Девочки Тора

Пролог

Пролог

Аня

– Ты… ты нам больше не нужен, – сглатываю и прикрываю глаза. Дрожащими пальцами сжимаю телефон в руках, чувствуя, как сердце в груди разрывается на миллионы осколков. – Мы с Ксюшей не нуждаемся в тебе. И никогда не нуждались. Мы… решили уехать. Не звони нам больше…

Горячая слеза стекает по щеке и касается верхней губы.

Пока Максим не ответил, я быстро сбрасываю вызов. Не могу слышать ответ. Не вынесу этого.

Взгляд падает на перепуганную дочку в углу комнаты. За ее спиной стоит высокая тень.

– Молодец, – мрачно говорит тень. – Всё правильно сделала. Ты хорошая девочка, Аня. Ты всегда была хорошей девочкой.

Тень начинает двигаться, выходит из-за спины Ксюши и движется ко мне.

Широкая ладонь ложится на мой подбородок, большой палец больно надавливает. Так сильно, что слёзы ещё больше начинают течь из глаз и застят взор.

Как же я его ненавижу. Ненавижу! Презираю! Он сломал нам с Ксюшей жизни и продолжает ломать её дальше. Доламывать, пока от неё не останутся одни развалины.

– Теперь я, ты и Ксюша будем одной большой дружной семьёй. И ты будешь послушной, как и раньше. И не будешь дёргаться и рыпаться. Ты не получишь никакой развод и не испортишь мою репутацию. Ты будешь делать всё так, как я говорю. И дочь ты у меня не отнимешь, – тень дергает головой в сторону Ксюши. – А если ты еще раз посмеешь поступить так, как поступила, ты… знаешь, что я сделаю. И с тобой. И с ней. И с твоим Торецким, который влез туда, куда не следовало лезть. Ты поняла меня, Аня?

Я тяжело сглатываю, глядя в лицо почти бывшего мужа. Почти… почти получилось… развестись. Мы с Ксюшей почти оказались на свободе благодаря Максиму, но…

– Ты поняла меня?! – ещё раз задает вопрос Свиридов, снова больно сдавив подбородок.

Телефон в руках оживает. Я знаю, что это Макс звонит, но ответить не могу. Игорь не позволит.

– Поняла… – киваю и с трудом сглатываю вязкую слюну.

– Отлично. Моя умная девочка. А теперь отдавай сюда телефон. Я лишаю тебя права пользоваться связью. Ты наказана, Аня. И неизвестно, когда мой запрет будет снят.

Сквозь слёзы смотрю на экран мобильника, на котором светится имя Максима, и протягиваю телефон Игорю. Он нажимает на кнопку сбоку и экран гаснет. Как и моя надежда на спасение от этого чудовища.

Максим… поверишь ли ты, что я действительно могла сбежать? Поверишь ли, что не люблю тебя? Оставишь ли попытки отыскать нас?

Глава 1

Глава 1

Аня

– Тебе это не идёт. Сними немедленно. И я, кажется, просил, больше никогда не надевать вещи с глубоким декольте. Тебе не по статусу, – мрачно произносит муж, поправляя галстук перед зеркалом.

Я опускаю взгляд на своё бордовое платье. Оно так мне понравилось. Да и декольте вроде неглубокое. Чуть видно родинку над грудью и всё.

Но спорить бесполезно. Я прекрасно знаю, чем это всё закончится…

Поэтому просто молча иду к шкафу и достаю оттуда довольно закрытое голубое платье.

– И это мне не нравится. Надень серое.

– Но серое… как платье монашки.

– Вполне приличное, – рявкает Игорь, выгнув бровь. – А ты бы предпочла выглядеть как шлюха?

Из-за резкого тона я инстинктивно вжимаю голову в плечи. Уже привычное действие…

– Почему как шлюха? Просто… как красивая женщина…

– Ты хорошо выглядишь и без вульгарных нарядов, Аня. Или тебе мужик ещё один нужен? Чьё-то внимание собралась привлекать? Такая мать моей дочери не нужна…

– Да не собиралась я привлекать ничьё внимание!

Снова одно и то же. Снова он говорит про Ксюшу. Он всегда так делает. Манипулирует, используя нашу дочь. Угрожает, что отнимет её, если я не буду слушаться.

С его связями и деньгами это вполне возможно. А я что… ни кола, ни двора. Детдомовская девчонка, которая повелась на сладкие речи красивого мужчины и вышла за него замуж, не зная, каким он окажется чудовищем…

– Вот и отлично, Аня. Надевай серое платье и едем уже. Опоздаем на вечер.

Я молча натягиваю на себя серую тряпку, больше похожее на мешок картошки чем на платье, и молча спускаюсь вместе с мужем вниз, после чего мы садимся в машину и выезжаем на благотворительный вечер.

Собственно говоря, делаю то, что всегда.

Каждый мой день похож на предыдущий. Ничего нового. Я просто делаю то, что говорит Игорь, а если перечу, то… потом долго сижу дома взаперти.

Самое паршивое – никто не знает, в каком страхе и ужасе я проживаю каждый день.

В обществе все уверены, что Игорь Свиридов идеальный муж и отец, прекрасный бизнесмен и политик. А я его верная и нежная жена. Совершенная семья как с обложки журнала.

И никому не расскажешь правду. Никто не поверит. Ещё и обвинят в клевете, удавят за ложи и лишат дочери.

Благотворительный вечер похож на тысячи других вечеров, на которых я бывала. Богатые люди, роскошный интерьер и скучные разговоры.

Единственное отличие сегодняшнего – меня ждёт встреча с работодателем. Игорь разрешил мне устроиться на работу. Ну, как разрешил. У него просто не было выхода. Один из его крупных партнеров предложил мне место в новой компании его давнего знакомого. У Игоря не оказалось аргументов против. Ему пришлось согласиться. Как сейчас помню его злое лицо. И потом синяки на своих запястьях.

А я даже синяки готова была потерпеть, лишь бы хотя бы половину дня находиться где-то подальше от него.

Работа. Боже. У меня никогда не было работы. Никогда. Так я и сказала на той встрече с его партнерами, не подумав толком, что говорю. Вот один из них мне работу и предложил…

Даже сейчас мурашки бегут по коже от мысли, что у меня появится своё дело, возможно, друзья или хотя бы одна подруга. У меня будут личные деньги…

И может быть однажды нам с Ксюшей удастся убежать… Далеко и надолго, где Игорь нас никогда не достанет…

Глава 2

Глава 2

Аня

– Игорь Романович и прекрасная Анна, – Славский Антон Юрьевич учтиво целует мне руку в своей привычной манере, затем обменивается рукопожатием с Игорем. – Вы как всегда скромны и очаровательны, Анна Николаевна. Наверное, поэтому ваш муж до сих пор не пускал вас работать. Боялся, что такой бриллиант непременно украдут.

Все присутствующие в небольшом кругу компании начинают смеяться. Все, кроме Игоря.

Ему вообще не смешно, он лишь давит из себя улыбку, которая выглядит вполне искренней, но я прекрасно знаю, что никакой искренности там нет. Он сейчас раздражён.

Поправляю ворот дурацкого платья, который ужасно сдавливает горло, и делаю вымученный вдох. Кошмарный материал. Жарко, еще и дышать невозможно. Как вообще в этом мешке меня можно посчитать очаровательной?

– Я по-прежнему считаю, что моей жене не нужна работа. Зачем она ей? Зарабатывать деньги и обеспечивать семью – это задача мужчины, а нее женщины.

После этой фразы спутницы и жёны присутствующих мужчин начинают одобрительно кивать и мягко улыбаться Игорю.

Наверняка для них он эталон мужественности и мужской силы. А для меня – абьюзер, который пытается контролировать каждый шаг женщины. Потеря контроля для Игоря равнозначна проигрышу.

– Бросьте, Игорь Романович, – смеётся Славский. – Моя жена тоже сильно хотела работать. И я дал ей то, чего она так хотела. Знаете сколько она на работе протянула? Две недели. И сказала, что это не её. Как говорится, дай женщине то, чего она хочет, и она поймёт, что это ей вовсе не нужно. Особенно если ради этого приходится каждое утро вставать в шесть и возвращаться домой затемно.

Игорь начинает откровенно усмехаться. Остальные мужчины, разумеется, тоже поддерживают его усмешками. Даже их жёны хохочут и игриво смотрят на своих мужей.

Омерзительно.

Хотя вполне возможно, что их не запирают чуть что в каменных стенах, не контролируют их перемещения по городу, и они не лечат синяки на запястьях.

Игорь приобнимает меня и сильно сжимает пальцами плечо. Со стороны – жест нежности. Но я в курсе, что это его способ лишний раз показать своё доминирование.

– Вот и я спорил с Аней, что ей вовсе не понравится работать. Просто придурь. На самом деле, мы планируем ещё ребёнка. Пусть поработатет чуть-чуть, раз ей так хочется попробовать. А потом мы займёмся более полезными вещами.

И снова омерзительный смех.

А от слов «планируем ещё ребёнка» меня передёргивает, потому что я вообще ничего не планирую. Я не хочу больше рожать от этого человека. Хватит того, что я изо всех сил скрываю от Ксюши происходящее в доме, и что творит её папа, которого она пока что любит.

В который раз дергаю ворот платья и пытаюсь отдышаться. То ли это нервы, то ли воротник действительно слишком тугой.

– А вот, кстати, и Максим Константинович Торецкий, – хмыкает Славский, глянув мне за спину.

Я тут же оборачиваюсь, но понять, кто именно из всей этой толпы людей, тот самый мой будущий босс, не получается, поэтому я просто поворачиваюсь обратно к Славскому.

– На него вы будете работать, Анна. Вам повезло, потому что в новой выкупленной компании он только начал собирать штат сотрудников. Работа в сфере торговли как раз по вашей специальности. Игорь как-то обмолвился, что вы вместе учились в университете. Я ничего не путаю, Игорь Романович?

Я тяжело сглатываю и киваю, отвечая вместо мужа.

– Всё верно. Вместе учились…

Холодок пробегает по позвоночнику, потому что муж сильнее сдавливает плечо пальцами и жмёт меня к себе.

Мои родители погибли, когда мне было десять. Родственников у меня не было, и заботиться обо мне было некому, так что меня определили в детский дом. Это было тяжёлый период для маленькой девочки, до того момента растущей в счастливой семье, в тепличных условиях, а потом резко оказавшейся никому не нужной.

Мне повезло в одном – я хорошо училась и всегда была способной, поэтому после выхода из интернета, смогла поступить в университет. Жила в общежитии, и до конца первого курса была настроена выучиться, построить карьеру и жить достойную жизнь.

А потом меня заметил Игорь. Он учился на последнем курсе. Так между нами всё завязалось… Красивый, взрослый… богатая и уважаемая семья. Девочка, которая осталась одна, не могла мечтать о большем. И после окончания университета я забеременела, вышла замуж и… начался ад.

– Вы бы могли её к себе устроить, Игорь Романович.

– Нет. Бизнес и личное точно не должны быть смешаны, – усмехается муж.

А меня невольно отбрасывает воспоминаниями в нашу первую ссору в браке, когда он пришёл с работы, воняющий женскими духами. Тогда я еще верила, что он хороший человек. После того дня всё изменилось… И я ещё плакала из-за его любовниц. Сейчас я радуюсь, когда Игорь ночует у одной из них и не ложится со мной в постель.

– Прошу прощения, мне нужно ненадолго отойти, – извиняюсь, чувствуя, как из-за воспоминаний тошнота подступает к горлу, а из-за тугого воротника ещё и дышать становится всё труднее.

– Тебя проводить? – спрашивает Игорь, сделав вид, что беспокоится.

Я натянуто улыбаюсь.

– Не стоит. Я… быстро…

Мне нужно хотя бы на несколько минут оказаться подальше от него.

Начинаю быстро шагать в сторону туалета, но по пути сворачиваю к дверям открытой лоджии, и уже спустя минуту оказываюсь на свежем воздухе, жадно втягиваю его в лёгкие и прикрываю глаза, опершись ладонями о перила. Было бы здорово ещё снять это чёртово платье или хотя бы пуговицы сзади расстегнуть. Голова кружится…

Когда же закончится весь ад моей жизни? Когда мы с Ксю будем свободными?

Наверное, я плохой человек, если думаю так, но… лучше бы Игорь умер. Это, возможно, единственный способ освободиться от этого человека.

– Всё в порядке? – рядом раздаётся низкий голос с небольшой хрипотцой.

Вздрогнув, я оборачиваюсь, и тут же упираюсь взглядом в высокого темноволосого мужчину с тёмной бородой и практически чёрными глазами, внимательно изучающими меня.

Глава 3

Глава 3

Аня

Прохлада касается лба, затем стекает по шее вниз, ласкает область между лопатками и движется дальше. Не могу понять, откуда взялось это ощущение, но дышать становится легче.

Веки кажутся невероятно тяжелыми. Я пытаюсь их разлепить, но сделать этого не удаётся. И почему голова так жутко гудит? Что вообще происходит?

– Вы в порядке? Слышите меня?

Мужской голос звучит словно издалека или из-под толстого слоя ваты. Чей это голос? И где я вообще?

