, полез рукой под футболку.

Вторая рука парня всё ещё была занята удерживанием меня на весу. Ослабевшими от шока и алкоголя руками я одновременно пыталась оттолкнуть его и отодрать его руку от моей груди.

Пытаясь пробраться под бюстгальтер, Денис ослабил бдительность, а вот я, исчерпав все надежды на пробуждение его совести, разозлилась и применила приём, которому меня учила Полина, но который я не планировала применять. Причём никогда!..

Максимально отклонив голову назад, насколько позволяла ситуация, я хрипло позвала: — Дени-и-ис.

— Да, крошка? — подняв на меня поплывший взгляд, парень тут же пожалел об этом.

Зажмурив глаза, стиснула зубы и со всей дури ударила лбом в удачно подставленный нос Дениса. От боли и неожиданности он машинально разжал руки и, схватившись за нос, заорал на всю округу. Оказавшись на свободе, сползла спиной по шершавому стволу, походу ободрав локти и поясницу. Отползла от места неравной битвы и, тяжело дыша, подняла на скулящего парня опасливый взгляд.

— Дура-а-а! — завопил он и, шагнув ближе, зарычал: — Ну, теперь не жалуйся.

— Ты тоже! — вылетев из-за кустов, заорала Полинка и, врезав ребром ладони ему в кадык, добавила смачный пинок по коленке.

Охнув, Денис рухнул на траву и, схватившись за колено, начал открывать рот, как выброшенная на берег рыба.

— Бежим, — рявкнула на меня подруга и, схватив за руку, потащила вдоль аллеи, ворча на ходу: — Ты чего молчала? Ждала, когда он тебя на газоне разложит?

— Я растерялась, — проскулила я в ответ и, всхлипнув, заревела, протяжно провыв: — И испугалась.

— Мы с Дариной весь парк обшарили, даже к беседке возвращались, — продолжила она, но заметив моё состояние, поцокала языком, сдержанно похвалив: — Молодец, что не растерялась, так я хоть по его воплям сориентировалась.

— Ох, вот вы где, — выныривая из кустов, выпалила запыхавшаяся Дарина и, отдышавшись, уставилась на меня: — Вот это подстава. Теперь точно не отвертимся.

— Что не так? — наблюдая, как у подруг одновременно вытягиваются лица, пролепетала я.

— Тась, ты как вообще? — помявшись, уточнила Поля и, почесав кончик носа, хмыкнула: — Ничего не болит?

— Не знаю, — заикаясь, отозвалась я и, стиснув трясущимися руками плечи, добавила: — Голова только кружится. От страха, наверное…

— Угу-мс, — буркнула Дарина и, закатив глаза, шагнула ближе. Осторожно взяв меня под локоть, потянула в сторону корпуса, ласково заворковав: — Пойдём в медпункт зайдём на всякий случай, там тебе накапают чего-нибудь успокоительного.

Накапать, впрочем, пришлось не только успокоительного, и не только мне.

— Ёшки-матрешки, — выпучив глаза, протяжно пропела наша дежурная медсестра и, всплеснув руками, приложила ладони к щекам: — Тасенька, кто это тебя так?

— Да что не так-то, Ольга Геннадьевна? — удивилась я.

— Ничего детонька, — отмахнулась женщина и, указав на кушетку, скомандовала: — Садись, лечить будем. — Оглянувшись на мнущихся в дверях подруг, вздохнула. — И вы садитесь и рассказывайте.

— Да там это… ну, короче, — заученным непередаваемым набором фраз начала Полина.

— Поскользнулась я в душе, — перебив, буркнула я, чувствуя, как начинает жечь переносицу, а визуальный обзор стремительно уменьшается.

— Угу, дай угадаю, — подхватила мою легенду женщина. — Упала лицом прямо на раковину? Или на унитаз? Потом начала вставать и поскользнулась ещё пару раз?

— Ну примерно, — закивала я, но тут же заохала от головокружения и нарастающей боли.

— Ох-х, Таська, — обрабатывая мой пульсирующий от боли лоб ватным диском, вздохнула Ольга Геннадьевна. — Что же Маргарита Дмитриевна скажет.

