Диковинка для Колючки

1. Пушистое безобразие

Каюсь, в том, что случилось со мной сегодня, виновата только я сама.

В свою защиту должна сказать, что с детства обладала неутомимым любопытством. А кто, скажите мне на милость, не сунет свой нос в магический портал, который открывается в подворотне, в нескольких шагах от шумной автомагистрали, в тесном промежутке между новостройками?

И пусть я, дитя двадцать первого века, никогда в своей жизни не видела порталов, не признать его я, конечно, не могла. Он весь искрился и вихрился, наполняя пространство серебристым сиянием, а воздух — необыкновенно свежим и почему-то сладким ароматом.

Вдруг вспомнился Орбит со вкусом “нежная мята”, и я мысленно поставила себе пятерку за фантазию и оригинальность. Сравнить увиденный впервые в жизни магический портал со жвачкой — это надо уметь!

Разумеется, я подошла к порталу поближе. Вот только отчего-то шла на полусогнутых, будто это как-то могло меня уберечь от опасности, грозящей мне с той стороны. А опасность, между прочим, была!

Из сияющей бреши выскочил зверек с белой шерсткой и бросился мне под ноги. А вот это он зря… Потому что впервые за двадцать лет своей жизни я решилась напялить на себя высоченные каблуки. Ну как высоченные. Для меня таковыми являлись те, что преодолевали отметку в пять сантиметров. Такие я носила в офисе, потому что, видите ли, у нас дресс-код, и в любимых кроссовках ходить не принято.

А потом я и вовсе поддалась общественному давлению — девчата с работы убедили меня встать на эти проклятые каблучищи, которые лично я бы занесла в список страшнейших пыточных орудий. А все ради корпоратива в честь Нового года, который должен был состояться через месяц. Там, видите ли, будет Миша, стажер, который упорно на меня заглядывался, а мне пора уже перестать быть “старой девой”. Так меня, конечно, в мои двадцать лет еще не называли, но посыл я поняла. И зачем-то с ним согласилась.

Возможно, потому, что не хотела остаться совсем одна в новогоднюю ночь, которая для меня шла рука об руку с предвкушением чуда и толки самого настоящего волшебства.

Знала бы я, что оно может принять и вполне себе осязаемое обличье…

Сначала я купила себе туфли на каблуках. Согласилась с тем, что выглядят они очаровательно — лакированные, с чуть островатыми носами и до безумия элегантные. Затем я их надела… и отказалась повторять это снова хоть когда-нибудь еще. Меня снова переубедили — сказали, надо просто привыкнуть. И предложили начать привыкать прямо с сегодняшнего дня — с веселых посиделок в баре в узком девичьем кругу.

Разумеется, на каблуках я навернулась. Не в баре, к счастью. А в подворотне, через которую срезала путь до дома.

Даже не хочу представлять себе, как я выглядела со стороны, пытаясь оторвать от себя отчего-то вцепившегося в меня зверька и одновременно подняться, не разъехавшись при этом на гололеде. Хуже нет, когда лед запорошит снежком. И без того каток, а тут… каблучищи!

Хорошо хоть я несколько лет занималась фигурным катанием. Любительски, конечно, но равновесие умела держать. Правда, обычно тренировки для баланса не включали в себя явно иномирных существ, пытающихся вскарабкаться тебе на голову, пока ты, в свою очередь, пытаешься удержаться на ногах.

И только у меня все получилось — я отодрала зверька от своей головы, возможно, лишившись парочки светло-рыжих прядей, и при этом сохранила достоинство с равновесием вместе… Как вдруг портал словно зажегся изнутри.

Его сияние разгорелось с новой силой. А меня… Потянуло к нему, как магнитом. И при этом с такой силой, что я буквально скользила по льду на каблуках, словно на коньках с остро заточенным лезвием. И скользила я прямо туда.

Конечно, в конце концов я догадалась, что вряд ли какой-то магический портал будет призывать меня, Снежу из города Хабаровска планеты Земля. А значит, целью этого призыва, который я ощущала каждой клеточкой тела и который и затягивал меня в портал, был вцепившейся в меня мертвой хваткой зверек.

Но умные мысли часто приходят в голову слишком поздно. Особенно после всяческих корпоративов. А потому я не успела выпустить зверька из рук. И вместе с ним ухнула в сверкающее нутро портала.

Что могу сказать… Если бы я оценивала магический портал на каком-нибудь отзовике… Внешний вид определенно заслужил бы пятерку, но содержание…

Вас когда-нибудь пытались разложить на сотни и тысячи кусочков, встряхнуть, взболтать, словно коктейль в шейкере, а после уложить все это снова на место? Вот и меня нет. Но ощущение, очень мягко говоря, не из приятных.