Кое-как мне удается раскрыть глаза, и сначала краски вокруг будто сливаются и разглядеть ничего не удается. Тошнота подступает к горлу. Я пытаюсь сесть и сделать глубокий вдох, чтобы неприятное ощущение ушло, но что-то тяжёлое ложится мне на плечи и не даёт пошевелиться.

– Лучше пока не делать резких движений, – снова произносит тот же самый голос. – Может стать хуже.

– Вы… кто? Где? – в очередной раз пытаюсь понять, кто со мной разговаривает. Часто моргаю, чтобы картинка перед глазами стала четче. И, наконец, вижу ту самую сережку с молотом прямо перед собой. Затем ворот белой рубашки – верхние пуговицы расстегнуты и виднеется смуглая кожа. Еще я вижу часть какой-то татуировки, но понять, что это за рисунок, не могу.

– Вам плохо стало. Вы потеряли сознание. Не двигайтесь. И вот, выпейте воды, – перед глазами появляется стакан.

Я беру его из рук незнакомца и делаю жадный глоток прохладной жидкости.

Кажется, я начинаю вспоминать.

Благотворительный вечер… Я пошла подышать воздухом… Платье сильно давило…

А сейчас не давит…

Панически начинаю щупать пальцами пуговицы сзади и понимаю, что они расстегнуты. Поэтому мне так свободно.

– Вы… вы расстегнули мне платье? – поднимаю взгляд на мужчину напротив.

Сейчас я понимаю, что мы находимся всё на той же лоджии, куда я вышла несколько минут назад. Он усадил меня на небольшой пуфик в углу за цветами в огромных квадратных горшках.

Чёрные глаза впиваются мне в лицо. Незнакомец забирает пустой стакан у меня из рук и коротко кивает.

– Вам дышать было тяжело, – поясняет мужчина. – Платье вам явно не по размеру. Зачем надевать такую тесноту? Чтобы потом вот так падать от нехватки кислорода?

Мне становится некомфортно от такой резкости и грубости, да и вообще, что он знает? В конце концов, я не сама это платье выбирала. Это сделал совсем другой человек. И благо если он не увидит меня тут, сидящую с расстегнутыми пуговицами перед малознакомым мужчиной.

– Я… спасибо… дело не в платье… Просто я ничего не ела сегодня… Не успела… – почему-то считаю себя обязанной объясниться, хотя, наверное, вовсе не должна.

Наверное, мне не хочется, чтобы этот человек думал, что я какая-то идиотка, которая специально выбирает себе одежду не по размеру или заведомо тесную.

– Спасибо, что помогли мне… Я должна встать. Там муж меня ждет.

– Где ваш муж? Кто он? Я позову его сюда, – кивает незнакомец, поджав губы.

– Не надо! – восклицаю я, за что получаю недоумённый взгляд. – Не стоит этого делать… – говорю уже более спокойно. – Просто помогите мне подняться, и я сама его найду.

Мужчина выгибает бровь, смотрит как-то мрачно, но всё же выпрямляется и подаёт мне руку.

– Как хотите.

– Ещё просьба… не могли бы вы обратно застегнуть пуговицы? – пространство перед глазами всё ещё немного плывёт и меня покачивает из стороны в сторону, возможно, именно поэтому я цепляюсь за руку незнакомца, как за какую-то опору, чтобы не свалиться.

– Я бы не рекомендовал это делать, – мрачно отвечает мужчина. – Вы так ещё раз в обморок свалитесь.

А если я этого не сделаю, то будет всё ещё гораздо хуже. Даже страшно представить, как именно.

– Просто застегните, я вас очень прошу. Я не дотянусь руками назад. Пуговицы слишком мелкие.

Мужчина в очередной раз окидывает меня недовольным взглядом, но затем заходит за спину и касается пальцами кожи на шее, отведя мои волосы в сторону. Его руки такие горячие, или дело в прохладном ночном воздухе, который остудил кожу? И теперь на контрасте пальцы мужчины ощущаются огненными.

Я делаю непроизвольный вдох, когда костяшки дотрагиваются до основания шеи и задевают позвонки.

Странно, но его прикосновения не вызывают неприятных ощущений. Просто какие-то непонятные чувства, инородные. Вот когда Игорь ко мне прикасается, я точно знаю, что это противно и мерзко.

– Готово.

Ощущения на шее пропадают, и вот незнакомец снова оказывается о у меня перед глазами.

– Спасибо, – кивнув, я опускаю взгляд в пол и прикусываю нижнюю губу. – Я, наверное, пойду.

– Вас проводить к мужу? Не свалитесь снова?

– Да нет… Не нужно, – хаотично качаю головой, мысленно представляя, какая будет реакция у Игоря на то, что со мной рядом идёт какой-то незнакомый мужчина.

Лучше уже ещё раз сознание потерять.

– Как знаете, – незнакомец разворачивается и делает несколько шагов в сторону балконной двери, но путь ему преграждают две крупные мужские фигуры, в которых я узнаю своего мужа и Славского.

– А Максим Константинович! – Славский расплывается в улыбке и тянет незнакомцу руку для рукопожатия. – Вот и вы. Как раз вы нам нужны.

Я же ловлю на себе испепеляющий взгляд Игоря. Он мрачно исследует меня с ног до головы, и губы его с каждым новым мгновением всё сильнее кривятся, будто я голая здесь стою.

– И Анна здесь. Максим Константинович, Аня будет на вас работать. Вы уже познакомились?

Глава 4

Глава 4

Аня

Значит, это мой будущий босс?

Почему-то данная информация вызывает резкий приступ тошноты и головокружения, хотя головокружений на сегодня и без того достаточно. И всё же меня начинает слегка покачивать, а пальцы дрожат и подёргиваются. Особенно когда чёрные глаза смотрят на меня в упор...

Не знаю, почему, но на вопрос Славского познакомились ли мы уже, он отрицательно качает головой. Возможно, ему удаётся уловить тень паники на моём лице.

— Нет. Мы не знакомы.

— Ну, значит, пришла пора познакомиться, — широко улыбается Славский, поглаживая рукой раздавшееся пузо. — Анна Николаевна, это ваш будущий начальник, Торецкий Максим Константинович. Кстати, Анна училась вместе со своим мужем, — Славский смотрит на Игоря, и в этот момент Торецкий тоже бросает на него короткий взгляд и кивает. — Так что, за её образование можете не беспокоиться.

— А вот за опыт вполне можете, — усмехается Игорь, и Славский тоже начинает открыто смеяться.

А мне вот не смешно. Мне неприятно.

Опыта у меня действительно нет, но всё из-за Игоря, который не давал мне работать. Плюс я долго сама занималась с Ксюшей. Омерзительно с его стороны вот так ткнуть носом в то, что у меня нет никакого опыта работы. Тем более, перед работодателем.

Машинально смотрю на Торецкого, который в отличие от всех остальных присутствующих не смеётся и не улыбается.

— Опыт быстро нарабатывается, если есть желание работать, — мрачно отвечает он.

Игорю его ответ не нравится. Я вижу, как он поджимает губы и чуть дёргает шеей, словно нервничает.

— Вы же хотите работать, Анна, я так понимаю? — обращается уже ко мне, что ещё больше не нравится мужу, так что тот делает несколько шагов в мою сторону и оказывается рядом.

Рука Игоря ложится мне на плечо и больно сжимает, но муж при этом улыбается.

— Немного опыта не помешает. Аня просто пока не знает, что такое работа, поэтому горит желанием. Мы-то с вами, Максим, понимаем, какими иногда бывают женщины. Капризными и непреклонными.

И снова Торецкий не улыбается. Смотрит на Игоря в упор и будто бы изучает. Честно говоря, от его взгляда холодок пробегает по коже. Тем не менее, когда этот человек смотрит на меня, что-то внутри его темных зрачков теплеет. Возможно, это просто моё дурацкое воображение.

— Мы с вами, видимо, знаем разных женщин, — сухо отвечает Торецкий.

По боли в плече сразу понимаю, что Игоря злит и ответ, и тон этого человека.

— Ты не будешь на него работать, — шипит муж, наклонившись чуть ближе ко мне.

Практически одновременно с ним Торецкий обращается ко мне.

— В понедельник жду вас в офисе, Анна. Вы так и не ответили на вопрос, хотите ли работать, но трудоустройство это не игры и не шутки. Раз за вас ручались, то вам лучше быть вовремя.

— Конечно, за Анну можно ручаться, — хмыкает Славский, который как раз меня и порекомендовал. Ноздри его начинают слегка раздуваться, и он недовольно смотрит на Игоря. — Игорь Романович просто нервничает. И беспокоится за супругу.

— Уверен, она в состоянии справиться с работой, — заключает Торецкий после чего указывает на двери лоджии. — Вернёмся в зал. Мне ещё нужно поговорить с партнёрами.

— Конечно-конечно, — быстро кивает головой Славский. — Игорь, Анна, вы идёте?

Игорь снова сжимает мою руку.

— Мы ещё несколько минут побудем здесь.

Лювлю на себе очередной взгляд Торецкого, затем они со Славским покидают балкон, где мы остаёмся наедине с Игорем.

— Какого чёрта ты поперлась сюда?!

— Подышать свежим воздухом. Мне стало плохо.

— Значит, надо было сказать.

— Ты закатываешь сцену на ровном месте, Игорь. Ничего плохого не произошло.

— Это мне решать, — муж скалой нависает надо мной, продолжая сжимать мои плечи. — Что плохо для тебя, а что нет.

— Перестань заводиться.

— Сама виновата. В прошлый раз обмолвилась про эту работу. Ты прекрасно знаешь, что я сильно против. И это не то, что нужно моей жене. Устроишься на месяц, чтобы соблюсти приличия и не подставлять людей, а потом уволишься. И без фокусов. Ты меня знаешь.

Сглотнув, я смотрю в переполненные злостью глаза Игоря, и коротко киваю.

Спорить не имеет смысла. Может стать только хуже.

Да и за месяц может многое измениться. Во всяком случае, я на это надеюсь.

Хотя вряд ли Игорь когда-нибудь смирится с тем, что я буду работать на человека, который посмел не поддакивать ему.

***

Домой мы возвращаемся поздно. Впрочем, как обычно, в такие вечера. Удушливое платье, наконец, летит в корзину для грязного белья, и я с удовольствием надеваю прохладный шёлковый халат, смотрю на себя в зеркало и тяжело вздыхаю.

Ненавижу свою жизнь. А большинство мне завидует. Они думают, что о такой жизни можно только мечтать. А я мечтаю о свободе.

Выйдя из ванной, неслышными шагами иду к комнате дочки. Хочу посмотреть, как спит мой ангел. Единственное, за что в жизни я готова пройти через любой ад.

— Куда ты? — на краю лестницы появляется Игорь и недовольно смотрит на меня, когда я уже касаюсь пальцами ручки двери детской.

Он всё ещё одет в костюм.

— Хочу Ксюшу поцеловать.

— Разбудишь, — качает головой Игорь. — Завтра поцелуешь.

— Я всегда её целую на ночь и ещё ни разу не разбудила.

— Почему тебе обязательно мне перечить? Сколько раз мы обсуждали, что я говорю, а ты делаешь. Всё вроде просто, Ань. Но у тебя постоянно какая-то ерунда в голове. Я сказал, оставь Ксюшу в покое и иди спать.

Несколько секунд я мешкаюсь. Кто бы знал, как мне хочется закричать. Как хочется подбежать к этому ублюдку и надавать ему пощёчин по лицу. Как хочется крикнуть всему миру, что я не собираюсь быть терпилой. Но вместо этого я просто убираю руку с ручки двери и отхожу в сторону.

— Хорошо.

— В мою спальню, — дополняет Игорь, когда я делаю шаг в сторону своей комнаты.

Да, у нас с мужем раздельные спальни. Чему я бесконечно рада.

Глава 5

Глава 5

Аня

— Мама, ты сегодня такая красивая. Куда ты поедешь?

Смотрю на дочку, которая сидит в автокресле, пристегнутая рядом со мной, и не могу сдержать улыбки. Моё счастье, без которого я бы сломалась.

— На работу.

— У тебя теперь есть работа?! — Ксю округляет глаза.

— Да.

— Здорово! Наверное. Ну, я не знаю. Но ты мне покажешь, где ты будешь работать?

— Обязательно, — улыбаюсь и провожу пальцами по щеке дочки. — Немного позже. Когда обоснуюсь.

— А папа говорит, что девочки не должны работать. Что предназначение женщины — уют в доме и покой её мужчины.

Я сглатываю, глядя на то, как Ксюша искренне хлопает ресницами. Для неё отец — авторитет. И я не могу, просто не в состоянии объяснить ей, какое он на самом деле чудовище.

— Думаю, девочка сама должна решать, что ей делать. Заниматься домом или работой.

Прикусив губу, Ксюша кивает.

— Наверное. Ну, когда я вырасту, то выйду замуж. У меня будет много золота и денег. Я буду летать в разные страны. И ещё у меня тоже родится дочка. Прям как я у тебя.

— Посмотрим, малыш, как всё будет.

Надеюсь, что когда Ксю вырастет, она передумает. Решит учиться, получит опыт работы. Прежде, чем связывать себя узами брака. Это ради её же безопасности.

