Дарханы. Пламя перемен

Глава 1. Бьёрн. Найди его

За мгновения до боя

Бьёрн, сидя на бревне у костра, расставил ноги и наклонился над жестяной миской с остывшим отваром, который снял с огня. Горький, едкий запах поднялся к лицу, щекоча ноздри. Он варил зелье сам — травы, измельчённые почти в пыль, щепотка чёрного мха, который растёт только в северных ущельях, и капля его собственной крови, чтобы зелье связалось с телом окончательно.

Густая, почти чёрная жидкость дрожала, отражая огонь странными бликами, и между ними вдруг мелькнуло его собственное лицо — смазанное, бледное. Нос, надрезанный шрамом, и глаза — чужие, усталые. Запавшие глубже тени под глазами, щетина на подбородке. В матовом отблеске воды отражается серебро в ушах и упрямо горят глаза.

Рядом раздались шаги, но Бьёрн не стал поворачиваться. Айдан де Марит, конечно. Вечная напарница генерала ди Арстона, его глаза и уши. Своенравная тигрица на поводке с татуировкой-ошейником, что лишила её магии.

— Готов, Бьёрн де Ларс? — раздался её грубоватый голос.

— Иди к демонам.

Её рука скользнула над головой, и пальцы, жёсткие и цепкие, вцепились в его волосы и потянули назад. Айдан склонилась сама и заставила его приподнять голову.

— Прежде, чем сделаешь глоток, — прошептала Айдан, склоняясь к нему и щекоча короткими волосами, — посмотри мне в глаза, дархан.

Бьёрн ничего не ответил, повернув голову. Губы чуть дрогнули. Но Айдан сама убрала руку, только не отводила взгляд — тот самый, медный, холодно-коричневый цвет, будто её радужки вырезаны из холодного камня. И в них у зрачков дрожали светлые прожилки — как трещины в магическом стекле.

— Ты ведь не просто ищешь его след… Тебе надо встретиться с прошлым, но в этот раз — без ошибок, де Ларс.

Плечо под её пальцами чуть дрогнуло. Когда-то она сама была наставницей, и до сих пор кое-что видела. Он уже ощущал, как тянет старый шрам — будто крюк внутри тела, который кто-то начал медленно, мучительно тащить наружу.

— Без ошибок, — Бьёрн хмыкнул, окинув её взглядом. — И у меня нет выбора, не так ли? — Бьёрн усмехнулся и облизнул губу. — Один из уроков, который для меня не завершен.

— Пей, — Айдан медленно сглотнула, не поддаваясь на фальшивое веселье, и отпустила его, не спуская пристального взгляда. Села с ним рядом на бревно и продолжила: — И пусть тебя проведёт эта боль. Только, когда дойдёшь до него… не забудь, зачем шёл.

Большие, чуть навыкате глаза, прошлись по нему с ленивым любопытством.

Бьёрн сделал первый глоток, мысленно обращаясь к Ойгону.

Ну и дрянь! Горечь ударила сразу — резкая, терпкая, с привкусом жжёной коры, а потом по языку разлилось странное тепло, как если бы он глотнул жидкий металл. В горле всё стянуло, но он пил до конца.

И всё закружилось. Внутри. Снаружи. Даже голос Айдан, её тень — растворились. Осталась только пульсация в плече — рваная, глубокая, и тянущее ощущение, как будто кто-то тащит его за невидимую нить в туман, где уже ждёт то, с чем он не хотел бы снова встречаться.

Бывшая дарханка коснулась плечом — или это он начал терять опору?

— Хочешь тоже? — дёрнув уголком губ, предложил ей Бьёрн, с трудом повернувшись и глянув исподлобья.

Айдан медленно покачала головой.

— Ты тоже ошибалась, — хмыкнул он, отсчитывая удары сердца и дожидаясь, когда пройдут первые мгновения потери чувств. — И что теперь?

Она могла бы убить императора ещё двадцать лет назад. Какой тогда бы была сейчас их жизнь? Шли бы они на Север, сюда, в поисках неведомого врага? Готовились бы умирать за императора, теряющего контроль над миром?

— Теперь я хочу сохранить то, что у меня осталось.

