Чужая измена

Глава первая. Кир, исчезни!

– Исчезни! – Самсонов шипит сквозь зубы, едва я переступаю порог его кабинета, выдерживает длинную паузу и нехотя добавляет. – На время, Кир.

– Хм, – что-то подобное я предвидел, поэтому просто жду подробностей. По сторонам не глазею. Каждую мелочь в кабинете начальника и по совместительству боевого друга я давно изучил, ничего интересного.

Стол посередине, шкафы вдоль стен, между шкафами сейф, кресло в углу. Обычная обстановка, удобная для работы, хотя и не типичная для Самсонова, он Плюшкин по рождению, любит копить барахло. А тут ни картин, ни цветов, ни сувениров на полках. Фотография, правда, одна имелась. На столе, в рамке.

– Тебя видели, Кир? Что ты ко мне пошел, видели?

– Андрей, ты в себе? Шарик с роликом в мозгах соедини. Маркиза по селектору объявила, что ты меня вызвал. Если и не увидели, как иду, то услышали.

– Дура. Уволю! Но ты ведь не сразу… ты же понимаешь, – зуб даю, Самсонова кроет дикая паника, хотя он и старается держаться.

– Нервы на меня не трать, Самыч, – не следовало дразнить Самсонова, с последним поручением я накосячил и, похоже, это всплыло. – Никто меня не видел. Подумают, что я в кафе спустился. Обеденный перерыв. Все уже там.

– Уходи через комнату отдыха. И сразу в аэропорт. Седьмой маршрут.

– Седьмой?

– Оглох?

– Да вроде нет, – дергаю плечом, как сломанная кукла, дела обстояли даже хуже, чем я поначалу решил. Черт меня попутал нарушить собственные же принципы. Ответка прилетела слишком быстро.

– В аэропорт, – повторяет Самсонов и отворачивается к окну, давая мне несколько секунд на то, чтобы раствориться в пространстве без остатка.

Исчезнуть из его кабинета, из привычной жизни, из города. Не работает здесь больше сотрудник Кирилл Нагорный, специалист по чужим изменам. И не работал никогда. Делаю три шага до двери в комнату отдыха, пять шагов до балкона, прыгаю вниз, второй этаж да с моей подготовкой, легко. Еще пять шагов до незаметной калитки в углу двора. Не беру машину со стоянки, я ведь на обеде.

Самсонов что-нибудь придумает про мое отсутствие для остальных и для Маркизы, своей секретарши. Например, скажет, что отравился ценный сотрудник винегретом в кафе, так поплохело, что сразу на скорой в больничку. В нашей компании это обычное дело. Внезапно заболеть. А то и не выжить после обеда.

Седьмой маршрут предполагал полную ответственность джина за свою жизнь. Как хочешь, так и спасайся. Бегом, ползком, на крыльях… Контора, промышляющая промышленным и персональным шпионажем, всегда в стороне. С деловой белоснежной репутацией, проверенной годами. Стабильность, солидность и секретность.

Когда Самсонов придумал называть своих поисковиков джинами, от английского выражения “поисковая машина”, многие смеялись. А потом привыкли. Кирилл Нагорный лучший джин в офлайне, то есть в поле. Вернее, был, пока не наделал глупостей. В настоящий момент я просто придурок, за которым охотятся и обязательно найдут.

Автостанция, ближайший автобус до райцентра, на одной из остановок выхожу, возвращаюсь через заснеженный лес к дачному поселку. Те редкие попутчики, кто вышли на остановку раньше, уже разбрелись по своим дачам, затопили бани и камины. Меня вряд ли кто запомнил. Мой дом стоит на отшибе, в поселок я не заглядываю.

У каждого джина есть тайное убежище. Документы, деньги, все необходимое для незаметной жизни. Можно отсидеться хотя бы пару дней, но я переодеваюсь и вывожу из сарая старый мотоцикл. До аэропорта в соседнем городе я доберусь, он недалеко, а там как повезет. На моей стороне опыт, зима и предновогодняя суматоха. Шанс скрыться есть.

На месте охотников за мной, я бы взял под контроль все аэропорты в ближних городах. Может и возьмут. Если игра пошла крупная. Глупо схлопотать по мозгам, когда не знаешь, какой козырь у тебя имеется. Мой козырь – старая флешка, прихваченная из сейфа Мясницкого, врага нашей конторы. Ну и моего, так уж вышло.

Впрочем, напрасно я продолжаю считать контору своей. Привычка. Я сейчас иду седьмым маршрутом. Нет ничего нашего на неопределенный срок у джина Кира. Сам по себе колобок. Спасибо Самсонову, что дал шанс сбежать. Мог бы сдать с потрохами. Хотя, зря я так. Андрей сто раз мог бы меня продать, подставить на любом деле, если бы захотел.

Правила пишутся кровью. Одно дело знать это, а другое – прочувствовать на своей шкуре. Запрещено брать из сейфов, хранилищ и тайников любые предметы, если не собираешься пускать их по прямому назначению. Ну там, закопать владельца, поторговаться, получить выкуп. А я взял. Влез к Мясницкому в квартиру, которую он тщательно от всех скрывал, и нашел схрон.

