Дикарка 2 (не) любимый Истребитель драконов

Глава 1

— Родовой гримуар выбрал вас мне в мужья, — тихонько сказала я и опустила глаза в пол.

Магистр Фанхорн шумно выдохнул и устало сказал:

— Студентка Арфан, идите в тренировочный корпус и распределитесь, наконец, в хоть какую-нибудь группу. Ваша отработка на сегодня отменяется.

Я удивленно подняла взгляд, но он отвернулся к окну и на меня не смотрел. Сердце вдруг скрутило такой болью. Я не могла вздохнуть. Трясущимися руками поправила несуществующие складки на платье, но магистр Фанхорн ко мне так и не повернулся. Он меня ненавидит, даже видеть меня не может. Думать об этом было мучительно. Я прижала пальцы к губам, чтобы не всхлипнуть и на ватных ногах вышла из кабинета.

Антуан Фанхорн меня ненавидит. Он всегда знал, что я Аргандуэл, и просто играл со мной. Но… я вдруг вспомнила, как он наклонялся ко мне за поцелуем. Помотала головой, прогоняя из памяти его карие глаза, которые вдруг стали золотыми. Нет, это ничего не меняет.

Я глупо моргала, смахивая слезинки. Коридор расплывался перед глазами. Нет. Нет! Со мной так нельзя! Он правильно сказал, я же Ариэлла Аргандуэл, как бы я не называлась. Он убивал моих родных, а я тут рыдаю, что он на меня не смотрит. Усилием воли я загнала глубже слезы и натянуто улыбнулась. Вот так-то лучше! Нашла из-за чего переживать. Я же хотела с ним расстаться. Теперь это сделать будет проще. Приду к нему на отработку и скажу, что хочу разорвать магическую связь. Думаю, что он с радостью согласиться.

В таком странном настроении я пришла в тренировочный корпус. Студентов собирали не в том зале, где мы с магистром занимались. Этот новый зал был гораздо больше и напоминал арену для сражений. Я видела такую в книжках деда, раньше в здесь проводили смертельные магические поединки, а теперь вот только учат сражаться.

Круглый центр зала представлял собой абсолютно гладкую площадку, вокруг которой расположились скамейки для зрителей. На возвышающемся балконе были места для судей. Центр и зрительный зал отделял небольшой барьер, в котором чувствовалась сокрытая магия. Думаю, что когда проводили поединки, магический барьер поднимали повыше, и он надежно защищал зрителей от случайных травм.

Сейчас же арена была почти пуста. На местах зрителей сидели около десяти незнакомых парней и девчонок, из которых я узнала только соседку Мари и Лусилию Лурдес. Одногруппники посматривали на меня раздраженно и даже зло. Я их понимала, если бы мне пришлось столько ждать какую-нибудь выскочку, я, быть может, тоже разозлилась бы.

Через несколько рядов от студентов сидели двое преподавателей. Невысокий лысый толстячок и высокая седовласая женщина.

— Ну, наконец, вы изволили явиться! — недовольно проскрипел толстячок. — Давайте уже закончим эту бесконечную историю. Дорогая, госпожа Бардон, давайте начнем испытания.

Преподаватели вышли в центр круга, а меня поставили рядом.

— Позовите вашу магию, — скомандовала госпожа Бардон.

Я послушно прикрыла глаза и позвала огонь. Неожиданно внутри полыхнуло так, что даже щеки обдало жаром. Ой, что-то не то! Я открыла глаза и с удивлением замерла. Преподаватели выстроили вокруг меня защитный купол, который не давал моей магии сжечь здесь все дотла. Огромные протуберанцы пламени вырывались из моего тела, взвиваясь под высоченный потолок, а мелкие языки огня, как послушные собачки, лизали мне лицо и руки, расплели косу. Я улыбнулась и тихонько скомандовала:

— Пшш!

Придуманное мной заклинание как всегда сработала безотказно, расшалившаяся магия тут же приутихла и впиталась в тело.

— Великолепно! — госпожа Бардон натурально аплодировала, отчего ее тугие седые кудри смешно качались. — Какой прогресс! Милочка, скажите, сколько с вами провел занятий магистр Фанхорн?

Я подумала, вспомнила прожженную фаейрболом стену в его кабинете и решительно сказала:

— Две.

— У мальчика определенно талант! За каких-то два занятия так обучил студентку контролю. Браво! — распалялась госпожа Бардон, а я тихонько закипала.

Я ей дрессированная собачка что ли? Вот прям взял магистр Фанхорн и обучил меня контролю. Да я заклинание «Пшш» придумала сама тысячу лет назад!

— Но контроль все еще недостаточно хорош, — ехидно проговорил толстячок. — Видите мелкие вспышки вокруг тела. Вот!

Госпожа Бардон недовольно цокнула языком и кивнула.

Толстячок потер руки и обратился ко всем нам:

— Ну что, господа неудачники, рад приветствовать вас в своей группе! Для тех, кто любит пропускать занятия, как госпожа Арфан, еще раз повторяю: я господин Гаргаль — ваш куратор. А вы — неудачники, которые хоть и обладают магией, но не умеют ею распоряжаться. — Он прошелся перед нами, как главнокомандующий перед войском. — Ваша задача к зимней сессии научиться контролировать магию. Если вы не справитесь, будете безжалостно отчислены. — Господин Гаргаль погрозил нам пальцем, а потом повернулся ко мне и насмешливо сказал: — А опоздавшие у нас идут на отработки в разные хозяйственные службы академии. Вам тут говорили, что отправляют к господину Курцу, но скажу откровенно, я больше люблю отработки в живом уголке, где требуется убирать навоз за лошадьми или кормить дхархов.

Господин Гаргаль вероятно хотел нас запугать, но я обрадовалась, дхархов я не видела в живую, но мечтала познакомиться. А тут такая удача! Я усмехнулась. Сам того не ведая, господин Гаргаль организовал мне прекрасное вечернее развлечение. Мне полагалось чистить клетки дхархов. Я предвкушающе улыбнулась. Эти хищники из кошачьих на картинках были так красивы, а еще эти их острые клыки. Я была очарована ими в свое время.

Глава 2

— Антуан, ты же понимаешь, как это выглядит? — недовольно спросил Филипп Мантош.

Я лениво покрутил карандаш в руке и поднял взгляд на кузена, который недовольно пыхтел перед моим столом. Он ворвался ко мне в кабинет пару мгновений назад и стал нагло требовать выдать Ариэллу для допроса в столице. Я естественно отказал.

— И как? — меланхолично спросил я. Всю ярость я израсходовал перед самым приходом Филиппа, когда доломал стол секретарши.

— Ты срываешь мне все сроки розыска печати! Это же государственное дело! Если печать попадет не в те руки, то злоумышленники могут таких дел натворить! — продолжал брызгать слюной он.

— Печать уже попала в дурные руки. Ты можно сказать сам ее в эти руки и отправил. — Услышав мои слова, Филипп нахмурился, готовый возражать, но я хлопнул ладонью по столу и резко продолжил: — Моя студентка никакого отношения к этому преступлению не имеет! Потеря печати — это твоя головная боль. Ее украл твой помощник, которого ты даже не подозревал, хотя Кастос резко сорвался в отпуск сразу после кражи. С его друзьями и передвижениями разбирайся!

Филипп поджал губы и откинул белые волосы с хмурого лба.

— У Артура был кредит доверия. Раньше он никогда меня не подводил.

Я хмыкнул и развел руками.

— Я просто не понимаю, что ты хочешь добиться от моей студентки? В краже она не участвовала, наоборот она пострадала от вора. Чем она может помочь в розыске?

— Если ты будешь препятствовать нашей беседе, я подам жалобу лорду Неноусу, — пригрозил Филипп и упрямо выдвинул нижнюю челюсть.

Я откинулся на кресло и с улыбкой сказал:

— Жалуйся. Кто же тебе запретит?! Только перед этим придумай более вескую причину, для чего тебе нужна Ариэлла Арфан. Эти твои невнятные требования его тоже не впечатлят.

Филипп резко выдохнул, с грохотом подтащил стул к моему столу и сел, поставив локти на столешницу:

— Это ты во всем виноват! — капризно бросил он, отчего мои брови сами поползли на лоб. Неожиданно! — Да! — хмуро продолжил он, заметив мою реакцию. — Зачем ты убил Артура Кастоса до того, как он рассказал, где спрятана печать?

Я снова закрутил карандаш, вспоминая, как едва не сошел с ума, когда эта тварь резала кожу Ариэлле. Карандаш громко хрустнул в моей руке. Я бросил обломки на стол и резко встал, хватая Филиппа за грудки.

— Потому что он собирался убить Ариэллу, дурак! — прошипел я ему в лицо и откинул обратно на стул. Сам опустился в кресло, наблюдая за испуганным и растерянным Филиппом. — Я не веду переговоров с теми, кто скрывается за спинами женщин и детей. Я их убиваю. Моя главная задача — сохранить жизнь и здоровье вверенных мне студентов. Поимка и розыск — это твоя обязанность.

Лицо Филипп залило краской, он вскочил со стула и яростно крикнул:

— Ты еще об этом пожалеешь! Поверь, жизнь отребья Аргандуэл не стоит моего хорошего отношения. Что удивлен? Думаешь, я не догадался, кто она такая?

Разъяренный кузен выскочил за дверь, а я задумался. Пора было выходить в свет и активно защищать свои интересы, я слишком долго прятался от ответственности и своих прямых обязанностей.

Хотя все могла сложиться по-другому. Я хотел отложить свое фееричное появление и заняться пока академией. Когда кузен прибыл, я даже решил не конфликтовать с ним. Проще было бы помочь ему поймать лже-следователя и отправить со своей территории восвояси. Но это придурок вдруг заинтересовался Ариэллой. Я видел, как жадно зажглись его драконьи глаза, когда он увидел ее в первый раз. От немедленной смерти его спасло только то, что я не хотел портить отношений с советником короля, и мне нужна была его помощь, чтобы выловить Артура Кастоса.

То, что Ариэлла моя, я сразу четко обозначил. Но я слишком долго был слабым, Филипп Мантош не принял мои слова всерьез. Ничего, скоро он все осознает, и займет свое место.

В наш тщательно продуманный план по поимке Кастоса вмешалась вездесущая Ариэлла. Сейчас я с улыбкой вспоминал свою ярость, когда увидел, как она вышла за ворота академии и стала испуганно озираться. А тогда я готов был выбраться из кустов и выдрать ее за самоуправство. Вот почему она всегда нарушала мои запреты?! А если бы она тогда серьезно пострадала?!

Хотя не такая уж она и беспомощная. Убила пятерых. Снова накатила ярость, я резко выдохнул, пряча когти. Что-то слишком легко они стали появляться, наверно наверстываю за все эти годы. Я подышал носом, стараясь успокоиться. Все хорошо! Я со всем разберусь. Но не сейчас. Позже, когда смогу спокойно думать об этом происшествии и о вранье Ариэллы. Особенно о вранье.

В голове не укладывалось, как милая рыжеволосая проказница оказалась хладнокровной убийцей. Я усмехнулся, и ведь даже не смотря на это, ради нее я едва не стал клятвопреступником и убийцей. Там в кустах, я стоял и продумывал, как проще устранить свидетелей, хорошо, что подвернулась эта замечательная идея с белым драконом, иначе я бы там столько дел натворил.

Я вцепился в волосы. Вновь вылезшие когти неприятно царапали кожу. Я соскочил с кресла и вышел приемную.

— О, магистр, — заверещал один из приближенных достопочтенного гнома Парфурия, кастеляна, — мы как раз пришли оценить размах ремонта.

Я осмотрел гнома, одетого в рабочую комбинезон с потеками побелки, и разгромленную приемную, на полу которой валялись обломки стола.

— Все менять! — сурово произнес я. — Розовый цвет и цветочки-рюшечки убрать! — Гном слушал меня, открыв рот и послушно кивая, отчего я едва не расхохотался. — Ты запомнил или будешь записывать?

Он испуганно замотал головой.

— Не беспокойтесь, магистр, я все очень хорошо запомнил! Все вам менять! Сделать мрачно!

Я поморщился, страшно подумать, что они здесь наделают.

— Не мрачно! Можно оставить светлые тона, просто эти букетики и розовую мебель убрать.

Гном снова истово кивал, я хмуро покачал головой. Надеюсь, хотя бы розовый они уберут.

— Магистр, мы прямо сейчас начнем! — крикнул он радостно.

Глава 3

Я как раз успел задвинуть сундук под стол, как в дверь кабинета постучались.

— Входите, — крикнул я, усаживаясь в кресло.

Госпожа Луцерция робко зашла в кабинет и скромно встала у двери. Я удивленно вскинул брови, обычно она вела себя более уверенно. Тем более она знала, для чего я ее позвал.

— Присаживайтесь. — Я качнул головой в сторону стула, который подтащил к моему столу Филипп Мантош.

Она села на самый краешек и чопорно сложила руки на коленях. И молчала. Ситуация становилась все интереснее.

— Госпожа Луцерция, что-то случилось? Надеюсь, вы подготовились к поездке в столицу, как мы с вами договаривались? Нам правда придется задержаться на пару дней, у меня появились еще дела.

Она разжала тонкую ниточку губ и коротко бросила:

— Как прикажете.

— Как прикажу?! — сквозь зубы процедил я.

Да, что это за дела?! Как мне надоели эти женские штучки! То она рада, что мы поедем в столицу, проконсультируемся с опытными травологами, то теперь губы кривит!

— Я приказываю вам немедленно сказать, что происходит, и почему вы так себя ведете! — рявкнул я.

Госпожа Луцерция повернула ко мне побелевшее лицо, на котором горели бешенством ярко-зеленые от магии глаза.

— Извольте! — прошипела она как змея. — Я думала, что все недоразумения между нами забыты, а вы сначала дерзкого мальчишку ко мне подсылаете, а потом этот грубиян по моей оранжерее ходит! Сует везде свой наглый аристократический нос и задает свои бесконечные глупые вопросы! Если все будет так продолжаться, то я увольняюсь немедленно!

Ах ты, кузен Филипп! Я думал оставить его еще на денек в академии, пока я разбираюсь с делами в столице, чтобы он не путался у меня под ногами. В этом был риск, я знал, что он будет искать печать, и пойдет туда же, куда и Артур Кастос. Но он совершенно потерял страх и осторожность. Кажется ситуация накалилась. Не думаю, что он рискнул своей карьерой и жизнью просто так, наверняка на кражу печати был заказчик, который теперь ему угрожает. Но все же это не дает ему права вести себя так по-хамски. Пора его приструнить. Не сомневаюсь, что следующей его жертвой станет Ариэлла.

— Что именно он делал в оранжерее?

— Копал! — совершенно неприлично взвизгнула госпожа Луцерция и вскочила со стула. — Этот варвар почти уничтожил редкий папоротник! — Она сделала страшное движение руками, как будто отрывает кому-то голову, и требовательно сказала: — Накажите его!

Я кивнул, сдерживая улыбку, чтобы не обидеть госпожу Луцерцию, и она с облегченным вздохом упала на стул.

— Он все еще у вас в оранжерее? — спросил я, накладывая защитное заклинание на окно и делая заготовку на дверь. Филипп Мантош — это вам не Артур Кастос. Магии у него было в разы больше, а главное, что он был совершенно беспринципный. С него станется выманить меня из кабинета и устроить здесь обыск.

— Нет, вы что?! — ожила на стуле госпожа Луцерция. — Я бы не оставила его наедине со своими детками. — Она потрясла в воздухе кулаком и доверчиво сказала: — Представляете, он ходил по ним, по мои малышкам. — Госпожа Луцеция всхлипнула и жестко добавила: — Ноги бы ему оторвать.

Я слабо улыбнулся и обреченно спросил, хотя уже знал ответ:

— Он пошел в сторону общежития?

Она кивнула и довольно сказала:

— Да, только господин Курц и не думал его пускать! Я шла мимо и видела, как наш бравый вояка забаррикадировался внутри и требовал вашего личного разрешения на осмотр помещения.

Госпожа Луцерция довольно хохотнула, а я поспешно поднялся с кресла.

— Вы правы, дорогая госпожа Луцерция, нужно немедленно разобраться с этим наглецом. А вам я предлагаю отправиться домой и добавить еще вещей в свои сумки. Мы пробудем в столице неделю. Надеюсь, особо на рабочем процессе в академии наше отсутствие не скажется, но все же думаю, вас следует предупредить ваших помощников в оранжерее.

Госпожа Луцерция вскочила со стула и, бросив на последок «до встречи», унеслась из кабинета. А я тщательно укрепил защиту кабинета, делая ее похожей на неприступную драконью сокровищницу, вышел в приемную и запечатал дверь, расставив ловушки.