— Приехали, Анна Николаевна, — безэмоционально произносит водитель, после чего мы с Ксюшей выбираемся из машины и направляемся к детскому саду.

В следующем году дочке в школе. Игорь уже подобрал. А я все ещё надеюсь сбежать до этого момента. Но время всё идёт и идёт, а возможности скрыться так и не предоставилось.

С нами постоянно кто-то есть. Водитель, охрана, няня, уборщица, кухарка.

Права Игорь мне не позволил получить, и на такси категорически запрещает ездить. Однажды я решила прогуляться — водитель куда-то отлучился на пару минут, и я воспользовалась шансом побыть одна. Так Игорь орал так, что я думала — он лёгкие выплюнет.

В садик, и теперь на работу, мы тоже будем ездить под контролем, разумеется.

Оставив Ксю в группе, я возвращаюсь в машину, после чего мы с Андреем, это наш водитель, направляемся в бизнес-центр города, в то самое офисное здание премиум класса, где я теперь буду работать.

Со стороны офис компании СпаХотелТор выглядит как одно большое зеркало. У меня пальцы покалывает от волнения, когда, попрощавшись с водителем, я захожу в здание. Очень много людей, пропускной пункт, изнутри всё напоминает архитектурный шедевр современности.

Показываю свои документы и электронный пропуск, который мне прислали по ватсапу, после чего направляюсь к лифтам. Пятнадцатый этаж. Высоко. Но в мыслях я уже рисую, как расставлю на своём столе перед большим окном фото с Ксю и цветы в маленьких горшочках.

Игорь сказал, что я тут ненадолго. Но я надеюсь, что мне удастся задержаться.

— Здравствуйте, я... новая сотрудница. Свиридова Анна Николаевна, — подхожу к девушке, сидящей за ресепшеном и что-то печатающей на клавиатуре.

Она поправляет на носу очки квадратной формы, затем приглаживает неестественно жёлтые волосы и поднимает на меня взгляд.

Мне почему-то неловко. Я вообще замечаю, что чем дольше живу с Игорем, тем тяжелее мне общаться с людьми. Будто я начинаю бояться людей. Или просто разучилась общаться. Все, кто работают в доме, только смиренно кивают. И вообще Игоря боятся. Так что обычное непринуждённое общение исключено.

— Доброе утро. Максим Константинович предупреждал о вашем появлении. Пожалуйста, возьмите эти бумаги и пройдите в офис 1427. Это отдел кадров. Меня зовут Римма. И я, в случае чего, отвечу на все ваши вопросы, — девушка говорит вежливо, но как будто механически.

Но я всё равно киваю, благодарю Римму, беру бумаги и отправляюсь в указанный офис. Где-то около часа у меня занимает оформление всех документов, после чего Римма показывает мне кабинет, где я буду работать.

Честно говоря, реальность превзошла все ожидания. Дух перехватывает, когда я встаю у окна от пола до потолка, из которого открывается шикарный вид на Москву.

— В отделе продаж ещё пять человек. Но они сейчас на срочном совещании. Во всех следующих совещаниях вам нужно будет тоже принимать участие, — поясняет Римма. — Пока обосновывайтесь. Чуть позже коллеги введут вас в курс дела и концепцию работы отдела.

— Спасибо, Римма, — я улыбаюсь девушке, сцепив в замок дрожащие пальцы.

Не верится. Просто не верится.

У меня есть работы. Это сон, наверное...

Когда Римма выходит, я достаю из сумки фото дочки в рамке и ставлю на стол. Поймав собственный взгляд в отражении в зеркале, невольно одергиваю строгую голубую блузку и юбку-карандаш. Игорь выбирал, разумеется. Мешковато, неудобно, ещё и волосы заставил в хвост собрать. Но это мелочи, ведь что угодно можно потерпеть ради работы.

Достаю из сумки вторую рамку и ставлю на верхнюю полку. А рядом будут цветы и аромат свечи. Нужно будет обязательно узнать у коллег, нравятся ли им запах. Господи, коллеги! У меня будут коллеги. И друзья, возможно!

— Это ваша дочка? — за спиной раздаётся знакомый мужской голос.

От неожиданности я дёргаюсь в сторону и ударяюсь бедром о боковую часть стола.

— Чёрт! Ай! Простите... Максим Константинович, — поднимаю глаза на мужчину в дверях.

Сегодня он одет строже, чем на вечере. Белая рубашка, галстук и пиджак. Безукоризнеено, можно сказать. Но серёжка с молотом в ухе невольно придаёт ему какой-то мальчишеский вид. И запах духов всё тот же. Он медленно заполняет пространство кабинета и щекочет мне ноздри.

— С первым рабочим днём. Не ушиблись?

— Немного. Но нестрашно.

— Так вы не ответили. Это ваша дочка? — сунув руки в карманы брюк, Торецкий кивает на фото в рамке.

— Да... Это моя дочь. Вы не ошиблись.

— Похожа на вас.

— Спасибо. Все так говорят.

— Вы и у меня на работе решили в обмороки падать?

Недоумённо хлопаю глазами, глядя на нового босса.

Глава 6

Глава 6

Аня

— Простите... Мне нужно ответить, — со страхом смотрю на Торецкого, периодически стреляя взглядом на разрывающийся телефон, и мысленно представляя, что будет, если я не возьму трубку с первого раза.

В таком случае я, скорее всего, уже завтра на работу не выйду. И в дальнейшем этого шанса мне больше никогда не представится.

Мужчина соущирвает глаза и через мгновение кивает.

— Обосновывайтесь. Неделя выйдет тяжёлая, мы анонсируем новый проект, — сказав это, Торецкий выходит из кабинета, а я спешно снимаю вызов дрожащими пальцами.

— Да, Игорь?

— Долго отвечаешь.

— Прости... я обосновывалась в новом кабинете. Теперь у меня работа, и я не всегда смогу отвечать сразу.

— Это меня больше всего напрягает.

Я прикрываю глаза и делаю глубокий вдох. Так, Аня, успокойся. Дыши и разговаривай ровно. Злость всё равно ничего не даст, так что лучше промолчать.

— Ты не привык, вот и всё. Думаю, не так уж часто я буду сильно занята.

— Как Ксюша пошла в садик? Не было капризов?

— Нет. Она сегодня была умничка. И воспитатель её хвалит.

— Хорошо. После работы я сам тебя заберу. Вместе съездим в садик. Потом сходим куда-нибудь.

Я сглатываю, чувствуя, как вокруг горла затягивается колючая проволока. Семейные посиделки — самое настоящее мучение для меня. Приходится играть в "счастливую семью", притворяться перед Ксю, что я безумно люблю её папу, и наблюдать, как Игорь играет в супер-отца и буквально носит Ксюшу на руках.

Он очень умён. Знает, как сделать так, чтобы все вокруг верили в его обаяние. Особенно дочь.

— Ладно. Я поняла. Позвонишь вечером.

— И чтобы телефон всегда был при тебе.

— Хорошо, — прикусив губу, сбрасываю вызов.

Наконец-то этот ужасный разговор закончился. Я всегда радуюсь, когда Игорь сильно завален на работе — он реже звонит, и мне не приходится делать вид, что я хочу с ним разговаривать.

— Привет, ты новенькая? — поворачиваюсь на голоса за спиной, и вижу, как в кабинет заходят четыре женщины и молодой парень. Видимо, это те самые мои коллеги из отдела продаж.

— Да. Я Аня. Приятно познакомиться, — протягиваю руку для приветствия.

Вот и началась моя новая жизнь.

На этой мысли я ловлю себя не раз за день. А ещё я думаю о том, что никогда за последние несколько лет не была так счастлива. И хоть опыта у меня нет, и многие знания, полученные в универе, были забыты, я испытываю искреннее удовольствие изучая концепцию работы компании.

Под мою ответственность, разумеется, никакую сложную работу не дают. Пока я просто должна изучить предыдущие проекты и заполнить карточки по заданному макету. Компания занимается перекупкой старых отелей и превращает их в новые бутик-зоны, аренда в которых потом стоит бешеных денег.

Из пятерых коллег больше всего мне нравятся Стас и Лиза. Они самые добродушные и всегда рады помочь. Особенно Стас, напоминающий пухлого добродушного ботана.

— Интересно, наш Тор в этом году будет корпоратив устраивать? В прошлый раз он замутил такой, что я неделю отойти не могла. Если в этом году будет, то я так сильно пить не стану, — говорит Лиза, откинувшись на спинку рабочего кресла и покручивая ручку пальцами.

— Ты каждый год так говоришь, и каждый год пьёшь, — хмыкает Стас. — А корпоративов за год не один бывает. Тор на это не скупится.

— Тор? — я с любопытством смотрю на коллег, перелистывая очередную страницу старого проекта. — Вы так босса называете?

— Ага. Это по фамилии, — отвечает Лиза и чуть подаётся вперёд. — Ну и ещё у него серьга в ухе — молот Тора. Я бы эту серьгу зубами сорвала.

— Мечтай, — усмехается Наташа. — Ещё пока никто на работе до постели Торецкого добраться не смог.

— Он женат?

Не знаю, почему я вдруг решаю это выяснить. Мне несвойственно интересоваться личной жизнью посторонних мужчин, и тем не менее, почему-то любопытно.

— Нет. Не женат. И не был. В прошлом работал в ментовке, дослужился до подполковника, после чего оставил это и занялся бизнесом. В связям на работе относится негативно, так что если хочешь его уложить, то не трать время. Более вероятно, что ты работу потеряешь, чем в постель к нему попадёшь.

От прямоты и грубости Наташи я машинально краснею. Затем откашливаюсь и поднимаю правую руку вверх.

— Я... замужем.

— Ааа... Так ты у нас уже птичка в клетке, — усмехается Диана.

Она шутит, а мне вот не смешно. Знала бы она, как близка к истине.

— Значит, твоя дочка на фотке?

— Да. Моя. Ксюша зовут.

— А почему мужика твоего на фотках нет?

И снова это ощущение неловкости и какого-то страха перед людьми. А возможно перед тем, как бы они отнеслись к правде о моём браке? Многие ведь начинают осуждать и обижать "зачем живёшь?", "хотела бы — нашла возможность уйти". Меня всегда пугает такая реакция, когда я думаю о моменте своего бегства. Вдруг люди никогда не смогут меня понять?

— Всё сложно, — отвечаю уклончиво.

— Понятно. Кобель, наверное, гулящий, — фыркает Наташа. — Я с таким развелась. И ты не бойся.

Не бойся. Как просто.

Кобель — это только крохотная часть истины, к сожалению.

— Не приставай. Она сама разберётся, — Лиза бросает хмурый взгляд на Наташу, затем переводит его на меня. — Ты лучше скажи, мы после работы часто в местном кафе сидим, ты как, с нами?

В кафе? У Игоря, наверное, истерика случится, если я с ними в кафе буду сидеть. Про корпоратив я вообще молчу.

Глава 7

Глава 7

Аня

А кафе, кстати, уютное. Отличное место, чтобы провести здесь обеденное время. Правда, пришла я сюда одна, так как коллеги уехали на срочный вызов на один из объектов. У меня же работы на сегодня и так достаточно.

Кафе, где я решила пообедать, расположено на первом этаже здания, где находится наш офис. Тут есть отличная терраса, но я решила поесть внутри здания, заняв столик у большого окна. Погода как-то испортилась. Не очень хочется, чтобы дождь накрыл меня, пока я ем свой суп.

А вот, кстати, и он.

Официантка, которой я оставляла заказ, ставит передо мной тарелку горячего грибного супа-пюре и небольшую корзинку с булочками.

— Спасибо... Ада, — читаю имя на бейдже.

— Приятного аппетита.

Необычное имя. Восточное. Хотя девушка совсем не восточной внешности. Блондинка, и вроде цвет волос натуральный.

— Скажите, а у вас можно ещё брать еду на вынос? Хотелось бы кое-что заказать, чтобы в течение дня голодной не остаться.

— Конечно, обратная сторона меню. Там специальные "корзинки" с собой. Либо можете зайти в приложение, самый нижний раздел.

— Спасибо огромное! Это очень кстати! — улыбнувшись девушке, кладу телефон перед собой, открываю приложение и начинаю листать и смотреть, что тут есть на вынос. Одновременно с этим пробую суп. Очень даже вкусно. И булочки свежие.

Расплачиваться буду наличными. Я давно приучилась иметь при себе купюры, так как все мои банковские операции видит Игорь. Он совместил наши карты. Мне жутко надоедает отвечать на дебильные вопросы, типа "зачем ты была в этом магазине?", "что ты покупала там-то?" И сегодня не хочу тратить нервы на то, чтобы объяснить, как зашла в кафе покушать.

— Ты опять бабки зажала, тупая стерва! Ты всё должна была отдать! Почему я должен тебя искать?!

Громкий прокуренный голос привлекает моё внимание. Резко вскидываю голову и вижу, как той самой официантке Аде подлетает здоровенный мужик в непонятной майке вроде алкоголички, и начинает трясти её за плечи.

От этой сцены у меня мурашки пробегают по спине. Особенно тошно становится, когда Ада вжимает голову в плечи и начинает что-то мямлить. Я сразу узнаю в ней себя... Наверное, я так же выгляжу со стороны, когда Игорь на меня орёт.

