Дайте два - 2

Глава 1

Антон

Бег? Тренировка по боксу? Заплыв на скорость?

И рядом не стояли!

Женька берет такой темп, что я уже с трудом контролирую себя, о ней нечего и говорить.

Плавные, скользящие поначалу движения становятся решительнее, резче, короче. Прерывистое дыхание, слетающее с ее пересохших губ, распущенные волосы, которые штормит от непрекращающейся гонки, и грудь, и так сводящая меня с ума последнее время, делают наш утренний секс просто ох*ительно прекрасным!

Женя сжимается, выгибается и двумя шлепками своих ягодиц по моим бедрам выбивает охренительный оргазм для нас обоих.

Чувствую, как заполняю ее всю — горячую, влажную, мою...

Падает головой мне на грудь, продолжая мучить мой сосок своим жарким, медленно восстанавливающимся дыханием.

— Детка... Ты в последнее время такая... страстная...

— Угу... Прости... Тош...

Наскребаю силы, чтобы посмеяться.

— Ты что! Мне нравится! Я же могу сократить треньки в два раза!

— И будешь приходить пораньше? — уже хихикает она сама.

— Все для тебя, Жень.

— Мой сла-а-адкий...

— Какие у тебя сегодня планы? — провожу рукой по ее длинным мягким волосам.

— Сначала на танцы. У нас сегодня моя любимая растяжка.

— Про растяжку я помню. А как насчет танца, удивишь?

— То-о-ош, ну я же говорила, что мне нужно как минимум полгода, а лучше год.

— Да брось, у тебя отличная память!

— Там нужна не только память, милый... Ну, если ты хочешь, чтобы это было красиво, — делает она серьезное лицо.

— У тебя все красиво! — скольжу я ладонями по ее бокам, цепляя грудь.

— И мне, кажется, нужно пересмотреть свое питание... — начинает ворочаться она на мне.

— Не нужно! Ты прекрасна!

— Да-да-да, — смеется Женя, скатываясь вбок на кровать. — Посмотрю я на тебя, когда не сможешь из-под меня выползти.

— А после тренировки?

— По работе встреча с потенциальным заказчиком. И, ты знаешь, Тош, мне не совсем понятно, откуда он свалился. Сказал, что слышал о наших продуктах от знакомых.

— Ну, а чему ты удивляешься, Жень? «Сарафанное радио» так и работает! Тем более у тебя там реально и качественно, и вкусно!

— Ты такой хороший, Тош! За это накормлю вас вечером чем-нибудь интересным, — загадочно улыбается Женька.

— Вот так всегда: хороший — я, а Вове — на халяву! — возмущенно реагирую я. — Во сколько он прилетает?

— В пять. Но я не знаю, домой он или на работу. Сказал, по обстоятельствам. Поэтому буду ориентироваться на девять. Хорошего дня, Тош! Люблю тебя, — добавляет тише она, как делает всегда, когда произносит эти слова.

Женя

А-а-а-а!!! Только не опоздать!!!

Несусь сломя голову по коридору центра Pole Dance* (пол дэнс). Потому что за опоздание наш супер профессиональный инструктор гоняет так, что на встречу с заказчиком мне придется ползти по-пластунски.

Пытаюсь отдышаться перед дверью, затем осторожно ее приоткрываю и ныряю в зал с уже приглушенным освещением.

Отлично!

— Женя! Вот тебя-то мы и ждем!

Черт!

— И как удачно сложилось, я уже давным-давно хотела посмотреть на тебя в движении. Выходи, не стесняйся! Здесь все свои.

Черт-черт-черт!

* разновидность танца, в которой исполнитель выступает на одном или двух пилонах, сочетая элементы хореографии, спортивной гимнастики, акробатики.

Глава 2

Женя

Вот почему большинство людей, у которых действительно высокая квалификация, часто бывают такими хамами? 

Студию мне порекомендовала моя помощница как место, где я смогу за достаточно короткий срок подтянуть фигуру, обрести хорошую физическую форму и, как приятный бонус, грацию и пластику.

После первого же занятия я все поняла про сроки.

Алла, наш инструктор, безжалостный, а в некоторых случаях, и вовсе нетерпимый, грубый монстр, не сдерживала себя в проявлении эмоций, но после ее четких, конкретных команд я впервые почувствовала, что могу управлять своим телом так, как мне того хочется.

Поэтому, даже несмотря на столь специфическую манеру общения, я не пропустила ни одного занятия за все три месяца.

— Женя, все? Растянулась? Вперед! — отдает команду она, и я движение за движением демонстрирую танец, который выучила совсем недавно. — Плохо! Вот сразу видно, что без мужика! А будешь так переставлять ноги, вообще помрешь старой девой! 

— Алла, но я только-только его разучила, — почему-то начинаю оправдываться я, хотя отлично помню: слово в пику — «смерть». 

И сразу же становлюсь свидетельницей того, как она поднимается с пола, встряхивает гривой своих иссиня-черных волос, смотрит на меня долгим, до неприличия пристальным взглядом.

— Дело, Женя, не в «только-только», а в твоих личных от него ощущениях, — сухо поясняет она. — Я помню твое «мне к следующему лету». Но знаешь, дорогая, это так не работает! Ты либо раскрываешься, либо нет. — Алла подходит ко мне вплотную. — Чувства, эмоции, страсть. Если у тебя их нет, то это каждый раз так и будет танец Буратино из бродячего цирка. Хотя, думаю, у Буратино получилось бы зажигательнее. Так что? Попробуешь выдавить из себя хоть немного секса или «мне и с кошечками ничо так»?

— Я люблю кошек! — начинаю закипать я.

— Ну, еще бы! Уверена, что хочешь поразить кого-то летом? Или сдвинем сроки еще на пару лет? — приподнимает она свою четко очерченную бровь, а из-за ее спины доносится нервный смех девчонок. 

Не обижаюсь, знаю, что это в основном от облегчения, что не сами попали под раздачу.

— Я попробую еще раз, Алла. Можно? — решаюсь я, потому что уж чего-чего, а секса в моей жизни точно хватает! И если уж Вова с Антоном не жалуются, еще больше завожусь я, то с каким-то танцем я точно справлюсь!

— Удиви меня. Импровизируй, — снисходительно бросает она, нажимая кнопку "Play" на пульте.

И я проваливаюсь в ночь. 

Наше время...

Когда можно закрыться от всего мира. В полной мере ощутить свободу от оценок и условностей, отдавая, принимая, сгорая и остывая, погружаясь и выныривая на поверхность с максимально обнаженными желаниями, но без единой капли страха быть непонятой.

И... нереальное... запредельное чувство надежности и защиты, обволакивающее, словно кокон, но совершенно не сковывающие, расслабляющее, дающее возможность просто быть собой... вместе с ними...

— Достаточно! — резкий окрик, моментально оборвавшаяся музыка и гулкая, безжизненная тишина вокруг. — Однако... Твоим кошкам, Женя, точно скучать не придется, — каким-то неестественно мягким голосом комментирует мой танец Алла, быстро надевает свои ярко-красные туфли на высокой платформе и очаровательно улыбается кому-то у входа.

Поворачиваю голову и сталкиваюсь взглядом с мужчиной, без малейшего смущения внимательно меня разглядывающим.

Хм... А что это он тут вообще забыл? Теперь уже я внимательно изучаю его внешний вид, довольно быстро определяя совсем не простой статус «нашего гостя». 

А, нет, не нашего.

Потому что секунду спустя на него профессионально налипает Алла, отрезая от всех присутствующих и ясно давая понять, чей это мужчина.

— Комплекс. Десять минут. Без меня, — ее же команды, но все тем же воркующим голоском.

«Вот тебе и профессионализм, заканчивающийся там, где начинается личная жизнь», — хмыкаю я про себя, вставая в исходное положение.

— Женька, она тебя убьет! — шепчет мне Анюта, самая младшая девочка в нашей группе.

— Почему? — с удивлением интересуюсь я.

— У тебя ж был чистый секс! А тут он, телефон достал, и пока Алка не видела, тебя снимал. А когда увидела, он не перестал.

— Что?.. Я-то тут причем? Может, это у них игры такие: «подразни меня, милый»! — фыркаю я, но уточняю: — Да кто он вообще такой?

— Так это ж...

— Я сказала, комплекс, Аня! — во всю мощь своих легких прикрикивает слишком быстро вернувшаяся Алла, и спустя полтора часа из зала я реально выползаю.

Чтоб тебя!

Глава 3

Женя

— Лана, ты мое спасение! Не представляю, что бы я без тебя делала! — от всей души благодарю я свою помощницу, наконец-то преодолев все пробки и добравшись до работы.

Мое собственное дело — сервис по приготовлению и доставке здорового и правильного питания. То, чем я уже и так занималась изо дня в день для своего бывшего гражданского мужа.

Вздрагиваю, прогоняя неприятные воспоминания. 

В этой главе моей жизни, к счастью, поставлена жирная черная точка. 

Обвинение Мишки в попытке похищения по статье 126 УК РФ и вынесение наказания в виде принудительных работ на срок два года с учетом неоконченного преступления.

Единственный раз за все время, когда я стала свидетельницей того, как может ругаться Вова. Самое приличное в его речи относилось к тому, что, если бы преступление стало законченным, судить уже точно было бы некого!

После чего со мной было проведено три беседы... 

Начал Антон, продолжил Вова, и закрепили мои знания по ведению себя в экстремальных ситуациях они оба.

Поэтому уже пятый месяц подряд у меня все хорошо.

— Евгения Викторовна, не волнуйтесь, — вручает мне планшет помощница. — На прошлой неделе мы разобрались с основными крупными заказами. С поставками продуктов все в порядке, поэтому на повестке дня только встреча с потенциальным заказчиком.

— Спасибо, Лана, — согласно киваю в ответ, смотрю на часы, отмечая, что у меня есть еще полтора часа, и привычно погружаюсь в рутину.

Безумно хочется доказать Вове и Антону, что я действительно умею работать! Быть полезной даже в том деле, которое досталось мне на блюдечке с золотой каемочкой.

Никак не могу отделаться от внутреннего сопротивления и восприятия всего происходящего, как «насосала»... 

Бли-и-ин!..

Но я же способна сбалансировать меню, подобрать ответственных поставщиков качественных эко продуктов, расширить дело, в конце концов? 

Вот как, например, сейчас! Я вхожу в зал дорогого ресторана, где назначена встреча. 

Клиенту так удобно.

Клиент всегда прав!

Называю имя, и меня незамедлительно провожают к столику, за которым сидит... мужчина Аллы.

— Евгения Викторовна? — вытягивается от удивления его лицо, но буквально сразу же глаза сужаются, а губы изгибаются в хитрой усмешке. — Какая приятная встреча, — резко поднимается «наш» утренний гость.

Высокий яркий брюнет, с гладко выбритым лицом, короткой модной стрижкой и темно-карими, практически черными глазами. Аккуратный нос, губы, брови. 

Хорош!

И только рассмотрев его вблизи, понимаю, что они с Аллой идеально подходят друг другу — потрясающе красивая пара.

— Разрешите? — тем временем подхватывает он мою руку, подносит к губам и, резко развернув ее тыльной стороной к себе, впивается в мое запястье, как заправский вампир.

— Нет, спасибо! — пытаюсь выдернуть руку я, но в его глазах сверкает еще больший интерес и захват становится крепче.

— Игорь, какая встреча! — раздается спасительный женский голос из-за моей спины. — А где же Алла? 

А, нет, со спасительным — это я погорячилась, потому что отчетливо слышу сквозящую в голосе неприязнь. И на кого же это она, интересно, направлена? 

Глава 4

Женя

— Марина Сергеевна? — повторно удивляется Игорь и делает совсем не то, что следовало бы.

Мягко, но очень настойчиво подтягивает меня к себе, разворачивает, нагло приобнимая меня за плечи и явно провоцируя стоящую перед нами женщину. 

Возраст навскидку около пятидесяти, и то, что она вкладывается во внешность, даже не обсуждается. Блестящие русые волосы чуть ниже плеч, неброский, освежающий макияж, французский маникюр, элегантный брючный костюм светло-голубого цвета. Хоть сейчас диктором в новостную программу.

— Да, я, — очаровательно улыбается она Игорю, при этом не упуская возможности смерить меня презрительным взглядом. — Ты так давно у нас не был, неужели все так радикально изменилось? — Еще один испепеляющий взгляд на меня из-под аккуратных, ухоженных бровей.

Понимаю, что все зашло слишком далеко, и делаю попытку сбросить руку оборзевшего Игорька со своего плеча. 

Хрен! 

Он еще плотнее прижимает пальцы, а вторая рука ложится захлестывающей петлей мне на талию.

Да что он о себе думает?!

— Вы же знаете, я всегда рад к вам заглянуть! Приглашаете? — продолжает любезничать этот наглец, а я приподнимаю ногу в сапоге на приличных размеров каблуке и опускаю ее точно на носок ботинка Игореши.

Мощный, крайне недовольный выдох мне в ухо.

— Конечно, Игорь! В эту субботу на ужин? Дом как раз украсят к Новому году. Оценишь! — голос Марины Сергеевны превращается в сладкую тягучую массу. 

— Отлично, тогда до субботы! — с едва заметным присвистом выдавливает из себя на прощание Игорек, явно намереваясь переставить меня с занимаемой позиции, но Марина Сергеевна делает шаг навстречу, все-таки вынуждая его выпустить меня из рук, склониться и позволить ей профессионально облобызать его в обе щеки.

Хых, так тебе! 

И на фиг, на фиг такого клиента!

Закидываю сумку себе на плечо, ловко огибаю милующуюся парочку и направляюсь прямиком в гардероб.

— Евгения Викторовна, простите, — раздается голос Игоря у меня над ухом, но сейчас в нем совершенно отсутствуют нотки самодовольства и вызова.

