Чужая измена

Пролог

– Остановись, Макар! Пожалуйста… я прошу тебя.

Пытаюсь вцепиться в его руки, но он так ловко уворачивается от меня, что я, оступившись, с трудом удерживаю равновесие. В панике хватаюсь за его запястья, когда он вновь привлекает меня к себе. За какие-то доли секунды успеваю ощутить сильные толчки пульса.

Мужского пульса… Горячие и мощные толчки большого сердца. Пока его руки снова не обхватывают меня. Те, которые так нежно когда-то проделывали со мной такое, от чего до сих пор меня бросает в жар.

Взглядом умоляю его. Смотрю в знакомые до боли глаза, а он в ответ лишь широко улыбается. Мол, давай, жги. Мне сейчас всё приятно.

– Остановись… – мне становится тяжело говорить. – Не надо… нам нельзя…

– И не подумаю, – несмотря на мой протест, он продолжает гладить бёдра, а его карие глаза смотрят жадно и немного хищно.

Низ живота всё сильнее и сильнее стягивает. Всё внутри сжимается и пульсирует. Мало того, что с той секунды, как я увидела его на пороге кабинета, мои нервные клетки не перестают отбивать чечётку, так ещё и запах пытается отвоевать свои позиции. Чтоб уж наверняка меня добить… моей же слабостью.

Я не понимаю, что со мной происходит. Почему я до сих пор здесь нахожусь? В пустом коридоре офиса, где понатыканы камеры на каждом углу. Да ладно, совсем не камеры меня волнуют.

Меня. Волнует. Его жена.

– Пусти, Макар. Так нельзя.

– Почему нельзя, Настя? Что не так? – он нежно берёт меня за подбородок и приподнимает лицо. – Я пришёл за тобой. И это не обсуждается.

Совершенно идиотская ситуация. Лучше и не скажешь.

– Что не так? И ты ещё меня спрашиваешь? – не выдерживаю я и выкрикиваю обвинение: – У тебя есть сын.

– У меня есть сын, – с лёгкостью соглашается он, улыбается и кивает головой.

Я гневно сжимаю кулаки:

– И это для тебя ничего не значит? Да, Макар?

Он хватает меня за запястья и пытается разжать мои ладони:

– Расслабься, – его голос вдруг становится невыносимо глухим.

Все воспоминания вмиг всплывают в моём сознании. С такой ясностью и так отчётливо, что голова начинает кружиться с новой силой. Я просто вынуждена повиснуть на нём.

– Макар… любимый… – вырываются из меня фразы, которыми не стоит даже мыслить, а не то, что обращаться к нему.

– Вот так уже лучше, милая. Намного лучше, Настенька.

Не знаю, к чему относятся эти слова. К тому, что он каждый мой палец, по одному, один за другим пытается выпрямить. Или к тому, что теперь моя голова покоится на его плече.

– Много значит, Настя, – шепчет он. – Ты даже не представляешь себе, что значит для меня мой сын.

Я вздрагиваю от его слов и хочу отстраниться. Меня будто ледяной водой обливают с ног до головы.

Его сын. Сын самого Макара Варшавского.

Такой же тёмненький, как и его папа. С добрыми карими глазами. Слегка высокий для своего пятилетнего возраста. Впрочем, почему я удивляюсь этому моменту. Чтобы встретиться с глазами Варшавского… надо запрокинуть голову. И это несмотря на мой рост выше среднего.

Его сын… Если бы только так. Но он и её сын тоже. Лучше бы я после известных событий не открывала её соцсети. Не смотрела на счастливое семейство и радостные лица.

Сын Альфии, сын любимой жены моего бывшего парня. Впрочем, это было так давно и неправда, что и моим бывшим-то назвать его можно с большой натяжкой.

– Ты полюбишь его! Вот увидишь, ты полюбишь его всем сердцем. Его невозможно не любить.

– Кого?!

– Моего сына.

– Всё, Макар. Мне пора. Меня ждут дома.

– И кто это интересно тебя ждёт? – прищуривает он глаза и, плотно прижав к стене, наваливается на меня всем весом. – Насколько мне известно, ты не замужем. И никогда не была.

– А что тебе ещё известно?

Меня снова прошибает пот. Не хотелось бы, чтобы до него дошли разные слухи. И вылезла моя история, о которой ему знать вовсе не обязательно.

– Для меня вполне достаточно этой информации, – его рука ныряет под мою узкую юбку. – Всё остальное для меня ничего не значит.

Варшавский такой Варшавский. Ничуть не изменился. Ничто и никто его не может поколебать: ни радости, ни беды. Совершенно никаких выводов человек для себя не делает.

– Ты уверен?

– Абсолютно, милая моя Настюша.

– А в чём ещё ты абсолютно уверен?

– Нууу… Например в том, что ты будешь сегодня ночевать в моей квартире.

– В твоей квартире?

– Угу, – он зарывается носом в мои волосы. – Ночевать – громко сказано, милая. Не думаю, что нам удастся поспать.

– Ты женат! – со всей силы бью его кулаками в грудь.

– Настюш, меня тоже огорчает сей факт. Могу тебя в этом уверить, – он делает прискорбное лицо.

Часть первая. Чужая измена. Глава 1

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ЧУЖАЯ ИЗМЕНА

Глава 1

– Присаживайтесь, Анастасия Константиновна! Я декан факультета. Меня зовут Сергей Викторович.

– Очень приятно.

Достаточно молодой ещё мужчина, статный и высокий, с улыбкой пожал мне руку и пригласил к своему столу.

– Я вижу, что вы уже сдали дополнительно несколько зачётов. Приказ на ваш перевод готов. Так, третий курс. Ваша группа номер четырнадцать. Почему грустим? У вас всё нормально?

– Да, всё в порядке. Грущу немного… Пришлось уехать из родного города.

– Ну ничего. Здесь у нас, в большом городе, совсем другие возможности. Я вот вижу, что вы учились на факультете «Гостиничное дело».

– Да. У нас есть филиал вуза, который находится в областном центре. Пару лет назад открыли престижную специальность, чтобы в регионе развивался туризм.

– Понятно. А у нас факультет делового туризма и гостиничного бизнеса. Улавливаете разницу?

Я улыбнулась. Декан выглядел таким счастливым и заинтересованным в своём деле, что и мне тут же захотелось приступить к учёбе. Интересно, а он всех так студентов встречает?

– Да, я понимаю. Мне повезло. Это очень хорошая специальность.

– Нет, это вы заслужили учиться у нас. Мы не каждого берём с улицы. Ваша победа в конкурсе «Гостиница XXI века» сыграла в этом не последнюю роль. Я рад, Анастасия Константиновна, что вы станете нашей студенткой.

– Спасибо, Сергей Викторович.

– Настенька… Можно я буду к вам так обращаться?

– Конечно, – я всё-таки покраснела от такого настойчивого внимания.

– Вы извините меня, пожалуйста, что я так откровенно с вами... – мне показалось, что и мой собеседник немного засмущался. – Я вчера смотрел ваше личное дело. Знаю, что вы сирота. Простите ещё раз меня.

– Ничего страшного. Мне было восемь лет, когда не стало родителей. Меня воспитывала тётушка, – я с трудом сдержала слёзы. – Её не стало два месяца назад. Мы были сильно привязаны друг к другу. Вот поэтому я и решилась переехать в другой город. Очень тяжело стало оставаться по вечерам дома… одной.

– Вы всё правильно сделали. Жизнь продолжается. Вы должны бороться за своё счастье.

– Конечно. Я буду бороться, – я сильно заморгала глазами, чтобы удержаться от ненужных эмоций.

Сергей Викторович встал и налил в стакан воды. Похлопал меня аккуратно по плечу и сказал:

– Выпейте. Я для чего затеял этот разговор. Существуют социальные гарантии для таких студентов, как вы. Я хочу предложить вам заселиться в наше общежитие. Странно, но вы по этому поводу не обращались в деканат.

– Да, так и есть. Я сдала свою квартиру. Сейчас я живу в гостинице. Вечером займусь поиском жилья.

– Вы думаете, вам хватит дохода от сдачи вашей квартиры? В нашем городе совсем другие цены на жильё.

– У меня есть удалённая работа. Если не хватит, найду ещё какую-нибудь подработку. И стипендия…

Декан снова встал и стал расхаживать по кабинету:

– Послушайте, Анастасия Константиновна. Ваши деньги понадобятся вам самой. Вы молодая девушка. Одежда, косметика, кино. Да мало ли что… У нас прекрасные условия в общежитии. И я всегда иду навстречу людям, которые хотят достичь чего-нибудь. У нас одна девушка буквально на прошлой неделе взяла академический отпуск. У неё скоро родится ребёнок. Она выехала из блока. Вот, предлагаю занять её место. В блоке всё есть для нормальной жизни, если вы, Настенька, беспокоитесь об этом.

Я поперхнулась:

– Нет, что вы. Я не привыкла жить в роскоши. Меня устроят любые условия.

– Вот и замечательно. Вашей соседкой будет Алёна Соколовская. Она из вашей группы. Хорошая девушка. Очень жаль, но она тоже сирота. Вы обязательно подружитесь с ней. В блоке есть душ, маленькая кухня. Девчонки-соседки по блоку из другой группы, но с ними никаких проблем не должно быть. Так вы согласны?

– Да, Сергей Викторович. Большое спасибо за помощь.

– Вот и отлично. Вечером можете заселяться.

– Спасибо ещё раз. За всё. Вы добрый человек.

– Я делаю своё дело, Настенька. У вас пара начнётся через пять минут, – он открыл блокнот. – Вот, «Сертификация туруслуг». Очень строгий преподаватель ведёт.

– Вы в курсе всех дел? – не выдержала я и улыбнулась.

– Работа такая. Студенты говорят, что Карина Власовна… как бы помягче сказать…

– Я поняла, Сергей Викторович. Уже бегу.