— Может, не будем ей говорить? — робко намекнула Полина и, покраснев, кивнула на меня. — У Таси день рождения, как-никак.

— Да тут недели две скрывать придётся, — покачала головой женщина.

— Две недели? — охнула я и зашипела от обжигающей лоб примочки.

Глава 6

Тася

Наблюдаю за лениво капающими каплями в дозаторе системы и, протяжно вздохнув, перевожу взгляд на мечущуюся по комнате Дарину. Взглядом мой косой прищур назвать сейчас сложно, потому что отёк на переносице и глазах к утру не только не спал, но и расцвёл ярким фиолетовым цветом. Красивым таким, модным… Тася-седан, блин…

Зато мои подглядывания остаются почти незамеченными. Дарина мерит шагами небольшую комнату от двери до открытого окна, замирает, разглядывая окружающую здание территорию, натужно вздыхает, разворачивается и снова идёт к двери, чтобы повторить свой маршрут заново.

— Замри! — рявкаю и, насладившись реакцией вздрогнувшей от неожиданности Дари, хихикаю. Ойкнув от боли, тянусь к валяющемуся рядом мешочку со льдом и положив на лоб, ворчу: — Раздражаешь, и так всё болит.

— А кто тебе виноват? — с ходу нападает она и, посопев, подходит и садится рядом. — Прости, Тась, я не хотела. На тебя смотреть жалко.

— До свадьбы заживёт, — отшучиваюсь и, подмигнув, снова ойкаю, а подруга заливается смехом.

— Прости, — повторяет, похрюкивая от попыток сдержаться. — Но ты как пират в том фильме. Ну, помнишь, всей группой ходили?

— Помню, — отзываюсь, стараясь не рассмеяться и, вздохнув, жалуюсь: — Устала лежать уже. Долго нас тут ещё продержат, как думаешь?

— Тебя не знаю, — жмёт плечами и, нахмурив брови, возмущается: — А меня непонятно, почему не отпускают. И вообще… не больница, а тюрьма какая-то.

— А что это за больница, кстати? — приподнявшись, оглядываю помещение, напоминающее скорей номер гостиницы, чем больничную палату.

Две кровати, встроенный шкаф, на стене плазменный телевизор, отдельная ванная комната, комод с зеркалом, напоминающий туалетный столик. Приехали мы сюда ночью, но по пути у меня не было ни сил, ни желания разглядывать локации и запоминать путь. А сейчас напряжение подруги начало передаваться и мне.

— Я вообще не уверена, что это больница, — жмёт плечами подруга и, подойдя к окну, перечисляет: — Парковка, везде камеры натыканы, большой парк, вдалеке озеро или пруд, всё огорожено. Въезжали мы сюда ночью через кованые ворота, которые открыл охранник.

— Ого, — не найдя других слов, изрекаю едва слышно.

— Больше на отель или дом отдыха похоже, — продолжает Дарина и, обернувшись, понижает голос до шёпота: — И что-то не увидела я ни одного сотрудника в белом халате.

— Может это общежитие того универа? — предполагаю растерянно, а подруга усмехается.

— Общага за городом? — переспрашивает скептически и, кивнув на окно, напоминает: — За забором и охраной по периметру?

— Не накручивай, — повернувшись набок, устраиваю затекшую руку поудобней.

— Ну а что я должна думать, если…

— Он же сам говорил, что это универ для элиты, — перебив, выдвигаю самую вероятную версию.

— Ну я не знаю, — тянет протяжно Дарина, но услышав приближающиеся по коридору шаги, шипит: — Надо спросить.

Дверь открывается и в нашу палату в сопровождении хмурого Дмитрия Сергеевича заходит высокий мужчина лет сорока. Незнакомец одет в небрежно накинутый поверх рубашки белый халат. Лёгкая щетина, модная причёска с выбритыми висками, пронзительный взгляд. На руке громоздкие и явно дорогие часы, а из-под рукавов и поверх воротничка видны фрагменты витиеватой татуировки.

— Здравствуйте, — лепечет подруга, но удостаивается лишь короткого кивка.

