Дана. Предателей не прощают

Глава 1

— Где моя невестка?! — стены огромного дома сотряс голос старшего Хайдарова.

Опираясь на трость, седовласый мужчина вошёл в собственную гостиную и, кипя праведным гневом, метнул злой взгляд в сторону сына.

Младший Хайдаров едва успел оттолкнуть от себя Милану и в прыжок увеличить расстояние между ними, заслышав голос отца. Отца, которого здесь не должно было быть.

— Пап? — несмотря на свои тридцать три года, Денис выглядел потерянным мальчишкой. Он часто и шумно дышал, водя глазами по сторонам. Не зная, что сказать, будучи застигнутым врасплох, его только и хватало, что на «пап».

— Ты что устроил, сукин сын? — Юрий Владимирович не подбирал слов. Не собирался. — Где Богдана?! Это что за… блядство?!

Пожилой мужчина, шагнул к свободному креслу и упал на него. Перелёт и одно нервное потрясение за другим угрожали отравить старика на тот свет сегодня же. А он не для того полгода на чужбине за жизнь боролся и из больниц не вылезал, чтобы из-за сынка-недоумка в гроб лечь, попросту спустив целое состояние на слабеющее с годами сердце.

— Дядя Юра… — эффектная брюнетка, которую Хайдаров по своей глупости и давней интрижке с её матерью приютил в своём доме, часто захлопала пушистыми ресницами. — Вы бы… предупредили…

Сердце старика болезненно сжалось. Он подал знак, и охранник подал ему стакан воды и таблетницу.

Хорошую замену Богдаше нашёл Дениска, ничего не скажешь. Удружил сынок папе. Вот Дана бы так ему никогда не сказала! Никогда!

Он ещё что, предупреждать должен, когда в свой дом приходить?!

Приняв таблетки, Хайдаров прикрыл на минуту глаза и попытался выровнять дыхание.

Он улетал на лечение, на плановую операцию со спокойным сердцем и чистой совестью. У его сына была прекрасная невеста. С редким и красивым именем Богдана. Миловидная, светлая. Только она и смогла Дениса из вечных загулов вытащить. Только к ней он потянулся… Только жить, как мужчина начал. За голову взялся. Свадьба должна была быть. Должна была! Дети обещали. Или сразу после его возвращения, или сразу после его похорон. Хайдаров был несколько неоднозначным и своеобразным стариком. Он им так и говорил: «Как закопаете, сразу женитесь. Нечего горевать. Жить нужно. Жизнь она, гадина, какая-то шальная и короткая. Нечего напрасно её тратить».

А теперь что?

Он от одной остановки сердца к другой карабкался. Знал, что ему ещё пожить надобно. Внука или внучку увидеть, как минимум. А эти… А эти совсем рехнулись! Совсем!

В новостях и постах Миланы только и слышно, что Денис жениться собрался. На Милане! Не Богдане! Чёрт бы его побрал…

— Где Богдана, я спрашиваю?! — прогремел Юрий Владимирович, игнорируя лепетание Миланы. Его взгляд, словно рентген, прожигал сына насквозь. — Что ты с ней сделал, щенок? Ты хоть понимаешь, какую девку упустил? А ты… Ты на что променял, скажи мне? На силиконовую куклу с губами-пельменями?

Милана зло поджала губы и метнула упрямый взгляд в Дена.

Денис молчал, опустив голову. Где-то в глубине души он знал, что отец прав. Богдана была светом в его жизни, ангелом, спустившимся, чтобы вытащить его из трясины пороков. Но… Милана. Она была искушением, запретным плодом, перед которым он не смог устоять. И теперь расплачивался. И ничуть не сожалел об этом. Так было даже проще. Милане не нужно было соответствовать. Они одного поля ягоды.

— Я… я не знаю, пап, — пробормотал Денис, чувствуя, как в горле пересохло. — Она ушла. Просто ушла.

— Просто ушла?! — взревел Хайдаров. — Да ты её предал! Предал все наши надежды! Ты хоть представляешь, сколько я на вас ставил? Думал, вот, наконец-то, сын остепенился, семью создаст, внуков подарит… А ты… Ты всё просрал!

