День не святого Лёхи

1. Оля

– Ну, и козлина твой Валентин! – злилась подруга, подхватывая с мокрого асфальта очередную коробку с моим барахлом. – Так, вообще-то, не делается!

Согласна с Настей на сто процентов, а может, и на двести.

Откинув прядь волос со взмокшего лба, я оглядела оставшийся фронт работ. Было ощущение, что вещи не убавлялись, а прибавлялись, будто их кто-то подкидывал в то время, пока мы не видим.

Ничего тяжёлого или громоздкого в моих пожитках не было, но всё равно коробок и пакетов набралось прилично. Водитель "Газели" выгрузил моё имущество у подъезда, ну, а дальше мы сами с Настюхой пурхались.

Валя обещал помочь мне с переездом, но что-то пошло не по плану. Он задерживался так сильно, что через час в его помощи вообще не будет необходимости. Подвёл он меня, конечно, знатно!

Думала, мы с Настей сами справимся, но мы не справлялись. Не нужно было надеяться на Валентина, а всё же подстраховаться и нанять грузчиков, но теперь чего уж? Не сидеть же у подъезда в ожидании Валентина?

С одной стороны, это хорошо, что у меня имущества немного. А с другой...

Боже, это всё, что я успела нажить к своим двадцати семи годам? Вот что бывает, когда долго живёшь с родителями. Нужно было давно переехать, а не ждать, пока мама выклюет мне весь мозг.

У моих одноклассников уже по трое детей и два развода, а я ещё даже не замужем.

– У Валентина сегодня конференция какая-то, поэтому он опаздывает, – попыталась я выгородить своего нового бойфренда, который меня так подставил.

– На тему парнокопытных? – злобно фыркнула подруга.

– Потерпи, Настюш, осталась фигня, – подбодрила я её и себя заодно.

– Подержи дверь! – буркнула мне подруга, протискиваясь в подъезд, гружёная баулами, как вьючный верблюд. – С тебя оплата моего маникюра! Я уже все ногти ободрала!

– Ладно!

Я взяла горшок с цветком, сумку с книгами и потащилась вслед за Настей, надеясь, что пока мы поднимаемся в квартиру, ничего из оставшихся вещей не пропадёт, ведь их даже некому было посторожить, пока мы носимся туда-сюда. Самую большую ценность для меня имели картины, написанные мной, поэтому их мы унесли в квартиру в первую очередь, так что за оставшееся имущество я особо не переживала. Да и кому нужны женские тряпки или книги? Район вроде приличный.

Мы и так еле втиснулись в лифт, когда в кабину, шурша увесистым пакетом из супермаркета, ввалилось нечто.

Огромный мужик, ростом до потолка буквально вжал нас с Настей в стену. Я так обалдела, что слова возмущения застыли в моём открытом рту. Мы с подругой были не из худышек, да ещё и вещей набрали с собой, сколько смогли унести, а тут ещё и ЭТО.

Вот урод! Подождать не мог десять минут? Не видит, что тут битком? Или хочет, чтобы мы застряли от перегруза?

Степень моего негодования усилилась в тысячу раз, когда этот наглец ткнул пальцем в кнопку лифта, даже не спросив, какой нам с Настей нужен этаж. Из-за его внушительной фигуры мне не было видно, на какой мы поднимаемся, но я и без того начинала кипеть.

– Простите, девочки, мне очень надо! – раздался низкий, с хрипотцой голос, и мужчина повернулся ко мне, звякнув стеклом в пакете, что держал в руке.

Мне пришлось задрать голову, чтобы увидеть его лицо. Господи Иисусе, у него были такие красивые глаза, обрамлённые пушистыми ресницами, и настолько обаятельная улыбка, что моей злости как не бывало. Пронзительный, живой взгляд смотрел с теплом и дружелюбием. Ровный ряд белых зубов и ямочки на небритых щеках придавали мужчине особое очарование. Было в нём что-то кошачье, тягучее и завораживающее.

Он смотрел на меня, а я на него, и было ощущение, что мы едем вдвоём, без Насти.

Мало того что он занял собой всё пространство, кабину заполнил терпкий запах мужского парфюма, обволакивая меня с головы до ног. Древесные и цитрусовые нотки заставили мои ноздри затрепетать, внутри всё всколыхнулось, мелко завибрировало. Я так разволновалась, словно незнакомец собирался заняться со мной сексом прямо сейчас в этой кабинке, в присутствии моей лучшей подруги.

Стало невыносимо жарко. Я чувствовала, как вспыхнули мои щёки, но всё не могла отвести взгляда от великана. Таращилась на него, словно зачарованная, пока он не заговорил снова.

– Переезжаете, что ли? – зашевелил чувственными, чётко очерченными губами, продолжив изучать взглядом моё лицо.

– А... Да! – ответила Настя. – Вот Ольга квартиру купила в вашем доме.

– Ольга... – протяжно произнёс незнакомец, словно пробовал моё имя на вкус. – Соседями, значит, будем? Номер квартиры какой?

– Пятьдесят седьмой, – тяжело сглотнув, выдавила я из себя.

Во рту пересохло, так меня взволновал этот мужчина. Просто посмотрел на меня, а я не знала, куда себя деть. И ведь некуда? Я и так со стенкой срослась.

– Да ладно? А я в пятьдесят восьмой живу, – удивлённо произнёс он.

– Ой, как здорово! Правда, Оль? – Настя незаметно пихнула меня локтем в бок, но я промолчала, не понимая, нравится мне этот мужчина или нет. – А меня Настя зовут!

– Алексей, – представился сосед и перевёл взгляд на Настю. С меня будто тяжкий груз свалился в этот момент. – Но для своих я просто Лёха. А что же вы сами таскаетесь? Мужиков нет?

– Не-а, – пожала плечами подруга, и мне снова стало стыдно за Валентина.

– Давай, Настён, помогу, – предложил Алексей, выхватывая у неё один из баулов.

При этом он прижался ко мне своим огромным предплечьем, и я даже через две зимние куртки почувствовала, что оно просто каменное. Спортсмен какой-то? С виду на бандюгана похож из девяностых. Алексей был в шапке, но отчего-то у меня промелькнула догадка, что он лысый. К такому типичному криминальному лицу я бы другой причёски не подобрала.

Двери лифта разъехались, и мы наконец-то выбрались из этой маленькой душной клетки. Мужчина любезно помог занести в мою квартиру то, что мы с Настей смогли приволочь за эту ходку, а потом поспешил к себе.

– Я сейчас, девчата, – на бегу бросил он. – Пакет домой закину и помогу вам с вещами.

2. Оля

– Поклянись, что позовёшь Лёху на новоселье! – потребовала Настя.

Я осуждающе глянула на подругу, глаза которой горели словно фары "Камаза". Правда не понимала, что она нашла в этом здоровяке.

– Какое к чёрту новоселье? Посмотри по сторонам, Насть! У меня даже стульев нет. Куда я вас посажу? На пол? Как будто ты не знаешь, что я в ипотеку эту квартиру купила? Мне за неё рассчитываться ещё двадцать девять лет и одиннадцать месяцев. Денег нет даже на диван приличный. Тоже мне событие.

– Ой, да перестань! Попросим стулья у твоего милого соседа. Посидим в тесном кругу.

Я поняла, что "тесный круг" с Алексеем интересовал Настю больше, чем посиделки в неуютной обстановке в голых стенах, и меня это разозлило. Я желала подруге счастья, но делать что-то впопыхах, через одно место, побираясь по соседям, желания особого не возникало. Пусть к себе Лёху приглашает или к нему в гости напросится. Да мало ли других вариантов?

Сама того не желая, я начала засаживать нашего нового знакомого.

– Мужик как мужик, ничего особенного, – пожала плечами я. – Что ты в него вцепилась?

– Ты ослепла, что ли? Видела, какой он здоровый?

– И что? Алкаш какой-то, – вспомнился мне звон бутылок в пакетах соседа.

– Алкаши не бывают такими накачанными. Спортсмен по-любому! Трахается, поди, как отбойный молоток?

– У тебя просто давно не было секса, – скривилась я, стоило мне только представить, как эта горилла наваливается на меня сверху.

– Можно подумать, у тебя он недавно был, – фыркнула Настя.

Что верно, то верно. С Валентином мы только начали встречаться, поэтому до постели дело не дошло. А с бывшим я рассталась больше года назад.

И всё равно это не повод бросаться на эту гору мышц, выпрыгивая на ходу из трусов.

– Имя у него какое-то... – продолжила я обсирать соседа.

– Имя как имя. Очень даже красивое. Алексей... – мечтательно протянула Настя, как будто мысленно уже скакала на том самом Алексее. – И вообще... Ты знаешь хоть одного унылого Лёху? Вот и я не знаю. Они все весёлые и добродушные.

Придурочные – хотела сказать подруга? Был у меня одноклассник Лёха, так он в оконной решётке головой застрял. Спасатели его оттуда доставали. Ещё один Лёха в институте со мной учился. Вышибли его за то, что он проспорил с однокурсниками и в мамином платье на пары пришёл. Совпадение придури с именем? Не думаю.

– Кажется, он лысый, – это был мой последний аргумент против Алексея.

– Лысые – самые крутые в постели, – не сдавалась Настя. – Знаешь, куда у него волосы делись? Об ляжки бабские стёрлись.

Настя заржала, как кобыла, и я тоже не удержалась от смеха, глядя на то, как она ухохатывается.

– Да ну тебя! – шутливо стукнула я подругу по плечу, чувствуя, как слёзы выступили от этой пошлости.

Как теперь сдерживать смех, при встрече с соседом? Вот зачем она это ляпнула?

На площадке послышалась возня и звон ключей. Мы притихли, догадавшись, что это Лёха, и что обсуждать его дальше нет никакой возможности.

– Ну, что, красавицы? Я готов! – объявил мужчина, заглянув к нам.

Он снял куртку, но в размерах от этого нисколько не уменьшился. Теперь мы с Настей могли лицезреть его мощный торс, туго обтянутый футболкой. Мускулистые, рельефные плечи впечатляли.

