Чужая Истинная для Ледяного Дракона

Пролог

Я снова подхожу к знакомой двери. Лия наверняка уже ждёт, покусывая от нетерпения свои алые губы.

Наша поездка на каникулы должна стать незабываемой. Предвкушаю, какой восторг она испытает, когда увидит Западный предел. Уверен, ей понравится мамин зал для занятий. Они обязательно найдут общий язык, ведь обе любят танцевать…

Но чем ближе я к комнате, тем сильнее непонятная тревога. Сердце стучит как сумасшедшее, грозя выломать рёбра. Успокаиваю дыхание. Убеждаю себя: всё хорошо.

– Лия!

Тишина в ответ. Прихорашивается? Разве можно сделать ещё прекраснее её пушистые ресницы, розовые щеки и нежные пухлые губы? Только бы не забирала в причёску свои роскошные огненные пряди…

Дверь медленно и со скрипом открывается.

Нежный аромат роз окутывает меня. Дракон начинает волноваться. Успокаиваю его, но он рычит и пытается вырваться из-под контроля.

Комната пуста. В глаза бросается дорожная сумка, небрежно брошенная посреди комнаты. По всему полу раскиданы вещи. Гаргулья задница, что здесь произошло?

Сердце срывается в галоп. Всё неправильно. Всё должно быть иначе.

Бросаюсь к окну, чувствуя, как покрывается кожа ледяной чешуёй. Лия! Она где-то там. Мой зверь знает, он ведёт меня. Она просто выбежала на улицу. Ничего страшного.

Но сердце кричит о другом. И то, что я вижу внизу, вызывает у меня неконтролируемую ярость. Два человека в чёрных плащах с капюшонами тащат к карете мою Лию. Успеваю заметить на дверце герб Ангильи. И в следующее мгновение дракон вырывается. Звон стекла.

Лия вскидывает голову:

– Велл!

Пикирую вниз: я должен вырвать Лию из лап безумцев, посмевших посягнуть на моё. Один из них поднимает руку: и в меня врезается оглушающий шар. Небо и земля меняются местами… падаю… И наступает темнота.

Грохот. Боль. Прихожу в себя и некоторое время с недоумением разглядываю разбитые в кровь костяшки правой руки, потом перевожу взгляд на пострадавший стол.

Я уснул в собственном кабинете? Похоже на то. С утра было несколько тяжёлых, изматывающих тренировок. Вот и результат: отключился, сидя в кресле.

Морщусь, но не от боли в руке. Сон, опять этот сон. Я думал, что уже избавился от тягостных воспоминаний. Всё-таки больше пяти лет прошло. Пора смириться. Лию не вернуть. Пять лет как она замужем, если это можно так назвать. У шейха Ангильи не одна жена.

В ушах всё ещё стоит её отчаянный крик: «Велл!»

Смог бы я что-либо изменить в тот день, если бы вернулся раньше?

Судорожно вдыхаю. Мне снова мерещится запах роз, хотя это невозможно. Став ректором Воздушной Академии Аэртании, я добился, чтобы на всей территории не осталось ни одного цветка, напоминавшего о ней. Но проклятый сон снова и снова возвращает меня в тот чёрный день.

Нужно срочно отвлечься.

Хватаю первую попавшуюся папку. У ректора много работы. Очень помогает прийти в себя. Некоторое время сортирую документы, пытаясь вчитаться. Вроде получается сосредоточиться. Почти. Лёгкий аромат роз продолжает витать в моём воспалённом воображении.

Сигнал магического кристалла воспринимаю с облегчением. Фиолетовый цвет подсказывает, что звонок из моей приёмной. Касаюсь грани кристалла, и тишину кабинета прорезает голос личного помощника:

– Господин ректор, прибыла преподаватель на вакансию мастера иллюзий. Вы говорили, сразу к вам на собеседование.

– Пусть войдёт.

Закрываю папку, так и не поняв, зачем я её открывал, и откидываюсь в кресле.

Дверь открывается, и мой дракон делает охотничью стойку.

Я ещё не вижу саму соискательницу, но дуновение ветерка, возникшее из-за приоткрытого окна, доносит до моего обоняния слабый аромат роз.

Глава 1. Вакансия в летающей Академии

– Куда прёшь старуха? – рявкает огромный грузчик, от которого несёт потом. – Что рот раззявила?

Шарахаюсь в сторону. Стараюсь сгорбиться ещё сильнее и семеню, старательно подражая старческой походке.

Мало нацепить на себя иллюзию, нужно поддерживать её на уровне движений тела и подкреплять мимикой. И, главное, глаза в землю. Потому что сменить цвет глаз несложно, а вот возраст можно выдать одним взглядом.

Вчера я впервые после побега едва не столкнулась с магами Ангильи. Двое мужчин в тёмных плащах стояли по обеим сторонам главной улицы и внимательно разглядывали всех проходящих мимо. Особое внимание уделяли молодым девушкам.

С сильно бьющимся сердцем я нырнула в боковую улочку. Пришлось бегом бежать по закоулкам. В итоге на работу я опоздала.

Хозяйка не стала особо церемониться.

– Тебе работа не нужна? – уперев руки в бока и глядя на меня, как на пыль у своих ног, спросила она.

– Нужна, госпожа Фирст, – я виновато опустила глаза, рассматривая её начищенные до блеска кожаные ботинки, из которых, как перестоявшее тесто из формы, вываливались опухшие ноги. – Простите. Такого больше не повторится.

– Конечно, не повторится, – приторно-сладким голосом произнесла хозяйка.

Кому-то другому это могло бы дать надежду на то, что его простили. Но не мне. Я точно знала, что меня ждет дальше.

– Иди отсюда и больше не появляйся, – презрительно бросила она. – Из жалости никого держать не собираюсь.

– Но, госпожа… – вскидываю голову слишком резко, но потом склоняюсь еще ниже, принимая скорбный вид. – Госпожа Фирст, а как же мое вчерашнее жалова…

– Пшла вон! – взвизгивает хозяйка. – Это неустойка за сегодняшний прогул и моральная компенсация за то, что мне приходится тут с тобой разговаривать!

Вот так из-за ангильских магов я осталась без денег и работы, а сегодня рискую остаться и без крова над головой.

Я бы ни за что не рискнула лишний раз высунуть нос из дома, зная, что эти профессиональные ищейки шныряют по улицам. Но мне позарез нужна работа. Если чуть-чуть помечтать, то такая, чтобы с жильем и питанием. Но вообще… Найти бы хоть что-нибудь, а то уже завтра платить за маленькую комнатушку у местной пряхи мне будет нечем.

Поэтому я нацепила новый образ, в этот раз старухи с длинными серыми паклями и выцветшими глазами, и пошла искать место поломойки. В целом маскировка удачная. На неброско одетую бабку мало кто обратит внимание, если только она не зазевается так, как я, и не попадёт под ноги какому-нибудь грубияну.

А засмотрелась я на парящего в небе белоснежного дракона. Чуть не выдала себя: так защемило сердце. Здесь, на окраине Аэртании, я живу уже два месяца, а дракона вижу впервые. Вообще не думала, что тут, в стране воздушных магов, есть драконы. Да еще такие похожие на…

Сердце снова предательски начинает ныть при воспоминании о том, что у меня отобрали пять лет назад. В груди спирает, а пальцы сами собой сжимаются в кулаки, сминая грубую ткань юбки.

Не думать! А то опять зазеваюсь и точно попаду в какую-нибудь переделку. Оглядываюсь по сторонам, не обратил ли кто на меня внимания, но вокруг обычная суета людей, спешащих по своим делам.

Чуть поворачиваю голову, чтобы снова взглянуть на небо: может, мне привиделся дракон? Просто из-за переживаний и усталости. Сейчас в затянутом тяжелыми свинцовыми тучами небе нет и намека на прекрасного ящера. Видно только торчащий из-под облаков край летающего острова с закрытой академией магии.

Если бы мне тогда позволили доучиться… Хватит. И так забот полон рот, а я себе еще мозги воспоминаниями забиваю. Что было, то прошло, и хватит уже об этом – надо жить с тем, что есть.

А есть то, что я сбежала перед самой консумацией брака с шейхом, и теперь меня разыскивают его лучшие ищейки. Моя удача только в том, что никто не знал и не смог предугадать, что я владею магией иллюзии.

Однако всё равно понятно, что эта погоня не будет вечной – или меня поймают, или у меня всё-таки получится спрятаться так, чтобы мой след окончательно потерялся.

С неба падают первые крупные капли, разбиваясь о разогретую поверхность белого булыжника, которым вымощены улицы Илинеи, и тут же испаряются. Еще этого мне не хватало для полного счастья!

Дождь расходится, наполняя воздух тяжелой влагой и запахом сырой пыли. Чувствую, как постепенно промокает мой капюшон и тяжелеет подол.

Проклятье! Я могла бы сделать себе иллюзию зонта и вообще не промокнуть, но это привлечет слишком много ненужного внимания.

Поэтому ныряю в ближайшую таверну, где таких же, как я, желающих укрыться от дождя, уже много. Пахнет жареной на гриле курицей и картошкой из печи, приправленной заморскими травами.

Желудок громко урчит, напоминая: последнее, что я ела, – это сухая корочка хлеба на завтрак. Стараюсь не думать о том, что на обед меня ждет точно такая же корочка. Особенно, если я не найду работу. Буду её есть и представлять аромат сытной еды… Жаль, что иллюзии не распространяются на запахи.

– Ректор снова разослал приглашения, но в эту дыру никто ехать не хочет, – слышу рядом хрипловатый голос и аккуратно скашиваю глаза, чтобы посмотреть на говорящего.

Глава 2. Собеседование

Непроизвольно вздрагиваю, останавливаясь на пороге и не решаясь шагнуть внутрь.

Это невозможно. Я, должно быть, обозналась. Он всего лишь похож. С чего бы сыну одного из князей Айсгарда перебираться в Аэртанию?

Однако ректор вскидывает голову, и надежда развеивается, как дым. Я застываю под ледяным взглядом таких знакомых, таких родных голубых глаз. Нервно сглатываю. Это он – тот, кто снился мне ночами, тот, кого я безуспешно пыталась забыть: Роувелл.

Наши взгляды пересекаются, и я понимаю, что ещё миг молчания, и я себя выдам. Нельзя. У него есть истинная пара. А я всего лишь увлечение из прошлого. И мне надо думать о том, ради чего я сюда пришла. Мне нужна работа.

Я под иллюзией, Велл не должен меня узнать. На Авейре, где мы оба когда-то учились, этот предмет не преподавали. А следовательно, и распознавать иллюзии не учили. Эти два вида мастерства тесно связаны между собой.

Сейчас Роувелл должен видеть перед собой женщину средних лет. Вот только ноздри его почему-то хищно раздуваются, как будто он заранее чует ложь.

Что ж, пришло время показать, стоят ли мои умения хоть чего-нибудь.

– Простите, господин ректор, – я добавляю в голос грассирующее «р», типичный акцент северной провинции Аэртании. – Я по поводу вакансии.

– Что? – вырывается у Роувелла с хорошо знакомой хрипотцой. – Кто вы такая?

Сердце сжимается в груди при звуках его голоса, но я тут же беру себя в руки. Хотя мои руки сейчас – это не самое надёжное: пальцы дрожат, и я сцепляю их перед собой, чтобы волнение не было таким заметным. Впрочем, чего я боюсь? Любая на моём месте нервничала бы.

Делаю вдох и медленный выдох. Я должна справиться со своей ролью.

– Вакансия преподавателя по мастерству иллюзий.

– Ах, да.

Раздаётся треск, Велл опускает недоумённый взгляд на сломанный карандаш, который только что вертел в руке, и отбрасывает в сторону две неравные части. А мой взгляд залипает на его красивых сильных пальцах. Я-то помню, как они умеют ласково касаться волос, отводя их в сторону, как...

Лия, очнись. Тебя больше ничего не связывает с этим мужчиной. Стискиваю зубы.

Когда Велл снова поднимает голову, я уже в порядке, ну или почти в порядке.

– Ну что ж, проходите, госпожа…?

– Сайлана Эристер, – представляюсь самым распространённым именем для тех мест, откуда я родом.

Велл проходится взглядом по моей фигуре и встряхивает головой, словно отгоняя какую-то мысль. Затем тяжело вздыхает. А я еле удерживаюсь, чтобы не закусить нижнюю губу. Дурацкая привычка, за которую он меня не раз отчитывал.

– Садитесь, я вас слушаю.

Опускаюсь на краешек стула, стоящего напротив, складываю руки на коленях.

– Я преподавала мастерство иллюзий в одной из школ на севере страны, – начинаю я.

И если на первом слове я спотыкаюсь, то к концу фразы у меня получается усмирить предательскую дрожь в голосе.

– Хотите сказать, этого достаточно, чтобы рассчитывать на место мастера иллюзий в самой престижной Академии Аэртании? – сощуривается Велл, продолжая изучать меня.

Начинаю злиться.

– А почему бы и нет, господин ректор? Между прочим, мастерство иллюзий родилось именно на севере Аэртании, а уже потом распространилось по всему королевству.

– И у вас есть соответствующие рекомендации?

Этого вопроса я ожидала. Но вот ответа на него, такого, чтобы устроило ректора, увы, нет.

– У меня есть соответствующие умения, – решительно заявляю я.

Левая бровь Роувелла знакомо изгибается.

– Во всяком случае самоуверенность у вас есть, – хмыкает он.

«Выхода у меня нет», – думаю про себя.

Роувелл откидывается в кресле.

– Вы же понимаете, госпожа Эристер, что на слово я вам поверить не могу? – Сейчас в его голосе появляются нотки раздражения.

Чувствую, что он уже пришёл к какому-то выводу и вот-вот выдаст решение не в мою пользу.

– Одних умений…

Перебиваю его:

– Я умею всё: создавать фантомы, накладывать иллюзии на предметы и людей.

– Фантомы?

И, прежде чем Велл скажет ещё хоть слово, раскрываю ладонь, с которой слетает белоснежный дракончик. Он взлетает к потолку, закладывает вираж вокруг люстры и пикирует на ректорский стол. Как только мелкая рептилия оказывается прямо перед глазами Роувелла, я вижу, как на лице мужчины возникает удивлённое выражение

Дракончик подцепляет когтистой лапой один из кусочков пострадавшего карандаша и взлетает снова для того, чтобы выбросить обломок в урну для бумаг. Велл напряжённым взглядом следит за фантомом, а я, пользуясь моментом, поедаю глазами его самого.

