Дикая магия и сердце дракона

Пролог

Первое правило в бегах: не переживать так о красивой тарелочке. Второе — не останавливаться посреди дороги, глядя на осколки, как будто это конец света. Особенно если за тобой гонятся подозрительные личности.

Но как тут не переживать, когда вещь, пусть и бесполезная, дорога сердцу! Разноцветные кусочки фарфора на камнях казались смешно красивыми, как обломки прошлой жизни. Может и бесполезно, а все-таки жалко, это был подарок мамы.

Говорят, разбитая посуда — к счастью. Если так, то моё счастье должно бежать уже где-то рядом. И хорошо, если оно поспешит, а то совсем скоро мне крышка.

Я быстро подобрала самый крупный осколок — на нём ещё угадывался узор. Сунула в карман, сама не зная зачем.

Хороший вечер для покупки магических книг. Плохой, чтобы наткнуться на чародеев.

Я редко спускаюсь с гор, только когда нужно пополнить запасы. И повезло же в этот раз прийти тогда, когда сюда приехали важные люди. Говорят, что они приехали для осмотра старых руин. Но разве для такого отправляют столько народу?

А когда на перекрестке я нос к носу столкнулась со странным человеком в темном плаще, сомнения резко пропали. И по тому, как округлились его глаза, я поняла, что кажется меня узнали. И что пора бежать.

— Ведьма! — выдохнул он.

Не мешкая я выхватила из сумки запасы сон-травы, бросила ему в лицо, и рванула прочь. По дороге распутала пару узелков на амулетах, и выбросила, если трава не подействует сразу, то это должно сбить со следа.

Ноги начало сводить. Пыльная дорога, идущая в гору, не прощала ошибок, а книги, тяжелые, как кирпичи, тянули к земле, требуя сбросить обузу.

— Не сброшу, — прошипела я, стиснув зубы. — Это моя гусеница, а я упорный муравей, который сможет унести свою добычу!

Завернув за крупный валун резко остановилась. Сон-трава должна была дать мне время, но не так много.

Снизу, сквозь туман, донеслись голоса. Тихие, холодные, но я все слышала.

— ...побежала по этой тропе. — приходилось напрячься, чтобы услышать. — Соберитесь, она не уйдет далеко.

— Что насчёт магического следа?

— Мелкая уловка. Артефакт ведет к ручью и обрывается.

Переждав, пока тени в плащах пройдут мимо, выглянула. Их было трое. Один держал в руке кристалл, который светился, рассекая туман. Поисковый артефакт. Они шли слишком быстро.

Я вытащила из кармана другой амулет-обманку. И, поцеловав его на удачу, бросила изо всех сил в густые заросли кустарника.

Задержав дыхание, я вслушивалась.

Вжик! Кристалл в руке чародея вспыхнул ослепительно-синим. Трое резко свернули в кусты, ломая ветки.

— Нашел! — прорычал кто то.

Это дало мне максимум пять секунд. Должно хватить. Рванув в сторону укрытия, я едва не упала, но удержалась и рывком подлетела к скале.

Снаружи это всего лишь тень между камнями, узкая щель, куда и зверь бы не пролез. Но если знать, куда ступать, можно протиснуться внутрь и очутиться в небольшой каменной нише, надёжной, как крепость. Здесь всегда сухо, даже в грозу. На дне старая подстилка из сена и меха, что я когда-то сюда натаскала.

Я достала уголек из сумки, и на стене стала выводить магические узоры. Пусть я не так искусна в магии, как они, но как охранять свой покой я знала точно.

Это было древнее, полузабытое заклинание, больше похожее на песенку, чем на серьезное колдовство.

— От зла нечистого, от глаз завистливых, от ног догоняющих, начертай путь кривой, путь слепой. — Я быстро рисовала символы, повторяя нараспев слова, которые шептала мне бабушка — Камень, стань стеной, туман, стань слепотой, время, постой….

Чем-то это напоминало детскую игру, но руки работали быстро, автоматически, вырисовывая завитки и руны, которые с каждым штрихом уголька начинали слабо пульсировать едва заметным светом.

Раздался грохот. Глыбы начали сходиться. Я чувствовала, как воздух вибрирует от магии. Еще чуть-чуть!

Когда последний штрих был завершен, узоры на стене ярко вспыхнули зеленоватым светом, словно светлячки, выписанные на камне. Я отпрянула, прижимаясь к противоположной стене прохода.

В тот же миг воздух перед входом исказился. Не просто туман сгустился, а само пространство словно пошло рябью, как вода, в которую бросили камень. Каменные глыбы, которые уже почти сомкнулись, замерли, будто их движение внезапно остановилось невидимой силой. Но не это было самым удивительным.

Из-за этой дрожащей пелены донеслись яростные крики. Я услышала, как чародеи задыхаются от удивления и злости.

— Что это?!

Судя по появившемуся грохоту вдалеке, этот возглас относился не ко мне. Там что то большое и очень-очень громкое.

И тут я почувствовала жар внутри меня, магия разлилась по всему телу, собираясь вырваться наружу. Это было не простое возбуждение или страх, а неконтролируемый, мощный импульс. Если не остановить, магия спровоцирует нечто нехорошее. Снова. Моя магия реагировала на чужую, более мощную силу снаружи.

