Даря

1.

— Лёх, да, конечно, бери девчонок! — орал я в трубку. Руки мерзли, а друг тупил, в очередной раз спрашивая, кого ещё позвать и что взять с собой. — Всё, давай. Ага. Лесная семнадцать, к пяти приезжайте! — лишний раз уточнил я адрес загородного дома родителей, где мы и собирались отпраздновать предстоящий Новый год.

Потом спрятал телефон и поёжился — декабрь в этом году морозный. До Нового года оставалось три дня, родители улетели в Таиланд, предоставив мне полную свободу. Конечно, упускать такую возможность грешно. Не сидеть же одному дома, за компьютером — последние два года я так и провел новогодние ночи. Пора было что-то менять, тем более в университете у нас образовалась какая-никакая компания, и моё приглашение все встретили с энтузиазмом.

Впрочем, от меня требовалось не много — уже то, что я предоставлял для праздника загородный дом, добавляло плюсов в карму и вызывало уважение в глазах одногруппников. По моим расчетам должно было собраться около пятнадцати человек. Лёха — мой лучший друг — взял на себя заботу о еде, напитках. И о девчонках. От этой мысли улыбка непроизвольно расползлась по лицу, ведь дружбан недавно записался в тренажерный зал и каждый раз колоритно описывал мне аппетитные формы спортсменок. Как раз из зала он и звонил, говорил, что познакомился с кем-то, спрашивал разрешения позвать их с собой. Он ещё и спрашивал?!

Кому, как не ему, знать, что у меня в личной жизни вечная чёрная дыра. Девушки меня не любили, вечно насмехались, подшучивали. Да и мне с ними было трудно, я чувствовал высокомерие с их стороны, из-за этого язык немел, разговоры не клеились. Я блеял, немел и краснел одновременно, а они явно осознавали свою власть и начинали снисходительно кокетничать, что ещё больше походило на издевательство.

У меня были догадки, почему я не пользовался популярностью у женского пола, ведь я ботан, «гик», как говорят обо мне за спиной: бледный, худой, раньше ещё и очки носил. Хоть и мастер спорта, правда, по шахматам. Но шахматы дамам неинтересны, видимо, поэтому к двадцати одному году я был на свидании с девушкой лишь однажды, и дальше похода в кино дело не пошло. Хотя я люблю девушек, люблю наблюдать за ними — они словно новый вид с другой планеты: сбиваются в стаи, хихикают, стреляют глазками и мило улыбаются. А я смотрю на них, завороженный, и любуюсь, они явно обладают какой-то магией притяжения, но обычно Лёха или кто-нибудь из друзей как хлопнет по отвисшей челюсти, и весь шарм исчезает, наваждение проходит от звука клацанья зубов.

Я всегда хотел, чтобы у меня была девушка, но не такая, как мои ровесницы-одногруппницы с вечными насмешками. Которые повесили ярлык «неудачник» ещё на первом курсе, когда при знакомстве я начал заикаться и краснеть от смущения, а во время учёбы завоевать авторитет мне не удалось, хоть и общаемся каждый день.

Помню, пару лет назад как раз под Новый год мы сидели группой в столовой, обсуждали подарки, и наша староста Ира (тогда, на втором курсе, я был в неё влюблен и ходил по пятам преданным псом) рассказывала, что чтобы желание исполнилось его нужно записать на бумаге в мельчайших деталях и искренне попросить у вселенной. Я повелся тогда на эту туфту и написал целое письмо. Попросил себе девушку, расписал все её качества, внешность, перечитал и понял, что у Иры нет с моим идеалом ничего общего, зато староста мне резко разонравилось, влюблённость как рукой сняло. Письмо я спрятал глубоко в ящик стола, да и забыл о нём — вселенная явно осталась глуха к моему желанию, девушки у меня за эти два года так и не появилось, никакой.

Я уже мысленно представлял в своих объятиях красавицу, в красках описанную Лёхой, и так замечтался, что уронил в снег брелок от ворот. Я наклонился и начал разгребать сугроб — со стороны это, наверное, выглядело смешно: парень, интенсивно копающий руками снег, как собака. Услышав хихиканье позади, я встал и отряхнулся. Конечно, очередная минута позора: девчонка в черном пуховике и красной шапке поспешно спрятала улыбку в шарф и ускорила шаг, скрывшись в соседнем дворе, а потом свернула в подъезд старой хрущёвки. Брелок я нашёл быстро, пальцы окончательно заледенели, а от насмешки случайной прохожей мой романтичный настрой испарился.