Старик тяжело задышал, в его глазах потемнело. Он схватился за сердце, пытаясь унять боль. Денис, увидев состояние отца, бросился к нему, но Юрий Владимирович отмахнулся от него, как от назойливой мухи.

— Уйди, — прохрипел он. — Не хочу тебя видеть. Ты мне больше не сын. Ты — позор моей фамилии. И если с Богданой что-то случилось, я тебя собственными руками… — он недоговорил, закашлялся и замолчал, хватая ртом воздух.

Гостиная поплыла перед глазами. Рёбра сдавило уже знакомой, чудовищной болью.

Что он нёс? Что Денис такое нёс?! Дана ведь любила Дена всем сердцем… Она и Хайдарова любила, несмотря на его скверный характер и чёрный язык. Она даже с ним готова была по больницам мотаться… Готова была… И полетела бы ведь… Если бы не ребёнок. Если бы не беременность.

Почувствовав невесть откуда взявшийся прилив сил, старик шумно вобрал воздух и носом, и ртом, и хрипло выдавил:

— А мой внук? Где мой внук?

У Дениса сердце ушло в пятки. Несмотря на пьяные разговоры с Миланой, он на самом деле никогда не желал отцу зла. Даже в угаре представляя, что они вместе смогут всю жизнь прожить на всём готовом, ни о чём не думая и не заботясь, Ден не представлял, что отец совсем никогда не вернётся, что отец умрёт.

И вот, кажется, он умирал. Бредил каким-то внуком, которого у него никогда не было. Если только…

Денис перевёл испуганный взгляд на Милану, и та тут же нашлась с улыбкой:

— Да, дядя Юра, я беременна. У вас будет внук.

Старик испуганно выпучил глаза и затряс головой.

Только не это!

Не нужен ему внук от дочери Захаровой. Та ещё была шельма. И дочь воспитала копией себя!

— Юрий Владимирович… — позади раздался смущённый и неуверенный голос Вероники. Девушку несколько месяцев назад взяли на работу в этот дом, помощницей по хозяйству. Она мало ориентировалась, когда к хозяевам можно подходить, когда нельзя. Всё, что она уяснила за эти месяцы, так это то, что не стоит входить в комнату, если там находятся Милана с Денисом Юрьевичем. Эти двое только и делали, что обжимались, целовались и сношались по всем углам. И не на трезвую голову!

— Уйди, дура! — заорал на и без того перепуганную девушку Денис.

— Рот закрой! — рявкнул старший Хайдаров. — Я тебе сказал, ты не сын мне больше! Ты здесь больше никто!

Глава 2

Богдана вошла в дом, из которого бежала, давая себе слово, что никогда сюда больше не вернётся. Сердце гремело в груди, как церковный колокол. Ладони предательски потели. Но она шла по коридору в сторону гостиной.

Дана остановилась в дверном проёме, бледная, как полотно. Под глазами залегли тени, а в потухшем взгляде плескалась усталость и какая-то обречённость. Живот выдавал её положение, округлившись под просторным платьем. Она словно призрак возникла из ниоткуда, разрушая тщательно выстроенную ложь и срывая маски.

Юрий Владимирович смотрел на неё, не веря своим глазам. Живая, настоящая. И беременная. Внук… Его внук. Слёзы навернулись на глаза старика, и он протянул к ней дрожащую руку.

— Даночка… девочка моя… — прошептал он, словно боясь спугнуть видение.

Денис замер, словно громом поражённый. Это была совсем не его Бона! Это была не девушка-ангел! Это была женщина. Уставшая, замученная, запустившая себя женщина! И беременная! Глубоко беременная! Пузо на глаза лезло под цветастым платьем.

Милана опешила, не зная, что предпринять. Все её планы рушились в одночасье.

Богдана же медленно подошла к Юрию Владимировичу и остановилась рядом с его креслом.

— Дядя Юра, — прошептала она, — Я… я знала, что вы вернётесь.