Как же я по нему скучала. Впитываю каждую чёрточку его лица, подмечаю усталость в уголках рта, знакомую хмурую складку на лбу. Я так любила разглаживать её подушечками пальцев. Велл в такие минуты специально морщил лоб, чтобы продлить удовольствие.

Глава 3. Шторм

Сердце уходит в пятки. Он догадался? Где я могла проколоться? Непроизвольно оглядываюсь в поисках зеркала, чтобы убедиться, что вся моя иллюзия на месте, и мне ничего не угрожает.

– С чего вы взяли, что она на мне есть? – лёгкая сиплость в голосе выдаёт мое волнение.

Откашливаюсь, чтобы прочистить горло, но ничего не выходит. Нервничаю так, что даже ладони вспотели, поэтому я как можно незаметнее вытираю их о ворсистую ткань юбки.

– Госпожа Эристер, – Роувелл с едва заметной хитрой ухмылкой смотрит на меня. – Я уверен, что вы хорошо подготовились и готовы впечатлить меня.

Так, Лия, выдохнули. Это было просто предположение, а ты уже напридумывала себе. Теперь нужно просто сменить одну иллюзию на другую. Уверена, что он не заметит, что это всего лишь смена маски. Такое доступно лишь магам иллюзий самого высшего уровня и в академиях Айсгарда не преподаётся из-за специфичности предмета.

– Вас не провести, господин ректор? – натягиваю беззаботную улыбку и концентрируюсь на том, чтобы эффектнее сменить иллюзию.

Отчего-то не хочется больше становиться ни аэртанкой средних лет, ни старухой, ни кем-либо ещё… Сердце отчаянно требует снять иллюзию совсем, чтобы он узнал меня. Чтобы убедил, что всё, что мне рассказывали о его истинной и женитьбе, – ерунда. И чтобы потом пообещал, что никуда не отпустит и защитит.

Но разум рационален и не готов к бессмысленным надеждам и чаяниям. Он понимает, что случившееся с нами предопределено судьбой. Нам никогда не быть вместе, как бы больно ни было это понимать.

В результате получается нечто среднее: молодая девушка, но типичная аэртанка. Типичная – это значит: белые волосы и фиалковые глаза, а не такая «неправильная», как я, у которой с рождения огненно-красные волосы и тёмно-шоколадные глаза. Моё проклятие – из-за которого меня не принимали сверстники на севере. Именно поэтому дядя и тётя отправили меня учиться в академию Авейры, где смешаны все расы и обладатели всех стихий.

На лице ректора читается разочарование и даже, можно сказать, недоумение. Настолько сильно не впечатлился сменой образа? Интересно, а чего он ожидал?

– Что ж, неплохо, – тянет Рэй.

Он берет со стола новый карандаш и постукивает им по столешнице.

– Но вы же понимаете, что вам придется работать не с детьми, как вы работали у себя дома. Тут студенты едва ли намного старше вас. Вы сможете завоевать их уважение?

Поднимаю бровь. Это что? Вызов? Или намёк?

– А ваше? Смогла?

Кажется, ему нравится мой ответ, потому что чувственные губы ректора растягиваются в улыбке.

Родной. Любимой. Заставляющей сердце сейчас сжиматься от боли и тоски. Нет. Всё же не смогу. У меня обязательно будет какой-то другой шанс, другая работа, другое убежище. Такое, что не будет напоминать мне о разрушенных планах и несбывшихся мечтах.

– Вполне, – отвечает ректор и тянется к дальней стопке, доставая оттуда чистый лист и с тихим шуршанием кладя его на край стола передо мной, а поверх него – карандаш. – Пишите заявление.

Смотрю на перекатывающийся по бумаге карандаш и поджимаю губы. Солнечный зайчик, который только что бегал по листу, меркнет, а через открытое окно в кабинет врывается влажный воздух с запахом свежести и грозы. А вот и ответ на вопрос, возникший, когда я прилетела сюда: дожди тут тоже бывают.

Роувелл хмурится и встаёт, чтобы прикрыть створки, а потом переводит на меня вопросительный взгляд, ожидая, когда я сяду за стол.

– Спасибо, господин ректор, – говорю я и качаю головой. — Пожалуй, я переоценила свои способности и…

– Господин ректор! – раздается стук в дверь, и в кабинет, не дожидаясь разрешения, влетает взъерошенный секретарь. – Предсказатели погоды… они… Уф… Шторм!

Он тяжело и часто дышит, будто ему самому пришлось спасаться бегством от этого шторма. Роувелл мгновенно становится серьёзнее, собирается, смотрит своим пронзительным взглядом ледяных глаз на секретаря.

– Балл? – кратко спрашивает он.

– Девять, – отвечает секретарь, как будто сам не верит тому, что говорит.

– Когда?

– Ч-ч-через семь минут.

Они переговариваются отдельными фразами, пока в моей голове складывается не очень радостная для меня картина.

В Аэртании штормы в верхних слоях атмосферы бывают редко, но, как говорится, метко. На земле они приводят к ливням, которые смывают посевы и заставляют выходить реки из берегов.

В стране, особенно в крупных городах, работают даже специальные конклавы магов, которые снижают опасность для людей. А вот в воздухе… В общем, в воздухе в это время лучше не оказываться, уж тем более на летающем острове.

– Накрыть академию щитом, – приказывает Роувелл. – Всем укрыться в зданиях. Перемещение через пять минут.

Что? Перемещение? Куда перемещение? Я на такое не рассчитывала.

– Я, пожалуй, пойду. – От волнения закусываю губу, что не укрывается от внимательного взгляда ректора.

Он прищуривается, окидывает меня взглядом с ног до головы, хочет что-то сказать, но его перебивает секретарь:

Глава 4. Перемещение

– Но, как же так? – растерянно начинаю я. – Я ещё не решила. И вы сами сказали, что мой возраст не соответствует.

Роувелл стоит близко, слишком близко. Он не касается меня, но всем своим существом я ощущаю жар его тела. Спину начинает жечь, особенно то самое место на лопатке, которое мне приходится регулярно закрывать плетением.

Хоть бы проклятая метка сейчас не активировалась и не подала сигнал тому, кто меня ищет.

Поворачиваюсь к Роувеллу и отклоняюсь, стараясь хоть немного увеличить расстояние между нами. Сейчас оно на грани приличий. И у меня возникает ощущение, что эта грань истончается с каждым мгновением.

Отступать некуда, позади секретер, на который я наваливаюсь спиной. Воздух между нами начинает вибрировать, хотя, скорее всего, это только моё восприятие, потому что находиться рядом с ним невыносимо.

Соберись, Лия.

Мне приходится высоко задрать голову, чтобы посмотреть в глаза этому близкому и одновременно ставшему таким далёким дракону и показать ему, что я совсем на него не реагирую. Почти сразу же я начинаю об этом сожалеть.

Велл смотрит на меня в упор. Его взгляд с жадным вниманием проходится по моему лицу, очерчивает губы, изучает линию скул. Он словно ищет знакомые черты.

Меня охватывает паника. Что я буду делать, если он всё-таки меня узнает? У меня метка принадлежности другому мужчине, а у Велла, я это точно знаю, есть истинная пара. И даже если он ещё не женат, это ничего не значит.

– А мне показалось, – бархатным голосом говорит Велл, – что я согласился с вашим утверждением: умения важнее всего прочего.

– А? Что? – не сразу понимаю, о чём он говорит.

– Мне… то есть нам, Академии, нужен мастер иллюзий. И вы нам подходите.

– Но я не могу так, – как ни стараюсь я держать себя в руках, мой голос срывается. – В любом случае мне очень нужно попасть в Илинею. Все мои вещи остались там.

– Ну вы же слышали, госпожа Эристер, – Велл разводит руками и наконец-то отступает на шаг, – что сказал мой секретарь? В настоящее время покинуть Академию невозможно. Остров уже находится в начальной стадии перехода. Если мы промедлим ещё хоть пару минут, на наши магические щиты обрушится ураган. Мы, конечно, выдержим, но, боюсь, истощим наши ресурсы. Не переживайте: как только окажемся на месте, у вас будет возможность приобрести всё необходимое. Я сам отвезу вас в ближайший город.

Сейчас в голосе Велла появляются такие знакомые бархатные нотки, что мне очень трудно ему противостоять. Но разум всё ещё держится, хоть и непонятно на чём, и подкидывает мне спасительную мысль, охлаждающую мой жар: «Он что, пытается за мной приударить?»

Этого ещё не хватало. За девушкой, которую впервые видит? Меня охватывает возмущение, а сквозь него вопреки всему робко проклёвываются ростки радости. Мне так хочется снова почувствовать себя желанной.

Давлю их. Желанной? А может, к нему в любовницы напроситься? Ну уж нет. Прикусываю щёку изнутри, боль отрезвляет. У меня получается разозлиться то ли на него, то ли на себя. А злость помогает взять себя в руки.

– Вы обо всех преподавателях так заботитесь? – холодно интересуюсь я.

– Разумеется, – отвечает он с совершенно серьёзным видом. – И об учениках тоже. Учебный процесс – вот что важно для меня, как для ректора. И вы, как и все остальные, должны чувствовать себя хорошо в моей Академии.

Мне становится стыдно. Роувелл сейчас говорит об элементарных и очень понятных вещах. А я себе успела надумать всякой всячины.

Опускаю голову, чтобы скрыть румянец.

– У меня нет с собой денег, – подчёркиваю слово «с собой».

Пусть не думает, что я какая-то нищенка. И спешу объяснить:

– Я ведь пришла на собеседование.

– Понимаю, – кивает Велл. – Вам выделят аванс в счёт будущей зарплаты. Заявление на столе. Подписывайте, госпожа Сайлана. Для вас сейчас это лучший выход. Ну и для Академии тоже.

А ведь он прав. На острове меня вряд ли станут искать. А с собой я постараюсь как-нибудь справиться. Если Велл не разгадал мою тайну в первую минуту, то, возможно, и дальше удастся продержаться. Главное – на глаза ему попадаться пореже, а с работой я как-нибудь справлюсь.

– Ну как, согласны? – в его голосе звучит знакомая мягкость.

Всегда сдержанный Велл так говорил только с одним человеком, со мной. Но, может, он просто изменился за эти годы?

Неуверенно наклоняю голову, что можно принять за согласие.

Велл отступает в сторону, открывая мне дорогу и широким жестом показывает на свой стол, где сиротливо лежит чистый лист, придавленный карандашом. Он говорит так спокойно и убедительно, что все мои опасения начинают казаться мне надуманными. Я неуверенно делаю шаг, и в этот момент остров содрогается. От неожиданности я теряю равновесие.

Велл реагирует мгновенно. Перехватив меня в падении за локоть, он дёргает на себя, и я впечатываюсь в его мощную грудь.

Горьковатый запах полыни со знакомой терпкой ноткой наполняет мои лёгкие. Время замедляется. Под щекой перекатываются стальные мышцы. Я вернулась в прошлое?

Глава 5.

Голова гудит, как будто кто-то рядом ударил в колокол. Аж до боли в зубах. Зажмуриваюсь и прикладываю ладони ко лбу, надеясь хоть так усмирить этот звон в ушах и ломоту. Словно издалека доносится хриплый стон. Проклятье! Это мой голос, что ли?

Глубоко вдыхаю и чувствую запах лекарственных трав, спирта и чистого больничного белья. Ох, где же я?

Резко распахиваю глаза и тут же жалею об этом: яркий свет настолько ослепляет, что головная боль моментально усиливается. Проморгавшись, и растерев виски, потихонечку осматриваюсь.

Белоснежные стены, металлический шкаф, небольшая тумбочка с какими-то колбочками и баночками, стул в дальнем от меня углу и не до конца прикрытая дверь. Тёплые лучи солнечного света падают на хлопковое покрывало, которым я укрыта, оставляя тень от рамы.

Опираюсь на руки и чуть-чуть приподнимаюсь, облокачиваясь спиной на изголовье кровати. Значит, лазарет.

Продираясь сквозь головную боль, вспоминаю то, что произошло: шок от встречи с Роувеллом, осознание, что я долго с ним не вынесу, а потом шторм и…

Хватаю себя за волосы, чтобы понять, смогла ли я в неосознанном состоянии удержать иллюзию или нет. За эти доли секунды сердце успевает сделать кульбит и затрепетать, как крылья пташки.

Белые. Всего пара волосинок появились ярко-красного цвета, но их в общей массе практически незаметно. С облегчением выдыхаю и запрокидываю голову. Удержала. Есть шанс и есть время. На всякий случай подправляю иллюзию.

– Ой, госпожа, вы проснулись, – в комнату с лёгким ветерком влетает молоденькая девушка в белом фартуке и медицинском чепце. – Как хорошо! Ректор так беспокоился. Ну не переживайте, это всё с непривычки. Ещё пара таких переходов, и вы их вообще перестанете замечать!

Еще пара? Да я этот-то еле вынесла! Надеюсь, не сейчас?

Девушка подходит к окну и распахивает створки, откуда до меня доносится солёный морской аромат и отдалённый шум прибоя. Мы явно уже не в Илинее…

– Надеюсь, что у этого портового города мы пробудем подольше, – щебечет девушка, переливая что-то из колбы в стакан. – Тут, вы просто не представляете, такие лавки с товарами из Айсгарда! Просто невероятные! А… А ещё обещала танцевальная труппа прибыть на днях. Если вы не видели, то непременно нужно!

Пытаюсь сообразить, где именно мы можем быть, но не получается. Мысли всё ещё как будто перемешаны, а во всём теле жуткая слабость.

– Как же долго я была без сознания? – Я недоверчиво беру стакан из рук девушки и принюхиваюсь.

Что-то свежее с лёгким ароматом имбиря и шалфея.

– Вы спали примерно семь часов, – мило улыбается она. – Выпейте, не бойтесь, это снимет головную боль и прояснит мысли. Я сейчас вернусь.

Ох… Семь часов! Ничего себе!

Глотаю чуть горьковатое лекарство и только теперь понимаю, насколько сильно я хотела пить. Почти сразу становится легче.