На доктора, на первый взгляд, мужчина совсем не похож. Но… Подойдя ближе, ставит на прикроватную тумбу небольшой чемоданчик и, шагнув ко мне, ловко убирает иглу из вены на сгибе локтя. Даже ойкнуть не успеваю. Сразу видно, что делает он это не в первый раз.

— Сядь, — командует низким хрипловатым голосом и, взяв стул, садится напротив.

— Надо подлечить максимально быстро, — просит странного доктора наш куратор.

— Погоди, Мить, — отмахивается незнакомец и, подавшись вперёд, начинает ощупывать моё лицо длинными, прохладными пальцами. Хмурится, вертит моё лицо из стороны в сторону и, прищурившись, начинает перечислять: — Оставлю мазь, нос не сломан, зашивать тоже не надо, стяжка пластырем фиксирует края ранки и шрама почти не останется.

— Отлично, — выдыхает с облегчением Дмитрий Сергеевич.

— Сотряс тоже маловероятен, — продолжает доктор и, глянув на почти пустую бутылку системы, хмурится: — Хотя пару дней ещё покапать стоит. Добавлю таблетки на всякий пожарный.

— Сроки? — сухо уточняет куратор.

— Дней пять — семь, — подумав, отзывается мужчина и, подмигнув мне, интересуется: — Ты никак гвозди лбом забивала?

— Не-а, — отвечаю нараспев и, вздёрнув нос, поясняю: — Просто одного настойчивого кавалера отшила.

— Мда-а, — хмыкнув, изрекает он и, осмотрев ещё и мои локти, поворачивается к Дмитрию Сергеевичу. — Что же ты Митяй за игрушками так плохо следишь?

— Какими игрушками? — заикаясь, выпаливает Дарина, а я перевожу взгляд на нашего куратора.

— Тебе язык укоротить? — вместо ответа, рычит он на доктора. — Чего девчонок пугаешь. Они мои подопечные из детского дома. На стажировку через неделю отправлять, а тут это…

— Чего завёлся? — отмахивается мужчина и, оглянувшись на Дарину, добавляет: — Я и говорю, что подопечные у тебя как куколки, а всё туда же — в драки лезут.

— С этим я сам разберусь, — отрезает Дмитрий Сергеевич. — Делай своё дело, остальное не твоя забота.

— Не кипятись, — бросает незнакомец и, встав со стула, подходит к чемоданчику: — Вот мазь, вот рецепты и рекомендации. Если понадобится — зови, осмотрю повторно, но глобальной проблемы не вижу.

— Пойдём, провожу, — кивнув на дверь, намекает ему наш куратор.

— Постойте, — зовёт Дарина и, помявшись, просит: — Отпустите нас, если ничего страшного. А системы наша медсестра делать будет. Таблетки и мазь с собой возьмём, а потом…

— Не обсуждается, — сухо обрывает Дмитрий Сергеевич и, глянув на часы, ворчит: — Теперь я несу за вас ответственность. Позже заеду и всё обсудим.

Глава 7

Тася

Неделя до отъезда тянулась мучительно медленно. Уже на следующий день, устав лежать, я шастала по палате маршрутом, протоптанным Дариной ещё накануне. От двери к окну и назад. Голова уже почти не болела, а благодаря чудодейственной мази, синяк начал менять краски. В зеркало я старалась не смотреть, но Дарина, отводя взгляд, говорила, что всё вполне неплохо.

Нам было очень скучно, телевизор надоел, да и каналов, как оказалось, было не так уж и много. Книг мы с собой не взяли, а связи всё ещё не было. Наш куратор, он же самопровозглашённый наставник только отмахивался, поясняя, что со связью здесь всегда было проблематично.

На улицу выходить тоже разрешили, но прогулявшись по парку, мы наткнулись на сплошной забор, сверху через каждые десять метров утыканный камерами. На выезде с территории постоянно маячила охрана с рациями, и, завидев нашу растерянно блуждающую парочку, сразу активизировалась и не спускала с нас глаз.