***

– Ой, а кто это тут у нас?

Высокий тёмный парень подошёл ко мне так близко, что мне пришлось прижаться к стене, чтобы не уткнуться носом в его грудь.

– Я новенькая. Буду учиться в четырнадцатой группе.

– Да что ты говоришь! В нашей группе? Ух ты, какая красотка!

За его спиной раздался дружный смех. Парень сделал ещё один шаг ко мне и схватил меня за талию:

Глава 2

– Привет! Присаживайся, – позвала меня к себе светловолосая девушка и освободила место рядом с ней, убрав свою сумку. – Не обращай внимания на Каринку, она всем не даёт прохода.

– Она права. Ну что можно подумать, увидев, как парень лапает меня в первый день учёбы.

– А то она не знает, кто такой Варшавский. Кого он только не лапал, бабник. Не удивлюсь, что и к самой Каринке успел в постель залезть.

– Так вот он какой Варшавский!

Мы вместе засмеялись, но нам сделала замечание Каринка, как назвала нашего препода девушка, и мы по-быстрому обменялись телефонами, чтобы незаметно продолжить переписку в мессенджере.

«Меня Алёна зовут».

«Меня Настя. А ты случайно не Соколовская? :)»

«Да :) Откуда знаешь меня?»

«Декан сказал, что меня заселят к тебе в комнату».

«Класс!!! Я рада, Настя».

«И я!»

Нам снова сделали замечание, и мы принялись писать конспект. Незаметно пара приблизилась к концу, но преподаватель ещё что-то продолжала объяснять по своему предмету. Я сложила конспект в сумку и зачем-то обернулась. Да так и замерла.

Макар смотрел меня. От его пронзительного взгляда я невольно поёжилась. Буквально на несколько секунд мы скрестили шпаги, то бишь столкнулись глазами. Но этого хватило, чтобы понять, что он ни перед чем не остановится. Так смотрят на свою добычу. Победно и торжествующе.

Он приподнял бровь. Улыбнулся уголками губ. Почти незаметно и… с подковыркой что ли, немного ядовито. В его взгляде мелькнуло предвкушение. Я быстро отвернулась, но долго не могла прийти в себя. И на следующей паре, благо Варшавский её сачканул, и по дороге в гостиницу, и вечером, когда ехала в трамвае заселяться в общежитие, я изо всех сил пыталась забыть этот момент. Но это было трудно: тёмные карие глаза блестели от удовольствия. И обещали мне, что час расплаты непременно придёт.

На удивление, несмотря на моё сильное душевное потрясение, вечер получился спокойным и продуктивным. Заселение прошло на ура: быстро и без лишней суматохи. Я познакомилась с нашими соседками по блоку и, когда стемнело, мы, уютно устроившись вокруг большого стола в нашей комнате, который, как пояснили девочки, где-то купила «по блату» Алёнка, пили чай и весело болтали о жизни.

Злата и Галя оказались простыми девчонками, дружелюбными и весёлыми. Всё как и обещал мне декан. Вот если бы ещё не этот настырный Макар, можно было спокойно наслаждаться жизнью. Если бы… Вся жизнь состоит из «ах, если бы», только иногда нас сверху не спрашивают. Что-то подсказывало мне, что впереди меня ждёт проверка на прочность.

А Варшавский сам, кстати, ничего такой. Заносчивый, правда, зараза. Слишком самоуверенный тип. Ишь, руки сразу распускает, мажор. Но я его не боюсь. И не таких обламывала. Но ожидать от него чего-то страшного я бы не стала. Глаза у него добрые. Это, конечно, никак не оправдывает его поведение. Но, видимо, мальчик пресытился вешающимися дамами на шею. Хочется новых эмоций и свежих потрясений. Будет лезть – получит и эмоции, и яркие ощущения.

Вечером, перед тем как нырнуть в ту фазу засыпания, когда ты уже и не на земле, но пока ещё не попал в сон, я так ясно увидела перед собой его глаза. В них светились озорные огоньки. Но ещё там, возле аудитории, мне показалось, что нотки грусти в них тоже присутствовали. Подумала об этом и провалилась в сон. И всю ночь мне снился высокий парень, с тёмными глазами и очень короткой стрижкой, который предлагал мне выбрать правильный аромат. Пряный и дерзкий, непременно с нотками мяты.

– Эй, Настя, подъём. Мы проспали.

Я долго не могла понять, где нахожусь. И что это за чарующая фея стоит надо мной и размахивает волшебной палочкой. Пригляделась, это всего лишь скрученное полотенце.

– Алёнка! Сколько времени?

– Сейчас бегом придётся бежать на пары. Вот сколько!

– Эх, а мне снился тот, кто не признаёт чужих правил.

– Вставай, Соня. Мечтать о парнях будем потом.

Собравшись впопыхах, мы галопом неслись к первому корпусу. На практическое занятие опаздывать нельзя. Придётся пропуск отрабатывать за деньги. Я даже толком причесаться не успела. Мои волосы немного подвиваются, так что на скорую руку воевать с ними не имело никакого смысла. На ходу натянула первую попавшуюся майку и джинсы. Хорошо, что хоть Алёна захватила мою ветровку. Утро сегодня выдалось довольно прохладным, что не удивительно – октябрь на носу.

– Доброе утро, Тростиночка! – неизвестно откуда выскочил прямо перед носом Варшавский и загородил мне дорогу.

– И тебе не хворать. Дай пройти!

Он схватил меня за руку и потащил в обратную сторону от нужного нам корпуса.

– Пусти, Макар.

– И не подумаю. Ты где была? На часы смотрела? Сколько тебя можно ждать?

Не успела я ему ответить, как услышала за спиной гневный голос Алёны:

– Камиль, да что на тебя сегодня нашло? Пара вот-вот начнётся. Фёдоровна и так на меня зуб точит.

– Вот и прекрасно. Идём учиться. Я же тебя не держу, – услышала я низкий голос.

– Я без Насти отсюда не уйду.

Глава 3

– Посидим в кафе?

Я хотела было сказать, что не вижу смысла куда-то идти. Можно и в парке, на территории универа, обо всём поговорить. Но передумала: ещё решит, что я его боюсь.

– Давай, веди меня. Я в этом городе недавно. Ничего не знаю пока.

– Отлично. Идём в "Каменный цветок".

Хорошо, что на банковской карте у меня были деньги. Цены в этом кафе далеко не каждому по карману. Может, у него на это и прицел был? Ведь Макар, понятное дело, догадывается, что мне такие заведения, мягко скажем, не подходят. Это у него кроссовки последней модели, а майка стоит столько, сколько вся моя одежда, которая сегодня на мне. Включая рюкзак с мобильником. Вот и решил понаблюдать за мной.

– Что будешь заказывать?

– Чай. Если можно – фруктовый.

– Ты завтракала?

Вот гад проницательный. Так я тебе и созналась во всём. Хотя пахнет здесь ууу… слюнки текут.

– Завтракала, Макар, – обманула его и добавила суровым тоном: – Давай ближе к делу. Пара быстро пролетит, не хотелось бы ещё один предмет прогулять из-за тебя.

– Не волнуйся. Мы не опоздаем. Что будешь: запеканку или омлет?

– Я буду просто чай, – повторила ему строгим голосом свой заказ.

– Не волнуйся, я за всё заплачу. Я же вижу, как ты слюну проглатываешь. Не накрашена, хотя мне очень нравится, как ты выглядишь сегодня утром. Нежная такая…

– Это ты к чему говоришь? – нахмурилась я.

– К тому, что вы с Соколовской опоздали. Значит, ты не успела позавтракать. И волосы причесать. Но и лохматой ты мне тоже нравишься, - он улыбнулся и сказал: – Так даже круче. Тебе идёт.

Он сымпровизировал: показал в воздухе своими пальцами, как вьются мои волосы.

– Так, я поняла. Я сама заплачу за себя. Просто я не думала, что мы так долго здесь задержимся.

– Ну, понятное дело, ты не думала. Только я тебе не позволю это сделать.

– Что сделать?

– Платить за себя не позволю. Это я тебя пригласил. Считай, что ты моя гостья.

– Ладно, – в этот раз уступлю, мысленно уговаривала я себя, пока он откровенно меня рассматривал. – Я буду запеканку.

Макар спокойным движением подозвал официанта и сделал заказ. При этом он смотрел только на меня. В зале было прохладно, но что-то подсказывало мне, что пробежавшая дрожь по телу вызвана вовсе не низкой температурой. Я даже оглянулась: не надеть ли мне мою ветровку обратно.

Нет, это не поможет мне. Если он и дальше продолжит рассматривать меня как под микроскопом, то у меня начнёт дёргаться глаз. Не знаю, что происходит, но в этом его взгляде, остром и пронизывающем насквозь, буквально растворяешься.

Так, пора прекращать эти игры влюблённых в себя мажоров. Я специально полезла в рюкзак, чтобы взять паузу и придумать, как побыстрее закончить нашу встречу.

В конце концов, он обещал, что отстанет от меня после разговора. Когда я подняла голову, наши взгляды снова встретились. Я нервно дёрнулась, а он улыбнулся губами:

– Ты нервничаешь, Настя. Можно узнать почему?

И тут я вспыхнула как спичка, которая долго не хотела зажигаться:

– И ты ещё спрашиваешь почему?! Да я вместо того, чтобы учится, сижу здесь и просиживаю штаны. Напрасно теряю свое драгоценное время. Это у тебя забот никаких нет. Наверняка родители решают все твои проблемы. Тебе не надо думать, где взять деньги. У тебя одно на уме…

– Потише, пожалуйста, на нас смотрят, – он улыбнулся, перегнулся через стол и заправил мне прядь за ухо. – Продолжай, Тростиночка. Я весь во внимании.

Вот идиот. Как же он меня бесит!

– Так, говори, что хотел. И мы расходимся.

