Дайте два!

Глава 1

Глава 1

— Миша, я не понимаю. Это же только на одного человека? – меня охватывает нехорошее предчувствие, подсекая мечту об идеальном отпуске и отправляя ее прямиком в чавкающую жирную грязь разочарования.

— Жень, не делай такие глаза. Я же для тебя стараюсь! Было бы мне на тебя плевать, так и сидела бы здесь в одиночестве или опять умотала бы к себе в Мухосранск… отдыхать, — криво ухмыляется он, наглядно демонстрируя, где видел подобный отпуск.

— А так — наберешься впечатлений, освежишься, в конце концов. Вернешься, будет хоть о чем поговорить по вечерам, — захватывает меня мой гражданский муж в кольцо своих крепких, прокаченных рук. — Я как раз отосплюсь, успеем соскучиться, и второй медовый месяц нам обеспечен. — Он обжигает чувствительную кожу на моей шее жалящими прикосновениями своих губ. Плотно прижимает к себе, заставляя мое сердце биться в бешеном темпе и выдавливая из моей груди стоны желания.

Теряюсь.

Такого уже не было очень давно! А было ли вообще?

Адский график, невероятное количество времени на дорогу от дома до работы и обратно, перманентная усталость от моей дополнительной подработки для выплаты кредита. На мне же обустройство новой квартиры и бытовые хлопоты. Но темы для вечернего общения у меня всё еще есть, не хватает лишь сил, чтобы оторвать мужа от компа, где он предпочитает отдыхать в одиночестве после работы.

Но сейчас Миша активен, как никогда.

Уговаривает принять подарок?

Мне однозначно нужно чаще отказываться!

От его прикосновений трясет так, что записка, написанная мной от руки, сейчас была бы больше похожа на медицинский рецепт.

Халатик летит на пол, застежка бюстика вырывается с корнем, его руки захватывают мою грудь, словно кусок теста для будущей пиццы и с контролируемой силой мнут ее так, что я начинаю задыхаться от захлестывающих волн возбуждения. Втянутый в рот и сдавленный острыми зубами сосок срывает во мне последний ограничитель, и я, кажется, перехожу на крик.

Не помню, как мы оказываемся в спальне. Сознание ненадолго возвращается, когда он ставит меня на колени, все так же продолжая стимулировать налившуюся от возбуждения грудь, стягивает трусы и резко, без предупреждения вбивается в меня точным ударом бедер.

— А! — вскрикиваю я, пугаясь его напора и пытаясь вырваться.

Но через мгновение понимаю, что обошлось. Если бы это было, как обычно, я бы точно корчилась от боли, за свою готовность у нас в паре отвечаю я сама, но сейчас он застал меня врасплох, и поэтому верный спутник моего запланированного секса лубрикант так и остается валяться в верхнем ящике прикроватной тумбы.

Я же глотаю воздух, с удивлением понимая, что успела промокнуть достаточно, чтобы эта грубость не вызвала дискомфорта, а наоборот растеклась ни с чем не сравнимым чувством охватившей меня эйфории.

Миша тем временем, как прибывший с вахты полярник, сменивший бурильную установку на отбойный молоток, берет меня так, что, увеличь он скорость еще на чуток, мы оба точно начали бы дымиться. Сейчас же все мое тело прошивают молнии, готовые вот-вот довести до оргазма и сбросить в пропасть божественного наслаждения.

Муж приподнимается, просовывает руки мне под живот, отрывает колени от кровати и начинает остервенело насаживать меня на себя, рыча не хуже обезумевшего оборотня.

Десяток ударов, словно разрывающих изнутри, и он отправляет меня в эротическое путешествие, но с явно счастливым концом, заставляющим вспыхнувший пожар пронестись по всему телу и сжечь накопившуюся усталость двух предыдущих лет.

Мне еще никогда не было так охренительно пофиг на все вокруг…

Открываю глаза и совсем по-новому рассматриваю мужа. Он по-армейски быстро соскакивает с кровати, подхватывает свою одежду, намереваясь отправиться прямиком в душ.

Оцениваю свои шансы на то, чтобы присоединиться — измочаленная в тряпочку, но не разбитая. Предпринимаю попытку подняться, но тут же оказываюсь прижатой к кровати его твердой, жесткой рукой. Она удерживает меня приколотой, как бабочку на булавке, ритмично поглаживая кожу и возрождая только что спавшее возбуждение.

— Вот отдохнем друг от друга и посмотрим, что дальше, — шепчет он себе под нос, но у меня очень чуткий, можно сказать, животный слух, я слышу каждое слово.

Я не хочу отдыхать! Я хочу повторить! Сейчас, и завтра, и послезавтра! Зачем какой-то перерыв, когда за один раз, оказывается, можно получить ощущения, сравнимые с двухнедельным отпуском?

— Зачем? — реально недоумеваю я.

Смотрит непонимающе, затем резко склоняется, вновь выбивая из меня своим дьявольским поцелуем весь только что очухавшийся дух.

— Чтобы у тебя появились силы ответить мне тем же.

— Но у меня ес...

— Покажешь, на что способна, после путешествия.

Он придавливает меня к кровати еще раз, четко давая понять, чтобы я оставалась на месте, и, сверкая своей фитнес-задницей, для которой я ежедневно готовлю идеально сбалансированное спортивное питание, скрывается в ванной.

Но у меня и правда есть силы! И, как оказывается, вполне себе жизнеспособное желание.

Глава 2

Глава 2

— И ты не сделала ничего? — выпадает в осадок моя подруга Катюха. — Да схватила бы сковородку и по яйцам его, по яйцам!

— А толку, Кать? — размазываю я безостановочно бегущие из глаз ручьи слез по щекам.

— Моральное удовлетворение! — сразу же выдает она.

— А дальше?

— А дальше нужно подумать.

— Вот именно. И анализируя теперь ту фразу с «посмотрим, что дальше», я, кажется, еще в рейтинге, — с горечью хмыкаю я. — И знаешь что?

— Что?

— Он никогда не был со мною таким. Это как хреновое обещание: сделаешь, как я хочу, возможно, мы повторим.

— Ага, или имел он тебя, а представлял Котю, — в лучших традициях тактичных подруг поддерживает меня она. — В лицо-то хоть смотрел? Или развернул задом? — продолжает Екатерина практиковаться в дружеских словесных пытках.

— Кать, пожалуйста!

— Извини, — возвращается она из средневековья в реальность, вспоминая о гуманности и человечности. — Так что ты собираешься делать?

Хотела бы я знать.

— Иду в агентство. Попробую сдать тур и вернуть деньги. Он не поскупился. Как для себя, — опять начинаю шмыгать носом. – Но, скорее всего, прикинул, что если брать ее с собой, то выйдет слишком дорого, вот мне и перепало с барского плеча. А у нас дома и так неплохо. — Кать! Она будет валяться на нашей кровати! – снова приближаюсь я к грани того, чтобы врубить режим тропического ливня.

— Ну-ка, перестань! Получаешь свои денежки, покупаешь билет и дуешь ко мне. Придешь в себя, и на трезвую голову, решим, что делать.

— Спасибо, Кать, — начинаю видеть маленькую светлую точку, мерцающую вдали. — Я пришла. Как выйду, перезвоню.

— Удачи, подружка! Держу за тебя все, что только можно!

Давлю на матовую поверхность ручки, сделанной из цельного камня. Дверь в агентство открывается, впуская меня в мир надежд и сбычи чьих-то мечт.

Моим обломилось, увы.

Девушка на ресепшене удивленно взирает на меня, пытаясь, видимо, соотнести стоимость тура и мой внешний вид.

Не до марафета было, знаешь ли. Мишка-то точно был при полном параде. На смену обиде приходит совсем не хилое раздражение. Хорошее такое, прокаченное, под стать мужу.

— Я посмотрю, что мы можем для вас сделать, — заученной фразой отбривает она меня, удаляясь, но через минуту, вернувшись, приглашает следовать за собой.

Ага, а вот и следующий уровень — сидячий, со своим креслом и даже кабинетом.

— Евгения Викторовна, а можно поинтересоваться, в чем причина вашего решения отказаться от тура? — задает мне вопрос идеальный турагент Дарья, поправляя изящную, дорогую оправу своих очков с явным отсутствием диоптрий.

Это хреновый вопрос, так обычно начинают переубеждать, а потом трагическим голосом сообщают, что уже слишком поздно, и ничего нельзя изменить.

— Семейные обстоятельства, — кратко отшиваю ее я, надеясь, что на этом мы и покончим.

— Возможно, смена направле... – она не успевает договорить, как дверь распахивается, и в нее врывается «статус, богатство, престиж» в одном флаконе.

— Дашка, он меня засек! Спасай! — выкрикивает сверхухоженная женщина слегка за тридцать, потрясая связкой браслетов "на черный день мне точно хватит" на руке, с каждым махом норовя превратить меня в одноглазого пирата при помощи острых ногтей, судя по всему, ампутированных у какой-то хищной птицы и вживленных этой красотке. — Мне на замену срочно нужно что-то дешевое и пенсионерское! Заплачу, сколько скажешь! — обращает она свой умоляющий, отчаянный взгляд на Дарью.