Открывается дверь, и я жду появления уже знакомой девушки, но вместо неё сначала влетает лёгкий запах полыни, а следом появляется хмурый и чем-то недовольный Роувелл. Он бросает на меня взгляд с упрёком, а мне хочется съёжиться.

– И сколько вы голодали, госпожа Эристер?

От удивления я приоткрываю рот, на который тут же падает взгляд ректора. Я инстинктивно закрываю его и закусываю губу, но, кажется, делаю только хуже. Велл очень раздражён.

Нахмурившись, он стал похож на своего отца, ректора нашей бывшей Академии на Авейре, грозного князя Рагнара. А вот улыбка у Велла была особенная, как у его матери. Вздыхаю, отгоняя ненужные воспоминания.

– Госпожа Сайлана Эристер, – с большим нажимом говорит Роувелл, вытаскивая меня из моей задумчивости. – Как давно вы голодаете?

– Я… Я не голодаю, – еле слышно лепечу я и отвожу глаза.

Он молчит, но я чувствую на себе его пронизывающий взгляд. Мне неуютно и стыдно. Как будто это моя вина в том, что я едва сводила концы с концами.

– Результат осмотра главным лекарем академии говорит об обратном, – констатирует он. – Ваше переутомление и отсутствие нормального питания, как я понял, уже достаточно длительное время, привели к тому, что вы тяжело перенесли переход.

Чувствую себя девочкой, которую отчитывают. Кровь приливает к щекам, и я радуюсь, что нахожусь под иллюзией, потому что, будь я без неё, была бы уже вся красная, как и положено рыжим.

Дверь снова открывается, и в комнату вплывает девушка с подносом-столиком. Она очень ловко ставит его перед кроватью и, прощебетав: «Приятного аппетита», выпархивает из палаты.

Роувелл не двигается с места, продолжая пристально смотреть на меня.

Он – на меня, а я – на еду.

Передо мной на белой фарфоровой тарелке с серебристым ободком в виде венка лежат кусочки тушёной картошки, посыпанной укропом, и запечённая курица с красивой румяной корочкой. Совсем как тогда в таверне!

Над ними лёгкими завитками поднимается пар, вдыхать который я просто боюсь, потому что аромат невероятен настолько, что знаю: у меня снова закружится голова. И так уже слюну еле успеваю глотать, а живот сводит.

Глава 6.

Женщина не спешит выходить. Топчется на пороге, бормочет какую-то несуразицу и одновременно с этим бесцеремонно разглядывает меня.

Ситуация неловкая. Сглатывая голодную слюну, я тем не менее нахожу в себе силы отодвинуть рукой вилку с таким аппетитным кусочком картошки.

– Простите, господин ректор, но я всё-таки сама. Мне уже легче.

– Так и быть, госпожа Эристер, – совершенно не смущаясь, подхватывает Велл, вкладывая мне в руку столовый прибор и при этом совершенно случайно проводя по тыльной стороне моей ладони подушечкой большого пальца.

Моё тело словно магическим разрядом пронизывает. Пытаюсь справиться с мурашками, роем разлетевшимися по всему телу. Нужно что-то делать с этой ненормальной реакцией, если я собираюсь здесь работать. А я ведь собираюсь? Пожалуй, да. Хотя бы до тех пор, пока остров не окажется в таком месте, где я смогу его покинуть без опасения наткнуться на ищеек шейха.

А вот от Велла придётся держаться подальше. И, вообще, в голову закрадывается подозрение, что для него привычное дело – кормить девушек собственноручно. По крайней мере, ведёт он себя невозмутимо. Возможно, это так и есть. И ворвавшаяся мадам просто видит во мне очередную пассию любвеобильного ректора?

Мне становится неприятно при этой мысли, и я стараюсь отодвинуться хотя бы немного. Но Велл продолжает сидеть на моей кровати, прижав собой край одеяла и явно не думая о приличиях.

К пришедшей он всё-таки неохотно поворачивается.

– Слушаю, магистр Тарина, что там у вас за срочное дело? – в его голосе сквозит неудовольствие.

Но, главное, он всё-таки отвлёкся от меня. Пользуясь моментом, я быстро отправляю в рот желанный ломтик. И сразу забываю и о двусмысленности ситуации, и о смущении. Потому что всякие там душевные терзания и переживания – они для тех, кто уже поел.

М-м-м, как же это волшебно. Картошка, пропитанная соком курицы, распадается на мелкие кусочки, и я глотаю их, почти не жуя. Живот скручивает спазмом, моему оголодавшему желудку надо больше, и я сразу же тянусь вилкой за новой порцией лакомства. Разговор перестаёт меня интересовать, но не слышать его я не могу.

– Ох, – кажется, ворвавшаяся мадам немного медлит, как будто уже забыла, зачем пришла. – У нас вопрос: подавать ли новое объявление о свободной вакансии? Здесь на юге, боюсь, найти мастера иллюзий ещё сложнее, чем в Илинее. Северяне не любители путешествовать.

– Не нужно, магистр, в этом больше нет необходимости. Завтра я представлю всем вам нового преподавателя.

Женщина всплескивает руками:

– Неужели нашли?

– Нашёл, – со значением в голосе говорит Роувелл, переводя взгляд на меня.

И мне начинает казаться, что он сейчас имеет в виду что-то другое.

Кусок курицы с хрустящей корочкой едва не становится поперёк горла. А сердце сжимается от сладкой и несбыточной надежды.

Спокойно! Почему я ищу в его словах какие-то двойные смыслы? Разве я не приняла решение держаться от него подальше? Так в чём же дело? Что за глупости приходят в голову?

Узнать меня он не мог, а почувствовать – тем более. У дракона может быть только одна истинная. И это не я.

От последней мысли в моей душе разливается такая горечь, что аппетит пропадает. Я отодвигаю тарелку от себя и откидываюсь на подушки.

– Что за новости, госпожа Эристер? – тут же замечает Велл. – Вы должны всё съесть до последней крошки. Это распоряжение целителя. Завтра у вас первое занятие с адептами, и мне нужен здоровый и сильный мастер иллюзий. Тем более, что мы вас так долго искали.

– Так это и есть новый преподаватель? – от изумления глаза женщины округляются. – Она же совсем молод… ой, простите, если я что-то не так сказала.

– Всё так, госпожа Тарина. Вот только вы меня удивляете: разве маги всегда выглядят на свой возраст? Возьмём, к примеру, вас. – Велл одаривает женщину дежурной улыбкой, но на неё и это действует.

– Ну да, ну да, – часто кивает она, и на её щеках из-под слоя пудры и румян проступает настоящий румянец.

Видимо, восприняла слова ректора как комплимент. Обаяние Велла действует на всех сногсшибательно. Выглядит госпожа Тарина лет на тридцать, но, скорее всего, она старше. Однако явно молодится и не прочь построить глазки молодому и красивому ректору.

А Роувелл, прямо чувствуется, привык к женскому вниманию и обожанию. И научился легко управлять ими одним движением брови. Раньше за ним такого не водилось. Изменился. Стал опытнее и … опаснее.

По тому Веллу из прошлого, которого я помнила, вздыхали многие девчонки и с его старшего курса, и со всех остальных. Но он всегда был так холоден и отстранён, что девушки, недолго пострадав, очень быстро переключались на других парней. Только у меня так и не получилось. Не видела я никого, кроме него.

Рыжие легко краснеют, и каждый раз, когда мне казалось, что Велл смотрит в мою сторону своим ледяным взглядом, меня бросало в жар.

А потом на Новогоднем балу он пригласил меня на танец…

Вздыхаю, что не остаётся незамеченным.

Велл тут же вспоминает обо мне.

Глава 7.

Резко скидываю с себя сонный морок и сажусь на кровати. Судя по голосу, эта встреча ничего хорошего мне не сулит, да и не может.

Голова слегка кружится, но к тому моменту, когда раздражённая женщина оказывается в моей палате, я уже стою на ногах. Не очень приятно было бы смотреть на неё снизу вверх, в таких ситуациях начинаешь чувствовать себя беспомощной.

Этим часто пользовались наши «воспитатели»: они ставили провинившихся на колени в ряд и старательно отчитывали, иногда используя тонкий прут и удары по ладоням. Удобно: синяков на теле нет, а как мера воспитания действенно.

Холодок пробегает по спине, и я невольно вздрагиваю. Отбрасываю от себя эти воспоминания: мне опасно даже думать о том месте, откуда удалось сбежать, иначе метка может активироваться и…

– Мне плевать, что вы там думаете, – раздаётся голос совсем рядом с дверью. – Я её увижу, и вы мне не помешаете.

На пороге появляется статная красивая брюнетка с аристократическими чертами лица и тёмным тяжелым взглядом. Мне она кажется смутно знакомой, как будто мы уже когда-то встречались, но я совершенно не помню, когда и где.

Девушка или, скорее, молодая женщина прищуривается, глядя на меня, а потом осматривает с ног до головы. Её губы искривляются в презрительной усмешке.

От этого пристального внимания хочется поправить то волосы, то платье. Но любое проявление нервозности будет воспринято как слабость.

– Так вот, какая ты, – говорит она и обходит меня вокруг. – А я всё гадаю, что же за особенная преподавательница у нас появилась. Оказывается, простушка… Интересно, чем же ты так поразила ректора, что он тебя аж под личный контроль взял?

Брюнетка пропускает прядь моих волос сквозь пальцы и снова отходит.

– Моль бледная, – усмехается она.

– Вы все ваши знакомства начинаете с оскорблений? – спрашиваю я и поправляю волосы. – Очень надеюсь, что это не относится к местным традициям.

В глазах женщины вспыхивают огоньки негодования.

– А ты кто такая, чтобы мне что-то указывать? – выплёвывает она. – Ещё толком не преподаватель. Так, приживала.

Неприятно, но не пугает. Пять лет я жила в окружении девиц, к которым нельзя было ни на мгновение поворачиваться спиной. И избалованная дамочка, явно не встречавшая на своём пути настоящих сложностей, не самое тяжёлое испытание. Но ставить подобных на место лучше сразу же.

– Вы что-то путаете, – пожимаю плечами. – Для вас я магистр Эристер, приказ о зачислении в штат уже подписан ректором. И прошу относиться ко мне с должным уважением, иначе я вынуждена буду поднять вопрос о знании вами профессиональной этики.

– Да как ты смеешь? – почти шипит женщина. – Да я…

В палату входит уже знакомый мне секретарь, кажется, господин Парсонс, и женщина, которая, кстати, так и не представилась, поджимает губы.

– Госпожа Эристер, мне велено проводить вас до вашей комнаты и помочь обустроиться, следуйте за мной, – он только едва кивает брюнетке и жестом показывает на дверь. – Целитель подтвердил, что вы уже восстановились после вашего первого перемещения и можете перебраться в свои апартаменты.

– Давайте это сделаю я, – вклинивается моя невежливая гостья. – Провожу её, покажу тут всё.

Понимаю, что такая экскурсия мне точно не понравится, и уже собираюсь отказаться от столь заманчивого предложения, но секретарь меня опережает:

– Госпожа Вилланд, – подчёркнуто вежливо говорит он. – Вас ждут в западном крыле на собрании преподавателей по поводу грядущих проверочных работ. Вы можете опоздать, если не пойдёте прямо сейчас.

Брюнетка гневно сверкает глазами, но, похоже, ничего сделать не может, поэтому, развернувшись так резко, что взметнувшийся подол платья задевает меня, выходит из палаты.

Я благодарно улыбаюсь господину Парсонсу, и мы, выдержав небольшую паузу, чтобы не дышать в затылок злобно пыхтящей госпоже Вилланд, покидаем палату.

Коридор ведёт сквозь огромное больничное крыло с парой десятков палат, большим холлом и улыбающейся девушкой за столиком у входа. Здесь тоже пахнет какими-то травяными отварами и чистотой, а ещё всё помещение словно наполнено воздухом и светом.

От больничного крыла к жилому зданию тянется длинная открытая галерея, откуда можно увидеть почти весь остров, на котором расположена академия, а также открывается вид до самого горизонта, на широкую бирюзовую полосу моря.

Мне начинает казаться, что я слышу плеск волн. Полной грудью вдыхаю свежий воздух, оседающий на губах легкой солоноватостью, и подставляю лицо нежным лучам утреннего солнца. Тут прекрасно. И даже госпожа Вилланд своим грубым поведением не испортила впечатление от академии и острова вообще.

Пока иду, осматриваюсь – на территории, кроме главного здания, ещё несколько отдельных корпусов разной формы. Меня сразу охватывает любопытство и желание узнать, что же в них происходит. Вот только к этому примешивается горькое ощущение того, что когда-то я могла учиться в не менее прекрасной академии острова Авейра. Но этой возможности меня лишили.

Глава 8. Драконья Златоглазка

Увидеть его в своей комнате, да ещё в таком виде, настолько неожиданно, что я несколько мгновений стою, оторопев, и, позабыв о приличиях, разглядываю полуобнажённого мужчину.

Роувелл

Велл, видимо, только что вышел из душа, а вытереться не успел. С рельефных грудных мышц вода скатывается ручейками и, обрисовывая кубики пресса, направляется вниз, впитываясь в уже намокший верхний край полотенца.

Нервно сглатываю.

– Что вы…– начинаю я, и внезапно до меня доходит, что я перепутала двери.

В полной растерянности перевожу взгляд на лицо Роувелла, отмечаю, как хищно раздуваются его ноздри, как потемнели до глубокой синевы его глаза, и начинаю пятиться.

– П-простите, господин ректор, – лепечу я. – Дверь…

Но, похоже, драконьи боги сегодня решили вдоволь посмеяться надо мной: на первом же шаге я оступаюсь и начинаю падать назад.

Молниеносное движение, и Велл перехватывает меня в полёте.

Вот только для того, чтобы поддержать полотенце, свободных рук у него не остаётся и, успев заметить, как оно поползло вниз, я поспешно зажмуриваюсь.

Снова моя щека прижата к его рельефным грудным мышцам, только на этот раз на нём нет рубашки.

Запах полыни наполняет лёгкие. Я ощущаю оставшуюся на его коже после душа влагу. А ещё слышу, как стучит сердце, мощными ударами разнося в пыль остатки моей уверенности в том, что я способна выдержать эту пытку.

– Я… я случайно, – шепчу я.