— Прощайте, Игорь Борисович! — застегиваю я последнюю пуговицу на полушубке, намереваясь как можно скорее покинуть «любезного» господина.

— Евгения, я понимаю, насколько непрофессионально это выглядело, но я был вынужден. Вы же знаете Аллу? Так вот в последнее время она перешла в активную фазу наступления, а это значит, везде, где бы я ни появился, есть она, говорят о ней, интересуются ею. 

И тут вы, как подарок судьбы, чтобы хоть немного ее одернуть. Спасибо вам!

— Удачи в разборках! — желаю ему я, пытаясь пройти на выход.

— Вы готовы отклонить сотрудничество с «Глобал Класс» из-за нелепой случайности? — прилетает мне уже в спину.

— Что? — остановившись, оборачиваюсь я, услышав название одной из самых крупных сетей фитнес клубов.

— А вы не в курсе?

— Встреча с представителем фитнес-центра, — машинально выдаю я формулировку приглашения, переданного мне Ланой.

— На вашем месте я бы уволил сотрудника за такую подачу информации. Так вы уделите мне несколько минут, Евгения Викторовна?

Черт!

Сотрудничество с ним?

Сердце начинает нервно подбивать меня на выяснение подробностей.

«Я только послушаю, что он предлагает...» — мысленно обещаю я себе и в его же прежнем наглом тоне отвечаю:

— У вас десять минут.

Оценивающий смешок.

— Я уложусь в пять. Позвольте вам помочь? — обходит он меня, помогая снять полушубок.

И дальше действительно профессионально рассказывает о возможностях нашего сотрудничества.

— Откуда вы про нас узнали? 

— Один из клиентов назвал нашу собственную продукцию безвкусной хренью и указал фирму, которая делает это лучше. Вашу, Евгения. Как вы понимаете, у меня было два варианта: либо вас разорить, либо привлечь к сотрудничеству. Вы слишком хороши для первого, поэтому я выбрал второе. Соглашайтесь, нам будет хорошо вместе! — начинают светиться азартом глаза Игоря.

— Я подумаю и проконсультируюсь. И еще, Игорь Борисович, утреннее видео…Можете его удалить?

— Я ничего не снимал. Так, подразнил Аллу.

— Хорошо. Спасибо! — прощаюсь я с ним, специально отступая, когда он вновь протягивает мне руку.

«Да уж, вот тебе и представитель фитнес клуба», — еще раз с досадой вспоминаю недочет Ланы. Или не недочет?

Скоро узнаю...

Отмахиваюсь от навязчивых размышлений и набираю номер охраны Владимира.

— Эрик, здравствуйте! Хотела уточнить: во сколько прилетает Владимир Николаевич? Да, спасибо, — довольно благодарю его я за приятную новость и стремглав несусь домой, чтобы успеть подготовить сюрприз для Вовы, возвращающегося из недельной командировки.

Глава 5

Женя

То и дело посматриваю на часы, чтобы не провалиться в любимый процесс без оглядки.

Мне всегда нравилось готовить, но в потоке прежней жизни превращение этого ритуала в обычную рутину было закономерным. 

Сейчас же я, наконец-то, получила возможность воплотить в реальность то, к чему лежит моя душа.

Сложно? Да! 

Интересно? Да-да-да!

Когда Антон выудил из меня мои предпочтения относительно того, чем я хотела бы заниматься, и предложил несколько вариантов на выбор, я была в шоке. 

Но при двусторонней поддержке, помощи и советах — все получилось! 

Складываю вместе ладони, благодаря высшие силы за мою удачу, счастье и... моих мужчин!

Достаю вырезку на стейк «филе-миньон» от нашего лучшего поставщика.

Довольно улыбаюсь, будучи уверенной, что Вова точно оценит, тем более с моим идеальным соусом и зеленым салатом.

Принюхиваюсь к кусочкам мяса, вспоминая небольшую утреннюю истерику, которую я устроила в цехе из-за запаха партии куриного филе.

Но с ней действительно было что-то не так! И только когда весь коллектив заявил, что у меня явно сбиты настройки обоняния, я была вынуждена успокоиться.

Нужно обязательно проверить, что же это было. Мне дорог мой нос! 

Поочередно обнюхиваю все продукты, которые собираюсь использовать.

Фу-у-у! 

С ужасом смотрю на бутылку с дорогим, качественным оливковым маслом.

Да быть этого не может! Я открыла его только пару недель назад, и все было в порядке...

Зависаю, пытаясь собрать воедино галопом скачущие мысли, и тут же через их пелену слышу сигнал домофона.

Что?

Уже?!

Бли-и-ин! 

По моим расчетам у меня был еще как минимум час!

Чувство досады, что не успела сделать все, что задумала, смешивается с безумной радостью и набирающим обороты возбуждением. Сердце выколачивает ритм, из-за которого дыхание напрочь теряет свою размеренность, срываясь на быстрые, хаотичные вдохи и выдохи...

Подлетев к пульту, вдавливаю кнопку.

И, окинув себя взглядом в большом зеркале в прихожей, решаю оставить все, как есть!

Мое тонкое бежевое полупрозрачное платье, так потрясающе бликующее в свете пламени свечей, требует несколько больших манипуляций с внешностью, чем собранный на макушке хвост и макияж-невидимка. 

Пусть будет кэжуал, оцениваю я свои джинсы, одновременно приспуская легкий трикотажный свитер на одно плечо.

Пла-а-атишко, прости... твое время еще не пришло!

Кидаюсь на кухню, навожу относительный порядок и еще раз прокручиваю последовательность приготовления блюд без лишней потери времени.

Время у нас сегодня на вес золота!

Потягиваюсь, еще больше разгоняя неугомонных мурашек и обеспечивая бабочек в животе большим пространством для полетов!

Разворачиваюсь...

Бл*!.. 

От неожиданности впечатываюсь попой в мойку.

— Вы... кто такая? — во все глаза таращусь на незнакомую женщину, материализовавшуюся на пороге моей кухни.

— Я? — удивляется длинноногая брюнетка, манерно дергая подбородком. — Подруга хозяина. Мы договорились, что я подожду его здесь. Он тебя не предупредил?

— Нет, — все еще не могу прийти в себя я, и только тут до меня доходит, что Вове незачем пользоваться домофоном. Антон иногда практикует, но больше как прелюдию для меня, добавляя дополнительные минуты ожидания и предвкушения.

А эта... девушка вообще могла ошибиться квартирой.

Черт! Ну и что мне теперь с ней делать? 

Ругаю себя за очередную беспечность, наблюдая, как бодро незнакомка начинает осваиваться в новом пространстве, стягивая перчатки, расстегивая роскошную меховую жилетку, демонстрируя обтягивающее шерстяное платье и постукивая по полу каблучками своих высоких сапог.

— Простите, а к какому именно хозяину вы пришли? — иду следом за ней, прикидывая, хватит ли у меня сил ее просто вытолкать, после того как она берет курс прямиком на мою спальню.

— А здесь их несколько? — хмыкает она, даже не думая замедляться.

— К кому вы пришли? — хватаю я ее за локоть и с силой разворачиваю к себе, когда ее рука по-хозяйски ложится на ручку двери спальни.

— Отпусти! — недовольно шипит она, резко дергаясь, и уже открыто угрожает: — Одно мое слово, и ты вылетишь с этой работы, как пробка. Нет. Быстрее! Я — Елизавета Никольская, невеста Гранина. 

Глава 6

Владимир

Родной город встречает низкими серыми тучами. Ледяные порывы ветра сигнализируют о том, что с минуты на минуту небо разверзнется и начнется самый настоящий снегопад.

Радуюсь тому, как повезло с рейсом. Тот самый случай, когда общественные авиалинии оказываются выгоднее частного самолета.

Здороваюсь с Эриком, поджидающим меня перед центральным выходом, опускаюсь на сиденье, прикрываю глаза.

— Ну что, Владимир Николаевич? Результативно?

— Нет. То есть да. Все чисто.

— Новые версии? 

— Пока никаких. Еще три филиала. Но если и там не будет никаких следов слива информации, все внимание сосредоточим на главном. Но ты был прав, только ленивый не спросил меня об истории с агентством и акциях. А ленивых, как понимаешь, там нет. Фролова зашла с шиком.

Слышу одобрительный смешок с водительского места.

— Не хотите съездить сравнить? — ухмыляется он.

— Нет, спасибо. Хочу домой.

Говорю, и меня заливает таким привычным уже ощущением цельности и полноты жизни. Той ее части, которую я всегда пытался нащупать, но получал лишь имитацию или жалкое подобие. И вот оно у меня под рукой — из-за причудливого выверта судьбы, но в наличии.

— Что слышно про конторские разборки? 

— А из первых уст не желаете?

— Нет, — в который раз одергиваю Эрика я.

— Они полностью закрыли доступ. Видимо, все настолько серьезно, что не хотят допустить ни единой утечки. Нам бы так! — с завистью делится мой помощник впечатлением о системе безопасности конторы, на которую работает Антон. — И все-таки, Владимир Николаевич, я бы на вашем месте обратился к Никитину. 

— Ты не на моем месте, и если, как ты говоришь, у них осадное положение, то ему точно не до шабашки со стороны.

— Ну, как знаете, просто он первый, кого рекомендуют проверенные люди. А кроме того, не чужие же.

— Хватит. 

— Как знаете…

— Давай побыстрее.

— Выжимаю по полной.

И он оправдывает мои ожидания, подгоняя машину к дому на полчаса раньше запланированного, сообщая, что Женя ждет меня на тридцать минут позже.

А это значит, что я могу застать ее еще в процессе...

Мощная доза адреналина ухает в кровь, и я даже не замечаю, как преодолеваю разделяющее нас пространство.

Знаю, что ждет. 

Хочет.

Пробуждается какой-то древний инстинкт возвращения домой, когда весь мир остается за дверью, а ты, наконец-то, оказываешься там, где и должен быть. 

Выдыхаю, как перед глубоким, затяжным прыжком, открываю входную дверь и ступаю на территорию, принадлежащую только нам троим.

— Же-е-ень! — повышаю голос, не обнаружив ее в прихожей, а спустя мгновение на меня налетает небольшой вихрь, но совсем не с тем, о чем я мечтал целую долбанную неделю. 

— Вов, привет, — заставляет меня склониться ниже Женя, притягивая за ворот пальто, и сообщает мне на ухо, что у нас гости.

А когда я собираюсь поинтересоваться, какие, на хрен, гости в квартире, о которой никто не знает, на пороге появляется... Лиза, собственной персоной.

Бл*ть!!!

Откуда?!

— Как она вошла? — смотрю на растерянно моргающую Женьку.

Быстро опускает глаза.

— Вов, прости, я сама ее впустила… Я думала, это ты.

— Мы похожи?

— Я не посмотрела на экран.

Женька, да что ж ты творишь?!

— Вова, а она и правда твоя невеста? — очень тихо и как-то обреченно уточняет Женя. 

— Что?! Какая невеста? — перевожу взгляд на Никольскую, которая по-прежнему маячит в дверях, растянув губы в насмешливой улыбке.

— Здравствуй, Володя! Я соскучилась! — говорит в ответ эта чертова реаниматорша давным-давно сдохших отношений. — Поговорим?

— О чем? — с трудом сдерживаю желание просто вышвырнуть ее за дверь.

— О нас...

— Что?! 

Бросаю взгляд на Женю, замечаю, как нервно подрагивают ее пальцы.

— Откуда у тебя этот адрес?

— Володя, отпусти ее, — кивает Лиза в сторону Жени, — и я тебе все расскажу.

— Да если честно, мне все равно! Свободна, — показываю я ей на дверь.

— Что? — хлопает Никольская своими кукольными ресницами. — Вообще-то я пришла по просьбе твоей мамы.

— Да неужели?

— Да!

— Ну, значит, ты точно не внакладе.

— Вова!

— Через минуту я вызову охрану, и тебя выпроводят, как незаконно проникшую на мою территорию.

Глава 7

Женя

Десять минут наедине с этой «невестой» съели пару лет моей жизни.

В основном из-за ее желания сунуть повсюду свой нос.

А, нет... Еще из-за атакующих мой мозг мыслей, что по сути наш «союз» вне привычной системы отношений, и, возможно, в полной мере здесь счастлива только я.

К счастью, когда госпожа Никольская начинает открыто хамить, не получая моих прямых ответов, возвращается Вова и… 

Всего несколько фраз, и проблема рассасывается.

А когда он предлагает вообще забить на произошедшее, меня окончательно ведет от осознания, что этот мужчина МОЙ! 

Пока мой! 

Переживания о внешнем виде?

К черту!

Неактуально, потому что уже через минуту я взбиваю гель для душа в плотную пену, скользя ладошками по телу Вовы, наслаждаясь близостью и искрящейся радостью от его возвращения.

Сердце заходится в бешеной скачке, когда он зажимает меня между собой и стеклом душевой кабины.

Пар, запах Вовы и геля смешиваются в какой-то невообразимый коктейль, который я с шумом втягиваю, позволяя голове кружиться от сводящих ее с ума ароматов чистого секса.

Боже, кажется, у меня зависимость.

Сама приподнимаюсь на носочки, упираюсь животом в уже давно возбужденный член и плавно опускаюсь вниз, обхватывая спину Вовы, усиливая давление и вновь начиная движение вверх.

— Же-е-еня... — откидывает он голову назад, со стоном выпуская мое имя под струи «тропического ливня», и почти сразу же, накрыв мою грудь рукой, разворачивает к себе спиной, проскальзывает между ягодиц и медленно, позволяя почувствовать все свое возбуждение, проталкивается внутрь меня.

Д-а-а-а...

Вытягиваю шею в надежде поймать его губы и сразу же их получаю.

Моя сказка... 

Дыхание перезагружается, подстраиваясь под набирающие скорость удары Вовы.

— Жень, не представляешь, как я соскучился... — Захват становится сильнее, не позволяя мне касаться стекла, а когда Вова еще и отрывает меня от пола, создавая полную иллюзию парения, я перестаю контролировать себя. 