В тайнике было полно документов, я их сфотографировал, сложил, как лежали, и взял эту чертову флешку. Флешки хранились в стеклянной колбе, новенькие, блестящие, как разноцветные камешки. Я зачем-то встряхнул колбу и наверх выскочила одна, серая, древняя флешка. Уж очень не сочеталась с остальными. А все, что не сочетается со средой, стоит больших денег.

Теперь поздно загоняться и рассуждать, что любопытство может лишить головы. Поздно ругать себя за то, что выбрал чужие измены способом заработка. Да и зачем ругать, дело сверхприбыльное. Залягу временно на дно, выжду. Продам пару-тройку пикантных секретов, наберу рейтинг заново. А может стану пекарем или автосервис открою.

Отвлекаю себя от мрачных мыслей, а сам выискиваю глазами место, куда спрятать мотоцикл. Не то, чтобы жалко машинку, она свое отбегала, но если ее быстро обнаружат, мне же хуже. Въезжаю на полном ходу в сугроб между елками. Укрываю ветками и набрасываю снег. До весны спи, друг. Заберу, если никому не пригодишься раньше.

В аэропорту яблоку упасть негде. Не сидится людям дома рядом с украшенной елочкой. Кому-то нужны пальмы и теплое море. А кому-то – горные склоны. Беру билет в Мурманск в бизнес-класс. Прячусь в вип-зале. Жду начала посадки. Повезет, так увижу северное сияние. И тотчас понимаю, что сияние в этот раз вспыхнет для кого-то другого.

Глава вторая. Добрая фея Венди

Утром меня ждал сюрприз. Открываю глаза и вижу сидящую в кресле, недалеко от кровати, симпатичную молодую женщину. Сказал бы девчонку, но раз замужняя, то женщина. Задаюсь опять вопросом, каким чудом Леха на ней женился? Они не просто с разных планет, они из противоположных галактик, дальше друг от друга, чем солнце и земля.

Сомневаюсь, что Стелле, то есть Венди, надо бы привыкнуть скорей, не нашлось бы мужа побогаче и посолиднее. Не ослепительная красавица, но что-то есть в ней, цепляет, да и такой домина в качестве приданого любую сделает выгодной партией. Значит, голимая корысть. И вряд ли только с Лехиной стороны. Если он был рад сбагрить первому встречному свою супругу. А крутой машиной пользовался в свое удовольствие, не стеснялся.

Меня пристально разглядывают и я включаюсь в игру. Не пытаюсь понравиться, смотрю на Венди как на затейливо устроенный одуванчик. Темно-каштановые волосы волнами по плечам, голубые глаза, аккуратный носик и пухлые губы. Бирюзовое вязаное платье-свитер скрывает фигуру. По замыслу я должен был смутиться?

Застали заспанного, неумытого-небритого, да еще и голого. Вчера после душа я так и бухнулся спать. Мне, по большому счету, наплевать. Стесняться своего мужского естества я давно разучился, в казарме это не принято, и запросто откидываю одеяло. Может девочка соскучилась по мужской ласке? Если муж редкий гость в семейной постели.

– Кирилл Нагорный, тридцать шесть лет, бывший спецназ, секретное подразделение. Для старых друзей – Горыныч, для клиентов – джин Кир, лучшая ищейка Самсонова, сейчас в розыске по заказу Мясницкого, я ничего не забыла? – Венди вскидывает голову и проговаривает мои данные медленно, демонстративно загибая пальцы.

– Польщен. Так много ты обо мне знаешь. И кем ты хочешь, чтобы я стал для тебя? – без лишних поворотов лезу напрямик как медведь. Если малышка потрудилась выяснить мою подноготную, да еще так быстро, то идеи, как меня использовать, у нее наверняка имеются.

– Поработаешь по своему профилю.

– Цена вопроса?

– Твоя жизнь.

– Не слишком ли кроваво для нежной искательницы приключений?

– Согласен?

– Поторговаться, я так понимаю, не получится? – спрашиваю с долей иронии, наш разговор меня забавляет. Пинг-понг. По большому счету, я и сам хотел подобного расклада. Остаться в этом доме, выждать. Мне принесли на блюдечке спасение. – Что требуется разузнать?

– Ты ведь уже догадался, – фыркает Венди. Умная девочка.

– Тайники этого дома?

– Начни с кабинета. Он на втором этаже, где библиотека.

– Хозяин барин. Хозяйка. После кабинета что?

– А ты с чего бы начал? – нотки насмешки в моем ответе Венди уловила, среагировала правильно.

– С чердака.

– Почему? – на миг Венди выходит из образа высокомерного работодателя, превращается в любопытную девчонку.

Прикидываю, сколько ей лет? Двадцать? По общему облику да, но взгляд выдает, недетский взгляд, слишком острый временами, наверняка больше. Двадцать пять? Двадцать семь? Не успел у Лехи спросить, радовался, что шкура цела. В целом, то, что я вижу, мне нравится. В другой обстановке игра была бы другая.

