Девочка из глубинки. Том 2

1 глава

— Вот этот комплект посмотрите, и еще вот этот, — предлагает консультант.

Я по очереди прикладываю вешалки с костюмом к себе, пытаясь понять на глаз, какой сядет на мне лучше. Все никак не свыкнусь с тем, что скоро стану мамой. До сих пор не верится. Даже когда ребенок вовсю шевелится внутри. Еще очень слабо, но вполне ощутимо.

— Оба примерю, — говорю я, не зная, что выбрать, и ухожу за шторку.

Выбираю тот, что посвободнее сидит, с запасом. Оплачиваю покупку и выхожу на улицу. До работы рукой подать, и мой обеденный перерыв вот-вот закончится, но решаю заглянуть еще в один отдел. У Лёши сегодня день рождения, а он как партизан — молчал. Я это поняла только когда ему начали звонить один за другим коллеги.

Без понятия, что он любит и чем его порадовать. И ведь было время это узнать, и про день рождения спросить, но я только сейчас ловлю себя на мысли, что и не интересовалась этим…

— Давайте галстук, — останавливаю выбор на классике.

По крайней мере, в фильмах и книгах их часто дарят, и с его новым назначением и командировками на всякие симпозиумы и конференции — самый подходящий подарок.

— Конечно. Какой вам понравился?

— Нужна ваша помощь.

Консультант кивает и улыбается.

— Кем ваш мужчина работает?

«Мой», — повторяю себе под нос и негромко хмыкаю, положив руку на живот, и тут же отдергиваю. Врач запретила мне его трогать после недавней госпитализации и капельниц. Хотя бы не так часто, как привыкла. Я не уточняла пол, наоборот — попросила узиста мне не говорить, кто там. Но почему-то уверена, что это мальчик. Сын...

— Мой мужчина — врач, — отвечаю с гордостью.

Ему, конечно, больше халаты по статусу, но выходы в свет тоже бывают. Как раз на днях планируется: Май поедет на конференцию в Екатеринбург. Если в клинике он действительно не снимает халат, то в командировках исключительно в деловом костюме и всегда одет с иголочки. Обожаю, когда он так выглядит.

Выбрав подарок и оплатив покупку, возвращаюсь на рабочее место. С должностью администратора клиники, куда помог устроиться Май, я справляюсь замечательно. Поначалу казалось, что это самая скучная работа в мире, но теперь понимаю — совсем нет. Первой встречаю посетителей и последней провожаю, на мне все расписание, звонки, записи. Никогда бы не подумала, что полюблю держать под контролем этот островок спокойствия. Словно рассыпавшиеся таблеточки собираю в блистер и получаю удовольствие от самого процесса.

— Тебя заведующая с неврологии искала, — говорит Галя, моя напарница, когда сажусь в кресло перед монитором. — Там сегодня какие-то важные посетители обещают быть. Вот фамилия. Нужно по высшему разряду, без задержек и очередей, если будут. Ну ты и так все знаешь.

Галя возвращается к посетителям, которые появляются в холле, а я, взяв бумажку, вчитываюсь в фамилию. Потом еще раз. Сердце сжимается в груди, а вместе с ним и низ живота. Я тянусь к нему — чего делать нежелательно. Меня недавно выписали после тонуса: врач рекомендовала меньше нервничать, снизить активность и даже предлагала продлить больничный. Но я отказалась, уверенная, что со мной и сыном все будет хорошо. Что куда хуже целыми днями лежать и ничего не делать. Вернулась к работе. А сейчас вот уже и не уверена, что поступила правильно. Выдержка и контроль летят к черту. Будто кто-то в воздухе, полном газа, чиркнул спичкой.

— Сколар Д. — Произношу шепотом фамилию, и каждая буква отзывается в груди болью, рвет ее на куски.

Последний раз я видела Демьяна пару месяцев назад, на парковке клиники, где лежит его бабушка. Я приехала тогда с Маем, ему нужно было забрать какие-то документы по работе, а я осталась ждать в машине. Увидела Сколара и еще долго не отпускало ощущение, будто кто-то забыл выключить аппарат для выжигания: метка на сердце стала со временем лишь глубже, отчетливее. Настолько, что старые шрамы снова дают о себе знать.

Усилием воли заставляю себя вернуться в реальность, перестать воспроизводить эти картинки из прошлого. Открываю базу данных и нахожу фамилию Сколара. Записана на прием его жена. К Амине Арнольдовне.

Я старательно ограждала себя от всей информации о Саиде, ничего не пыталась найти и даже новостей не читала, хотя ее возвращение из комы было на слуху, и даже Май как-то обмолвился об этом. А сейчас будто сбой в системе произошел. Я словно сумасшедшая смотрю дату ее рождения, карточку, паспортные данные, которые мне, по сути, не нужны. Жена Сколара немногим старше меня. И эта любовь подлеца к девочкам помладше... Снова закипаю, когда вспоминаю, что он спал со мной, пока она была на волоске от смерти. И наше последующее расставание — без его извинений, без сожаления. Ничего...

И все, что было после.

Ненавижу. Презираю.

И отчасти себя. Потому что эта тяга, эта тоска, это желание быть с ним никуда не исчезло. И от одной мысли, что сейчас его снова увижу, кружится голова. А еще от отчаяния, что никогда больше ничего не повторится. Оно, оказывается, не прошло.

Господи...

Живот начинает опять ныть. Виски пульсируют. Сердце грохочет. В таком состоянии я и замечаю Сколара в дверях. И не одного — с женой. Он бережно поддерживает ее, когда она идет рядом с ним.

Брюнетка выглядит хоть и изможденной, но эффектной. Выразительные черты лица, пухлые губы.