На следующий день Дмитрий Сергеевич привёз наши вещи. Ну как наши… Вкатив в комнату два новеньких чемодана, он отступил в сторону и, кивнув в их сторону, тут же сообщил:

— Ваши вещи. Особо не разбирайте, до отлёта всего пять дней, так что…

— Это не моё, — растерялась Дарина, присев и раскрыв ближайший к ней чемодан.

— А это не моё, — подхватила я, перебирая новые вещи с бирками.

— Ваше, ваше, — кивнул мужчина и, сев на стул, сложил руки на груди.

— Тут всё новое, — подняв длинное платье, продемонстрировала болтающийся ярлык подруга.

— Подарки от меценатов, — пожал плечами наш куратор и, поджав губы, поинтересовался: — А вы планировали ехать в том старье, что перепало в детдоме?

— Нормальные у нас вещи, — обиженно фыркнула я и, развернув новенькую рубашку, ахнула: — Ну и цены! Дарин, ты видела?

— Видела, — изучая почти такую же этикетку, проворчала Дарина и, отложив вещь, поднялась на ноги. — Мы не можем это принять.

— А я и не спрашивал, — строго сообщил мужчина и, обведя рукой наши возмущённо сопящие персоны, напомнил: — Вы так-то элитный университет будете представлять.

— Ну и что? — возмутилась я и, встав, насупилась: — Мы не просили вот это вот всё. Верните наши вещи.

— Нет, — жёстко отрезал Дмитрий Сергеевич. — Краснеть за ваши принципиальные загоны я не намерен. Отменять поездку тоже поздно, и я не думаю, что ваш детдом сможет компенсировать затраченные на оформление бумаг и виз деньги. И на покупку билетов, кстати, тоже.

— Ну-у там… это… — начала мямлить Дарина.

— А может, вы рассчитаетесь? — подавшись вперёд, прищурился мужчина и, хмыкнув, уточнил: — Чем отдавать будете, куколки мои?

Переглянувшись с подругой, я громко сглотнула и, покраснев, опустила взгляд. Дмитрий Сергеевич усмехнулся и, встав со стула, подошёл к окну. Заложив руки за спину, протяжно вздохнул и, обернувшись, обратился ко мне:

— Анастасия, о чём ты мечтаешь? — вопрос прозвучал тихим и спокойным голосом, но почувствовала я себя неуютно, будто стою у доски, а урок не выучен.

— Получить диплом, найти работу, построить карьеру, много зарабатывать, — заикаясь, пролепетала я.

— Как думаешь, сколько лет у тебя уйдёт, чтобы реализовать свои мечты? — вкрадчиво продолжил он, а Дарина швыркнула носом.

— Лет пять, может быть семь, — предположила навскидку и, пожав плечами, тихо добавила: — Как у всех.

— А ты знаешь, как у этих всех бывает? — уточнил мужчина.

— Нет, — созналась честно и, чувствуя, как к горлу подступает колючий ком, прошептала: — У меня не было шанса это узнать. Мать бросила меня сразу после рождения. Об отце вообще ничего не знаю.

— Сейчас я даю вам шанс получить всё и сразу, причём за более короткий срок, — вздохнув, намекнул Дмитрий Сергеевич, тут же заметив: — А вы нос воротите. Ещё и с претензиями.

— Мы не воротим, — буркнула Дарина.

— А как это называется? — кивнув на чемоданы, огрызнулся мужчина и, повысив голос, рявкнул: — Вас в светлое будущее на верёвке тащить приходится. Ещё и уговаривать.

— Мы поняли, — мяукнула я, вытирая предательские слёзы.

— Что-то я не услышал планы на семью, детей, любовь, — помолчав, спохватился наш куратор и, потеребив подбородок, поинтересовался: — Неужели не мечтаете? Обычно девушки вашего возраста как минимум об этом думают.

— А зачем? — напала я в ответ и, гордо вздёрнув подбородок, перечислила: — Чтобы предали, бросили, обидели? Не хочу!

— Значит, стабильности и независимости хочется? — хмыкнул мужчина и, подойдя ближе, спросил: — А как же любовь, романтика, забота?

