Девочка Игрока

ПРОЛОГ

— Она как сквозь землю провалилась, — сел напротив меня Саша и налил себе виски. — Макс, ты же понимаешь, что без этих…

— Такое впечатление, что тебя это волнует больше, чем меня, — перебил его, перекатывая игральные кости в одной руке.

— А репутация? — не унимался Саша. — Представь, слух до наших клиентов дойдет, что какая-то шалава обчистила самого Игрока и ещё смогла скрыться живой и невредимой.

Я едва заметно качнул головой.

Не дойдет. Об этом знает только узкий круг приближенных ко мне людей. Остальные лишь в курсе того, что надо найти мою сбежавшую любовницу. Это, конечно, тоже могло показаться кому-то подозрительным, но… Нет в городе, наверное, ни одного человека, который бы не был свидетелем наших бурных скандалов и не менее бурных примирений. Ох уж эта Вика и её способность трепать мне нервы и лавировать на границе ненависти и страсти.

Интересно, в какой норе она залегла, если до сих пор ее не нашли? Она любит и привыкла уже жить красиво, на это и я сказал сделать акцент при поисках, но за два месяца результатов никаких. А парни рыщут, землю роют, в них я не сомневался.

Но что самое главное — мои записи тоже нигде не всплыли. Вика могла бы их выгодно продать, покупатели найдутся и даже в очередь выстроятся… Да вот только не в том виде конкурентам записи нужны, в котором она их украла.

— Макс, — снова заговорил Саша, не дав подумать, что делать дальше, — может, она уже давно где-нибудь на Лазурном берегу ляжки греет и ищет нового любовника?

Кости со стуком покатились по столу. Негусто. Но в том, что она свалила за границу, я сильно сомневаюсь. Упустить возможность разжиться лёгкими деньгами? Нет, такая подобное не упустит.

А с каждым километром дальше от этого города возможности будут таять.

Так где же ты, мать твою, Вика?

Чего ты ждёшь или выжидаешь?

Каков следующий ход?

Даже Саша наконец-то заткнулся, когда кости легли на стол. Знает, что я начал думать.

Но сегодня мне никто не давал этого сделать. В кармане завибрировал телефон, и я, достав его, задумчиво посмотрел на экран.

— А у тебя что? Тоже хочешь отчитаться об отсутствии результатов?

— Макс, — полушепотом заговорил один из моих ребят, — ты не поверишь…

— Витя, ты что там мямлишь? — не выдержал я. — Вы меня сегодня, блядь, достать решили?

Я нервно плеснул себе ещё виски. Действительно день какой-то паршивый. Собственно, как и все предыдущие, пока идут эти чертовы поиски! Не везёт реально, такое, к сожалению, бывает. Чёрная полоса, и, кажется, началась она раньше, чем сбежала Вика. А с её появлением в моей жизни. Послал же бог или дьявол эту девку.

Саша даже не шевелился, только пристально смотрел, прислушиваясь к разговору.

— В общем, — уже чётче и громче заговорил Витя, — Макс, у меня на границе соседней области мать живёт…

— Я тебя поздравляю.

— Слушай, я уверен, что видел здесь Вику!

Я от неожиданности даже поднялся с места и начал мерить шагами кабинет. Вот такого поворота я точно не ожидал. Так близко? И ещё на улицу высовывается, смелая такая?

— А вот сейчас я тебя слушаю очень внимательно, Витя.

— В общем, я пошел в супермаркет, чтобы матери продуктов на неделю закупить. И тут она! Не идёт, а пишет. Сперва подумал, что меня глючит. Мы столько ее ищем, что неудивительно, лицо её все время перед глазами, да как живое. Присмотрелся, вроде она, а вроде и нет.

— Так она или не она? — не мог никак понять, куда клонит Витя.

Но вряд ли бы он стал звонить мне, если бы обознался.

— Волосы перекрасила в какой-то мышиный цвет, макияжа нет, а она же красилась как… Извини. Ещё и очки нацепила. Училка или библиотекарша, не меньше. Но это она.

Всё-таки я ошибся. Сегодня фортуна и ко мне повернулась лицом. Но есть одна неувязочка. Если Вика заметит Витю, то потом начинай поиски заново.

— Она тебя видела? — спросил я, выходя из кабинета, не забыв забрать со стола игральные кости.

— Нет.

— Проследи.

— Да уже, Макс, — даже обиделся Витя. — Чуть не потерял, пока думал, сейчас иду следом. Шмотки, кстати, тоже так себе. Никаких ее любимых ярких цветов. Серая масса. Да я бы вообще на неё внимания не обратил…

Пусть Витя и был уверен, что это она, но я должен лично убедиться.

— Сбрось мне адрес, я выезжаю.

*** *** ***

ГЛАВА 1

"И жили они долго и счастливо…"

"Только по отдельности", – чуть не добавила я с усмешкой и сохранила последние исправления в документе.

Мне нравились истории про любовь. Написанные. А в реальные я уже давно не верила. И смирилась, что все хорошее в делах любовных – только в книгах.

Там властного и жестокого героя может исправить хрупкая и милая девушка. В жизни такую девушку просто уничтожат, как морально, так и физически…

Но помечтать все равно иногда хочется. И лучше это делать с книгой. Безопаснее.

Все.

На сегодня все.

Я закончила.

Завтра с утра ещё одна вычитка, и можно отправлять книгу дальше.

Устало размяла пальцы, которые звучно захрустели, и откинулась на спинку кресла.

Спина ныла ужасно. Кажется, с такой работой я уже нажила себе со спиной проблем. Надо, что ли, в фитнес записаться…

Только на какие шиши?

Даже в этом небольшом городке цены на абонементы кусались. Как и везде. А у меня полквартиры требует ремонта. На это деньги нужнее.

Медленно встала из-за рабочего стола, а потом, опомнившись, склонилась, закрывая все открытые файлы на мониторе, и выключила компьютер.