Скрип соседней двери. Вялая мысль: «Нас сейчас увидят».

И снова Велл реагирует быстрее меня. Мои ноги отрываются от пола, и уже в следующее мгновение дверь захлопывается, отсекая нас от коридора. Осторожно приоткрываю один глаз и понимаю, что мы в его комнате. И это при том, что он по-прежнему прижимает меня к себе, а одежды на нём не прибавилось.

– Спокойно, – хрипло говорит над моей головой Роувелл. – Я всё понял: ты… вы ошиблись дверью.

– … с-случайно, – повторяю, как заклинание.

– Случайно, – подтверждает он, не выпуская меня из объятий.

И долго мы будем так стоять?

– Пустите, пожалуйста, – жалобно прошу я, хотя возникают опасения, что, как только я останусь без поддержки, мои ослабевшие ноги меня подведут.

Короткий рык над головой. Велл хищно втягивает носом воздух. А я чувствую себя крохотной пичужкой в кошачьих когтях. И повторяю ещё тише:

– Пожалуйста.

– Вы понимаете, госпожа Эр…Эр-ристер-р, что, если я сейчас сделаю шаг в сторону, полотенце, в котором вы меня застали, окажется на полу? Вы к этому готовы? М?

Моё «нет» напоминает мышиный писк и вызывает у Велла короткий смешок.

– Тогда вы можете закрыть глаза и отвернуться, – говорит он низким бархатным голосом у моего уха.

Зажмуриваюсь ещё сильнее, отстраняюсь от него и часто-часто киваю, будучи не в силах говорить.

– Я быстро оденусь и провожу вас, госпожа… Сайлана.

Мне кажется, или, прежде чем отпустить меня, Велл обжигает горячим дыханием не только моё ухо, но и шею.

Некоторое время стою столбом, отвернувшись лицом к стене и на всякий случай опираясь на неё рукой. Потом пытаюсь сообразить: это что он только что сказал? Что проводит меня? Это ещё зачем? Ну уж нет. Бежать! И чем скорее, тем лучше.

Не открывая глаз, бочком двигаюсь к тому месту, где должна быть дверь. И, кажется, на этот раз мне везёт. Берусь за круглую металлическую ручку и начинаю её поворачивать.

– Вы куда-то собрались, госпожа Эристер? – раздаётся за спиной вкрадчивый голос Велла.

– Нет, то есть да. М-можно я пойду? – Меня трясёт от волнения.

– Нет, – категорично отвечает Велл.

– В смысле?

От удивления я даже дрожать перестаю, а дверная ручка выскальзывает из моей руки.

– Я ещё раз извиняюсь за вторжение, – начинаю сбивчиво объяснять я, сосредоточенно изучая узор на спинке драконьей златоглазки, ползущей по стене. – Я, правда, перепутала двери.

Драконья Златоглазка

– Ну вот, чтобы больше не путали, – голос Велла раздаётся очень близко. – Я лично проведу для вас экскурсию по Академии, чтобы вы снова не заблудились.

Велл стоит прямо за моей спиной. Скорее всего, он уже одет, но ни спросить об этом, ни тем более повернуться, чтобы это проверить, я не решаюсь.

Глава 9. Желание

Рука Велла касается моих волос и медленно, едва задевая их, перемещается к затылку. Всё, сдаюсь. Это выше моих сил. Сейчас его длинные пальцы скользнут между прядями, и он властным движением притянет меня к себе. Запах полыни, горьковато пряный вкус его поцелуя. Я помню всё так, словно это было вчера, и я так соскучилась. Прикрываю глаза и поднимаю лицо вверх. Губы начинает покалывать.

Лоб на линии роста волос обжигает горячим шёпотом:

– Поможете мне её выпустить?

– Что?

Открываю глаза и растерянно смотрю на драконью златоглазку, лениво перебирающую лапками в центре широкой ладони Велла. Он держит её прямо перед моим лицом.

– Говорят, златоглазки – посланники драконьих богов. И выпустить их на волю – это к счастью.

Кровь приливает к щекам. Велл всего лишь спасал златоглазку, а я… Но самое ужасное – он наверняка понял, чего я ожидала от него. Нас ведь учили в академии при гареме, что есть огромное количество признаков, по которым можно показать мужчине, что ты к нему неравнодушна. И что, когда подойдёт очередь предстать перед шейхом, мы должны использовать их все. Вот только там я была самой нерадивой ученицей. А сейчас я неосознанно применила их все. Как будто только и делала, что практиковалась в соблазнении. Хаосов стыд.

– Вашу руку, госпожа Сайлана, – требовательно продолжает Велл.

И я, почти не соображая, что делаю, протягиваю раскрытую ладонь. Велл вкладывает в неё красавца жука и отступает на шаг, продолжая наблюдать за моим лицом. От чего я ещё больше краснею, и, кажется, иллюзия меня на этот раз не спасает.

– Я знал только одну девушку, которая могла взять в руку насекомое и не завизжать при этом.

Ну всё… влипла. Или нет ещё? Ответ вылетает прежде, чем я соображаю:

– Вы, видимо, жили в окружении высокородных леди, господин ректор. А у нас, в деревне, любая девчонка могла руками собрать гусениц с фруктовых деревьев или вымести паутину из углов вместе с пауками.

Велл хмыкает:

– Ну раз так, госпожа Эристер, выпускайте этого красавца. И не забудьте загадать желание.

Велл делает шаг в сторону, открывая мне путь к окну. Несколько мгновений стою в раздумьях, что же такое попросить у драконьих богов.

Велл подходит и становится рядом со мной.

– Не спешите, – говорит он. – Нужно обязательно хорошо представить, чего вы хотите.

Окно открыто, вдыхаю свежий ветер, наполненный запахами моря и цветов. Златоглазка, кажется, чувствует, что свобода близка, и начинает беспокоиться, щекоча изумрудными усиками мои пальцы. Накрываю её другой рукой, чтобы не сбежала раньше времени.

Подожди, милая. Дай подумать, чего я хочу.

Ответ приходит сам собой: я хочу свободы. Свободы от страха быть пойманной, хочу, чтобы исчезла эта проклятая метка. Вот только как несколькими штрихами нарисовать эту картинку, чтобы посланник драконьих богов унёс её на своих крыльях? И чтобы там наверху ничего не перепутали.

Закрываю глаза и отпускаю себя. Картинки нет, но есть ощущение, как тогда, в момент перехода острова: я в объятиях Велла, в кольце его сильных рук.

Понимаю, что это всего лишь иллюзия, но она перекрывает собой все остальные мысли и все остальные желания.

Я раскрываю ладонь.

– Исполнится, – с улыбкой говорит Велл, – видишь, эм… видите, как высоко полетела? Сразу вверх, к облакам.

Наблюдаю за полётом жука, переливающегося разными красками в солнечных лучах, и так хочется верить, что сказки о посланниках богов – это реальность.

Вздыхаю.

– Ну что? Идёмте считать двери? – вырывает меня из задумчивости голос Велла.

– Какие двери? Зачем считать? Ах да. Вы мне просто покажите, а я сама посчитаю, – смущённо отвечаю я и начинаю бочком продвигаться к выходу.

– Сами вы уже ходили, – категоричным тоном заявляет Роувелл, открывая передо мной дверь.

Выхожу и с опаской оглядываюсь. Не думаю, что начинать работу на новом месте стоит с того, чтобы давать повод для сплетен. К счастью, в коридоре по-прежнему пусто.

– Ваша комната, – Велл указывает мне на соседнюю дверь. – Считать будем? Моя от гостиной четвёртая, ваша – пятая. Чтобы открыть, достаточно приложить руку к замку.

– Но он, наверное, ещё не настроен на меня.

– Почему? Вас ведь сюда привёл мой помощник? Думаю, он уже это сделал.

– И сюда никто не сможет войти без моего разрешения?

Бровь Велла изгибается, и он с ехидцей в голосе интересуется:

– Опасаетесь, что теперь я буду ломиться в вашу комнату в отместку за сегодняшнее вторжение? Не бойтесь, если мне понадобится, я постучу… рукой.

Что ответить, не знаю. Я, действительно, боюсь, вот уже два месяца ежечасно, ежеминутно боюсь появления рядом фигур в тёмных плащах. Утром боюсь открыть глаза и увидеть вокруг себя аскетичные стены той тюрьмы, то есть ангильской академии, в которой я провела пять лет. Ночью просыпаюсь от собственного крика.

Но объяснить это Веллу я не могу. Поэтому просто бросаю на него укоризненный взгляд, надеясь, что он поймёт более простые вещи: своим избыточным вниманием он ежесекундно ставит меня в неудобное положение.

Глава 10.

Померещилось ли или нет, но вспоминаю недавнее происшествие в лазарете, когда мне нахамила брюнетка, и понимаю, что сильно лезть на глаза тем, кто здесь работает или учится, не стоит.

Моя безопасность зависит от моей незаметности. После того, как ищейки перевернут с ног на голову всю Илинею, наверняка вспомнят и про летающий остров. Вполне возможно, что захотят проверить и его.

Лучшим вариантом для меня было бы спуститься в другом городе, к примеру, в том, над которым Академия зависла сейчас, и, не задерживаясь, отправиться куда-нибудь дальше. Причём желательно сделать так, чтобы на самом острове меня никто не запомнил.

Внимание ректора ко мне вряд ли пойдёт на пользу. Я, может, и выгляжу как бледная моль, по словам брюнетки, но рядом с таким красавцем, как Велл, даже моль становится заметной.

Только вот как ему об этом сказать? Может, лучше прямо? Не юлить? Велл – дракон, а драконы всегда чувствуют ложь. Набираю в лёгкие воздух, чтобы разом всё высказать, но Велл опережает меня:

– Ну что ж, тогда идёмте, чем быстрее мы решим вопрос с вашей одеждой, тем больше у вас будет времени на отдых и подготовку к занятию. С чего вы планируете начать?

– Сначала – теория, потом небольшая демонстрация.

– Фантом или предметы?

Пожимаю плечами:

– Ещё не знаю, но что-нибудь простенькое. Зависит от вопросов.

Мы проходим через уже знакомый холл. Здесь пусто. Преподаватели, скорее всего, на занятиях. Оно и к лучшему.

Широкая лестница из белого мрамора ведёт вниз, на первый этаж, и вскоре мы оказываемся снаружи.

От входа сетью разбегаются дорожки, по обеим сторонам которых плотной стеной растёт аккуратно подстриженный кустарник. А за ним высокие деревья, скрывающие корпуса. Я почти сразу же теряюсь в пространстве. Понимаю, что будь я одна, точно заблудилась бы.

Пожалуй, стоит отложить разговор с Веллом о дистанции. Я сейчас быстренько освоюсь с его помощью, пока все на занятиях, а уж потом буду держаться подальше.

Роувелл увлекает меня по одной из аллей.

Облаков над нами нет, и солнце начинает припекать. Одновременно с этим тело овевает прохладный ветерок. Видимо, связано с высотой.

– У нас бывает холодно, даже летом, – объясняет Велл, заметив, что я поёжилась, проходя через сетчатую тень раскидистого дерева. – Нужно будет купить те… вам в городе тёплый плащ.

Как же… плащ. Велл вообще знает, что такое жить без денег? Сейчас лето, можно и обойтись. А к зиме, если заработаю, куплю зимний тёплый плащ.

Вслух не говорю, потому как опасаюсь, что сын князя Айсгарда, для которого денежные проблемы никогда не существовали, начнёт настаивать. А я не собираюсь жить в долг или на чужие средства. Нужно будет выяснить, какая у меня здесь будет зарплата, и тогда уже заниматься подсчётами. Хорошо уже и то, что за жильё платить не придётся. Я улыбаюсь, вспоминая светлую комнату, в которой мне предстоит жить. Ещё вчера утром я не знала, будет ли у меня на обед что-нибудь сытнее корочки хлеба, а сегодня судьба неожиданно повернулась светлой стороной.

– Пришли.

Мы стоим перед невысокой двухэтажной постройкой, утонувшей в парковой зелени. Белые стены здания увиты виноградом до самой крыши. Оно стоит чуть в стороне от аллеи, и к нему ведёт узкая дорожка с проросшей между камнями травой.

Даже если бы я знала направление, то могла бы запросто пройти мимо этого двухэтажного домика, так надёжно он укрыто растительностью.

Велл тянет дверь за бронзовое кольцо, торчащее из пасти дракона, и пропускает меня вперёд.

– Госпожа Каэлинна, – низкий голос Велла заполняет небольшой холл и тонет в гобеленах, которыми завешаны стены.

Тишина.

С любопытством разглядываю изображения. На гобеленах вытканы картины из прошлого Аэртании. Одна из них посвящена первому появлению на наших землях Драконов Айсгарда. Это было ещё до эпохи Хаоса. Любуюсь белоснежными красавцами. Велл наверняка знает, кто есть кто. Ведь это его предки. Это для меня они все на одно лицо.

И, словно подслушав мои мысли, Велл, который стоит позади, тихо спрашивает:

– А вы знаете, что не существует двух одинаковых драконов?

К чему это он? Запах полыни становится ярче. И, судя по мурашкам, которые запускает под кожей моя воздушная стихия, Велл подошёл ближе. Теперь его горячий шёпот звучит прямо над моей головой:

– Где вы видели того белого дракона, которого использовали для фантома?

Меня начинает трясти, потому что я чувствую: в его вопросе есть какой-то подвох. Но Велл слишком близко ко мне, и мысли разбегаются.

Выручает меня появление высокой стройной шатенки. От волнения я не успеваю заметить, откуда она появилась: вот только что в комнате никого не было, и вдруг она оказалась рядом с нами. Должно быть, гобелены скрывают немало дверей.

Глава 11.

Так вот о каком поведении старшего курса говорила госпожа Каэлинна. Это действительно не лезет ни в какие ворота! Они со всеми девушками так обходятся? Меня захлёстывает волной возмущения. Несмотря на не самое удобное положение, я выпускаю плетение, помогающее вырваться из захвата этих противных лап.

Похоже, это только злит хвостатого. Он цыкает, прищуривается и готовится снова схватить меня, но в этот момент из-за ближайшего поворота аллеи появляется широкоплечая, атлетично сложенная фигура.

Из-за солнца, находящегося прямо за спиной мужчины, не разглядеть, кто это. Велл?