— Сюда давай деньги!

— У меня нет денег. Я и так всё до копейки отдаю за квартиру и на обучение сестёр. Прекрати кричать. Я на работе.

— Врёшь, тупая сука! — мужчина замахивается, чтобы ударить Аду.

Я оглядываюсь по сторонам. В кафе лишь пара молодых девушек, и все они в ужасе смотрят на развернувшуюся сцену. Паника постепенно сдавливает грудь тисками. Как же это страшно! И ещё страшнее осознавать, что тебе вот так вот никто и не поможет.

Это ведь то, чего я боюсь... Что однажды Игорь устроит публичную сцену, попытается ударить меня, не смущаясь окружающих, и никто из них не захочет мне помочь.

Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, хватаю телефон со стола и иду к барной стойке, где находится Ада и этот ужасный человек.

— Уберите... уберите от неё руки, — стараюсь говорить твёрдо, но голос всё равно дрожит. Мне непривычно так себя вести. И слишком страшно.

— Ты кто такая? — мужчина бросает на меня безразличный взгляд. — Проваливай. Это не твоё дело!

Ада бросает на меня вымученный взгляд и качает головой, словно просит отступить. Я сначала мешкаюсь. Но потом решаю всё же добиться своего. Это неправильно — быть безразличной.

— Я сказала, уберите от неё руки... И уходите отсюда. Иначе... — поднимаю дрожащую руку вверх, показываю мужчине телефон, на экране которого набран номер 112. — Иначе я вызову полицию.

— Умная такая? — зло выплевывает мужчина.

Кожа его лица багровеет от ярости, хотя она и так довольно красная, и вообще этот человек выглядит как пропоица.

— Что здесь происходит? — возле барной стойки появляется администратор и двое других девушек-официанток. — Снова вы? Вам прошлого раза было мало?! Снова стоит вызвать группу быстрого реагирования?! — администратор недовольно смотрит на мужчину.

Тот всё сильнее раздувает ноздри, а кожа в край приобретает красно-коричневые оттенки. И тем не менее, он убирает руки от Ады и отходит на шаг назад.

— Ну и хрен бы с вами. Поговорим дома, — рявкает Аде и через мгновение добавляет. — Дочь.

Это её отец?!

Невольно вскидываю брови.

Да уж. Такого папу никому не пожелаешь.

— Здравствуйте, простите, что отвлекли вас от обеда. Вы можете вернуться за свой столик. Мы просим прощения за причинённые неудобства, — когда пропоица выходит из кафе под нашими тяжёлыми взглядами, ко мне тут же подходит администратор и, расплывшись в улыбке, начинает извиняться.

— Всё хорошо. Ничего страшного, — киваю я девушке, а сама смотрю на Аду.

Тяжело ей живётся. В этом мы с ней похожи. Так странно встретить человека, у которого схожая с твоей ситуация.

Прикусив губу, шагаю обратно к столику и слышу, как администратор начинает отчитывать девушку.

— Я тебя в прошлый раз предупреждала, чтобы такого больше не повторялось! Твой папаша нам всех посетителей распугает.

— Простите... Я его не контролирую. Он как напьётся...

— Это не мои проблемы. Последнее предупреждение, и ты будешь уволена отсюда. Я поговорю с начальством.

Всё-таки этот мир слишком жесток, чтобы ждать от него спасения и помощи.

Раскат грома за окном заставляет вздрогнуть.

В приложении быстро вбиваю заказ и доедаю свой суп. Примерно минут через десять возвращается Ада с моей корзинкой на вынос и чашкой кофе.

— Я не заказывала кофе.

— Это от меня, — тихо произносит девушка.

Глаза у неё заплаканные. Я опускаю взгляд в чашку кофе и читаю написанное пеной слово "спасибо". На душе теплеет сразу.

Я помогла человеку. Во всяком случае, попыталась помочь. Не была безразличной.

Снова поднимаю взгляд, чтобы сказать Аде, что всё обязательно будет хорошо, и у неё, и у меня. Но официантка уже ушла.

Глава 8

Глава 8

Аня

Дождь расходится не на шутку. Когда я выхожу из кафе, холодные капли уже вовсю молотят по плечами, отчего я невольно ёжусь и обхватываю себя руками. Лето только закончилось, но похолодание уже явно ощущается в воздухе.

Слава богу, идти всего несколько метров, так что промокнуть я точно не успею. Во всяком случае, сильно. Мимо бегут прохожие, накинувшие на головы капюшоны или прикрывшие их сумками. В одном из этих прохожих я замечаю женщину с тележкой. Почему-то я обращаю на неё внимание. Возможно, потому, что она сильно отличается от остальной толпы.

Здесь бизнес-центр. В основном все в костюмах и хорошо одеты. А она выглядит мягко говоря не очень. Поношенная кофта, грязные волосы, торчащие из-под вязанной шапочки, на руках длинные дырявые перчатки. В тележке лежит какой-то хлам и мусор.

На контрасте с окружающей роскошью эта женщина выглядит странно. Внутри всё сжимается от одной мысли, что мы живём вроде бы в одном мире, но как же отличается жизнь одного человека от другого. Особенно тошно становится, когда женщина подходит к витрине кафе и заглядывает внутрь, тяжело сглотнув.

Господи, она есть, наверное, хочет.

Вспоминаю, что взяла из кафе корзинку на вынос. Достаю из сумки и тут же протягиваю женщине. Она не сразу отлипает от витрины и обращает на меня внимание, а когда, наконец, смотрит, то внутри её будто выцветших зрачков читается недоверие и тревога.

— Вот, возьмите. Это еда. Поешьте, — дёргаю руку ближе к ней.

Костлявые грязные пальцы осторожно ложатся на корзинку в бумажном пакете. Женщина тянет к себе еду и прижимает к груди. Взгляд её по-прежнему настороженный. Спасибо она не говорит, а просто кивает.

Я снова ощущаю какое-то тепло внутри. Помогать — это правильно. Мне это понравилось. На моём счету сегодня два добрых дела.

Дождь ещё сильнее начинает хлестать. Женщина, вздрогнув, толкает тележку вперёд, продолжая прижимать к себе пакет с едой.

Не могу перестать смотреть ей вслед, даже несмотря на усиливающийся ливень.

Если я сбегу от Игоря, мы с Ксю не окажемся на улице? Я со всем справлюсь?

"Что за дурацкие мысли, Аня? Лучше беги в здание, пока не превратилась в памперс из дождевой воды".

Мысли действительно дурацкие. Настолько, что я даже не сразу замечаю, как дождь перестаёт касаться моих плеч, а над головой нависает какая-то тень.

Резко поворачиваюсь и тут же утыкаюсь носом в белую рубашку, медленно поднимаю взгляд, пока не встречаюсь взглядом с чёрными глазами своего босса. Он держит над моей головой зонт.

— Решили уйти на больничный на второй день работы? — выгибает он бровь.

Немного в стороне от тротуара я замечаю открытый чёрный внедорожник с двумя громиллами рядом. Видимо, Торецкий заметил меня, когда подъезжал к зданию.

Странно, что он решил выйти...

— Что? Уйти на больничный?

— Ну да. Довольно прохладно, чтобы стоять под дождём.

— А... вы об этом. Простите, я просто... — указываю пальцем себе за плечо, в ту сторону, куда ушла женщина с тележкой.

Максим Константинович коротко кивает.

— Я видел акт вашей благотворительности. Это местная попрошайка. Её часто угощают здесь едой, снабжают вещами и много чем ещё.

Мне не нравится тон, которым отвечает Торецкий, поэтому я невольно хмурю брови, и почему-то испытываю глубокую обиду за эту женщину. Неизвестно ведь, почему она обитает на улице, есть ли у неё вообще дом, и почему она оказалась в подобной ситуации.

— Она хотела есть. И видно было, что не так уж часто её снабжают едой и вещами. Иначе она бы не выглядела так.

— Она выглядит так, Анна, чтобы её продолжали снабжать.

— Вы не можете знать этого наверняка, — разговор всё сильнее злит меня. Но я привыкла сдерживать свои эмоции и держать язык за зубами. Кроме того, пререкаться с собственным боссом вряд ли разумное решение.

Торецкий сощуривает глаза и чуть склоняет голову набок.

— Вы так наивны.

— А вы так равнодушны и жестоки. Людям иногда требуется помощь. Просто помощь. Что в этом плохого?

— Я работал в полиции много лет. Большинство людей не хотят быть спасёнными и что-то менять. Они держатся за те условия, к которым привыкли. Если бы они хотели их изменить, они бы что-то делали для этого. Давайте пройдём в здание, — он указывает рукой на двери.

А я не двигаюсь с места. Меня так сильно задевают его слова.

"...не хотят быть спасёнными..."

"...что-то делали бы..."

А когда нет возможности что-то сделать? А когда нет шансов на спасение и некому помочь?! Откуда он может знать, в каких условиях реально находится человек?

У меня вот нет возможности что-то сделать, как-то спастись...

— Может, они просто не могут? Может, эта женщина не может ничего изменить? Может, у неё серьёзные проблемы, или кто-то плохо с ней поступил? Иногда, Максим Константинович, у людей нет возможности спастись, вот и всё. Иногда им нужна помощь, как этой женщине. Но люди вроде вас её никогда не окажут. Так что пусть это сделаю я, — не знаю, с чего бы вдруг у меня так язык распустился.

Вероятно просто за день слишком много событий произошло. Или ситуация эмоционально ранила меня.

Но сказанного не вернёшь, так что мне остаётся лишь гордо вздернуть подбородок, выйти из-под зонта под дождь и поплестись к дверям на дрожащих ногах.

Ну, вот. Меня уволят, но дело будет не в Игоре, а в том, что я нахамила боссу. Замечательно.

— Анна? — окликает меня Торецкий.

Пока поворачиваюсь, буквально представляю, каким тоном он говорит "собирайте вещи, вы уволены", но на удивление босс говорит совсем другое.

— Дд..да?

— Пару месяцев назад я предложил этой женщине работу уборщицей в компании своего друга за достойную плату. Она отказалась. Большинство людей просто не хотят ничего меня, и живут за счёт таких как вы... Как бы вам не печально было это слышать. А под зонт вам лучше вернуться. Я серьёзно насчёт больничного. Не стоит самолично подвергать своё здоровье угрозе.

Глава 9

Глава 9

Аня

— И как твой первый рабочий день? — Игорь наматывает на вилку пасту, бросая на меня взгляд исподлобья.

Ксю играет в детской зоне, пока мы ужинаем в ресторане, хотя я бы сейчас отдала предпочтение тому, чтобы побыть с дочкой. Как я уже говорила — терпеть не могу "семейные вечера". Самые лучшие вечера, это когда Игорь вообще домой не возвращается.

В ответ на вопрос мужа я пожимаю плечами.

— Нормально. Пока трудно что-то сказать. Осваиваюсь.

— И что, тебе ещё не надоело работать?

Опускаю взгляд в тарелку со спагетти и качаю головой.

Аппетита нет. Впрочем, как и всегда, когда мы с Игорем ужинаем вместе.

— Как мне могло надоесть за один день?

— Ты не работала ни дня в жизни, Аня. Для тебя такая смена обстановки может быть шоком. Ты же знаешь, я хочу заботиться о тебе. И чтобы ты жила так, как жить правильно и комфортно.

В аду я видела такую заботу. Человек должен сам решать, что для него комфорт и правильность, а меня принуждают. Но Игорь мастерски выставляет всё в таком свете, будто я просто дурочка, а он умный мужчина, которого надо слушать, так как он по факту всё знает лучше меня.

— Пока... пока мне всё нравится.

— И ужин дома ты сегодня приготовить не успела, — сухо произносит муж, отпивая чёрный кофе. — Не знаю, смогу ли это принять.

— Ты сам сказал, что сегодня мы не поедем домой, а проведём время где-то в другом месте, — тут же вспыхиваю я, внутренне закипая от несправедливых обвинений. — Если бы мы поехали домой, я бы всё успела.

— Ты должна всё успевать независимо от того, где мы проводим вечера. Из-за твоей работы Ксения не должна страдать и не должна быть лишена радости проводить время с семьёй или в игровых клубах.

Что он вообще несёт?!

У меня уши начинают гореть от бешенства. То есть, он теперь так собирается манипулировать?!

— Когда я не работала, мы не так уж и часто устраивали подобные вечера, чтобы сейчас в чем-то пытаться обвинить меня.

— Значит, теперь нужно почаще устраивать. Решено. Каждый вечер мы будем куда-то вместе ездить.

— Ты серьёзно, Игорь? Ты же сам чуть ли не ежедневно задерживаешься на работе. Как ты себе представляешь, что мы постоянно будем куда-нибудь ездить?!

Нет, только не это.

Я не хочу каждый день проводить в мучительных вечерах с ним!

— Если у меня не будет получаться, то ты будешь ездить с Ксенией одна и отчитываться, где вы были, чтобы я мог быть уверен, что моя дочь счастлива и хорошо провела время.

Даже не представляю, как мне удаётся сдержаться и не зашвырнуть в Игоря чашку с горячим кофе. Наверное, только годы тренировок и понимание, насколько это мне навредит, помогает держать себя в руках.

— Это будет проверкой, насколько хорошо ты справляешься со своими обязанностями, имея работу. Если у тебя не получится, то я считаю, что будет благоразумным, Аня, всё же отдать предпочтение воспитанию дочери и семейным обязанностям.

— Я уверена, что справлюсь.

— Посмотрим, — без эмоций отвечает Игорь, будто знает наверняка, что всё будет в любом случае так, как он того хочет.

Я отпиваю кофе, крепко стискивая бокал, и с удручением отмечая, как дрожат мои пальцы.

"Ничего, Аня. Успокойся. У тебя всё получится".

— Мне нужно... купить офисной одежды. У меня почти нет костюмов.

— Вот видишь, — выгибает бровь муж. — Ты уже отставляешь Ксюшу и меня на второе место.

— Я не отставляю. Мне просто нужна одежда. Это займёт максимум тридцать минут. В конце концов, я не могу каждый день ходить на работу в одном и том же.

— Хорошо. Иди. У тебя ровно полчаса. И лучше тебе не задерживаться, — Игорь смотрит на наручные часы. — Иначе я буду считать это минусом в твою сторону. А я пока проведу время с Ксенией. Ты знаешь, что купить. Я потом проверю приобретённые тобой костюмы на предмет приличия.

Прикусив губу, я поднимаюсь из-за стола. Игорь поднимается вместе со мной и направляется к ограждению у детской зоны.

С щемящим сердцем я наблюдаю, как моя зайка тут же бежит к нему с счастливой улыбкой на лице.

— Папа!

— Тебе нравится здесь, малыш?

Как можно совмещать в себе столько личностей? И как можно победить хотя бы одну из них?

Единственное, что меня успокаивает, Ксюше Игорь ещё ни разу не причинял вред. И я всегда могу оставлять её с ним, не беспокоясь, что он обидит дочку.

Выхожу из кафе и направляюсь к эскалатору, спускаюсь на второй этаж торгово-развлекательного комплекса, где расположены магазины. В отделе офисной одежды набираю несколько однотипных костюмов.

"Ты знаешь, что купить... Я проверю..."

Ничего обтягивающего, яркого, открытого и короткого. Всё просто. Иначе меня не выпустят из дома.

Господи, как же я завидую женщинам, которые просто могут покупать одежду и не переживать, как к их выбору отнесется их мужчина.

С покупкой костюмов управляюсь за двадцать минут. У меня остаётся ещё десять, чтобы не возвращаться к Игорю и не терпеть его присутствие.

Глаза жадно щарят по отделам с различной одеждой, которую я бы безумно хотела себе купить. Останавливаюсь возле огромной стеклянной ветрины с нижним бельём. Инстинктивно оборачиваюсь.

Мало ли, Игорь пошёл за мной.

Какой красивый комплект с чулками. Бельё ведь не видно под одеждой. Что плохого если под эти мешковатые серые офисные костюмы я буду надевать что-то кружевное и сексуальное?

В кошельке есть наличные. Я могу себе позволить немного радости? Игорь не узнает...

Глава 10

Глава 10

Аня

— Значит, корпоратив в честь открытия нового отеля будет здесь?

— Угу, — хмыкает Лиза, нанося помаду уже в сотый раз и рассматривая себя в зеркале. — Самый верхний этаж. Пентхаус, ресторан, бассейн и сауна. В общем, будет здорово. Ты пойдёшь?

— Я? — хлопаю ресницами, отлепив взгляд от компьютера. — Точно нет.

Представляю, какой будет скандал, если я осмелюсь.

— Почему? — Лиза недоумённо смотрит на меня, захлопнув миниатюрное зеркальце.

— Нуу... Я ведь недавно устроилась. Никого толком не знаю.

Стыдно признаться, что меня не отпустит муж, поэтому я вру.

— И что? — Лиза выгибает бровь, а в глазах её читается что-то вроде "ты-нормальная-вообще-женщина?" — Познакомишься со всеми как раз. Теперь ты с нами, так что обязана посещать все корпоративы по максимуму.

Ага. После дебильного условия, что поставил Игорь, мне только корпоративов не хватало.

— Я, наверное, потом об этом подумаю...

— Давай, не дрейф. Будет весело. В пятницу ты должна быть здесь. Босс обычно до утра закатывает.

— Тогда точно вряд ли. У меня ведь дочка...

— Тем более, отдохнёшь чуток от материнских забот. У тебя же ещё муж есть. Что он с ней не посидит?

Посидит, конечно... А потом я больше никогда не выйду на работу...

— Я подумаю, Лиз.

Девушка пожимает плечами, бросает зеркальце в сумочку и достаёт флакончик духов.

— Ну, как знаешь. Корпоративы у нас шикарные. Хотя бы раз стоит побывать. А если... — Лиза, сощурившись, бросает на меня подозрительный взгляд и одновременно с этим брызгает на себя духами. — Кто-то против, что ты будешь посещать всякие разные мероприятия... То ты можешь не говорить, что это корпоратив. Просто у тебя работа. Важный вечер, и ты там нужна.

Я невольно вздрагиваю, будто меня уличили в чём-то. Лиза так уверенно заявила про то, что "кто-то против" посещения мной некоторых мероприятий.

— Не смотри волком, — взмахивает она рукой. — У меня младшая сестра замужем. Так вот... её муженек чуть что истерики закатывает. От ревности бесится и никуда её не пускает. Свихнуться можно. Ну вот я ей говорила, чтобы она его бросила. Придурок какой-то. А она — люблю, не могу. Придурочная тоже. Но хоть приучилась врать там, где надо. А то сидела бы дома взаперти. Короче говоря, если у тебя схожая ситуация, то научись замалчивать некоторые моменты. Иначе так вся жизнь пройдёт мимо. У нас тут, поверь, никто мужу тебя не выдаст. Да и вряд ли он придёт сюда проверять, работаешь ты или нет, — Лиза подмигивает.

Да вот и суть, что Игорь как раз вполне может прийти и проверить. Это более чем в его стиле.

— В общем, решай. До пятницы ещё несколько дней.

— Я подумаю. Спасибо, Лиз.

— Ты на обед пойдёшь с нами? — она поднимается из-за стола и поправляет поднявшуюся юбку. — Ребята уже в кафе.

— А, нет. Иди. Я с собой обед взяла сегодня. Хотела побыстрее закончить с изучением прошлых проектов. Так что без перерывов на этой неделе.

— Давай. Если что, мы внизу. В Вулкано.

— Приятного вам аппетита.

Когда Лиза выходит из кабинета, я откидываюсь на спинку кресла и устремляю взгляд в экран компьютера, где открыт последний изучаемый мной проект.

Как долго мне удастся удержаться на рабочем месте? Учитывая неадкватное поведение Игоря, не думаю, что долго. Хотелось получить впечатлений по максимуму.

После вчерашнего вечера в торговом центре он, слава богу, не стал звать меня к себе в спальню. И я не знаю, ночевал ли он дома. Утром за завтраком был. А что он делал ночью, мне давно плевать. Лишь бы держался подальше от меня.

Поднявшись из-за стола, достаю из мини-холодильника свой обед. Открываю контейнер и ставлю в микровоновку. В большом зеркале на стене случайно лювлю своё отражение.

Костюмы Игорь одобрил. Ещё бы. Блузка под горло с длинными рукавами и юбка до середины икры.

Прикусываю губу, рассматривая этот ужасный образ. Ноль косметики.

"А зачем тебе краситься на работу?"

Зализанный низкий пучок.

"Распущенные волосы признак распущенности".

И никаких духов.

"Естественный запах человека — это то, чего ему не следует стыдиться".

Но кое в чём я всё-таки его переиграла. Кусаю губу ещё сильнее, когда думаю об этом. Не могу поверить, что решилась купить тот комплект белья. И я не просто его купила... Он сейчас на мне.

Аж пальцы дрожат, когда провожу ладонью по юбке. Чувствую выпирающие подвязки, соединяющие чулки с поясом. Стринги от непривычки натирают, и кружевной лифчик приятно раздражает грудь.

Я сумасшедшая. Если Игорь узнает...

Нет. Он не узнает. Я сниму комплект и спрячу.

Интересно, как бы я выглядела, если бы мне не приходилось так издеваться над своей внешностью?

Склоняю голову набок, глядя в отражение в зеркале. Рука сама тянется к пучку на голове и плавно стягивает резинку. Слегка встряхиваю волосы, чтобы они казались объемнее. Затем иду к столу, достаю оттуда красную помаду и духи — это я тоже вчера позволила себе купить. Помаду такого оттенка Игорь никогда не одобрил бы, и духи пахнут как роскошные женщины из кабаре.

Брызгаю пару капель на блузку. Провожу помадой по губам. А дальше делаю совсем невероятное — расстёгиваю несколько верхних пуговиц. Теперь видна верхняя часть кружевного чёрного лифчика.

Тянусь рукой вниз и захватываю пальцами юбку. Медленно поднимаю, пока серая невзрачная ткань не открывает бедро на том месте, где видны подвязки.

Чёрт возьми...

Смотрю на свое отражение в зеркале, вдыхаю запах духов, и поверить не могу, что это всё я. И что я в принципе могу выглядеть так.

— Я похожа на... на...

Дверь кабинета неожиданно хлопает, будто её кто-то закрыл. Я резко отпускаю юбку и поспешно застегиваю блузку.

Какого...? Дверь разве была открыта? Я не обратила внимания. Вроде Лиза её закрыла, когда уходила. Или нет?!

Быстрым шагом направляюсь к двери, открываю и выглядываю в коридор, чувствуя, как с каждой новой секундой щёки всё сильнее начинают гореть. Кто-то видел меня перед зеркалом?!

Глава 11

Глава 11

Аня

И чего я? Зачем я?

В который раз вздыхаю, глядя на себя в зеркало, и снова стираю бумажным полотенцем помаду. Щёки до сих пор горят от стыда, ведь меня однозначно кто-то видел. И я очень надеюсь, что не мой начальник. Не знаю, почему-то от мысли, что именно Торецкий заглядывал в кабинет, когда я фривольно задирала юбку, меня начинает мутить.

Что он подумал в таком случае?! Что я неадекватная какая-то?!

Какой стыд, Господи!

Благо в уборной никого не оказалось. Не хотелось бы попасться кому-то на глаза в таком... виде. Красная как рак, на лбу испарина и глаза нервно дергаются.

Меньше надо ерундой страдать!

Отбрасываю испачканное помадой бумажное полотенце в сторону и сую руки под прохладный поток воды. Уже в сотый раз умываюсь, но горящие щёки и шею остудить не удаётся. Надеюсь, я целый день так не прохожу, а то со стороны выгляжу, как больная лихорадкой.

— О, ты здесь? Я как раз тебя искала, — в уборную заходит Римма и направляется прямиком к раковинам, где я пытаюсь прийти в себя уже, наверное, минут двадцать.

— Искала меня? Зачем?

— С тобой всё хорошо? У тебя просто... лицо красное, — Римма ставит сумочку на раковину и тревожно вглядывается мне в лицо, после чего достаёт пудреницу. — Если заболела, то сразу сообщай. У нас с этим всё строго.

Говорю же — больная лихорадкой.

— Да нет. Всё нормально, Римм, просто жарко стало. Так... А зачем ты меня искала?

— Да босс тебя к себе вызывал, а тебя в кабинете не оказалось. Он просил передать, чтобы ты зашла, если я тебя увижу, — безразличным тоном сообщает Римма, мином потеряв интерес к моей возможной болезни и приступив к активному напудриванию носа.

Её тон такой обыденный и безэмоциональный, а у меня сердце к горлу подскакивает и начинает бешено колотиться, отчего новая волна жара расползается по щекам, шее и ушам.

Просил зайти к себе?

Супер. Приехали. Вот и настал конец. Сейчас он меня уволит. Сначала прочитает лекцию о морали и адекватном поведении на работе, а затем уволит.

— Ау, Ань, ты чего застыла? — Римма щёлкает пальцами у меня перед лицом. — Иди. Он ждать не любит.

— А. Да. Конечно. Спасибо, что передала.

Нервно закрываю воду, вытираю руки и на трясущихся ногах выхожу из уборной, бросив напоследок взгляд на своё отражение.

Как будто в аду побывала и уже неплохо запеклась. Ещё и волосы обратно в хвост собрать не успела!

Дрожащими руками пытаюсь зализать волосы так, чтобы они не торчали. Пока иду, без конца проверяю, все ли пуговицы блузки застегнуты, как невротик какой-то! Ещё и подвязки видны из-под ткани юбки — это теперь дико злит, хотя вот ещё полчаса назад я искренне наслаждалась данным фактом.

Людей увольняют из-за подвязок? А из-за того, что они разглядывают их в зеркале? А вдруг он вообще подумал, что я специально?!

— Вы так и будете топтаться на пороге или уже войдёте? — голос Торецкого раздаётся из-за закрытой двери его офиса, перед которой я стою уже минуту и пытаюсь собраться с духом, чтобы постучать.

Откуда он узнал, что это я? Он что камеры смотрит?

Кручу головой, отметив несколько камер в коридоре. Ну вряд ли, ему что заняться нечем?

