Дар Богов. Бунтарка из другого мира

Глава 1

Очнувшись в полной темноте, я боялась сделать вздох, чтобы не нарушить эту мертвую тишину и пытаясь понять, как так получилось, что заснула я в больничной палате, а очнулась… Или уже не очнулась? Быть может это то место, куда люди попадают после смерти…

Я была настолько растеряна и напугана, что даже не пыталась провести мысленную «диагностику» своего организма, как делала это каждый раз после сна. Хотя, стоило мне проснуться, я жалела, что у меня это получилось. Во сне, который все чаще становился прерывистым и беспокойным, мне было не так больно и страшно, как в реальности. Вот только, сны становились все короче, а боль -сильнее.

И теперь, когда я наконец-то получила, о чем молила, оказалось, что мне снова страшно. Однако, или страх заставил меня позабыть о постоянной боли или же я ее действительно больше не испытывала… И это еще сильнее меня пугало.

Боясь, пошевелится, я тихонько лежала, пытаясь вспомнить последнее, что происходило со мной перед тем, как я уснула.

************

– Тебе очень больно? – за спиной неожиданно раздался детский голосок.

Я с трудом покинула палату и вышла в коридор, хотя, не вышла, а выползла. Мне было просто необходимо сменить обстановку, пусть и не выходя из больницы. Куда уж там… Сил не было, и я оперлась о скамью, оглядывалась в поиске медсестры Светочки, которая снова отругает меня за то, что я встала с кровати. И уж чего я не ожидала, так увидеть здесь девочку лет семи.

– Милая, ты заблудилась? – с трудом произнесла я и осторожно опустилась на скамью.

Девочка была настолько миленькой, что я не могла оторвать от нее взгляда. А ведь у меня тоже могла бы быть дочь… Как же я была глупа, решив, что у меня все еще впереди.

– Можно и так сказать…– загадочно произнесла малышка, а вот ее взгляд глубоких, нереально красивых синих глаз, был совершенно лишен детской непосредственности, любопытства и страха.

Она смотрела с таким вниманием и даже, пониманием, что у меня по спине пробежали мурашки.

– Я сейчас позову медсестру, она поможет нам… найти твоих родителей, – как бы мне не было плохо, тревога за ребенка, который забрел в это страшное место, взяла верх.

– Не тревожься, – перебила меня, когда я пыталась прокашляться, – Тебе слишком больно.

Она присела рядом и расправив юбку платья, подняла на меня пронзительный взгляд.

– Ты бы хотела изменить свою жизнь прямо сейчас?

Ее вопрос выбил меня из колеи и заставил растеряться.

– Сразу скажу, что твоя болезнь мне не подвластна… не здесь, – тихо произнесла она, а я стала осматривать коридор в поисках хоть одного человека.

Не важно, будет это медсестра или пациент. Хоть кто-нибудь, чтобы я могла понять, что все это не плод моего больного воображения. Но вокруг не было ни души. И это было очень странно, ведь местные коридоры никогда не пустуют.

– Кто ты? – смогла проронить, снова остановив свой взгляд на девчушке.

– Это не важно. Да ты все равно, не поверишь. Но это не сон, и ты не спишь, – словно прочитав мои мысли, заверила меня малышка.

В мою голову закралось подозрение, что все это глупый розыгрыш. Но я отмела эту мысль, навряд ли, нормальный человек станет так разыгрывать смертельно больного. Это… слишком жестоко.

Девочка не сводила с меня испытующего взгляда, все еще надеясь получить ответ на свой вопрос. Я же, изумленно смотрела на нее, понимая, что у меня всего одно желание… Вот только сказать о таком ребенку…

– Я понимаю… – заверила, словно услышав мои мысли, – Я слышу твою боль и могу все изменить…

– Изменить? Как? – удивленно прошелестела я, поправив косынку, которая то и дело, норовила сползти со лба.

Ведь она сама только что сказала, что моя болезнь ей не подвластна. Да и избавить меня от страданий иначе… судя по всему, она тоже не может.

«Господи! О чем я думаю! Бред какой-то!»

– Я сказала, что твоя болезнь не подвластна мне здесь, – сделав ударение на последнем слове, произнесла девочка.

– Здесь? В больнице? – покрутила головой я, не понимая, о чем она говорит.

– Здесь – это на Земле, – как ни в чем ни бывало, ответила она.

Замерев на мгновение, подумала, а почему бы и нет? Чем я рискую, поверив в эту небылицу? Хуже, чем есть, уж точно не будет. Почему бы не представить, что это просто игра?

– И что меня ждет… там? – осторожно прислонившись к спинке скамьи, выдохнула я.

Интересно, где это там? В другом мире? В другом времени? В будущем? Может быть там уже есть возможность лечить такие болезни?

– Там… Там тебя ждет другой мир, – пожала плечами девочка, – И легко тебе не будет. Однако, ты уйдешь туда одна… без своей болезни… но с драгоценным подарком, от меня.

Прикрыв глаза, я слушала нежный детский голосок, который давал мне надежду, в которую я даже не верила.

– Почему я? – не открывая глаз, спросила у малышки.

– Я так решила, – безапелляционно заявила девчушка, – это не тот вопрос, который должен тебя тревожить.

Разумеется, я не верила ее словам. Ну, какой разумный человек в такое поверит? Я просто наслаждалась ее приятным голоском, от которого даже моя боль на время отступила.

– А что должно меня тревожить? – равнодушно спросила я.

– Ну… к примеру, знание языка… порядков… традиций…

– Ты серьезно? – я даже глаза открыла.

– Ты права. Сейчас тебе это не важно. Тебе сейчас ничего не важно, – произнесла она, словно глядя внутрь меня, – Но будет… потом. Я позабочусь об этом. И на вот, возьми с собой, тебе пригодится, – она сунула мне в карман кофты, связку, каких – то небольших пакетиков.

Последнее, что я запомнила, как малышка протянула руку и прикоснулась прохладными пальчиками к моему лбу.

Дорогие мои!

Рада приветствовать вас в своей новой истории))

Глава 2

– Мне не нужна жена! Тем более… такая! – на лице мужчины зло ходили желваки, пока он рассматривал меня, держа в руке горящий факел, – Тебе понятно?

– Что уж тут не понятного…– вздрогнув от его голоса, пожала плечами я.

Казалось бы, я уже должна была привыкнуть, как люди реагируют на мою внешность, но каждый раз, внутри меня все переворачивалось от обиды. А ведь еще совсем недавно я была вполне привлекательной женщиной, с шикарной копной светлых волос, от которых не осталось и следа.

В больнице я не расставалась с косынкой, а теперь, на моей голове ее не было, и я осторожно провела руками рядом с собой, пытаясь отыскать ее. Казалось бы, обычный отрезок ткани, а для меня он стал некой ширмой, защитой от окружающей реальности. Хорошо, что на мне остался мой костюм, к которому я так привыкла и чувствовала себя в нем более-менее уверенно.

Я даже не припомню, когда в последний раз смотрела на себя в зеркало. Но даже тогда, картина была угнетающей. Заострившееся лицо, на котором были лишь одни огромные глаза, с темными кругами, сероватая кожа, под которой, как на анатомическом манекене можно было увидеть все кости. В общем, зрелище не для слабонервных.

Болезнь никого не красит и приходит без предупреждения, руша все наши планы на жизнь. А у меня они были грандиозные, ведь я строила карьеру, путешествовала, хотела пожить для себя, откладывая на потом все, о чем мечтала. Замужество, дети, семья…

– Варнуг, она что, меня понимает? – удивленно произнес светловолосый мужчина.

Судя по всему, тот вопрос был задан вовсе не мне. Но мое зрение еще не привыкло к темноте, и я могла разглядеть лишь одного мужчину, который стоял ко мне слишком близко. А здесь кроме нас, оказывается был еще кто-то.

Но меня это волновало меньше всего. Я даже не испугалась появлению незнакомцев. Это было лучше, чем находится неизвестно где, в кромешной темноте и в полном одиночестве.

– Ты прав, Торнаг. Обычно знание языка приходит позже… Намного позже, – услышала я второй мужской голос из темноты.

Я приняла сидячее положение, на секунду замерев, потому что, боль ко мне так и не вернулась. Но я слишком боялась спугнуть такое чудо и наверное, потому старалась не делать резких движений, каждый раз прислушиваясь к своим ощущениям.

Однако, это не мешало мне слышать разговор мужчин, которые хоть и говорили слишком тихо, но я все равно слышала каждое их слово, даже не напрягаясь.

–Торнаг, ты уверен, что хочешь отказаться от дара Богов? – тихо спросил Варнуг, вроде бы так назвал темноволосого тот, что подходил ко мне.

– Уверен. Сам бы ты согласился… на такую? – кивнул в мою сторону первый.

– Речь сейчас не обо мне… Однако, если бы я оказался на твоем месте, не отказался бы, – уверенно заявил Варнуг, – Вспомни жену Лануга Бессердечного…

– Рисунки ее по всему телу, так, то не идет ни в какое сравнение…

Так получается, я не первая попаданка, а сколько таких как я здесь побывало? А может еще и Землянки есть?

– Сейчас, когда ими никого не удивишь. Ведь после того, как все они сошли с ее тела, она нашла им другое применение. А тогда… Хотя, где тебе помнить, даже я еще малой был, а тебя и на свете не было. От нее тогда все шарахались, как от прокаженной…

Ясно. Давно это было. Их уж, наверное, и в живых – то нет. А мне бы не помешала хоть чья -нибудь поддержка, от этой парочки я точно ее не дождусь. И почему девочка…да какая девочка? Тут и к бабке не ходи, точно Богиня, только имени своего она мне так и не назвала. Почему она не сказала мне, что отправляет меня сюда в качестве невесты? Какая из меня невеста?

Мне почти сорок пять, а выгляжу я на все шестьдесят. Кто ж на меня позарится? И нет, я не жалуюсь. Я благодарна за свой второй шанс, прожить без боли, пусть и в одиночестве, я согласна.

– Торнаг, ты же понимаешь, что это единственный дар Богов, который они преподнесли тебе? Другого не будет…

– И не надо. Мало что ли у нас в поселении женщин, и они уж точно куда крепче. Она стара, худа, того и гляди ветром унесет, какая из нее хозяйка? Да она и наследника выносить не сможет, ни сегодня, завтра, сама помрет.

Пусть я и понимала, что он прав, но мне стало не по себе и даже, как -то жутковато. А если они сейчас уйдут и оставят меня здесь одну? Э-э-э, нет, так дело не пойдет! Я уже было хотела возразить, когда услышала слова Варнуга:

– Ну, что же, Торнаг, выбор за тобой, – сухо произнес, – Но, не забывай, в случае отказа от этого… кхм… дара, у тебя больше не будет возможности изменить решение. А вот она… сможет воспользоваться правом «шаниг» и сделать уже свой выбор.

Шаниг… Это слово крутилось в голове, вызывая зуд, потому что у него было не одно, а целых два значения. И это совершенно меня запутало. Свободная или обреченная… Какая здесь связь -то?

Да, фиг с ним, главное, что право шаниг, давало женщине возможность самой выбирать свою судьбу, а в дальнейшем и мужа. Разумеется, при условии, что мужчина тоже не против связать с ней свою жизнь. А вот почему обреченная? Этого я понять пока не могла. Однако, начало мне уже нравилось. Вот только Торнаг, как на зло молчал.

При других обстоятельствах, я бы, возможно, согласилась познакомиться с ним поближе. Кто бы из женщин отказался от такого яркого представителя мужского образца. Богатырь. Высокий, крепкий, от него так и веет силой.

Но я больна, а не слепа, и его реакция при виде меня, обожгла обидой и дала понять, что я ему не ровня. К тому же, у меня тоже есть гордость, несмотря на мое состояние. Я – это не только серая, болезненная оболочка. Прежде всего я человек, у которого есть чувства и эмоции. А они даже не старались скрыть свои, обсуждая меня, словно они здесь совершенно одни.

– Я принял решение, – наконец-то, уверенно произнес Торнаг.

– Так тому и быть, – покачав головой, ответил Варнуг и повернув голову в мою сторону твердо произнес, – Женщина, иди за мной.

– Мое имя Ольга, – уверенно произнесла я, заметив удивление на лице мужчины.

Глава 3

Погрузившись в свои невеселые мысли, не заметила, как мы вышли из… пещеры. В глаза ударил яркий свет, и я подняла руку, чтобы прикрыть их.

– Вот, накинь, а то замерзнешь, – услышала голос мужчины, а на плечи мне опустилась что-то теплое и тяжелое.

Открыв глаза, удивленно посмотрела на него и поплотнее закуталась во что-то вроде тулупа. Но удивила меня не одежда, а тот, кто мне ее дал. Торнаг…

– И платок, вот, накинь, – протянул он мне самотканый платок, а я все так же непонимающе смотрела на него.

