Демон на моем плече

Апрель 1663 года, Карпаты.

- От времен расселения колена Иафетова живем мы в горах Гавош, ныне Карпатских. А род наш берет свое начало еще раньше, задолго до Потопа. В этом роду мы великими волхвами были. Только ныне того, что допрежь было, уж нет, все кануло в лету. Нет более нашего рода. Один я остался, от перевала Ужокского до самой Трансильвании. И зовут меня теперь православные християне колдуном Фомой. Живу же я в месте под названием Стужица, на берегу ручья Черный по́ток, при впадении его в речку Уг, вот уже шестой десяток лет.

- Ты куда близнецов увёл, душа твоя вурдалачья? Признавайся! - начал выходить из себя пристав.

- Погоди, погоди, как учиню тебе настоящий допрос, ты мне все скажешь, людоед. Это же дети! А ты, ворожбы своей ради, даже их не пожалел! - пристав встал из-за стола и начал нервно расхаживать по комнате.

- Уж не молод я, но и не настолько стар, чтобы из ума выжить, только не

ведаю, о чем ты, - отстраненно ответил Фома.

- Да ведь свидетели есть! - пристав склонился к смуглому лицу колдуна, - люди видели, как ты близнецов в ущелье уводил, Сатана!

- Что ж, ищите, - так же отстраненно отвечал Фома, - да только я не ведаю, про каких близнецов речь.

- Ищем, дьявольская твоя душа, - пристав схватил колдуна за грудки, - ищем и найдем, будь уверен. А уж когда найдем, тогда с тебя и спросим, ох спросим...

Глаза их встретились и тут не по себе стало приставу. Руки сами собой повисли, дыхание перехватило, ноги подкосились, едва не упал. Только и хватило сил доплестись до лавки и плюхнуться на нее. Долго молчал пристав, приходя в себя. Молчал и Фома.

Пристав хотел что-то сказать, но не смог. Мысли путались, язык не слушался. Пришлось ждать, пока он снова смог заговорить.

- Что ж ты делаешь, нелюдь! - медленно, словно через силу, выговаривал он слова. Потом, словно решившись на что-то, добавил:

- Ладно, коль здесь не хочешь говорить, так я тебя в Ужгород свезу. Там тебе язык развяжут, не сомневайся, - бубнил он, глядя в стол, боясь взглянуть в глаза колдуну.

-Эй, хлопцы, приготовьте подводу, седлайте коней, едем в Ужгород! - открыв окно прокричал пристав.

- Солнце уже садится, ехать опасно, пан пристав, - отозвался со двора один из подручных.

- Мы - власть, нам бояться нечего, запрягай! - раздраженно ответил он.

Солнце уже коснулось вершин Карпатских гор, когда небольшой отряд, состоящий из троих верховых - пристава и двух его подручных, а также подводы с возницей, на которой лежал, связанный по рукам и ногам Фома, выехал со двора Стужицкого старосты в Ужгород.

Дорога пролегала вдоль русла горной речки, в глубоком ущелье. Не успело Солнце закатиться за Черемху, как путников накрыла непроглядная тьма. В воздухе повисла тягостная тишина. Слышны были лишь скрип подводы, стук копыт и лошадиное фырканье, да еще шум речки.

Навстречу путникам, по дну ущелья, ползло облако густого, как молоко, тумана. Обычное в этих местах явление. Путники неспешно въехали в это облако. Туман скрыл их из виду. А затем все стихло. Лишь шум воды доносился от бурной речки. С тех пор их никто не видел.

Месяцем позже. Сторожевой пост на границе Волыни с Литвой.

- Эй, старче, здесь уже земля Великого Княжества Литовского! Вы не заблудились случаем?

- Что вы, пан рыцарь, конечно же нет! - ответил косматый старец, держа за руку мальчика лет пяти.

- Мы идем в Великую Литву, чтобы поселиться здесь.

Откуда же вы пришли? - стражник склонился над мальчиком.