Чтобы сдержать напор, инстинктивно сжалась и закрыла глаза. Я сунула руку в карман, нащупала осколок и сжала, сосредоточившись на знакомом чувстве, пока на пальцах не выступила кровь. Холод и гладкость фарфора стали моим якорем.

Какофония из криков и ударов, вперемешку с заклинаниями.

А затем... Рев. Раздирающий душу и само пространство, после которого слишком быстро наступила тишина.

Неестественная, неправильная, мертвая тишина.

Глава 1

Я сидела съежившись, и напряженно пыталась уловить хоть один звук снаружи. Абсолютно всё замерло: не было ни шелеста листвы, ни привычного стрекотания насекомых.

Постепенно стало возвращаться ощущение собственного тела. Я осторожно шевельнулась. Внутри, в самой глубине, теплился огонек моей магии. Он больше не рвался наружу, но будто тихонько, настойчиво куда-то тянулся.

Дрожащими руками я стерла магический круг, и выглянув в узкую щель между камнями, ничего не увидела.

Всё скрывала белесая, непроницаемая пелена тумана. Судя по тяжелому, осязаемому запаху, он был магический.

Глубоко вдохнув, я задержала дыхание и сделала шаг наружу. Жар навалился мгновенно, нестерпимый и обжигающий. Но здесь я еще сильнее ощутила трепет своей магии — это было не просто тяготение, а уверенный зов. Доверившись этому невидимому поводырю, я двинулась вперед.

Сделав несколько шагов, туман сомкнулся за спиной, отрезая путь обратно.

Под ногой что-то сухо хрустнуло.

Я замерла. Звук был неестественно ломким и полым.

— Это ветка, это ветка... — стала повторять я как мантру, стараясь не смотреть на землю. — Это просто ветка на земле....

Собственный голос придал мне уверенности, пусть и дрожал.

Сквозь редеющую белесую пелену стали проступать угрюмые очертания местности. Всё вокруг выглядело так, будто здесь прошел адский вихрь. Деревья стояли высушенные, сломанные, некоторые были с корнем вырваны из земли и искорёжены.

За ними открылась выжженная ложбина. Каменные края ее выглядели так, будто их оплавили изнутри невероятным жаром.

И в самом центре этой воронки лежало нечто.

Я прищурилась, пытаясь рассмотреть. Сперва я приняла это за еще одно искорёженное дерево, но, присмотревшись, меня пронзил ужас: это были очертания человека. Фигура была неестественно скрючена и лежала так, как не может лежать человек.

Сердце болезненно сжалось при виде этой картины.

В ту же секунду мой магический огонек всполохнулся и еще сильнее потянулся прямиком к неподвижной фигуре.

Я застыла, но внезапное, еле заметное движение вырвало меня из ступора. Дыхание. Его грудь, пусть и почти незаметно, поднималась в мучительном, прерывистом ритме. Он был жив.

Во мне поднялось мучительное, разрывающее чувство. Я знала, что такие ранения несовместимы с жизнью, что человек с настолько вывернутым, изуродованным телом должен быть мертв. Но, бросая вызов всей логике и знаниям, он был жив.

Это был импульс, не поддающийся рассудку. Логика требовала бежать, но зов был неотвратим, он пересилил страх и отвращение. Если он продолжал цепляться за жизнь, как я могла пройти мимо.

Я опустилась на колени рядом с телом. Для настоящего исцеления не хватило бы ни сил, ни времени, ни безопасности. Но сейчас я могла запечатать худшее.

Дрожащими пальцами я пробормотала заклинание, быстро начертив в воздухе серебряный символ стабилизации — мгновенный, простейший ритуал. Из моей ладони тонкий, прохладный ручеёк магии полился в искалеченное тело. Это было мучительно медленно, как вливать воду по капле. Магия не лечила, она лишь облегчала шок, скрепляла хрупкие нити жизни.

Затем я быстро достала из дорожного мешка маленький кожаный кисет. Нащупав высушенные, измельченные листья лунной ладаницы и мшистой оленицы, я смешала их с каплей воды из фляги, и осторожно смазала составом губы и виски раненого. Это не лекарство, всего лишь небольшое облегчение боли со снотворным.

Следующим вызовом стала транспортировка. Оглядевшись, я нашла две самые прямые и наименее обугленные ветви. С трудом отломив их концы, связала их воедино длинными, прочными полосами ткани, оторванными от подола своего плаща.

Соорудив импровизированные носилки я приступила к самому сложному. С максимальной осторожностью, сдерживая крик, который рвался наружу при виде его неестественных изгибов, я аккуратно, миллиметр за миллиметром, переместила тело на ткань. Крепко, но мягко привязала к импровизированным носилкам, стараясь зафиксировать тело в надежном положении, чтобы избежать дальнейших повреждений, закрепив все это дело магическими путами, с помощью небольшого ритуала.

Наконец, он был готов к транспортировке.

Тяжелый, неподвижный, живой лишь наперекор здравому смыслу. Я выпрямилась, обтирая пот со лба. Теперь оставалось лишь одно: вытащить нас обоих из этого проклятого места.

