Дальнобой. Защитник поневоле

1. Алекс

Свет фар выхватил внезапно бросившуюся на дорогу девушку. Алекс резко крутанул руль, выскочив на встречку. Только потом плавно ударил по тормозам. Такую махину на раз не остановишь. Повезло, что трасса пустая, час ночи.

Тяжеловоз протянул еще приличное расстояние, прежде чем встал. Алекс мрачно посмотрел в зеркало заднего вида. Руки, сжимавшие руль, подрагивали. Зацепил ее, нет? Темнота. Ни луны, ни дальнего света проезжающих автомобилей, вокруг глухой лес. Красные стопари и габариты выхватывали недостаточное пространство за грузовым автомобилем. Можно включить заднюю передачу, тогда дорога станет хорошо освещена. А вдруг там труп этой дурочки? Стало совсем не по себе.

Мужчина нажал сигнал аварийки, дернул ручник. Надо смотреть не в зеркало, а правде в глаза. Взяв мощный фонарь, он открыл дверь и спрыгнул с подножки грузовика. Прошел вдоль своей Скании. Длинный луч фонаря упал на дезориентированную фигурку поодаль. Подошел ближе. Девушка испуганно моргала, закрывалась рукой от яркого света. Стоит на своих двоих. Уже неплохо. Коротенькая черная юбочка, красная кожаная косуха, чулки в сеточку, на ногах какие-то пыточные устройства на платформе. Похоже, нам ночную бабочку принесло. Обдолбанная девица, явный неадекват, иначе зачем так вываливаться на трассу? Повернуться и уйти? А как она здесь одна? Не собака же, человек. Да и собаку бросать не дело. Вдруг следующий дальнобой не справится и размажет девчонку по асфальту?

– Как тебя сюда, чувырла, занесло? – вырвалось само собой. – Тут на сто километров ни одного мотеля рядом.

Девушка молчала, пыталась рассмотреть его, но свет фонаря слепил. Накрашенные красно-бордовым губы дрожали, в темных, щедро обведенных черным карандашом глазах блестели слезы, на щеках – размазанная тушь и блестки, на голове какая-то развалившаяся копна, точно ее кто-то за космы таскал. Распахнула изуродованный кровавой помадой рот, что-то хотела сказать, но только вздохнула и затряслась, судорожно сглатывая.

Та-а-ак, похоже, отходняк.

Алекс скривился, но выдавил из себя:

– Пойдем, довезу до первой заправки.

Выключил фонарь, пошел вперед в темноте, озаряемой оранжевыми всполохами аварийки. Не оглядываясь, почувствовал, что она семенит за ним. Значит, что-то соображает.

Сел за руль, вздохнул. Алекс понимал, что нашел приключения на свою пятую точку. Теперь или какой-нибудь сутенер нарисуется, или те, кто выкинул ее на дорогу, с разборками нагрянут. Может быть, она у них что стащила? С такой станется. Надо поскорее докинуть ее до людей, а там сама как-нибудь. Все проблемы в жизни от баб!

Девица снаружи дергала ручку пассажирской двери, но открыть ее не могла. Совсем беспомощная. Ну вот откуда такую на его голову принесло! Наконец открыла, с трудом взобралась на пассажирское сидение. Да, это тебе не роллс-ройс. Это рабочий транспорт.

– Спасибо, – прошептала.

Алекс пристально посмотрел на нее. Все атрибуты проститутки. А взгляд темный, полный боли, даже в полутьме кабины пронимает. Видно, попала девка в хорошую заварушку.

Бабочку по-прежнему потряхивало, то ли замерзла, то ли отходняк. Достал небольшой термос, в котором постоянно держал травяной чай, протянул пассажирке:

– Не очень горячее. Пей.

Она кивнула. В тишине, разбавляемой тихим шепотом магнитолы, услышал, как горлышко стучит о зубы.

Блин, термос придется отмывать. Или теперь его вообще выкинуть? Заразит чем-нибудь, вот это будет номер. Как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад. Сколько раз в этом убеждался. Пытаешься кому-то помочь, а потом за это огребаешь по полной. Зарекался же, что ни одной бабы в кабину не пустит. И вот, сам себя подставил. Но бросить беззащитную душу посреди ночи на трассе – вообще за гранью, не по-мужски. Так что придется потерпеть. Тем более это ненадолго.

– Тебе куда? – процедил сквозь зубы.

– Чем дальше отсюда, тем лучше, – ответила еле слышно.

Ну, так и думал. Снял с ручника, и грузовик, вздохнув, тронулся вперед.

2. Алекс

Всю дорогу ехали молча. Девчонка таращилась на него, словно он был невиданным зверем, а не дальнобоем, коих она, наверное, насмотрелась уже в разных видах и позах. Но трястись перестала. В кабине сразу стало как-то тесно, хотя девушка забилась в дальний угол, прижавшись к пассажирской двери. Места полно, но Алекс чувствовал настороженный взгляд, казалось, кожи его оголенной правой руки касалось дыхание пассажирки, аж волоски вставали дыбом. Ерунда какая-то.

Где-то через час Алекс заехал на стоянку для тяжеловозов. Длинная череда фур стояла на ночлеге. Припарковался на свободном месте, где коллеги старались не останавливаться – здесь горели окна круглосуточной придорожной забегаловки. Свет бил в кабину и мешал спать.

– Выходи, тут кафе, туалет, мотель, если решишь найти клиента. Короче, это не темный лес, здесь люди. Так что давай, вперед, – произнес холодно.

Уже глубокая ночь. Пора завалиться спать, а то устал, столько верст за сегодня отпахал. Дальше в таком состоянии ехать небезопасно.

Она не шевельнулась. Услышал рваный вздох.

– Ну чего еще? – повернул к ней голову.

Девчонка облизнула губы, посмотрела на него, как на последнюю на свете надежду. Очень тихо сказала:

– Можно я еще с вами проеду? Пожалуйста.

Если бы сейчас начала строить жалобную мордашку, умоляюще хлопать глазками, тут же бы выкинул. Но она напряженно смотрела на него, словно готовилась к неизбежному. Куда же ты, милая, влипла? И зачем все это мне?

– В туалет сходи, тебе б умыться, – ответил дальнобой, ничего еще не решив.

Зарекался же связываться с бабами. А тут еще такая проблемная. Как будто ему мало своих неприятностей.

– А вы не уедете? – робко спросила она.

– Вообще-то хотел остановиться здесь на ночлег. Но спальник в кабине я ни с кем делить не планировал, – довольно грубо ответил Алекс.

– Я могу рядом подождать, пока отдохнете. Вон на лавочке посижу, – голосок ее срывался, будто сдерживала рыдания.

Алекс шкурой почувствовал безысходность. Ну вот, вцепилась в него как клещ, теперь не оторвешь. Такие девки-прилипалы в этом мастерицы.

– Иди, – ответил коротко.

Девушка кивнула, взялась за ручку двери. Он смотрел, как она, пошатываясь, на огромных каблуках поплелась в сторону туалета, находившегося сбоку, за углом от кафе. Малодушно подумал свалить до следующей стоянки прямо сразу. Еще полчаса придется ехать, борясь со сном. Зато можно сразу забыть о шалаве, все что мог, он для нее уже сделал.

Алекс взялся за ключ зажигания. Но завис, что-то не давало завести двигатель крошки и скрыться за горизонт.

«Вы не уедете?» – спросила она так обреченно. Не наглая. В ее профессии без наглости никак. Обдолбанная, на тормозах, вот и не борзая. Он опять схватился за ключ. Но вновь не нашел в себе сил его крутануть.

Тяжело выдохнув, даже рыкнув, выбрался из кабины и пошел в кафешку.

Взяв пару стаканчиков кофе на ячеистом картонном подносике и пакет с хот-догами у заспанной продавщицы, Алекс вышел на улицу. Глубокая ночь, легкий ветер шуршал в темной листве, редкие водители и пассажиры легковушек, плавно шли по нужде или за кофе. Словно короткая вспышка, объединившая всех этих людей, на несколько мгновений в короткой передышке у стекляшки кафе, через несколько минут они выпадут из этой реальности и вновь сдадутся во власть дороги.

Алекс безумно любил длинные переезды, они давали возможность отключиться от повседневности и стать совсем другим человеком.

– Пожалуйста, отпустите, – услышал жалобное.

– Ну что ломаешься, козявка, давай работай! – отозвался грубый голос в ответ.

Дальнобойщик пошел на звуки. За углом невысокий и плоский, словно таракан, мужик в полосатой майке тащил за рукав эту занозу в красном. Девушка, опустив голову, как-то вяло и обреченно пыталась вытянуть руку из лап искателя клубнички. Волосы ее в свете фонаря отливали зеленым. Выглядела она весьма потрепанной и потерянной, но мужику это было фиолетово.

– Братан, постой, – подал голос Алекс.

Мужик на секунду завис:

– Тебе-то чо?

– Брат, понимаешь, я эту плечевую* снял. Отпусти, будь человеком, я уже настроился.

– Знаешь, где я видал твое настроение? – усмехнулся мужик, не отпуская девицу.

– Смотри, я уже и кофе купил, и жратву. Потратился, на нее, сам понимаешь. Отпустил в туалет, а она тебя сняла, шалава. Ты же знаешь, какие они, – доверительно произнес Алекс, помахивая подносом с кофе.

– Да, этим тварям палец в рот не клади, только бы отхапать, да еще и без отработки. Ладно, бери, проучи ее хорошенько, а потом ко мне пришли. Я вон там остановился, видишь серый Shacman? – великодушно согласился мужик, с презрением и похотью глядя на девицу.

Его возбуждало, что ему достанется женщина из-под кого-то?!

– Не знаю, брат, долго ее иметь планирую, как пойдет. Иди за мной! – приказал девушке, словно и правда ее купил.

Та не ломалась, а обреченно пошла за Алексом.

На этот раз шустро вскочила на подножку и забралась в кабину. Молча уставилась на него во все глаза. Чуток отживела, что ли? Или готовится и правда прямо сейчас отрабатывать?

Дальнобой протянул ей стаканчик с кофе, вынул из бумажного пакетика хот-дог.

– Спасибо, – прошептала совсем тихо, словно не ему вовсе, а для себя.

Девушка ела с жадностью, видно давно была на голодном пайке. Может, ее где в плену держали? Есть такие маньяки, упивающиеся собственной властью над беспомощным существом. Придорожная шмара – легкая добыча.

В туалете она смыла часть разводов, но боевой раскрас остался. Конечно, поди эта мазня денег стоит, вот и экономит тушь и помаду, или потом снова на охоту выйти планирует. Но Алекс еще в свете неяркого синего фонаря, выручая ее из рук сладострастного коллеги, рассмотрел под дурацким макияжем бледную и насмерть перепуганную девчонку. Именно бледную, несмотря на обведенные черным глаза и красным губы.

Алекс протянул свою сосиску в тесте, видя, как она быстро управилась с едой.

3. Алекс

– Извините. Вы меня и так спасли. Я за вас молиться буду, – пролепетала она, по-своему расценив его ответ.

– Стой. Сейчас там этот из серого Shacmanа заловит. Подумает, что ты освободилась.

Алекс, как обычно, просчитывал события наперед. Что он делает, зачем останавливает нежеланную пассажирку? Но отпустить ее вот так в ночь просто выше душевных сил, себя уважать перестанет.

Девушка замерла.

– Или тебе этого и надо? – вдруг одумался он.

– Нет, – ответила очень быстро.

– Довезу до первого большого города. Дальше сама? Ясно?

Она закивала, как болванчик.

– Вылазь.

– Вы же только сказали, что довезете, – распахнула глаза удивленно.

– Вылазь, мне спальник разложить надо. Пока пассажирское сидение занято, я этого сделать не могу. Я же не железный, спать хочу. Ляжешь на спальнике, я здесь останусь, на своем сидении.

– Давайте я на вашем водительском месте пока посижу, а вы ложитесь, – запротестовала она.

Щедрое предложение.

– Я тебя с рулем рядом ни за что не оставлю, – фыркнул дальнобой в ответ.

Она вылезла из кабины. Даже дверь закрывать не стала, словно боялась, что он сейчас передумает и уедет. Так и стояла рядом с грузовиком, переминаясь с ноги на ногу.

Алекс привычным движением сложил пассажирское сидение, откинул спальник. Совсем узенький, тут и одному-то места мало. Да и в жизнь он не ляжет в постель вместе со шлюхой. Ему предстояло спать сидя. Вот ради чего терпеть такие пытки? Очередная баба, очередные проблемы. У каждой искательницы ночных приключений за плечами грустная история: родители-алкаши, первый мужик-подонок, или какой там у них еще сценарий? Не ради же удовольствия она на панель пошла? По ней видно, что профессия радости не приносит. Или может у нее просто неудачный день выдался, вернее, ночь?

– Иди, ложись, – рявкнул, все еще злясь, скорее на себя. Слабак, не может прогнать проститутку. Прямо какая-то насмешка судьбы.

Мрачно следил. Как девушка поднялась в кабину, скинула ботильоны на огромной платформе и тонюсеньких каблуках. Улеглась. Кинул ей крошечную подушечку. Вот теперь еще и подушку придется отстирывать.

Конструкция спальника была такова, что теперь ноги в сетчатых чулках находились за спинкой его кресла. Он ощутил близость девушки до безобразия четко, аж волосы на голове зашевелились. Хотеть проститутку? Дожил от вынужденного воздержания. Просто очередная особь женского пола, только эта платная.

Посмотрел на девушку, которая уже спала. Юная измученная мордашка. От нее совсем не веяло пороком. Но чтобы там не стряслось, это не оправдывает ее выбора. Во сне девчонка прижимала к себе левую руку, точно нянчила. Этот придурок у туалета повредил ей руку, когда тянул? Или добавил к тому, что уже наделали ее бывшие «благодетели», из-за которых она выскочила на дорогу? Нежданная злость накатила волной. Алекс дернул ручку двери, девушка открыла глаза.

– Я в туалет, – бросил ей и вышел в ночную свежесть.

На обратном пути сквозь большие окна кафе увидел странного мужчину в черной куртке, о чем-то говорившего с девушкой за стойкой. Та недоуменно хлопала глазами. Алекс напрягся, интуитивно почуяв опасность. Даже видеть лицо мужчины не требовалось, чтобы понять, что с таким лучше не пересекаться. Среди немногочисленных ночных путешественников в кафе, он выделялся, как ледокол среди рыбачьих лодочек.

Посетители кафе, что автолюбители, что дальнобойщики, носили одну «форму»: футболку да шорты, кто померзлявей были в трениках и ветровках, зевающие женщины и девушки тоже выбирали удобную полуспортивную одежду, независимо от того, перемещались в авто премиум-класса или на родном автопроме. Все эти люди, незнакомые друг с другом, словно двигались в едином ритме, объединенные общей целью – добраться до конечной точки своего автопутешествия. Этот же хозяин жизни выбивался из общей картины не только внушительным ростом. Он был в черном цвете: джинсах, рубашке и тонкой кожаной куртке. Ярким контрастом смотрелись очень короткие серебристые волосы, то ли седые, то ли крашеные. Словно почувствовав, что его рассматривают, мужчина повернул голову в сторону окна. Острый взгляд царапнул даже на расстоянии.

Алекс отвернулся и медленно пошел к своей крошке Скании.

Автоматические двери кафе сзади бесшумно открылись.

– Э, мужик, – окликнул его негромкий глубокий голос.

Алекс остановился, глядя снизу вверх на окликнувшего. Человек в куртке был выше его на полголовы. И что он так тепло оделся? Ночь, конечно, но лето же.

Незнакомец сжал тонкие губы, словно не торопился задавать свой вопрос. Легкая щетина, светлые холодные глаза, аккуратные брови вразлет, узкий нос с хищными ноздрями. С таким на пустой дороге лучше не сталкиваться.

– Что надо, брат? С машиной что-то случилось? – приветливо спросил Алекс, ничем не выдав внутреннего отторжения.

– Не, машина в порядке. Бабу свою потерял. Не видел шалаву в красной курточке? – мужик изучающе смотрел на Алекса.

«Что ж у тебя баба-то шалава?» – мог бы спросить Алекс, но на рожон не полез.

– Нет тут таких баб, ночь на дворе, – ответил.

– Для них самое рабочее время.

– Ну да, – тут же согласился Алекс. – Нет, брат, не видел.

Дальнобой пошел дальше, но спиной все еще чувствовал взгляд. Что этот упырь так смотрит, разве он похож на бабу в красной курточке? Лишь бы эта дурочка не выскочила из кабины. Сонное состояние как рукой сняло.

Усевшись на свое место, увидел напряженный взгляд девушки.

– Все в порядке? – словно что-то почувствовала она.

– В порядке. Спи. А мне что-то спать расхотелось.

– Может я пойду пока погуляю, а вы ляжете, поспите, вам еще машину вести?

– Не дергайся, – резко оборвал ее. – Еще какого-нибудь придурка себе на голову найдешь, или на что ты их там ловишь? Спи, сказал.

Девушка не выказала обиды, а послушно закрыла глаза. И уже через минуту засопела.

Алекс включил смартфон, делая вид, что скролит, а сам тем временем наблюдал за подозрительным мужиком. Тот еще потоптался по безлюдной парковке, куда-то позвонил. Сел в большой черный джип, блестящий даже в темноте. Дальнобой на всякий случай запомнил номер.

4. Алекс

Алекс проснулся, как от пинка. Тело из-за неудобной позы затекло, к ногам точно два кирпича привязали. Плюс незваный утренний стояк.

Небо уже посветлело. Начали нерешительно орать первые птицы. Алекс любил это время. Светло, но простор за окном не запачкан дневной суетой, лениво цепляясь за редкие облака поднимается молодое солнце. Воздух ранним утром тоже особенный, прохладный, голубой, точно мороженное из незабудок. Не будь внезапной попутчицы, Алекс бы тронулся в путь.

Почувствовал на себе пристальный взгляд, повернул голову. Девчонка тут же опустила ресницы. При утреннем свете стало еще ярче видно несоответствие намалеванного лица и потерянной внутренней сущности, которая пробивалась в пытливом взгляде, в чужеродно измазанных красным губах, которые бессильно сжимала, точно удерживая что-то внутри. Что же невыносимое ей пришлось пережить прошедшей ночью? Но в душу к ней не полез.

Она распустила разлохмаченный хвост, попробовала пальцами разодрать темные, почти черные волосы с какими-то дурацкими зелеными прядками. Алекс смотрел на нее, но словно сквозь, задумавшись о чем-то своем. Вот совсем она не похожа на тех придорожных тварей, которые иногда лезли к нему в мотелях. Бледные округлые щечки, тоненькая шейка, нежных губ и вовсе захотелось коснуться пальцами, стереть кровавый налет.

– Доброе утро, – пролепетала она, взглянув на него покрасневшими с недосыпу глазами, радужки которых ночью выглядели карими, а при свете дня оказались темно-синими.

Смотрела настороженно, чуть затравленно, точно робела общаться с мужчиной. С её-то профессией? Да еще и в вежливость играет! Непростая девочка, может, элитная профессионалка, эскортница? А что ей делать на трассе? Алекс в градации проституток не разбирался, ибо к услугам подобных женщин никогда не прибегал. Накладно, некрасиво, да и брезговал. Самому себе не признавался, что ему всегда хватало одной единственной. Раньше. А теперь… хоть в монастырь уходи.

Он потянулся, девушка вздрогнула, испугавшись, что к ней, но он лишь открыл бардачок, сделав вид, что не заметил ее реакции. Достал обыкновенную черную расческу с частыми зубчиками. Для его короткой стрижки и того не требовалось. Протянул ей. Взяла, но расчесываться почему-то не стала.

– Что с рукой? – спросил, видя, что девушка по-прежнему жмет её к себе.

– Ударилась, – почти шепотом ответила она.

Беспричинная злоба толкнулась в Алексе, почему-то ему представился тот белобрысый тип в черном, искавший девушку. Дальнобой никогда не распускал руки, предпочитая договариваться до последнего. Но сейчас захотелось приласкать кулаком того урода, который может ударить слабую девчонку, загодя понимая, что ей нечем ответить.

– Покажи, – коротко приказал Алекс.

Девушка нерешительно замялась.

– Давай, снимай свою красную шкурку, – уже с раздражением проговорил мужчина.

Девчонка тут же начала стягивать курточку, осталась в полупрозрачной черной блузке.

– У меня очень узкие рукава, – робко заметила она, – не закатаются.

– Верх снимай! – потребовал Алекс.

– Вы же не врач… – попробовала возразить девушка.

Еще играет в скромность! Вот как просто сказать: «Выметайся отсюда, со своей сломанной рукой сама разбирайся». Но не сказал. Смесь недовольства и жалости распирала его. И не только эти чувства, было что-то еще, но самокопанием заниматься он не собирался.

– Что там у тебя такого, что я не видел? – рявкнул с досадой.

Девушка, наверное, испугалась, что ее выгонят, быстро начала расстегивать пуговки, то и дело бросая на Алекса короткие взгляды. Вздохнув, точно его одолела вселенская скорбь, мужчина расстегнул пуговку на манжете и помог стянуть действительно узкий рукав с пострадавшей руки. Мельком глянул на белые выпуклости, выглядывающие из черного кружевного лифчика, скользнул взглядом по шее, маленькому подбородку. Ну нет, это же придорожная искательница приключений. Однако взбудораженный дружок напомнил ему про доброе утро, не желая внимать уверениям рационального мышления и непоколебимым принципам.

Алекс отвесил себе мысленный подзатыльник и переключился на тонкую руку, на которой «радовала» многоцветьем обширная гематома.

– Тебе надо в травмпункт, чтобы исключить перелом лучевой кости, – сказал Алекс.

Девушка надула губы и вроде бы собралась плакать.

– Слушай, ты давай без этого, – перебил ее настрой дальнобойщик. – Довезу я тебя до врачей, не реви.

Девушка улыбнулась сквозь все же заблестевшие слезы.

Она вообще была немногословна, что Алексу нравилось. Он достал аптечку, в которую сам собирал то, что может пригодится в пути. Наряду с анальгетиками, антигистаминными и антисептиками, там была и бадяга. Легкими поглаживающими движениями наложил мазь на синяк, отметив, что у девчонки необыкновенно бархатистая теплая кожа. Аккуратно тонким слоем повязал бинт.

– Спасибо, – снова сказала она.

Наверное, это самое часто произносимое слово, которое он от нее слышал. Что он на нее так окрысился? Она же ему ничего плохого не сделала, ну разве что под колеса бросилась. А то, что шлюшничает, так все бабы в той или иной степени… Эта хоть честной не прикидывается.

– Как тебя зовут? – спросил мужчина, помогая ей натянуть рукав обратно.

Дожил, стал девушек одевать!

– Дана.

Придумала, конечно. Ну хоть не назвалась Эсмеральдой или Катрин. Или как у них там еще принято? Сюзанна? Котик? Ночная шалунишка?

– А меня можешь звать Алекс, – выдал после небольшой паузы.

Впрочем, зачем им знакомиться? Завезет к врачу и оставит девицу в первом по пути городе.

– Алекс – это Саша или Лёша? – полезла девушка в ненужные ей подробности.

– Это Алекс, – коротко обрубил он.

Дальнобойщик замолчал, глядя на нездоровое движение у кафе.

Подъехала тонированная черная иномарка. Из нее выбрались трое крепких парней, которые начали шариться по стоянке. Что-то неприятно кольнуло.

– Поехали-ка мы отсюда, – хрипло сказал Алекс, когда рассредоточившись, они скрылись из виду. – Дана, – добавил после паузы, точно пробуя имя на вкус.

5. Даниэла

Даниэла даже не поняла, что выскочила на дорогу. Только вдруг увидела свет фар, почувствовала горячий металлический ветер от проносящейся мимо громады, услышала жалобный вопль тормозов. Словно зависнув в безвременье от накатившего шока, на несколько мгновений потеряла способность понимать, что происходит. Из этого состояния ее вывел бьющий в глаза луч фонаря.

– Как тебя сюда, чувырла, занесло? – раздался недовольный голос.

Обладатель его не был виден из-за слепящего света. Снова мужчина. Неужели весь этот ужас продолжится, только с другим персонажем?

Попыталась ответить, но спазм сжал горло. По телу пробежала крупная дрожь.

– Пойдем, довезу до первой заправки, – сказал тот же голос, точно бросил спасательный круг.

В неприветливом голосе мелькнуло сочувствие? Или ей так показалось после нескольких часов ада? Луч фонаря отключился. В кромешной тьме, озаряемой плывущими в глазах разноцветными пятнами от внезапно исчезнувшего света, она все же разглядела фигуру уходящего мужчины.

Быстро пошла за ним. Вдруг и правда довезет? В любом случае, оставаться здесь – подписать себе приговор. Ведь ее найдут, рано или поздно. И, скорее всего, рано.

Машина была огромная. Для того, чтобы попасть в кабину, нужно было влезть по ступенькам. Как это все делается-то? Да еще на каблуках? Но сначала надо было открыть дверь. Несколько раз хиленько подергала ручку. Ничего не происходило. Тогда она взобралась на ступеньку, чтобы постучать в стекло, объяснить, что у нее ничего не получается. А вдруг водитель специально заперся, и сейчас тронется, а она упадет прямо под колеса?

Снова спустилась на землю, в отчаянии дернула ручку, вложив в это действие последние силы, словно от этого зависела ее жизнь. Дверь, наконец, открылась. Кое-как вскарабкалась на две ступеньки.

– Спасибо, – прошептала, пытаясь отдышаться.

Дальнобойщик повернул к ней голову, хмуро разглядывая. Она ему не нравилась, и он не пытался скрыть это. Да она сама себе была противна! Что уж говорить про незнакомого мужчину. Хотя, его пренебрежение как раз к лучшему, и больше шансов, что он не захочет воспользоваться ее беззащитностью.

В кабине было тепло, полумрак разгоняли светодиоды панели приборов и шепчущего тихой музыкой плеера. Ненавязчиво пахло мужским парфюмом, а не какой-то автомобильной «вонючкой». Она словно попала в маленький мир, совершенно защищенный от внешних кошмаров.

– Не очень горячее. Пей.

Мужчина протянул ей термос. Она вдруг поняла, что уже давно ничего не пила и не ела. С благодарностью взяла термос, чтобы там в нем не было. Внутри оказался травяной чай, да еще и сладкий. Странное сочетание. Но сейчас сахар был ей просто необходим. Раз уж поесть еще неизвестно когда придется.

– Тебе куда? – неприветливо бросил мужчина.

Куда ей? Домой ни в коем случае. Денег нет. Документов нет. Голова пустая. Идей ноль. Единственное, в чем она была уверена на данный момент, что и сказала:

– Чем дальше отсюда, тем лучше.

Дальнобойщик хмыкнул и стал выкручивать руль, выезжая с обочины.

Даниэла исподтишка поглядывала на своего спасителя. Типичный дальнобойщик: майка-борцовка, внушительные бицепсы, покрытые татуировками, короткий ежик волос. Прилично обросший, наверное, в рейсе с бритьем особо не загонялся. От него веяло силой, спокойствием и усталостью. Ну разве что еще неприязнью, чуть-чуть. Но он вез ее куда-то вперед от того кошмара, который она только что пережила. После всего этого работяга за рулем казался воплощением обыкновенной жизни, где обитают нормальные люди и действуют привычные правила, вроде права на свободу и личную неприкосновенность. Той самой жизни, представителем которой считала себя и Дана буквально еще вчера утром.

Парень был хмур и неразговорчив, но она все равно как-то успокоилась рядом с ним. Просто по-другому уже было нельзя, иначе нервный срыв не за горами. Впервые за этот день она позволила себе чуть-чуть расслабиться. И только теперь поняла, что ноги гудят, а ушибленная рука сильно болит. До этого Дана находилась в таких нервах, что даже не замечала этого.

Когда они остановились у какой-то придорожной кафешки, девушку пробил прерывающий дыхание страх: вдруг сейчас он оставит ее здесь и уедет.

– Выходи, тут кафе, туалет, мотель, если решишь найти клиента. Короче, это не темный лес. Так что давай, вперед, – произнес дальнобойщик холодно.

Накатило отчаяние. Ей никогда раньше не приходилось биться за выживание. Но сейчас на Дану явственно накатило осознание: если он оставит ее тут, то все, конец. Никакая полиция не поможет выбраться. Она осталась сидеть, как приклеенная.

– Ну чего еще? – дальнобойщик поморщился.

– Можно я еще с вами проеду? Пожалуйста.

Сама от себя не ожидала такой наглости. Хороший человек, не оставляй меня здесь. Ругайся, сколько хочешь, только не бросай.

Мужчина помолчал, глядя вперед.

– В туалет сходи, тебе б умыться, – отозвался наконец.

Сидеть дальше не было смысла, она не сможет его удержать, если он сам не захочет. Но она все равно спросила:

– А вы не уедете?

6. Даниэла

Дана шла в санузел, так и не поняв, согласился ли дальнобой на ее дальнейшее общество или это знакомство было лишь крошечной передышкой в сплошном кошмаре последних суток.

Придорожный туалет сиял чистотой. Но мыла в дозаторах не было ни капли.

Глянув в зеркало, с ужасом замерла. Она не знала эту вульгарно накрашенную девицу с размазанной тушью. Аж дыхание перехватило: это кто ж такое с ней учудил? Схватила туалетную бумагу, попыталась стереть яркую помаду. Не получилось. Это чем же ее таким едучим накрасили? Помнится мама рассказывала, что раньше была проявляющая помада: накрасишь, а она потом больше суток не стирается. А что делать с глазами? Если сейчас попробует смыть это все холодной водой без подручных средств, будет еще хуже. Тогда она станет похожа не на проститутку, а на размазанную алкашку. Из двух зол решила выбрать меньшее. Смоченной водой туалетной бумагой постаралась максимально стереть разводы на щеках, вокруг глаз. От сильного трения лицо покраснело, разводы убрались лишь самую малость, разве что блестки стерлись. Господи, а что это за начес у нее на голове? Кроме того, часть прядок была выкрашена в зеленый. Скорее всего, оттеночный спрей. Кто-то потрудился над ее внешним видом на славу. Можно попробовать разодрать этот колтун на пряди и заплести косу. Но внутренний голос подсказывал, что лучше здесь не задерживаться. Был шанс, что тот дальнобойщик еще ждет ее. Если же она здесь застрянет, то никакой надежды не останется точно. Дана просто намочила руки и максимально пригладила выбившиеся волоски из начеса, так хоть чуть аккуратнее смотреться будет.

Из кабинки вышла женщина, не скрывая осуждения, вздернула брови, оглядела Дану с головы до ног. Кажется, даже хмыкнула и пошла на выход.

Дана вышла на улицу. Ночной ветер запутался в деревьях. В тусклом свете фонаря тени от листвы двигались по пешеходной дорожке, точно она была покрыта водной гладью. Девушке надо было пройти совсем немного. Она надеялась, что там, за углом здания будет стоять огромная машина, за рулем которой сидит дальнобойщик, единственный мужчина, что за последнее время отнесся к ней по-человечески.

– Милашка!

Раскинув руки, покачивающейся походочкой, на нее шел приземистый растрепанный мужик в полосатой майке. Глазки его маслянисто поблескивали в полутьме.

– Почем часок?

Он подошел вплотную и прихватил ее за ягодицу. Дана на автомате стукнула его по руке.

Мужик отшатнулся, глаза округлились.

– Охренела? – искренне изумился он.

Водила грубо схватил ее за больную руку и потянул за собой. Поскуливая, Дана обреченно пыталась вырваться. Снова! Сил на сопротивление уже не было совсем. Вдруг услышала знакомый голос:

– Братан, постой.

Тот самый дальнобойщик. Ей захотелось бросится к нему, но липкие пальцы по-прежнему болезненно сжимали руку.

Парень начал забалтывать «таракана» в полосатой майке, а Дана во все глаза смотрела на спасителя. Среднего роста, крепкий, с прямой спиной и гордым разворотом оголенных майкой-борцовкой плеч. Обыкновенный. Да и моложе, чем ей сперва показалось. Просто слишком строгий, оттого и выглядел очень взрослым.
Когда парень вез ее, то казался каким-то отстраненным. А сейчас с этим мерзким мужиком был на редкость дружелюбен, и втерся ему в доверие с такой легкостью, что тот чуть ли не пожелал ему удачи в плотских утехах, отпустив Дану.

В кабине парень протянул хот-дог. Даниэла, ранее не баловавшаяся такими примитивными блюдами, поняла, что ничего вкуснее в жизни не ела: нежная сосисечка, а этот соус, мммм. Дальнобой отдал и свою порцию, она без зазрения совести слопала и ее.

Когда он спросил, что она намерена делать, то в голове созрел какой-то бредовый план, что надо отправится в южный город, поработать где-нибудь до осени. А там, глядишь, все само собой уляжется. Не объяснять же ему, что думать сейчас она не в состоянии. Сосиски приятной тяжестью ублажали долго пустовавший желудок. Хотелось только одного: закрыть глаза и отключиться.

– Кто ж возьмет тебя без санитарной книжки? Опять по своему профилю пойдешь. И я тебе не такси, и не извозчик.

Выдернул он ее из благостного состояния. И тут до нее дошло: она рано расслабилась. И с чего это совершенно чужому человеку возиться с ней, везти куда-то? Осознание этой простой истины болью отозвалось в груди. Надо выбираться отсюда и больше не надоедать человеку:

– Извините. Вы меня и так спасли. Я за вас молиться буду.

Прижала к груди стаканчик с остатками кофе и взялась за дверную ручку, намереваясь выйти. Она жива, а значит будет продолжать бороться. Надо подойти к девушке-продавщице, может, поможет? А если нет, то можно попросить, чтобы кто-нибудь подвёз. Нужно собраться с остатками сил... Но парень остановил, пригрозив возможной встречей с тем уродом, что приставал к ней у туалета. Надо же, она об этом даже не подумала!

Когда дальнобойщик уложил Дану на свое спальное место, она уже не помышляла ни о какой благодарности, не была способна чувствовать хоть что-то, а просто отключилась.

7. Даниэла

В круглосуточный травмпункт они приехали, когда не было еще и шести утра. Сначала, сверяясь с навигатором, попетляли по узким улицам незнакомого города. Дана, затаив дыхание, смотрела, как Алекс спокойно крутил руль громадной фуры, смело вписываясь в резкие повороты. Было в этом что-то завораживающее, утверждающее сильное мужское начало. Ей хотелось спросить, а можно ли здесь ездить грузовому транспорту, но девушка прикусила язык, лишь бы не задать дурацкий вопрос ни к месту. Везут, и радуйся.

Наконец они добрались до травмпункта. Алекс припарковал своего монстра и кивнул Дане, чтобы выходила. Но она не торопилась.

– Что еще? – недружелюбно спросил дальнобой. Он вообще разговаривал с ней односложно.

– А если меня не примут? – замялась она. – У меня ни документов, ни денег.

Что она несет! Он подумает, что она выпрашивает перед расставанием деньги.

Но Алекс только кивнул и… пошел с ней.

В приемных покоях их встретила блёклая блондинка с отрешенным взглядом. Видно, ночная смена медсестры заканчивалась, и вновь прибывшие пациенты трудового энтузиазма или вспышки милосердия не вызывали.

Анна, так звали медработника, судя по бейджику на нагрудном кармане кокетливого белого халата, сперва оглядела Дану, профессионально не выдавая своего отношения к ее внешнему виду, наверное, и не таких здесь повидала, потом перевела взгляд на Алекса. Вот тут в глазах медсестры вспыхнул огонек заинтересованности.

Дана с удивлением, будто впервые, посмотрела на парня. Раньше было не до того, слишком она погрязла в собственной боли и просто радовалась человеку, протянувшему ей руку помощи. Но теперь, под зовущим взглядом другой девушки, она впервые рассмотрела Алекса. Дана словно залипла на нем: прямой взгляд серых внимательных глаз, красивый нос с небольшой горбинкой, растянутые в улыбке губы, открывавшие ряд ровных зубов. И эти его расписанные татуировками плечи, мог бы прикрыться, зачем выставлять накаченные бицепсы напоказ? Дане, например, никогда не нравились ребята с тату. Но она не могла не признаться себе: дальнобойщик был привлекателен. Отстраненный, самодостаточный, не поддающийся дамским чарам мужской магнетизм задел ее волной, хотя был направлен на медсестру.

Сейчас Алекс улыбался. Дане же он ни то что не улыбнулся, доброжелательно не посмотрел ни разу, хотя и возился с ней полночи и все утро. Кольнуло что-то неприятное. Ревность? Ну, конечно, стоит ли сравнивать представительницу благородной профессии и ее, девушку с трассы, бросившуюся ему под колеса.

Дана даже не сразу уловила, о чем Алекс и медсестра разговаривают.

– Не могу принять без документов! – между тем выговаривала Анна парню.

– А как же спасение жизни? – еще чуть шире улыбнулся Алекс, взгляд его стал проникновенным и загадочным.

– Но тут вроде никто не умирает, – не сдавалась блондинистая медичка.

– Дана, ты иди пока в рентген кабинет, – сказал вдруг Алекс. – Видишь, вон указатель со стрелочкой. Я тебя сейчас догоню.

И Дана пошла. Как так получилось, что она вручила свою судьбу совершенно незнакомому парню, и даже слушалась его беспрекословно? Что с ней происходит? Вместо того, чтобы самой упрашивать медсестру, она просто доверилась случайному человеку. Мужчине. Простому шоферюге. Но это не доставляло никакого беспокойства, скорее было приятно.

Не успела она толком обдумать эту мысль, усевшись у двери с надписью рентген, как послышались легкие шаги. Дальнобой быстро двигался по узкому коридору.

– Как твои полные данные? Дата рождения? В какой компании твоя медицинская страховка? – спросил Алекс.

– Скамейкина Даниэла Васильевна, – нехотя ответила она, видя, как вопросительно поднялась бровь парня.

Да, Даниэла. Так назвала ее мама, считавшая, что звучное имя хоть чуть-чуть уравновесит смешную фамилию, то немногое, что осталось от отца. Почему-то Дане показалось, что Алексу не понравилось ее полное имя. Назвала дату рождения. Ей двадцать один, это ведь не очень много, правда?

Алекс задумчиво, словно делал какие-то выводы, посмотрел на девушку и произнес:

– Дана, если дата рождения и ФИО не совпадут, Аня не сможет найти твои данные в базе.

Аня! Надо же, как быстро они нашли общий язык. И зачем он ее предупреждает? Думает, соврала?

– Мне нечего скрывать, – пожала она плечами.

Преследователи паспорта у нее не спрашивали. Впрочем, как и имени.

Алекс кивнул и вернулся на ресепшен. Буквально через три минуты Дану позвали в рентген кабинет, а через десять минут молодой врач уже рассматривал ее ушибленную конечность.

– Перелома нет. Все быстро заживет.

Она чуть не заплакала, вот уже второй мужчина был внимателен к ней, не замечая ее… экзотичной внешности. Все-таки мир не без добрых людей.

Врач устало кивнул на прощание:

– Выписку с назначениями возьмете в регистратуре минут через пять. Я сейчас напишу эпикриз, там распечатают.

Дана вышла воодушевленная. Ничего серьезного, руки-ноги относительно целы. На ресепшене никого не было, хотя она хотела поблагодарить медсестру, пошедшую ей навстречу и закрывшую глаза на отсутствие паспорта. Алекс тоже не ждал ее в здании травмпункта. Дана вышла на улицу.

А там набирал силу новый день. Утреннее солнышко путалось в листве, прохожие торопились на работу, деловито шмыгали автомобили. Дана в своей красной курточке, ботильонах на нелепых каблуках казалась чужеродным элементом, выдернутым из другого мира, тайного и опасного. Она чувствовала на себе удивленные взгляды. Да, ей здесь не место. По крайней мере, не в таком виде. Ночной бабочке не мешало бы мимикрировать в среднестатистического городского жителя.

Подойдя к месту парковки фуры Алекса, Дана вдруг резко потеряла возможность дышать. Грузовика не было. Ноги ослабли, и она присела на первую попавшуюся лавочку. Уехал. «А что, ты думала, он будет с тобой всегда?», – ядовито заметил внутренний голос. Этот случайный знакомый и так много для нее сделал. Слишком много.