Та же, хлопнув пару раз глазами, поворачивается ко мне:

— Евгения Викторовна, для вас появилось очень интересное предложение.

Глава 3

Глава 3

  Тур по нескольким европейским странам, оплачено все, небольшая группа, индивидуальный подход, и я, которая вроде бы передумала отдыхать, но как китайский болванчик киваю головой, соглашаюсь и ставлю подпись об ошибке оператора в предоставленном пакете услуг.

  Да, эти заманчивые слова «о вас позаботятся» и «вам ни о чем не нужно беспокоиться» лишают меня остатков здравомыслия.

  Или наоборот?

  Факт — за весь оставшийся вечер Миша ни разу со мной не заговорил. Куда уж нагляднее? Включение игнора по полной, как, впрочем, обычно, после тяжелого трудового дня.

  Интересно, а я его еще хоть немного привлекаю? Ну, должна же быть причина, почему вопрос не ставится ребром, продолжаю я ковыряться в кровоточащей ране на разорванном в клочья сердце.

  Хотя чего тут гадать?

  Бесплатная прислуга, знающая все твои привычки, старающаяся соответствовать твоим идеальным требованиям и довольствующаяся парой быстрых, неэнергозатратных пирипихонов в неделю.

  Б*я-а-а!!! Я дура?

  На что я рассчитывала? Что сейчас трудные времена и свои желания надо бы попридержать?

  Ага, и вот он результат.

  Бросаю взгляд на Михаила, мирно спящего в кровати.

  И не дай бог, я потревожу его сон, ему же нужно высыпаться, а вот мне полагается соскочить пораньше и превратить его пробуждение в незабываемую сказку, наполненную комфортом и уютом.

  — На хер! — со всей дури захлопываю я входную дверь, поправляю компактный рюкзачок с документами и прочей мелочью на плече и подхватываю удобную для недолгих поездок спортивную сумку.

  Быстро сбегаю по лестнице вниз, радуясь легкости в ногах, благодаря любимым кроссовкам.

  Дарья заверила, что меня подберут в аэропорт прямо от дома, скорее всего, кому-то по пути.

  — Евгения Викторовна? — окликает меня мужчина, похожий на человека из президентского сопровождения, только изящнее и дороже. Это явно не среднестатистическая особь мужского пола, которую я могла бы встретить с утра пораньше.

  — Да, — на время оставляю я свои попытки обогнуть лимузин, полностью перегородивший выход из нашего подъезда.

  — От лица компании я, Алекс, рад приветствовать вас в нашем туре, — склоняет голову он, открывая передо мной дверь машины и приглашая занять место. — Позвольте вам помочь, — делает шаг навстречу мне этот супермен, забирая сумку из моей руки.

  — Но я... Э-э-э... Ничего, что?.. — указываю глазами на мой, кажется, совсем не подходящий внешний вид: любимые джинсы, голубая футболка с парящей в небесах свинкой и джинсовая же куртка. Для Европы, на мой взгляд, идеально! Но точно не для этой тачки и компании.

  — Вы хозяйка — ваш выбор, — внезапно чересчур сексуально и соблазнительно улыбается мне этот красавчик, так что я предпочитаю поскорее скрыться в приглушенном сумраке машины.

  А всю дорогу до аэропорта он продолжает терзать меня своим совсем недвусмысленным взглядом в зеркале заднего вида.

  На полпути Алекс прерывает молчание, интересуясь каким-то рокочущим, запредельно возбуждающим голосом, не желаю ли я, чтобы мы притормозили?

  Это еще зачем?

  Нет. В туалет я сходила дома.

  Его брови удивленно приподнимаются, словно я отказываюсь от чего-то очень важного и заранее запланированного, но, к счастью, после моего уверенного отказа предложений больше не следует.

  А вообще, по мне что, так заметно, что я уже почти свободна?

  Не припомню, чтобы в последнее время мужчины строили мне глазки. Правда, в глазки я им тоже не заглядывала, несясь ежедневно с работы домой, напрямую к любимому Мишеньке, мать его!

  А надо бы присмотреться.

  Почему нет?

  Его, значит, встречают губы, а я, может, хочу язык!

  Представляю — и сразу же охреневаю, одновременно возбуждаясь от своей бессовестной наглости.

  Да, мне надо, обещаю я непременно найти себе интересную компанию хотя бы на вечер в этом европейском туре.

  Например, итальянца! Наконец-то мне удается поймать позитивный настрой и слегка расслабиться.

  Именно в этот момент машина ловко паркуется у въезда на территорию аэропорта.

  Далековато, прикидываю я расстояние. Но сумка не тяжелая, поэтому ничего страшного.

  Страшным оказывается то, что Алекс, демонстрируя вдруг гибкость и напор мартовского кота, пробирается ко мне в салон, по пути стаскивая с себя пиджак, и оказывается надо мной, зажатой между его сильным, большим телом и сиденьем авто.

  — Как же я давно не видел такой естественной красоты, — сообщает он, глядя мне прямо в глаза, а затем, мягко касаясь губами моей щеки и скользя ими вдоль нее к самому уху, добавляет: — Такая встреча с утра — удача на целый день!

  Сжимает руками бедра, словно проверяя меня на прочность, приподнимает, сначала с силой прижимает к себе, а затем, немного развернув, укладывает вдоль сиденья, фиксируя и не позволяя пошевелиться.

Глава 4

 Я точно не вписываюсь. И я бы даже попереживала по этому поводу, если бы не слова Алекса про то, что выбор за мной!

  Черт! Как порой одна фраза стороннего человека может запросто заменить несколько сеансов у психолога.

  Я — хозяйка.

  Улыбаюсь еще искреннее своим попутчикам, с любопытством их разглядывая. 

  Слева молодой парень, родился он, видимо, аккурат к моему первому походу в школу. 

  Ха, слушай тетю Женю, малыш, представляю я наш с ним разговор.

  Дорогой, явно дизайнерский костюм, черная футболка, удобные кожаные мокасины, снисходительно помахивающие моим кроссовкам с высоты своего ценового диапазона. 

  Ничего, мои хорошие, я вас все равно люблю! 

  Слегка вьющиеся темные волосы, симпатичное лицо. Рост я оценить не могу, но комплекция кажется совсем юношеской.

  — Привет, я — Женя! — здороваюсь я с ним, присаживаясь в кресло, расположенное по диагонали.

  — Антон, — отвечает он, цепляя дежурную улыбку на лицо, словно примерный сынок, которому родители наобещали кучу ништяков за примерное поведение перед их гостями.

  — Владимир, — берет меня в плен своего голоса наш третий участник.

  Ух ты!!!

  Пытаюсь сдержать свое сердце, мгновенно среагировавшее на низкие грудные вибрации. 

  Тут все остальное тоже под стать.

  Аккуратный благородный профиль с ровным носом, высоким лбом, мужественной линией бровей и темными кофейными глазами. Чисто выбритое, ухоженное лицо. 

  Хоть сейчас на обложку глянца.

  Слегка ослабленный узел галстука, белоснежная рубашка и костюм, вопящий, что даже моя первая машина, купленная в кредит, будет стоить дешевле, а нога, закинутая на согнутую в колене вторую ногу, демонстрирует мне девственно гладкую кожаную подошву ботинка ручной работы, которая еще не познала суровой грубости уличного тротуара.

  Перевожу глаза вверх и сталкиваюсь с таким же любопытным, но в большей степени снисходительным взглядом Владимира.

  Что, красавчик, к своему тридцатнику все еще удивляешься появлению нищебродов в радиусе полутора метров? Ну, извини, дорогой, претензии не ко мне, а к организаторам. Нужно было вместе с туром презентовать мне и багаж той Лесечки, которую застукал муж за устройством досуга лишь для себя любимой.

  Тоже хотела сэкономить, как Мишка?

  Ну, не знаю, что-то сомнительное удовольствие от такой компании.

  Отказываюсь от бокала шампанского, который почти сразу же предлагает мне Вика. Шепотом интересуюсь, можно ли пересадить меня куда-нибудь, чтобы уединиться, так как я не прочь доспать свои законные пару часов, бесцеремонно отобранные у меня ранним подъемом.

  Она кивает, проделывает несколько манипуляций, мое кресло разворачивается на сто восемьдесят градусов и слегка опускается. Идеально!

  Вот так вам мальчики — к лесу задом!

  Я с удовольствием принимаю заботу моей летной феи, которая умело укрывает меня мягким, легким пледом, предлагает беруши из какого-то высококачественного каучука, добытого хрен знает где руками хрен знает кого, но судя по тому, как говорит об этом Вика, обошлись они им хрен знает во сколько!

  Не, ну а что, надо брать, не зря ж они все надрывались!

  Вставляю их в уши и проваливаюсь в блаженное ничто!

***

  Вываливаюсь, пугаясь пробуждения и глухоты. 

   Фух, отпускает меня, когда я нащупываю в ушах элитные затычки, вынимаю их, обретая слух и вернувшееся чувство беспокойства, потому что мерный шум летящего самолета разбавляют какие-то чмоки, хлюпанье и стоны.