Полностью отдавшись его ритму, расслабляюсь и чувствую, как с каждой секундой нарастающее ощущение внутреннего жара настойчиво ищет выход, и когда его обжигающие волны становятся просто невыносимы, Вова шепчет:

— Вместе со мной, Жень…

— С тобой, — шепчу в ответ и отпускаю…

Наши переплетающиеся стоны, заглушаемые звонкими ударами капель, и блаженная бесконечность, утекающая вместе с ними же...

— Вов, — окончательно растекаюсь я в его руках, — люблю тебя...

— Милая...

***

— Вов, ну как ты себе это представляешь? Не могла же я ее и вправду выгнать пинками! — неуверенно возражаю я, подозревая, что он, скорее всего, шутит. 

— А в чем проблема? Ты — хозяйка, имеешь полное право!

— Я так не могу, — смущаюсь я, аккуратно раскладывая парочку идеально поджаренных миньонов у него на тарелке.

Соус, салат, вино, и я счастливо наблюдаю за тем, с каким аппетитом он приступает к ужину.

— Можешь! Но, Жень, сколько раз Антон говорил тебе про кнопку вызова охраны на том же пульте домофона? Я лично присутствовал при двух.

— Ну, она же все-таки пришла к тебе.

— Стоп, — поднимает глаза он, откладывая нож, вилку и откидываясь на спинку стула. — То есть ты реально считаешь, что я мог параллельно завести себе еще и невесту? — взлетает вверх его левая бровь.

— Ну... Вов. Наши отношения, они же... — начинаю выкручиваться я, потому что не имею ни малейшего желания заниматься сейчас разгоном своих собственных тараканов. 

— Что? — не сводит он с меня своих темных внимательных глаз.

— Обещаю, что, если в следующий раз кто-то заявится в ваше отсутствие, я его сразу же выгоню.

— Ты вообще никого не впустишь и сразу же свяжешься с охраной и кем-то из нас! 

— Да! — клятвенно обещаю я, поспешно переключая его внимание на мои кулинарные шедевры, а чуть позже решаюсь задать ему еще один тревожащий меня вопрос: — Вова, а как ты собираешься встречать Новый год? 

— В смысле? — Он делает глоток вина, отставляет бокал, промакивает губы салфеткой.

— Я хочу знать, как ты делаешь это обычно.

— По-разному.

— А в этом году?

— А ты хочешь что-то предложить? — заинтересованно склоняется вперед он, загадочно улыбаясь.

— Да, если у тебя нет каких-то своих планов. 

— Так, Жень, что происходит? — уже раздраженно произносит он, встает из-за стола, протягивает руку, заставляя меня подняться, и тут же обнимает. — Что наговорила тебе Никольская? Мне не нравятся эти твои «свои планы». Или... — лицо Вовы мрачнеет, — у тебя появились «свои»? Без нас?

Глава 8

Владимир

Женя упирается лбом мне в грудь, но через несколько секунд бодро поднимает голову, вздергивает носик, мягко отпихивает меня кулачками, требуя выпустить ее из рук.

Ослабляю захват, потому что это та самая Женька, от которой у меня сорвало крышу еще в туре. Когда на смену скромности и неуверенности вдруг проявлялись истинные мысли и желания, обжигая своей интенсивностью и градусом накала!

И отдачей... без остатка.

То самое мгновение, когда из ниоткуда появляется желание заслонить, прикрыть собой, потому что слишком... через край. Так, что даже мои предохранители начинают дымиться, попадая под ее воздействие.

— У меня планы на ВАС, — авторитетно сообщает Женя, переводя взгляд с меня на Антона. — Но мало ли какие у вас традиции! В баню, например, с мужиками... и не только, — насуплено возвращается взглядом ко мне, выдвигая реально необоснованное предположение. — Новый год с семьей, — а вот Антону достается милая, понимающая улыбка.

— Хочешь со мной? — тут же включается в беседу он. — Без проблем! Вов, тебя мы тоже возьмем! Мои будут рады!

— Нет... — глаза Жени увеличиваются вдвое, мгновенно заполняясь клубящейся паникой. — Я просто хочу, чтобы всем было удобно.

— Ну, если ты не решишь организовать какое-нибудь сверхсложное восхождение в минус тридцать, мне удобно, — ухмыляюсь я, вспоминая, что последние десять лет, когда действительно удавалось выкроить время на праздник, встречал я его в тропиках.

— Вов, телефон, — указывает в сторону прихожей Антон, только начиная снимать с себя куртку. — А зря, Жень, у нас всегда феерично!

— Не сомневаюсь, — уже с облегчением смеется она. — Я думала, ты будешь позже.

— Ты что? И пропустить приезд Вовы?! Я тоже соскучился! — ржет этот умник, но, несмотря на расслабленный вид, мгновенно уворачивается от моей подсечки.

Черт! Ловко! 

— Предупреди Дениса, на следующую тренировку пойдем вместе, — прошу я Антона уже из прихожей, запуская руку во внутренний карман пальто и извлекая свой телефон.

— Владимир Николаевич, извините за беспокойство, но сейчас поступил очень странный звонок от вашей матери.

— Что она хотела?

— Знать, с кем вы проживаете по этому адресу, — раздосадовано отвечает Эрик.

— Можешь проверить последние связи Никольской. Где, когда, с кем? И как ей удалось зайти на территорию комплекса?

— Все в порядке?

— Да.

— Все сделаю!

— На сегодня свободен, завтра по расписанию. — Я отключаюсь, и сразу же на экране возникает еще один входящий.

— Владимир, нам необходимо срочно поговорить!

— Здравствуй, мама...

— И не вздумай от меня отделаться, как от бедняжки Лизы. С этой постоянной работой, похоже, ты вообще одичал! 

— Мама, будет конструктивная беседа или ты просто позвонила слить свое возмущение?

— Будет! Кто эта девчонка? Это Лиза не обратила внимания, но уж я-то знаю, что никакую прислугу в доме в свое отсутствие ты не потерпишь! Кто она? Владимир!

Она ни разу в жизни не назвала меня как-то иначе. Никаких производных, словно укороченная форма в один миг лишит меня моей мужественности, а заодно и мужской силы.

— Моя женщина.

— Какая женщина?

— Любимая, — говорю я и впервые осознаю это, как реально существующую данность.

— Владимир! Но это...

— Я заеду на днях, мам. Пока! 

— Влади...

Подвисаю еще на минуту, анализируя произошедшее.

Так чертовски не хочется, чтобы что-то менялось! Никак! Еще бы полгода... год...

Но нет, перемены вперемешку с проблемами лезут из всех щелей, намекая на то, что мы и так слишком долго наслаждались жизнью.

 Возвратившись в столовую, обнаруживаю надувшуюся Женю и уже совсем не радостного Антона.

— Вов, и что ей было нужно?

— Оценить обстановку. По просьбе матери.

— И что?

— Оценила.

— На свадьбу пригласишь?

— Тошка! — рычу я.

— Вот видишь, Женя, к чему приводит твое безответственное поведение, — голосом учителя, отчитывающего свою нерадивую ученицу, говорит он. — А Вове теперь жениться!

— Никитин, не искушай судьбу!

— Тош, я все усвоила! — тянет извиняющимся тоном Женя, поджимая губы и подталкивая ему тарелочку с десертом.

Перехватываю ее на полпути.

— Мне — как пострадавшему!

— Вова! — в два голоса возмущаются они, но я честно его заслужил!

Да!

Идеальное завершение вечера и никаких, на хрен, перемен!

Глава 9

Женя

Перемещаемся в зал, занимаем наш любимый огромный диван, на котором в прямом смысле можно преспокойно жить.

Вова щелкает пультом, переключая каналы. Просто фон. 

Растянувшись поперек, пристраиваю голову у него на плече, одновременно перекидывая ноги через Антона, который жмурится от удовольствия, утопая в мягких диванных подушках.

Его рука ложится на мою щиколотку, начинает легкие ритмичные поглаживания.

Чувствую, что устал, хотя на первый взгляд, как всегда, активен и бодр.

Причем на эти почти незаметные детали научил меня обращать внимание он сам после одного не очень приятного случая с Вовой.

Привычка оценивать всех по себе сыграла со мной дурную шутку, и тогда, когда нужно было всего лишь навсего дать ему время прийти в себя после сложного разговора с кем-то из партнеров, я влезла в самый эпицентр бушующего урагана. 

Это было... жестко и... познавательно.

И я бы даже обиделась, не подоспей Тоша с объяснением происходящего.

Он много чего объяснил мне и, подозреваю, Вове.

И именно благодаря ему у меня в груди сейчас разливается офигительное чувство покоя и радости, несмотря на дурацкую «невесту».

Из нескольких фраз, которыми перебрасываются Вова с Антоном, понимаю, что работа и у того, и у другого сейчас в самой активной фазе, моя на их фоне вообще ни о чем.

— Жень, и еще раз, — меняет тему разговора Тоша, — повтори-ка, чего ты должна избегать.

— Антон, да все я помню! — возмущаюсь, потому что еще явственнее представляю себя ученицей на занятии ОБЖ.

— Правда? И что будешь делать в такой ситуации? 

Он мгновенно перекатывается, накрывая собой мои ноги, нагло ныряет под свитер, нежно касается пупка языком и выбивает все слова из речи, которую я только что собиралась произнести.

А чтобы, видимо, я забыла все окончательно, руки Вовы беспрепятственно проникают внутрь, нагло расстегивают лифчик и накрывают прохладными ладонями обе моих груди.

Бо-о-оже... 

Когда же он сжимает соски, я просто отключаюсь от эфира, подчиняясь и безропотно повторяя пункты моего личного свода правил безопасности, по окончании которого меня «наказывают» так, что на ум моментально приходит мысль: а не накосячить ли еще раз?

— Даже не думай! — смеется Вова, предугадывая мои желания.

***

— Вов, спасибо, что подвез! — быстро поцеловав в щеку, выбираюсь из его машины.

— Если я не успею вечером сам, то приедет Эрик. Никакой самодеятельности! 

— Обещаю!

Снисходительная усмешка. 

Иду к зданию, мысленно уговаривая себя не оборачиваться. Время! У Вовы его в обрез! Машины уже вообще не должно здесь быть.

Оборачиваюсь.

Мой!

Через несколько секунд я уже забираюсь в машину, обнимаю и целую Вову так, чтобы хватило на весь день!

***

— Здравствуйте, Евгения Викторовна, прекрасно выглядите! — делает мне комплимент Лана, вкратце обрисовывает планы на день, а потом ни с того ни с сего спрашивает:

— Евгения Викторовна, а вы расстались с Антоном Алексеевичем?

— Что?..

Глава 10

Женя

Осознание только что сказанного Ланой обдает россыпью острых ледяных игл, заставляя перехватить предплечья и зябко поежиться.

Всего лишь бездумное предположение, но тело реагирует моментальным протестом и желанием поскорее исчезнуть из зоны досягаемости негативного воздействия.

— Лана, — не дожидаюсь я ее ответа на свой предыдущий вопрос и иду в наступление, — можешь пояснить вчерашнюю ситуацию с главой «Глобал Класс»? Почему представитель частного фитнес клуба внезапно превратился во владельца одной из самых успешных спортивных сетей?

Ни единой заминки или какого-либо смущения. Она смотрит на меня в упор и, мило улыбаясь, поясняет:

— Евгения Викторовна, мы работаем вместе почти четыре месяца, я неплохо вас знаю. Так вот… ваши ничем не подкрепленные переживания в общем или в общении с новыми людьми — пустая трата энергии и нервов. Я была уверена, что все пройдет «на ура». Так и случилось!

Передо мной на стол ложится приличной толщины стопка бумаг с логотипом «Глобал Класс» в правом верхнем углу на каждом листе.

— Их стандартный договор. У нас три дня на ознакомление. Я пробежалась по основным пунктам. Евгения Викторовна, это реальный шанс выйти на новый уровень! Прошу прощения, что так бестактно поинтересовалась вашими отношениями с Антоном Алексеевичем, но его помощь сейчас, как тогда, в самом начале, была бы просто бесценна.

В самом начале...

Она права: если бы не Антон, я при всем желании и даже наличии финансов не смогла бы так грамотно и профессионально все организовать.

Подбор персонала происходил при его же непосредственном участии. Мы пересмотрели порядка пятидесяти анкет на должность моего помощника. Идеальной кандидатуры не нашлось, но из тех четырех, на ком Антон остановил свой выбор и детально его обосновал, я предпочла Лану, и еще ни разу не пожалела о своем выборе.

На два года младше меня, серьезная, целеустремленная, с отличной интуицией и добротным экономическим образованием. 

Если честно, я не была уверена, что она согласится на наше предложение. Но Лана, сославшись на то, что это будет великолепный опыт наблюдения и участия в бизнесе, организуемом с нуля, согласилась. 

И, кажется, да... была несколько разочарована, что иметь дело придется только со мной.

Но тогда все завертелось в таком крышесносном вихре, что мне было не до психологических реакций моих новых сотрудников.

— У нас все хорошо, — натягиваю я улыбку, медленно вдыхая воздух носом, чтобы не выдать охватившего меня волнения и... ревности.

Глупо? Возможно. Я никогда не была чересчур внимательной к таким вещам. С Мишкой доигнорировалась до того, что он притащил в наш дом другую женщину. Но то был Мишка... И какая-то драная Котя.

Впервые (!!!) бросаю оценивающий взгляд на Лану.

Красивая, в отличной форме, знающая себе цену молодая женщина.

— Но, боюсь, Антон Алексеевич сейчас вряд ли сможет нам чем-то помочь. У него и так слишком большая рабочая нагрузка. Кроме того, — я чуть ли не до хруста сжимаю в руке карандаш, — не уверена, что нам нужен этот контракт с «Глобал Класс».