Пора домой.

А там меня никто не ждёт. Ни одного живого существа.

Даже цветка в горшке нет.

А надо бы. Хотя бы неприхотливый фикус. Или что там еще можно, что не требует особого ухода?

– Что-то поздно вы, Ап… Аполли… Поля, – улыбаясь не во все зубы, произнес мне охранник на выходе.

Тяжко ему, да и многим другим, давалось моё полное имя. Ну, ничего, я не обижалась. Поля так Поля.

– Люблю доводить все до конца, – вздохнула я. – До завтра.

– До завтра, – услышала в ответ и прошла через турникет.

Неспешно вышла на широкое крыльцо, любуясь, как снег, кружа и паря в воздухе, опускался на землю. Все вокруг белое-белое, как кружевной туман. Красиво.

Только холодно.

Натянула капюшон, хотя голова уже была покрыта платком, на руки надела варежки и, поправив воротник, начала медленно спускаться по лестнице. Снег не только хрустел под ногам, но и бил в лицо. Но я улыбалась. Потому что, как говорится, у природы нет плохой погоды. Да и такая снежная зима мне нравилась гораздо больше, чем бесснежная и ветреная.

Домой идти решила пешком. Просто обратила внимание на скопление людей на остановке, видимо, коммунальщики опять были не готовы — и снегопад не давал нормально функционировать общественному транспорту. Так что я дольше буду ждать автобус, чем дойду пешком.

Перешла дорогу на зелёный сигнал светофора и тут же свернула в ближайший двор. Шла по тротуару, очищенному, кстати. А что, дом здесь новый, современный, район, можно сказать, престижный. Дворники, сразу двое, у самого дальнего подъезда метлой орудовали. В моем дворе такого сервиса нет. Мой двор старый и несуразный.

Чем дальше я отходила от офиса, тем больше как будто окуналась в прошлое. Дома и дворы сменялись как картинки в учебнике истории, только в обратном порядке.

Когда я свернула в свой двор, фонарь над моим первым подъездом моргнул и погас. Неприятно, но что-то подобное происходило постоянно. И я не понимаю, почему жильцы так равнодушно к этому относились. Никто никуда не звонил, а мне будто больше всех надо.

Подсвечивая телефоном содержимое сумки, я начала искать ключи. И тут меня чуть не сшибло дверью. Из подъезда выскочил мальчик лет десяти. Кажется, не из наших.

— Простите, тётенька, — выдал и скрылся в темноте.

И куда его родители смотрят? Ладно, не мое дело. Может, у кого из друзей задержался, вот сейчас и торопился домой.

А ещё мой слух резануло слово "тетенька". Да, конечно, по возрасту мальчишке я годилась в тёти, но думала, что так обращаться ко мне начнут попозже.

Я посмотрела вслед мальчишке и увидела, как на другой стороне двора он подошёл к машине. Видимо, всё-таки родители его встречали.

Подъездная дверь хлопнула за спиной. Хоть здесь свет есть, можно спокойно искать ключи. Выудив связку, по привычке подошла к почтовому ящику.

Не то чтобы я ждала от кого-то писем, но почистить от рекламы хоть иногда не мешает.

Среди районных газет и бумажек с предложением заменить окна или установить антивирус на компьютер, лежал белый конверт. Я повертела его в руках, но никаких опознавательных знаков на нем не было. Ни почтовых марок, ни даже адреса получателя или отправителя.

Странно…

Я так и рассматривала конверт, пока поднималась наверх. Открыла дверь, поставила сумку на тумбочку, рядом положила конверт.

Чужие письма меня не интересовали, но если не вскрою, то не пойму, кому оно адресовано. Сняв верхнюю одежду, аккуратно вскрыла конверт и достала небольшой белый лист.

На нем напечатано было всего два слова.

"Игра началась".

Ошибся кто-то?

Дети развлекаются?

Или прошлые жильцы кому-то досадили?

Но это точно не для меня. И кому передать, я без понятия, поэтому конверт вместе с содержимым отправился в мусорное ведро.

ГЛАВА 2

— Я поработаю дома сегодня, — сказала в трубку, прижимая ее щекой к плечу, потому что руки грела о литровую кружку чая.

— Хорошо, Поля, — согласилась начальница. — Перед новым годом все на удаленку обычно перебираются.

С Лидией Сергеевной нам повезло. Она сама когда-то начинала с обычного корректора в чахнувшем издательстве, поэтому к сотрудникам относится по-человечески. Главное, чтобы работали и вовремя сдавали проекты.

— Спасибо, — ответила я.

Чашку пришлось отставить, чтобы поправить плед на плечах. Ну и холод, эта зима бьёт все рекорды.

— Кстати, Поль, — спохватилась Лидия Сергеевна, когда я уже хотела отключить звонок, — тут звонили насчёт тебя. Ты где-то резюме размещала насчёт подработки?

— Нет, — удивилась я и добавила: — Может, на старое кто-то наткнулся? Хотя тогда бы мне позвонили, — тут же отмела эту мысль. — А о чем спрашивали хоть?

— Я сразу решила, что заказчик новый. Когда он спросил, какой у тебя опыт работы, я ответила. Но потом… — начальница замялась. — Он стал задавать неудобные вопросы. Как я могу тебя охарактеризовать? Как хорошо ты общаешься с коллегами? Что я вообще могу о тебе рассказать?

Вот тут я даже забыла, что мёрзну. Плед упал на спинку стула, а я поднялась и подошла к окну, из щелей которого задувал морозный ветер.

— Да прекратите, Лидия Сергеевна, меня с кем-то перепутали, — наконец-то решила.

— Много ли, интересно, у нас девушек с именем Апполинария и отчеством Назаровна? Ладно, я ему всё равно ничего не рассказала. Извини, Поль, побегу.

— Всего доброго.

