Дикая для Тихого

Пролог ✓

Суббота. Я выбрался в магазин за продуктами, пока в квартире проводит уборку клининговая компания.

– Могу ещё чем-то вам помочь? – слышу елейный голос продавщицы рыбного отдела, которая практически раздевает меня глазами.

С виду симпатичная девушка, но шансом ноль. Блондинка. Ещё и с короткими волосами.

– Нет, спасибо.

Резко оборачиваюсь и замечаю невысокую стройную девушку, с длинными вьющимися волосами.

Я как параноик, всегда ищу в прохожих хоть какое-то напоминание о ней... Волосы, фигура, глаза, улыбка...

Все мои девушки внешне на неё хоть чем-то, но похожи. Их было много, но все они были только её жалким подобием. Суррогатом. Они для меня всегда были средством, монетой одноразовой, натянул, отдохнул и дальше двинул.

Вот и сейчас, захотел себе эту маленькую кудряшку. Член в штанах дёрнулся, словно почуял добычу. Уверен, она не откажет. Мне вообще никто не отказывает.

Быстро беру рыбу и качу тележку на кассу. В планах, подойти и сходу познакомиться. Для меня это не проблема.

Передо мной пять человек с полными корзинами, а она уже расплачивается.

Бешусь, пока нерасторопная кассирша крайне медленно пробивает товар. Что называется, еле-еле душа в теле, ещё параллельно успевает с коллегой поболтать.

– А можно побыстрее! Тороплюсь очень, – делаю ей замечание.

Не свожу глаз с девушки. С боку очень напоминает мою Лу.

Отлично!

Уже нахожусь в предвкушении о приятном вечернем времяпровождении с прекрасной нимфой.

– Не надо мне указывать, – кассир высказывает недовольно.

Бесит дико.

Выглядываю, чтобы не упустить девчонку из вида. Она уже сложила продукты в рюкзак и направилась на выход.

– Оплата не прошла, – оповещает кассир покупательницу передо мной.

Та смотрит на карту, пытается оплатить ещё раз. Потом начинает копаться в сумке в поисках налички.

Чёрт! Это надолго.

Бросаю корзину и бегу вслед за девчонкой, которая уже покинула супермаркет. Не нахожу ничего лучше, как окликнуть её:

– Девушка, вы карту обронили! – она резко тормозит и оборачивается.

Это невозможно!

Так не бывает...

Не может человек, которого я два года назад навсегда потерял, вот так взять и просто появиться.

Люди!

Люди, вы её видите? Или меня посетила белка, после вчерашнего...

Словил ступор и потерял дар речи. Моргнул несколько раз, не испарилась.

Это она!

Это Элла!

Звучит – это как абсурд. Но я готов дать голову на отсечение. Это она!

Нет, не очень похожая девушка, а именно она!

– Это такой способ познакомиться? – мои мысли прервал задорный голос девушки. – Способ, конечно так себе, на троечку, – съязвила и пошла дальше, виляя попкой орехом.

– Стой! – закричал, когда вернулась возможность говорить и двинулся в её сторону.

Внезапно она занервничала, ускорила шаг и начала оглядываться по сторонам. Потом развернулась и рванула в сторону, теряясь в толпе людей.

Девчонка очень быстро бежала, просачиваясь между посетителями магазина, я перла напролом. Напористо раскидывая тех, кто зазевался.

– Элла! Стой...

В ответ она припустила бежать ещё быстрее, петляя.

Выбежала из здания и понеслась по асфальтированной дорожке. Быстро-быстро, мелькая подошвами своих кроссовок.

Вероятно, желая срезать углы, кинулась напрямую, но запнулась обо что-то и упала, поднялась, и прихрамывая продолжила убегать.

Обернулась.

На её лице застыл ужас от моего приближения.

Это она! Она! Блять!

Налетел на неё, словно торнадо, схватил в охапку. Не удержавшись, повалился вместе с ней на асфальт, придерживая её, чтоб не ударилась.

Хриплое, рвущееся дыхание, задушенный крик:

– Отпустииите, я ни в чём не виновата!

Она вырывалась изо всех сил, отчаянно боролась со мной. Колотила руками и ногами, царапала лицо, кусалась.

– Тише ты... Элла... Лу... Девочка моя... посмотри на меня, – пытаюсь взять за лицо и посмотреть в глаза. – Лу, послушай!

Она распахнула свои небесно-голубые глаза, в которых ничего кроме ужаса больше не было, она на меня в шоке уставилась.

– Какая я тебе Элла! Помогите! – начинает кричать ещё громче, чем привлекла к нам всеобщее внимание. – Помогите!

Пришлось скрутить её, чтоб хоть как-то успокоить. Сиплое дыхание толчками вырывалось из гортани.

– Где ты была? – прижимаюсь к ней, успеваю уловить аромат её тела.

Пахнет её любимым гелем для душа, манго и кориандр. Этот фруктово-пряный микс навсегда сохранился в моих рецепторах.

Глава 1: Элла

За четыре года до событий в прологе...

У кого-нибудь случалось так в жизни, что один нелепый и дурацкий случай запустил цепочку неприятностей.

В моей жизни случилось именно так. А началось всё с...

Утром проснулась в семь, торопилась в школу. У меня выпускной класс. Сегодня пробный ЕГЭ по русскому языку. В квартире тишина, родители на работе, а брат Тиша, как всегда, ещё спит. Он обычно просыпается только к обеду, а возвращается домой под утро. Сегодняшний день не исключение.

Быстро приняла душ и пошла на кухню. Завтрак на столе. Мамочка постаралась. Вкусные и пышные сырники со сгущенкой, любимое моё лакомство на завтрак. Чашка кофе с молоком и два сырника, и можно идти.

Надеваю юбку карандаш с завышенной талией длиной по колено и лёгкую блузку мятного цвета. Достала туфельки лодочки на среднем каблуке. Высокий каблук терпеть не могу, моя любимая обувь, это кроссовки. Посмотрела в зеркало, вполне себе сносно. Классика. Взяла сумку и вышла из квартиры. По дороге созвонилась с одноклассницей. Она живёт четыре остановки от моей. Сев в автобус, она мне звонит, а я подсаживаюсь на своей остановке. Дальше едем вместе.

Сегодня автобус шёл не по расписанию, раньше на пять минут. Не успела дойти до остановки, когда он уже показался из-за поворота. Долго не раздумывая, побежала. Не хочется пропустить этот автобус, а потом ждать следующий пятнадцать минут.

По дороге не замечаю небольшую ямку на асфальте, спотыкаюсь и падаю прямо в лужу. Вчера прошёл дождь. Сумка плюхается прям в грязь. Колготки порваны. Колено содрано. Юбка и блузка в грязных брызгах и потёках. Это просто ужас!!! Ещё какой-то умник, проезжая мимо просигналил, показывая большой палец вверх. Любуясь тем, как я к верху попой раскорячилась на тротуаре.

Автобус уехал. С опущенной головой от стыда и досады иду в сторону дома переодеваться. Мне кажется мой позор был виден из космоса, а подруга, когда ей позвонила, сказала, что меня даже не заметила.

Быстро поднялась на свой этаж. В лифте достала связку ключей, чтоб не терять время на поиск у двери. Подошла, дверь оказалась не заперта просто прикрыта. Странно, может кто-то из родителей вернулся? Или Тихон вышел выбросить мусор? Но его я не увидела на площадке.

Надавила на ручку, бесшумно подтолкнула дверь и прошла в коридор. Огляделась по сторонам, всё на месте, я уж подумала, что грабители залезли. Чужие комнатные тапочки и пустое мусорное ведро у порога привлекло моё внимание. Мне они знакомы. Я их видела раньше. Не разуваясь пошла по квартире. С кухни доносились голоса, протяжные стоны и крики.

Я шла на звук. Наверное, это было моей самой главной и фатальной ошибкой. От увиденной картины желудок сдавило болезненным спазмом, а резко подступающая тошнота не давала сделать вздох. Это не может быть правдой!

Тихон жёстко и с остервенением трахал Диану на кухонном столе, который бесперебойно бился о стену, готовый развалиться от такого напора. Девушка металась по столу. Её стоны и хрипы резали слух. Зафиксировав её ноги у себя на плечах, он вбивался в неё с каким-то особым рвением.

Диана - наша соседка с пятого этажа. На десять лет старше Тихона, ещё и замужем. Ему что ровесниц мало? Зачем он притащил её в наш дом? Ещё и на кухонном столе сношает. Беее... Я больше никогда не смогу спокойно за ним сидеть. Увиденная сцена будет то и дело всплывать перед глазами, портя аппетит. По щекам катились обжигающие слёзы, губы дрожали. Зубы нервно отстукивали чечётку. Зачем я на это смотрю? Мне бы уйти и не видеть всего этого. Но я не чувствовала ни рук, ни ног. Словно приросла к тому месту, на котором стояла.

Он продолжал её жестко трахать, а я смотреть. Весь напряжённый и сосредоточенный. От упорства вены вздулись на шее. Влажные шлепки от соприкосновения их тел раздавались по всей кухне. Он брал её как животное.

Только когда голос Дианы с мольбой не останавливаться резанул слух, я отмерла. Не хочу это видеть. Не хочу ничего больше слышать. И так слишком многое увидела, чего предпочла бы никогда не видеть. Начала отходить назад, зацепила рукой вазу на тумбе раздался громкий грохот. Она упала на пол и разбилась, привлекая ко мне внимание. Судорожно нащупала дверную ручку, намереваясь выбежать из квартиры, не хочу, чтоб меня видели – это слишком унизительно.

– Твою мать! Элла! - Тихон отскочил от соседки, на ходу натягивая боксеры на ещё не опавший орган. Диана что-то визжала, запахивая халат.

Вскинула на него глаза полные слёз, увидела растерянное и перепуганное его лицо. Он был в шоке. Но думаю не в большем, чем я.

Вспомнила, что мне нужно переодеться, заскочила в свою комнату и попыталась захлопнуть дверь. Тихон не дал, засунув свою босую ногу в проём. Не отбивать же ему ступню. Я не совсем умалишённая.

- Элла, ты почему вернулась? - он ещё что-то говорил, а меня словно в вакуум поместили, ничего не слышала и не могла разобрать ни слова. Видела только, как шевелятся его губы. В голове до сих пор разносился звук от стука стола о стену. Как молотом по наковальне било в голове.

Окинув меня взглядом, он заметил, в каком я виде.

- Лу, что произошло? Кто тебя так? - сжал кулаки, заревел зверем.

Глава 2

Десять лет назад я узнала, что меня удочерили. Отец бывший военный, неоднократно побывавший в горячих точках. Во время очередного боя его взвод зашёл в разгромленный боевиками посёлок. Они заходили в каждый дом в поисках выживших, так и нашли меня. Я чудом уцелела, когда в наш дом попал снаряд. Моя семья погибла от взрыва. Мне тогда было всего два года.

Правду узнала не от родных, а случайно подслушала разговор отца и его боевого товарища. Они сидели на кухне и вспоминали прошлое. После услышанного первым делом хотелось поговорить, расспросить, но потом всё как-то отошло. Я молчала, и родители не спешили делиться. Со временем приняла правду, как данное. Да, не родная. Да, удочерили. Но любят меня, как свою! Я ни раз не почувствовала себя чем-то обделённой или ущемлённой. У меня всегда было всё самое лучшее. Лучшие игрушки. Лучшая одежда. Лучшая школа. И самая лучшая семья!

К Тихону я начала относиться не как к брату, когда мне исполнилось шестнадцать. Сначала начала по нему очень сильно скучать, когда он надолго уезжал на соревнования по греко-римской борьбе. Потом ревновать. В моём юном возрасте это проявлялось обидой, агрессией на него. Иногда плачем под одеялом и объявлением голодовки.

Он бабник ещё тот. Я это всегда знала. И мирилась как-то с этим, скрипя зубами. Ну какие мне отношения. Я даже школу ещё не закончила. Но любить его мне это не мешает. Грезить им ночами. Пересматривать вечерами в телефоне его фото. Сталкерить страничку в соцсетях. Оставлять злобные комменты с левого аккаунта под фотографиями с различными тёлками, которых он менял как перчатки. Ещё с каждой фотки постит. А я им самооценку немного снижаю.

У одной зубы кривые.

А эта – толстая.

У этой – вымя вместо груди. Му-у-у. Титьки как бидоны. Силиконовая долина.

А у этой – губы как вареники. И не противно с такой целоваться. Фууу!

Это так, мои маленькие шалости. Тишу никогда не трогаю. Им я восхищаюсь. Спортивный, красивый, сильный, высокий. А глаза... в его глазах можно утонуть.

Потом начала на него залипать. Могла подолгу сидеть и любоваться, пока он смотрел телевизор или в ноутбуке рылся.

Вот один из случаев...

– Лу погладил мне футболку, – сижу за рефератом по обществознанию, в голову ничего не лезет. Тихон опять куда-то собрался. – Мятая вся, – показывает на действительно мятую одежду, – не идти же в такой.

Встаю и иду в кладовку за утюгом. Тихон лихо скидывает футболку, оставшись без неё. Мускулы перекатываются под смуглой кожей. Его татуировки мне очень нравятся. На правой стороне груди красуется крупная роза, только вместо основания цветка - череп. Безумно красиво и в то же время, жутко. Я тоже себе хотела тату, но папа не разрешает, говоря стандартную фразу всех родителей: "Вот исполнится восемнадцать, делай что хочешь...".

Оторваться невозможно... С трудом отвожу взгляд от крепкой груди и скульптурного пресса. Ощущаю, как уши начинают гореть. Молча глажу, не отрывая глаз от гладильной доски. Закончив, отдаю футболку и убегаю в свою комнату.

А вот ещё один вспомнила...

Тихон вернулся домой только утром, я уже проснулась, сидела на кухне, завтракала. Сначала он долго гремел ключами в коридоре, что-то ронял, потом прошёл по коридору и появился запах. Запах выпивки и чего-то сладкого, ягодного, явно женских духов.

Забирается в ванную и долго шумит водой. Только потом появляется на кухне, обернутый вокруг бёдер полотенцем.

– Привет, – бубнит себе под нос, доставая из холодильника компот. Жадно пьет из графина, часть проливая на пол. – Я спать, – шатаясь уходит в свою комнату.