2.

Мне Новый год всегда казался нелепым праздником — кто-то просто решил, что одна ночь станет переходной и всё. К чему устраивать эту шумиху, суету, колготу с подарками?!

Моя мать, может, по привычке всегда окутывала квартиру ореолом волшебства и праздника, и каждый раз просила ей помогать: развешивать гирлянды, украшать ёлку, иногда даже по магазинам таскала за компанию, обвешивая пакетами с покупками.

А уж про загородный дом я молчу — там родители с родственниками и друзьями обычно и проводили все новогодние каникулы: баня, пьянки, санки, лыжи. Я этого не понимал, но дом всегда украшался по высшему разряду. В этом году старания матери сослужили мне хорошую службу, не зря она загнала меня на крышу вешать гирлянду: в такой дом не стыдно было позвать друзей.

Я приехал ещё утром на отцовском «Лексусе», специально не стал загонять его в гараж. Оставил во дворе, с тонким расчётом, что одногруппницы после этого начнут внимательнее ко мне приглядываться. Первым делом разложил тонну продуктов в холодильник. После обеда зажёг камин в гостиной, включил все гирлянды и в доме, и на улице.

Двор выглядел сказочно красивым: на ровной белой глади снега отражались и блестели разноцветные огоньки гирлянд. Я знал, что в темноте эта картина будет ещё красивее. Заранее приготовил фейерверки и место, откуда их можно будет запустить.

К пяти начали подтягиваться друзья.

Так получилось, или они заранее договорились, но ввалились во двор все сразу — целой толпой. Некоторые ребята были со своими половинками, и я потерялся в новых именах и лицах, хорошо, что хотя бы две трети людей я знал. Кто был с кем, и кто кого позвал, определить стало трудно — дом быстро заполнился шумом, музыкой, голосами и смехом. Я провёл краткую экскурсию и инструктаж. Девчонки всей гурьбой занялись едой, а Лёха настоял на том, что необходимо затопить баню. И хотя поначалу в этом гаме я чувствовал себя неуютно, но потом стало даже весело.

Уже в девять мы начали застолье, места хватило всем: родители любили собираться большими компаниями, и сейчас я по достоинству оценил их гостеприимство. Предкам я позвонил ещё в обед по скайпу — даже в Таиланде они собрались компанией. Мама с папой заранее поздравили меня, попросили не спалить дом и убрать за собой.

А у нас уже шампанское смешалось со смехом и звоном бокалов. Еды было столько, что разбегались глаза: помимо купленных продуктов почти каждый что-то захватил с собой. Я ел канапе из оливок и сыра, прислушиваясь к разговорам по сторонам и пытаясь вникнуть и поучаствовать во всех обсуждениях, как вдруг уловил на себе взгляд проницательных женских глаз.

Она сидела в углу у самой ёлки, слева от меня, и смотрела серьёзно, не отрываясь и почти не моргая, будто гипнотизировала. Я на мгновение встретился с ней взглядом, даже сердце куда-то ухнуло —  на меня впервые с таким интересом смотрела девушка. Девушка! Смотрела! На меня! С интересом!

Я тут же быстро опустил глаза, будто и не заметил. Гостья была ярко накрашена, я бы даже сказал, вызывающе: черные тени, длинные  ресницы, алые губы, — а каштановые волосы торчали взъерошенными локонами. Сердце колотилось, ведь она смотрела на меня, а мне не терпелось опять поднять на неё взгляд. Украдкой я скосил глаза в её сторону: она по-прежнему гипнотизировала меня взглядом. Такого волнения я в жизни не испытывал, сердце беспокойно застучало, я даже дышать перестал, сдерживая прорывающуюся улыбку.

Меня внезапно охватила кипучая жажда деятельности, я, не знаю зачем, вскочил, нервно схватил сок и принялся лихорадочно предлагать его окружающим, не слушая ответов, лил его в бокалы с шампанским и во все стаканы, до которых мог дотянуться. Мысли путались, я боялся посмотреть в сторону ёлки, но чувствовал взгляд девушки на себе.