  Приподнимаю голову, свешиваю ее направо. Кресло Антона поменяло положение и теперь смотрит в направлении иллюминатора, и он, в отличие от меня, все еще дрыхнет в своих больших, плотно закрывающих оба уха наушниках.

  Что, малыш, без колыбельной никак?

  Так значит звуки гигантского причмокивающего младенца не твои.

  Владимир?..

 Осторожно перекатываюсь на живот и, как опытный разведчик, выглядываю из-за спинки своего кресла.

  Ох, ма-а-а!

  Вика, а это точно она, стоя на коленях перед креслом с грацией дикой кошки, какими-то не подающимися описанию плавными, тягучими движениями ритмично насаживается ртом на Владимира... На определенную его часть.

  Никакого невроза и истерии домашней порнушки, одна долбанная эстетика и звуки, которые вырываются из ее рта, судя по всему, плотно обхватывающего достоинство Владимира, заводят еще сильнее. 

  А когда он поднимает свои красивые, холеные руки, обхватывает ими голову Вики, выбивая из нее еще один стон, от которого я сама напряженно выгибаю спину, изо всех сил вдавливая бедра в кресло, мне вдруг нестерпимо хочется оказаться на ее месте.

  Быстро облизываю раскрытые пересохшие губы, принудительно сглатывая слюну, чтобы хоть немного сбить ощущение иссушенной слизистой.

Глава 5

  Гордо подняв голову, прохожу мимо обеспокоенно смотрящей на меня Вики.

  — Все в порядке? — интересуется она.

  — В полном, — мгновенно придаю своему голосу интонацию наступившей после разрядки истомы.

  Пусть думает, что у нас тоже все было. Хотя зависть по поводу прошедшихся по ее черепушке рук все же осталась. 

   Интересно, а если я попрошу Владимира сделать мне то же самое, это будет считаться сексуальным домогательством?

  Проходя мимо его кресла, бросаю взгляд сверху вниз. Смотрит в ответ, но уже более заинтересованно, чем до этого. Прогибаю спину, подбираю ягодицы и оставшуюся и до своего кресла часть пути начинаю легонько покачивать бедрами.

  В кроссовках... в джинсах... Твою мать!

  Они точно добавили в систему воздухоснабжения какой-то афродизиак.

  Элегантно опускаюсь в кресло.

  Эх, а на каблуках было бы эффектнее. Но у меня их нет. Кто в здравом уме и без спутника будет топтать Европу каблуками?

  Тот, кто надеется его обрести, быстро подкидывает разгадку мой шустрый мозг. 

  Ну вот, а у меня только пара слипонов и босоножки на плоской подошве, тоскливо вздыхаю я.

  — Евгения Викторовна, могу я предложить вам завтрак? — склоняется ко мне Вика, одаривая очаровательной улыбкой, как будто желая заработать высший балл за любезность.

  — Да, пожалуй, — соглашаюсь я.

  В мгновение ока передо мной появляется удобный и красивый деревянный столик, который так же быстро сервируется умелыми руками нашей «хозяюшки».

  «Да она мастерица на все руки!» — решаю я, с некоторой завистью наблюдая за отточенными, грациозными движениями.

  Нет, ну была бы я мужиком, наверное, тоже протянула бы руку, чтобы ущипнуть ее за элегантно обтянутый юбкой зад. Но хрен получилось бы! Перескакиваю на анализ такой вероятности и склоняюсь к не более чем пятнадцати процентам содержания жира в ее организме.

  Вот ведь Мишка выдрессировал своим спортивным образом жизни, на который лично у меня, после заботы о нем, времени не оставалось.

  Жадно сглатываю слюну, рассматривая расставленные передо мной деликатесы... Половину представленного я вообще вижу первый раз, но взгляд притягивает черная икра, обильным толстым слоем покрывающая средних размеров тост.

  — С тебя-то я и начну! — подхватываю этого красавчика и вгрызаюсь в него ровно наполовину.

  — М-м-м, — издаю стон удовольствия от взрыва сочетаний вкуса лопнувших икринок, масла и тоста у меня на языке.

  Божественно!

  Поднимаю глаза, замечаю Викторию, сигнализирующую господам позади меня, что здесь все в полном порядке. 

  «Как мило, они подумали, что мне стало плохо и это стон отчаяния?» — посмеиваюсь я про себя, уже нацеливаясь на следующую жертву, похожую на паштет сливочно-кремового цвета.

  — Ва-а-ау! — опять не сдерживаюсь я, пережевывая деликатес нежнейшей консистенции с ярко выраженным орехово-сливочным вкусом.

  Что?

  Норма показателей процента жира в организме человека?

  Нет, не слышала, резво тянусь я за следующим бутербродиком с каким-то темным измельченным грибочком поверх хлебушка.

  О-о-отпуск! 

Глава 6

  М-м-м ... Вку-у-усно, с удовольствием облизываю губы я, отправляя последний кусочек тигровой креветки в рот.

  Блаженство...

  — Евгения Викторовна, вам актив или пассив? – вновь неслышно появившись рядом, Вика услужливо предлагает наполнить мой бокал.

  Ну и формулировки, цыкаю я и качаю головой.

  Какой пассив с утра? Я не хочу терять ни секунды, хочу не упустить ни мгновения, впитывая в себя атмосферу каждого города, который нам предстоит посетить.

  — Актив! — уверено подтверждаю я свой выбор и сразу же начинаю потягивать приятный охлажденный напиток с легким малиновым привкусом и таким же цветом, пронзенный миллионом маленьких пузырьков.

  «Все что ни делается, все к лучшему!» — мудро решаю я, анализируя свое фантастическое утро.

  — Жень, — появляется у моего кресла после объявления о скором прибытии Антон. 

  Опять внимательно меня рассматривает, а затем присаживается на подлокотник, почти сразу сползает ко мне на сиденье, приподнимает меня и частично перетаскивает к себе на бедро.

  Наглый, но, черт возьми, такой уверенный в себе, несмотря на возраст!

  Перед нами тут же возникает Вика, по бровям которой с легкостью можно заметить недовольство.

  — Евгения Викторовна?

  — Все в порядке, Вика, — снисходительно киваю я ей, втайне ликуя. Не только тебе, дорогая, привлекать к себе внимание.

  Она сдержанно кивает и исчезает из поля зрения, а я не нахожу ничего лучше, как занять более удобную позицию на Антоне.

  Да, поза наездницы в самый раз. 

  Это делаю я? 

  Часто моргаю глазами, пытаясь оценить свое состояние: легкость, никаких тревог, которые терзали меня до завтрака, невероятный подъем сил и, кажется, вновь пробуждающееся желание.

  Обхватываю лицо Антона ладонями, рассматриваю, как придирчивый критик-эстет. 

  М-да, еще два-три года, и женщины всех возрастов будут вешаться на него пачками, если уже не.

  Ровная, дочиста выбритая кожа. Ха, интересно, а как он выглядит со щетиной? 

  Вопреки всем доводам разума я высовываю язык и провожу им по его щеке, оставляя блестящий влажный след, начинающий мерцать при искусственном освещении салона. 

  — Ты такой краси-и-вый, — перевожу я взгляд на его прищуренные, смеющиеся глаза.

  — Ты тоже, — возвращает он мне комплимент, беря мою талию в захват и подтягивая ближе к себе. — Но мы не успеем, а программа, поверь, очень насыщенная, — ухмыляется он, рождая во мне еще более острое желание поцеловать его в уголок губ. — Же-е-ень, сосредоточься, — щелкает он пальцами, отвлекая меня от разглядывания его лица. — У меня есть для тебя несколько советов. — Поворачивает к себе боком, чтобы удобнее говорить мне в ухо, что совсем не успокаивает, а наоборот, запускает еще больший виток возбуждения, прошивающий низ моего живота . — Не пыхти, — нежно касается губами моего уха он, но тут же с силой удерживает, не позволяя мне развернуться. — Это не обычный тур. Не знаю, как ты сюда попала и почему тебе не озвучили условия, кстати, повод задуматься, — его голос резко становится более серьезным.

  — Я счастлива! — выдаю я ему. — И буду еще счастливее, если ты не будешь мяться, как девчонка, — мое накатывающее штормовыми волнами возбуждение перемешивается с едким раздражением из-за невозможности получить полный доступ к его телу. 

  Это же ненормально? Ощущение опьянения отсутствует, просто необычайная легкость и, да, с каждой секундой усиливающееся желание...

  — Что за условия? — с трудом отрываю я взгляд от его губ, переводя его ниже, на сильную спортивную шею, и меня ведет еще сильнее.

  Б*я-а-а...

  — Это секс-тур, Женя. Реализация твоих фантазий, — сообщает мне Антон, улыбаясь так, что я, кажется, полностью превращаюсь в одно сплошное, потрескивающее пламенем возбуждение.

  — Что?.. — непонимающе переспрашиваю я, пытаясь хоть как-то удержаться в реальности. — А при чем тут Европа? Это же в Тай.

  — Только не говори, что ни разу не мечтала о страстном итальянце.

  — Мечтала. Сегодня утром. Но Алекс был тоже хорош.

  — Так ты уже начала?

