Чужая мама

Глава 1

Вера

Я настолько устала, что я впервые пошла той дорогой к дому, по которой запретила себе ходить три года назад. Прошло всего ничего, а у меня такое ощущение, что это было очень давно, еще в прошлой жизни. И та, старая Вера, которая мне теперь чужая, давно бы уже подбежала к орущему ребенку.

         Я же стою на краю детской площадки, как вкопанная, вот уже минут пятнадцать. Наверно, со стороны выглядит очень странно, что молодая женщина стоит и, не отрываясь, смотрит на восьми-девятимесячную девочку, которая заходится в истерике. В то время как ее нерадивый папаша сидит тут рядышком, на лавочке, и мирно спит!!!

У меня сжимаются кулаки от накатившей ярости. Почему?! Почему вы там, наверху, черт вас всех дери, даете этих сладких ангелочков вот таким вот папашам, которым они и не сдались, раз он может преспокойненько спать, не слыша криков дочери, а у тех, кто их ждет, годами не может зачать, их отбираете?! Какого хрена?! Где эта чертова вселенская справедливость?!

В следующий момент я делаю то, чего бы никогда не сделала в других обстоятельствах, потому что когда-то дала себе слово. Но сработал то ли материнский инстинкт, то ли профессионализм, и вот я, кинув свои тяжеленные пакеты на землю, несусь к этой самой девочке, которая практически выпала из коляски в попытке дотянуться до соски, которую она уронила ранее. А папаша так и продолжает спать, ни о чем не подозревая!

Я успеваю в последние секунды. Поймала и схватила ее, когда она начинает вываливаться, а легкая коляска валится на бок вместе с ней. На мгновение прижимаю девочку к своей груди, прикрываю глаза и вспоминаю этот запах младенчества. Запах детского кондиционера и смеси. Неповторимый запах счастья.

Открываю глаза и смотрю на малышку, которая от того, что ее наконец-то взяли на руки и обратили на нее внимание, счастливо гулит, стараясь что-то мне объяснить. А я не могу сдержать слез, потоком бегущих по моим щекам, и улыбаюсь ей, стараясь рассмотреть девочку сквозь пелену, застилающую глаза.

Она похожа на ангела, самый настоящий купидончик с пухлыми, румяными и сладкими щечками, маленькими кудряшками пшеничного цвета, переливающимися на солнце, небольшим, слегка вздернутым носиком и пухлыми губками бантиком. И в настоящий момент этот ангелочек схватила мой палец и тащит в рот, стараясь его укусить.

- О, да у тебя, малышка, зубки лезут, - снова бросаю взгляд на асфальт рядом с коляской. Точно! Там валяется яркий грызунок. Очевидно, малышка уронила и его вместе с соской, начала плакать, и, раз никто не обратил на нее внимания, сама полезла за предметом, который ее отвлекал и успокаивал.

То ли от того, что ор ребенка прекратился, то ли на мой голос просыпается этот отец – молодец. Сидит, потирает кулаками глаза, трясет головой, переводя взгляд с коляски на меня с ребенком на руках и обратно.

- Что происходит? Почему вы держите моего ребенка? – встает мужчина во весь свой внушительный рост и тянет руки к малышке. – Отдайте мне дочку.

- Что происходит? Что происходит?! – начинаю шипеть, как кошка. – А то, что еще бы какая-то доля секунды, и ваша дочь свернула бы себе шею! Вот что происходит, пока вы спите, вместо того, чтобы следить за малышкой!

Я ожидала, что сейчас мужчина огрызнется и начнет лекции на тему: «Не лезьте не в свое дело» или «Своих заведите и воспитывайте» и так далее и тому подобное. За годы практики я их уже достаточно наслушалась и насмотрелась на таких вот «яжотец». Но тут впервые мужчине удалось меня удивить. Он стоит, почесывая затылок, и при этом выглядит смущенным и растерянным.

- Вот черт, все же уснул…Вы не подумайте, что я такой безответственный отец! Понимаю, со стороны выглядит дико, но я клянусь, такое впервые случилось!

- И как ваша жена вам дочь доверила? – продолжаю возмущаться, но уже не так яростно, как пару минут назад, аккуратно, задержав дыхание, передавая девочку в большие и сильные руки отца.

- Как-то вот доверила… - бормочет себе под нос. Но тут же встрепенулся. И другим тоном произносит: - Спасибо вам огромное, что не дали случиться беде! Я, правда, не знаю, как так вышло. Вернее, знаю, это не оправдывает меня совершенно. Просто …. Дочь вторую ночь подряд не спит, дает стране угля, уже не знаю, что делать! Днем спит более-менее, но только на улице в коляске, дома такой фокус не прокатывает.  А если и засыпает днем, то в эти моменты я обычно работаю. А сейчас двое суток без сна…хорошо хоть сел, а то мне кажется, и стоя было бы вполне комфортно.

Неожиданно пылкий монолог молодого отца вызывает у меня улыбку. Как же я его понимаю!! Я сама…

Стоп.

Усилием воли блокирую все мысли, стараясь упорядочить их. Зажмуриваюсь. Стой-стой-стой. Закрой эту дверь! Туда нельзя!!

Глава 2

Вера

Кажется, мне удается справиться и не выпустить наружу мой персональный ад. А когда я открываю глаза, молодой горе-отец, нахмурившись,  внимательно меня рассматривает.

- С вами все в порядке? Вам плохо?

Все нормально настолько, насколько это возможно в моей жизни. Плохо? А что входит в это понятие «плохо»? Хотя, зачем рассуждать, если призраку не может быть плохо, больно или обидно? Ему никак. Точно! Вот же это слово! Мне никак.

- Все нормально, просто голова немного закружилась, погода наверно будет меняться, - ровным голосом отвечаю я. – А у вашей малышки режутся зубки, поэтому она и не спит.

- Как зубки? Так ничего же не видно! И вообще, не рановато ли?

Я с приподнятой бровью смотрю на этого папашу. Он вообще с какой планеты?!

- Мужчина, это нормально! Бывали случаи, когда у детей и в три месяца вылезали зубы. Не существует универсального графика прорезывания зубов, потому что каждый ребенок индивидуален. А у вас лезет сразу два, вот ангелочек и нервничает.

- Вы тоже заметили, да, что она похожа на ангела? – с гордостью произносит отец, смотря на дочь любящим взглядом. – Я ее поэтому и назвал Ангелиной.

А у меня внутри все сжимается от этого простого и естественного жеста.

- Извините, мне пора, - сдавленным голосом отвечаю мужчине и, не глядя, разворачиваюсь и иду к брошенным пакетам. Поднимаю и быстрым шагом, не отзываясь на окрики мужчины, иду домой.

- Да подождите вы! – восклицает он, схватив меня за руку и одним движением развернув к себе. Но увидев мой гневный взгляд, тут же отпускает. – Извините. Просто вы так быстро ушли, я даже не успел отблагодарить вас! Давайте я вам помогу пакеты донести до дома, не стоит тяжести носить самой.

- Нет, спасибо, я сама. Займитесь лучше дочкой. Зайдите в аптеку, купите гель, помогающий при прорезывании. Их великое множество, все зависит от ребенка, на них часто бывает аллергия. В общем, грамотный фармацевт вам поможет. Всего доброго.

- И все же я помогу, нам с вами, судя по всему, в одну сторону, - и с этими словами он молча забирает мои пакеты, берет их в одну руку, словно они ничего не весят, а второй спокойно катит коляску перед собой. -   Да и дочке пора кушать. Она на искусственном питании, а их, оказывается, надо кормить в одно и то же время, представляете?! – тараторит, словно наседка, этот папочка.

А еще говорят, что мы, женщины много болтаем. Поверьте моему опыту, папы, настоящие папы, когда дело касается их детей, говорят и говорят о  них, особенно об их достижениях, и неважно, внимательно вы слушаете этого отца или нет, лишь бы были свободные уши.

- Я вас наверно заболтал, извините. Мне немного непросто: в моем окружении ни у кого нет детей, а у меня нет свободного времени. Мне элементарно не хватает общения, - виновато и в то же время очаровательно улыбается мужчина. 

- Бывает. Я понимаю вас, как никто другой, - сдержанно отвечаю я.

- У вас тоже есть дети? – с какой-то надеждой спрашивает мужчина.

Внутри меня все холодеет от этого вопроса. Именно поэтому, чтобы избежать таких ситуаций, когда хочется выть и орать, срывая до хрипов горло, я и избегаю людей. Дикая, так меня называет моя сестра, которая считает, что я поступаю совершенно неправильно, изолируя себя от общества. Мне плевать. Давно стало плевать на чье-либо мнение. Наверно, поэтому соседи перестали стучать по ночам по батареям, когда я бьюсь в истерике и рыдаю навзрыд, желая в такой момент только одного: смерти.

Именно поэтому я перестала контактировать с детьми. Это мое правило номер один в этой жизни.

- Нет, у меня нет детей, - все же тихо отвечаю на вопрос мужчины, глядя себе под ноги.

Кажется, он что-то чувствует, потому что в следующий момент он меня удивляет:

- Извините, если спросил бестактность. Я не хотел вас расстроить.

- Все нормально. Не извиняйтесь.

И спасибо этому неожиданно чуткому и воспитанному мужчине, что не стал копаться во мне, ковыряя мою рану тупой вилкой.

- В каком доме вы живете?

- В восемнадцатом.

- Да ладно?! Так мы с вами соседи! Вы с какого подъезда? – воодушевленно спрашивает этот папаша.

- С третьего.

- А мы с пятого. Здорово! Надеюсь, теперь мы будем видеться чаще. Мы бы с Ангелиной очень хотели с вами подружиться.

Извини, парень, но я героиня не твоей сказки. Я скорее злая Баба-Яга. Я одичалая. И точно не горю с тобой знакомиться. Не потому что я феминистка, а потому что у тебя такая ангельски прекрасная дочь. И в моем случае это губительно.

- Вот мы и пришли. На каком этаже живешь? – как бы невзначай интересуется мужчина, поглядывая наверх. Как бы он мне сейчас не помог и каким бы хорошим он не был, надо сразу расставить все акценты, а вернее, отрубить все к черту, чтобы не вносить смуту в мое размеренное существование.

- Извините, но я не ищу знакомств. Вы мне очень помогли, как и я вам. Мы в расчете. Желаю вам удачи и всего хорошего, - выхватываю из его рук пакеты, хочу развернуться и пойти домой, как случается непредвиденное: малышка в коляске начинает сучить ножками и ручками и, широко улыбаясь, начинает о чем-то болтать на своем языке.

Глава 3

Руслан

Я – отец-одиночка. Уверен, что большинство дам, услышав данную фразу, начнут пищать от восторга: «Ииииууу, это так мило!». Спешу развеять ваши заблуждения. Это ни хрена не мило. Это адски тяжело. Настолько, что порой хочется выйти в окно. Или забухать. Но мне нельзя, я же отец.

Вообще по жизни я убежденный чайлдфри. Был. Считал, что дети до сорока – это непростительная ошибка, и появляются они чаще всего от отсутствия мозгов, по пьяни или по причине некачественного контрацептива.   Лишь небольшой процент людей заводят ребенка по любви, подходя к этому вопросу осознанно и ответственно.

В этом чертовом мире похоти и порока столько всего, что стоит попробовать хотя бы раз в жизни, и наличие ребенка этому ни черта не способствует. Я свято верил в это и проживал свою жизнь так, как хотел, благо, состояние моей семьи это позволяет.

Я – единственный сын состоятельных родителей. Про таких принято говорить «неприлично богаты». Мой отец – бизнесмен до мозга костей. Для него существует только его работа, его корпорация – единственное детище, свято им любимое и всячески оберегаемое.

Порой мне кажется, спроси его кто «Как там поживает Руслан?», он удивленно вытаращит глаза, потом нахмурится и спросит: «Кто такой Руслан?», «В смысле у меня есть сын?! Да ладно?! И что, правда парню двадцать восемь лет?! Ну, надо же!». Конечно, я немного утрирую, но такое впечатление у меня сложилось неспроста.

Мои родители не были не на одном утреннике в детском саду и школе, не пришли на мой выпускной, отец не поздравлял меня с днем рождения лично, лишь перекидывая на карточку энную сумму денег. Отец просто работал день и ночь, получая от этого финансовый оргазм.  

Поначалу такое, конечно, меня расстраивало, ведь у других детей родители принимали активное участие в их жизни, несмотря на то, что я ходил в садик/школу для отпрысков мажоров.

Но потом я понял, что такое положение вещей меня вполне устраивает: никто не читает мне нотаций за то, что я пришел домой под утро/пьяный/невменяемый/вообще не вернулся, потому что с удовольствием зажигал с очередной красоткой. Мы считались по документам семьей, жили под одной крышей, но на этом мое родство с этими людьми заканчивалось.

Что касается моей матери, то тут все просто. Моя мама – женщина, которая с легкостью сделает из мужчины миллионера. При том, что некоторое время назад он был миллиардером. Она ходит по самым модным бутикам, салонам и ресторанам, даже клубам, снимая все это на видео, выкладывая в свой блог в инстаграм. Рестораторы и владельцы развлекательных заведений стелются перед моей матерью ковриком, только бы она посетила их заведение, ведь попасть в видео на ее страничку - лучшая реклама.