Не успеваю закончить мысль, как дверь передо мной резко распахивается.

— Вам особое приглашение нужно? — Торецкий выгибает бровь.

Возможно, на меня действует его близость и окончательно вышибает из колеи. Возможно, это его духи, которые по необъяснимой причине вызывают странную реакцию у моего тела. А может быть, я просто идиотка, потому что в следующую секунду я выпаливаю:

— Клянусь, я обычно не раздеваюсь перед людьми. То есть, в общественных местах. То есть, я вообще это редко делаю. И всегда наедине!

Вторая бровь Торецкого тоже ползёт вверх.

— Я... рад. Это ценная информация, Анна.

Боже мой, вот же дура! Что я только что несла?!

— Простите, я просто... Вы меня вызывали? Разве вы не...

"Ну и что ты хочешь спросить? Видел ли он тебя в кабинете?! Триджы неадекватная!"

— Разве я не хотел узнать, раздеваетесь ли вы перед людьми в общественных местах? Нет, Анна. Я обычно такими вещами о жизни сотрудников не интересуюсь. Я вызвал вас по делу. Проходите в кабинет, — сунув руки в карманы брюк, Максим Константинович отступает на шаг в сторону, чтобы дать мне пройти.

Может, это вообще не он был у кабинета?

Тогда мой выпад прозвучал для него не просто странно, а ещё и невменяемо.

Это... фиаско. Я абсолютная дура.

Чувствуя, как щёки уже плавятся от стыда, я всё же прохожу в кабинет и сажусь в кресло.

Что может быть ещё хуже в этом дне?

Лучше бы я не думала эту мысль, потому что как раз после неё, в тот самый момент, когда Торецкий садится за стол напротив меня, и я чуть подаюсь вперёд, подвязка на поясе натягивается и с громким треском лопается, треснув меня по бедру под юбкой.

Я непроизвольно издаю полувздох-полустон и машинально стискиваю бёдра.

Это просто катастрофа... Мне хочется вскочить и убежать.

Чёрный взгляд Тора на мгновение стекает к моим бёдрам, затем резко фокусируется на губах, после чего возвращается к глазам.

Мне так стыдно никогда в жизни не было. И к пущему ужасу переносицу начинает щипать от подступающих слёз, потому что я вовсе не была готова к такому эмоциональному напряжению, связанному с малознакомым человеком.

Но чего я точно не ожидаю, так это того, что произойдёт дальше...

Глава 12

Глава 12

Аня

Торецкий неожиданно поднимается из-за стола, обходит его и останавливается рядом с моим креслом, положив руку на спинку стула. К тому моменту, когда он наклоняется ниже, обдав горячим дыханием моё ухо, у меня сердце уже почти не бьётся. Я даже глаза на миг прикрываю, чтобы справиться с внутренними ощущениями.

— У вас пять минут, — раздаётся хриплый голос, от которого мурашки бегут по рукам.

— Ч...то? — резко вздрагиваю, распахиваю веки и поворачиваю голову вбок, чего точно делать не стоило, так как чёрные глаза теперь настолько близко, что я вижу зелёные вкрапления в густой черноте. А запах духов мощно бьёт в нос, проникая в лёгкие и просачиваясь в кровь вместе с молекулами кислорода.

— Пять минут, — повторяет Торецкий, медленно обводит взглядом мои бёдра, после чего резко выпрямляется. — В мой кабинет к вам точно никто не заглянет. Можете быть спокойны.

Тяжёлые шаги раздаются где-то за спиной, затем дверь щёлкает, и я остаюсь одна.

Вот чёрт...

С шумом выталкиваю воздух из лёгких и снова прикрываю глаза, вцепившись пальцами в подлокотники.

"В мой кабинет к вам точно никто не заглянет".

Это точно был он. Он меня видел.

Просто кошмар. Второй рабочий день, а я уже успела несколько раз облажаться в глазах начальника.

Вскочив на ноги, приподнимаю юбку и ныряю рукой под ткань. Нахожу лопнувшую подвязку, резко тяну её, пока она не оказывается полностью у меня в руках. Вторую тоже снимаю.

Чёртовы подвязки. Это они во всём виноваты.

Машинально кошусь на закрытую дверь и думаю... Да не знаю, о чём я думаю!

О том, что мой босс оказался адекватным человеком, который предоставил собственный кабинет, чтобы я могла привести себя в порядок? Или о том, что он сейчас там, за дверью...

Понравилось ли ему то, что он увидел чуть ранее? Что Торецкий подумал о моём теле?

"Господи, Аня, ну что за придурочные мысли? Какое тебе дело, что подумал этот мужчина?! Ты его толком не знаешь!"

Так свихнуться можно...

Пихаю снятые подвязки в сумку и зарываюсь лицом в ладони, упершись локтями в стол. Мне уже хочется, чтобы этот день закончился. А ведь ещё только обед подходит к концу!

Стук в дверь заставляет обернуться.

— Вы готовы, Анна?

— Да, — тихо отвечаю, испытывая грандиозное чувство вины и стыда.

Мой начальник спрашивает у меня разрешения, чтобы зайти в собственный кабинет. Прекрасно.

Вернувшись, Торецкий усаживается обратно за стол и кладёт передо мной лист с какой-то таблицей.

— Раз все проблемы разрешились, думаю, мы можем перейти к делу.

— Я вас слушаю.

Разговаривать с ним после всего крайне неловко, а ещё дурацкая мысль не покидает голову — что же он всё-таки подумал?

— Как вы обустраиваетесь на новом месте? Вам всё понятно? Коллеги помогают включиться в работу?

— Да, всё прекрасно. Я сейчас изучаю прошлые проекты и их протоколы по продажам. Почти закончила. Думаю, до конца недели полностью изучу все схемы работы отдела.

— Отлично, — кивает Торецкий. — Но изучения прошлых проектов недостаточно. Необходимо поскорее включаться в настоящие. Так что вот это, — он стучит пальцем по листу с таблицей, — список мероприятий, на которых вы должны присутствовать, начиная с этой недели.

— Хорошо. Я поняла.

— Изучите и сформируйте график.

Забрав лист, пробегаюсь по нему глазами. Очень много встреч, конференций и к моему ужасу — полно выездных мероприятий. Указанное время зачастую вечернее.

Чёрт, как я буду объяснять всё это Игорю?

Прикусываю губу до боли и стараюсь не выдать своё нервное состояние. Вряд ли Торецкого должны волновать неадекватные отношения с моим мужем, особенно учитывая то, что он сказал мне вчера.

Люди сами не хотят ничего менять.

Знал бы он, как я хочу изменить свою жизнь.

— Кроме того, вам уже сообщили, что в эту пятницу будет корпоратив в честь открытия нового проекта?

— Да. Мне сказали.

— Желательно вам присутствовать. Так вам удастся поскорее познакомиться со всеми сотрудниками компании. Одно из важнейших правил работы в крупных компаниях — командная работа. Отдел не существует сам по себе отдельно от других. Он сотрудничает со всеми отделами, и таким образом рекламные кампании и кампании по продажам получаются успешными и продающими.

То есть, если я не приду на копоратив, то это будет жирный минус мне в карму?

— Есть ещё важный момент. Наши сотрудники постоянно проходят курсы по повышению квалификации. Они регулярно учатся и получают новые знания. Компания заинтересована в людях, готовых учиться. Мы живём в мире, который очень быстро развивается. На месте стоять нельзя, иначе мы будем проигрывать конкурентам. Вы давно учились, Анна, так что вам важно ещё больше прилагать усилия к получению новых знаний. Когда будет готов список курсов, вы его получите вместе с остальными сотрудниками. Вы готовы учиться? А то на благотворительном вечере, где присутствовал ваш муж, мне показалось, что вы сомневаетесь.

Ему не показалось. Только сомнения были связаны совсем с другим моментом.

— Нет, я... я готова учиться.

— Прекрасно, — Торецкий сощуривает глаза. — Имейте в виду, что курсы часто проходят в других городах. Но для взрослого человека, не думаю, что это проблема.

Зато проблема для человека в плену...

— Если нет вопросов, то можете возвращаться к работе.

— Хорошо. Спасибо. До свидания. Ну то есть... я пойду.

Поднявшись из-за стола, медленно двигаюсь к двери, прижимая к себе сумку и лист мероприятий, и хаотично обдумывая, как я смогу здесь работать, не вызывая при этом гнев Игоря?

— И Анна? — поворачиваюсь и упираю взгляд в Торецкого, который смотрит на меня как-то слишком напряжённо.

— Да?

— У вас юбка задралась.

Глава 13

Глава 13

Аня

— Мама, папа сказал, что я сегодня остаюсь дома! Урааа! — Ксюша забегает на кухню с счастливой улыбкой и прыгает на стул.

— В смысле? — лопатка, которой я только что мешала яичницу-болтунью, падает у меня из рук.

Дочка хлопает глазами и ещё шире улыбается, затем вскакивает со стула, поднимает лопатку и подаёт мне.

— Он сказал, что ты сегодня хочешь провести время со мной! Куда мы пойдём? В торговый центр? Или ещё куда-нибудь?

Я настолько теряюсь, что не сразу нахожу, что ответить дочке.

Что значит, Игорь сказал Ксюше, что она остаётся дома?! По его мнению, это нормально? Как он себе представляет, что я просто так возьму и не поеду на работу?

От негодования у меня начинают раздуваться ноздри. Я бросаю лопатку в раковину и достаю из ящика новую.

— Солнышко, папа, наверное, что-то перепутал. Я не смогу сегодня днём куда-то с тобой пойти. У меня же теперь есть работа. Но вечером после садика мы обязательно куда-нибудь сходим. Ты пока пей сок, сейчас я положу тебе завтрак.

— Я ничего не перепутал, — на кухню заходит Игорь, поправляя галстук на шее. — Ксюша остаётся дома.

— Игорь, что за бред? — недоумённо смотрю на мужа, чувствуя, как внутри разгорается самое настоящее пламя.

— Ты считаешь бредом — проводить с дочкой больше времени? — выгибает он бровь.

— У мамы работа, — вздыхает Ксю. — Но это не страшно. Мы вечером куда-нибудь опять поедем. Так мама сказала.

Ставлю перед Ксюшей тарелку с болтуньей и овощами и тепло улыбаюсь своей умной крошке.

— Конечно, малыш. Обязательно поедем.

— Это можно сделать и днём. Работа подождёт.

— Пусть тогда твоя подождёт, Игорь. Проведи ты время с дочерью. Я работаю всего несколько дней. Пропускать работу исключительно по твоей прихоти — не норма.

— Это не прихоть, — Игорь с невозмутимым видом садится за стол и аристократическим жестом расправляет салфетку, после чего кладёт её на колени. — Это разумное желание мужчины, чтобы его ребёнок чаще проводил время с матерью. Которая вдруг решила, что работа гораздо важнее.

— Я не считаю, что работа важнее. Но это ответственность. И я не могу отодвигать её куда-то в сторону потому, что тебе невесть что мерещится. Если бы Ксю заболела, я бы осталась дома. Но она здорова и может посещать сад.

— А ещё она может остаться дома.

— Так останься с ней.

— Моя работа нас кормит. Кроме того, не путай, на что имею право я и на что имеешь право ты. Я жду свой завтрак, — Игорь поднимает руку и смотрит на часы. — Иначе опоздаю. Так что у меня нет времени на споры с тобой, Аня. Позвонишь на работу и скажешь, что ты сегодня берёшь отгул. И лучше не зли меня. Помни про то, что я тебе сказал. Если ты не сможешь чётко выполнять свои обязанности... — многозначительно посмотрев на меня исподлобья, муж отпивает кофе и двигает ближе к дочери корзинку с булочками.

Это просто какой-то бред.

Меня накрывает самое настоящее отчаяние. Если он так каждый раз будет самовольно коверкать мой рабочий график, то такой сотрудник вряд ли будет кому-то нужен.

Не знаю, что теперь делать? Как решить проблему, чтобы не навредить ни своей работе, ни семье? Хотя семье на самом деле вредит Игорь. Просто я боюсь, что окончательно потеряю Ксюшу, если выйду в прямой конфликт с Игорем. Я пока не готова к такому...

Слава богу, муж уезжает довольно быстро. Я погружаю грязную посуду в посудомойку, отчаянно пытаясь придумать, что сказать Торецкому, почему я сегодня не выйду на работу.

Если сказать, что болеет ребёнок, то требуется больничный?

Господи, Игорь совсем чокнулся со своим контролем!

Босс и так неизвестно что обо мне думает после недавнего инцидента с чулками. Мне до сих пор стыдно. Ещё не хватало на работе не появится ни с того, ни с сего.

— Мама, вы с папой поссорились? — Ксю дёргает меня за рукав и смотрит слегка потерянным взглядом.

На самом деле, Игорь сегодня впервые позволил себе разговаривать со мной таким тоном при Ксении. Обычно он все конфликты затевает, когда дочери нет рядом.

— Мышка, просто... маме нужно на работу, а папа никак не смирится с тем, что у неё теперь есть свои обязанности, — присаживаюсь на корточки и обнимаю дочку за плечи.

— Но вы ведь помиритесь?