  — М-м-м... — выгибает меня от бешеного торнадо, овладевающего всей нижней частью моего тела.

  — Антон Алексеевич, займите, пожалуйста, свое место, — раздается сверху голос Вики, — мы идем на посадку. — Одним уверенным движением она вытаскивает его из-под меня и отправляет восвояси.

  — Евгения Викторовна, извините, но по правилам безопасности кресло нужно зафиксировать. — Пара ее манипуляций с креплениями, и я оказываюсь лицом к лицу с Владимиром. 

  Хорошенькое соседство при таких ощущениях! Я закидываю голову назад, делая глубокий вдох, и вновь испускаю стон, потому что ворвавшийся в легкие воздух, кажется, только усугубил положение. 

   Подтягиваю ноги к груди, пытаясь принять позу креветки. Может, так отпустит?

Глава 7

— Евгения Викторовна, я еще раз прошу прощения за доставленные неудобства, — улыбаясь так, что невозможно не ответить взаимностью, извиняется передо мной Вика и сообщает план дальнейших действий: — Сейчас за вами подъедет представитель нашего агентства, ответит на все ваши вопросы и обязательно найдет удовлетворяющий вас вариант решения возникшей проблемы.

  — Спасибо, — как можно более безэмоционально отвечаю я, стараясь игнорировать кошек, которые безостановочно скребутся у меня на душе уже больше получаса.

  Потому что я... хочу... продолжить.

  Нет, безусловно, я хочу знать и контролировать происходящее. Но отказаться, получив денежную компенсацию? Вика намекнула мне именно на это... Вернуться домой и... что?

  — Же-е-ень, терзают сомнения насчет «отказаться или продолжить»? — догоняет меня на входе в ВИП зону Антон.

  — Я все решила, — снисходительно поглядываю на него, молясь, чтобы он не переспросил «что?»

  — Что? — раздается с противоположной стороны голос Владимира.

  — Вика, могу я посетить уборную до отъезда? — игнорирую неудобный для меня вопрос, быстро уходя из зоны слуховой доступности моих спутников.

  — Да, конечно. Сюда, пожалуйста. Указывает она мне на проход, скрытый за зеркальной панелью зала.

  «Что же делать?» — все еще мечусь я, пытаясь принять верное решение.

  Открываю кран, подставляю руки под холодную воду, затем прикладываю одну к щеке, а вторую ко лбу.

  Как было чудесно, пока я не знала подо что подписалась. Чистая совесть, кристальные эмоции — сказка!

  Вернуться к Мише и попробовать все изменить?

  Но как? Пугаюсь того, что не могу найти хоть мало-мальски приемлемого ответа. Я ведь осталась такой же, какой и была. Да, чуть более загнанной, но и это только потому, что полностью, как любая нормальная жена, взяла всю заботу о муже на себя.

  Муже...

  «Штамп в паспорте — это формальность, — привычная фраза Миши на вопросы друзей о том, почему мы тянем с оформлением отношений. — Главное то, что в душе и сердце», — добавлял всегда он, показательно целуя меня в губы. Дома такое проявление чувств считалось излишним, и мы, как правило, сразу переходили к другому «главному».

  Вздрагиваю, вглядываясь в свое отражение в зеркале.

  Ну уж нет!

  Даже если в этом есть часть и моей вины, то твоим подарком, дорогой, я воспользуюсь до конца! Делаю решительный разворот, огибаю полет дизайнерской мысли, воплощенный в перегородке, разделяющей уборную на две зоны, и сталкиваюсь с симпатичным высоким молодым мужчиной, расслабленно подпирающим стену.

  Я перепутала мужской с женским?

  — Извините, — лепечу я, вспоминая, что нет! Это точно женский!

  — Ciao bellezza! — поворачивается он вслед за мной, успевает перехватить за руку, дернуть на себя и накрыть мой нос и рот какой-то вонючей тряпкой.

  Пытаюсь закричать, непроизвольно делаю более глубокий вдох и с ужасом успеваю понять, что через пару секунд я останусь без созна...

***

  Тишина, но не такая глухая, как тогда, когда в мои уши были вставлены куски резины.

  Темнота! Истерично хлопаю ресницами, с относительным облегчением понимаю, что это не слепота. Кончики ресниц цепляют плотную повязку, закрывающую глаза.

  Пробую сдвинуться, и сразу же определяю свое местонахождение в пространстве. Я сижу. А мои руки и ноги намертво зафиксированы на жестком, устойчивом стуле.

  Рывок. Еще один. 

  Хрен мне!

  В памяти тут же всплывает парень из уборной...

  «Маньяк?!» — обдает меня жутким холодом страшная догадка.

  И почти сразу же я слышу тихий мужской голос прямо перед собой:

  — Здравствуй, Женя. Приступим?..

  — А-а-а! — открываю я рот и начинаю визжать что есть мочи!

Глава 8

  Ну, наверное, хватит, замолкаю я, и прокашливаюсь, чтобы расслабить перегруженные связки.

  Ничего не происходит. Меня не хватают, не бьют по лицу, не зажимают рот, не лепят скотч, чтобы я не смогла провернуть этот номер еще раз. 

  И... он же назвал меня по имени?

  Значит...

  — Вы имеете отношение к моему туру? — с надеждой вопрошаю я, но подстраховываюсь и все-таки втягиваю голову в плечи.

  — К какому туру? — в ответ мне звучит вопрос тем же бархатным, спокойным, чуть удивленным голосом. 

  Сердце в шоке замирает. Я, кажется, забываю, что мне нужно дышать. Но мозг, в отличие от меня с сердцем, все еще в сознании, и хочет узнать правду до того, как присоединится к нам.

  — Но ведь вы знаете, как меня зовут...

  — У тебя в рюкзаке паспорт, — сейчас голос раздается намного ближе, заставляя тысячи мельчайших импульсов прошить мою кожу, усиливая и без того зашкаливающую панику.

  — Что вам от меня нужно?! — с нотками истерии спрашиваю я, словно этот вопрос позволит возвести вокруг меня защитный барьер и не подпустить ко мне этого извращенца.

  — Твое тело!

«Торговец органами?!» — подбрасывает меня от страха вместе с чертовым стулом. Боже, пожалуйста!!!

  — Душу... — продолжает он мягче и еще ближе.

  Сатанист?.. Пытаюсь сглотнуть комок, намертво застрявший в моем горле.

  — И полное подчинение на все время действия подписанного тобой договора, — растекается его неожиданно свежее дыхание по моим губам, потому что последнюю фразу он произносит прямо в них.

  — Что?! — с опозданием доходит до моего сознания смысл озвученного. — Да как вы смеете! — перехожу в наступление я.

  Но все внезапно меняется. Незнакомец перехватывает мою шею так, что пошевелить головой не представляется возможным, а в голосе появляются отсутствовавшие ранее жесткость и угроза.

  — После того как ты подписала договор, мои руки развязаны полностью, и только от меня зависит, где они окажутся и что будут делать в ближайшее время. Открой рот! — приказывает эта сволочь.

  На что я лишь плотнее сжимаю губы.

  — Женечка, ты же понимаешь, что чем послушнее будешь, тем больше вероятность, что все закончится хорошо? Открой рот! — повторяет он уже с явным раздражением.

  Открываю, чувствуя, как по щекам начинают стекать первые капли слез.

  — Хорошая девочка. — Моей нижней губы касается что-то холодное.

  Край бокала, определяю я в следующее мгновение, когда в рот начинает течь жидкость с ярко выраженным растительным привкусом.

  «Они опять хотят меня опоить...» — доходит до меня весь кошмар ситуации, в которую я попала, но приходится послушно глотать вливаемую в меня дрянь, в страхе перед тем, что они это сделают в любом случае.

  — Вот так бы сразу, крошка, — удовлетворенно комментирует этот урод мою покладистость, слизывая последнюю каплю жидкости с моей губы и одним неуловимым движением стягивая повязку с моих глаз.

  Быстро моргаю, радуясь хотя бы частичному освобождению, а через секунду прихожу в ужас вновь, потому что обнаруживаю себя в центре большого кабинета, оформленного в стиле самого что ни на есть БДСМ клуба... 

  — А-а-а! Я вообще не по этой теме! Мне и на хре́новой работе хватает подобных развлечений! — морщусь от отвращения я.

  — Да ладно вам, Евгения Викторовна! — возвращается к первичной манере беседы этот говнюк. — Сразу видно, что опыта у вас ноль. Так что будем считать наше взаимовыгодное сотрудничество божественным проведением!

  Он входит в мою зону видимости, а я не могу удержаться от того, чтобы не раскрыть от удивления рот.

Это... Это мужчина из грез всех женщин, следящих за Инстаграмом (социальная сеть типа ВК и Одноклассников) Зои Лубнёвой — умницы, красавицы, матери троих детей, которой еще нет и тридцати, а также супер хозяйки.

  Да, я тоже ее подписчица, потому что разглядывание картинок и маленьких роликов из жизни, которой я хотела бы жить сама, отлично мотивирует не опускать руки даже в самые трудные времена.

  И сейчас ко мне приближается ее опора, каменная стена, истинная пара и муж в одном флаконе — Кирилл Лубнёв. 