— Вы шутите? — округляются глаза Ланы. — Это... — с напором начинает было она, но моментально берет себя в руки и уже спокойным, уверенным голосом добавляет: — Вы правы, Евгения Викторовна, если есть хоть малейшие сомнения, лучше все хорошенько обдумать. Я распечатала себе еще один экземпляр. Если вы не против, я изучу его более тщательно, мне в любом случае будет полезно посмотреть, что предлагают такие крупные компании на нашем рынке. — И тут же переключается: — Ой, чуть не забыла! Это тоже для вас.

Лана выходит из кабинета и возвращается с приличных размеров букетом темно-красных роз, уже поставленных в вазу.

От неожиданности подвисаю...

Весь круговорот цветов в моей жизни приходится только на дом. И от Антона, и от Вовы. 

— Очень красивые, и аромат... — Лана в блаженстве закатывает глаза, шумно вдыхая.

Согласна... 

Протягиваю руку, извлекаю небольшой стильный конверт из крафтовой бумаги, зажатый между двух стеблей.

Настоящая сургучная печать с четко проступающим оттиском сердца.

Поднимаю глаза на Лану, и вот тут она смущается... 

— Если понадоблюсь, я у себя, — быстро проговаривает она, скрываясь за дверью.

Подцепляю ногтем блестящий кругляш, отрываю его вместе с тонким слоем бумаги.

Матовая белая карточка.

Текст от руки:

«Все бы отдал, если бы ты танцевала так для меня...»

Глава 11

Женя

С хлопком опускаю карточку на стол, прикрываю сверху ладонью, как будто слова с ее поверхности могут просочиться сквозь пальцы и прямо здесь и сейчас материализоваться в виде босса «Глобал Трейд».

Конечно, Игорь Борисович, только для вас.

Разбежалась!

При этом я пытаюсь избавиться от моментально охватившего меня сожаления, что мой первый экспромт, в котором я полностью открылась и растворилась, увидели совсем не те, ради кого это все было задумано.

Ничего. Теперь я знаю как! 

Нужно просто выбрать время и обстановку.

Да... Новогодняя ночь. 

Морозные узоры на окнах...

Мягкий свет гирлянд... 

Пушистый плед...

Аромат глинтвейна и рождественской выпечки...

Мне нужен... уют! 

В голове щелкает тумблер, включая понимание того, почему я так долго топталась на месте.

Мне не нужен секс Аллы, о котором она так настойчиво и упорно твердит на тренировках, подстегивая и мотивируя своих учениц — агрессивный, хищный, напористый.

Мне нужен мой... который пока не получается описать словами, но тело уже знает как и... ему нравится!

Откидываю голову назад, подавляя дрожь возбуждения.

Боже! О чем я думаю на рабочем месте?! Точно, как нимфоманка.

Взяв себя в руки, выпрямляю спину и облокачиваюсь на стол. Взгляд автоматически фокусируется на логотипе «Глобал Класс». 

Поднимаю глаза на букет. 

Давлю в себе первый порыв позвать Лану и попросить избавиться от цветов.

Слишком много лишних поводов для размышлений. Обойдется!

Подхватываю вазу, переставляю ее на подоконник самого дальнего окна.

Ну что ж, Игорь Борисович, давайте посмотрим, что вы там предлагаете такой мелочи, как мы. 

Ныряю в договор и выныриваю спустя... три часа?!

Да, передо мной несколько листов с деталями возможного сотрудничества, приблизительный расчет увеличения наших мощностей и расширения связей с поставщиками. Безусловно, все это требует более тщательной проработки, но... черт!

Как же заманчиво выглядит!

Вытянув руки, разминаю пальцы и делаю головой повороты вправо-влево, ощущая какую-то легкую, неявную тревогу.

Что?

Еще раз осматриваю окружающее пространство. Проверяю телефон и ноутбук.

Нет.

Голоса...

Приглушенные, едва различимые. 

Да, со звукоизоляцией здесь не очень, но и необходимости в ней особой нет. 

В этой части здания всего два кабинета — мой и Ланы, что практически одно и то же: все сделки и встречи мы проводим совместно.

Сейчас, скорее всего, она общается с кем-то из сотрудников.

Поднимаюсь, подхожу к двери, прислушиваюсь, а затем резко дергаю ручку своего кабинета и почти сразу же проделываю то же самое с ее, потому что обнаруживаю причину своего беспокойства.

Один из голосов — это голос Антона...

Глава 12

Антон

Мгновенно принимаю вызов, потому что на телефоне высвечивается номер Ланы.

И только когда она здоровается и объясняет причину своего звонка, меня отпускает. 

Бл*ть! Не люблю таких сюрпризов, особенно в отношении Жени, которая умудряется находить приключения на свою пятую точку не просто на ровном месте — на идеально полированной поверхности без единой пылинки.

Внезапно подвернувшийся договор с крупной сетью. Перспективы роста... Непрактично упускать такой шанс.

Лана перечисляет факты, которые выделил бы и я сам. Предложение, и правда, шикарное, но необычное. 

Да, Женя может запросто от него отказаться, просто потому что и так понятно, что потребуются немалые финансовые вложения, а для нее это не самый простой вопрос.

Бросаю взгляд на часы.

Идеальное попадание в перерыв.

Недолго думая, подхватываю ноут. Весь путь до фирмы Жени трачу на изучение информации по «Глобал Класс», все больше убеждаясь, что сотрудничество с ними может быть очень и очень полезным. В офис Жени я захожу с твердым намерением объяснить все плюсы подобной сделки и сразу же сталкиваюсь с, судя по всему, поджидающей меня Ланой.

— Антон Алексеевич, приятно вас видеть! — приветствует она меня, протягивая руку.

— Здравствуйте, Лана, — отвечаю взаимностью, корректируя курс на кабинет Жени.

— А... Евгения Викторовна в цехе. Скоро будет. У меня полный доступ, можем начать, — обгоняет она меня, оттесняя к двери своего кабинета.

— Хорошо. Времени у меня не то чтобы много.

— Тем более, Антон Алексеевич, — понимающий тон и мягкая, теплая улыбка.

Собственно, можно было бы сразу поговорить удаленно. Но за эти почти полгода я хорошо узнал Женю. 

Нет ничего лучше одних реальных объятий, нескольких уверенных, подкрепленных парой доказательств, фраз, и ее психологическое состояние моментально стабилизируется.

Между нами есть главное — доверие, выстроенное на пятимесячном изучении и узнавании друг друга в разных, очень разных ситуациях. Те, которыми регулярно снабжает нас Вова, вообще бесценны! 

Согласно киваю Лане, прохожу в ее кабинет и тут же приступаю к разбору уже выполненного ею анализа. 

Профессионал!

Четкий расклад, вариант бизнес-плана, примерные изменения, которые следует предпринять для улучшения функционирования предприятия в новых условиях.

Отлично! Все-таки Женя в свое время сделала правильный выбор, при том, что у меня как раз были сомнения насчет кандидатуры Ланы. Но умение моей детки приспосабливаться и отсутствие у нее же непомерных амбиций позволили им вполне гармонично работать вместе.

Ступень вверх — это однозначно испытание.

Честно? 

В нем нет особой необходимости.

Без существенных перемен в графике здесь не обойтись, а Женина загруженность и так уже дает себя знать тогда, когда мы с Вовой оказываемся свободны в одно и то же время.

Но Жене это нужно!

Чтобы убедиться лично, что не нужно, и спокойно жить дальше, без приукрашенных фантазий о том, как это могло бы быть.

С ней работает только ее собственный опыт.

И это меньшее, что я готов организовать ради своей... любимой женщины.

От монитора меня отвлекает... аромат.

Женин аромат… на другой женщине.

Лана уступила мне свое рабочее место, предоставив доступ к стационарному компьютеру и оставшись стоять чуть сбоку, чтобы время от времени пояснять свои выводы относительно договора «Глобал Класс».

У меня отличная память на запахи. Дополнительный бонус к образу человека при первом знакомстве.

Раньше он у нее был другим — едва уловимым, но дерзким и провокационным. Ароматом уверенной в себе женщины. 

Полная противоположность тому, что сейчас на ней.

Они несочетаемы!

Женина нежность, легкость, воздушность... Весенний аромат даже зимой.

Лана протягивает руку, чтобы указать на следующий пункт, и упруго вдавливается грудью в мое плечо. Случайность?

Ок...

А вот упавшая ручка, намеренное касание моего бедра, каскад распущенных волос, прошедшийся прохладным шелком по моей шее...

Какого хера происходит?

И финальный штрих — широко распахнутые глаза Жени, когда она делает шаг в кабинет с настолько явным разочарованием, что единственным желанием остается сграбастать ее в объятья, отвезти домой и послать всю эту работу на хрен!

Как с самого начала и предлагал Вова.

Насколько все было бы проще...

Но с Женькой такое не прокатит, она, как чертова загадка, которую хочется разгадывать до безумной дрожи во всех конечностях и с надсадно колотящимся сердцем в груди. Делать это нужно с осторожностью и перестраховкой сапера-профи, так как с таким количеством ложных установок мне не приходилось сталкиваться ни у одной представительницы прекрасного пола. 

Глава 13

Антон

Резко возвращаю руку назад, чтобы убедиться, что мне не померещился весь этот бред, и не успеваю на сотую долю секунды.

Женя выхватывает это долбаное послание прямо у меня из-под пальцев. 

Пытаюсь ее перехватить, но она молниеносно отпрыгивает от стола, задевая вазу, а меня накрывает...

Как тогда... в шестнадцать, когда мы с братом попали под настоящую лавину. Ощущения один в один: сдавленное со всех сторон тело, полная дезориентация в пространстве и невозможность сделать полноценный вдох.

Это... ревность. Причем такой силы, которую я не испытывал никогда в жизни.

В двойном размере. Потому что не только за себя, но и за... Вову.

Взгляд концентрируется на ненавистном клочке бумаги в Жениных пальцах, словно на причине всего произошедшего.

Поднимаюсь.

С каким-то ненормальным удовлетворением наступаю на кусок разбитой вазы, пытаясь растереть его в крошку.

Приближаюсь к неподвижно стоящей у окна Жене. 

Обе ее руки спрятаны за спиной.

Придвигаюсь вплотную, накрываю их своими ладонями и нащупываю уголок зажатой в кулаке улики.

— От кого? — меня все же хватает на то, чтобы сохранить нейтральный тон, но мышцы просто выворачивает от еле сдерживаемого желания прижать ее к себе так, чтобы точно дать понять, что... нет — ни к кому, никуда, никогда!

И с каждой дополнительной секундой молчания Жени напряжение возрастает до такого уровня, что еще миг — и...

— А ты не хочешь спросить, какого хрена, Антон?! — с неожиданным вызовом заявляет она, чересчур шустро освобождаясь из моих рук.

Ну уж нет! Перехватываю, быстро оттесняю в угол и зажимаю у стены.

— Какого?.. — повторяю предложенный вопрос я, касаясь губами ее лба и до одури не желая услышать, что она... просто устала. 

Устала и решила сделать тот самый отложенный на год выбор, но так, чтобы не сталкивать нас лбами. 

Третий... 

Сука! 

Третий! 

И никаких мук совести! Сам бы не придумал лучше! 

За борт обоих, и все!

Но, детка, я чертовски хорошо умею плавать! 

Вова? 

Да он, бл*ть, если нужно, пойдет по воде!

— Вот и мне интересно, какого ты позволил Лане так нагло себя лапать? И вообще!.. — предпринимает Женя еще одну попытку вывернуться из моего захвата.

— Что?! — охреневаю я от подобного перевода стрелок. — Ты танцуешь для...

— Да ни для кого я не танцую, Антон! — обрывает она меня, повышая голос. — Дурацкое совпадение! Алка! Чертов «Глобал Класс»! Лана! И... ты.

И то, как звучит последнее слово...

Щуп касается моего тела, команда спасателей расчищает поверхность, извлекая меня из-под пласта снежной массы. Растирание, плед, горячий чай, возвращение к жизни...

— Женька, я не знаю, как ты умудряешься это делать! Но, бл*ть, не надо так больше! Хватит!

Прикусываю ее нижнюю губу, контролируя затылок, чтобы не дернулась и не поранилась, с удвоенной силой сдавливаю плечи. 

Протестующий стон мне в рот, сопротивление и возмущение, переплетающиеся на выдохе, а потом она уже сама вонзает свои ноготки мне в бока и ловит мой язык, втягивая в себя, ощутимо зажимая зубами.

Черт! Детка!

Приподнимаю ее вверх, подсаживаю на подоконник, задрав юбку, проталкиваюсь между бедер, стискивая их пальцами, до одури мечтая сорвать с нее всю одежду и не оставить ни одной гребаной мысли о ком-то другом!

Вибрация.

— Бл*ть!

— Ответь, — сглатывает конец слова Женя, пытаясь справиться с частым, затрудненным дыханием.

Достаю девайс, не сдвигаясь с места, словно это может в одно мгновение разрушить только что восстановленное равновесие.

Рабочий номер.

Принимаю вызов, получаю информацию и понимаю, что у меня есть не больше пяти минут.

— Пора? — тает лед ее голубых глаз.

— Кто?

Резкий удар в мое плечо и крайне недовольное фырканье.

Да! Уже понятно, что все не так, как нарисовало мне мое сраное воображение, но если отложить это до вечера, я просто не доживу!

Та-а-ак... 

Я выслушиваю беглое, но вполне логичное объяснение Жени по поводу этого хмыря из «Глобал Класс».

— А с чего повело Лану? Еще даже и сделка-то не состоялось, — не могу до конца разобраться в столь бурной активизации поведения Жениной помощницы.

— Кажется, с утра она видела, как я прощалась с Вовой. Я сегодня без машины.

— А-а-а... Вот вы, Евгения Викторовна, и попались на горяченьком. — Все сразу же становится на свои места. — Же-е-ень, еще раз закусишь так губу, и я похерю весь свой рабочий график! — Прижав нос к ее шее, с шумом втягиваю сводящий с ума аромат.