Потому, когда некое темное подпространство, в котором я обитала несколько невыносимо долгих секунд, соизволило выплюнуть меня в нормальное, человеческое пространство, меня затошнило с такой силой, что я рухнула на пол. Так и стояла на четвереньках, пародируя зверька.

Ему, к слову, мое желание держать его на руках совершенно не требовалось. Он просто вцепился в мою грудь всеми двадцатью когтями, да так и повис. А симпатичный был пуховичок… Миленький и белый.

Тряхнув головой, я прогнала дурацкие мысли и сосредоточилась на том, чтобы проверить, действительно ли все фрагменты моего тела собрали обратно с должным усердием. Честно говоря, хотелось бы, чтобы в верном порядке расположились не только фрагменты, но и вполне определенные части тела. Ноги (можно даже без каблучищ), руки там… Впрочем, их я как раз лицезреть и могла — аккуратные, с короткими ногтями, выкрашенными в нежно-розовый цвет.

А подняв голову, я лицезрела в высшей степени изумленного незнакомца, во все глаза глядящего на меня. Незнакомец был хорош. В светлых брюках, заправленных в сапоги с высоким голенищем, в тонкой рубахе и темно-синей накидке с вышивкой в виде рун. Лет на десять старше меня. Симпатичный, высокий, с растрепанными и взъерошенными очень светлыми волосами. Блондин, можно сказать.

Не знаю, почему, но по ту сторону портала я никак не ожидала встретить блондина. Я вообще не ожидала никого встретить, но если подумать… Разве создатель портала не должен быть магом? А маги-блондины — это какой-то нонсенс.

2. Волшебный мир

— Что?! — завопила я.

Колючка потряс пальцем ухо.

— Не кричи. Ты, говорю, не можешь…

— Я слышала, что вы говорили!

— Тогда почему переспрашиваешь?

Я в изумлении воззрилась на него. К изумлению медленно, но верно примешивалось негодование.

— Вы правда не понимаете? Вы же мне только что сообщили, что я не могу вернуться в родной мир!

Колючка пожал плечами, словно до конца не понимая суть вопроса. Подозрение начало рождаться и у меня.

— Вы вообще с людьми общаетесь?

— Не слишком часто, — буркнул Колючка. — Они отвлекают.

Ах, вот в чем дело…

Я жалобно воззрилась на буран-шатуна, невольного виновника моего путешествия. Причем, судя по всему, с билетом в один конец. Словно ощущая бушевавшие внутри меня чувства, он подался вперед и ткнулся щекой в мою, рождая на коже щекочущий холодок.

Я вздохнула и перевела взгляд на Колючку.

— Вы же сильный маг, правда? Вы же можете починить портал?

— У меня на носу важнейшая докторская! Я должен сдать ее через месяц, чтобы стать доктором магических наук, — хмуро обронил он. — Я к этому шел половину своей жизни.

Что, вероятно, значило “Мне некогда заниматься всякими пустяками вроде возвращения непонятных попаданок в родной мир”.

— А у меня через месяц Новый год, — загрустила я.

— Это еще что такое?

— Волшебный зимний праздник, во время которого сбываются все мечты! Ну… так говорят.

— И много мечт у тебя сбылось? — с явным скепсисом спросил Колючка.

— Пока ни одной. Но, может, они просто копятся, чтобы потом ка-а-ак — бац!

Я сжала пальцы в кулак и резко разжала, имитируя взрыв. Прижатый к моей груди Снежок забеспокоился.

— Что “бац”?

— Ну возьмут и сбудутся все разом!

Колючка покачал головой. Да-а-а, мастером слова его не назовешь.

— А может я помогу вам с вашей докторской? — со вспыхнувшей в груди надеждой предложила я.

Взгляд Колючки, в отличие от каменного выражения на его лице, отчетливо вопрошал: “У тебя точно все дома?” Взгляд был столь красноречивый и живой, что я чуть было не ответила на незаданный вопрос. А не стоило. Колючка и так спит и видит, как бы от меня избавиться. Не надо давать ему повода сдать меня… например, в дурдом.

— Как ты можешь мне с ней помочь?

— Ну, не с содержанием, это понятно — в магии я не разбираюсь.

Как будто до сегодняшнего дня я не была уверена, что магии не существует вовсе. Во всяком случае такой — явной, зримой.

— Предлагаю сделку. Ты не путаешься под ногами, а я ищу способ вернуть тебя обратно. Но в свободное от работы время.

— Меня с работы уволят, — вздохнула я.

Впрочем… Так ли я по ней скучала? Коллектив, без сомнения, отменный — никакого серпентария, все дружелюбные и готовые прийти мне, еще недавнему новичку, на помощь. С самой работой сложнее. Я была обычным делопроизводителем — работа непыльная, но уж больно однообразная и скучноватая… Даже несмотря на то, что скучать я не привыкла даже наедине с самой собой.