  Такой же потрясающе красивый, как и на фотках, но не тот светлый, открытый отец семейства, а словно его темная копия.

  По коже пробегает холодок, и я инстинктивно пытаюсь еще сильнее вжаться в стул, как в мою единственную опору.

  Может быть, все-таки сходство?

  — И вы тоже... — снисходительно констатирует он, присаживаясь передо мной на корточки.

  Господи... Так близко... И это же ОН… ОН касался моих губ!

  Непроизвольно мой выдох получается таким шумным, что не заметить его просто невозможно. 

  А муж Зои, слегка улыбаясь, опускает руки мне на колени и начинает медленно скользить ими вверх по бедрам. 

Глава 9

 Его горячее дыхание вместе со словами опаляют нежные рецепторы кожи, и я инстинктивно отодвигаюсь.

  Не послышалось?..

  Значит, у меня все-таки есть права! И есть выбор...

  Владимир не двигается, лишь неотрывно смотрит мне в глаза, словно ожидая моего решения, а Кирилл, наоборот, лишь наращивает обороты.

  Его руки решают, что с сосков пока хватит, молниеносно соскальзывают вниз, к поясу джинсов. Он, не церемонясь, дергает меня опять на себя, зажимает плечо своим подбородком и, на космической скорости разделавшись с пуговицей и молнией, запускает пальцы под ткань, накрывает ладонью лобок и с силой вдавливает меня в себя.

  «Ого!» — чувствую я даже через джинсы упирающееся мне в поясницу, впечатляющее достоинство, а пространство вокруг заполняется учащенным, прерывистым дыханием Лубнёва.

  При других обстоятельствах мне было бы даже лестно узнать, что у такого небожителя, как Кирилл, на меня стоит. Потому что до его идеальной во всех отношениях жены мне вообще никак. 

  Но сейчас я явно ощущаю, что стоит у него не на меня, а на меня в присутствии Владимира, и наличие последнего в данном уравнении, судя по всему, является определяющим. 

  Я — прокладка? О-о-у...

  «Но это же Лубнёв!» — припоминаю свой восторг при просмотре его семейных фоток.

  Ага, изменник и обманщик, который прямо сейчас стягивает с меня джинсы и, в общем-то, уже полностью готов разбить свой светлый образ, сформированный у меня ловкими манипуляциями его женушки. 

  Или он все врет? А Зоя ни сном, ни духом? 

  Вот ведь гад! Ну, и фиг ты присоединишься!

  Резко завожу локти за спину, отталкиваю Кирилла, легко переступаю через упавшие на пол джинсы, поднимаю руки, цепляю белоснежный воротничок рубашки Владимира, вынуждая его склониться, и теперь уже я тихо выдыхаю ему в губы:

  — Без него...

  Сноп искр легкой победы в глазах. Захват талии, разворот, и моя практически голая попа приземляется на рабочий стол Кирилла.

  Фотку бы в Инстаграм!

  «Для Мишки!» — бессовестно хихикает моя совесть, отрицая наличие самой себя. А ведь это именно муж тыкал меня моськой в телефон, поучая, какой должна быть жена, которую всегда хотят... Хотят-то, может, и всегда, но в свободное от нее время не прочь присунуть и менее эффектной особе.

  Фу!

  «Так, — спохватываюсь я, — Владимир же должен был выпроводить Лубнёва. Он же меня понял?» 

  Недовольно зыркаю на него, когда до меня доходит, что он тоже хочет получить свою долю морального удовлетворения, проделав это на глазах у «друга».

  — Э-э-э, нет...— понимая подставу, пробую воспользоваться упоминанием точного пункта договора о несогласии, но не успеваю, потому что Владимир так стремительно овладевает моими губами, что я сначала зависаю, а потом...

  А потом меня подхватывают и протаскивают по всем граням наслаждения, творя языком такое, что через полминуты подо мной начинает хлюпать целая лужа, демонстрирующая, что на лубриканте можно здорово экономить, если вовремя озаботиться подходящим партнером. 

  А партнер подходит, не могу не признать я в тот момент, когда Владимир отрывает меня от стола, приподнимает и опускает на себя...

  — Ах-х-х...

  Это не так, как было в прошлый раз, с бешеным драйвом, скоростью и полной дезориентацией в пространстве.

  Сейчас я чувствую его всего, начинающегося во мне и обволакивающего снаружи. Каждое плавное, протяжное движение отдает томительным, сладостным чувством наполненности и завершенности.

  Крепче цепляюсь за шею Владимира, просовываю руку под рубашку в жажде ощутить тепло его тела.

  Тела! Недоступного мне сейчас из-за чертовой одежды, которую я уже не успеваю сорвать, так как толчки с каждым мгновением усиливаются, заставляя безропотно принимать удары в себя. Покорно ждать заключительного, выбивающего десять из десяти, и на несколько секунд перекрывающего дыхание, чтобы ярче ощутить шквал разлетающихся по всему телу импульсов, в очередной раз перезагружающих и обновляющих всю мою суть...

  — Женя, отпусти, — откуда-то издалека доносится до меня строгий приказ Владимира.

  Что? Я не держу.

  Все еще приходя в себя, произвожу анализ местонахождения своих конечностей. Ноги свободно болтаются по сторонам от партнера, который продолжает поддерживать меня у себя на бедрах. Руки вообще свисают обессиленными плетьми вдоль тела.

   Ой!

  Сначала я ослабляю свой прикус, а затем и вообще убираю рот от плеча Владимира, на котором остается краснеть четкий отпечаток моих зубов.

  — Извини! Я нечаянно.

  — Поздно, придется жениться, — на полном серьезе заявляет мне он.

Кашель Кирилла прерывает наше затянувшееся молчание, во время которого я вдруг начинаю перебирать в уме вещи, которые мне нужно сделать, чтобы уйти от Мишки.

Черт! А ведь набирается прилично, и есть даже то, в чем я от него сильно завишу...

Глава 10

Благодаря мягкому, умелому вождению моего итальянца, вхожу в состояние, подобное медитации, прижимаюсь щекой к его спине, чувствуя потрясающую легкость и непередаваемое ощущение парения.

Как же хорошо! Мой маленький фрагмент личного рая. И он становится еще более ярким и отчетливым, когда я начинаю улавливать невероятные, дурманящие ароматы трав и морской свежести...

Открываю глаза и утопаю в разнообразии цветовой палитры, так резко отличающейся от городской.

Боже, только ради одного этого вида стоило пережить все случившееся.

Легкий наклон, и мы сворачиваем с основной трассы, углубляясь в густую благоухающую зелень прибрежной полосы.

Пять минут. Остановка перед кованными ажурными воротами шикарной виллы.

— La mia casa, — сообщает мне мой спутник, накрывая мою руку своей ладонью и нежно поглаживая ее пальцами.

— Прости, красавчик, но я ни черта не понимаю по-итальянски, — со вздохом сожаления признаюсь я.

— А на каком понимаешь? — на чистейшем русском лишь с едва заметным акцентом спрашивает он.

— На английском, — выдаю я ему самый логичный ответ.

— Ок, — принимает он мой ответ.

— И на русском! — поспешно добавляю я.

— Еще лучше, — растекается бархатной нежностью звук его голоса вокруг, ворота раскрываются, и мы въезжаем на территорию поместья.

Минута, я спрыгиваю с мотоцикла и с восторгом лицезрю нереальной красоты особняк, полностью утопающий в зелени плюща.

— Потрясающе! — восхищенно шепчу я, протягивая руку к рюкзачку за телефоном, чтобы запечатлеть этот шедевр живой природы.

— Давай помогу, — скользят вдоль моих плеч его руки, подхватывая локти и приподнимая их значительно выше. Ракурс меняется, и в кадр попадает действительно то, что я хочу.

Пара нажатий на экран, великолепные кадры, и я, целиком прикрытая спиной человека, имени которого даже не знаю.

— Как тебя зовут?

— Габриэль.

— А я...

— Женя, — продолжает он за меня, разворачивая к себе лицом и одаривая таким томным взглядом, что я забываю, о чем еще хотела спросить.

— Кирилл, — умудряется испортить магию момента Габриэль, — сказал, что у тебя свободный выбор. Что предпочтешь — сценарий или импровизацию?

— А что с последней? Это как? 

— Вот так! — внезапно подхватывает он меня на руки и быстрым шагом направляется в дом.

Согласна на импровизацию ❤

 — Хочешь есть? — мгновенно реагирует Габриэль на бурчание моего живота, рвущее в лохмотья всю намечающуюся романтику.

  Смущенно подтверждаю кивком головы. 

  — Не вопрос, — меняет он направление своего движения.

  Через полминуты мы оказываемся в огромной, просторной, светлой кухне, и меня выпускают на вольный выгул.

  Ух ты! Моя мечта!

  С восторгом осматриваю все рабочие поверхности и шкафчики.

  — Здесь есть отдельная столовая и открытая зона на террасе, но сама кухня тоже задумывалась, как вполне активная зона для проведения романтических встреч.

  — Она очень уютная, даже несмотря на размеры. Дизайнер молодец! — продолжаю искренне восхищаться я, касаясь керамической плитки в традиционном итальянском стиле и наслаждаясь ее полированной поверхностью, покрытой глазурью.