– Адепт Хойс, – слышится низкий, но незнакомый голос. – Держите ваши руки при себе.

Парни тут же переключают своё внимание с меня на мужчину, но наглого выражения лица не теряют. Даже, наоборот, принимают ещё более развязный вид.

– А то что, профессор Ардэн? – хвостатый делает шаг вперёд и наклоняет голову набок. – Поставите неуд? Давайте не будем делать вид, что вы можете как-то повлиять на мою успеваемость.

Пока парни отвлеклись, я пячусь, чтобы увеличить расстояние между нами. По-хорошему, мне бы бежать отсюда. Но… Кто я, в конце концов? Я же преподаватель. Я должна суметь поставить парней на место. Иначе житья не будет.

Мужчина подходит ближе, и теперь я могу разглядеть его. Тёмный камзол подчёркивает его статную фигуру: мускулистые плечи, широкую грудь и узкие бёдра.

Профессор Ардэн, как его назвал хвостатый, выразительно выгибает чёрную бровь и ухмыляется.

– А кто говорит про успеваемость? – в тёмных, таких же, как у меня, шоколадных глазах сверкает опасный огонёк. – Просто внезапно вам потребуется назначить дополнительные тренировки по боевой магии. До основных занятий и после. Каждый день. Как вам такая перспектива?

Кажется, это не нравится парням. Что? Просто испугались напрячься лишний раз?

При этом почему-то вспоминается, как Велл мог часами пропадать на тренировочном полигоне, отрабатывая приёмы, а когда выходил оттуда, был довольный и счастливый. И это несмотря на то, что он был сыном князя и мог рассчитывать на поблажку.

А эти оболтусы пасуют? Это вызывает у меня усмешку. Наверное, я хмыкаю слишком громко, потому что парни бросают на меня многообещающие взгляды. Но, похоже, они всё же решают ретироваться.

Хвостатый некрасиво, я бы сказала, совсем не благородно сплёвывает и кивком показывает своим приятелям, что им нужно идти. Проходя мимо меня, он делает резкое движение в мою сторону, словно собираясь толкнуть меня плечом, но я, слегка шевельнув пальцами, создаю фантом огромного шершня, который летит прямо в его высокомерное лицо. Тот отшатывается так резко, что оступается и заваливается на одного из парней. На того, у которого на щеке глубокий застарелый шрам.

Интересно, это какая-то из девушек, которых он обижал, на память оставила? Хотелось бы верить.

Шершень исчезает так же внезапно, как и появился, поэтому неуклюжесть хвостатого кажется очевидной. Его бледно-лиловые глаза мечут молнии ярости, он вертит головой, искренне пытаясь понять, откуда взялось и куда исчезло насекомое. Но… Его же просто нет.

Я вскидываю подбородок и злорадно улыбаюсь. Не стоит недооценивать противника, даже если кажется, что он беззащитен. Особенно, когда сам гроша ломаного не стоишь.

Парни скрываются за поворотом, а мужчина подходит ближе и с интересом рассматривает меня.

– Если бы я доверял только своим глазам, то решил бы, что вы наша новая адептка, – с тёплой, немного хитрой улыбкой говорит он. – Но вы гораздо интереснее и загадочнее, госпожа…

– Сайлана Эристер, – представляюсь я и неловко поправляю волосы, растрёпанные после столкновения с парнями. – Новый преподаватель мастерства иллюзий.

Брови профессора ползут вверх, а потом он начинает смеяться да так заразительно, что искренняя улыбка сама появляется на моём лице.

– Простите мне мою реакцию, – извиняется мужчина. – Но я бы никогда не поверил, что это вы навели столько суеты среди женской части преподавательского состава.

Хмурюсь. Во-первых, потому что суета и слухи – это лишнее внимание ко мне, хотя мне больше всего хотелось бы оставаться серой и незаметной. А во-вторых, потому что я даже не знаю, как расценивать слова профессора: что значит, он не поверил бы?

– Прошу прощения ещё раз, не хотел вас расстроить, – с теплом в голосе объясняет он. – Вы очень милая девушка. Просто по рассказам наших «добросердечных» преподавательниц, я представлял вас… иначе.

– И как же?

– Как минимум высокой и несколько более… вызывающей сердцеедкой с хищным взглядом, – мужчина улыбается так доброжелательно, что обидеться на его слова просто невозможно. – Ну и в третий раз мне стоит извиниться: я так и не представился. Профессор Рональд Ардэн, декан боевого факультета. А вы куда-то шли?

Пожимаю плечами и тяжело вздыхаю. Пора признаться: я снова заблудилась.

– Да, я шла к жилому крылу преподавателей и, кажется, где-то не там свернула.

– Увы, мне кажется, что вы не там свернули гораздо больше, чем один раз. Мы сейчас чуть ли не в противоположной стороне острова, – он показывает рукой вдоль аллеи туда, откуда я пришла. – Если идти до самого конца, можно выйти на северную смотровую площадку. Оттуда отправляются пегасы в город. А нам с вами в противоположную сторону.

Глава 12

Почему-то испытываю угрызения совести, будто бы я обманула какие-то ожидания Велла. Но умом не понимаю, что я сделала не так.

– Магистр Эристер, – обращается он ко мне. – Я думал, вы дождётесь меня, чтобы я показал вам дорогу обратно.

– Прошу прощения, господин ректор…

Проклятье, отчего мне так неудобно?

Отвожу глаза.

– Видимо, господин ректор оказался очень занят, и наша новая прекрасная преподавательница решила попробовать справиться своими силами, – Рональд говорит уверенно, словно с равным. – Пришлось спасать её от недельных блужданий по нашим аллеям.

Тон у профессора Ардэна вроде бы шутливый, но, кажется, словно воздух вокруг стал плотнее и прохладнее.

– Вам письменную благодарность вынести, профессор Ардэн? – недовольно сверкая глазами, интересуется Велл. – Или устной будет достаточно?

Рональд прищуривается, переводит взгляд на меня, а потом, наклонив голову набок, отвечает:

– Судя по всему, я достоин премии, раз нашёл такое сокровище.

– Я подумаю над этим, – в голосе Велла слышатся стальные нотки. – Можете быть свободны, профессор Ардэн. Ваши студенты наверняка заждались вас. И вашего внимания.

Рональд учтиво склоняет голову на прощание и уходит по аллее дальше. А я остаюсь наедине с Веллом. Снова.

И снова от его взгляда по телу пробегает трепет, а мозги начинают плавиться, как будто Велл не ледяной дракон, а огненный.

Спокойно, Лия. Надо взять себя в руки. Тебе же сказали, что слухи уже начали расползаться. Ты же не хочешь, чтобы они находили хотя бы косвенное подтверждение? Не хочешь. Вот и…

– Идёмте, магистр Эристер, – чуть более мягким голосом говорит Велл. – Вы по недосмотру моего человека пропустили завтрак, а это вам строго запрещено лекарем.

– Пропустила? – недоуменно спрашиваю я и вспоминаю, что, действительно, ещё не ела сегодня.

Но я привыкла питаться очень скромно, а вчера меня так плотно накормили, что я до сих пор не проголодалась.

– Именно, – кивает Велл и протягивает мне руку, чтобы помочь подняться по лестнице. – И, раз вы этого даже не заметили, я понимаю, что мой вчерашний вопрос актуален. Как давно вы нормально не питаетесь? И почему?

Я вежливо улыбаюсь, но избегаю брать руку Велла.

Вот что я ему сейчас должна сказать? Что с того самого момента, как сбежала за несколько часов до обряда с шейхом, вчерашний ужин был первым полноценным приёмом пищи? Что не могла позволить себе лишнего, потому что на нормальную работу мне нельзя было устроиться из-за того, что в любой момент могла возникнуть необходимость бежать.

– К сожалению, меня не очень хотели брать на нормально оплачиваемое место, – говорю я полуправду. – А того, что мне платили, едва хватало на крышу над головой.

Кулаки Велла сжимаются, глаза темнеют. На скулах ходят желваки.

– И никого рядом: ни семьи, ни друзей, – кто мог бы вам помочь? – выдавливает он сквозь стиснутые зубы.

– Я сирота, – просто отвечаю я.

– Не поверю, что никому не было интересно ваше мастерство иллюзии. – Велл показывает жестом на самый правый коридор, ведущий из холла с крышей в виде купола с прозрачным потолком. – Это же практически уникальное умение.

– Но не все так мудры и терпеливы, как вы, чтобы дать возможность проявить себя, – говорю я искренне.

Он только хмыкает в ответ и идёт чуть впереди. А я не могу отказать себе в том, чтобы полюбоваться на его спину в камзоле, который только подчёркивает идеальную трапецию между широкими плечами и узкими бёдрами в штанах, идеально облегающими… Закрываю глаза, чувствуя, как кровь приливает к щекам.

О чём я думаю?!

Тем временем мы покидаем жилой корпус и идём по длинному переходу с арочными пролётами, ограждёнными мраморными резными балясинами с широкими перилами. Отсюда открывается вид на весь остров.

С одной стороны виднеется, как и рассказывал Рональд, смотровая площадка, где сейчас стоят и время от времени лениво помахивают крыльями пегасы, а с другой – огромная по площади тренировочная площадка, разделённая на несколько секций.

Самая дальняя из них обнесена высоким ограждением и накрыта мерцающим защитным барьером, а внутри то и дело появляются вспышки разного цвета: так боевые плетения разбиваются об этот барьер. Красиво…

– Старший курс сейчас на практике по боевой магии, – говорит Велл. – К сожалению, по требованию правительства мне пришлось немного изменить им учебную программу.

Я не совсем понимаю, о чём он, но слова «старший курс» у меня точно теперь не ассоциируются ни с чем хорошим. Впрочем, госпожа Каэлинна сказала же, что мне у них не вести.

Из длинного перехода мы попадаем в просторное помещение, по которому суетливо перемещаются адепты в точно такой же, как у меня, форме. В самом центре расположена широкая винтовая лестница, обвивающая прозрачный столб.

Присмотревшись, я замираю: студенты входят туда, а потом их уносит столб из голубого света.

– Это учебный портал, – с легкой улыбкой объясняет мне Велл. – Переносит в отдельные корпуса на острове. Бывает слегка некомфортно после него, зато быстро. Это входной, выходной – в левом крыле.

Глава 13.

Тройка наглецов занимает места на последнем ряду. Не удивлюсь, если успеваемость у них не на высоте. Чаще всего авторитет таких парней держится на происхождении, а не на их настоящих достижениях. Это беда Аэртании, переждавшей все опасности эпохи Хаоса в сторонке, за мощными спинами Ледяных драконов.

В Айсгарде, в том числе и на острове Авейра, среди адептов ценились знания и умения. Возможно, так сложилось, потому что именно Айсгард принял на себя основной удар во время нашествия Хаоса. А дешёвый выпендрёж в среде первокурсников был не в чести.

Сейчас на лицах всех троих удивление. Но не только на их. Я прохожу к преподавательскому столу, и некоторое время мы с аудиторией друг друга изучаем. Большинство адептов – на вид коренные аэртанцы: светловолосые с фиалковыми глазами. Но есть и несколько человек, либо прибывших с других континентов на учёбу, либо давно уже переселившихся в Аэртанию. Есть даже один огненно-рыжий.

– Можно вопрос? – не выдерживает девушка с пухлыми щеками, сидящая на первом ряду прямо передо мной. Судя по голубым глазам, кто-то из её родителей, возможно, из Айсгарда.

– Пожалуйста, – киваю я.

– А почему вы в такой же форме, как мы?

ЛИЯ

– Я полагаю, адепт Линетта, – начинает Велл раздражённо. – Это не относится к теме сегодняшнего занятия. И если учесть, что у вашего курса большие пробелы…

Нет, так не годится. Я должна сама общаться со своими учениками. Роувелл не будет всё время за мной присматривать.

– Ну почему же, господин ректор, – перебиваю я, – ответить несложно. Перемещение этого прекрасного острова произошло в тот момент, когда я подписывала заявление о приёме на эту должность. Я просто не успела собраться. Конечно, можно было отложить занятие с вами на завтра, но, учитывая те самые пробелы в обучении, я решила, что моя одежда – это не самое важное, тем более что и это можно использовать для занятий.

Я накладываю кратковременную иллюзию на свою униформу, превращая её в строгие пиджак и юбку тёмно-синего цвета.

– Так лучше?

Девушка отрицательно мотает головой и смущённо улыбается.

– Так вы сразу стали казаться строже, а скажите… – она опасливо косится на Роувелла. – Красивое бальное платье тоже можно сделать из иллюзии?

– Можно и платье, и макияж к нему. Но, чтобы держать иллюзию в течение хотя бы нескольких часов, нужно либо иметь при себе артефакт, либо…– я делаю паузу, – долго практиковаться, иначе магический ресурс быстро истощится.

Шепотки волной пробегают по женской части аудитории. Похоже, девушки сейчас настраиваются на серьёзный подход к учёбе.

– Ну а для мужчин что-то полезное можно извлечь из этих знаний? Нам-то бальные платья без надобности.

Ну кто б сомневался, хвостатый не выдержал. И его дружки сопровождают слова своего предводителя смешками.

Краем глаза замечаю, как напрягся Велл. Надо бы его как-нибудь повежливее выпроводить.

– Можно, но зависит от того, что именно вы считаете полезным для себя: боевые искусства или что-нибудь вроде вот такого. Вы не могли бы встать для демонстрации, адепт…?

– Адепт Стивен эр Хойс, – хвостатый вальяжно поднимается со своего места и выходит на открытое пространство между рядами.

Оу, известная аристократическая семья из столицы Аэртании. Ну, этого можно было ожидать по уровню наглости и по тому, что двое других ему в рот заглядывают. Кроме того, приставка «эр» свидетельствует о том, что хотя бы некоторые из его предков умели оборачиваться в драконов.

– Мне подойти к вам? – спрашивает адепт чуточку развязно, но границ дозволенного не переступает.

– Необязательно.

Пару мгновений разглядываю парня. Жилистый, неплохо сложён, но… от лишних тренировок явно бегает.

Щёлкаю пальцами, отправляя плетение. Можно, конечно, было и без жеста обойтись, но так эффектнее.

Хвостатый раздаётся в плечах и становится выше ростом и мощнее. Сам-то он этого не ощущает, продолжая изучать меня насмешливым взглядом. Зато со стороны парень выглядит великолепно, а главное, так, как никогда не выглядел.