— Мы сами о себе позаботимся, — проворчала Дарина

— Хм-м, — задумчиво протянул Дмитрий Сергеевич и, будто сам себе пообещал: — Ну-ну, посмотрим… Надеюсь, предстоящая поездка научит вас расставлять приоритеты иначе.

— Почему же? — нахмурившись, поинтересовалась я. — Разве не ради мечты мы туда едем?

— Пусть будет так, — криво улыбнувшись, согласился он и, кивнув на чемоданы, распорядился: — Тогда меняйте своё отношение ко всему происходящему. Иначе нелегко вам придётся. И не зацикливайтесь, мечты имеют свойство меняться.

Завершив свою многозначительную речь, Дмитрий Сергеевич направился к двери, не дожидаясь ответа. После его ухода, мы с Дариной ещё несколько минут молча стояли над распахнутыми чемоданами.

— Может он прав? — предположила подруга и, указав рукой на наши скромные рюкзачки, висящие на спинке одного из стульев, проворчала: — Нам и цепляться особо не за что. Да и не за кого, по сути.

— А Полина? — напомнила я.

— Вернёмся и найдём её, — отмахнулась Даря и, неуверенно улыбнувшись, добавила: — Начнём всё с чистого листа, а вот это, — и, снова указав на рюкзачки, вздохнула: — Пусть всё это остаётся в прошлом. Шмотки дешёвые, страхи, сомнения, заяц это нелепый… не пойму, зачем она его тебе подарила.

— Зайца не оставлю, — ринувшись к рюкзаку, выпалила я и, схватив вдруг ставшую такой нужной и важной игрушку, попыталась оправдаться: — Это на память. И я ей обещала…

Глава 8

Тася

Здание аэропорта впечатляло своими масштабами. В Шереметьево я, а вернее, мы с Дариной, раньше никогда не были, а самолёты вживую и так близко тем более видели впервые. Ещё на подъезде к стоянке, нам пришлось наблюдать взлетающий самолёт. Так низко, что захотелось присесть и закрыть уши руками. Вокруг стоял гул, а само здание напоминало огромный космический корабль, внутри оказавшийся не менее впечатляющим.

Высокий потолок, поддерживаемый колоннами и металлической паутиной каркаса, множество ламп и светящихся табло, раздающиеся из динамиков объявления о прибытиях, отлётах и старте регистраций, причём сразу на нескольких языках. Скопления людей, потоками перемещающиеся по огромному пространству, сидящие в кафе или зонах ожидания. Всё это впечатляло…

Внутри здания имелись небольшие кафе, рестораны, магазинчики, аптеки и много всего, что обойти и рассмотреть нам не хватило бы и дня. Пока мы взъерошенными птенцами разглядывали всё вокруг с неприлично открытыми ртами, Дмитрий Сергеевич, отведя шофера в сторону, отдавал последние распоряжения. Обычным разговором назвать это было сложно. Он хмурился, жестикулировал и, поглядывая на нас, перечислял что-то, загибая пальцы.

Расслышать их разговор из-за какофонии окружающих звуков возможным не представлялось, поэтому, пользуясь передышкой, мы с Дариной медленно обходили холл по периметру, с любопытством заглядывая в натёртые до блеска витрины.

— Голодные? — подойдя ближе, поинтересовался наш наставник и, кивнув в сторону витрины с соблазнительными пирожными, предложил: — Зайдём? У нас есть минут двадцать.

— А можно? — покраснела Дарина.

— Нужно, — кивнул мужчина и, решительно направившись внутрь кафе, добавил: — Как раз ещё пару деталей обсудим.

Мы заняли один из столиков и через пять минут нам с Дарей принесли по пирожному и чашке чая. Дмитрий Сергеевич ограничился чашкой кофе. Мы с подругой напали на десерт, а наш наставник, достав из кармана небольшой флакончик, высыпал на ладонь пару прямоугольных таблеток. Разломил одну из них пополам и, закинув половинку в рот, запил кофе.

— Советую, — заметив наши удивлённые взгляды, кивнул он на лежащие на салфетке две таблетки.

— Мы не… — покачала головой Дарина, но тут же с любопытством уточнила: — Это что, наркотики?