И среди тысячи фотографий нет ни одной моей. Нет, я как бы не претендую, я - взрослый парень, меня такими вещами не расстроить, это я говорю к тому, что моя мать отчаянно скрывает свой возраст, не вылезая из клиник, а наличие взрослого сына моментально развеет миф о том, что Софии Гордеевой тридцать лет, на которые она старается каждый раз выглядеть, тогда как ей слегка перевалило за пятьдесят.

Одним словом, я вырос без розовых пони, сюси-пуси и без каких-либо чувств. Без любви. И, как вывод, я не умею любить, но никакого дискомфорта или ущербности по этому поводу не чувствую.

Я беззаботно провожу время в клубе, в своей обычной компании, прожигая время и деньги – обычная, в общем, ситуация для «золотой молодежи». К слову, я выделяюсь среди своих друзей тем, что работаю.

Правда, работаю громко сказано: тот факт, что я являюсь начальником отдела не мешает мне зависать в клубах, приходить на работу в полдень и одновременно зажигать со своей заместительницей и даже секретаршей отца. Надеюсь, насчет последнего он не догадывается. И так как отдел исправно выполняет все возложенные на него обязанности и без меня, то начальство делает вид, что не знает о моем раздолбайстве.

Такой идеальной была моя жизнь до одного «прекрасного» вечера. Я, ни о чем не подозревая, как обычно, отдыхаю в компании своих друзей, неспешно попивая виски, глазами выискивая «жертву» на сегодняшнюю ночь. И тут вижу Снежану, соблазнительно покачивая бедрами, она направляется в нашу сторону.  Снежа - моя любовница, единственная, кому удалось задержаться со мной на целых полтора месяца. Сам в шоке. Правда, виделись мы с ней от силы пару раз в неделю, но этого достаточно.

- Всем привет, - обворожительно улыбаясь, здоровается Снежана и персонально со мной: - Привет, Русланчик, так и знала, что найду тебя здесь.

Меня всего перекашивает, как от зубной боли. Терпеть ненавижу, когда меня называют уменьшительно-ласкательно, всякими котиками, зайчиками, пупсиком и так дальше. Я говорил этой девице об этом не раз, но, видимо, информация в ее мозгу не задерживается. Пустышка, что с нее возьмешь. И даже ее внешность не компенсирует отсутствие умственных способностей.

- Привет, - произношу это с настолько кислым видом, что должно быть понятно – ее я ну уж очень не рад видеть. Но я уже говорил, что в голове у Снежи, прямо как у Страшилы из известной сказки – солома. И она не понимает намеков. Совсем. Абсолютно.

Поэтому тряхнув своими темными локонами, усаживается прямо между мной и моим другом Марком[1] и кладет руку на мое колено. Раздраженно сбрасываю ее, но она не понимает моего дурного настроения, и льнет, как кошка. Только не мурлыкает.

Глава 4

Руслан

- В каком смысле ты беременна?! – тупо спрашиваю, смотря на Снежану во все глаза.

- В самом прямом, Русланчик, - любовница «невинно» хлопает глазками, мило и скромно улыбаясь. Прямо образец для подражания! – Вот тут, - кладет руку на свой плоский живот, поглаживая его, - живет наш малышик. Наш сын.

- А что, уже и пол известен? – мои глаза округляются от ужаса, грозясь вылезти из орбит.

- Ну, что ты, дурачок. Конечно, нет. Он же просто точка. Но я уверена, что будет мальчик. Я подарю тебе сына. Наследника, - с благоговением произносит Снежа, придвигаясь ко мне и кладя ладони на плечи. А мне кажется, что она только что закинула на меня многотонные цепи.

- Но…как?! Снежа, млин, мы же договаривались! Без последствий! Без проблем! Просто проводим время, пока нам обоим хорошо!

- Дорогой, ты что, не рад?! – ее глаза тут же наполняются слезами, и ногти впиваются в мои плечи, оставляя следы.

- Нет, Снежана, я ни черта не рад!! Я зол! В бешенстве и просто в ужасе!! – срываюсь на крик, сбрасывая с себя ее ладони.

Черт! Какие дети?! Я их боюсь и вообще не намерен воспитывать спиногрыза! От них одни проблемы!

- Еще раз спрашиваю, откуда ребенок?! – чеканю с такой злостью и интонацией, как будто от этого тона маленькая точка в животе Снежи рассосется по щелчку пальцев.

- Почему я должна тебе рассказывать, откуда берутся дети?! Это должны были сделать еще твои родители! – повышает голос моя подруга, упирая руки в боки. Ее слезы моментально высыхают, и весь образ милой скромницы бесследно испаряется.

- Не умничай! – огрызаюсь в ответ. Сдерживаюсь из последних сил. У меня огромное и непреодолимое желание выставить Снежу за дверь и забыть, как страшный сон. Но я знаю, что эта ушлая девица просто так этого не оставит и привлечет к решению «неприятной ситуации» наших родителей.

- Ты сказала, что ты на уколах! – предпринимаю последнюю попытку спастись от ребенка, который еще до своего рождения, я уверен, сядет мне на шею.

Вообще Снежана не отличается целомудрием, но я знаю, что она хранила мне верность в надежде, что я замечу это, оценю и женюсь на ней. Вот только ни женитьба, ни, тем более, ребенок не входят в мои планы. Карьера, путешествия, развлечения, общение с интересными людьми – в моем плотном плане нет места семейной жизни.

- Я перепутала! Срок его действия закончился за две недели до нашей последней встречи. И, как оказалось, у меня были очень благоприятные дни. И вот, ты станешь папой, - и снова эта милая улыбка и поглаживание живота, вызывающие у меня зуд по всему телу.

- Черта с два! – взрываюсь, теряя контроль. – Мне двадцать восемь, я не намерен становиться отцом так рано! У тебя ничего не выйдет Снежана! Хранила мне верность, лебезила передо мной, строя из себя святошу, но мне было все равно, и ты решила привязать к себе при помощи вот этого?! – тычу пальцем в живот.

- Это не «это»! – взвизгивает любовница. – Это наш ребенок, плод нашей любви! И у него будет отец!

- Но точно не я!  - хлопаю дверью и спешно покидаю клуб.

Как же я ошибался…

Конечно же, моя «любимая и единственная» Снежа донесла все родителям. И ее папаша рвет и мечет.

- Да ты, щенок! Изнасиловал порядочную умницу, а теперь что? В кусты?! Не выйдет!

Вспоминаю тот злополучный раз…Да кто кого изнасиловал, еще большой вопрос!

- Я не просил ее беременеть!

- Да как ты смеешь! – мужчина буквально багровеет, грозя вот-вот заработать себе инсульт, как минимум.

- Папочка, пожалуйста, прошу, сделай что-нибудь! Я не могу убить своего ребенка! – подливает масла в огонь эта…зараза, кидаясь на грудь папочке и размазывая сопли по лицу.

А я стою и просто поверить не могу, что в этом театре абсурда я – главный герой… Что в двадцать восемь лет меня будут обвинять в изнасиловании взрослой самостоятельной совершеннолетней девушки! Бред же, ну?!

Но как бы то ни было, жениться мне все же пришлось. Слишком много было политики в отношениях наших родителей. И как бы я не старался остаться в стороне, ничего не вышло.

Так что, скрепя сердце, стиснув зубы, постоянно про себя матерясь и выдавив злополучное «да» в ЗАГСЕ, я шагаю в семейную жизнь.

Только вот счастливой ее не назовешь…

Глава 5

Руслан

Во-первых, Снежана в первые же дни после свадьбы при каждом удобном случае ныла моим родителям, что боится. Боится, что сейчас она растолстеет и станет не такой красавицей (хотя в принципе, ее и сейчас-то сложно таковой назвать), и я пойду налево.

-  Каждое утро я боюсь отпускать Руслана на работу и каждый вечер с содроганием жду его возвращения, боясь увидеть на рубашке помаду чужой женщины, - надрывным голосом произносит Снежана, вытирая краешком бумажного платочка несуществующие слезы.

 Опустим, что по утрам она крепко спит, как медведь в зимней спячке, а вечером даже задницы не поднимает с дивана, чтобы меня встретить.

И как реагируют мои родители на все это? Отвечают, что сама пошла замуж и «видели глазоньки, что ручки выбирают» и что-то в этом духе?

Ага, хрена с два!

- Снежик, дорогая, не плачь! Слезы очень вредны для кожи вокруг глаз. Залягут темные круги, их потом ни одними патчами не уберешь, да и еще и добавят лет десять, - причитает мама, вытирая сухие глаза невестки.

А вот отец откидывается на спинке стула и внимательно меня осматривает. Словно прикидывает, правда ли то, что говорит моя жена.

Видимо, чтобы усилить эффект от сказанного, Снежана еще и за живот хватается.

- Ой-ей-ей! Больно…Кажется, у меня матка в тонусе…Боже, это же так вредно для ребенка!

- Может, тогда разведемся? – закатываю глаза,  желая скорее прекратить этот цирк шапито и сдерживая себя в руках только из уважения к родителям.    

- Вот видите?! – вскакивает на ноги и кривится, как будто ее сейчас накроет истерикой. – Видите?! У него точно есть другая, и он ждет не дождется, чтобы избавиться от меня и убить нашего ребенка!

- Ну, хватит! – отец громко хлопает ладонью по столу, повышая голос. Спасибо, папа, я знал, что мужик мужика всегда поймет!

Мы все замираем и смотрим на главу семейства.

Но я недолго смотрю на женушку с превосходством. Чем больше отец говорит, тем сильнее вытягивается мое лицо.

- Есть у меня одна идея. Пойдешь, Руслан, ко мне в холдинг финансовым директором. Как раз должность вакантна. Все в плюсе: ты под моим чутким присмотром, и в семью денежка получше пойдет. Как никак дети – это очень большие траты.

Сказать, что я в шоке – ничего не сказать.

- Спасибо вам, Альберт Тимофеевич, вы такой чуткий и замечательный! Так заботитесь о нас!

- Спасибо, отец, но я откажусь от твоего щедрого предложения. Меня моя должность в моей фирме вполне устраивает, - отвечаю как можно тверже. Обычно это всегда срабатывало: отец пожимал плечами, бурчал что-то в духе «живи, как хочешь» и терял ко мне интерес. Но не в этот раз.

- Руслан, ты, конечно, можешь отказаться. Но тогда я выкуплю твою фирму, стану полноправным владельцем и уволю тебя. И ты будешь вынужден перейти на работу в мой холдинг. Так зачем все усложнять? Давай просто сделаем так, как я предлагаю. Все будут в плюсе.

- Чтоб я и в туалет ходил под надзором? Или не дай Бог со мной кто поздоровается из женского пола?! Что тогда?! Что вообще здесь происходит?! – ору во всю силу легких, что даже Снежана вздрагивает.

- Не волнуйся, милая, он просто нервничает от новости об отцовстве. Альберт еще и не так себя вел…, - воркует мама, поглаживая Снежану по руке.

Не знаю в какой момент я стал марионеткой в собственной жизни, но…в очередной раз поступаю так, как велят мне посторонние люди.

Нет, конечно же, я отказался и ушел, хлопнув дверью. Вот только на концерне, в котором я работаю, буквально через пару дней начинаются проблемы. Никто не может понять, с какой стороны дует ветер, но я-то знаю, что их автор – мой дорогой отец. Который впервые в жизни включил упрямство. Впервые интересуется мной. Хотя клал он на меня все двадцать восемь лет… Поэтому я пишу заявление по собственному и перехожу в холдинг отца.

И после этого Снежана успокаивается и становится самой собой. То есть ее интересуют только деньги, шоппинг и валяние на диване.

- Боже, как же я устала! У меня отекают ноги. Котик, разотрешь? – заводит она очередной ежевечерний концерт.

- А от чего у тебя устали ноги? От ничего неделания? Или от валяния на диване? – язвительно уточняю, игнорируя Снежану и проходя в сторону холодильника. Пустой. Как и всегда.

- Опять дома нет продуктов? – скорее не спрашиваю, а утверждаю.

- А я что, ломовая лошадь, чтобы таскать их?! Ты кажется, забываешься, милый, я бе-ре-мен-ная! И мне нельзя напрягаться! Не то что в магазин за продуктами ходить! – вопит возмущенная женушка, вскакивая с дивана.

- А что, у тебя ранний артрит, что ты не можешь набрать номер доставки?

Откровенно говоря, я начинаю закипать. Меня бесит такая «счастливая» семейная жизнь, когда дома срач, нечего жрать и мне выносят мозг абсолютно без повода. Хочется тишины. А не …вот это вот все.

- Да с какого перепугу я должна этим заниматься?! Нормальные мужья заводят домработниц, чтобы их жена не утруждала себя ничем и не погрязла в быте! – продолжает верещать Снежана, чем доводит меня почти до крайней точки.

Глава 6

Руслан

Новость о том, что я стал отцом, получаю от тестя. Ровно в той манере, в какой общается его дочь.