Встаю и иду собираться. Проходя мимо комнаты Тихона, заглядываю в крохотную щелочку в двери. Наблюдаю за его шаткими передвижениями по комнате. Тихон направляется прямиком к шкафу, что-то достаёт, расправляет. Отбрасывает полотенце в сторону, демонстрируя свой прекрасный зад. Крепкие ягодицы, длинные ноги, покрытые темными волосами, мелькают перед моим изумлённый взглядом. Я даже не думаю уходить. Стою, глазею до тех пор, пока половинки мужской попы не скрываются под боксерами.

Тихон рухнул на кровать, та нещадно заскрипела под его весом, и захрапел. Выдавая громкую уверенную трель храпа.

Даже в таком состоянии он красив.

Прекрасно понимаю, почему девки на него вешаются. Я даже её понять могу. Муж у неё научный сотрудник в НИИ, щуплый ботан в очочках. Бабе хочется секса. Не под одеялом с выключенным светом, а молодым поджарым парнем. Вот Тихона не понимаю.

– Лу, что произошло? Кто тебя так? – рычит зверем, стоя опершись о дверную коробку.

– Выйди, пожалуйста, мне нужно переодеться, – он не двигается с места. Сверлит меня взбешенном взглядом. – Тихон, выйди! Тебя там ждут! – толкаю его в грудь, но разве скалу можно сдвинуть. Хватаю полотенце, чистую одежду и бегу в душ. На экзамен уже опоздала, но находиться здесь тоже не собираюсь.

Быстро ополаскиваюсь, переодеваюсь. Открываю тихо дверь, выглядываю. Путь свободен. Бегу к двери, на ходу хватаю с комода рюкзак. Путь мне перегораживает Тихон, неожиданно появившись из моей комнаты. Он что всё это время сидел и ждал меня?...

– Лу, давай поговорим, – хватает за руку.

Мимо нас протискивается соседка, оставляя шлейф пота, духов и алкоголя.

Глава 3

В школу не пошла, всё равно на экзамен опоздала. Долго брожу по улице. Несколько часов сижу на набережной. Кушать охотно, а домой возвращаться не хочу. Я теперь вообще не знаю, как Тихону в глаза смотреть.

В соцсетях пришло сообщение.

"Вадик".

Так зовут парня, который уже несколько недель мне пишет. Настойчиво требует общения, пишет, что очень ему понравилась, зовёт на свидание. Отвечаю редко. Мне не интересно. Девчонки из класса активно общаются в соцсетях, знакомятся с парнями, бегают на свидания. Меня это не привлекает. И зачем мне это, если сердечко моё занято.

Вадим продолжает писать, сообщения приходят и приходят. Как не надоело? От скуки решаю ответить на банальный вопрос: "Как дела?". Вовлекаясь в переписку и не замечаю, как наступает вечер. Мама уже звонила, предупредила, что гуляю с подругой. Брат звонил несколько раз, не стала отвечать.

Как бы не хотелось, но приходится возвращаться. Благо, Тихона нет дома. Мама зовёт кушать, накрыв ужин, на тот самом столе.

– Мам, я поем у себя в комнате, – беру тарелку и накладываю еды.

– Эл, что за новшества, – отбирает посуду и ставит на место, где я всегда сижу. Прям туда, где сидела жопа этой Диана. Да мне кусок в горло не полезет. Как бы не стошнило. - Отец пришёл с работы, Тиша на подходе. Всё вместе поужинаем.

– Ну, мам, – скулю, моляще смотрю на неё.

– Доча, не начинай. Через десять минут садимся.

Надув губы иду в комнату, как раз хлопает входная дверь. Вернулся Тихон. Украдкой бросила на него взгляд и сиганула в свой проём.

За столом сижу уткнувшись в тарелку и ничего не ем. Мама очень вкусно готовит и я очень голодна, но не могу перебороть отвращение.

– Элла, ты почему не ешь? – папа волнуется.

– Аппетита нет, – пожимаю плечами, а сама гневно смотрю на брата. – Пап, тебе не кажется, что наш стол своё изжил, – беру за столешницу и раскачиваю его в разные стороны. – Шатается, смотри. Может новый купим. Могу поискать варианты в интернет-магазине.

– Нормальный он, – смотрит удивлённо, а Тихон стреляет в меня злобным взглядом. – В прошлом году купили. После ужина ножки подкрутим, будет как новенький.

– Спасибо, всё было очень вкусно, – ставлю тарелку в раковину. – Сегодня очередь Тихона мыть посуду.

– И что это было? – Тихон заваливается ко мне в комнату, когда я собралась уже спать. Лежала в кровати, переписывалась с Вадиком. Сдвинув одеяло, сел на край кровати.

– Что именно? – спрашиваю, не поднимая на него глаз.

– За ужином.

– Не понимаю, о чём ты, братец, – зеваю, прикрывая ладошкой рот. – Тихон, ты мне мешаешь, – толкаю его ногой, – у меня важная переписка, – сажусь, опираясь на подушку, спускаю одну бретельку майки, взлохмачиваю немного волосы и делаю селфи. Тут же отправляю Вадиму. Он попросил прислать фотографию меня перед сном. Сам уже забросал своими фотками.

Он оказался очень интересный в общении, начитанный, много знает, с лёгкостью находит тему для общения. Мы даже читаем одинаковые книги и слушаем одну музыку. А ещё он внешне приятный. Высокий блондин, голубые глаза, спортивное телосложение. Он не постеснялся и своими обнаженные по пояс снимками.

От Вадима прилетает куча комментариев, сердечки, поцелуйчики. О, даже небольшой стишок. Пишет, что, увидев меня, рифмы сами складываются в строки. Очень красиво! Мне никогда никто не посвящал стихи. Улыбаюсь, смотря в экран телефона.

– Хватит переписываться, – Тихон бесится, пытается выхватить телефон. – Ты не должна была видеть то, что увидела с утра, но если ты ждёшь, что я буду извиняться, то заблуждаешься.

– Я вообще от тебя ничего не жду, – начинаю закипать. Он ещё и виноватой хочет меня выставить. Словно я нарочно за ними подглядывала, как какая-то извращенка. – Мне всё равно, как развлекается эта блядь, которая изменяем мужу. Смотри не подхвати от неё ничего, она наверняка не с одним тобой кувыркается, – фыркаю и опять утыкаюсь в телефон. Вадик уже десять сообщений накатал.

– Ты просто ещё мала и ничего не понимаешь.

– Давай я останусь отсталой малолеткой, а ты наконец покинешь мою комнату. Тихон, ну, правда, бессмысленный разговор, что ты хочешь мне объяснить что у мужчин и женщин так бывает. Пестик, тычинка. Бла-бла-бла. Я всё знаю... Только не понимаю, зачем ты к замужней полез?

– Я полез?... – удивлённо, бьёт себя в грудь . – Да она мне прохода не давала. Готова в подъезде отсос... – кх... кх... Осёкшись замолчал, кашлянув в кулак. – В общем вешалась на меня. Припёрлись утром в халате на голое тело...

– Я поняла. Это она набросилась на тебя. – Перебиваю из-за нежелания слушать подробности. –Заявление писать будешь?

– Какое заявление? – непонимающе нахмурит брови.

– Об изнасиловании, – долго смотрим друг на друга и одновременно заливается смехом.

Как не хотела, но разговор у нас всё-таки состоялся. Проговорили до полуночи, даже про Вадика с его стишками забыла.

Тихон действительно передо мной ни в чём не виноват. Единственная его вина в том, я это всё увидела. Он ведь не знает о моих чувствах. Да и нужны ли они ему?...

Глава 4

Дальше всё было как обычно. Я пропадаю в школе, хожу к репетиторам, готовлюсь к экзаменам, продолжаю изредка общаться с Вадиком. Тихон мало появляется дома, родителям сказал, что обитает у друга с института.

В субботу вечером пошла к однокласснице в гости в соседний подъезд. Захожу в подъезд, на двери лифта висит табличка: "Лифт не работает". Чертыхнувшись, бреду по лестнице в надежде не напороться на битое стекло, потому что здесь и со светом не айс. Вроде один дом, а подъезды кардинально отличаются. В нашем всегда чисто, пахнет хорошо, а здесь вечные битые бутылки, курящая молодежь на площадке, мимо которой страшно проходить. Сегодня не исключение, из квартиры на третьем этаже громко орёт музыка, дверь приоткрыта, оттуда слышатся громкий смех, разговоры и маты.

Мамочки!... Хоть бы пройти незаметно и не нарваться на какую-нибудь пьянь.

Удалось преодолеть опасный этаж. Подруга живёт на последнем этаже. Подходя к нужному этажу, слышу странные характерные звуки. Ну, такие... Даже не знаю, с чем сравнить - влажные, что ли. Как мокрой тряпкой по стене хлестать.

Поднимаюсь выше на несколько ступенек, смотрю сквозь прутья и ахаю, только успев рот ладонью прикрыть. Девушка стоит на коленях. Конечно, можно подумать, что ей поплохело, только вот крайне недвусмысленные движения её головы и звуки, что издаёт её рот. Приглушенные, но очень откровенные стоны, не говоря уже о прошлых шлепках.

Ну, совсем оборзели уже на площадке между этажами устроились, места мало в квартире.

Прищуриваюсь и наклоняю голову, чтоб разглядеть этих любителей доггинга. Едрить-мадрить. Чуть не присела попой на ступеньки. Это же Тихон и его одноклассница Люба Воробьёва. Я до сих пор ещё от той ситуации толком не отошла. И снова... Он издевается что ли...

Отстраняюсь, делая шаг назад. Не замечаю осколки бутылки, задеваю, раздается звон. Девушка вздрагивает, дёргая головой и отстраняется от Тихона.

- Чё остановилась? Вялая ты сегодня какая-то. Скоро засну, - говорит зевая, а у самого такое скучающее выражение лица, словно смотрит мои любимые сериальчики. - Соси дальше здесь нет никого, - поднимает голову, взглядом цепляя меня. Смотрит в упор, а мне на шею словно удавку накидывает и стягивает.

И вот опять стою как вкопанная. Мне бы оспорить его слова, дать о себе знать, но я пошевелиться не могу. Дышу через раз. Наблюдаю за тем, как сокращаются мышцы вместе с движением головы девушки. Как выражение его лица из скучающего превращается в крайне напряжённое. Звериное. Почти злое.

Он злится, что я опять подглядываю. С такими темпами в вуайеризме будет подозревать. А я... Я трепещу под давящим взглядом, впитывая каждой клеткой мужскую ауру, от которой всё тело ноет, язык немеет, а в трусиках становится влажно.

- Людка, давай-давай, работай языком шустрее. - Тихон удерживает одноклассницу за голову, упорно толкаясь ей в рот. Почти агрессивно.

Мне хотелось закрыть глаза, но чем быстрее проворнее двигались бедра Тихона, тем шире становились мои глаза. Я впервые стала очевидцем такого, а участницей себя представить и вовсе не могу.

- Глотай! Глотай!

Тихон продолжал крепко держать девушку за голову, ей видимо такое обращение пришлось не по нраву. Она начала вырываться, бить руками по его ладоням, чтоб ослабить хватку. Громко мычать. Но его это не остановило, совершив несколько сильных рывков, он замер, стиснув зубы и издал кроткий гортанный стон. После сразу оттолкнул партнёршу, сам продолжая бесстыже стоять с вздыбленный членом.

Это уже перебор... Я конечно отчаянная, но прямо сейчас не готова смотреть на этого влажного змея. Зажмурилась, прижалась к стене, продолжая стоять на окаменевших ногах и зажимать пылающее лицо руками.

- Ты чё, как с цепи сегодня сорвался, - Люба хрипит, кашляет, пытается отдышаться, держась за горло. - Чуть насквозь меня не проткнул. Дебил.

- Ты же просила по жёстче.

Тихон откровенно ржёт, поворачивается, подтягивает опущенные джинсы и застёгивает ширинку. Девушка поднимается с колен, отряхивается, вытирает рот, поправляет волосы.

- Ладно, пошли. Всё-таки это была плохая идея с подъездом. Меня соседи могут увидеть, - гордо спускалась вниз.

Я прижимаюсь к стене за мусоропроводом, чтоб она меня не заметила. Тихон движется за ней. Не выдержав, выглядываю из-за угла и почти сразу натыкаюсь на напряжённое лицо брата. Он замедляет шаг, не отрываясь пялимся друг на друга. Смотрю на красивое лицо, даже здесь, практически при отсутствии света, видно, какие голубые у него глаза. Широкий, чуть длинноватый нос. Крылья которые раздуваются, как у коня перед скачками.

Теряю контакт, когда он скрывается за стеной, а выдыхаю, когда хлопает дверь, в той самой квартире, откуда звучала музыка.

Бегу по лестнице к квартире подруги, словно за мной гонится стая волков. Настойчиво нажимаю на звонок, пока Оля не открывает. Успокаиваюсь только когда оказываюсь в квартире, и подруга закрывает дверь за замок.

Глава 5

Идём с подругой сразу на кухню, она предлагает чай, я не отказываюсь. Не знаю, что мне сейчас поможет прийти в себя. Сидим около часа, болтаем, делимся новостями на личном фронте. Рассказала ей про Вадика, даже зачитала несколько стихов, которые он посвятил мне. Оля советует не теряться, соглашаться на встречу.

– Повезло тебе подруга, такого парня подцепила, – говорит с нотками завести. – Такой красавчик, – выдаёт восхищённо листая его фотографии в соцсетях, чуть не заливая слюнками экран телефона. – Видно при деньгах. Ты вообще его фотки чекала? Смотри, какая тачка крутая. Ооо, это чё его хата?

– Оля, дай сюда, – выхватываю телефон. Дала посмотреть только одну фотку, а она уже страницу его проверила вдоль и поперёк.

– Ну, наконец-то угомонились, – с облегчением замечает подруга, когда музыка в подъезде замолкает. Только это оказалось затишье перед бурей, потому что через пять минут до нас доносится грохот, а потом громкий женский крик и визг. – Это ещё что за новости? – Подруга подскакивает со своего стула и бежит к двери.

– Постой, ты куда? – Иду за ней.

– Давай выглянем, посмотрим. Давно у них драки не было. Раньше здесь полиция каждые выходные приезжала, – обувает резиновые сланцы, такие же ставит передо мной и выходит в подъезд. Мне ничего не остаётся, как следовать за ней.

Встаём на площадку между пятым и четвёртым этажами и смотрим вниз, между перил.

– Ты, шалава, вешалась на моего парня, – две девушки вцепившись друг другу в волосы, стояли на площадке, а рядом, как обычно, это бывает, столпилась толпа зевак. Даже из соседних квартир выглядывали.

– С чего ты взяла, что он твой парень. Если он изредка тебя трахает, не значит, что он на тебе женится.