Глава 14

Женя

Каменное лицо, полное отсутствие эмоций, а потом всполохи двух ослепляющих искр в глубине темных хитрых глаз. 

Антон прищуривается, с явным усилием сдерживая улыбку.

— Твой комбез у меня... госпожа. — Он опускает голову к моему плечу, позволяя воротнику его рубашки максимально обнажить шею, к чертям собачьим сбивая все мои предохранители и заставляя давиться своим же дыханием.

— Тош! — пытаюсь слиться со стеной я, так как отступать уже некуда. — Ты издеваешься?! У тебя осталась пара минут! Ты уйдешь, а что делать мне?

Уроки «времени» от своих мужчин я усвоила еще в первый месяц совместной жизни. 

Одна минута — это одна минута! Не две и не пять.

— Увольнять! — ни на секунду не задумываясь, смеется он мне в ответ, но тут же понижает тон и с какими-то нереально цепляющими перекатами и вибрациями в голосе добавляет: — Может, это окажется еще более возбуждающим... госпожа. 

И не давая прийти в себя, засовывает мне в ухо крошечный наушник.

— Пошли, — достает мой полушубок, помогает его надеть и тянет за руку на выход, — проводишь меня до машины. Во сколько Вова обещал тебя забрать? 

— Точно не знаю, — отвечаю я, отпирая дверь и выпуская Антона из своего кабинета. — Сказал, если что-то непредвиденное, то пришлет Эрика.

— Отлично. Значит, у тебя точно есть время разобраться с Ланой.

— Зачем? Я ее просто...

— Затем, что здесь не все так ПРОСТО, Жень, — перебивает он меня, приобнимая на выходе из здания, и не отпускает до самой машины, которая ожидает его на нашей парковке. — Если бы нас в этой истории было четверо, у меня бы не было вопросов. Хотя нет, все равно были бы. Слишком быстрая реакция, тем более для Ланы. Она должна была как минимум выяснить, кто такой Вова. Теперь Алла, «Глобал Класс», договор, Игор-р-рь... — прорыкивает Антон имя последнего, явно давая понять, что уже моего бывшего потенциального партнера. — Сюда же опять Лана... — Он замолкает на несколько секунд. — Жень, таких совпадений просто не бывает.

Он открывает дверь машины, закидывает ноутбук на сиденье, а затем, резко развернувшись, подается вперед и впечатывается в мой рот своими горячими, обжигающими губами. Кажется, ушей достигает шипение испаряющихся снежинок на моих щеках...

Согласна на вечную зиму! Но только рядом с ним... с ними.

— Да, она точно видела тебя с Вовой, — сообщает мне Антон, разрывая наш феерический поцелуй и фокусируя свой взгляд чуть выше моего плеча. — Из ее кабинета полноценный обзор на всю парковку, — придерживает он меня за плечи, не давая обернуться. — Жди. Я на связи, — касается кончиками своих пальцев моего уха. — Если мои выводы верны, она будет цепляться за это место всем, чем только можно. Она придет извиняться сама.

— Тош, я не хочу...

— Жень, я просмотрел детальную информацию по «Глобал Класс», сделка с тобой — лишняя головная боль и никакой выгоды.

— Тогда зачем?.. — открываю я от удивления рот.

— Вот и мне интересно. Попробуем узнать через Лану?

Согласно киваю в ответ.

— Все, детка, мне пора! — еще раз обнимает меня Антон и подталкивает обратно по направлению к зданию. — Я у тебя в голове. Не злоупотребляй! Но помни, что я совсем не против виртуального секса.

— Да ну тебя! — показываю я ему язык и, игнорируя пошлый присвист, опрометью кидаюсь к себе в офис.

***

— Жень, подыши для меня так еще раз, вот как только что... Это был чистый секс, — разрывает тишину, заполняя всю мою голову, голос Антона.

Подскакиваю от неожиданности, потому что последние два с половиной часа была полностью поглощена работой.

И как раз в тот миг, когда я собираюсь ответить ему так, чтобы секс и впрямь зашкалил, дверь кабинета открывается и в него уверенной походкой заходит Лана.

— Евгения Викторовна, я думаю, нам нужно объясниться, — без тени сожаления или вины заявляет мне моя пока еще помощница.

— М-м-м... Это я вовремя. Подышишь позже, детка. Жги! Моя огненная госпожа-а-а...

О боже! С такими комментариями я точно здесь все спалю.

Глава 15

Женя

В тот момент, когда моя энергия, скопившаяся на кончиках пальцев, готова сорваться и подпалить волосы Ланы, внезапно оказавшиеся собранными в целомудренный пучок на затылке, все меняется.

Ее лицо принимает скорбное выражение, плечи понуро обвисают, а весь внешний вид отчетливо сигнализирует, что, да, она облажалась!

Игра... Великолепная, профессиональная, отработанная и точно бьющая в цель! В мою «добрую душу».

Мозг все еще на взводе, решимости вышвырнуть женщину, которая так нагло включила моего мужчину в свой жизненный план, предостаточно, но чертово подсознание вздрагивает. 

Сердце беспокойно сжимается, а взбудораженные мысли начинает затягивать туманом сомнения.

Людям нужно давать... второй шанс.

А еще, возможно, так было бы... лучше?

Нет! 

Захлопываю крышку и моментально навешиваю виртуальный замок на сундук со своими самыми потаенными страхами.

Молчание затягивается, но на помощь приходит уверенный голос Антона, который сразу же дает понять, насколько хорошо он меня знает:

— Жень, возвращай госпожу! Срочно! Лана — не случайно оступившаяся наивняшка, поверь мне.

— Да... Согласна, — прерываю тишину я, адресуя ответ им обоим.

Моя «помощница» поднимает на меня глаза...

Черт!

Даже я, когда очень туплю, не могу похвастаться таким раскаянием и искренностью во взгляде!

— Евгения Викторовна, с моей стороны это был верх непрофессионализма.

— Она с оформленным заявлением? Нет? — уточняет Антон и, правильно расшифровав мое молчание, добавляет: — Значит, не хочет рисковать. Прикинула, что в своем состоянии ты запросто его подмахнешь. Заставь ее понервничать, детка.

— Именно он, Лана. И мне совершенно непонятно, почему у меня на столе до сих пор нет твоего заявления.

Взгляд идеально подведенных глаз мгновенно холодеет.

— Никаких проблем, Евгения Викторовна. Через пять минут я вам его предоставлю, но... все же смею надеяться, что моя достаточно успешная работа на вас дает мне шанс пояснить свой поступок?

— Держи паузу и наблюдай за лицом, когда почувствуешь, что она готова сорваться, позволь. Не согласись! ПОЗВОЛЬ! Ты умеешь, Жень. Можешь представить меня, детка, — хмыкает Антон, а я и вправду становлюсь свидетельницей того, как секунда за секундой лицо Ланы становится все напряженней. 

Есть!

Ловлю момент и не даю ей соскочить:

— Поясняй, если видишь смысл...

Ни единого движения, а затем Лана отмирает, вновь превращаясь в само раскаяние.

— Сначала о работе...

— Ну, в работе она неплоха, — не может угомониться Тоша.

Контролируемо, но не беззвучно выдыхаю.

— Детка, я объективен, но тебя-то я... люблю.

И эти слова в одно мгновение меняют все вокруг!

Плевать на Лану, Аллу, Игоря с его «Глобал», потому что они не стоят и тысячной доли того, что происходит в моей душе из-за этих нескольких слов.

— ...правильно организованное дело — это пятьдесят процентов успеха, и за это вы точно должны быть благодарны Антону Алексеевичу, — даже в практически безэмоциональной речи Лане не удается скрыть интонацию осуждения. — Я всего лишь следую предложенной им схеме. Любой специалист без труда впишется в эти условия, но все же, учитывая самую жаркую пору в нашем деле, я рассчитываю, что вы позволите мне остаться до тех пор, пока не найдете замену.

— Ей нужно остаться... Вопрос: зачем? — задумчиво вставляет свой комментарий Антон.

— Лана, это больше похоже на просьбу, чем на объяснение, — пытаюсь изобразить из себя я крутую начальницу.

— Да, простите... Ситуация с «Глобал Класс» — мои еще нереализованные профессиональные амбиции. Перспективы настолько хороши, что я забылась и перенесла выгоды лично для себя полностью на фирму, совершенно не учитывая, что у вас, Евгения Викторовна, могут быть совершенно иные интересы либо же их... отсутствие.

— Жень, в лоб о «Глобал Класс» сейчас нельзя, — успевает перехватить меня Антон до того, как я хочу напрямую узнать, откуда вообще нам на голову свалился этот Игорь. — Это ее вспугнет. Поговорите-ка лучше про меня. Любопытно же... — хитро завершает наставление он.

А у меня автоматом вырывается возмущенное: 

— Антон!..

Короткий смешок мне в ухо, а Лана, принимая его имя за вопрос, слегка скривившись, решается на откровенность:

— Это личное... Как наемному работнику, мне в любом случае нельзя было даже косо смотреть в вашу сторону, но я выросла в семье, где мать бросила нас с отцом, когда мне было пять... Простите, Евгения Викторовна, но я ненавижу женские измены! Как профессионал, я была обязана закрыть глаза на то, что не относится к моей работе, но... Антон Алексеевич. Он не заслуживает подобного отношения!

Сведенные к переносице брови, пылающие праведным гневом глаза, поджатые от негодования губы. 

Глава 16

Владимир

Благодарность — и настолько целомудренный поцелуй, что даже монашки сочли бы Женю чересчур скромной!

Очередной ступор у меня в голове от попытки понять, каким образом в ней сочетаются такие разнополярные начала. 

С унылой тоской наблюдаю, как она, захватив свою сумку с заднего сиденья, делает несколько быстрых шагов к зданию, в котором расположена ее фирма. 

У меня не было работающих женщин... 

Потому и не было, что вот эта сцена, когда уходит она, а не я, словно из какого-то параллельного пространства.

И, черт, это раздражает! 

От желания оставлять женщину дома под замком внезапно перестает нести дремучим средневековым мракобесием.

Но... пусть. Пока это делает ее счастливой.

А ее счастье — меня.

Пять месяцев...

Согласно каким-нибудь гребаным психологическим исследованиям, эмоциональный накал, по идее, должен был уже пойти на спад, разве нет?

У меня — нет.

Более того, столбик термометра поднимается все выше и выше, грозя пробить стеклянную трубку в самое ближайшее время и заставляя все чаще и чаще задумываться о вещах, которые раньше не интересовали меня в принципе!

Два глубоких вдоха, чтобы пропустить через себя еще витающий в салоне остаток нежного аромата Жениного парфюма.

Впереди целый день, который не обещает ничего хорошего, один из тех, которые нужно просто пережить.

Бросаю последний взгляд в сторону женщины, которая придала новый смысл моему ежедневному возвращению домой...

Нога уже касается педали газа, когда я поддаюсь какому-то безумному порыву и прошу:

— Милая, сделай мой день ярче, хочу твою улыбку на прощание.

Бред... 

Перехватываю покрепче руль и... 

Она оборачивается.

Не сразу прихожу в себя от победного залпа в честь исполнения моего желания, но Женя и не думает останавливаться!

Хитрый взгляд, принятие решения, и через двадцать секунд, преодолев разделяющее нас пространство, она распахивает дверь машины, на секунду замирает, будто спрашивая разрешения, а затем смыкает руки на моей шее, как арканом удерживая мой взгляд, и шепчет:

— Мне мало! Хочу быть с твоим вкусом на своих губах целый день!

А вот теперь — да! Монашек бы точно хватил удар, потому что на следующий за признанием поцелуй можно смело вешать плашку 21+.

Это не прелюдия, это чистый секс, от которого ведет так, что, кажется, я неосознанно начинаю втягивать Женьку в салон, чтобы уже не останавливаться!

Вибрирующие от давления барабанные перепонки, сводящие с ума скоростные, срывающиеся удары сердца по ребрам, потоки энергии, прошивающие мышцы и требующие движения — бешенного, напористого, сносящего все существующие ограничения... 

Остановка — и все, меня разнесет на миллион истерзанных, рваных кусков!

Она это знает, и в третий раз — да, бл*ть, я считаю — проворачивает со мной этот трюк, замедляясь, лаская мягче, уже не возбуждая, а успокаивая.

Первая и единственная, кому я... позволяю.

— Это, чтобы я не мог думать ни о чем другом?

— Ни о ко́м... — поправляет она меня в ответ, поймав губами кончик моего языка, слегка его сдавливая и почти мгновенно освобождая. — До вечера, Вова. Буду думать о тебе... — обещает Женя, начиная ослаблять объятия.

— Если я не успею, то пришлю Эрика, — хриплю я, мечтая залпом осушить литровую бутылку воды, а лучше вообще послать работу к черту и устроить выходной! Но это не моя тема.

— Угу, — кивает она, подтверждая, что услышала.

Рдеющие щеки, и язычок, то и дело пробегающий по нижней губе, выдают Женьку с головой. Будь у меня хоть малейшие сомнения, хрен ей, а не работа! Но Антон сам проверил каждого сотрудника, поэтому я дожидаюсь, когда она скрывается за дверью, и срываюсь с места с надеждой, что время реально можно ускорить!

Ненадолго.

Чертовы пробки...

***

— А вот если бы женились на ней, Владимир Николаевич, то можно было бы преспокойно засылать ее на разборки к конкурентам. Такой напор и наглость — это еще поискать! — теперь уже вместе со мной охреневает Эрик от просмотра видео, на котором Лиза берет нахрапом пункт охраны нашего дома.

Не бездумно, нет. Как раз продуманно, нанося точечные удары в самые уязвимые места. С первого взгляда определив слабые стороны сотрудников и шаг за шагом сминая их оборону. Те, к своей чести, держатся до последнего, но все же сдаются, когда Лиза демонстрирует им кадры... 