Девичья часть группы ахает.

– Стив, – не выдерживает томная брюнетка, – ты выглядишь очешуенно.

Хвостатый наконец-то переключает внимание на самого себя. Поднимает руку и изучает бицепс.

Запоздало понимаю, что слепила из парня свой идеал. Надеюсь, Велл этого не заметит.

Один из приятелей парня, тот, который со шрамом во всю щёку, не выдерживает и подходит ближе, чтобы потрогать красиво очерченную мышцу.

– Ух ты, – восклицает он, – прямо как настоящая.

Ну всё, полюбовались, и хватит. Снимаю иллюзию, и бицепс сдувается прямо под рукой парня со шрамом.

Глава 14. Два драконища

В первый момент я теряюсь. Поведение профессора меня смущает. Он за мной что, ухаживает? Мне это точно ни к чему. Но Рональд делает это так обходительно и обаятельно, что сказать «нет» было бы невежливо.

Возможно, я ошибаюсь, и он всего лишь беспокоится о том, чтобы я опять не заблудилась? Да и кто знает этот старший курс: поняли они, что с преподавателем лучше держать дистанцию, или хвостатый затаил обиду и, быть может, караулит меня где-нибудь со своими дружками?

И всё же я пытаюсь отказаться:

– Спасибо, профессор Ардэн, но в этом нет необходимости. Я уже запомнила дорогу.

– Разве красивую девушку провожают только ради того, чтобы она не заблудилась? – в голосе профессора появляются мягкие, обволакивающие нотки.

Всё-таки ухаживает. Вздыхаю. Рональд Ардэн, конечно, красив и молод, но я не готова ни с кем начинать отношения. А лёгкий флирт мне тем более не нужен. Придётся об этом сказать ему прямо. Надеюсь, он не обидится.

Поднимаю глаза. Отмечаю, что в зрачках профессора вспыхивают красные огоньки. Маг огня? Или же… ну да, он кажется слишком молодым для должности профессора, если только он не… дракон. Неужели огненный дракон?

Пауза затягивается. Я веду себя сейчас так, словно Рональд мне тоже нравится. И это никуда не годится. Как бы ни был хорош профессор, но моё сердце рядом с ним бьётся ровно, совсем не так, как рядом с другим драконом.

Собираюсь с мыслями. Но, прежде чем я успеваю подобрать слова, за моей спиной раздаются шаги. Судя по тому, как окаменело лицо профессора и сощурились тёмные глаза, а главное, по тонкому аромату полыни, мне не нужно гадать, кто явился за мной.

– Я сам провожу госпожу Эристер в столовую, профессор, – произносит низкий рокочущий голос за моей спиной.

Велл явно раздражён.

Делаю шаг в сторону, чтобы видеть обоих. Мужчины стоят друг напротив друга, меряясь взглядами, и есть в этом что-то из древних времён. Волнующее и одновременно дикое. Два дракона. Я больше не сомневаюсь, что профессор Ардэн тоже дракон. Два дракона, не поделивших самочку. Угу, и эта самочка – похоже, я.

ДВА чем-то НЕДОВОЛЬНЫХ ДРАКОНА

Всё-таки Велл, который в прежние времена казался мне таким неприступным и порядочным тоже решил приударить за новенькой преподавательницей. Каким же он стал бабником. Настроение резко портится.

Гордо вскидываю голову:

– Позвольте мне пройти, господа.

Что-то в моём тоне заставляет обоих драконов прекратить игру в гляделки и расступиться, освобождая дорогу.

Не говоря ни слова, направляюсь к выходу.

Угу! Так меня и отпустили. Спинным мозгом чувствую, оба идут за мной.

– Простите, госпожа Эристер, – откашлявшись, начинает профессор Ардэн, – мне кажется, мы вас расстроили.

Фыркаю. Надо же, какое слово подобрал деликатное: не «обидели», а «расстроили». И вдруг до меня доходит: уже несколько часов я живу. Просто живу обычной жизнью, не думая об опасностях, о том, что меня ищут.

Ох, правильно ли это? Расслабляться нельзя. И любвеобильных драконов стоит сразу же поставить на место.

– Расстроили? Пожалуй, да, – строго отвечаю я. – Я устроилась сюда с единственной целью – работать.

– Надеюсь, профессор, – довольным тоном заявляет Велл. – Вы правильно поняли слова нашего нового сотрудника и больше не будете чисто случайно появляться рядом с ней?

Резко останавливаюсь и поворачиваюсь к обоим мужчинам:

– Стоп! То, что я сказала, относится ко всем мужчинам на этом острове.

Вижу, как заходили желваки на скулах Велла. И у меня невольно сбивается дыхание. Он всегда таким был: очень сдержанным снаружи и одновременно горячим. Вот только свою вторую сторону он редко проявлял. Точнее, никогда. Только у меня получалось почувствовать, как его разрывает изнутри от избытка эмоций. И порой, чтобы его успокоить, достаточно было взять его за руку.

Встряхиваю головой, чтобы отогнать наваждение и избавиться от минутной слабости.

– А вы не думаете, господин ректор, – говорит профессор Ардэн, – что я, пользуясь случаем, хочу повысить свой уровень в изучении мастерства иллюзий?

Что? Повысить? Значит ли это, что он изучал иллюзии? Мне становится тревожно. Интересно, далеко ли он продвинулся? Что если профессор умеет распознавать маски?

Отворачиваюсь, чтобы скрыть смятение, и продолжаю идти по направлению к столовой. Вот только задумавшись, я пропускаю нужный поворот. Профессор Ардэн тихонько хмыкает. Прямо чувствуется его невысказанное: «Я и не сомневался, что заблудится».

Глава 15. Небольшой шопинг

Я могла бы, конечно, сейчас повозмущаться, повырываться, но, во-первых, это ни к чему не приведёт, а во-вторых, привлечёт ещё больше внимания, чем неожиданное изменение планов Велла. И так, судя по разговорам, обо мне уже очень интересные слухи ходят, а если я скандалить начну…

– Господин ректор, – говорю так тихо, чтобы слышал только Роувелл. – Была бы вам безмерно благодарна, если бы вы отпустили меня. И всё же были так добры и объяснили, что всё это значит.

– Это значит, что я выполняю своё обещание, – спокойно отвечает ректор и, наконец, отпускает мой локоть, внимательно следя за тем, чтобы я продолжала идти. – Адептам будет проще воспринимать вас как преподавателя, когда вы будете в более подходящей одежде.

Уф… Так вот в чем дело. Я киваю и немного расслабляюсь. Мы проходим по аллее к северной смотровой площадке. Запряжённые в воздушные кареты пегасы фыркают и периодически взмахивают мощными крыльями с белоснежными перьями, отливающими золотом в отблесках закатного солнца.

Роувелл подходит к карете, открывает передо мной дверцу и протягивает руку, чтобы помочь забраться внутрь. Вроде он делает это галантно, и ни на что не намекая, но как только наши пальцы соприкасаются, мне кажется, будто по мне проходит цепь молний.

Время словно замедляется, а сердце сбивается с ритма. Оказываюсь внутри и тут же отдёргиваю руку. Это наваждение какое-то!

Непозволительно, преступно испытывать то, что я испытываю, и тем более глупо краснеть от взгляда и прикосновения Роувелла.

Между нами пропасть, а своим поведением я создаю впечатление флиртующей женщины.

Отодвигаюсь в самый дальний угол кареты и демонстративно утыкаюсь в окно. Но как же, наверняка странно это выглядит со стороны!

Слышится команда извозчика, удар хлыста, и мимо окна проносится конец крыла пегаса. Карету дёргает вперёд, а потом резко вниз так, что сердце подскакивает к самому горлу.

Я от неожиданности вцепляюсь пальцами в мягкий бархат обивки сидений. Надо же, а в прошлый раз я сюда летела на более скромном варианте, где сидения были обиты льняной тканью. Возможно, это личная карета ректора?

Достаточно быстро карета выравнивается, и остаётся в небольшом наклоне, будто мы едем по склону вниз. Сердце всё ещё бешено стучит, я часто моргаю и дышу, чтобы успокоиться. Вроде и смотрю в окно, а не могу оценить всей красоты ни летающего острова среди розовеющих облаков, ни бирюзы моря, разбивающего свои волны о берег городка.

– Не переживайте, госпожа Эристер, первый раз спускаться с острова всегда непривычно. Потом освоитесь, – заметив, что мне некомфортно, говорит Роувелл и пытается меня отвлечь. – Вы были когда-нибудь в приморской части Аэртании?

Мысленно усмехаюсь, но стараюсь не выдать этого. В Аэртанию через эту её часть я и попала. На корабле. Ночуя в трюме среди крыс и огромных коробок. Голодая и лишь изредка по ночам под иллюзией кого-то из команды позволяя себе выйти, чтобы попить.

А потом я перебралась в предгорья, надеясь скрыться в крупных городах среди простого люда и черни. Но оказалось, что даже в очень крупной по меркам Аэртании Иллинее оставаться мне небезопасно.

– Увы, нет, – решаю соврать я. – Наверное, жить у моря прекрасно.

И я, действительно, так думаю. То время, что я провела в морской академии, – лучшее в моей жизни. И, конечно, не только из-за моря…

– Когда рядом тот, с кем хорошо, жить везде приятно, – голос Велла понижается, и от бархатных ноток по моему телу разбегаются волны мурашек.

Я резко оборачиваюсь, чтобы столкнуться с тёплым, улыбающимся взглядом его ледяных глаз. И дыхание перехватывает. Мне всё больше кажется, что эта поездка была ошибкой, но деваться уже некуда. Потому что одежду купить надо. Естественно, в счёт моей зарплаты.

Подпрыгнув пару раз, карета опускается на землю, и вот я уже слышу стук копыт пегасов по мостовой. Мы некоторое время едем по набережной, а потом останавливаемся.

– Ну что ж, добро пожаловать в Портурею, – улыбается Велл, распахивая дверь кареты.

Он снова подает руку. На этот раз, чтобы помочь выйти, но теперь я предпочитаю избежать прикосновения и сама спускаюсь по ступенькам кареты. Вокруг – ухоженная набережная, по которой беззаботно прогуливаются люди, наслаждаясь ласкающими лучами закатного солнца.

– Госпожа Эристер, давайте мы с вами немного ускоримся, а то самый лучший салон вот-вот закроется, – поторапливает меня Велл, отвлекая от созерцания размеренной жизни вокруг.

– Мне… Не нужен самый лучший, господин ректор, – хмурюсь я. – Я не могу себе это позволить. И вы прекрасно это понимаете, учитывая, что вы дважды спрашивали меня, почему я долго не ела.

– Да, – кивает Велл. – Знаю, так же, как и то, что вы теперь сотрудник моей академии, и вашего жалования достаточно, чтобы оплатить себе пару-тройку платьев и необходимых для жизни мелочей.

В чем-то он прав. Сейчас, когда у меня есть и крыша над головой, и пропитание, мне не на что тратить деньги. Но, с другой стороны, это даёт мне возможность накопить на тот случай, если мне придётся быстро убегать и опять где-то прятаться.

Словно в ответ на мои опасения, мне мерещится в толпе тёмный плащ, такой, как у ищеек Ангильи. Кровь застывает в жилах, а всё тело напрягается в готовности в любой момент бежать прочь.

Глава 16. Прогулка по Портурее

Я замираю там же, где стояла. С раскрытым ртом, в растерянности и смущении.

Велл подхватывает девушку и кружит, как будто безмерно рад её видеть.

Мне кажется, что проходит уйма времени, ну или оно замедляется настолько, что в голове успевает промелькнуть тысяча мыслей. В том числе и та, что у девушки почти того же цвета волосы, что у меня. С горечью думаю о том, что вкус за эти годы у Велла, похоже, не изменился.

Порой мне кажется, что я начинаю забывать, как выгляжу на самом деле. Просто потому, что мне опасно снимать иллюзию. Чёрные капюшоны могут появиться откуда угодно.

Пока я стою и глупо пялюсь, Велл отпускает девушку.

– Велл! Ты чего не сказал, что будешь тут? – поправляя волосы, говорит незнакомка. – Мы могли встретиться раньше!

Велл снимает какую-то блестку с блузки девушки и искренне улыбается ей:

– Нас занесло сюда только вчера вечером, – объясняет он. – Незапланированный переход со случайной конечной точкой. Но, судя по всему, это нас удачно сюда занесло. Вы давно в Портурее?

– Да почти неделю уже, через два дня финальный концерт, и плывём дальше. – Она переводит на меня взгляд и внимательно рассматривает. – А ты, кажется, растерял всю свою вежливость. Познакомишь с очаровательной спутницей?

Роувелл смотрит на меня, а мне, честно говоря, настолько неудобно, что я не знаю, куда себя деть.

– Не в вежливости ведь дело, а в твоем неудовлетворённом любопытстве, ведь так? – ухмыляется он, а потом представляет: – Анна, это наша новая преподавательница по мастерству иллюзий. Госпожа Эристер, позвольте вам представить одну из моих сестер, Анну.

Проклятье! Так это его сестра?!

Мне становится вдвойне неудобно за то, что я успела себе напридумывать. Я натянуто улыбаюсь и протягиваю руку:

– Приятно познакомиться, – выдавливаю из себя я, когда мои пальцы уверенно сжимает ладонь Анны.

– Фух, успокоил! – беззаботно отвечает она. – Я уж думала, мой братец по стопам Вальгарда пошел и решил студенток кадрить. Мне тоже очень приятно, госпожа Эристер.

– Так ты с выступления? – спрашивает Велл.

– Нет, сегодня была только репетиция, но о-очень долгая. Я голодная, как дракон после спячки, – весело болтает Анна.

– Отлично, – кивает Роувелл. – Мы как раз собирались зайти поужинать. Присоединишься к нам?

Словно в ответ на эти слова, у меня громко урчит в животе. К щекам приливает кровь, я отвожу взгляд. Ох, как же это неудобно.

– Велл, ты совсем своих преподавателей заездил? Идёмте скорее, тут в одном месте готовят отличные жареные крылышки в медовом соусе. – Анна разворачивается, делая знак следовать за ней. — Уверена, что вы такие ещё не пробовали.

– Анна, я не первый раз в Портурее, – ворчит Велл.