- Он не говорит, пан рыцарь, - ответил за мальчика Фома, а это был он, - он не говорит с тех пор, как турки, напав на наше село, почти всех перебили, а тех, кто остался жив, в полон увели. А пришли мы с гор Карпатских.

- А что ж, турок уже и там безобразничает? - удивился военный.

- Так, пан рыцарь, уже и там, - с сожалением в голосе ответил Фома.

- Да что же ты меня все время рыцарем называешь? Я простой солдат, никакой не рыцарь, - смутился стражник.

-А вот и нет, не простой ты солдат, быть тебе рыцарем, и честь эту ты своей доблестью добудешь во многих боях, верно тебе говорю, - словно глядя в будущее, ответил старик.

- А ты никак вещун? - изумился солдат.

- Есть такой дар, - кивнул косматой головой Фома, - а еще я лекарь, знахарь, по-вашему.

- Так ты и по-нашему знаешь, откуда же? - заинтересовался стражник.

Фома уже хотел ответить, но подошёл второй стражник:

- Чего ты к ним прицепился, Самуль? Не видишь разве - убогие они, пусть идут себе с Богом.

- А и правда, - согласился солдат, - идите с миром, Великая Литва всех приютит.

- Благодарю тебя, пан рыцарь, вспомнишь еще мои слова.

- Опять про рыцаря сказал, что ты заладил, - взмолился стражник, - я простой шляхтич.

- Будешь, будешь рыцарем - уходя повторял Фома.

Долго еще смотрел им во след, будущий рыцарь и полковник войска Великого княжества Литовского, Самуил Кмитич.

Учение волхвов. Три года спустя.

- Диду, диду, а где мои тато с мамой?

- Они далеко, Ионушка, - отвечал Фома, - они отдали тебя мне, чтобы ты учился науке нашей. Вот как обучишься, так сразу отпущу тебя к ним.

- Диду, диду, а где мой братко?

- Он остался дома, будет там тебя ждать. Скоро придут времена другие, встретишься со своим браткою, а я со своим. Вот и заживем тогда.

- А у тебя тоже братко есть?

- Есть, как же не быть. У нас у всех браты есть.

- Диду, а кто такой ведьмак?

- Где же ты это слово услышал?

- А диты у нас в Рудовлянах тебя кличут так и пугают друг друга. А мне кажут, что мой дед ведьмак и чародей.

- Не, внучек, то неправда. Хоть наука колдовская ведома мне, да только не творю я колдовства, скотину не порчу, сглаз не навожу, чар не напускаю, пустое это. Наша наука вельми мудра и сложна, не чета колдовской. А люди, что люди, не понимают они. Оттого и зовут нас колдунами. Ну и пусть зовут. Вот когда научишься и ты этой науке, тогда все поймешь. А теперь пора за учебу браться, времени у нас мало, а научиться тебе нужно многому. Наше учение дюже старое. Такое оно старое, что никто, даже в былинах и сказаниях не помнит его. Звали нас всегда не колдунами, да ведьмаками, а великими волхвами, и по всей земле было к нам уважение большое. Только теперь оскудел род наш. Остался я один из всех. А учение наше мы передаем от дедушки к внуку. А внук подрастет, да и дедушкой станет, тогда ему, из особого рода, из семьи особой, мальчика дают в обучение. Вот как тебя мне отдали. И опять дедушка мальчика учить станет, как его когда-то учили. Так мы и передаем наше учение мудрое. Каждый из нас должен свою лепту внести в постижение сей мудрости вселенской. А лепта эта состоит в трудах, для простых людей непонятных. Поэтому все думают, что мы колдуны. Теперь же давай знаки учить.

- Диду, диду, а чего мы знаки учим, а не буквы, как все: «аз, буки, веди…»

- Азбуку-от успеется, выучишь. А знаки учить гораздо важнее, да и труднее. Потому, их сначала учи. А азбуки эти что, тьфу на них, выучишь быстро, только пальцами щелк, и готово. Возьми-ка писание наше, открой, где вчера остановились, повторяй, что видишь, какие знаки?

- Знак «Охм», Диду.

- Правильно, только ты его произнес, словно охаешь, вроде как больно тебе. А надо его произносить по-другому, я же вчера говаривал. «О» - нужно громко с выдохом говорить, а «хм» - уже с закрытым ртом, как будто носом говоришь. А ну, еще повтори-ка. Ага, похоже, но не совсем. Давай-ка еще. О, так получше будет. Теперь погляди-ка, на этот знак. Он называется «Ом». Его нужно животом произносить, словно там жбан большой и в нем «о» раздается как эхо, тянуть надо долго ее, а потом, сомкнув губы тянуть «м-м-м». Как корова мычит. Попробуй-ка. Молодец, так мы быстро знаки выучим.

- Гляди-ка на этот знак. Вишь какой мудреный. Это знак «Кхм», его нужно произносить, как в нос кашляешь.

- Потешные у тебя знаки, Диду, то кашляешь, то жбаном себе кажешься.

- Оно-то так, да тут как сказать. Они только на первый взгляд потешные, зато силу имеют такую, что сильней всех чар колдовских вместе взятых.

- Как же это так, Диду?

- А вот так. Сила в них огромная в этих звуках. Тебе этого пока не понять, мал ты еще. Но скоро подрастешь, всему научишься, глядишь и сам учить начнешь. Дай срок. Теперь гляди-ка, вот какой знак начертан. А знаешь ли, что его голосом произнести нельзя? То-то. Этот знак не голосовой. Но свой звук он имеет. Возьми-ка сушеную лапку лягушки, да не бойсь, не кусается она. Вот, хорошо. Теперь возьми кусочек коры кленовой и лапкой по той коре проведи.

- Ничего ж не слыхать, Диду.

- А ты не гляди, что не слыхать. Кто надо и где надо, да услышит. Хотя не звук тут важен, внучек, а то, какие движения от него происходят.

- Где движения происходят, Диду?

- В другом мире.

- А где этот мир, кто там живет?

- Мир тот и нигде, и везде, только нам его не видно. Живут же в нем существа разные, добрые и недобрые, всякие, в общем. Мы, между собой, называем их миром Яви, Нави и Прави. Только это не те миры, о которых в легендах сказывается. Это у нас, только так, для обозначения. На самом деле они иначе называются, али ж тебе этого пока не понять. Посему запомни, мир Яви – это тот мир, в котором мы сейчас живем. Мир Прави, там живут существа добрые и вельми мудрые, этими звуками, которые мы с тобой изучаем, мы с ними говорим. Еще мир Нави есть, он вместе с миром Прави, тако ж невидим, но там живут существа злые, они нашим звукам подчиняются, но если ошибку допустить, то беда может выйти. Есть среди них и такие, которые не злые вовсе, они к нам навеки приставлены и все наши повеления исполняют. В мире Нави у них силы иссякли, вот их к нам и отправляют, чтобы они от нас силой напитывались.

- Как же это, Диду, как приставлены? И у тебя есть такие?

- Есть, детонька, есть. Лучше бы не было, но не мной заведено, не мне и отменять. Так наши старшие решили.

- А кто это, старшие?

— Это те, кто до нас науку эту изучал и нам передал.

- Диду, диду, страшно мне, а ну, как эти страшилища набросятся!

Учение волхвов. Десять лет спустя.

- Деда, деда, завтра в Велькой Брестовице ярмарка, поедем?

- Сколько раз говорено, не деда я уж тебе. Повелителем меня звать должно.

- Уж так привык я, так привык.

- Теперь отвыкай. Ты, чай, не ребенок, многим тайным знаниям обучен, а все - деда, деда. Запрягай воз, сам поедешь на ярмарку.

- Сам? Как же я справлюсь один?

- Все справлялись, и ты справишься. Вон какой вымахал!

- Деда, ой, пробачь, повелитель, а дашь рубль грошей мне на новую рубаху, да сапоги?

- Старых еще не сносил.

- Так ведь и грошей у нас всегда в достатке, и запасы большие, а живем в старой хате, одежду простую носим, едим скоромно, почему, а?

- Не ради богатства мы тут. Нам науку волхвов постигать нужно. Каждый день мы трудимся с утра до ночи, ты учишься, я же обязан лепту свою внести, знаки новые вывести, да звучание их, да так, чтобы воздействовали они правильно, без ошибки. Я уйду в мир Прави, ты будешь это делать. И тогда может ты или твой ученик, а может его ученик, составите те главные заклинания, которые миры соединят. Дело это - великое, ради него и жизнь положить не жалко. Не до роскоши нам. Мы мужи ученые, нам роскошь ни к чему. Помни об этом всегда.

- Миры соединят, а как это?

— Вот вернешься с ярмарки, опять учить тебя стану. Многое еще познать тебе надобно.

- Эх, а что ж купить на ярмарке?

- Муки купи пудов с десять, да пшена, да толокна, меду, гвоздей, да косу-пятиручку, ведер два, да жбан побольше, масла лампового, да фитилей, соли не забудь. Что в прошлом году покупали помнишь? То и теперь купи, вот гроши тебе. Да смотри, чтобы жиды не обдурили. В шинок не ходи. Еды я тебе собрал. С рассветом поедешь. Не далее, чем послезавтра, к полудню, вернуться должен.

- Деда, ой, повелитель, вот я уже и вернулся, все купил, что ты наказывал! – воскликнул с гордостью Иона, вернувшись с ярмарки.

- А, вернулся, гляжу. Ну, давай разгружать. Муку в амбар неси. Крупы в дом. Остальное я сам разберу. Как разгрузим, обедать пойдем. Я верещаки наварил. Много людей-то, на ярмарке?

- Ой, много, повелитель, и чего там только нет! Торг идет на всей площади в самом центре местечка. А как ночевать собирался, то пьяных много было, все в корчму ходили. Но я не ходил.

- Правильно, что не ходил, ведь не велел я тебе. А пьянство нам неведомо, некогда нам пьянствовать. От пьянства человек умом трогается. Ну да что об этом толковать? Пойдем, кормить тебя буду. А на ночь я тебе что-то необычное приготовил.

- Что же ты мне приготовил?

— Это секрет, потом узнаешь.

- Сегодня ночью, поведу тебя в мир Прави, - сказал Фома, когда уже собирались ложиться спать.

- А как же это мы туда пойдем? - удивился Иона.

- Есть для этого заклинания. Часто ими пользоваться нельзя, раз в несколько лет только.

- Что-то страшно мне, а ну, как не вернемся?

- Что ж ты такой боягуз у меня? – засмеялся Фома, - как с детства начал бояться, так и теперь боишься. Ничего, привыкнешь. По первости, признаюсь, я и сам немного перетрухал. Теперь же не мешай мне, буду заклинание творить. А ты гляди, да слушай, потом тебе самому это делать придется.

Фома сотворил заклинание, подошел к Ионе, коснулся его лба. Тот сразу уснул. Фома же, легши на свою кровать, вновь сотворил заклинание, зажег масляную лампу и тоже заснул.

- Повелитель, где я, мне страшно!

- Не беспокойся, я здесь с тобой, бояться нечего.

- Я не вижу себя, меня словно нет, как же это?

- В этом мире так и должно быть.

- Давай вернемся, я боюсь.

- Нет, не станем мы теперь возвращаться! А ты бояться не смей, не для того я тебя учу, чтобы ты трусил на каждом шагу. Я тебя представить должен.

- Кому представить?

- Тому, кто тебе после меня, в этом мире, помогать будет.

- А вот и он, - указал Фома на светящийся силуэт.

- Ну, здравствуй, великий брат мой, где ж остальные?

- Здравствуй Фома, брат наш. А вот они, уже здесь.

Появилось еще несколько силуэтов, всего числом двенадцать.

- Рад видеть вас, братья мои! Сегодня хочу представить вам моего молодого преемника, Иону.

- Иона, поздоровайся с учеными братьями. Это они в своем мире ведут нас к великой цели.

- Доброго здоровья, - едва слышно пролепетал Иона.

- Боится еще, - объяснил Фома.

- Что ж, - начал один из братьев, - самое время показать ему.

В сознании Ионы словно взрыв произошел. Великое знание обрушилось на него как струи огромного водопада. То, что он узнал и увидел, было настолько необычно, что привело его в ступор. Он потерял дар речи и пребывал в состоянии близком к помешательству.

- Хватит, пожалуй, - сказал Фома, - как бы беды не случилось.

Учение волхвов. Двадцать лет спустя.

- Повелитель, а почему, когда ты творишь заклинания, у тебя все получается, а у меня нет?

— Это потому, что у тебя моего дара нет. Главное сейчас для тебя, знать все заклинания наизусть. А когда ты будешь готов, то получишь мой дар. Вот тогда все заклинания и оживут.

- Я уже большую половину книги выучил!

— Это хорошо, значит мы все успеем.

— Значит, скоро я останусь один?

- Не так скоро, но это случится, иначе у нас не бывает.

- Как же мне быть одному, где мне преемника искать?

- Тебе будет знамение, следуй ему. Братья не оставят тебя.

- Скоро ли мы опять к ним пойдем, двадцать лет уже прошло?

- А вот нынешней ночью и пойдем.

- Ох, боязно!

- Чего ж тебе все боязно, а? Сколько тебя помню, всего-то ты боишься. А как один останешься, так совсем со страху помрешь, чай? Глянь-ка здоровый какой вымахал, силы недюжинной сколько, а все тебе боязно, - наставлял преемника Фома.

- Так ведь были мы там, - оправдывался Иона, - а силы там у меня не было. Видел все, слышал все, а где я сам, того не ведал, прозрачный я был. Стало быть, и сила моя там ни к чему. Оттого и боязно.

- Этого не бояться нужно, а понимать. И самое главное, ты там - повелитель, понимаешь это или нет? Ты там первее первых будешь. Все миры ему подвластны будут, а он все – боязно, боязно. Ложись уже, заклинание творить стану.

Иона послушно уснул.

- Мы рады вам, светлые братья наши. Видим, преемник твой, Фома, вполне готов уже. Свечение его ровное, яркое и в науке он преуспел заметно. - Что ж братья мои, выходит, справился я, внес свою лепту, пора на покой, так получается?

- Выходит так, брат наш, до поры будешь в покое пребывать. Знаешь сам, что так заведено у нас. Знаешь и то, что вернешься к жизни вечной, когда срок придет.

- Знаю, братья, все знаю. Ну, прощайте.

- Не прощайся, ведь встретимся.

- Кто знает, кто знает.

- Иона, брат наш младший, сейчас ты будешь посвящен во вторую степень нашей науки. Сейчас тебе будет дано знание того, кто мы, откуда мы и каково наше предназначение. Итак.

Внезапно в сознании Ионы пронеслись картины неведомого мира, где люди, такие же как он сам, жили и творили на той же Земле. Неведомые гигантские постройки – пирамиды, дворцы и храмы возвышались над землей и сверкали своим парадным великолепием. Появилось ощущение собственной духовной силы и великого знания. Все его существо переполнила гордость и уверенность в себе. Он, словно парил над миром, ощущая мудрость творения и любовь. Теперь он знал откуда все пошло, в чем смысл бытия и где его место в этом бесконечном мире. Счастье наполнило его, словно сосуд, светлой энергией блаженства. Хотелось плакать и смеяться. Весь переполненный эмоциями он закричал и…

Иона проснулся. Фома, так же, как и в прошлый раз сидел за книгой.

- Что, проснулся? Уж не боязно теперь?

- Ой, не знаю, повелитель, не по себе как-то. Очень все необычно.

- Ничего, скоро будет тебе новое испытание.

- Какое еще испытание?

- Посвящение в таинство выбора и подготовки преемника твоего. Самое тяжелое, самое главное.

- Так ведь ты говорил, знамение будет.

- Знамение-то будет, а только до знамения еще дожить нужно. Путь долгий и трудный предстоит.

Главное же в том, что не отдавали мне тебя для обучения. Сам я увел вас с братом твоим. Есть в горах пещера, там тела лежат, всех братьев, от начала времен. И твой братец там, и мой.

- Как же это, как можно?! – встрепенулся Иона.

- Так заведено! Вижу, пришло время правду открыть тебе. Слушай и не перечь.

Итак, было это так давно, что никакими годами не исчислить. Жила на земле раса людей. Люди те были зело мудры и в науках сведущи. И так они в своих науках преуспели, что решили бессмертными стать. Но в телах своих смертных они этого достичь не могли. Посему решили они уйти в мир тонкий, туда, где их эфирные тела будут существовать вечно. Так они и сделали. Я тебя в тот мир водил. И ты, верно, все уже и без меня знаешь, показали тебе это. Но того ты не знаешь, что оставили они на земле расу подобных себе, только не столь разумных. Эта раса и ныне живет. К той расе и мы с тобой относимся, с тем отличием, что нам знание тайное ведомо, а им нет.

Была среди тех, первых людей каста великих волхвов, мудрейших и ученейших. И вот однажды, решили они пойти другим путем, а это, ни много, ни мало, а воссоединить два мира в одном живом теле человеческом, дабы жить вечно в обоих мирах. Много им пришлось пережить разных бед и несчастий на этом пути. В результате, никого в живых не осталось, кроме одного. Но и этот один, не достиг цели пока. Трудов огромных все это стоило. Тот, который один остался, это я и есть. А после меня станешь ты. После тебя еще и еще, до тех пор, пока не составят они тех нужных заклинаний, с помощью которых это великое дело свершится. Каждый из нас свою лепту вносит, новые звуки и вибрации осваивает, описывает их в Книге Заклинаний. И кому-то выпадет честь закончить труд сей. Тогда-то и выйдут братья наши из пещеры и станут жить на Земле свои бессмертные жизни.

Трансильвания.

Похоронив Фому, долго не мог прийти в себя Иона, все плакал, убивался по деду. Но время шло и, постепенно, он успокоился. А успокоившись, задумался, как ему жить дальше. Вспомнил он про то, что нужно ему в дальний путь собираться. А куда идти, где эта Трансильвания? Тут-то он и вспомнил про беса.

- Бес, эй бес? – неуверенно позвал он.

- Повелитель! – отозвался тот.

Иона с перепугу свалился с табурета, на котором сидел.

- Как это, где это? – пролепетал он, вставая и озираясь вокруг.

- Здесь, - прозвучал короткий ответ, и тут же в висках что-то застучало.

- Прямо в моей голове? – не переставал удивляться тот.

- Прямо в ней, - спокойно ответил бес, – но беспокоиться не стоит, такое со многими бывало. Привыкнете. Да, кстати, вслух говорить со мной необязательно, достаточно мысленно слова произнести, либо просто подумать, и я все услышу.

- Чудеса, - подумал Иона.

- Обычное дело, - равнодушно произнес бес.

- Что ж, тогда, стало быть, нужно мне понять, как в Трансильванию добраться.

- Знаю, куда вам нужно, повелитель. Собирайтесь в путь. Дорога дальняя предстоит. Лучше ехать верхом. Недель десять-двенадцать, не меньше, в пути провести придется. Хоть все заклинания вам наизусть известны, Книгу Заклинаний, все ж, оставлять не стоит, берите ее с собой. Ну и все остальное, что нужно для заклинаний.

Майский рассвет едва позолотил небо первыми отсветами зари, когда Иона, сотворив охранное заклинание, отправился в свое первое в жизни настоящее путешествие. Небогатое седло с переметными сумами, заполненными дорожными вещами и провиантом, неказистая, но сильная и хорошо откормленная лошадь, на которой восседал всадник, одетый так, словно бедный литовский шляхтич отправился в гости к родственникам, в другой конец княжества. В таком виде, по мнению Ионы, он не вызовет подозрений и не будет заметным.

Путь его лежал через Польшу, Богемию и Венгрию, в Княжество Трансильванское.

Застоявшийся конь сразу перешел на рысь, но, через некоторое время, Иона натянул повод и перешел на шаг. Менять лошадь в пути Иона не хотел, поэтому решил беречь силы, и двигаться исключительно шагом.

Солнце, поднимаясь все выше и выше, грело все сильней и сильней, пока не стало по-летнему жарко. Около полудня Иона решил сделать привал в небольшой рощице, у речки. Напоив коня, привязал его к дереву, а сам растянувшись в тени, на траве, задремал.

- Повелитель!

- А? Что? – Иона вскочил, испуганно озираясь.

- Так вы все проспите. Скоро солнце сядет. Вы в чистом поле ночевать собираетесь?

- Ох и правда, хорошо, что ты меня разбудил. Нужно до Порозово добраться, там заночуем.

На закате Иона въехал в местечко под названием Порозово. Нашел корчму при дороге, спешился, бросил повод на коновязь у входа. В дверях уже вертелся старый жид - корчмарь. Широко улыбаясь беззубым ртом, он заискивающе обратился к Ионе:

- Чего желает ясновельможный пан? Ужин, ночлег, гарэлки, паненку, или все сразу? Таки все уже готово для ясновельможного пана, дай вам Бог здоровья!

- Иона растерявшись, не знал, как себя вести, ведь в корчме он был впервые в жизни.

- Повелитель, что же вы молчите? Велите ему поставить коня в стойло, накормить и напоить его, а себе закажите ужин, но без гарэлки и паненки, и приготовить комнату для ночлега, да поуверенней, а то он вас облапошит.

- Коня напоить и задать овса, а мне - ужин и комнату для ночлега, да пошевеливайся, корчмарь, - принял важный вид Иона.

- Так, ясновельможный пан, так, не имейте никаких сомнений, что ви-таки правильно приехали. Мардохей все сделает как нельзя лучше. Прошу пана проходить внутрь, там выберите себе, какое понравится, место, а Мардохей позаботится обо всем остальном.

Иона вошел в большую полутемную комнату, освещенную пламенем масляного светильника. В нос ударил спертый запах давно не проветренного помещения. Почти все места за столом были заняты. Полупьяные и совсем уже пьяные, крестьяне, вперемежку с мещанами громко разговаривали, стараясь перекричать собеседника. На столе отблескивали гранями шести стаканные штофы с хлебным вином, кое где виднелись деревянные тарелки с остатками еды.

На Иону никто не обратил никакого внимания. Он заметил небольшой круглый стол у стены, вокруг которого вместо стульев стояли четыре перевернутых вверх дном бочонка. Он скромно присел на один бочонок.

Тут же к нему подбежал корчмарь и поставил перед ним большую глубокую миску с мочанкой, рядом поставил тарелку с блинами.

- Неужто ясновельможный пан не захочет нашей гарелки? Ведь у нас самая чистая и моцная гарелка во всем повете. Не было у нас еще ни одного пана, который бы не пил у нас гарелки.

- Гарелки не надо, - коротко ответил Иона и с аппетитом принялся за еду.

- Жаль, жаль, жаль, - затараторил шинкарь, - ну, смачнего пану, смачнего.

Иона уже перестал обращать на него внимание. Поужинав, он встал из-за стола и тут же рядом снова оказался старый жид.

- Прошу со мной, ясновельможный пан, я провожу вас в ваши покои.