Цветы ненависти

Глава 1. Шило в мешке не утаишь

Смеркалось. Не обращая внимания на холодный осенний вечер, Андрас долго сидел на резном карнизе крыши и хмуро смотрел на возвышавшийся за рекой Белый дворец. Сегодня за ужином отчим с мачехой заметили настроение Андраса и спросили, все ли в порядке в школе, но он им ничего не рассказал. Вдруг обойдется, зачем понапрасну тревожить?

Теперь он ждал. Надеялся на лучшее, но готовился к худшему.

Когда на улице появилось несколько мужчин в модных черных пальто, с уверенной походкой и короткими плавными движениями, стало окончательно ясно: во дворце о нем узнали.

— Кто ходит в гости по ночам и носит черный китель? — процитировал шуточную загадку Андрас, из своего гнезда на крыше рассматривая мужчин.

Они тем временем добрались до двери и бесцеремонно в нее заколотили.

Можно было прямо сейчас исчезнуть, но тогда очень скоро отчим, добрый дядюшка Олж окажется на дыбе, а его молодая жена, тетушка Мариза, — в казематах. Можно сбежать в никуда, тогда рассказать опекунам будет нечего, но поступить так — слишком подло.

Андрас недолго колебался. Вернувшись через окно в свою комнату в мансарде, он переоделся в приличный костюм — не встречать же гостей в домашнем. Наскоро причесался и аккуратно переплел толстую темную косу. Распущенных по столичной моде волос он никогда не носил. Печально посмотрел на фото матери — она на нем такая счастливая. Знала бы она, к чему все придет, уже тогда сбежала бы домой в Морран, в любимый город Алиенорр, а не улыбалась бы на этом фото.

«Зачем же, мамочка, ты с ним связалась?» — этим горьким вопросом Андрас задавался часто. Увы, спросить он уже ничего не мог: мать была мертва шесть лет. Тот факт, что, будь она благоразумнее, его самого бы не было на свете, его нисколько не волновал.

Когда Андрас спустился, господа уже расположились в гостиной: на мягком диване напротив дядюшки Олжа сидел только один из них. Остальные рассредоточились по комнате. Поверх пальто виднелись портупеи с саблями, под воротниками — дорогие костюмы. Взгляды мужчин — тяжелые, внимательные — пугали больше клинков. Выхода не было, сопротивление Департаменту тайн — дурная затея.

Тетушка Мариза спешно расставляла чашки из лучшего фарфорового сервиза, но на угощение важный гость даже не взглянул. Суровый и элегантный господин с потрясающими светлыми волосами источал такую надменность, что хоть ложкой черпай. Вокруг он смотрел с откровенным презрением. Сразу видно — орлеттский аристократ. Но Андрас отлично знал его имя — это был отец одноклассника, сам светлейший господарь ДэрЭстрель, глава Департамента тайн.

Застывшего в дверях Андраса заметили сразу, и пришлось пройти в гостиную. Увидев его, ДэрЭстрель мгновенно вскочил, следом поднялся дядюшка Олж и бросил недоуменный взгляд на вельможу, но господарь его проигнорировал. Сейчас он видел только Андраса: смотрел так внимательно, словно планировал писать его портрет по памяти, и улыбался так солнечно и деликатно, словно и не был псом кровавого тирана.

Насмотревшись, господарь склонил голову:

— Джоанес ДэрЭстрель.

Наверное, это было приветствием, но Андрас не смог подобрать слов в ответ и только низко поклонился.

На дядю Олжа господарь перевел совсем другой взгляд — холодный, острый, как сабля. Все-таки образ господаря не так и противоречил его репутации.

— Значит, ДарВифт — это твой с супругой сын? — в вопросе было столько скепсиса, что ответ и не требовался.

ДэрЭстрель криво ухмыльнулся. Андрас поразился, как быстро и сильно меняется этот человек.

— Вы отлично знаете, господарь, это сын Манилики ДэрАрден, а не Маризы, — глухо ответил дядя Олж.

— Конечно, Манилики ДэрАрден, — насмешливо согласился ДэрЭстрель. — И только Манилики ДэрАрден? Отца у мальчика нет?

Дядя Олж растерянно хлопнул глазами, явно что-то прикидывая, потом предложил:

— Садитесь, пожалуйста, — и устроился в кресле сам.