Как бы мне хотелось, чтобы Ксю поняла, какое он чудовище. Но боюсь, это разобьёт её маленькое сердечко.

— Мы попробуем. Посиди пока в гостиной. Мне нужно сделать пару звонков.

Чмокнув меня в щеку, дочка убегает, а я опираюсь ладонями в столешницу и пытаюсь морально подготовиться к разговору с начальником и к тому, что он, возможно, на всё это ответит.

Но деваться некуда, так что достав телефон из сумки, я дрожащими пальцами нахожу номер Торецкого и нажимаю вызов.

— Да, Анна?

— Эмм... Максим Константинович, — начинаю, откашлявшись, — я сегодня не смогу выйти на работу. Хочу взять отгул.

Сначала в ответ раздаётся только тишина.

— Что-то случилось? — через несколько мгновений спрашивает Торецкий.

— Нет... Просто тут семейный обстоятельства... — Господи, как же трудно лгать людям. — Дочка осталась дома и в общем...

— Анна, вы смотрели график мероприятий, который я вам предоставил? Сегодня конференция, на которой вы обязаны присутствовать. Она посвещена новому проекту, и если вы хотите быстрее включиться в работу, вы не можете пропускать такие важные события в компании.

— Да, я знаю, я смотрела график, — от отчаяния до боли прикусываю губу.

— Ваша дочка болеет? Если нет, то в соседнем здании имеется платный детский клуб. Многие сотрудники отдают туда детей, когда их не с кем оставить.

Детский клуб?

Взгляд падает на настенные часы. Я почти опоздала на работу, но что если...

Я могу ведь оставить Ксю в клубе? Водитель довезет нас до него, и Игорь не будет знать, что я пошла на работу. Осталось только Ксюше объяснить, как важно не посвещать папу в наши тайны.

Глава 14

Глава 14

Аня

— Зайка, давай договоримся, что это будет наш с тобой секрет, хорошо? — помогаю Ксюше переобуться, когда мы, наконец, добираемся до того самого клуба, который имел в виду Торецкий.

Здесь, кстати, очень здорово. Клуб разделён на две части "Для юных пиратов" и "Для маленьких принцесс". Зона для девочек выглядит как настоящий розовый замок из мультиков про тех самых принцесс. У Ксю сразу загорелись глаза, как только мы вошли. Пара формальностей — указать данные, подписать согласие на нахождение ребёнка в клубе и произвести оплату. Разумеется, плачу я наличными. И вот все готово.

Время я указала до завершения своего рабочего дня. Но ребенка можно забирать по желанию. На руку Ксюше надели специальный браслет, чтобы потом мы могли свободно вернуться. В клубе их кормят. Есть специальное детское меню, но я обещала дочке, что обязательно заберу её на обед.

— Хорошо, мама, я поняла. Мы не будем говорить папе, что я была в клубе одна. И не скажет, что ты ходила на работу, — шёпотом говорит Ксюша и подмигивает. Совсем как взрослая.

— Ну всё. Давай беги, а то я и так уже опоздала.

Поправляю хвостики на голове у дочки, после чего она сразу бежит к большому розовому замку.

Понятия не имею, как буду выходить из ситуации, если Игорь позвонит и попросит дать трубку дочери. Я вообще пока не представляю, как удастся справиться с сегодняшним днём. И это только сегодня, а что будет дальше?

Надо было соврать Торецкому и сказать, что я или дочка заболела. Если бы я не мямлила по телефону...

Да я не знаю... Просто это не дело то, как повёл себя Игорь. Я что, всё время вот так отгулы брать буду? Если хочу удержаться на рабочем месте, то выходить из ситуации как-то придётся каждый раз. Идти на всевозможные ухищрения.

— Опаздываешь? Тор уже несколько раз про тебя спрашивал. Конференция через десять минут, — обращается ко мне Стас, как только я залетаю в наш офис и вешаю пиджак на спинку кресла.

— Да. Возникли непредвиденные обстоятельства. Пришлось задержаться. Я говорила с боссом утром.

— Бери с собой планшет и отключи звук телефона. Конференция продлится примерно час. Нужно будет всё фиксировать.

— Босс... он в каком сегодня настроении? — спрашиваю, прикусив губу.

Я прекрасно понимаю, что никто не обязан со мной нянчится, даже учитывая тот факт, что сюда меня устроили по знакомству. В конце концов, мои семейные проблемы — это вовсе не проблемы начальства.

— В каком обычно, — пожимает плечами Стас. — Он редко свои эмоции демонстрирует. Привычка профессиональная.

— Весь отдел уже там.

— Ага. Я презентацию забрать зашёл. Поправки сделали.

Стас трясёт передо мной флэш-картой, после чего мы выходим из кабинета и направляемся в сторону конференц-зала. Я здесь ещё ни разу не была. Телефон ставлю на беззвучный режим, мысленно умоляя господа-бога, вселённую и кого там ещё, чтобы Игорь не звонил мне в этот час. И желательно вообще не беспокоил до обеда.

Хорошо, что до того, как уйти из клуба, я догадалась сделать несколько фотографий с Ксю. В случае чего, отправлю ему по ватсапу.

В конференц-зале много народа. На центральной стене расположен огромный экран с проектором напротив. Посреди большого стеклянного стола макет с проектом отеля.

Никогда раньше я не видела таких громадных макетов. Разве что в университете во время учёбы нам показывали парочку. Но этот просто гигант.

Первое, что меня поражает, насколько много здесь мелких деталей. Всё продумано буквально до мелочей. Удивительно, на что способен человеческий мозг, а так же работа в команде. Ведь один человек вряд ли смог бы справиться с такой махиной.

И вот теперь я часть всего этого масштабного проекта. Дрожь бежит по рукам от осознания того, что ты отныне не просто кто-то, а один из тех людей, благодаря которым весь этот созданный мини-макет станет работающим отелем, принимающим тысячи людей в своих стенах.

— Ну что, все в сборе? Можем начинать? — Торецкий заходит в зал в тот самый момент, когда мы со Стасом усаживаемся на свои места.

На меня босс бросает лишь короткий взгляд и на мгновение хмурит брови. После чего свет в зале гаснет и включается проектор.

По моим подсчётам за всю конференцию выступает пять человек, представляющие пять отделов. За наш отдел отвечает Стас.

Как он мне и сказал, я все тщательно фиксирую на планшете, чтобы потом тщательнее изучить некоторые моменты. Честно говоря, холодок пробегает по позвоночнику от одной мысли, сколько предстоит работы.

И как бы хотелось довести всё от начала до конца.

Несколько раз я ловлю на себе хмурые взгляды Торецкого, но стараюсь эмоционально дистанцироваться, хотя это трудно, так как я не совсем понимаю, по какой именно причине он на меня так смотрит? Вспоминает инцидент в кабинете, или ему не понравилось, что я собиралась взять отгул? Или вообще, что опоздала?

Щёки из-за внимания босса не перестают гореть, так что я как полная идиотка то и дело опускаю взгляд в телефон и разблокирую экран. Даже возможный звонок от Игоря кажется мне сейчас безопаснее взгляда Торецкого.

Ну, так я думаю, пока на экране не высвечивается имя мужа. До конца конференции ещё минут десять. И если я встану и выйду, то вряд ли после этого останусь тут работать. А если не отвечу Игорю, то... будет всё ещё хуже...

Глава 15

Глава 15

Аня

— Вы можете выйти и ответить.

Я даже вздрагиваю. Взгляд упирается в Торецкого, который хмуро смотрит то на меня, то на мой телефон.

— Если это срочно...

— Да... Я... Спасибо большое, — сглотнув, я благодарно киваю боссу, после чего практически вылетаю из конференц-зала.

Игорь никак не успокоится. Даже фото Ксюши, которое я отправила ему, не помогло. Забегаю в туалет и пытаюсь отдышаться. Только когда дыхание приходит в более-менее адекватный ритм, я отвечаю.

— Да?

— Почему так долго?!

— Я в туалете, Игорь. Мне уже и пописать нельзя?!

— Ксюша где? — рыкает муж.

— Она играет на площадке. С аниматорами. Я же кидала фото.

— Хочу поговорить с дочерью.

Я прикусываю губу и прикрываю глаза, хаотично пытаясь сообразить, что сказать Игорю. Только не это! Сейчас я никак не успею добежать до соседнего здания!

Боже, это всё какой-то бред! Как я устала от контроля Игоря!

— Тебе придётся подождать, пока я...

— У меня нет времени ждать! Я на работе, Аня!

— Но туалет не на одном этаже с клубом. Мне нужно дойти до него сначала.

— Хорошо, — недовольно выдыхает Игорь.

Он всегда недоволен, когда всё складывается не так, как ему бы хотелось.

— В общем, мне сейчас бежать на встречу. Когда она закончится, я позвоню. Примерно в обед. И чтобы Ксюша взяла трубку. Уж будь добра сделай все свои туалетные дела заранее.

Игорь сбрасывает вызов.

Мудак.

Люди и свои физиологические потребности должны контролировать в угоду ему. Урод просто.

Сжав телефон пальцами до характерного скрипа, я сую его в карман юбки и затем смотрю на себя в зеркало. Так больше не может продолжаться. С меня хватит. Нужно что-то делать, иначе это закончится плохо.

В итоге он запрет меня дома, и я потеряю любую возможность сбежать от этого чудовища, и тем более забрать дочку.

Брызнув прохладной водой на лицо, выхожу из туалета и направляюсь обратно к конференц залу. Обидно, что Торецкий пообещал мне столько возможностей, но если я сбегу от мужа, то работать в компании не смогу. Скорее всего, мне вообще придётся уехать из города. И как можно дальше.

Не знаю, почему босс решил позволить мне уйти с конференции. Возможно, его тоже достали звонки Игоря. В любом случае, я ему крайне благодарна, хотя не уверена, что он доволен ситуацией.

У конференц зала замечаю, что дверь открыта, и люди постепенно выходят, о чём-то переговариваясь.

— Максим Константинович, — неуверенно приближаюсь к боссу, когда его крупная фигура возникает в дверях.

Он тут же поворачивается, окинув меня тёмным взглядом с ног до головы.

— Всё в порядке?

Я этого вопроса не ожидаю. Честно говоря, я больше ждала выговора за то, что не выключила телефон или что-то тому подобное. Живя с Игорем, я в принципе приучилась ожидать негативного развития событий.

— Да. Всё хорошо. Спасибо, что позволили ответить на звонок.

— Я подумал, что что-нибудь могло произойти с вашей дочкой. Вы утром конкретно ничего не сказали. Я потребовал явиться на работу, но, во3, вы просто побоялись сказать, что проблемы с ребёнком гораздо серьёзнее.

Этого я тоже не жду. Вообще ни капельки.

То есть, практически незнакомому человеку, моему работодателю, получается, не наплевать всё ли хорошо с моим ребёнком и не побоялась ли я настоять на отгуле?

Технически, его должно волновать только моё своевременное появление в офисе и должное выполнение обязанностей. Игорь своих сотрудников увольняет — как семечки щёлкает. Поэтому настолько человеческое отношение становится для меня в буквальном смысле шоком.

Наверное, поэтому я не сразу нахожу, что ответить, а просто молча хлопаю глазами и смотрю на Торецкого как на инопланетянина.

— Спасибо, Максим Константинович. Я очень благодарна за ваше беспокойство. На самом деле, Ксения в порядке, она не болеет. Просто возникли семейные обстоятельства. Сейчас она в клубе, который вы мне порекомендовали. И со мной держат связь, — я машу телефоном перед лицом босса.

Торецкий коротко кивает и откашливается.

— Хорошо. Для информации, Анна, вы можете брать отгулы и больничные в случае с плохим самочувствием дочери. Это никак не наказывается, и минусом в вашей работе не станет.

— Я поняла. Спасибо.

— На конференции вам всё было понятно.

— Да. Я зафиксировала важную информацию, — сначала хочу показать боссу записи, не знаю, зачем. Наверное, чтобы подтвердить, что без дела не сидела, но вспоминаю, что планшет с записями оставила в зале. — Сейчас заберу планшет и ещё раз изучу записи, — делаю шаг вперёд, но тут же останавливаюсь, так как Торецкий преграждает проход в конференц зал, стоя прямо в дверях.

И почему-то он не торопится посторониться. Вместо этого внимательно изучает меня взглядом, отчего я чувствую нервное напряжение в груди.

Чего он так смотрит?

— Можно я... Можно пройти? Мой планшет остался в зале, — подняв глаза, спрашиваю дрожащим голосом, и вновь улавливаю приятный запах духов этого мужчины.

А ещё от него исходит какая-то непоколебимая сила и уверенность. От Игоря исходит больше аура злости и недовольства. И если рядом с мужем мне не нравится стоять близко, то сейчас... я не совсем понимаю, что именно чувствую.

— Конечно. Проходите, — Торецкий чуть отходит в сторону, но всё равно недостаточно, поэтому, когда я поскальзываю мимо него в зал, то невольно задеваю его плечом.

Моё тело реагирует на него как-то странно. Не в первый раз замечаю. Необъяснимая дрожь формируется где-то в животе, а затем расползается волнами по всему телу.