Бросив телефон на старый стол с потрескавшимся лаком на поверхности, я снова набросила плед на плечи и натянула повыше шерстяные носки.

Открыла файл и тупо уставилась в текст, держа руку на мышке.

Странно все это…

Зачем кому-то интересоваться мною? У меня и до переезда сюда особо-то близких знакомых не было. А здесь я только с парой коллег успела познакомиться и с соседями по площадке здороваюсь кивком.

Не знаю, какое предчувствие меня заставило накинуть пуховик и спуститься на первый этаж. Я открыла почтовый ящик и даже рукой ещё прощупала, будто могла что-то пропустить.

— Дурдом, — решила для себя. — Мозги от переохлаждения перестали работать.

И почему я связала слова Лидии Сергеевны и то письмо без опознавательных знаков, которое было в почтовом ящике?

"Надо меньше романов читать", — посмеялся надо мной внутренний голос.

Да, обычно с чего-то подобного начинаются триллеры или детективы. Но это при условии, что в прошлом главной героини есть какая-то тайна. Моя же жизнь скучна до невозможности. Да и на героиню я не особо тяну. Хотя был в моей жизни один случай из популярных шаблонов любовного романа, но хэппи-эндом это не закончилось.

Я вернулась в квартиру и сосредоточилась на работе. Иногда вставала, разминаясь и стараясь согреться, выпила несколько литров чая и, когда уже стемнело, вспомнила, что не обедала.

В холодильнике не нашлось даже пары яиц, и я с тоской посмотрела в окно.

Ладно, в магазин все равно придется идти…

Оделась и посмотрела в зеркало. Чувствовала я себя капустой. На мне несколько слоев одежды. А все потому, что я пожалела денег и не купила себе тёплый пуховик. Вместо него — на синтепоне. Вроде бы тёплый, но не для таких морозов. Вот и приходилось надевать под пальто два свитера.

На голову платок, любимый, старый, но дорогой сердцу, а поверх ещё и капюшон. О, чуть про варежки не забыла!

Перекинув сумку через плечо, я неуклюжим пигвиненком вывалилась из квартиры.

Ближайший к дому магазин, что совершенно неосмотрительно для нашего района, был сетевым и дорогим. Я предпочитала другой, подешевле, а до него дальше идти по нерасчищенным дорожкам и даже сугробам реально с риском что-нибудь себе сломать… Я уж молчу про холод. Спустя несколько минут я перестала чувствовать свой нос. Пожалела даже, что масочный режим отменили, в маске было бы хоть немного, но теплее.

Отвоевав себе тележку на входе, я пошла по длинному ряду магазина со всевозможными колбасными изделиями. Был период в моей жизни, когда я решила стать вегетарианкой. Но надолго меня не хватило. И сейчас я остановилась у холодильника, открыла прозрачную дверцу и достала с верхней полки нарезку сырокопченой. Пару бутербродов я заслужила.

Тут же к этой же колбасе потянулась ещё одна рука. Женщина лет пятидесяти с улыбкой и странной заботой положила упаковку нарезки в свою тележку. Я невольно посмотрела на содержимое чужой тележки: курица, маринованные огурцы, банка горошка и сельдь в упаковке. Люди уже к новому году готовились. А я ещё даже не знаю, буду ли я вообще его отмечать.

Во-первых, не с кем.

А во-вторых, для меня новый год не такой праздник, как для всех остальных. Тётка была очень верующей, и в ночь на первое января мы не сидели за накрытым столом с традиционными блюдами. Никакого оливье, селёдки под шубой и холодца. Мы соблюдали пост.

Тяжко вздохнув, я свернула на соседний ряд и остановилась возле полки с акционными товарами. Банки горошка стояли в ровный ряд и соблазняли красивой картинкой… Я давно не постилась. И начинать снова не хочу. Так что банка горошка отправилась в мою тележку. А затем и маринованные огурцы, и прочие не скоропортящиеся продукты для новогоднего стола. Сама с собой отмечу.

Самый дальний отдел магазина был алкогольным. И на шампанское тоже имелась акция. Взяла две бутылки игристого и, улыбнувшись, вернулась в начало магазина, кидая в корзину с полок яйца, хлеб и молоко. Изучая срок годности молока, я вдруг ощутила нечто странное… И, оторвав взгляд от крышки бутылки, резко обернулась. Молодой человек в чёрной куртке и шапке, стоящий у стеллажа с детским питанием, тут же сделал вид, что его очень сильно интересовало пюре… Только вот я успела заметить, что до этого он смотрел на меня. Поежившись, я пустила по своему телу колючие мурашки.

Странно это.

ГЛАВА 3

Всё-таки я убедила себя в собственной паранойе и пошла на кассу. Сложила продукты в пакеты, но оглянулась по сторонам. Мужчины, который привлек мое внимание, в поле зрения не было.

"Хоть бы до психоза не дойти такими темпами", — подумала я, вспомнив, как несколько месяцев редактировала труды какого-то психолога.

Но если червячок в голове поселился, то его никуда не деть. Я и по дороге до дома несколько раз оглядывалась. Да и какое-то напряжение не отпускало.

Возле подъезда поставила пакеты и снова начала искать ключи. Вот сколько раз зарекалась, что надо класть в карман, так проще искать. Но по привычке снова бросала в сумку. Приложив ключ к домофону, потянула одной рукой дверь на себя, а второй — подхватила пакеты. И снова в меня влетел мальчишка со словами:

— Простите, тётенька.

И куда он постоянно в такое время бегает? Я посмотрела ему вслед и только покачала головой. Район у нас, конечно, не самый респектабельный, но все равно… Куда его родители смотрят? Почему не встречают?

А когда я остановилась у почтовых ящиков, то снова неосознанно потянулась к ключам.

— Здравствуйте, — услышала сразу шаги, а потом и женский голос. — Родственница? — кивнула женщина на почтовый ящик с номером квартиры.