Ясно – понятно, что они готовились к появлению женщины и запаслись теплыми вещами, ведь на улице здесь совсем не лето. Но я не думала, что именно он проявит участие. Ну, ладно бы Варнуг…

– До поселения путь не близкий. В телеге накроешься шкурами, – произнес в этот раз Варнуг, подведя меня к повозке в которую была запряжена лошадь.

Заметив рядом привязанного коня, я решила, что верхом поедет Торнаг, но ошиблась. Судя по всему, чья «невеста» тому и управлять телегой.

До поселения мы и вправду ехали довольно долго, по моим ощущениям, не меньше двух часов. Холод проникал даже под теплые шкуры, а мои легкие слипоны не могли защитить ноги от холода, вот только… Я совсем не мерзла.

Судя по голым деревьям вдоль всего нашего пути, я с уверенностью могу сказать, что в этом мире сейчас ранняя весна. Хотя, снега вокруг практически не было, или его здесь вовсе не бывает или же он уже успел растаять. Скорее всего второе, потому -что дорога была размыта, то тут, то там колеса телеги попадали в лужи отчего брызги разлетались в разные стороны.

А потом, мы въехали в ущелье, по обоим сторонам которого высились огромные неприступные скалы. Ущелье шириной, примерно, в три телеги, в конце упиралось в тяжелые ворота. Да уж, здесь и стена не нужна. Скалы и есть самая надежная природная защита от врагов.

Когда наконец-то ворота чуть приоткрылись, чтобы смогла пройти телега, передо мной открылся волшебный вид. Это место было похоже на защищенную долину. Большую, которую невозможно было охватить взглядом, и лишь скалы высились, огораживая всю местность наподобие кольца или овала.

Но площадь была по истине огромной. И поселение, что разбили чуть дальше от главных ворот, на вскидку, занимало лишь малую часть этих земель. И это при том, что домов здесь было, что в хорошем городе. Средневековом, разумеется. А вот в окнах, вместо прозрачного стекла, виднелась какая-то мутная пленка.

Все одноэтажные дома были построены недалеко от широкой бурной реки, как я узнала позже, протекающей у подножия скал. И несмотря на всю эту красоту, меня волновал единственный вопрос: «А где я буду жить?»

За всю дорогу я так и не осмелилась поинтересоваться об этом у «жениха», боялась снова наткнуться на его холодность и неприязнь. Если не мог проявить ко мне обычного дружелюбия, то хоть постарался бы скрыть свое неприятие, ведь, в отличие от него, я даже не представляла, для какой цели меня отправили в этот мир.

А вот встречали нас всем поселением. Люди вышли на улицу, провожая нашу телегу взглядами, кто-то махал рукой, кто-то выкрикивал приветствия, а малышня носилась вокруг телеги, пытаясь разглядеть меня.

– Поживешь пока в моем доме, – его голос заставил меня вздрогнуть и оглядеться.

Мы остановились у большого рубленного дома. Таких домов здесь было немного, во всяком случае, мне на глаза попадались в основном из камня, уж не знаю, с чем это связано. Вроде леса вокруг полно. Однако, на двери дома я заметила знакомый став. Я уже видела став на воротах с внешней стороны, но отвлеклась на жителей и вспомнила о них только сейчас.

Если я не ошибаюсь, на воротах были защитные эгисхьяльмы. Моя студенческая подруга увлеклась изучением магических руноподобных знаков и в свободное от учебы время я часто составляла ей компанию. Однажды, мы даже решили проверить достоверность действия одного гальдрастава на себе.

Наверное, я никогда не смогу забыть то ощущение страха, восторга и … разочарования. Ночную встречу с гостем я запомнила на всю жизнь и зареклась больше никогда не использовать гальдраставы на себе. А вот на доме Тарнага был другой став, тоже для защиты, но не от врагов.

– В твоем? – подняла на него настороженный взгляд.

– Пока не поставим тебе избу. Но ежели хочешь, можешь остановится в общем доме. Там живут в основном старики, вдовы и дети, – сухо произнес он.

– Почему они живут в общем? У них нет домов? – с чего бы им ставить мне дом, если у них тут местные без собственного жилья?

– Им так легче выживать, особенно в морозы, – отмахнулся от меня, спрыгнул с телеги и подхватив лошадь под уздцы, повел ее к дому.

Вот не мог он сказать об этом в дороге, у меня было бы время подумать и решить, как лучше поступить. Хотя, что тут раздумывать… В его доме я буду кем-то вроде приживалки с обязанностями прислуги, оно мне надо?

Спасибо Богине, что вложила в мою голову хотя бы знания о традициях и местных законах, с этим еще можно жить. А вот, что касается общего дома…

– Подожди… Так у них есть свои дома? – вдруг осенило меня.

Старики, вдовы, дети… Они ведь где-то жили до того, как съехались в один дом.

– В нашем поселении пустых изб нет, ежели ты об этом. Новые семьи быстро занимают свободное жилье, – распрягая лошадь, произнес Торнаг.

Вот оно как. Значит, покинул дом, обратно тебе туда хода нет. Несправедливо, как -то. Хотя… строительство здесь небыстрое, а людям где-то нужно жить, чего дома будут пустовать?

– А сколько человек живет в общем доме? – спросила, осматривая большой двор.

– Старик Одаг, вся его семья ушла за грань, остался только он. Старая Валда с сестрами Лудой и Родугой, давно овдовевшие и потерявшие сыновей. Две вдовы - Лалия с двумя детьми и Даунга с тремя, так и не воспользовались правом «шаниг», – перечислил Торнаг.

Ну и имена у них, с первого раза и не запомнишь.

Шаниг… Обреченная… Вот, что значит свобода в местном понимании. В этом мире, женщина без мужчины просто не смогла бы выжить. Мужчина охотник, добытчик, не станет его, вся семья погибнет, если только их не примет к себе какая - нибудь родня или не найдется другой мужчина, который согласится взять себе в жены - вдову. Одинокой женщине здесь просто не выжить.

Глава 4

– Быть может, сначала зайдешь в дом, согреешься? – участливо предложил он, – В общем доме всегда холодно…

– Холодно? Почему? – удивленно спросила, повернувшись в его сторону, – У них разве нет дров?

– Есть, но им приходится беречь дрова. Весна у нас затяжная и холодная, а запасов дров не так уж и много. Никто не станет помогать в ущерб своей семье, – равнодушно произнес он.

– Я…

– Торнаг, сынок, ты вернулся! А где жа невеста твоя? – я даже опомнится не успела, как меня с силой развернули, и я увидела перед собой седовласую женщину, судя по всему, мать моего «жениха», – А энто кто?

Однако… Они все здесь такие «гостеприимные»?

Женщина перевела требовательный взгляд на сына, кутаясь в накинутую на плечи шубейку.

– Работница чоли новая? Так у нас хватат, помощников -то, – снова повернулась ко мне, – а эта болезная вся, какая из нее помощница -то?

– Инига, вернись в дом, – приказным тоном произнес Торнаг и как ни странно, женщина тут же подчинилась, засеменив в сторону дома.

– Это у вас тут так принято, к матери обращаться по имени? – проследив за ней взглядом, спросила у мужчины.

– Инига моя кормилица, – потемнел лицом «жених», то ли мой упрек пришелся ему не по вкусу, то ли мои слова задели в нем неприятные воспоминания.

– Так чего, не передумала идти в общий дом? – вырвал меня из размышлений голос мужчины.

– Не передумала, – твердо заявила, подняв на него уверенный взгляд.

Сомневаюсь, что в этом доме мне будут рады. Я, собственно, не планировала здесь останавливаться, а после встречи с Инигой и подавно. Судя по ее поведению, она не потерпит в этом доме рядом с собой еще одну хозяйку, я даже была рада, что Торнаг отказался от меня, как от жены. Не хотелось бы начинать новую жизнь под гнетом его кормилицы.

Уверена, она считает, что не родилась еще та, что подойдет ее мальчику.

Общий дом, куда мы с мужчиной отправились пешком, находился удаленно от самого поселения. Огороженный высоким плетнем, который, судя по всему, должен был защищать жильцов от диких зверей.

По словам Торнага, этот дом раньше принадлежал травнице, потому и был расположен практически у самого леса. Он был сложен из камня, и я была уверена, что там всегда холодно, хотя, судя по тому, что я не мерзла, пробыв на улице уже довольно долго, замерзнуть в доме мне тоже не грозит.

– Хозяева, светлого утра, – открыв скрипучую тяжелую дверь и впустив меня в дом, пробасил Торнаг.

– И табе не хворать, – на встречу нам вышел высокий старик, в старом тулупе. Его седые волосы были заплетены в две косицы у висков, а лицо украшала длинная седая борода.

Вообще, я бы не рискнула назвать его стариком, он был еще довольно крепок. Но по словам Торнага, Одаг считался уже стариком.

За его спиной я заметила несколько женщин, а ребятня, словно горошины из стручка высыпали перед ним. На них тоже были потертые тулупчики, сшитые из кусков шкур мехом внутрь. Все были в обуви, формой похожей на калоши, скорее всего самошитые.

– Вот, привел вам помощницу, – произнес Торнаг, кивком указав на меня, пока я во все глаза смотрела на незнакомцев.

Дети тоже смотрели на меня не менее удивленно, а вот женщины подозрительно.

– Помощницу? Али нахлебницу? – выдал старик, прищурившись, рассматривая меня.

– Одаг, разве поселение вам не помогает? – строго спросил Торнаг, а старик только цыкнул недовольно на его слова.

– Помогает, – нехотя согласился, – Вона Ергин давеча ногу кабана припер. Как думашь, одной ноги на всю ораву насколь хватит? А тут еще один рот.

– А Дануг, разве не дал свою часть добычи? – нахмурился Торнаг.

– Дал, а как жеж… Да, токма когда энто было, – покачал головой старик.

Из разговора я поняла, что охотники поселения обязаны отдавать малую часть добычи в общий дом. Но часть эта настолько мала, что ее хватает всего на несколько дней. И пока семьи охотников обеспечены мясом, в этом доме люди живут впроголодь.

К тому же, сейчас весна и охотникам проще нарваться на хищника, чем на добычу. Потому охотятся в это время года не часто.

То есть, получается, они сидят и ждут милости от мужчин вместо того, чтобы взять все в свои руки? Ясное дело, никто из женщин, впрочем, как и я сама, не умеют охотиться, например, на кабана или оленя, но ведь в лесу, я уверена, есть и другая живность, поменьше.

– А помимо мяса вы что едите? – подала я голос.

– Корешками, да травками, что с осени собрали, – робко ответила мне одна из женщин с рыжими, как пламя волосами.

Она была моложе остальных и на руках держала малыша лет двух-трех. Мальчик это был или девочка, я не могла понять. У всех детей были длинные волосы, заплетенные в косы.

Детей, что были постарше, уже можно было различить по половому признаку, однако, у всех местных мужчин, волосы были заплетены в косы у висков, а вот у мальчиков нет. Судя по всему, это позволялось лишь с определенного возраста или же было чем -то вроде принадлежности к мужскому занятию.

Воины или охотники, вроде того. Поэтому все дети носили одну или две косы сзади. А вот у малыша, рыжие волосы были распущены, возможно, потому что были недостаточно длинными, чтобы заплести хоть какую -нибудь косу.

– А молоко? У вас нет коровы или козы? – удивилась я.

– И откеда ты такая умная взялася? – услышала старческий голос, как оказалось, одной из старух, – Энто где жа видано, животину – то в зиму оставлять?

– Забивают животинку по осени, – подала голос другая старуха, поменьше росточком, – Птица и то редко до весны не доживает.

– Всю? Совсем всю забивают? – не отставала я, – Так, а где вы скотину берете весной? – мне не давало покоя мысль о жизни без молочных продуктов.

– Мы - то? – ткнул в себя пальцем старик, – Мы - то нигде. Нету у нас скотины. А у соседей, ежели в теплой пристройке-то оставят, глядишь и доживет до весны, а там и приплод принесет.

Значит, все-таки скотина имеется, не у всех, но есть.

Глава 5

– А чего ж Торнаг к сабе -то ее не возьмешь? Ишь, какая деваха -то умная, – буркнул старик, подняв взгляд на мужчину.

– Я привезу вам часть своих продуктов, – не ответил на его вопрос Торнаг и перевел хмурый взгляд на меня, – Завтра на охоту пойду… Будет вам мясо.

Припечатал словом и взглядом прежде, чем вышел из дома.

– Как звать-то тебя? – повернулся ко мне старик.