Шапку он тоже снял, поэтому я поджала губы, чтобы не закатиться неуместным приступом смеха. Алексей не был совсем лысым, просто подстрижен очень и очень коротко, но меня уже неумолимо начинало выносить по новой с шутки Насти о лысых мужиках.

– Да я сам справлюсь, – заверил он нас, когда увидел, что мы собираемся выйти из квартиры. – Отдыхайте!

Мужчина ушёл, и мы с Настей переглянулись.

– Вот это я понимаю! Не то что твой Валечка, – с облегчением расстёгивая куртку, произнесла Настя.

Возразить было нечего, поэтому я промолчала и тоже принялась раздеваться.

3. Оля

Дел было просто тьма. Пока Алексей бодро стаскивал в квартиру остатки моих вещей, мы с Настей принялись их распихивать по квартире, чтобы не спотыкаться о них в прихожей, которая была уже заставлена битком.

Практически пустая двухкомнатная квартира казалась невероятно просторной, но я понимала, что как только начну обживаться мебелью, места станет гораздо меньше. Дом, где я жила с родителями до сегодняшнего дня, был просто гигантским, поэтому я привыкла к больши́м окнам и высоким потолкам.

Моя же квартира казалась мне теперь игрушечной. В принципе, для меня одной тут есть где разгуляться. Я же без детей и мужа.

Боже, наконец-то я смогу завести кошку, собаку или какую-нибудь другую живность. Мама была против того, чтобы держать в доме животных, поэтому в детстве я всегда завидовала сверстникам, имеющим домашнего питомца. Только ради этого стоило переехать.

Затаскивая очередную коробку или мешок с моими пожитками, Алексей делал небольшой перерывчик минут по пять, чтобы поболтать. Со мной. Не с Настей.

Я сразу почувствовала, что именно я ему понравилась, а не моя подруга. Иначе всё его внимание было бы обращено на неё, а не на меня. Настя распаковывала посуду, расставляя её на кухне, а я развешивала одежду в шкаф, чтобы не терять время.

Алексей между делом нахваливал район, в котором мы живём, и сам подъезд, как будто боялся, что мне тут не понравится и я съеду.

– Был один наркоша, но его посадили не так давно, так что жильцы у нас исключительно положительные. Ну, куда ты, Оль? – заругался Алексей, увидев, что я потащила в спальню свёрнутый трубочкой небольшой ковёр. – Я же вот стою? Говори, что помогать! Отдай! – Я позволила мужчине забрать у меня ковёр. – Такая маленькая, а такие тяжести хватаешь! – продолжил меня отчитывать он по пути в комнату.

Маленькая? Ну, разве что по сравнению с ним. Я всю жизнь страдаю от лишнего веса. Сколько себя помню, на диетах сижу. Нет, не подумайте, что я прям толстуха, но килограмм десять я бы с удовольствием кому-нибудь отдала.

Своеобразный комплимент Алексея ещё раз подтвердил мои догадки насчёт того, что я ему понравилась как девушка.

– Спасибо! Вот сюда положите! – показала место рядом с кроватью.

Она и стол на кухне – вот и вся моя мебель. Как я жить буду первое время в аскетичных условиях, я представляла смутно, но это лучше, чем с мамочкой.

Я залюбовалась широкой спиной Алексея, мышцы на которой перекатывались при каждом его движении. Кажется, я начала самую малость разделять точку зрения подруги. Есть что-то зверино-сексуальное в этом самце.

Каждый раз, когда мужчина проходил мимо меня, его волнующий запах снова и снова окутывал меня. Сейчас он был разгорячён от физической работы, и запах казался острее и опаснее.

– Зачем выкаешь? Мы же вроде познакомились уже?

– Да, прости. Спасибо, Лёш.

– Пустяки, Оленька. Мне несложно хрупкой девушке помочь. – Взгляд Алексея горячо скользнул по моей фигуре, и я порадовалась, что надела сегодня свитер оверсайз, который хоть немного скрывал мои толстенные бока. Я почувствовала себя жирной свиньёй по сравнению с накачанным, подтянутым мужчиной. – Ладно, я пошёл, – заметив, что я смутилась, произнёс сосед. – Последняя коробка осталась.

Я проводила взглядом его шикарную задницу, обтянутую спортивными штанами, и тяжело вздохнула. Может, мне тоже в спортзал походить? До совершенной фигуры Алексея мне, конечно, как до неба, но если мне удастся сбросить хотя бы три килограмма, я уже буду счастлива.

Хлопнула входная дверь, и я вышла в прихожую, подумав, что Алексей уже вернулся так быстро. Нет, это был не он. Валентин собственной персоной.

Я уже не надеялась, что он вообще появится, но он всё-таки додумался приехать, когда уже без него управились.

– Спасибо за помощь, Валентин! – злобно выпалила я, сложив руки на груди.

– Ну, не обижайся, малышка! – дурашливым голосом произнёс мужчина, протягивая мне букет роз. – Знаю, что провинился, но там твой грузчик последнее заносит, так что нет больше повода злиться.

Настя выглянула из кухни, театрально закатила глаза, а потом ушла обратно, давая понять, что Валентин её бесит не меньше моего.

– Это мой сосед, Валя! Никакой он не грузчик! – возмущённо ответила я.

– Да плевать!

Мужчина притянул меня к себе и поцеловал в губы. В этот момент в прихожую ввалился Алексей.

Господи, мне стало так неловко, что мы тут целуемся, пока он тяжести таскает, что я готова была провалиться сквозь землю. Увидев Алексея, Валя прижал меня к себе, всем своим видом показывая, что я принадлежу ему.

– Валентин! – протянул он руку Алексею.

Он как будто не замечал, что тот держит коробку и физически не может ответить ему рукопожатием.

Сосед завис на пару секунд, будто обдумывал, что происходит. Смотрел на Валентина так, словно он насекомое или недоразумение. А Валя смотрел на Лёху с вызовом, словно они соперники, но победителем, безусловно, был он, ведь это его рука по-хозяйски обнимала меня за талию.

Пауза затянулась, и мне стало ещё хуже.

– Я понял, – отвис, наконец, здоровяк. – Вы типа вместе? Ну, ты и он? – у меня спросил, будто нарочно игнорировал Валентина.

– Типа да! – с гордостью произнёс Валентин.

– Держи, Валюшка!

Алексей ухнул с размаху ему в руки коробку. Она была, судя по всему, тяжеленной, потому что Вале пришлось отпустить меня в этот момент и согнуться пополам от её веса.

– Все-Го хоро-ше-Го! – по слогам произнёс Алексей и пошёл прочь из моей квартиры.

Валентин, не удержав коробку, с грохотом рухнул на пол вместе с ней, но Алексей даже не обернулся на шум. Видно было, что он расстроился, увидев другого мужчину рядом со мной.

Так даже лучше. Может, желания ко мне подкатывать у него поубавится?

4. Оля

– Чёрт! Что за идиот? – простонал Валентин, поднимаясь с пола.

– Мой сервиз! – бросилась я к коробке.

Упав перед ней на колени, я отложила в сторону цветы и теперь, переполняемая неприятной тревогой, пыталась вскрыть её. Отчего-то на Валю мне было пофиг. Красивая, изысканная посуда, доставшаяся мне по наследству от бабушки, меня волновала больше его ушибленного локтя, который он сейчас усиленно натирал ладонью. Ушиб заживёт, а старинный сервиз ручной работы мне никто не вернёт.

Слёзы навернулись на глаза, когда я обнаружила осколки битой посуды.

– Это твой сосед виноват, – равнодушно пожал плечами Валентин. – Кинул её мне, ну и... Он мне чуть руку не сломал! Да он специально это сделал. Разбил посуду по дороге, а меня решил крайним оставить.

Оба хороши! Один погорячился, второй не удержал. Они не сервиз разбили, а моё сердце!

Выражение лица мужчины было таким болезненным, как будто Алексей насмерть прибил его этой коробкой. Я смотрела на элегантного Валю, одетого в модное пальто, с зачёсанными на пробор волосами, и теперь он казался мне щуплым подростком, по сравнению с мужественным Алексеем. Валя вообще сейчас выглядел как баба, того и гляди расплачется.

– Спасибо, что приехал! – произнесла я, поднимаясь на ноги. – Благодарю за цветы. У меня много дел. Сам понимаешь...

Мне нестерпимо захотелось, чтобы Валентин убрался отсюда как можно скорее. Злость и обида на него оказались больше, чем моё гостеприимство.

– Даже чаем не напоишь? – поджал губы Валентин.

– Других кружек нет, – развела я руками и демонстративно достала из коробки разбитую чашечку.

– Заеду завтра, – ответил Валентин, поняв, что я не в настроении. – Звони, Оленька, если что. Помогу чем смогу.

Помог уже, спасибо, – мысленно ругала я его. Вслух сказать такое не решилась. Я дорожила отношениями с этим человеком, поэтому мне не хотелось быть невежливой, а тем более грубой с ним. Первый раз мне встретился мужчина, разбирающийся в искусстве, имеющий хороший вкус и утончённую натуру. Этим меня и привлёк Валентин. Я не собиралась ссориться с ним из-за пустяков.

Проводив своего ухажёра, я прошла на кухню и тяжело опустилась на одну и не распакованных коробок. Наконец-то можно выдохнуть. Посторонние все ушли, а в компании своей лучшей подруги я чувствовала себя вполне комфортно.

– Свалил? – недовольно фыркнула она, закрывая шкаф с аккуратно расставленной посудой.

– Свалил, – подтвердила я.

– Я чуть со смеху не умерла, когда Валя в прихожей разложился, – хохотнула подруга. – Ещё пару таких помощников и враги не нужны.

– Сервиз бабушкин того...

– Придурок косорукий.

– Он говорит, что это Алексей виноват.

– Ты сама-то в это веришь? Лёху жалко, конечно. Он так старался.