В это время официант принёс наш заказ, а я успела перевести дух и собраться с мыслями. Эх, жаль, так сорваться на глазах у всех. Доставила ему удовольствие. И работникам кафе, кстати, тоже.

– Ты сама согласилась поговорить. Так чего тогда злишься на меня?

– Потому что вчера я не соглашалась на то, чтобы ты меня лапал без спроса.

– А если я попрошу об этом? – могу поклясться, что в его тёмных глазах заплясали жёлтые огоньки. – Настя, я хорошо попрошу.

От его тембра голоса, от этого непонятного разговора, хищного и наглого взгляда, от официантов, наблюдавших за нами, и, наконец, от своих странных ощущений, которые никак не приходили в норму, у меня напрочь пропал аппетит, а от фруктового запаха чая стало мутить.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Ты очень бледная.

– Макар, говори, что хотел.

Этот парень выбил меня из колеи. После смерти тёти я и так с трудом справлялась с эмоциями, но хотя бы с противоположным полом у меня не возникало никаких проблем. Я некоторое время встречалась с Игорем, моим бывшим одногруппником, но все наши отношения сошли на нет после того, как я решилась на перевод в другой город. Он обиделся, а я не посчитала нужным перед ним оправдываться. Тем более что между нами так и не дошло ни до чего серьёзного.

Глава 4

— Я уже хотела идти тебя искать.

Алёна обрадовалась, что я так быстро вернулась после разговора с Варшавским.

— Интересно, а почему я должна была пропасть надолго?

—Ты не обижайся, но девчонки на него быстро западают. Не знаю, чем он их таким берёт, только после встречи с ним они влюбляются. Потом страдают и бегают за ним как собачки.

— Не волнуйся, — засмеялась я. — Эта история точно не про меня.

— Приставал?

— Немного. Слушай, давай не будем о нём. Он точно не стоит того, чтобы ему время уделяли. Давай лучше после пары в магазин сходим. Я хочу новые занавески купить в нашу комнату. Надо же и мне свою лепту в обустройство уюта внести.

— Отличная идея. Я знаю хороший магазин неподалеку от универа.

Макар всю оставшуюся неделю больше мне на глаза не попадался. На пары он ходил через раз. Сидел на галёрке, на меня внимания не обращал. На физре и вовсе не появлялся. И это было счастьем — не хотелось в бассейне перед ним дефилировать в купальнике.

Я почти расслабилась. Подумала, что он забыл обо мне. Или надоела ему со своим скучным лицом. Мало ли чего ему там хотелось от меня. Видимо, понял, что он мне не нравится, и переключился, наверное, на какую-нибудь другую красавицу. Ему под стать и более отзывчивую.

Но как бы не так. Мне стоило поверить ему сразу, такие, как он, видимо, никогда не отступают.

В понедельник Алёнка рано утром ушла в поликлинику делать флюорографию, а я, как обычно — на утреннюю пробежку. Подруга всю прошлую неделю ходила со мной, показала, где в парке есть нормальные дорожки и неплохие уличные тренажёры.

Скоро придётся растяжку в нашей комнате делать. Бегать по утрам уже не так приятно: солнце встаёт поздно, а воздух стал прохладным, долго прогревается.

Сделав музыку в наушниках погромче, я закинула ногу на турник. И вдруг ощутила, как кто-то сзади плотно прижался ко мне. Не успела я среагировать должным образом, как почувствовала, что мои наушники сползают вниз. Чьи-то пальцы медленно пробираются под капюшон толстовки.

— У тебя шикарная растяжка, Настюша, — услышала я за спиной знакомый хриплый голос. — Хм… И ножки такие стройные.

— Пусти, идиот.

Я попыталась вырваться, но он вцепился в меня как клещ. Одной рукой ухватил меня за талию, а второй — стал водить круговыми движениями по моему колену. Потом легонько надавил на меня всем своим весом. Так, что мне пришлось почти полностью выпрямить свою ногу, закинутую на турник.

— Ммм… Какая ты умница, Тростиночка, — зашептал он на ухо, обдавая горячим дыханием. — Я люблю спортивных девушек.

Мне пришлось приложить все усилия, чтобы вырваться из его рук и оттолкнуть от себя. Он даже с трудом устоял на ногах.

— Эй, ты чего дерёшься? Я же только помочь хотел с растяжкой.

Он стоял с довольной миной на лице. Удовлетворенно ухмылялся и весело скалил зубы. Я хотела было сказать, что заявлю на него в полицию, если он не перестанет меня преследовать, но не стала этого делать. Никогда нельзя угрожать тем, чего не собираешься делать.

Ну что я скажу в полиции? Парень погладил меня по пятой точке. Ходит за мной по пятам? Делает комплименты? Скажут, ну приходите, когда всё уже случится.

Может, поговорить с деканом? Нет, это тоже не выход. Никто не любит проблемных людей. Надо самой решать свои проблемы. Надо сделать так, чтобы он навсегда отстал от меня.

— Варшавский, ты только теряешь своё время со мной. Понимаешь, о чём я говорю? Ты меня не интересуешь как парень. От слова совсем. Ты не в моём вкусе, Макар.

Я застегнула ветровку и перевязала шнурки на кроссовках, которые во время пробежки расслабились. Потом окинула его равнодушным взглядом и хотела обойти, но Макар схватил меня за талию и прижал спиной к турнику-лестнице.

— Так уж совсем и не интересую? — его потемневшие глаза от гнева, почти что чёрного цвета, оказались в такой близости с моими, что я смогла рассмотреть радужную оболочку.

Мне стало не по себе от его дикой энергетики. Я не выдержала и непроизвольно зажмурилась.

— Ты меня не интересуешь, — с трудом процедила по слогам слова, не решаясь ещё раз с ним пересечься взглядом.

Зажмурилась ещё сильнее, даже скулы свело от боли.

Наши поединки «глаза в глаза»... Нет, это не поддаётся никакому описанию. Было в этом что-то безумное, безудержное…

Я поёжилась, а он меня вдруг резко отпустил.

— Ты совсем замёрзла. Иди домой, Настя. Куртку предлагать тебе бесполезно, как я понимаю.

— Тебе бесполезно находиться рядом со мной, Макар. Найди себе, пожалуйста, другой объект. Возможно, кто-то оценит по достоинству твои ухаживания.

— Зараза ты, Настя.

Он развернулся и быстрым шагом покинул тренажёрную площадку. Я и не заметила, как вокруг нас уже собралось много людей, которые, видимо, с недоумением следили за нашей перепалкой.

Я тоже решила вернуться в общежитие. По дороге долго не могла унять дрожь, которая распространилась по всему телу. Его безумный взгляд и пляшущие огоньки в почти что чёрных глазах вызывали непонятные ощущения в моём теле.

Глава 5

— Привет! Насть, мы заждались тебя.

— Простите, девчонки. Ходила на собеседование. Хотела устроиться на работу.

— Так ты же пишешь под заказ статьи в журналы? — поинтересовалась Ира и дала мне в руки меню. — Здесь очень вкусный чай с шиповником.

— Спасибо. Я пишу статьи. Но хотелось бы уже по специальности устроиться куда-нибудь.

Ира живёт в этом городе. Ей помогают родители, поэтому у неё не стоит остро вопрос с деньгами. Ей, наверное, сложно понять нас, девчонок с общаги. Я уже не говорю про нас с Алёнкой: родственники имеются, но они настолько дальние, что за помощью к ним так просто не обратишься. Да и кому вообще нужны чужие проблемы.

— Я понимаю вас, девочки. Трудно вам. Слушайте, а приходите ко мне в пятницу в гости. Моя мама будет рада. Она пирогов с вишней напечёт.

— Спасибо, Ира, — ответила Галя. — Только в субботу у нас колок. Забыла?

— Да, — поддержала её Злата. — С Каринкой не пропустишь пары. Ира, а давай в воскресенье? Мы всё равно в субботу с девочками генеральную уборку планируем. Надо в порядок нашу ванную комнату привести.

— Пусть сначала сантехник придёт, — проворчала Алёна. — Сток забился. Ни одно средство от засоров уже не помогает.

— Так он опять на нас наедет. Бу-бу-бу, волосы длинные. Задолбали засорять общественные места, — передразнила Злата работника общежития.

Я заулыбалась:

— Ничего, работа у него такая. Всё сделаем, девочки.

— Так что там у тебя с собеседованием? — уточнила у меня Алёна.

— Как обычно. Провалила, — пожаловалась я. — Уровень английского не тот, опыта нет. Какой-то тест психологический завалила. Не знала терминов специальных…

— Я тоже такой тест завалила, — Алёна разлила чай по кружкам. — Тебе пирог заказать?

— Да, давай, — ответила я.

— Вот выбрали себе специальность. Стрессоустойчивость — самое важное качество, оказывается, — нахмурилась Злата.

— Всё правильно. Работа с людьми самая сложная, — Ира переставила подставку с салфетками с соседнего столика на наш. — Вроде и кафе приличное, а на салфетках экономят.

— Вот окончишь универ и откроешь своё кафе, — засмеялась Галя. — Сделаешь всё сама, как тебе надо.

— А что, девочки, — поддержала её Алёна. — Это, кстати, самая лучшая идея. Работать на себя.

— Да, только кто нам кредит даст? — засомневалась Галя. — Давай свою тарелку, Настя.

— Если всем нам собраться вместе…

— Хорошая идея, Алёна. Только первоначальный капитал всё равно понадобится. Вам же Варшавский рассказывал, сколько его отец вложил в дело.

— У отца Макара сеть отелей. Это другое.

— Да, но он собирается приобрести ещё и сеть ресторанов.

— Вы посмотрите! Лёгок на помине. Вся компашка в сборе, — сообщила Алёна, а меня передёрнуло от этой новости.

— Настя, у тебя всё нормально? — заволновалась Злата. — Ты вся побледнела. Хорошо себя чувствуешь?

Я молча кивнула головой.

