— Мы должны найти его первыми! — Темноволосый мальчик чуть замедлил шаг.
В поисках своего друга ребята забрели в ночной парк. Ронни уверенно шел вперед. В отличие от Томаса, его не пугали ни хруст веток под ногами, ни тени высоких деревьев. Томас же в очередной раз вздрогнул. Ему послышались не то шаги, не то чей-то шепот сзади. Том боялся отстать от своего храброго друга и не стал оборачиваться. Мысль о том, что он может остаться совсем один в этом жутком парке, пугала мальчика. «Бедный Колин, ему сейчас наверняка очень страшно. Этот парк меня чертовски напрягает». — Томас побледнел. Он опустил голову и уставился себе под ноги. События этого вечера пронеслись в его голове, и в груди защемило. «Подумай о чем-нибудь хорошем, Томми, и боль пройдет», — вновь услышал он слова матери и попытался вспомнить счастливые моменты своей короткой жизни.
— Да, нужно поспешить, мало ли что может с ним случиться. Ох, и почему все так резко меняется с приходом ночи? Днем мне нравится здесь играть, но вот ночью… — На последних словах мальчик шмыгнул носом, пугливо озираясь по сторонам.
— Томми…
— А? — Замолкни, ты мешаешь мне думать, — рявкнул Ронни.
Он шел очень уверенно, будто знал, где именно прячется их друг. Томас восхищался умом и сообразительностью своего товарища, с ним ему никогда не было страшно. Он совсем не обиделся, когда Ронни велел ему заткнуться. Подобное случалось крайне редко, и в данной ситуации Том простил ему грубость.
— А если случилась беда? Как мы ему поможем? Нам ведь всего двенадцать лет! — Томас занервничал.
— Не бойся темноты, не бойся парка. Бойся тех людей, которые сейчас находятся в моем доме. — Ронни так резко обернулся, что Томас врезался в него.
Темноволосый мальчик кивнул головой в сторону своего дома, напоминая другу о произошедшем час назад. Томас поджал губы. Слова Ронни придали ему уверенности, теперь парк его не пугал.
— Может, не стоит бояться и черных пакетов, в которые упаковывают мертвые тела? Моих родителей в такие быстро оформили! А теперь и твоего отца… Тебе грустно? Тебе его жаль?
— Нет, — отрезал Ронни.
— Нужно найти Колина, пока он не сболтнул лишнего легавым, — подумав, добавил он.
— Ты злишься? — Том часто заморгал и внимательно посмотрел на друга, пытаясь понять, что творится у того в голове.
Вдруг раздались шаги. Ребята замерли. Кто-то вышел из-за кустов и теперь приближался к ним. Ронни устремил взгляд в темноту. Вытирая слезы, Колин медленно шел к друзьям. Мальчика трясло от страха.
— Я не злюсь. Эта ночь все изменит. Теперь я многое понял, — Ронни смягчил тон, чтобы не напугать Колина еще сильнее.
— Тебя заберут в приют? — Глаза Томаса блестели от слез.
— Никто меня не заберет. Мы неразлучны, забыл? — еле заметно улыбнулся Ронни.
— А черный пакет? Я его боюсь, — не успокаивался Том.
Колин стоял чуть в стороне, но внимательно слушал их разговор. — Томми, обещаю, никто тебя в черный пакет не упакует. И не заберет в приют.
— Обещаешь?
— Мы всегда будем вместе.
С этой минуты мы трое поклянемся, что отныне и навеки будем друзьями. Клянусь защищать вас, пока дышу, клянусь быть другом и братом. Эта ночь открыла мне глаза, и я знаю, что нам делать дальше. — Ронни достал складной нож из кармана и вытянул руку к свету.
— Что мы будем делать? — Колин подошел ближе.
— Сначала клятва. — Ронни сжал челюсть и приставил холодное лезвие к своей маленькой ладони.
— Резать руку? Это уж слишком! Вы чего, парни?! — завопил Томас, но Колин вытолкнул его на свет.
Том понял, что друзья настроены серьезно. Он вспомнил трагическую гибель своих родителей, сварливую бабку, с которой он сейчас живет и то, как отважно Ронни и Колин защищали его от школьных хулиганов. Верные друзья на всю жизнь — для них не жалко и капли крови. Том вытянул руку вперед.
— Клянусь, — кивнул мальчик, преданно глядя Ронни в глаза.
— Теперь все будет хорошо, Томми. Никто и ничто не встанет между нами и не разрушит нашу дружбу. — Темноволосый мальчик коснулся лезвием руки друга.
Том не почувствовал боли. В тот момент он будто прочел мысли товарища. Казалось, на долю секунды тот очутился в его голове и лично увидел все, о чем говорил Ронни. Он увидел будущее, и оно было безумно прекрасным. Стоя в забвении, Томас улыбался.
— Клянусь. — Колин вытянул руку, позволяя Ронни сделать надрез.
— Это клятва на крови, друзья. — Ронни положил свою кровоточащую ладонь поверх ладоней других ребят и довольно выдохнул.
Тройка неудачников, над которой издевалась вся школа, поклялась в преданности друг другу. Учителя тяжело вздыхали, едва заслышав их фамилии. Белые вороны, не такие, как все. Они думали иначе, отличались от своих сверстников и отныне действительно изменились. Куда же приведет их детская дружба?
Я открыла глаза, когда что-то холодное коснулось моей щеки. Что-то вернуло меня из забытья и тотчас исчезло. Это была снежинка. Секунда — она есть, затем еще одна — и осталась лишь вода.
Хотела бы я быть маленькой снежинкой. Мгновение — и меня нет, никто даже не узнает о моем существовании. Сливаюсь с подобными мне, но, если приглядеться, я не такая, как все. Прекрасная и мимолетная.
Я не причиню зла. Как бы мне хотелось быть просто снежинкой… Если встану, то разобью сердца десяткам тысяч людей. Они надеются, что я уже мертва. Жаждут моей смерти, но мне нечего сказать в свое оправдание. Заслуживаю ли я этого? Конечно! Всплакнет ли кто-нибудь, когда меня не станет? Я видела их плакаты — толпа снаружи уж точно не будет сочувствовать мне. Дай им волю, они бы давно устроили самосуд.
Но, по крайней мере, я знаю двух человек на этой земле, которые не переживут моей смерти. Я слышу их голоса за дверью, они уже совсем рядом. Хочу ли я прекратить свои мучения или мне стоит побороться за жизнь?
Жизнь… Я жила не по правилам. Мою жизнь сложно описать. Боюсь, мне не хватит слов, чтобы сделать это. Как мне объяснить вам, почему я лежу, еле живая, на площадке, где обычно прогуливаются заключенные?
Ждете от меня раскаяния? Рассказать вам историю, почему меня приговорили к смертной казни? О, наверняка я вас уже заинтриговала. Желаете узнать, что же я натворила?
Я не горжусь своими поступками, но те, кого я убивала, заслуживали смерти. Если бы можно было отмотать время назад, совершила бы я те убийства, из-за которых сейчас здесь? Да. Ну вот, по крайней мере, я стараюсь быть честной с вами и говорить только правду и ничего кроме правды. Я совершала поступки, которые до сих пор не дают мне покоя. Мне совестно за них. По моей вине погибли люди, которые, в отличие от меня, были достойны жизни. Но их уже нет, а я все еще жива. По этой и многим другим причинам я не хочу бороться за свою жизнь. Разве не крутая концовка истории? Добро побеждает зло, плохиши понесли наказание. Одна часть меня понимает это, но другая хочет продолжить бой.
Никогда и никому я не рассказывала то, что вы узнаете сейчас. Это правдивая история об опасной преступнице Лилиан Доусон. Правдивая история обо мне. Не верьте вранью в газетах и по телевидению. Даже на суде я была немногословна: решение было принято задолго до моего слушания, так к чему им мое признание? Но вам я расскажу историю, которая берет свое начало в далекие 90-е годы…
1998 год, Бруклин
Мне было всего семнадцать, моя жизнь только началась. Гормоны и юношеский максимализм — как я скучаю по той милой Лилиан! Кто бы мог подумать, что из этой юной умной девушки вырастет такой отморозок?
Правильно, никто. Черт, даже я не верю в это! Я прожила две абсолютно разные жизни! Но не будем забегать вперед. Как всем уже известно, монстрами не рождаются — ими становятся. Однако в моем случае этому обучают. В моей голове поселили идею о том, что можно подчинить себе весь мир. Если у тебя чего-то нет, этого можно добиться силой, отобрать, присвоить. Существует лишьодно важное правило — никакого сожаления.
История моего перерождения началась осенью 1998 года. Мою жизнь изменили парни, которых я безумно любила и всегда буду любить. У нас с ними «особые отношения», но об этом вы узнаете чуть позже. В то время я заканчивала школу и планировала поступать в колледж, как и все мои одноклассники. Голова была забита либо уроками, либо мыслями о парне, который мне нравился. Все шло своим чередом.
Я родилась и выросла в простой американской семье со средним достатком. Мои родители только что открыли маленькое кафе на углу улицы. Каждый раз, возвращаясь домой, я заглядывала туда и помогала родителям. Кафе стало моим вторым домом. Иногда я работала там официанткой, сидела на кассе или помогала матери на кухне. Мои родители были замечательными людьми.
Они не знают, каким человеком я выросла, и это к лучшему. В школе нас часто пугали историями о местных бандитах. После закрытия кафе я никогда не возвращалась домой одна. Каждый день кого-то грабили, иногда дело доходило до поножовщины.
В каждом районе имелись свои преступники и свои герои. В Бруклине тогда всем заправляла новая группировка. Ронни Хоффман, Колин Максвелл и Томас Блэк. Эти трое быстро подмяли под себя район, хоть и были старше меня всего на три года. Новые слухи о них рождались каждый день, так что порой было сложно отличить вымысел от правды.
Одно было известно точно: эти трое жестокие и опасные. У них напрочь отсутствовала совесть и какие-либо моральные ценности в привычном для всех понимании. Их главным аргументом в любых вопросах была сила.
В Бруклине они занимались рэкетом, торговлей наркотиками, не брезговали даже мелким мошенничеством и прочими, не совсем законными делами. На их счету — многочисленные разбои, поджоги, грабежи, и это только начало. Поговаривали, что после успеха в нашем районе они решили расширить свои владения. В их компании было два лидера — Ронни и Колин, а Том — подушка безопасности между ними.
Если бы не Томас, эти двое непременно убили бы друг друга еще в школе. Оба вспыльчивые, агрессивные: их неоднократно исключали из школы за многочисленные драки. Эти парни выросли вместе и привыкли все делать сообща. Все трое пошли заниматься боксом, чтобы иметь возможность хоть где-то выплеснуть свою агрессию.
Очевидно, ринга им было мало. Кроме физического превосходства они обладали и умственным: парни все схватывали на лету и знали, как устроен преступный мир. Кто-то говорил, что они родились монстрами, но никто не мог объяснить их тяги к преступлениям и жажды власти. Ронни и Колин были смекалистыми: они понимали, что им просто необходимо окончить школу. При очередной угрозе отчисления они чуть не убили директора, но тот в итоге поступил благоразумно и изменил свое решение.
Шли дни. Они превращались в недели, недели в месяцы. Как и говорил Ронни, то чувство ушло, но на смену ему пришло другое. Через пару дней проснулась совесть, и ко мне вернулся здравый смысл. Несколько раз я порывалась сходить в полицейский участок, но понимала, что мои показания им ни к чему. Дело уже закрыли. Даже если бы я пришла и рассказала все полицейским, меня бы спросили, почему я так долго молчала.
Шли дни, а за ними прошел сам момент признания. Я упустила этот момент. Полицейские сочли бы меня соучастницей, и я решила хранить этот страшный секрет в тайне от всех. Свое слово я сдержала. Теперь вам уже известно, как я познакомилась с людьми, которым было суждено изменить мою жизнь.
Впоследствии наши судьбы тесно переплетутся. Нет «их» и «моей» истории, есть только «наша». До встречи с ними у меня была другая жизнь, ну а после… После мы стали частью единого целого и правильно будет сказать: «Я продолжаю нашу историю о том, как „Четверка из Бруклина“ попыталась захватить мир».
Снова забегаю вперед. Сложно выстроить хронологию, когда так мало времени. Вернемся к тому моменту, когда я все еще была «домашней милой Лилиан». Старалась ей быть. «Бруклинская троица» продолжала свою бурную деятельность, а моя жизнь вернулась в обычное русло.
Мне хотелось забыть, что я видела их. Забыть то, что промолчала об убийстве, но это мучает меня и по сей день. С большим трудом я пыталась нормализовать свою жизнь. Снова школа и работа, семья и друзья. Они не знали, почему я грущу, и списали все на неразделенную школьную любовь.
Я забыла о «Бруклинской тройке», а вот они обо мне нет. Как только я обрела покой, и моя совесть успокоилась, они снова, подобно урагану, ворвались в мою жизнь.
— Лилиан, к тебе друг пришел! — крикнула мама с первого этажа.
Я сидела в комнате и готовилась к экзаменам. У меня было много друзей, они частенько заходили в гости, и в тот раз я, ничего не заподозрив, спокойно спустилась вниз. Мама ушла на кухню и продолжила готовить ужин, а отец смотрел телевизор в гостиной. Это был обычный вечер в моей семье.
Взяв куртку, я вышла на улицу. Накинула капюшон — на улице шел снег. На ступеньках моего крыльца стоял молодой парень. Школьник выглядел довольно неопрятно. Несмотря на то, что на улице была метель, на его шапке и куртке не было снега.
— Привет, ты — Лилиан? — Незнакомец подошел ближе, потирая руки.
— Да, я тебя знаю? — Я удивилась и сильнее запахнула куртку на груди.
Он был ниже меня и смотрел снизу вверх. Погода в январе не радовала, из-за снега мне приходилось щуриться, чтобы хоть как-то разглядеть его лицо. Возле входной двери висел уличный фонарь, казалось, ветер вот-вот его снесет.
— Кое-кто хочет тебя видеть, — заговорщическим тоном сообщил он.
Я оцепенела от страха. История повторялась. Я сразу поняла, о ком идет речь. Не было необходимости слушать его дальше, я подняла голову и устремила свой взгляд вдаль, в метель. Не слушая парня, я подошла к краю крыльца. Ветер сорвал с меня капюшон и растрепал волосы. Щурясь от снега, чувствуя, как снежинки тают на моем лице, я смотрела на черную машину. Так и знала, что это они.
Я чувствовала страх, но он не был всепоглощающим, как в прошлый раз. Меня пугало то, что я вновь могу потерять контроль. Сейчас я отчетливо понимаю, что в первую очередь боялась самой себя. Да, парни внушали страх, но максимум, что они могли сделать, — это убить меня. Тело бросало в дрожь совершенно от иных мыслей.
— Уходи и передай им, что меня нет дома.
— Я развернулась и подошла к входной двери.
— Эй, постой! Мне заплатили за то, чтобы я привел тебя! Я не могу вернуться без тебя!
— Мне все равно, верни деньги! — Я хлопнула дверью и заперлась на все замки.
Скинув куртку, я повесила ее на вешалку. Мама с озадаченным видом стояла в коридоре и смотрела на меня. — Кто это был? — Она ухмыльнулась, вытирая руки о фартук.
Ее темно-карие глаза светились в еле освещенном коридоре. Теплый добрый взгляд матери я не забуду никогда. Она настоящая хранительница очага и лучшая мать на всем свете. С ее именем у меня ассоциируются дом и уют. Уняв дрожь, я попыталась улыбнуться.
— Этот парень бегает за мной в школе, но он мне не нравится, — ответила я.
В тот момент мне казалось, что солгать ей — лучший вариант. Мама понимающе улыбнулась в ответ и проигнорировала стук в дверь. Тот парень явно не собирался уходить. Я напряглась, боясь, что мама откроет ему.
— Кто там, дорогая? — донесся голос отца из гостиной.
— Никто! Очередной ухажер Лилиан! — ответила мама и подошла ближе ко мне.
От нее пахло домашней выпечкой, этот запах всегда напоминал мне о детстве. Мама откинула мои косички назад и поцеловала в макушку. Ее не смущало то, что я уже переросла ее и выглядела как взрослая девушка.
— Будем игнорировать его. Доделай уроки, ужин будет готов минут через тридцать, — тихо сказала она.
Обрадованная, я побежала в свою комнату. Дверь хлопнула за спиной, и я с шумом выдохнула. Поверить не могу, что так легко отделалась от них. Я плюхнулась на кровать. С уроками на сегодня покончено, я погасила свет и планировала просто полежать. Хотела потешить свое самолюбие: неужели я их обхитрила? С лица не сходила улыбка, я мечтательно убрала руки за голову и закрыла глаза. В голове прокручивала момент, как черная машина уезжает прочь.
— Ну и? Думаешь, ты хорошо поступила? — вдруг раздался мужской голос.
Я открыла глаза и увидела Ронни. Парень зажал мне рот рукой, и я пожалела о том, что опрометчиво убрала руки за голову. Парень спокойно навис надо мной, я могла лишь мычать и пинаться.
— Я мог упасть несколько раз, пока забирался к тебе в окно, и если бы упал… Очень разозлился, пришлось бы поджечь твой дом. В следующий раз так и сделаю, выкурю тебя на улицу своим методом, — прошептал он мне прямо в лицо.
Кейт Хаск
#4738 в Триллеры
#903 в Криминальный триллер
#19639 в Проза
#8382 в Женский роман
В тексте есть: криминал банда, криминал властный герой, крик души
16+
Отредактировано: 20.09.2023