Но ДэрЭстрель его проигнорировал, только посмотрел брезгливо.

Вопросов не осталось: Андрас понял, что первым должен сесть он. Несомненно, все опасения сбылись. Как ни хотелось надеяться на чудо, теперь ясно — все чудеса выпали на мамину долю, сейчас приходится пожинать их плоды.

В Орлеатт она поехала учиться, женское образование как раз вошло в моду. Никто не ожидал, что строгая морранская воительница с громкой фамилией ДэрАрден закрутит роман с молодым императором. Но вышло так.

Он ославил дочь Железного ДэрАрдена на всю страну, а женился на другой. Она вернулась домой и тоже вышла замуж.

Андрас родился уже в Морране и был морранцем. Вот только император, через два года несправедливо казнивший морранского князя, стал для его народа врагом.

С тяжестью на душе он сел рядом с опекуном. После этого и господарь вернулся на свое место.

Тетя Мариза внесла поднос со свежим печеньем, поставила его на столик и пристроилась с другой стороны от мужа.

Господарь внимательно смотрел на них, а по комнате топтались его люди.

— ДарВифт, ты на вопрос мой ответишь? — напомнил ДэрЭстрель. — Ты знаешь, кто отец этого ребенка?

— Моя жена родила Андраса в законном браке со мной. Какие могут быть вопросы к его происхождению, господарь? — спокойно ответил дядя Олж, но все отлично видели, как он комкал платок.

У Андраса засосало под ложечкой: он понял, что его крепкий, всегда уверенный в себе отчим, ворочающий огромным делом, сейчас отчаянно боялся. Ничего удивительного, ДэрЭстреля все люто ненавидели, но и боялись люто. Но самому Андрасу бояться уже было нечего: теперь его либо убьют, что бы он ни делал, либо напротив примут.

— Неужели? — холодно рассмеялся господарь. — Ты действительно считаешь, что это твой сын?

— Если моя жена рожает ребенка, а я его воспитываю, разумеется, я считаю, что это мой ребенок, — развел руками дядя Олж и тоже рассмеялся.

ДэрЭстрель нахмурился:

— Ты вообще представляешь, ДарВифт, хотя бы примерно силу мальчика, которого называешь своим ребенком?

Глава 2. От себя не убежишь

Впереди возвышались огромные резные двери. ДэрЭстрель взял у Андраса сумку и отдал одному из своих людей.

— Малый тронный зал, — сказал он, распахивая двери, и жестом предлагая ему войти.

Вопреки названию, зал оказался огромным и роскошным: стены из розового мрамора сверкали позолотой, колонны, украшенные лепниной, росписи и впечатляющий трон. Андрас замешкался на пороге, но следом шел ДэрЭстрель и пришлось двигаться вперед.

Множество ледяных взглядов скрестилось на Андрасе, но сейчас они мало его волновали. Он смотрел прямо на императора. Повелитель был в точности, как на своем портрете: худощавый, волоокий, с длинными до синевы черными волосами и удивительно светлой кожей. Сидя на троне он выглядел холодным, неприступным, даже не живым. Но не мёртвым и слабым, а мраморным львом, застывшим в своей непоколебимой силе.

В зале пахло озоном, похоже многим здесь не по себе, раз токи электричества убегают в воздух. Андраса явно ждали, причем без восторга.

Нервно сложив руки на груди, он принялся аккуратно рассматривать взволнованную толпу. Несколько знакомых лиц нашлось без труда: императрица Есения вживую оказалась даже лучше, чем на портрете: очаровательная, пышная блондинка. Ее брата — Эштона ДэрАвасона, Андрас знал по школе, учился в одном классе с его сыном, господарь входил в попечительский совет. Замерший рядом темноволосый юноша не мог быть никем другим, кроме принца Даллана.

Другого принца — Эльдара, Андрас тоже легко узнал. Младший брат императора смотрелся едва не его близнецом: казавшийся таким заметным на портретах орлиный нос, совсем не привлекал внимания в жизни, а смуглую кожу легко можно было спутать с загаром. На самом деле, Эльдар всего лишь унаследовал немного больше черт от матери, чем его венценосный брат. Принцу Даллану они тоже достались, в отличии от Андраса, чтобы там не говорил ДэрЭстрель.