– Ольга, – стянула платок с головы и сняла тяжелую дубленку с плеч. А вот куда их повесить…

– А чаво энто за наряд на табе такой… странный? – все уже начали расходится, хотя, куда там расходиться? Дом, как я и думала, оказался совсем крохотным.

После вопроса одной из старух, все снова повернулись в мою сторону.

– Мам, а чаво у нее голова голая? – тихонько спросила рыжеволосая девочка лет пяти у той самой молодой женщины с ребенком на руках.

– А в чем энто у тебя ноги? – мальчик постарше подошел ближе всех рассматривая мои слипоны.

– А чаво там за зубчики? – показывая пальцем на замок худи, тихонько спросил еще один мальчонка.

– А, ну, цыц все! – рявкнул дед и все сразу затихли, – Одежу вона на лавку брось, ежели не боишься замерзнуть. Значится так, меня Одагом кличут. Энто Валда, Луда и их младшая Родуга.

Представил мне старух Одаг.

– Энто Лалия и Даунга. Она последней у нас появилася, после смерти ее мужа, знатный был охотник. Малец ее Шадаг, а дочька постарше Линга. А эти сорванцы Лалии: Арнаг, Парунг и самый младший – Фанг, – по очереди указал на каждого мальчика старик.

Странно… Мальчишки, что постарше, совсем были не похожи на Лалию, даже цвет волос у них был русый, а Лалия и мальчик помладше – чернявенькие.

– Переодеть ба ее, – недовольно осматривая мой костюм, произнесла Валда.

– Энто да…– подала голос ее сестра Луда.

– Сарафан-то у табе есть? А то, на бабу не похожа совсем, – снова Валда.

– Да, чаво вы к ней прицепились? – вышла вперед Лалия, – В чем была, в том и пришла. Нет у нее сарафана. Или хотите одёжей своей с ней поделиться?

– Дык у нас -то откеда? – удивилась Луда.

– Тады и нечего тут… – махнула рукой женщина.

Меня не волновала их перебранка, я осматривала небольшую комнату, которая служила здесь и кухней, и столовой, судя по стоящему рядом с окном столу, в окружении широких лавок. В углу у двери, располагался очаг из камня. Пусть он не был похож на знакомую нам печь, но судя по лежаку на нем, выполнял ту же функцию. То есть, служил для обогрева, приготовления пищи, и спальным местом.

– Тама у нас мальчишки спят, – указала на печь, – а Одаг со старухами вона там, в маленьком закутке за печью, – женщина провела меня к другой комнате, где стояли странные кровати или лавки.

– Энто сундуки, – заметив мой любопытный взгляд, произнесла Лалия, – Тама все наше добро хранится.

– А где вы спите? – повернулась к ней.

– Так на лавках в горнице. Тама Даунга с Лингой, тама я, – показала пальцем на две лавки, – А вона на той ты будешь. Тюфяк мы табе дадим, на голой лавке не положим, не тревожься.

– А туалет где? – спросила я, а женщина непонимающе уставилась на меня.

– А чаво энто?

– Ну… место, где справляют нужду, – пояснила я.

– А… так у леса, – растерянно ответила женщина и все посмотрели на меня, как на полоумную. Ну, да, откуда им знать, что туалет может быть в доме, как и ванна, с горячей водой.

– Ночью- то ведро ставим, а то неровен час на зверя какого нарвешься. Да и в холод к лесу не набегаешьси, – нахмурившись произнесла Лалия, откинув назад темную косу.

И как прикажете тут не тревожиться? Божечьки, куда меня занесло? Ни кровати, ни условий, даже еды вдоволь и той нет! Туалет на улице! В прямом смысле! Куда сел, там и туалет! Дикие звери кругом! А ведь я еще про «помыться» не спросила. Может и не стоит?

А еще все эти любопытные взгляды на мою головушку заставили меня подхватить платок с лавки и повязать его на манер тюрбана. Если я думала, что тем самым лишу всех интереса к себе, то ошиблась. Женщины обступили меня, рассматривая странную «конструкцию» на моей голове.

– Чаво энто ты тута навертела? – потрогала платок самая младшая из сестер – Родуга.

– Ишь, как мудрено накрутила, – поддержала ее старшая сестра.

– Ольга, а можешь и мне так платок повязать? – смущенно спросила Даунга, та, что самая молодая из всех.

– Могу научить, – пожала плечами я.

Для меня это обычный каждодневный аксессуар, а для местных нечто необычное. Я была так расстроена и зла, что мне нужно было чем – то отвлечься. Показав несколько приемов с платком, сначала на одной женщине, потом на другой, ощутила чувство голода.

Это было странно, но неудивительно, ведь я уже давно нормально не ела. В своем мире меня воротило от запаха пищи и приходилось заставлять себя есть, хоть понемногу. А сейчас я готова была съесть кабана.

– Арнаг, айда в подпол, – услышала я голос Одага, – Пора уже и подкрепиться.

Стоило ему это сказать, как в доме началась суета. Сестры принялись мыть и резать какую -то зелень. Даунга сняла с очага котелок, в котором варилась каша. Лалия сняла второй с каким-то отваром. А Арнаг притащил из подпола ту самую ногу кабана, завернутую в ткань.

Судя по всему, она уже подвергалось тепловой обработке, потому что Орнаг отрезал от него небольшие куски и бросал в котелок с кашей. Ребятня притащила ложки, и уже уселась за стол.

– А где у вас тарелки? – осторожно спросила я, когда Родуга поставила на стол кособокие кружки.

– Чаво? – замерев, недовольно спросила ее сестра.

– Из чего вы едите? – кивнула я на котелок с кашей.

– Так оттудава и едим, – кивнул Одаг, возвращая ногу мальчику, который быстро спустился в подпол.

– Из котелка? – удивленно пискнула я.

Я не брезглива, но дело даже не в этом. А как тянуться к единственному котелку через весь стол двенадцати голодным людям?

– Сначала едят старшие, – шепнула мне Даунга, когда я уже потянулась ложкой к котелку.

Глава 6

– Откуда эта трава? – удивленно спросила у женщин.

– Так ясно откудова, из лесу, – пожала плечами Луда, средняя из сестер.

– А разве еще не рано, для зелени? – снова посмотрела я на женщин.

– Рано, – согласилась Лалия и странно взглянула на сестер, которые все разом нахмурились, словно она хотела выдать страшную тайну, – Есть одно место, где трава вылазит раньше, чем в лесу. Тама полянка высоко и деревья не мешают светилу.

– Хватит болтать, айда котелки шоркать, – раздраженно бросила Валда, кивком подзывая к себе Лалию.

Ой и пропесочит ее старуха, за то, что сболтнула лишнего. Я уже было собралась пойти следом, чтобы успокоить старшую из сестер, как заметила ребятишек, которые жались к остывшему очагу.

Солнце или как здесь его называли – светило еще не зашло, но в доме становилось заметно прохладнее. И если для меня температура была комфортной, то жильцы дома со мной навряд ли бы согласились.

– Одаг, а вы на ночь очаг не топите? – глупый, конечно, вопрос, Торнаг ведь упоминал, что дров слишком мало.

– Да где уж! Хворост, что сегодня собрали, вона, на кашу, да взвар ушел, – прокряхтел старик.

Я прикоснулась руками к печи, она все еще хранила тепло, но его не хватит надолго. Печь, хоть и медленно, но остывала. А с учетом того, что на улице по ночам еще морозно, дом к ночи и вовсе выстудит.

Я села на лавку рядом с ребятней и откинулась спиной на печь. В детстве я всегда мерзла, особенно конечности, но я слышала, что так у большинства детей. Однако став старше, мне всегда нравилась прохлада, не любила я жару.

Но в этот самый момент поняла, что готова была с ней смириться, если бы жильцам стало теплее.

Арнаг и Парунг, мальчики, что были постарше остальных, точили грубые самодельные ножи и делали это так уверенно, словно это не холодное оружие, а детская игрушка. Глядя на них, у меня тревога поднималась к горлу. Но взрослые даже не обращали на это внимания.

И пусть эти ножи в нашем мире назвали бы «зубочисткой», мне все равно было даже страшно на них смотреть. Но, что поделать, дети здесь взрослеют гораздо быстрее.

А вот Линга и Фанг, малыши помладше, кидали по очереди камешки, играя в какую-то детскую игру. Один камешек прилетел мне прямо под ноги. Я взяла его в руки и стала рассматривать. Обыкновенный камешек, овальной формы, отполированный и блестящий. Я крутила его в пальцах, не собираясь возвращать детям, да они и не просили, продолжая играть оставшимися камешками.

– Отдай, – Линга стояла рядом со мной, протянув руку.

Только сейчас я заметила, что их игра закончилась и они собирались начать ее снова, а для этого им не хватало того камешка, что я так долго держала в руках. Я вложила в маленькую ладошку камень и улыбнулась.

Вот только, стоило ему коснуться руки девчушки, как ее глаза расширились и наполнились слезами, а губки обиженно затряслись. Камешек выпал из ее руки, а малышка перевела свой взгляд на покрасневшую ладонь.

– Что случилось? – непонимающе спросила я, встав со скамьи и подойдя к девочке.

– Он же горячий, – всхлипнула Линга и подняла взгляд на старика.

– Не выдумывай! Не из печи же его вынули, – голос Одага прозвучал неуверенно, потому что свидетельство было сейчас на ладони малышки. Небольшой, но неприятный ожег.

Я быстро зачерпнула ковшом воду из ведра и сунула туда ручку малышки. Холодная вода снимет боль на время, но, что делать дальше, без привычных противоожоговых спреев, я понятия не имела.

Зато Даунга, мать девочки быстро сориентировалась. Забежала в маленькую комнату, и вернулась оттуда с какими -то мешочками, от которых пахло травами.

– И правда, горячий, – старик осторожно поднял камень с пола и тут же бросил его, изучающе посмотрев на меня, – Пойдем -ка, побалакаем.

Усадив малышку, которая уже успокоилась, на скамью, накинула себе на плечи тулуп и пошла следом за Одагом.

– Вижу я, ты сама не понимаешь, чаво случилася, – внимательно глядя на меня, произнес старик.

Честно сказать, я и вправду ничего не понимала. Как я смогла нагреть камень до такой температуры, что девочка получила ожог? Хорошо, что несильный, но все равно неприятно.

– Может быть, это какие – то особенные камни, – предположила я, подняв неуверенный взгляд на Одага.

– Обнакновенный камень, как и все… А вот ты нет, – загадочно произнес старик, – Ягна ты.

Ягна? А это еще кто? В голове всплыли картинки с изображением магических существ.

– Маг, что ли? – осторожно спросила я.

– Не слыхал такого. Ягна умеет управлять природой. Водой, землей, воздухом или вона, как ты – огнем, – почесал макушку старик.

Стихиями, значит. Так вот о каком подарке говорила Богиня, там, в больнице. Но я совершенно забыла о ее словах и не вспоминала до этого момента.

– И чем мне это грозит? – кто их знает, какие тут порядки, быть может на этих самых ягн устраивают гонения или еще хуже, сжигают на кострах.

– Грозит? Табе? Смеешься чёли? Да, кажное поселение мечтает заполучить к себе ягну! Да, токма на усех – то их не хватат, – как -то странно посмотрел на меня Одаг.

– Ну, не уверена, что я эта самая ягна… – пожала плечами, пытаясь свернуть тему. Для начала мне нужно было время, чтобы подумать, осознать, и принять свалившуюся на меня новость.

– Ты ведь не отсюдава, – прищурился старик, – Энто что же, Торнаг за тобой в пещеру ездил?

Я лишь кивнула на его вопрос, смысл что-то говорить.

– Ой, дуре-е-е-нь! Отказался, значится…

Я снова кивнула, и так понятно, раз я здесь, в общем доме.

– Не тревожься. Пожалеет он об энтом. Ну, ниче сам виноватый, – махнул рукой старик и уставился куда – то вдаль, – О… а вона и Лалия бежит. Глянь-ка, узелок с собой тащит, неуж-то тебе обновы?

– Обновы… – услышала я голос позади себя, обернувшись, увидела Валду с чистым котелком, – Ни от кого помощи не дождешьси.

Отодвинув меня от двери, женщина вошла в дом, а мы со стариком решили дождаться Лалию.

Глава 7

Поблагодарив Лалию за заботу и выбрав одно платье, сорочку и пару мягких сапожек, вышла на улицу. Привести мысли в порядок, вот, что мне сейчас было просто необходимо. В доме стояла суета и шум, от которых я давно отвыкла.

Слишком много времени я провела в тишине больничной палаты. А ведь раньше я не могла представить свою жизнь без дневных встреч, утренних совещаний и шумных обсуждений… Как же давно это было.