— А как ей себя ещё чувствовать? Варшавский устроил осаду, целый месяц проходу не даёт Насте. Она лишний раз боится из комнаты выйти. Даже мне надоело уже за этим наблюдать. Ну не хочет девчонка тебя видеть. Не нравишься ты ей. Неужели ему не понятно?

Ира хмыкнула:

— Видимо, Настя задела самолюбие парня. Кстати, он же старше всех нас.

– Не может быть… – вырвалось у меня. – А так по виду и не скажешь.

– Всегда следит за собой. Поэтому и выглядит подобающим образом, – Ира хихикнула: – Как и должен выглядеть настоящий мажор. Он то ли в армии служил, то ли колледж мировой экономики окончил. Разные слухи про него ходят. Но то, что он старше нас года на четыре, так это точно.

— Ой, девочки, — вмешалась Злата, — так уж и надоело вам за ним наблюдать? Мне, например, цветы нравятся. Макар не скупится на деньги. У нас теперь такая красота в комнатах.

— Ещё бы… с таким папочкой. Вот он и шикует, — меня снова передёрнуло от упоминания его имени.

— Тут ты не права, — ответила мне Ира. — Матвей рассказывал, что Варшавский на папу отказался работать. Макар чем-то своим занимается. Какие-то перевозки организует. Кстати, у него вполне нормальная семья. Не знаю, почему он так себя ведёт.

— Хм… почему… вон, смотри, снова Алька на него вешается. И вырядилась-то как. Юбку можно было ещё и покороче надеть, — недовольно фыркнула Алёна.

Я сидела спиной к вошедшим студентам, поэтому видеть целиком всю картину происходящего не могла. Я несколько раз сталкивалась с Альфией в универе. Она училась на подготовительных курсах вместе с Ирой перед поступлением в универ. Они при встрече здороваются, но нежных чувств «подруги» друг к другу не испытывают.

А вот с одногруппниками Альфии — Матвеем и Яном — все общаются. Хорошие ребята. Сразу видно, что они пришли учиться и добиваться своих поставленных целей. Я только не понимаю, откуда такая тесная дружба завязалась у Макара с Матвеем. Они настолько разные, даже не представляю, какие у них могут быть общие интересы.

Глава 6

— Привет, Макар.

Решаю ответить на его приветствие. Спорить с ним, находясь в его сильных руках, бесполезно.

— Как дела, Настенька? — он ласково перебирает мои пальцы и продолжает наблюдать в зеркало за моей реакцией.

— Может, ты меня отпустишь? И мы спокойно с тобой поговорим.

— Нееа. Мне не хочется тебя отпускать, — он прижимается своей тёплой щекой к моей.

Его тонкий свежий аромат парфюма, еле-еле улавливаемый, смешивается с более глубоким запахом, который я пока не могу для себя определить: это его запах тела или моё воображение дорисовывает то, чего нет на самом деле.

— Ну да, конечно, ты только что целовался со своей девушкой, а сейчас пристаёшь ко мне в туалете. Вполне обычное дело для тебя.

— Да ладно! Ты следила за мной, Тростиночка? — Макар нежно улыбается в ответ и прижимает мои руки своими ладонями к моему животу.

— За тобой следило всё кафе.

— Ты и на это обратила внимание? — он деланно поднимает брови.

— С тебя все девчонки глаз не сводят. И не притворяйся, что ты об этом не знаешь, — млин, ну зачем я ему это говорю.

— А что же ты?

— А я ничего…

Я ничего, ничего особенного. Только с каждым его словом мои нервные клетки подпрыгивают и делают кульбит.

— Так уж и ничего? Не хочешь попробовать мой поцелуй?

Моё сердце начинает трепыхаться, как маленькая птичка, попавшая в сети, но что-то путное сообразить я не успеваю. Честно, чувства рвутся наружу. Он быстро и уверенно разворачивает меня к себе и тут же впивается в мои губы.

В меня как будто молния попадает, нет — гром оглушает. Не знаю — всё одновременно. Ласковые тёплые руки, его дыхание, аромат… Не думала, что это может быть так приятно.

С Игорем всё было по-другому. Для кого-то может быть это мелочи, но мне не заходило вот это всё… какие-то слюни, неловкие неуверенные движения, молчание после, обоюдная неловкость. Я всё пыталась получить радость от поцелуя, почувствовать желание. Мне так про это рассказывали девчонки. Но у меня ничего не выходило.

С Макаром всё абсолютно не так. Здесь наоборот: я трушу, а он смелый, я сомневаюсь, а он сам берёт. Его губы сухие и горячие, и в то же время такие мягкие и нежные. А руки… его предусмотрительные руки на своём месте. Всё как надо. Всё правильно.

Но на его поцелуй я пока не отвечаю, хоть и очень хочется это сделать. Макар предпринимает ещё несколько попыток проникнуть поглубже в мой рот своим любопытным языком, а потом слегка отстраняется от меня, но не отпускает. Крепко сжимает руками талию, прожигая пальцами ткань тонкого платья, и смотрит в глаза. Пристально и с теплом. Просто невероятно, но мне столько нужно приложить усилий, чтобы в ответ не наброситься на него.

В какой-то момент мелькает мысль: зачем я от всего этого отказываюсь, если на меня обратил внимание лучший парень нашего университета. Вот он, стоит передо мной: высокий, тёмно-карие глаза, чёрные брови, короткая стрижка. Так и хочется пройтись рукой по его короткому ёжику на голове, провести пальцами по высоким скулам…

Я стою и понимаю, что погибаю на месте. Вот здесь, в женском туалете.

Ну что я делаю?

В дамской комнате у меня срывает поцелуй мажор после того, как пять минут назад целовался со своей девушкой. К которой по слухам вернулся буквально позавчера. Впрочем, у него могло быть параллельно ещё двадцать таких же девушек, о которых я могла даже не догадываться. Ведь и так понятно, что ему нужно от меня. Понятно, что он хочет доказать окружающим, и какая победа нужна лично ему.

— Макар, отпусти меня, пожалуйста. Ни к чему всё это.

— Слушай. Ты всю душу мне вымотала! — взрывается он. — Всё тебе не то, это не так. Целовать нельзя. Цветы тебя не устраивают. Ты меня якобы не хочешь, но я же вижу, что ты также тянешься ко мне. У тебя такое же желание, как и у меня. Знаешь что, ты просто… ты…

Он замокает и отпускает меня.

— Ну что я? Что я? Ну давай, договаривай! Ты посмотри, что ты делаешь из меня. В туалете прижимаешь к стене, показываешь свою силу. Первый наш поцелуй… Да ты мне сразу показываешь, чего я стою… Я… я для тебя как расходный материал… дешёвая девка за углом.

От бессилия у меня катятся слёзы, а он снова хватает меня за плечи:

— Разве к тебе можно где-то ещё прикоснуться, не закрыв дверь на засов? Ты хоть раз сходила со мной куда-нибудь?

— А ты хоть раз попросил меня по-нормальному? Ты посмотри, как ты себя ведёшь. К тебе по свистку должны прибегать и падать в ноги. Я понимаю, ты так привык. Так ведут себя другие девочки. Они бегут по первому твоему зову. Но пойми, есть и другие люди на свете. У которых есть какие-то свои правила. Элементарные правила приличия.

— Хорошо, хорошо. Успокойся, пожалуйста. Я согласен попробовать встречаться с тобой… по твоим правилам. Давай начнём всё сначала. Настя, ты слышишь, что я говорю? — он сильно трясёт меня, и я понимаю, как тяжело ему дались эти слова.

Ведь он, похоже, никогда, ничего и ни у кого не просил. В этот момент, когда он решился пойти на уступки, мне так хочется ему сдаться.

Глава 7

По дороге в универ я всё рассказала Алёне. О том, как незаметно для себя влюбилась в него, и о том, как уже, кажется, без него тяжело прожить всего один день. Громко сказано, но это факт. Рядом с ним даже дышится легче.

— Настя, ты прости, но мы уже давно догадались о твоих чувствах к этому… пауку. Окутывает постепенно тебя паутиной, мотылька влюблённого. Со знанием дела, кстати, окутывает. А ты ведёшься. И я тебя, подруга, понимаю.

— Так вы уже обсуждали это с девочками?

— Да, и не один раз.

— Девочки мои… Мне так стыдно.

— За что стыдно, Настя? Сердцу ведь не прикажешь. Мы просто не знаем, как тебе помочь, — громко вздохнула подруга. — Нам же видно со стороны, что этот товарищ не скоро исправится. От него надо держаться подальше. Обходить за сто дорог. И Алька ещё эта. Тут как тут нарисовалась в туалете.

— Да, Алёна, вы с девочками правы. Я всё понимаю, но ничего с собой поделать не могу. Я буду стараться, конечно, не обращать на него внимания. Буду стараться не думать о нём. Может, мне в другую группу перевестись?

— Вот ещё! Это уже слишком.

— Но ты же сама понимаешь… Зараза этот, красавец…

— Да клейма на нём ставить негде! Я тебя понимаю, Насть. Ты не переживай. Хочешь, я тебе секрет открою? Я ещё никому не говорила об этом. Я тоже влюблена в одного парня.

— Ты?! Алёна, только не говори, что в Камиля.

— Ой, врагу такого не пожелаю, — замахала она руками и засмеялась. — Даже не вспоминай про него. Что-то мне подсказывает, что без него не обходится ни одно секретное дело на нашем факультете.

— А что так? — улыбнулась я. — Мне вот кажется, что он неровно дышит по отношению к тебе.

— Что так? Да он же друг Макара. И этим всё сказано. Хотя… и Матвей — друг Макара.

— Тебе нравится Матвей? Не может быть!

— Да. Мне он очень нравится. Одно время даже думала, что очень сильно его люблю. За лето чувства немного приутихли. Но вот как увижу его — сразу сердце ёкает.

— Чего там сердце у тебя делает?

Я обогнала Алёну и стала перед ней.