Перехватив носилки покрепче, готовясь двинуться, почувствовала как земля дрогнула.

Туман вокруг задрожал, сгустился, словно начал втягиваться в сам себя. Из серой пелены проступили искрящиеся линии — магические контуры, шевелящиеся, обвивающие выжженную местность.

Я неосознанно отпрянула, прижимая руку к груди, откуда тянулся алый магический лучик, прямиком к найденному человеку.

В тот же миг его тело выгнулось в судороге, по воздуху проскочила волна жара, а из-под кожи на шее блеснул слабый, но отчетливый узор — переплетение чешуи.

Я застыла, не в силах выдохнуть.

Отливающие золотом, с кошачьими зрачками. Его глаза были открыты.

Глава 2

Тени окружили нас, двигаясь с неестественной скоростью. Их силуэты были рваными, как края старого пергамента. Остаточная магия чародеев, не могли же они уйти не попрощавшись.

Я подняла руки, готовясь соткать защитное заклинание.

— Стой — Голос был низким и хриплым.

Резко обернулась обратно к носилкам. В тот же миг, прорвав магические путы, он выбросил руку вперед, и туман взорвался. Чистая, жестокая волна силы прокатилась по земле, испаряя тени, оставляя за собой лишь оплавленную пустоту. Издав болезненный стон, он рухнул обратно, тяжело дыша, и отключился.

Взрыв был невероятной силы, но не магический, по крайней мере, не в том смысле, как я знала. Это было похоже на высвобождение чистой, древней энергии, заключенной в плоти.

Необычные глаза блеснули золотом, а затем он моргнул и наваждение спало, на меня смотрели обычные карие глаза. Магический узор на его шее потускнел, едва различимый под кожей, как старые шрамы. Не верилось, что почти труп смог прийти в себя, и даже использовать силу. Но если бы не он, может я и не стояла сейчас здесь.

Алый лучик, тянувшийся от моей груди, исчез, оборвался в момент взрыва. Я приложила руку к сердцу, чувствуя, как невыносимо пусто стало там, где еще минуту назад было жгучее ощущение магии.

Теперь меня с ним не связывало ничего, кроме моей глупости. Но моя ведьмовская натура взяла вверх, и я решила во чтобы то ни стало помочь ему выжить.

Я опустила взгляд на выжженную полосу земли. Тени исчезли, но их магический след остался — липкий, как смола.

«Бежать. Немедленно», — прошептал инстинкт.

Перевязав путы заново, убедилась в их надежности, небольшим магическим ритуалом облегчила свою ношу, и вздохнув подняла носилки, намереваясь вытащить нас отсюда.

... Я ускорила шаг, хотелось добраться до первого ориентира до захода солнца.

Таща носилки, двигалась в основном по склону. Энергия, которую я вложила в заклинание облегчения, таяла с каждым шагом. Мои руки и спина болели, а ноги, в конце концов, стали ватными.

Когда солнце начало садиться, окрасив небо в болезненно-оранжевые тона, я, наконец, вышла к реке.

Река Начала — холодный, быстрый поток с чистой водой, бегущий с гор в долину. Отсюда до моего небольшого убежища можно добраться за полдня. Пешком с ним... целый день. Если повезет управиться до темноты.

Я рухнула на колени, переводя дух. Мужчина, которого я тащила, был все еще без сознания, но его начало лихорадить. Он что то бормотал, иногда вскрикивая, и дергался.

— Кто же ты такой.. — Я смотрела на него, и видела израненного человека, который больше не походил на живой труп. Кажется, пусть и через боль, что его силы начали постепенно возвращаться, сейчас он был чуть дальше границы жизни и смерти, чем был сегодняшним утром.

Собрав последние силы, я быстро организовала привал. Разводить костер мне казалось все еще слишком опасно — дым привлечет ненужное внимание, вместо этого я нашла крепкую палку и начала чертить магические символы, создавая небольшой защитный купол, добавив в него знаки, обозначающие тепло. По крайней мере переохлаждение сегодня нам не грозит.

Переместив неожиданно найденного спутника с носилок, я начала тщательный осмотр.

Сняв наспех наложенные повязки, я увидела все ту же плачевную ситуацию, что была утром. Его тело было похоже на древнюю, сломанную печь. В нем теплились остатки былого огня. Оно было измождено не просто ранами, а сильным истощением.

Его внутренняя магия, та, что сжигала тени, покинула тело, оставив после себя лишь тлеющие угли, и нужна была не просто целебная, а жизненная энергия, чтобы перезапустить эту "печь".

Я вздохнула и пододвинула к себе деревянную миску с водой.

— Ну, хоть бы ты не помер, пока я тут колдую, — пробормотала я, опуская ладони в прохладную влагу.

Пальцы зажглись мягким светом — не настоящим огнём, а слабым отблеском чар, чтобы не тревожить Силу лишний раз.

Я могла попробовать помочь ему только сложными, замудреными ритуалами, которые отнимали слишком много энергии. Но вне стен моего дома, это казалось слишком большой расточительностью. В любой момент мне могла пригодиться каждая крупинка силы. Сегодня все, что я могла ему дать, это крепкий сон и совсем небольшое облегчение.

Травы — то, что всегда под рукой: сушёный спорыш, несколько листьев иссопа, немного мази из корня лопуха. Всё это я смешала прямо в ладонях, добавив крошку соли, чтобы “закрепить” чары.

Тёплый пар поднялся над пальцами — не больше, чем дыхание.

Я осторожно провела рукой над ожогами, стараясь не касаться кожи.

Магия отзывалась гулом в груди, как будто не ему, а мне становилось легче. Затем нанесла немного этой смеси на виски и губы.

Он не открыл глаза, но по чуть расслабившемуся лицу я поняла — боль не на долго отступила.

— Вот и славно, — прошептала я, прикрывая его остатками своего плаща. — Только не вздумай умирать, ладно? Не хотелось бы заниматься похоронами.

Я задремала, едва коснувшись земли.

Сон пришёл сразу — горячий, обжигающий. Перед глазами вспыхивали образы чужих воспоминаний: стены из гранита, синие тени, чёрные птицы, срывающие воздух когтями.

Он стоял посреди всего этого, спиной ко мне, а за ним — свет, разрывающий небо.

— Беги, — сказал он, не оборачиваясь.

Я шагнула вперёд, но тени сомкнулись вокруг, из которых вышла фигура в тёмном плаще.

Голос, глухой, как раскат под землёй, прошептал:

— Мы вас нашли. Вам не сбежать.

Глава 3

На следующий день я пересекла реку и до захода солнца без приключений перешла первую гряду. Перед глазами открылся привычный, успокаивающий вид. На склоне, где сосны редели и открывался вид на долину, стоял дом — скромный, упрямо держащийся за каменистый уступ. Стены сложены из старых досок — смоляных, с узорами прожилок, где-то выгнутых от влаги и ветра. Время потемнило дерево, крыша наклонена в одну сторону, покрыта корой и камнями.

Я остановилась у тропинки, ведущей к двери, и на мгновение замерла. После долгой дороги, холода и тревоги это зрелище было как объятие. Мой дом, моя крепость.

Когда-то этот дом был пуст — разбитое окно, крыша, провалившаяся внутрь. Тогда я не думала остаться надолго, просто искала ночлег, но наутро, почему-то, не смогла уйти. Починила печь, зачинила щели, обустроила дворик. С тех пор это место стало мои новым домом.

Я ушла в горы не сразу. А все из-за несправедливого обвинения в мою сторону, раз прокляли, так сразу ведьма, сплошные стереотипы.

В городе, в котором я жила, заболела дочь знатной семьи — её водили по магам, которые заявили о «проклятии». Это слово звучало как нож. Люди испугались прежде, чем успели понять, и страх был заразителен.

Слухи пошли быстро. Удобно иметь виноватого — особенно если он отличается от них.

В мой дом подбросили «доказательство» — обрывок ткани с платья больной девочки, исписанный странными символами. Конклав чародеев, отвечающих за магический порядок, тут же объявил это признаком «дикой магии». Никто не стал разбираться, никто не захотел слушать. Проще было вынести приговор.

Мне не дали время оправдаться. В ночь, перед приходом стражи, я собрала часть своих вещей и покинула город. Сначала я остановилась в соседнем городе, пока на местной ратуше не появились мои изображения с пометкой о розыске, вместе с людьми конклава. Я бежала дальше, от деревни к деревне, всё ещё надеясь, что где-то новости не дойдут, что где-то я смогу просто жить. Но люди в одинаковых плащах появлялись снова и снова, не давая задержаться. Тогда я поняла, что иного выбора нет, и ушла в горы.

Эта земля считалась границей между людьми и магическими существами, Гряда Междумирья. Горный хребет, покрытый шапками снегов и туманами. Издревле ходили легенды, что по ту сторону живут всевозможные магические существа.

И теперь этот дом — всё, что у меня было.

Моя маленькая крепость на краю обычного мира, сложенная из страха, упрямства и уцелевшей надежды на то, что где-то можно просто быть собой.

Вздохнув, я толкнула дверь, и она нехотя скрипнула, пропуская меня внутрь.

Дом встретил привычным полумраком и тихим беспорядком, который я же и оставила перед уходом.

Первое, что бросалось в глаза, — книги и записи. Они были повсюду. Не просто на полках — лежали штабелями на подоконниках, свисали с верёвок в холщовых мешках, прятались под лавкой. Почти из каждой торчали самодельные закладки, всё, что оказывалось под рукой в этот момент.

На стенах — приколотые схемы, магические круги, обрывки формул. В некоторых местах, прямо на досках, углём выведены знаки. Запах чернил, сухих трав и старой бумаги смешивался с ароматом смолы — и всё это, странным образом, пахло домом.

У печи стоял широкий стол, заваленный свитками, склянками, травами в пучках и кусочками минералов. На краю — кружка с давно остывшим чаем и перо, застывшее над свитком с недописанной фразой.

Я усмехнулась. Мой небольшой уголок собственного хаоса.

Аккуратно перенеся носилки через порог, опустила их на свободное место у стены.

Воздух в доме был прохладный, чуть сырой. Я подошла к печи, подбросила немного лучин и несколько сухих веток, заготовленных заранее, разжигая их небольшим магическим огоньком. Пламя вспыхнуло лениво, но послушно, окрасив комнату в теплые тона.

Присев у огня, с облегчением выдохнула, и посмотрев на спящего человека произнесла:

— Добро пожаловать, дорогой гость.

***

Следующие несколько дней прошли в заботе о человеке. Отмыв его от слоя грязи и копоти, я невольно задержала дыхание — это был вовсе не тот человек, которого я ожидала увидеть. Он был моложе, гораздо моложе, чем казалось при первых осмотрах.

Передо мной лежал крепко сложенный мужчина — широкие плечи, мощные руки, линию которых мне понравилось рассматривать. Длинные белые волосы — не тусклые, седые, а густые, плотные, ровные, цвета жидкой платины — распадались по подушке.

Но за последние дни так исхудал, что скулы болезненно проступали наружу, появилась тень под глазами. Лицо выглядело осунувшимся, уставшим, словно он долго шел сквозь кошмар, где не было ни сна, ни покоя.

И всё же… даже в этом состоянии в нём угадывалась сила. Спящая. Затаившаяся. Как в звере, что прячется в густой траве: лишённом возможностей, но не природы.

Иногда мне казалось, что стоит ему открыть глаза — и весь дом станет казаться меньше, чем он.

Каждый день складывался в один и тот же, почти ритуальный круг забот. С первыми лучами я разводила огонь и принималась варить густой, терпкий, целебный отвар . Пока отвар томился, тихо потрескивая, я аккуратно промывала его кожу, пытаясь смыть очередной слой чужой боли, что будто въелся в тело сильнее копоти.

Потом начиналась магия — сложная, выматывающая, требующая предельной сосредоточенности. Я выводила знаки светящейся нитью, шептала заклинания, вливала в них собственную силу. Каждый раз после этого меня накрывала тяжёлая усталость, и я падала рядом, позволяя телу обмякнуть.

Но скучать мне не приходилось. Стоило дыханию выровняться, как я вытаскивала из сумки книги — те самые, которые прихватила из деревни перед погоней, спасённые в спешке. Их строки затягивали так глубоко, что я порой вздрагивала, осознав, что солнце давно пересекло полнеба, а мне пора приниматься за домашние дела.

Так и проходили дни — в смеси беспокойства, труда и тихой надежды, что мои усилия всё-таки не пройдут даром.

Глава 4

Я повторила его имя, принимая ответ, хотя внутри возникло новое, непрошеное чувство. Арден. Имя легло в сознание странно знакомым звуком, будто однажды уже шепталось где-то рядом, на границе сна и прошлого.

— Ну что ж, Арден, зови меня Рина, — тихо протянула я, — и раз уж ты хочешь что то там выплачивать, предлагаю начать с простого: помочь мне в твоём лечении. Теперь, когда ты в сознании, станет проще поить тебя микстурами.

Он с настороженностью посмотрел на меня, губы едва заметно дрогнули.

— Что это? Это не яд? — произнёс он всё тем же низким, непоколебимым голосом.

Я подошла к столу проверить отвар, оставленный на краю печи. Тёплый, настоянный ровно столько, сколько нужно. Я перелила его в глиняную чашу и вернулась. Арден следил за каждым моим движением, не отводя взгляда.

— Если бы я хотела тебя убить, — ответила спокойно, — то не стала тащить тебя в свой дом. А теперь пей. Но предупреждаю: вкус у него отвратительный.

Посмотрев на меня в задумчивости, он кивнул.

— После того, что было, — он осторожно приподнялся, опираясь на локоть, — сомневаюсь, что меня способен напугать какой-то отвар.

Я только хмыкнула и помогла ему сесть. Он сделал первый глоток — и тут же скривился, словно пытаясь не выплюнуть жидкость. Но допил — до конца. Откинулся к стене и посмотрел на меня пристально, уже более ясными глазами.

— Почему ты мне помогаешь?

— Не знаю, как ты перешёл дорогу чародеям, но, судя по всему, своим появлением ты спас меня. И потом... когда ты должен был уже умереть, ты так отчаянно цеплялся за жизнь... — Я пожала плечами. — Считай, я просто отплатила тебе за то, что сама осталась жива. Лучше скажи, почему они напали на тебя?

Он не ответил сразу. Его взгляд ушёл куда-то вдаль, за окно, где ветер медленно шевелил хвойные ветви.

— Потому что я оказался там, где не должен был быть... — Тихо сказал он. — Потому что я искал то, что они охраняют.

— Что именно охраняют чародеи? Золото? Древние руины? — Я пыталась угадать, но он лишь покачал головой.

— Они охраняют то, что позволяет им быть теми, кем они являются. И мои силы… — Он неосознанно коснулся шеи, того места, где еще в лесу вспыхнул узор. — Мои силы были скованы ими. И спрятаны.

Я проследила за его движением. Значит, его силы не просто истощены, они украдены и заключены. Мой взгляд упал на его одежду.

— Они забрали что-то ценное у тебя? Амулет, артефакт?

— Не просто амулет... Но да, можно сказать и так. — Его голос стал ещё тише, почти доверительным, но глаза оставались настороженными. — Схватка произошла, потому что я нашёл след. Я почти нашёл место, где они держат… ключ. Если бы ты не унесла меня, они бы вернулись. Перед тем, как я выпустил остатки своей силы, часть из чародеев успела телепортироваться.

— Ты ищешь способ освободить свои силы, — подвела я итог, переваривая новую информацию. — Но для этого тебе нужно восстановить свое физическое состояние в норму. И без меня, не спорь с этим, ты сам не справишься. Так что будь хорошим пациентом, дай себя подлатать и иди на все четыре стороны.

Я вернулась к столу, к книгам и записям, но пальцы предательски дрожали. Строки расплывались, мысли тоже.

***

Арден большую часть времени молчал, больше слушал, чем говорил, и восстанавливал силы. Я занималась привычными делами: срезала на опушке зверобой, взбивала подушки сушёными травами, что-то чертила в своих записях и читала книги. Иногда он поднимался, и прихрамывая ходил по комнате, рассматривая стены и заглядывая в окна.

— Знаешь, — произнесла я не поднимая головы, — обычно люди в твоем состоянии не разгуливают по дому. Ложись обратно. Тебе ещё рано.

Он перевёл на меня взгляд, и на мгновение мне показалось, что комната стала теснее, воздух гуще.

— Ты чувствуешь это? — спросил он.

— Если ты про моё раздражение, что ты снова встал — то да, прекрасно чувствую.

— Нет. Снаружи. В лесу.

Я замолчала, прислушиваясь к звукам снаружи. Слышно было лишь шелест листвы, стрекотание насекомых и остальные звуки, привычные для леса. И всё же… на секунду, почти неуловимо, я тоже почувствовала чужое.

— Лес живой, Арден, — медленно ответила я. — Разве ты не заметил? Все же это магическая граница, может блуждающий дух заглянул на нашу сторону.

— Лес — да, — согласился он. — Но это не лес, и даже не дух.

Я внимательно вслушалась. Ничего, постороннее ощущение пропало.

— Дом защищён, — твёрдо сказала я, больше себе, чем ему. — И я тоже.

Он покачал головой, но спорить не стал.

— Ты про эти магические круги с ошибками на стенах?

— Нет там ошибок, я проверяла несколько раз. — Сказала наклонившись вперёд. — Я месяцами изучала охранные плетения.

Арден снова осмотрел стену, взял уголек из печи, и подойдя к магическому кругу начал водить рукой:

— Не знаю что ты изучала, но тут вместо квена стоит ирден, эффект совершенно разный. — Он стер несколько символов и нарисовал новые. — А здесь не хватает окончания магической формулы, из-за чего чары не считаются завершенными.

Я с подозрением посмотрела на его действия, и поспешила найти книгу, из которой я брала информацию. На ходу бросив:

— Не трогай ничего, Сейчас я докажу, что сделала все верно.

Я раскрыла нужный фолиант, перебрала ленты-закладки, остановилась на знакомой странице и, победно ткнув в строку, произнесла:

— Вот. Чётко же написано: ирден — стабилизатор внутреннего контура.

— Читай дальше, — спокойно заметил он, даже не обернувшись.

Я нахмурилась, пробежалась глазами по строчкам — и замерла. Там, приписанным мелким почерком, действительно значилось: использовать только при замкнутых защитных плетениях. В открытых — риск повреждения контура.

Глава 5

Ночь прошла без стука в дверь, без сломанной ветки у окна, без шёпота за стенами. Но спокойной она всё равно не была.

Я проснулась раньше рассвета — не от звука, а от чувства, будто в комнате кто-то стоял и смотрел на меня. Когда я зажгла магический огонек, но рядом никого не оказалось.

А́рден уже был на улице. Мужчина самовольно расхаживал по моей территории. В сером утреннем свете он медленно обходил периметр, касаясь земли пальцами, словно слушал её. Я накинула тёплую накидку и вышла к нему.

— Нашёл что-то? — спросила я, но он не поднял взгляд.

— Следы, — ответил он после паузы. — Три подхода к дому за ночь. Один почти у самой ограды.

Меня бросило в холод, будто вместо крови внутри оказался снег.

— Животное? — попыталась спросить я, хотя сама понимала, что нет.

А́рден наконец посмотрел на меня. Его взгляд был слишком серьёзным, чтобы оставлять место сомнениям.

— Животное не остановилось бы перед границей чар. Оно бы просто почувствовало, что нужно идти в другую сторону. А тут как будто проверяли, — он выпрямился, оглядывая деревья. — Смотрели. Долго.

Я сжала пальцы, чтобы не выдать дрожь.

— Ты думаешь, это связано со тобой?

— Я думаю, что это из-за меня, — тихо поправил он. — Но пока я не могу уйти… они могут попробовать добраться до меня через тебя.

У меня внутри всё сжалось — неприятно, холодно, будто чары защиты треснули, пусть даже я знала, что это не так.

— Я справлюсь. У меня есть защита, — упрямо сказала я, хотя сейчас эти слова звучали не так уверенно, как вечером.

— Ты смелая, — тихо ответил он. — Но храбрость мало значит, когда охотник сильнее. Если они решат, что ты мне нужна, — Арден перевёл взгляд на меня, — я не позволю им навредить тебе. Даже если мне придётся встать на крыло раньше, чем я готов.

Я хотела возразить, сказать, что справлюсь, что это моя земля, моя дом, мой выбор. Но язык не повернулся. Потому что, едва я прикрыла глаза, снова увидела тёмный силуэт у края леса — как будто он стоял там не первый раз. Как будто приходил каждый раз, когда я не смотрела.

Когда мы возвращались к дому меня остановил резкий порыв ветра, и мимо пролетел лист, который я неосознанно поймала. Не понимающе посмотрела на него, и поняла что на нем что то есть.

Приглядываясь я понимаю, что это текст на не знакомом мне языке. Честно говоря на обычный язык это не похоже совсем. Арден заглядывает мне через плечо, и резко выхватывает лист.

— Что это? — он начинает бегать глазами по строкам, — Уходи ведьма, здесь больше не безопасно.

— Что?! — я в ужасе смотрю на Ардена, — это угроза? Чародеи смогли обойти мою защиту? Что это за язык, и откуда ты его знаешь? — С каждой секундой в голове появлялось все больше вопросов.

— Нет, это не чародеи, я не чувствую здесь человеческую магию. — Он покачал головой, — а язык - язык древних. Почти забытый людьми, на котором общаются некоторые магические твари. — он поднимает голову и внимательно оглядывает округу, — это больше похоже не на угрозу, а на предупреждение, кажется будто кто то тебе пытается помочь.

— Лес...

— Может и он... Я не знаю как ты здесь оказалась, но видимо лесу понравилась твоя компания. Раз ты смогла поселиться так близко к границе.

Мы зашли в дом, и я закрыла дверь, будто тонкая деревянная створка могла остановить то, что скрывалось там, за защитным кругом. Арден прошёл пару шагов по комнате, будто принюхиваясь к магии, и только потом обернулся ко мне.

— Ты должна уйти, Рина, — сказал он тихо, но настолько твёрдо, что спорить с ним казалось невозможным. — Предупреждение древних… это не шутка. Они не тратят силу на пустяки. Если они говорят уходить — значит, здесь станет по настоящему опасно.

— Это мой дом, — выдохнула я, чувствуя, как внутри поднимается отчаянная, рвущаяся наружу боль. — Ты не понимаешь. Мне некуда идти.

Арден сжал челюсть. Было видно, он хочет возразить — но не знает как.

— Я понимаю больше, чем ты думаешь.

— Нет. Не понимаешь. — Я шагнула ближе, почти в упор. — Это единственное место, где меня приняли. Лес… он приютил меня. Он позволил мне остаться, дал укрытие, дал шанс начать всё заново. Я… — голос сорвался, и я зло вытерла глаза. — Я не могу бросить это место

Он сделал шаг ко мне, но медленный, осторожный, чтобы не спугнуть.

— Если потеряешь себя, какой смысл в четырёх стенах?

— А если я потеряю всё, что у меня осталось? — сорвалось с губ. — Если я уйду — я не смогу жить спокойно, и вернуться не смогу. Ты ведь это понимаешь? Этот Лес не принимает дважды.

Арден отвернулся — тяжёлое, непривычное для него движение, будто слова ударили слишком точно.

— Я не хочу, чтобы ты пострадала из-за меня, — тихо сказал он. Это был не приказ, не просьба — признание. — Не хочу быть той причиной, по которой тебе могут причинить вред.

— Тогда помоги мне защитить, — я положила ладонь на стол, чтобы не показывать дрожь. — Мы не знаем, что произойдет. Но я не уйду только потому, что кто-то считает, будто я не справлюсь.

Он снова посмотрел на меня, и в его взгляде была не злость — тревога. По-настоящему живая.

— Предупреждение древних — это не просто «листок». Они редко вмешиваются. И никогда — без причины.

— Значит, будем искать причину, — я подняла голову. — Но я не побегу. Это место выбрало меня. И я выберу его.

Арден провёл рукой по волосам, будто не знал, что делать с собственным беспокойством.

— Ты упрямая… — пробормотал он. — И, наверное, именно поэтому лес тебе и помогает.

— Значит, я должна показать, что все это не зря, — я попыталась улыбнуться, но получилось криво.

Он вздохнул и подошёл ближе, совсем близко:

Глава 6

Ветер поднялся почти без предупреждения — резкий, порывистый, такой, от которого деревья изгибаются, словно пытаясь спрятаться в землю.

Земля дрогнула. Один раз. Второй. И из глубины донёсся глухой треск — будто что-то большое и тяжёлое просыпалось в толще камня.

— Что это?! — выкрикнула я, хватаясь за косяк двери, чтобы не упасть.

Арден не ответил, но его лицо напряглось. Он не искал опоры, а, наоборот, напрягся, как натянутая тетива. Следующий толчок был сильнее, и я услышала ужасающий грохот снаружи, будто кто-то вырывает из земли огромные валуны.

— Нападение, — глухо произнёс Арден, и в его голосе не было удивления, только мрачная решимость.