– Если бы ты не лезла, у нас всё бы было! – кричит блондинка и в ней узнаю сегодняшнюю заклинательницу змея, а в её оппонентке – Диану, повелительницу кухонных столов. Ну, Тихон попал...

– Девки, харе народ развлекать, – Тихон выходит из толпы, хватает Любу и оттаскивает от Дианы.

– Пусти меня, – вырывается, – я ей космы повыдёргиваю. Шлюха. Я твоему мужу завтра всё расскажу, где ты вечера проводишь, пока он своих крыс препарирует.

– Успокойся, чё разоралась, – встряхнул девушку. – Вы обе что-то попутали. Я никому из вас ничего не обещал. Всё концерт окончен, – смотрит по сторонам, натыкаясь на меня, блокирует взгляд. Мы от любопытства спустились на пролёт ниже. – Расходитесь! – Толкает Любу в квартиру, не отрывает взора. – Элла, пошли домой.

Вернулась в квартиру забрала телефон и спустилась на третий. Тихон ждал. Домой дошли молча, он даже не пытался начать со мной разговор. Наверное, в этот раз не стал утруждать себя и что-то объяснять. Мне и не надо, пусть сам разбирается со своим гаремом.

***

С Вадиком общаюсь уже две недели. Мы начали активно переписываться, созваниваться и проводить время вместе.

Вадим красиво ухаживает, приглашает в кино, кафе, на прогулки. С ним легко и непринуждённо. Правда, у него был один единственный минус, но минус достаточно существенный … Он не Тихон. Сама понимаю, если так и не перестану о нём думать, то не смогу сдвинуться с мёртвой точки. Поэтому для себя решение я уже приняла. И менять выбранный курс не намерена.

Тихон тоже время зря не теряет. Продолжает менять тёлочек, систематически отсутствует дома, а когда появляется, всегда ругается с отцом. Он стал прогуливать институт, отец это не одобряет. Скандал заканчивается тем, что он уходит громко хлопнув дверью. Мама в конфликт не лезет, хоть и видно, что сильно переживает по этому поводу.

Вадик мне симпатичен, правда, но не более. Очень порядочный, в чём-то настойчивый, но без перегибов. У нас даже до поцелуев дело не дошло. Хотя, положа руку на сердце, я бы попробовала чисто из любопытства. Возможно, это неправильно, использовать человека только из-за шкурного интереса, а не от того, что хочешь этого именно с этим человеком. Но я так хотела.

Сейчас собиралась на свидание с Вадимом. Планирую провести этот вечер продуктивно. Вадик предложил сходить сегодня в ночной клуб. Стыдно признаться, но я там никогда не была. Поэтому нахожусь в некотором предвкушении. Я очень люблю танцевать и не плохо это делаю. Надеюсь сегодня у меня получится продемонстрировать свои таланты. Посмотрим, что нового мне принесёт сегодняшнее свидание.

Глава 6

В клубе "Рок ночи" не протолкнуться, сегодня пятница, отсюда и такое столпотворение. Название у клуба странное конечно, но хозяину виднее, как своё детище называть. В помещении душно, накурено, очень громкая музыка. Кондиционеры явно не справляются из-за такого наплыва людей.

Вадим заранее забронировал столик подальше от танцпола. В сторону которого мы пытаемся протиснуться через толпу. Он держит меня крепко за руку, ведёт за собой, расчищая дорогу. Иду за его широкой спиной, ориентируясь словно на маяк. Оступившись, делаю шаг в сторону, задевая кого-то. Приходится извиниться. Сомневаюсь только, что мои извинения были услышаны.

Добравшись до столика, Вадик заказывает самое дорогое шампанское, фрукты, сыр, морепродукты.

– Зачем столько всего? – глаза разбегаются от разнообразия закусок. – Я пить не планировала.

– Ну как же, за нас совсем немного. Это очень хорошее шампанское, – произносит довольно и разливает алкоголь по бокалам.

Обижать его не охота, он так старается, пожалуй немного пригублю.

Вечер проходит на позитиве. Мы много танцевали, общались, даже поцеловались один раз. Было приятно ощущать губы Вадика на своих, но вот бабочки в животе не порхали – нет, не было этого. Я решила не зацикливаться на этом, не всегда же сильные чувства вспыхивают по щелчку. Иногда для этого требуется время. Двигаться медленным шагом, чтоб потом утонуть в человеке. Надеюсь, так и будет.

Вадим привёз меня домой, попросил таксиста ожидать, а сам вызвался проводить до подъезда. Потом забеспокоившись за мою безопасность поднялся на мой этаж. Дальше уже сама не пустила. Прощавшись, он опять меня поцеловал. На этот раз поцелуй был дольше. Притянув к себе за талию, он опустил мою ладонь на свою ширинку, а там... внушительный такой бугор.

Сразу захотелось отдёрнуть руку. Внутри какое-то ощущение неправильности. Даже от слюнявого поцелуя с красивым парнем прихожу в ступор. А теперь ещё эта эрекция. Мне совсем не хочется это трогать.

– Ну, же... – хрипло выдыхает в мой рот, мазнув языком по губам. – Опустишься?

Что?... Внутри всё каменеет. Мы в моём подъезде, практически у дверей моей квартиры, а он на такое намекает. Это ведь намёк ...

Во рту слюна становится вязкой, испуганно дергаюсь назад. Даже страшно стало от таких предложений, что, если он силой заставит. Он высокий, мускулистый, я с ним не справлюсь. Только, если начать кричать и звать на помощь.

– Ты что? - шепчу. – Я не умею. Я так не делала...

– Никогда, что ли? – улыбается снисходительно.

– Никогда. Я... нет, ты что? Я не такая! – Вадик смотрит на меня с улыбкой.

– Прости, кажется я немного поторопился, да? Ты просто очень... Очень красивая! С ума меня сводишь, – гладит меня по талии, под грудью, опускается на бедра. – Поверить не могу, что ты... ни разу! Мечтаю быть твоим первым и единственным...

– Спасибо за вечер. Уже очень поздно, мне пора, – он замечает смену моего настроения.

– Рыбонька, прости... прости! Что же ты такая пугливая? – понижает голос и много-много раз влажно чмокает, от чего хочется быстро вытереться рукавом. – Губки сладкие надула, бровки нахмурила. Оттаивай, ледышка. Я тебя не обижу.

– Мне... мне кажется ты торопишься с этими... действиями, – еле видно киваю на его пах.

– Понял, не дурак, - а сам отпускать не спешит. Вот я влипла...

Кое-как удалось от него отделаться.

Придя домой скорее побежала в ванную, хотелось умыться, почистить зубы. Долго стояла под душем, осмысливая, почему мне так не понравился его поцелуй. Интересно, что бы я почувствовала, если б Тихон меня поцеловал. От одной только мысли о полных губах Тихона, внизу живота налилось тяжестью. Стоит лишь немного прикрыть глаза и воображение само накидывает картинки. Как сижу на его компьютерном столе, он стоит между моих ножек и целует. Горячо, смачно целует, гладит, двигает бедрами... Я чувствую его эрекцию, возникает сильное желание потрогать. Его грязные словечки, которые шепчет мне на ушко, заводят.

Ппц... как заводят.

– Мммм... – прислоняюсь лбом к мокрому кафелю. Тело горит огнём, пульсирует, требует.

Опускаю руку между ног, нажав кончиками пальцев на дрожащую плоть.

– Чччерт... – колени подгибаются.

Представляю, что это он меня там трогает, стон сам собой вырвался из груди, прозвучав эхом в ванной комнате.

– Ахх... Дааа... – тихо бормочу, лаская себя всё быстрее. – Да...

Я раньше никогда не фантазировала про Тихона в таком ключе, наверное, бокал выпитого шампанского на меня так подействовал. Фантазия совсем разбушевалась. В голове роятся мысли, как он прижмётся толстой головкой, будет дразнить, надавливать, войдёт хотя бы немного. Потому что не уверена, что готова принять его гиганта. Я видела его агрегат, хоть и мельком, там далеко не корнишон.

Он таких мыслей, захлёстывает новой волной, едва не сбивая с ног.

Теперь мне мало скользящих пальцев... Я его хочу... Тело требует. Боже, как я его хочу!

Заметив лейку от душа, снимаю, настраиваю воду и придавливаю её между ног. От движения бёдер, она плавно скользит по возбужденной плоти. До финала, остаётся совсем немного. Сладкое мгновение наступает через несколько секунд и лишает меня равновесия. Стекаю вниз по плитке, ещё некоторое время приходя в себя от полученного удовольствия.

Глава 7

Щеку обжигает от неожиданного удара, по инерции прикладываю к ней ладонь. Горит...

– Я спрашиваю, ты пила? – мама смотрит разочарованными глазами.

– Может сначала убедишься, а потом будешь руки распускать, – мне обидно... очень обидно. Получить не за что. За какой-то бокал шампанского, который выветрился давно. И вообще, я совершеннолетняя.

Мама и раньше могла позволить себе меня ударить, такие вот у неё методы воспитания. Иногда Тише доставалась. Подзатыльник или поджопник. Могла хлестануть мокрым полотенцем. Конечно, это было не часто, но бывало.

Алкоголь, для неё, это, как наступить на больную мозоль. У неё родители, мои потенциальные дедушка и бабушка, были пьющими людьми. Я их никогда не видела. Они очень рано ушли из жизни. Дедушка уснул с сигаретой дом загорелся. Из пяти членов семьи, только маме удалось спастись, она была самой младшей. Воспитывала её бабушка.

– Мне убеждаться не надо. Я запах алкоголя за километр чую. Быстро садись, надо поесть плотно, - открывает холодильник, доставая кастрюлю с борщом.

– Я выпила лишь бокал шампанского, – говорю с досадой. – Я не голодна.

– С этого всё начинается. Сначала бокал, потом бутылка, потом покрепче захочется попробовать. И всё, пиши пропало. Элла, ты ведь знаешь женский алкоголизм неизлечим, – вот маман понесло, да после таких нравоучений, я к алкоголю и близко не подойду.

– Ты меня, что в алкоголички уже записала, – начинаю беситься, повышаю голос, мама не унимается, чуть ли не силой пытается накормить.

На шум пришёл папа.

– Катя, что случилось?

Папа мой спаситель. Он никогда не позволяет себе даже прикрикнуть на меня. Всегда любящий, заботливый и понимающий. В нашей семье мама главная. Полный матриархат.

Я для себя так не хочу. Я мечтаю о демократической семье, где мужчина и женщина равны в правах. Оба участвуют в воспитании детей, поровну распределяют домашние обязанности.

– Сам у неё спроси, – кивает на меня и уходит, кинув напоследок. – Ты же у нас добрый полицейский, а я злой. Говорила, что строже с детьми надо, теперь получай.

Мама до сих пор держит на отца обиду, что он часто и подолгу отсутствовал, когда был на службе. А когда возвращался, старался нас баловать, ни в чём не отказывал. Вот, и разбаловал.

– Доча, что произошло? – посмотрел на меня взволнованно.

Я рассказала правду, что была на свидании с парнем, ну и выпила фужер игристого.

– Эл, ты уверена в этом парне? Может пригласишь его в гости, на обед. Я хочу познакомиться, и быть уверенным, что это не проходимец какой-то.

– Пап, ну ты загнул, – хихикнула. – Я пока только общаюсь с ним, до знакомства с родителями ещё рано, но спасибо за беспокойство, – подхожу, обнимаю и целую в щеку. – Доброй ночи, папочка, – убегаю в свою комнату.

***

Через три дня звонит Даша. Моя одноклассница и по совместительству лучшая подруга. Вся в слезах, в расстроенных чувствах, просит приехать и пропустить занятия.

Прогуливать школу для меня непривычно, но за последний месяц, выходит уже второй раз. После первого раза, пришлось побегать за преподавателем, чтоб разрешила сдать экзамен с другим классом. Наврала кучу уважительных причин, почему в свой день не смогла явиться. И теперь опять. Делать нечего, еду к Даше. Оля и Даша, мои лучшие подруги, мы общаемся с первого класса.

Даша сидит на диване зарёванная, шмыгая носом в бумажный платочек.

– Он мне изменил! - ревёт. – Изменил понимаешь!

– Даш, успокойся, – подсаживают к ней. – Ты, что его застукала с другой?

Дашин парень мне не очень нравится, не похож он на поуши влюблённого, что не скажешь о Даше. Старше её на семь лет. Постоянно где-то пропадает, трубку не берёт. Она находится в постоянном розыске, одолевает его звонками, сообщениями. А он может и наорать, или высадить её из машины, посреди дороги, если она закатывала истерику на почве ревности. В общем такое... Идиллией в их отношениях и не пахнет.

– Нет, ко мне его невеста заявилась! – оу, а это уже серьёзно. – Вся такая размалеванная, в дорогущих шмотках, на крутой тачке. Чуть ли не носом меня натыкала в снимок УЗИ. Типа, "Ябеременна", – передразнивает её, корча лицо. – "Унас всё серьёзно, через месяц свадьба. А ты шлюха, держись подальше от моего жениха и будущего отца ребёнка!" – Заливается в ещё большей истерике.

Пробыла у Даши до самого вечера. Она совсем расклеилась. Никак не могла её растормошить. Всё же немного успокоившись начала звонить Антону. Сначала трубку не брал, а когда взял, просто послал, сказав, что достала своими звонками и истериками. Он развлекался, хотел нагуляться перед свадьбой. После звонка, её опять сорвало на истерику. Даже начала побаиваться, за нее. Настолько она на него залипла.

– Придумала, как заманить его сюда, – истерика резко прекратилась, она убежала в спальню родителей, вернулась с маленьким бутыльком.

– Что ты задумала? Дай, сюда, – вырвала у неё пузырёк, – ненормальная.

– Я просто его напугаю. Не думаю, что он хочет жить с этим грузом всю жизнь.

Быстро проделывает задуманное, подставляет стакан с водой, и всё фотографирует.

Глава 8

Сажусь в машину, меня сразу обволакивает аромат цветов. Вадим с заднего сиденья достаёт большой букет красных роз.

– Это тебе, рыбонька, – кладёт букет на колени. – Прости ещё раз. Совсем с катушек слетел от твоей красоты, – сегодня он сдержанный, даже целоваться не лезет. Может и правда переживает.

– Спасибо, очень красивый, – беру букет двумя руками, утыкаюсь в него вдыхая свежий аромат. Мне за восемнадцать лет столько цветов не дарили, сколько подарил он, за небольшой период нашего знакомства.

– Проведёшь сегодня со мной вечер, – спрашивает, загадочно улыбаясь.