Еще он узнал Преосвященного, великого служителя Храма. Старик в пурпурном шёлковом кафтане, с непривычной морковной кожей, рыжими волосами, обильно усыпанными серебром, пугающими янтарными глазами внимательно смотрел прямо на него, но заметив ответный взгляд, отвернулся к такому же рыжеволосому собеседнику: они оба были ниррхами, этот маленький кочевой народ редко покидал свои степи, Андрас до сих пор не встречал никого из них. Больше он знакомых лиц не приметил. Повсюду толклись разодетые чопорные аристократы с длинными локонами и служители храмов в традиционных кафтанах. Лица у всех были мрачные и очень важные. Складывалось ощущение, что император собрал Совет господарей, раз даже ниррхи явились. Только почему-то без Моррана. Странно, все-таки официально Морран о суверенитете не объявлял.

Где-то внутри у Андраса тревожно засосало, а тонкая сорочка прилипла к внезапно взмокшей спине: господари просто так не собираются.

Не только Андрас изучал людей, они тоже изучали его: по залу медленно пополз шепоток.

Не дав ему разрастись, император повелительно вскинул руку, требуя внимания. Он молчал, но за несколько секунд зал затих и замер, почтительно внимая.

— Дети мои! — в наступившей тишине голос владыки прозвучал поразительно громко.

Андрас нервно сглотнул.

Император продолжил:

— Не все случается, как мы хотим. Не все бывает так, как мы ожидаем. Сегодня я узнал, что у меня есть еще один сын.

По залу вновь пробежал шепоток, но под тяжелым взглядом повелителя он затих, не посмев окрепнуть.

— Все знают о моих отношениях с Маниликой ДэрАрден. Воительница была моей невестой, но не стала женой. Зато, как теперь выясняется, стала матерью моего ребенка.

Андрас с трудом отказался от желания посмотреть в сторону императрицы. Он не мог понять, что творится в его душе: с одной стороны, император почти признал его сыном. С другой, едва ли это кого-то обрадовало. А обрадовало ли оно самого Андраса?

— Анализ крови уже показал в нем силу рода ДэрАрранов. Но полагаю, все захотят убедиться в этом лично, — император взмахнул рукой, в зал внесли стол и громоздкий метрон — прибор для измерения биопотенциала. Суетясь, все стали расставлять прямо посередине тронного зала, на месте расступившейся толпы.

Орлетта началась с Аррана — пророка Господа Сил, изгнавшего змеепоклонников с людских земель. Сын господаря и сам господарь, он превосходил своим биопотенциалом всех людей и даже все их возможные мечты. Этой силой его отметил Бог. Арран закончил эпоху Владычества, и господари назвали его первым царем единой Орлетты. Не все принцы наследуют божественный дар, но только тот, кто его получил может занять святой трон Аррана. Андрас справедливо мог надеяться, что уж его этот рок точно минует, с его-то происхождением. К сожалению, последние события эту надежду погубили. Видно у Бога на сей счет другие планы.

— Кроме того, — дождавшись, когда движение в зале прекратится, вновь заговорил император. — Я хочу напомнить, что законным наследником орлеттского престола является сильнейший из рода ДэрАрранов.

Если бы он бросил чем-то в толпу, реакция была бы спокойнее. Все задвигались и загомонили разом. Правда быстро успокоились под холодным взглядом своего владыки. Но не все:

— Мой повелитель! — выкрикнул Эштон ДэрАвасон, брат императрицы. — Пусть даже мальчишка и ваш сын, он не может наследовать трон. Он незаконнорожденный!

— Правда? Говори, пожалуйста, тише, Эштон, — спокойно попросил император. — Почему ты так думаешь?

— С позволения моего повелителя, — неожиданно звучным, совсем не старческим голосом вдруг заговорил Преосвященный. — Я хочу напомнить пресветлому Эштону, что благородная Манилика была обручницей Его Величества и несомненно зачала ребенка, если только будет доказано, что это сын нашего владыки, в этом состоянии, будучи невестой. А закон почитает обручение почти наравне с браком, потому что оно совершается со священною молитвой и измену здесь называет прелюбодеянием. Про растлителя же говорит: «обидел жену ближнего». — Слово «жену» Преосвященный выделил голосом.