Опустившись на ступеньку крыльца, откинулась спиной на каменную стену и посмотрела на вечернее небо. Если я права, то ужина в этом доме не будет, а значит, скоро все разбредутся по лавкам. Только спать мне совсем не хотелось.

Подняла с земли камешек, не такой красивый и совсем не гладкий и зло сжала его в кулаке. Я не знаю, на кого сейчас злилась. На себя или на произошедшее с малышкой, но внутри меня поднималась волна гнева. Я всегда считала себя сильной, потому что при мне были все необходимые знания и умения.

Я могла просчитать наперед каждый шаг и была уверена в результате. А сейчас… Я чувствовала себя беспомощной. Словно я стою на маленьком островке и куда не ступи, нарвешься на мину, а вот разминировать их некому. И подсказки ждать неоткуда.

Открыла ладонь, взглянула на камень и бросила его в сторону плетня. Смысл переживать, толку от этого никакого. Значит, нужно учиться использовать свою «ягинную» магию. Если у меня стихия огня, то, быть может получится нагреть печь.

Спустившись с крыльца, вышла за ограду и пошла в сторону леса. Мне бы хоть немного хвороста, чтобы проверить свою догадку. Помня о словах Лалии, что вечером даже в поселении можно нарваться на хищника, я ускорилась.

Далеко заходить не собиралась, только прошлась по кромке леса. Удалось собрать небольшую охапку веток, которые я принесла к дому и положила на крыльцо. Взяв в руку одну из сухих веток, покрутила ее в ладонях. И ничего…

Никакого огня не вспыхнуло. Даже маленькой искорки не было. Ничего не понимаю! Попробовала еще пару раз с разными ветками, но результата никакого. Солнце уже совсем скрылось за лесом и я, подхватив хворост, пошла в дом.

– Так энто, что жа получается? Энто ее чёли Торнаг -то наш из пещеры привел? – услышала я шёпот Родуги у входной двери.

Слух у меня стал, как у зверя, не пойму только зачем? Старики, судя по всему, уже легли, как и дети, а вот Даунга с Лалией сидели в горнице на лавке и что-то мастерили из ткани.

– Ну, тады понятно, чаво Залунга так расщедрилася, – произнесла за стеной Луда.

– Ещо бы не понять. Дочерей своих все хочет Торнагу подложить. А тута такой подарок! Отказался от самой невесты Богов. От ведь дурень! – зло бросила Валда.

– Чаво встала? – шепотом спросила у меня Лалия, – Ежели спать хочешь, так ложись.

– Ольга! Ты куда за хворостом ходила? – заметив в моих руках сухие ветки, Лалия даже шитье отложила, – Сдурела, девка! На ночь – то глядя по лесу шастать!

– Да я по краю прошлась, – тихо ответила, складывая хворост в печь, – Поможешь мне разжечь?

Раз уж с помощью магии у меня не получилось, а кресалом я пользоваться не умею, то помощь женщины мне не помешает.

– Да, они сгорят прежде, чем мы спать ляжем, – констатировала женщина, разжигая хворост.

Она была права, хвороста слишком мало, чтобы хватило на всю ночь, но даже это лучше, чем ничего. Пока Лалия копошилась, я прикоснулась руками к печи. Она уже практически остыла. Ребятня во сне жались друг к другу в поисках тепла. И даже теплые шкуры, которыми они были накрыты, судя по всему, не спасали.

Печь ведь тоже из камня, так может у меня получиться нагреть ее хоть немного. Судя по взгляду Лалии, которая разожгла очаг и вернулась к своей работе, женщина пыталась понять, чего я замерла у печи.

Но спустя несколько минут, ни Лалия, ни Даунга уже не обращали на меня внимания, а я все стояла, пока не вспомнила про гальдраставы. Мозг заработал с новой силой, подкидывая мне воспоминания знаков, связанных с огненной стихией.

Эгисхьяльмы, защитные знаки, которые я заметила на воротах в поселение, практически не отличались от ставов в моей памяти. Значит, я могу попробовать поставить на очаг став сохранения и поддержания, активировав его своей огненной магией, чем и задам определенный вектор.

Взяв с лавки один из ножей мальчиков, попробовала чиркнуть по камню. После некоторых усилий и нескольких движений, у меня получилась заметная полоска. Вот только став состоит из нескольких знаков и каждую полоску мне придется чиркать довольно долго.

Но меня это не остановило, главное, чтобы был результат. Именно он был для меня важен. Ведь, если все получится, я смогу с уверенностью заявить, что обладаю магией, а гальдраставы в этом мире не просто знаки, а прекрасный вспомогательный инструмент, который при правильном использовании, может значительно облегчить жизнь.

– Ты чаво там чиркаешь? – уже укладываясь на лавку, зевнув, спросила Лалия, – Айда спать, скоро уже светает.

– Да, сейчас…

Но, мое сейчас, затянулось. Мне нужно было закончить став, пока в печи еще не сгорел оставшийся хворост. И, как бы я ни старалась, все равно потратила на это еще несколько часов. Я не отрывалась от своего «художества», даже понимая, что хворост бы столько не протянул, слишком уж мало его было.

Однако, к моему удивлению, печь не остывала. Закончив с последним знаком, опустила вниз уставшие, словно налитые свинцом руки и заглянула в очаг. Огонь горел… Он просто горел, на остатках угольков от хвороста и даже не планировал затухать.

Возможно, в другой раз, я бы изумилась и не поверила своим глазам, но я настолько устала, что просто потопала к своей лавке и упала на постеленный для меня Лалией тюфяк.

Меня разбудили негромкие голоса жильцов:

– Откеда дрова -то?

– Да, кака разница! Тепло и славно…

– Луда, давай -ка кашу сварганим, пока огонь есть…

– И взвар надо бы сделать…

– Воды натаскать, да помыться…

– Губу – то закатай… Дров -то нет, того и гляди погаснет…

Глава 8

– Ты хоть знаешь, чаво тут начиркала? – с ужасом спросила Валда.

– Разумеется, знаю, – кивнула я, заметив, что все взгляды обратились ко мне.

Это было странно, ведь они не могли не видеть ставы на воротах и доме Тарнага. Или…

– А вы разве не умеете их читать? – осторожно спросила, притихших людей.

– Никто не умеет, – ответил Одаг, – Эти знаки сделала пришлая, когда я еще пешком под стол ходил. Отец мой сказывал, что благодаря им, многие поселения избавились от набегов ръятов.

– А долго она тут жила? Пришлая? – спросила я у старика.

– Пару вёсен. Последние знаки она начертала на избе предводителя, когда тот пострадал от пожара. А как помер, она и ушла.

– Так, здесь был пожар? – с ужасом спросила я.

– Был, давно. Потому и стали ставить каменные дома. Но после того, как пришлая начертала на деревянных избах свои знаки -то, ни одного пожара больше не было, – покачал головой Одаг.

– А кто такие ръяты? – то, что сказал старик о их набегах, пугало меня.

– Кочевники. Но они уж давненько ушли из энтих мест, – махнул рукой старик.

– А чаво все уши развесили? – раздался грозный голос Валды, – Дел, чёли ни у кого нету?

В доме началась суета, Одаг пошел за водой. Даунга собирала вещи на стирку. Старухи откуда -то вытащили корыто, а я, тем временем, подошла к ведру с водой, рядом с которым стояла Лалия и попросила помочь мне умыться.

– Ольга, айда со мной на полянку, – наклонившись ко мне, шёпотом произнесла Лалия.

Я не собиралась отказываться. Вытерев лицо тряпицей, накинула тулуп и вышла из дома за женщиной, которая несла небольшую плетеную корзинку.

– Чаво не переоделася -то? – оглянувшись, поинтересовалась женщина.

– В костюме мне привычнее, – пожала плечами я, выходя следом за ней со двора.

– В костюме? Так вона, как энта одёжа называется, – протянула Лалия, – а у нас – то все больше мужики в штанах ходют.

– Лалия, а сколько ты уже живешь в общем доме? – спросила я, поднимаясь за женщиной в гору.

– Так, почитай уже пятую весну, – быстро оглянувшись, ответила она.

– А почему снова замуж не вышла? – не то, чтобы меня очень интересовала чужая личная жизнь, но ведь даже в нашем мире женщине одной с тремя детьми тяжело, а уж здесь и вовсе.

– А на кого я стариков -то оставлю? – грустно произнесла Лалия, свернув за огромное дерево.

– Ну, до тебя же они, как -то жили, – пожала плечами я.

С одной стороны, я была с ней согласна, а с другой… На ее месте, я бы, наверное, больше волновалась о своих детях. И почему у меня такое чувство, что дело вовсе не в стариках…

– Права ты, жили…– тихо произнесла женщина, остановившись у поваленного дерева и устало опустилась на него, тяжело выдохнув, – Да, не в них дело. Ты не местная, многого не понимаешь…

– Так ты расскажи, – осторожно присела рядом.

– Не знаю, как уж у вас там, откудава ты явилася… А у нас, ежели баба с детьми, то дорога ей токма в дом вдовца. Это жеж токма молодые и без довеска могут рассчитывать на одинокого, да бездетного. Вот они -то свою семью строят заново.

– А что плохого во вдовце? – удивилась я.

Понятно, что люди разные бывают, но ведь нет никакой гарантии, что молодой и красивый не окажется абьюзером или гулящим.

– Да ничего, – пожала плечами Лалия, – но мне и троих детей хватат за глаза. А ежели мужик помрет, а у него целый выводок от прежней жинки остался. Вона, как у моего мужа -то, двое пацанов…

Так вот почему мне показалось, что мальчишки совсем не похожи на Лалию. Разумеется, они могли взять от нее лишь малую часть, но если младший имел ту же форму носа, губ, даже цвет волос, то у старших не было вот вообще ничего общего с женщиной.

Я скорее приняла бы их за детей Даунги из-за цвета волос, но она была слишком молодой, чтобы иметь детей такого возраста.

– Погоди… Ты же сказала, если молодые… – не совсем поняла я.

– Так сын -то у меня от первого моего Тануга, мы с ним всего лето-то и прожили. А уж Фанга я родила, войдя в дом отца мальчишек. Да и он в зиму сгинул, – подняла на меня грустный взгляд женщина, – Вот и скажи мне, Ольга, хочу ли я войти в дом Орига у которого трое детей, мал мала меньше? Ориг хороший охотник, хозяйственный, да токма и у них не всегда на столе еда-то бывает.

– Ну, не знаю… Ты ведь еще молодая, может и найдешь подходящего мужчину, – осторожно произнесла я.

– Ой! Ха-ха, молодую нашла! Мне ужо двадцать пять весен! Кто жеж на меня старуху, кроме вдовца взглянет -то? – искренне рассмеялась женщина.

Ничего себе старуха! А я тогда кто? В свои то сорок с хвостиком? Теперь понятно, почему Торнаг на меня даже смотреть не хотел. Мало того, что я даже старше Лалии, так и выгляжу на все…

– Энто ты вона, красавица, токма без волос, но так энто поправимо. Отрастут, – ошарашила меня Лалия, – Тебе- то от мужиков наших отбоя не будет.

Я сейчас смотрела на нее во все глаза, пытаясь понять, она издевается надо мной?

– Зачем ты так? – обиженно всхлипнула я.

– Чаво энто ты? – заметив мой взгляд, удивилась женщина.

– Думаешь, я не знаю, как выгляжу? Какие мужики? Да на меня даже твой вдовец и тот не позарится, – подскочив на ноги, пыталась удержать злые слезы.

Пытаюсь удержать себя в руках. Давлю в себе эмоции, безжалостно затыкая изнывающее от воспоминаний сердце. О том, насколько тогда мне было хреново, знаю только я. Как женщине, мне еще сложнее смириться с реальностью.

– Погодь… Чавой-то я не пойму… Как ты выглядишь? – удивленно спросила женщина.

– Издеваешься? Старухой выгляжу! Древней! – выпалила я сгоряча.

– Кто энто табе такое ляпнул? – округлила от изумления глаза Лалия.

– Никто! Не слепая, в зеркало себя каждый день видела, – смахнула я слезы.

– Чаво за зеркало такое? Не разумею я…– подозрительно произнесла женщина, которая, судя по всему, о зеркалах не только не слышала, но и не представляла что это.

Глава 9

Я все еще не могла поверить в увиденное, когда Лалия поторопила меня.

– Идем, а то нас старики потеряют.

Мы немного прошли вдоль ручья и повернули к возвышенности. Лалия шла уверенно, а я все смотрела по сторонам, пытаясь хоть немного рассмотреть местность, когда мои слипоны заскользили по скользкой земле.

– Ты тута не спеши, – запоздало предупредила женщина, когда я упала на колени, а мои руки погрузились совсем не в землю.

– Это же глина! – изумленно вскрикнула, заметив, оглянувшуюся ко мне Лалию.

– Обычная грязь, – пожала плечами она, помогая мне подняться.

– Да нет же! Это глина, – покатав ее в руках, подняла радостный взгляд на женщину.

– Пусть так… И чаво в ней такого особенного, что ты вся аж светишься? – непонимающе взглянула на мои руки женщина.

– Как чего? Это же прекрасный поделочный материал…

– Поделочный? И чаво из него поделывают? – подозрительно посмотрела на меня женщина.

– Да всё! Посуду, горшки, чаши, кувшины, украшения, амулеты, черепицу, даже кирпичи… Ну и строительный камень, – пояснила я, решив, что о кирпичах здесь точно не слышали.

– Вот те на! А чаво его делать? Каменьев -то у нас полно. Дома вона из них стоят, – махнула она рукой в неизвестном направлении, судя по всему, на поселение.

– А посуды? У вас нет ни одной тарелки. А кружки и вовсе деревянные, – заметила я, пытаясь избавиться от глины на руках.

– И чаво? На что нам энта посуда, ежели из нее неча есть? – задала логичный вопрос Лалия, шустро взбираясь по крутому склону.

– А у вас бывают… ярмарки, например? – пытаясь не отставать от нее, спросила я.

– А, как же! Прямо перед ущельем есть хорошая поляна, там и останавливаются купцы. Да из соседних поселений едуть люди, – пожала плечами Лалия и снова двинулась наверх.

– Ну, вот же! Можно ведь посудой торговать, – запыхавшись, выдала я, согнувшись пополам и пытаясь отдышаться.

Такие прогулки для меня пока еще слишком тяжелые. Отвыкла я от физических нагрузок, лежа в больнице.

Рядом со мной что-то пролетело или пробежало и я, чуть было не свалилась снова вниз.

– Это кто? – попыталась найти взглядом птицу или животное.

– Землеройка, – даже не оглянувшись, ответила женщина.

И что за землеройка? Крот, что ли? Да, ну, нет! Они так быстро не бегают.

– Птица такая, – заметив мой блуждающий по земле взгляд, произнесла Лалия.

Скорее всего перепел или его разновидность, если я не ошибаюсь. И стоило мне замереть, как в кустах я заметила движение. И правда, перепела. Но, не успела я обрадоваться, как справа от себя услышала треск и хруст веток.

– Давай быстрее, – скомандовала женщина и быстро взобралась на пригорок, помогая взобраться и мне.

– Это кто? Медведь? – со страхом произнесла я, выглянув из-за спины Лалии. У меня волосы на голове зашевелились, стоило только представить дикого, голодного, разъяренного зверя.

– Не-е-е. Рогатый -то… – спокойно ответила женщина, а я таки решилась выглянуть из-за ее спины.

– Ой, да это же лось. А вон и еще, – с восхищением произнесла я, еще ни разу в жизни я не видела таких красавцев так близко.

– Пущай будет лось, – согласилась со мной она, – Они тута усе время пасутся. Хоть, с той стороны склона и трава -то не растет.

– Трава… Погоди… Так там не трава, там солончаки! – вскрикнула я, а один из лосей, у которого были самые большие рога, резко поднял голову.

– Чаво энто за соло… чаки таки?– с интересом спросила Лалия.

Из-за своей болезни, я несколько лет своей жизни провела в интернете. А что еще делать, если сил на прогулки нет, спать из-за болей не могла. Развлекательные программы меня раздражали, а вот познавательные хоть немного отвлекали от реальности.

Именно из интернета я почерпнула очень много интересной и как оказалось, нужной мне информации. Уверена, в этом мире она будет для меня бесценна.

Однако, меня волновал другой вопрос, как они хранили мясо, если ни о соли, ни о глине ничего не знали? Про копчение, здесь тоже не слышали.

– Долго объяснять, – отмахнулась я, – могу сказать, что в этом грунте точно есть соль. Это приправа для любых блюд. Слушай, я не пойму, а как вы мясо то храните?

– А чаво там хранить -то? Отварили да в подпол, надолго -то оно у нас не задерживается, – пожала плечами Лалия и бросив последний взгляд на лосей, потянула меня дальше.

А там, на открытой полянке, уже вылезла травка, в отличие, от остального леса, что расположился ниже. Лалия шустро срезала зелень ножом, пока я осматривалась. Из знакомых трав на глаза мне попался лишь дикий чеснок и щавель. Я даже проверила их, оторвав по листику и разжевав, убедилась в своей правоте.

– А эти почему не берешь? – указала на знакомые растения.

– Так кислятина, на что она надо? А энту не берем, – не объясняя подробностей, произнесла Лалия.

– Почему? Из щавеля можно сварить вкусный суп. А черемшу в салаты добавить…

О чем я говорю? Какие салаты? У них ведь даже масла растительного нет, не говоря уже о картошке и овощах.

– Салаты? Не знаю такого, но ежели уверена, что энто съедобное, то бери, – согласилась женщина.

– Слушай, а почему вы не посадите все это рядом с домом? – спросила, пытаясь раскопать рукой землю, чтобы достать растения прямо с корнями и с луковицами.

– С домом? – удивленно посмотрела на меня она, – А зачем? Вот жеж, усе здесь взять можно. Слыхала я, что у знахарки, той, что дом общий оставила, было чаво-то похожее. Выращивала она всякие травки рядом с домом. Но то ж сколько весен минуло с того времени, я даже и не вспомнила бы об энтом, ежели ты сейчас не сказала.

– Значит земля рядом с домом есть? – подняла на женщину радостный взгляд.

– Так земля жеж везде, не только у дома, – непонимающе произнесла Лалия.

– Это понятно, что везде. Но у дома должны быть… грядки, – осторожно произнесла, складывая в корзину свою добычу.

– А кто ж его знает… Тама все давно заросло травой…

Глава 10

А дома нас ждала каша и яблочный взвар. А еще, шумные дети, бегающие по дому в одних рубахах и босиком. На улице сохли постиранные вещи, а Одаг нарезал мясо в кашу, как и вчера.

Помывку решили устроить вечером, я бы тоже не отказалась помыться, но не в доме полном людей. Они -то уже привыкли друг к другу, а я все еще не могла принять реальность. Поэтому решила, что помоюсь, когда все лягут спать. А пока, у меня еще столько дел…

– Лалия, а ты не сходишь со мной в лес? – осторожно спросила, когда мы позавтракали.

Боюсь, что одна я не найду туда дорогу, да и страшновато одной в лесу. Вон сколько там живности. А мне нужно накопать соляной грунт и притащить ведро с глиной.

– Зачем? – удивилась женщина.

– Потом скажу. Но мне нужны ведра. Есть у вас свободные? – я видела лишь те, в которых Одаг таскал воду и то, что стояло на лавке для питья и готовки. Не считая ночного, куда ходили по нужде, но его я даже не рассматривала.

– Есть, куда им деваться. Вона под крыльцом, – кивнула головой женщина.

Под крыльцом! У них даже сарая нет. Сарай, точно! Я же хотела взглянуть на огород или что там было у прошлой хозяйки на заднем дворе. А там…

Все было в траве! Какие уж тут грядки, чтобы их найти, надо было для начала убрать всю высохшую, пожухлую прошлогоднюю траву. Однако, единственное, что радовало, земли для грядок было много.

Мне столько даже и не нужно, не засаживать же всю ее щавелем да черемшой.

– Ольга, я слыхала, что вы с Лалией собралися в лес, а можно и мне? – задумавшись, не сразу заметила Даунгу, которая неслышно подошла ко мне.

– Конечно, можно. Твоя помощь нам пригодится, – главное, чтобы ведер на всех хватило.

Я могла бы попросить девушку собрать здесь траву, но мне было не ловко просить ее об этом, когда она хотела побыть с нами.

– Чаво вы тута глядите? – к нам подошла Валда, которая сливала грязную воду после мытья посуды.

– Да я планирую разбить здесь грядки, – осторожно произнесла я, мало ли, может они против.

– Грядки? Зачем энто? – подозрительно прищурилась старуха.

– Чтобы посадить… травки, – пожала плечами я.

– А чаво их садить -то? Вона, полный лес трав, – махнула рукой Валда.

– Ну, в лес-то кажный раз не набегаешься, а здеся все будет под рукой, – логично заметила Лалия, которая присоединилась к нам следом за Валдой.

– Так здеся работы на день, – услышала я голос средней из сестер Луды, – делать -то все одно неча, а спину после зимы размять ба не помешало.

– Ну, так чаво встала, – кивнула сестре Валда, – клич Радугу, да мальцов, неча стоять без дела.

Не ожидала, что моя идея придется по душе старушкам. Уж не знаю, сколько им лет, а энергии в них, хоть отбавляй. Из под крыльца мы достали ведра, лопаты и втроем отправились в лес, когда женщины уже приступили к уборке соломы.

– А зачем ведра – то? – не отставала Лалия, ведя нас тропинкой, по которой мы шли в прошлый раз.

И вроде знакомая местность, но чем дальше шли, тем сложнее мне было ориентироваться. И только заметив то огромное дерево, я смогла понять куда двигаться дальше. Нет, все же мне придется еще ни раз и не два пройти здесь, чтобы запомнить дорогу.

– Грунт соберем, а потом и глину, – осматриваясь по сторонам, произнесла я.

– Чаво такое грунт? – спросила Даунга, впервые за все время присоединившись к нашему разговору.

– Земля…– ответила я, заметив знакомую поляну.

– Землю? Табе у дома ее мало? – удивилась Даунга.

– Это особенная земля, – пояснила я, не заметив рядом ни одной живности, – Видите белый налет?

– И чаво? – огляделась Лалия.

– Вот там и будем копать. По половине ведра будет достаточно, – вонзила я лопату в землю.

Копать нам пришлось долго, земля еще не прогрелась и грунт был слегка подмерзшим. Ни на лед, конечно, но нам пришлось приложить не мало усилий. Я уже даже пожалела, что начала с грунта, а не с глины. Ее уж точно было бы сейчас проще собрать.

– Ну, чаво, до дому? – распрямилась Лалия и посмотрела на нас с Даунгой.

– Ага, – только и смогла произнести я, не чувствуя рук, а ладони горели огнем. Ну, что же, мозоли мне завтра обеспечены.

– Давай-ка, бери лопаты, а мы с Даунгой возьмем ведра, – скомандовала Лалия, заметив, как тяжело я дышу.

В отличие от меня, женщины, судя по всему, чувствовали себя менее уставшими. Хотя, ничего удивительного, я все еще не пришла в форму. Однако, мне было стыдно перед ними за свою слабость.

– Нет. Я сама, – подхватила свое ведро и выдернула из земли лопату, – идем.

Обратная дорога показалась мне намного длиннее. Наверное потому, что я действительно слишком устала. Но времени на отдых у меня не было.

– Лалия, а Одаг умеет работать с деревом? – спросила, когда мы остановились передохнуть.

– Спрашиваешь! А как жа! У нас усе мужики рукастые. И с камнем, и с деревом, – подвязав туже пояс тулупа, бросила женщина.

– Как думаешь, если я попрошу его мне помочь… согласится? – осторожно спросила, заметив, что женщины уже готовы двинуться дальше.

Одной мне не справиться. Печь я класть не умею, с деревом никогда не работала. А все те знания, что отложились в моей голове, я ни разу не применяла на практике. Могу только надеяться, что у меня хоть что-то получится.

– А чаво жеж не помочь? У него ж токма одна забота, к колодцу, да обратно. Правда, ещо мясо на нем, туши он сам разделывает, да токма энто бывает нечасто, – уверенно произнесла Лалия.

– И то правда, – кивнула Даунга, подхватив ведро, – Одаг с радостью помогает соседям, когда тем лишние -то руки нужны.

Слова женщин немного подняли мне настроение. И пускай, я бы со временем сама могла всему научиться, вот только время сейчас играет против нас. Чем быстрее я реализую свои задумки, тем больше шансов выйти на рынок с новым продуктом и получить, пусть не деньги, так хотя бы какую -нибудь живность.

А то глядишь, ноги протянем в следующую зиму. Я так точно, даже до зимы не доживу. Стоило вспомнить разносолы в моем холодильнике, желудок начинал завывать, словно голодный зверь, а во рту прибавлялось слюны и это, уже не говоря о подкатывающей к горлу тошноте и трясущихся ногах.

Глава 11

– И чаво тапереча с грунтом энтим? – кивнула на ведра Лалия.

– Водой нужно залить, – оглядываясь по сторонам, неуверенно произнесла я, – Где у вас тут колодец?

– Да сами с Даунгой сходим, чаво уж. Ты на ногах еле стоишь, – женщина кивнула Даунге, и они вместе пошли в дом за чистыми ведрами.

– Лалия, мне еще нужна чистая тряпица, – догнала их, вспомнив, что нужно будет процедить воду.

– Тряпица? Погодь, найду, – она прошла в маленькую комнату, откуда раздалось шуршание и скрежет. Несмазанные петли сундука заскрипели, словно выражая недовольство тем, что их потревожили.

– Такой хватит? – протягивая мне небольшую, но чистую тряпицу, спросила Лалия.

– Ага, хватит, – мысленно прикинув диаметр ведра, произнесла я.

Как только они вышли из дома, на пороге появился Одаг.

– Чаво вы тама устроили? – кивнул в сторону крыльца, зачерпнул ковшом воду из ведра.

– Соль будем добывать, – произнесла я, скидывая с плеч тяжелый тулуп.

Сил итак нет, а еще эту тяжесть на себе таскать. Я вообще не мерзну, к тому же, буду рядом с домом, если что, успею забежать погреться. Хотя, навряд ли мне это понадобится.

– Чаво? – замер с ковшом в руках, так и не донеся его до рта.

– Одаг, а ты можешь сделать для меня кое-что? – вспомнила я о нашем разговоре с женщинами.

– Ну, то жеж смотря чаво…

– Мне понадобится печь, во дворе, – осторожно произнесла я.

– А энта чем жа не угодила? – удивленно кивнул на очаг старик.

– Всем угодила. Но если я стану выпаривать соль в доме, тут будет слишком влажно, – пожала плечами я.

– Выпаривать? А, ну, энто да, ежели выпаривать, – со знанием дела произнес Одаг и лукаво прищурился, – И на кой нам соль энта?

– Соль – это такая специя, которая улучшает вкус еды. А еще с ее помощью можно консервировать продукты. Любые…– пояснила я, однако, в глазах мужчины не заметила интереса или любопытства.

– Энто все, али чаво ещо пожелаешь? – спросил Одаг и почему в его тоне мне послышалась издевка?

Я не обратила внимания на его сарказм, к тому же, у меня было «чаво ещо»…

– Круг гончарный мне нужен, – произнесла я, заметив, что выражение лица старика осталось таким же выжидающим.

– Круг? – спросил старик.

– Да…

– Гончарнай?

– Ну, да… Я так и сказала. Гончарный круг, – удивленно хлопая глазами, произнесла я.

Разумеется, я собиралась объяснить ему, что конкретно от него требуется, но пауза затягивалась, а мое терпение подходило к концу.

– А знаешь, что? Я сама справлюсь, – махнула рукой, не желаю я никого уговаривать и упрашивать.

Раз так, буду пробиваться сама, спасибо, хоть Лалия, да Даунга помогают.

– Скажешь хоть, где взять камни, да деревянные заготовки, – обернулась к нему уже у порога.

– Скажу, чаво не сказать, – пряча улыбку в бороду, произнес Одаг, – камни у реки найдешь, а дерева у нас полно.

– И на том спасибо, – буркнула я и пошла на улицу.

С радостью он помогает, как же! Прямо разбежался помогать! Ничего, сама справлюсь. Знать бы еще где эта река и чем обстрогать деревяшки… А пока, пошла на огород.

Ребятня к этому времени уже умчалась по своим важным делам, а я, пока злилась на Одага и ждала воду, помогла старушкам закончить с уборкой сена.

– Ольга-а-а-а, ты где? – услышала крик Лалии.

– Бегу, – отряхнув руки, помчалась к рыльцу.

– Ну, приказывай, чаво дальше – то делать? – спросила Лалия.

– Наливай сюда воду, – указала на ведра с грунтом.

– Да, ты что? Мы для этого воду чтоль таскали, чтоба землю ею поливать? – возмутилась женщина.

– Лей, говорю, – я уже схватила одно из ведер и плюхнула воду в ведро с грунтом.

Огляделась вокруг и подняла валяющуюся у крыльца ветку дерева. Отломила лишнее и приступила к помешиванию, недовольно глядя на Лалию, которая смотрела на меня, как на умалишенную.

Они так и стояли… обе… Застыли словно статуи. Тогда я оставила ветку, и сама долила воду в оставшиеся ведра с грунтом.

– Ольга, а чаво энто ты тута делаешь? – к нам подошли сестры и тоже уставились на меня с изумлением.

Оно и понятно. Стою я тут и мешаю в ведре землю с водой… Что тут скажешь…

– А не пошли бы вы все… в дом, – с ласковой улыбкой произнесла я, не отрываясь от своей работы.

Желание объяснять свои действия пропало вместе с последними силами после разговора со стариком. Что толку говорить, если они мне все равно не верят. Хорошо, хоть женщины не отказались помочь принести грунт, но, что -то мне подсказывает, что больше мне не удастся перетянуть их на свою сторону и глину придется таскать уже в одиночку.

– Да и то верно, скоро на стол накрывать, да помыться бы всем надо, – осторожно произнесла Луда и потащила женщин в дом, подальше от меня.

– Одаг, воды натаскай, – услышала прежде, чем за ними закрылась входная дверь.

Старик вышел из дома и подхватив пустые ведра из -под воды, пошел к колодцу, не сказав ни слова. Но я чувствовала его взгляд, который, уверена, тоже был вопросительным, как и у женщин.

Я не собиралась никому и нечего доказывать. Я просто пыталась выжить. Пусть они и привыкли так жить, а я знала другую жизнь, где мне не приходилось голодать, потому что я всегда могла заработать себе на хлеб. Где в доме были все удобства, а в магазинах было все необходимое.

И пускай в этом мире мне придется туго, но я не стану сидеть и ждать милости ни от людей, ни от Богов.

Злость придавала мне сил, а упорство было в моей крови. Одаг уже несколько раз проходил мимо меня, сначала сливал грязную воду из корыта, а потом шел с ведрами к колодцу. Некоторое время спустя, стихли крики малышей, видимо их уже помыли и уложили спать.

Затем стихли и голоса женщин и только тогда я перестала мешать землю и подождав, пока она немного осядет, перелила всю воду в одно ведро. Процедила через чистую тряпицу и тихо вошла в дом.

В доме стояла тишина. Судя по всему, все уже поели, помылись и легли спать. На столе стоял котелок с кашей. То -то я не видела, чтобы женщины выходили мыть посуду. Ну и на том спасибо, оставили мне немного ужина. А рядом с очагом стояла вода для меня.

Глава 12

Всю ночь не сомкнула глаз, прокручивая в голове все, что мне нужно было сделать с утра пораньше. Моя неожиданная находка придала мне уверенности, и, если бы не ночь, я бы уже была во дворе.

Я честно пыталась хоть немного поспать, но плюнула на это гиблое дело уже через пару -тройку часов, приблизительно. Вода в котелке окончательно испарилась и на дне я обнаружила кристаллы соли. Да, ее было не много, грамм двести, но и это уже победа.

Меня так и тянуло обратно в лес, чтобы пополнить запасы грунта и притащить глины, но одной было идти страшно, к тому же, рассвет только занимался, а вокруг было полно хищников. Однако, сама я за пару дней в поселении не видела ни одного.

Тогда – то я и решила приготовить на завтрак «новую» кашу. Разумеется, крупа была лишь одна, но с солью – это будет уже совершенно другой вкус. На мясо я не решилась покуситься, пусть Одаг сам его режет.

Каша уже парилась в очаге, когда начал просыпаться дом. Завтрак прошел в полной тишине, и только удивленные взгляды в мою сторону давали понять, что все распробовали новый вкус каши.

– Однако…– отложив ложку, Одаг покачал головой, – Не думал, что энта твоя специя...

– Соль, – подсказала я, зачерпнув ложкой кашу.

– Она самая… Соль, такая вкусная, – наблюдая за тем, как мы с Даунгой и Лалией работаем ложками, произнес Одаг.

Каша и вправду получилась вкусной, однако, говорят же, что несоленой пищи много не съешь, а вот соленой…

– Соль просто придает вкус блюдам, – нехотя отложила ложку, оставляя завтрак малышам.

– А дай-ка на нее хоть глянуть, чей -то за соль така? – лукаво прищурился Одаг, – А я, уж так и быть помогу тебе с твоей просьбой.

Не то, чтобы я ему поверила на этот раз, но прятать соль все равно не планировала, даже если старик откажется от своих слов, я уже настроилась решать все свои проблемы самостоятельно.

– Да, пожалуйста, – пожала плечами я и положила на стол небольшой узелок с солью.

Мне не хотелось никого будить, а соль из котелка нужно было куда-то переложить, и я не придумала ничего лучше, как использовать ту самую тряпицу, через которую процеживала воду. Она за ночь уже высохла, и я, сложив ее в несколько раз, пересыпала в нее соль.

Развязав узелок, придвинула тряпицу в центр стола. Все с изумлением смотрели на сероватые кристаллы и только Фанг, самый младший сын Лалии, решительно ткнул в соль палец и лизнул.

– Фу-у-у, она горькая, – сморщился ребенок.

– Она соленая, – улыбнувшись, произнесла я, когда каждый из присутствующих начал пробовать соль на вкус.

– Она же совсем не вкусная, – возмущенно произнесла Лалия.

– Верно, – согласно кивнула я, – сама она не вкусная, но, если посолить ей любую еду, соль придаст ей вкус, как каше.

– Прямо -таки любую? А ежели яблоко? – пытливый детский ум старшего Арнага, судя по всему, не хотел принимать мои слова на веру.

– Яблоки — это фрукты, а все фрукты сладкие и нет смысла портить их солью, – пояснила я.

– А мясо? – задумчиво спросил Одаг и я уже поняла, что мыслительный процесс запущен.

– А мясо можно. Скажу больше, если обвалять мясо в соли, оно сможет храниться дольше. Однако, если вы решите сами солить еду, например, ту же кашу, то нужно быть очень осторожными, – обвела взглядом всех присутствующих, заметив недоумение на их лицах.

– Энто отчего жеж? – подозрительно поинтересовалась Родуга младшая из сестер.

– Если пересолить еду, то ее будет просто невозможно есть, как саму соль, – пояснила я, – Поэтому добавлять в еду ее нужно осторожно. Чуть присолил, помешал, попробовал. Если нужно еще чуть добавил.

– А где остальная соль? – удивленно спросила Лалия, оглядывая комнату.

– О чём ты? – непонимающе посмотрела на женщину.

– Ну, как жа? Мы же принесли из лесу три ведра… энтова… грунта, – вспомнила новое слово женщина.

– Ах, вот ты о чём, – улыбнулась я, – Так это вся соль.

– Как так -то? Энто же мало…– с сожалением произнесла Лалия.

– А чего ты так расстроилась? Мы же можем добыть еще, – подбодрила ее.

– Еще? – удивилась Даунга.

– Ну, конечно. Разумеется – процесс добычи соли не быстрый, но мы сможем использовать ее для обмена. И чем больше у нас ее будет, тем больше мы сможем выменять продуктов или живности.

– А ты голова, Ольга, – радостно воскликнул Одаг, – ежели о ней узнают, отбоя от купцов не будет!

– Но для этого нужно построить печь во дворе. Вы же чувствуете, как стало влажно в доме? А будет еще сильнее, если мы будем выпаривать соль здесь, – строго произнесла я, поймав взгляд старика.

– Лиха беда начало. Энто мы в раз, чаво там строить? Камней ребятня натаскает, а я ужо усе сложу, как надо, – заверил старик, улыбнувшись во весь рот.

– Стой! А как жеж глина? Горшки и как энто… посуда? – возмутилась Лалия.

– А что глина? Будет посуда, дайте только гончарный круг сделать, – произнесла я и неуверенно добавила, – с деревом я никогда не работала, но попробую…

– Ты энто… девка, не серчай, – повинился старик, – Я жеж не отказывался помочь, просто думал, энто ваши бабские причуды. Печь во дворе… Круг энтот гончарнай… Ежели бы я знал, что все нужно в дело…

– Значит, поможешь? – робко спросила я.

– А то, как жа! Токма… – старик сделал паузу, а я напряглась, – ты мене подскажи, чаво за круг такой.

– Обязательно расскажу, – у меня словно камень с сердца упал.

– Ну, раз так…– подала голос Валда, – тады приказывай, нам-то чаво делать?

– А нам всем придется снова идти в лес. За грунтом и за глиной. Нужны ведра и лопаты, – произнесла я, завязывая в узелок тряпицу с солью и передавая ее Лалии, – Положи его рядом с крупой, чтобы не потерять.

– Ну, а мы с мальцами на реку за камнями, – встал из-за стола Одаг, – Линга, остаешься в доме следить за братом.

Однако, возникла проблема с ведрами, старушкам их не хватило, как и лопат. Женщины решили эту проблему благодаря соседям, которые не понимали, зачем им строительный инвентарь в лесу. Вообще, инвентарь садовый, но с учетом того, что огородов здесь ни у кого нет, лопаты и ведра использовали исключительно для строительства или уборки хлева.

Глава 13

Пока мы с женщинами занимались своими делами, кто глину перекладывал, кто за водой ходил. Мужчины приступили к разделке кабана. И надо же было мне пройти мимо них, когда Одаг бросил в ведро вырезанные внутренности, а рядом лежала голова кабана.

– А куда вы их? – кивнула на ведро.

– Так закопаем, – поднял на меня взгляд Торнаг.

– Как закопаете? – удивилась я.

Я бы еще поняла, если бы их отдали собакам, но в поселении их не было.

– Обыкновенно. В землю, – непонимающе перевел взгляд с меня на Одага мужчина.

От такой расточительности у меня волосы на голове зашевелились, а внутри поднялось возмущение. Нам тут есть нечего, а они продуктами червей кормят!

– Это все? – кивнула на тушу, и получив растерянные кивки, подхватила ведро и потащила к крыльцу, – И голову оставьте.

Забежав в дом, прихватила пару котелков, тяжелый нож и ведро с остатками питьевой воды.

– Глянь-ка, опять чудит, – услышала голос Луды, когда начала промывать водой голову и внутренности кабана.

Голову нужно было еще опалить, а это не так и просто, если учесть, что делаю я это впервые. Проблема была лишь в отсутствии спичек, но с огнивом мне помог, как ни странно, Торнаг.

– Лучше воды еще принесите, – буркнула я, скидывая в котелок печень, заливая ее водой.

– Зачем энто? Ты чаво собралась с энтим делать? – уперла руки в бока Валда.

– Готовить и есть, – не поднимая головы, ответила я, заливая оставшуюся воду в пустой котелок, чтобы промыть кишки, которые я разрезала на несколько частей.

– Ольга! Энто нельзя есть! – воскликнула Даунга, наблюдая за моими действиями.

– Еще, как можно, – не согласилась с ней, уже представляя, как набью мясом черева и приготовлю домашние колбаски. Аж слюнки потекли.

– А вот это можно и закопать, – вернула ведро с остатками действительно не съедобных внутренностей, ошарашенным мужчинам.

– Ты чаво удумала, девка? Уморить нас всех хочешь? – возмутился Одаг.

– А я никого не заставляю есть, что приготовлю сама. Не хотите, не надо, – пожала плечами и вернулась к черевам, как раз пришла Лалия с ведрами, наполненными водой.

Вывернув черева, почистила их от жира с внутренней стороны и еще раз промыла водой. Притащив в дом котелки, залила черева соленым раствором, а печень очистила от пленки. При этом, рядом со мной стояли женщины, которые с изумлением смотрели за каждым моим действием. Выбрав самый большой котелок, уложила в него голову кабана и залив водой, подвесила на огонь.

– Есть у вам масло? Ну, или сало? Жир -то хоть есть? – задавала вопросы женщинам, которые лишь отрицательно качали головой.

– А… жир есть, как не быть, – спохватилась Родуга и кивнула Лалии.

Спустя пару минут, женщина принесла жир, завернутый в тряпицу. А я тем временем, уже нарезала печень на мелкие брусочки. Лучше бы, конечно было замочить ее в молоке, так, на всякий случай. Но, думаю и в воде тоже не плохо, с учетом того, что молока в этом доме уже давно не было.

– Можа помочь, чем? – осторожно спросила Даунга.

– Можешь мелко порезать зелень? – уточнила я.

Печень кабана я пробовала всего один раз, у нее хоть и был несколько специфический запах, но его можно было перебить травами. Правда, сомневаюсь, что здесь такие есть, поэтому будем использовать имеющиеся.

Повесив на крюк небольшой котелок, рядом с большим с головой, забросила в него немного жира. Как только он заскворчал, бросила печень и следом нарезанную Даунгой, часть трав, а другую часть всыпала к голове. Чуть присолила и стала помешивать. По дому полетел аромат мяса и трав вперемешку со свиным салом. Мне казалось, я никогда еще не испытывала такого восторга от запаха еды.

Разумеется, я понимала, что всех накормить одной печенью не реально, поэтому попросила разрешения взять немного муки грубого помола, чтобы сделать на всех лепешки. Одно дело распорядиться продуктами, которые шли на выброс, другое – взять чужие продукты, на которые я не имела никаких прав.

– Бери, чаво уж, – махнула рукой Валда.

Обычные лепешки из муки воды и соли, я сделала довольно быстро, даже несмотря на то, что прежде никогда не готовила на очаге. Как говорится, голод не тетка, захочешь есть, всему научишься.

Эти самые лепешки я решила использовать вместо тарелок. Это, конечно не лаваш и их не свернешь, чтобы они не порвались, но я надеялась, что сок от печени и трав, немного размягчат их. Пока я колдовала над своими блюдами, женщины тоже не стояли без дела.

И когда мужчины вошли в дом с разделанными кусками мяса, у нас уже был готов обед. Голову нужно было варить еще несколько часов.

Ребятня помогла мне разложить лепешки на столе, а я, поставив котелок, раскладывала на каждую лепешку порцию печени. Это было сложно, рассчитать, чтобы всем хватило и никого не обидеть.

– У вас тепло, – удивленно произнес Торнаг, глядя на очаг.

– Не жалуемся, – не стал вдаваться в подробности Одаг, бросив на меня предупреждающий взгляд. А, что я? Я молчу, только на стол накрываю.

– Давно ли? – усмехнулся Торнаг, но тулуп снял.

Лепешки, действительно пропитались соком и немного размякли, но не порвались, когда я попыталась свернуть свою, у меня это прекрасно получилось. Дети, глядя на меня, сделали так же и с удовольствием стали уплетать нехитрый обед, запивая яблочным взваром. Женщины с осторожностью пробовали новое блюдо, а мужчины и вовсе удивленно смотрели то на нас, то на лепешки с мясом.

– Ольга, надо бы мясо в соли той обвалять, – не сводя взгляда с лепешки, тяжело сглотнул Одаг.

– Не выйдет, – откусив очередной кусок, насладилась вкусом горячего и запила взваром.

– Как энто? – поднял на меня взгляд Одаг, когда Торнаг все же решился снять пробу.

– Так мало ее, для такого количества мяса, – доедая свой обед, с сожалением произнесла я.

– Чаво за соль такая? – подозрительно спросил Торнаг, неторопливо откусывая следующий кусок.

Глава 14

– Одаг, мне нужно, чтобы места на печи было больше, – заметив разметку на земле, произнесла я.

– Больше? – почесал макушку мужчина, вопросительно глядя на меня.

– Да. На два котелка, как минимум, а то по одному, сколько я буду выпаривать? А так дело пойдет быстрее. Да и в самой печи нужно больше места для глиняных изделий.

– Для чаво? – поднял на меня взгляд Торнаг, который мешал глину с сеном и еще чем-то, я не разобрала.

– Потом увидишь, – отмахнулась от Торнага, который на мой ответ нахмурился, но работу продолжил.

– Ольга, ну, чаво, за глиной – то идем? – крикнула с крыльца Лалия, – Валда кухарить остается, спрашиват, сколь соли -то сыпать в мясо?

– Иду, – бросила я и пошла в дом.

Женщины снова собрались у очага, когда я объясняла, как использовать соль, чтобы не пересолить блюдо. Несколько кусков мяса, которые варились в котелке, Валда планировала потом убрать в подпол.

– А энти чаво, так и будут занимать котелок? – спросила Луда, кивнув на черева.

– Нет, освобожу, когда начну делать колбаски, – без задней мысли ответила я.

– Чаво за колбаски? – повернулась ко мне Родуга.

– Набью черева мелко порубленным мясом, салом, посолю…

– Так я не поняла, мы не идем за глиной -то? – перебила меня Лалия.

Быть может я ошибаюсь, но Лалия не особо любит хозяйничать на кухне. Или же это прерогатива старух, контролировать продукты и готовить на всех.

– Чаво привязалася -то? – буркнула Валда, – Бери Даунгу и ступай, али дорогу не знаешь? А мы тута… колбаски будем делать. Тама вон ещо на огне голова варится.

– Ну, тады мы пошли, – подтолкнув Даунгу к выходу, бросила Лалия.

– Да идите ужо, – махнула рукой Луда, когда я подошла к разделанной туше, чтобы выбрать мясо пожирнее.

Это оказалось не так и просто, кабан не домашняя свинья и сала у него оказалось слишком мало, к тому же сейчас весна, даже ему пропитание найти было сложно.

Выбрав куски посочнее, обмыла их и взяв нож, приступила к нарезке. Сестры тут же присоединились ко мне, в восемь рук мы быстро справились с мясом, нарезали сало, посолили и все перемешав, приступили к набивке. Я показала, как завязывать черева, как скручивать и каким количеством мяса набивать каждую колбаску, чтобы она не лопнула при приготовлении.

Разумеется, с такого количества кишок, колбасок вышло не много, думаю, на пару раз хватит, но зато теперь женщины знают, что не стоит разбрасываться субпродуктами и имеют представление, как можно их приготовить.

А, тем временем, Лалия с Дунгой уже вернулись из леса и присоединились к обжарке колбасок. Я была уверена, что их уберут в подпол, но женщинам не терпелось опробовать новое неизвестное им блюдо, потому в подпол отправилась лишь часть колбасок, вместе с уже отваренными кусками мяса. А это означало, что сегодня у нас будет еще и ужин.

Ну, а к колбаскам, аромат которых разлетелся за пределы дома, как водится, каша и яблочный взвар. Хотелось бы еще и лепешек, но мука здесь была на вес золота и мне еще повезло, что хозяева позволили использовать ее, но, как говорится, хорошего помаленьку.

К тому времени, голова кабана была уже почти готова и нам осталось лишь разделать ее, этим я планировала заняться после ужина, потому что всем уже не терпелось попробовать колбаски.

За столом была полнейшая тишина, только стучали ложки о котелок с кашей, когда колбаски приговорили за пару минут.

– Чаво ты ее глазами -то пожираешь? – хмуро спросил Одаг у Торнага, а я не сразу поняла, о чем он и только заметив на себе задумчивый взгляд предводителя, чуть не подавилась взваром.

– Она тапереча нашенская, дажа не думай ее к сабе переманивать, – строго произнес Одаг.

Разумеется, я сомневаюсь, что Торнаг резко передумал и решил вернуть меня себе. К тому же, я и сама не собиралась менять общий дом на его хоромы. И теперь была уверена, что поступила правильно. Что меня ждало в том доме, узнай Инига, кормилица Торнага, как меня можно использовать в «хозяйстве»?

А вот слова Одага… Я думала, он станет на меня злится за своеволие с мясом и то, что я вопреки их правилам, решила накормить всех еще и мясным ужином. Конечно, идея была не совсем моя, приготовить колбаски прямо сейчас, но я была готова принять на себя удар, если бы старик решил осерчать.

– Чаво расселись? – буркнула Валда, глядя на сестер, – Дел у вас чоли нет?

Все тут же засуетились, женщины начали собирать грязную посуду, что осталась от готовки, ложки, да котелок из – под каши. Мужчины пошли во двор, скорее всего заниматься печью, а я осталась, чтобы закончить с головой.

Мне предстояло аккуратно снять шкуру с головы, по возможности оставив ее цельной. Очистить кости от мяса, вырезать язык и все это мелко порезать. Тут мне помогла Валда, которая быстро смекнула, что требуется и шустро заработала ножом, мелко нарезая мясо, которое я уже отделила от головы и складывая его в чистый котелок.

Этому рецепту я научилась у своей соседки. Даже не так… Мы вместе ему научились, когда ее муж припер домой пару свиных голов из деревни. Поначалу Светка, конечно, психовала, даже наорала на Леху, а потом позвала меня, чтобы нажаловаться на непутевого супружника.

Она уже собралась выкинуть их, когда я предложила не спешить. И за парой рюмок чая, мы решили залезть в интернет и найти рецепт. Нашли, сделали, и не пожалели, хоть и пришлось повозиться. В общем, получилось у нас, что-то вроде сальтисона, что я и планировала сделать сейчас.

Когда все мясо было порезано, на чистую тряпицу уложила часть шкурки, разложив на ней мясо, а сверху накрыла другой частью шкуры и прикрыла половиной тряпицы, стараясь стянуть покрепче. Уложила все в котелок и сверху поставила котелок поменьше с водой.

Надеюсь, на завтрак у нас будет вкусный сальтисон. К тому времени, работа над печью, шла полным ходом, и я надеялась, что уже завтра смогу проверить ее качество. А пока, котелки с соленой водой перекочевали в очаг на ночь.

Глава 15

– Светлого денечка, соседи. Слышали, вам тута помощь нужна, – услышала я знакомый голос, когда ополаскивала котелки, в которых выпаривалась соль. Теперь, у нас ее было почти полкило и это только начало. Женщины уже ушли в лес, за очередной порцией грунта и глины.

У плетня стояли четверо мужчин, один из которых, знакомый мне Варнуг. Только сейчас поняла, что из поселения никто еще ни разу за эти несколько дней, не пришел посмотреть на незнакомку.

– Явилися таки, – недовольно буркнул Одаг, разжигая огонь в новенькой уличной печи, – Сказано жеж было, не шастать сюды.

Так вот в чем дело! Это Одаг постарался скрыть меня от остальных жителей поселения. Наверное, стоит сказать ему за это спасибо. Теперь, под любопытными взглядами крепких мужчин, я чувствовала себе более, чем неловко. Не привыкла я к такому вниманию. Вернее, в последнее время, оно меня сильно раздражало.

– Так я не понял, нужна помощь, али нет? – удивленно спросил Варнуг, переведя взгляд с Одага на меня.

– Нужна, очень нужна! – затараторила я, – Землю надо бы вскопать, да помочь с гончарным кругом.

Не то, чтобы я сомневалась в умении Одага работать с деревом, но круг мне нужен был уже вчера, поэтому, чем больше людей, тем быстрее пойдет дело. Да и земли хоть не так и много, но не сестер же просить. А Лалия и Даунга нужны мне в лесу.

Сегодня на улице значительно потеплело и я даже успела вскопать полгрядки, заметив, что земля немного прогрелась. На больше, к сожалению, меня не хватило. Сил еще не прибавилось и мне было физически сложно, от свежего воздуха кружилась голова, а ноги начали подкашиваться.

Поэтому, после того, как закончила наносить на один из камней уличной печи гальдрастав для поддержания тепла, снова переключилась на соленую воду, пару ведер уже стояли на печи.

– А чаво печь на улице? – спросил один из мужчин, подойдя ближе.

– Алаг, ты пришел вопросы поспрашать, али помогать? – буркнул старик, оглянувшись на мужчину.

– А я чаво… ничаво… На нее жеж тожа дров надо, – бросил еще один взгляд на печь и повернулся ко мне, – Лопаты -то где взять?

– Лопаты? – растерянно заозиралась по сторонам.

Все лопаты у женщин, а женщины в лесу и когда они вернуться… Была лишь та, которой копала я.

– Ой… У меня только вон, – кивнула в сторону торчащей из земли, одинокой лопаты.

– Чаво к девке пристал? – снова подал голос недовольный старик, – Хватай вона заготовки, да таши сюды.

Ну, вот, Одаг снова меня спас. Заготовки, значит. Получается, старик действительно планировал мне помочь, раз запасся деревянными заготовками. И надо заметить, так ровно отделить кору от дерева топором, у меня бы точно не получилось.

Однако, у меня возник закономерный вопрос:

– Одаг, здесь же столько дров, почему же вы их не использовали? – повернулась к старику, в моей голове это не укладывалось. Зачем же было мерзнуть столько времени, когда топливо лежало прямо под дверью? И, как я раньше -то не заметила столько чурок?

– Вот те на! – взмахнул руками Одаг, – где же дрова - то увидала? Это пахма, дерево тако, оно не горит вовсе, токма дымит. Потому и идет на разную утварь, да поделки для мальцов.

– А… – протянула я, покраснев до самых кончиков ушей.

Сама должна была догадаться, раз не использовали, значит, не подходит. Иначе не стали бы мерзнуть в доме.

– Одаг, а ведь права она, чаво -то я не вижу здесь поленьев, а печь, вона, греет, – подозрительно прищурился один из мужчин.

– Греет и греет, табе -то како дело! – недовольно буркнул старик и бросил на меня взгляд, а я замерла, не зная, как реагировать на этот разговор.

Быть может, мне стоило рассказать про гальдраставы? Или, Одаг наоборот не хотел, чтобы о них и обо мне узнали поселяне. Кто знает, как они отреагируют на поселившуюся здесь ягну?

–Ольга, чаво застыла? Рассказывай, чаво табе там делать-то надобно? – кивнул он, подзывая к себе.

– Мне? Гончарный круг, – произнесла я, найдя пятачок земли, где было меньше всего травы и подняв с земли палочку, приступила к рисованию, поясняя каждую деталь и для чего она нужна. Хорошо, что конструкция была не сложной в изготовлении.

– Вот этот круг, тот, что в самом низу, который нужно будет крутить, должен быть немного больше, чем верхний…

– А зачем его крутить -то? – удивился Варнуг, – почему не верхний?

– Потому что на верхнем у меня будет изделие и руки будут заняты им. Я просто не смогу крутить верхний, а вот нижний вполне, ногами…

– А… ну раз ногами…– задумчиво посмотрел на меня Варнуг.

Ответив на все вопросы и убедившись, что присутствующие все поняли, оставила их, а сама пошла промывать глину от сора. И только закончив, заметила, что лопаты на месте нет, а на огороде один из мужчин, вскапывает землю в гордом одиночестве, пока его друзья помогают Одагу с кругом.

А уже, когда женщины вернулись из леса, к копальщику присоединились еще двое мужчин, а Варнуг остался с Одагом обстрагивая острым ножом длинный стержень, на котором потом будет крепиться вся конструкция. Немного позже к ним присоединился и Торнаг.

Сестры суетились по хозяйству, а мы с Лалией и Даунгой снова заливали, помешивали, отстаивали, процеживали. Ребятня присоединилась к мужчинам на огороде, а младшие Фанг и Линга, наблюдали за мужчинами работающими с деревянными заготовками.

А их работа вызывала уважение, ведь все детали делались вручную, без вспомогательных инструментов, не считая топора и ножа. К тому же, я начала сомневаться, что мне бы хватило ума собрать круг из нескольких частей, да еще и рассчитать на глаз размер каждой детали так, чтобы они подходили друг к другу до миллиметра.

Теперь самоуверенности у меня поубавилось. Хотя, печь бы я сложила не хуже, ведь она на улице и не нужно было заморачиваться с дымоходом. Здесь точно не было риска задохнуться от угарного газа.

И все же, я была благодарна всем за помощь, и желание улучшить нашу жизнь стало еще сильнее.

Глава 16

Весть об удивительной специи разлетелась по поселению уже на следующий день, стоило мужчинам попробовать нашу стряпню после работы. Всем хотелось взглянуть на нее хоть одним глазком, а лучше лично попробовать и люди, на свой страх и риск (все же любопытство оказалось сильнее, чем недовольство старика), уже с утра ходили рядом с нашим домом.

– Тама Залунга пришла…– осторожно произнесла Валда, когда мы убирали со стола наш сытный завтрак.

– Это та, что отдала мне вещи? – подняла взгляд на старуху, вспомнив имя соседки.

– Ага, она… Соль просит… Говорит, пора бы за одёжу и рассчитаться, – помяв в руках край передника, тихо произнесла Валда.

Прекрасно понимая, что Залунга решила схитрить, ведь, по словам Лалии, она отдала вещи без какого- либо уговора об оплате, я, вопреки всему, только обрадовалась. Стоит местным попробовать «улучшенные» блюда, они уже не смогут есть пресную еду. Быть может не все, но уж точно большинство. Именно поэтому, я не стала устраивать разборки, а с радостью согласилась.

К тому же, процесс добычи соли не такой уж и сложный, поэтому со временем, я уверена, люди все поймут или кто-то из домашних проболтается. И пока у меня есть фора в этом деле, нужно использовать эту возможность.

– Ну, что же… Давай рассчитаемся, – произнесла я, протерев руки и вытащив мешочек с солью, которых у нас уже было целых два, – Куда ей насыпать -то?

– Так вот… миску принесла, – Валда кивнула в сторону, только что убранного стола, где стояла деревянная миска, довольно внушительного размера.

– Ну, она оптимистка, скажу я вам, – усмехнувшись, запустила руку в узелок с солью и вытащив одну жменьку, насыпала в миску, – Только объясни, как её использовать, – крикнула вдогонку старухе, кивнувшей мне в ответ.

А то представляю, сколько будет воплей от пересоленной еды.

Правда, я не ожидала, что вопли начнутся уже сейчас.

– Это чаво такое? – услышала возмущенный женский голос, который был мне не знаком до этого момента.

– Соль жеж…– растерянно произнесла Валда, – А табе чаво надо-то было?

– Это чаво, во столько вы оценили всю ту одёжу, что я дала?! – взвизгнула женщина, когда я вышла из дома на помощь Валде.

– Насколько я помню, вы отдали вещи без каки-либо условий, – вклинилась в разборки я, заметив собравшуюся у плетня толпу жителей, которые с любопытством наблюдали за нарастающей ссорой.

– И что с того? – уперла руки в бока крепкая на вид женщина, пробежавшись по мне оценивающим взглядом, – Ты, вона не побрезговала моим нарядом, а соли мне на дне дала.

– Верно, – согласно кивнула, стараясь выглядеть уверенно, – Но если вас что-то не устраивает, то я могу вернуть вашу одежду прямо сейчас, правда, целым осталось лишь это платье, сорочка, да сапожки, остальные вещи пошли на тряпки…

– Что?! На тряпки?! Да там же все новое… – возмутилась она, покраснев и озираясь по сторонам.

В толпе я заметила бледную Даунгу, вспомнив, что из поношенных сарафанов они с Лалией пошили рубахи малышам.

– Ой, брешешь, как дышишь, – взмахнула руками Родуга, – да там жа заплата на заплате…

– Так что? Вернуть вам вещи? – повторила я вопрос, в полной уверенности, что женщина ни за что не примет их обратно. Ну, разве кто-то в здравом уме отдаст нужные вещи? Тем более, что здесь любая ткань на вес золота. А значит, не так уж они ей и нужны.

– Сабе оставь, – отмахнулась от меня и бросила взгляд в миску с солью.

– Не переживайте, этого количества соли вам хватит на несколько дней, – заверила ее я.

– Да тута же всего ни чаво…– она подняла на меня возмущенный взгляд.

– Так много – то ее сыпать и ненадобно, – миролюбиво произнесла Валда, привлекая внимание соседки к себе, начав рассказывать, как использовать соль.

– А чаво, соль энту токма на одёжу выменять можно? – услышала мужской голос у плетня.

– Не только, – подошла ближе к темноволосому мужчине, – На еду, на необходимую помощь…

– И чаво за помощь? – прищурился он.

Понятно, с продуктами тут напряженка.

– По хозяйству… А что вы умеете? – в тон ему задала вопрос я.

– Так… кузнец я… Бриган.

– Кузнец! Вот вы -то мне и нужны, – я готова была запрыгать от радости и захлопать в ладоши.

– Я? – его глаза округлились от изумления.

– Вы -вы! Если сделаете для меня коптильню, дам за нее две жменьки соли.

– Две? Энто же больше, чем вона у Залунги? – удивился мужчина, а его губы растянулись в улыбке, – Так я завсегда готов… Токма… чаво за коптильня така?

– А я вам сейчас все покажу…

Вот так, негласным решением меня назначили «главной» по соли. Теперь, только я заведовала сокровенными мешочками, и я же решала, кому ее дать, а кому отказать.

А желающих ее получить, с каждым днем становилось все больше.

– Ольга, тама Инига пришла, говорит, Торнаг приказал выделить ему соли, – в дом запыхавшись ворвалась Лалия.

Сомневаюсь, что Торнаг мог такое приказать, однако, спорить не стала, он ведь нам на днях притащил целого кабана, а не часть, как остальные охотники. Поэтому, я решили, что это справедливо, поделиться с ним солью.

Однако, прекрасно осознавала, какой будет реакция кормилицы, на то количество соли, что я отсыпала в ее миску. Скажем так, Залунга дубль два.

Поэтому решила вынести ей миску лично, чтобы не подставлять под удар Лалию.

– Думала, ты умнее, – недовольно поджала губы женщина, заметив на дне миски две жменьки соли, – Али ты не в курсе, что предводителю не перечат?

– А разве я перечу? – удивленно спросила, – Честный обмен, как и с другими жителями.

– Торнаг не просто житель! Он предводитель! – укоризненно посмотрела на меня Инига.

– Верно, предводитель он, а не вы, – пожала плечами я.

– Я его мать! А ты пришлая смеешь мне перечить? Тащи сюда всю соль! – грозно сверкнула зенками женщина.

– Наверное, я вас разочарую, но если вы думаете, что соль стоит у нас в доме мешками, то напрасно. Чтобы получить эти жменьки, мы трудимся не покладая рук. И, уж извините, но любой труд должен быть оплачен. Так, что все честно.