— А то ты не знаешь? Ещё и смеёшься надо мной.

— Алёна, Матвей — абсолютно нормальный парень. Очень порядочный. Не знаю, что у них там за дружба с Варшавским. Матвей ответственный. Я одобряю твой выбор.

— Осталось только, чтобы он одобрил мой выбор.

— Но ты ему хоть намекнула, что он тебе нравится?

— Нет, конечно. Как я буду ему намекать? От стыда сгорю, наверное. Ну, мы много общаемся. Он всегда здоровается при встрече со мной, спрашивает, как дела. Ничего такого больше… никакие грани мы с ним не переходим.

Я горько вздыхаю:

— Да, с парнями нелегко. У тебя хотя бы парень нормальный. Человеческий. Парень, который достоин внимания. Матвей достоин, чтобы в него влюбились без памяти. А у меня что за объект?

— Ха-ха, как ты его назвала? Объект? Объект, выйдите на связь, пожалуйста. Приём, приём.

Мы весело засмеялись, а потом Алёна крепко обняла меня:

— Ай, ну и ладно, Настя. Всё как-то образуется потихоньку. Мы же все понимаем: Макар, конечно, это Макар с большой буквы. Он городской опытный красавчик. Настоящий задира. Парень-хулиган, от которого сходят с ума девчонки. У него такой магнетизм, вроде надо сопротивляться, но не получается. Не одна девочка от него плакала, я думаю. А какая у него мощная харизма. Рядом с ним даже стоять тяжело. Из него же энергия бьёт ключом. Он берёт, не стесняясь, от жизни всё: что можно и что нельзя. И рассчитывает, обрати внимание, только не самого себя. Красавец, умён, расчётлив. А как он с людьми разговаривает. Слышала бы ты, как он нашего старосту отмазывал от полиции. Как бы мы его все не ругали и не обвиняли, в нём есть что-то такое, что тоже не купишь за деньги. Хорошая физическая подготовка, никого не боится. Лидер по натуре, привлекательный и весёлый… паршивец.

— Ахах… Лидеры могут быть и негативными.

— Это уже другой момент. Кто же спорит с этим . За два года я хорошо его узнала. Есть у него такие качества, что позволяет думать — с ним можно идти в горы. С Варшавским считаются. Людям без него скучно. Вокруг него всё мгновенно оживает. Все вечеринки, дискотеки и студенческие встречи.

— Конечно-конечно. Одни его манеры чего стоят…

— Имеются и некоторые недостатки, куда ж без этого. Повышенный спрос на девушек.

— Потискать, например, кого-нибудь в коридоре.

— Не волнуйся, это скорее исключение. Не знаю, что ему в голову ударило, но мы только один раз такое наблюдали. До тебя так открыто Макар ни к кому не приставал. Слышно было только: остался с кем-то в комнате в общаге ночевать, к кому-то в гости напросился. У друзей на даче с новой пассией был. Но чтобы так… на глазах у всех. Очевидно, что он к тебе неравнодушен. Настя, но ведь и ты красавица у нас. Одни глаза твои зелёные как блюдца чего стоят. От тебя тоже веет какой-то новизной, свежестью…

— Тааак. Уже заговорили, как Варшавский. Ты же пять минут назад говорила, что мне от него держаться надо подальше.

Глава 8

— Настенька, у вас что-то случилось? — декан внимательно посмотрел на меня, а потом перевёл вопросительный взгляд на Алёну.

— Всё в порядке, Сергей Викторович. Вот идём на лекцию.

— Как обстоят дела в общежитии? Как соседки? Помощь нужна какая-нибудь? — он снова с интересом рассматривал меня, прищурив глаза.

— Нужна, — обратила на себя внимание Алёна. — Нам срочно нужен нормальный сантехник.

Подруга моя не растерялась и быстро обрисовала сложившуюся ситуацию в нашей ванной комнате. Сергей Викторович заулыбался и пообещал, что сегодня же вечером пришлёт самого лучшего работника нашего универа, который разбирается в сантехнике.

— Я очень рад, девочки, что у вас сложились хорошие отношения. Настя, вы прекрасно выглядите. Я рад, что учёба в нашем заведении вам к лицу.

— Спасибо, — я ответила на комплимент и почувствовала, что покраснела.

Мне никогда ещё не делал комплимент мужчина намного старше меня.

— Я слышал, что вы пользуетесь большим успехом среди мужской половины студентов. Вас никто не обижает?

— Вроде никто, — неуверенно ответила я.

— А Варшавский не достаёт?

Я ещё больше покраснела. Выходит, ему кто-то докладывает всю информацию. Но я нашла в себе силы ответить ему твёрдо и с уверенностью в голосе:

— Нет. Всё абсолютно в порядке, Сергей Викторович. Варшавский Макар меня не обижает.

— Ну, если что — обращайтесь. Я помогу, — он посмотрел на меня каким-то странным взглядом, что мне стало неловко. — Мне пора, девочки. Вечером пришлю вам сантехника.

Он также быстро исчез, как и появился.

— Хм, вот это дела. Ну ты даёшь, Настёна! Да он поди влюбился в тебя как мальчишка.

— Скажешь тоже, — я засмущалась, а потом улыбнулась: — Если это так, то я определённо ничего не понимаю в мужчинах. Зачем я ему?

— Да так, всё так. Он на тебя так смотрел. Просто глазами пожирал.

— Поэтому ты решила времени не терять и выпросила для нас сантехника?

— Ну а чо? Надо же, чтобы кто-то нам прочистил слив. А тут мужчина заинтересованный и наделённый властью.

Мы вместе рассмеялись над тем, как декан не знал, как предложить нам свою помощь.

— А ведь это приятно, — констатировала Алёна. — Пусть он и старше. Но ведь, посмотри, какой заботливый, предусмотрительный.

— Ох, Алёна. Хоть бы всё это осталось на уровне симпатии и помощи. Ещё одного Варшавского я не выдержу.

— Сергей Викторович показался мне порядочным человеком. Настя, нам надо ещё кофе. Надо срочно обсудить сложившуюся ситуацию.

— А как же пара?

— Опоздаем немного.

Спустя пятнадцать минут мы удобно устроились с кофе и ароматными булочками на скамеечке в нашем университетском городке.

— Слушай. Меня вот всё равно мучает вопрос. Почему он вернулся к Альфии? Ведь месяц назад они так тесно не общались.

— Их родители наверняка знакомы. Бизнес-элита нашего города тесно общается. Хорошо друг друга знает. Я уверена, что Макар и Альфия учились в лучших гимназиях. Вполне возможно, что даже в одной. Не исключено, что они знали друг друга с детства. Представляешь, какие деньги вращаются в их семьях. Может, его папа попросил присмотреть за девушкой партнёра. Такое сплошь и рядом. Чем только она его таким берёт? По мне так мымра мымрой. Занудная и высокомерная.

— Может ты и права. У них могут быть свои самые разные интересы, о которых мы даже не догадываемся. Но только одно точно я знаю — мне нужно держаться от Макара Варшавского подальше.

— Девочки тебе тоже самое хотели сказать. Они не знают, как к тебе подступиться, чтобы не обидеть. Как тебе всё рассказать. Это они специально устроили цирк в кафе. В подробностях изложили все известные истории с Варшавским. Девчонки на самом деле очень хорошие, добрые. Ты не думай о них ничего такого… Они точно не желают тебе зла. Ира у нас городская. Ну… она немножко на своей волне, всегда говорит, что думает. Но Ира всегда поможет, если надо. Всегда позвонит, узнает, как дела. Домой пригласит, по учёбе поможет, чаем угостит. А Галя и Злата, сама понимаешь, девчонки с маленьких городов. Многим таким девушкам просто приходится выживать, крутиться. Поэтому все привыкли держаться друг друга, чтобы не пропасть в большом городе.

— Хорошие девчонки. Талантливые, умные.

— И очень тебя любят. Ты им очень понравилась.

— Взаимно, — на сердце потеплело от Алёниных слов.

— Ты мне тоже очень нравишься.

— Спасибо большое, Алёна. Я не знаю, чтобы я сейчас без тебя делала. Но почему ты говоришь, что это девчонки хотели мне сказать про Макара. У тебя другое мнение?

— По правде? Я не знаю, Настя. По-моему, по уму нужно говорить, чтобы ты держалась от него подальше. Но по сердцу… он так на тебя смотрит. Вот честно, от его пронизывающего взгляда даже мне стало не по себе сегодня. Когда ты куртку надевала, он вернулся в зал и молча в стороне за тобой наблюдал. Я никогда не видела, чтобы парень так смотрел на девушку.

Глава 9

— Я тебя внимательно слушаю, Макар, — я ответила на звонок строгим голосом.

— Настя, ты где сейчас?

— Тебе зачем?

— Мне срочно нужно тебя увидеть. Ты почему не пришла на пару? С Фёдоровной нельзя шутить.

— Я сама разберусь со своей учёбой. А с тобой мы уже виделись сегодня. Забыл?

— Ладно… давай встретимся вечером, как я тебя и просил.

— Зачем, Макар? — от волнения мои ладошки вспотели.

— Мне многое надо тебе рассказать и объяснить кое-что.

— Ну что ты будешь мне рассказывать? У тебя есть девушка. Ты, давай, определись сначала, с кем ты. А потом мы с тобой поговорим. И, вообще, у меня сегодня много дел. И работа ждать не будет.

— Нет, мы встретимся с тобой сегодня. И это не обсуждается, Настя. Выбирай место: кафе или…

— Что? — я резко перебила его. — Что такое, Макар? Я что, твоя игрушка? Почему ты мне приказываешь? Я не хочу с тобой встречаться. Понимаешь это?

— Я бы так не сказал. Я зайду за тобой после окончания занятий.

— Макар, можешь не стараться. Я с тобой всё равно никуда не пойду.

— Пойдёшь, Настя, — проговорил он и отключился.

От возмущения я даже затопала ногами:

— Во даёт! Откуда у него столько уверенности?

— Это же Варшавский. Он сначала берёт, а потом разбирается, — хмыкает Алёна.

— Со мной у него такой номер не пройдёт.

— Идём на пару, а потом будем разбираться.

После занятий я быстро собираю сумку и выхожу в коридор, чтобы без приключений добраться в общагу. Макара на парах не было, возможно, он забыл и про свои планы на вечер.

Ага, забыл… как бы не так. Сложа руки на груди, стоит прямо у дверей и ухмыляется.

— Добрый вечер, Настенька!

— Хочется, чтобы он таким и остался.

— Так это от тебя зависит.

Макар подходит ближе и заправляет мне за ухо выбившуюся прядь:

— У тебя красивый цвет волос.

— Не ври. Обычный цвет, каштановый.

— Мне нравится. Особенно вот такие завитки, — он снова дотрагивается до моих волос. — Посидим в кафе?

— Поздно уже, видишь, темнеет рано. И у меня много своих дел. Я тебя предупреждала, Макар.

— Мы не долго. Не волнуйся, я потом провожу тебя до общаги.

— Макар, ты что, ничего не понял? Я никуда не пойду с тобой сегодня.

Обхожу его и направляюсь к лестнице. Он мешкает, вокруг нас уже собрались все заинтересованные лица. Варшавский, видимо, не решается меня остановить при посторонних. Но я слышу за собой звук шагов.

Он идёт за мной.

Я спускаюсь в раздевалку, становлюсь в очередь за своей курткой. Как назло, сегодня в расписании стоят вечерние пары почти у всех групп. Народ толпится в коридоре и внимательно наблюдает за нами. Слухи у нас распространяются быстро. Если уж декану всё известно, то что говорить про студентов.

В холле с двух сторон висят огромные зеркала в пол. Мы с Варшавским как на ладони. Отражаемся, так сказать, со всех сторон.

Макар не отходит от меня ни на сантиметр. Тесно прижимается и толкается вместе с гудящей толпой. Ждёт, пока я заберу свою куртку. Потом пытается помочь мне её надеть. Я не позволяю ему это сделать.

Но он всё равно, как бы случайно, касается пальцами моей шеи. На меня накатывает паника. Нет, я не боюсь его. Я боюсь себя.

Вижу, что недалеко от нас трётся Альфия. А что ей здесь надо? Она поглядывает на меня и немного хмурится. Но к Макару почему-то не подходит. Не знаю, что у них произошло, может, они уже обо всём поговорили…

Варшавский в её сторону даже не смотрит. Он поедает глазами меня.

— Ты настоящая упрямица. Ты можешь хоть раз в жизни довериться? Хоть одному человеку?

— А почему ты считаешь, что я никому не доверяю, — я застёгиваю замок на куртке. — У меня есть друзья, есть хорошие знакомые, с кем я могу поделиться чем-то своим. Но ты в их число явно не входишь.

— Ну да, я заслужил это, Настя. Ну, может, ты дашь мне ещё один шанс? И меня выслушаешь?

Он хватает меня за плечи и нюхает что-то возле моего уха.

— Фуух… Макар, прекрати. Ты видишь, что на нас все смотрят.

— Ну и что с того? Я что, не могу понравившуюся девушку поцеловать? Или хотя бы просто постоять рядом?

— Ты забываешь… девушка тоже должна быть согласна.

— А ты, значит, не согласна?

— Нет, Макар. Я против.

Я отхожу в сторону окна, чтобы спокойно проверить документы и ключи. И собираюсь подойти к нашим девчонкам, чтобы вместе с ними пойти домой. Хочу сделать шаг, но он преграждает мне путь.

Такое чувство, что он делает это специально у всех на виду. Чтобы всем показать, что я ему принадлежу. Не знаю, зачем ему это надо, но меня его действия ужасно раздражают.

Глава 10

Макар

— Ну что, отшила тебя девушка? — усмехнулся Аким.

— Не твоё дело, — гневно бросил в ответ, меня всегда нервировали дружки Альфии.

— А ты говорил — плёвое дело. Ну и что, что гордая. Захочу — девчонка будет моей. Получил?

— Заткнись. И без тебя тошно.

Альфия подошла к нам и что-то сказала на ухо Акиму.

— Аля, шла бы ты домой, — и она тоже в последнее время меня сильно нервирует. — Кажется, мы с тобой уже всё обсудили.

— Макар, ну подумаешь, выпендрилась одна ненормальная. Что ж из-за этого страдать. Поехали ко мне. Я тебя утешу, милый.

Она нежно провела пальцем по моей руке и призывно заглянула в глаза. Вот уж где подстилка. Все методы у неё хороши. Неужели не понимает, что невозможно иногда переступить черту, даже несмотря на сильное влечение.

Спасибо Настеньке. Меня неожиданно отпустило: к Альфии Апекс больше не тянет. Оказывается, бывают и другие чувства. Что-то посильнее влечения.

— Брось, Аля. У него травма. Говорил, и дня не пройдёт, как она влюбится в него. Будет бегать за ним как собачка. Не все мечты сбываются, правда, Макар?

— Тебе-то какое дело, Аким? Ты же вроде по Альке сохнешь? Так дерзай, она теперь свободна.

У меня зачесались кулаки. Очень захотелось ввязаться в драку. Показать этому ботанику, как надо бороться за девушек. Потом вспомнил, что я уже сегодня показал…

— А ты признай при всех — тебя сегодня Настя Кирсанова смело и открыто бортанула, — вмешался Роман, ещё один дружок моей бывшей. — Нам понравились бои без правил.

Камиль не вытерпел и высказался:

— А вам не кажется парни, что вас это совсем не касается. Кстати, не хотелось девчонок пугать. Мы бы давно разняли Настю и Макара. Но ваша компашка никого не подпускала к ним. Не хотелось устраивать в универе настоящую драку. Вам зачем это было нужно? Видосики свои снять?

Я обратился к Альфии:

— Не вздумай снятое выложить в историю.

— А что ты мне сделаешь?

— Я найду, как тебя достать. Не вздумай проверять мои границы. Ты меня знаешь, — я обвёл взглядом всех присутствующих и добавил: — Это, кстати, всех касается.

— Хорошо. Мы удалим видосы, — заявил Аким, — но ты при всех признаешь, что проиграл. Девчонка тебя сделала.

Матвей тоже вышел в круг и присоединился к нам с Камилем. И удивлённо спросил:

— Я что-то не понял, разве перед вами кто-то должен отчитываться?

— Нечего было Макару при всех языком трепать. А вот Кирсанова — молодец, поставила Варшавского на место, — напомнил Роман о случившемся.

— Давай, признавай поражение, Макарыч. И мы при тебе всё удаляем с телефонов, — послышались голоса из образовавшегося вокруг меня круга.

Подумать только, из-за этой заносчивой девчонки я стою тут и уговариваю пацанов стереть ненужную информацию. И ещё должен что-то при всех признавать.

Нет, так дело не пойдёт. Я вдруг вспомнил, что как только увидел её, сразу почему-то решил — она непременно будет моей.

— Стойте! Я ничего признавать не буду. Кирсанова Настя станет моей девушкой.

— Ха-ха-ха три раза! — заржал Роман, а за ним и все остальные его дружки.

— Спорим, она будет моей?

Алька неожиданно подлетела ко мне и бросилась на шею. И быстро-быстро зашептала на ухо:

— Макар, остановись, пожалуйста. Не надо этого делать. Я сама уговорю ребят удалить все видео, не волнуйся.

Я сбросил её руки с себя и поинтересовался у неё:

— Тебе-то какое дело до всего этого?

Она снова тихо заговорила, чтобы нас никто не услышал:

— Не хочу, чтобы ты с ней связывался. Она никогда не будет с тобой, а я тебя люблю. Ты же знаешь об этом, Макарушка.

— Это уж точно, я знаю про тебя всё.

— Макар, я же тебе вчера всё объяснила. Да и не подходит она тебе. Не пойми с какой провинции приехала. Посмотри, как она выглядит. Зачем она тебе вообще?

А вот это хороший вопрос. Если бы я только знал ответ.

— Не будет она твоей никогда, — лениво протянул Аким.

— Будет!

— Значит, спорим?

— Спорим.

— На твой метрач*.

— Зачем тебе второй? — удивляюсь я.

— На готовый метрач по сертификации. Лень делать самому. А ты если сам не сделаешь, так купишь.

— А ты, Аким, заранее уже уверен, что я проиграю?

— Даже не сомневаюсь. Я верю в Кирсанову и её неприступность.

— Ты забыл про нас, — напомнил Матвей.

— Точно. Мы поможем Макару выиграть, — подтвердил Камиль.

Все собравшиеся дружно зааплодировали, а Аким протянул мне руку:

— Какой срок?

Глава 11

— Настя, давай съездим в травмпункт, — Алёна об этом просила меня всю дорогу, пока мы возвращались в общежитие. — Какой ужас!

Пока я раздеваюсь, подруга причитает и громко охает.

— Да не пугай ты её так. Обычный синяк, — возмутилась Ира: — До свадьбы заживёт. Вот, надень тёплый халат, Настя.

— Да? А если у неё перелом ребра?

— Не придумывай, Алёна, — цыкает на неё Ира, — при переломе ей было бы тяжело дышать.

Я постепенно приходила в себя. Дышать и правда мне было легко. И вообще — боль чувствовалась только при наклоне тела вперёд.

Вот и хорошо, что так всё вышло сегодня. Теперь, наконец, он от меня отстанет. Всё решилось само собой. Больше мне не придётся выбирать: уступить ему или бежать куда-подальше от своих чувств.

Надеюсь, он не вздумает теперь ко мне обращаться. Или продолжать ухлёстывать за мной дикими и странными способами.

Да, всё верно. Только почему так противно ноет сердце? Почему у меня на душе ощущение потери? Почему мне кажется, что я навсегда потеряла что-то ценное.

— Войдите! — Злата, миниатюрная девушка, ошарашенно воззрилась на вошедшего невероятно высокого парня.

— Здравствуйте, девочки! Меня зовут Женя. И я учусь на пятом курсе медунивера. Кто тут у вас пострадавший?

У меня в груди что-то неприятно ёкнуло. Тут в целом вся ситуация не радовала, а ещё новости о нашей стычке с Макаром разносятся с невероятной скоростью по универу.

— Ты кто такой вообще? И кто тебя сюда прислал?

— Я — Евгений Медведский. У меня очень мало времени. Кого здесь надо осмотреть?

Отнекиваться было бесполезно. Надо выяснить, в чём дело и что от меня собственно хотят.

Я, невольно прижав руку к сердцу, подошла к нему:

— Евгений, вас кто прислал?

— А ты Настя? Я от Варшавского. Он мой друг.

Алёна встала между нами и нахмурилась:

— Дружок, значит. Так что же он сам не пришёл?

— Девочки, поверьте, он сильно переживает за Настю. Но ты бы его и на порог не пустила? — обратился он вдруг ко мне. — Давай, я посмотрю, что у тебя там.

— Что-то я не поняла? — недовольно проговорила Ира и подошла к нему вплотную. — Мы что, должны доверить свою подругу какому-то неизвестному студенту пятого курса?

— Отвечай давай, — пропищала Галя.

Девочки закрыли меня собой и стали окружать Евгения со всех сторон.

— Так, подождите, подождите. Первую помощь мы уже умеем оказывать. Если что-то серьёзное, то обязательно вызовем врача.

— Мы? Врача? Слушай, парень, шёл бы ты отсюда подобру-поздорову. А то, знаешь, как бы тебе самому эта помощь не понадобилась, — налетела на него Ира.

— Да, топай давай, — пхнула его маленькой ладошкой Злата.

— Без тебя справимся, — добавила Алёна.

— Стойте, девочки! Вы не понимаете всю серьёзность…

— Раньше надо было думать твоему дружку. На выход, Женя! — скомандовала Галя и вцепилась в его плечо.

Парень ловко выскользнул из рук девушки и быстро отчеканил на повышенных тонах:

— Так, дамы. Или я сейчас же осматриваю Настю, или вызываю "скорую".

Я снова подошла к нему:

— Не надо никого вызывать. Что ты хочешь осмотреть?

Евгений посмотрел мне прямо в глаза:

— Не бойся меня. Я аккуратно посмотрю.

Его голос был таким спокойным и внушающим доверие, что мне захотелось согласиться с ним. Тем более что мой бок нет-нет да и давал о себе знать. Мало ли что… Только вот можно ли доверять этому товарищу? Другу возмутителя спокойствия?

С другой стороны, не хотелось бы лишней шумихи с вызовом врача в общежитие. Придётся отвечать на неудобные вопросы. Что-то мне подсказывает, что у Варшавского проблем никаких не будет. А вот у меня - не факт. И так ноги подкашиваются, как подумаю о том, что видосы с нашей потасовкой могут уже набирать лайки в интернете.

— Я никого не боюсь, — я смогла не отвести глаз от пронизывающего ледяного взора этого гиганта.

— Вот и отлично. Девочки, попрошу на выход, — он, наконец, отвёл от меня свой голубой взгляд, снял куртку и бросил свою сумку на стол. — Быстренько, быстренько. Вы и так меня уже задержали.

— Настя, ты уверена? — поинтересовалась Ира недовольным голосом.

А Алёна её поддержала:

— Может, лучше настоящего врача пригласим? От Варшавского что хочешь можно ожидать…

— На выход, — отчеканил Евгений. — Где у вас здесь душевая?

Он исчез за дверью, а девочки налетели на меня.

— Настя, ему нельзя доверять. Он назвался другом Варшавского.

— Вы меня совсем не знаете, — громила снова появился в нашей комнате с полотенцем в руках.

Он показал жестом на дверь, намекая на то, чтобы девочки вышли. И закрыл за ними задвижку.

Глава 12

— Настя, подожди!

Не может быть… Варшавский совсем страх потерял. Я, конечно, догадывалась, что он не перестанет меня преследовать, но не думала, что это случится буквально на следующий день.

— Макар! Ты же не думаешь, что я буду вести себя с тобой по-прежнему? Как будто ничего не случилось?

— Ну, конечно, я так не думаю, — Варшавский отвёл взгляд и стал внимательно рассматривать свои руки. — Я вообще-то пришёл извиниться.

Ну да, у него всё просто.

— Ну, давай, извиняйся. Я тебя слушаю. Только, если можно, то побыстрее. Скоро лекция по SMM начнётся. Напоминаю, если вдруг ты не в курсе нашего расписания.

— Я в курсе. Я тоже иногда прихожу на пары, если ты заметила, — его тёмный взгляд снова заскользил по мне.

— Не замечала.

— Вот и я об этом. Ты ничего не замечаешь, что касается меня.

Ошибаешься, парень, ещё как замечаю. И глаза у тебя уставшие, и байка новая. А вслух говорю ему:

— Ты, кажется, что-то хотел мне сказать. Так говори.

— Сильно болит? — кивает он в сторону моей руки, которой я обхватила свою талию.

— Нормально.

— Ты же понимаешь, что я этого не хотел…

— А что ты хотел, Макар?

— Настя, ну давай начнём всё сначала.

— А ты, я надеюсь, понимаешь, что я не верю ни одному слову?

— Млин, ну что мне надо сделать, чтобы ты дала мне шанс?

— Оставить меня в покое, — процедила я сквозь зубы.

— Ну вот, старая пластинка… Мы уже говорили с тобой об этом.

— Вот и прекрасно. Значит, ты и сам всё знаешь.

— Настя, давай просто попробуем ещё раз.

— Интересно, это как? Снова припечатаешь меня к стенке и начнёшь лапать у всех на глазах. Ну, начинай. Смотри, сколько зрителей собралось, — обвела я рукой присутствующих.

— Да ладно, хватит тебе уже прикидываться, — его цепкий взгляд вслед за мной обвёл собравшихся студентов, а потом остановился на мне. — Тебе же нравились мои поцелуи.

— И что с того? — я наблюдала за торжествующей улыбкой на его лице, и мне от злости хотелось… расцарапать его физиономию. — Это абсолютно ничего не меняет.

— Я не хотел тебя толкать. Я же не нарочно.

— Зачем ты дёргал меня? — выдохнула ему прямо в лицо, потому что он подошёл ко мне вплотную. — Тебе нравится играть на публику?

— Мы снова не с того начали, Тростиночка. Прости меня, пожалуйста, — он нежно провёл тёплыми пальцами по моей щеке.

Я ударила его по ладони и попыталась обойти:

— Не смей меня больше трогать. Я не верю ни одному твоему слову! Оставь меня в покое! И не подходи ко мне больше.

Но в ту же секунду его сильные руки вернули меня на место, а его губы почти что прикоснулись к моим:

— Мы не договорили… А ты снова бежишь от меня.

— Слышишь меня? Я запрещаю тебе подходить ко мне, — прошептала я и непроизвольно вздрогнула: в его нежной ласковой улыбке — всего лишь кажущейся на самом деле — вспыхнуло что-то хищное.

— Хм… А что ещё ты мне хочешь запретить? — в глазах Макара зажегся настоящий огонь.

Его глаза стали ещё темнее. Опалив мои губы своим горячим дыханием, Варшавский тихо прошептал:

— Настенька, ну прости меня. Пожалуйста.

Я снова растерялась. Каждое слово мне давалось с трудом. Его руки нежно касались то моей талии, то ладоней, которые я не знала куда деть. Я чувствовала, что мои нервные окончания уже становятся в позу: и совсем скоро дрожь пронесётся по моему телу. От мужского мускатного запаха, от его участившегося дыхания, от невесомых касаний кожи, которая странным образом реагировала на него, у меня кружилась голова и путались мысли.

Макар тоже дышал беспокойно. У него на шее даже вены проступили. Он ещё сильнее сжал мою талию, от чего я пискнула.

— Прости.

Вот как можно было влюбиться без памяти в наглого мажора, которому позволено всё на свете.

— Макар, мы не можем быть с тобой вместе. Мы с тобой слишком разные. И в отношениях… — я на секунду замолчала, потому что он лёгким касательным движением прикоснулся к моим губам. — У нас с тобой разные представления об отношениях и жизни.

— А ты разреши нам.

— На нас с тобой смотрят, Макар.

— О'кей, давай выйдем отсюда.

— Я не хочу никуда с тобой идти, — прорычала я и попыталась вырваться.

Он схватил меня за талию, а я дёрнулась от неприятных ощущений. Удар всё ещё давал о себе знать.

— Где болит? Здесь? — его руки в очередной раз пробежались по моему телу. — Млин… Настя, ты хоть лечишься или нет?

— А тебе разве твой друг ничего не рассказал?

— Женя обычно немногословен.

— Я бы так не сказала. Он мне всё подробно объяснил.

Глава 13

Варшавский своё слово сдержал. Он не подходил ко мне ближе чем на метр почти две недели. Вежливо кивал головой при встрече. Не звонил и ничего не писал в мессенджере.

Пусть моё девичье сердце и томилось, но так было намного лучше. Я больше не оглядывалась с опаской по сторонам, не думала, как восстановить сбившееся дыхание или унять сердцебиение.

Я почти уже расслабилась и заново принялась строить свои планы на жизнь. Без Варшавского. Но в нашем универе произошло ЧП.

— Девочки, там что-то страшное случилось.

Алёна влетела в аудиторию запыхавшаяся и с испуганными глазами.

— Так, спокойно. Объясни, что тебя так напугало? — Камиль обнял её за талию. — Алёна, рассказывай.

— Там… Говорят, кто-то хочет спрыгнуть с крыши.

— С какой крыши? — я старалась переспрашивать спокойным голосом, но волнение подруги стало передаваться и мне.

— Видели, в нашем корпусе есть выступ снаружи между третьим и четвёртым этажами. Ну там ещё статуя какая-то неизвестная красуется.

— Зачётная мадам, кстати, — пошутил Камиль.

— Не смешно, — вырвалась из его рук Алёна. — В общем, в коридоре на третьем этаже, кажется, собрался весь наш универ. Не протолкнуться. Я только поняла, что одна студентка стоит на этом выступе, а её пытается спасти какой-то парень.

— Как она там оказалась? — Камиль перестал улыбаться.

— Точно не знаю, но кто-то сказал, что она не сдала зачёт. И ей теперь грозит отчисление. Впрочем, рядом шептались другие девочки… Говорят, всё из-за красивого парня.

— Ребята, быстрее. Там наверху… наши Ирка и Макар, — Фёдор размахивал руками и ругался на всю аудиторию: — И чего её только понесло на эту крышу. И этот Варшавский — ещё один герой нашёлся! Решил поиграть в крутого парня. Кирпич крошится на фасаде и отлетает. Спасатели уже в пути. Хоть бы успели вовремя.

— Ира! Ааа! Не может быть! Вот почему она грустная ходила в последнее время, — воскликнула Алёна.

Камиль тут же рванул к выходу, а следом за ним — все наши ребята. Только я успела ухватить нашего старосту за рукав и совершенно спонтанно спросила:

— Федя, Макар разобьётся? Да? А Ира? Почему она? Я же с ней утром говорила…

— Идём скорее, Настя. На месте разберёмся. Всё хорошо будет с твоим Макаром.

Фёдор схватил меня за руку и потащил к двери. Мы поднялись на четвёртый этаж, чтобы из окна другой аудитории посмотреть, что на самом деле происходит внизу на этом проклятом выступе со статуей.

— Девочки, привет! Мы только что обо всём узнали.

Злата и Галя подлетели к нам и сразу забросали вопросами:

— Что случилось? Зачем наша Ирка туда полезла? У неё что-то дома случилось?

— Да мы сами пока ничего толком не знаем, — ответил Фёдор и добавил: — Ну всё. Теперь точно все будем у Фёдоровны зачёт до самой весны сдавать.

— Это ты о чём?

— Мы с Фёдоровной как раз вместе шли. Она спешила в деканат, а я на пару. И тут это на крыше… Она уверена, что Варшавский таким образом хочет сорвать колок. Она так и сказала: ему ведь ничего не будет, у него иммунитет на отчисление. А вот оболтусы сегодня ничего не напишут. Она думает, что парни сговорились. Пообещала всей нашей группе большие проблемы.

— Она совсем что ли? — удивился Матвей и закашлялся, тяжело дыша, он, видимо, тоже спешил наверх, когда узнал, что друг в беде. — А как же Ира? Решила тоже в этом шоу поучаствовать с Варшавским на пару? Ей это зачем?

— Я не успел об этом спросить. Сразу рванул в аудиторию, чтобы предупредить ребят. А где Камиль?

— Девочки, он уже тоже там, — прошептала побелевшими губами Злата. — Нет, этого не может быть… Ира не может… Что-то нехорошее случилось…

— Наверняка есть всему объяснение, — твёрдо сказала Галя. — Ира так не может поступить. И никто меня в обратном не переубедит.

Я прижалась к стене, так как у меня в глазах резко потемнело. Сердце неприятно заныло. Жалко было Иру. Не представляю даже, что её толкнуло на этот дикий поступок?

Да что тут врать самой себе? Если и с Макаром что-то случится…

— Настя, ну что ты стала истуканом! Помоги нам. Ребята шторы сорвали в соседней аудитории. Надо верёвку сделать из них, — больно толкнул меня в бок Ян.

— Ты их видел? — мой голос дрожал, а слова давались с трудом.

— Нормально всё. Стоят у стены, прижавшись. Просто от большой нагрузки часть козырька отвалилась.

— А статуя?

— Стоит, будь она неладна. Эта богиня Слава во всём и виновата. Птички её облюбовали. Вот кот и полез за ними, а Ирка, добрая душа, спасла его от гибели.

— А где кот? — я стала заикаться.

— На руках у неё, паршивец, устроился. И сидит, даже не рыпается.

— Ребята, ну где вы? Скорее! — закричал Роман. — Ещё одно крепление развалилось. Рядом с Макаром. Что там с верёвкой?

Я с трудом поборола тошноту и принялась помогать Яну. Пока руки были заняты, мысли о Макаре немного сбавили обороты. Но когда ребята стали обматываться импровизированной верёвкой, я снова разволновалась.

Глава 14

— Вставай, Настя! Да вставай же! Все живы!

Я смотрела на Алёну и ничего не понимала. Шум в ушах не прекращался. Наоборот усиливался с каждым ударом сердца.

Я с трудом поднялась на ноги. Подруга почему-то нахмурилась и дотронулась до моего лба:

— Что случилось, Настя? У тебя температура?

— У меня всё хорошо. Как Макар? Он… — я запнулась на полуслове: — Как Ира?

— Всё хорошо. Наши ребята помогли им выбраться. Никогда бы не подумала, что Роман может быть таким изобретательным, — сказала Алёна и добавила после небольшой паузы: — И смелым!

— Так там же… Такой грохот стоял, — я закрыла уши руками, потому что боль пронзила мою голову насквозь.

— У тебя сильный стресс, — обняла меня подруга. — Да это кирпичи полетели, задели с грохотом подоконник внизу. А девчонки наши крик подняли.

Алёна загадочно улыбнулась. Я вслед за ней перевела свой взгляд на дверь. Макар собственной персоной со скучающим видом подпирал косяк, растирая свои ладони.

Его улыбка заставила моё сердце замереть. Я хотела подойти к нему, но не осмелилась. Все мои планы рассказать Варшавскому, как я переживала и волновалась, с треском провалились. Глядя на его довольную физиономию, я подумала, что он только посмеётся над моими чувствами.

Он сам приблизился ко мне, порывисто обнял и замер. Мне даже показалось, что в повисшей тишине я услышала, как глухо, но быстро стучит его сердце.

— Давай, Настюша, выдыхай уже. Всё спасены, — по его интонации я поняла, что он снова улыбается. — Настя, ты слышишь, что я говорю?

Я лишь спрятала свое лицо на его груди и глубоко вздохнула.

— Эй, девочка, да ты вся горишь, — он аккуратно погладил меня по голове.

— Я говорила ей вчера, чтобы окно закрыла. Нет, делала свою растяжку на сквозняке, — заворчала Алёна. — А ты что здесь делаешь?

— Тебя не спросила, — услышала я за спиной неприятный голос Альфии.

Я почувствовала, как Макар мгновенно напрягся. Пожалуйста, сделай так, чтобы она ушла. Я до сих пор прийти в себя не могу, не хватало ещё, чтобы они сейчас на моих глазах целоваться начали.

— Альфия, ты что-то хотела? — довольно грубо спросил у неё Варшавский.

— Милый, как ты? Ох, я так волновалась. Я так волновалась. И всё из-за этой идиотки и её кота, — я скорее всего это придумала, что она прижалась к моей спине, но ощущалось это именно так.

Её приторный сладкий запах окутывал с ног до головы, а в спину впивались иголки. И ещё меня почему-то тошнило.

— Всё в порядке. Камиль расскажет тебе все подробности. А сейчас я попрошу тебя уйти.

Я ещё крепче обняла Макара. Как-то само это вышло. Я почувствовала, как он на секунду замер. И тут же в ответ погладил меня по спине.

— Макар, ты сильно пожалеешь об этом, — процедила Альфия сквозь зубы.

Это вышло у неё так… омерзительно что ли. И я снова поёжилась.

— Ты вся дрожишь, Настя. Идём, тебе срочно надо домой.

— Я не могу. У нас ещё пары.

— Какие пары, у тебя температура зашкаливает. Так, ты поедешь ко мне. У вас в общаге нет никаких условий, чтобы болеть.

Как будто бывают специальные условия для болезни, усмехнулась я про себя. Но сопротивляться не стала — Варшавский заставил меня сдвинуться с места. Я сделала шаг и столкнулась с Альфией. Она больно наступила мне на ногу.

— Ты это специально сделала, Апекс, — налетела на неё Алёна. — Уйди с дороги.

— Пусть Макар скажет это сам.

— Аля, между нами всё закончилось, — спокойно произнёс Варшавский, свободной рукой отодвигая её в сторону. — Нам с Настей действительно пора идти.

— Это твоё последнее слово?

— Если ты имеешь в виду себя, то да. Я своё мнение не поменяю.

— А ты и рада! — наскочила Альфия на меня. — Уже спишь и видишь как обосноваться в квартире Варшавского. Понаехали тут со своих деревень…

Не знаю, что она хотела сделать. Просто дотронуться до меня или, может быть, хотя бы ущипнуть, но Макар ловко перехватил её руку. И почти что зарычал, что мне снова пришлось прятать лицо у него на груди:

— Ещё раз хоть пальцем дотронешься до неё, пеняй на себя. Я тебе всё сказал, Аля. Настя, что стоишь, идём, — он потянул меня за руку. — Иначе придётся врача прямо сюда вызывать.

Мы вышли в коридор, и на нас тут же налетели наши одногруппники. Стали прыгать вокруг нас и обниматься друг с другом.

— Ребята, тише. Видите, Насте плохо.

— Что случилось? — спросил Фёдор. — Ты вся горишь. Переволновалась, подруга. Ты отвезёшь её?

— Отвезу, не беспокойся. Ты лучше уладь дела с МЧС. Чтобы нас не дёргали с допросами. Если не получится, тогда отца подключу.

Староста согласно закивал головой. И мне даже стало немного легче. Ребята приняли меня в свой коллектив. Все одногруппники относились ко мне по-доброму и с большим вниманием.