Я ничего не ответила, хотя мысли сейчас и были о нём, а совсем не о Валентине. Впечатлил меня сосед, зацепил чем-то. Я не могла понять, чем именно, поэтому продолжила думать о нём. А, быть может, чувство неловкости из-за ситуации не отпускало меня. Мужик старался, а тут приехал другой с цветочками...

– Завязывай, Насть, – остановила я подругу, хватающуюся за очередную коробку. – Я сама дальше. Ты и так мне очень помогла. Давай перекусим, что ли? Уже живот сводит.

– Это можно, – с радостью подхватила подруга, доставая электрический чайник. – Это я всегда согласная!

Найдя свой мобильник, я быстро заказала доставку, и мы с Настей налопались "запрещёнки". Мама всегда ругалась, когда я заказывала фастфуд, акцентируя вместе с тем внимание на моём лишнем весе. А сейчас мы трескали с Настей куриные крылья, и никто мне ничего за это не выговаривал.

Это было так по-детски, но ощущения были просто невероятными. Вот она – самостоятельная взрослая жизнь!

Настя помогла мне протереть везде пыль и разложить оставшиеся вещи. К вечеру я не чувствовала ни рук, ни ног. Уходя, подруга прихватила пустые коробки, чтобы отнести их на мусорку, и напомнила мне о том, что я задолжала ей оплату маникюра и новоселье с участием соседа.

Проводив подругу, я приняла расслабляющую ванну и упала без сил на кровать. Было немного неуютно от осознания того, что я совершенно одна в квартире, поэтому я долго не могла уснуть. Долго прислушивалась к каждому шороху и стуку.

Думала снова об Алексее. Какая у него квартира? Где он работает? Спит в этот час или ещё нет? А грудь у него волосатая? Правда ли, что у качков маленький член? Каковы его широкие плечи на ощупь? Как он целуется? Делает ли он куннилингус женщинам?

Сама не знаю, почему меня интересовали эти и много других вопросов. Раз за разом перед глазами вспыхивал образ мускулистого здоровяка, а порой мне казалось, что я чувствую запах его одеколона.

К нескромным фантазиям об Алексее примешался самоанализ. Чем привлекла меня эта лысая гора мышц, и почему я думаю сейчас о члене соседа, а не Валентина – вот задачка.

Я просто переутомилась. У меня давно не было мужчины. Это Настя слишком разрекламировала соседа, вознеся его образ до небес.

Поняв, что не могу уснуть, я отбросила с себя одеяло и отправилась на поиски своего вибратора. Ничего страшного не случится, если Алексей разочек сделает мне приятное? Конечно же, в моих фантазиях. Тем более, что никто об этом не узнает.

5. Алексей

У меня было ощущение, что меня жёстко наебали. Я, значит, старался, таскал эти сраные коробки, как мудила последний, а поцелуи Оли достались какому-то глисту в шарфике. Такой меня псих взял, что захотелось затянуть тот самый шарфик на тонкой шее Валентина.

Да потуже, потуже!

Появился вовремя хитрожопый. Веник приволок, козлина.

Впрочем, девчата меня не обманули – нету у них мужиков. А этот... Никто. Хуй в кашемировом пальто.

Ушёл от греха подальше. Не стал отношения с соседкой портить. Понравилась мне Оля шибко. Как увидел огромные карие глазюки, так и потонул в них по самое не балуй. А как формы аппетитные оценил, так сразу решил – моя будет.

Дрыщ ей пока что никто, как я понял. Цветочки таскает, да в губы чмокает. Говно, а не соперник.

Слышимость у нас в доме отличная, так что я был в курсе, что Валентин ушёл почти сразу после меня. Было бы у них с Олей что-то серьёзное, она бы ночевать его оставила, как минимум. И вообще, был бы мужик нормальным, к себе бы её давно перевёз, и не пришлось бы Оле квартиру покупать.

Говорю же: чмошник он, шелуха от семечек. У такого мямли девушку отбить – раз плюнуть. Можно прям в него. Дайте время только.

Воодушевлённый тем, что Оля в безопасности от хиляка, я слупил кастрюлю пельмешек и пошёл на работу. Вот уже много лет работал я тренером по кикбоксингу. Обучал детишек всех возрастов жестокому на первый взгляд спорту.

Непростая работёнка, скажу я вам, но мне нравилось работать с детьми. Приходилось быть строгим и даже жёстким, чтобы воспитать силу духа и тела в маленьких человечках, но дети меня обожали.

А как я их любил! Про каждого знал, кто такой, чем интересуется, что в семье происходит. Каждая победа на соревнованиях, словно моя собственная, как и проигрыши. Проигрывать ведь тоже надо уметь?

Научить подниматься бойца после падения – вот главная задача тренера.

Спорткомплекс располагался совсем рядом с моим домом, поэтому я предпочитал добираться до него пешком.

– Алексей Анатольевич, здравствуйте! – бросились ко мне дети, стоило мне появиться в спортзале.

Облепили меня как муравьишки, наперебой рассказывая, что у них случилось за два дня, что мы не виделись. Метеориты, сгустки нескончаемой энергии, которой подзаряжался и я.

Жаль, что моя бывшая жена не разделяла моей любви к детям. Мы с ней из-за этого и развелись. Катя тоже была спортсменкой, всё кормила меня завтраками:

– Давай, Лёша, сначала для себя поживём?

Пожили.

Потом другие отмазки начались. Мол, фигуру портить не хочу, я ещё не готова. Десять лет мне голову морочила.

По итогу всё же призналась Катюха, что вообще детей не хочет.

– Так что, дорогой, не обессудь, разводись, если хочешь, желание спиногрызов заводить уже не появится.

Для меня её слова были хуже предательства, но нельзя насильно заставить женщину рожать тебе детей. Смириться тоже не смог.

Развелись.

Поначалу жалел, что психанул и с Катей разошёлся. Любил её, пиздец как. А потом гнуть перестало, и я отпустил. Три года как я холостой, но детей у меня так и не прибавилось, а мне уже тридцать пять на секундочку. Болтаюсь, как говно в проруби, ищу, выбираю.

В такие моменты, как сейчас, я чувствовал себя многодетным папашей. Вот они лучики света, но своих я хотеть не перестал. Нестарый я ещё, хата, тачка, работа есть, а главное – намерение жениться и стать отцом.

Казалось бы – хватайте меня женщины и тащите в ЗАГС, но что-то не складывалось ни с кем, хотя и жил не монахом.

Вот соседка меня зацепила. Так меня от неё вштырило, что всю тренировку только о ней и думал. И вторую тренировку тоже.

На первой я детишек гонял, на второй себя, чтобы жиром не заплыть и быть в форме. Молотил грушу, представляя, что это Валентин, потом тягал гантели для рельефа.

Уставший, но довольный собой, пришёл домой. Неосознанно посмотрел на окна Оли – только в спальне горел тусклый ночник. Надеюсь, она одна ночует?

Квартиру она, конечно, отхватила не самую лучшую. До неё там жила тётя Валя со своим сыном Коляном. Колян барыжил наркотой и сам употреблял частенько. Посадили бедолагу по весне, но кореша его такую дорожку протоптали, что тёте Вале ни сна не было, ни покоя.

Что ни ночь, так в двери долбятся. Даже я заебался их гонять, что уж о несчастной женщине говорить. Вот и пришлось ей квартиру продавать и переезжать к сестре в другой город, лишь бы только в покое её оставили. Она от Коляна натерпелась, не приведи господи, так ещё и шаромыги всякие повадились шастать.

Сейчас уже реже захаживают, но всё равно бесят. Никак в толк взять не могут, что Коляна теперь можно увидеть, если только к нему в камеру прописаться, и по-другому никак.

За стенкой было тихо, а это означало, что Оля всё же одна. Это не могло не радовать.

Перед сном думал о том, как напроситься в гости. Вариантов была масса: соль попросить, помочь что-то по хозяйству, с подарком опять же постучаться можно. В квартире шаром покати, можно хоть что дарить. Взять те же стулья.

Интересно, Оля будет новоселье отмечать? А меня позовёт?

С приятными мыслями об аппетитной девушке почти заснул, но острый слух заставил меня вынырнуть обратно в реальность.

На площадке послышались какие-то голоса, а потом начали настойчиво барабанить в соседскую дверь.

Я вначале подумал, что это Валентин свои перепелиные яички прикатил, но потом понял в чём дело – это наши наркоманские друзья пожаловали.

Нехотя натянув штаны, я отправился в сотый раз сообщать назойливым недоумкам действующий адрес Коляна. Надеюсь, у Оли хватит мозгов, чтобы не открывать дверь хуй пойми кому?

6. Оля

Только я сняла трусики и расположилась удобнее на кровати, как во входную дверь начал кто-то настойчиво стучать. Я вздрогнула от неожиданности, и вибратор выпал из моей руки. Шмякнулся куда-то на пол, заставив моё сердце ещё раз подпрыгнуть.

– Чёрт! – выругалась я, вскакивая с кровати.

В дверь снова постучали, и я заметалась по комнате, не зная, за что хвататься. То ли халат надевать и бежать смотреть, кого там принесло, то ли вибратор поднимать.

В мою квартиру так долбились, словно пожар в доме. Может, и правда что-то случилось? Стоило поторопиться, поэтому игрушка, валявшаяся на полу, махом отошла на второй план. Накинув наспех халат, я бросилась к входной двери, завязывая на бегу пояс.

– Кто там? – на всякий случай спросила я, заглядывая в глазок.

– Тёть Валь! Коляна позовите! – раздался из-за двери гнусавый, неприятный мужской голос.

На площадке стояли два незнакомых мне типа. Квартирой ошиблись, не иначе.

Я открыла было рот, чтобы сообщить об этой ошибке незнакомцам, как вдруг открылась дверь в квартире соседа, и оттуда вышел сам сосед.

– А ну, пошли нахуй отсюда! – рявкнул он на мужчин.

– Дядя, ты чё бешеный? Колян нам денег торчит.

– Сколько можно повторять: посадили Коляна вашего. Так что советую его понять и долг простить.

– Ладно, дядя, не кипишуй! – послышалось гнусавое в ответ. – Всё, мы уходим. Пошли, Слива!

– Ещё раз тут увижу, руки, блять, оторву, и в жопы ваши позасовываю, чтобы не долбились по ночам!

Незнакомцы пробубнили что-то невнятное в ответ и поспешно скрылись по лестнице.

У меня уши в трубочку начали сворачиваться от ругательств Алексея. Ну, и матерщинник! Я так испугалась, что всё же была благодарна мужчине, что прогнал этих двоих.

Кто это вообще такие? Тётя Валя – это, наверное, предыдущая хозяйка квартиры? А Колян кто тогда?

Алесей всё ещё стоял на площадке, поэтому я не придумала ничего лучше, чем выяснить прямо сейчас, что происходит. Открыв дверь, я высунулась в подъезд.

– Добрый вечер! – поздоровалась я с мужчиной.

– Ну, ты-то чё выперлась, Оль? Хочешь, чтобы тебе головёнку оторвали или приключения на попку ищешь? – глазом не моргнув, отчитал меня Алексей. – Ну-ка кыш отсюда! Спать! Живо!

Я чуть слюнями от возмущения не подавилась. Деловой какой! Раскомандовался!

Не для того я от родителей съехала, чтобы мне этот тип указывал, что мне делать, как жить и во сколько спать ложиться.

– Чего стоим? Кого ждём?

– Ты мне не указывай, что мне делать. Понятно?

– Понятно. Провожу тогда.

С этими словами Алексей впихнул меня обратно в мою квартиру. Он вошёл тоже и закрыл за собой дверь. Только сейчас я обратила внимание на то, что на мужчине не было футболки. Спортивные штаны, тапочки и... всё.

Много раз я видела обнажённый мужской торс, но чтобы такой красивый и так близко, нет, никогда. Словно лысый Апполон посетил простую смертную. Ширину плеч Алексея я оценила ещё днём, сейчас же я могла видеть его гладкую, без единого волоска грудь и, напротив, поросший волосами плоский живот. Кубики! Настоящие!

Зрелище завораживающее. И возбуждающее.

В прихожей был полумрак, только свет из спальни освещал часть коридора. И слава богу, потому что я почувствовала, как моё лицо заливается краской смущения. А всё оттого, что мне нестерпимо захотелось коснуться руками этого великолепия из мышц, провести ладонью по смуглой коже, чтобы ощутить, так ли тверды эти мышцы, как кажутся.

Дыхание сбилось, ладони вспотели, сердце забилось чаще от порочных мыслей, замелькавших в моей голове. Воздух стал тяжёлым и густым, время остановилось.

Я просто залипла на размеренно вздымающейся груди соседа с тёмными сосками, а он делал вид, что не замечает того, как я на него таращусь. Привык, наверное, что на него женщины засматриваются?

Поспешно отвела взгляд и неосознанно потуже запахнула на себе халат, вспомнив, что под ним ничего нет. Здоровенный, полуголый мужик у меня дома. Что я о нём знаю? Ничего. Может, он маньяк и хочет меня изнасиловать?

– Кто это такие были и что им нужно? – вернулась в реальность.

– Нарики местные. Советую с ними не связываться. Испугалась, маленькая? – усмехнулся Алексей, заставив меня смутиться ещё сильнее. – Иди ко мне, не бойся! Я тебя в обиду не дам.

Один шаг, и я оказываюсь в его объятиях. Всё происходит настолько быстро и неожиданно, что я цепенею. Даже вздохнуть не могу, не то что слова сказать. Хочу оттолкнуть мужчину, но руки просто упираются в его горячую, каменную грудь и застывают на ней, будто приклеенные.

Слышу, как под ладонями гулко бьётся его сердце. Жар, исходящий от Алексея вместе с его волнующим запахом, заставляют меня обмякнуть. Хорошо, что он крепко держит меня за талию, иначе я бы сползла к его ногам, как тряпка.

Страх исчезает, уступая место совершенно другим чувствам. Ощущаю себя зайчихой, которую схватил огромный медведь. Я его больше не боюсь. Почему-то верю, что не обидит и другим не позволит обижать.

Я себя боюсь. Своей реакции на этого полуголого качка.

– Чёрт, киса, откуда ты такая аппетитная взялась? – тихо шепчет Алексей.

Он наклоняется и накрывает губами мои губы. Вздрагиваю, не ожидая такого наглого напора, мычу что-то бессвязное в его рот, который буквально вгрызается в мой, терзает грубо, властно, уверенно. Будто мы сто раз уже целовались, словно мы с Алексеем давние любовники.

У меня кружится голова, и я совершенно перестаю соображать что-либо.

Вся вспыхиваю, как спичка, когда мужчина прижимает меня ещё крепче к себе. Чувствую его твёрдый член, упирающийся мне в живот, и возбуждение накрывает меня с головой.

Дикое, страшное, ошеломительное.

Ощущаю себя первобытной женщиной, которую поймал первобытный мужчина. Это настолько выбивает меня из привычного мира, что я позволяю рукам Алексея пробраться ко мне под халат. Вот он уже оглаживает большими ладонями мою попку, мнёт жадно ягодицы, заставляя меня тихо застонать.

7. Оля

Полночи ворочалась, не в силах сомкнуть глаз. Переутомление из-за переезда, непривычная обстановка, сексуальная неудовлетворённость, визит криминальных элементов, поцелуй с соседом – всё навалилось разом, доводя меня до изнеможения.

Мы просто поцеловались. Он меня поцеловал, а я ничего не могла поделать, – так я успокаивала себя. Чувствовала себя предательницей по отношению к Валентину.

В обед с ним целовалась, вечером с соседом.

Господи, как забыть этот ужас?

Алексей меня так впечатлил, что мне казалось, я слышу, как он дышит у себя в квартире. Я не знала расположения комнат соседа, и где у него стоит кровать, но мне чудилось, что он лежит прямо за стеной, которая нас разделяла.

Большой, мускулистый и горячий...

Боже, у меня между ног уже был настоящий потоп, но мой дружок был неуклюже растоптан Алексеем.

Как будто он нарочно это сделал. Избавляется от конкурентов? Сначала Валентина коробкой едва не зашиб, потом мой вибратор ликвидировал.

Мне очень хотелось поговорить с кем-нибудь о случившемся между мной и соседом, чтобы этот кто-то сказал мне, что ничего страшного не случилось, что я ни в чём не виновата. Я бы тогда успокоилась хоть немного.

Час был поздний, чтобы звонить лучшей подруге, да и как ей такое расскажешь? Насте же понравился Алексей?

Теперь меня мучила совесть ещё и перед подругой. Было ощущение, что я увела у неё из-под носа любовь всей её жизни.

Мне всё же удалось уснуть, но наутро я проснулась совершенно разбитой и невыспавшейся. Наспех выпив кофе в своей необжитой кухне, на которой приходилось искать тупо сахарницу, я отправилась на работу.

Школа, где я работала учителем ИЗО и мировой художественной культуры, находилась через два дома от моего, поэтому до неё я добиралась пешком. До сих пор находясь под впечатлением от вчерашних незваных гостей, я сначала посмотрела в дверной глазок, убедилась, что меня там никто не поджидает, а потом уже вышла из квартиры.

Не знаю, кого я больше боялась встретить поутру: наркоманов, искавших Коляна, или Алексея. К счастью, мне никто из них не попался в подъезде.

Это подняло мне настроение, поэтому по улице я шла в отличном расположении духа. Погода стояла по-январски морозная, но безветренная. Мне нужно было к третьему уроку, так что времени было достаточно, чтобы, никуда не торопясь, попутно прогуляться по небольшой аллее.

Алексея я увидела издалека. Со зрением у меня был полный порядок, да и его медвежью фигуру, мощно двигающуюся мне навстречу, было трудно не заметить.

Как же не хотелось с ним пересекаться, мамочки!

Я заметалась, топчась на месте, но сворачивать с аллеи было просто некуда. Я натянула капюшон пальто до самого подбородка и продолжила свой путь, молясь, чтобы Алексей меня не узнал. Думала, сердце сейчас выскочит от нелвкости и стыда.

– Оленька, привет! – раздалось через минуту рядом со мной.

Вот же досада!

Поняв, что неизбежное случилось, я тяжело вздохнула и подняла голову. Передо мной стоял сосед во всей своей красе, улыбаясь ярче утреннего солнца. Если бы он не шёл мне навстречу, я бы подумала, что мужчина меня преследует, но нет, наша встреча была чистой воды случайностью.

Судя по тому, что Алексей был одет очень легко – шёл он с пробежки. В руках он держал большой стакан кофе и бумажный пакет из пекарни.

По ночам спасает женщин от криминальных элементов, а по утрам бегает, значит? Форму поддерживает, чтобы угрожающе выглядеть перед недоброжелателями и соблазнительно перед женщинами?

– Привет, – краснея, как помидор, поздоровалась я в ответ.

– Хорошо выглядишь, куколка. Ночь прошла спокойно? Выспалась? Никто больше не беспокоил?

– Спасибо, – пыталась изо всех сил быть вежливой. – Да, всё хорошо.

– Будешь слоечку? – от души протянул мне пакет Алексей.

– Кхм, нет.

– Вкусные. С курочкой и сыром. Горячие ещё.

У меня от запаха выпечки в животе громко заурчало, но я из вредности брать у соседа ничего не хотела.

– Я на диете, – выдохнула я. Это было отчасти правдой, так что врать почти не пришлось.

– Серьёзно? – искренне удивился мужчина. – Зря ты это, конечно. Маленькая такая, хрупенькая...

– Ну, может, по сравнению с тобой? Не всем мужчинам нравятся девушки моей комплекции.

– Это потому что ты мужиков не по размеру выбираешь. Бери пятьдесят четвёртого, а не сорок второго, и будет тебе счастье.

– Спасибо за совет. Хорошего дня! – быстро попрощалась я с соседом и пошла дальше.

– До встречи, куколка! – бросил мне вслед Алексей.

Я невольно улыбнулась. Куколка? Так меня ещё никто не называл, кроме Алексея. Он так искренне делал комплименты, что я и впрямь почувствовала себя стройняшкой.

Хорошее настроение снова вернулось ко мне. Я думала, что умру, увидев вновь соседа, но этого не случилось. От сердца отлегло, на душе появилась лёгкость.

Рабочий день прошёл, как обычно, легко и незаметно. Творческий предмет – это не химия и не геометрия, поэтому дети с удовольствием посещали мои уроки и ходили на мой кружок. Мне нравилось работать с детишками. Я любила их, а они отвечали мне взаимностью.

Маленькие цыплятки, юные гении. Каждый детский рисунок доставлял мне невероятную радость.

Я и сама обожала рисовать. Всё своё свободное время я посвящала этому увлечению. Пока у меня было немного написанных картин, но в каждой из них присутствовала часть моей души, моя любовь и собственное виденье мира. Конечно, как и каждому художнику, мне хотелось всемирного признания и славы. Денег тоже, но они были вторичны. Наверное, поэтому я работала в обычной школе на ставке бюджетника.

Мама не одобряла выбор моей профессии, а вот отец очень гордился мной, как и Валентин.

Именно он обещал мне устроить выставку в самом известном музее нашего города. Я точно не знала, чем именно занимался мой бойфренд, но, как человек творческий, он вращался в нужных кругах и обладал некоторыми связями, которые мне и не снились.

8. Оля

– Давай я приглашу свою девушку в ресторан, и мы с ней там всё подробно обсудим? – интриговал меня Валя, заставляя моё сердце биться чаще.

Мы договорились на конец недели, чтобы хорошенько расслабиться, но я не представляла, как смогу дожить до пятницы и не умереть от любопытства.

Вместе с тем на меня напало вдохновение. Я достала мольберт с наброском картины, гадая, успею ли закончить её до выставки?

Теперь каждый вечер я проводила перед мольбертом, чувствуя, как кисть в моей руке становится продолжением моей души. На холсте постепенно оживала златовласая наяда.

Её длинные волосы, словно солнечные лучи, струились по плечам, а глаза, глубокие и загадочные, смотрели прямо в душу. Я до дрожи обожала момент, когда картина начинала обретать форму, когда каждая деталь, каждый мазок кисти добавлял ей жизни. Я смешала немного охры с белилами, чтобы добиться нужного оттенка для кожи наяды – нежного, но с лёгким теплом, как будто она купалась в лучах закатного солнца.

Рисуя, я напрочь пропадала из времени, поэтому дальнейшее обустройство квартиры отошло на второй план. Меня хватало только на то, чтобы приготовить себе нехитрую еду и помыть после еды посуду.

Мир вокруг меня исчез, остались только я, мой мольберт и эта златовласая наяда, которая постепенно оживала под моими руками. Иногда я слышала, как гремит на площадке ключами сосед, и мои мысли неосознанно переключались на него. Мы с ним больше не пересекались, но это не мешало мне время от времени вспоминать наши с ним ласки в моей прихожей.

Алексей же совсем забыл обо мне. Он не искал предлога, чтобы увидеть меня, хотя это было проще простого – позвонить в соседнюю дверь. Из этого я сделала вывод, что он махнул на меня рукой, решив оставить в покое.

Я даже не знала, радоваться мне этому или нет. Его внимание было, безусловно, приятным, но у меня уже был Валентин.

И вот, к выходным картина была почти закончена, но она всё ещё нуждалась в чём-то, что сделало бы её по-настоящему завершённой. Я смотрела на очередной свой шедевр и никак не могла взять в толк, чего именно не хватает. Сфотографировала картину на телефон, чтобы показать её Вале и узнать его мнение о композиции в целом.

Пятничный вечер начался так, как будто он был взят из какого-то романтического фильма. Валентин расстарался. Он заказал столик в ресторане с видом на город, где мягкий свет свечей создавал атмосферу уюта и таинственности. Он выглядел невероятно изысканно в своём тёмно-синем костюме, который подчёркивал его аристократическую фигуру.

Рядом с ним я снова почувствовала себя жирной бабищей. Вспомнила слова Алексея о том, что мужик у меня не по размеру, и мне стало тоскливо. Нужно было или поменьше жрать, или в спортзал идти, иначе я себя изведу своими комплексами.

Решила начать диету немедленно, поэтому из всего огромного меню позволила себе лёгкий салат и бокал белого вина. Валя, зато ни в чём себе не отказывал, разве что в спиртном и мясном, поскольку был вегетарианцем за рулём.

– Оль, ты даже не представляешь, как это будет круто! – он говорил, размахивая руками, как всегда, когда был чем-то увлечён. – Я договорился с директором музея Антиповым Семёном Геннадьевичем. Он готов выделить тебе целый зал для выставки. Это твой шанс, твой большой прорыв!

Я слушала его, чувствуя, как внутри меня смешиваются радость и тревога. Выставка в модном музее – это было то, о чём художники мечтают годами. Но что-то в его тоне, в его словах заставляло меня насторожиться.

– Валентин, это звучит потрясающе, но... как ты этого добился? – спросила я, осторожно отодвигая бокал вина в сторону.

Он замялся на секунду, затем улыбнулся, но его улыбка была немного напряжённой.

– Ну, знаешь, в таких делах без... определённых договорённостей не обойтись. Директору нужно немного помочь с мотивацией.

– Ты имеешь в виду взятку? – я почувствовала, как моё сердце замерло.

– Не называй это так грубо, – он засмеялся, но его смех звучал неестественно. – Это просто... благодарность за возможность.

– И сколько это будет стоить? – спросила я, уже зная, что ответ мне не понравится.

– Миллион рублей, – он произнёс это так, как будто речь шла о сумме за обед.

Я почувствовала, как воздух словно вырвали из моих лёгких.

– Миллион? Валентин, у меня нет таких денег! Я только что взяла ипотеку на квартиру, ты же знаешь.

– Я знаю, – он протянул руку через стол и взял мою. – И я хочу помочь тебе. Я дам тебе половину суммы. Потому что я люблю тебя, Ольга. И я верю в твой талант.

Его слова заставили меня растаять, но в то же время внутри меня поднималась волна сомнений.

– Валь, я... я не знаю. Это так много. И я не хочу, чтобы ты тратил такие деньги на меня.

– Это не трата, это инвестиция, – он улыбнулся, и в его глазах читалась искренность. – Ты заслуживаешь этого, Оленька. К тому же тебе нужно продать всего одну картину, чтобы наши с тобой вложения окупились с лихвой.

– Я не уверена, что мои картины кто-то купит вообще, – я была настроена весьма скептически.

– Откуда такой пессимизм? Ну, малышка...

Он горячо поцеловал мою руку, и мои мысли снова спутались. Я полезла в сумочку за телефоном, чтобы поскорее показать свою последнюю работу Валентину.

– Что скажешь, Валя? – с замиранием сердца протянула я ему телефон.

– Впечатляет! – задумчиво протянул мужчина. – Только вот...

Он замялся, как будто не знал, как помягче сказать мне правду.

– Что? Говори как есть! – забеспокоилась я.

– Толстая она какая-то, Оль. Бока ей убери, грудь повыше сделай. Несексуально ведь?

Я с досадой забрала у него телефон. Я ему фотошоп, что ли? Это наяда, а не порнозвезда.

Критика Валентина меня расстроила, но я решила прислушаться к его мнению и поправить немного картину. На неё я делала самую большую ставку. Может, наяда принесёт мне хотя бы часть потраченных на выставку денег?

9. Оля

До конца ужина я только и думала о том, где же мне взять денег на взятку?

Брать ещё один кредит было слишком рискованно, но искушение славой было очень велико. Слова Валентина о том, что он верит в мой талант, подогревали во мне небывалый азарт. К тому же было так благородно с его стороны вложить в мою выставку полмиллиона рублей.

Мужчины никогда не делали мне таких дорогих подарков, поэтому я впечатлилась щедростью Валентина. Он, правда, ещё не скинулся со мной на взятку директору музея, а только пообещал, но разве я могла сомневаться в серьёзности его намерений?

Когда мы закончили ужин, само собой, Валя отвёз меня до дома и проводил до квартиры. Это было весьма кстати. Вдруг те страшные наркоманы, которые долбились ко мне поздней ночью, снова могли оказаться возле моей двери?

– Пригласишь на кофе? – игриво спросил Валентин, прижимая меня к себе в лифте.

Я судорожно вздохнула, чувствуя едва уловимый запах его одеколона. Почему я раньше не замечала, что запах Вали больше женский, чем мужской? Ничего не дёргается внутри от этого аромата. Просто приятные нотки, не более.

То ли дело Алексей!

Как же не вовремя я о нём вспомнила. Наверное, это потому, что я увидела его впервые в этом самом лифте?

От соседа пахло так, что между ног сжималось и соски колом вставали. Его не было и близко, но именно эту реакцию я сейчас испытала.

Я, наверное, пьяна?

Не похоже.

Нужно пригласить Валю в гости и отблагодарить его за ужин и хлопоты. Может, пора уже с ним переспать? Валя, будто почуяв мои флюиды, начал тянуться губами к моим губам.

Когда мы слились в поцелуе, я снова ничего не ощутила, кроме касания его губ.

От поцелуя Алексея у меня коленки подогнулись, я точно помню. У меня крыша улетела через секунду.

Да зачем я снова о нём вспомнила? Какого чёрта сравниваю этих мужчин, если они из разных вселенных?

Двери лифта разъехались, и Валя отпустил меня, пропуская вперёд.

Я первой увидела огромный букет роз у двери. Целая корзина! Она была такой большой, что я сначала подумала, что это ошибка. Это сюрприз от Вали? От кого же ещё?

– Это что такое? – возмущённо зашипел Валентин, и я догадалась, что к цветам он не имеет никакого отношения.

– Я... Не знаю... Ошиблись, наверное, – севшим голосом произнесла я.

Валя наклонился к корзине, выхватил из неё записку и принялся читать вслух:

– Оленька, свет моих очей! Надеюсь, эти цветы подарят тебе немного радости. Её будет трудно сравнить с тем огромным счастьем, которое я испытываю каждый раз, когда вижу тебя. Лёха.

По мере того как Валя произносил эти красивые слова, адресованные мне соседом, мои щёки становились всё краснее и краснее.

Мать моя женщина, разве я ожидала такого романтичного жеста от Алексея? Да я на него бы подумала в последнюю очередь.

– Это что за Лёха? – Валентин спросил, тряся запиской перед моим лицом, и его голос звучал резко.

– Это... мой сосед, – ответила я, чувствуя, как внутри меня нарастает напряжение.

– Сосед? – он поднял бровь, и в его глазах читалось что-то, что заставило меня вздрогнуть. – Тот самый перекачанный придурок? И зачем ему дарить тебе такие цветы?

– Я не знаю, – я пожала плечами, стараясь говорить спокойно. – Может, просто хотел сделать приятное.

– Приятное? – Валя засмеялся, но его смех звучал горько. – А по-моему, он пытается отбить тебя у меня? Ты что, не видишь, что он за тобой ухаживает?

– Валентин, не надо, – я почувствовала, как внутри меня поднимается раздражение. – Это просто цветы.

– Просто цветы? – он сделал шаг ближе, и его глаза горели. – Ты что, не понимаешь, что это знак? Он хочет тебя трахнуть! А может, вы уже?

– Хватит! – я повысила голос, чувствуя, как внутри меня что-то ломается. – Ты не имеешь права так говорить!

– Имею! – он посмотрел на меня, и в его глазах читалась обида. – Пусть он тебе выставку и устраивает! Понятно? Я предлагал тебе всё. А ты... Ты выбрала цветы.

– Валя, это совсем не так! Ну, хочешь, я их выброшу? – в отчаяние предложила я, не зная, как ещё успокоить Валю.

– Прощай!

Он бросил на пол скомканную записку и быстро исчез в лифте, который всё ещё находился на моём этаже, а я осталась стоять на площадке в полнейшей растерянности.

Первой мыслью было на самом деле отнести цветы на мусорку. Я схватила корзину – это всё, на что хватило моей решимости. Букет был воистину шикарен. У кого вообще рука поднимется вышвырнуть на мороз такую красоту? Вот и у меня не поднялась.

Я затащила цветы в квартиру, чувствуя, как внутри меня всё переворачивается. С одной стороны, я была зла на Валентина за его ревность и несправедливые обвинения. С другой... с другой стороны, я чувствовала себя виноватой, потому что целовалась с соседом. Это и послужило поводом для его дальнейших действий.

Поставив букет на кухонный стол, я взглянула на часы.

Ещё не слишком поздно, чтобы нанести визит соседу. Сейчас я пойду и объясню Алексею, что мне неприятны его ухаживания, что у меня уже есть заботливый и любящий мужчина.

Я пока не знала, как буду мириться с Валей, но мне нужна была его помощь с выставкой, а значит, придётся искать способ уладить это недоразумение.

В пальто мне стало жарко. Я сняла его, оставшись в вечернем платье, и оглядела себя в зеркало придирчивым взглядом. Отчего-то мне хотелось выглядеть привлекательной при встрече с Алексеем. Поправив немного причёску, я пошла к нему.

К счастью, Лёша был дома. И снова из одежды на нём был только низ – короткие спортивные шорты. На этом всё.

Боже, дай мне сил!

– Привет, Оленька! – расплылся в улыбке сосед, пропуская меня внутрь своей квартиры. – Заходи, моя хорошая!

– Привет, – поздоровалась в ответ, чувствуя тот самый опасный запах мужчины, от которого меня вело. Смотреть на полуголого соседа было выше моих сил, я слишком хорошо помнила, чем закончилось рассматривание его сексуальной фигуры в прошлый раз. – Я насчёт цветов...

10. Оля

Запал я на Олю. Ой как запал!

Сердце бешено стучало в груди, будто я пробежал марафон, и теперь оно пыталось вырваться наружу. Я держал эту роскошную девушку в своих объятиях, чувствуя, как её тело податливо реагирует на мой порыв, и меня ещё больше подбрасывало.

Её губы были мягкими, теплыми, отзывчивыми. Она с готовностью впустила в свой ротик мой язык, поиграла с ним, дразня своим язычком.

У меня только от этого колом встал.

Пушка! Бомба! Пожар, а не девчонка!

В первые секунды Оля отвечала мне с такой страстью, что я уже было подумал, что сегодня всё случится. Нет, я, конечно, не рассчитывал, что мне дадут за корзинку розочек, но тут даме решать. Если надо, я всегда готовый.

Цветочки, которые я оставил под её дверью, сделали своё дело. Оля принарядилась, чулочки даже надела для меня.

Я прямо сейчас оглаживал их ажурную резинку и попку девушки. Вот это жопа! Держите меня семеро!

Девушка с такой сочной задницей да ещё и в чулках – да это мечта какая-то!

У Оли вырвался сладкий стон, когда я сжал её ягодицы своими клешнями.

Башка шла кругом от запаха её духов и мягкости кожи. Будто прямой удар в голову пропустил.

Но вдруг всё изменилось. Оля резко упёрлась в мою грудь, отталкивая меня. Я почувствовал, как её дыхание стало прерывистым, а в глазах появилась тревога.

– Алексей, остановись! – задыхаясь, пропищала она. Голос звучал надрывно, почти испуганно. – Я пришла сказать, чтобы ты от меня отстал! У меня есть жених.

Я резко убрал руки, вовремя вспомнив, как она мне врезала в прошлый раз. Мне потребовалась минутка, чтобы понять, что она там бормочет.

Мир вокруг будто рухнул. Я стоял, не в силах пошевелиться, чувствуя, как гнев и ревность начинают разъедать меня изнутри.

Валечка? Это она про него?

– Чё? – переспросил я, глядя на то, как Оля судорожно поправляет на себе платье.

– Ничё! Набросился как неандерталец!

Опять я набросился? Вырядилась тут, понимаешь ли, сама меня засосала, титьками тёрлась об меня, стонала даже, а я виноват?

– Да чё происходит? – спросил я, поправляя рукой свой стояк, норовящий проткнуть шорты.

– Ты меня неправильно понял, – ответила Оля, с опаской поглядывая на бугор в моём паху.

– Я думал, ты спасибо пришла сказать?

– Именно так, – кивнула она, и я немного выдохнул, понимая, что не совсем дебил. – Мне очень понравились цветы. Правда. Но Валя... Он увидел их и устроил сцену ревности. Понимаешь?

Теперь ревновал я. Меня от одного имени этого червяка потряхивать начинало.

– Понимаю, – тоже кивнул. – Дарить так, чтобы он не видел и мозги тебе не делал?

– Лёш, ты совсем дурак? – Оля театрально закатила свои красивые глаза.

У меня сейчас яйца взорвутся. Может, и туплю чутка. Чё ей надо от меня?

– Короче, – не дождавшись от меня ничего вразумительного, подвела итог Оля. – Не дари мне больше ничего и целоваться не лезь. Я люблю Валю! Так понятнее?

Как это не дари? Я уже стулья ей купил. Итальянские. Шесть штук.

Как раз собирал в гостиной, когда эта богиня пожаловала. И куда мне их теперь девать?

И целоваться буду лезть. Как же мне не лезть, когда мне отвечают? У самой поди трусишки промокли, а строит из себя тут правильную.

– И чё прям сильно любишь?

Любила бы, не позволяла бы мне так много, а цветы бы в морду бросила. И вообще, где Валюша? Почему он мне ноги не вырвал до сих пор? Почему дама сама свою честь отстаивает?

Оля не ответила, и это лишь подтвердило мою догадку.

Ну, и всё.

Моя будет, как миленькая.

Пущай повыпендривается маленько. Я ж не против. Я всё понимаю – цену себе набивает. Мол, я девушка нарасхват.

Дураку понятно – была бы стрёмная, я бы тоже ею не заинтересовался.

Надо просто дольше ухаживать, настойчивее, красивее. Я же чувствую, что что-то есть между нами. Искра проскочила, теперь дуть надо шибче, чтоб костерок любви любовной разгорелся.

– Может, чаю? – попытался разрядить обстановку. Оля не ломилась в двери, а значит, она недоговорила. – Или чего покрепче?

– Нет, спасибо. Лёш, ты только не обижайся, ладно? Не хочу с тобой отношения портить. Ты очень хороший мужчина.

Слышали? Я хороший.

– Да я и не обижаюсь, – как можно равнодушнее ответил я. – Хочешь, что-то покажу?

– Что? – напряглась Оля, как будто я член собирался перед ней вывалить.

– Да не бойся, пойдём! – махнул в сторону гостиной.

Оля зачем-то с опаской посмотрела по сторонам, но в гостиную проследовала.

– Вот, смотри, что у меня есть, – показал рукой на один собранный стул и коробки с деталями.

– Это стулья? – удивилась Оля.

Нет, блять, шкаф. Не видит, что ли?

– Тебе купил на новоселье. Принесу, как все соберу.

– Это правда мне? – искренне удивилась она и так радостно улыбнулась, что у меня на душе потеплело. – Как красиво! – она провела рукой по резной спинке стула, а потом по обивке сиденья. – Настоящее произведение искусства! И к гарнитуру моему подходят.

Это она, конечно, не в тему. Видел я её гарнитур. Его ещё динозавры собирали до потопа.

– Тебе правда нравится? Да ты присядь! – усадил её на стул. – Удобно?

– Да! Обалдеть вообще!

– Вот, не знаю теперь, как и быть. Ты же сказала, нельзя дарить тебе ничего...

Оля мгновенно переменилась в лице и вскочила со стула.

– Вот и не дари! И вообще, мне пора! – гневно выпалила она и метнулась на выход.

Зря я её подъебнул, конечно. Не сдержался. Я тоже не железный, знаете ли.

Проводил девушку, любуясь с тыла тем, как волнуются её бёдра и попка при ходьбе.

– Спокойной ночи, Олюшка! – крикнул ей, когда она уже дёргала ручку двери своей квартиры. – Ты чё, дверь не запираешь? – охренел я, только сейчас заметив, что она пришла без ключей. – Сдурела? Хочешь, чтобы тебе хату обнесли?

– Без тебя разберусь! – буркнула она. – У меня там всё равно брать нечего. Даже стульев нет!

11. Ольга

Валентин молчал. Ни звонков, ни сообщений. Ничего. Прошла уже неделя с той странной сцены ревности, когда он устроил истерику из-за моего соседа, и с тех пор – тишина.

Я пыталась убедить себя, что это к лучшему. Что мне не нужен человек, который так легко поддаётся эмоциям и не может мне доверять. Но где-то в глубине души я чувствовала тревогу. Не из-за него, нет. А из-за выставки.

Валя – единственный человек, который мог помочь продвинуть моё творчество сразу на высоком уровне. Других таких знакомых у меня не было, а я уже так размечталась о славе, что теперь, казалось, потеряла вместе с Валей саму себя.

Едва мне начало мерещиться, что моя мечта вот-вот станет реальностью, всё рухнуло. Или, может, просто замерло в ожидании. Я пока не знала.

Мы с Настей бродили по магазинам, перебирая вещи, которые нам вряд ли были нужны. Но это было отвлечение. От мыслей, от тревоги, от этого гнетущего чувства, что я что-то упускаю.

– Оль, ты вообще слушаешь меня? – Настя дёрнула меня за рукав, и я вздрогнула.

– Что? А, да, – я попыталась улыбнуться, но получилось как-то криво.

– О чём ты думаешь? – она прищурилась, изучая моё лицо.

Я не собиралась ничего рассказывать Насте о том, что произошло между мной и Алексеем, но теперь в это был замешан ещё и Валетин. Его тоже коснулась моя тайная, порочная связь с соседом. У нас уже целый многоугольник образовался, из которого Валя трусливо самоустранился, а Алексей никак не желал выходить.

А ещё и Настя пыталась вклиниться, потому что на соседа запала.

Полный хаос и неразбериха.

Сейчас я чувствовала, что если не поделюсь с подругой, меня разорвёт. Я была в полнейшем отчаянии, запутавшись в двух мужиках. Может, Насте удастся дать мне дельный совет? Или подбодрить как-то?

Пришлось рассказывать подруге всё без утайки, да ещё и в подробностях: и про поцелуй, и про цветы, и про стулья, и про взятку, и сцену ревности.

– И чё? Член большой у него? – с нездоровым интересом спросила Настя, дослушав мою сбивчивую историю.

– У кого?

– Да у Лёхи!

– Настя! – осуждающе одёрнула я её. – Это всё, что тебя заинтересовало?

– Если честно, да, – хохотнула подруга.

– Может, лучше подскажешь, что мне делать?

– Бросай этого Валентина к чёртовой матери! А потом сходи к соседу и потрахайся с ним всласть! М-да, жалко, конечно, что я его не зацепила... Ну, что поделать, когда у вас там такие страсти кипят?

– А выставка? Насть, я выставку хочу.

– Вот ты жадина, Олька. И Лёху хочет, и прославиться, и денег сто миллионов долларов.

– Если уж выбирать, то выставка мне важнее всего остального. Вдруг у меня и правда талант? Что если, это мой единственный шанс заявить миру о себе?

– А вдруг Валя просто пиздит? Вдруг он мошенник? Что ты о нём знаешь, Оль? Да ничего. Не знаю... Я бы на твоём месте ему деньги так запросто не давала. Попроси его встречу с директором музея организовать, чтобы лично убедиться, что Валя тебя не обманывает.

– А если он больше не появится?

– Значит, не судьба. Хватит переживать из-за мужика, который ведёт себя хуже бабы.

– Он просто обиделся, – пробормотала я, больше для себя, чем для Насти.

– Обиделся? – она поморщилась. – Оль, он устроил сцену ревности из-за твоего соседа, с которым у тебя нет ничего серьёзного. Это не обида, это самая настоящая манипуляция.

Я вздохнула, чувствуя, как её слова проникают в моё сознание. Она была права. Валентин не просто обиделся. Он пытался контролировать меня. И я позволила этому случиться.

– Ты права, – наконец сказала я. – Я знаю, что ты права. Но...

– Но ты всё ещё надеешься, – закончила за меня Настя. – Оль, ты заслуживаешь большего. Ты талантливая, умная, красивая. Ты не должна зависеть от какого-то Валентина, чтобы добиться успеха.

Я посмотрела на неё, чувствуя, как слёзы начинают катиться по щекам. Она обняла меня, и я прижалась к ней, чувствуя, как её тепло согревает меня. Хоть кто-то верил в меня даже больше, чем я сама в себя верила.

– Спасибо, Насть, – прошептала я. – Спасибо, что ты есть.

– Я просто люблю тебя, дурочка, – улыбнулась она. – А теперь давай выберем тебе что-нибудь красивое. Чтобы ты чувствовала себя королевой, а не жертвой.

Я засмеялась, вытирая слёзы. Мы продолжили шопинг, и с каждой минутой я чувствовала себя всё лучше и увереннее. Но где-то в глубине души всё ещё оставалась тень сомнения. Тень, которая напоминала мне, что Валентин хотел мне помочь, а я всё испортила.

Вечер был тихим, почти медитативным. На мольберте стояла картина с наядой – та самая, которую я писала с таким вдохновением, пока Валентин не решил, что её нужно «улучшить». Его слова плотно засели в голове: «Убери ей бока, приподними грудь... Сделай её более... сексуальной».

Я смотрела на холст, чувствуя, как внутри меня что-то сопротивляется. Наяда была такой, какой я её видела: естественной, грациозной, настоящей. Её тело не было идеальным, но в этом была её красота. И я не хотела её менять под стандарты красоты Вали.

Кисть в моей руке замерла в воздухе, будто сама судьба говорила мне: «Не трогай». Я опустила руку, чувствуя, как напряжение нарастает. Взяла чашку чая, которую поставила рядом с мольбертом, и сделала глоток. Чай был уже холодным, но я даже не заметила.

Мои мысли крутились вокруг Валентина. Его молчание. Его странные требования. Эта ревность.

Я взяла телефон, собираясь написать ему. Может, стоит первой сделать шаг? Но едва я открыла переписку, как остановилась.

Если он действительно хочет помочь, если он действительно любит меня, он найдёт способ. А если нет...

Я положила телефон обратно, чувствуя, как внутри меня разгорается злость. Не на него, а на себя. Почему я позволяю ему так влиять на меня? Почему я такая размазня?

Внезапный звонок в дверь заставил меня вздрогнуть, сердце начало биться чаще. Может, это он? Может, Валентин пришёл мириться?

12. Ольга

Предусмотрительно глянув в глазок, я обнаружила по ту сторону двери улыбающуюся рожу соседа.

Не Валя.

Блин!

Что Алексею опять надо от меня? А-а-а... Наверное, стулья принёс?

Сделать вид, что меня дома нет? Я не накрашена, не причёсана. На мне была старенькая футболка, заляпанная краской и подстать ей лосины, туго обтягивающие мою толстую жопу. Отчего-то мне не хотелось, чтобы сосед видел меня в таком неряшливом прикиде.

Его я всегда видела аккуратным, если не считать полуголого, но никак не похожим на бомжа. И дома у него порядок, несвойственный холостяку. Я не слишком внимательно рассмотрела его квартиру в прошлую нашу встречу, но того, что увидела, было достаточно, чтобы понять: Алексей – не неряха.

Так, стоп! Я же решила, что мне пофиг на соседа? Так чего я тогда засуетилась?

Чем ужасней я выгляжу, тем меньше ненужного внимания Алексея привлеку к себе – логика.

Открыв дверь, я впустила в квартиру гостя. Он действительно принёс два стула, которые держал за спинки одной рукой. В другой руке у Алексея был тортик.

– Привет, куколка, – томно произнёс мужчина, жадно оглядев меня с головы до ног, и у меня только от этого мурашки побежали.

– Привет, – как можно безразличнее ответила я, закрывая за ним дверь. – Проходи, – указала рукой на кухню.

Алексей поставил стулья возле кухонного стола, тортик на стол. Придётся предложить ему чай. Не просто так же он торт притащил?

– Вот, пока два собрал, – похлопал широкой ладонью по спинке стула. – Решил поскорее тебе их отдать. Ничё, что я вечером? Не поздно же ещё?

– Спасибо, Лёш. Чай будешь или кофе?

– От кофейка не откажусь, – сразу же согласился он, усаживаясь за стол. – Давай торт порежу? Дай мне нож, Оленька.

Пока Алексей возился с тортом, я поставила чайник и достала кружки. Всё это время мне казалось, что сосед разглядывает мою попу. Так и припекало ягодицы. Может, я сама себе накручиваю, а он даже и не смотрит в мою сторону?

Обернувшись, поймала на себе его взгляд. Нет, не показалось. Разглядывает.

Вместо смущения внезапно почувствовала себя красавицей. Да-да, именно! В стрёмной одежде и лишними килограммами. Это какая-то магия Алексея, не иначе.

– Нож тупой. Прям как твой женишок, – хмыкнул Алесей. – Есть точилка?

– Я Валю попрошу, он наточит, – обиделась я.

– Наточит он, – усмехнулся сосед. – Так есть брусок или нету?

– Нету, – пришлось признаться.

Как и мужика, – мысленно добавила я.

– Сейчас приду.

Алексей вскочил со стула и ушёл к себе домой. Вернулся через минуту с точильным камнем. Я рассчитывала, что он захватит ещё парочку стульев – их же было шесть, но он вернулся без них. Значит, будет носить по два, чтобы был повод чаще видеться.

Мне ничего не оставалось, как помыть тот нож, которым он уже резанут торт, и достать из ящика все ножи, что у меня были. Пусть точит, раз такой рукодельный. Мне не жалко.

– Рисуешь? – между делом спросил мужчина, кивнув на мольберт с недописанной наядой.

– Ага. Что скажешь?

Алексей завис на минуту, устремив взгляд на картину, отложив нож и брусок на стол. Я дышать перестала, пока он оценивал мою работу. Мне хотелось, чтобы он пришёл в полнейший восторг, сказал, что ничего прекраснее в жизни не видел, чтобы я почувствовала себя гениальным художником.

Вряд ли Алексей разбирается в искусстве, но мне было нужно хотя бы чьё-то подтверждение, хоть одной живой души, что моя наяда прекрасна и в переделке не нуждается.

– Красиво, – безразлично пожал плечами Алексей и снова взял в руки брусок.

По его тону я поняла, что он лукавит. Не хочет меня обидеть? Нет, так дело не пойдёт!

– А честно? – прикопалась я.

– Хочешь честно, Оль? Ху... Хрень полная! – выдал Алексей, и я едва не разревелась от отчаяния.

– А можно узнать, почему хрень? – продолжила пытать "эксперта".

– Баба какая-то ненастоящая, – махнул ножом в картину.

– Это наяда, – попыталась отстоять свою работу.

– Ты думаешь, я тупой совсем и не знаю, кто такие наяды? А, ну, понятно. Именно так ты и думаешь?

– Ничего такого я не думаю, – пришлось соврать, потому что Алексей меня раскусил. – Просто это и есть вымышленный персонаж.

– Так-то оно так, но рисуешь же ты для живых, настоящих людей? Так вот, как живой, могу сказать, что слишком уж твоя наяда сказочная.

– И в чём это выражается?

– Тощая, как Барби. Какая же это наяда? На животе ни одной складочки... Грудь слишком высоко для такого размера. Рафинированная мадам. Не бывает таких фигур у женщин. Вот ты Венеру Милосскую видела?

– Ну, конечно, видела.

– У неё титюньки торчком, потому что маленькие, как яблочки. А у твоей красавицы примерно твой размер груди, они должны немного книзу быть.

– Хочешь сказать, у меня сиськи обвисшие? – вспыхнула я.

Господи, зачем я вообще спросила мнение Алексея? Тоже мне эксперт по титькам!

– Ни в коем случае! И вообще, я твою грудь не видел. Только пожамкал немного. Вот если бы ты мне своих девочек показала, я бы точное мнение выразил. – Он посмотрел на меня с такой надеждой, будто рассчитывал на то, что я перед ним сейчас сиськи вывалю на оценку. О, боже! Святая простота. – А так... Закон гравитации пока никто не отменял.

Наш разговор зашёл в полный тупик, потерпел фиаско. Я вообще не понимала, как мне реагировать на слова Алексея. Вроде бы он ничего обидного не сказал, но в то же время внутри меня сейчас было столько возмущения.

Чтобы переключиться с щекотливой темы, я занялась приготовлением кофе, а Алексей продолжил "ширкать" ножи.

– Мне в этом плане импонирует Тициан или Рембрандт, – неожиданно произнёс Алексей. – Не зря их считают великими, потому что бабы у них натуральные, с целлюлитом. Вот смотришь на них и веришь.

– Но ведь это несексуально? – отметила я.

– А искусство – это разве про секс? Я, вообще-то, думал, про красоту момента?

13. Ольга

– Сам, значит, Аполлон, хоть статую с него лепи, а ему целлюлит подавай? – усмехнулась я, поставив перед Алексеем кружку с кофе и тарелку для тортика. – Странненько...

– В каком смысле странненько? Ты на что намекаешь, Оль? – напрягся сосед.

– Ну, ты сам весь такой мускулистый, подтянутый, а нравятся тебе толстухи, – разжевала для тугих.

– А? Ты про меня, что ли? – искренне удивился Алексей. – А говоришь, не нравлюсь?

Мужчина расплылся в самодовольной улыбке, и я уже пожалела, что открыла рот. Я вообще не собиралась делать ему комплимент, само вышло.

– Мне умные нравятся, утончённые... – попыталась перевести тему.

– Так я всё-таки тупой, по-твоему? Второй раз за вечер намекаешь. Утончать меня вот только не надо.

– Блин! Да я вообще не это имела в виду! – простонала я, поняв, что веду себя как идиотка последняя. С этим Лёхой всё было через одно место. У меня от него мозги слиплись. Может, тупость заразна? – Мне показалось странным, что ты сам следишь за фигурой, но нахваливаешь женщин в теле. Мне кажется, всем спортсменам нравятся худенькие девушки с накачанной попой?

– Вот именно, что тебе кажется. Не знаю за всех спортсменов... Мне вот худенькие не очень. Ходят к нам фитоняшки всякие в спортзал. Того и гляди пополам штангой переломит. Воблы. Кто пиво любит, тем сойдёт.

– А ты пиво, стало быть, не любишь?

– Не, я больше водочку там... Или коньячок. Смотря, закуска какая.

– Но при этом ты сам из спортзала, наверное, не вылазишь?

– Так у меня работа такая из спортзала не вылазить.

– А кем ты работаешь?

– Тренером.

– А, ну понятно...

– Мне тоже всё понятно.

– Что именно?

– Что я тебе нравлюсь, но ты признаться никак не хочешь. Только дразнишься.

Господи, неловкость за неловкостью. Это когда-нибудь закончится? Надо скорее чай пить и гостя выпроваживать, пока мы не заболтались и в спальне не оказались.

Я разделила кусочек торта, который отрезал Алексей ещё напополам, и положила эту крохотульку к себе в тарелку. Торт выглядел аппетитно, но наедаться на ночь сладким было смертельно для моей фигуры.

– Ты очень хороший мужчина, Лёш, но мы с тобой слишком уж разные.

– У тебя комплексы какие-то, Оль? Я не пойму? Ты поэтому на диете? Считаешь себя толстой?

Бинго! Неужели до него дошло? Как до утки, на седьмые сутки.

– Ты очень красивая, – продолжил лить мне в уши Алексей. – Зря ты так думаешь.

– Тебе легко говорить. Вон, ты какой... – я осеклась, чтобы снова комплимент ему не сделать. – Как шкаф, – не придумала ничего лучше и снова почувствовала себя глупой.

– Так я мужик. Я и должен быть большим и сильным. Природой так заложено. Самец – добытчик, охотник, защитник.

– А самка?

– А чего самка? Она просто должна быть. Это самцы за ними охотятся, добиваются, ухаживают. Самочки просто потом выбирают, кто им больше понравится.

Вот мы уже скатились даже не в первобытную эпоху, а к животным.

Если следовать рассуждениям Алексея, то он лев, а Валя... Павлин, получается?

Хорошо, что мы не животные. Я, по крайней мере, точно человек.

Насчёт орангутанга, сидящего на моей кухне, я бы не стала спорить. Примат. И рассуждения у него такие же.

– У тебя отличная фигура, – снова начал Алексей. – Попка, грудь – всё на месте. Я же всё потрогал... Упругое, мягонькое всё. Есть за что подержаться. Кожа нежная...

– Хватит! – оборвала я мужчину, чувствуя, что завожусь от одних только воспоминаний о том, как именно он меня трогал. Словно наяву почувствовала сильные, мускулистые мужские руки Алексея на себе. Он сидел в опасной близости от меня, и это сводило с ума. – Я, кажется, уже говорила, что у меня есть жених?

– Бля-я-я... – осуждающе протянул сосед.

– Он мне выставку, кстати, устраивает. В музее. Мои картины, наконец, прославятся. И я тоже.

Я сменила тему, чтобы подчеркнуть, что Валя для меня тоже что-то делает. Выставку и стулья сложно было сравнивать. Так что вот так тебе, самец!

– И чё за музей? – сквозь зубы выдавил Алексей.

– Современного искусства, – с гордостью произнесла я, как будто вопрос давно решённый.

– У меня там кореш армейский работает. Хочешь, я его напрягу, чтоб за тебя похлопотал?

Ой, что там за кореш у него? Охранник, что ли? Смех, да и только.

– Спасибо, Лёш, за меня уже похлопотали.

– Ладно, пойду я, – резко засобирался сосед. – Спасибо за кофе! Спокойной ночи!

Было видно, что Алексей обиделся. Мне стало жутко неловко за то, что я его расстроила.

Он даже свой наглый режим сегодня не включит и не полезет ко мне целоваться?

Мялась в прихожей, кусая губы, как идиотка, глядя на то, как Алексей обувает тапочки.

Мужик потратился на меня, заморочился с этими стульями, время на меня выделил, внимание оказал. А я...

Не просила я его ничего мне покупать. Сам захотел. Что мне теперь отсосать ему за это?

В то же время я не хотела, чтобы Алексей уходил. Хорошо с ним было, душевно. Чувствовала себя виноватой, что веду себя как сучка. Не могу сказать категоричное "нет" и чего-то большего, чем соседское общение обещать ему не могу.

Валя этот ещё... Выставка...

Всё туманно и неопределённо.

А вот Алексей создавал впечатление надёжности, хоть я и знала его всего ничего.

– Лёш, подожди! – в последнюю секунду решилась я.

Он обернулся, вопросительно изогнув бровь. Я шагнула к нему и обняла. Прижалась щекой к широкой груди, и мне стало так хорошо...

– Спасибо тебе, – тихо выдохнула я. – Мне очень приятна твоя забота.

– Может, поцелуешь тогда? – раздался над самым ухом его хриплый бас. – В щёчку?

Если только в щёчку?

Стоило мне поднять голову, Алексей смачно засосал мои губы. Потом громко рассмеялся, довольный собой, словно выиграл приз, и ушёл.

Я заперла за ним дверь, снова чувствуя, как внутри всё разрывается от противоречий. Сосед выглядел таким простым и добродушным, что я даже злиться на него не могла.