– Только, если не долго. Мне домой надо. Итак у подруги весь день пробыла.

– Хорошо. Захочешь домой, я тебя сразу отвезу, – блокирует двери и выезжает с парковки. – Эл, слушай, я документы от тачки дома забыл, так к тебе торопился. Если остановят машину могут на штрафстоянку отогнать. Не охота с этими проблемами связываться. Давай заедем.

– Конечно. Далеко ехать?

– Нет, мы уже приехали, – кивает на новостройку, возле которой мы остановились. – Не хочешь со мной подняться, ты же хотела аквариум посмотреть, – да, помню. Он с таким интересом рассказывал о своём ста тридцати литровом аквариуме, рыбках, декоре, что самой захотело посмотреть. Озвучила как-то своё желание, а он запомнил.

– Может я здесь посижу?

– Ну, вот ещё. Ну, же не упрямься, – берёт за руку, и мы вместе идём к подъезду.

– Заходи, – открывает он двери и кивает на темный коридор.

Может зря я с ним пошла. От его пронизывающего взгляда как-то не по себе. Мурашки расползаются, будто от холода.

Прохожу по коридору в гостиную, замечаю накрытый стол со свечами, шампанским в ведерке со льдом, фруктами, десертами.

– Вадим, это что? – впадаю в ступор.

– Я знал, что ты не согласишься подняться, поэтому придумал маленькую хитрость, - подходит сзади, прижимается и роняет руки на талию.

– Ты обманом меня затащил, – скидываю его руки и иду в сторону двери. – Я, пожалуй, пойду.

– Элла, постой, – идёт за мной. – Ты чё так кипятишься. У меня сегодня день рождение, я хотел провести его с тобой. Останься ненадолго.

– День рождения?! Почему раньше молчал?

– Когда бы я сказал? В промежутках между тем, как вымаливал у тебя прощение.

Может и правда сильно загоняюсь. Всё это время он только и делает, чтоб мне угодить. Ну, оступился один раз. Пора, наверное, отпустить эту ситуацию. Он ведь пояснил, что раньше имел дело с более опытными и раскованным девушками, которые имя могли не спросить, а секс был.

Решила остаться, только от алкоголя сразу отказалась.

– Я приготовлю тебе апельсиновый фреш, – уходит на кухню, возвращается со стаканом сока.

Есть совсем не хочется, взяла небольшое пирожное, ковыряю вилкой, проглатываю небольшой кусочек, делая вид, что ем. Запивая всё большим количеством сока.

Вадим болтает без устали.

Мне как-то не по себе. Будто на иголках.

Кажется, сидим целую вечность, кидаю взгляд на телефон, прошло только полчаса.

– За тебя, Вадим, – поздравлю и вызову такси. Вадим пьет шампанское, за руль уже не сядет.

– Спасибо, Рыбонька, - выпивает ещё немного вина. – Потанцуем?

У меня из-за напряжения голова становится тяжелой и медленной. А телу наоборот, жарко, хоть балкон открывай. Картинка расплывается. Во рту пересыхает, с трудом делаю ещё один глоток. Вадик что-то говорит, тянет танцевать. Ноги ватные, будто не мои. Внутри становится страшно. Так страшно, мамочки.

– Элла, что с тобой? – трясёт за плечи. Его лицо расплывается. На меня обеспокоенно смотрят четыре глаза.

– Голова закружилась, – вожу рукой по лицу, кожа пылает. – Можно я присяду.

Мужчина подводит меня к дивану, опускает, он подо мной пружинит мягко. Откидываю голову на спинку и забываюсь сном.

Утром проснулась от адской головной боли. Такое ощущение, что на мозг что-то давит. Голову словно распирает изнутри, а во рту мерзко и сухо. Попыталась открыть глаза, но яркий солнечный свет ударил по сетчатке, от чего боль только усилилась. Повернулась на бок, поморщилась, схватилась за голову, запуская пальцы в волосы, громко простонав. Да, что же это такое со мной? Почему, так плохо?

Через несколько томительных минут, всё же удалось открыть глаза. Панорамное окно, опущенные жалюзи, стена, большая плазма. Что? Какая плазма? Резко подрываюсь и тут же плюхаюсь назад. Меня штормит, голова кружится, оперлась на колени. Я не дома! Что вообще вчера произошло?

Помню, как поднялась к Вадиму, мы ужинали, он позвал танцевать... а дальше... дальше пустота.

Он мне что-то подсыпал в сок и воспользовался мной. Начинаю ощупывать себя. Одежда на месте. Фуу, выдохнула с облегчением. Хоть здесь пронесло.

– Проснулась? – в комнату зашёл Вадим, весь одомашненный, в майке и коротких шортах. – Ну, ты засоня.

– Вадим, что произошло? Почему, я здесь?

– Мы танцевали, ты попросила присесть, сказав, что устала, а потом и вовсе уснула. Не стал тебя будить, ты так сладко спала.

Глава 9

– Явилась, не запылилась! Ты где шарахалась всю ночь? Мы уже все больницы и морги обзвонили. Ах, Игорь, ты посмотри в каком она состоянии?! – зовёт папу из спальни. – Она до сих пор пьяная, её штормит из стороны в сторону, – хватает меня за локоть, потрепав, чем вызвала приступ очередных пульсаций в виске.

– Я не пила, – пытаюсь вырвать руку, но мама очень крепко держит, как бы синяки не остались. – Отравилась чем-то.

Папа выходит, окидывает меня взглядом. Вижу в нём разочарование. Наверное, я бы сама так смотрела на своего ребёнка, придя он в таком виде домой. Вся одежда пропитана сигаретным дымом, мокрая и липкая от пива. Ужасней вид не придумаешь.

– Элла, где ты была? Почему не предупредила, что не будешь ночевать дома? – папа спрашивает спокойным тоном, вижу, что ему это сложно даётся. Он последнее время с Тихоном из-за его гулек ругается, а теперь я. – Вчера звонила твоя классная руководительница, ты прогуляла два дня в школе. Что происходит?

– Пап, всё вышло случайно. Можно я приму душ потом всё объясню, – обхожу родителей и иду прямиком в ванную. Закрываю дверь, слыша, как они начинают ругаться.

Долго трусь мочалкой, только чтобы избавиться от ненавистной вони, которая перебивает даже аромат любимого геля для душа. Когда выхожу, разборки поутихли. Мама гремит посудой на кухне, папа смотрит в спальне телевизор.

Сама иду на покаяние к отцу, не хочу чтобы он обо мне плохо думал. Заикаясь и запинаясь на каждом предложении, выкладываю правду. Только не реальную, а слегка приукрашенную.

– Почему не отвечала на звонки?

По легенде я была у Оли. Она устроила небольшую вечеринку. Парни курили, отсюда запах сигарет, а на одежду утром пролил пиво Олин парень. Ночевала там же, уснула рано, телефон не слышала.

– Ты ей веришь? Это же чистой воды ложь! – мама присоединилась к нашей беседе. – Игорь, будь наконец мужиком, возьмись за воспитание детей! Если уже не поздно! Или мне опять всё делать самой, – встала, уперев руки в бока.

Отец тяжело выдохнув, сказал:

– Эл, отдай свой телефон и планшет, – протянул руку.

– Зачем?

– Ты под домашним арестом. Выходные проведёшь дома за чтением книг и подготовкой к экзаменам. Без гаджетов, компьютера и телевизора, а там посмотрим.

– Ну, пап, я же всё объяснила. Как я без телефона! – начала канючить, но всё же достала из кармана сотовый и протянула отцу. – Я же сдохну от скуки.

– Я всё сказал. Иди в комнату, на завтрак мать позовёт, – отец нервно давит на кнопки пульта переключая каналы, даже не успевая понять, что там идёт. – Вы сегодня решили добить нас, сначала Тихон, теперь ты.

– А что Тихон?

– Вот пусть он сам поделится радостной новостью.

После завтрака Тиша сам пришёл ко мне.

– Что сестрёнке набедокурила?

Падает на пол рядом с кроватью, облокотившись на неё руками.

– А сам? О чём папа говорил? – привстаю, чтоб было удобно на него смотреть.

– Я по ходу, тоже, – чешет затылок. – Любка залетела, аборт делать отказывается. Замуж хочет.

До меня не сразу доходит о чём он. Эти странные слова "залетела", "аборт". Они для меня чужды, далеки. А поняв, ощущаю во рту горечь, смрад. Его подруга беременна. У них будет общий ребёнок?

– Что?... Ты чё забыл, как предохраняться? Тихон, ты же большой мальчик, должен был думать об ответственности, – стучу пальцем по его виску.

Вот дурак... Какой же он дурак!... Я сейчас не готова его потерять. Когда он с разными, значит ни с кем, а если женится, будет только с ней одной. Ещё ребенок. Он его будет держать. Несмотря на то, что он бабник и ходок, он очень ответственный и своего ребёнка никогда не оставит.

– Она сделала это специально, чтобы в ЗАГС затащить. Мы всегда предохранялись.

– Значит ты женишься? И когда свадьба? – смотрю на него пристально, пытаюсь прочитать его эмоции.

– Я ещё ничего не решил, но малого не брошу, – я не ошиблась. – Любишь её?

– А ты?

Мы пожираем друг друга глазами, такое чувство, что говорим, не о том, о чём на самом деле хотим.

– Что я?

– Любишь? – секундная пауза. – Любишь того, у кого ночь провела?

– Я была у Оли, – вру, а у самой щёки от стыда горят. Не люблю когда мне врут, и сама стараюсь этого не делать. Но здесь обстоятельства заставляют.

– Ладно, мне то не ври, – хмыкает.

– Там всё очень сложно, – решаю отделаться известной фразой про отношения.

– Вот и у меня, – поднимается и идёт к выходу.

– Тиш!

– Да, Лу, – оборачивается.

– Не хочу говорить плохо про Любу, но ты уверен, что малыш твой?

– Ни в чём нельзя быть уверенным, и подозревать её мне не в чем. Никогда не видел её с другим. Ладно, не забивай голову, разберёмся, – ухмыляется и подмигнув, уходит.

Ага, не забивай голову, да я только об этом и буду теперь думать.

Глава 10

Как только зрение прояснилось, вижу, что нахожусь в светлой-светлой палате, ещё это подтверждает рука, в которой торчит катетер.

– Ну, наконец-то очнулась, – перевожу взгляд на голос.

Ко мне подходит женщина в возрасте, среднего роста, в пышном теле и в белой униформе.

– Как самочувствие? Ну, напугала ты всех деточка. Родители места себе не находят. Пойду врача обрадую, – шагает к двери. – Мужу сообщить надо.

Холодею.

– У меня нет мужа! Вы перепутали что-то.

– Как? А парень такой... красивый, высокий, широкоплечий...

Вадим? От ужаса ком в горле застревает. Ещё мужем представился... Подонок!... Сжимаю кулаки от злости.

– Блондин? – сиплю хрипло. – Глаза голубые? – называю, что первое вспоминаю из внешности этого слизня.

Не хочу его видеть! После всего что он сделал, не хочу! От мысли о нём возникает чувство паники и отвращения.

– Нет-нет, – женщина несколько раз машет руками. – Темно-русый, глаза вроде голубые. Фамилия у вас одна... подумала, что муж. Так переживал за тебя... – качает головой.

– А, это брат! – выдыхаю с облегчением. Тиша... Так приятно...

Медсестра покидает палату, я поднимаюсь с кровати, оглядываюсь по сторонам. На тумбе стоит ваза с букетом из орхидей и шоколадка. Тихон... Улыбка сама собой появляется на лице. Перебираю вещи, нахожу расчёску. Распускаю спутанный пучок и прохожусь по волосам щеткой. У меня от рождения вьются волосы, за ними, итак, сложно ухаживать, а ещё накануне легла спать с мокрыми волосами. Кое-как их распутав, делаю высокий хвост.

Едва успела закончить, в палату заходят мама с папой.

– Привет, Элла, – папа здоровается и проходит к окну, мама присаживается на край кровати.

– Зачем ты так с нами, дочка? – мама спрашивает со слезами на глазах, а я пока не понимаю, что натворила. Раз нахожусь в больнице, значит мне стало совсем плохо. Ничего не помню после того, как уснула.

Это же какой сволочью надо быть, чтобы так накачать меня. Только не понятно, какую цель он преследовал. Слава Богу, мной не воспользовался. Тогда зачем это всё?

– Я плохо... помню, – говорю осторожно.

– В твоей крови обнаружена большая доза барбитуратов. Также имеются следы другого вещества.

Закрываю лицо руками и всхлипываю. Господи, какой ужас!

– Мам, пап, я ничего такого не хотела. Я не знаю, как это всё оказалось у меня в крови.

– Ты выпила большую дозу моего снотворного, – говорит отец, всё это время стоявший молча у окна. – флакон с таблетками стоял на тумбочке возле твоей кровати. Как ты вообще их нашла? Зачем рылась в моей тумбочке, Элла? Как ты это объяснишь? – папа злился. – Неужели мать права и мы вас плохо воспитали? Этим вы отплачиваете нам за нашу доброту! Да мы из кожи вон лезим, чтобы у вас всё было! Мать на двух работах, я пол жизни армии отдал. Теперь без успокоительных спать не могу. Что вам не хватает? Что? Или вы так жиру беситесь!...

– Не пила я твои таблетки! Я про их существование даже не знаю. Я приняла таблетки от головы. Ты же мне сказала, где они лежат, – смотрю на маму в поисках защиты.

– Я сказала в тумбочке у стены, а ты взяла у окна!

– Наверное перепутала, это всё не специально. А остальное, скорее всего подсыпали на вечеринке. Я пила сок, потом мне стало плохо, я уснула, поэтому не отвечала на звонки и не пришла домой, – говорю прямо как есть.

– Тобой ведь могли гнусно воспользоваться, – добавляет жёстко отец.

– Нет, меня не тронули. Правда, – натягиваю одеяло до самого горла.

– Мы знаем, – мама успокаивает. – Врачи тебя осмотрели.

Родители пробыли ещё около часа, вроде удалось реабилитироваться и они мне поверили. Отец даже вернул телефон. После их ухода включаю его. Заряжен... Отлично... Сотовый просто дымится от приходящих уведомлений о пропущенных звонках и сообщений в соцсетях и меседжерах.

От Вадика тридцать сообщений. Даже не захожу в переписку.

Оля: "Привет подруга! Где пропала😠?"

"Родаки твои в школу сообщили, что заболела, а чё телефон-то отрубила?"

Много-много подобных сообщений, а вот видео какое-то.