— Твое… тело? Твою любовь? — Бьёрн усмехнулся, не чувствуя перед ней страха. Да, она жена генерала, и ему может прийтись несладко за дерзость. — Надежды на долгую и счастливую жизнь?

Айдан улыбнулась.

— О, когда я была так же юна и горяча, как ты, я думала так же. Что стоит убить того, кого ненавидишь, и жизнь мигом преобразиться, и боль уйдет.

Бьёрн рассмеялся с хрипотцой.

— Я так не думаю, — он сплюнул горечь с языка.

— Правда? — Айдан повернула к нему голову, завороженно уставившись в глаза колдовским, хоть и лишенным магии взглядом.

— Правда. — Бьёрн упёрся ладонями в колени и поднялся на ноги. — И тоже хочу сохранить то, что у меня осталось. Что ж… Пора это исполнить.

Добро пожаловать в финальный том истории о дарханах – самых неоднозначных магах в истории! Будет ярко, эмоционально и мощно. Здесь никто не останется прежним.
Первый том тут: https://litnet.com/shrt/tl_D

Второй том тут: https://litnet.com/shrt/Iu1D

Иллюстрация к первой главе

Ещё одна новая иллюстрация получилась. Очень нравится новый стиль, который пробую для генераций. Напишите, если вам тоже такие нравится :)

Глава 1.2

Голова поплыла, и границы тела дрогнули. Он привык чётко контролировать каждое биение своего сердца, вдох и выдох, всегда чувствовал замкнутый энергетический конутр тела, а теперь… Добровольно отказывался от этого, позволял дурманящим травам взять на время верх — и волна боли снова раскатилась изнутри плеча, где когда-то глава мятежников оставил свой след. Шрам ожил, пульсируя, словно в него воткнули тонкую раскалённую иглу.

Бьёрн стиснул зубы, позволяя этому чувству идти глубже — именно ради этого он и выпил зелье: чтобы не заглушать боль, а, наоборот, обострить её, превратить в указатель, который поведёт к нужному человеку.

Все данные, которые Вальдер собрал в последние недели — показания пленных, странные исчезновения, даже то, что рассказала Айдан после допроса варвара, — всё сходилось в одной точке. Он где-то здесь, на Севере. Он близко.

Бьёрн уже видел его однажды, лицом к лицу.

Единственный из дарханов, кто видел… кроме Кейсары и мятежников.

Единственный, кто столкнулся с ним в прямом бою.

Вспышки прошлого мелькнули резко, на миг запах снега вокруг смешался с воспоминанием о другом холодном дне. Тогда он шёл вдоль скал рядом с Тавианом — оба молчаливые, сосредоточенные, с лицами, уже обветренными пустынным воздухом Итена. Бьёрн знал, что тайный императорский приказ разделит их…

Где-то впереди, в охваченных мятежом кварталах северного города, уже собиралась толпа — всё шло к большой схватке. Но настоящий приказ Бьёрн носил глубже: Император выдал его с той тяжестью в голосе, которую Бьёрн не забудет никогда. Имени не прозвучало — только приказ отыскать главу мятежников. Никто не знал, кто он. Лишь то, что был… почти равный императору. И будто именно поэтому — о нём запрещено было говорить вслух.

— Вниз пойдёшь один? — Тавиан нахмурился. — Я прикрою. Только живым вернись, слышишь?

“Живым вернись”! Это он должен был говорить так Тавиану.

Бьёрн пошёл — и уже не вернулся вовремя. В узких подземных ходах, среди пыли и смолы, он столкнулся с тем, кто будто не принадлежал ни этому миру, ни времени. Бьёрн почти достал его. Он уже чувствовал чужую силу в воздухе, но бородатый неведомо как ушёл — резким рывком, оставив только глубокую, рваную пульсирующую рану на плече. Чудом не разорвал артерию на шее, но Ойгон уберёг.

Но когда Бьёрн выбрался, отряд с Тавианом был почти разбит, и только брат Кейсары и ещё трое дарханов выжили в этой засаде.

Бьёрн закрыл глаза, чувствуя, как мир плывет. Каждый звук стал острее, каждая тень — гуще. Он слышал потрескивание снега под ногами людей за несколько сотен шагов, различал тонкий запах гари и старой смолы, а главное — он чувствовал, как в глубине леса что-то отзывалось на этот зов, что-то живое, тяжёлое, опасное. Бородатый был там. Кем бы он ни был на самом деле…

Теперь это уже не было просто приказом Императора, не заданием Вальдера, которое тот так тщательно готовил, продумывая ловушку в поселении геттов. Начиналась настоящая охота.

Чувствуя, как изменилось сознание, как плывут вокруг очертания врагов и своих, как остаются от чётких образов лишь плывущие силуэты, окутанные сиянием, Бьёрн сделал порывистых вдох и выдвинулся на задание с отрядом.

Кейсара шла неподалёку. Искала его взгляд и пыталась найти опору, но он не смотрел — не хотел пугать своим видом с расширенными зрачками и явно резкими движениями. Пусть не видит его таким.

Пусть он выполнит задание, а она останется позади, защищенная отрядом и прикрытием задания Вальдера. Они просто должны забрать священный камень.

Они заберут его и уйдут.

Верно?..

Глава 1.3

Бьёрн вынырнул из сумрака подлеска вместе с остальными, резко вдохнул влажный воздух и сразу почувствовал, как он пробирается в лёгкие. Зелье пульсировало в крови, окрашивая мир в расплывчатые оттенки: союзники и враги казались тенями, обведёнными светом живой силы. Но разум оставался ясным. Достаточно, чтобы видеть, слышать и действовать.

Он заметил движение сбоку — один из геттов метнулся вперёд, но Бьёрн шагнул навстречу. Короткий меч, зажатый в его руке, не рассёк, а ударил плашмя рукоятью — точно под кадык. Варвар рухнул, и тут же второй кинулся со спины.

Бьёрн развернулся, присел, уходя от прямого удара, и рубанул по ногам, сбивая врага с ног, а затем ударил рукоятью в висок. Снова не насмерть. Только вырубить и обездвижить. Как будто всё его тело действовало по внутреннему закону, выверенному в тренировках и сражениях. Его учили убивать, но ещё больше — не терять себя.

И всё же сейчас было что-то иное, мир вокруг отступил — привычный, осязаемый, всё стало объёмнее и плотнее. Бьёрн различал шорох шагов в десятке шагов от себя, чувствовал, как кто-то напрягается перед броском, ещё не двинувшись с места.

Краем глаза Бьёрн заметил, как Ильхас уже бросился к храму. Всё это и правда напоминало финал Ойренахты — только теперь победа измерялась кровью. Каждый шаг мог быть последним. И каждый мог погибнуть от стрелы, выпущенной из ночи, или от грубого железного топора, который рассекал воздух где-то позади.

Ильхас забрал двоих за собой, но Тьяра с Кейсарой застряли в подлеске, отбиваясь от варваров, которых вспугнули ночные гости.

Совсем рядом взметнулось пламя — слишком резко, как будто кто-то освободил его от оков, и оно рвануло вверх. Жар ударил в лицо, пламя взревело, пытаясь выжечь лёгкие изнутри.

Где-то слева гетты снова пошли волной. Всё превращалось не в операцию, а в мясорубку. Крики. Кровь. Хруст веток под сапогами. Тьма вокруг была живая, когда не знаешь, в какой миг она решит схлопнуться на тебе.

Из сумрака в бой ворвалась Айдан. Бьёрн заметил, как она резко шагнула вперёд, уходя в боковой выпад, и один из геттов рухнул с вспоротым бедром, не издав ни звука. Второй попытался прыгнуть сзади — она встретила его лезвием в горло, разворачиваясь на колене, и в этом движении не было ни всплеска магии, ни крика — только чистая, холодная выучка.

Третий бросился, как разъярённый бык, — Айдан перехватила его руку, ударила под плечо так, что хрустнул сустав, и сжала горло. Всё в ней в этот миг было выверенным механизмом. Она не сражалась — разбирала врагов на части.

— Уходите к храму! — крикнула она Тьяре и Кейсаре, не оборачиваясь. — Здесь справлюсь!

И даже когда рядом полыхнуло, когда воздух завибрировал от огня Кейсары, Айдан стояла твёрдо, и враги отступали.

Но Кейсара, попавшая в эпицентр схватки с геттами, замерла в центре бушующего круга, и пламя закручивалось вокруг неё, словно защищая, — или удерживая её в плену.

— Из неё вышло неплохое оружие, — голос Вальдера ударил хлыстом, прозвучал ударом в гонг и пробрал всё тело вибрацией. — Хорошая работа, Бьёрн.

Гул огня путал сознание, и без того плывущее от зелья.

Кейсара услышала эти слова, обернулась. Быстро, будто проснувшись.

Она искала его. Там, где должен был быть он.

Где раньше, всегда, в самые страшные минуты, рядом был Бьёрн.

— Она — не оружие! — выдохнул Бьёрн и ударом сапога сдвинул горящую ветвь сосны, чтобы пытаясь прорваться к Кейсаре. Огонь пожирал траву, обугливал низкие ветви деревьев, лизал воздух, делая его вязким и плотным.

Он должен вытащить её прежде, чем стихия окончательно захватит её разум и тело. Прежде чем она перестанет быть собой! Не так уж много у них было времени, чтобы обучить её полностью.

В стороне мелькнула знакомая фигура в жарком мареве огня. Тир Райнен, стихийник воды, один из тех, кому Вальдер приказал работать рядом с Кейсарой. Тир рвался вперёд, но был остановлен — на него обрушились сразу двое геттов.

— Мы все — орудия Четырёх богов, — усмехнулся Вальдер, перехватывая меч, угрожающим силуэтом заступая ему путь в клубах дыма. — Задание, де Ларс. Ты должен отыскать его! Прямо сейчас.

— Сперва я… — голос звучал хрипло от дыма и превратился в кашель, — должен ей помочь!

Вальдер ди Арстон схватил за плечо и подтащил к себе, перекрикивая шум схватки и пламени, и отблески отражались в его зрачках-безднах.

— Теперь ты будешь спасать каждого из семьи ди Мори, чтобы загладить свою вину?! Ты под моим командованием, де Ларс! Либо уйдёшь сейчас, либо я отдам тебя под трибунал.

Глава 1.4

— Я… выполню приказ, когда вытащу её, — прорычал Бьёрн.

Теперь мир вокруг дрожал, линии деревьев и очертания пламени переливались бликами, а там, вдалеке, где был он — тот человек, которого так жаждал поймать Император, — слабая, почти неразличимая волна отдавала тягучей болью прямо в шрам.

Вальдер не отступил, перехватил Бьёрна за ворот куртки, и в тот же миг по воздуху прошла дрожь — слабый, но ощутимый магический импульс, точно сама земля сжалась под их ногами.

— Не пытайся, мальчишка, — голос Вальдера оставался спокойным, но теперь в нём слышался металл. — Ты не готов спорить со мной, Бьёрн. Ты нужен мне живым. И ты нужен Императору.

— Уберите руки, генерал. — Он уставился прямо в глаза Вальдеру, и воздух между ними поплыл — жар от пламени вокруг смешался с ледяным напряжением, которое разливалось от их взглядов. Где-то за рёвом пламени и боя слышны были голоса Ильхаса и напарников, кто пошёл за камнем, и вдруг пришло ясное понимание: — Не было задачи пройти незаметно, верно? Вы нарочно хотите привлечь всё внимание сюда, чтобы я отыскал врага, пока он и всё это поселение окружено пламенем!

Земля под ногами Бьёрна на мгновение тяжело просела, словно его удерживала невидимая каменная плита, а грудь сжало так, что воздух стал вязким, и вдохнуть было трудно. Магия Вальдера, спокойная и точная, прижала его к месту одним движением воли.

Бьёрн понимал — если Вальдер захочет, он не сдвинется даже на шаг. Но давление исчезло так же резко, как появилось.

— Я хочу закончить войну, — отрезал Вальдер. — Ты знаешь, почему отправлен сюда. Никто другой не почувствует его так, как ты! Ты уже чувствуешь, я знаю…— голос генерала слился с гулом огня и звучал рычащим пламенем. — Мы сделали всё, чтобы отыскать его и заманить в ловушку, времени мало! Я сам разберусь с ней.

Бьёрн стоял, будто прирос к земле, губы трескались от сухого жара, в глотке — вкус гари и металла, как будто он снова стоял над перевязочным столом, только теперь вместо раненых — она в сердце пожара.

А за ней кричали женщины, хватая на руки детей и выбегая из охваченных пламенем домов. Бой превратился в бойню, укрытую клубами чёрного дым.

— Гетты — не люди, это озверевшие дикари! Не смей их жалеть, — прохрипел генерал, поднимая клинок и встречая взглядом врага, идущего к ним через пламя. — Я сражался с ними и видел, как они отрубают головы павших врагов.

— Я знаю, кто такие гетты! — Бьёрн криво усмехнулся и пошатнулся, а потом дико улыбнулся. — Я жил рядом с ними! Мой первый наставник — их шаман… Я знаю, где тот, кто вам нужен. И я его достану, — выплюнул Бьёрн, одним движением выкрутившись из хватки Вальдера и отпихнув генерала прочь.

Шрам на плече будто тлел, как уголь, и каждый новый толчок в этой странной боли был как зов, как след, что вёл его к бородатому мятежнику, которого так хотел найти Сиркх. Бьёрн знал, что эта боль не обманет. И он чувствовал его… рядом.

Гораздо ближе, чем хотел бы. И Вальдер знает это, знает, что он уже чувствует.

Тир, где-то сбоку, наконец прорвался — и снег, сырой и тяжёлый, словно ветром сдутый повалил, обрушиваясь на пламя. Огненные языки шипели, отступали, но этого было слишком мало, слишком поздно.

Пламя уже полыхало ярко и высоко, закручиваясь вокруг Кейсары, словно защищая их от всего мира. Земля под ногами трещала, и горячий воздух обжигал кожу даже сквозь одежду.

— Держись, принцесса… — прошептал Бьёрн, шатаясь и теряя равновесие в плывущем мире.

Глава 1.5

Озверевших геттов было гораздо больше, чем они ожидали, и где-то шли шаманы и новые воины.

Бьёрн рванул вперёд. Его собственный дар мог лишь замедлить боль, дать несколько лишних шагов, но не спасти от ожогов. И каждый шаг был как прыжок в раскалённый котёл, но Бьёрн упрямо шёл в самый жар, не дожидаясь разрешения. Да, он нарушает приказ, но и плевать.

Однажды он уже подставил её брата и больше не повторит эту ошибку. Гори оно всё огнём! Бьёрн зажал рот рукавом, пригнулся, чувствуя, как камни прожигают подошвы, и позволил магии мягко течь под кожей. Она не могла защитить его полностью — только замедлить боль, дать ещё несколько шагов, ещё несколько вдохов.

Снег, который ещё недавно лежал вокруг лагеря, превратился в грязное месиво, темнел от пепла и лип к сапогам. Пламя ревело, изгибаясь языками к небу, а запах горелой древесины и прожаренной земли врезался в ноздри, вызывая металлический привкус во рту.

Огонь шипел и ревел вокруг, пепел лип к лицу и смешивался с потом, обжигая кожу ещё сильнее. Но Бьёрн всё равно прошёл к эпицентру огненной бури, пригибаясь, подставляя плечи под горячие волны воздуха.

Он уже почти добрался до Кейсары — её хрупкий, гибкий силуэт был виден сквозь дрожащее пламя, словно она танцевала. Она на миг снова стала не воином императора, а той, кого он знал — упрямой, живой, настоящей.

Но Бьёрн вздрогнул, заметив, что возле её ног плакал ребёнок. Маленький, грязный, с прижатыми к себе руками, он кашлял и пытался отползти от пламени, но не мог. И Кейсара — даже в этом состоянии — попыталась дотянуться до него и закрыть собой.

— Кейсара… — выдохнул Бьёрн и шагнул вперёд.

Из-за обугленной балки дома, прямо из дыма, выскочила массивная фигура. Ещё один гетт. В его глазах не было ни ненависти, ни ярости — только отчаяние и какая-то странная, звериная решимость.

Бьёрн, настроенный на ребенка и Кейсару, не успел отреагировать. Варвар ударил его в грудь всей массой тела, и мир перед глазами резко поплыл. Резкий толчок выбил воздух из лёгких. Бьёрн успел увидеть сквозь мутный свет пламени, — как Кейсару, оглушенную, тащат куда-то в глубь дыма, а ребёнок остаётся сидеть один, растерянный и дрожащий.

Проклятье! Он не мог позволить себе её упустить! И как назло — слишком ярко чувствовал боль и потерю границ. И близость врага.

Взревев, точно раненый медведь, Бьёрн перехватил меч и ударил гетта без жалости. Ярость вливалась в кровь ядом, собираясь со всего поля схватки – и утроенной силой отзывалась в каждом ударе.

Воин геттов осел с рассеченным животом, и Бьёрн словно наяву видел линии живой энергии, покидающей его тело. Они плыли в воздухе, растворяясь в окружающем мире. Проклятье. Плыли перед глазами, туманя зрение. Но жалости больше не было.

Только ярость и горячая пульсация боли, сводящая с ума.

Но ребёнок… ребёнок всё ещё сидел, прижавшись к обгоревшей балке, и смотрел на него большими глазами — такими растерянными и бессмысленно испуганными, что сердце болезненно сжалось.

Бьёрн опустил клинок, присел на колено на землю, покрытую пеплом и горячую, как жерло вулкана. Каким чудом ещё не задохнулся в густом дыму?

— Тише… я здесь. — Голос сорвался, и Бьёрн подполз на коленях вперёд.

Он обхватил ребёнка, положил ладонь ему на грудь и закрыл глаза. Тонкие потоки живой магии, мягкие и почти ласковые, потянулись от него в это маленькое тело, затягивая ожоги, унимая дрожь, успокаивая дыхание.

Когда ребёнок перестал кашлять и затих, Бьёрн, едва держась ровно, замер.

— Арден, Ильхас, за ним, — глухо донёсся приказ Вальдера, пробравшийся сквозь гул крови в ушах. Ещё чьи-то имена прогудели гонгом, пока Бьёрн поднимался на ноги. — Выполнять приказ!

— Где Кейсара? — хрипло бросила Тьяра, приближаясь с рассеченной бровью и лицом, по которому стекали кровоподтеки.

— Выследите мятежников, — приказал вместо ответа Вальдер. — Де Ларс! Ты знаешь, что делать. Быстро! Идёшь с отрядом.

Бьёрн поднялся на ноги, пошатываясь, и отозвался чужим голосом:

— Так точно, генерал.

Он искоса оглянулся, с трудом различая лица. Ильхас, Арден… Тьяра. Эллина. Тир Райнен. Генерал не позволит ему уйти одному и нарушить приказ.

Только кто теперь этот отряд Соколов Сиркха: напарники или надзиратели?!

— За мной, — прохрипел Бьёрн, почти теряя голос, с трудом пробиваясь сквозь горький, едкий дым. Тот всё ещё душил, вгрызался в лёгкие, стягивал грудную клетку, будто внутри неё вместо сердца образовался тяжёлый каменный узел.

Но прежде, чем двинуться глубже в лес по следу своей метки, которая уже сводила с ума, Бьёрн незаметно набросил на ребёнка край тёплого плаща, подхватил притихшего малыша на руки, прижимая к груди, как самое ценное, что осталось от этого кошмара. И направился, спотыкаясь, сквозь угасающие языки пламени, туда, где начиналась чёрная, вязкая темнота лесной прогалины.

Теперь он должен найти двоих.

Того, кого Император ищет уже столько лет — безымянного, опасного настолько, что о нём не решаются говорить вслух.

И Кейсару ди Мори — не только ту, за чью жизнь он отвечал перед её братом, но и ту, чья воля, взгляд, чьё безрассудное пламя уже вплелись в него так глубоко, что он больше не мог их вытравить.

Глава 2. Бьёрн. Верните женщину

Путь продолжился как в тумане. Всё вокруг плыло в вязкой темноте, в дымном налёте усталости и сажи. Ни звёзд, ни луны, только рваные силуэты деревьев, которые вырастали перед глазами, как привидения. Бьёрн шёл первым — молча, сосредоточенно, не оборачиваясь, не обмениваясь ни словом, ни взглядом с отрядом. Не подпускал никого к себе близко, а на все расспросы команды отвечал зловещим молчанием.

Слишком долго “страшному человеку”, как назвала его Кейсара, удавалось ускользать, слишком точно он знал, куда идти, кого подкупать, как прятаться. Он не просто глава мятежников. Это был не фанатик и не наёмник. Он, похоже, был сам равен богу — и охотился на имеператора так, будто имеет на это право. Но сейчас охотником должен был стать сам Бьёрн, знающий эти места, как свои пять пальцев.

— Твою мать, де Ларс! Да что с тобой?! — рявкнул Ильхас, раззодоренный боем. — Ты собираешься вообще объяснить, что мы делаем? И где Кей?

— Вы забрали камень? — наконец выдохнул Бьёрн, хрипло, словно слова пришлось вытолкнуть изнутри, сквозь пепел в горле.

— Он у генерала, — мрачно буркнула Тьяра. — И куда мы теперь?! Или ты тоже не в курсе?

Бьёрн снова замолчал, только крепче перехватил ребёнка, который, казалось, стал его частью: тёплый, живой комок энергии, пульсирующей под сердцем. Ребёнок в его руках тихо посапывал, укутанный в плащ так плотно, что виднелся только крошечный нос и запутавшиеся в меху волосы.

Волны боли, исходящие от его ожогов, понемногу стихали, хотя сил на это уходило немало: каждый выдох Бьёрн тянул силы из своего тела, помогая исцелить раны.

— Эй. Что у тебя там? — Ильхас вдруг ускорил шаг, рывком настиг Бьёрна и, не дожидаясь ответа, отдёрнул край ткани.

Бьёрн, стиснув зубы, развернулся, позволяя плащу раскрыться. Лунный свет скользнул по обугленной ткани, по его сгоревшей руке, и упал на щеку мальчишки, прячущегося у него на груди.

— Ребёнок… — Тьяра остановилась, будто наткнулась на что-то невидимое. В её голосе звучала неуверенность, будто она сама до конца не понимала, что в ней сильнее — отвращение, страх или усталость. — Варвар. Один из тех, кто убил троих из наших. Ты… тащишь его с собой?

Они окружили Бьёрна — сжавшись кольцом, уставшие, вымотанные, с покрасневшими глазами и пальцами, всё ещё сжимающими оружие. Тени от далёких языков пламени качались по лицам, и в этой зыбкой полутьме лес будто выжидал, затаившись. Под ногами хрустел снег, в лёгких висел запах гари и крови, а под сердцем дышал едва живой ребёнок — неровно, с хрипом, будто каждый вдох был добыт у мира силой.

Бьёрн молча смотрел на каждого по очереди, будто прикидывал, кто из них решится забрать мальчишку-варвара из его рук.

Даже их магия изменилась — Бьёрн чувствовал, как она шумит в воздухе, будто потревоженный улей. У каждого из дарханов был дар, и сейчас, когда страх, кровь и первый настоящий бой сорвали последние завесы, всё пульсировало: всплески живой энергии пробегали по воздуху, искрились на коже, собирались в ладонях. Слишком ярко, слишком сильно — как у неуправляемых юнцов.

Но они прошли обучение, почти прошли испытание, чтобы стать дарханами. И ему придётся идти с ними по приказу генерала.

— Это не просто ребёнок, — медленно процедил Бьёрн. — Во-первых, он ранен. А во-вторых… похоже, тоже обладает склонностью к стихийному дару огня.

— Тем более… — начало было Тьяра, но он её перебил:

— Он будет нужен их племени. Шаманы отдадут всё, что у них есть, они дорого заплатят за того, кто вернёт им одарённого. Живого. И целого.

— Откуда тебе знать? — нахмурился Арден.

— Мой первый наставник… был их шаманом.

Ветки хрустнули под ногами. Ветер принёс запах горелого дерева и далёкие выкрики — остатки сражения, затихающего где-то за спиной. Снег снова повалил, тяжёлый, вязкий, будто тоже вымотался и не хотел ложиться на землю.

Но слово “предатель” не прозвучало.

— Так и куда… — Ильхас чуть поморщился, будто привкус крови всё ещё был у него на языке, — куда ты ведёшь нас теперь, де Ларс? Что за новый приказ?

Бьёрн подкинул сползающего малыша повыше, тот закряхтел и захныкал от боли, пришлось снова потратить силы, делясь с ним жизненной энергией через соприкосновение кожи к коже.

— Я должен найти того, с кем уже встречался однажды. Личного врага императора, — нехотя ответил Бьёрн, поднимая взгляд и переводя его с одного лица на другое.