— Купила, — нехотя ответила я, извлекая девственно-белый конверт. — Простите, — позвала я, когда женщина уже дошла до подъездной двери.

Она обернулась и спросила:

— Да?

— А кто в этой квартире жил до меня?

— Да учительница наша, Раиса Николаевна. Половину района учила химии. Дочка ее сразу после школы куда-то уехала, появлялась редко. Вот даже после смерти матери сразу квартиру продала.

Вряд ли бы письма подобного содержания могли быть адресованы учителю химии на пенсии. Да и ее дочери, если она не появлялась здесь много лет. Но и не мне же!

— Спасибо, — вежливо кивнула я.

— Не за что. Я Инна, кстати, — представилась женщина. — В тридцать восьмой живу.

— Поля, — ответила я. — Очень приятно.

От конверта уже начали гореть руки. И как только Инна вышла из подъезда, я уже, не слишком заботясь о сохранности, разорвала конверт. Снова всего два слова, напечатанных на белом листе…

"Игра продолжается".

Я выбросила конверт в картонную коробку, которая стояла под ящиками, чтобы туда сбрасывали рекламные листовки, и пошла наверх.

Вообще понимания происходящего нет. У меня в голове не укладывается, кто мог так пошутить. Да и знакомых юмористов среди моих знакомых нет.

Но, оказавшись в квартире, закрылась на все замки и тоненькую щеколду. В принципе, и ремонт стоит начать с входной двери.

"Игра началась".

"Игра продолжается".

Что за бред? Больше похоже на детские шутки.

А мальчишка, кстати?.. Два дня подряд выбегает в темноту из подъезда. И пусть это только моя догадка, но явно не почтальон приносит эти письма.

Надо бы взять побольше заказов и не думать о чьей-то игре воспалённого сознания, но завтра я точно вечером дождусь и посмотрю, кто бросает эти послания в мой почтовый ящик.

Приготовив поесть на скорую руку, я устроилась за кухонным столом у окна. Снег уже не так заметал город, но вокруг все равно все было белым, словно покрывалом накрыли. Такая сказочная погода за окном, скоро большой праздник, а настроение совсем не праздничное.

Надо, что ли, ёлку поставить, да дом украсить.

Квартира мне досталась с мебелью, бывшая хозяйка заявила, что весь этот хлам ей не нужен и я могу делать с ним все, что захочу, а на антресолях должно лежать новогоднее, но пластиковое дерево. И даже игрушки.

Я поела, запила еду чаем и полезла на антресоли.

Сумки, пакеты, даже валенки нашла, настоящие, войлочные, и лишь в самом конце два коричневых чемодана-саквояжа. В одном как раз лежала разобранная на три части ёлка, а в другом игрушки, стеклянные, ещё советские, в виде сказочных персонажей и героев мультиков. Милота какая.

И вот когда я принялась собирать ёлку, на столе завибрировал телефон. Уже второй раз за сегодня мне звонила Лидия Сергеевна.

– Поль, – начала она, – мы тут на нашем дружном женсовете решили провести корпоратив. Ты как?

Я покосилась в прихожую, где лежала моя сумка, и обречённо поинтересовалась:

– По сколько скидываемся?

Не то чтобы я не хотела идти на подобное мероприятие… скорее даже наоборот – хотела. Я ещё не со всеми коллегами и сотрудниками издательства познакомилась, а корпоративы, как известно, сближают. Просто это будет очередной удар по моему и без того скудному бюджету.

– Мы решили провести корпоратив в издательстве, в столовой, так что сумма получается небольшая. По три тысячи с человека.

– Хорошо, – согласилась я, прикидывая свои расходы.

– И развлекать друг друга будем сами, Юлия Владимировна у нас ежегодно сценарии пишет, конкурсы выдумывает, я ей давно говорила: пора книги писать, поможем… в общем, Дед Мороз у нас есть, он неизменен уже много лет, а Снегурочкой в этом году будешь ты.

– Почему я? – вырвалось у меня. Никогда не любила быть в центре внимания, и на всех и школьных и студенческих мероприятиях я оставалась в тени, в качестве зрителя мне комфортней.

– Потому что все остальные уже минимум по разу были, – ответила Лидия Сергеевна. – А ты новый человек, молодая кровь. Да и Снегурочка из тебя выйдет самая похожая из нас всех.

Честно, я с трудом все это себе представляла: как я буду заучивать текст и веселить коллег. А вот то, что весь вечер мне придётся провести в синтетическом костюме и головном уборе, представляла с ужасом и зудом на теле.

– В общем, сейчас я пришлю тебе на почту сценарий, – опережая мой отказ, заявила Лидия Сергеевна. – Костюм у нас имеется. Грим тебе наша Ксения Викторовна сделает.

Ну все, отказать уже никак нельзя. Я мысленно простонала и на выдохе поинтересовалась:

– А кто хоть Дед Мороз?

– Павел Игоревич, начальник отдела маркетинга.

ГЛАВА 4

Сценарий мне понравился. Вот правда, я бы с удовольствием за всем этим действом понаблюдала и даже поучаствовала, быть может… Но самой проводить подобный праздник!

И почему у Снегурочки и слов, и действий больше, чем у Деда Мороза?

Что за дискриминация?!

Господи!

Половину ночи, вместо того чтобы сладко спать, я заучивала текст и последовательность всех мероприятий и конкурсов. Но моя память категорически отказывалась все фиксировать. Сопротивлялась, видимо, надеясь, что мне это все же не пригодится.

В общем, уснула я с открытым сценарием на ноутбуке. И ночью мне снились сказочные персонажи во главе с Дедом Морозом, который, размахивая посохом, укоризненно произносил:

– Ну что же ты, внученька?

Проснулась чуть ли не в холодном поту. Позавтракала на скорую руку, все-таки нарядила хозяйскую ёлку хозяйскими же игрушками, потому что вчера мне уже не до всего этого было, и села за работу.

Но она не шла. Я читала авторский текст, совершенно не вникая ни в смысл написанного, ни в ошибки. Так что несколько раз мне приходилось возвращаться на несколько страниц назад.

И ту работу, которую я обычно делаю за пару часов, я растянула до самого вечера. А потом вернулась к корпоративному сценарию. Удивительно, но, видимо, мой организм смирился с неизбежным, и сегодня заучивание проходило легче. Я даже втянулась и получала странное удовольствие.

На следующий день я поехала в издательство. И на собрание по случаю корпоратива пришла в первых рядах. Лидия Сергеевна, расточая улыбки, что-то щебетала по поводу банкета и развлекательной программы. Все слушали старательно внимательно, а ещё косились на меня. Потому что знали, кем меня назначили на вечер корпоратива.

Чем ближе становился этот день, тем сильнее я начинала нервничать. Ещё костюм этот дурацкий! Непозволительно короткое голубое платье из дешёвой синтетики с искусственным мехом. И шапочка. Мне предлагали ещё белый парик с косами, но я категорично заявила, что в этом году Снегурочка будет русой. Длина моих волос и косы заплести позволяла.

Мне оставалось подобрать обувь. А ещё я решила купить плотные колготки. Под такое платье придётся. Вот он – ещё один удар по моему бюджету.

С обувью я определилась, вспомнив про найденные валенки на антресоли, ну идеально же для самой зимней героини русских сказок! А за колготками я отправилась в магазин. Купила самые плотные, которые нашла, да белого цвета.

И вот настал день корпоратива. Одеваться мне помогала автор сценария, Юлия Владимировна, заодно прогоняя меня по тексту, а затем Ксения Викторовна принялась рисовать мне лицо… Ну, все люди это макияжем называют. А для меня с детства это все – краска. То, что было под запретом.

Тётка нам категорично запрещала краситься. Мол, порядочные девушки не должны этого делать, только естественную красоту портить. И это, пожалуй, был тот самый редкий случай, когда я, в отличие от сестры, была с тетей согласна. Да и не умела я, даже ресницы без слез накрасить не могла.

Однако увидев то, что сделала с моим лицом Ксения Викторовна, я пораженно открыла рот и несколько минут чуть ли не с восхищением изучала свое лицо. Другая я. Совсем. На себя не похожа. Причём я была уверена, что мне сейчас румяна на пол-лица сделают, ресницы как опахало, губы как свисток. Но нет. Все не так гипертрофировано. Но заметно. И красиво.

– Ну, с богом, – пробубнила я себе под нос и вышла к ожидающим праздничного представления сотрудникам.

Мероприятие проходило в столовой, столы там поставили буквой "П" для нашего с Морозом удобства, ёлку ещё притащили, искусственную и невысокую, и мы с Павлом Игоревичем возле неё и начали.

Я, старательно и широко улыбаясь, приступила к озвучивание сценария, пока мой Дед Мороз молча стоял рядом, опираясь на посох, украшенный мишурой. Коллеги сперва слушали меня внимательно и вроде бы заинтересованно. Пока крепкие и не очень горячительные напитки не полились в граненые стаканы.

Интерес ко мне и к Павлу Игоревичу начал угасать, и я, признаться, была этому даже рада. Потому что я жутко неудобно и неуютно чувствовала себя, когда на меня смотрело столько пар глаз. И это, пожалуй, моё первое такое долгое выступление на публику.

Наконец я дала бразды правления Деду Морозу, он провел первый конкурс, и дальше мы проводили их по очереди, в нашем сценарии было прописано, кто из сотрудников в каком участвует. Как я поняла, список участников составлялся не просто так, а исходя из физических и интеллектуальных возможностей коллег. Да и не все из присутствующих поучаствовали, видимо, были те, кто этого совершенно не хотел.

А ещё мне Юлия Владимировна успела шепнула перед выходом, что на нашем корпоративе присутствовали не только сотрудники издательства, а ещё и несколько авторов, живущих в нашем городе. А в конце вечера к нам ещё и какая-то "шишка" пожаловать должна. Уточнить, что она имеет в виду и какой смысл вкладывает в слово "шишка", я не успела.

О том, что я надела на ноги валенки, пожалела почти сразу. Мало того, что они были мне велики, так в них еще было ну очень жарко. Хорошо, что я прихватила сменную обувь, серые балетки, и уже мечтала в них переодеться. Как и от костюма Снегурки избавиться. Помучиться оставалось совсем немного.

И вот Девушка Мороз приступил к раздаче подарков. В основном это были календари, сделанные в нашей же типографии. А ещё наборы конфет. В общем, наша с Павлом Игоревичем костюмированная часть корпоратива подходила к концу. И чувствовала я себя как выжатый лимон. В какой-то момент я даже подумала не оставаться. А слинять домой.

– Молодец, Аполлинария, – похвалил меня мой Дед Мороз, – ты лучшая Снегурочка из всех, которые у меня были. А внучек, поверь, я сменил много.

– Спасибо, – жеманно повела я плечами. И я была благодарна Павлу Игоревичу, особенно за то, как он быстро и чётко произнёс моё имя – редко кому это так удавалось.

– Ну, пойдём за стол? – предложил он, стягивая с лица бороду.

ГЛАВА 5

С улицей я всё-таки переборщила. Да, в помещении в этом синтетическом костюме, плотных колготках и валенках было невыносимо жарко. Но на улице грели только старые хозяйские валенки. Да я ещё так вспотела, пока мы с Павлом Игоревичем распинались перед коллегами, что простуда мне точно обеспечена.

Но всё-таки не уходила. Подняла голову и посмотрела в черное небо. Может, загадать желание, а вселенная меня услышит, и оно исполнится. Так хочется немного чуда в моей серой и однотипной жизни.