Пока иду за планшетом до того места за столом, где я сидела, всё время чувствую спиной взгляд Торецкого. Поразительно, что некоторые люди могут настолько осязаемо смотреть.

Чуть наклоняюсь, чтобы взять гаджет, и невольно оборачиваюсь через плечо.

Он смотрит. Пристально. Даже слишком.

Глава 16

Глава 16

Аня

— Мы гуляем с мамой. Папочка, а ты купишь мне вечером мороженое?

Даже не знаю, как смогла успеть. Дел было так много, и в любой другой день я, наверное, не стала бы уходить на обед. Но сегодня это было невозможно. Игорь позвонил как раз в тот момент, когда мы с Ксю выходили из клуба, чтобы вместе пообедать в кафе.

Не могу спокойно выносить, когда Ксюша так ласково разговаривает с ним, будто он лучший отец в мире. Внутри всё буквально переворачивается. Разве можно так хорошо притворяться, чтобы дочь верила в твою лживую личность? И как мне потом объяснять ей, что вовсе всё не так, как ей казалось раньше?

Я не слышу, что Игорь отвечает Ксюше. Точнее, не слушаю. Он наверняка как обычно играет роль совершенного папочки. Омерзительно.

Поворачиваюсь к розово-белому фудтраку с мороженым, который как раз подъезжает к небольшой площадке напротив здания, где я работаю.

Вообще, я хотела сводить Ксю в то самое кафе Вулкано, но ничего же страшного, если сначала я угощу её мороженым? Редко так делаю — в том смысле, что позволяю Ксю сладкое перед горячим, но меня буквально колотит от мысли, что она именно Игоря попросила купить мороженое. И он ей позволит. Даже на ночь. Я тоже хочу быть немного неправильной мамой.

— Ксюнь, идём за мной, — зову дочку, и сама направляюсь к фудтраку, глядя, как Ксюша, подпрыгивая, начинает бежать следом за мной, продолжая прижимать телефон к уху и болтать с отцом.

Было бы здорово, если бы однажды у неё язык не повернулся так его назвать.

— Два шоколадных рожка, пожалуйста. И можно ещё разноцветную посыпку на один?

Надеюсь, Игорь не попросит поговорить со мной, потому что мне с ним вовсе не хочется разговаривать.

Смотрю, как мороженщик накладывает красивые ровные шарики в рожки, и пытаюсь мысленно отстраниться от того, как Ксюша снова говорит папе, что любит его.

Любовь... Мне когда-то тоже казалось, что я люблю его. Возможно, так оно и было. Но по факту, знала ли я когда-нибудь, что на самом деле означает, когда тебя любят, и ты любишь в ответ?

Страсть, которую я испытывала к мужу так резко и быстро прошла, что я уже даже забыла, что такое хотеть. Что такое влечение. Желание. Интерес.

В голове почему-то сразу мелькает образ, как утром я наклонилась за планшетом, а Торецкий смотрел на меня, стоя позади.

О чём я только думала? И почему сейчас думаю об этом?

— Может быть ещё топпинг? Клубничный или шоколадный? — вопрос мороженщика выдирает меня из собственных мыслей.

Я поворачиваюсь к дочке, чтобы спросить, какой топпинг она хочет.

— Зайка, ты будешь шоко.. Зайка?! — паника мгновенно ударяет по вискам, так как Ксюши рядом не оказывается. И её звонкого голоса я не слышу. — Котёнок?! — бросаю кошелёк на прилавок и отхожу на несколько шагов от фудтрака, осматривая пространство вокруг. — Ксюша?!

Тревога сумасшедшими волнами обрушивается на меня и начинает пульсировать где-то в области горла. Я отбегаю ещё дальше, но дочки по-прежнему не вижу. Прохожие и машины вокруг смешиваются в одну сплошную серую массу. Пульс достигает максимальной скорости к тому моменту, как я вдруг слышу:

— Мама! Смотри! Птички!

Резко поворачиваюсь на голос дочки и вижу, как она машет мне, после чего бежит в сторону парковки, где собралась куча голубей.

— Ксюша! — надрывно кричу, потому что как раз в сторону дочки сдаёт автомобиль, и я почти на сто процентов уверена, что водитель внедорожника не видит Ксюшу.

Я слишком далеко...

Визг тормозов, удар и скрежет металла заставляют меня зажмуриться. Кровь в ушах начинает шуметь настолько сильно, что перекрывает в итоге все остальные звуки.

"Аня, очнись! Приди в себя! Аня?!"

Нет, я не могу, что с моей девочкой?!

— Мамочка! Мама! — плач Ксюши эхом отдаётся от стен зданий вокруг.

Я вновь распахиваю глаза и сначала будто бы совсем ничего не вижу. Лишь спустя несколько мгновений два смешных хвостика между двумя чёрными автомобилями чётко вырисовываются передо мной.

— Мама! — плачет моя зайка, а я могу думать лишь о том, что она жива. И, кажется, не пострадала.

Срываюсь с места и бегу к ней, чувствуя, как сердце буквально прошибает ребра мощными ударами.

— Зайчик, Господи! Ты ушиблась?! — падаю рядом с ней на колени и прижимаю дочку к груди. — С тобой всё хорошо?! Болит где-нибудь?!

Начинаю в панике ощупывать её, но Ксюша только шмыгает носом и качает головой.

— Нет! Я испугалась!

— Котёнок, ты зачем убежала, а? Разве я тебя не учила, что нужно быть осторожной и внимательной там, где есть машины?

— Я поговорила с папой и хотела посмотреть птичек, — снова всхлипывает дочка.

А у меня из мыслей не выходит, какая сейчас могла произойти беда! А я вместо того, чтобы смотреть за дочкой, стояла и думала непонятно о чём!

— У вас всё хорошо? — знакомый голос заставляет меня вскинуть голову и вздрогнуть.

Дверь одного из внедорожников сильнее распахивается, и из машины выходит Максим Торецкий. Я не сразу нахожу в себе силы ответить. Просто поднимаюсь на ноги, прижав дочку к себе.

Судя по расположению машин, автомобиль Торецкого врезался в бок второй машины, тем самым остановив его движение и предотвратив наезд на Ксюшу.

— Максим Константинович... — шепчу одними губами.

— Аня? Вы слышите? Дочка не ушиблась?

— Какого чёрта здесь происходит?! Мужик, ты охренел?! Ты мне бочину снёс?! — второй водитель тоже выбирается из авто и тут же набрасывается на моего босса.

— А если бы не снёс ты бы ребёнка сбил, — спокойно отвечает Торецкий.

Полный лысыватый мужчина растерянно встряхивает головой и будто бы только сейчас замечает нас с Ксю.

— А какого чёрта на парковке делал ребёнок?! Это вы мать?! — указывает на меня пальцем. — Вы мне ремонт будете оплачивать! По-вашему, нормально за своей соплёй не следить?! Из-за вашей беспечности чуть трагедия не случилась!

Глава 17

Глава 17

Аня

Гашу свет в комнате Ксюши и осторожно закрываю дверь, стараясь не разбудить дочку. Жуткий день. Сцена, которая произошла на парковке до сих пор стоит у меня перед глазами.

Неужели я действительно настолько беспечная мать, что из-за меня чуть не пострадал мой ребёнок? Может, Игорь прав на мой счёт, и я не смогу сама быть достойной мамой для Ксюши?

"Нет, Аня, перестань думать о такой ерунде!"

Устало сжав пальцами переносицу, спускаюсь на кухню, достаю из ящика успокоительное и запиваю таблетку водой. Какая эта на сегодня? Да чёрт знает. Я уже сбилась со счёта.

В который раз беру в руки телефон и проверяю пропущенные звонки. Торецкий не звонил. Хотя я была уверена, что он позвонит и скажет, в какую сумму встал причинённый ущерб. Даже мысленно готовилась, как буду объяснять всю ситуацию Игорю.

Игорь...

Он не вернулся домой. И вряд ли сегодня приедет. Скорее всего, развлекается с одной из своих пассий. Я слышала женский смех на заднем фоне, когда он звонил. И слава богу, что его не будет. Нервы и так натянуты. Не хватало ещё с ним поссориться.

Муж пару раз звонил днём после того, как водитель Торецкого довёз нас с Ксюшей. Игорь, разумеется, возмущался, почему я не позвонила нашему водителю, но я наврала, что связь барахлила, и я поймала такси.

Было страшно, что Ксюша расскажет ему о случившемся. Представить трудно, как бы он отреагировал, если бы узнал, что я, фактически, подвергла нашу дочь опасности.

Но Ксю перед тем, как уснуть, прошептала "Я знаю, что это тоже должен быть наш секрет, мамочка".

В отличие от меня, дочка довольно быстро отошла. И уже через час после возвращения домой вовсю играла и смотрела мультики.

Невольно поднимаю взгляд, представляя, как моя капелька сейчас спит в своей постели, и думаю, что, наверное, не пережила бы, если бы с ней что-то случилось.

Включаю холодную воду и умываюсь. Надо успокоиться и тоже лечь спать, иначе завтра я просто не встану на работу.

Достаю из шкафа чай с ромашкой, включаю чайник и решаю выпить немного успокающего напитка, чтобы легче заснуть.

Не представляю, как завтра смотреть в глаза Торецкому. Создала человеку проблем. Он их не обязан решать, и вообще хоть как-то помогать мне.

Прикусив губу, беру телефон со столешницы и открываю контакты.

Правильно ли то, что я ни разу сама ему не позвонила и не узнала, как решился вопрос по ремонту машин?

Может, он считает, что я настолько наглая — взяла и свалила на него ситуацию, которую сама создала своей беспечностью?

Зубы вонзаются в губу до крови. Возле номера Торецкого нажимаю значок сообщений и, пока не передумала, быстро набираю.

"Добрый вечер, Максим Константинович, извините, что поздно. Как решился вопрос с аварией? Какова сумма ущерба? Вы скажите, пожалуйста, я покрою все расходы".

Конечно, я прекрасно знаю, что в данном случае, мне придётся обо всём рассказать Игорю, и это будет катастрофа. Но, наверное, поступить иначе — это верх наглости.

Пока я жду ответа, наливаю чай и сажусь за стол, уперев взгляд в большое витражное окно, за цветными окнами которого сверкают фонари во дворе нашего дома.

До встречи с Игорем я привыкла жить по-разному, но вот Ксюша с рождения в тепличных условиях. Сможет ли она сменить образ жизни? Вдруг потом она обвинит меня в том, что я забрала её от отца?

Телефон вибрирует, и резко поставив стакан с чаем на стол, беру моюильник в руки и открываю мессенджер.

"Вам не стоит беспокоиться об этом. Я же сказал. С вашей дочкой всё в порядке?"

"Да. Она в порядке. Я не могу не беспокоиться, Максим Константинович. Вы не обязаны решать эту проблему. Я ведь сама виновата".

Отправляю сообщение и снова жду ответа. Но на этот раз Торецкий ничего не отвечает.

Чувствую себя ужасно глупо. С одной стороны, я ведь правильно все сделала. А с другой — как будто навязываюсь.

К чёрту это всё. Мне нужно поспать.

Споласкиваю стакан под водой, после чего иду к себе в комнату, но на пол пути останавливаюсь и вместо этого захожу к дочке. Ложусь спать с ней. Такая возможность у меня есть только тогда, когда нет Игоря.

Может быть, мне действительно не стоит работать ведь, если бы я не отвлекалась, а занималась только дочкой, то ситуации на парковке не возникло бы...

Нет, Аня. Не говори глупости. Если ты не будешь работать, то потеряешь возможность убежать. И тогда ты точно здесь погибнешь. И никто не знает, как Игорь будет вести себя с Ксюшей через пару лет. Это сейчас он хороший папа, но кто может утверждать, что и потом будет так же?

Ты должна быть сильной. Должна привести задуманное в реальность. Для лучшей жизни. Своей и дочки.

Грохот внизу заставляет меня подскочить и вздрогнуть. Сначала я не понимаю, откуда шум. Может, домработница осталась на ночь? Но потом по тяжёлым шагам на лестнице я понимаю, что это Игорь.

Да, я научилась различать его по одному только шагу...

Быстро подрываюсь с постели и распахиваю дверь детской в надежде успеть выйти и добежать до своей спальни, но в упор сталкиваюсь с мужем.

— Игорь...

— Доброй ночи, жёнушка, — выдыхает мне в лицо пары алкоголя.

Он что, пьян? Никогда раньше от него так не несло виски.

— Ты... пил?

— А ты считаешь, что в праве задавать мне подобные вопросы?

Он не просто пил. Он очень много выпил, судя по тому, как бегают его глаза.

— Ты ведь... никогда раньше не напивался. Что-то случилось? Я думала... ты не вернёшься сегодня домой...

— А ты и не хотела, чтобы я возвращался, так ведь? — его мутный взгляд скользит мне за спину, где спит дочка. — У тебя были другие планы, да, жёнушка?

— О чём ты? Я... хотела ложиться спать. Уже шла к себе. Вот и всё, — машинально передергиваю плечами, потому что тон Игоря мне не нравится. Становится жутко не по себе. И очень страшно.

Делаю шаг вперёд, чтобы обойти мужа.

— Я тебя не отпускал, — рука поднимается передо мной и упирается в стену, преграждая путь к отступлению.