Запыхавшуюся госпожу Бардон я встретил уже в коридоре. Она смахнула изящным батистовым платочком пот с покрасневшего лица и остановилась, тяжело дыша. Неужели она бежала? Интересно, в каком виде передал мою просьбу гном?

Я деликатно смотрел в сторону обоев.

— Госпожа Бардон, как я вам сообщал ранее, я отбываю сегодня в столицу. Только пробуду там неделю.

На последних словах она шумно выдохнула. Да я понимал, что легко ей не будет, но что делать, в конце концов, она проработала здесь всю жизнь, должна знать академию как свои пять пальцев.

— М-м-м, — смущенно начала она, я повернулся и ободряюще улыбнулся. — А лорд Мантош уедет вместе с вами?

Да уж, когда он успел всех моих преподавателей против себя настроить? Пробыл-то в академии всего день.

— Он отбудет в ближайшее время. Телепорт я временно заблокирую, защиту академии усилю. Госпожа Бардон, поговорите, пожалуйста, с поварами. Эту неделю им лучше пожить в общежитии, пусть господин Курц выделит им комнаты. И закажите продукты, я пробуду здесь до позднего вечера, их как раз успеют подвезти. Поживете пока в изоляции, обещаю, через неделю все вернется в обычное русло..

Она радостно улыбнулась. Я подхватил госпожу Бардон под руку и мягко развернул в сторону лестницы. Как бы кузен не прорвал оборону Курца, пока я тут политесы развожу.

— Хочу вас похвалить, — начала она восторженно, — вы отличный преподаватель! Я проверяла госпожу Арфан на самоконтроль. Просто великолепный результат! Я видела ее на вступительных испытаниях и сейчас. Небо и земля! Она конечно еще не совсем справилась, но такой прогресс за два занятия! Я хотела попросить вас позаниматься и с остальными студентами, особенно с последней группой, куда будет и Ариэлла включена.

Искренняя похвала госпожи Бардон польстила моему самолюбию.

Глава 4

— Именем короля? — насмешливо протянул я. — Лорд Мантош, будьте добры предъявите соответствующие документы. Поскольку вы один из помощников советника короля, то наверняка знаете, что незаконное использование имени королевской особы карается казнью через повешение.

Филипп Мантош немного смутился, а студенты затихли, ожидая, как будет выкручиваться нагловатый проверяющий. Они ждали зрелищ.

— Это я образно выразился, — тут же выкрутился Филипп. — Как приближенный ко двору маг, я обладаю широчайшими полномочиями. Лорд Фанхорн, вы я думаю, прекрасно об этом осведомлены. Не вы недавно просили у советника короля содействия? И вот я прибыл, а вы чините мне одно препятствие за другим.

Я усмехнулся, прошел через толпу расступившихся студентов и встал рядом с кузеном Филиппом.

— Как удобно. Вы жонглируете словами, подстраивая их под свои нужды. — Я жестко взял его за плечо, вкладывая в захват магию. Он не стал вырываться, чувствуя, сдерживающую магию. — Штурм студенческого общежития не то, что я хочу видеть в своей академии. Прошу вас немедленно покинуть территорию учебного заведения!

Филипп дернул плечом, пытаясь сбросить мою руку.

— Да как вы смеете! — взвился он и с презрением оглядел студентов. — Я с землей сравняю вашу жалкую академию! А тебя, — прошипел он мне в лицо, — я самолично сгною в тюрьме. Не сдох от проклятья, сдохнешь от магического истощения в камере.

Я скривился. Но это уже совсем подло. Кузен Филипп угрожал, что отправит меня в тюрьму для магов. До приезда сюда он мог бы это организовать, но не теперь. А когда я приеду в столицу, то кузену нужно будет, как ужу на сковороде вертеться, чтобы самому туда не попасть.

— О, не стоит разбрасываться словами, — насмешливо сказал я. — Думаю, вам следует немедленно отправиться в столицу и получить необходимые подтверждения своим полномочиям. А я пока закрою территорию академии от любого несанкционированного проникновения, — сухо заговорил я, замечая, как кузен Филипп мрачнеет. — Поверьте, если печать у нас в академии, они никуда не исчезнет. Я об этом позабочусь.

Я ослабил давление магии, он почувствовал это и, дернув плечом, отступил на шаг, сбрасывая мою руку.

— Когда я вернусь, тебе придется отправиться в родовое поместье, доживать там остаток дней, — прошипел он, потом подошел ближе и наклонился к моему уху. — Ты будешь в муках подыхать, выпрашивая обезболивающее зелье. Я об этом позабочусь.

— Позаботься сначала о себе, — я снова похлопал его по плечу. — Ты привык разбрасываться словами, Филипп. Они потеряли вес.

Кузен хмыкнул и, расталкивая возбужденно переговаривающихся студентов, пошел по дорожке к главному корпусу. Надеюсь, что он не настолько отчаялся, чтобы пойти обыскивать мой кабинет. Хотя это было бы забавно.

Я подошел к двери общежития и дважды стукнул.

— Господин Курц, открывайте.

Дверь тут же распахнулась, как будто он ждал под дверью. Думаю, это так и было. Сам Курц, печатая шаг, вышел на улицу и вытянулся, как перед вышестоящим военным начальником.

— Вверенная мне территория осталась в неприкосновенности, — отрапортовал он, немного выпучив глаза от усердия.

Я пожал ему руку.

— Ценю за службу, — искренне проговорил я и повернулся к студентам. — Всем немедленно пройти общежитие. Комендантский час сегодня начнется пораньше. И так будет всю следующую неделю. Прошу вас, его не нарушать, потому что наказание будет очень жестким.

Мы с Курцем отошли в сторону, освобождая проход. Народ зашевелился, завозмущался, и студенты группами пошли внутрь. Я посмотрел на покрытые позолотой уходящего солнца листья деревьев и снова перевел взгляд на недовольные лица студентов.

И тут я увидел Оливию Гриндергард. Юная оркская шаманка текуче, одним движением встала с травы, где сидела в окружении трех орков и пошла в мою сторону. Большая часть студентов уже успели войти. Она остановилась на некотором отдалении, дождалась пока на лужайке не останемся только мы шестеро и подошла ближе. Орки следовали за ней, не смея обгонять. Вот так сюрприз, кажется шаманка уже не такая и юная. Она формирует свою охрану, значит уже прошла инициацию Ну что же, принимать такую особу у нас в академии большая честь. Она остановилась в двух шагах от меня, низко поклонилась, задевая кончиками пальцев земли.

— Хозяин неба, можешь рассчитывать на нашу помощь, — с достоинством произнесла она, поднимаясь. — Мы позаботимся о твоей невесте, когда тебя не будет рядом.

Я благодарно склонил голову. Это было щедрое предложение. Еще одна пара глаз в присмотре за Ариэллой не мешает. А вот орки-то оказались весьма глазастыми, все успели рассмотреть: хозяина неба и невесту.

Кстати о невесте. Я повернулся к Курцу.

— Студентка Арфан в общежитии?

Он хекнул и смущенно произнес:

— Нет. Как ушла на это свое распределение в обед, так и не появилась больше.

Я повернулся к орчанке.

— Я видела, как она вышла из тренировочного корпуса и пошла в сторону конюшен, — тут же сказала Оливия Гриндергард.

Я коротко со всеми попрощался и пошел искать Ариэллу. Все-таки нам нужно с ней откровенно поговорить. Я должен ей сказать правду.

Глава 5

Сегодня коридоры в главном корпусе были особенно мрачными, густая тьма собиралась по углам, впитывая последние лучи слабого осеннего солнца, пряча складки на покрывающих пол коврах. Это не Академия бытовых искусств, а настоящее некромантское логово какое-то! Я споткнулся и раздраженно дернул пальцами, зажигая крошечный файербол. Все же нужно будет поговорить с этим демоновым гномом и заменить ослабевшие магические кристаллы в лампах.

Я шел и пытался продумать разговор с кузеном Филиппом. Его положение было отчаянным, иначе он бы не действовал так грубо и не рисковал бы лезть в мой кабинет, зная, что я могу легко его поймать. Не думал же он, что я настолько ослаб от проклятья, что не сумею защитить свое? Или мог?

Я открыл знакомую дверь с золотящимися на табличке буквами и сразу же увидел кузена. Он напоминал беспомощную полудохлую муху. Светящиеся нити магии плотно опутывали его мощную фигуру, оставляя снаружи только бледное измученное лицо. По замотанному телу проходили странные судороги. Филипп сопротивлялся, поэтому заклинание от воров сжимало его, выкачивая магию.

— Прекращай дергаться, — спокойно сказал я. — Как только замрешь, станет легче.

— Выпусти меня, ублюдок! — попытался рыкнуть он, но получился только полузадушенный хрип.

Я усмехнулся, скинул деревянные обломки с кресла секретарши и сел. Удобное. А госпожа Луидан знала толк в комфорте. Нужно будет не забыть сказать гномам, чтобы кресло оставили после ремонта. Я откинулся на спинку, пристально рассматривая кузена, и все так же спокойно сказал:

— Филипп, дорогой! Ты что-то путаешь! Мои родители состояли в браке, и я законный наследник Фанхорнов. Опять ты запутался в словах.

Новая судорога прошла по телу кузена, он выгнулся от боли и прошипел:

— Ты понимаешь, что я королевский служащий при исполнении? Тебя казнят за то, что ты удерживаешь меня и пытаешь.

Я нахмурился.

— Хватит! — коротко бросил я. — У меня нет ни времени, ни желания играть в твои игры. Скажу прямо, я знаю о том, что ты замешан в краже печати. Если тебе нужна моя помощь, изволь отвечать на вопросы откровенно, иначе я тебя, как посылку, отправлю лорду Неноусу телепортом. Думаю, если он привлечет менталиста, то и виновного в краже печати тут же найдет. Завтра к утру тебя уже четвертуют.

Филипп взвыл и бешено задергался. Отросшие драконьи когти вспороли магический кокон. Он никогда в своей жизни не превращался в дракона полностью, слишком мало в нем было драгоценной крови, но посверкать вытянутыми зрачками любил, впечатляя собеседников. А сейчас, не играя и не бравируя, бросил все ресурсы на освобождение от моего заклятья. Даже неприкосновенную жизненную энергию задействовал, вызывая память крови, поэтому глаза у него остались человеческими, а на руках появились когти, с помощью которых он пытался вырваться.

Но Филипп не был полноценным драконом, поэтому резерв очень быстро опустел, когти исчезли, порезанный ошметками кокон восстановился, а кузен безвольно повис, удерживаемый в вертикальном положении только магией. Но сознания не потерял. Молодец, боец!

— Как ты… смог… так…? — едва слышно прошептал он, но я услышал.

— Проклятье ослабло, — сказал я, поднимаясь. Подошел к кузену и снял заклятие, придерживая его за плечо. Кокон исчез, а кузен навалился на меня и стал падать. Я осторожно усадил его на пол, прислоняя к закрытой двери, и присел на корточки, чтобы наши лица оказались на одном уровне. — А ты приехал, надеясь, что будешь хозяйничать здесь, как у себя дома? Думал, что я почти сошел с ума от боли?

Филипп попытался сесть прямо, потер лицо.

— Я рад, что не сошел. Я просил Калвина сварить такое зелье, чтобы ослабить заклятье, похоже, у него получилось.

— Ты? — Я усмехнулся и поднялся. — Эту должность и доступ к местному зельевару организовал лорд Неноус.

Кузен хмыкнул.

— Так спроси у него сам, кто все сделал.

— У кого? — я сжал кулаки, верить ему хотелось, но слишком больно и опасно было бы разочароваться.

В детстве мы с кузеном дружили, он был всего на пять лет старше, и с удовольствием участвовал в моих проказах. Пока я был в силе и командовал армией, он держался рядом, был моей правой рукой. А вот когда я стал сдавать, он был среди тех, кто с удовольствием отправил меня в утиль. Верить ему после этого?

— У любого. Хоть у Калвина, он мой сокурсник, хоть у лорда Неноуса.

Кузен глядел на меня с вызовом, ожидая моего решения, а я сделал пасс рукой, погружая его в сон. Пусть отдохнет, пока я расспрошу своего штатного зельевара. Если ответ мне не понравится, отправлю кузена к лорду Неноусу, не приводя в сознание. Разочаровываться в людях все еще было неприятно.

Я достал из кармана пузырек с обезболивающим зельем, привычка держать его под рукой прочно вросла в меня. Эта запасливость не раз спасала меня от безумия боли.

Калвин почти никогда не выходил из своих подземелий, а мне было безумно больно спускаться по бесконечным крутым лестницам в его логово, поэтому виделись мы не часто. Но сегодня нога у меня не болела, и повод для визита был важным.

Я спустился на первый этаж и пошел в сторону технических помещений. Прошел кухонную зону, помещения для уборщиц и помощников по хозяйству, со смешком оценил табличку на кабинете кастеляна. Она была раза в два большей моей и подсвечивалась изнутри редкими магическими кристаллами: «Достопочтенный гном Парфурий, кастелян». А ниже шла табличка поменьше, на которой сверху было написано «Часы работы» и девственная пустота. Когда работал неуловимый гном было непонятно. То ли круглые сутки, то ли никогда. Может мне тоже такую табличку многозначительную повесить? Я усмехнулся и свернул к лестнице в подземную часть академии.

Академия делилась на две части: надземную, где проходили занятия и находилась большая часть учебных и хозяйственных помещений, и подземную, которая была в несколько раз больше. В стародавние времена нижняя часть, состоящая из разветвленной системы тоннелей и пещер, использовалась активнее. Потому что там жили наги, полулюди полузмеи. Но время шло, нагов боялись, с ними вели войны, и, в конце концов, почти истребили. Слишком они были не похожи на остальных и слишком замкнуты в своем мире.

Глава 6

— Ждете? — удивленно протянул я, и Калвин кивнул.

— Пойдемте в гостиную, там нам будет удобнее беседовать, — предложил он и пополз вперед.

Я впервые мог его так внимательно рассмотреть. Белая рубашка не скрывала мощной спины, перевитой мышцами. Это было необычно, потому что зельевары чаще были не так хорошо развиты физически, спокойная работа в лаборатории не располагала к наращиванию такой мощи. Но что я знал о жизни конкретно этого зельевара?! Да ничего! Калвин несколько раз в неделю вел зельеварение у старших курсов, а все остальное время был предоставлен сам себе. Что он делал здесь в подземельях, я не знал. Вполне возможно, что и на поверхность он выползал вполне свободно. Наверняка парочка местных коридоров вела куда-нибудь в лесок рядом с академией или в поле ближе к городу.

Нижняя змеиная половина его тела была длиной в несколько метров. Шкура, покрытая гладкой чешуей цвета окисленной бронзы, переливалась при каждом движении, как будто впитывала тени подземелья. Кольца мышц сокращались плавно, почти беззвучно, лишь тихое призрачный шуршанье сопровождало его движение. Калвин как будто плыл над поверхностью. Выглядело это завораживающе. И пугающе.

Он подполз к двухстворчатой двери и гостеприимно распахнул обе створки.

— Прошу, — Калвин поджал кольца, пропуская меня вперед.

Краем глаза я заметил, как сквозь рубашку внезапно засветились руны, нанесенные на его кожу. Я резко остановился, не заходя в комнату, которая вполне может превратиться в смертельную ловушку, и потребовал:

— Покажите ваши руки!

В руке послушно вспыхнуло смертельное заклятье. Я не беспомощная барышня, сумею себя и от нага защитить.

В уголках губ Калвина появилась едва заметная улыбка, он тряхнул длинными белоснежными волосами.

— Я никогда не причиню вам вреда, хозяин неба.

Глаза с вертикальными зрачками блеснули серебром, и Калвин склонился в поклоне.

— Руки! — рыкнул я, замечая, что руны стали гореть ярче.

Калвин послушно закатал рукава, и на его загорелой коже я увидел сплетение древних рун. Так. Подчинение, защита, высшая власть драконов. Я поднял голову, с новым интересом разглядывая горделивый профиль.

— Вы приносили клятву верности нашему роду?

Калвин хмыкнул и резким движением опустил рукава.

— Да. Вашему прадеду, если быть точным. Он спас мне жизнь, и я обещал беречь его потомков.

Я задумчиво потер подбородок.

— Но кузен Филипп сказал, что был вашим сокурсником.

Калвин нервным движением поправил пояс, где висела куча мелочей, среди которой выделялась пара склянок с зельями, и нетерпеливо сказал:

— Давайте все же пройдем в гостиную. Я вам все подробно расскажу.

Комната была небольшой, но уютной. Справа стоял диван, на другой стороне вокруг разожжённого камина — пара кресел. На полу лежал толстый светлый ковер с непонятным волнистым узором. Едва я шагнул на него, как Калвин умоляюще произнес:

— Разуйтесь, прошу вас. Это алессинский ковер, он очень плохо чиститься магией.

Я удивленно приподнял брови. Ничего себе! Этот ковер стоит целое состояние, можно небольшое поместье купить на эти деньги. Я послушно присел на банкетку у входа и снял сапоги.

А Калвин тем временем приподнялся на пару ладоней над полом, пыль послушно осыпалась с его чешуи, и он со вздохом опустился на ковер.

— Я гонялся за ним несколько десятков лет по всей стране. Для нагов лежать и ползать на нем ни с чем несравнимое удовольствие. Еще и очень полезно. Этот ковер может снять прилипшее к коже заклятье. Знаете столько их накопилось на мне за эти годы?!

Он вздохнул и подполз к креслу. Обвил хвостом его ножки, кольца ловко ложились в специальные углубления, помогая человеческому телу принять обычное положение.

Я подошел к другому креслу, посматривая на толстые кольца, обвившие соседнее кресло, и с удовольствием опустился в мягкие объятья своего кресла. Протянул к огню ноги, по старой армейской привычке замотанные в портянки. Копившееся за день напряжение стало потихоньку отпускать. Все-таки волшебный ковер у Калвина. Надо себе такой заиметь. Чувствую, что после пары лет ректорства, я превращусь в желчного вечно недовольного задерганного мага. Точно, куплю алессинский ковер. Или купальню построю. Стресс нужно периодически снимать.

— Я бы предложил вам вина, но не держу у себя алкоголя, нагам он не полезен. — Калвин достал из-за пояса трубку, набил табаком из тканевого мешочка и не спеша раскурил. — Я стал учиться с Филиппом Мантошом в университете, когда у него начались проблемы с одним из преподавателей. Я не вдавался в корень проблемы, просто поддержал его и помог закончить обучение. — Наг выпустил густое облако дыма и продолжил: — Он был не особо талантливым, но и не бездарным. И не заслуживал той травли, которую организовала декан его факультета. С тех пор мы подружились.

А потом Калвин рассказал мне, как Филипп просил его помочь мне, как доставил меня еле живого после одного из приступов и умолял снять заклятье. Но Калвин не мог этого сделать, наги намного слабее драконов. А дракон, который наложил заклятье, был слишком силен.

Я этого не помнил. Тогда все мои дни слились в один бесконечный день, наполненный невыносимой мукой. Я хотел только одного — умереть. А теперь с изумлением понимал, что Филипп оказывается боролся за меня.

— Тогда я взял немного вашей крови. Я смог сделать зелье, которое блокировало на короткий срок заклятие, и позвал Филиппа. Он смог организовать ваш перевод сюда, чтобы нам быть поближе. Зелье обладало слишком маленьким временем действия, но я постоянно над ним работал, чтобы удлинить его или ослабить заклятие. Ну и я много добился за два года.

— Спасибо, — искренне ответил я. Он действительно сумел полубессознательному трупу вернуть человеческий вид.

В голове все никак не могла уложиться мысль, что Филипп помогал мне в трудную минуту. Нам бы поговорить с ним на чистоту. Я бы с удовольствием его сейчас послушал.

Глава 7

— Я думаю, что когда проклятье ослабло, вы сами поняли, что он запечатывал вашего дракона, — спокойно ответил Калвин.

Я шумно выдохнул, сдерживая зарождающийся в груди огонь. Все детство дед по матери, лорд Маунтинрой, твердил, что мой дракон слишком слаб, хотя огня в крови хватало. Пламя ластилось ко мне, я легко управлял им. Но другие ровесники-драконы вовсю превращались или хотя бы общались со своими драконами, как тот же Филипп. А я нет.

Хотя нет, кое-что все же превращалось. Если кузен мог менять глаза на драконьи, то я иногда в порыве бешенства выпускал когти. Цирк уродцев, а не потомки сильнейшей семьи Фанхорнов.

Я горько усмехнулся. Можно ли было ненавидеть Джасайю сильнее?! О, да! Ярость кислотой разлилась внутри, выжигая все доброе и теплое.

— А почему проклятье ослабло? — спросил я глухо, уставившись в огонь камина.

Хотя ответ знал. Все дело было в Ариэлле. Ариэлле Аргандуэл.

— У меня есть несколько версий, ни одна из них пока не подтверждена, — сказал Калвин и замолчал.

— Это может быть связано с потомком Джасайи? — спросил я, сквозь зубы.

Да, милая девушка Ариэлла была потомком жестокого убийцы, который не стеснялся убивать женщин и детей. Многие рода они вырезали под корень, не оставив в живых никого. Все было по воле и во славу безумного императора.

А сама Ариэлла? Она хладнокровно убила пятерых, а потом, как ни в чем не бывало, поехала со мной в академию. Она им тоже мило улыбалась, прежде чем сжечь? Перед глазами потемнело. Челюсти заболели от той силы, с которой я их сжимал. Она — Аргандуэл. Она — плоть от плоти Джасайи Аргандуэла. Она такая же.

— Нет, скорее со связью, которая между вами возникла. — Услышал я голос Калвина сквозь шум крови в ушах.

Сразу же вспомнился напряженный голос Ариэллы: «Родовой гримуар выбрал вас мне в мужья». Мужья. Выбрал в мужья. Я с силой сжал голову руками.

— Ее можно разрушить? Эту связь, — сквозь сжатые зубы процедил я. — Или закрепить, чтобы снять проклятье?

Калвин молчал. Я повернул к нему голову. Наг слегка покачивался над креслом, продолжая раскуривать трубку. Сизый дым сгустился, размывая его фигуру. Завораживающие движения вводили в транс. Но я отвел взгляд. Нет, такими дешевыми фокусами меня не заворожишь и не успокоишь.

— Не рубите с плеча. Все нужно обдумать, — тихонько прошипел Калвин. — Дайте себе и ей время.

Я резко поднялся с кресла.

— Благодарю за помощь, — коротко бросил я и пошел к двери.

Но Калвин бросился мне наперерез.

— Лорд Фарнхор, подождите! — крикнул он, останавливая меня. — Скажите, с детства у вас есть какие-нибудь шрамы?

Я покачал головой, а потом вдруг вспомнил об одном. Рука сама потянулась к основанию шеи под волосы. Я нащупал полулунье шрама и привычно обвел его пальцем.

— Позволите взглянуть? — спросил Калвин, терпеливо ожидая, когда я покажу ему беззащитную шею.

Я повернулся спиной и поднял волосы, обнажая шрам. Он молчал. Я устал ждать и раздраженно повернулся. Увидел его бледное потрясенное лицо. Беда.

— Ну! — требовательно рявкнул я, устав от недомолвок и молчания.

Калвин сглотнул и хриплым голосом сказал:

— Он… Это немыслимо… Джасайя… Он вас заклеймил… Заклеймил младенца, как матерого преступника. Запечатал вашего дракона и магию полностью Я… я рад, что вы сумели выжить и сохранить магию.

Мои кулаки с хрустом сжались. Ублюдок! Лучше бы он тогда убил меня, как отца и деда. Но он оставил меня жить, зная, что после клейма драконы долго не живут. Преступники умирали в муках через неделю — две, после клеймения. Слабенькие, с небольшим количеством драконьей крови, могли просуществовать даже пару лет без связи с драконьей магией.

Больной ублюдок! Теперь я жалел, что просто заколол его. Он не заслуживал такой легкой смерти. Нужно было пытать, заставляя его вспоминать каждый прожитый день, каждое свое преступление.

Я развернулся и пошел из владений Калвина. Тот что-то еще кричал, пытался мне рассказать, но я уже не слушал его. Перед глазами плыли красные яростные круги, кулаки рефлекторно сжимались, и появившиеся когти вспарывали ладони, которые стали скользкими от крови.

Как выскочил из подземелья, я не помнил. Все вокруг расплывалось красным маревом. Я знал только одно, мне нужно увидеться с Ариэллой Аргандуэл и поговорить.

Я увидел ее сразу. Она стояла возле ограды академии и болтала с этим туповатым надоедливым типом из города, которому я запретил являться в академии.

Я зарычал. Дракон внутри меня бесновался и требовал сжечь наглеца. Как! Они! Посмели! Она моя! Тип побледнел и рванул прочь, а Ариэлла повернулась и бесстрашно уставилась в мои глаза.

— Ты моя! — прорычал я, не сдержавшись.

Стал подходить ближе, и ее бравада стремительно улетучивалась. Она прижалась к прутьям ограды и срывающимся голосом спросила:

— А зачем вы тут угрожаете?

Я опустил руки на ограду, заключая Ариэллу в объятья.

— Ты сама сказала, что теперь моя, — вкрадчиво сказал я и склонился к ее лицу, жадно втягивая сладкий запах свое женщины. Ее глаза расширились и зрачки по-драконьи вытянулись. Она подалась ко мне. Ее ноздри трепетали. Но я чуял и ее страх. Хорошая самка, страстная.

— Нет! — пискнула вдруг она, противореча своему телу.

Я усмехнулся и легонько провел когтем по шее, оставляя слабую белую полосу. Такая нежная, такая хрупкая. Ее жизнь в моих руках.

— Твой родовой гримуар выбрал меня. Ты же для этого поступила в академию? Хотела получить меня?

Я потянул подол ее платья вверх. Она хотела меня заполучить? Ну что ж, пусть так. Она получит. Только с Аргандуэл можно не церемониться. Возьму ее прямо здесь, под забором. Плоть болезненно пульсировала. Скорее. Провел рукой по нежной гладкой коже, и уткнулся носом в шею. Сладкая. Моя! И голова окончательно отключилась, уступая место инстинктам.

Внезапно я почувствовал, что Ариэлла весьма чувствительно меня отталкивает. Острые кулаки со всей силы барабанили по спине.

Глава 8

С Тротусом было весело. Не знаю, почему при первой встрече он показался мне туповатым. Но вот я болтала с ним через прутья ограды и даже не заметила, что стало темнеть. Зажглись фонари на парковых дорожках, отражаясь в его веселых карих глазах. Он рассказывал, как они с господином Ларвагусом ездили на императорские месторождения бриллиантов. Он много жестикулировал, шутил, заставляя меня хохотать в ответ.

— Там даже земля другая. Представляешь, камни поют от наполняющей их магии! — с восторгом сказал он, и я мечтательно закивала. Обязательно съезжу их посмотреть! Я видела скалы и не раз, но у нас на севере они были совсем другие, холодные и безжизненные без наполняющей их магии. — Мы шли с обозом три дня между скал. Ветер выл не переставая. Я все эти дни не спал. Знаешь как жутко! Господин Ларвагус смеялся надо мной, но я, правда, слышал голоса людей и жуткие стоны.

Он широко раскрыл и без того большие глаза, жалобно скорчил лицо, и я засмеялась.

— Надо было тебе дома оставаться, никто бы не выл по ночам, — с насмешкой сказала я.

— Еще чего! — Он вскинул на меня веселый взгляд и с удовольствием продолжил: — Там столько всего интересного было. И редкие альгарбские кристаллы в пещерах с выработками и чистейшие бриллианты. Господин Ларвагус даже парочку черных приобрел. Ну и кучу всего остального. Я обратную дорогу тоже глаз не сомкнул, боялся, что разбойники нападут.

Я завистливо вздохнула, пряча затрясшиеся пальцы в складках платья. Везет же ему: приключения и бриллианты. Как я мечтала взять моих малышек в свои жадные ручки!

— И много господин Ларвагус бриллиантов привез? — откашлявшись спросила я.

Тротус почесал голову и растерянно сказал:

— Даже и не знаю. Но ты же придешь к нам на днях, сама все посмотришь.

Я уныло поковыряла носком ботинка рыхлую землю.

— Кто же знает, когда я к вам попаду. Магистр Фанхорн загрузил меня отработками, еще и куратор отправил ухаживать за дхархами.

Неожиданно Тротус схватил меня за руку и взволнованно произнес:

— Ариэлла, но это же незаконно! Ты знаешь, какие дхархи страшные животные?! Вас не могут заставлять за ними ухаживать!

Он распалился, отпустил мою руку и теперь активно жестикулировал, объясняя мне, почему это не правильно.

— Ага, — спокойно согласилась я. В идеальном мире так бы и было: добрые, справедливые преподаватели и все по теме, никаких любимчиков и любимых тем. — Они такие пушистые и милые. Я видела сегодня на картинке.

Тротус вздохнул, нахмурился, но неожиданно что-то увидел за моей спиной и побледнел.

— Демоны! — коротко ругнулся он и стал потихоньку отступать.

Я повернулась и увидела магистра Фанхорна. Действительно, выглядел он жутковато. Растрепанный, взгляд безумный и грозный.

— Ты моя! — прорычал он, наступая на меня.

Ой нет, мамочки, он что не в адеквате?! Я осторожно отходила назад, планируя незаметно вильнуть в сторону, и сбежать. Но этот мощный тип стремительно приблизился и прижал меня к ограде. Сердце заполошно и почему-то радостно стучало внутри. Он провел когтем по моей шее, срезая амулет, который упал точнехонько за корсаж.

Драконица радостно рванула наружу, и я почувствовала, как мое тело изгибается, стараясь прижаться к Антуану Фанхорну ближе. Нет… Я с усилием попыталась отстраниться, но он положил руки мне на бедра вжимая в свое тело. Нет… Через юбки я чувствовала жар его тела, и внутри расплывался жадный сладкий огонь, низ живота запульсировал и ноги ослабли. Его ладонь поползла по голой ноге, поглаживая и царапая кожу. Не надо… Ах! Инстинктивно я раздвинула ноги. Его запах. Он попадал в легкие и растекался ядом по крови.

Но я сдержалась и не застонала. Вместо этого сжала зубы и уперлась кулаками в его могучую грудь, слабо соображая с кем я борюсь: с собой или с ним? Нет… Ноги нужно свести. Очередное усилие.

И тут он сказал, что я поступила в академию, чтобы попасть в его кровать. Страсть тут же уступила место ярости. Да как он посмел?!

— Я поступила, чтобы разорвать нашу связь! Я не стану женой Истребителя драконов! — крикнула я отчаянно, понимая, что вру. Ему и себе.

Раньше я так хотела избавиться от него, но теперь… Теперь я не знала, что со мной происходит, но все точно изменилось. Я уже не знала, чего точно хочу.

— А никто не говорил о женитьбе! — жестко оборвал он мои робкие мысли, продолжая ласкать мое тело.

Теперь я видела в его глазах только похоть. Нет! Со мной точно так нельзя! Я отталкивала вездесущие руки, крутила головой, не желая, чтобы он меня целовал. Сволочь! Ненавижу! Жадные руки сжимают мою грудь. Болезненно, но сладко. Нет… Нужно что-то сделать!

— Я тебя ненавижу! — отчаянно крикнула я. — Я люблю другого! Посмотри на мое плечо, там метка истинной связи.

И он отшатнулся от меня, как от прокаженной. Рассматривал со странным интересом. Не надо! Я стянула разрезанный на груди корсаж. А его глаза становились все холоднее. Он отступил на шаг, склонил голову и глухо произнес:

— Прости, больше такого не повториться.

Не глядя на меня он ушел. В то же мгновение мне стало холодно. Я не знаю, что мне было нужно! Я не хотела, чтобы он меня трогал и хотела. Хотела, чтобы ушел, но теперь мечтала его вернуть.

Бред! Мне просто нужно успокоиться. Сейчас вернусь в общежитие и обо всем спокойно подумаю. Но я замерла на дорожке. Как я такая пойду? Растрепанная, корсаж разорван. Подожду темноты. А что?! Просто посижу у ограды. Какая разница, где думать? Могу и здесь.

Но Антуан Фанхорн вернулся. Я вздрогнула и прижалась к решетке. Еще одной такой сексуальной атаки я не переживу. Но он просто молча подошел, снял камзол и укутал меня в него. Я вдохнула его мускусный свежий запах, и соски предательски сжались. Это какое-то сумасшествие!

Глава 9

Луна висела над шпилями главного корпуса, окрашивая беленые стены в голубовато-серебристый цвет, который хорошо было видно даже сквозь деревья парка. Магистр Фанхорн шагал молча, только набойки его сапог стучали по камням подъездной дорожки. Я тоже молчала, куталась в его черный камзол и изредка на него поглядывала.

Осень уже вовсю вступала в свои права. Было по-особенному прохладно, и в воздухе отчетливо пахло мертвой опавшей листвой. Пара крупных листьев с тихим шорохом упали мне под ноги. Я безжалостно пнула их и поняла, что больше не могу молчать.

— Магистр, там… ну, возле ограды… — начала я, но тут же замолчала, когда он резко повернулся ко мне.

Его глаза, обычно холодные, как стекло, теперь горели ярко-желтым огнем, словно внутри него бушевало настоящее драконье пламя.

— То, что случилось там, было недопустимо, — коротко отрубил он. — Я шел поговорить с тобой совершенно о другом. — Магистр Фанхорн замолчал, как будто обдумывал, стоит ли мне теперь это говорить. — Думаю, что мы перенесем разговор на более подходящее время, когда я вернусь из столицы.

Я кивнула и в этот момент запнулась, едва не пропахав носом дорожку. Он резко схватил меня за руку. От прикосновения метка истинности вспыхнула огнем, его рука обжигала даже через ткань. Драконица внутри взвыла от страсти, и я не сдержала позорного стона. Это было так сладко и стыдно. Я испуганно вырвала руку и отступила на шаг. Еще эта истинность, будь она неладна!

— Я… простите, — срывающимся голосом сказала я. — Я не понимаю, что со мной твориться.

Магистр Фанхорн криво усмехнулся.

— Этому сложно противостоять. Я вернусь и решу этот вопрос. А сейчас ты должна мне пообещать, что пока меня не будет в академии, ты будешь тише воды, ниже травы. Никаких нарушений правил! Только учеба! — жестко сказал он.

Магистр ждал ответа, поэтому я кивнула. А для себя решила, что в его отсутствие, во что бы то ни стало, отыщу гримуар, и найду тысячу и один способ, как разорвать нашу связь. Мое сегодняшнее поведение мне категорически не нравилось.

Дальше опять шли молча, он чуть впереди, а я плелась сзади, как наказанная. Мы обогнули главный корпус, и уже показался освещенный фонарями вход в общежитие, как я решилась спросить:

— Странно, что мы никого не встретили. Где все?

— Комендантский час начинается раньше. Прошу тебя это тоже учесть, — сказал он грозно.

И тут я увидела повернувшего из-за угла господина Курца и затормозила. Хотела остановить и магистра, но побоялась брать его за руку, а то мало ли что.

— Магистр Фанхорн, — немного испуганно позвала я, — спасибо, что проводили, но дальше я сама.

Мне не хотелось, чтобы старик видел меня в таком виде в сопровождении ректора. Но магистр Фанхорн только на мгновение притормозил, а потом с той же скоростью пошел к общежитию. Я поморщилась, ожидая скандала. Вот не люблю же я их, но постоянно попадаю в центр драки. Судьба у меня такая.

Я вздохнула и поспешила за магистром Фанхорном.

Господин Курц оценивающе нас осмотрел, молча кивнул ректору и зашел общежитие. Такого я не ожидала, поэтому молча застыла на крыльце. Что сказать? Чего не говорить? Он — ректор, я — студентка. Можно ничего не говорить, люди сами все придумают. Так деже веселее будет. Дверь громко стукнула, закрываясь за господином Курцем, и я стала суетливо снимать камзол. Только бы он ничего не сказал и ничего не спросил.

Внезапно на мои плечи опустились его обжигающе горячие руки.

— Оставайся пока в нем. Позже вернешь, когда придешь на тренировку.

Я как сомнамбула кивнула, сжимая полы камзола. Внутри снова зажегся тот самый страстный огонь. И в голове билась только одна мысль: «Он поцелует меня на прощание?»

Внезапно я представила, как его губы приблизились к моим. Всего пара сантиметров между нами. Его дыхание обожгло щеку. Я закрыла глаза. И ничего. Меня никто и не думал целовать! Я открыла, но магистра Фанхорна уже и след простыл. Освещенная дорожка была пуста, он просто взял и растворился в темноте. И тут вместо облегчения я почувствовала разочарование. Горькое.

— Ну и пусть! — буркнула я себе под нос и открыла дверь.

А в фойе меня уже дожидался господин Курц. Брови старика были нахмурены, губы сжаты.

— Ох, девка! — недовольно проговорил он. — Почему постоянно беда с тобой?! — он зло выдохнул и резко выдал: — Скажу один раз, а ты уж дальше думай своей головой. — Я заинтересованно вскинула брови, внутренне готовясь к осуждению. Знаю я этих блюстителей морали, всегда виноват тот, кто послабее. — Лорд Фанхорн неплохой мужик, в армии его любили за честность и справедливость к солдату. Но слишком много в нем изменилось с тех пор, озлобился он и стар стал. И болен он сильно. Ты поперед узнай, что там и как. Хотя, не думаю, что это понадобится, не будет он долго рядом с тобой — как никак лорд, к королю вхож. А ты же девка из простых, хоть и с гонором.

Глава 10

— Это было по твоему согласию? Тебе нужна моя помощь? — спросила у меня Оливия.

— А?

Я перевела недоуменный взгляд с моего гримуара в руках орчанки на собственно лицо самой орчанки. А оно было обеспокоенным. Я тут же запахнула камзол Антуана Фанхорна на груди и слишком веселым голосом сказала:

— Да нет, — я махнула одной рукой, а другой вцепилась в распахивающийся камзол, — все хорошо! Так недопонимание случилось.

Оливия недоверчиво хмыкнула, а я обошла кровать и тут увидела себя в зеркало. Кошмар! Я выгляжу, как падшая женщина. В мужской одежде, платье порвано, на голове полный беспорядок, и глаза какие-то бешенные и шальные. Хорошо, что в коридорах плохое освещение. Что обо мне подумал господин Курц?

Тем временем Оливия поднялась с кровати и подошла ко мне.

— Магическое поле нашей комнаты было потревожено, я зашла в твою комнату и увидела, что твой гримуар лежит на кровати. Ты же не против, я его полистала. Но, правда, без особого успеха. Он разную ерунду показывает: то как уши увеличить, то как платье перекрасить.

— Вот как?! — Я протянула руку, и Оливия отдала мне гримуар. — Я пойду, переоденусь и поболтаем.

Думать о себе и Антуане Фанхорне было как-то странно и волнительно, поэтому я быстренько умылась ледяной водой, стараясь не вспоминать его прикосновение, заплела косу, привязала новый шнурок на сдерживающий амулет и надежно заперла свою любвеобильную драконицу. Платье надела то самое, которое сама красила. Его теплая мягкость меня успокаивала.

С гримуаром было расстаться сложно, поэтому в комнату орчанки я вернулась с ним в руках. Пока я возилась в своей комнате, Оливия разлила по чашкам чай и достала печеньки.

Мы чинно устроились с ней за учебным столом, уставившись в темное окно, где отражались наши растерянные лица.

— Поздравляю тебя! — неожиданно нарушила тишину Оливия.

— С чем? — с набитым ртом спросила я. Печенье было очень вкусным, а я весьма проголодалась. — Никакого праздника вроде бы не было.

— Ты определилась с мужчиной своей жизни и теперь не свободна больше, — добродушно улыбаясь, Оливия отпила чай.

Я набрала воздуха в грудь, чтобы выдать что-нибудь возмущенное, но закашлялась. Проклятые печеньки! Оливия тут же стала лупить меня по спине, слезы градом лились из глаз. Но кашель не прекращался.

— Пей! — она вручила мне кружку с чаем. — Я его остудила. Как успокоишь кашель, я тебя полечу.

И тут в дверь постучали. Пока я пила и пыталась не кашлять, в комнату вошла Мари.

— Ты сволочь! — с порога крикнула она и пошла ко мне.

А за ней по комнате пополз отвратительный запах навоза. Я сморщила нос и смахнула влагу с вновь заслезившихся глаз. Чем ближе она подходила, тем ядренее становился запах.

— Чай пьешь, пока я там за тебя горбатилась? Прохлаждалась вместо того, чтобы чистить клетки?! — грозно рыкнула она и сцапала со стола печенье.

Демоны, отработка! Как я успела про нее забыть?!

— Мари, не сердись, в следующий раз, я за тебя отработаю наказание, — льстиво сказала я и придвинула вазочку с печеньем к ней ближе. Все равно при таком запахе я уже вряд ли смогу что-нибудь съесть.

Мари протяжно вздохнула, но при том схватила вазочку и придвинула к себе поближе.

— Отработает она! Я может, решила с этого дня правил не нарушать, быть милой и законопослушной.

Но я знала слабое место Мари, поэтому тут же ей напомнила:

— А как ты в оранжерею будешь ходить? Ректор же ясно сказал, чтобы ты туда даже не совалась. Тут придется как воришке ночью красться. До правил ли будет?!

Мари выругалась себе под нос:

— Да. Я в любом случае буду туда ходить. Мне госпожа Люцерция целый список заданий оставила.

Я сочувственно поцокала и схватила печеньку. Есть я ее не стала, а стала крошить, обдумывая, как лучше поступить.

— Мы можем заключить договор, чтобы помогать друг другу, — решительно предложила я, когда бедная печенька превратилась в груду крошек.

Оливия встала с кровати, куда уже успела улечься и подошла к нам.

— Мне нравится ваша идея. Давайте, я буду третьей. Я прямо вижу, как нам весело будет с вами.

Она возбужденно потерла ладони. Но заключать союз решили завтра, на свежую голову, чтобы бездумно клятв невыполнимых не давать.

Мари была со всем согласна, но не ушла до тех пор, пока не съела все печенье. Я закрыла за ней дверь и задала Оливии мучающий меня вопрос:

— Почему ты решила, что я теперь не свободна? И когда я успела обзавестись мужчиной? Поверь это все полный бред! Ну, какой к демонам мой мужчина?! Не скрою, магистр Фанхорн позажимал меня немного в парке. Но это же другое!

Оливия вдруг весело засмеялась.

— У тебя метка хозяина неба на плече, и сегодня ты закрепила вашу связь, когда открыла сердце.

Я поморщилась, прижимая пальцы к вискам.

— Ничего не понимаю! А ты как все это узнала?

— От шаманки ничего не скрыть. — Оливия улыбалась лукаво. — Не веришь мне, спроси у того, в чьей одежде пришла.

Я замотала головой. Спрашивать у Антуана Фанхорна? Ни за что! Тем более это же не его метка у меня на плече. Или…

Глава 11

Я сидела на кровати в своей комнате и потрясенно смотрела на пламя светильника. Этого просто не может быть! Нет! Нет, точно не может быть! Я захлопнула гримуар и переложила его на кровать, а потом со стоном упала на спину. Мигающие тени плясали на потолке, напоминая то сидящего на драконе всадника, то какую-то уродливую горбатую птицу.

Может я что-то неправильно спросила или не так поняла? Я снова села и положила гримуар на колени.

— Умоляю, скажи более понятно! Магистр Фанхорн, он же Истребитель драконов, сам дракон?

Страницы мигнули неприятным розовым цветом, мне кажется даже раздраженно, и сразу без перелистываний гримуар раскрылся на той же самой небольшой статье «Как запечатать дар дракона». Когда я прочитала ее, то на эмоциях несколько минут ходила по комнате не в силах успокоиться. Это были отвратительные и бесчеловечные методы, последствия которых вели к мучительной смерти тех, кому запечатывали дар. От переизбытка чувств я даже сняла амулет. Боги, я даже не знаю, что сделала бы, если бы мою драконицу убили или навсегда заточили. Сошла с ума бы, как остальные наверно.

Но это было еще не все. Следом шла выдержка из протокола допроса некоего лорда Венсана Пеко. Он рассказывал, как по приказу императора Аласара Безумного, под предводительством моего прадеда Джасайи Аргандуэла они напали на родовое поместье Фанхорнов.

Про пытки и убийства, которые лорд Пеко описывал весьма красочно, я не читала. Старалась не читать. Но строки мелькали перед глазами, вызывая тошноту. С каким фанатичным злорадством он все описывал! Сумасшедший лорд!

Но мой прадед был страшнее, чем этот безумный фанатик. Он выжигал младенцам из провинившихся родов клейма, которые блокировали магию и запирали драконью сущность. Когда перед глазами мелькнуло имя Антуан, я впилась глазами в расплывающиеся перед глазами буквы. Мой дед поставил запирающее клеймо «младенцу мужеского пола, коего при рождении нарекли Антуан». Ошибки быть не могло. Гримуар не стал бы мне лгать.

Я закрыла глаза. Ненависть Антуана Фанхорна была мне теперь понятна. И за то, что он сражался против драконов Безумного императора, я не осуждала. Но что теперь мне делать? Я решила в последний раз задать вопрос гримуару.

— Кто такой черный дракон, который поставил мне метку истинности?

Тут гримуар вспыхнул так ярко, что я даже зажмурилась. Перед глазами плыли цветные круги, поэтому пришлось некоторое время посидеть подождать. Я открыла глаза и вчиталась в небольшой отрывок. Там описывались роды империи, в которых рождаются черные драконы. Когда я нашла там Фанхорнов, то почти даже не удивилась.

Понятно, что ничего не понятно. Я со вздохом закрыла гримуар и положила под подушку. Наша с ним разлука сделала меня подозрительной. Хотя вот сейчас я была на него слегка зла. Но ведь можно же было все рассказать, как есть! К чему эти статейки? Я без них догадывалась, что мой прадед не так уж хорош, как описывал дед.

Ночь уже заканчивалась, скоро должно было светать. Я стала решительно раздеваться, нужно поспать хоть пару часов, чтобы выдержать первый учебный день. Я конечно могла бы его пропустить, как и предыдущий, но почему-то была уверена, что сегодня так легко не отделаюсь.

Я повесила платье в шкаф и тут вдруг меня обожгла странная мысль. А где моя волшебная палочка? Я помнила, что брала ее на встречу с Артуром Кастосом, но вот куда она потом делась?!

Как мне все это надоело! Я решительно закрыла дверцы шкафа и пошла к кровати. Улеглась на мягкую перину и прикрылась одеялом. Лучше бы конечно спалось с открытым окном, но я побоялась открывать балконную дверь. Никаких сюрпризов в ночи я не ждала.

Я сладко зевнула, подложила ладошки под щеку и, кажется, моментально уснула. Мне снова снился Кастос. Он скалил обожжённое лицо и грозил расправой. Разбудила меня Оливия. Один раз, второй , третий. Я спала ровно по минуте. После третьего раза она принесла мне успокаивающее зелье. Но оно не действовало, в ушах звенел сначала злорадный смех, потом ужасный крик боли.

Не буду спать! Я опять ходила по комнате, присаживалась на краешек кровати, тут же засыпала и кричала.

— Давай ложись ко мне, — решительно сказала уставшая Оливия. — Буду спать рядом и отгонять зловредных духов.

Но я покачала головой. Проводила ее из комнаты и достала из шкафа камзол Антуана Фанхорна. Закуталась с него, окруженная знакомым запахом. И в друг поняла, что все будет хорошо. Вот что я ношусь, как бешенная курица?! Думаю что-то, строю предположения. Накручиваю себя. Может, в этот раз не буду спешить? Дождусь магистра Фанхорна из столицы и припру его к стене, пусть все рассказывает.

В этот раз я спала спокойно, безо всяких сновидений. Просто упала темную глубину сна и вынырнула только, когда Оливия тормошила меня за плечо:

— Вставай, засоня! — бодро крикнула она мне в ухо. — Мы с мальчиками постараемся взять тебе еды, только ты поторопись. Мы же с тобой в разных группах, поэтому и занятия у нас в разных аудиториях.

Вскочила я быстро, за пару минут умылась и пригладила взлохмаченные волосы. Еще время на одеться. И вот я уже несусь по коридору между корпусами, обгоняя еле идущих сокурсников. Вышла в коридоре второго этажа и сразу понеслась в столовую. И все бы прекрасно, но когда я проходила возле входа в хозяйственную часть академии, как услышала тихий шепот, похожий на змеинное шипение:

— Ариэлла, мне нужно с тобой срочно поговорить. Вопрос жизни и смерти.

Глава 12

Никаких вопросов! Тем более жизни и смерти. Я независимо прошагала мимо хозяйственно части, не обращая внимания на подозрительные шипения. Я же решила, что не буду ввязываться ни в какие авантюры.

Столовая бурлила. Огромная очередь начиналась прямо у входа. И так плохое настроение начало стремительно ухудшаться. Да что это за дела?! Они что не думали, что все студенты утром захотят позавтракать?!

Я недовольно нахмурила лоб и уже собралась скандалить, когда меня мягко взяли под руку и потянули из очереди. Я повернула голову и наткнулась на ослепительную улыбку Горга. Его зеленое лицо просто лучилось счастьем. Негодяй какой! Весело ему!

Тем временем мы подошли к столику, за которым уже сидели Оливия с Марком и Мари. Девушки о чем-то спорили, но увидев меня тут же прекратили.

— А ты чего такая помятая и опухшая? — брякнула Мари, и я тут же озверела.

— Всю ночь пролежала в ванной, чтобы отмыть запах навоза, — парировала я.

Мари стремительно покраснела и начала подниматься. Я понимала, что не права, но внутри меня продолжало бурлить недовольство. Пара нужных слов и вулкан внутри бахнет, залив все вокруг лавой ненависти.

Оливия взяла Мари за руку и стала ее усаживать.

— Ну, если тебе не нравится… — возмущенно начала Мари, вырывая руку.

Но тут вмешался Марк:

— Если вы не прекратите собачиться, я выгоню вас из-за стола. Вы портите мне аппетит.

Ссору мы не продолжили, но напряжение за столом осталось, поэтому я забыла рассказать о вопросе жизни и смерти. Быстро съела кашу, выпила чай и бросила булочку в сумку. Позже доем.

— Прекрасного всем утра, — ехидно сказала я, поднимаясь. — Насладитесь завтраком без моей опухшей физиономии.

Испортив всем настроение, я повеселевшая пошла на первую лекцию. Правда учебников я так и не получила. Но ничего, схожу в библиотеку после занятий.

Первая лекция проходила на первом же этаже в небольшой захламленной комнате, куда с трудом помещалось два длинных стола и пара лавок. Все стены были увешаны поеденными молью флагами и штандартами дворянских родов. На полу, прислонившись к двум стенам, стояли портреты каких-то напыщенных мужчин в старинных одеждах, а вдоль дальней стены рядами стояли скульптуры и бюсты.

В воздухе невыносимо пахло пылью и старыми вещами, напоминая о тетушке Виктории. Я ненавидела бывать в ее комнатах в замке. А еще я ненавидела ее бесконечные рассказы о былом величии нашего рода и подвигах славных предков, которые все норовили кого-нибудь то сжечь, то сожрать.

Постепенно комнатка забилась моими одногруппниками, и мы ели вместились на скамеечках, прижимаясь друг к другу, как самые близкие люди. Мари отсела от меня на другой край. Ну и пусть! Как придет время лезть в оранжерею, она сразу забудет о своей гордости. Я ухмыльнулась и глянула на сидящую рядом Лусилию Лурдес. Она смущенно вертелась, пытаясь разложить письменные приборы на крошечном участке стола, который ей принадлежал. Мы прижимались друг к другу так крепко, что достать руки, конечно, было можно, но вот чтобы что-то писать — сомневаюсь.

Когда в аудиторию зашел маленький сухонький старичок в мантии и рюшах, я едва не упала со скамейки. Он был похож на тетушку Викторию, как родной брат-близнец, даже одевался так же. Рассказывал в принципе тоже. Я уснула сразу в начале лекции, хотя скажу честно, я даже не пыталась бороться со сном. Многие мои одногруппники поступили так же.

Я проснулась, когда все вокруг зашевелились. Подняла голову, проморгалась и вдруг встретилась глазами со злым взглядом старичка-преподавателя. Ой!

— А тем, кто предпочел на моем занятии заниматься более важными делами, чем моя лекция, советую начать читать дополнительную литературу, список которой, я давал в самом начале, — ехидно проговорил он на одном дыхании, развернулся и не прощаясь вышел.

Кажется, я вытащила счастливый билет! Теперь придется учить абсолютно все по истории королевства наизусть, но и то сомневаюсь, что смогу добиться положительной оценки.

— Зря ты так! — сдержано пожурила меня Лусилия. — Старшие курсы рассказывали, что он настоящий зверь. Ему и так сложно сдать экзамен, а тем, кто пропускает или не конспектирует вообще можно заказывать билет домой — ни за что не сдадут его предмет и завалят сессию.

Я кинула взгляд на аккуратные буковки ее конспекта.

— Лусилия, а ты можешь одолжить конспект на пару часов. Хочу переписать список литературы.

Она усмехнулась и протянула мне исписанные с двух стороны листы.

— Всю лекцию он диктовал нам список литературы по теме. На экзамене будет задавать вопросы по прочитанному.

Я громко вздохнула и встала. Незаметно все наши одногруппники убежали на следующую лекцию.

— Ариэлла, ты как хочешь, а мне нужно идти. У нас знакомство с зельеварением в подземелье, я там ни разу еще не была, боюсь опоздать.

Я встряхнулась и поспешила за Лусилией. Судьба буквально толкала меня к этому странному голосу из подземелья. Что ж не буду ему мешать. Тем более, что на лекции старичка, имени которого я не удосужилась запомнить, я прекрасно поспала. Возможно, даже всхрапывала, не зря же он так на меня взъелся. А сейчас во мне бурлило столько энергии, что я готова была горы свернуть. Я засмеялась и подкинула сумку к потолку, письменные принадлежности с грохотом посыпались на пол, я небрежно сгребла их и засунула внутрь. Карандаш только куда-то закатился, ну, и демоны с ним.

Я пробежала мимо озадаченной Лусилии и пропрыгала по ступенькам. Так, опять ровный участок, и я побежала! Глупые одногруппники столпились впереди, перегораживая широкий коридор. Придурки! Из-за них придется тормозить. Снова накатила злость. Ух, я их сейчас!

Я бежала, и не думая останавливаться. Пусть разбираются! Внезапно кто-то кинулся мне на перерез. Я впечаталась в твердое мужское тело. Подняла голову вверх — мужчина, опустила вниз — змея. Толстые кольца змеиного тела были сжаты в пружину. Змейка задумала напасть? Я ведь могу и ответить! Драконица внутри расправила крылья. Чтобы поджарить этого идиота, мне даже не придется превращаться полностью.

Глава 13

Занятие по зельеварению проходило в большой квадратной лаборатории. Ее каменные стены, испещренные тонкими полосками трещин, были сухими. Но в темных углах помещения копилась влага, я видела крошечные капельки, поблескивающие в неверном мигающем свете магических ламп. Почему в академии такое отвратительное освещение? Как интересно при таком свете мы сможем писать лекции или отмерять ингредиенты для зелий?

«Пожаловаться что ли магистру Фанхорну?» — подумала я с усмешкой. Да уж, мне бы набраться смелости хоть добрый день ему сказать. После той сцены у заборая я не знала, как в глаза ему посмотреть, тут уж не до жалоб.

Запах плесени и полыни щекотал нос. Я потерла его, чтобы не чихнуть и снова сделала максимально заинтересованное лицо. Калвин, как звали нашего преподавателя-нага, усадил меня на первую парту, и теперь я усиленно изображала примерную студентку. Он вопросительно глянул на меня своими желтыми змеиными глазами, но, не дождавшись реакции, раскрыл дверцу стоящего за его спиной невысокого шкафа. Через прозрачные дверцы было видно, он полностью заставлен разнокалиберными склянками с темными жидкостями.

Я провела рукой по столу, обводя пальцем глубокие борозды, которые оставили нерадивые студенты, ленившиеся использовать досточки для нарезки сырья. Думаю, эти бедные столы испытали на себе столько неудачных экспериментов, что будь у них ноги, сбежали бы из этого склепа без оглядки.

Точно! Склепа! А я все думала, что мне напоминает эта лаборатория! Учебные парты и несколько шкафов с зельями выглядели всего лишь неумелой декорацией. Я бывала в склепах, и это точно был он. Мне даже показалось, что по воздуху вдруг зазмеился тонкий сладковатый аромат разложения. Я передернула плечами и сосредоточилась на словах Калвина.

Он уже успел достать из шкафа какую-то мензурку и теперь медленно крутил ее в тонких, заросших темно-зелеными гладкими чешуйками пальцах, заставляя насыщенно-красное содержимое поблескивать.

— Видите, — прошелестел по лаборатории его тихий голос, заставляя мое сердце сжиматься от тревоги, — это кровь единорога. Всего пара капель в бокал девушки, и вы поймете…

Я продолжала сидеть неподвижно, уставившись на Калвина, делая вид, что мне безумно интересно узнать тысячу способов, как выявить девственницу. Нет, меня волновало совершенно другое. Из головы не выходило его тихое: «У тебя очень могущественные враги». Вот что за врагов он имел в виду?

Сначала я подумала о Салалии Ашвуд. Я поймала ее на воровстве, заставила съехать с комнаты. Она даже мне угрожала! Но смогла бы она сварить зелье? Она же первокурсница! И потом: как бы она его мне подлила? Вопросики!

Про «подлила» был вообще отдельный большой вопрос. Я всегда ела в кругу людей и нелюдей, которым доверяла. Не могли же они меня предать? В глупый розыгрыш я не верила. Сейчас вспоминала яростный огонь, который вспыхивал во мне при каждом неосторожном слове, и с благодарностью думала, что очень удачно оказалась в подземелье, а то успела бы делов натворить.

Вот! Еще Артур Кастос меня ненавидел. Он и зелье безумия мог раздобыть. Но это точно не он. Я своими глазами видела, как его убили!

— И если вы добавите бессмертник в определяющее зелье, то эффект будет противоположным. Понимаете! Точный способ превратится хорошее зелье в «демоны пойми что»! Понимаете эффект будет противопложным! — эмоционально вскричал Калвин, вырывая меня из раздумий.

Демоны пойми что! Отлично сказано! Я не понимала, когда успела обзавестись могущественными врагами. Вся моя жизнь была такая мелкая и незначительная, что таких господ в моей жизни быть в принципе не могло. Только мелкие завистники — вот мой удел!

Наконец, лекция подошла к концу. Все тысячу способов выявить девственницу прозвучали. Народ поспешно сбегал из склепа, гнетущая атмосфера не располагала к длительному нахождению в этих плесневелых стенах.

Но я осталась, влекомая непреодолимым любопытством. Наконец, мы остались одни, маячившая в дверях Лусилия Лурдес не выдержала и сбежала на следующую лекцию.

— Знаете, я всю лекцию думала о том, кто мои враги. И поняла, что у меня их нет, — сказала я весело. — Ну, правда, кому я нужна?

Калвин послушно хохотнул и заговорил, подтверждая мои мысли:

— Согласен, безымянная девчонка Ариэлла Арфан никому не нужна! — Он вдруг резко посерьезнел. — А вот единственный потомок Аргандуэлов с родовой магией или избранница могущественного потомка Фанхорнов — запросто!

Я испуганно застыла, как крохотный кролик под взглядом могущественного змея.

— Я… Я… Я не понимаю, что такое вы говорите! — неуверенно попыталась возражать.

Но Калвин повелительно махнул рукой, отчего чешуя на руке неожиданно блеснула медью.

— Тебе бы сейчас лучше подумать о друзьях и союзниках, — твердо сказал он. — Я не буду навязывать тебе их. Но знай, что всегда можешь на меня положиться. — Его слова так ошеломили меня, что я слушала молча, никак не реагируя. А когда он ловил мой взгляд, просто старательно отводила глаза. Просто ждала, когда он закончит свою речь. С друзьями у меня было и так все в порядке! — А еще я хотел передать тебе записку от другого твоего друга. Ты его знаешь, это — господин Ларвагус, хозяин ювелирной лавки. Так уж случилось, что мы с ним дружим пару лет. Он попросил тебя приехать к нему в ближайшее время. Его предложение работы остается в силе, а еще он привез специально для тебя уникальный алмаз и мечтает вас с ним познакомить.

От одной мысли об алмазах и бриллиантах в голове помутнело и руки затряслись. Мои уси-пусечки, так хочу взять вас к себе! Но я с сожалением вздохнула. Быстро точно не получится, нужно Антуана Фанхорна ждать.

— Но выйти с территории академии же нельзя, пока магистр не вернется?

Калвин коварно улыбнулся и махнул рукой куда-то вглубь пещер.

— Поверь, в этих лабиринтах есть куча тайных ходов наружу. Есть несколько, которыми я пользуюсь постоянно.

Глава 14

Когда Калвин предложил мне сбегать в город через тайный ход в подземелье академии, я не обрадовалась. Даже не так. Его предложение было так заманчиво, что я засомневалась в его искренности. Зачем ему нужно, чтобы я вышла с территории академии? Почему он так настойчиво выталкивает меня в город?

Но вместо того, чтобы задать эти вопросы, я мило поулыбалась и сказала Калвину:

— Я очень ценю вашу заботу. Правда. Но сейчас я хотела бы попасть на следующую лекцию без опоздания.

А если честно, то мне стало страшно. Этот странный наг знал обо мне так много. Зачем я ему вообще понадобилась?

— Конечно, Ариэлла. Не задерживаю! — Калвин улыбнулся и отполз в сторону, давая мне пройти.

Я сбежала из подвала, но на следующую лекцию не пошла. Я уже опоздала, и когда буду проситься в аудиторию, то мне в любом случае прилетит наказание.

Ничего умнее, чем пойти в столовую я не придумала. Сначала хотела в библиотеку, но потом поняла, что тогда придётся таскаться с кучей книжек. Тяжелых! Нет, лучше возьму свои учебные материалы после занятий.

В столовой было потрясающе тихо и пустынно. Очень пустынно и тихо! Ни студентов, ни поваров! Никого! Я повздыхала перед раздачей и присела за ближайший столик. Проголодаться я еще не успела, а вот попить вкусного компота, который был на завтрак, очень хотела.

Я присела за лавку в двух шагах от раздачи. Ждать пришлось не долго, буквально через пару минут в кухне что-то брякнуло, звякнуло, и послышались тихие голоса. Они приближались, но говорили шепотом, поэтому я слышала только тихий бубнеж. Но вот они завозились совсем рядом с выходом в столовую, и я невольно напрягла свой драконий слух.

— Мне надоела эта девчонка! — прошипела женщина. — Кем она себя вообразила! Думает, что раз крутит задом перед ректором, то ей можно все?!

Последнюю фразу женщина почти крикнула, но мужчина шикнул на нее:

— Тише ты, скаженная. Эта песня не вечная. Ректор мужик видный, скоро найдет другую и охладеет к нашей крале. Когда перестанет заглядывать ей под юбку, тогда с ней и разберемся. Рыжая зараза!

Это что, они про меня что ли? По спине пополз холодок. Страшное слово «разберемся» заставило меня схватиться за сумку. Чувствую, что парочка настроена решительно. Может, увидев меня здесь, они не будут дожидаться, когда Антуан Фанхорн охладеет, достанут свои кухонные ножи и…

Как противно! Они подсмотрели, за нами вчера у ограды. К горлу подкатила тошнота. И тут неожиданно разговор продолжился.

— Я просто не могу уже! — Женщина всхлипнула. — Она загоняла меня: «Марта то, Марта се», — начала передразнивать она чей-то голос.

— Ну все, все! — Они замолчали. Целуются что ли?

Значит, не про меня говорили. Я точно никакую Марту не знаю и не приказываю ей. И тут сердце кольнуло невыносимой болью, я вдруг поняла, что у Антуана есть другая женщина, которая крутит им, приказывает работникам на кухне. И про юбку…

Я прикрыла глаза. Вот вроде бы он и не был совсем моим и ничего мне не обещал. Да и я хотела, пока он в отъезде поискать еще способы разорвать нашу связь. Но почему тогда так болит сердце?

Я встала с лавки и пошатываясь побрела к выходу. И тут мне в спину крикнули:

— Деточка! Ты куда? Ты не успела позавтракать? Я вернулась, иди выбирай, чего хочешь.

Я обернулась. Возле раздачи стояла улыбающаяся дородная повариха, которая с утра помогала накладывать кашу. В груди внезапно полыхнуло ненавистью. Я ели сдержалась, чтобы не подскочить к ней и не начать выпытывать, кто там крутит задом перед моим мужчиной.

— Студентка Арфан! Вот вы где! — противный голосок господина Гаргаля сбил меня с кровожадных мыслей.

Я с обреченным видом обернулась. Наш коротконогий толстячок куратор стоял в дверях и оглядывал меня с брезгливым интересом.

— Добрый день, — уныло пробормотала я, уже понимая, что нарвалась.

Он гаденько улыбнулся и потер пухлые ладошки.

— Вы так проголодались, что решили не идти на мою лекцию? — ехидно спросил он.

Я удивленно подняла брови.

— А что, занятие уже закончилось?

Господин Гаргаль хохотнул. Слишком довольно хохотнул, и я поняла, что видимо весь вечер проведу с дхархами. Познакомлюсь поближе с этими прекрасными животными. Но я ошиблась.

— Ой, ну что вы! — неестественно проворковал господин Гаргаль, махнув рукой. — Я оставил остальных заниматься самостоятельно, чтобы вас найти. Теперь для вас эта лекция будет проходить до комендантского часа. — И тут вдруг он стремительно покраснел и грозно рявкнул: — А ну пошла в живой уголок! Будешь чистить стойла и клетки, пока не пропитаешься запахом навоза до самых костей! Чего застыла?! Бегом побежала!

От рыка господина Гаргаля зазвенело в ушах. Но я все же решила немного отсрочить наказание и с надеждой спросила:

— А как же остальные лекции? Я же должна их посетить, другие преподаватели будут против.

Тут подлый куратор подошел ближе и с показной заботой похлопал меня по плечу.

— Не волнуйтесь, студентка Арфан, я схожу к ним и договорюсь, чтобы вам заменили посещение лекций написанием развернутых докладов по пропущенным дисциплинам. До завтра вам же хватит времени? — Я застонала в голос, и тут вдруг господин Гаргаль искренно улыбнулся. — Я знал, что вы согласитесь!

Он проводил меня до выхода и остался стоять в дверях, наблюдая, как я иду к конюшням. Ну что ж, это судьба! Не почистила клетки вчера, придется сегодня их драить. Я вздохнула. Зря я кривила нос от Мари, сегодня сама не розами пахнуть буду.

Глава 15

Живой уголок был отделен от парка магической завесой, но даже сквозь нее проходило грозное рычание. Я встала на границе и замерла. От приглушенного вибрирующего рыка неизвестного животного затряслось все внутри, хищник внутри меня приготовился атаковать. Не терплю я угроз!

Так, Ариэлла, нужно успокоиться! Я несколько раз глубоко вздохнула, приглушая звериную ярость, и шагнула через завесу. Тут же завоняло так, что у меня заслезились глаза. Интересно, что за магия была наложена на живой уголок, чтобы все это не расплылось по парку? Отличное волшебство, наверняка кто-то из преподавателей его сделал. Такому бы я с удовольствием поучилась.

Мне на встречу вышел высокий седовласый мужчина. Он был настолько болезненно худым, что это выглядело страшно. Его щеки и глаза ввалились, а голый череп без волос был обтянут тонкой кожей. Б-р-р, прям ходячий зомби какой-то, а не человек.

— Чегой-то приперлась? — спросил он неприятным скрипучим голосом.

Я растерянно пожала плечами.

— Господин Гаргаль сказал, что вам нужны помощницы.

Мужчина злорадно оскалился и, как из воздуха, достал широкую лопату, заляпанную сухим навозом.

— У дхархов сегодня не чищено, — сказал он и поиграл редкими белесыми бровями.

Это смотрелось так жутко, что я решительно кинула учебную сумку к стене сарая, выхватила лопату и приготовилась бежать. Лучше уж дикие дхархи, чем этот красавчик.

— Где клетки? — спросила я, сурово хмурясь, чтобы он даже не вздумал со мной болтать.

Мужчина махнул куда-то мне за спину и сказал:

— Иди на самый грозный рык.

Он вручил мне рукавицы и кожаный фартук. Я брезгливо осмотрела старую потертую кожу и уже собралась бросить не первой свежести предметы на землю, но тут посмотрела на свое новенькое платье и нежные руки, вздохнула. Лучше все же надеть.

Я только подходила к клеткам дхархов, как стало значительно холоднее. Откуда-то запахло снегом и мокрой шерстью. Мои ноздри затрепетали, вдыхая острый звериный запах. Я сжала лопату и, не сбавляя шага, подошла к заваленным снегом клеткам.

Вот первая из них. За широкими железными прутьями, среди ледяных гор притаился крупный зверь. Его серебристая шерсть переливалась, будто подернутая инеем. Дхарх приготовился атаковать, он застыл в напряженной позе, ожидая, когда я сделаю первый шаг. Глаза дхарха, похожие на два куска льда с изумрудным пламенем внутри, впились в меня, отслеживая каждый жест. Острые желтые клыки торчали из приоткрытой пасти. Я читала, что его когти похожи на острейшие ножи, м-да было бы неприятно попасть к нему на ужин в качестве основного блюда.

Неожиданно на спине дхарха вспыхнули округлые узоры из светящихся линий, увидев дракона, оживилась его магия холода, вплетенная в его плоть.

— Тише, тише, — прошептала я, чувствуя, как разгорается пламя внутри меня.

Ой, кажется тут конфликт стихий! Мои пальцы разжались, лопата с громким стуком упала на землю, задевая сложенные горкой ведра.

— Какой ты красивый! — Как загипнотизированная я шла к дхарху, протягивая руку.

Он уже не рычал, а почти мурчал, как огромный белоснежный кот. Я откинула запор на двери и заворковала, с благоговением дотрагиваясь до его лба. Потом смелее запустила ладонь в шерсть и стала наглаживать, смело почесывая за ушами.

— Плохо тебе здесь мой маленький! Не нравится тебе здесь, малыш?

Неожиданно дхарх боднул меня в живот, и в голову хлынули чужие воспоминания-картинки: снежные пики, запах цветущего луга, от которого щекотало в носу, острый холодный снег под лапами и свобода! А потом резко — боль, капли крови на снегу, мертвая возлюбленная. Дхарх не выдержав горько взрыкнул. А я с трудом сдерживала слезы.

— Ничего, все обязательно наладится, — попыталась утешить я.

Но дхарх вздохнул почти по-человечески и отошел от меня. Ой, лопату забыла! Я выскочила из клетки, схватила инвентарь. А потом увидела на платье спереди грязные следы. Раздраженно попыталась их счистить, но дурацкая грязюка и не думала исчезать, придется все опять стирать! Я плюнула и стала надевать фартук с перчатками. Ничего, они все еще были способны сохранить чистоту, пусть и небольшую.

Я завязала длинные тесемки фартука и завернулась к клетке. Ой! Я забыла ее закрыть! Сердце заполошно стукнуло. Нет, не может быть! Я обвела ледяные кучи испуганным взглядом. Дхарха в клетке не было.

Нужно было бы сейчас же поднимать панику, организовывать поимку, но мне вдруг стало так жалко этого большого кота. Он так мечтал вернуться домой. Кто я такая, чтобы ему мешать?!

Я весело запрыгнула в клетку и начала собственноручно счищать навоз. Примерно две трети клетки были покрыты горами, а остальная часть загажена. Удача прям! Только фекалий было слишком много, мои бедные ботинки с громким чавком окунулись в навоз. Кажется, клетку не чистили очень давно.

Ширх, ширх — я погружала лопату в вонючую жижу и весело вела ее к краю. Сваливала порцию фекалий на землю и весело бежала за следующей.

— О, он тебя не сожрал! — разочарованно крикнул появившийся минут через двадцать смотритель живого уголка.

— Ага, — подтвердила я, смахивая пот со лба. — Это же пустая клетка, меня точно здесь не тронут.

Мне было приятно наблюдать, как лицо мужчины белеет, а потом стремительно краснеет.

— А, — прошептал он, облизывая губы, и вдруг как заголосит: — А-а-а-а-а, помогите! Спасите! Людоед на свободе!

Глава 16

— Идиотка! — визжал господин Гаргаль, забрызгивая меня слюнями. — Как ты только догадалась выпустить дхарха из клетки? Признавайся, ты решила отомстить мне?

Я вытерла лицо и уже в который раз упрямо повторила:

— Когда я пришла, первая клетка уже была открыта, и в ней никого не было. Я и подумала, что ее приготовили для того, чтобы убирать. Меня же не предупредили, что должно быть по-другому.

Господин Гаргаль перевел взгляд на съежившегося смотрителя.

— Господин Крюк, вы до сих пор утверждаете, что дхарх был на месте, хотя даже не довели студентку до клеток? Вы вообще понимаете, что нарушили все на свете правила?

Смотритель ссутулился и испуганно пролепетал:

— Ну… э… я же как всегда… ну… как вы мне говорили…

— Молчать! Отвечать по делу! — рявкнул господин Гаргаль и промокнул лоб носовым платком. — Получается, что вы не знаете, когда именно пропал дхарх! — под его ненавидящим взглядом господин Крюк кивнул и сильнее съежился. — Что за идиоты! Еще и ректор как назло уехал. Так, я сейчас же доложу госпоже Бардон, что дхарх-людоед сбежал. О, боги, придется занятия отменять! Демоны бы побрали этих студентов!

Он развернулся и пошел к выходу, а мы с господином Крюком остались стоять, в недоумении смотря ему вслед.

— А что теперь? — испуганно спросил смотритель.

Господин Гаргаль резко повернулся и вперил в него злой взгляд:

— Молиться, идиот! Надеюсь, дхарх начнет свою охоту с тебя! Может, в следующей жизни научишься соблюдать инструкции.

Господин Крюк испуганно охнул, сделал шаг назад, запнулся за ведра и с грохотом упал в высокую траву между клеток. Оставшиеся дхархи, которые до этого молча сидели в своих клетках, стали порыкивать, вероятно, испуганные шумом и криками.

Господин Гаргаль повернулся ко мне и скомандовал:

— А ты чего стоишь? За мной!

Я послушно кивнула, кинула фартук, который мяла в руках, на землю и побежала за стремительно шагающим куратором. На бегу схватила свою сумку и потерла грязные ботинки о траву. Мы вышли из защищенного пространства, и тут же сладчайший воздух наполнил мои легкие, отчего даже голова слегка закружилась.

— Как я ненавижу эту вонь! — вторя моим мыслям, пробормотал господин Гаргаль и с помощью пары пассов убрал запах со своей одежды.

Я с завистью на него посмотрела, мог бы и мою одежду почистить! Но увидев мой взгляд тот только ухмыльнулся.

— Студентка Арфан, хорошо учитесь и сможете так же использовать бытовые чары, — чванливо проговорил господин Гаргаль.

Вот же нехороший человек! Ну и ладно, помоюсь. Только ботинки придется где-то отмывать или перед общежитием оставить. Не в комнату же их тащить. Может даже придется выкинуть. Я горестно вздохнула. Ботиночки мне нравились. А вот туфли, не очень. Но придется носить их, не босиком же мне в самом деле ходить. Надеюсь, скоро выпадет снег, и я смогу надеть сапоги.

Неожиданно господин Гаргаль стал колдовать в мою сторону. Кожу защекотало, и я физически почувствовала облегчение. Запах и грязь исчезли. Ботинки блестели, как новенькие. Что это за аттракцион невиданной щедрости?! Ой, как бы душу не пришлось продать ради этого.

— Спасибо! — неуверенно проговорила я, ожидая подвоха.

— Хм, пойдешь со мной. — Господин Гаргаль как-то хитро улыбнулся. — Расскажешь все госпоже Бардон: как господин Крюк тебя не довел до клеток, как ты увидела пустую клетку.

Я кивнула, а в голове всплыли слова смотрителя о том, что ему что-то говорили. Ой, чувствую, что рыльце у господина Гаргаля в пушку. Наверно, он говорил смотрителю запугивать нас хорошенько дхархами.

Мы быстро шли к главному корпусу. Коротышка Гаргаль почти бежал, его лицо раскраснелось, дыхание с шумом вырывалось изо рта.

— Господин Гаргаль, — я все-таки решилась задать вопрос, который мучал меня все это время, — а что теперь будет с дхархом? Как его будут ловить?

Куратор остановился, уперся ладонями в колени, пытаясь отдышаться.

— Ты… что! Какой… поймать?! Главное — чтобы он убежал с нашей территории! А еще лучше будет вообще никому ничего не говорить. — Он округлил глаза и заговорщицки прошептал: — А то начнут разбираться, кто выпустил… Мало ли что всплывет.

И тут мне стало страшно. Господин Гаргаль решил оставить горожан в неведении, когда им угрожает смертельная опасность. Дхарх не показался мне таким уж страшным зверем, но я и знала его всего пару минут. Не зря же его прозвали людоедом. Может я зря его отпустила?

— А как же город? — спросила я.

Господин Гаргаль хохотнул и снова побежал, отвечая мне на ходу:

— А за это пусть голова у губернатора болит! Наше дело — чтобы студентов с преподавателями не сожрали!

Подход куратора мне категорически не нравился.

И тут я увидела дхарха. Он лениво лежал на ветке огромного дуба, посверкивая ярко-зелеными глазами из начавшей желтеть листвы. Я замерла, вглядываясь в его глаза, и отправила ему мысленную просьбу: «Пожалуйста, уходи! Не трогай никого! Ты же хотел домой? Вот и иди домой!»

Мне показалось, что дхарх кивнул и бесшумно спрыгнул на соседнее дерево, я выдохнула. И тут над ухом заверещал господин Гаргаль:

— Дхарх! Он там! — Он больно схватил меня за ухо и прошипел: — А тебе, мерзкая тварь, не поздоровиться! Я видел, как ты приказывала дхарху уйти!

Глава 17

Сколько я не доказывала господину Гаргалю, что ничего не приказывала дхарху, а просто замерла от испуга, увидев его на дереве, он не верил. Он продолжал кричать и обвинять меня в заговоре, убийстве и даже крупных растратах. Причем здесь растраты я так и не поняла. Господин Гаргаль явно решил воспользоваться ситуацией и свалить на меня все свои беды.

Он цепко схватил меня за руку, и все мои слабенькие попытки вырваться ни к чему не привели. За его показной пухлостью пряталась недюжинная сила.

Господин Гаргаль притащил меня в главный корпус, на глазах любопытных студентов проволок за руку на кафедру Бытовых чар. А там, особо не церемонясь, он несколько раз стукнул в дверь со скромной табличкой “Декан”, сразу же вошел.

— Госпожа Бардон! — театрально закричал он. — У нас беда!

И после этого стал беззастенчиво врать. По его версии выходило, что я — страшная интриганка и обманщица. Воспользовавшись его добротой, я обманом проникла в живой уголок и, заболтав доброго, застенчивого смотрителя, господина Крюка, открыла клетку, чтобы выпустить на свободу опасного дхарха-людоеда. А еще заколдовала зверя, натравив его на студентов и преподавателей академии.

Ну, так-то по сути господин Гаргаль и не соврал. Я действительно оставила клетку с опасным зверем не запертой, но он же этого не знал! А слова про его доброту и застенчивость смотрителя вообще было смешно слушать.

Но госпожа Бардон слушала. Пожилая, добродушная старушка, которая участвовала в моем распределении, сидела за столом, заваленным бумагами и молча внимала наглому вруну.

Я еле сдерживала порыв крикнуть на весь кабинет: “Лгунишка! Хватит сочинять!” Думаю, что ни госпожа Бардон, ни господин Гаргаль этого бы не одобрили.

А тем временем подлый господин Гаргаль воспользовался случаем и вовсю очернял мою репутацию. Он припомнил, что я опоздала на распределение, два дня не посещала лекций. И по всему выходило, что меня нужно было немедленно отчислить, а перед этим жестко наказать за нарушение абсолютно всех мыслимых и немыслимых законов и правил академии.

Думаю, что этот ход с обвинениями господин Гаргаль задумал сразу, еще когда решил почистить мою одежду, а когда я застыла при виде дхарха просто воспользовался удачным случаем.

— Господин Гаргаль, — строго оборвала его госпожа Бардон, — надеюсь, прежде чем бежать ко мне с жалобами, вы приняли меры, чтобы обезопасить студентов и преподавателей, о которых вы так печетесь?

Господин Гаргаль стушевался, но быстро взял себя в руки.

— Ну, что вы! Как я мог сделать этого без согласования с вами!

Госпожа Бардон с сомнением хмыкнула, поднялась и хмуро скомандовала:

— Сейчас же известить весь преподавательский состав, лекции прекратить, студентов отправить в общежитие. Никто не должен остаться на улице! Первые и вторые этажи главного корпуса и общежития укрепить! Окна закрыть! — Она посмотрела на меня с удивлением, как будто видела впервые. — Насчет внушения вы уверены, господин Гаргаль? Зная, что студентка обладает огненным даром, думаю, что это несколько преувеличено. У дхарха противоположная стихия, не думаю, что лед и пламя подружились. А для того, чтобы одолеть такого матерого зверя, как вожак, ей еще силенок не хватит.

Ну, не знаю! Вроде наше недопонимание с дхархом длилось пару минут, нам нечего было делить, поэтому и не ссорились.

— Но… — господин Гаргаль испуганно заморгал, почувствовав, что я выскальзываю из его капкана. — А вдруг она воспользуется суетой и сбежит? Давайте, я посажу студентку Арфан под стражу? — с надеждой спросил этот гад. — В подвалах сохранились настоящие тюремные камеры.

Я представила, что меня как преступницу ведут в камеру и поежилась. Наверняка там холодно и сыро. А еще темно. Ненавижу подземелья и пещеры, хоть и драконица. Обычно мои собраться по драконьему роду пещеры очень уважали, там можно было организовать прекрасную защищенную сокровищницу.

— Хватит нести чушь и перепираться! — рявкнула старушка Бардон, как заправский командир. — Немедленно идите выполнять мое задание! Я сама разберусь со студенткой.

Господин Гаргаль засуетился, стал нести какую-то чушь, чтобы остаться. Понимал, гаденыш, что как только я останусь с госпожой Бардон, смогу рассказать, как все было на самом деле. А она сможет проверить все сама.

Наконец, госпожа Бардон не выдержала непонятной суеты и громогласно рыкнула:

— Вон!

От ее крика даже я слегка присела, а господин Гаргаль незамедлительно выскочил из кабинета.

Едва мы остались одни, госпожа Бардон задумчиво протянула:

— Я понимаю, что у тебя тоже есть, что сказать. Не все так однозначно, как это говорит господин Гаргаль. Но сейчас у меня на разбор ситуации совершенно нет времени. Поэтому ты сядешь под домашний арест в своей комнате. Приказываю, без моего разрешения из своей комнаты не выходить. — Одновременно со словами госпожи Бардон, я почувствовала непреодолимое желание идти в свою комнату. — Перед этим зайдешь в библиотеку. Чтобы подготовилась к лекциям и больше не пропускала! — Госпожа Бардон нахмурилась и шутливо пригрозила мне пальцем.

Я облегченно вздохнула, хорошо, что подземелье не состоялось.

— А теперь скажи мне правду, — неожиданно начала госпожа Бардон. — Но только правду. Ложь я сразу почувствую, поэтому если будешь врать, пойдешь в полное распоряжение господина Гаргаля. Ты разговаривала с дхархом мысленно? Ну!

Глава 18

Так не честно! Все же хорошо было! Я молчала, напряженно придумывая, что сказать, но госпожа Бардон все поняла и так.

— Забавно, — протянула она задумчиво. — Ну что ж, получается домашнего ареста не избежать. Надеюсь, ты не приказывала дхарху нападать?

Я замотала головой и со всей искренностью сказала:

— Он просто дотронулся до меня, и я увидела, как он раньше жил, как бегал по горам. Я, правда, не говорила с ним! Только когда мы шли к вам, и я увидела его на дереве и мысленно крикнула, чтобы он уходил и не трогал никого.

Госпожа Бардон нахмурилась и задумчиво постучала пальцами по столу. А потом подхватила свой плащ со стула и коротко бросила:

— За мной!

Я понуро плелась за ней, понимая, что пересидеть в своей комнате мне не удастся. А когда мы спустились на первый этаж и направились к входу в подземелья, я совсем пала духом. Неужели она действительно посадит меня в камеру, как какую-то преступницу?! Я сжала кулаки. Нет уж! Не буду я там сидеть, в крайнем случае, просто сбегу из этой дурацкой академии.

— Госпожа Бардон, вы хотите посадить меня в подземелье? — спросила я с вызовом.

Она остановилась и глянула на меня с недоумением.

— Что за глупость! Никто тебя никуда сажать не собирается! Я попрошу Калвина присмотреть за тобой. Во избежание…

Госпожа Бардон многозначительно замолчала и пошла дальше, а я стала продумывать варианты побега. Слову этой дамы я не до конца доверяла, точнее вообще не доверяла. Сначала она говорила, что мне нужно будет посидеть в своей комнате, а теперь ведет в подземелье. А там и глазом моргнуть не успею, как окажусь в темнице! И магистр Фанхорн мне не поможет. Как не вовремя он отбыл в столицу!

Я прошла мимо хозяйственной части и решила, что как только попаду в подземелье, сразу же сбегу. Калвин говорил, что там есть выходы за пределы академии, их и поищу. Выберусь, а потом решу, что буду делать. Может, полечу к магистру Фанхорну и потребую, чтобы разорвал нашу связь. Может, схожу в ювелирную лавку господина Ларвагуса. А может, вернусь домой… к деду. На душе вдруг стало так тоскливо. Ни один из вариантов мне не нравился.

Калвин встретил нас у лестницы. Даже в полумраке коридора было заметно, что он напряжен и нервничает. Кольца его хвоста постоянно двигались, неприятно шурша. От этого скребущего звука по коже ползли мурашки.

— Калвин, — госпожа Бардон кивнула, приветствуя преподавателя зельварения. — Присмотри за студенткой Арфан.

Он поклонился, прижал руку к сердцу и прошепелявил:

— Конечно!

Странно, чего это он так разговаривает? Я уставилась на лицо Калвина. Ого! Змеиные клыки! Они были небольшими, губа оттопыривалась совсем немного, если бы он не шепелявил, я бы особо и не обратила на них внимания. Думаю, и яд в них появился. А этот наг-зельевар не так прост.

— Я вижу, ты уже знаешь, что дхарх сбежал? — бросила госпожа Бардон, Калвин кивнул, и она удалилась.

Мы остались одни. Я опустила глаза в пол, ожидая, что скажет Калвин. Буду вести себя тихо, чтобы он потерял бдительность.

И тут я неожиданно вспомнила, что Калвин — зельевар. В голове всплыло напутствие отца. Он предупреждал, что драконья печень очень нужна магам для зелий. Вдруг теперь, когда магистр Фанхорн уехал, Калвин решит разделать меня на полезные ингредиенты? От этих тревожных мыслей скрутило желудок.

— Ты наверно знаешь, что мы с дхархами враги? — неожиданно прошипел Калвин совсем близко, и по телу прошла неприятная дрожь.

Я подняла голову и сразу же утонула в его мерцающих желто-зеленых глазах. Он стал медленно покачиваться. Туда-сюда, туда-сюда. Я громко хмыкнула и со злостью спросила:

— Калвин, вы что, хотите меня заворожить?

Вот наглец! Какой-то мерзкий наг хочет подчинить дракона?! Я едва не расхохоталась, смотря в его обескураженное лицо. И почему я вдруг начала его бояться?!

— Простите, — сказал он, запинаясь, но чисто, потому что клыки исчезли. — Это всё из-за появление дхарха. Они наши смертельные враги. Я так нервничаю, что проснулись врожденные инстинкты. Мои предки предпочитали сбегать от противников, предварительно их усыпив. Вот и я… От вас пахнет зверем, поэтому все это частично и на вас перенеслось. — Он поклонился и умоляюще сложил руки. — Еще раз простите, я не хотел вам вредить. Пойдемте, я напою вас чаем, мы немного успокоимся.

Я молча кивнула, и Калвин пополз вглубь своих владений. Его движения были совсем не такие плавные, как в первый раз, чувствовалось, что он сильно нервничает. Он распахнул двухстворчатую дверь и приглашающе махнул рукой, пропуская меня вперед.

А вот эта гостиная была совсем не похожа на склеп, как лаборатория, где проходила наша лекция. Здесь даже горел камин, и на каменном полу был постелен светлый пушистый ковер. Ступить на него грязными ногами я не решилась, поэтому села на небольшой диванчик сразу у входа.

Пока я усаживалась на мягких подушках, Калвин тоже заполз в гостиную и остановился напротив меня.

— Мне не хочется тебя расстраивать, Ариэлла, — сказал он печально, — но враги пошли в атаку. Я не думал, что они начнут действовать так быстро. Решили воспользоваться моментом, пока лорд Фанхорн покинул академию. — Он снова стал раскачиваться, и я громко кашлянула, чтобы он прекратил. — Извини, это все нервы! Тебе нужно немедленно покинуть академию, иначе я боюсь, что ты серьезно пострадаешь.

Его слова почти полностью совпадали с моими мыслями. Я тоже хотела сбежать. Только не на его условиях, а что они будут, я не сомневалась.

— Вы думаете, что мне грозит опасность? — Я наивно захлопала ресницами.

Пусть поубеждает меня. Если задуматься, то ничего страшного пока и не случилось. Подумаешь, отправили в подземелье под надзор преподавателя зельеварения.

— Несомненно, — сказал Калвин, и выглядел он при этом так уверенно. — Тебе просто нужно покинуть академию, пока не вернется лорд Фанхорн. Когда вернется, он сможет тебя защитить. Я был бы рад это сделать, но я всего лишь младший преподаватель, да к тому же и наг. Меня не станут слушать, — горько проговорил он.

Глава 19

Потайной ход оказался не таким уж и темным, его стены, заросшие каким-то незнакомым мхом, слабо светились. Только тусклый синий свет делал все вокруг нереальным и пугающим.

Мои ботинки глухо стучали по неровному каменному полу, эхо отдавалось в ушах, словно кто-то невидимый повторял мои шаги. Я испуганно оглядывалась, страшась, что меня вот-вот нагонят. Дыхание с сипами вырывалось изо рта, я готова была прям сейчас упасть, потому что сил двигаться, совсем почти не осталось.

Когда Калвин описывал путь, я почему-то представляла, что повороты ходов расположены очень близко друг к другу. Беги себе и знай, поворачивай! А на деле между ними оказалась не одна тысяча шагов. И я бы давно уже остановилась, но меня пугала погоня.

Мне казалось, что стоит мне остановиться, как из-за очередного тоннеля выскочит господин Гаргаль и как закричит:

— Поймалась, преступница! Сжечь драконицу!

Я вздрогнула и споткнулась. Дрожащие ноги уже не держали, я оперлась о влажную склизкую стену и на несколько мгновений остановилась, отдыхая. А потом снова пошла. Главное не стоять. Осталось совсем немного. Надеюсь.

Интересно, что придумал господин Гаргаль, чтобы вытащить меня из подземелья в обход воле декана? Он наверняка будет угрожать Калвину. Я вздохнула. Надеюсь, преподаватель зельеварения признается где я не сразу, и я успею выбраться из тайного хода.

А еще я думала о том, куда мне идти дальше. Ювелир, господин Ларвагус был гораздо ближе и помогал он мне всегда. Вот, купил у меня жемчужинки за хорошую цену и помог купить одежду. Он казался таким милым и надежным.

Но сердце почему-то ныло, когда я думала о нем. Мой непослушный орган хотел, чтобы я полетела в столицу к магистру Фанхорну, моему Истребителю драконов. Я не знала, ни где он остановился, ни где находится сейчас, но скрытые крылья дракона ныли, просясь в полет. Я даже не сомневалась, что если бы на мне не было амулета, то я давно была бы в столице. Драконица унесла бы меня туда без спроса.

Наконец, я уперлась в стену. Ощупала ее по краям и обнаружила тонкую щель. За вездесущим мхом явно скрывалась дверь. Я безрезультатно поискала ручку, а потом навалилась на дверь и она совершенно легко открылась. Смазанные петли даже не скрипнули. Кажется, зельевар Калвин активно пользовался этим ходом.

Дальше шел узкий земляной ход с почти стертыми ступенями. Я с трудом пролезла наружу, столкнула камень, загораживающий проход, и выбралась наружу.

Холодный вечерний воздух обжег лицо и проник под влажное платье, заставляя меня сжаться и начать звонко цокать зубами. Я обняла себя руками и оглядела окружающие меня деревья. Так-с, кажется я в знакомом леске. Где-то здесь помнится, обитал волкодлак. Я старалась не вспоминать, что здесь же погиб и Артур Кастос.

А я оказывается роковая женщина, сколько из-за меня существ погибло! Я невесело хохотнула и пошла, как мне кажется, в сторону дороги. На саму насыпь я выходить не хотела, просто пойду вдоль нее, чтобы не заблудиться.

Чутье меня не подвело, совсем скоро я вышла к огромной воронке, которую сотворила собственным файерболом. М-да, наворотила я дел! Я осторожно обошла вывернутые с корнем деревья, неровно обломанные стволы и обгорелые ветки. Остановилась на более-менее чистой прогалине. Здесь было видно чистое звездное небо и низко висящую луну, которая окрашивала пни в холодное осеннее серебро. Еще немного и ночные заморозки оденут их в белые кружева.

Я растерла плечи и достала из поясной сумки смятый конверт. Присела на ближайший пенек и вытянула гудящие ноги. Если бы не моя драконья выносливость, я бы шла к выходу не пару часов, а минимум день. Неужели наг пользовался только этим выходом в город. Что-то слабо верилось.

Я задумчиво прикусила палец, а потом зажгла крохотный файербол и распечатала письмо. Оно оказалось на удивление коротким: «Приходи в мою мастерскую в район Речного моста. Крайний дом с белой дверью на улице Ремесленников. Буду ждать в любое время. Заходи через заднюю калитку. Тебя ждут бриллианты и работа, которая изменит твою судьбу».

От слова бриллианты в груди что-то дрогнуло. Моя драконья сущность застонала от одного этого сочетания звуков. Они же такие… Холодные, твердые, сияющие. Я буквально чувствовала их под своими руками. Какое искушение!

Тут же перед глазами возникло холодное лицо Антуана Фанхорна и его злые желтые глаза. Я вспомнила нашу последнюю встречу и мои догадки, что мой прадед Джасайя запечатал его дракона. А если Антуан просто ненавидит меня? Я приеду, а он скажет, чтобы я немедленно возвращалась. Он же сказал, чтобы я занималась только учебой и больше ничем.

А может быть и хуже. Он поверит господину Гаргалю, и меня посадят в казематы под академией за то, что я якобы натравила дхарха на людей.

А вдруг Антуан будет не один? Он же уехал с преподавательницей домоводства. Наверно она та самая, про которую говорила повариха. Крутит задом перед ним, а он радостно заглядывает ей под юбку. От этих мыслей я начала звереть. Если хоть что-то из этого окажется правдой, я его убью. А потом он меня.

Я закрыла лицо руками и стала раскачиваться, размышляя. Идти мне туда, где меня ждут, или рискнуть и пойти туда, где может и не ждут, но куда так тянет сердце? Победила голова. Рискну в другой раз.

Я поднялась с пенька, отряхнула платье и стала обходить воронку взрыва. Так хотелось еще посидеть и отдохнуть, но я не давала себе расслабляться. До конца ночи я должна добраться до мастерской. Тем более, что мне показалось, что в кустах кто-то шуршит. На погоню было не похоже, скорее на очередного волкодлака, хотя кто их знает…

В конце концов, нужно прекращать нервничать. Господин Ларвагус казался вполне неплохим человеком. Может мне понравиться у него работать, так и останусь там, когда разорву связь с Антуаном Фанхорном.

Я доплелась до улицы Ремесленников, когда на улицах появились первые прохожие. Ноги ныли так, что я реально думала, что они отваляться. Хорошо, что дом с белой дверью оказался действительно сразу первым на улице.

Глава 20

Комнатка, где я проснулась, была небольшая, но очень солнечная. Огромное окно занимало почти всю стену, а скос мансардного потолка опускался к самому изголовью кровати, поэтому я едва не расшибла лоб, когда вставала.

Спала я прямо в платье, поэтому вид моего наряда оставлял желать лучшего. Я руками кое-как расправила мятый подол и горестно вздохнула, но разглаживать его магией поостереглась. Хорошо, если просто подпалю кружева, а вдруг наделаю мелких дырочек, как в парадном костюме Гифара?

Я улыбнулась, вспоминая, как брат попросил обновить свою одежду. Я так сильно старалась, добавляя больше магии в чистящее заклинание. Еще бы! Мне доверили такое важное дело! Мама тогда была в бешенстве, одежды у нас было не так много. А отец просто хохотал, показывая деду камзол Гифара на свет. Получилось натуральное решето. В итоге меня больше не просили магичить с одеждой.

От мыслей о доме защипало в горле. Я заморгала, пытаясь сдержать слезы. Интересно, как там они? Гифар наверно возится с малышами и кузиной Оливией… Так! Я помахала ладошками на лицо. Не время раскисать! Вместо того, чтобы лить слезы, завтра же напишу письмо домой и расскажу, как у меня дела. Хотя, нет! Если я расскажу, как у меня дела, то родные примчатся в академию и за волосы утащат меня домой!

Хватит предаваться воспоминаниям. Нужно срочно поговорить с господином Ларвагусом. Вдруг он не захочет неприятностей с нашей академией, тогда мне лучше будет поскорее уйти.

Я глянула на свои босые ноги, виднеющиеся из-под подола. М-да, платье с меня Тротус не снял, но вот ботинки и чулки стянул. Наверняка где-нибудь здесь оставил. Я заглянула под кровать. Пусто. Только клубы пыли виднелись по углам. Под стулом ботинки тоже не стояли. Ну что ж, пойду босиком. Там разберусь.

Я пригладила волосы и вышла из комнаты. В крошечном пространстве перед лестницей было сумрачно. Темное дерево стен и лестничных перил делало тени по углам гуще. Кроме двери в мою комнату была еще одна напротив. Наверно там ночевал Тротус.

Я закрыла дверь, и все погрузилось во тьму, только слабо светился лестничный проем. Я осторожно прошла пару шагов по скрипучему полу и вцепилась в перила. Неожиданно мне стало так неуютно. Как будто дом не хотел, чтобы я здесь находилась. Странное ощущение: я была похожа на инородное тело, которое пытались вытолкнуть из дома. Такое со мной было впервые. Нужно будет задать вопрос гримуару.

Я кое-как спустилась с неудобной крутой лестницы. Вот Тротус герой, он по ней вместе со мной поднимался, а я одна с трудом спускаюсь.

Но едва я оказалась на первом этаже, как все изменилось. Вместо запаха пыли и затхлости я вдохнула сладкий запах яблочного пирога с корицей. Рот моментально наполнился слюной, и я как завороженная пошла на аромат.

Прямо посреди кухни стоял сам господин Ларвагус и перекладывал пирог из противня на красивое голубое блюдо. Его рыжие с проседью волосы мягко золотились на солнце, а на губах блуждала таинственная улыбка.

— Вижу, ты проснулась. А я тут пирог испек. Проголодалась? — спросил он и подмигнул. — Тротус сказал, что ты вчера так и не успела поесть?

Я кивнула и скромно присела к столу, на котором стояли две кружки. Одна с яблочным компотом, а вторая с каким-то травяным сбором. Я опознала почти все травы: упокой, душицу, чернолистник. Похоже на успокаивающий настой.

— Очень проголодалась! — я тоже улыбнулась и придвинула к себе кружку с компотом.— Не знала, что вы умеете готовить!

Господин Ларвагус выложил пирог и теперь посыпал его сверху сахарной пудрой. Карамелизированные яблоки, похожие на дикие взгорья, равномерно покрывались сахарным снежком. Я едва сдержала желание собрать капли расплавленного яблочного сока, смешанного с сахаром, со дна противня, который стоял прямо передо мной. Дома я бы обязательно запустила туда свои жадные ручонки, а здесь скромно отхлебнула компота, с тоской наблюдая за господином Ларвагусом.

В итоге он отрезал мне огромадный кусок пирога, который я буквально проглотила за две укуса, практически не жуя.

— Вкусно! Вы замечательно готовите! — искренне похвалила я нежный сочный пирог.

Господин Ларвагус польщенно улыбнулся и отставил свою тарелочку с недоеденным яблочным пирогом.

— Ты готова поговорить? — Дождавшись моего кивка, он озабоченно нахмурился. — Только прежде я попрошу тебя снова принести магическую клятву. Разговор будет слишком серьезным.

— Конечно! — Я поднялась. — Только и вас я попрошу дать клятву.

Господин Ларвагус поморщился и отпил отвар.

— Ты уверена, что требуется именно магическая клятва? Поверь, я и так умею хранить секреты.

Ага! Умеешь! Три раза ха! Я была уверена, что это он сдал меня Калвину. Рассказал о том, что я драконица, и кровь Аргандуэлов внебрачный отпрыск нашего рода тоже мог почувствовать.

— Хорошо, — спокойно сказала я, — тогда я клятву тоже не буду давать. Признаться честно, мне не очень интересно, — я улыбнулась растерянному господину Ларвагусу и повернулась к двери. — Я же не пленница? Спасибо вам за прекрасный завтрак, но мне нужно возвращаться в академию.

Господин Ларвагус шумно выдохнул и нервно потер ладони.

— Естественно ты не пленница. Можешь уйти в любое время. Но я скажу тебе только одно слово, и ты останешься. Поверь, это то, что навсегда изменит твою жизнь. Сделает ее похожей на сказку. — Он таинственно замер и шепотом произнес: — Бриллианты.

Глава 21

Господин Ларвагус знал, чем можно привлечь мое внимание. Бриллианты! В груди сладко заныло. Это был подлый ход, и я его, в общем-то, ожидала, прочитав записку, но он все равно подействовал.

— И? — хотела произнести я холодно, но голос предательски сорвался.

Дракон внутри меня дрожал от предвкушения, ощущая пробуждение древней магии. Я уже ощущала гладкую прохладную поверхность камня под пальцами.

— Клятва.

Я нахмурилась. Клятву давать совершенно не хотелось, внутри противно ныло дурное предчувствие. Что там за страшная тайна? Стоит ли она того? Но драконья сущность взяла вверх, блеск бриллиантов затмил рассудок, и я обреченно кивнула.

— Давайте вашу клятву.

Глаза господина Ларвагуса довольно блеснули. Он фальшиво улыбнулся и вышел из кухни в коридор. Я пошла за ним следом. Каждый шаг давался с трудом. Если бы мне дали еще немного времени, я бы отказалась давать клятву. Но шли мы совсем недолго, кабинет находился прямо напротив кухни. Господин Ларвагус достал ключик из кармана камзола и отпер дверь.

— Прошу! — Он галантно пропустил меня вперед и щелчком пальцев зажег свет в неожиданно темном кабинете.

Стены здесь были обиты тем же темным деревом, что и на втором этаже. Слева от входа стоял стол, заваленный бумагами, а справа — массивный черный диван. Только одного не было в кабинете — окна. Кругом сплошные черные стены. Жуть! Как он здесь работает? Не кабинет, а камера какая-то! Холодок дурного предчувствия пополз по спине, и я судорожно передернула плечами. Нервы были натянуты до предела. Еще немного и я закричу!

Никогда не чувствовала себя такой издёрганной. Вот вроде бы и не случилось ничего плохого, наоборот, господин Ларвагус приютил меня, накормил, сейчас хочет что-то рассказать о бриллиантах. Незаконное или просто тайное — не имеет значения. Чего я так накрутила себя?! Эта клятва о неразглашении касается только сохранения тайны. Она не обязывает меня вести с ним какие-то дела. Я же могу послушать господина Ларвагуса и не согласиться на его предложение. Просто я не смогу ничего об этом рассказать. Ну и пусть! Я не собиралась!

Только господин Ларвагус приложил столько сил, чтобы я сюда пришла. Тротус несколько раз приходил, Калвина привлекли для передачи письма. Отпустит ли он меня так легко, как обещает?

Пока я застыла у входа, господин Ларвагус обошел меня и направился к столу. Он сдвинул все со столешницы к одному углу. Меня как молнией ударило: круг замкнулся! При нашем знакомстве я так же приносила клятву в его кабинете, был такой же захламленный стол, и он так же его очищал. Жутковато. Правда нас тогда бесцеремонно прервали и ничего дельного из разговора не получилось.

А когда господин Ларвагус нырнул под стол и вытащил из сейфа знакомый артефакт из лунного камня, я хмыкнула и села на диван. Нарушу ход событий, прошлый раз я стояла у его стола. Господин Ларвагус зыркнул на меня из-под нахмуренных бровей, подошел и опустился рядом.

— Текст клятвы я немного поменял, — сказал он с небольшой запинкой.

Сердце сжалось как в тисках, я покашляла, чтобы немного ослабить напряжение в груди и решительно сказала:

— Господин Ларвагус сначала скажите ее вслух, а потом я решу, буду ли ее давать.

Он ослепительно улыбнулся и кивнул:

— Да, конечно, слушай! Все сказанное дальше в этом кабинете обязуюсь никому никогда не рассказывать: ни прямо, ни иносказательно, ни с помощью жестов. Обязуюсь не вредить господину Ларвагусу ни словом, ни делом.

Я удивленно хмыкнула.

— А почему я должна вам вредить? Что именно вы хотите мне рассказать?

Господин Ларвагус повернулся ко мне и сложил руки на груди.

— О, эта история может тебя так шокировать, что ты можешь причинить мне вред неосознанно.

Он выглядел слишком расслабленным и спокойным. Может зря я так насторожилась? У меня есть уникальный дар — я вижу подлинные камни. А вдруг господин Ларвагус занялся нелегальной торговлей бриллиантами? Не зря же он ездил на императорские месторождения! Может он нашел там нечистого на руку шахтера, и теперь я нужна ему, как специалист-оценщик.

— Господин Ларвагус, я готова произнести клятву, но тоже вынуждена внести некоторые изменения. Давайте добавим, что я не врежу вам в том случае, если вы не угрожаете мне или моим близким.

Господин Ларвагус протянул мне артефакт, лунный камень таинственно блеснул в искусственном свете магического светильника.

— Начинаем, — скомандовал он и положил ладонь на камень, я послушно прикоснулась рукой рядом.

От холодной улыбки господина Ларвагуса меня потряхивало, но я послушно повторяла за ним слова клятвы. Когда нужно было сказать, что я не врежу господину Ларвагусу до тех пор, пока он не вредит мне, голос внезапно пропал. Я открывала рот, как глупая рыбина, но даже пискнуть не смогла. Артефакт послушно мигнул серебром, закрепляя нашу клятву, кроме последних слов. Кошмар! Вот я дурочка, ела и пила в доме врага. Я обессиленно привалилась к спинке дивана. Сил совсем не осталось. Как я буду теперь из этого выпутываться?!

— Милое дитя, мой секрет стоит слишком много жизней. Я не могу рисковать. — Господин Ларвагус улыбнулся холодно и отстраненно. — Но ты не бойся, я не причиню тебе вреда. Я расскажу, как появляются на свет черные бриллианты. Нет, ты не ослышалась, их не добывают, их изготавливают.

И потом господин Ларвагус рассказал мне такую историю, от которой у меня просто волосы на голове дыбом встали. Оказывается, у императора под землей существует целое производство. Там живут и трудятся около десятка драконов, они и делают черные бриллианты. А еще под землю привозят заключенных. Смертников. Их души попадают в бриллианты и окрашивают его в черный цвет. Процесс он описывать не стал, видимо понял, что я готова позорно упасть в обморок.

— И не кривись! — прикрикнул господин Ларвагус. — Поверь, я знаю о тебе достаточно! Этот мальчишка Артур Кастос, знаешь, я же разговаривал с ним, когда он еще только приехал и собирал информацию про тебя и академию. Я все знаю про твои грехи!

Глава 22

Естественно, что изготавливать черные бриллианты я не согласилась. Но по не сильно расстроенному лицу господина Ларвагуса, я поняла, что он этого ждал.

— Твой выбор, — равнодушно сказал он и пошел к двери. — Посидишь здесь, подумаешь о жизни. Она же может быть коротенькой и никчемной. А можешь прожить долгую жизнь в достатке. Все зависит от тебя. И как умрешь в том числе.

Господин Ларвагус еще постоял, выжидая, не кинусь ли я к нему согласная на все. Не кинулась. Я продолжала независимо сидеть на диване. Ха! Он решил дракона удержать в этом жалком домике! Пусть проваливает! Его я тронуть не могу, но вот сбежать-то мне никто не помешает.

Я дождалась, когда за господином Ларвагусом закроется дверь и защелкнется замок. Ну-с, приступим. Я сняла сдерживающий сущность амулет и положила в карман. И ничего не почувствовала. Что за демоны?! Моя драконица исчезла! Я не ощущала ее, как будто и не снимала амулет. Теперь понятно, почему ювелир был такой спокойный, он знал, что я не смогу превратиться!

Я позвала огонь, но даже крошечный файербольчик не появился. Мамочки, что же делается?!

Так, главное не паниковать! Я немного постояла, успокаивая в беспорядке скачущие мысли. Спрошу у гримуара. Мудрая книга должна знать, что случилось и, как мне выбраться отсюда. Я прикрыла глаза и позвала ее. Ничего. Я ее не чувствовала, как и свою магию с драконицей.

Демоны! Я шумно выдохнула, сдерживая истерический крик. Все, теперь буду эту дурацкую книжку везде с собой носить, а то только она мне нужна, как происходит какая-то ерунда, и ее не дозовешься.

Внезапно я почувствовала слабый, чуть слышный отклик гримуара. О!

— Цып-цып, милый мой, дорогой! Иди ко мне, мой самый лучший гримуарчик! — зашептала я, пытаясь звать изо всех сил.

Но тут связь снова оборвалась.

— А-а-а! — завизжала я со всей силы. — А-а-а!

А и правда, чего я стесняюсь! Поору, отведу душу. Да я уже чувствую, как мне становится легче!

В дверь тут же заколотили, и Тротус приглушенно крикнул из коридора:

— А ну заткнулась, дура! А то я тебя дубинкой приголублю!

Ах ты, кавалер какой! Комплименты мне отвешивал, а теперь дубинкой грозит. Не прекращая орать, я подняла стул и приготовилась стукнуть его, если он решится зайти. Но трусоватый охранник что-то почувствовал и так и остался за дверью. Он еще немного постращал меня из безопасного коридора и ушел. А у меня кончился запал кричать, и горло заболело к тому же. Но как ни странно, голова прояснилась.

Что мы имеем: эту комнату явно готовили заранее. Может для меня, а может и нет. Заколотили окно, экранировали от магии. Для этого они, скорее всего, нанесли запирающие руны или начертили пентаграмму на полу или стенах. Это было просто и действенно. А главное я могла бы с этим бороться. Вот найду эти знаки и попытаюсь нарушить целостность, глядишь, и выберусь из бриллиантового плена. Мне же много и не надо: слабый ручеек магии огня, и я сожгу тут все к демонам! Я покажу этим любителям черных бриллиантов, как ссориться с Ариэллой Аргандуэл!

Я откинула небольшой коврик с пола — пусто! Только черные, неровно покрашенные доски, такие же, как на стенах. Я хотела поковырять краску, но меня сильно обожгло. Я отдернула руку и осмотрелась. Это еще что за такое?! Жгучее черное покрытие было на стенах и потолке. Я постояла с задранной головой, рассматривая неровные черные полосы. Катастрофа! Это какая-то антимагическая пропитка. Я про нее совсем ничего не знала. Я подошла к стеле и осторожно прикоснулась пальцем. Обжигающий удар не заставил себя ждать. Я зашипела и засунула в рот обожжённый палец. Вот господин Ларвагус, вот рыжая сволочь!

Я легла на диван и немного отчаянно уставилась на потолок. Хорошая ловушка. Я бы даже сказала, что отличная. Но если они думали, что я сдамся, то просчитались! Я упрямо сжала челюсти и поднялась. Устрою обыск. Правда тут особо и осматривать нечего было: диван, стол, пара стульев — вот и вся обстановка.

Начнем со стола. Я подошла к нему и придвинула бумаги. Ничего интересного. Какие-то скучные сметы, рабочие записки и зарисовки ювелирных украшений. Я наклонилась под стол. Сейф господин Ларвагус успел закрыть. Плохо.

О, ящики! Нижние были пусты, а вот верхний был закрыт. Я с умным видом вытащила шпильку из волос и начала возиться в замке. Но мои ковыряния ни к чему не привели. Одно из двух: или у меня опыта в таких делах не было, потому что делала я это первый раз, или замок был очень сложным.

Я вздохнула, отложила погнутую шпильку и дернула ящик изо всех сил. С хрустом выломала его и с любопытством заглянула внутрь. Там лежало три толстых книги с потрепанными обложками. Я вытащила одну и впилась внимательным взглядом. Но там была одна скукота: закупили столько-то продуктов, продали столько-то зерна. Как будто отчетность какой-то фермы или поместья. Зачем эту ерунду закрывать в ящике?

Я пролистала остальные книги, там было все то же. Раздраженно закинула их обратно. Для обыска оставался только диван. Я заглянула под него и за него. Пусто. Здесь даже пыли не было, это говорило в пользу того, что комнату-ловушку делали недавно, специально для меня. Какая честь!

Я бахнулась на диван, уложив голову на спинку, и закрыла глаза. Я опять хотела спать. Странно, встала я недавно и выспалась хорошо. Наверняка, это какой-то побочный эффект от того, что магию экранируют.

Внезапно в доме поднялась суета. Что-то громко бахнуло, кто-то закричал, потом раздался грозный рык, переходящий в жалобный скулеж. Крики приближались, рядом что-то с грохотом падало. Я соскочила с дивана и притаилась у двери. Ну же, давайте, неизвестные храбрецы! Я здесь! Точно, чего это я молчу?!

— Я здесь! — закричала я изо всех сил. — Спасите!

Постепенно шум драки стих, но я продолжала орать. Так, не смейте уходить! Я здесь!

— Меня держат здесь! Спасите! — уже сипела я.

Внезапно тяжелые шаги загрохотали рядом с моей дверью. Я замолчала и прислушалась. Как будто что-то волокли по полу. Щелкнул замок, и двери открылись.