"Смотри подруга, свидетелем чего сегодня стала... Санта-Барбара отдыхает 😆"

На видео отчётливо видно, как Люба не пускает в квартиру щуплого, слегка плешивого паренька.

– Жорик, отвали я сказала! – отталкивает его от двери, – и кольцо своё дешманское забери, – кидает в него бархатной коробочкой. – Скоро у меня будет кольцо с настоящим брюликом. И муж красавец, всё бабы обзавидуются.

– Люб, я тебя люблю. Я не позволю постороннему мужику воспитывать моего ребёнка. Ясно! Я всё ему расскажу!

Парень пытается зафиксировать дверь, просунув ногу между косяком и дверью.

– Ты не посмеешь! Ты ничтожество! Ты ненадёжный. Даже о защите нормально позаботиться не мог. Купил самые стремные презики, которые рвутся. Да как за такого замуж выходить. Я спала с тобой только чтоб Тихону отомстить за его похождения.

Глава 11

"Это твой отец?"

Смотрю на фото, на котором папа разговаривает с моим лечащим врачом. Хм, не знала, что он планировал сегодня с утра заехать в больницу.

Не касался бы вопрос отца, отвечать бы не стала, а так пишу.

"Да"

И сразу встречный вопрос.

"Как ты узнал, что я в больнице?"

"У тебя включена геолокация"

Ну да логично. Всегда забываю её отключать.

"Приехал тебя навестить и услышал интересный разговор... касается тебя. Возьмёшь трубку, расскажу"

Пфф, ну уж нет. Я больше на это не куплюсь!

"Не интересно"

Быстро отписываюсь. Не успеваю отложить телефон, как прилетает:

"Серьёзно сама? 🥺"

И тут же поступает звонок.

– Алло? – отвечаю неохотно.

– Рыбонька, привет! Это правда? – даже замечаю в его голосе нотки сопереживания.

– Нет, это всё вышло случайно! – мне совсем не нравятся эти разговоры. Родители вчера смотрели на меня с укором и недоверием, теперь Вадик туда же.

– Я тебе верю, конечно верю! – говорит тихо, успокаивающе. Это что приёмчик для психбольных. – Важно другое, твой отец тебе не поверил!

– Как это?

– Он с врачом обсуждал твой перевод в психиатрическую лечебницу.

– Это бред! Я тебе не верю! – отец не может так со мной поступить. Он поверил мне вчера, я по глазам его видела.

– Рыбонька, зачем мне врать. За что купил, за то и продаю, – выдыхает. – Я за тебя переживаю. Из этой лечебницы люди здоровыми не выходят. У меня знакомого...

– Хватит! Я тебя поняла! – перебиваю. Мне сейчас не до житейских историй, надо срочно поговорить с папой. – Я сама во всём разберусь.

– Хех, думаешь, признается? Я помощь предложить хочу. Послушай, только не перебивай. Потом сама решишь. В общем, я предлагаю бежать. Я всё устрою, у меня среди персонала есть знакомый, он тебя выведит после отбоя. Я встречу. Отсидишься некоторое время у меня, пока всё не уляжется, а потом вернёшься домой, – он говорит, говорит, а я не верю, что это всё происходит в моей когда-то спокойной жизни. – Могу даже с работой помочь. Снимешь жильё и не будешь зависеть от предков. Те кто попадает в эту лечебницу навсегда остаются с клеймом психа, сама понимаешь, чем это чревато. Подумай Элла! Хорошо подумай. Поверь я тебе зла не желаю и всё ещё надеюсь, что ты изменишь своё мнение обо мне.

– Я на такое никогда не соглашусь, – даже думать не собираюсь, проговариваю про себя. –Ты наверное разговор отца не так понял. Как говорят, слышишь звон, да не знаешь, где он.

– Хотелось бы тебя обрадовать, но я всё правильно понял. Ладно не буду на тебя давить, ты должна сама принять решение. Позже скину смс с временем и местом, где буду ждать. Целую, Рыбонька, – попрощавшись сразу завершает звонок, не дав сказать, чтоб он себя не утруждался, не тратил время попусту.

Отец ко мне так и не зашёл, зато пришёл психиатр. Женщина лет тридцати пяти, ухоженная, статусная, с копной каштановых волос. Не знала, что в наших больницах такие работают.

– Здравствуйте, Элла Игоревна, – она взяла стул, поставила напротив моей кровати. Села с прямой спиной, закинув ногу на ногу. – Я пришла поговорить о случае из-за которого вы здесь оказались.

И пошли вопросы:

– Расскажите, пожалуйста, подробнее об этом, – смотрела на меня пристально, через призму очков.

– Что Вы чувствовали в тот момент?

– О чем Вы подумали?

– Что толкнуло, вас на это?

Всё её вопросы сводились к тому, что я действительно это сделала... целенаправленно...

Но это ведь не так...

Зачем мне психиатр?

После её ухода долго не могла прийти в себя. На душе тревожные чувства. Набираю номер отца. Жду, когда начнутся гудки, но вместо них технический голос сообщает, что абонент вне зоны действия сети.

Телефон издаёт звук входящего уведомления. Сообщение от Влада.

"Бери только самое необходимо. Отключи телефон. В 22:15 к палате подойдёт мой человек. Выходи тихо и молча иди за ним. Он всё покажет. Когда выйдешь из помещения, слева металлическая калитка, она не будет заперта. Выходи, иди на право, за углом будет стоять машина с включенными габаритами. Садись на заднее сиденье. Буду ждать до 22:30. Потом уезжаю и помочь уже не смогу. Завтра утром после обхода тебя переведут".

На часах 20:30. Есть время подумать.

Набираю опять папу. Отключен. Звоню маме. На работе говорить не может. Иду в ординаторскую к лечащему врачу. Нет на месте. На посту сказали решать все вопросы утром на обходе.

Час места себе не нахожу. Мечусь по палате, как загнанный зверь из угла в угол. Бесконечно набираю папе, аж телефон нагрелся.

Что делать?

Что же мне делать?

Всё же удалось собраться с мыслями и здраво поразмышлять. Решаюсь идти. Я же всегда могу вернуться домой, меня ведь не могут здесь удерживать силой.

Глава 12

– Детка, ты приняла правильное решение, – после пятиминутного молчания Вадим заводит разговор.

"Детка?", что-то новенькое, а то от "Рыбоньки", как-то мокро и склизко. Мог бы называть просто по имени, если ничего лучше не может придумать. Обожаю, когда меня называют "Лу". Тиша первый ко мне так стал обращаться , а потом мама с папой подключились. От его "Лу" у меня мурашки табунами, словно он не имя моё произносит, а в любви признается.

– Надеюсь, что это так, – ответила задумчиво. – К тебе?

– Да, только на работу заедем, мне надо с начальником один вопрос решить.

Подъезжаем к клубу "Рок ночи", паркуемся на стоянке.

– Ты здесь работаешь? – это же тот клуб, куда он приводил меня на свидание.

– Да, я чё не говорил? Барменом.

Глушит двигатель и выходит из машины, тут же открывает мою дверь.

– Пойдём, – подаёт руку.

– Зачем? Я могу тебя здесь подождать, – что-то мне это напоминает. – Я ещё до конца не оправилась, ощущаю лёгкую слабость, идти сил нет. Одно желание, скорее добраться до постели и завалиться спать.

– Подождёшь в комнате для персонала, тебе что-нибудь вкусненькое принесут, чтоб скрасить ожидание. Детка, пойдём, пойдём! – он практически вытаскивает меня из машины. – Нельзя заставлять ждать такого человека.

Заходим через служебный вход. Вадим оставляет меня одну, а сам уходит. Через некоторое время принесли фруктовый чай и чизкейк. Чтобы отвлечься, приходится есть. Десерт на удивление оказался очень вкусный.

Я уже чай выпила и пирожное съела, а его всё нет. Выглянула за дверь, коридор пустой, где-то вдалеке слышатся голоса сотрудников. Только сделала несколько шагов, как из-за угла показался Вадим. Быстро заскочила в комнату и села в кресло.

– Ну, наконец-то! – встаю и иду к выходу, – поехали отсюда, я устала. – Открываю дверь, а мне перегораживает путь двухметровый шкаф, в чёрном строгом костюме.

– Элла, закрой дверь. Нам надо поговорить, – он сидит в кресле, даже не думает никуда идти.

Только сейчас заметила, что под левым глазом красовался огроменный фингал.

– Вадим, что происходит? Почему нас не выпускают! – дёргаю дверную ручку, она не поддаётся. Меня окутывает приступ паники. Начинаю колотить в дверь. – Выпустите!

– Да, успокойся же ты! – выпаливает на одном дыхании и нервно хватает за руку.

Я посмотрела в его голубые глаза, сейчас они казались чёрными, а мужчина был недоволен и зол. На скулах играли желваки. В руке отозвалась боль, так сильно он её сжимал. Такая резкая смена настроения была странной. Как и вся ситуация происходившая здесь.

– Сядь! Своей истерикой, ты делаешь только хуже!

– Почему, они нас не выпускаю? – я находилась в обескураженном состоянии.

– Не нас, а тебя! – ткнул в меня пальцем.

– Что? А я то здесь при чём? – смотрю на него удивлённо.

– Я должен хозяину этого клуба крупную сумму денег. Приехал поговорить, попросить отсрочку. Я не думал, что всё так выйдет, – трогает гематому под глазом. – Он отказал, дал сутки, чтоб найти деньги, а тебя оставляют в залог.

– Какой залог? Ты в своём уме! У нас что средневековье. Принеси мой телефон я позвоню отцу, – Господи, где я провинилась. За что на меня свалился этот Вадик. Почему я всегда ведусь на его ухищренные уловки.

–Ты ещё не поняла, – берёт меня за плечи, слегка встряхивая. – Это очень серьезные люди, они живут по своим правилам и им до общепринятых норм по барабану. Ты останешься пока здесь. Завтра вечером вернусь за тобой. Верь мне, я тебя не брошу. Я буду землю носом рыть, но найду деньги, – лезет с поцелуем, я отворачиваюсь. – Не бойся, тебя здесь не тронут, – хотелось бы верить. – Они мне пообещали. Главное веди себя тихо.

Вадик уходит, я остаюсь ждать, но ни на следующий день, ни через два дня он не вернулся. Я устала сидеть в четырех стенах, благо, что хоть кормят и не трогают. Ломлюсь в дверь, она сразу открывается.

– Чё? – в проёме появляется охранник.

– Сколько, мне ещё здесь сидеть?

– У своего хахаля спроси. Босс кидалово не прощает. Если он свалил, значит ты будешь отрабатывать.

– Отрабатывать? Я могу посуду мыть или официанткой.

– Этого у нас хватает. Вот таких, – делает шаг в мою сторону, нависая, как скала, что ноги затряслись, – дефицит. Так что помалкивай, если не хочешь раньше времени к обязанностям приступить.

На третий день, он всё же явился. Его внешний вид, кричал о том, что всё очень плохо. Сильно избит, бровь зашита, рука в гипсе, хромает на правую ногу.

– Прости, мне не удалось найти деньги.

– Как не удалось? – хвастаюсь за голову, что теперь будет. – Тебя не было три дня. Где ты был?

– В больнице, – показывает на перебинтованную руку. – Я через сутки вернулся, как обещал, но без денег. Охрана Хасана меня отделала, что на скорой увезли отсюда.

– Продай машину или квартиру. Я больше не хочу здесь находиться! Влад! – смотрю на него в упор и совсем не узнаю. Я не очень хорошо его знаю, но сейчас он выглядел по другому. Угрюмый, ссутулившийся, глаза бегали, словно боялись на меня посмотреть.

Глава 13

Не знаю, как папе удалось, но уже ночью меня отпустили. Выйдя за дверь, сразу увидела машину отца и его облокотившегося на капот с сигаретой в руках. Подбежав, кинулась к нему в объятия.

– Папочка, спасибо, – слёзы радости сами хлынули из глаз.

Отец крепко меня обнял, потом отстранился, кинул окурок и затушил его ботинком.

– Садись в машину.

Прыгаю на передние сиденье и замечаю на заднем мой розовый чемодан.

– Пап, а зачем вещи?

– Ты некоторое время проживёшь за городом, – безэмоционально режет. Пристёгивается и отъезжает от клуба, выруливая на главную дорогу.

– Почему? – смотрю на него непонимающе. Неужели Вадик был прав и папа не оставил затею упрятать меня в лечебницу.

– Влезла ты доча в серьезные дела, – выдаёт раздражённо, опять подкуривая сигарету, выдыхая дым в открытое окно. – Помнишь дядю Женю, моего друга? – киваю. – Он работает в реабилитационном центре, побудешь пока там.

– Пап, к чему это? Я же здорова, – заявляю капризно.

– Я тебя не лечиться отправляю, а схорониться. Будешь пока на домашнем обучении. И будь добра, сделай хоть раз так, как я тебя прошу! – посмотрел на меня с надеждой.

– Хорошо, – делать нечего, придётся с этим смириться.

Приезжаем на место глубокой ночью, меня поселяют в отдельную палату. Выглядит всё не плохо. Телевизор, холодильник, санузел и душевая кабина. Пожалуй, можно некоторое время здесь перекантоваться.

Папа уехал, как только убедился, что я нормально устроилась, настоятельно попросив, ни под каким предлогом не выходить на связь с Вадиком. В принципе я и не собиралась. Хватит мне приключений. Вот бы отсидеться здесь и вернуться к прежней жизни. Только папа толком не ответил, как долго я здесь пробуду. Ну да ладно в следующий раз спрошу.

Моё пребывание здесь затянулось на месяцы. Даже мой день рождения прошёл в этих бледных стенах. Некогда бы не думала, что вот так отмечу своё совершеннолетие.

Дни тянулись бесконечно долго. Я с ума сходила от безделья и скуки. Прочитала все книги, которые папа привёз, некоторые даже по два раза. Репетитор занимался со мной по видеосвязи, а домашнее задание учителям скидывала в электронном виде.

Папа навещал через день, иногда мама приезжала с ним. Они всегда держались отстранённо друг от друга. Очень редко разговаривали, только иногда перебрасывались парой фраз, а ещё от них были разные пакеты с гостинцами.

На мои вопросы мама отмалчивалась, убеждая, что всё хорошо. Только папа как-то заикнулся, что они с мамой разводятся. Он уже переехал в коммуналку, доставшуюся от бабушки. Мама осталась в нашей квартире. Тихон бросил институт, съехал с дома. Я тогда весь вечер проплакала, наша семья развалилась. Неужели это всё из-за меня... Я чувствовала себя очень виноватой. На душе была тяжесть, словно меня придавила бетонная плита и не даёт вздохнуть, не даёт нормально жить. Слёзы сами собой текли по щекам, пыталась заставить взять себя в руки, но не получалось.