- Свинья неблагодарная! Почему моя дочь мучается в роддоме, а ты шляешься непонятно где?! – орет ее папенька.

- Потому что я зарабатываю деньги, чтобы ваша доченька могла рожать вам внука вот в этой пафосной клинике, в которой вы сейчас находитесь, -спокойно отвечаю, дожевывая бутерброд и отодвигая от себя тарелку. Аппетит напрочь испорчен.

- Тебе дочь, - зло выплевывает тесть.

-Что? – переспрашиваю, не понимая, о чем это он.

- Снежана только что родила тебе, неблагодарной свинье, дочь.

- Поздравляю, - роняю сухо, сбрасываю вызов и как ни в чем не бывало, продолжаю работу. А что? Сейчас Снеже явно не до меня: ей надо повосторгаться новорожденной, выложить кучу селфи в инстаграм, принимать поздравления, я не знаю, может, какие процедуры пройти.

Но, признаться честно, я банально не хочу смотреть на маленького, сморщенного, вечно орущего, красного человечка. Не хочу. И боюсь. Чего? Не знаю.

Но приехать все же пришлось. И как странно: за все это время моя горячо любимая женушка ни разу не позвонила мне. Тишина. И я не знаю, чего боюсь больше: свою жену или пищащий комок.

Осторожно, крадучись, словно вор, вхожу в палату. И вижу дивную картину: в кувезе надрывается маленький комок, и судя по тому, что ее плач больше всего напоминает истерику, то давно. А ее мамаша (по-другому не назовешь) сидит на койке и, закрыв ладонями лицо, рыдает в голос.

- Снежана? – зову, тихонько тряся ее за плечо.

Она на миг отводит руки от лица, смотрит на меня глазками - щелками и ревет пуще прежнего.

- Что случилось, объясни?! -  медленно начинаю выходить из себя.

- У н-н-н-ас-с д-д-девочка! – заикаясь, сообщает похоронным голосом, Снежа.

- Я в курсе, твой отец уже звонил. Что дальше?

- А я хотела мальчика!

Какое-то время смотрю на нее, как на дуру. И, хоть убейте, не понимаю, что она имеет в виду.

- А чем девочка отличается от мальчика? Ну, кроме наличия...ну, ты меня поняла.

- Всеееем!! Мальчик – это гордость, наследник. А девчонка? Бракодел!

Вот так. Она хотела мальчика, а бракоделом оказался почему-то я.

Все же не выдерживаю этой истерики ребенка и подхожу к люльке.

Я пропадаю.

Отвечаю, когда она перестает плакать и смотрит на меня своими огромными, как блюдце глазками…меня как по голове ударяют.

Сильно. Мощно. И…навсегда.

Это любовь с первого взгляда. На всю жизнь. Сумасшедшая, сильная и непоколебимая, как скала.

Я понятия не имею, что произошло. Но ровно в эту секунду Руслан – чайлдфри умирает, и рождается Руслан – сумасшедший отец.

- Какая красотка…- выдыхаю, проводя пальцем по пухлой щечке.

- Не говори ерунды, - зло выдает сзади Снежана. – Красная, отекшая, толстая…

- Самая лучшая девочка на свете…

- Стоило промучиться в схватках столько часов, чтобы муж наконец меня заметил, - усмехается жена, обнимая меня со спины.

Аккуратно высвобождаюсь из ее захвата и, трясясь от страха, беру дочь на руки и прижимаю ее к себе. Боже, ради этого момента стоило жениться на стерве Снежане.

- Я не про тебя сейчас. А про мою малышку. Но и тебе спасибо, что родила ее. Подарок за мной.

- Надеюсь, ты не поскупишься ради любимой дочурки, Руслан, - обиженно шипит Снежана, плюхаясь на кровать.

Девочка на моих руках снова начинает жалобно хныкать, разрывая мое сердце на части.

- Не хочешь ее взять? Кажется, дочка хочет кушать, - я намеренно не произношу слово «наша», потому что Руслан – сумасшедший отец оказался еще плюс ко всему и страшным эгоистом.

- Неа, - отвечает Снежана, деловито подпиливая ногти.

- То есть?

- То есть не хочу, Гордеев. У меня молока нет. Мы заплатили кучу бабок этой клинике, вот пусть они и занимаются ребенком. Не знаю, попу помоют, покормят, что там еще надо маленьким детям?!

- Ты нормальная? Ребенок хочет есть, ей нужна забота, а ты так запросто кладешь на нее?! Ты же сама хотела этого ребенка!

- Я надеялась, что ты с рождением ребенка начнешь обращать на меня внимание, ценить!

- Начнем с того, что я вообще не хотел на тебе жениться!

- А сейчас передумал?

- Нет. Но дочь люблю. И в обиду ее не дам.

Снежана опять заходится плачем, чем пугает ребенка.

- Прекрати сейчас же! – шикаю на женушку, насколько вообще позволяет кряхтящая малышка на руках.

         - За что ты так со мной? – завывает эта актриса, театрально заламывая руки. – Я же все для тебя…

Глава 7

Руслан

Через четыре дня мою жену и дочь выписывают из клиники. Привожу их домой, предполагаю, какой же фокус выкинет моя женушка. Но Снежана вполне ведет себя адекватно: льнет ко мне, обнимает, пару раз даже покормила Ангелину из бутылочки.

- Почему не кормишь грудью?

- Молока же нет, - пожимает плечами, не показывая на лице никакого раскаяния или отчаяния.

- Но если не прикладывать…

- Давно стал экспертом?! – рявкает резко меняющаяся в лице жена. – Думаешь, почитал пару статеек в интернете и самый умный?! Если сказала, нет молока, значит, нет молока! 

Но я рано радовался, что наша семейная жизнь похожа на нормальную.

На следующий вечер, когда возвращаюсь домой, меня встречают…истошные вопли Ангелины.

Прямо в обуви вбегаю в гостиную и обнаруживаю там свою дочь на руках у посторонней женщины.

- Вы кто?! – рычу, теряя рассудок.

Подлетаю к женщине, выхватываю трясущуюся в крике дочь, качая ее на руках, пытаясь успокоить.

- Вообще-то я ее няня, - поджимает губы оскорбленная и обиженная женщина.

- А я вас не звал! Какого черта вы тут делаете?! – зверею, но стараюсь говорить ровным тоном, чтобы не напугать начавшую успокаиваться Ангелину.

- Ваша супруга договорилась со мной еще за месяц до родов!

- Ясно. Вы свободны.

Не обращая больше внимания на «чудо-няню», прохожу на кухню, одной рукой пытаясь приготовить смесь, как меня учили все четыре дня в клинике. Пока я смешиваю смесь и подогреваю бутылочку, Ангелина успокаивается и засыпает у меня на плече.

- Бедная моя малышка, ты просто испугалась, что тебя, такую крошку, на руки взяла чужая тетя, да? Не бойся, Ангел, папа всегда будет с тобой…

Вот так приговаривая, прохожу в детскую и тихонько кладу малышку в колыбель. Убедившись, что с дочерью все в порядке, широким шагом направляюсь в спальню, где и обнаруживаю Снежану, спокойно смотрящую телевизор и рассматривающую свой маникюр.

- Не потрудишься объяснить, что происходит?!

Женушка, как ни в чем не бывало, продолжает пилочкой подравнивать свои идеальные ногти.

- А что происходит?  - произносит она ровным тоном, даже не глядя в мою сторону.

- Что происходит?! Снежана, ты вообще нормальная?! Почему в нашем доме посторонние?! Ребенку нет еще и недели!

- Это не посторонние, это няня, - все тем же отстраненным голосом сообщает моя жена. Как будто просит меня сходить за хлебом.

- Какая, к черту няня, Снежана?! Почему ты со мной не согласовала этот момент?!

- Да потому что тебя никогда нет дома, Руслан! – взрывается женушка, сверкая на меня глазами.

- Логично, да, потому что я зарабатываю деньги! – не остаюсь в долгу, теряя терпение.

- А что мне делать?! Я устала, мне тяжело! У меня послеродовая депрессия! Она не спит, все время плачет!

- Не она, а Ангелина! – рычу, едва держа себя в руках. За дочь порву любого. Особенно ее никчемную мать. – И да, никаких нянь в своем доме я не потерплю. Ты – мать, Снежана, и сейчас главная твоя обязанность – заботиться о ребенке.

- Нет, Руслан, няня завтра придет, - с нажимом и с расстановкой произносит женушка.

- Не придет. Я ее уволил.

Устал, честно, устал. Не прошло и недели, как Снежана вернулась домой из клиники, а я хочу ее обратно отправить. Желательно, навсегда.

Не слушая ее вопли, несущиеся мне в спину, выхожу из спальни. Попутно заглядываю в детскую, проверить, все ли в порядке, не разбудили ли вопли родителей моего Ангелочка. Но она сопит себе довольно и действительно напоминает мне ангела.

Прохожу на кухню, чтобы выпить хотя бы чашку кофе, пока буду делать заказ из ресторана, как вижу упаковку таблеток. На автомате нажимаю на кофемашине кнопки, изучая при этом инструкцию.

- Предотвращение физиологической лактации после родов, - читаю вслух. – Какого черта?!

Буквально кипя от злости, несусь обратно в спальню. Убивать. Не иначе.

- Что это?! – рычу, швыряя лекарство в жену.

- Что ты себе позволяешь?! – визжит, мгновенно вскакивая на ноги.

- Снежана, не надо меня злить и делать из меня идиота. Отвечай, что это?!

- А ты что читать не умеешь?!

Да за какие грехи мне послали эту женщину?!

Присматриваюсь внимательнее к Снеже и замечаю складки футболки в районе груди. Лекарство для прекращения лактации. Складываю два и два…

- Ты перетянула грудь? И выпила эти таблетки?

Снежана гордо вздергивает подбородок.

- Да. И что ты мне сделаешь?

Мысленно я уже перебрал сотню вариантов, а на самом деле она останется безнаказанной. Потому что никто не имеет право заставить ее кормить нашу дочь грудью, если мать этого не хочет.

Глава 8

Руслан

Еще вставляя ключ в замочную скважину, слышу плач Ангела. Да что же мамаша-то такая?! Буквально влетаю в гостиную, даже не снимая обуви и верхней картины и …обалдеваю. Прямо дежавю какое-то

Посреди гостиной, тряся мою дочь, стараясь, видимо, таким образом ее успокоить, стоит…та самая няня, которую я выгнал в прошлый раз взашей.

- Вы что тут делаете?! – рычу, в один шаг оказываясь рядом с женщиной и выхватывая с ее рук Ангела. – Я, кажется, ясно дал понять, что вы уволены еще тогда!

- Меня пригласила ваша жена, - в тон мне огрызается няня, поджимая губы. – Попросила о разовой услуге.

- Вы ее выполнили, можете быть свободны. А мы пойдем, посмотрим, чем так занята наша мама, что опять приглашает в дом посторонних. Да, мой Ангел?

- А вашей жены дома нет, - с какой-то долей ехидства и превосходства сообщает няня.

Останавливаюсь, как вкопанный. А вот это уже интересно.

- А не подскажете, где она? – интересуюсь елейным голоском, поглаживая дочь по спинке.

Женщина вздергивает подбородок и выдает с видом, словно представляет мне саму английскую королеву:

- Понятия не имею. Я же уволенная няня. Разовая акция. Кстати, ваша жена не заплатила мне за визит, - и постукивает так ножкой по паркету.

Одной рукой достаю из кармана мятую купюру крупного достоинства и впихиваю в руку этой женщины. Этого вполне будет достаточно, чтобы оплатить не только ее услуги, но и то, чтобы она больше никогда не появлялась на пороге моего дома.

И куда же ушла наша мама?..Ответ на этот вопрос находится сам собой. На кухне. На холодильной дверце.

«Я уехала, меня не ищи. Я не готова быть матерью. А с дочерью ты справишься: ее ты любишь больше, чем меня».

- Остались мы с тобой одни, мой Ангел, да? Ну, и ладно. За то ни мне, ни тебе никто нервы мотать не будет.

Так и началась моя жизнь отца-одиночки. И она оказалась ни черта непростой, как я себе представлял.

Так как Ангелина кушает по часам, мне пришлось поставить будильник на каждые три часа и вставать ночью, делать смесь. Кормить и менять подгузник, а потом снова укладывать спать. Хорошо, что моя женушка решила сделать ноги в пятницу, и у меня есть время привыкнуть.

Но я ни черта не привык! И во второй половине воскресенья остро стоит вопрос: что мне делать и с кем оставить Ангелину, пока я буду на работе? Попросить родителей или взять отпуск на работе – мысли на уровне фантастики. Остается одно – няня.

Хорошо, что отец вошел в мое положение и разрешил работать удаленно из дома, пока я не найду няню для Ангела. Отец, как и я, думал, что это вопрос пары, от силы трех-четырех дней. Ох, как мы ошибались…

Ни одна из них не проходит мой «фейсконтроль». А ведь я много не прошу: просто быть внимательной и любить детей. Да и Ангел – настоящий ангел: не капризничает без повода, спит и вообще идеально соблюдает режим.