В этот момент тонкая стена дома треснула, и в открывшемся проёме мы увидели чудовищную фигуру, собранную из горного камня. Каменный голем медленно и неотвратимо шел к нам.

Я попятилась назад, нащупывая на комоде амулеты. Вдруг пол подо мной начал неумолимо трещать, и разделился на две части, под ним разверзлась глубокая трещина. Я попыталась удержаться, но нестабильная земля не дала удержать равновесия и я почувствовала как начинаю падать вниз.

— Нет! — я закричала изо всех сил, стараясь ухватиться за что угодно, чтобы удержаться.

Проваливаясь под землю я успела увидеть, как его спина выгнулась, а затем ткань рубашки разорвалась, словно бумага.

Когда казалось что меня поглотила земля, я почувствовала, как руки обхватили меня и потянули наверх. Я подняла голову, и дыхание перехватило. За его спиной были раскрыты два огромных перепончатых крыла, пронизанных золотыми жилками, занимая все пространство полуразрушенного дома, в котором уже не хватало стены.

Арден вынес меня за пределы дома и положил на землю, его глаза загорелись золотистым светом. Он расправил крылья, и выпустил из груди оглушительный рёв. Рёв этот был не столько звуком, сколько волной чистой, раскалённой магии. Сделав несколько взмахов, оторвался от земли в сторону наступающих каменных тварей, которые подходили все ближе. С каждым толчком земли они казались все больше, опаснее, несокрушимей.

Арден сжал кулаки и выдохнул.

Сноп чистого, магического пламени ударил в первого каменного голема. Огонь не обжигал, он плавил. Камень зашипел, растекаясь, и голем рухнул, превратившись в бесформенную лужу. Затем сосредоточив оставшиеся силы выпустил огненный столп, который заполнил все пространство вокруг, плавя и сжигая все на своем пути.

На мгновение стало тихо, если не считать хруст со стороны дома. Арден рухнул вниз, тяжело дыша, его крылья дрожали. Но вместо торжества победы на его лице была маска нестерпимой боли. Его тело било крупной дрожью, и золотой свет в глазах мерк.

— Ты! — выкрикнула я, отшатнувшись от шока. — Ты дракон!

Его боль была слишком реальной, слишком сильной, снова.

Он повернул голову, глядя на меня. Он увидел мой широко открытый рот и глаза, и истолковал это по своему

— Ты увидела, — прошептал он, и его голос вернулся к человеческому, но был полон горечи. — Прости…

— Стой! — крикнула я. — Твоя сила разрывает тебя! — Мой шок мгновенно сменился яростью и решимостью. — Когда ты проявляешь свою сущность, сила пытается вырваться и рвёт тебя изнутри!

Он проигнорировал меня, с трудом отталкиваясь от земли. Каждое движение причиняло ему видимую муку.

— Уходи, Рина, — выдохнул он. — Теперь ты знаешь, кто я. Я же вижу, что ты меня боишься.

— Опять эта благородная чушь! — воскликнула я, вскинув руки. — Я боюсь не тебя, а за тебя, глупец! Я лечила тебя всё это время не для того, чтобы ты потерял все силы на пороге моего дома.

Несмотря на его угрожающий вид, я сделала шаг к нему. Его боль была тем, что я понимала лучше всего. Я использовала слова магического языка, языка обрядов, который заставлял слушаться. Подбежав ближе, приложила ладонь к его груди, прямо над сердцем, чувствуя, как под тканью бушует безумный ритм.

— Земля хранит. Кровь успокаивает. Связанное — терпит, — прошептала я. — Замри.

Под моей ладонью его сердце билось дико, как колокол, а магия была подобна бурлящей лаве. Я направила свой собственный, упорядочивающий поток в его ядро, пытаясь обвить и усмирить его.

На лице Ардена отразилось невероятное напряжение при прикосновении, но он не оттолкнул меня. Он лишь закрыл глаза, сделав глубокий, скрежещущий вдох. Медленно, золотой свет в его глазах погас окончательно, и крылья — или их остаточная форма — исчезли.

Арден поднял голову, и в его глазах была только ясность и невероятная усталость.

— Ты не знаешь, что делать с такой печатью, — сказал он. — Но твоя сила, магия ведьм, она может срезонировать со мной и остановить. Если я использую силу ещё раз, это убьёт меня.

— Нужно идти туда, где держат твою магию. Тебе нужно найти и освободить твои силы, — сказала я твёрдо, с уверенностью глядя на него.

— Чародеи смотрели через големов… теперь они знают, что ты мне помогаешь, и будут охотиться на тебя, — предупредил он.

— Тоже мне новости, я и так в бегах. Ты не задавался вопросом, почему я живу одна в таком месте? Я беглянка, Арден. И магию я изучала, чтобы стереть себя из истории и начать жизнь заново. Но теперь моё убежище разрушено, книги испорчены, — я указала на покорёженный дом. — Я не справилась, не смогла сберечь это место.

Он протянул мне руку для заключения договора.

— Пойдём со мной, Рин. Но я иду, чтобы сражаться, а не убегать. И я обещаю: когда я восстановлю свою магию, я помогу тебе вернуть спокойную жизнь.