  — Хочешь что-то особенное? — Габриэль постановочно опирается на поверхность столешницы так, что ответ напрашивается сам собой.

  — На твой вкус, я не привереда, — сообщаю я ему о себе чистую правду, забираюсь на стул рядом с центральной стойкой рабочей зоны и начинаю просто наблюдать, любуясь органичными, пьяняще вызывающими движениями шикарного мужчины.

  Когда он достает продукты и, кажется, начинает готовить специально для меня, я судорожно ловлю и подтираю капающую изо рта слюну.

  Замечает, но пытается скрыть довольную произведенным на меня впечатлением улыбку.

  — Почему ты не задаешь главный вопрос? — помогает мне выйти из ступора Габриэль.

  — Э-э-э... Какой?

   — Почему я так хорошо говорю по-русски?

  — Почему? — как попугай повторяю я, все еще не в силах оторвать взгляд от его рук, ловко промывающих зелень.

  — Моя мама вышла замуж за итальянца, и родился я, — очаровательно подмигивает мне он.

   — Но если ты жил все время здесь, то уровень языка все равно был бы ниже.

   — Ты права. Есть какие-нибудь предположения?

  — Вы вернулись домой?

  — Нет, тогда бы пострадал мой итальянский.

  — Мама решила во что бы то ни стало сделать из тебя билингва?

  — Да.

  — Они развелись?

Глава 11

  — Ри, щекотно, перестань, — визжу я, поджимая ступню в желании уберечь чувствительную часть тела от наглого на нее посягательства. 

  — Ты же сказала, что у тебя не осталось сил и ты ни на что не способна! А я утверждаю, что твои скрытые резервы неисчерпаемы! — все-таки хватает он меня за щиколотку, подтягивая по гладкой поверхности шезлонга к себе. — И вот оно, доказательство!

  — Так не честно, Ри, — перехожу я на стон, потому что уже и правда не могу пошевелиться после нашего сегодняшнего марш-броска преображения и параллельного осмотра всех встречающихся по пути достопримечательностей.

  — Жень, это обыкновенный массаж, с чего такая реакция? 

  — Не знаю, сверхчувствительные рецепторы? Ри-и-и! — вырываю я свою ногу из его рук и, приказав своим изможденным мышцам совершить еще один подвиг, подскакиваю, в два шага достигаю бассейна и, спасаясь от преследования, прыгаю в него бомбочкой. 

  Выныриваю, отплевываясь, и замираю от вида умопомрачительного заката, открывающегося прямо передо мной. Панорамный бассейн — это нечто, вновь ухожу под воду, забывая, что нужно держаться на поверхности.

  — Нравится? — бесшумно всплывает позади меня Габриэль, принимая на себя заботу о моей безопасности.

  — Очень... — все еще не могу отвести взгляд от неба, меняющего свои оттенки прямо на глазах.

  — А я? — обнимает он меня второй рукой. 

  — Мы же утонем! 

  — У меня есть еще и ноги, Жень. И я, в отличие от твоих заявлений, еще на многое сегодня способен.

  — Ри-и-и... — вперемешку с пузырьками тяну я его сокращенное имя.

  — Ты дразнила меня весь день... — проходится он своими горячими губами по моему охлажденному водой плечу, рождая вихрь, грозящий перерасти в ураган из-за разницы температур на границе наших тел. — Ты никому ничего не должна, кроме себя... и меня, — напоминает он мне наш дневной разговор на тему морали и прочих жизненных установок. — И только сейчас, — на лету цепляет он мои губы, подтверждая, что в нашем танце у меня точно роль льда. — Если ты хочешь использовать стоп-слово, это твой последний шанс. — Он приподнимает и разворачивает меня на сто восемьдесят градусов так, что между нашими лицами не остается свободного пространства.

  Проводит мокрым от воды подбородком по моей скуле, выдыхая прямо в ухо: «Ну?»

  И я... соглашаюсь, потому что, о какой, на хрен, морали может идти речь? 

  О верности «мужу», преспокойно дерущему за моей спиной других женщин, потому что мужчина по своей природе полигамен и ему надо? Потому что у него есть еще тысяча отмазок, утверждающих, что во всем виновата я сама? 

  О том, чтобы не превратиться в похотливую суку? 

  Превратишься тут, как же. Я с грустной усмешкой признаю, что таких парней, типа Алекса и Ри, по возвращении в моей жизни уж точно не будет.  

  А на презрительный вопрос возмущенных моей распущенностью подруг, сколько мужиков отымело меня за один день, скоро я смогу честно ответить, что трое. И каждый раз был прекрасен, потому что был охренительно искренен, по сравнению со всеми теми, когда я же, сжимая зубы, просто давала "мужу", потому что так надо, не испытывая при этом ровным счетом ни-че-го... Когда боялась сказать, что я еще не все... Когда имитировала оргазм, лишь бы побыстрее отделаться от его недовольного «ну, сколько ты еще?»

  Да пошли они в жопу! Пусть считают свои члены или их отсутствие и будут счастливы! 

  Я уже!

  Потому что Габриэль осторожно прижимает меня своим торсом к бортику, стягивает бикини и отпускает плавать три ярко-зеленых треугольника по ровной, едва колышущейся глади бассейна.

  Его пальцы пробегают по складочкам, сначала лишь слегка касаясь, поддразнивая, заставляя тянуться за ускользающей ладонью, желая, чтобы она вернулась, и все повторилось снова, снова и снова. Но с каждым разом давление пальцев усиливается, рождая уже совсем иную, идущую из самой глубины потребность быть вместе прямо сейчас, не теряя драгоценных секунд.

  — Ри, пожалуйста, хоч-у-у-у тебя, скорее, — обхватываю я его своими бедрами и ими же подаюсь вперед.

  Только чуть-чуть задеваю свою напряженную, готовую к встрече со мной цель, но Габриэль легко подсаживает меня выше, почти до пояса приподнимая над водой.

  И до этого уже возбужденные соски становятся просто каменными от несильного, теплого порыва июльского ветерка.

  Выпускаю из себя стон нетерпения, недовольно ударяя пятками по ягодицам Ри. 

  — Женя, нам некуда торопиться. Вся ночь наша, — захватывает он ртом один из сосков, перекатывая его на языке и мягко оттягивая губами.

  — Ри-и-и, прошу-у-у, — выкрикиваю я, не выдерживая и начиная задыхаться.

  И он отвечает, быстро раздвигая меня собой, пробиваясь навстречу моему бушующему естеству, соединяясь с ним и окончательно нас связывая.

  — Да-да-да! — выгибаюсь я в спине, упираясь лопатками в бортик в жажде быть к нему еще ближе. Еще... бли-и-иже....

  А дальше Ри ставит руки по обеим сторонам от меня и начинает вбиваться с такой скоростью, что вода вокруг нас закипает, а я, закатывая глаза вверх, взмываю к усыпавшим небо звездам и, кажется, безвозвратно сгораю во всполохах моего освобожденного желания...

Глава 12

— Рекомендовано, Владимир. Ре-ко-мен-до-ва-но, — произношу я слово по слогам, надеясь, что моя уверенность в том, что я все же обладаю определенными правами в туре, имеет под собой хоть какую-то основу.

А ни фига!

Потому что он поднимается с дивана, переступает через кучу пакетов, оказываясь в паре шагов от меня, да еще и таким образом, что полностью отрезает меня от выхода.

Еще раз окидывает оценивающим взглядом с ног до головы и шагает ко мне.

Пульс учащается, дыхание сразу же переходит в режим повышенной активности, а сердце начинает отбивать ритм, идеально подходящий для того, чтобы подхватить ноги в руки и покинуть место, где явно что-то замышляется ...

Поворачиваю голову, кидая взгляд на Антона, и обнаруживаю его, не сидящим в кресле, как прежде, а стоящим позади меня на расстоянии вытянутой руки.

«Какого черта?!» — пытаюсь сглотнуть слюну, но ничего не выходит из-за полностью пересохшего от испуга рта.

Да, следующим пунктом в моей программе как раз шел секс на троих в Германии, но очень специфический. А здесь прямо традиционный, мать его!

— Запрещается втягивать других участников в свои фантазии без уведомления куратора тура и согласия обеих сторон! — выставляю я свои руки в стороны, уже упираясь в грудь каждого из моих спутников.

— Обе стороны согласны, правда, Антон? — ухмыляется Владимир, наслаждаясь удачно выхваченной из контекста фразой. — Ты хочешь связаться с Кириллом, Женя? Не вопрос! Одна проблема: я слишком хорошо его знаю, и уверен, к этой твоей фантазии он точно захочет присоединиться!

— К моей? — охреневаю я от такого поворота.

— А к чьей? — удивленно приподнимает он бровь, подступает еще ближе, преодолевая сопротивление моей руки и нагло, положив руку мне на бедро, начинает скользить ею вверх, одновременно задирая платье.

— Жень, тебе так идет этот цвет, — касается моих волос с другой стороны Антон. — Не могу отвести глаз, — подушечки его пальцев касаются моей головы, прокладывая искрящую дорожку наслаждения от виска до затылка.