На столько себя накрутила, что впала в депрессию. Я очень соскучилась по Тихону, по своему дому, комнате, школе и друзьям. Тихон редко отвечает на звонки. С подругами общаюсь, но это всё не то.

Ещё тоскливее стало, когда папа не приехал. Он должен был приехать вчера, привезти маму и новую партию книг и учебников. Звоню не отвечает. Мама, тоже не может до него дозвониться. Тихон, вообще слышать об отце ничего не хочет. Что там у них вообще происходит?...

Вадим, как и предполагалось не переставал писать. Я читала его сообщения, но не отвечала. Сначала, он обвинял меня, что кинула, оставила без шанса на спасение. Потом, переключился на признания в любви. Писал, как любит, что жить без меня не может. Через день, опять возвращался к обвинениям. Сегодня, было что-то новое и касалось это опять моей семьи.

"Я тебя предупреждал, что это очень опасные люди... Надо было сделать, так я просил и всё было бы хорошо. Теперь твой отец в тюрьме"

Что? Что за бред он несёт? Я бы не поверила ему, если б он не прислал фотографию отца в наручниках.

"За что его арестовали?"

Не выдерживаю и вступаю с ним в диалог.

"Тебе лучше знать, какую услугу он оказал моему боссу, чтоб тебя отпустили"

Теперь понятно почему он не приехал и не выходит на связь. Папа... Папочка, мой... В том, что с ним произошло, полностью моя вина. Вины своей, ни чуть не отрицаю. Она - тяжкая ноша, и на сердце, и на плечах.

"Ты можешь ему помочь" - прилетает следом.

"Как?" - ради спасения отца я готова на всё.

"Способ, всё тот же. Ты должна согласиться на аукцион. Этим ты спасёшь и отца и меня"

Вадима мне меньше всего хотелось спасать, ещё и такой ценой. Сам вляпался в неприятности и пытается повесить их на хрупкую молодую девушку.

"Рыбонька, моя доверься мне. Я тебя очень сильно люблю. Всё закончится и будет, как раньше"

Ночью покидаю стены центра, перепрыгиваю через забор, где меня уже встречает Влад. Всё проходит по прежнему сценарию. Он привозит меня в клуб, оставляет в той же комнате. Сказав, что аукцион будет через два дня.

Глава 14

– Через пол часа твой выход. Аукцион начнется раньше, - ко мне заходит Вадик, уже второй раз за сегодня. От его физиономии уже воротит. Скорее бы всё закончилось.

Пришлось признаться в любви, думала меня стошнит, прям на его до блеска начищенные ботинки. Он гнус и подонок. У меня было достаточно времени, чтоб все его слова и поступки, как следует прокрутить в голове. Всё оказалось настолько лживым. Неужели я такая наивная дура, и меня так легко обмануть. Если б не папа и Тихон, чтоб со мной было.

Мне рыдать хочется, с трудом себя держу, потому что на мне тонна косметики. Полдня надо мной колдовала девушка-визажист.

– Почему? – сердце прихватывает, пронзительно так, булавкой. Липкий страх покрывает тело.

Хочется кричать во всё горло... Раньше нельзя... Никак нельзя!

– Много лотов, – отвечает вяло. – Ты готова? Главное не волнуйся, Рыбонька. Мы же с тобой всё обговорили, – обнимает, даёт попить. Сейчас эта капля, как живительная влага, буквально спасает стянутое сухостью горло.

Он уходит, а в голове крутится только одна мысль, только бы Тихон успел... Только бы успел.

Дальше всё происходит, как в замедленной съемке. Меня выводят на сцену, лицитатор что-то говорит, просит меня пройтись, покрутиться. Всё выполняю как марионетка. Странно, нет прежнего волнения и стеснения. Учитывая, то что на мне вместо одежды, какая-то прозрачная комбинация.

– Продано! – объявляет.

Слышу удар молотка, означающего завершение торгов. Ко мне подходит охранник и уводит со сцены. Ведёт на второй этаж и закрывает в комнате, не такой, в которой я находилась всё это время, а более приличной. Большая двуспальная кровать, шторы задёрнуты, создавая интимную обстановку. Больше похожа на номер для молодоженов. Присаживаюсь на кровать и не замечаю, как проваливаюсь в сон.

Первое, что почувствовала, когда проснулась - как затекли руки, ещё запах сигаретного дыма, терпкий, едкий. Резко открываю глаза, хочу сесть, но не получается, руки привязаны над головой к душке кровати.

Паника накатывает волной и жаром, сердце часто забилось в груди. Аукцион... комната... я уснула. Поднимаю голову и сразу встречаюсь глазами с мужчиной, который сидел напротив в кресле и курил.

– Набралась сил? – говорит, а потом встаёт и идёт к кровати.

Он очень высокий, крупный, с лишним весом, с прогрессирующей лысиной на голове и волосатой грудью. Настоящий мамонт. На нём лишь низко сидящие на бёдрах расстегнутые брюки.

– Что вам нужно? – глупый вопрос. Я продала свою девственность этому мужчине, теперь лежу перед ним практически голая, руки связаны. И спрашиваю такую чушь.

Мужчина походит ближе, склоняется, начинает шарить своими ручищами по телу, хватая за грудь, ноги, попу. Мне хотелось выть от отчаянья. Хочу вырваться, но не получается, дёргаю руками, до боли в суставах, выгибаясь всем телом, но всё бесполезно. Потом он берёт бутылку со стола, зажимает мне лицо пальцами, заставляя открыть рот и насильно вливает алкоголь.

Начинаю кашлять и задыхаться, вынужденно глотая крепкую, обжигающую жидкость, которая растекается теплом по телу.

– Это тебя немного расслабит, у нас впереди длинная ночь. Я научу тебя, как быть покорной.

Снова в отчаянии дёргаю руками, они связаны какой-то веревкой. Смотрю на узлы, пока мужчина отвернулся и отошёл к столику, чтоб налить для себя алкоголь.

– Развяжите, пожалуйста, я сделаю всё, что вы захотите. Буду очень послушной, очень. Развяжите, – приходиться унижаться, глотая слёзы. Самой противно, но иного пути не вижу, пока у меня связаны руки.

Тихон не успеет меня спасти. Этот мужик надругается надо мной, вытрет ноги и выкинет.

Мой мучитель ехидно улыбается, наклоняется и слизывает языком слёзы. Второй рукой ведёт ниже, сжимая грудь. Одним движением срывает бельё. Не слышу собственных слов, как прошу, умоляю его развязать.

Он поднимается на колени, спускает трусы. Даже не заметила, когда он успел скинуть брюки. Вынимает член, тянется. Чувствую, как освобождает запястья, давя массой своего тела.

Я сопротивлялась и брыкалась, как могла. Вырывалась, хоть и обещала быть покорной. Лягнула его ногой в пах. Он не ожидал, сразу больно схватил за волосы, а другой рукой нанёс несколько ударов. Хорошо, что не очень сильных. Я не сдаваясь, ещё раз лягнула. Дернулась в сторону, что было дальше плохо помню. В руках тяжёлая настольная лампа, обмякшее тело мужчины, хрипы. А я слышу лишь своё дыхание, слёзы, холод... а также шум, крики и выстрелы доносящийся с первого этажа.

Сдёргиваю простыню с кровати, оборачиваюсь и бегу вниз. Спустившись сразу замечаю Тихона, бьющего лицитатора.

– Тиш! Тиша! Тиш, я здесь, – плача бегу к нему. – Тиш, я его убила... убила... – кидаюсь в объятья, рыдая навзрыд. – Он начал приставать... Я не хотела...

Трясясь от страха и сквозь слёзы рассказываю, что произошло. Тихон и ещё два солдата идут со мной на верх, чтоб проверить этого гада.

Мамонт живучий оказался. Когда мы вошли, он уже стоял, прикладывая к разбитой голове полотенце.

– Ты шваль! – увидев меня, дернулся в мою сторону, не обращая внимание на присутствующих. – Ты за всё ответишь! Молодцы ребята, что привели её. У меня будут большие претензии к вашему начальству, так и передайте, – тянет ко мне руки, но меня загораживает Тихон.

Глава 15

Два месяца спустя...

– Ты ещё не собралась? – Тихон разъяренный влетает в мою комнату. – Через десять минут выходим. Не соберёшься, поедешь так, – показывает на мои короткие домашние шорты и такой же топ.

– Я же сказала, не поеду! – кидаю в него подушкой.

Не хочу я ехать на эту дачу. Что мне там делать, смотреть, как все напиваются, а потом по зажимаются. Даже Тихон с собой бабу для этого тащит. Вон уже у подъезда трётся, хорошо, хоть не предложил в квартиру подняться.

После произошедшего, только сейчас всё более-менее утряслось. Тихон вернулся домой. Мама с папой помирились. Отца осудили на два года колонии общего режима. Мама как раз сегодня уехала к нему на длительное свидание, а Тихона оставила за старшего. Вот он и не хочет меня одну дома оставлять, пока сам все выходные будет на даче. Жаль, я бы к подругам съездила, за лето практически не виделись. Дашка погружена в отношения со своим Антоном, который уже жениться успел, а Оля недавно начала встречаться с новым парнем.

– Это последние предупреждение. Дома я тебя не оставлю! – разворачивается и уходит, возвращается через десять минут, я продолжаю лежать. – Лу, ты чё как маленькая, – подсаживается. – Поехали отдохнём, я заебался на работе, хочу немного расслабиться, а зная, что ты здесь одна, не получится.

Брат у нас сейчас за главу семейства, пока папа отсутствует. Перевёлся на заочное обучение, устроился на работу. Даже серьёзней как-то стал. Эта ситуация, так или иначе на всех нас оставила свои отпечатки.

Тихону всё-таки удаётся меня уговорить, прибегнув к маленькому шантажу. Я соглашаюсь, но в голове тут же вырисовывается план, чем ему ответить.

Только мой план оказался не надёжней песочного замка, который превратился в руины под первым же дождем. Пришлось менять его походу дела. Теперь моя цель, не насолить Тихону, а заполучить его себе.

Для осуществления, задуманного я привлекла Настю, девушку, того полицейского, который помог меня освободить. Она тоже тогда была на аукционе, как и я в качестве лота. Мы сразу сдружились. Очень хорошая, умная и добрая девушка.

– Лу! Лу! – Тихон мотает головой по сторонам, когда парни ведут его наверх. – Если её кто-то хоть пальцем тронет, я блять всех поубиваю! – начинает рычать, вырывая руки из захвата парней.

– Да, здесь я! Здесь, Тиш! – бегу следом, не хватало, чтоб он ещё драку устроил. – Пошли спать. Я устала, – зевнула и потёрла глаза руками.

– Кудряшка, моя, – расплывается в улыбке и тянется ко мне. Закидывает на плечи руку и прижимает к себе. – Всё пацаны, спасибо, дальше мы сами. Веди меня, малая. Чё то, я сегодня перебрал.

Тихон, еле передвигая ногами, шёл шатаясь из стороны в сторону, а я, опираясь рукой о стену, вела его в выделенную мне комнату.

Когда оказываемся внутри, сразу закрываюсь на внутренний замок. Надеюсь, что Настя не позволит Клаве нам помешать.

– Ммм, ты так вкусно пахнешь, – Тихон уткнулся мне шею, делая глубокий вдох. – Так бы и съел, – клацнул зубами. – Нельзя... нельзя, – бурчит себе под нос, отпускает меня и заплетающимися ногами идёт к кровати. Как стоял, так и падает плашмя, оставляя ноги на полу.

С трудом раздеваю его и закидываю ноги на кровать, перевернув на спину. Кровать в комнате одна, поэтому раздеваясь до нижнего белья и ложусь к нему. Сама, не особо понимая, что творю. Даже не так, я понимаю, что это неправильно, но остановиться уже не могла.

С ним хочу быть!

Сажусь сверху и начинаю целовать его жёсткую щетину, почему-то думая, что гладко выбритым никогда его не видела. Опускаюсь ниже, целую лицо, шею, спускаюсь к груди, обвожу языком каждый сосок, посасывая.

По телу пробегают мурашки табуном, когда его пальцы забираются в мои трусики. Перевела взгляд на лицо, он продолжал лежать с закрытыми глазами. Сердце, подобно автомобильному мотору, работает на износ, а дыхание перехватывает. Ноги на автомате раздвигаются шире, давая ему лучший доступ. Его пальцы не просто шалят, они обжигают. Скользят вверх-вниз. Сначала почти нежно, потом чуть надавливая. Даже почувствовала, как сквозь ткань, просачивается влага, а собственные губы издают тихий, протяжный стон. Прекратила его целовать, полностью отдаваясь новым для себя ощущения.

Он приподнялся, обнял за талию и поменял нас местами. Навис сверху, держась на одном кулаке. Делая всё молча.

Где-то на дне подсознания рождается мысль, что всё не так, как я себе представляла, но стопорить его не собираюсь. Он болезненно стягивает с меня лифчик, оголяя мою двоечку. Тут же накрывает один из сосков губами. Все плохие мысли тут же улетучиваются. Остаётся только желание, чтобы он не останавливался. На вторую грудь кладет руку, мнёт её, заставляя постанывать. А вторая опять орудует в трусиках, продолжая, то что начал ранее.

Одним грубым движением сдергивает оставшееся с меня бельё. Сглатываю горечь во рту. Никакой страсти - одна горькая похоть. Приспускает боксеры, вытаскивая увесистый половой орган. Я конечно, уже видела его удава, но не в такой близи. Застываю, смотря на него во все глаза. Возбуждение бьёт по мозгам при мысли, что это всё окажется во мне. Протягиваю ладонь и берусь за его штуковину. Обнимаю пальцами, сдавливаю. Вожу ладонью всё чаще, чувствуя, как он пульсирует, каменеет.

Тихон достает из кармана своих джинс маленький квадратик, открывает зубами и раскатывает тонкий латекс по члену. Снова раздвигает мои ноги, приставляет горячую головку к половым губам. Я не могу оторвать взгляда, как головка раздвигает половые губы проникая внутрь. Лишь на миг поднимаю взгляд, наблюдая, как у него сжата челюсть, а зубы стиснуты. Тихон делает рывок, смотря как член полностью скрывается во мне. Ощущения такие, словно меня разорвали надвое. Выгибаюсь, кусаю его плечо, больно, а Тихон ещё и елозить начинает своей дубиной.