Но одна из нянь чаще обращает внимание на телефон, другая считает, что ребенка нельзя баловать и бежать на каждый ее писк, а надо дать проораться, и только тогда идти к ребенку. Иначе обязательно вырастет эгоистом. Третья считает, что смесь – зло, и надо кормить ребенка манной кашей…

Я долго уговариваю отца, и тот неожиданно идет мне на уступки – днем я - финансовый директор, решающий все вопросы по телефону или через удаленный доступ, и отец параллельно. А ночью –  тот, кто исполняет все желания капризной принцессы. Просто ли мне? Ни черта. А в последние дни я сплю от силы три – четыре часа в сутки, и готов спать даже, прислонившись к косяку.

Но интересней, чем с нянями, обстоит ситуация…с мамочками других детей. Для них я – экзотическое существо. Как же, отец – одиночка, без кольца на пальце (снял его через пятнадцать минут после регистрации), с забитыми татуировками рукавами, высокий и раскачанный. Не каждый день, видимо, такого встретишь.

Некоторых из них не смущает наличие обручального кольца на ИХ пальце. Главное, что оно отсутствует на моем. Такие кадры начинают заискивающим голосом задавать тупые вопросы:

- А сколько вам месяцев?

- А сколько у вас зубов?

- А что вы умеете?

- Марку какой смеси употребляете?

- А где ваша мама? (Понятия не имею, но, надеюсь, очень далеко от нас!)

А потом, после того, как этап «близкого знакомства» пройден, сразу же переходят к главному:

- Каково вам быть отцом? – точно также, как и тебе матерью!

- А дадите номер телефона?

На мой резонный вопрос «Зачем?!», не моргнув глазом сообщают:

- А вдруг вам понадобится помощь или совет? А я живу неподалеку. Готова прибежать в любое время дня. И ночи.

Ну, в последнем я не сомневаюсь.

Серьезно? Эти дамочки, что, думают, я при их виде растекусь, как сироп, кину полмира к их ногам и побегу занимать очередь в ЗАГС?!

Черта с два, идите нафиг!  Я уже был женат (плевать, что фактически я все еще женат. Подам заявление на развод, как только это станет возможно по закону), и мне там ни черта не по кайфу.

Глава 9

Вера

Я сижу прямо посреди гостиной, глубоко погруженная в воспоминания. Кажется, это было не со мной. Гляжу на все фотографии, разбросанные по полу, и как будто смотрю фильм. Но не я в главной роли. Это точно не могу быть я. Потому что, мне кажется, что вот так, как сейчас было всегда, сколько себя помню…А на самом деле прошло только три года.

В коридоре раздается щелчок замка. Света приехала. Слышу, как захлопывается дверь, и раздается нервное перешептывание. Мысленно закатываю глаза. Моя сестренка втянула в это маму. Опять.

Но с другой стороны…Мама, даю руку на отсечение, пришла не с пустыми руками, а принесла моих любимых пирогов. А пироги пахнут детством. А в детстве нет никаких проблем, которые не может решить мамочка…

- Верочка, - охает мама, прикрывая рот ладонью. – Детка, что же ты…Тебе опять плохо? Опять приступ?

- Где ты откопала эти фотографии?! В прошлый раз я все сожгла, - бурчит Светка, неся ароматный пакет на кухню. С вишней и яблоками. Мои любимые.

Бросаю в Свету многозначительный взгляд, и та ускоряется, исчезая в дверях кухни.

- Мам, ну что ты распереживалась? – сажусь к ней на диван, прижимаясь, как в детстве.

- Когда ты позвонила Свете…Я вспомнила…

- Тшшш, мы же договорились, помнишь? Не вспоминать. Это была самая серьезная ошибка в моей жизни. И я усвоила урок.

- Я испугалась, - сквозь слезы произносит мама, поглаживая меня по щеке. – Я же не могу тебя потерять, понимаешь? Ты же моя доченька. Моя девочка…

- Ну, мама, - сама уже не могу сдержать слез, - ну, прекрати!

- Откуда у тебя эти фотографии? – переводит тему мама, вытирая слезы.

- Из коробки из-под обуви, - отвечаю, пожимая плечами и отводя взгляд.

- Мама хотела спросить, откуда они ВООБЩЕ взялись в твоей квартире? Я лично все вышвырнула, - кричит Света, разливая чай. – Вера, тебе с молоком?

- Без. Никак не можешь запомнить, что на дух его не переношу, - ворчу, лишь бы не отвечать на неудобные вопросы.

- Ну, прости. Вдруг твои вкусы изменились? Идемте все за стол. У меня все готово.

- Только не в этом плане. Чай с лимоном и мамины пироги с яблоками и вишней – святое!

- И все-таки, ты так и не ответила! – не отстает Света. Иногда мне ее придушить хочется, ей-богу!

- Флешка. Ты забыла, что оригиналы хранятся у меня на флешке. И я пошла и распечатала их вновь.

За столом повисает тишина. Тяжелая, давящая, гнетущая. От которой хочется скрыться под одеялом и свернуться калачиком.

- Верочка, доченька, а зачем? – почти шепотом спрашивает мама, снова порываясь прикрыть рот ладонью. Она всегда так делает, когда очень волнуется.

- Чтобы было. Света, ты лучше расскажи, как у тебя дела в универе и на работе?

Сестренка тут же мрачнеет на глазах, отворачиваясь к окну.

- Тааак, и что же случилось? – откладываю кусок пирога в сторону, скрещивая руки на груди. – Я твоему Ваське голову оторву, честное слово!

- Не надо, Вер, не стоит он того!

У нас со Светой разница в возрасте: мне двадцать восемь, ей двадцать два. Казалось бы, шесть лет, но в детстве я считала, что это пропасть.

На самом деле я боялась, что родители будут любить Свету больше, чем меня. Что стану не нужна. И считала я так долго, поэтому наша дружба не клеилась.

Но потом произошел один случай. Я разбила мамину вазу. Любимую, доставшуюся ей от бабушки. И весь день, до ее возвращения с работы, переживала и плакала. Я знала, что мне крепко достанется.

Но неожиданно, когда мама приходит домой, Света вылетает из своей комнаты вперед меня и тараторит:

- Мама, прости меня, пожалуйста! Я такая неуклюжая, разбила твою любимую вазу. Но я не специально, мамочка. Так вышло.

Мама, конечно, ее наругала и, кажется, лишила ее сладостей на пару дней. Но Света ни разу не заикнулась, что на самом деле это я разбила эту несчастную вазу.

И в этот же вечер я пришла к ней тихонько и молча протянула свои конфеты.

- Спасибо, Света. Я так боялась признаться…Я бы так не смогла. Я не такая храбрая и сильная, как ты.

Вот так и начались наши теплые отношения. И когда со мной приключилась самая страшная беда, именно Света всегда была рядом. Именно она буксиром тянула меня из пропасти. И если бы не моя младшая сестренка…Я не знаю, что было бы со мной. И была бы я вообще…

- Так что там Вася? – спрашиваю строго, с наслаждением откусывая кусок пирога.

- Мы расстались, - угрюмо бурчит сестра, отводя взгляд.

Тааак…Я мигом становлюсь на тропу войны, мысленно применяя к этому паршивцу все виды пыток, какие мне только известны.

- И что он натворил?

- Вер, это уже неважно. Все, что не делается, все к лучшему. Тем более, я все равно скоро переезжаю в Питер.

Я в изумлении смотрю на сестру. Вот так новость! Мигом забываю обо всех своих горестях и печалях.

Глава 10

Руслан

Отпускаю Марию Семеновну домой, и, одев Ангела потеплее, идем с ней гулять. Это наш с ней вечерний ритуал. Каким бы уставшим не был, как бы поздно не пришел, я все равно иду на сорокаминутную прогулку с дочерью. Это отличная возможность для меня разгрузить голову, для Ангелины – подышать свежим воздухом перед сном.

- Ты – лучший отец, Руслан, - на прощание говорит пожилая женщина и уходит к себе.

Мария Семеновна – это моя соседка, что почти сорок лет проработала воспитателем в детском саду, и которая милостиво согласилась сидеть с Ангелом в экстренных случаях. Как сегодня, когда меня вызвали на внеочередное собрание директоров.

Но именно сегодня, как и в предыдущие пару дней, из головы не идут глаза, заполненные грустью и тоской. Поразительно, я даже не знаю ее имени, а думаю о ней каждую свободную минуту.

Обычно мы с Ангелом гуляем в парке, там мало народу, тихо и прохладно. Но сегодня какая-то неведомая сила заставила меня пойти совсем в другую сторону, к озеру. Здесь народу побольше, есть даже спортсмены, вышедшие на вечернюю пробежку. Но подсознание подсказывает, что сегодня мы должны быть здесь.

Бреду по дорожке  вдоль озера, как кто-то как будто нашептывает мне подойти к перилам, к самому озеру. Слушаюсь внутреннего голоса, иду туда, куда мне велят, и…наталкиваюсь взглядом на ту самую девушку. Она стоит, все с той же грустью и тоской смотрит на воду, никого и ничего не замечая вокруг.

- Прекрасная погода, неправда ли? – произношу, подойдя к девушке и становясь рядом. На удивление, даже Ангелина притихла, хотя она очень не любит, когда папа останавливается поболтать с кем-то.

Соседка переводит на меня ошеломленный взгляд. Как будто перед ней дьявол из Преисподней, а не мужчина с ребенком.

- Вы? – удивленно тянет девушка, переводя взгляд с меня на коляску и обратно.

- Вы как будто увидели чудовище, - усмехаюсь, глядя на меняющееся лицо соседки.

- Нет, просто…- лепечет, что мне на секунду становится ее жаль. Она выглядит такой растерянной, даже в какой-то мере потерявшейся.

- Просто что?

- Не ожидала вас тут увидеть…

- Здесь, наоборот, очень много гуляющих. Особенно с детьми. Вон там, - указываю рукой на другую сторону озера, - есть детская площадка.

- Ну, да, - бормочет, мельком глянув на уснувшую Ангелину и тут же отведя взгляд. Мне даже показалось, что девушка отодвинулась в сторону…

Странная у нее какая-то реакция и поведение в целом. Ведет себя, как уставшая от общества, от детей шарахается, хотя определенно знает, как с ними обращаться, а, значит, опыт имеется…Есть в этой девушке какая-то загадка, тайна…Может, именно этим она меня и привлекает?

Нет, в первую очередь соседка привлекает своей красотой: длинные светлые волосы, чистые голубые глаза, пухлые алые губы, которые так и хочется смять в жестком поцелуе, полная грудь, тонкая талия и крутые бедра. Она определенно в моем вкусе.

- Руслан, - протягиваю руку.

- Простите, что?

- Мы с вами соседи, а в прошлый раз забыли познакомиться. Меня зовут Руслан.

- Вера. Очень приятно.

- Красивое имя, - обычно при знакомстве я еще добавляю «и сиськи», но это определенно не тот случай. Да и не хочется все испортить.

- Спасибо.

- И часто вы тут гуляете, Вера?

- Нет. Случайно забрела, - отвечает она бесцветным голосом, все также не глядя в мою сторону. Да что же с тобой происходит, малышка?!

- Вера, можно вас попросить пройтись со мной кружок? Боюсь, что Ангелина проснется. Она у меня барышня капризная, - произношу извиняющимся тоном, а сам слежу за реакцией Веры.

Она пристально, я бы даже сказал, жадно смотрит на дочь, потом с силой закусывает губу, как будто сдерживает себя в чем-то, сжимает кулаки, пряча их за спину.

- А зачем я вам? Вы же вполне можете пройтись и без меня…

- А я хочу именно с вами. И давайте перейдем уже на «ты»!

Она слегка склоняет голову набок, заправляя выбившуюся прядку за ухо. В любой другой ситуации я давно бы впился ей в губы поцелуем, доказывая на деле, как может быть со мной классно и здорово. И полезно. Для здоровья.

Но только не сейчас. И ни в коем случае не с Верой. Не то, чтобы я не хочу ее спугнуть…Здесь что-то другое. Тоска. Боль. Обида. Возможно, ее бросил мужчина. Или изменил.  В общем, в любом случае надо быть деликатнее.

Черт, кому расскажешь, что Руслан Гордеев заботится о чувствах девушки – не поверят и засмеют за вранье. Особенно, если расскажу, что в свои годы предлагаю понравившейся девушке прогуляться за ручку по парку…

- Руслан, я не думаю, что это хорошая идея…

- А я думаю, как раз наоборот. Как бы там ни было, вдвоем лучше, чем в одиночестве! Ну, пойдем? Если эта принцесса сейчас проснется, распугает всех посетителей своим криком.

Вера снова как-то странно смотрит на ребенка, словно боится. Но все же медленным шагом идет рядом со мной.

Глава 11

Вера

Сама не поняла, как втянулась в эти прогулки. На самом деле я со своим графиком работы фрилансера могу себе позволить и прогулки, и поездки, но…Нет желания. У меня вообще нет желания что-либо делать. И даже жить.

Но Руслану с его очаровательной дочерью удалось расшевелить меня. Мы не договаривались о встречах, просто я выхожу в одно и то же время и иду по привычному маршруту. И даже реагирую на счастливые пары, на детей не так остро, как раньше. Нет, боль, она никуда не ушла, просто воспринимается не так остро.

Но так происходит только рядом с Русланом. Ему каким-то волшебным способом удается усмирить моих демонов, и они отступают в темные углы. Но стоит нам расстаться…Как они выползают снова и душат, душат меня…

Поэтому вечерние прогулки и общение с этим отцом – одиночкой стали своего рода спасением. Рядом с ними я забываю обо всем и ни на что не реагирую. В том числе, на внешние раздражители.

Так, в последнюю нашу прогулку я очень сильно замерзла, но заметила это только, когда зашла домой. Но было уже поздно. Уже утром я проснулась с больной головой и горлом. А через два дня, несмотря на все мои усилия и методы лечения, все же становится хуже. Разумеется, от прогулок пришлось оказаться, мне не хотелось заразить ни малышку, ни ее отца.

Просыпаюсь от ломоты во всем теле и совершенно больной. По своему опыту знаю, что до вечера не дотяну – уже после обеда мне станет невероятно плохо. Я болею редко, но метко. И обычное ОРВИ может обернуться для меня катастрофой. Прямо как в этот раз.

Как назло, мама со Светой укатили в Питер, чтобы помочь сестре найти жилье. И мне даже некого попросить о помощи.

В голове всплывает образ Руслана. Уверена, что если бы я попросила о помощи, он бы не отказал мне. Но проблема в том, что я не знаю ни его телефона, ни тем более, адреса. Только то, что он живет в соседнем подъезде, кажется.

Но не пойду же я его искать, в самом деле!

В висках начинает пульсировать, а тело потряхивать от озноба. Значит, в этот раз все развивается быстрее, чем я думала.

Кое-как с верхней полки на кухне достаю аптечку, а в ней, как назло, половину препаратов надо выкинуть, половина просрочена, и в сухом итоге мне остаются: йод, зеленка и единственный пакетик шипучей гадости, которую пил в свое время…Впрочем, неважно.

Включаю чайник и развожу в кружке пойло. Выпиваю практически залпом, зажав нос. И падаю на диван в гостиной, потому что сил дойти до спальни нет совершенно. И практически мгновенно проваливаюсь в нечто, напоминающее сон.

Господи, голова звенит даже во сне! Разлепляю тяжеленные веки и понимаю, что это дверной звонок. Черт! Придется открыть, вдруг мама со Светой не уехали, и если я не открою, начнется апокалипсис: через пятнадцать минут тут будут спасатели, «скорая», полиция…

Добредаю до двери, распахиваю ее даже не глядя в глазок.

- Вера, какого черта?! – раздается знакомый голос Руслана, и я, поняв, что больше не одна, что пришла помощь оттуда, откуда не ждали, съезжаю по стенке без сознания.

В себя прихожу от того, что кто-то похлопывает меня по щекам.

- Вера, твою же за ногу! Очнись! Слышишь меня?!

- Слышу, - лепечу со счастливой улыбкой. Понимаю, что выгляжу наверняка глупо, но мне можно, я больна, я не в себе. – Ты пришел, - и моя улыбка становится шире.

- У тебя жар и щеки красные. Что случилось? – его обеспокоенный взгляд бегает по моему лицу, а мне становится неожиданно приятно просто до слез, которые я не могу сдержать.

- Что?! Что случилось, Вера?! – мигом напрягается Руслан, обеспокоенно глядя на меня.

- Ничего, ничего, все хорошо. Я просто заболела.

На самом деле я так тронута его заботой. Тем, что я не смогла появиться в обычное время, а он обеспокоился и пришел ко мне, хотя я и не сообщала ему свой адрес.

- Как ты вообще узнал номер моей квартиры? – хриплю, переворачиваясь на бок, чтобы смотреть на этого невероятного мужчину было удобнее.

Он на самом деле очень необычен: выглядит, как плейбой, прожигатель жизни, весь в наколках, хоть и с привлекательным спортивным телом. К такому я бы ни за что не подошла в обычной жизни. Но кто знал, что под такой внешностью скрывается любящий, чуткий, даже сумасшедший отец и такой заботливый человек с доброй душой…

- Спросил у консьержки, где живет самая привлекательная и очаровательная девушка! – улыбается во все тридцать два, явно довольный своей выходкой.

Ну, баба Нина, придете вы еще ко мне за уколом от радикулита!

- А сейчас я буду тебя лечить, - серьезным тоном произносит Руслан,  вставая с колен и направляясь к аптечке, которую я оставила на столе.

- Там ничего нет, - скриплю, заходясь в кашле.

- Понятно, - тянет Руслан и решительным шагом направляется в коридор.

- Стой! Ты куда?

- В аптеку. Куплю тебе что-нибудь противовирусное.

- Погоди, ты же не знаешь…. – пытаюсь встать, чтобы задержать мужчину.

- Позвоню знакомому врачу.

Глава 12

Вера

В следующий раз просыпаюсь от того, что меня кто-то зовет.

- Вера, солнышко, очнись, - произносит ласковый голос, от которого хочется улыбаться. Что я и делаю. Растягиваю губы в глупейшей улыбке и тяну, не раскрывая глаз:

- Руслааан…

- Да, солнышко, это я. А теперь открой глазки, и я помогу тебе присесть.

- Зачем? – все же с трудом распахиваю глаза и смотрю на мужчину.

- Потому что я принес тебе куриный бульон. Надо выпить его.

Прищуриваю глаза и еще раз внимательно осматриваю мужчину. Я не ошиблась? Вот этот татуированный, смазливый и влюбленный в себя мужчина приготовил и принес мне бульон? Он вообще реальный? Или у меня жар, и это игра моей фантазии?

- Сам приготовил?

Руслан смотрит на меня, вздернув бровь и улыбнувшись озорной мальчишеской улыбкой.

- А ты хорошего мнения обо мне! Чертовски приятно, когда девушка так в тебя верит!

- Так сам или нет? – спрашиваю, втягивая воздух. И даже со своим заложенным носом чувствую приятный аромат, исходящий от супа.

- Нет, заказал в своем любимом ресторане. Доктор сказал, что прежде чем давать тебе препараты, надо обязательно накормить. Иначе можно заработать интоксикацию.

Сужаю глаза, чувствуя, как во мне мгновенно закипает гнев. Хочу сказать что-то гневное, что-то обидное, но приходится сдерживаться, потому что Руслан – мой спаситель в прямом и переносном смысле.

И все же благодарность переполняет меня. За заботу, за волнение о совершенно постороннем человеке, за то, что возится со мной, вместо того, чтобы проводить время с дочерью…

Окончательно прихожу в себя, насколько это возможно в моем состоянии и оглядываюсь по сторонам. Это не гостиная! Руслан перенес меня в спальню и заботливо накрыл пледом.

Перевожу взгляд ниже. Фух! Слава Богу, переодевать меня ему в голову не пришло. И все равно в груди разливается тепло от его неподдельной заботы…

- Не поверил мне, значит…

- Не в этом дело, - твердо произносит Руслан, но в его голосе нет ни капли раскаяния. Он уверен, что поступил правильно. – Помимо лекарств мне нужно знать, как за тобой ухаживать. Что можно, а чего нельзя. И я уточнил у доктора.

Напрягаюсь, чувствуя подвох в его словах. Даже привстаю на локтях из последних сил, чтобы заглянуть Руслану в глаза.

- А зачем тебе это знать?..

- Так, не болтай, не трать силы. Пей, давай. Потом будем принимать лекарства, - безапелляционно заявляет мужчина.

И я подчиняюсь. Прихлебываю горячий, ароматный бульон, чувствуя, как тепло разливается по телу. И понимаю, что мне нравится этот властный тон, то, что этот мужчина так умело мной руководит. И я готова за ним следовать.

С отчаянием понимаю, что в жизни мне именно этого и не хватало: заботы, крепкого мужского плеча и надежного тыла. Осознания, что я могу на кого-то положиться, и этот человек обязательно заберет часть страданий и проблем себе.

- И все-таки, давай еще раз: зачем ты звонил доктору? – спрашиваю, протягивая пустую кружку обратно.

- Чтобы знать, как ухаживать за одной больной, но все равно очень милой девушкой, - спокойным тоном отвечает Руслан, раскладывая медикаменты из пакетика с логотипом аптеки.

- Зачем?

- Ну, что за глупые вопросы, Вера! Потому что ты болеешь, и больше о тебе некому позаботиться!

Закусываю губы, изо всех сил сдерживая рвущиеся наружу слезы. Почему же ты не появился в моей жизни раньше?! Почему только сейчас, когда я сломана пополам?! И нет средства, которое может меня починить…

- Руслан, спасибо тебе огромное, но иди домой. Тебе нельзя тут оставаться.

- Почему? – смотрит на меня с удивлением. – В любой момент может вернуться из командировки ревнивый муж?

Если бы… Сжимаю кулаки, с силой вгоняя ногти в ладони, чтобы сдержаться.

- У тебя дома маленький ребенок, и небезопасно со мной находиться. Кстати, с кем осталась Ангелина?

- С той, с кем я оставляю ее в экстренных случаях – Марией Семеновной. Она согласилась посидеть с Ангелом до самого вечера. Так что сейчас мы с тобой будем усиленно лечиться.

Тяжело вздыхаю. Этот невыносимый мужчина уже все решил, все сделал и у меня нет никаких шансов его переубедить или переспорить. И надо ли?

- Так, стоп?! А что это?!

Едва ли не подскакиваю, видя, как Руслан выкладывает на стол…шприцы и какие-то препараты, которые я точно не называла!

- Это лекарство на экстренный случай. Если тебе станет совсем плохо. Ну, или ты не будешь меня слушаться, - улыбнувшись уголком рта, довольно отвечает Руслан.

- Что?! Мужчина, вы случайно не переигрываете?!

Но он делает вид, что не слышит меня, продолжая деловито изучать инструкцию к противовирусному. Достает две таблетки, наливает стакан воды и протягивает мне.

Глава 13

Вера

- Да что ты говоришь? А меня спросить не забыл? – скрещиваю руки на груди, незаметно потирая ушибленное плечо.

- А тут и спрашивать нечего, - будничным тоном отвечает Руслан, складывая в мою небольшую дорожную сумку футболки, спортивные штаны и кофту. – У меня нет возможности остаться на ночь, потому что Мария Семеновна ночью с Ангелом точно сидеть не будет. Притащить сюда ребенка я не могу, уж прости, у тебя нет никаких условий, да и квартира небольшая. Так что выход у нас один – ты переезжаешь ко мне.

- Это невозможно, - отчеканиваю из последних сил, валясь обратно на подушки.

- И почему же?

Потому что я боюсь. Боюсь, что привыкну к тебе, боюсь, что доверюсь, а потом…потом будет невероятно больно, когда просто растопчут, пройдутся катком и перешагнут через то, что от меня останется…Но вслух произношу совсем иное:

- Потому что у меня есть куча на это причин: я хочу принять душ, люблю спать исключительно на своей кровати, и, в конце концов, у тебя дома маленький ребенок!

Руслан, наконец, оставляет мою сумку в покое и поворачивается ко мне, окидывая невозмутимым взглядом:

- У меня дома суперудобная душевая кабина, мой ортопедический матрас не оставит тебя равнодушной, у тебя будет своя отдельная комната с потрясающей звукоизоляцией, и маленький ребенок ни коим образом тебя не побеспокоит.

Я тут же смущаюсь, словно действительно сказала глупость:

- Я имела в виду совсем не это. А то, что ребенок запросто может от меня заразиться, а она такая маленькая!

Руслан достает с полки домашнюю одежду и кидает мне на кровать, не глядя в мою сторону:

- Да ладно тебе, Вера. Я же вижу, как ты шарахаешься не только от Ангелины, но и от всех детей. Я сам раньше, до рождения дочери, был убежденным чайлдфри, а сейчас Ангел – смысл моей жизни. И я не виню тебя в таком отношении к детям. У каждого своя точка зрения, и я не имею права навязывать свою.

Внимательно смотрю на мужчину, не понимая, он сейчас серьезно или же шутит. По его лицу невозможно что-либо прочесть, но все равно, как бы я не старалась держать себя в руках, все же эмоции берут верх. Наверно, потому, что я слишком долго держала их в себе «законсервированными».

- А ты, я смотрю, большой знаток человеческих душ, да?! А не думал, что лезешь на запретную территорию?! Не думал, что у меня есть свои, личные и определенные причины относиться к детям настороженно. Никогда не суди по обложке, Руслан. Первое впечатление может быть обманчивым.

- А я и не сужу, - улыбается мужчина, явно довольный собой. Черт, я так и знала, что его слова не более, чем попытка вывести меня на эмоции, и ему это с блеском удалось! – Просто сказал, что не стоит себя корить, если ты не любишь детей. Но как мы выяснили, это не так. Что ж. тогда пребывание в моей квартире не принесет тебе никаких неудобств. Переодевайся и пошли. А если будешь долго сидеть, то пойдешь в том, во что одета. Мне как-то все равно, но это же ты, кажется, заботишься о чужом мнении.

Руслан направляется к выходу из спальни, а я злюсь еще больше. Хотя не понимаю, на что. На самоуправство? На заботу? На помощь? Да я, кажется, зажралась.

- Я же уже сказала…- кричу ему вслед.

- Верааа, - тянет он мое имя своим бархатистым голосом, а у меня мурашки бегут по телу и теплый комок образуется внизу живота. – Мы же договорились не спорить. Давай не будем тянуть и заставлять волноваться Марию Семеновну, она - женщина пожилая, еще давление скаканет. А другого экстренного помощника у меня нет. Так что жду тебя в гостиной через пять минут.

Нет, он все же невозможен! И теперь я понимаю, почему от него сбежала жена! Это же чистое воплощение тирана!

Но…

В глубине души  понимаю – я отдала бы многое за такого тирана в своем доме, который берет на себя заботу о своей женщине и не позволяет ей самой решать глобальные вопросы…

С огромным трудом натягиваю на себя новую одежду, желая как можно скорее оказаться в душе. Но вспоминаю, что до квартиры Руслана идти еще пару подъездов, и понимаю, что на душ меня сегодня не хватит. Тем более, чувствую, как снова начинается жар.

По стенке выхожу в гостиную и выдыхаю:

- Я готова. Но я до сих пор против. Иди домой, к дочери, Руслан. Я справлюсь. Мне, правда, гораздо лучше, - не оставляю попыток переубедить этого мужчину – скалу. Но куда мне…

- Ага, видел уже, как тебе лучше. Я не хочу, Вера, прийти завтра с утра и обнаружить твое остывшее тело, потому что ты обязательно пойдешь, упадешь и что-нибудь себе сломаешь. Дай Бог, чтобы это была не шея. А разорваться между дочерью, работой и тобой я не могу.

- Так и не надо разрываться. Я справлюсь. Я привыкла.

- Вера. Если мужчина хочет помочь женщине, искренне, от всей души, не надо ему мешать. Потому что у него есть серьезные причины так поступить. И если он так решил, то его ничто не остановит, - произносит с настолько серьезным лицом, что верю ему безоговорочно.

Поэтому просто молча киваю, беру сумку (на всякий случай, вдруг понадобится), ключи и открываю дверь.

- Слава яйцам, - бормочет себе под нос, подхватывая мою сумку с вещами.

Глава 14

Вера

Я бросаю вещи, которые укладывала в сумку и, позабыв о своей…фобии, быстрым шагом иду в детскую. Там я вижу встревоженного Руслана, что качает на руках капризничающую Ангелину.

- Что случилось? – спрашиваю, протягивая руки к малышке. – Позволишь ее осмотреть?

- Она проснулась от того, что закашлялась. Я подумал, что Ангел поперхнулась слюнями. Но она канючит…Раньше такого не было, - судя по тому, как он напряженно следит за мной, молодой отец встревожен не на шутку.

Прикасаюсь к Ангелу и сразу понимаю, что она горячая.

- Так, давай сюда термометр и готовь все медикаменты, что есть в доме. И принеси мой телефон.

- Телефон зачем? – недоуменно интересуется Руслан, доставая из комода небольшой чемоданчик. Ого, а отец действительно подготовлен! Чего там только нет: начиная от небулайзера, заканчивая простым лекарством от температуры.

- Затем, что я позвоню знакомому педиатру, и она придет и осмотрит малышку, - отрезаю, беря термометр из «волшебной» коробочки.

Он буквально моментально загорается красным. Тридцать восемь и один. Черт, так и знала, что ребенок подхватит инфекцию!

- Что теперь делать? – спрашивает Руслан.

По его лицу можно легко прочесть – он переживает не на шутку. И в любой момент может сорваться. Я очень хорошо знакома с такими родителями, им просто нужно давать четкие указания, что следует делать.

- В моих контактах в телефоне найди «Евгения Михайловна», это педиатр, один из лучших в городе. Набери ее, - а сама тем временем снимаю с малышки маечку и подгузник.

- А почему ты ее сама не осмотришь?

- Потому что я - детский хирург, а не педиатр! Лучше в этом вопросе довериться профессионалам своего дела, - произношу и прикусываю язык. Но Руслан, кажется, не заметил моей оговорки.

- Зачем ты ее раздеваешь? – летит следующий вопрос. Отец Ангелины непонимающе смотрит, но, видимо доверяет мне и строго выполняет мое указание: в трубке уже раздаются гудки.

- Верочка, дорогая, здравствуй! Так рада тебя слышать! – раздается веселый голос бывшей коллеги.

- Я тоже очень рада вас слышать! Но не буду отнимать у вас много времени, я по делу. Евгения Михайловна, мне потребуется ваша профессиональная помощь.

- Но милочка, это скорее ты мне поможешь когда-нибудь, а не я! Это ты…

Но я некрасиво перебиваю ее, не давая возможности продолжать и бередить старые раны.

- Евгения Михайловна, я неверно выразилась: дочери моего одного хорошего…знакомого, - бросаю взгляд на Руслана, что стоит рядом с голенькой Ангелиной на руках и впитывает каждое мое слово, - требуется ваша помощь. Ей девять месяцев, у нее температура тридцать восемь с копейками и кашель.

- Ну, это же банально, Верочка. Вы не хуже меня знаете, что это или вирус, или простуда. Классика, - весело произносит Евгения Михайловна, даже не представляя, что творится у меня в душе на настоящий момент.

- Девочка заразилась от меня, - произношу, вновь замеряя температуру. Спадает, медленно, но все же. Уже хорошо.

- Ну, тогда тем более! Посмотри горло, послушай легкие…С этим даже студент справится, не то, что ты!

- Евгения Михайловна, я…не могу. Правда, не могу, - произношу сдавленным голосом, прикрывая глаза, чтобы не дать моей боли вырваться наружу. Пытаясь усмирить мой персональный ад.

- Так и не отпустило? – уже серьезно и тихо говорит коллега с нотками сочувствия в голосе.

Я молчу, но думаю, что она понимает меня без слов.

- Мне очень жаль, моя хорошая. Не представляю, что тебе пришлось пережить…Конечно, я приеду. Диктуй адрес.

Уточняю у Руслана номер квартиры, и передаю Евгении Михайловне.

- Буду через тридцать минут.

- Спасибо вам огромное.

- Да не за что, моя хорошая.

Прекращаю разговор и перевожу взгляд на встревоженного отца.

- Доктор приедет через полчаса.

- Почему ты больше не работаешь по специальности? -  неожиданно выпаливает Руслан, осматривая меня внимательным и цепким взглядом.

- Это личное.

- Поделишься когда-нибудь?

Я в силах лишь отрицательно помотать головой.

- Не думаю.

Потому что я не настолько сильная, чтобы указать моим чертям на их место.

- Мне кажется, она как будто ненамного, но прохладнее, - переводит тему этот понимающий мужчина.

- Да, температура спадает за счет того, что мы ее раздели. Сейчас можно отпаивать ее компотиком, водичкой, но пока не давать никаких препаратов, чтобы не испортить клиническую картину.

Так мы и поступили, болтая до прихода Евгении Михайловны на отвлеченные темы.

Руслан врачу понравился с первого взгляда, это я понимаю сразу же по тому, как она с ним разговаривает: серьезно, все объясняя и показывая. Ну, а про Ангелину и говорить нечего – она очарует любого.

Глава 15

Руслан

Просыпаюсь невероятно отдохнувшим и понять не могу, что не так. Смотрю в окно, а там прекрасное солнечное раннее утро…Так, стоп! Утро?!  Чееерт! Ангел!

Что же я за отец, если лег, уснул и забыл о больном ребенке!

Вскакиваю с кровати и несусь в детскую, но тут пусто. Кроватка примята, но самой Ангелины нигде нет. Убеждаюсь в этом, оглянувшись по сторонам, и вылетаю в гостиную. Но и тут никого нет, поворачиваю голову в сторону, а там…

А на кухне моя «больная» с Ангелиной на руках, которая сидит вполне смирно и с интересом рассматривает прядь волос, зажатую в кулачке. А Вера…с мягкой, едва заметной улыбкой что-то напевает себе под нос, помешивая в кастрюльке.

Идеальная картина.

Прислоняюсь к косяку и откровенно любуюсь этой маленькой феей, пока меня не заметили. Потому что что-то мне подсказывает, стоит мне обнаружить себя, как волшебство рассеется, а карета снова превратится в тыкву.

Вот такой должна быть настоящая жена и мама – мягкой, доброй, ласковой, заботливой, отдающей всю себя своим родным. О такой женщине хочется заботиться. Ее хочется носить на руках и исполнять любое желание и ждать, когда она загадает новое. А еще она должна идеально вписываться в вашу квартиру и кухню. Как моя Вера.

- Сейчас остынет, и покушаем вкусняшку, да? – почти невесомо целует Ангела в макушку, как будто украдкой. Есть в ее действиях, поведении, какая-то осторожность, боязнь чего-то…Возможно, если бы я подольше понаблюдал, то что-то смог бы и понять, но телефон в моих брюках неожиданно вибрирует и выдает меня с головой.

Вера резко поворачивается в мою сторону, глядя на меня с каким-то…страхом в глазах. Лишь крепче прижимает к себе дочь, как будто хочет от чего-то защитить.

- Доброе утро! Мы тебя разбудили, да? – как будто извиняясь, спрашивает Вера. Ангелина при виде меня счастливо улыбается и тянет ручки.

Беру ее, целую и втягиваю носом этот невероятный запах детства. Ангелина что-то счастливо рассказывает мне на своем языке и совершенно не похожа на больного ребенка.

- Нет, все в порядке. Почему ты ночью не разбудила меня?

Вера отводит глаза в сторону и начинает переставлять предметы на столе, как будто вопрос ее не касается.

- А зачем? – отстраненным голосом интересуется она.

- Потому что очень тяжело дежурить всю ночь у кроватки ребенка! А уж больного ребенка тем более!

- Ты все время с Ангелиной, плюсом к этому работаешь и несколько дней ухаживал за мной. Ты тоже не железный, Руслан. Тебе нужно было отдохнуть. А я привыкла к ночным дежурствам, - робкая улыбка озаряет ее лицо, делая его еще милее и красивее. – Это же не вагоны разгружать, а всего лишь контролировать температуру.

- Но врач сказала, что это нужно делать каждый час! – до моего мозга, наконец, доходит, что Вера всю ночь действительно не сомкнула глаз.

Об этом говорит и ее внешний вид: красные глаза, зевок в кулачок, растрепанные волосы и помятая одежда. Я, конечно, ценю ее заботу о ребенке, но…Всего должно быть в меру.

- Так, Вера, а теперь начистоту, - строго произношу, садясь за стол, который уже накрыт к завтраку. – Ты спала сегодня вообще?

- Руслан, я же говорю, что…

- Вера, только «да» или «нет»: спала? – перебиваю девушку, хмуря вдобавок и брови, чтобы казаться серьезнее.

- Я дремала. Сколько по времени, не считала, уж извини, - огрызается, разливая чай.

- Так, все ясно с тобой. Значит, слушай меня внимательно: сейчас ты завтракаешь и идешь спать. С Ангелом я посижу сам, а тебе нужен полноценный отдых. Ты только-только выздоровела. И это даже не обсуждается, Вера, - добавляю, видя, что она хочет мне возразить. – Ты тоже не железная.

Она смотрит не меня долгим взглядом, в котором, кажется, вот-вот появятся слезы…Но Вера смаргивает, ставит на стол чашки с кофе, а Ангелине какую-то пюрешку.

- Я увидела, что ты даешь прикорм…- начинает она робко.

- Да, врач сказала, что с шести месяцев можно понемногу, - отвечаю, продолжая следить за ней.

Вера кивает, продолжая неуверенно:

- Я нашла у тебя в холодильнике овощи и приготовила ей сама…Подумала, что так будет вкуснее…

- Спасибо тебе огромное. Конечно, так будет вкуснее. Смотри, Ангел сама рвется попробовать, - сажаю заерзавшую дочь на детский стульчик.

Мы завтракаем, и я расспрашиваю в основном, как прошла ночь.

- Ангелочек температурила немного, но уже не так сильно, даже не пришлось давать жаропонижающее. Сейчас еще есть немного, но настроение вполне себе бодрое.

- А теперь спать. И оставь, я сам уберу со стола.

И снова этот грустный взгляд, полный благодарности, и легкая улыбка. И, наконец, моя Вера отправляется отдыхать.

Только вот долго ей не спалось: буквально часа через три она выскакивает, вся растрепанная и встревоженная.

- Как Ангелина?!

- Все нормально, успокойся. Лекарства дал, температуру померил – тридцать семь и два. Легла на дневной сон. Иди, дальше отдыхай, чего вскочила?

Глава 16

Вера

Прошедшая неделя была самым…потрясающим временем за последние три года. В прямом и переносном смысле.

Руслан и Ангелина, они дали мне почувствовать, что я не одна. Дали надежду, что все может быть по-другому. Что и в пустыне может зацвести роза…

Но, как и все хорошее, мой вынужденный отпуск завершился, и я возвращаюсь в свою небольшую квартирку, которая мне не кажется уже такой уютной.

Скорее, стерильной, как операционная. Безликая и бездушная. Потому что частичка моей души осталась там, рядом с Ангелочком и властным мужчиной, который дал мне почувствовать себя маленькой, беззащитной девочкой.

Я отчаянно хочу вернуться. Боюсь оставаться одна, потому что скоро сгустятся сумерки, и ни одна работа, даже самая сложная, не спасет меня от демонов прошлого…

Раздается звонок телефона. Так как звонят мне крайне редко, то гляжу я сейчас на мобильный, как на орудие смерти. Как будто мне уже вынесли приговор, и он обжалованию не подлежит.

На экране незнакомый номер, но природное женское любопытство перевешивает чашу весов, и я все же отвечаю:

- Алло?

- Привет! – раздается бодрый голос Руслана, и я не могу контролировать свои губы, которые тут же растягиваются в счастливой улыбке.

- Откуда у тебя мой номер? – притворно строго спрашиваю, а у самой бешено бьется сердце от радости.

- Ради него мне пришлось пойти на преступление, - понизив голос, доверительно сообщает мужчина, принимая правила моей игры. А у меня от его хриплого баритона снова знакомый табун мурашек по позвоночнику…

- Ты пошел на убийство только ради того, чтобы иметь возможность слышать свою чудаковатую соседку? – усмехаясь, выгибаю бровь, а сама поудобнее устраиваюсь на подоконнике.

- Ну, все не так уж запущено…Просто позвонил себе с твоего телефона, чтобы иметь возможность побеспокоить тебя в любое время дня. И ночи, - снова понижает тембр, а я даже зажмуриваю глаза от удовольствия. Я могла бы слушать его голос часами и мурлыкать от удовольствия, как кошка…

- Ты – наглец.

- О да. Госпожа Вера, не забыли ли вы о нашей договоренности?

- О какой?! – от удивления я даже выпрямляюсь.

- Ай-яй-яй, - цокает языком, - отшлепать бы вас за такое! – я чуть не выпаливаю «С удовольствием!», но вовремя прикусываю язык. – Я о наших вечерних прогулках.

- Прогулках?

- Вер, ну ты чего? Мы же гуляли до этого. Сейчас, когда вы с Ангелиной выздоровели, надо продолжить эту традицию. Мы собираемся, через полчаса выходим, надеюсь, у тебя нет планов на вечер?

Вообще-то есть. Надо убраться, приготовить ужин, наконец вернуться к работе…Но я торопливо заверяю:

- Через полчаса? Отлично! Я буду.

- Мы будем ждать.

Кладу трубку и мечтательно смотрю в окно…Последняя фраза, она такая многообещающая…Но не буду ничего загадывать. Даже подумать боюсь, что со мной будет, если я снова упаду и разобьюсь на миллионы мелких частиц…

Пулей спрыгиваю с подоконника, бегу в душ, принимая его наспех, и открываю шкаф, выбирая подходящее платье. Но, конечно же, как водится, такого у меня нет! Это слишком простое, это слишком короткое, в этом все же будет прохладно (а может, надеть именно его, чтобы снова простыть, а властный доктор снова меня лечил?..).

Все же выбираю простой сарафан с крупными цветами и кардиган сверху, чтобы не замерзнуть. Кончики волос слегка завиваю, собирая высокий хвост на макушке. На ноги – удобные босоножки.

Я готова и у меня даже есть немного времени в запасе. Поэтому я хватаю сумочку, ключи и иду в детский магазин, он как раз тут недалеко.

- Ты про нас забыла? – раздается ворчливое в трубке телефона, когда я уже спешу обратно.

- Я рядом. Вижу вас, - и скидываю звонок.

Подбегаю через минутку к Руслану и Ангелине, что счастливо улыбается мне, а у меня тоскливо щемит сердце. Какая же она…Настоящий Ангелочек!

- Привет! Где была? – с подозрением спрашивает Руслан, окидывая меня ревнивым взглядом.

- Там, где была, меня уже нет, - едва удерживаюсь от того, чтобы не показать ему язык, и перевожу свою внимание на светловолосого Ангела. - Привет, моя хорошая! Смотри, что у меня для тебя есть! – протягиваю Ангелине игрушку. Девочка тут же хватает ее и начинает с интересом рассматривать.

- Ну, что? По обычному маршруту?

Мы идем рядом неспешным шагом, болтая обо всем и ни о чем. Но эта прогулка приносит мне такое удовольствие, что, клянусь, даже если бы мы обсуждали мировые цены на нефть, то я все равно была бы также счастлива!

Если на секунду прикрыть глаза, то можно запросто представить, что мы – маленькая, но самая настоящая семья.

- Вера? – взволнованный и удивленный голос мамы прерывает мои мечты…

Тяжело сглатываю и медленно оборачиваюсь к ней. Черт, такого развития события я не предполагала…

- Привет, - улыбаюсь ей немного нервно и застенчиво, как будто я – подросток, а она меня поймала разгуливающую за ручку с парнем.

Глава 17

Руслан

В любой другой ситуации я бы отказался. Не в моих жизненных правилах знакомиться с мамами моих…случайных знакомых. Но это же Вера. Она далеко не случайная знакомая. Да, она не моя женщина. Но это временно. Впервые в жизни я уверен, что женщина значит для меня очень многое.

Мы идем всей нашей компанией в сторону дома, весело переговариваясь. В основном болтаем я и мама Веры, а вот сама девушка молчит и все время теребит край кардигана.

- Успокойся, - шепчу ей на ухо, наклонившись так, что услышать нас мама Веры не может. – Это всего лишь чай.

- Это чай с моей мамой! – нервно восклицает Верочка, закусывая нижнюю губу. Ох, детка, а вот так делать не надо. Иначе мне придется сильно краснеть перед твоей мамой…

- Вера, все нормально, вот правда. Ты зря переживаешь. Твоя мама вряд ли рассматривает меня на роль потенциального зятя: кому нужен мужчина «с прицепом»? – пытаюсь разрядить обстановку, но получается у меня плохо: Вера мрачнеет еще больше. Хочет что-то ответить, но лишь произносит:

- Мама хорошо относится к детям.

Ничего не успеваю ей возразить, потому что мы как раз подходим к подъезду Веры. Она, прежде чем открыть дверь, оборачивается на нас, смотрит с надеждой: «Может, передумаете?».

Нет, моя дорогая. Пришла пора выходить из зоны комфорта и бороться со своими страхами. И я сейчас совершенно не про гостей.

В квартире Вера отправляет нас в ванну мыть руки, а сама несется на кухню ставить чайник. Ох, уж эти женщины…

Все время, пока я мою руки дочери, Алевтина Петровна странно, изучающе на меня смотрит. Я вижу, что она хочет что-то спросить, но каждый раз останавливается. И я не намерен облегчать ей задачу. В конце концов, стелиться ковриком, чтобы понравиться, не входит в мои планы.

- Садитесь, у меня уже все готово, - хлопочет Вера, расставляя на столе всякие вазочки. – Руслан, может, я возьму Ангелочка, а ты спокойно чай попьешь? У мамы действительно потрясающие пироги.

А в глазах – мольба. Как будто от моего простого «да» зависит ее жизнь.

- Без проблем. Тем более, что я тысячу лет не ел домашней еды. Особенно пирогов с вишней и яблоками.

- Бросьте, Руслан, - смущенно бормочет Алевтина Петровна, внимательно глядя на то, как я передаю Ангелину в руки Веры. – Уверена, ваша мама тоже очень вкусно готовит.

- Вы просто не знакомы с моей мамой, - усмехаюсь, даже в мыслях не допуская, чтобы София Гордеева стояла на кухне.

Неожиданно Ангел начинает капризничать на руках у Веры. Она взволнованно смотрит на меня, ища помощи.

- Ей просто надоело сидеть, - подсказываю, улыбаясь. – Хочет походить в новом месте.

- Без проблем, Ангелочек, пойдем, покажу, что у меня есть.

Вера выходит из кухни, и мы с Алевтиной Петровной остаемся вдвоем. Над столом повисает неловкая пауза. Поблагодарить, встать и уйти тоже как-то невежливо – зачем тогда согласился, если пришел на пять минут, но и развлекать ее разговорами не могу – банально не знаю, о чем говорить с посторонней женщиной.

- Руслан, - неожиданно, нарушает тишину мама Веры. – Очень хорошо, что мы остались одни. Я хотела бы поговорить с вами.

- Я весь внимание.

- Скажите, пожалуйста, какие у вас намерения по отношению к моей дочери? – выпаливает Алевтина Петровна, буравя меня серьезным взглядом.

Отставляю кружку в сторону и откидываюсь на стуле, скрещивая руки на груди. Кажется, Вера была права: совместное чаепитие с ее мамой не лучшая идея.

Вот смотрю я на Алевтину Петровну, и внутри меня диссонанс: она выглядит вполне себе адекватной женщиной, самодостаточной. А не той, что стремится выдать замуж свою дочку за первого встречного.

Да и по Вере не скажешь, что она засиделась в девках…Очень странная и неоднозначная ситуация.

- Алевтина Петровна, - начинаю я, откашливаясь. – Если вы намекаете на ЗАГС…

- Я не об этом, - неожиданно жестко прерывает женщина. – Я о вашем отношении к Вере в целом.

Хмурюсь, озадаченный. Тогда о чем мы сейчас?..

- У меня нормальное, хорошее отношение к вашей дочери. К чему вообще этот разговор?

- Я хочу быть уверена, что вы не сделаете ей больно.

Все еще не понимаю, что происходит. Очень странный разговор, наталкивающий на определенные мысли.

- Да вроде бы не собирался…

- Поймите меня правильно, Руслан, - мнется Алевтина Петровна. – Я бы никогда не вмешивалась в жизнь моей дочери, но…У Веры в прошлом были…большие проблемы, давайте назовем это так. С ней нельзя играть, это может привести к необратимым последствиям. Поэтому я и прошу вас быть с ней осторожным. Я не могу потерять дочь, - с каким-то отчаянием в голосе произносит Алевтина Петровна, чем вгоняет меня в ступор.

Я знаю, что у моей Веры в жизни все непросто. Но чтобы настолько…Мне нужно обо всем подумать.

- Что случилось с Верой?

- Простите, Руслан, этого я не могу вам сказать. Это не моя тайна. Я не имею права. Она сама вам расскажет, если будет доверять вам.

Глава 18

Руслан

Вот уже второй день разговор с мамой моей Веры не выходит у меня из головы. У каждого человека есть тайны, но тут прямо целый ящик Пандоры. И я, откровенно говоря, боюсь его открывать. Но тогда остро встанет вопрос: а есть ли у нас будущее, и не рванет ли в самый неподходящий момент?

Но в самый неподходящий момент раздаются еще и телефонные звонки. На этот раз от моего отца. Позорно хочу не брать трубку и игнорить его, но потом вспоминаю, что я – взрослый парень, занимаю довольно серьезную должность, и рабочие звонки даже в воскресенье – в порядке вещей.

- Руслан, ты мне нужен в офисе. У нас форс-мажор.

В этом весь мой отец: ни приветствия, ни «как дела, сын?», ни есть ли свободная минутка, а ты мне нужен и все, а на остальное я плевать хотел. Бизнесмен, чтоб его, до мозга костей. И никакие напоминания о том, что у меня маленький ребенок, что я совершенно один (родители, к слову, внучку видели всего два раза по пятнадцать минут) и сегодня воскресенье, не подействуют.

- Сегодня? – уточняю, надеясь на милость Богов.

- Сейчас!!! – рявкает отец и бросает трубку.

Черт, а ведь я хотел посидеть, когда уложу Ангела спать, и подумать, что мне делать и как дальше быть с Верой…Накрылись мои желания медным тазом.

Но последние гвозди в крышку гроба в них еще вгоняет Мария Семеновна, которая на мой звонок начинает причитать:

- Ой, Руслан, дорогой, сегодня никак не могу, прости меня, мой хороший. Давление ночью подскочило, лежу, глаз открыть не могу.

Черт!

- Ничего страшного, Мария Семеновна. Вы, главное, поправляйтесь.

- Извини, что так вышло.

- Не волнуйтесь, придумаем что-нибудь. В конце концов, у отца секретарша детей любит, если что, присмотрит пару часиков. Здоровья вам.

Отключаюсь и крепко задумываюсь. Оставлять дочь женщине, которая любит поразвлечься то с отцом, то с сыном…так себе идея. Но у меня есть один беспроигрышный вариант.

Я собираю в «мамскую» сумку вещи Ангела, ее любимые игрушки, смесь, подгузники, в общем, все, что ей может понадобиться в ближайшие часы. Одеваюсь сам и принаряжаю дочь. Чтобы нам точно не отказали.

- Ангел, обещаешь вести себя хорошо? Я буду безумно по тебе скучать, правда. Обещай не шкодничать с первых минут, чтобы я успел хотя бы доехать до работы, хорошо?

Ангелина что-то агукает, и я принимаю это за согласие.

Широким шагом иду к соседнему подъезду, и прямо передо мной открывается дверь, так что я воспринимаю это как хороший знак.

- Помнишь, да, Ангел? Ведешь себя как ангел.

Распахивается входная дверь, и появляется моя Вера: такая уютная, домашняя…родная. В веселом домашнем платье и слегка растрепанными волосами.

- Руслан? – удивленно смотрит, переводя взгляд с меня на дочь и обратно. – Что-то случилось?

- У меня ЧП, - торопливо произношу, нагло протискиваясь мимо нее в квартиру. – Посидишь пару часиков с Ангелиной? Пожалуйста?

Но ее ответ, падает на меня, как надгробная плита.

- Нет.

Вот так. Четко, строго, твердо и безапелляционно. Без права на обжалование.

- Пожалуйста, Вера. Мне больше некого попросить. У Марии Семеновны давление, она не может, а больше у меня никого нет. На тебя вся надежда.

- Нет, Руслан, как бы я к вам хорошо не относилась, но…я не могу, - произносит она с диким отчаянием и слезами в голосе.

Ее состояние рвет мне сердце, но…Я не могу бросить работу. Миллион раз порывался, но кому нужен молодой отец-одиночка в декрете? Поэтому и приходится, сцепив зубы, терпеть все замашки моего чокнутого папаши.

- Вера, хочешь, на колени встану? Клянусь, я бы не попросил, если бы не безвыходная ситуация.

- Руслан…- шепотом, и в ее глазах блестят слезы, а в сторону Ангелины она, кажется, вообще боится смотреть. – Я, правда, не могу. Не из вредности, не из каких-то заскоков…Просто не могу…Я не справлюсь.

- Вера, - придвигаюсь ближе, касаясь лбом ее лба. – Я доверяю тебе, как никому другому. Ангел – самое ценное, что есть у меня в этой хреновой жизни. Самое. И я доверяю тебе, потому что ни на секунду не возникает сомнений – ты справишься.

Долгий взгляд глаза в глаза, и следом неуверенный слабый кивок.

- Спасибо! – выпаливаю от всего сердца и неожиданно для самого себя целую манящие губы быстрым поцелуем. – Я постараюсь вернуться как можно скорее.

Ошарашенная Вера на автомате принимает Ангелину и смотрит на меня выпученными глазами. Но анализировать произошедшее у меня нет времени, поэтому пулей вылетаю из квартиры и несусь на всех парах в офис.

Далее следует почти пятичасовой марафон игры с моими мозгами со стороны очередных инвесторов и отца. И я уже и не надеюсь вернуться домой живым.

Но настает тот момент, когда сам не веря в свое счастье, сажусь в машину и двигаюсь в сторону дома. И в голове одна - единственная мысль: хочу обнять дочь, вдохнуть ее неповторимый детский аромат, сесть на кухне Веры и пить чай с ее обалденными пирогами, болтая обо всем на свете.

Глава 19

Вера

Я была уверена, что как только закроется дверь за Русланом, я сползу по стене, и меня накроет истерика, как в старые добрые времена. И что придется снова звонить маме, чтобы она пришла и успокоила меня.

Но…Ангел – самый настоящий ангел. Она улыбается, что-то говорит мне на своем языке, и…мое сердце тает, а все тревоги рассеиваются, как дым. Как будто я – самая обычная женщина (со своими тараканами, но в пределах допустимого). И если очень-очень постараться, то можно представить, что я…Нет, не мама этой чудесной малышки, тут даже моей бурной фантазии не хватит. А хотя бы няня.

- Ну, что, Ангел, пойдем, поиграем? Я бы тебе рассказала сказку, но сомневаюсь, что она тебе понравится. Потому что с некоторых пор в них нет счастливого конца. Только суровая реальность.

Малышка на моих руках замолкает и смотрит на меня серьезно, без тени улыбки, как будто действительно понимает, что я несу.

- Но давай не будем омрачать наш такой необычный день. Давай лучше посмотрим, что нам папа тут отправил.

Мы садимся прямо по центру гостиной и вдвоем, синхронно склонив головы, заглядываем в большую сумку. С такими обычно ходят мамочки на детских площадках. И в который раз я поражаюсь, насколько все – таки Руслан потрясающий отец.

В сумке вещей для Ангелины предусмотрено все: смесь, бутылочка, пара пюрешек, несколько комплектов одежды, подгузники, даже есть пледик и игрушки. И все это сложено не абы как, а аккуратно. Заглянув внутрь, ни за что не поверишь, что эта грамотно собранная сумка – дело рук мужчины.

Мы раскидываем игрушки и весело проводим время несколько часов к ряду. Потом малышка начинает тереть глазки кулачками, я быстро развожу смесь и кормлю девочку.

Мы ложимся на мою большую кровать, Ангел доверчиво прижимается ко мне, а я поглаживаю ее по спинке, напевая колыбельные, которые много-много дней пыталась стереть из памяти. Как оказалось, не вышло…

Ангелина засыпает, подложив под пухлую щечку кулачок, я целую ее в волосы и не могу сдержать одинокую слезу, что катится по моей щеке.

Как же мне больно, кто бы знал!..

Но звонок в дверь не дает мне предаться унынию. Я вскакиваю с кровати и несусь открывать дверь, пока наш папа – трудяга не разбудил только что уснувшего ребенка. Странно, Руслан так рано. Я думала, что он будет гораздо дольше…

Распахиваю дверь, не глядя. А зря.

Потому что там совершенно не Руслан.

А стоит, бессовестно улыбаясь, мой…муж. Бывший. Которого я не видела два с половиной года. И еще лет двести не видела бы.

- Привет! – Дима пытается подойти ближе, но я выставляю руку вперед.

- Не надо ко мне приближаться, хорошо? Мы больше не в близких отношениях, чтобы ты так запросто касался меня, - холодно осаждаю его.

- Ох-ох, какая ты стала…Неожиданно.

- Учителя хорошие были. Зачем пришел?

Мы не разводились со скандалом, не ругались, просто… разошлись. В один момент наши дороги разбрелись в разные стороны, и я поняла, что нам не по пути. Конечно, этому предшествовали определенные события, но я не хотела бы их вспоминать и бередить прошлое…

Дима за это время совсем не изменился. Даже морщин не прибавилось. Он по-прежнему красив и ухожен. Вот только…меня больше эта красота не трогает, как на первом свидании. Наверно, потому, что я очень хорошо знаю, что там внутри.  

Дима, он…слащавый, и я не понимаю, как когда-то могла в него влюбиться и хотеть детей...

В голове тут же всплывает образ Руслана: он тоже красив, только это другая, мужская красота, которая выдает в нем альфа-самца и лидера. Дима же больше похож на шакала…

- Да просто проходил мимо, думал заглянуть в гости по старой памяти. А ты что, не пустишь? Не одна?

Хочу соврать какую-нибудь хрень, но краем глаза замечаю за спиной Димы поднимающегося Руслана. Широко улыбаюсь и твердо произношу:

- Не одна. И нет, не пустила бы ни за что. Уходи, Дим.

Руслан поднимается на площадку и становится рядом со мной.

- А что тут происходит? Верочка, у нас гости? – спокойным голосом интересуется Руслан, но я каждой клеточкой чувствую исходящие от него флюиды опасности.

- Дима уже уходит, - и больше никогда не вернется, я надеюсь.

- Извини, что… помешал, - мне кажется, или он только что окинул нас насмешливым взглядом?! – Зайду в другой раз.

Руслан провожает Диму взглядом и медленно всем корпусом разворачивается ко мне.

- Кто этот мужчина, Вера? – обманчиво спокойно интересуется Руслан.

- Не твое дело, - огрызаюсь, скрещивая руки на груди.

- Мое, очень даже мое.

Руслан надвигается на меня огромной стеной, как хищник,  заставляя отступить вглубь квартиры. Входит, захлопывает дверь ногой. Щелчок замка звучит, как выстрел в моей голове.

Тяжело сглатываю, глядя, как перекатываются мышцы под обтягивающей рубашкой, а его глаза мечут молнии.

Глава 20

Вера

- Ты с ума сошел, - единственное, что я способна сейчас выдать.

- Как раз – таки нет. Я много думал, вижу твое отношение к ребенку, тем более ты – врач...Да и Ангелина приняла тебя. Лучшей кандидатуры и не найти, - серьезным тоном говорит Руслан.

А у меня по спине снова мурашки. От страха. Что не справлюсь.

- Мне…Мне нужно подумать. У меня есть время?

- Есть. Только недолго.

Руслан подходит ко мне практически вплотную и вкладывает что-то в ладонь, крепко ее сжимая.

С колотящимся сердцем раскрываю ее и смотрю во все глаза на предмет. И, несмотря на то, что я догадываюсь, что лежит у меня на ладони, все же спрашиваю сипло:

- Что это?

- Это ключи от моей квартиры. Когда поймешь, что готова, просто приходи. Мы с Ангелом будем тебя ждать.

- Мне надо будет у вас жить?

- Мне бы этого очень хотелось. А если ты устанешь от нас, всегда можешь сбежать в свою квартиру на некоторое время.

Хочу ответить, что не уверена, что мне подходит этот вариант и вообще найти кучу отговорок, но в этот момент с комнаты раздается хныканье Ангелины. Мы оба мчимся в спальню, но, так как я ближе к выходу, то оказываюсь быстрее.

- Проснулась, моя хорошая? Смотри, кто вернулся.

И отодвигаюсь, давая пройти Руслану. Он берет дочь на руки и обнимает ее.

- Ну, как вы тут без меня? Понравилось в гостях у Веры?

Ангелина широко улыбается и неожиданно смотрит прямо на меня. Как будто понимает, что говорит ей отец.

- Видишь, ей очень даже понравилось. А ты говоришь, что не справишься. Перестань сомневаться в себе. И помни, мы тебя ждем.

***

Я стою перед подъездом и не могу решиться сделать главный шаг. Ей-богу, сдавать экзамены в медицинском, выходить замуж и делать операции детям было не так страшно, как зайти в дом к человеку, который мне не безразличен.

Если я это сделаю, то круто изменю свою жизнь. Я это чувствую. И пути назад уже не будет.

Глубоко вдыхаю, как перед прыжком, и делаю шаг. Еще один. И еще. Открываю входную дверь и иду к лифту.

Перед дверью в квартиру я все же теряюсь и робко стучусь, хотя ключи зажаты в кулаке.

Я дико волнуюсь, потому что пришла с вещами и без предупреждения. Потому что хотела, чтобы то, что сказал Руслан в тот день, оказалось правдой.

«Мы будем тебя ждать…».

Мне просто хочется, чтобы меня кто-то ждал. Столько, сколько нужно. И вот, спустя почти неделю, я стою на пороге квартиры человека, с чьим образом я просыпалась и засыпала все это время.

Дверь распахивается практически сразу, как будто…меня точно ждали.

- Ты пришла! – губы Руслана растягиваются в довольной улыбке. – А почему не своими ключами?

- Я…все это для меня слишком. И я до сих пор очень волнуюсь.

- Проходи скорее. Мы тебя все это время очень ждали.

И в моем сердце сразу разливается тепло. Как будто я дома. Как будто  на своем месте.

- Проходи. Разместишься в той же комнате?

- Да, конечно. Она мне очень понравилась и прямо напротив детской.

- Тогда отлично.  

Я располагаюсь, развешиваю вещи в шкаф. Он кстати, оказался пустым, что еще раз подтверждает слова Руслана, что он меня ждал.

Сегодня выходной, и мы проводим вечер, как настоящая семья: вместе играем с Ангелом, гуляем, купаем и даже укладываем спать. И надо признать, я ни разу не почувствовала себя неуютно, и у меня ничего не кольнуло. Впервые в жизни я приняла правильное решение.

Ангел – такой ангел: всю ночь спала спокойно, просыпаясь только, чтобы покушать. И я тоже. Впервые за три года мне не снятся кошмары, впервые я не просыпаюсь в слезах. Как будто я – самая обычная женщина…Так что мои первые «рабочие» сутки проходят на отлично.

- Доброе утро! – на кухню входит отдохнувший и довольный Руслан. – Я впервые выспался, спасибо тебе! А ты? Может, пойдешь, отдохнешь? Я вполне могу посидеть с Ангелом до обеда.

- Успокойся, - наливаю кофе в кружку и ставлю перед мужчиной. – Я потрясающе выспалась. Это же Ангел. С ней не может быть сложно.

И наш день похож на предыдущий, с той лишь разницей, что Руслан работает у себя в кабинете, то что-то набивая в компьютере, то общаясь по телефону.

Но я счастлива. У каждого свое понятие счастья. У меня оно вот такое: тихое, уютное, спокойное. Большего и не нужно.

Но вечером Руслан, несмотря на все мои уговоры, отправляет меня отдохнуть и сам купает Ангелину.

И в этот момент неожиданно раздается звонок в дверь.

- Черт, кто там в такое время?! Вера, посмотри, пожалуйста.

Я иду открывать, в душе предчувствуя, что ничего хорошего такой поздний визит не принесет. Но даже представить не могла, каким кошмаром он обернется…