– Да-да, но отличные места выбирать не умеешь, – отмахивается Анна.

Мне хочется отказаться, чтобы не мешать семейному ужину, но есть хочется больше. Поэтому я следую за ними, в тайне радуясь тому, что мне не придётся ужинать наедине с Роувеллом. Пожалуй, это было бы выше моих сил.

Приветливый лакей на входе провожает нас к уединённому столику в глубине зала, где Велл галантно пододвигает стул сначала мне, а потом Анне.

Тут уютно, царит приятный полумрак. Из освещения только несколько неярких ламп под потолком и по паре магических свечей на столиках. Почти никого нет, играет тихая фортепианная музыка, пахнет смесью удивительно вкусных ароматов. Так что даже сложно один от другого отделить. Хочется наслаждаться ими всеми одновременно.

Мы заказываем хвалёные крылышки и легкий гарнир из тушёных овощей к ним. Потом Анна не выдерживает и заказывает дополнительную порцию.

Поймав мой удивлённый взгляд, она смеётся:

– Понимаю, на языке вертится вопрос, как же так, танцовщица и столько ест. А как же фигура? – она общается настолько раскованно и свободно, что это настроение невольно передаётся и мне. – Дело в том, что моя драконица – та ещё любительница поесть. Да и мой режим сейчас настолько напряжённый, что энергия успевает тратиться до того, как осядет где-то на боках.

– А вы драконица? Огненная? – решаюсь спросить я.

– Неправильная, – пожимает плечами Анна.

Нам как раз приносят еду. Мы принимаемся с аппетитом разделывать крылышки, а девушка продолжает.

– После моей во всём правильной старшей сестры, которая вся в отца, как и мой любимый братец, – она подмигивает Роувеллу, – родилась я. Рыжая, как мама. Да ещё и без магии. Все ждали, когда во мне проснётся огонь и огненная драконица. Под стать волосам.

– Ага, – подтверждает Велл. – Я хоть тогда и был ещё достаточно мелкий, но помню. Ожидали, что Анна будет как мама. А сестрёнка возьми и окати всех льдом. Никто от неё ледяную магию не ожидал.

Глава 17.

Столкновение вышибает воздух из моей груди. А вместе с выдохом вылетает то ли стон, то ли крик. В тот же миг широкая мужская ладонь закрывает мне рот.

Паника. Рывок. Ещё один. Но мужчина держит крепко, а стена за моей спиной каменная, и мои попытки освободиться напоминают трепыхания птички в когтях у кошки. Прибегаю к последнему доступному мне способу: впиваюсь зубами в руку. Во рту появляется вкус крови.

Мужчина издаёт сдержанный рык, но продолжает меня удерживать.

– Да тише ты, Ли…Лана, – шипит знакомый голос.

И до моего сознания наконец-то доходит, что и голос, и запах полыни, и ладонь принадлежат Веллу.

От неожиданности я всхлипываю и затихаю.

– Я сейчас уберу руку, а ты постарайся не шуметь. Хорошо? – тихо говорит Велл.

Киваю.

Велл осторожно, словно не верит, что я не закричу, убирает ладонь.

– Умница, а теперь замри.

И в этот момент в глухой тишине переулка я слышу топот бегущих ног. Они приближаются, и моё тело пронизывает дрожь ужаса. Зажмуриваюсь, как будто если не видишь опасности, то и она тебя не заметит.

Велл наклоняется ко мне, одна его рука обнимает меня за талию, вторую он запускает в мои волосы на затылке и прижимает мою голову к своей груди оберегающим жестом. Новая волна дрожи прокатывается сверху вниз, только теперь у неё другая природа. Два самых сильных чувства: страх и влечение – сплетаются в единое целое.

Шаги ближе, и я, прерывисто дыша, уже сама инстинктивно вжимаюсь в Велла, ища защиты.

Шаги замедляются. Останавливаются.

Преследователи тихо переговариваются. К своему ужасу, узнаю характерный говор Амиратов. Я не ошиблась, это они. Кусаю губы, чтобы сдержать крик. Как они могли найти меня так быстро?

Бессознательно накладываю ещё два или три слоя иллюзии на метку. Это уже инстинкт.

Звук шагов возобновляется и начинает удаляться. Не верю. Велл, похоже, тоже сомневается, потому что продолжает стоять неподвижно, словно скала. Не совсем неподвижно: чувствую, как его ладонь успокаивающе гладит меня по голове. Словно ребёнка.

И я постепенно прихожу в себя. Жар тела, такой знакомый аромат полыни. Я словно снова оказываюсь в своём беззаботном и счастливом прошлом. Хочется так и застыть в этом мгновении. Нет никакого желания двигаться. Но понимаю, что чем больше мы так стоим, тем сложнее объяснить даже самой себе, что это попытка спрятаться.

Рука Велла по-прежнему на моём затылке, его пальцы переплелись с моими волосами. И всё, чего мне сейчас хочется, чтобы он, как когда-то давно, легонько оттянул мои волосы назад и… Мне кажется, или именно это сейчас и происходит?

Моё лицо уже обращено к Веллу, и он наклоняется к моим губам. В голове срабатывает сигнал тревоги. Нельзя! Опасно!

– Ты использовал завесу невидимости? – спрашиваю шёпотом, нажимая затылком на его ладонь в попытке хоть немного отодвинуться.

– Что? – глухо спрашивает он.

В темноте я не вижу его глаз, но это и не обязательно. И так чувствую, как горят мои губы. Еле удерживаюсь от того, чтобы не облизнуть их.

– Господин ректор, вы применили завесу невидимости? – поворачиваю голову, и мягко высвобождая свои волосы из захвата.

– Завеса невидимости? – Велл хмыкает. – Что ж, можно и так назвать.

Что он имеет в виду?

Пытаюсь выглянуть из-за его плеча.

Велл чуть разворачивает корпус, и я с волнением оглядываю переулок с той стороны, где в тенях растворился шум шагов.

Преследователей не видно, но мне по-прежнему кажется, что это лишь временная передышка. Вот сейчас они поймут, что пробежали мимо, и вернутся.

Вроде никого поблизости.

Издалека доносятся какие-то голоса, слышен отдалённый женский смех. И чудится мне в этом смехе что-то не очень приличное.

– Идём? – Велл наконец-то выпускает меня из объятий и теперь придерживает за локоть.

В тусклом свете фонарей замечаю какие-то силуэты. И в первый момент невольно прижимаюсь к Веллу, ожидая увидеть что угодно, только не целующуюся парочку. Ну мало ли, где влюблённых настигло желание поцеловаться. В этом же ничего нет предосудительного.

Через пару домов по ходу нашего движения ещё одна парочка, хорошо различимая в круге жёлтого света, который отбрасывает кривой фонарь. Потом ещё и ещё. Иду быстро поддерживаемая Веллом и стараюсь не смотреть по сторонам. Из очередного тёмного угла до меня доносятся странные ритмичные постанывания. Не сразу, но до меня доходит, чем тут занимаются.

Теперь мне понятен смысл ответа Велла на вопрос о завесе невидимости: «Можно сказать и так».

Я бежала, не разбирая дороги, и мы случайно оказались в квартале, где люди ищут любовь за деньги. И, конечно же, в глазах преследователей мы были всего лишь одной из зажимающихся по углам парочек.

Хорошо, что Велл не видит сейчас, как кровь приливает к моим щекам.

Но зато он замечает другое: отпускает меня на мгновение, и тут же на мои плечи опускается его камзол.

Глава 18. Просто быть рядом

Я невольно вздрагиваю, но почти сразу же отмечаю главное. Эти люди не имеют ничего общего с теми, кто за мной охотится.

Моя рука лежит на предплечье Велла, и он мягко сжимает мои пальцы, как бы намекая, что волноваться необязательно.

Это я и сама уже поняла. От мужчин не фонит магией. Обычные грабители.

– Спешу, – спокойно подтверждает Велл и поворачивается на полкорпуса так, чтобы, не выпуская из виду тех, кто перегородил нам путь, одновременно видеть и того, кто всеми управляет.

Я делаю так же, хотя для этого приходится выпустить руку своего спутника.

За нашими спинами оказываются ещё трое мужчин. Один из них едва ли не на голову выше Велла, двое других среднего роста, но каждый из этих двоих держит правую руку за спиной. То есть вместе с теми, кто перегородил нам дорогу, всего разбойников то ли шесть, то ли семь. И за спинами наверняка прячут оружие. А возможно, и в тенях домов есть поддержка.

Прислушиваюсь. Пока что я не чувствую, чтобы Велл активировал ледяную стихию, но сама на всякий случай привожу воздух в боевую готовность. Я немного напрягаюсь, но Велл всё также спокоен.

– То есть ты думаешь, что можно вот так спокойно ходить по нашему кварталу и при этом никому ничего за это не платить? – с угрозой спрашивает здоровяк.

– И кому и за что я должен? – почти ласково интересуется Велл.

– Хозяевам квартала, – мужчина сплёвывает. – Сюда со своим товаром не ходят, если ты не знал. Вот если бы ты взял кого из наших девочек в любом из домов свиданий да заплатил бы, как положено, мы отнеслись бы к тебе с уважением, выпивку поднесли.

– Вот оно в чём дело, – насмешливо тянет Велл и тут же говорит жёстко, добавив в голос толику драконьего рыка: – Учту на будущее. А сейчас вам лучше убраться с дороги подобру-поздорову.

В воздухе ощутимо потянуло холодом.

– Маг, что ли, – опасливо говорит один из окруживших нас мужчин и делает шаг назад.

– Может, и маг, – цедит главарь, которого, похоже, испугать этим сложно. – Но даже если так, франт, на тебя сейчас нацелен арбалет, так что придётся тебе заплатить за проход. Ну а из-за того, что я на тебя время потратил, к деньгам девчонку свою добавишь, мы её вернём утречком. Она вроде ничего…

Последнюю фразу здоровяк произносит с большими паузами между словами, и растягивая гласные, а потом застывает, так и не закончив.

– Ах ты…

Один из мужчин выхватывает из-за спины нож и останавливается, занеся руку для броска.

– Бежим, – с дрожью в голосе говорит самый умный.

Но его приятели бросаются вперёд.

Не обращаю на них внимания, не сомневаюсь: Велл справится. Сейчас важно другое: действительно, где-то поблизости в тенях домов скрывается арбалетчик, или здоровяк блефовал.

Отправляю несколько воздушных потоков в разных направлениях. Это что-то вроде поисковых щупов, сплетающихся в подвижную сеть и способных отреагировать даже на пылинку, чуть более крупную, чем обычные.

Этому меня учили в Академии Ангильи. Невесты шейха были обязаны владеть магией на хорошем уровне. И более других стихийников ценились воздушницы. Нас учили предсказывать песчаные бури и по возможности им противостоять.

Остановить настоящий смерч я бы, конечно, не смогла, но вот чуточку подкорректировать и перенаправить – это было проще. Подобным искусством мы овладевали уже к третьему курсу.

А уж пропустить арбалетный болт было бы стыдно.

Не знаю, как именно Велл собирался расправиться с арбалетчиком.

Я успеваю чуть раньше. Один из воздушных потоков сбивает летящий болт с курса, а другой сужается до жёсткой плети и бьёт в том направлении, откуда был произведён выстрел, чётко по траектории летящего болта. Вопль арбалетчика нарушает тишину переулка.

– Это ты зря, – Велл подхватывает меня под руку и мимо скульптур, в которые превратились нападавшие, увлекает меня в тёмный проулок. – Я бы его тише обезвредил.

– Почему зря? А если бы…

Велл идёт быстрым шагом, и я почти сразу же начинаю задыхаться.

– Минут через пять действие заклинания закончится, и примороженные не поймут, куда мы свернули, – начинает Велл.

Он на мгновение замедляет шаг и неожиданно подхватывает меня на руки. В ответ на вырвавшийся у меня писк Велл коротко поясняет:

– Так будет быстрее. Нам следует поспешить.

Он прав, но, проклятье, как же неловко.

– Так вот, – продолжает Велл, переходя на бег, и мне остаётся только удивляться тому, что его дыхание остаётся ровным. – Отомрут они одновременно и едва ли кому-то побегут рассказывать. Но из-за шума могут появиться свидетели и увидеть скульптурную композицию.

– И поймут, что в переулке был маг?

– Верно.

Проклятье. А ведь он прав. Может произойти то, чего я боялась. Ищейки не пройдут мимо такой странности, как появление мага Льда там, где потеряли мой след. Наверняка охотникам известно, что пять лет назад моим, эм… близким другом был именно Ледяной дракон.

Глава 19.

Закрываю глаза и отворачиваюсь. В голове проносится вопрос Анны: «С Аристой все так же?»

Так это она его истинная? Значит… О, небеса! А я, глупенькая, уже готова была позволить себе помечтать. Что-то там додумала, допридумывала за Велла.

Чувствую, что хрустальный кокон, в который я поместила сердце несколько лет назад, чтобы не погибать каждую ночь от боли при мыслях о Велле, покрывается глубокими трещинами. И все, что там хранилось на протяжении этого времени, все чувства, страхи и переживания вот-вот затопят меня.

Отчего у меня не ледяная магия, чтобы сковать всё льдом, чтобы не болело?

Велл и Ариста. Теперь понятно, почему она так отнеслась ко мне, почему так ревностно рассматривала меня ещё там, в лазарете.

А Роувелл? Все-таки он изменился… Никогда бы не подумала, что он сможет, имея истинную, оказывать знаки внимания другой девушке. Ну не поверю я, что это простая вежливость и забота о «ценном преподавателе», когда он тащится со мной в город, помогает (очень компрометирующим, между прочим, способом) скрыться от преследователей и даже вопросов не задаёт.

Как будто в полусне умываюсь, привожу в порядок волосы и собираюсь начать одеваться, когда понимаю, что вещи, которые мы купили вчера, так и не прибыли. Ох… Ещё один день в студенческой форме? Впрочем, переживу. Не голышом же. Когда уже собираюсь натянуть на себя юбку, раздаётся вежливый стук в дверь.

– Я слушаю, – откликаюсь я, но не открываю: не в исподнем же мне это делать.

– Госпожа Эристер, – звучит знакомый голос секретаря. – Ваши покупки доставили.