Чтобы успевать заработать себе на жизнь, училась я заочно. Сессия ожидалась только в январе. Значит, у меня есть целый месяц на то, чтобы найти путь назад.

Точнее, не мешать Колючке его найти.

На мое последнее замечание он лишь повел плечом. Перевод этого жеста напрашивался вполне конкретный. “Не волнует” или “А мне-то что?” — самые мягкие из них.

Я смиренно вздохнула. Как ни крути, моя судьба сейчас зависит от этой тучки-колючки. А нечего было на каблуках скользить прямо в портал!

— А почему вы живете именно в башне? Чтобы соответствовать образу могущественного мага?

— Вот еще, — неодобрительно бросил Колючка. — Делать мне нечего.

И замолчал. Я почти жалобно взглянула в пуговки-глазки буран-шатуна. “И что мне делать с этим антиболтуном, из которого каждое слово надо вытягивать клещами?

Впрочем, я умела быть терпеливой.

— А почему тогда?

— Ты ведь не отстанешь, пока я не отвечу? — вздохнул Колючка.

— Нет, — жизнерадостно заверила я.

— Ну хорошо. Башня меня устраивает своей компактностью. Ненавижу огромные полупустые пространства. Это раз. В ней можно настраивать несколько этажей для собственных нужд. Это два. Кроме того, шпилем она касается неба, а значит, концентрирует в себе силы Луны и Солнца.

Он сделал на небесных телах такой акцент, что мне подумалось: если бы кто-то записывал мою историю, их определенно нужно было написать с большой буквы. Вероятно, для мага они имели очень важное значение.

— Идем. Я покажу тебе, где ты будешь спать, — словно нехотя сказал Колючка.

Очень уж ему не нравилась мысль, что у него отныне появилась соседка. А я смутилась. Последний раз так близко к парням я жила в детдоме, вот только я знала их с самого своего детства. А тут — маг из другого мира, взрослый, недружелюбный, который, кажется, спит и видит, как бы поскорее от меня избавиться.

Не знаю, как ему, а мне обеспечена неловкость. И желание поменьше попадаться ему на глаза.

Я, конечно, размечталась, что буду жить в башне, словно принцесса. Хотя, по правде говоря, таким принцессам в сказках жилось не легко. То безумная ведьма использует в своих корыстных целях их волшебные волосы, то надо ждать прекрасного принца, который тебя от дракона спасет…

Как бы то ни было, хотелки пришлось попридержать — Колючка повел меня по винтовой каменной лестницы на первый этаж, а затем — прочь из башни. Увы, город, в котором я очутилась, мне не удалось увидеть даже краешком глаза — мешали высокие, увитые плющом стены.

Крепко прижимая к себе буран-шатуна, вслед за Колючкой я подошла к зданию, расположенному неподалеку от запущенного сада и в дюжине шагов от башни. Снаружи оно выглядел как большой старый сарай, который, кажется, пришел сюда на своих двоих с намерением прочно обосноваться.

— Это склад, в котором я храню ненужные диковины, — хмуро сообщил Колючка. — Можешь жить здесь, потому что в башне места нет.

3. Хрустальные туфельки

Долго разлеживаться на кровати я не стала. Конечно, мне не терпелось изучить тот мир, в котором я очутилась!

Начать можно было с небольшого его кусочка — города Колючки. Однако в мою голову постучалась мысль: что, если топчущийся по мне буран-шатун был его фамильяром?

Я не очень многое знала о них, да и то исключительно из художественных книг. Выдумка там или правда — вопрос. Однако очень часто фамильяров магов, ведьм и колдунов представляли в качестве не просто волшебных помощников, но и хранителей или даже усилителей энергии самого мага, их хозяина.

А я, как никто другой (может, только сам Колючка), была заинтересована в возвращении в родной мир. Особенно после того, как изучу этот вдоль и поперек.

С этими мыслями я вернулась в башню. Первый этаж служил чем-то вроде прихожей, а потому был полупустым. По винтовой лестнице я поднялась на второй вместе с бураном-шатуном, который занял наблюдательную позицию на моем плече. Весил он, к слову, не тяжелее облепленного шерстью снежка, да и выглядел очень похоже. Но подниматься я все равно замучилась. А все эти проклятущие каблуки!

На втором этаже башни тоже оказалось немало стеллажей и полок с магическими диковинами, которые, вероятно, Колючка еще не изучил. Был здесь и массивный стол, заваленный бумагами, книгами и древними свитками. Над одним из них Колючка и склонился.

— Чего тебе? — заслышав мои шаги, спросил он.