– Почему с чердака, – нетерпеливо переспрашивает Венди.

– Чтобы почувствовать дом целиком.

– Как это?

– Дом это как одежда. Возьмем, например, пальто. Ты надеваешь и сразу чувствуешь, в каком кармане тянет, где жмет, мало или велико.

– Тайники это набитые карманы?

– Точно. Пять за догадливость.

– Делай, как считаешь нужным. Главное, найди. Будешь специально затягивать поиски, врать, я пойму. Тогда не обессудь, сдам тебя.

– Не буду затягивать, не ешь меня, добрая фея. Готов служить верой и правдой. После завтрака, – я надеваю маску недалекого громилы. Так всем проще.

– Приступай. Насчет доброй феи… Это не про меня.

– Ты одна в этом доме?

– Завтра приедут двое, домработница и охранник.

– Не здорово. Я при них должен искать тайники?

– Они проверенные люди. Их можешь не опасаться. Скорее твой Алексей тебя сдаст.

– Не успеет. Он в отпуск уехал. На море, – говорю с умыслом, но Венди не обращает внимания. Тогда добавляю аргумент. – В приятной компании.

Очевидно, что похождения Лехи Венди явно до лампочки, даже сказала, что твой Алексей, а не мой друг. Меня это устраивает. К тому моменту, когда доберутся до Лехи, подняв мои школьные и студенческие года, я должен как Мюнхгаузен вытащить себя за волосы из болота. Найти тайники в этом доме и взять первым скользкую рыбу Мясницкого за жабры.

– Время пошло, – произносит Венди заезженную фразу и я смеюсь. Какая грозная у меня спасительница. Если прижать к стене, останется грозной? Целуется хорошо? Губки-то аппетитные. Венди сердится. – Что смешного я сказала?

– Это у меня нервное. Не обращай внимания. Комп в доме найдется? Выделишь?

– В кабинете есть ноутбук. Пользуйся. Он без пароля.

– Ты ищешь документы или что-то еще?

– Что еще? – не понимает Венди.

– Драгоценности, деньги, номера секретных счетов, компрометирующие фотографии, подлинники предметов искусства, – я загибаю пальцы, подражая Венди. – Люди прячут многое. Даже старые игрушки, берегут детскую память. Иконы, книги, коллекционные монеты, оружие. Прячут украденные вещи, какие-то улики.

– Ты все это находил?

– Находил. Пачками.

– Вот и найди. Если сможешь.

– Найду. Чей это дом?

– Зачем тебе? Какая разница?

– Ускорит поиски.

– Это дом моего деда. Я ищу документы. Любые. Остальное, как получится. Найдешь деньги – твои.

– Спасибо, – бью себя кулаком в грудь в знак особой благодарности. – Век помнить буду.

Я вполне обеспеченный человек, на безбедную жизнь, да и на роскошную, мне хватает, могу вообще не заморачиваться тяжелым трудом. Просто хорошо знаю, что роль сироты самая выигрышная. Вот и Венди решила, что я нуждаюсь в деньгах. Ради них потрошу сейфы. И буду работать усерднее, если помахать пачкой крупных купюр перед моим носом.

Глава третья. Щенок на Новый год

Старик провожает меня до крыльца, крепко жмет руку. Показывает в сторону леса, там дальше большая деревня, есть автобусная станция. Автобусы только днем, зато хорошие, современные. Я киваю, понимая, что старик мои сомнения увидел. Оставаться или сбежать. Мне своих проблем хватает, надо ли ввязываться в чужие?

Не зря Леха не хотел здесь появляться. Спинным мозгом чувствовал, что за него никто не вступится, если разборки начнутся. А похоже, что начнутся. У меня тоже нюх на разборки. Венди очень проблемный персонаж. И напрасно я себя убеждаю, что мне все равно деваться некуда. Россия большая и автобусы хорошие.

– Заглядывай в гости, коли делать будет нечего, – говорит на прощание старик. – Иван Сергеич я. На праздники уеду в город. Но быстро вернусь. Коробку-то дать? В которой щенки сидели?

– Дать.

– Ага. Не думай, лишнего не сболтну. Помог бы ты Венди. У нее руки связаны. Деда скоро выпишут, тогда и уйдешь.

– Спасибо. С новым годом вас. Загляну как-нибудь.

– Звать-то как тебя?

– Кирилл.

– С наступающим, Кирилл, – Иван Сергеич уходит в дом и я неторопливо иду обратно.

Кое-что для меня прояснилось. По крайней мере, Венди меня встретила с пистолетом правильно. Ждала других гостей. Если завтра приедут двое ее работников, то мы уже небольшая армия. И щенок-сосунок. Никому нас не взять голыми руками. Такие дурацкие мысли вертятся в голове, пока пробираюсь через кладбище.

Глупость не приходит одна, тянет за собой следующую. Флешка, прятки, щенок. Может, это возраст? Подкрался незаметно. Мне пора на покой? Состарился и не понял, что уже не скакун. Надо бы уточнить аккуратно, кто так быстро и точно слил Венди информацию обо мне. Не сама же она копалась в интернете, там моих заслуг не найдешь. Особенно про спецназ.