Глава 16: Тихон

– Больно,Тиша! Больно!

После этих слов, меня будто холодной водой окатили. В момент отрезвел. Соскочил с девчонки.

– Элла, блять, ты что... Ты что здесь делаешь? – смотрю на свой член с кровавыми разводами и простыню с двумя каплями крови. Кроме матов и сказать больше не чего. Как так вышло? Как она оказалась в моей постели?

Разумеется я заметил изменение в девушке, зажатая, такая тесная. У Клавы тропа между ног натоптана, как карандаш в стакане. А здесь так сдавило, чуть не завыл. Узко, пзд... Давно не помню, чтоб обычный секс вызывал такие эмоции. Думал спьяну померещилось. Ещё запах тела Эллы ощутил, тоже списал на алкоголь. После такой дозы выпитого, и не такое предвидится.

Я ж не единожды представлял кудряшку, в своих объятиях. Да, мне не стыдно признаться, я дрочу на свою, якобы сестру. Тьфу, как звучит мерзко... Элла мне не сестра. Мне было шесть, когда её удочерили. Я с самого начала знал, что она не родная.

Её образ много раз мне помогал, когда кульминация никак не наступала. Бабу замучил и самому надоело, а разрядки нет. Стоит прикрыть глаза, представить, как мог её также поставить в коленно-локтевую позу и зайти со всего маху сзади. Разряжаюсь мигом, как с брандспойта.

Вот и сейчас списал всё на бурную фантазию. Она ведь меня весь вечер провоцировала, а я был сам не свой. Бесился от того, какая она и как сильно привлекает внимание. Парни с качалки облепили. Слетелись, бля, как пчёлы на мёд. Я и про Клаву забыл, разгонял этих прилипал. Собственно Клаву, я не только для себя привёз. Тимур прекрасно справлялся и не дал даме заскучать.

Смех её бесил, потому что не мне был адресован. Улыбка раздражала, опять же, потому что не для меня. Сдерживался, как мог. Всё предыдущее время стопорил себя. Избегал по возможности, дома не бывал. Старался не смотреть лишний раз в её сторону. Но чувствовал, что вот-вот резьбу сорвёт. Обещал себе держаться от неё подальше, не поддаваться соблазнам и отстраниться. Но сказать легко, гораздо сложнее придерживаться этого. Не хотел её пачкать собой, выходит, что не сдержался.

Накидывался весь вечер как чёрт. Думал набухаюсь, да усну. А на деле всё вышло с точностью, да наоборот.

– Тиша, Тиша, – Элла прильнула ко мне, начав целовать лицо, глаза, губы. – Я тебе не сестра. Ты же знаешь, – шепчет. – Я тебя люблю, Тиш. Давно люблю. Не отталкивай меня, – цепляется дрожащими пальцами за плечи и плотнее к моему паху своими бедрами прижимается.

Разум понимает, что не стоит переступать эту грань, назад пути не будет. Если сунусь к ней, меня затянет. Уже затягивает. А член просится назад, там где так тесно, влажно и тепло.

– Мелочь, ты не понимаешь куда лезешь! – ударил ладонью о подушку возле её головы, что она от неожиданности вздрогнула.

– С тобой хочу быть... – пробормотала еле шепча.

Тяжело дыша, опустил голову. Её дыхание было настолько громким, казалось, что оно отдавалось эхом от стен.

– Какого хрена ты залезла ко мне в койку? – зарычал, пытаясь, хоть как-то сопротивляться своему желанию.

– Всё уже случилось... Я не жалею... Я хотела, мечтала, – обхватывает ногами, притягивая к себе. – Будь нежнее со мной, у меня это впервые.

Поднял на неё глаза, понял, что сейчас не в состоянии от нее отказаться. Она, как магнитом притягивает к себе. Впился в неё взглядом, в котором были жажда, желание и дикость.

Она нерешительно подняла руку и положила ладошку на моё лицо, робко провела пальцем по губам, спускаясь к подбородку. Мне нравилось, готов был, как кот начать ласкаться и мурлыкать. Всё. Занавес.

Долго на неё смотрел, а потом резко впился поцелуем в губы. Злым, напряжённым, но таким сладким. Почувствовав вкус её губ, вовсе потерялся. Разум пеленой застелило. Нежная, отзывчивая, такая податливая. Запах и вкус её, обостряли все рецепторы. Хотел её до дурноты.

Начинаю терзать её губы, орудуя языком во рту. Ласкаю губы, нёбо, сплетаясь с её языком. Это поцелуем не назовешь. Это настоящая звериная битва, в которой мы пытались поглотить друг друга без остатка. Присваивали, клеймили.

Руками начал жадно сминать грудь, гладить, исследовать. Развёл её ноги шире, опустив туда руку, накрывая пульсирующую плоть. В предпочитаю жёсткий секс, девушкам это нравится. Я сделал Элле больно, надо загладить свою вину. В ответ на движение моих пальцев, она подалась бедрами мне навстречу, впиваясь пальцами в мой затылок, глуша стон в поцелуе и притягивая меня ближе.

Начал размазывать её влагу, ввел палец и совершил пару движений. Потом отстранился, поднес палец к губам и облизал с наслаждением.

– Ммм, вкусная, как и думал, – проговорил хрипло и следом приник к её губам, давая ей почувствовать вкус своего возбуждения.

Может я до сих пор сплю, а это просто эротический сон. Плод моего воображения.

Снова ввожу в неё палец, к указательному добавляю средний. Начинаю быстро и резко ими трахать, не забывая ласкать большим набухший клитор. Из Эллы рвутся стоны и всхлипы.

Оторвавшись от её губ, опускаюсь ниже, прикусываю кожу на шее, плече, ключице. Элла запрокидывает голову, закрывает глаза, явно готовясь к яркой вспышке.

– Кончи для меня, моя кудряшка, – шепчу посаженным голосом на ушко.

Делаю движения более резкими, Элла не в состоянии сдержаться, срывается на громкий крик, который заглушаю властным поцелуем.

Глава 17: Элла

Поцелуи стали ещё более жадными и дикими. Он подмял меня под себя, придавив своим горячим телом. Его руки гладили, сжимали, снова гладили. Везде, абсолютно всё тело.

С лихорадочный блеском в глазах, Тихон обвёл моё тело вожделенным взглядом, потом припал губами к груди, слегка прикусил сосок. Запустив пальчики в его волосы, потянула ещё ближе к себе, почувствовав, как возбужденный член, упёрся мне в промежность и потёрся о скользкие половые губы. Толстый ровный член был увит сеткой вен по всей длине. А на бордовой головке, блестела капля смазки. Поймала себя на мысли, что хотела бы попробовать его на вкус, обхватить губами и провести языком по всей длине.

Никогда не испытывала такого возбуждения. Внутри меня все пульсировало от желания, несмотря на присутствие небольшой дискомфорта и жжения после первого раза. Каждая частичка моего тела желала быть к нему поближе, опять ощутить его в себе.

Проведя пальцами по влажным складочки, он снова вогнал в меня два пальца. Я раздвинула ноги ещё шире и сама начала насаживаться на его пальцы, не сдерживая стонов. Спустя нескольких толчков, он вынул их из меня, я не успела даже захныкать от ощущения пустоты, как ощутила глубокое и резкое вторжение. Вскрикнув, скрестила ноги у него за спиной, раскрываясь ещё больше и поддаваясь навстречу его движениям. Лёгкая боль добавляла остроты и ещё сильнее заводила.

– Лу, всё в порядке?

– Да... да, всё хорошо. Только не останавливайся. Не вздумай останавливаться.

Движения были жёсткими, хлесткими. Каждое поступательное движение вырывало из меня стоны, заставляя впиваться зубами в его плечо, чтобы хоть как-то заглушить громкие звуки, вырывающиеся из моей груди. Это было на грани. Он словно дикий зверь брал меня, терзал и возносил к вершине удовольствия.

Выпрямившись, он перехватил мои ноги и положил себе на одно плечо, фиксируя их рукой. Второй обхватил бедро и плотнее прижал к себе. Я чувствовала что вот-вот взорвусь. Разлечусь на атомы. Внизу живота сладкой судорогой скапливалось тепло, словно сгусток энергии.

Не получившись сдержать рвущийся наружу крик, выпалила имя любимого мужчины. Почувствовала, как стенки влагалища сжались вокруг члена, из-за чего ощущения только усилились, продлевая удовольствие.

Тихон утробно простонал. Мышцы на теле бугрились и перекатывались от напряжения. Кожа блестела от пота. Он был на грани. Я отчётливо ощущала, как член, увеличился и пульсировал внутри меня. Движения стали ещё более быстрыми, рваными и бесконтрольными. Совершив ещё несколько особо жестких и глубоких толчков, которыми возродил отголоски пережитого мной оргазма, вышел из меня, сдёрнул презерватив и излился прямо мне на ягодицы и половые губы. Его семя горячими струями выплескивалось на мое тело. Он провёл по ним ещё пульсирующей головкой, задевая чувствительный клитор и размазывая по мне сперму, а потом лёг рядом, откинувшись на спину.

Пролежав около пяти минут и восстановив сбитое дыхание, Тихон снова притянул меня к себе, набрасываясь на губы. Подхватил на руки, и усадил сверху на себя.

– Иди ко мне кудряшка, – нежно поглаживал мои ноги, не разрывая зрительный контакт.

– Ты уже? – округлила глаза, чувствуя твёрдую подрагивающую плоть под собой.

– Мне тебя мало, – хмыкнул улыбаясь и сжимая руками мои бёдра, – слишком мало. – Сильнее вдавив в себя, толкнулся на встречу.

Это была долгая ночь. Второй раз он брал меня нежнее и более чувственно. Словно утолив свой первобытный голод, он принялся изучать мое тело. Каждый участок, каждую частичку меня. Это однозначно лучшая ночь в моей жизни, с лучшим мужчиной, который сейчас был именно со мной.

Уснули мы только на рассвете. Все было настолько естественным, что у меня не возникло ни единого сомнения, в правильности произошедшего. Не хотела думать, что будет завтра. Сейчас мне было хорошо, как никогда раньше.

Утром проснулась под боком у Тихона, он ещё спал слегка посапывая. Пришлось перевернуться очень затекла рука. От моего шевеления он проснулся, молча встал, подошёл к окну приоткрыв его, подкурил сигарету.

Я встала, прикрылась простыней и подошла к нему. Обняла сзади, уткнувшись головой в спину. Просто не верится, в то что произошло. Тихон продолжал молча курить, а я не знала с чего начать разговор. Он выглядел суровым и сдержанным, совсем не похожий на того мужчину, который был со мной ночью. Чуткий, страстный и желанный.

Вот интересно, как родители отреагируют на наши отношения?

Выходит, что Тихон тоже неравнодушен ко мне, судя по тому, как он накинулся на меня, когда сказала что знаю правду.

Списав его настроение на головную боль, пошла одеваться. Должно быть все уже проснулись и накрыли стол к завтраку. Не заметила как Тихон подошёл со спины и провёл пальцами по отметинам на коже.

– Болит?

– Нет, все хорошо.

– Извини, немного не рассчитал.

– Да брось ты. Мне было безумно хорошо, а это, – указала на отметины, – прямое тому напоминание. Поэтому тебе не о чем беспокоиться.

– Собирайся, я буду ждать тебя внизу, – он стоял уже полностью одетый. – Позавтракаем и уезжаем.

– Почему, ты же хотел остаться на все выходные?

Да, изначально я не хотела сюда ехать, но сейчас ситуация изменилась. Мне очень хотелось побольше времени провести с ним, может даже в баню сходить. Или он наоборот хочет остаться со мной наедине. Мама вернётся только в воскресенье вечером, мы бы могли провести весь вечер вместе. Такая перспектива мне очень нравится.

Глава 18: Тихон / Элла

– Ты же не думаешь, что эта ночь что-то изменит. Это была ошибка. Думаю, ты понимаешь, между нами ничего не может быть, – выдал как есть не поворачивая головы в сторону Эллы.

Боясь посмотреть ей в глаза.

Я испытывал какой-то лютый пиздец и боюсь даже представить, что она сейчас испытывает. Я не хочу причинять ей боль. Клянусь не хочу. Я прекрасно понимаю, какую ошибку совершил и каким мудаком выгляжу в её глазах. Мудак и есть.

Всё что произошло ночью в корне неправильно. Как что-то противоестественное. И я не нашёл ничего лучшего чем дать заднюю. Низко, подло и слабо с моей стороны, но таков уж я. Козёл и подонок, разрушающий собой что-то хорошее.

Как же погано было на душе. Таким дерьмом себя, наверное, никогда не ощущал. Понимаю, что делаю не то что должен. Через силу себя ломаю. Не для меня этот нежный и ласковый цветочек. Замараю... Нет, уже замарал. Не смог удержаться, а теперь жалею. Я себя в отношениях не вижу. Абсолютно. А иногда трахать её без обязательств, как я предпочитаю, не для неё. Просто кощунство. Итак, уже не представляю, как быть дальше. Всё зашло далеко, куда заходить не следовало, даже под дулом пистолета.

Мне всё же пришлось посмотреть на неё. Этот взгляд раненного загнанного зверька выжег во мне дыру необъятных размеров. Удавиться хочется. Всю дурь из башки своей выбить. Лишь бы она не страдала. Не плакала. Вижу, как катятся одинокие слёзы. Она их скрыть пытается, отворачивается к окну, размазывая влагу по щекам.

– Ты, прав. Ошибка, – улыбнулась краешком губ, постаравшись придать голосу беспечность и весёлые нотки, и опять отвернулась.

– Точно? Всё хорошо?

– Конечно. Давай помолчим, голова что-то разболелась.

До города доехали молча. С разрешения Эллы включил негромко музыку, ехать в полной тишине было полной утопией. Чувство вины сжирало изнутри. Внутри всё кипело и бурлило. Я был зол, за то, что позволил себе к ней прикоснуться, но одновременно с этим, присутствовало чувство удовлетворения и вообще состояние эйфории.

Всё же отвёз её к врачу. Мне известно, что в таких случаях девушкам лучше показаться доктору, чтоб убедиться, что всё норм. В больницу зашёл с ней, оплатил прием, но в кабинет она меня не пустила, зыркнув злобно.

– Я сама, мне сопровождающий не требуется, – захлопнула дверь перед моим носом.

Вышла со списком, каких-то лекарств. На вопрос о здоровье, сказала, что беспокоиться не о чем.

Домой вернулись уставшие, сразу разошлись по своим комнатам. Можно было поспать, ночью ведь не удалось. Сон не шёл. Долго лежал и разглядывал узоры на потолке. И дальше бы, наверное, лежал, если б не звонок друга.

***

Элла

Тихон ушёл. Ну, и пусть катится. Завернулась в одеяло и закрыла глаза. В голове обрывками пронеслись картинки сегодняшней ночи, растянувшейся до самого утра. В непривычки всё тело болело, ныла каждая мышца от такой нагрузки, которая обрушилась на меня ночью. Между ног саднило, низ живота тянуло. Это сейчас я могу всё это ощутить, а на даче, проснувшись утром окрылённой, старалась не обращать на это внимание. Я ведь понимаю, что без этого никак. Всё-таки первый раз.

Врач сказал, что разрывов нет. Выписал витамины и успокаивающую мазь. Неделю половой покой.

Сейчас мне немного не по себе, даже стыдно. Это ведь я к нему пришла, предложила себя и соблазнила. А он взял... Он мужчина... Самец... И по классике жанра на утро заявил, что ночь была ошибкой. В том, что мне сейчас так плохо, виновата только сама. Тихона ведь и обвинить не в чем, он ничего мне не обещал.

Даже не знаю, как сейчас вести себя с ним? Так же, как раньше? А может вообще избегать? Бегать правда далеко не получится, мы живём в одной квартире. А будет ли теперь "как раньше". Внутренний голос подсказывает, что нет, не будет.

Так и произошло, Тихон снял квартиру и переехал туда. Приходил домой редко, в основном, когда меня не было дома. Мы уже две недели не виделись, и я скучаю. Сегодня одна дома, мама на ночном дежурстве. Хожу по квартире, слоняясь из угла в угол, не зная, чем себя занять. Учеба уже поперёк горла.

Приняв душ и обмотавшись полотенцем, пошла пить чай. Не успела поставить чайник, как раздался громкий стук в дверь. Даже напряглась немного, время одиннадцать часов вечера, кто бы мог пожаловать. Может соседи или мама вернуться.

Открыв дверь, обмерла на месте.

– Тихон? Ты что кл... – договорить мне не дали, сильные руки аккуратно толкнули меня внутрь, а их обладатель сделал шаг вперёд.

– Мелкая, красивая сучка. Что ж ты мне все жилы-то выкручиваешь? А? – каждое его слово сопровождалось небольшим шагом в мою сторону. А я пятилась назад, не представляя, как на всё это реагировать. И только упиревшись спиной в стену поняла, что отступать больше некуда.

– Тихон, ты пьян? – это должно быть единственное объяснение тому, что он все это мне сейчас говорит. Другого просто не видела. Он же тогда дал ясно понять, что я ему не нужна.

– Да, кудряшка. Я пьян. Ты мне все остатки здравого разума выжгла. Какого хрена ты тогда ко мне пришла? А?! Какого хрена их головы не выходишь с той ночи? – произнёс, нажимая указательным пальцем на висок.

Уиии! Готова была завизжать от радости. Он думал обо мне. От осознания этого с наслаждением застонала. Он моментально уловил мой стон, дальше и сделать то ничего не успела, Тихон ухватил меня за руку и грубо прижал рукой за шею к стене.

Глава 19: Элла

Он целовал с какими-то безумным, звериным напором. Я старалась ни капли не уступать, отвечала со всей отдачей, на которую была способна. У меня ещё не было таких поцелуев.

Низ живота нестерпимо тянуло и отдавало болезненными спазмами. Бельё быстро промокло. Незаметно свела и развела бёдра, чтоб хоть немного ослабить эти ощущения.

Продолжая крепко удерживать меня за талию, Тихон просунул руку под полотенце, от такой атаки оно просто свалилось мне под ноги. С диким усердием он сжал грудь. И без того возбуждённые соски, затвердели ещё сильнее. Грудь изнывала и требовала больше ласки.

Подступив вплотную ко мне, он двинул бёдрами, вжимаясь мне в живот стояком. Он был в джинсах, но даже через них отчётливо было видно всю степень его возбуждения.

В голове не укладывалось всё происходящее. После слов Тихона тогда в машине, я думала, что подобное больше никогда не случится, а теперь я готова без лишних слов отдаться любимому мужчине. Не просто готова, а жаждала этого нестерпимо сильно. Тонула и растворялась в нём и его бешеной, неуправляемой энергетике.

Слегка прикусив мою губу, он освободил мне руки, взял за запястье и переместил ладонь на член. Он был настолько возбуждён, казалось, что ему тесно в джинсах, я поспешила его освободить. Не мешкая расстегнула ремень, ширинку, запустив руку в темные боксеры. Чуть не задохнулась от эмоций, когда коснулась нежной и горячей кожи на твёрдой, как камень плоти.

Мы продолжали целоваться, переплетаясь языками. Провела рукой по члену, размазывая выступающую смазку. Разорвав поцелуй, но не прекращая водить рукой по его эрекции, опустилась на колени. Мне ещё на даче безумно хотелось почувствовать его на вкус и сейчас я решилась.

Тихон понял мою задумку, не мешкая, приспустил штаны вместе с боксерами, уперев одну руку в стену, а пальцы другой запустил мне в волосы. Рот моментально наполнился слюной от открывающегося вида. Напряжённая плоть, обвитая рельефными венами, впечатляла своим размером. Не теряя ни секунды, коснулась языком головки. Стоило обхватить член губами и насадиться ртом глубже, как услышала рваный и громкий вздох над головой.

Тихон сжал мои волосы у самых корней, зафиксировал голову и двинул бедрами мне навстречу, входя намного глубже. Я сама начала активнее вбирать в себя твердый и напряжённый орган, истекая слюной. Она текла по подбородку, капая на оголенную грудь. Я старалась насадиться ещё сильнее, принимая плоть на столько глубоко, на сколько могла, изнемогая от желания.

Тихон резко отстранился и опустился на колени напротив меня. Он напоминал мне хищника, готовящегося напасть на свою добычу. В нашем случае добычей была я, которая добровольно шла в его умелые руки. Его глаза горели лихорадочным огнём, а взгляд был безумный с проблеском пламени.

– Охуенная! Какая же ты охуенная, Лу, – произнёс севшим голосом, окинув меня жадным взглядом.

Всё тело в ту же секунду покрылась мурашками. Как же приятно было чувствовать себя настолько желанной.

Одним быстрым движением он повалил нас на пол, прижимая к прохладной поверхности и обрушил шквал из поцелуев, покусываний и ласки. Скинув с меня насквозь мокрое кружево, снова накрыл своим телом.

– Хочу попробовать сверху, – прошептала в его губы, нетерпеливо ёрзая бедрами по паркету.

Не разрывая объятий Тихон поменял нас местами. Теперь я сидела сверху, оседлав его крепкие бёдра, сделав несколько движений вперёд и назад, скользя влажными складочками по твердой плоти. Потом немного приподнялась, обхватила член рукой и направила в себя. Плавно опустилась на разгоряченную плоть и застонала, прикрыв глаза на несколько секунд от нахлынувшего удовольствия.

Тихон, ухватив меня за ягодицы, сразу перехватил инициативу. Начал двигаться сначала не спеша, но спустя короткий промежуток времени стал наращивать темп.

Я была на грани, чувствовала, что ещё чуть-чуть и взорвусь. Чувство наполненности разрывало изнутри. Возбуждение было очень сильным, граничащим с безумием. Откинув голову и выгнувшись дугой, начала кончать, впившись ногтями в его грудь.

Когда тело перестало трясти от оргазма, склонилась над Тихоном и припала к его губам. Он ответил мне со всей страстью и с ещё большей силой сжал ягодицы.

Сделав ещё несколько движений, он опрокинул меня на лопатки, зафиксировав бедра, продолжил во мне двигаться.

– Бляяя.... Лу, дурею, как хочу тебя, – произнёс, переставив руки на пол над моей головой, склонившись над лицом, заглянув в глаза.

– И я тебя Тиш. Безумно хочу, – сказала прерванным голосом из-за рваного дыхания и не прекращающийся толчков.

Утробно зарычав, Тихон сорвался на бешеный ритм. Входил в меня глубоко, резко, размашисто. До громких хлюпающихся звуков от столкновения тел. Он просто вколачивал меня в пол своей долбёжкой. То полностью выходил и снова резко загонял член. То чередой быстрых толчков выбивал из меня остатки воздуха до помутнения сознания. Кажется, я совсем себя потеряла рядом с ним, отдавшись этому безумию без остатка.

Предчувствую, что второй оргазм близок. Да и Тиша еле сдерживал себя. Об этом говорили и дыхание, и напряжение в мышцах, и движения более частые и глубокие.

– Кончай, кудряшка, – прорычал сквозь стиснутые зубы.

Его слова звучали, как приказ, которому я подчинилась беспрекословно, буквально через несколько секунд меня окатило волной полнейшего экстаза. Но Тихон и не думал останавливаться, он наоборот, ускорил движения, продлевая моё удовольствие и доводя до финала себя. На последних глубоких толчках он прикрыл глаза, откинул голову и, издав глухой рык, плотно вжавшись в мою промежность. Почувствовала, как он пульсирует внутри меня, изливаясь и наполняя горячим семенем.

Глава 20

Дни летели незаметно, я была погружена в учёбу, впитывала новые знания. С Тихоном у нас фиг знает что. С того вечера, когда он накинулся на меня в коридоре, он приходит каждую ночную смену мамы. Остаётся на ночь, а утром просыпаюсь одна. Он меня просто трахает, по-другому я это не могу назвать.

Мне это всё осточертело, надоело быть его игрушкой. Он всегда молчит, про чувства я вообще молчу. Я даже не знаю, чем он живёт, когда от меня уходит. Есть ли у него кто-то.

А я... Я просто это терплю, потому что не знаю, как буду жить, если всё это закончится. Я испытываю очень сильные к нему чувства. Я зависима от него. Я никого не ждала так, как жду смены мамы и его появление. И это плохо, это очень плохо. Его отношение ко мне не меняется, и мне от этого только хуже.

Я хожу каждое утро на учебу, прихожу домой и жду. Никуда не езжу, с подругами практически не общаюсь. Одна только Настя поддерживает меня, потому что в курсе моей ситуации, Оле и Даше я не стала ничего рассказывать. А Насте я могу высказаться и поплакать.

А Тихон наоборот, часто проводит время со своими друзьями, ходит по клубам, а после приходит ко мне. От него пахнет алкоголем, сигаретами и женскими духами. И я молчу. Потому что, как только он меня обнимает, целует, забываю обо всём и отдаюсь ему целиком и полностью.

Но сегодня я твёрдо решилась с ним поговорить, или мы переводим наши отношения в другое русло или всё заканчивается. Первое, что я хочу сделать, это признаться родителям. А потом, уже стать настоящей парой, не шкериться от всех, а быть, как всё, кино, кафе, поцелуи на лавочке в парке, прогулки держась за руку.

Сижу за лекциями, пытаюсь учиться, но ничего не выходит. Я волнуюсь и переживаю, а вдруг он просто меня пошлёт на все четыре стороны. Для него не составит труда найди другую, которая будет молчать и довольствоваться его нечастыми визитами. Хоть страшно, но решения своего менять не буду. Будь что будет, молчать больше не стану. И да, надеюсь я не пожалею потом о своём решении...

Ближе к одиннадцати вечера слышу, как ключ поворачивается в замочной скважине. Я сделала глубокий вдох и пошла его встречать.

– Привет, – Тихон зашёл в квартиру и сразу потянулся к моим губам.

Очень хотелось отпрянуть и не дать себя поцеловать, но не могу, не могу противиться чувствам. А если это последний наш поцелуй.

– Привет, – ответила, когда он выпустил меня из плена.

Он снял обувь, повесил пуховик на вешалку.

– Идём? – смотрел на меня вопросительно. – Я сегодня очень устал, - положил свою руку на мою поясницу и подтолкнул в гостиную.

Не успела и вздохнуть, как была провалена на диван. Тихон нащупал край топа и уже собирался избавиться от преграды к моему телу. Он с рычанием набросился на шею, кусал и тянул кожу, а его эрегированный член уже упирался мне в живот. Моё тело среагировало моментально, я чувствовала, что ещё чуть-чуть и забуду всё, что хотела ему сказать.

– Остановись! – попыталась его от себя оттолкнуть, но он будто не слышал, продолжал протискиваться под резинку моих шорт. – Да стой ты! – закрывала.

– Что, блять? – удивлённо спросил он, наконец-то оторвавшись от моей шеи.

– Встань с меня, – снова попыталась оттолкнуть его.

– С чего это? – недовольно смотрел на меня.

– Я не хочу, – вру и толкаю его в грудь.

Он всё же встал, я поднялась и села рядом на диван.

– Что случилось? Или у тебя эти дни? – прищурился, смотря на меня. – Нет они же в конце месяца.

– Мне надоело, что ты приходишь, берешь что хочешь и уходишь, – на выдохе выпалила, чувствуя, как колотится сердце, готовое вырваться из груди.

– И что? – выгнул брови. – Что тебя не устраивает?

– Всё! – крикнула, вставая с дивана. – Всё не устраивает! – замахал руками в воздухе. – Твоё отношение, твоё поведение, твое безразличие. Мне это надоело!

– Лу, ты чё разошлась? Что на тебя нашло? Точно ПМС? – спрашивает абсолютно спокойным голосом.

– Потому что накипело! Я устала от неопределенности, – продолжала махать руками и ходить по комнате. – Тихон, уйди, пожалуйста, – добавила уже спокойнее и указала ему на дверь.

– Что? – растерянно посмотрел на меня. – Это так-то и моя квартира.

– Уходи, п-п-пожалуйста, – не сдержав слёз, побежала в свою комнату.

Забежала, завалилась на кровать и залилась слезами. В душе теплилась надежда, что Тиша пойдёт за мной, начнёт успокаивать, признается в своих чувствах. Но моя надежда разбилась, когда я услышала громкий хлопок входной двери.

***

После скандала... Хотя скандала не было, я кричала, Тихон равнодушно молчал, а потом также безразлично ушёл, оставляя в моем сердце дыру. Мне было больно. Все мои мысли, все сознание концентрировалось на этой боли, чем бы я себя не пыталась отвлечь.

Сижу ли я на парах, смеюсь ли с одногруппниками, мне всё равно больно.

– Ты последнее время какая-то кислая, – замечает Андрей, мой одногруппник, который предложил подвезти до дома.

На улице сегодня метель, поэтому с радостью согласилась.