Ох! Как вовремя! Несмотря на то, что я до этого пыталась себя уговорить, что всё в порядке, и я смогу обойтись, сейчас испытываю облегчение.

— Да, благодарю, — отвечаю я из-за двери. — Оставьте, я сейчас заберу.

Слышу приглушенное шуршание бумаги и удаляющиеся шаги. Приоткрываю дверь и забираю покупки. Смотрю на два огромных бумажных пакета и не понимаю. Неужели я вчера набрала столько всего?

В первом всё, как я и ожидаю: домашние и рабочие платья, одно из которых я сразу откладываю, чтобы надеть.

Во втором сверху лежит небольшая полупрозрачная табличка с моим расписанием, как и обещал Велл. А вот ниже — то, что я вчера не брала. Два плаща: тонкий и утеплённый и… то самое платье!

Сначала дыхание перехватывает, в груди сжимает. Он… заметил. И это окончательно путает меня. Это больше, чем просто флирт. Это больше, чем просто забота. Это нечто более… тонкое, чуткое.

Проклятье! О чём я вообще? Из-за того, что я вообще не понимаю, что происходит, внутри начинает закипать возмущение. За кого он меня принимает? Чего хочет добиться? И как может так поступать со своей истинной?

Надеваю светло-голубое платье из тонкого, хорошо выделанного хлопка, которое закрывает тело до самого горла. То, что нужно в моей ситуации. И иду в столовую – хоть ужин с удивительно вкусными крылышками и был сытным, организм требует восстановить силы.

Столовая сегодня заполнена почти полностью. Даже подумать не могла, что тут работает так много преподавателей. Интуитивно сначала пробегаюсь по помещению взглядом в поисках Велла или Аристы. Хотя… Им наверняка сейчас не до завтрака.

После вчерашнего представления ловлю на себе любопытные взгляды и слышу шепотки, которые тут же замолкают, как только я оказываюсь рядом. Сплетни. Кого ими сейчас удивишь? Да и плевать на них, только бы не лезли с расспросами.

Но расставить границы нужно. И сегодня я непременно это сделаю.

Спокойно, не обращая внимания на то, что происходит вокруг меня, я заканчиваю завтрак и иду на свои занятия. Сегодня, как Велл и говорил, в первой половине дня у меня третий курс, а потом, после обеденного перерыва, снова старшенькие. Чувствую, что к вечеру буду выжата как лимон. Но, может, меньше шальных и ненужных мыслей будет приходить в мою голову.

К счастью, третий курс оказывается действительно намного более дисциплинированным и ориентированным на учебу, чем вчерашние старшекурсники. А может, нормальная одежда этому способствует.

Мы проводим увлекательное занятие, и к концу многие адепты уже могут наложить иллюзию в виде ветки дерева на простой карандаш. Правда, целью была цветущая ветка, а не засохшая, но я просто уверена, что у них при таком старании всё непременно получится.

Я захватываю свою табличку и вместо того, чтобы идти в столовую, направляюсь в ректорский кабинет. Пора уже закрыть этот вопрос с «особым» положением магистра мастерства иллюзий.

– Господин ректор у себя? – спрашиваю я секретаря, который лениво оторвал взгляд от каких-то бумаг, чтобы посмотреть на меня.

– Да, госпожа Эристер, – кивает он. – Он вас ждёт?

Ждёт ли меня Велл? Как бы мне хотелось, чтобы это было так. Чтобы все эти пять долгих лет он ждал меня, искал, пытался вырвать из цепких лап шейха. Но нет. У него есть истинная, а я… Скоро буду вынуждена вновь пуститься в бега. Это просто неизбежно.

– Нет.

Нервно кусаю губу, переживая, что меня могут не пустить и разговор придётся отложить. – Но я должна подписать некоторые бумаги…

Глава 20. Театр

– Собственность, значит, – тщательно скрывая негодование, цедит Роувелл. – Девушка… Очень интересно, однако. С каких пор власти Аэртании потакают рабовладельцам?

– Прошу быть аккуратным в выборе выражений, господин ректор, – чуть опустив подбородок, предупреждает комиссар. – У ангильцев свои традиции и свои законы. Не нам диктовать, как им следует поступать с их женщинами.

– А вам не кажется, господин комиссар, что девушка могла искать защиты в вашей стране? – подняв бровь, спрашивает Велл.

– Вы не о том сейчас думаете, ректор, – прищуривается Бертан. – Есть приказ, и, хотя вы не аэртанец, но раз уж живёте и работаете в нашем королевстве, вы обязаны подчиниться нашим законам.

Роувелл сжимает челюсти. Ноздри раздуваются, мне даже кажется, что его зрачок становится вертикальным, хотя с такого расстояния я могу и ошибаться.

Он демонстративно и вслух зачитывает текст приказа:

– Девушка двадцати трёх лет, ростом чуть выше полутора метров. С ярко-рыжими волосами и карими глазами. Обладает магией воздуха.

Тут Велл хмыкает и опускает письмо на стол.

– То есть, – со злостью говорит он. – Хотите сказать, что рабыней шейха стала аэртанка? И вы собираетесь сейчас отдать шейху подданную Его Величества?

– На ней его метка, – перебивает Бертан. – Вам ли, дракону, не понимать значение метки? Хотите оспорить законы Драконьих богов?

Сжимаюсь в комок. Если Велл уже догадывается, что беглянка – это я, то вот сейчас всё и решится. С богами не спорят.

– В моей академии сотни адепток, но ни у одной нет метки истинности на руке, – пожимает плечами Велл. – Иначе бы я знал. Для драконов это важная информация.

Комиссар бросает взгляд на меня, будто сомневаясь, говорить при мне или нет. Потом дёргает щекой и припечатывает:

– Метка не на руке. Она на… лопатке девушки, поэтому её можно скрыть под одеждой. В связи с этим мы требуем провести осмотр всех рыжеволосых девушек.

Я чуть не захлёбываюсь от страха и возмущения в одно время. Как вообще такое возможно?!

Но если я просто возмущаюсь, то Велл окончательно выходит из себя.

– Вы в своём уме? Можете передать своему начальству, что я не позволю и пальцем прикоснуться ни к одной из своих адепток и преподавательниц, – рычит он. – И мне плевать на все угрозы. А если му… мудрецы из Совета попробуют на меня надавить, то наш старший курс несколько поредеет. Всего доброго, комиссар Бертан.

– Советую вам хорошо подумать, – сверкнув глазами, говорит комиссар и выходит из кабинета.

– Непременно подумаю о том, как вас больше не допустить на территорию академии, – со злостью добавляет Велл, когда за Бертаном захлопывается дверь. – Госпожа Эристер, вы ознакомились с документом?

Он так резко переключает своё внимание на меня, что я даже подскакиваю на месте. Вспоминаю, что у меня в руках договор, который я потребовала и хотела тщательно изучить. Но после таких новостей какая уж там сосредоточенность? Я свои-то мысли в кучку собрать не могу, а тут ещё и документы!

Мельком просматриваю пункты соглашения и подписываю. Велл проверяет мою подпись и довольно хмыкает.

– Что ж, госпожа Эристер, – улыбается он, убирая договор в папку на полку. – Можете быть свободны. А завтра, извольте быть готовой к пяти часам вечера.

Я уже почти успеваю дойти до двери, когда до меня доходит смысл этой фразы.

– Что?! – резко обернувшись, восклицаю я.

– Моя сестра ждёт нас с вами на завершающем концерте. – Он пожимает плечами. – Если вы запамятовали, я вам повторяю.

– Я не пойду, – выдыхаю я.

– А вот это уже вряд ли, госпожа Эристер. Вы подписали дополнительное соглашение, одним из пунктов которого было посещение завтрашнего представления, – заявляет Велл, и я охаю.

Всё-таки надо было внимательнее читать.

– И нет, никаких отказов, платье уже у вас, – говорит Роувелл, а потом более мягко добавляет: – Вы же не хотите обидеть мою сестру?

Проклятье. А вот это в качестве аргумента использовать было уже совсем несправедливо. Анна – слишком милая и приятная девушка. И я чувствую, насколько мы похожи…

Кратко киваю и выхожу. Уж попала, так попала…

До следующего вечера чувствую себя словно на иголках. Особенно после этого вторжения комиссара. Что означал тот краткий взгляд Роувелла на меня? Он подозревает, что ищут именно меня?

Особенно после того, как я ни с того ни с сего сиганула по улицам незнакомого города. И тем более уж он-то знает, что я легко могу сменить внешность.

А если подозревает, почему не спросил прямо? Он имел право потребовать признания, ведь я создаю проблемы для всей его Академии. О том, что внизу, в Порторее, может быть для меня опаснее, чем на острове, я не переживаю. Прошлый раз меня застали врасплох, потому что я расслабилась. А на этот раз я заранее закрою метку так, что, даже если проклятый шейх окажется рядом, она не сработает. Эм... надеюсь на это.

В очередной раз кидаю взгляд на своё отражение в зеркале и поправляю платье, очень красиво облегающее фигуру. Без ложного стеснения признаюсь себе, что на мне оно сидит ещё лучше, чем на манекене. И я безумно рада, что Велл купил его. Но…

Глава 21.

По залу проносится волна шепотков, но возмущения в них уже меньше. Людьми овладевает любопытство. Большинству новое представление явно кажется более интересным чем то, что они видели на сцене.

Метка – явление редкое. А уж розыскные мероприятия с досмотрами могут стать темой для обсуждения для всего города на год, если не дольше.

Не менее двух десятков полицейских появляется в проходах, и среди них уже знакомый мне комиссар Бертан.

– Тишина! – рявкает он. – У нас есть приметы девушки, и мы начнём с тех, у кого рыжие волосы.

Комиссар оглашает приметы, и его подручные выуживают из рядов всех, кто соответствует описанию: огненно-рыжих, с лёгкой рыжинкой, шатенок.

Мне нечего бояться. Мне. Нечего. Бояться. Повторяю эти слова про себя снова и снова, пытаясь унять дрожь. Горячая ладонь Велла сжимает мои пальцы. И новая волна дрожи, но уже совсем другая пробегает по телу.

– Всё в порядке, – тихонько цедит Велл сквозь стиснутые зубы.

Но я чувствую, что он тоже напряжён. Он-то почему? Хотя… у него ведь сестра рыжая!

– Анна? – спрашиваю я, пытаясь поймать его взгляд в поисках подтверждения.

Молча отрицательно мотает головой, продолжая внимательно наблюдать за тем, что происходит в зале.

Всех девушек выводят из зала для досмотра, даже тех, у кого платья с открытой спиной. И это меня тревожит. Разве недостаточно визуального осмотра?

Родителям незамужних девушек и мужьям молодых женщин разрешается пойти вместе с дочерями или жёнами. Но исключений не делают ни для кого.

Надо сказать, что блюстители порядка обращаются с публикой вежливо. И я догадываюсь почему: простолюдины на такие концерты не попадают. Тут, похоже, вся городская знать. А рядовые полицейские – местные. Им жить в этом городе. Что же касается комиссара, то он либо прибыл из столицы, либо рассчитывает выслужиться и туда отправиться. Поэтому он не очень заботится о том впечатлении, которое производит: позволяет себе рявкать на замешкавшихся, и я всё чаще я вижу недовольные взгляды, направленные на комиссара.

У одной из вернувшихся девушек, скромно одетой в тёмное закрытое платье, я замечаю слёзы на ресницах. Она садится на своё место прямо за моей спиной, и я слышу, как сопровождавшая её женщина пытается шёпотом утешить девушку, а та всхлипывает. До меня долетают только отдельные слова и кусочки фраз:

– … унизительно… чуть не стёрли кожу… артефактом по лопатке… больно.

Чувствую, как внутри холодеет. Что ещё за артефакт? Неужели они поняли, что метку можно замаскировать? А, главное, я ничего не знаю про подобный артефакт. Только про поисковый, от которого я до сих пор успешно закрывалась. Возможно, это нечто секретное. Надеюсь, они осматривают только рыжих.

В обоих проходах появляются фигуры в чёрных плащах. И я инстинктивно вцепляюсь в руку Велла, кажется, ногтями. Один из преследователей подходит к комиссару и что-то тихо ему говорит. Тот согласно и часто-часто трясёт головой. Прямо чувствуется, что комиссар готов из кожи вон выпрыгнуть, лишь бы угодить ангильцам. Тут либо страх, либо деньги.

Чуть ли не распластавшись перед ищейкой в чёрном плаще, комиссар выпрямляется и повелительно рявкает:

– А теперь все остальные особы женского пола.

– Это возмутительно, – раздаётся со сцены решительный женский голос.

В нём столько металла, что все невольно поворачиваются к говорящей, а я не сразу узнаю в стоящей на сцене девушке с копной огненных волос сестру Велла. У неё же мягкий и нежный тембр.

Мгновение царит тишина, а потом из-под одного из капюшонов раздаётся рокочущий голос, который накатывается на зал, подобно лавине.

– Почему не досмотрели артистов?

– Да вы очешуели, – дерзко заявляет Анна. – Мы подданные короля Айсгарда. Я не позволю прикоснуться ни к одной девушке из нашей труппы.

Она точно его сестра: почти слово в слово вчерашняя речь Велла перед комиссаром и такая же непримиримость. Я даже о своих страхах забываю.

Драконьи Боги! Анна стоит на сцене над всей толпой, как огненный факел. А потом демонстративно протягивает ладонь в сторону кулис. На её руку опускается яркое полотнище. И Анна, развернув его, накидывает на свои плечи длинный цвета закатного солнца плащ.

– Ну, попробуйте меня досмотреть, – насмешливо говорит она.

И… зал взрывается аплодисментами.

– Взять её! – рявкает комиссар.

Полицейские бросаются к сцене, но в проходы вываливается толпа зрителей, возмущение которых достигло предела.

– Бежим, – обжигает моё ухо горячий шёпот Велла.

– Как? Там же Анна! Мы не можем её оставить.

– О! Не беспокойся о ней, лучше пожалей этих несчастных. Вот сейчас комиссар Бетран точно нарвался на международный скандал. И это, не говоря уже о помятых боках. Жители Портуреи не из самых терпеливых.

Велл тянет меня за руку, и я, словно во сне, подчиняюсь. Ищеек нигде не видно, мы беспрепятственно пересекаем фойе, но интуиция останавливает меня перед самым выходом. Я ощущаю знакомые вибрации.