— Кх-х-х... кх-х-х... — закашливаюсь я. — Она снимала видео?! — оборачиваюсь я к Эрику, после того как осознаю, что есть в памяти телефона Никольской. — Она ох* ела? 

— Нет, — на полном серьезе отвечает мне Эрик. — Считает своей собственностью и, если хотите, бонусом от ваших завершившихся отношений.

Глава 17

Владимир

А дальше в силу вступает наработанная годами выдержка моей матери. Упрямство, которое при правильном применении не только выкорчевывает столетние дубы, но с легкостью сворачивает горы! 

Единственная проблема... В наследство мне досталось оно же. 

Именно поэтому она приняла решение больше не заводить детей, так как риск того, что и второй ребенок окажется таким же непробиваемо упрямым, по ее мнению, был очень высок. 

А мне всего-навсего хотелось знать, сколько она продержится в очередной раз. 

Поначалу схватки были эпичны, но чем старше я становился, тем менее захватывающим начинало выглядеть противостояние.

Сейчас это просто ритуал, дань традиции, которую завел еще отец: выслушать претензии, дождаться паузы, вынести свое решение.

Я своих не меняю. Она это прекрасно знает, но, как вариант получения дополнительной информации, со счетов не сбрасывает.

Сосредоточенно разглядываю экран, пока он не гаснет, скрывая от меня фото Жени, слегка растерянной и оттого еще более привлекательной.

Выжидаю полминуты, оценивая упрямо поджатые губы мамы и вытянутую вперед руку с зажатым в ней девайсом. 

Цель обозначена, задача должна быть выполнена!

— Если бы я хотел вас познакомить, то точно выбрал бы другое место!

— Очень на это надеюсь! — одобрительно кивает она, как будто я только что признал свою ошибку и пришел с повинной. — Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что там не может быть ничего серьезного.

Этот «один взгляд» молниеносно проходится своим ржавым, тупым лезвием по моим нервам так, что я трачу еще минуту, чтобы не поддаться соблазну и не выбрать легкий путь — просто выставить ее из офиса.

Однажды пришлось, что только пошло на пользу нам обоим.

Но повторять? Не хотелось бы...

— И замечательно! Раз ничего серьезного, не понимаю твоего напора и спешки. Я ведь предупредил, что заеду на днях.

Наблюдаю за тем, как она опускает руку, сразу же откладывает телефон на стол и размещается в кресле, которое я заранее установил в удобную для меня позицию: расстояние между нами, угол наклона, высота. Для мамы у меня индивидуальные параметры... Работающие!

— Видишь ли, Владимир. Это для нас с тобой несерьезно, а для Павловой Евгении Викторовны это, возможно, тот самый шанс, в который она вцепится такой бульдожьей хваткой, что без потерь не оторвешь. Вот поэтому лучше подстраховаться!

— Откуда тебе известна ее фамилия? — переставая контролировать тон своего голоса, я выдаю истинные чувства.

Раздумывает всего секунду, а затем так же уверено отвечает:

— Видишь ли, Владимир, многие твои друзья до сих пор проявляют ко мне внимание и уважение. В твоем воспитании мы с отцом точно что-то упустили, — влажный блеск глаз, скорбные складки на лбу и в уголках губ. 

И мне, возможно, даже было бы стыдно, если бы не смысл, который она вкладывает в эти понятия.

— Друзья? Кто?

Вопрос формален, потому что я точно знаю, кто распустил язык, и за это попрошу Кати́ еще сильнее закрутить гайки.

— Кирилл всегда был очень любезным молодым человеком. В последнее мое путешествие нам так и не удалось увидеться, но Зоя в своем репертуаре: из ее инстаграма можно узнать всю их жизнь. У твоего друга очень много работы! Похоже, ты свалил на него всю часть своего туристического бизнеса. На жену времени у него просто нет. У нее стало так много коммерческих постов! Это совсем не идет на пользу имиджу! Мне нужно обязательно обсудить это с Кириллом! И заметь, это все гены! Родители — торгаши, и дочка, как ни старалась стать леди, не преуспела в этом! Возврат к корням очевиден!

— Мама, ты пришла поговорить о Зое? — сворачиваю я ее словесный поток.

— Это связано, Владимир. Эта Павлова... Я бы могла понять, если бы яркая внешность, красота, в конце концов! Но эти бесцветные рыбьи глазищи, никакой укладки и...

— Кажется, время вышло!

— Подожди, — не унимается она. — Внешность — дело вкуса. Не спорю. Хотя раньше он у тебя явно был лучше. Но она — управляющая в мелкой компании по доставке еды! По доставке, Владимир! Это же все равно что официантка! — в отнюдь не притворном ужасе выпучивает глаза моя мать. — Я договорю! — моментально реагирует она на резкое движение моей руки к коммутатору, чтобы вызвать секретаря. — И я бы даже закрыла на это глаза. Мелкие интрижки иной раз даже на пользу. Но она живет с тобой! При этом продолжает работать! Работать на какого-то молодого парня! Ты понимаешь, о чем я?

— Нет, мама, но я вижу, что у тебя уже есть четкое понимание, что и как, поэтому не вижу смысла рушить этот восхитительный мир. Кстати, я там несчастен? Или ты все-таки подкинула мне по-родственному сумасшедшей страсти?

— Не смешно, сын, — фыркает она. — Можешь мне поверить, в самое ближайшее время она заявит, что ждет от тебя ребенка! Ты — ее шанс, а у таких девиц это самый простой способ сорвать джекпот.

— Какой ребенок?! Все! Хватит, мам! Я понимаю, что тебе скучно, но это не повод без остановки выдавать мысли одну бредовее другой!

Глава 18

Владимир

Отточенные до автоматизма, легкие, уверенные, пластичные движения. 

Морозов заходит в мой кабинет так, словно это не он, а я его гость.

— Привет! Да нет, вроде бы все нормально! — открыто улыбается мне он.

— Ты о чем? — уточняю я, протягивая руку и получая крепкое пожатие в ответ.

— Выглядишь вполне цивилизованно. А то я уж думал, что ты вообще в отшельники подался. Я-то помню, что тебе много не нужно: неделя без бритвы — и никакой мороз тебе не страшен.

— Морозов, намекаешь, что нужно начинать отращивать?

— А это, Гранин, ты мне скажи, — его лицо в одно мгновение теряет только что присутствовавшую на нем беспечность.

Холодный, расчетливый взгляд не простого человека — бизнесмена, слишком хорошо знающего истинную цену словам, знакам, намекам.

— У меня нет времени гадать. Если есть что спросить, спрашивай, — без лишних заморочек предлагаю ему я, с интересом настраиваясь на очередную байку со мной в главной роли.

С Морозовым наши деловые интересы не пересекаются. Никак! И это позволяет нам до сих пор называть друг друга друзьями.

— Слушай, а тебе не кажется странным, что после нашей последней баскетбольной тренировки прошло больше двух месяцев? Гранин, каждая неделя — два месяца, чувствуешь разницу? Ребята всерьез переживают.

— Не преувеличивай.

— Да я как раз и не.

— Морозов, позвать на тренировку ты меня мог и по телефону. Выкладывай, что тебе нужно.

Его брови слегка съезжаются к переносице, взгляд секунд на двадцать замирает, а голос окончательно обретает деловой тон.

— Я узнал, что ты продал свою часть акций мадам... Бернар. И, уж прости, я в курсе вашего спора с Лубневым, по которому, в случае проигрыша, ему должна была отойти твоя часть. Что пошло не так, Гранин?

Значит, не пересекаемся?

— А в чем, собственно, проблема? — в противовес подобравшемуся Морозову расслабляюсь я, неторопливо перекладывая планшет с одной стороны стола на другую.

— В том, что об этом начали говорить. А ты знаешь, как это бывает: малозначимое дело между двумя людьми вдруг обрастает домыслами, несуществующими подробностями, и в итоге превращается в снежный ком, несущийся с горы, который уже не так-то просто остановить.

— И? 

— Почему Кати́?

Быстро пробегаю по закоулкам памяти в надежде обнаружить там недостающие осколки прошлого. Нет, я не помню, чтобы между ними что-то было. Хотя... я — не показатель, мне, если честно, всегда было абсолютно все равно, кто, с кем, где и как. Поэтому подобные вопросы, адресованные мне самому, вызывали лишь досаду. 

— А почему нет? — даже не пытаюсь облегчить ему задачу.

— Потому что, объяви ты о своих намерениях хотя бы ближнему окружению, уверяю, нашлись бы более достойные кандидаты.

— Морозов... — офигеваю я, потому что явственно слышу в его речи ничем не прикрытую обиду, — я же как сейчас помню, что ты вечно стебался над Кирюхой по поводу неавторитетности нашего бизнеса. С чего вдруг такие перемены? Что касается Кати́... на мой взгляд, с достоинством... там все в порядке, — принудительно пытаюсь снизить я градус накала нашей беседы, но, к своему удивлению, получаю совершенно противоположный эффект.

— Мне казалось, для тебя это пройденный этап, — с каким-то агрессивным пренебрежением комментирует мои слова Морозов. — Я кое-что слышал о том, что произошло летом в Париже. Да не бычься ты, Гранин, это не от Кирюхи. По некоторым делам я пересекаюсь с адвокатом Захарова. Сам понимаешь, слово за слово, ну и о бабах, в том числе, и тут всплывает Лесечка Захарова, которая своими изменами довела мужа до ручки. Мне было бы насрать, но проигнорировать знакомое сочетание букв твоей фамилии я не смог. Но... там ты был с другой, а поскольку ее имя, несмотря на серьезность происшествия, нигде не засветилось... плюс сюда же твой спор с Кирюхой и сделка с Бернар. Гранин, у Бернар свой подпольный бордель, и ты расплатился частью своего бизнеса, выкупив у нее шлюху?

Морозов с чувством выполненного долга откидывается на спинку кресла, даже не скрывая удовольствия от вываленного на меня испражнения своего больного воображения.

Но моя реакция удивляет даже меня самого. Первую минуту я дублирую в голове цепочку его размышлений, и когда прихожу к якобы логической развязке, мне становится… скучно. Потому что МОЯ реальность, несмотря на всю свою необычность, неправильность, двусмысленность и нетрадиционность, чище, честнее, ярче и... только сейчас до меня доходит еще одна вещь: правильнее, но лично для меня.

Можно было бы взорваться и ответно нахамить ему по поводу того, что он сует нос не в свое дело. Но наша история так далека от бреда, который он только что выдал, что даже не задевает. 

Прижать и помучить его, спекулируя на явной заинтересованности в сделке с Кати? Мерзко.

Завести разговор о долбанном адвокате, на карьере которого можно смело поставить крест? 

Можно, но мне сейчас откровенно похер!

Поэтому, когда я наконец-то прерываю молчание, наступает очередь Морозова подбирать свою челюсть.

Глава 19

Владимир

Несколько мгновений в прострации, а затем яркая огненная вспышка вырывается из глубины, сжигая на хрен весь тот ментальный мусор, который успели за последние два дня накидать мне прямо в мозг.

Надежда на то, что все пройдет по касательной и нас не заденет, тлеет тут же.

Туда ей и дорога! 

Моя жизнь! Мои правила! Мой выбор!

— Кати́, это уж точно не твое дело! — прикладываю немалые усилия, чтобы ей не прилетело за всех, кто уже побывал у меня до нее.

— Не мое, но мне хотелось бы...

— Всего хорошего, мадам Бернар, — завершаю я разговор, цепляясь за ее последнее слово.

« Хотелось бы...» Мне бы тоже!

— Римма Федоровна, — бросаю уже на ходу, накидывая пальто, — на сегодня все. Недоступен.

Легкая ухмылка, подбадривающий взгляд, то, что порой поддерживает лучше тысячи слов.

Весь путь на работу к Жене я продолжаю вертеть в голове долбанную головоломку наших отношений. 

Варианты-варианты-варианты, и везде мне не хватает двух составляющих — составляющих, которые могут с легкостью войти в конфликт с моими планами и желаниями.

Время перемен?

Не впервой, но в этот раз особенно сильно хочется вцепиться той самой бульдожьей хваткой в настоящее, чтобы не упустить... удержать... не разрушить...

На входе мне хватает одного взгляда, чтобы избежать ненужных вопросов.

Бл*ть! Проходной двор!

Первый встречный без дополнительных вопросов указывает мне точное направление.

А что я хотел? Это же не оборонное предприятие. Но какого хрена?

Мысль о том, что сюда так легко может зайти кто угодно, сразу же увеличивает список вопросов к Антону.

Но когда я открываю дверь и вижу Женю за ее рабочим столом, все накопленное за эти два дня мгновенно растворяется.

Посылаю работу и, кажется, Женину помощницу, как маячащий сбоку раздражитель, подальше и, со звуком захлопнувшейся двери, позволяю себе продолжить то, на чем мы остановились утром. 

Одно раскрытие легких, и я вдыхаю ее всю — с утренней нежностью и теплом, забавным напористым желанием днем, томным соблазном вечером и полным отсутствием запретов и границ ночью.

Пружинящие толчки в мою шею ответного обжигающего дыхания, растекающегося раскаленной лавой по моей коже и заставляющего сердце сокращаться в каком-то нереальном скоростном режиме.

По-другому никак! Не хочу терять ни секунды!

— Во-о-ова... — пропускает она мое имя сквозь свои влажные приоткрытые губы, но при этом все равно пытаясь освободиться. — Мне нужно...

— Не нужно, Жень... — обрываю я ее возражение. — Ты со мной? — склоняю голову ниже, вынуждая ее развернуть ко мне лицо, и в который раз с размаха врезаюсь в чистейшую голубизну ее глаз.

Не могу привыкнуть... и не хочу.