— Нам лететь двенадцать часов, — хохотнув в голос, пояснил наш наставник и, помявшись, признался: — Я боюсь летать, а это лёгкое снотворное. Лучше проспать всё это время, чем трястись от страха.

— А-а… — понимающе протянула подруга. — А почему боитесь?

— Ты летала уже когда-нибудь? — пряча усмешку, поинтересовался Дмитрий Сергеевич и, взъерошив волосы, сам же и ответил: — Уверен, что нет.

— Не-е-ет, — проблеяла Дарина, а я отложила ложку и громко сглотнула.

— Это страшно? — промямлила, переглянувшись с заметно побледневшей подругой.

— Кому как, — пожал плечами мужчина. — Мне очень.

— Я если что в самолёте приму, — помявшись, кивнула я на таблетки.

— Или сейчас, или никогда, — покачал головой Дмитрий Сергеевич и, вздохнув, дополнил: — В самолёт их не разрешат пронести. Так что…

— Тогда я выпью сейчас, — закусив губу, отозвалась Дарина.

— Половинку, не больше, — строго напомнил мужчина и, проследив, как мы выпили по половинке таблетки, высыпал оставшиеся в свой недопитый кофе, а флакончик швырнул в ближайшую урну.

— А почему лететь двенадцать часов? — доедая пирожное, спросила Дарина и, глянув на наставника, неуверенно добавила: — Я читала, что до Лондона лететь почти сутки.

— У нас непрямой рейс, — ответил он и, лениво оглядев кафе, сообщил: — Пересадка в аэропорту Дубай, а потом ещё восемь часов полёта, и мы на месте.

— Всегда мечтала там побывать, — вздохнула я, а подруга согласно закивала.

— Вот ещё что, куколки мои, — спохватился Дмитрий Сергеевич и, понизив голос, продолжил: — Вы едете вдвоём, и вас должны встретить родственники.

— А вы? — опешила я и, переглянувшись с Дариной, напомнила: — А как же стажировка и наставничество? Мы думали, что вы наш официальный представитель и куратор.

— Так и есть, — кивнул мужчина. — Но я туда еду по другой визе, и чтобы не возникло лишних вопросов, на регистрации мы разделимся. Но в самолёте будем сидеть рядом, не волнуйтесь.

— Но… — нахмурилась Дарина.

— Но ваши вопросы меня достали, — перебил Дмитрий Сергеевич и, отбросив смятую салфетку, упрекнул: — Неужели всё ещё сомневаетесь? Я устал, если честно… Схема отработана и согласована с нашими меценатами. Всё законно и благодаря продуманной тактике обходится намного дешевле, чем могло бы быть. Что ещё вас не устраивает?

— Вы же ответственны за нас, — напомнила я. — А если что-то случится в аэропорту Дубая?

— Ответственен, — закатив глаза, раздражённо подтвердил он. — И не уеду, пока не передам вас с рук на руки вашим попечителям за рубежом. Ещё вопросы или мы уже пойдём на регистрацию, которую только что объявили?

Не дожидаясь нашего ответа, Дмитрий Сергеевич встал из-за столика и, взяв наши чемоданы, покатил их к выходу.

Регистрацию на рейс проходить было страшно, но всё прошло быстро и без лишних проволочек. Проверка документов, пара вопросов и нас пропустили в зал предполётного ожидания. Скоро к нам присоединился наш наставник, но держался он в стороне, как будто с нами совсем не знаком. Всё время до объявления посадки он читал что-то в своём телефоне и пару раз уходил в курилку.

Мы с Дариной просто ждали. Возможно, сказалось действие принятых таблеток, поэтому через полчаса нас стало клонить в сон. Еле дождались, когда нас пропустят в самолёт, а как только заняли свои места, почти сразу же уснули.

* * *

Просыпаться не хотелось, но меня настойчиво трясли за плечо.

— Тась, проснись, — раздалось нетерпеливое ворчание подруги.

Захныкав, я отвернулась к стене, пытаясь нащупать подушку, чтобы спрятаться под ней. Подушки не оказалось, вместо стены я нащупала холодное стекло, а кровать чувствовалась как-то странно неровной, ещё и шея затекла и нещадно ныла.