— Тём, ты чего?! — возмутился рядом Лёха. — Ты зачем мне сок в шампанское налил?!

Этот окрик меня отрезвил и отвлек, я уставился на друга, а его собеседницы громко засмеялись от моего конфуза — им я тоже разбавил шампанское.

— А что, вкусный вышел коктейль, — отпив, улыбнулась мне блондинка, кажется, Надя или Оля. Когда Лёха их представил, не указал кто из них кто. Это были его новые знакомые из спортзала.

Я молча уселся на стул и задумался. Надя и Оля — их позвал друг, а с кем пришла незнакомка у ёлки? Украдкой глянул в её сторону: девушка сидела, опершись локтями о стол, рядом расположились Алина, моя одногруппница, и её молодой человек.

«Алина, спасибо!» — мысленно поблагодарил я за приглашенную гостью, взгляд которой был прикован ко мне. Словно в подтверждение моих мыслей, Алина что-то проговорила той девушке и кивнула в мою сторону, незнакомка улыбнулась. А я перестал дышать — у неё на правой щеке появилась ямочка, а уголки глаз поднялись, образовав два месяца, даже вульгарный макияж не мог испортить её милого лица с улыбкой и ямочкой на щеке.

Она же идеальная! Не смотря в глаза и на лицо, я разглядывал её фигуру: чёрное платье или топ на тонких бретелях, худенькие, чуть островатые плечи, тонкая шея и так сексуально выпирающие ключицы. Я сглотнул, чувствуя напряжение в паху: этого мне ещё не хватало заводиться при виде женских ключиц. Выдохнул и отвернулся, стараясь прислушиваться к разговору соседей по столу.

Лёха что-то увлеченно излагал девчонкам про спортивную диету и соотношение протеина, те с лёгкими улыбками, потягивая «коктейли», внимали его речам. А меня гипнотизировал и манил взгляд незнакомки. Я нервничал, погружённый в мысли, уставился в свою тарелку и без разбора ел всё подряд. Жевал, не чувствуя вкуса, поспешно запивая соком.

Пришёл в себя, лишь когда услышал своё имя: Лёха стоял рядом с поднятым бокалом и говорил:

— Тёма, спасибо, что всех нас тут собрал и пригласил! У вас отпадный дом! За тебя!

3.

Затея с баней оказалась не самой удачной. Половина компании встретила бой курантов там — послушать обращение президента в гостиную вернулись не больше десяти человек. Градус веселья повышался, а народ расхаживал по дому в тапочках и полотенцах. Я в рубашке и брюках трезвым чувствовал себя немного неуютно.

Предложил всем запускать фейерверки, но распаренная и разгорячённая компания идти на мороз отказалась: в бане им было явно веселее. И я решился заглянуть туда: там было тесно, жарко, ребята сидели вплотную друг к другу на всех полках, смеялись, громко разговаривали. Лёха развалился рядом с Дашей, и когда я зашёл в парилку, он как раз подливал ей в бокал шампанского. Друг раскраснелся, глаза осоловели, — он был пьян, а девушка заливалась звонким смехом. Они общались словно давние друзья.

Даша сидела, замотанная в полотенце, уже без грамма косметики, в фетровой банной шапочке-колокольчике, из-под которой выбивалось несколько темных прядей. Такая радостная и смеющаяся, она казалась мне милой и невероятно красивой. Но глазами я уже пробирался под её полотенце, взгляд приковывали голые бедра, открытые плечи, выпирающие сексуальные ключицы — от взгляда на них я снова возбудился и отвёл глаза.

Оля и Надя — Лёхины спутницы — уже расположились в компании других моих одногруппников: Миха бесцеремонно положил ладонь на коленку блондинке, она осоловелыми глазами с улыбкой смотрела на него, а Денис что-то бурно рассказывал другой девушке.

От жара мне стало нехорошо, да ещё и при виде полуобнаженной Даши кровь прилила к органам ниже пояса, и хотя Лёха подзывал меня присоединиться к ним, из бани я чуть ли не вылетел.