Имя деда необычное, Арнольд Виленович, если бы встречал, запомнил бы. И в то же время интуиция говорит, что могли пересекаться. Мир секретов, которыми я занимаюсь, не так уж велик. Никому не интересны тайны простых людей, зато всем нужны тайны тех, у кого на счетах лежат увесистые суммы.

Жаль, не спросил фамилию Арнольда Виленовича, опасался показать свое заинтересованное любопытство. Первичные данные имеются, отыскать можно. Уравняю наши позиции с Венди. Загибать пальцы я тоже умею. За размышлениями не замечаю, что уже иду по поселку.

У шлагбаума стоит микроавтобус, смена охраны. Парни ленивые, прав Иван Сергеич, не торопятся, перебрасываются шутками. Наблюдаю из-за угла дома. Один явно новенький, оглядывается, присматривается, задает вопросы. Остальные парни к нему относятся с недоверием и на вопросы отвечают неохотно.

За мной вряд ли этот товарищ прибыл, а вот к Венди запросто. Дело нечисто, если огнестрел. Меня вот как-то угораздило здесь оказаться. Как там, рыбак к рыбаку притягивается? Один гонимый лопух нашел партнерку по несчастью? Жаловаться грешно, мой плен прекрасен. Симпатичная девочка и вкусно кормят.

Щенок сладко спит и даже не вздрогнул, когда я устраиваю его под елкой. Кстати на глаза попадается обрывок красной атласной ленты, завязываю щенку поперек пузика. В своей спальне снова застаю Венди. Сидит неподвижно, смотрит на ладони. Опасалась, что не вернусь? В общем-то, правильно опасалась. Я до сих пор в сомнениях, оставаться ли.

Человек утренний и человек вечерний это две большие разницы. Утром человек верит, что планы, которые он себе на день сочинил, исполнятся в точности. А вечером, даже если планы выполнены, человек бывает разочарован их никчемностью. Потому что планы планами, а жизнь идет своим чередом и она вовсе не про планы.

– Я хотя бы знаю, кто за мной гоняется, а ты своего преследователя знаешь? – спрашиваю резко и застаю врасплох. Венди вздрагивает и отворачивается.

– С чего ты взял, что меня преследуют? Я здесь недавно и никому не интересна.

– Откуда взяла информацию обо мне?

– Ниоткуда.

– На улицу не выходи, там охранник новый нарисовался. А кроме тебя пасти в поселке некого.

– Может он на замену.

– Венди, сладкая моя, извини, горькая, – я ржу над тем как вскинулась девчонка. – Мы волей судьбы в одной лодке оказались. Хитрить теперь ни к чему. Тебя пасут.

– Меня дедушка попросил отыскать документы. Их спрятал не он. И толком дед не знает, почему вдруг они понадобились. Этот дом он купил. Несколько лет назад. Со всеми потрохами и тайнами. Видимо, решили, что он нашел бумаги. Я вообще ни при чем.

– И ты уверена, что дед ничего не нашел?

– Иначе зачем следить за мной? И стрелять по… – Венди прикусывает губу. Все ж не хочет всю правду сказать. Не вызываю я пока доверия.

– Я в курсе, где сейчас Арнольд Виленович. Он мог сам пальнуть, чтобы имитировать нападение и укрыться.

– Нет, меня бы он не стал так подставлять.

– Не стал бы, – я хмыкаю, подозревать Венди в нелюбви к деду нет оснований, но до полной искренности явно далековато. Картина не складывается.

– Ты наглеешь! Это вообще не твое дело, между прочим. Если и пасут, не обращай внимания.

– Все, что может помочь поискам, мое дело. Ты ведь хочешь результатов.

– Ладно, – сникает Венди и я за каким-то чертом жалею ее. – Спрашивай, я расскажу то, что знаю.

– Вот это правильно. Молодец. А раз молодец, топай за подарком, под елкой лежит. Завтра начнем серьезный разговор.

– Подарком? Мне?

– Вообще-то Новый год. Маленьким и послушным девочкам положены подарки.

Венди колеблется, возразить мне насчет маленькой девочки или бежать за подарком. Побеждает все-таки любопытство. Вздернув подбородок, выходит из комнаты. Не сомневаюсь, что за дверями стремглав кидается к елке. Щенок оказался хорошей идеей, слышу, как Венди верещит от восторга, сюсюкает и причитает.

Наконец-то спасительница ведет себя как и должна вести юная особа. Ей бы в куклы играть, а не пистолетом размахивать. Что-то в ликующих криках мне кажется знакомым, я невольно напрягаюсь. Что это мне напоминает? С ходу ничего не проясняется. Скорей всего, это неважное, неяркое воспоминание, если затерялось в глубинах хранилища, именуемого памятью человека.

Глава четвертая. Парочка из ада

Несколько иной расклад, чем выстраивался утром, меня настораживает. Девчонка с пистолетом, это одно, группа товарищей за ее спиной, совсем другое. У них могут быть свои интересы, корыстные или мифологические. Поэтому встретив Котю там, где ему по всей логике, сложно было оказаться, я заколебался. Оставаться ли мне здесь на Новый год.