— Да-а-а, — вырывается у Жени вместе со всхлипом, но она все равно умудряется свести плечи вперед, вынуждая меня убрать руку с ее груди. — Мягче, Во-о-ов, пожалуйста, — слышу, как шумно она сглатывает слюну. — В последнее время у меня что-то с чувствительностью. Просто с ума меня сводите...

— А раньше? — пробивает меня желанием только от одного этого признания.

— Раньше по-другому... или сейчас...— начинает путаться она, пока я, прижав ее бедрами к столу, молниеносно прохожусь по пуговичкам блузки, распахиваю ее и одним напирающим движением подсаживаю Женю на стол. 

Секунда, чашечки бюстгальтера сдернуты, и я накрываю один из сосков своим ртом. Сжимаю губы сильнее, захватывая его у самого основания, и, не ослабляя зажима, продолжаю скользить к его вершине, а едва ее достигнув, сразу же отправляюсь в обратный путь.

— Во-о-о… — уже стонет она, когда я наконец-то выпускаю изо рта твердый, увеличившийся от возбуждения сосок, и тут же так тесно прижимается ко мне, что я, кажется, чувствую его острие сквозь пару слоев одежды.

А хочется кожей и... не здесь! 

— Жень... потерпишь до дома? — приподнимаю я ее со стола, поддерживая за ягодицы, и прижимаю к себе, не желая разрывать наш контакт.

— Что-о-о?! — задыхается она от возмущения и, воспользовавшись освободившимися руками, крепко сцепляет их у меня на шее. — Гранин, — подтягивается на уровень моего лица, — ты хочешь, чтобы я изнасиловала тебя прямо в вечерней пробке? Все что захочешь, — переходит на шепот Женя, — но только после этого, — в щелочках полуприкрытых глаз вспыхивает настоящее пламя возмездия, и она, недолго думая, повторяет утренний поцелуй, не оставляя мне ни единого шанса сдержаться.

— Значит... после. 

Разжимаю пальцы, позволяя ей встать ногами на пол, а потом, быстро перехватив за пояс, разворачиваю на сто восемьдесят градусов. В одно мгновенье накрыв своей грудью ее спину, резко наклоняюсь вперед и заставляю Женю лечь животом прямо на стол.

Сдавленный вскрик от соприкосновения с холодом стеклянной поверхности. Она сразу же подается назад, но я не позволяю, продолжая удерживать ее при помощи своего веса.

Глава 20

Женя

— Же-е-ень, ты же понимаешь, что вы нанесли мне моральную травму?! Я же рядом! А вы!.. А ему еще «пробочное изнасилование» подавай! — совершенно серьезным голосом выговаривает мне Антон, от чего становится еще смешнее, я не выдерживаю… и сразу же понимаю, что что-то не так. 

Вова жестко перехватывает меня рукой поверх груди и почти мгновенно определяет причину моего посыла отсутствующего Тоши. 

Его подбородок упирается мне в шею, заставляя опустить голову на плечо, и он ловко извлекает гаджет из моего уха. 

— Вова, я хотела тебя предупредить, еще когда ты... — начинаю оправдываться я.

Рука с груди резко взлетает вверх, накрывая мой рот.

— Никитин, у меня был отвратительный день. Отключись. Да. Нет. Да, — заканчивает Вова их немногословный диалог и щелчком пальцев отшвыривает наушник на стол.

— Помнишь свою метку у меня на плече в туре? Так вот сейчас я наиболее близок к тому, чтобы оставить на тебе такую же и утащить к себе. Не к нам, Женя. К себе! — сжимает он меня уже обеими руками.

Его громкие, частые выдохи — единственные звуки в абсолютной тишине кабинета.

Подобное я наблюдала всего два раза, и причиной обоих была... я же.

Неужели снова?

— Вова, — осторожно, словно боясь нарушить хрупкое равновесие, произношу я его имя и начинаю очень аккуратно поворачиваться в его руках, — достали? — защелкиваю наши взгляды друг на друге.

Но вместо ответа мне достается поцелуй!

Да, очень похожий на тот мой укус, но, в отличие от меня, Вова ни на секунду не теряет контроль, движение за движением подчиняя мой разум себе, а потом и вовсе от него избавляясь. 

Танец!

Он!

Тот, о котором говорила Алла и который я начинаю понимать только сейчас! Тогда, когда полностью отдаешься на волю страсти, и она делает все за тебя. 

Отдаюсь, и она действительно делает... потому что рядом тот, с кем я не боюсь ничего, тот, кому я, не задумываясь, доверяю и верю.

Прихожу в себя лишь на долю секунды, когда лопатки врезаются в стену, позволяя Вове войти в меня еще резче и глубже. Сильнее сжимаю ноги на его бедрах, подбираю ягодицы, выгибаюсь и в полной мере ощущаю набирающее мощь возбуждение. Кажется, еще миг, и я закручусь вихрем искр пьянящего, охренительного удовольствия. 

Но Вова не позволяет, останавливаясь и удерживая меня от порыва тут же дернуться ему навстречу!

Скорее!

— Я и ты... Это ТОЛЬКО Я и ТЫ! Да, Женя?

— Ум-м-м... — согласно мычу я, стараясь сдерживать дрожь нетерпения, циркулирующую по всему моему телу.

— Запомни это! — размеренно проговаривает слова он мне прямо в ухо.

Затем плавный толчок и... стремительное, безостановочное, животное безумство! 

Слух и зрение — лишние!

Концентрируюсь на полыхающем пламени внизу живота и сгораю в нем же, когда Вова со сдавленным рыком прикусывает мне плечо, смешивая воедино боль и запредельное наслаждение... 

Срывая с моей любви... последний защитный слой...

***

— Женя, нам пора.

— Вов... милый... давай еще чуть-чуть?

— Мы приедем домой, и можно уже не чуть-чуть, а совсем.

— Не-е-ет... момент будет упущен... и атмосфера.

— Ну уж атмосфера там точно лучше, чем здесь, — скептически фыркает он, демонстрируя не слишком лестное отношение к моему кабинету, а я мгновенно превращаюсь в одну сплошную улыбку чеширского кота — довольную и хитрую.

Незаметно хватаюсь за крепления ручек моего кресла, явно затрудняя Вове попытку подняться из него вместе со мной.

— Же-е-ень.

— Мину-у-уточку! — распластываюсь я по нему, в надежде урвать еще несколько упоительных мгновений абсолютного удовлетворения.

— Меняю на любое ДРУГОЕ твое желание. 

Моментально поднимаю голову с его груди, пытаясь определить по глазам степень серьезности данного обещания, и тут же вспоминаю, что ни Вова, ни Антон никогда не бросают слов на ветер.

— На любое?

Теперь его очередь хитро щуриться.

— Слушаю, — усмехается он.

Собираюсь с силами и озвучиваю то, о чем размышляла уже пару недель.

— Елку?.. — озадаченно переспрашивает Вова.

— Не просто елку. Я хочу, чтобы мы выбрали ее вместе. ВМЕСТЕ! Ты, я и Антон.

— Детка... Возможно, ты не в курсе, но все это сейчас делается при помощи специалистов, вплоть до декора.

— Я в курсе, — уныло соглашаюсь я, вспоминая предостережение Антона. — Но ты же сказал ЛЮБОЕ.

— Хорошо. Скажешь когда, и я посмотрю, что можно...

— Сегодня! Сейчас! — не оставляю господину Гранину ни единого шанса, пойти на попятный!

Глава 21

Женя

Не понимаю как, но через пару секунд Вова с легкостью отцепляет мои руки от кресла и одним техничным движением встает, тут же перехватывая меня со спины и позволяя моим ногам свободно болтаться в воздухе.

— Так чего мы ждем? — проводит он своими губами по моему подбородку. 

— Прямо сейчас? — удивленно смотрю я на него, противореча своим же словам.

— Почему нет?

— Но... работа.

— К черту работу, Жень!

Мои ножки начинает заметно потряхивать от невыносимо искрящего удовольствия, вовсю струящегося по венам, после того как Вова, слегка прикусив кожу на моей шее, дает волю своему языку.

Бо-о-ожечки...

— Правило: когда свободен я — ты тоже!

— М-м-м... Синхронизация графиков?.. — с хриплым смешком все же поддеваю его я.

— Нет, милая. Тирания обыкновенная, — на полном серьезе заявляет он, подкрепляя это еще одним укусом в шею. — Кстати, я не уверен, распространяется ли она на Антона, там нас точно могут послать прямо с порога.

— Мы можем подождать его дома, — все еще притормаживая, но уже трезвея, прикидываю я расклад по времени. — Я все узнала. То место, куда нам нужно, работает сейчас круглосуточно!

— Ты предлагаешь совершить вылазку под покровом ночи?

— Угу, — копирую его заговорщицкий тон. — Я же забыла сказать самое главное! Елка! Мы должны ее спереть!

— Как скажешь, дорогая, — как ни в чем не бывало, соглашается он со мной, заставляя вновь зависнуть на несколько секунд.

— Во-о-ова! 

— Все для тебя, милая! — уже открыто смеется он, наконец-то позволяя моим ногам почувствовать твердую поверхность пола. — Но ты же понимаешь, что я рассчитываю на ответную лояльность? — заглядывает он мне в глаза, слегка придерживая мой затылок.

— Все уже давным-давно для тебя, — тянусь я к его губам, понимая, что мое «сейчас» можно слегка подкорректировать.

***

— Жень, так ты еще не определилась с выбором? — удивляется Антон моей просьбе, с удовольствием вытягиваясь на заднем сиденье машины.

— А зачем, думаешь, мы за тобой заехали? — тут же бросает ему Вова с водительского места, заблаговременно настоявший на том, чтобы я села вперед.

— О-о-о, додумались все-таки обратиться к эксперту? Одобряю! Надеюсь, у вас с собой имеются все замеры? Вы же с умом потратили время, пока я, единственный, кстати, из нас, дорабатывал день до конца?

— Нет, конечно! — уверенно парирует Вова. — Свое свободное время я трачу с умом! 

— А я — без! — вклиниваюсь я в их перепалку. — Тош, я уже давно все замерила и просто хочу посмотреть, насколько хорошо елки смотрятся в реале. Ну, и определиться с разновидностью. Их так много! У нас всегда были искусственные. Проще, практичнее, — в очередной раз озвучиваю я мысли в большей степени для себя. — Максимум лапник, а тут и канадские, и датские, и норвежские! — выдыхаю, переводя дух. — Очень сложно! На фотографиях они все классные!

— Вот поэтому, Жень, ты вызываешь специалиста на дом, он оценивает все комплексно, и ты получаешь самый лучший вариант, — продолжает гнуть свою линию Вова.

— Откуда я узнаю, что лучший? Вдруг...

— Детка, у Гранина не бывает «вдруг», — вклинивается в поток моих сомнений Антон, протягивая ко мне руку за планшетом, и тут же цепляет за шарф, притягивая ближе и нежно касаясь губами моей щеки. — Вернее, бывает, но один раз. Он же последний.

— Так мне только один и нужен, — продолжаю упрямиться я.

— Женя, — не выдерживает Вова моего занудства, — именно поэтому мы и не дома, не в тепле и без удобств.

— Да, — сразу же присоединяется к нему Антон. — Терпим столько лишений, чтобы у тебя была ОНА! — пафосно подводит итог он и тут же добавляет: — А я, между прочим, голодный! 

— Мои рыцари! — пытаюсь сдержать смех я. — Ну, такой-то подвиг точно будет вознагражден! Такие лишения! Такая самоотверженность!

— Да! — в два голоса и на полном серьезе соглашаются они со мной.

Прикрываю лицо рукой, стараясь не ржать во всю силу.

— Мне нравятся норвежские, — делится впечатлением Тоша, уже успевший пролистать сайт елочного базара и просмотревший все выбранные мной варианты.

— Тош, но они такие густые, там же между веток гирлянду не натянешь! 

— Это ты не натянешь, — ухмыляется господин Гранин.

— Да, я поняла, Вова, — легко касаюсь его бедра и начинаю медленно скользить по нему рукой, — только специалисты... — придаю голосу объемную томность.

— Умница, — снижает он голос в тон мне, начиная притормаживать, перестраиваясь для разворота.

— Вова! — уже реально возмущаюсь я.

— С другой стороны... — задумчиво произносит он, — ты... натягивающая гирлянду... Оно того стоит! — бросает он на меня глубокий мерцающий взгляд, вдавливая до предела педаль газа.

Глава 22

Женя

Мужчина с любопытством осматривает меня с ног до головы, после чего переводит взгляд на Владимира, который без каких-либо сомнений вновь сгребает меня в свои объятья и совершенно спокойным голосом произносит:

— Если у вашего Тоши такая же хорошая невеста, как и у меня, ему очень повезло, — для закрепления сказанного губы Вовы мягко касаются моей щеки.

— Младший брат, — поясняет мужчина. — Все еще не женат, чем чрезвычайно озабочена вся женская половина нашей семьи, — ухмыляется он, поглядывая на все еще воинственно настроенную дочь.

«Артур!» — вспыхивает у меня в голове имя старшего брата Антона. 

— Я видела ее у Тоши в телефоне! — продолжает настаивать на своем маленькая любительница правды.

— У Тоши тоже хороший вкус, Таня. Девушки просто похожи. Пошли, бабуля нас заждалась. Извините, — вновь обращается он к нам, в итоге подхватывая на руки ни на миллиметр не сдвинувшуюся с места упрямицу. — С наступающим! — поздравляет нас Артур с улыбкой, один в один похожей на улыбку Антона.

— И вам всего хорошего! — проявляет взаимную любезность Вова, терпеливо ожидая, пока оба Тошиных родственника не исчезают из виду. — Значит, невеста...

Мимо меня пролетают две струйки клубящегося негодованием пара, выпущенного из его ноздрей.

— Вов, скорее всего, она видела мою фотографию у него в телефоне.

— Жень, в телефон Антона не залезешь просто так. И проверка памяти: что там у него с заставками? 