— Она — не моя. Она — ваша! — заставляю себя сконцентрироваться и все-таки ответить Владимиру.

— То есть нет? — Рука добирается до ягодицы, соскальзывает на внутреннюю поверхность бедра, заставляя дернуться, отступить, окончательно впечатавшись в стену.

— Нет, — подтверждаю и, к своему удивлению, сразу же получаю свободу.

— В следующий раз продумывай все заранее, чтобы не дергать нас зря, и поторопись, рейс через два половиной часа, — как ни в чем не бывало, оповещает меня этот блюститель режима, прихватывает с собой Антона, выталкивает его за дверь, и я остаюсь одна...

Что это было?

Одергиваю платье, поправляю волосы.

Пфф! Моя фантазия...

Во-о-от! Мне нужен массаж! Срочно! И разобрать все покупки!

Моя фантазия...

Вот ведь гады! И Антон туда же! Что, уже перенимает эстафету? Подрастающее поколение, блин!

Продолжаю раздраженно фыркать еще около часа, разбирая и сразу же раскладывая вещи в новенький чемодан.

Все! Облегченно выдыхаю, мысленно благодаря судьбу за умеренность, хороший вкус и дельные советы Габриэля.

Массажист задерживается уже на десять минут.

— Ладно, жду еще пять минут, — вспоминаю я лимит времени на опоздания, — и звоню требовать объяснений, а пока...

— Вот ведь! — не удерживаюсь от восклицания, когда вижу новую фотку, которую выложила Зоя в ленте Инстаграм.

Подсвеченное каким-то фильтром умиротворенное лицо Кирилла. И да, черт возьми! Несмотря на то, что я узнала за сегодняшний день об этом семействе, сердце все равно умиленно сжимается при виде целомудренного поцелуя в его щеку от Зои.

«Люблю тебя больше жизни!» — гласит надпись под фото.

— Хм... Не, ну, может, его просто сильнее, чем остальных? — зачем-то начинаю пытаться оправдать ее я...

Ой, да ну их! Пусть живут, как хотят! Но фотки все равно очень красивые!

С шумом втягиваю в себя воздух, пытаясь не разрыдаться от жалости к тому, как вдребезги разбилась моя виртуальная мечта.

С другой стороны, а почему нет, приходит мне дикая идея, которую я недолго думая решаюсь воплотить в жизнь.

Так. Открываю свой закрытый аккаунт. Нахожу самую классную совместную и немного провокационную фотку с Габриэлем, которую мы сделали на мой телефон во время нашей вчерашней прогулки, и публикую ее с подписью: «Спасибо за отпуск, любимый!» Хэштег #жизньудалась.

Да!

— Женя. — Подпрыгиваю от неожиданности, реагируя на голос, раздавшийся совсем рядом. — Простите за задержку, произошла небольшая накладка, и вместо Карлоса вас буду обслуживать я, — сообщает мне парень с такой внешностью, что мой рот так и остается открытым, а мне срочно требуется пачка салфеток, чтобы начать подтирать потекшие слюни.

Ох, ни фига себе накладочка!

Вот это мужчина, сглатываю я, опасаясь, что запросто могу захлебнуться...

Глава 13

— Отлично, — провожу руками по бедрам, еще раз оценивая наряд, который выбрала для перелета.

Как по мне, хуже не придумаешь, но как средство для создания нужной атмосферы — идеально.

Кто сказал, что все прошло по плану?

Тот, кто даже не представился? Ну-ну...

Но у меня же была целая ночь, полная наслаждения и восторга, а поэтому минутка медитации, погружения в потрясающие воспоминания перед выходом из номера, и я готова поделиться с миром и парой своих спутников обретенным сексуальным зарядом.

Короткие шелковые шорты цвета пыльной розы и в комплект к ним рубашка оверсайз, подвязанная тонким поясом-шнуром.

Эту пуговичку можно и не застегивать. Еще один оборот вокруг своей оси, чтобы протестировать устойчивость еще одних босоножек, заставляющих отражение в зеркале выглядеть просто сногсшибательно.

Да!

Встряхиваю слегка взлохмаченными локонами, подхватываю ручку своего чемодана, в котором уместились все мои вещи, перекидываю через плечо ремешок клатча, сменившего мой пусть и любимый, но совсем не вписывающийся в это образ рюкзачок, и я покидаю номер.

«Все внутри меня! — повторяю мантру от Габриэля, вышагивая по холлу. — Счастье, радость, секс, желание, страсть».

Черт! А это работает!

Нет, естественно, не без внешней атрибутики, голые ноги — есть голые ноги, но, блин, я никогда в жизни не видела столько заинтересованных взглядов, направленных на меня.

Ну да... Я так никогда и не выглядела, и уж тем более не чувствовала.

У выхода меня перехватывает менеджер отеля, сообщая, что машина уже ждет, и как они рады будут видеть меня у себя еще раз.

Конечно, обязательно, отмахиваюсь я, запрещая себе давать ментальные язвительные комментарии по поводу моей платежеспособности и стоимости одних суток в этом пафосном месте.

Мой чемодан отправляется в багажник. Передо мной открывают дверь лимузина. Ныряю в его приглушенный полумрак и оказываюсь лицом к лицу с Владимиром и Антоном.

Дверь закрывается.

— Жень, ты решила заранее подготовиться ко сну? Пижамка — просто секс! — начинает, конечно же, с главного Антон.

— Это не пижама, Антон, но по ощущениям, даже лучше, — закидываю ногу на ногу я и немного сползаю в бок, принимая более расслабленную позу.

Взгляд на Владимира.

Ой-ей...

Возвращаюсь в исходное положение, стараясь спрятать ноги.

— Но если не рассматривать детально, то, да, пижама, — начинаю болтать, чтобы хоть чуть-чуть сбить напряжение.

— Сколько? — произносит Владимир таким тоном, что я начинаю хватать ртом воздух, охреневая от столь прямого, неприкрытого хамства.

Спокойно.

Аккуратно засовываю ладошки под попу, чтобы не начать вытворять ими какую-нибудь фигню, которая с потрохами выдаст мое состояние.

И попа же подсказывает, что это тот же трюк, как и с «моей фантазией».

— Бесплатно.

Антон закашливается, а Владимир еще более пренебрежительно добавляет:

— А что так?

— Так это же подарок! — отвечаю я ему, как можно шире открывая глаза. — Я и не спрашивала, но думаю, не проблема выяснить. Минуточку.

Пуговичка. Вторая. Третья. Поясок.

И я медленно стягиваю рубаху с одной, а следом и со второй руки.

«Хи... Да, у меня тут еще топик, а вы что подумали?» — смотрю на окаменевших спутников, наблюдающих за моим недостриптизом.

Беру рубашку за воротник, вслух зачитываю название бренда и раскладываю ее так, чтобы полностью закрыть ею свои ноги. Затем беру телефон и начинаю показательно увлеченно ковыряться в нем, отыскивая «интересующий» Владимира наряд.

— Как тебе сервис отеля? – вновь вырывает меня его голос из принудительного отвлечения.

— Это вы про массаж?

— А ты успела воспользоваться и им? — получаю в ответ самодовольный взгляд победителя.

— Угу, — загадочно улыбаюсь я. — Потрясающе! Он просто творит чудеса. Но номера не оставил. Политика отеля. Владимир, — склоняюсь я немного вперед, — у вас же, скорее всего, везде есть знакомые. Можете поспособствовать? Хотелось бы иметь у себя контакты такого профессионала. А я вам — пижамку.

Сую ему под нос телефон с изображением своего аутфита и его совсем не пижамной ценой.

И тут же оказываюсь практически сдернутой с сиденья.

Руки Владимира опускаются на мои бедра, резко тянут на себя, зажимая между своими ногами. Одна из рук взлетает вверх, опускаясь на шею и вынуждая максимально приблизиться.

Царапаю ногтями дорогущую обивку машины, чтобы не соскользнуть и не грохнуться на пол.

Глаза со зрачками, затопившими почти всю радужку, оказываются так близко, что я могу видеть в них себя. Себя, кажется, преступившую грань, за которой придется отвечать за свои слова.

Глава 14

Но я не подключала этот сервис!

Просматриваю настройки. Да, есть! Откуда?

Облегчение обволакивает густым, почти осязаемым теплом, согревая и расслабляя напряженные мышцы.

Неужели мне так важны воспоминания вчерашнего дня и сегодняшней ночи, что я готова была расцарапать Вовке лицо, если бы не резервная копия, продублированная в хранилище?

Направляю убийственный взгляд в его сторону.

О, посмотрите на него!.. Легкая полуулыбка исполнившего свой долг инквизитора...

Благодарность, дорогой? Хрен!

Бровь Владимира приподнимается, демонстрируя, видимо, озадаченность моей реакцией. Решаю, что показать ему перерезанное горло рукой все-таки будет чересчур. Ничего, с него хватит и моих нахмуренных бровей и полыхающего гневным пламенем взгляда.

— Антон, а сколько тебе лет? — переключаюсь я на своего второго спутника, понимая, что пора бы познакомиться с ним поближе, так как еще почти две недели вместе требуют наличия хоть какого-то союзника.

— Двадцать три, — ни капли не смущаясь, вполне дружелюбно отвечает он.

— Да? — удивляюсь я, потому что, оказывается, запросто скосила ему три-четыре года при первой встрече.

— Специально для тебя, Жень, я могу не бриться пару дней, чтобы выглядеть старше, если тебя это смущает.

— Смущает? Да нет, — приклеиваюсь я взглядом к его лицу, хотя так и подмывает поглазеть на реакцию Владимира. — Просто покажешь мне свой паспорт.

— Навыки работы на кассе? — тут же прилетает мне комментарий от игнорируемого гада.

Вот ведь!

— Они. Проблема?

— Нет, — как-то слишком быстро и без огонька сворачивает беседу Вова.

Ну и замечательно, выдыхаю я, весь оставшийся путь перебрасываясь с Антоном ничего не значащими, но от этого не менее прикольными фразами.

Интересно, а когда он дорастет до возраста Владимира, то станет таким же высокомерным хамом? Лучше бы нет. Будет действительно жалко, потому что та легкость, которая внезапно обнаруживается в общении с Антоном, затмевает даже его крайне привлекательную внешность.

Поэтому, когда мы подъезжаем к самолету и проходим в салон, меня совсем отпускает.

Максимальный игнор Владимира и безобидный флирт с Антоном. А жизнь-то налаживается!

— Рада приветствовать вас на борту, — искренне улыбается нам Вика.

О, вот и утешительница для нашего мрачного любителя благодарностей.

Сразу же прошу развернуть свое кресло так, чтобы не видеть своих соседей, и те охренительные затычки в уши! Надо бы будет не забыть спереть их в этот раз!

***

Просыпаюсь все еще при приглушенном, бледно-синем освещении бортовых софитов.

Боль в мышцах да ет себя знать с новой силой. Эх, а ведь настоящий массажист именно сейчас был бы очень кстати. Разминаю затекшую шею. Еще бы и ножки! Осматриваюсь по сторонам, наскоро оценивая обстановку. Все спокойно! И Антон, и Владимир мирно дрыхнут в своих креслах. Что, Вика уже поработала? А как насчет массажа для меня? Я хихикаю от мысли, как это будет выглядеть в ее исполнении.

Встаю и, так и не надев сброшенные ранее босоножки, отправляюсь на прогулку по салону.

Ну да, раз дошла до туалета, почему бы не зайти?

Внимательно осматриваю себя в зеркале. Нормально, но сегодня нужно будет хорошенько выспаться, тем более второй предложенный сценарий по туру я намереваюсь аккуратненько слить.

Открываю дверь в намерении вернуться обратно и получаю Владимира в полный рост, преградившего мне выход и явно не стремящегося его освободить.

— Можно мне выйти? — мое сонное состояние притупляет реакцию, и вопрос получается максимально просящим.

— Нет, — точно так же, не повышая тона, отвечает мне он, легонько отталкивая меня назад, входя в кабину и закрывая за собой дверь.

— М-м-м, вы с Антоном чередуетесь? — Опираюсь попой на уже знакомую ей раковину, складывая руки на груди.

— Нет, — опять повторяется он, приближаясь ко мне, протягивая руку и проводя ей по моим, сцепленным в замок. — Жень, у нас ведь все так хорошо начиналось, к чему это противостояние?

— Какое? — притворно удивляюсь я.

— Это, — размыкает он мои руки, тут же закидывая их себе на плечи. — Женя, давай начнем все еще раз?

— Зачем? — теперь я этого действительно не понимаю.

— Чтобы следующие две недели не трепать друг другу нервы по пустякам.

— Да я и не... — хочу привести аргументы в свою защиту, но не успеваю.

Обе руки Владимира уходят за мою спину, надавливая и притягивая к себе. Губы касаются шеи, поднимаются вверх до самого уха, прикусывают его и отправляются в обратный путь, уже сопровождаемые искрящими разрядами вспышек восторга.

«Боже, как же мало нужно моему телу», — ужасается подобной реакции мой мозг, и как самый распоследний предатель отдает его на растерзание врагу, мгновенно лишая сил к сопротивлению и подбрасывая свои же воспоминания о том, как это было классно в два предыдущих раза.

Глава 15

— А-а-а... — со стоном переворачиваюсь я на спину, кажется, чувствуя самую распоследнюю мышцу в своем измученном теле. Вот тебе и физическая активность, никакого зала не нужно.

Тянусь за телефоном, чтобы посмотреть время.

Половина седьмого.

«Моя» фантазия стартует только в двенадцать. На ум сразу приходит мысль, что я запросто успею убраться и приготовить поесть.

И на смену ей хохот. Боже, это ж надо так себя загнать, что организм автоматически врубает программу действий!

Потягиваюсь, замечаю на экране всплывшее оповещение Инстаграма*.

С чего? Там же ничего не осталось...

Осталось... Вернее... Появилось вновь!

Моя фотография в полный рост в «пижамке», которую я сделала вчера, повертевшись перед огромным зеркалом здесь же, в холле, прежде чем уйти к себе.

Симпатично. Очень!

Две сотни лайков и подпись: «Универсальный наряд на ближайшие две недели ;)».

Что-то смутно знакомое... Где-то это уже было...

Да! Вечера, когда мы еще в машине обсуждали и посмеивались с Антоном, какую форму одежды предполагает направленность нашего тура.

Антон?..

Когда?!

Подпрыгиваю на кровати, как ужаленная! И сразу же опять сгибаюсь от боли в мышцах. Надо срочно вводить хотя бы утреннюю разминку!

Халат, тапочки, и он сейчас ответит на все мои вопросы! Закипаю от возмущения, что удар пришелся со стороны, откуда я не могла даже представить!

Зачем?!

Перебегаю огромную общую гостиную, успевая даже вдохнуть настоящий аромат роз, исходящий от нескольких букетов, стоящих в вазах.

Дергаю ручку апартаментов Антона, готовясь барабанить что есть мочи, но дверь поддается, и я вваливаюсь в сумеречную зону, полностью находящуюся во власти сна.

Вот ведь ни черта не видно, а я хочу посмотреть прямо в бесстыжие глаза этого любителя покопаться в частной жизни да еще и поделиться ей с окружающими!

Подхожу к окну, отдергиваю портьеру, впуская яркие лучи утреннего июльского солнца, щедро заполняющие собой все отнюдь не маленькое помещение.

Взгляд на кровать.

Не любим свет? Двойная защита? Я смотрю на бугрящееся одеяло без каких-либо доступных взору частей тела.

Пфф! Не проблема!

Я хватаю за край красивую матовую ткань глубокого темно-синего цвета и одним резким движением сдергиваю ее с кровати.

Визг!

Женский...

И абсолютная голая девчонка перекатывается через Антона, используя его в качестве заградительного барьера, словно я — не я, а какой-то потусторонний монстр.

Вот это реакция! От неожиданности забываю основную причину своего визита.

А это эрекция... Мой взгляд опускается ниже, оценивая состояние только продирающего глаза Антона.

Ок, я не зверь, зайду попозже. Я начинаю движение по направлению к двери, но он что-то быстро шепчет девчонке, та мгновенно скатывается с кровати и в три прыжка, сверкая голой попой, оказывается у выхода.

Ускоряюсь, потому что в мои планы совсем не входит выяснять отношения с давлением на меня такого весомого вертикального аргумента, и... не успеваю!

Антон перехватывает меня прямо в проходе, прицельным толчком в бок смещает с намеченной траектории и захлопывает дверь перед самым моим носом.

Подсечка, взлет в воздух и мягкое приземление на кровать.

— Мне охренеть как нравится замена! — придавливает меня собой хозяин ложа, торжествующе празднуя победу и подкрепляя ее ослепительно-белой улыбкой.

— Какая замена?! — возмущаюсь я, извиваясь в надежде выбраться из-под Антона. — Возвращай свой исходник и развлекайся с ним! — Я замираю, понимая, что мои движения только усугубляют проблему.

— Жень, не хочу ее, хочу тебя... — опускает он свое лицо в вырез моего халата и проводит языком широкую влажную дорожку от груди по шее до самого подбородка, затем повторяет тот же маршрут, обдувая ее, согревая и одновременно охлаждая.

— Антон, кончай свои штучки! — обхватываю я его плечи, пытаясь отодвинуть от себя как можно дальше.

— Не могу, Жень, без тебя никак, — рвано выдыхает он, прикрывая глаза и устраиваясь удобнее с явным намерением продолжать.

— Антон, это без меня!

— Как ты можешь отказываться, если даже не пробовала? – Он отодвигает носом ворот халата, стягивает зубами с одной груди кружево лифчика и впивается в мой сосок.

— Зачем ты влез в мой Инстаграм?! — чуть ли не кричу я, сдерживая стон от пробивающей меня искры возбуждения.

Антон с громким хлюпом выпускает изо рта мой сосок, поднимает голову и с наглой, донельзя довольной улыбкой констатирует:

— Догадалась!

Выдергиваю-таки из-под него одну руку, хватаю за ухо, притягиваю ближе к своему лицу и гневно требую ответа: