Десять желаний моего мёртвого друга

От автора

Посвящается двум моим дедушкам.

Один верил в меня, когда мне было всего две недели от роду — мы почти не знали друг друга, но я всегда чувствую его любовь.
Второй верил в меня все двадцать лет — каждый день, тихо, терпеливо, по-настоящему.

Спасибо им за эту веру в меня, которая живёт во мне и по сей день.

Глава 1: Тихий городок и тирады в тетрадях

Городок Элмвуд прятался в долине Вайоминга, как забытая монета в кармане старого пальто. Дома здесь были низкими, будто прижатыми к земле ветром, что дул с гор круглый год, а единственное кафе на главной улице — «У Джейн» — пахло корицей и невысказанными историями. За его стойкой с потёртой столешницей и стояла Эмили Лейк, семнадцатилетняя мечтательница в фартуке цвета выцветшей лаванды.

Она знала: через двадцать минут закончится её смена, и можно будет достать из-под кровати ту самую тетрадь в чёрной обложке. Та, что трещала по швам от набросков о космических кораблях, рыцарях без страха и девочке, которая разговаривала с луной. Эмили писала их по ночам, прикрыв дверь одеялом, чтобы свет настольной лампы не заметили родители. «Зачем плодить глупости?» — спрашивала мать, когда ловила её за этим. Отец молчал, но в его взгляде читалось то же самое.

Школа не становилась спасением. На уроках она сидела у окна, выводя на полях тетради имена своих выдуманных героев: Капитан Аэлита, сэр Галлахэд-из-Тумана. Одноклассники шептались за её спиной: «Смотри, опять в облаках витает». Их смех растворялся в гулком эхе коридоров, где плакаты с надписью *«Выпуск-2023! Ваше будущее начинается здесь!»* казались насмешкой. Будущее Эмили умещалось в трёх пунктах: окончить школу, работать в кафе, выйти замуж за кого-нибудь вроде сына мясника из соседнего городка.

Но вечерами, когда Элмвуд засыпал под вой койотов, её пальцы летели по страницам. Она придумывала миры, где океаны были из жидкого серебра, а тишина — проклятием, которое можно разбить криком. Её герои сражались с драконами и собственными страхами, а сама Эмили… боялась даже отправить рассказ в школьную газету.

— Эй, мечтательница! — крикнул повар Том, швырнув на стойку чек с заказом. — Клиент ждёт латте с ванилью, а не твои космические саги.

Она вздрогнула, смахнула со лба прядь каштановых волос и кивнула. Руки сами делали кофе, а мысли возвращались к последней сцене в тетради: Аэлита стояла на краю пропасти, сжимая в руке карту звёздных путей. «Прыжок — это не падение, — шептала она. — Это полёт в направлении, которого ты не видишь».

Эмили потрогала цепочку на шее — тонкую, как паутинка. Её единственный «бунт» против правил Элмвуда: купить украшение в секонд-хенде вместо того, чтобы копить на свадебное платье, как советовала бабушка.

— Когда-нибудь, — прошептала она, глядя на горы за окном, розовеющие в закате, — я напишу историю, которая заставит их всех замолчать.

Но пока слова жили только на бумаге. А под кроватью, рядом с тетрадью, лежал конверт с надписью «Издательство Нью-Йорка». Не распечатанный.

«Что, если они скажут "нет"?» — думала она, вытирая бокал. Страх оказаться смешной был сильнее желания услышать ответ.

В тот вечер, вернувшись домой, Эмили достала тетрадь и дописала: «Аэлита спрыгнула в пропасть. И только тогда поняла, что у неё за спиной выросли крылья».

На улице завыл ветер. Где-то далеко, за горами, садился самолёт — тот самый, что через год унесёт её прочь из Элмвуда. Но она ещё не знала об этом.

Глава 2: Люк

На следующий день в школе пахло краской — кто-то из старшеклассников ночью разрисовал стену спортзала гигантской надписью *«Выпускники-2023 — самые скучные в истории!»*. Эмили шла мимо, уткнувшись в потрёпанный томик Брэдбери, и чуть не столкнулась с директором.

— Мисс Лейк! — его голос прозвучал как удар метлы по мокрому полу. — Может, вы знаете, кто это сделал? Ваши… фантазии иногда принимают странные формы.

Она сжала книгу так, что корешок затрещал. «Ага, конечно. Я же мастерски рисую драконов на стенах в три часа ночи», — хотелось выкрикнуть. Но вместо этого пробормотала:
— Нет, сэр.

— То-то же, — фыркнул директор. — И уберите эту книжку. Настоящая литература — в библиотеке, а не в ваших руках.

Эмили засунула Брэдбери в рюкзак, но на перемене достала тетрадь. Писала о городе, где книги запрещены, а слова становятся оружием. Вдруг тень упала на страницу.

— Ты всегда рисуешь черепа с крыльями? — раздался голос с лёгкой хрипотцой.

Перед ней стоял парень в чёрной толстовке. Его волосы были цвета воронова крыла, а глаза… Глаза напоминали осеннее небо перед грозой — серые с сизыми прожилками. Новенький. Люк. О нём уже шептались девчонки: «Говорят, его выгнали из школы в Бостоне за то, что поджёг лабораторию».

— Это не череп, — Эмили прикрыла тетрадь ладонью. — Это символ свободы.

— Свобода с дыркой вместо носа? — он сел рядом, не спрашивая разрешения. От него пахло дождём и чем-то медицинским, едва уловимым.

— Ты вообще разбираешься в искусстве? — она нахмурилась, но внутри что-то ёкнуло. Так бывает, когда наступаешь на лестничную ступеньку, которой нет.

— Лучше, чем в химии, — он достал из кармаша яблоко, надкусил. Сок брызнул на страницу, оставив пятно рядом с нарисованной Аэлитой. — Ой. Прости.

— Теперь она выглядит так, будто плачет, — Эмили ткнула в пятно карандашом.

— Или смеётся, — Люк провёл пальцем по линии, превратив кляксу в искривлённую улыбку. — Видишь? Иногда ошибки — это просто… недорисованные возможности.

Звонок на урок прозвучал как предательство. Люк встал, закинул рюкзак на плечо.

— Эй, — он обернулся у двери. — Если захочешь спасти эту плачущую-смеющуюся даму… Можешь найти меня после уроков. Я живу в старом трейлере за заправкой. Там, где воронье гнездо на вывеске.

Он ушёл, оставив яблочное семечко на парте. Эмили подняла его, разглядывая на свет. «Просто ошибка», — подумала она. Но почему-то сунула семечко в карман джинсов.

А вечером, перед сном, в её тетради появился новый персонаж — мальчик с глазами цвета грозового неба. Он держал в руке яблоко, из которого прорастало дерево с листьями в виде книжных страниц.

«Иногда чужие миры пересекаются с нашими», — написала Эмили. — «И тогда дождь пахнет надеждой».

Она ещё не знала, что через неделю Люк исчезнет. А яблочное семечко в её кармане прорастёт в дерево, которое однажды зацветёт у его могилы.