— Я хотела спросить…

— Зря.

Я коротко фыркнула, но сбить с мысли себя не позволила.

— А как же… м-м-м… ваше безобразие? Он ваш фамильяр, верно?

— Нет.

Объяснять подробности мне Колючка, конечно, не собирался. И взгляд его продолжал скользить по разложенному на столе свитку, не поднимаясь на меня.

— А кто он?

— Дух зимы, я же говорил.

То, что Колючка колюч и упрям, я уже выяснила. Вот только он еще не знает, какой упрямой и настойчивой могу быть я, если задамся целью.

— И как дух зимы оказался у вас? Зачем вы забрали его из леса?

Колючка бросил на меня взгляд исподлобья. Надеялся, что тот, мрачный и недружелюбный, вынудит меня броситься вон, роняя тапки, которых мне, к слову, очень не хватало?

Как бы то ни было, надеялся он зря.

— Я изучал духов зимы, — поняв, что я по-прежнему жду ответ, неохотно сказал Колючка. — Пытался понять, можно ли вытянуть из них магию.

Я вытаращила глаза.

— Вы что… живодер? — страшным шепотом спросила я. — Мучаете животных ради магической энергии?!

— Сдалась она мне. Я хотел на примере духов зимы понять, можно ли полностью изгнать зиму с Крамарка. — Он поморщился. — Амбициозно, знаю… Но кому-то же придется однажды это сделать.

— А зачем ее прогонять?

— Потому что зима длится на Крамарке уже несколько лет. Весь наш остров, когда-то вечнозеленый, превратился в снежные пустоши с ледяными скалами.

— Но ведь снаружи нет снега! И тепло! — удивилась я.

Казалось, там и вовсе царит самая настоящая весна.

— Наши маги-умельцы научились прогонять зиму за городские стены, где сейчас резвятся и беснуются духи. — Колючка помрачнел. — Но скоро и этого будет недостаточно. Зима с каждым месяцем как будто крепнет и все лучше противостоит нашим чарам.

— Вам настолько она надоела? — тихо спросила я.

— А тебе бы не наскучило день ото дня видеть сплошь белое и чувствовать только холод?

— Но в зиме есть и много хорошего, — возразила я. — Снег, искрящийся на солнце, горки и санки, коньки и катание на льду… Снежок, угодивший в чей-то нос, иней, разрисовывающий окна…

Колючка покачал головой.

— Мечтательница ты.

И сказал так, будто умение мечтать не одобрял. И как он мог быть таким приземленным, будучи магом в стране вечного снега и льда и волшебником из башни, изучающем магические диковины?

— В общем, я исследовал феномен духов зимы, чтобы найти на них управу. Вот только этот, — Колючка кивнул на буран-шатуна, гордо восседающего на моем плече, — оказался каким-то неправильным. Они обычно дикие, а этот начал изображать из себя питомца и требовать ласку.

Словно в подтверждение его слов дух зимы прижался к моей щеке. Колючка скривился. Так и запишем — ласку он не любит, чрезмерное дружелюбие не одобряет. Ох и верное прозвище я ему подобрала!

Я скосила глаза на бурана-шатуна.

— Мне кажется, ему нужно имя.

— Духам зимы имена не требуются.

— Это вы так думаете. И вообще, наш особенный.

Колючка воззрился на меня.

— Наш?

— Ну да. Вы нашли его в своем мире, я — в своем.

— Я не… — Он махнул рукой, вероятно, решив, что спорить со мной бесполезно.

Это он правильно решил. Дальновидно.

Держа бурана-шатуна на вытянутых руках, я оглядела его со всех сторон. Решение все-таки предстояло серьезное.

— Может, назвать его Мишкой?

— К-кем?

— В нашем мире так медведей зовут.

— Буран-шатун не медведь, — с упрямством буйвола сказал Колючка. — Он — дух зимы…

— Да-да, вы говорили, — отмахнулась я.

— А ты, вероятно, плохо слушала.

Не люблю несправедливые обвинения в свой адрес, а потому просто пропускаю их мимо ушей. Что я сейчас и сделала.

— Ну хорошо, я назову его Снежок!

Я вгляделась в лицо Колючки в поисках подтверждения, что это прекрасная идея. С тем же успехом я могла бы вглядываться в стену.

— Ну Снежок и Снежа, классно же!

Он моего мнения явно не разделял.

— Кто есть Снежа?

— Я! — радостно сказала я. Выражение лица Колючки ни на йоту не изменилось. — А вы…

— А мне нужно работать. — Он махнул рукой, возвращаясь к столу. — Иди подоставай кого-нибудь еще.

— Вообще-то я хотела попросить вас кое о чем…

— Ну? — не слишком терпеливо произнес Колючка.

Я с глазами кота из Шрека взглянула на него.

— У вас случайно нет тапочек?

Тапочек у мага не оказалось. Зато он сунул руку в стоящий у стола сундук (молчаливый в отличие от своих собратьев на складе) и вынул оттуда… пару хрустальных туфелек.

4. Героиня сказки

Я стояла перед ошарашенным Колючкой в роскошном бальном платье, которое искрилось, словно только что выпавший снег.

— Вы немного ошиблись в своих расчетах, — прокашлявшись, выдавила я.

— Немного, — согласился Колючка.

Я не могла не заметить, как взгляд его расширенных глаз скользил по моей фигуре, подчеркнутой настолько, насколько это было возможно. Платье стало второй моей кожей и на теле ощущалась разве что как накинутый на плечи легкий шелковый шарф.

Взгляд Колючки поднялся до моего декольте, где в переплетении узоров и переливах оттенков виднелась моя кожа… Его кадык нервно дернулся. Я очень постаралась сохранить невозмутимое выражение лица, но внутри торжествовала. И, признаться, была немного взволнована. И своей метаморфозой, и тем, как смотрел на меня Колючка…

Снежок подпрыгивал от восторга, обходя (точнее, опрыгивая) меня по кругу и оставляя за собой шлейф из поземки.

Я приподняла подол невесомого платья и задумчиво уставилась на туфель.

— У меня два варианта. Либо вы каким-то образом вытянули их из сказки про Золушку… Либо сказку написали по мотивам реальных событий.

— Сказку? — скептически хмыкнул Колючка.

Я подняла на него сверкнувший взгляд.

— Жил-был один почтенный и знатный человек, — звонким голосом начала декламировать я. — Первая жена его умерла, и он женился во второй раз, да на такой сварливой и высокомерной женщине, какой свет еще не видывал.

— Стой-стой-стой, я не просил рассказывать мне сказку!

— Нет? А мне показалось, вам недостает знаний в этой области.

Колючка вперил в меня тяжелый взгляд. Все очарование из него словно испарилось.

— Иди. Доставай. Кого-нибудь. Еще.

— Ну и пожалуйста, — буркнула я. — Идем, Снежок.

“Неправильный буран-шатун” восторженно тявкнул, подняв в воздух десятки крошечных снежинок, и по руке забрался мне на плечо.

Колючка нахмурился.

— Ты будешь ходить по городу… так? — недоверчиво спросил он, снова окидывая меня взглядом.

И старательно избегая самых впечатляющих мест. Наверное, ему был нужен ясный рассудок, не замутненный восхищением и влечением ко мне.

Я эффектным жестом отбросила волосы на спину.

— Я же в сказке, верно? Вот и буду ее главной героиней!

Колючка покачал головой с застывшим на лице вопросом: “И за что мне все это?” и вернулся к своему столу.

А я отправилась изучать город.

Пришлось, правда, вернуться и спросить у Колючки его название. В отличие от собственного имени, хоть это он мне сказал. Мы с ним находились в Нордфолле, столице Крамарка. А тот, между прочим, оказался не страной, а островом.

Выбравшись на улицу, я втянула носом воздух — свежий, теплый, цветочный. Не верилось, что зима пленила Крамарк.

Стоило мне вплотную подобраться к увитой плющом стене, как внутри нее щелкнул невидимый механизм, и она начала расходиться в разные стороны. Я сделала шаг вперед, опуская хрустальную туфельку на брусчатку, и ахнула.

Первое: я рада, что в отличие от многих других историй с порталами этот вел меня не в подземелье с гоблинами или драконами. Или кто еще там имеет обыкновение ютиться в подземельях.

Второе: судя по обстановке в башне, одежде Колючки и отсутствию электричества, стрелка эпохальных часов в этом мире остановилась где-то между “Средневековьем” и “Новым временем”. Если, конечно, не брать в расчет изобретения, основанные на магии, которые ощущение времени сбивали напрочь. Оттого я, начитавшаяся в свое время исторических романов, была до безумия рада, что угодила в альтернативную версию Средневековья, где уборка была не только словом, но и делом, а на помощь людям приходило волшебство.

Вместо унылых домов из кривого камня и глины меня окружали дома, которые, казалось, вышли из сказки. Чаще всего, двухэтажные здания, обнесенные симпатичными белыми изгородями, с аккуратными фасадами с резными элементами на них. Крыши, словно сошедшие с обложки журнала про идеальный домик для хоббитов, покрыты черепицей всех оттенков красного и коричневого. Из дымоходов, как по заказу, поднимался легкий дымок, обещающий тепло и уют.

Улицы вымощены гладким камнем, и даже в самых укромных уголках нет ни намека на грязь или пыль. Везде разбиты маленькие садики с цветущими кустами и травами. Вдоль тротуаров стоят лавочки, на которых можно отдохнуть и полюбоваться всей этой красотой. И главное, ни одного назойливого голубя, которые так любят оставлять сюрпризы на шляпах зазевавшихся прохожих!

Горожане тоже не подкачали, словно сговорившись выглядеть опрятно и радовать глаз. По улицам сновали дамы в платьях пастельных тонов с изящной вышивкой. Мужчины с аккуратно подстриженными бородами и усами щеголяли в камзолах, брюках и сапогах с высокими голенищами. И — о чудо из чудес — даже дети выглядели так, будто только что вышли из магазина детской одежды! Ни одной грязной мордочки, ни одной пары порванных штанов и разбитых коленок!

Из переулков доносился тихий смех и мелодичные голоса. В воздухе витал аромат цветов, трав и свежеиспеченного хлеба. Лавочки полнились всевозможными товарами — от волшебных амулетов и сверкающих кристаллов до аккуратно разложенных по ящичкам пряностей и свернутых рулонов ткани.

Я как будто попала в какую-то версию сказочной страны, где все улыбались, были вежливы и, кажется, не знали, что такое плохая погода. Сдается мне, здешние ведьмы не пугают детей, а поют им на ночь колыбельные. Духи-пакостники не крадут вещи, а пекут печенье на завтрак. А фэйри, вместо того, чтобы похищать младенцев и уносить их в свои дома под холмом, шьют для них веселенькие зеленые наряды.

Осталось только разузнать, как тут, собственно, все работает и какие еще чудеса меня ждут. И при этом не напороться на какой-нибудь ковер-самолет, а то еще унесет в другое измерение, а у меня все пироги не съедены и все диковины не опробованы!

С этими мыслями я разгладила свое роскошное платье и направилась покорять эту сказочную столицу, в полной уверенности, что приключения уже ждут меня за ближайшим углом. Или, может быть, прямо за этой лавочкой с пирогами…

5. Волшебные пироги Олетты

Наелись мы со Снежком, конечно, от пуза. Не знаю, были ли и ингредиенты в этом мире волшебными или магию вообще научились использовать как отдельный ингредиент (наряду с любовью), но пироги здесь были поистине восхитительными!

Воздушное рассыпчатое тесто, буквально тающее во рту, сочная начинка — как мясная с рыбной в качестве основного блюда, так и ягодная в качестве десерта.

Ел даже Снежок. Кусочки пирога один за другим исчезали в его снежной плоти без четко обозначенного рта. Не знаю, чем он их переваривал (возможно, кусочки еды и вовсе сразу же превращались в льдинки и снежинки), но довольное ворчание без лишних слов говорило, что мою новоявленную любовь к пирогам Крамарка разделял теперь и он.

И только когда на блюдах остались лишь крошки, я поняла, что упустила из виду одну крохотную деталь…

— Снежок, у нас же денег нет, — с округлившимися глазами прошептала я.

Мои немногочисленные сбережения остались в рюкзачке. Вот только меня терзали смутные сомнения, что рубли в бумаге и металле пригодились бы на острове в волшебном мире.

В этот самый момент к деревянному столу, за которым сидела я и на котором царственно восседал объевшийся Снежок, подошла то ли официантка, то ли и вовсе сама хозяйка лавочки пирогов. Пышногрудая, с собранными в сложный пучок светлыми волосами. На ней было длинное синее платье с симпатичным фартуком с оборками.

— Четыре серебряных, — то ли объявила, то ли потребовала она.

— Я… Видите ли… У меня нет денег. Но я могу помыть посуду, — тоненьким голоском сказала я.

Снежок согласно чихнул. Женщина отмахнулась от полетевших в ее сторону снежинок.

— У меня посуду моет дух воды, и помощник ему не нужен, — ворчливо сказала она.

— Тогда… Я могу принести вам какую-нибудь магическую диковинку из башни! — воскликнула я, вспомнив разрешение Колючки распоряжаться вещицами с его склада так, как мне вздумается.

— Ты что, из башни господина Магнуса? — изменившись в лице, ахнула она. С затаенным восхищением оглядела мое платье. — Сама, должно быть, диковинка? Фея какая?

Я расплылась в улыбке, готовая признаться в любви всем жителям этого славного мирка. Ну, разве что кроме Колючки. Которого, вероятно, звали Магнусом.

Маг по имени Магнус. Ну что ж, могло быть и хуже.

— Нет, я… гостья Магнуса. Так получилось… Кстати, меня зовут Снежа.

— А я — Олетта. — Она уперла руки в пышные бока. — Диковинку, значит… Что ж, от диковинки я бы не отказалась. Всему Нордфоллу известно, что господин Магнус их изучает. Уж как мы его просили, чтобы он и с нами поделился своим волшебством… А он ни в какую!

Я воочию представляла себе разговор жителей Нордфолла с Колючкой. Они ему: это же магия, кто откажется от магии в виде парочки симпатичных диковин? А он со своим фирменным хмурым видом: диковины могут быть опасны. А они: так вы дайте нам неопасные. А он: некогда мне с вами разбираться.

Так может… разберусь я?

Покидать Нордфолл при всем желании изучить весь Крамарк я не могла. Во-первых, насколько я поняла, в этом мире существовали и злые духи зимы. Во-вторых, мне нельзя было отлучаться далеко от Колюч… Магнуса. А вдруг он со дня на день откроет портал?

Сидеть без работы я тоже не умела. Как будто вечно гонимая вперед, подрабатывала с самого детства — то окна мыла, то шпаклевала, то собак выгуливала, а, повзрослев, сидела с детьми разной степени непослушности. Но разбираться в магических диковинах — это же просто работа мечты!

— Скажите, Олетта… — вкрадчивым тоном начала я. — Какую бы диковину вам хотелось?

— А какие есть? — оживилась она. Тут же махнула рукой. — Дай мне такое, чтоб на пользу лавочке пошло! О трактире моем многие знают, а лавочку при нем я открыла совсем недавно. Хочу, чтобы все в Нордфолле знали о “Волшебных пирогах Олетты”!

— Поняла!

Я вскочила с места, готовая бежать на склад. Однако Олетта словно невзначай перегородила мне путь.

— А как мне узнать, что ты вернешься? — прищурившись, осведомилась она. — Как насчет небольшого залога?

Ох. Таким барышням палец в рот не клади. Впрочем, с другим характером вряд ли станешь хозяйкой трактира.

Олетта перевела красноречивый взгляд на Снежка, но я решительно мотнула головой.

— Снежка не брошу. Даже ненадолго.

Тот прыгнул мне на плечо, словно отправленный в полет… снежок и благодарно потерся о щеку.

Однако оставить что-то нужно. Вздохнув, я взглянула на чудесные туфельки, к которым прилагалось чудесное платье. Сняла их, с грустью наблюдая за обратным перевоплощением.

Как-то быстро закончилась сказка… С другой стороны, в брючках и водолазке лазить по всему складу куда сподручней. С третьей — до башни мне предстояло добираться босиком… и в очень непривычном для этого мира наряде.

— Не знаю, откуда ты явилась, но так дело не пойдет, — оглядев меня, заявила Олетта. — Туфельки я в залог возьму, но в таком виде тебя не оставлю. Идем в подсобку, переоденешься. Платье мое старое сверху накинь, а на ноги дам тебе свои старые ботинки.

Я подавила вздох, ощущая себя Золушкой, скоропостижно вернувшейся с бала в свою привычную жизнь.

Впрочем, и платье, и ботинки Олетты оказались, пусть и ношеными, но добротными. И, что важно, пришлись мне впору. Поблагодарив ее, я направилась обратно к башне.

Пора разобраться с диковинами Магнуса и узнать, какие секреты и возможности они скрывали!

6. Магическая уборка

Завидев монолитную стену, за которой виднелась башня, я мысленно хихикнула — как бы она сейчас таковой не осталась. Пусть я знала Магнуса совсем недолго, но успела понять: он не слишком-то любил компании. И не любил, когда его отвлекали. С него станется взять и оставить меня снаружи.

К счастью, стоило мне подобраться поближе, как части стены разошлись в разные стороны. Я поймала восхищенный взгляд играющей неподалеку детворы. Вряд ли дела в очередном проявлении чуда. Скорее, даже до детей дошли слухи о нелюдимом характере господина Колючки.

На мгновение я застыла перед башней, слыша, как стена смыкается за моей спиной. Тряхнув головой, направилась к складу. Нет. Магнуса я побеспокою лишь тогда, когда иного выхода не будет.

Желательно, никогда. Пока он сам не явится ко мне сообщить, что портал починен и налажен. Хотя не спорю, смотреть на него приятно. На Колючку, не на портал. Но вот стоило ему начать говорить, и градус моей симпатии к нему резко понижался. Впрочем, это, кажется, работало в обе стороны…

Оказавшись на складе, я первым делом скинула платье Олетты и аккуратно сложила его на подоконнике. А потом на свою голову решила, что пора бы придать царящему вокруг бардаку хоть какой-то цивильный вид. Я сбегала к ближайшим соседям, которым явно с магией не свезло, и вооружилась тряпками, веником, ведром и терпением размером с гору.

Но если вы думаете, что уборка — это просто наведение порядка, то вы, видимо, никогда не пытались прибраться на складе с магическими диковинами. Это вам не просто пыль протереть. Тут надо быть готовым ко всему, начиная от самодвижущихся метел, которые пытаются сбить тебя с ног, и заканчивая говорящими носками, которые норовят удрать в неизвестном направлении.

Сначала, конечно, нужно было разобраться с полками.

Это, знаете ли, та еще задачка, потому что, во-первых, складывалось ощущение, что стеллажи росли прямо из пола, переплетались между собой и создавали целые лабиринты, где можно заблудиться на пару дней, если не уметь ориентироваться по запаху чешуи дракона и протухшего эльфийского печенья. Обе баночки с этим нетривиальным содержимым я нашла в самых темных уголках склада.

Во-вторых, полки на складе мистера Магнуса жили своей собственной жизнью. Одни нарочно прятались за другими, а третьи с завидным рвением играли роль шлагбаума, как только я приближалась к ним. Вот только они не поднимались вверх, а распахивались вбок, сметая меня в сторону, как дворники — тельце несчастной птички.

Я медленно продвигалась вперед, вооруженная тряпкой, перепачканной и в пыли, и в искрящейся магической пыльце, и в серебряной жидкости, напоминающей кровь единорога (очень надеюсь, что это была не она).

Казалось, на полках вальяжно расположились экспонаты из самых разных уголков мультивселенной. Тут и кристальный череп, который начинал приплясывать, если начать мурлыкать себе под нос какую-нибудь мелодию (обнаружено случайно). И коллекция говорящих грибов, которые под моим офигевшим взглядом спорили о политике нынешнего короля.

А еще — клетка с дрессированным василиском, который, к счастью, разучился превращать в камень… но превратил мое простенькое дешевое колечко из бижутерного сплава в произведение ювелирного искусства — изящную золотую спираль с вкраплениями крохотных бриллиантов.

Да это же просто счастье для любого алхимика! И, конечно, для прекрасной половины человечества…

Да боже мой, Магнус при желании мог стать самым богатым человеком на Крамарке! Но, судя по всему, его это совершенно не интересовало. И, признаться, это даже заставило меня уважать его еще чуть больше. Мало того, что он всерьез увлечен своим делом, так еще и совсем не из-за денег.

Ну еще он красивый. Хотя это, конечно, к делу совершенно не относится.

Когда я наконец умудрилась добраться до дальнего стеллажа, я обнаружила там целую коллекцию магических шаров. Часть из них при одном только моем взгляде начинали менять цвет, часть издавала тихий звон, словно переговариваясь между собой. Были и другие — вероятно, более интересные для Магнуса экземпляры. Он даже не поленился приложить к ним крохотные записочки на веревочках.

Если верить им, некоторые хрустальные шары, если правильно в них смотреть, могли показать вам прошлое вашей тещи или будущее вашей завтрашней булочки. Что бы это ни значило. Я же без более детальной инструкции смотреть не рискнула.

После сверкающих чистотой полок пришла очередь пола. Вот тут-то и началось настоящее веселье.

Пол склада усеяли различные магические предметы, кажется, забытые всеми, кроме пыли. А еще — постоянно меняющие свое местоположение. Я пыталась собрать все в одну кучу, но вещицы, казалось, нарочно расползались в разные стороны, как непослушные котята.

Тут можно было обнаружить старые карты, которые меняли свой вид в зависимости от настроения, и говорящие тапки, которые могли скрасить вашу прогулку. А еще магическую шляпу, которая, словно живая, пыталась вцепиться в любую попавшуюся голову. То есть на мою. Когда она попыталась наброситься на Снежка, тот послал в ее сторону крохотную снежную бурю. Шляпу отбросило к ближайшей стене. На выступающем гвозде она и повисла, понуро свесив полы, словно уши.

Кроме того, на полу можно было найти как вполне обычные книги заклинаний, так и сапог, который умел летать задом наперед. Зачем? Я бы с удовольствием поинтересовалась. Но сапог, к счастью или к сожалению, не умел говорить.

Я ошалело мотала головой. Казалось, в этом месте переплелись все виды магии, от тихой и спокойной до бурной и настойчивой. Вещицы устраивали постоянные стычки и перемирия, соревнования на скорость (для летающих) или на собственную полезность (для говорливых).

Признаться, уборка никогда не значилась в числе моих любимых дел. Но когда попытки избавиться от пыли идут в комплекте с необходимостью охотиться за вещицами, которые удирают от тебя со всех ног или, напротив, убегать от них, ощетинившихся когтями и клыками… В общем, уборка на складе диковин была похожа на укрощение волшебного хаоса. Вымоталась я знатно, а от цели — найти что-то подходящее для Олетты, была все так же далека. Зато было так весело! