Ниил смотрел на Цион из последнего в руинах солнечного купола. Зеркальные панели энергоустановки, битые и побуревшие, торчали вокруг как лепестки подсохшего цветка, но Ниилу казалось, что купол держит его над руинами в своей оправе, как драгоценность. Как короля на троне.
В конце концов, кто он здесь, если не король?
Король помойки, император руин.
Облокотившись о покореженную баллюстраду, Ниил разглядывал далеко впереди серую ленту городской стены, а за ней — букет острых, как зубочистки, высоток. Живых еще высоток Циона.
Башни Циона мало отличались от той, на верхушке которой Ниил находился теперь. Но этот солнечный купол в руинах был последним, а в Ционе таких было не перечесть.
В Ционе бурлила жизнь, а в руинах Ниила царила смерть.
И скоро к нему выпустят новую жертву. Придется, конечно, дождаться заката, но потом можно спуститься вниз и собрать урожай. Как же Ниил любил такие дни...
Не то чтобы Ниил не выжил без этих жертвенных податей Циона. Они вносили разнообразие в его будни, а это было даже ценнее самой добычи. С высотки с солнечным куполом можно было понаблюдать за путешествием новой жертвы как за театральным представлением, а таких развлечений Ниил был лишен уже давно. Правда, он всегда знал финал очередной пьесы заранее. Путь маленькой фигурки в лабиринте из полуразрушенных улочек всегда заканчивался одним и тем же: смертью.
Ниил невесело усмехнулся, когда площадка под его ногами содрогнулась. Когда отпирали ворота в Цион, сотрясалась сама земля. И вот теперь — теперь все начиналось.