Но я только успела подумать об этом, а не сформулировать, как меня ослепил свет фар. Черт, прямо в глаза!

Я сделала шаг в сторону от двери, в тень и попыталась проморгаться, чтобы снова видеть. Услышала хлопок двери и довольный мужской голос:

— Расскажи, Снегурочка, где была. Расскажи-ка, милая, как дела.

Надеюсь, это кто-то из коллег, опоздавших на корпоратив. Встреч с какими-то пьяными незнакомцами не хотелось. Но второй голос, не такой шутливый, даже командный, произнес:

— Не пугай девушку.

Сразу я рассмотрела машину. Нет, это точно не коллеги. Скорее всего, прибыл тот самый меценат, о котором я сегодня слышала.

Но когда рассмотрела мужчин, снова засомневалась. Кажется, тот, который цитировал строки про Снегурочку, был в джинсах, свитере и расстёгнутой кожаной куртке на меху. Да-а-а, вид у него… бандитский, что ли. Точь-в-точь как персонаж книги, которую я недавно редактировала…

Так, точно с художественной литературой пора завязывать.

Второй, который осадил, выглядел не так, что, встреть я его в темном дворе, бросилась бы бежать. Но почему-то именно он вызвал больше какого-то страха и напряжения. В его присутствии хотелось стать по струнке и не дышать.

— Добрый вечер, — поздоровалась я, поняв, что молчать как-то странно в этой ситуации.

Всё-таки люди заложники стереотипов. Как сказали про мецената, так я почему-то сразу представила лысеющего дядю лет шестидесяти, у которого пузико первым заходит в дверь.

— Здесь корпоратив? — шаг за шагом подходил ко мне этот меценат.

Боже, я думала, когда пишут про хищную походку, это фигура речи для создания большей эффектности… Но сейчас я увидела это воочию. Хотелось отступать в поисках путей побега, искать выход.

Я только и смогла кивнуть. Всё-таки человек ждёт ответа, а я тут уже почти придумала сюжет для передачи про животных.

— Да вы замёрзли, — снова заговорил он, не спеша заходить внутрь.

Я, признаться, и забыла о холоде. Но да, надо идти переодеваться.

"И тихонько слинять домой", — подсказал внутренний голос.

— Зал прямо по коридору, — кивнула я, когда меценат открыл дверь и пропустил меня внутрь.

— Какая у вас интересная родинка.

Хм… Странно, что он вообще обратил на нее внимание. Я невольно потянулась к шее, не зная, что ответить.

Какой-то неправильный меценат. Обычно они вечно заняты, а этот стоит и родинки рассматривает. Может, фетиш у него такой?

Снова стало жарко. А мы так и стояли. Меценат рассматривал меня и постоянно хмурился. Гул корпоратива почти не доносился до нас, но в тишине раздавался какой-то звук. И я чуть опустила глаза вниз, поняв, что он идёт из кармана мецената. Будто он там монеты перекатывает ладонью, только они не звенят почему-то.

— Как вас зовут? — снова заговорил меценат.

— Ап… — запнулась на секунду, но подумала, что разговор о происхождении имени нам ни к чему. — Поля.

— Максим, — достав руку из кармана, он протянул ее мне.

Вот так. Важная птица и представляется без отчества.

Спасла меня Лидия Сергеевна. Она вышла в коридор и, увидев нас, почти запела:

— Максим Николаевич, мы так рады вас видеть.

Я быстро ретировалась в "гримёрку", предоставив общение с меценатом начальнице. Пусть её родинки рассматривает.

Наконец переодевшись, расплела косы перед зеркалом и посмотрела на родинку, которая так заинтересовала этого странного мецената.

"Отмеченная любовью бога", — уверенно говорила тетка, и я ей верила, даже гордилась.

Не у каждого ведь есть такая отличительная метка в виде сердца. Только что-то особенной божественной любви я не чувствовала. Зато именно эта родинка стала началом дурацкой истории, хотя на тот момент она казалась весьма романтичной.

Я отвернулась от зеркала и покосилась на свой пуховик. Но мысли о побеге прервал стук в дверь.

— Войдите, — выдохнула я.

В проёме появилась голова начальницы.

— Поля, идёшь?

Ей бы важного гостя обрабатывать, а не меня контролировать.

— Иду, — отозвалась я и пошла за Лидией Сергеевной в зал.

— Вон там место осталось, возле Максима Николаевича.

Ага, опоздавшим с краю. Я села на стул и посмотрела на пустую тарелку. А потом решила, что после такого тяжёлого для меня дня можно и выпить. Потянулась к ближайшей бутылке шампанского, но раньше меня успел Максим Николаевич, который отвлекся от речей Павла Игоревича.

— Ну что вы, — как-то даже с осуждением сказал он, — дамам надо наливать.

Видимо, он подобные мероприятия часто посещает. А может, в дамах такой знаток.

Вообще, не мое дело.

Максим Николаевич, судя по всему, был человеком мультизадачным. Он продолжал разговор с Павлом Игоревичем, но при этом следил, чтобы мой бокал не пустел. А из закуски я успела прихватить только кусочек сыра и колбасы.

И минут через двадцать меня уже повело. Особенно я это почувствовала, когда поднялась и хотела пойти в туалет умыться, потому что лицо просто пылало.

ГЛАВА 6

Игрок

Это не она… Но разве могут быть два человека настолько похожими?

Вообще мои ребята пробивают баб из моего окружения. И на Вику самое простое нарыть было не так трудно: родилась, училась, вышла замуж и тому подобное. Никаких сестер у нее в помине не было.

Мои парни присылали фотоотчёты каждый день. И когда я увидел ее в магазине в синтепоновом пуховике, платке и с варежками в кармане, то сомнения закрались моментально. Вика бы такое не надела под страхом пыток.

И реакции никакой на письма не последовало. Она не собрала вещи и не скрылась в неизвестном направлении.