В гостиной сидели «три калеки, две чумы»: одногруппница Маша что-то рассказывала Пашке, а Алина со своим молодым человеком в обнимку смотрели на диване телевизор или уже дремали. Время давно перевалило за час ночи. Я сел на своё место за столом, обхватил ладонями стакан с соком и думал о девушке под ёлкой, о её ключицах. О невероятной милой ямочке на щеке, карих глазах и звонком голосе, и вдруг меня поразила мысль: Даша так похожа на ту девушку, которую я два года назад попросил в письме у вселенной, даже захотелось найти его и перечитать. Но разочарование тяготило: ведь все были в бане, а я остался один.

Шум и веселье из предбанника медленно перетянулись в гостиную — народ потихоньку возвращался. Кто-то уже переоделся и сполоснулся в душе, особые экстрималы успели окунуться в снег, а кто-то вообще лёг спать в гостевой комнате.

Даша облачилась в банный халат и пришла в компании Лёхи, они поставили под стол пустую бутылку. Девушка села на своё место под ёлку, а друг расположился на месте Алины. Когда Лёха потянулся к новой бутылке, собираясь налить Даше шампанского, та покачала головой, накрыла свой бокал ладонью и с какой-то грустью посмотрела на меня.

Я следил за ними и забыл отвести взгляд, мы смотрели в глаза друг другу через стол, и вдруг лицо её озарилось улыбкой. Мои губы тоже дрогнули. Потом Даша потянулась к ёлке и сорвала с неё красно-белый леденец в виде трости. Мать каждый год покупала такие, а заодно имбирные пряники в виде ёлочек и человечков и украшала ими ёлку. Девушка развернула конфету, не глядя на меня, и что-то поддакивая абсолютно пьяному Лёхе, принялась посасывать.

Если бы Даша только знала, насколько это было сексуально, я не мог отвести взгляд. Она то скользила языком по изогнутой трости, то быстро обводила красно-белую спираль, сжимая её губами. Вытаскивала и снова втягивала леденец в рот, замедляясь и ускоряясь. Её губы сжимали витую палочку, изредка мелькал кончик языка, а я боялся моргнуть. В брюках стало тесно.

Даша снова бросила взгляд в мою сторону и замерла, широко раскрыв глаза. Медленно и осторожно вытащила конфету изо рта. Лёха, пьяно покачивая головой, проследил за её взглядом и рассмеялся, глядя на меня:

– Тёма, рот закрой! Челюсть отвалится.

Я, завороженный возбуждающим зрелищем, видимо, не заметил, как рот приоткрылся, а после замечания друга крепко сомкнул зубы и сглотнул, чувствуя себя идиотом. Только Даша не засмеялась, проницательно вглядываясь мне в лицо, но в этот момент Лёха уронил голову на стол, и девушка отвлеклась. Я подскочил к другу, попытался его растормошить, но тот лишь несвязно что-то бормотал, похоже, баня и шампанское сделали своё дело. Приподняв Лёху, я запрокинул его руку себе на шею и поволок в кабинет — пусть проспится там.

— Артём, тебе помочь? — обеспокоенно спросила Даша.

— Не-е-е, — кряхтя от натуги, отказался я. Тренировки явно сделали друга тяжелее, если учесть, что он ещё и в полтора раза больше меня, транспортировка стоила мне неимоверных усилий, но в глазах девушки я не хотел выглядеть слабаком.

Даша всё равно немного поддерживала Лёху сбоку и шла рядом, а я чувствовал себя титаном, даже сил прибавилось. Сбросив бормочущий в пьяном сне балласт на диван в кабинете, я выдохнул. Девушка стояла рядом:

— Я ему говорила, что не стоит столько пить, — снова поджала губы она. — Видела, как его развезло в бане, боялась, что плохо станет.

От этого оправдания я почему-то решил, что они давно знакомы, если Даша знает, что друга быстро развозит от спиртного.

— А вы с Лёхой давно знакомы? — невольно озвучил я.

Не знаю, чем я её так напугал, но на лице девушки отразилась нерешительность вперемешку с тревогой, она покосилась в его сторону:

— Нет, совсем недавно.

Мне хотелось побыть с ней наедине, но чем больше я искал, о чём поговорить, тем больше паниковал, и не находил ни единой темы для разговора. Повисла пауза, но Даша, вскользь осмотрев кабинет, проговорила:

— У вас замечательный дом!

— Да, родители любят гостей, — поддержал я.

— Тебе с ними повезло! — добавила девушка и отошла к окну, выглядывая во двор.