— Ничего... — не задумываясь, выдаю я. — Темно-синий фон.

— Так значит, уже можно? — в одно мгновение голос и взгляд Вовы теряют все тепло, наполняясь холодом и тьмой настоящей полярной ночи.

Больше всего сейчас мне хочется прикинуться ничего не понимающей дурочкой, запросто проигнорировав его слова, но я... не могу.

Именно сейчас мне со всей очевидностью становится понятно, что выпутаться из этого клубка чувств и эмоций будет очень и очень сложно. Либо придется брать ножницы и резать... по живому, надеясь, что обойдется парочкой шрамов и только внутри меня.

— Вы что застыли? Проблемы с инстинктами выживания? Попрыгать на месте, помахать руками? — раздается бодрая речь Антона, и мы отмираем. — Жень, ну, я понимаю еще Вова, с ним-то рядом точно всегда был тот, кто мог за него и потрясти, и помахать! Но ты-то? Девочка, пережившая столько зим! 

Страх отступает.

Приходит понимание, что, благодаря Антону, мы с Вовой всегда огибаем острые углы и проблемные ситуации наших отношений, в которых могли бы не просто увязнуть, но и утонуть.

— Тош, — пытаюсь начать разговор я, но Вова оказывается быстрее.

— Почему твоя племянница... Таня называет Женю ТВОЕЙ НЕВЕСТОЙ?

Локоть правой руки Антона совершает движение, указывающее на проверку наличия телефона в кармане куртки, затем он осматривает пространство вокруг нас, а следом в своей наглой неподражаемой манере переспрашивает:

— А почему нет? — и его бровь взлетает вверх.

При этом и мне, и Вове вручается по стакану горячего ароматного кофе.

— Потому что мы договаривались.

— Вов, расслабься и пей, — отмахивается от его претензии Тоша. — Таня видела фото Жени один раз. Я отправлял сообщение, когда она запрыгнула мне на шею. На вопрос «кто», я ответил «подруга». Все. Достаточно? — интересуется он у Вовы. — С кем она была? — поворачивается он ко мне. 

— С Артуром, — делюсь я своей догадкой.

— Ну вот, с двоими вы уже знакомы, — довольно хмыкает он. — Как вы от них избавились? Соврали ребенку? Как не стыдно, Владимир Николаевич! — Тоша отпрыгивает в сторону, не позволяя Вове схватить его за капюшон.

— Никитин, сегодня я уже предупреждал тебя, второго раза не будет.

— Я определилась с елкой! — встреваю между ними я, изо всех сил пытаясь предотвратить ненужное столкновение.

Да, моя плата за «двоих». Амортизация во всей красе. Но, черт, она стоит каждой минуты, проведенной втроем! 

До Нового года... а потом нужно будет что-то решать.

***

— Жень, ее привезут, поднимут, и если ты так сильно хочешь, я лично установлю ее в крепление, — поясняет мне Вова процедуру доставки елки с учетом всех всплывших нюансов.

— В следующий раз, детка, прописывай детальный сценарий, внесем его в наши ролевые игры. Сейчас же, как я понимаю, ее зеленая макушка должна была торчать между тобой и Вовой, а в салоне — витать непередаваемый аромат хвои.

— Да, Антон! Именно так! — отфыркиваюсь от него я.

— Так я не против! Но размер машины ты явно не учла. Вов, а куда это мы едем? — отвлекается от очень «продуктивного» разговора Тоша, внимательно разглядывая окрестности в окно. — Ты решил оставить меня на безлюдной трассе, в надежде, что я не найду дорогу домой?

— Тош, я бы оставил, если бы у меня не было абсолютной уверенности в том, что ты окажешься дома раньше нас. А ты ведь... окажешься!!! 

Глава 23

Женя

Сбросив скорость, почти останавливаюсь, поскольку воспоминания о вчерашнем вечере и доброй половине ночи берут власть не только над моим разумом, но и над телом. 

Дрожь, то и дело пробегающая по бедрам, спине, животу, невероятное чувство жара, охватывающее всю меня при одной только мысли о той сногсшибательной, умопомрачительной близости, которую подарили мне вчера мои мужчины.

Резкий глубокий вдох, напоминающий, что воздух все еще является неотъемлемой составляющей моего дыхания.

Отказаться от них?..

Невозможно.

Не сейчас, когда я могу восстановить в памяти каждое прикосновение, объяснить в мельчайших деталях разницу между ласками Вовы и поцелуями Антона.

Со скрупулезностью маньяка, изучившего предмет своей страсти, знаю, как доставить удовольствие каждому из них и им же одновременно.

Помешательство? Зависимость?

Да...

«Любить двоих невозможно. Это все равно, что не любить никого», — в который раз острыми клыками безапелляционности впивается в мое беззащитное чувство матерая установка общественной морали.

Невозможно...

Сильная широкая ладонь Вовы очерчивает дугу по моей спине, спускаясь ниже, мягко сжимает ягодицу и совершает легкий пружинистый шлепок с разбегающимися во все стороны импульсами наслаждения. Еще минута, и я уже задыхаюсь от невыносимого блаженства, которое дарят мне его же пальцы, вдавливая, поглаживая, погружаясь в меня, заставляя с силой сжимать мышцы, чтобы удержать их подольше, извиваясь, подстраиваясь под ритмичные движения, и течь от зашкаливающего, немыслимого возбуждения.

Антон, кажется, исследовавший своим губами всю меня, фокусируется на груди и шее. Все мои стоны, хрипы, бессвязные мольбы, хнычущие просьбы о прекращении сладостных пыток и переходе к главному достаются ему. Но он миг за мигом лишь нагнетает и без того переполняющее меня чувство. 

А потом они, словно сговорившись, одновременно делают то, от чего я взрываюсь, взлетаю, растворяюсь, исчезаю, но... не теряю главного — той тонкой, но прочной нити, которая связывает нас троих. 

  Я... ее... чувствую.

***

— Женя, я не поняла, это что еще за выкрутасы? — выплескивает на меня свое негодование Алла. — Ты же знаешь правила? Пропускаешь, предупреди! 

— Алла, прости, — все еще в прострации от жуткого эмоционального всплеска по дороге на работу извиняюсь я. — Обстоятельства.

— Меня не интересуют твои обстоятельства! Последнее предупреждение, Павлова! И на следующей неделе я жду тебя раньше на полчаса! 

Гудки в трубке отрезвляют, внезапно рождая желание перезвонить и послать по такому адресу, возвращение из которого займет у Аллы приличное количество времени.

Вымещаю раздражение на ручке своего кабинета, походя отмечая, что Ланы нет на месте. Зато обнаруживаю ее сообщение у себя в мессенджере, говорящее, что в цехе меня дожидается один из наших самых надежных поставщиков.

Оставляю все, как есть, быстро спускаюсь в помещение, надеваю защитную спецодежду в соответствии с установленными правилами и прохожу в цех.

— Евгения Викторовна! — бросается мне на встречу мужчина, одетый так же, как и я. — Милая моя, здравствуйте! Извините за беспокойство, но я настоял, чтобы Ланочка пригласила вас именно сюда, — берет он меня под руку и в своей специфической манере ведет к емкостям с только что доставленными продуктами. 

— Вы же понимаете, что доброе имя и качественный продукт — это единственное мое достояние, поэтому я не мог проигнорировать сигнал о том, что у вас, Евгения Викторовна, появились какие-то подозрения. Я привез с собой копии всей документации, все по европейским стандартам, ничего лишнего, профилактика только проверенными препаратами и с учетом всех предписанных сроков. Я горжусь тем, что нам удается сохранять качество мяса на таком уровне, хоть по нынешним временам и получается дорого. Но скатиться на химическое говно и тупую рубку бабла я пока еще не готов. И надеюсь, никогда и не буду, — чересчур эмоционально выдает он, но все же сдерживается, чтобы не приправить свою речь чем-то позабористее.

— Данил Петрович, все нормально, — успокаиваю его я. — Скорее всего, это была моя индивидуальная реакция. Я никоим образом не собираюсь вас дискредитировать.

— Нет, нет! Я хочу, чтобы вы еще раз убедились, что все нормально, естественно, с документами и справками из всех надзорных органов, — тянет он меня к коробке с уже подготовленным к использованию куриным филе. 

Надевает перчатки, берет кусочек курятины и, не успеваю я опомниться, как тот оказывается у меня под носом.

Вдох. Выдох. Вдох.

И мощная волна рвотного позыва поднимается прямо из глубин моего, ставшего внезапно столь чувствительным, желудка.

Данил Петрович непонимающе хлопает глазами, откладывает филе, снимает перчатки и, развернувшись ко мне всем корпусом и с улыбкой во весь рот, заявляет:

— Поздравляю, Евгения Викторовна! Вы прямо, как моя жена со вторым и третьим ребенком! На курицу даже смотреть не могла, пока беременная ходила! Но это ж только на девять месяцев, не переживайте! Я работаю по совести и вас не подведу! — пожимает он мою руку, а потом и вовсе обнимает и желает: — Здоровенького вам малыша! Курицу прочь, зато все остальные мои продукты только на пользу!

Глава 24

Владимир

— Доброе утро, Владимир Николаевич! Позволите внести в ваше расписание на регулярной основе то место, куда вы отлучились вчера? — встречает меня на пороге моего кабинета Римма Федоровна.

— Доброе! — не сразу въезжаю я в смысл ее фразы. — Это какое?

— То, от которого лицо у вас сейчас, как у объевшегося сметаны кота. Вам однозначно на пользу!

— Думаете?

— Уверена.

— Вноси. Дом.

— Который? — достается мне хитрый взгляд и вопрос, намекающий, что я точно могу рассчитывать на какой-то полезный совет.

— Второй.

— Отлично, — окрашивается интонацией одобрения голос моего секретаря. — Разговор с матушкой не откладывайте, вчерашний ее только раззадорил. Сегодня. В крайнем случае, завтра. Вы, Владимир Николаевич, не можете не помнить накопительного эффекта работы ее неутомимого сознания.

— Я помню, Римма Федоровна. Благодарю за беспокойство, — соглашаюсь с ее предложением, которое лишь подкрепляет мои собственные соображения по данному вопросу.

— Завтра званый ужин. За вами принятие решения — до или после. А сейчас, — с ее лица слетает весь позитив, — у вас, если не решите проигнорировать, «буйная» гостья. Простите, не хотелось вам портить настроение сразу. 

— Где? — с удовлетворением отмечаю, что Лиза, в отличие от матери, не стала брать приступом мой кабинет, а характеристика, данная ей Риммой Федоровной, отражает ее единственный визит ко мне на работу, после того как мы расстались.

— В малой переговорной.

— Хорошо.

— От меня что-то требуется?

— Нет. Только проследить, чтобы потом она точно покинула здание.

— Выполню. — Моя помощница возвращается на свое рабочее место, а я отправляюсь окончательно расставить все точки над «i» в нашем общении с Никольской.

— Володя? — Елизавета моментально отворачивается от самого дальнего окна и начинает очень медленно двигаться в моем направлении. — Здравствуй. Не спала всю ночь. Ты же меня знаешь. Вспылила. Прости. Встретились случайно с твоей мамой, вспомнили, как у нас с тобой все было замечательно...

— Ты имеешь в виду — с ней?

— Нет, с тобой. Я никогда не поверю, что ты забыл наши долгие, страстные ночи... — Она останавливается в нескольких сантиметрах от меня, касается ладонью моей груди и почти сразу же пытается просунуть ее под пиджак. 

— Мне все равно, будешь ты верить или нет, — плотно сжимаю запястье Лизы, вынуждая ее опустить руку и отступить. — Единственная причина, почему ты еще здесь — изменение наших договоренностей.

— Каких, милый? — с энтузиазмом готовой на все невинной девы вопрошает она.

— Ты исчезаешь не только из моей жизни, но и из жизни моей матери.

— С чего это вдруг? — мгновенно переключившись, уже с вызовом бросает она мне.

— Я все объяснил тебе еще в прошлый раз. Не поняла? Значит, это последний.

— И что ты мне сделаешь? Накажешь? — выпячивает она грудь так, что та по инерции начинает вываливаться из глубоко открытого декольте.

— Да. Ты же помнишь, что я в курсе всех твоих финансовых дел?

— Тварь! — вылетает изо рта Никольской словесный плевок. — Значит, она послала меня, потому что решила, что у тебя кто-то есть! Ты реально спишь с этой девкой?! Да эта лохушка сбежит от тебя после первой же встречи с матерью. Что, Нинки было мало?

— Счета в TBI у тебя уже нет.

— Ты?!

— Слышала мое условие? 

— Да! — громко выкрикивает она мне в лицо, подхватывает сумочку со стола и выбегает в дверь.

— Римма Федоровна, все. Больше ее здесь быть не должно. Никогда, — выношу окончательный вердикт я. 

И еще полдня пытаюсь хотя бы частично вернуться к тому ощущению легкости, которое переполняло меня с утра.

Хрен! Слова Никольской, как яд замедленного действия, проникают сквозь кожу, просачиваются в кровь, начинают отравлять ее клетка за клеткой, не позволяя сосредоточиться на чем-то другом.

— Мам, буду через полтора часа, — назначаю я встречу, чтобы больше не возвращаться к этой крайне раздражающей теме.

Никаких знакомств, никакого вмешательства в мою личную жизнь! Все остается так же, как и сейчас, пусть и в нетрадиционной, но, мать ее, такой охренительной гармонии!

Перед разговором заворачиваю домой, чтобы немного проветрить мозги и, да, взглянуть на елку, которую обещали привезти и установить уже сегодня.

Открываю дверь, вхожу в квартиру. 

Нет. Пусто.

Но внезапно до слуха доносится шум воды...

Время?

Поднимаю руку с часами.

Рано. Ни Жени, ни Антона не должно быть дома.

Как можно тише подхожу к ванной, мягко надавливаю на ручку, приоткрываю дверь.