Старик схватил её бледную и тонкую руку, вскочил с места и обнял, прижал к себе, словно боясь, что она исчезнет.

— Всё хорошо, девочка моя, всё хорошо. Теперь я здесь. Теперь всё будет хорошо.

Не выдержав столь неподдельных эмоций, Милана ядовито и громко заговорила:

— Это шутка такая?! — на красивом лице мелькнул звериный оскал. — Пропала на полгода, а тут заявилась с пузом. Ты где эти полгода была, а? Ты почему сюда заявляешься, как к себе домой? Живот хоть настоящий или из магазина приколов?

Богдана сделала глубокий вдох и прикрыла глаза. Меньше всего ей хотелось видеть эту заносчивую суку, разрушившую её жизнь, а уж тем более с ней разговаривать.

— А что мы молчим? — Захарова не унималась. Она знала, что если ничего сейчас не предпримет, всё полетит к чертям. — Я думаю, мы все заслужили объяснений. Ты ушла из этого дома. Пропала. Ни у своей матери, ни у друзей не появлялась. Непонятно где была и с кем. Все связи оборвала. А тут являешься. С пузом. Вовремя. Когда мы с Денисом дату свадьбы назначили и ребёнка ждём, ты заявилась.

— Милана, — процедил Хайдаров, выпустив Богдану из объятий, — Рот свой прикрой. И вали давай отсюда. Пригрел змею…

— Что? — задохнувшись в возмущении, Захарова истерично завизжала. — Мы, вообще-то, любим друг друга! И я беременна! От Дениса! И мы к свадьбе готовимся! И я имею полное право…

— Да пошла ты! — Юрий Владимирович побагровел. — Ты — никто! Пустое место! А это — мать моего внука! И если ты сейчас же не уберёшься из моего дома, я тебя… я… да я тебя в порошок сотру! Ты поняла меня? Вон!

Милана, не веря своим ушам, отступила на шаг. Глаза наполнились слезами обиды и злости. Она бросила испепеляющий взгляд на Дениса, ожидая от него хоть какой-то поддержки, но тот молчал, опустив голову. Поняв, что помощи ждать неоткуда, Милана развернулась и, громко хлопнув дверью, выбежала из комнаты.

Юрий Владимирович перевёл взгляд на сына. В его глазах плескалась такая ненависть, что Денис невольно вздрогнул.

— А ты… Ты у меня ещё ответишь за всё! — процедил старик. — Ты хоть понимаешь, что натворил? Какую женщину потерял? И на кого променял? Ты хоть представляешь, как ей было? Одной! Беременной! Без поддержки! Ты хоть раз подумал о ребёнке? О своём ребёнке?

Денис молчал, не зная, что сказать в своё оправдание. Он чувствовал себя ничтожным, жалким, недостойным прощения. Он предал Богдану, предал отца, предал самого себя.

— Иди вон! — заорал Юрий Владимирович, не выдержав его молчания. — Не хочу тебя видеть! Пока не приползёшь на коленях и не вымолишь прощение у Даны! Вон! Щенок…

Сколько раз уже Денис дышал от отца это обидное «щенок»? Тысячу раз? А цепляло будто бы впервые.

— Хватит меня во всём винить! — тряхнув головой, будто сбрасывая наваждение, Денис смело шагнул к отцу. — Милана права! Дана сама ушла! Сама пропала, оборвала все связи. Думаешь, я её не искал?!

— Плохо искал! Гадёныш, если бы твоя мать видела тебя сейчас… Если бы слышала… Ты своего ребёнка…

— Да какого на хер ребёнка?! — взревел Ден, размахивая руками. — С чего ты взял, что она вообще беременная? — выйдя из себя, Денис схватил платье Богданы в области живота и сжал, к удивлению, обнаружив под ним твёрдую плоть.

Дана отпрянула. Платье затрещало по швам. Беременный живот тут же оказался под прицелом налитых кровью глаз мужчины, которого она когда-то любила.

— Это не от меня… — сиплым голосом выдавил из себя Ден. — Это не мой.

— Ублюдок. — Юрий Владимирович залепил сыну такую оплеуху, что тот едва устоял на ногах. — Тебя я или мать так учили с женщинами обращаться?! Ты на кого свои руки понимаешь, щенок?!

Богдана вздрогнула от звука этого удара. Она опустила глаза, стараясь сдержать слёзы. Ей было больно и обидно. Больно от слов Дениса, обидно оттого, что он её предал. Он! Не она его, а он так и не смог поверить в её честность.

— Довольно! — Богдана скомкала своё платье и отшатнулась, прикрывая живот руками. — Хватит этого цирка! Вы оба! Мне противно на вас смотреть! Я на самом деле ушла сама! И не вернулась бы, если бы не вы! — девушка осуждающе взглянула Хайдарова-старшего. — Дядь Юр, серьёзно? С того света вернулись, чтобы в первый же день дома угробить подлатанное сердце? Не нужно мне ничего! Никаких разборок. Пусть женится кто хочет и на ком хочет! Пусть хоть тройнями каждый год вам внуков рожают. Мне не нужны ни его извинения, ни его раскаяние. Я никогда не прощу вашего сына! Никогда! У меня… у меня, — внезапно Богдана устало вздохнула. Весь её мир сузился до размеров её живота. — Малыш лежит неправильно… А мне рожать… Уже на этой неделе! Мне… Мне ничего не надо. Это ясно? Но мой сын — Хайдаров! Этим всё сказано!

Глава 3

Оставив отца наедине с Богданой, Денис взлетел по лестнице и бросился к спальне. Как чувствовал, что Милана ещё не собрала вещи и не ушла. А она, впрочем, и не собиралась.

— Ну? Что там? Что говорит? — дёрнув загорелой ножкой, девушка привстала на локтях с кровати.

— Ты… не уходишь?

— Ты угораешь, что ли? — зло прищурившись, Захарова вмиг пошла красными пятнами. — С какого перепугу я должна уходить?

— Она беременна, Милан. И отец, кажется, снова готов её на руках носить. Он меня видеть не хочет. Сказал, чтоб я к ней на коленях приполз.

Милана вскочила с кровати, сверкая ненавистью в глазах:

— Да пошли они оба! Старый хрыч и эта… эта выскочка беременная! Думаешь, я позволю ей всё так просто вернуть? Думаешь, я откажусь от наших планов, от нашей свадьбы, от нашего будущего? Да никогда в жизни!

Она подлетела к Денису, вцепившись в его рубашку.

— Ты меня любишь? Любишь, я спрашиваю? Или ты тоже готов предать меня ради её пуза? Отвечай!

Денис отвёл взгляд. Он не знал, что ответить. Он запутался. Милана была красива, страстна, амбициозна. Она была беззаботной жизнью. Но Богдана… Богдана была его прошлым, его совестью.

— Я… я не знаю, Милан, — пробормотал он. — Дай мне время. Я должен во всём разобраться.

Милана оттолкнула его от себя с такой силой, что Денис едва удержался на ногах, ударившись об угол кровати:

— Время?! Тебе нужно время?! Да ты просто идиот! Кретин! Ты всегда был кретином! Ты для этой девки был билетом в безбедную жизнь! Лохом ты был, за счёт которого она жить хотела! Глупышкой притворялась, а на деле и тебя, и папашу твоего под свой каблук загнала! Мозг включи, Ден! Кончай тупить! Трахалась твоя Дана направо и налево. И с кем попало! С чего ты взял, что ребёнок твой?! У вас же любовь была! Идиллия, блять! Зачем ей скрывать беременность, ну? Да потому что это какой-то наёбыш, а не твой ребёнок! Потому она, сука такая, и ждала, когда пора рожать будет, чтобы заявиться и нам жизнь разрушить.

— Не перебор, не? — попытался было засомневаться Денис.

— Это ещё недобор! Завтра эта шалава к журналистам пойдёт со своим пузом! Да она же сама к вам на шею сесть хочет и ублюдка своего туда же посадить. Ты реально не видишь, что ей только ваши бабки нужны, а?

Денис молчал, переваривая слова Миланы. Внутри него боролись сомнения и страх. Он не хотел верить в то, что Богдана могла его обмануть, но доводы Миланы звучали убедительно.

Что, если она права? Что, если Богдана действительно использовала его и его отца? Что, если ребёнок не его?

— Я… я проверю, — наконец произнёс Денис. — Я сделаю тест ДНК. Если ребёнок не мой, я вышвырну её из этого дома. Отец сам её вышвырнет. Он предательство не прощает. И ты останешься со мной.

Милана хищно улыбнулась. Она знала, что Денис в её руках. Она знала, что сможет убедить его в чём угодно. Главное — убрать Богдану с дороги.

— Ты уверен вообще, что пузо не накладное?

— Уверен.

— Жесть какая. Это же надо было так всё рассчитать. Ох и сука. Недооценила я её. Недооценила. Она и меня вокруг пальца обвела, наивной дурочкой прикидываясь. Это пиздец. Это полный пиздец, Ден!

— В чём? Сделаем тест на отцовство и выведем её на чистую воду. Даже если… — Денис шумно сглотнул, — Даже если это мой ребёнок, отец не сможет меня заставить на ней жениться. Это ничего между нами не изменит. Мы поженимся. Мы нашего ребёнка будем растить и воспитывать…

Хайдаров-младший прекрасно понимал, что Милана не просто его выбор. Захарова была его единственным выбором, потому что Богдана его никогда не примет и не простит. Для него всё было очевидным и не таким безвыходным. Главное, было переждать бурю. А после уже начинать действовать и разруливать сложившуюся ситуацию.

— Ты реально кретин? — Милана простонала. — Во-первых: я не беременна. Я думала, твой отец там умирает, вот и ляпнула, не подумав, когда он про внука что-то бормотать начал. Думала, успокою. А во-вторых: ты не думал, что, пока мы будем ждать результатов этого ДНК-теста, эта сука нас всех рассорит в хлам? Она в этом доме десять минут, а дядя Юра уже полностью на её стороне. Он меня выгнал, а тебя видеть не хочет. А что будет завтра?

Милана прошлась по комнате, обдумывая ситуацию. Нужно действовать быстро и решительно. Богдана не должна получить ни единого шанса.

— Слушай меня внимательно, — проговорила Захарова, остановившись перед Денисом. — Мы не будем ждать никаких тестов. Мы сами сделаем так, чтобы этого ребёнка не было. Понимаешь? Не будет ребёнка — не будет проблем.

Денис побледнел. Он не был готов к такому.

— Ты что такое говоришь, Милана? Это же… это же убийство.

— Не драматизируй, — отмахнулась Захарова. — Это просто… прерывание нежелательной беременности. На раннем сроке это делают все. И потом, кто сказал, что это твой ребёнок?

— На раннем? У неё пузо на глаза лезет! Ей рожать на этой неделе.

Милана подошла к Денису вплотную, обняла его и зашептала на ухо:

— Я люблю тебя, Ден. Нам же хорошо вместе. Очень хорошо. Никто не будет тебя так любить, как я. Никто не будет принимать тебя таким, какой ты есть, не желая тебя изменить или сломать. И я не позволю какой-то выскочке разрушить нашу жизнь. Мы будем вместе. Всегда. А этот ребёнок… он нам не нужен. Он только помешает.

Денис молчал, разрываясь между страстью к Милане и отвращением к её плану. Он понимал, что если согласится, то перейдёт черту, после которой не будет возврата. Но он также понимал, что Милана права. Ребёнок Богданы — это угроза для его будущего.

— Хорошо, — прошептал он, обнимая Милану в ответ. — Что мы будем делать?

— Я всё придумаю, — заверила его Захарова. — А ты просто доверься мне. И помни: мы должны быть вместе. Во что бы то ни стало. У нас впереди самая лучшая жизнь, Ден. — горячие пальцы быстро расстегнули ширинку на мужских джинсах и юркнули под плотную ткань. — Твоя Богдана так может?