Но сегодня эта родинка… Черт, вот она не давала мне покоя. Находилась, правда, с другой стороны, но это совпадение уже точно говорило, что передо мной не Викин двойник.

И сейчас я сидел рядом с… Как она там представилась? А, точно, Поля. Хотя квартира принадлежит Аполлинарии Назаровне. И почему родители так издеваются над своими детьми? Если это, конечно, не вымышленное имя.

Так вот эта Поля с пары бокалов шампанского ушла, а Вика хлестала коньяк так, что матёрые мужики охреневали и завистливо пускали слюни.

Пока мужик, представившийся Павлом Игоревичем, заливал мне соловьём, я наблюдал за ней. Она явно чувствовала себя не в своей тарелке, но не из-за моего присутствия. Скорее, ей не нравилась толпа, громкая музыка. Нет, это точно полная противоположность Вики. Та бы уже накидалась и танцевала на столе. Не исключено, что стриптиз.

Я уже перестал вникать, что мне заливает Павел Игоревич. Только спросил:

— Сколько денег надо?

— Вы знаете, предположительные расчеты у меня в кабинете. Можем сейчас…

— Не надо, — перебил я его, не хватало ещё сейчас заниматься цифрами. — Отправите потом мне на почту, я посмотрю и скажу, чем смогу помочь.

— Спасибо, Максим Николаевич.

Думал, честно говоря, что сейчас Павел Игоревич бросится мне на шею. Вовремя девчонка рядом со мной поднялась и пошатнулась. А я же, как истинный джентльмен, не мог ей не помочь.

Нет, точно не притворяется. Глаза не врут о степени опьянения.

— Все нормально, спасибо, — испуганно произнесла Поля и попыталась убрать мою руку, которой я поддержал ее выше локтя.

— Я такой страшный? — усмехнулся, наблюдая, как теперь на лице появляется смущение.

А ещё Поля косилась на коллег. А оказывается, ее так волнует чужое мнение.

— Нет, что вы! — слишком быстро и громко ответила. — Извините, — добавила уже тише, — мне надо идти.

Явно собирается слинять. Что же, и я засиделся на этом корпоративе, который мне нахрен не сдался.

Я пожал руку Павлу Игоревичу и попрощался с Лидией Сергеевной, с остальными даже не знакомился. Да и им явно в этой какофонии веселья, алкоголя и корпоративного флирта было не до меня.

Снял пальто со спинки стула и, выйдя в коридор, достал из кармана кубики. Восьмерка в сумме. Неплохо, но бывало и лучше.

На улице поднял воротник, потому что начало мести, и подошёл к машине. Стекло опустилось, и я спросил:

— Девчонка выходила?

— Не, только какие-то пьяные тетки покурить. Наверняка из бухгалтерии.

Шутку я не оценил. Покачал головой и уставился на дверь. Чего бы проще — дать сигнал парням. Они бы быстро ее загрузили в машину и вежливо спросили, кто она такая и почему так похожа на одну ненормальную особу.

Вика, конечно, была той ещё актрисой погорелого театра, но так сыграть бы не смогла. Тем более глядя мне в глаза. Может, с Викой я что-то и сделаю из разряда "привет из девяностых", но Полю я пугать не хотел.

Есть у меня предчувствие, что она может помочь.

Наконец она появилась на улице и начала натягивать варежки. Нет, ну на самом деле будто только что из деревни вырвалась.

— Заводи, — похлопал я по крыше машины и обратился уже к Поле: — Вас подвезти?

Девушка, сфокусировав взгляд, посмотрела на машину, а потом на меня. Не знаю, что там творилось в её голове, но отказа я не услышал. Впрочем, как и согласия. Но если девушка не говорит "нет", значит, это уже "да".

Я сделал несколько медленных шагов к Поле и аккуратно, без резких движений, взял её под локоток.

– Холодно на улице, – начал я, пытаясь заговорить ей зубы, – а снега сколько навалило! Погода поистине предновогодняя…

Поля слушала и кивала, видимо, сама не поняла, как оказалась в салоне автомобиля. Ну, судя по её удивлённым глазам.

– Поехали, – велел я водителю, устроившись рядом с девушкой.

Поля продолжала удивленно хлопать глазками, а я заметил в этот момент, что и Юрик, водитель, поглядывал на нашу пассажирку через зеркало. Вику он знал довольно хорошо, возил её несколько раз по салонам да по магазинам. И сейчас, полагаю, Юра был поражен тому, что видит. Ну Вика же, твою ж мать! Внешность как под копирку, не считая какой-то хрени для объёма в губах. Вика любила все приукрашивать и преувеличивать. Но, насколько я знал, эту субстанцию можно как и вкачать, так и выкачать.

Да и губы у Поли были нормальными, даже красивыми.

Твою же!

Поцеловать бы их, а может, что и больше себе позволить…

В этот момент я подумал, что существовал единственный, самый верный способ проверить, кто сейчас сидел рядом со мной. Но если это не Вика, то меня обвинят в изнасиловании. И в этом городке выкрутиться будет сложнее.

– Я не назвала вам адрес, – испуганно выдала Поля, посмотрев в окно.

– Выезд с территории издательства один, – фыркнул я, хотя мысленно отругал себя за такую маленькую глупость. Раньше я так не тупил. – Называйте адрес.

И Поля назвала. Свой, правильный.

В тачке было жарко, и Поля, сняв свои варежки, расстегнула молнию пуховика. И я тут же устремил свой взгляд на девичью шею. Не давала мне покоя родинка… Так разве бывает?

Что вообще за чертовщина?

Кто-то со мной играет? Знает мои слабые места?

Нет, с этим точно как минимум надо разобраться. И сыграть пока по заданным правилам. Главное – не отпугнуть.

ГЛАВА 7

Ресторан производил впечатление. Пожалуй, в подобных местах я не была никогда. И Максиму Николаевичу правду сказала – не хожу я по ресторанам. И тут сразу несколько причин.

Первая и главная – деньги.

Вторая – не любила я быть на виду.

И приглашали меня не часто. Не считая корпоративов, всего два раза. И оба, мягко говоря, были неудачными…

Мы подошли к столику, Максим Николаевич помог мне сесть, пододвинув стул, и сам сел напротив.

Этот человек так странно на меня смотрел. Все время. Каждую секунду. Я даже грешным делом подумала, что я ему понравилась. Ну не просто так мужчины так смотрят на девушек?

Нет, это что-то из разряда фантастики. Хотя тоже нет, скорее, это похоже на любовные романы, которые ещё более фантастичны и которые мне иногда приходилось редактировать. Когда красавец-мужчина влюбляется в простушку.

Ведь Максим весьма привлекательный мужчина, и та опасность, которую я от него сперва почувствовала, тоже оставалась, но сейчас она скорее привлекала, чем отталкивала. И да, я та самая простушка. Обычная. Я бы даже сказала – никакая. И если в романах любовь и страсть между такими персонажами встречались часто, то в жизни – практически никогда.

А ещё я немного пьяненькая, иначе как объяснить, что я согласилась с Максимом поехать? Точнее, я отмолчалась, а мужчина взял инициативу на себя.

Что же ему от меня надо?

Может, он – начинающий писатель, и я нужна ему как помощник, редактор, посредник? Но и тут я не самая лучшая кандидатура из нашего издательства.

Максим подозвал официанта, и пока я округляла глаза, любуясь ценами в меню, мужчина снова взял инициативу на себя и сделал заказ для нас двоих. И бутылку шампанского. Самого, между прочим, дорогого.

Я начала мысленно прикидывать, как мне от всего этого отказаться, но тут нам принесли шампанское. Официант звучно открыл бутылку, разлил, подал нам бокалы, и мне пришлось молча чокнуться и пригубить.

– Поля, – обратился ко мне Максим, – а чем ты в издательстве занимаешься?

Я удивленно повела плечами. Не знал? Или так почву пробивает и спрашивает, чтобы подвести к своей выгоде?

– Я редактор.

– Интересная работа?

– Для тех, кто любит читать, – кивнула я. – Хотя иногда на редактуру попадаются книги, которые я бы добровольно читать не стала. Потенциальная целевая аудитория сейчас предпочитает тот жанр, который мне не особо люб. Хотя, стоит признать, подача тексиа порой настолько яркая и эмоциональная, что ты невольно зачитываешься…

Надо же, а я разговорилась. Сама от себя не ожидала. Просто этот Максим действовал на меня как удав на кролика. Гипнотизировал словно. И я на него смотрела, глаз отвести не могла.

Тёмные, густые волосы, глаза… что-то среднее между голубым и серым. Шикарная улыбка, зубы белоснежные. И губы такие красивые.

Нет, я точно пьяная.

Или мне все это снится. Главное – вовремя проснуться. И чтобы никто раньше не разбудил.

– А вы чем занимаетесь? – решила я спросить.

– Ты, – поправил меня Максим, – мы же договорились.

– Да, прости, ты, – старательно улыбнулась я.

– А у тебя, Поля, очень красивая улыбка, – услышала я вдруг и засмущалась так, как никогда. Нет, мне, конечно, говорили подобное, и не только про улыбку, но и про глаза… Но не такие мужчины, как тот, что сидел сейчас напротив. – Давай, за тебя, – предложил Максим, поднимая свой бокал, – за самую милую Снегурочку.

Алкоголя во мне было больше, чем достаточно. Да и много мне не надо, чтобы в голове зашумело. Я редко пью. Тётка все, кроме кагора, считала грехом. И этим вином лишь причащалась. Как она тогда наказала нас за одну банку пива…

Но сейчас я выпила. И опять как под гипнозом.

"Соберись же", — мысленно уговаривала я себя.

Но, кажется, было уже поздно. И может, действительно просто надо отпустить ситуацию и насладиться моментом. Я, возможно, этого Максима вижу в первый и последний раз в жизни.

— Почему вы… то есть ты пригласил меня в ресторан? — начала я задавать вопросы. — Неужели такого симпатичного и представительного мужчину никто не ждёт дома?

Максим откинулся на стуле, усмехнувшись, и склонил голову набок.

И почему ты на меня так смотришь?

Будь я более романтичной особой, решила бы, что влюбился. Но это я уже проходила и в большое и светлое чувство с первого взгляда не верю.

— Представь себе, — ответил наконец, — не ждёт.

— Согласно законам жанра, — улыбнулась я, — вокруг тебя должны виться женщины табунами. Симпатичный, при деньгах, ещё и с… харизмой.

Последнее слово еле выговорила — всё-таки шампанское коварная штука.

Тут нам официант принес заказ, и Максим кивнул на тарелку:

— Поешь, а то на корпоративе совсем не закусывала.

Надо же, ещё и внимательный. Кажется, я настолько расчувствовалась, что готова была расплакаться. Слава богу, что мое пьяное альтер-эго не начало планировать свадьбу и придумывать имена будущим детям. А то начитаешься, потом в самый неподходящий момент вылазит эта самая романтика.

Когда я отставила тарелку, Максим подлил ещё шампанского и спросил:

— Поля, а тебя никто дома не ждёт?

— Нет, — честно ответила я. — Родители давно погибли, потом сестра, когда нам было по семнадцать, а до этого она вообще из дома сбежала. И вот недавно тетка. Никого у меня не осталось.

Максим слушал меня внимательно, будто ему действительно была интересна жизнь малознакомой девушки. И от этого участия хотелось делиться с ним дальше. Он вызывал доверие.

— Нам было по семнадцать? — уточнил Максим.

— Да, у нас разница одиннадцать месяцев… была.