Дарли-сити. Последние воспоминания мистера Уордла

1 часть. 1 глава. "Лишний обход нужен"

Виктор Уорлд. 20 декабря 2012 года, 22:45. Психиатрическая лечебница святой Моники. Регистрационный пункт. В будке сидели Ричард Элмарш, Николас Ийв. В больничных отделах было спокойно. Лишний обход нужен, но пойти следует  тихо, чтоб не разбудить. Тех, кто мог бы разнести больницу, держали взаперти. Я постоял вблизи окна, посмотрел, как коллеги пили чай, ели печенье и обсуждали вопросы в кроссворде, позвал с собой. Мы смело пошли. 
В первом отделении лежали «карикатуристы». Тишина. Во втором - «Лунатики» ходили по нескольку человек, открывали форточки, закрывали двери, просыпались из-за резких звуков и прятались под одеяла. Скучно. В третьем помещении было страшно. В четвертом - там пили пьяницы. В пятом -  картежники. В шестом - те, что с травмами мозгов. В седьмом - агрессоры. В восьмом - страдающие эпилепсией. В девятом - соматики. В десятом - от «дементиков» до «пиков». Вот такие люди жили в лечебнице. Понятно было, что хирург нужен везде. Обход не дал никаких результатов, словно сон помогал вести адекватный образ жизни.
Однако, с наступлением предрассветных сумерек в шестом и седьмом отделах появилось шевеление, а пятеро врачей, еще видели чудесные сны. Не готовы к такому повороту судьбы. 
- Еще темно! Дайте поспать! - просил я.
Но всё-таки Николас разбудил.
- Психики проснулись! Пойдем! - сказал Николас.
Так нашли ящики с ледяной водой, соорудили длинные шланги, подсоединили устройство к водонапорной вышке, а дальше - потащили  махину по комнатам, поливая мерзлой водой тех, кто ломал вещи и пытался выскользнуть через вентиляцию или балконы за ограду больницы; справились с электричеством, но бунтующие сломали скобы на дверях, забросали петарды в комнаты приемного покоя.
Агрессивные больные поняли, где стоят банки и цистерны с химической отравой, забрали оставшиеся приборы, запустили химикат - соединения фтора, марганцовки, селитры, серы. Территория оказалась заражена, наши теряли сознание из-за недостатка кислорода, а у шести - порвались ткани на одеждах, и те умерли сразу. 
При отступлении на второй этаж я, Ричард и начальник отдела вовремя обнаружили шкафы с противогазами и защитными костюмами, оделись, выбрались из укрытия. После - побежали с оружием на психопатов, выстрелили и порубили тех, кто осмеливался напасть. Некоторых тихих больных оттащили на третий этаж, в отрезвительный пункт, закрыли окна и двери, почистили помещения, выкинули погибших на «черный» выход, забрали информацию, вышли из лазарета вместе с тихими больными, заперли входы. Здание зажглось разноцветным огнем и сгорело. Газовые вентили взорвались. Много мертвых.
Здесь лечились бандиты, не думали об этом, только выполняли наши обязанности. А руководители города убежали с теми, кто скрылся еще до аварии.  
Николас только махнул рукой, в которой держал тетради, и ушел. Кофе следовало выпить больше, чем нужно, иначе бы не прозевали такое печальное событие. Теперь сижу за столом, смотрю в окно и вижу мертвую тишину.

Недавно вспомнил слова Игоря Губермана - "Сегодня, выпив кофе поутру, дивный ощутил в себе покой; забавно: ведь знаю, что умру, а веры в это нету никакой", - и подумал: "Почему?" Возникают предчувствие, навязчивая мысль, окружающее пространство становится чужим, и сам человек чувствует это». Нельзя было найти ни одного подбадривающего ответа. Разве что - пройти по улице и зайди к психологу, провести консультационные занятия, чтобы забыть о странном событии.
По радио сказали о том, что администрация города вместе с полицией ушла в здоровую местность, над зданиями провели купол, ворота закрыли. 
Опять телевизор в гостиной показывает разноцветные полоски, кот смотрит на дверь шкафа, хотя нет никакой причины для этого. Дом раньше не имел такой запущенный вид, а в городе жили люди. Выхожу из сеней, открываю дверь и иду на улицу. 
Город мертв, ходят призраки, когда солнце поднимается в полдень. А в доме порядок, спокойствие, но затхлость та же, что и в людом другом. 
Михаил Булгаков написал слова в книге "Мастер и Маргарита": «Обратите внимание на профиль в лунном свете, - кот полез в лунный столб и хотел еще говорить, но попросили замолчать, и, ответив: - Готов молчать. Буду молчаливой галлюцинацией, - замолчал». 
Хотя часто хожу по ночному пространству, позволяя ветру веять сквозь куртку. Так жаль себя, дождь льет через пять дней, по календарному графику. Продолжаю придаваться грустному настроению и вспоминать о былом. 
Игорь Губерман - такой человек, который напечатал много мыслей. Например, вот эта: «Звоните поздней ночью, друзья, не бойтесь помешать и разбудить; кошмарно близок час, когда нельзя и некуда будет позвонить». И это - тоже правда.

1 часть. 2 глава. "Гибкость"

Иван Бунин написал такие строки: «Настанет день - исчезну, а в этой комнате пустой то же будет: стол, скамья да образ, древний и простой. И так же будет залетать цветная бабочка в шелку - порхать, шуршать и трепетать по голубому потолку. И так же будет неба дно смотреть в открытое окно , и море ровной синевой манить в простор пустынный...»
Вопрос в том - здесь нет моря, ведь это город. Здесь раньше жили люди. Художники - символисты и абстракционисты - жители не поняли и прогнали их далеко, и те ушли из Дарлинга в 1864 году. Спустя сто лет здесь появились другие - те, кто обманывает, подставляет. И после - уже никого не осталось.

В учебниках истории Энтерленда написано: «1668-1678 годы округа Дарли были заняты жителями Трибука. В ночь с 1 на 2 августа 1668 года Гвеног Стюарт и многочисленная армия устремились          в окрестности города. Согласно плану Георга Мартивелла ответные шаги последовали с наибольшим натиском. Стабильность была нарушена, а крепость возвращена дарлийцам после двухчасового штурма. 
10.08.1668 враждующие государства подписали мирный договор. Теперь же разрешалось пересекать границу особых обстоятельствах...»
Я помню тот день, когда на уроках нам читали доклады о тех событиях, показывал на слайдах картинки - рисунки и фотографии географических карт. Было интересно только моим однокурсникам. Однако, если найти те самые места, на которых происходили сражения, то можно представить себя великим полководцем или подлым лучником. Зато точно мы могли идти так же, как и те, кто боролся за свободу три столетия назад. 
Однажды я стал читать книгу «Каирский интернационал», созданную Андреем Симоновым. Главный герой, Сергей Ковалев, учился в университете на переводчика с арабского языка на русский, искал работу, согласился с однокурсником Азаматом насчет временной подработки, оказался в безвыходном положении, поселился в квартире старика-мудреца, чтобы скрыться. 
«Вещи, даже если их нельзя увидеть, необходимо отичать от мыслей, поскольку, стоит дать им перепутаться, можно сойти с ума. Никогда не следует уходить слишком далеко за мыслями,            ибо смысл меют только вещи. А уж коли мне что-то непонятно, или меня начинают доставать мыслишки, то всегда я себя спрашиваю «Эй шэй?» - и всё сразу становится на свои места.
Жизнь представлялась чем-то вроде игрушки, а те идеи, которые от вычитывал, казались волшебными колесиками: стоит их покрутить, и игрушка обязательно поедет в нужном направлении.

Трусость приобрела совершенно особое значение: страх означает, что человек за что-то зацеплен, а если так, то жизнь будет бить его за это. Ведь человек должен быть совершенно свободен по своей природе.

В глазах у них (сверстников) появлялась напористая жизненная упругость, а в словах и движениях - гибкость, которая все чаще и чаще ставила меня в тупик.
В жизни побеждает не тот, кто умеет мыслить, а тот, кто умеет быстро реагировать. Заварюга был рад, что нашелся хоть один человек, с которым можно поговорить, и может быть, сам того не замечая, слегка разыгрывал фаталиста, утратившего все надежды; я же принял на себя роль неискушенного святоши. Иногда он обижал меня чем-нибудь вроде: «ладно, не парь мне мозги», - или поддевал         в присутствии других, тогда мне казалось, что он двуличен, похож на плоский лист бумаги, который    я читаю с одной стороны, стараясь не замечать того, что написано с другой. Пожалуй, если бы не он,  я бы не вытерпел беспрерывной череды унижений. 
Я понимал, что он вовсе не лицемерен ни со мной, ни с Седовым. Ни с кем-либо другим - он был человек-кошка. Он просто видел то, что происходит на самом деле, не задумываясь о смысле происходящего, и действовал, ни к чему, в сущности, не стремясь. Мои мысли о том, как можно расслабляться и при этом действовать на грани возможного, уходили далеко за пределы бокса».
Я написал несколько цитат из этого литературного произведения в своём личном дневнике вовсе       не для того, чтобы использовать их при какой-то беседе, а для того, что бы напомнить самому себе    о том, как люди могут и решают вопросы. 
Я всю жизнь проработал врачом, хирургом в психиатрической клинике, и заметил, что психически больные люди, как и нормальные, разделены на несколько категорий. В первой находятся те, у кого есть чувство, будто они способны что-то сделать, куда-то убежать, и они реально это делают, но их приходится возвращать на места. Во второй - те, кто безвылазно сидят на кроватях, ковыряют картинки на обоях, и бессмысленно мычат. В третьей -  те, кто отчаялся вылечиться, они ходят по коридорам, говорят «Здравствуйте!» и уходят куда-то. А в четвертой группе всё непонятно - то живое решение, то мертая тишина. Вот и в жизни тоже так же. Когда понимаешь, что выход есть, тебе закрывают все возможности, а когда ты отчаялся, как те психи, то тебе оказывают самую маленькую помощь.
Ты спрашиваешь «За что вы мне даете поблажки? За чем вы забираете то, что я заслуживаю?» 

1 часть. 3 глава. "К-Джелси"

Если я один в городе, то пойду туда, куда  угодно. Темно, но желание узнать новое сохранялось в душе. На шестнадцатой авеню размещались санаторий, кинотеатр, бассейны, магазины для миллиардеров, а дальше - развлекательные клубы. Пошел туда, почему - сам не знаю. 
Николас, увидев меня, подошел и рассказал ужас. Маленький сын, спрятавшись за свалкой металлолома, услышал разговор, пришел и спросил, где бабушка и тетя. Пришлось объяснить, что двое мутантов разгромили дом, а родные сгорели в автомобиле. Мальчик яростно сжал кулачки, пообещал отомстить, но удивившись, обнял нас. 

Пока шли, друзья говорили о новостях, увиденных по телевизору на прошлой неделе. Мы пошли на остановку, но так, как никого не было, взяли «напрокат» чужой автомобиль, доехали до семидесятого переулка. Здесь было спокойно. Начали искать Уоллис Ийв. Женщина тридцати лет, американка, работает в ночном ресторане, ездила на курорты и подрабатывала в кафе, отказывалась от ухаживаний культурных англичан и итальянцев. Выбрала Николаса. Теперь вместе воспитывают единственного сына. Такие дела.
«К-Джелси» находится в пяти милях отсюда. Приятно вести дружбу с таким, как друг. Мы обнялись      за плечи. Было забавно жить новой жизнью: потеряв несколько коллег, идти по городу с другом и его сыном, шутить, словно ничего не было, скрываться за коробками, боясь проезжающих автомобилей. Однако мы быстро привыкли к таким предосторожностям. В Дарлинге было опасно, даже если это - твой родной город. Где выход отсюда, могли знать только те, кто жил ближе к границе, но их еще надо было найти.

Наконец, мы пришли к маленькому дому "К-Джелси", вошли в вестибюль, предварительно справившись с вращающейся дверью, прошли к стойке, подождали пять минут, а когда Уоллис увидела нас, то попросила помощницу обслужить других клиентов.

Она подошла к нам и сказала: "Привет! Эй, Николас, кто этот мужчина? Твой друг?", после этих слов шепнула ему на ухо о чем-то, но я понял, что возмущалась. "Не стоило его приводить сюда сейчас!"

Без всяких границ девушка могла найти подход к любому человеку, поговорить обо всём, при этом ревностное чувство прявлялось только после общения на плохие темы. "А разве они лучше?" или "Зачем? Какой смысл?"

Уоллис и Николас общались, находясь поблизости, после они ушли в гардеробную комнату. Я остался в кафе и стал думать. Ко мне подошел Алекс, их сын.
- Привет, малыш.
- Здравствуйте.
- Как дела?
- Хорошо.
- Твой папа убеждает твою маму уходить из города. Ты знаешь об этом?
- Не знаю. А что папа хочет делать?
- Мы узнаем план позже.
- Давайте играть? Я принесу мячик, буду кидать, а вы - ловить.
- Правильно.
Пока мы сидели и забавлялись, я внезапно почувствовал странные вибрации. В кармане включился радио-приемник, но я помнил, как вчера выключил его из-за помех.
Я остановил Алекса, мы пошли на улицу, и услышали голоса: 
«- Сорок семь, пятьдесят четыре, шестьдесят шесть, семьдесят четыре - фрагмент ребуса, и эти цифры были координатами.
- Простите, что? 
- Я прошу, передайте мне один номер той газеты... 
- О, извините. Вот, пожалуйста, возьмите... 
- Если что-то будет интересное, я подпишусь на новости. 
- Мы летим уже второй день. 
- Правда? 
- Да. 
- Уважаемые пассажиры! Просим вас осторожно двигаться к вашим сидениям, так как возможна непредвиденная посадка самолета. 
- Так, что здесь? Ага, таинственные происшествия в африканской пустыне. Интересно. 
- Привет! Читаешь?
- Да. Тут написано: «Девушка проклята жителями деревни Вальхс, так как она была честной, но ей пришлось выполнять функции защитницы пустыни. Она стала миражом».
- Жутко, но вообще - правильно. Кто будет препятствовать злым людям - расхитителям, разбойникам, той же владычице, если не она?
- Согласен.
- Эти газеты читать надо, а часто перелистывать новости не советую.
- Ладно, договорились.
- Уважаемые пассажиры. Сейчас мы летим в странное облако. Всем надеть  кислородные маски». 
- Опять? - спросил я.
- Дядя Виктор, а что опять происходит? - задал вопрос Алекс, когда я выключил прибор, спрятал штуку в куртку.
- Дело в том, малыш, что я слышал о воздушном отравлении вчера по телевизору. А совсем недавно я убежал от опасной территории. Вот.
- А что произойдет, если мы победим?
- Ты хочешь очистить воздух?
- А почему нельзя?
Я удивился. Кажется мальчик решил стать биохимиком.
- Эй, ребята!
- А?
- Вы куда спрятались?
- Просто так, постояли здесь, поговорили, а после - радио послушали.
- Радио не скажет нам, куда идти, если мы идем куда-то.
- Да! Я немного забыл. Старики забывают многое.
- Типичные отговорки. Ты не знаешь, где вход в город?
- На сколько я помню карту, он там должен быть.
Я указал на запад. 
- А мне кажется, что недавно ворота перенесены были с запада на север. Смотри на дисплей!
- Николас. Разве в новостях это показывают?!
- Нет. Но ты недавно планировал поехать к тете.
- Помнишь, как нас атаковали психи?
- Помню.
- Ладно. Что? Когда?
- Миссис Ийв, мы реально сражались с людьми, у которых была последняя степень психологических нарушений.