Могу и я позаимствовать на время у Венди машину, уехать в любой санаторий и там перекантоваться. Можно даже не заселяться, не светить документы, новогоднее веселье обычно выплескивается на улицу и всем гостям рады. Подцепить кого-то и не гадать, что за странные дела творятся в этом доме.

– Мужики, обедать идите, до новогоднего застолья еще далеко, – в гостиную заглядывает Наталья, жена Коти, и я удивляюсь еще раз.

Не ожидал, что увижу обычную тетку за сорок, слегка полноватую и с веснушками. В гладких русых волосах, закрученных в узел, видны седые прядки. По салонам красоты явно не шляется. И губы не красит. Странный выбор. Специалистом Степанов был по другим женским типажам.

– Идем мы, Наточка, – добивает меня Котя. – Голодные же.

После вкусного обеда день тянется бестолково. Венди где-то затаилась, а я решил составить план работ и брожу по дому, удивляясь его многоуровневому устройству. Не иначе как гигант мысли это все построил. Освещение, обогрев, общее разумное удобство. Многими технологическими приспособлениями жильцы не пользуются.

Гостевые комнаты довольно далеко от хозяйских, забота о прислуге, для нее отдельный отсек, ну и все прочие причуды олигархов. Бассейн, сейчас пустой, музыкальный салон, зал для танцев. В какой-то момент мне надоедать проверять, что еще имеется.

Я, конечно, все это видел, и не только в кино, даже успел устать от этого разнообразия удобств, проживая за границей. Поэтому на родине подобного комфорта для себя любимого не стал исполнять. Хочется бассейна и завтрака в постель – проще снять номер в пятизвезднике на недельку. Через три дня стошнит от обязаловки все это потреблять.

Дом строился для любимой женщины, это бросалось в глаза. Чтобы ей было чем похвастаться, где понежиться и куда потратить время. Я даже слегка завидую этому мужику. Чтобы так сильно и нежно любить, много душевных сил надо. Вряд ли останется энергия на кого-то еще. Может поэтому Венди такая нервная? Мужья, бывает, ревнуют своих жен к детям.

Я не мог бы сказать про себя с открытым сердцем, что способен на такую любовь. По-настоящему способен, не на словах. Без ерничанья, претензий и условий. Где взять такую женщину? Где их вообще берут? К своим годам я разуверился в идее половинок и долгоиграющих отношений. Человек человеку трамвай, подвез и досвидос.

Котя опять находит меня и тащит за праздничный стол. Традиция же. Слушать толпой куранты и пить шампанское. Я не против, заняться тайниками еще успею. Мне, как надувной лодке в океане, спешить некуда. Океан сам позаботится, выкинет на берег. Стол накрыт в столовой. Я замираю на пороге. Это просто невообразимое зрелище. Лучшие рестораны сдохнут от зависти, если увидят.

Я азартно потираю руки, кто ж не любит повеселиться с вкусной едой. Точно не я. Когда четверо сидят за столом, дружно поднимают бокалы с игристым напитком и желают счастья друг другу в следующем году, то создается ощущение семьи. Детеныш, родители, собака, мигающая елка… Все милые и сердечные. С добрыми пожеланиями.

Венди могла бы сойти за дочку Натальи, хотя они абсолютно не похожи. Венди порывистая, решительная, требовательная, а Наталья услужливая и приветливая. А еще испуганная. И страх в ней давний, выдает себя через привычное поведение. Наталья время от времени окидывает быстрым взглядом комнату, словно ждет нападения, вздрагивает, когда щенок пытается тявкнуть.

– Давайте, Кирилл, я вам еще пельмешков подкину, – Наталья следит, чтобы моя тарелка не пустовала. А Котя подливает горячительного.

– Давайте, – я протягиваю тарелку, пельмени реально вкусные. Как и любое блюдо на столе. – Заодно переходим на ты. Пельмени нас породнили.

Наталья не интересуется, кто я такой, почему сижу с ними за столом, ухаживает, заботится. И Котя довольно лыбится, гордится женой. Я прикидываю, чем прославился Степанов за последний год, и не нахожу достойных фактов. В подпольном казино и то не появлялся, правда, я сам раза три всего там был. Хозяин казино меня не любит, знает, что проигрываю я для вида и мало, а выигрываю по-настоящему и много.

Поговаривали, что Котя устроился в банк в охрану и быстро продвинулся, но слухи не подтвердились. Впрочем, если он охраняет Венди, то получается работает официально и круглосуточно, не до азартных игр. Зато может вкуснейше питаться и пялиться в телевизор новогодней ночью.

– Ну вот, что это, – возмущается Наталья песнями из новогоднего концерта. – Покинула чат. Мало половин. Одни изменники вокруг.

– Наточка, – воркует Котя. – Это же попса. Они скачут как блохи из постели продюсера в постель спонсора, звезды дутые. А простые люди живут по-другому. В реальной жизни есть любовь и верность.

– Ага, – Венди усадила щенка на колени, ест одной рукой. – В реальной жизни реальные измены, а не муси-пуси.

Я помалкиваю, хотя тема моя, вернее, моя специализация. Сколько я Самсонову натаскал свидетельств чужих измен, не сосчитать. Зачем-то люди фиксируют свои подвиги на ниве левого секса, а потом не умеют толково спрятать. Мясницкий в свое время заказал мне нарыть компромат на свою же любовницу, я нарыл, а он потом представил Ольге чуть подправленные материалы.

Получилось, что чужая измена стала моей. Ольга в горячке не стала разбираться, раскричалась, ногами топала, указала мне на дверь. Потом очнулась, простила, умоляла вернуться. На коленях уже перед моей дверью стояла. Мог бы и я ее простить, каждый имеет право психануть, когда встречается с изменой близкого человека. Меня тогда остановило другое.

Ольга упирала на то, что я нашкодил, сходил налево, а она простила все равно. Потому что очень любит. Моим словам, что это тупая подстава, не поверила. Зачем такой человек рядом? И сколько стоит подобное прощение? Гроша не стоит. Подростковый максимализм мне давно не по возрасту, но в некоторых вопросах я им болею и излечиваться не собираюсь.

Глава пятая. Бестолковые игры

Нелогично, но мне жаль Венди, оказавшуюся в этой неловкой ситуации. Не по своей вине оказалась, только кого это волнует. Я изо всех сил стараюсь не демонстрировать жалости, чтобы не усугублять неловкость. Венди врет, не желая моего сочувствия, но именно его и вызывает. Ловлю себя на желании защитить ее от Ады. От Коти, что ли, заразился?

– Я не стала выбрасывать игрушки, – пытается выпутаться Венди. – Возни много, толку никакого.

– Зачем выбрасывать, – сразу же соглашаюсь я. – В машинки, например, можно до пенсии играть. Можно я тоже поиграю? Исключительно после работы. Дело не пострадает.

– Играй. Не мое же, – отворачивается Венди.

Глупо скрывать. Это игрушки Венди. И дом тоже. Все это враки, что дед купил дом по случаю у кого-то и не знает хозяйских тайн. Если и купил, то для родителей Венди. Где они? Умерли? И мачеха явилась не просто так, а за своей долей от дома? Суть поисков частично проясняется. Нужны подтверждения, что дом записан на Венди? Скорей всего.

– Ты спишь в гостиной, – Венди тычет пальцем в диван.

– Как скажешь. Я могу уйти в комнату, где ночевал вчера. После того, как гости улягутся.

– Нет. Ада захочет скрасить твое одиночество.

– Ты ревнуешь? – я улыбаюсь, уверенный, что Венди кинется отрицать. Специально подначиваю.

– Еще чего. Не воображай себе лишнего. Просто не хочу скандалить. Она раскричится на весь дом о своей победе. Всех разбудит.

– Давай я уеду. Никаких тебе проблем.

– Есть куда? Ты же в розыске.

– Сниму дом в соседней деревне на несколько дней. Вернусь, когда Ада с Фомчиком уедут.

– Не стоят они таких хлопот.

– Фомчик твой бывший?

– Нет.

– Венди, я не вчера родился.

– Он знает, что ты не Алексей, – сдается Венди. – Может позвонить брату. Они сводные. Хотя Алексей же тебя сюда направил. А, ерунда все.

– Не позвонит, – я бросаю под кресло телефон. – Вряд ли он помнит на память номер брата.

– Украл, – ахает Венди. – Когда?

– Позаимствовал на время.

– С тобой опасно связываться.

– Пока мы в одной лодке, в одном доме, ты ничем не рискуешь. Но дело завершится гораздо быстрее и в твою пользу, если ты посвятишь меня в детали.

Венди вздыхает, а я неожиданно обнимаю ее. Прижимаю к себе, не обращая внимания на кулачки, которыми она упирается мне в грудь. Сам удивляюсь своему порыву, но, как обычно, сработала чуйка. Спасаешься, потом оцениваешь. Мы не закрыли двери в апартаменты на ключ и сейчас на пороге нарисовалась Ада.

Я не оборачиваюсь, достаточно приторного запаха духов. Можно передвигаться бесшумно, на цыпочках, только какой в этом смысл, если от тебя несет как от парфюмерной лавки. Венди порывисто обнимает меня за шею, чтобы позлить мачеху. И добивается нужного эффекта.

– Голубки прямо, – раздраженно бросает Ада. – Открой мою спальню. Могла бы и догадаться, что у меня нет ключей. Зачем все позапирала?

– Не твое дело, заперла, значит, было нужно, – Венди с вызовом смотрит на меня. – Сейчас открою.

Я умею расшифровывать чужие взгляды, целую Венди в теплые, сладкие после торта, губы. Сначала легко касаясь, потом с напором. Мелькает мысль, что могу вспомнить на вкус девушку, если был с ней близок. Но телесная память не отзывается. Любовниками мы со Венди не были. Жаль, что не были, многое бы объяснилось.

Подхватываю медведя и усаживаюсь с ним в обнимку на диван в гостиной Венди. Тайники часто делают в игрушках, но этот чист. Не видел раньше таких огромных, на заказ, наверно, изготовили. Порадовали дочку. А потом кто-то кому-то перешел дорогу и маленькая избалованная девочка лишилась своего уютного мирка.

Так начинаются все сказки. Жили ладно и складно, да не всем это нравилось. Не стало лада. А я вот зачастую на стороне тех, кому чужое хорошо поперек горла. Но и тем, кто хочет отомстить, я тоже помогаю. Завтра придется с нечаянным братцем потолковать. Мамы дружили, детки вместе играли и что дальше?

– Вот, – Венди приносит постельное белье. – Диван в твоем распоряжении.

– Лучше, наверно, в твоей спальне лечь, на полу.

– Нет, – ответ слишком поспешный.

– Сомневаешься в моей выдержке?

– В своей сомневаюсь. Прибью еще спросонья.

– Зато Вальтера ревновать не станешь. Он предпочтет со мной ночевать.

– Ладно. Надувной матрас есть.

Мы толкаем друг друга, я шутливо, Венди всерьез. Лупит меня подушкой. Предал ее Фомчик, а достается мне. Так всегда и бывает. Отвечают по счетам не должники, отвечают те, кто рядом. Сопливый пацан в школе дергал девочку за косички и портил тетрадки, но виноват муж. Ему приходится отдуваться за сопливого пацана, терпеть придирки. Сейчас мне приходится отдуваться за всех.

Поэтому я на Венди не досадую, не отвечаю всерьез. Даже не уворачиваюсь от ее ударов. Если могу хоть немного продлить ей детство и скрасить юность, то поддамся, промолчу. Котя рад будет. И Наталья. С ней бы тоже надо поговорить. Она основной источник полезной информации. Завтра улучу момент, чтобы Венди не слышала.

– Спокойной ночи, – Венди гасит свет и раздевается в темноте. Я все вижу, шторы полупрозрачные, а луна яркая. Венди смотрит на меня. – Не вздумай храпеть.

– Постараюсь, а то еще пристрелишь.

– Я тебя раздражаю?

– Ты меня веселишь, – говорю истинную правду и опять получаю подушкой по голове. Правду редко кто способен без злости воспринимать, вот и Венди еще не научилась.

– Гад ты, Горыныч.

– Гад Горыныч все равно что молоко молочное.

– Ты мне спать мешаешь.

– Муж и должен мешать жене спать.

– Ты мне не муж!

– Что ж Аде об этом не сказала?

– Иди сам скажи. Горыныч, – Венди рычит, а мне смешно. Представляю, как ее глаза сверкают от ярости. Меня это заводит.

– Хочешь мужиками поменяться с Адой? Димка ничего такой, симпатичный.

– Цену себе набиваешь?

– Моя цена нулевая, один чих не в ту сторону и налетят буйны молодцы по мою душу.

Глава шестая. Торг уместен

Одна дебильная ситуация плавно перетекла в другую. Мы стоим со Венди напротив Ады и Фомчика, две странные парочки, обе с разницей в возрасте, правда, в противоположную сторону. Я с малявкой и Ада тоже. Решаю расставить точки и заодно установить границу. Поощрять покушение на мое тело я не намерен.

– Не советую, Ада, повторять для меня твой коронный номер в будущем, – шутливо грожу пальцем, хотя готов влепить пощечину нахальной бабенке. – Добрый я только пять минут в году. Эти пять минут истекли.

– Фомчик, вдарь ему, – орет Ада. – Он меня обидел. Гад. Синяк оставил на руке. И угрожает еще.

– Потом мы с ним поговорим. По-мужски, – лопочет Фомчик, глядя на меня как кролик на удава. – Сейчас пойдем спать. Ада!

– Вдаришь и пойдем.

– Я вызываю охрану, – не выдерживает Венди. – И ты сюда больше никогда не войдешь.

– Как с вами скучно! Идите, трахайтесь.

Мы со Венди провожаем взглядами нервную парочку. Лестницу они бросили посреди коридора. Куда вообще ее тащили, идиоты? Ситуация меня напрягает. И в который уже раз я даю себе слово уйти. Завтра! Уже сегодня! Допрошу с пристрастием всех обитателей дома и уйду. Хотя зачем их допрашивать? Меня их дела не касаются.

В конце концов, я по старой дружбе могу обратиться к дочке Мясницкого, Венди удачно про нее заставила вспомнить. Наврать можно, что старая любовь не ржавеет. Отдам чертову флешку. Спецы определят, что я ее не взломал. Ну, чем-то придется откупиться. Зато не буду сидеть на пороховой бочке. Венди тянет меня за руку в комнату.

– Спасибо, Кирилл. Извини, что вот это все. Не знаю, с какого перепуга Ада приехала. Она знает ведь, что ничего ей не отколется. Дед ее терпеть не может.

– У тебя наверняка ключи от всех комнат имеются? – здравая идея приходит ко мне в голову.

– У Натальи есть.

– Спальню для Ады ты недавно открывала.

– Хочешь тайно к ней под бочок?

– Фантазии у тебя на трояк с минусом. Всего лишь запру дверь. Обеспечу себе достаточное количество часов для сна.

Венди хохочет, идея ей нравится. С готовностью протягивает ключи. Выждав полчаса, иду на разведку. Ада еще буянит, кричит на Фомчика и грозится натравить на Венди правильных пацанов. Фомчик вяло возражает. Он явно трусит и хочет убраться поскорее домой. Похвальное желание, которое я разделяю. Но будет неприятный сюрприз, если Фомчик сбежит раньше времени.

Запираю скандалистов и со зверской улыбкой мультяшного злодея удаляюсь в свою комнату. Надоело изображать крепкие отношения. Высплюсь наконец-то. А то плоховато стал соображать. Мечта заснуть не сбывается. В комнате меня ждет Котя и я недовольно рычу. Не нравится, что он мои действия просчитал. Даже не сомневаюсь, что явился уговаривать меня остаться.

Сон опять откладывается. Сажусь на кровать и тягостно вздыхаю. Муха в паутине медленнее запутывается, чем я в чужих желаниях. Котя тоже вздыхает. Протягивает несколько исписанных листков, вырванных из школьной тетрадки в клеточку. Хватаю листки и сую в карман. Укоризненно смотрю на Котю и он уходит. Слабое утешение. В этом доме никакого покоя не ожидается.

Кажется, никогда я так спать не хотел, как в эту новогоднюю ночь, вернее, утро. Впал в прострацию, вижу, слышу, но до мозга сигналы не доходят, не обрабатываются, и ответной реакции не возникает. Только засни и притащится кто-нибудь с важной ерундой. Собрав последние силы, я встаю и запираю дверь. Одеваюсь и через балкон покидаю дом. Снежная крупка удачно сыплется, спрячет мои следы.

Наведаюсь-ка к Ивану Сергеичу. Даст мне приют, надеюсь. Старик, как и обещал, уехал в город. На праздник внучке подарит щенка. Я даже рад, что никого в доме нет. Открыть дверь никакого труда не составляет. Сейф-монстров в деревенских домах не ставят. И здесь вряд ли меня будут искать. Падаю на старый диван, укрываюсь пледом и мгновенно засыпаю.

Когда все хорошо, когда ты на коне, в голову не приходит радоваться возможности выспаться. Сон, отдых, обед считаются мелкими событиями, лежащими на расстоянии вытянутой руки. Сейчас я многое переосмысливаю. Сон величайшая ценность. Я ведь это знал, да забыл. Как бы снова не утратить армейскую мудрость, что сон это драгоценность. Клянусь себе, беречь как зеницу ока расписание жизни, составленное по моей воле.

Просыпаюсь в благословенной темноте и тишине. Зимний день короткий, я его проспал. Лежу без единой мысли в голове. Все ругательные слова я себе уже высказал, добавить нечего, про закидоны Венди думать надоело. Пусть пацанка соскучится. Кое-как встаю, оглядываюсь, подсвечиваю спичками пространство. Верхний свет зажигать не хочу.

Спички нашлись под подушкой. Хорошая привычка, класть под подушку нужное. В углу, на табуретке, обнаруживаю старенький компьютер. В прошлый приход я его даже не заметил. Минус мне. Наверно, с внучкой Иван Сергеич общается по скайпу. А я могу проверить флешку, которую так и таскаю с собой. Но сначала заглядываю в контору.

– Так, – от удивления я высказываюсь в полный голос. В секретном разделе сайта стоит заглушка с цифрой пять. Неожиданно. Не просто предлагается торг, а на моих условиях. Мясницкий сдался? Решил добром дело завершить? Радостная весть, можно выбираться из подполья, но я хмурюсь.

С кем стоит сразу связаться? С Самсоновым? Или с его помощницей Маркизой? Маркиза не владеет точной информацией, зато по макушку заполнена сплетнями. Кто, с кем, почему… Часто сама эти сплетни придумывает и радуется, когда в них верят. Мне бы сейчас сплетни не помешали. Я бы еще подумал, светиться ли сразу перед Самсоновым, но Маркиза все равно ему проболтается о нашей беседе и тогда возникнет ненужное напряжение.

Выключаю комп, опять не трогаю флешку, не до нее, и падаю на диван. Надо бы обдумать мои условия. Забавно, я хотел, чтобы так ситуация развернулась, и что? Оробел? Чего мне попросить в качестве компенсации за мои заячьи прыжки по заснеженным лесам, потерянный мотоцикл и страх быть пойманным.

Пока я тут возякался с Венди, расклады изменились. Не слишком ли быстро? Я считал Мясницкого за серьезного товарища. Который умеет карать тех, кто ему дорогу перешел, не считаясь с людскими и временными затратами. Мог он решить, что я ему просто отомстил за ссору с Ольгой? И реального вреда не желаю? Раскинул Мясницкий мозгами на досуге и принял взвешенное решение.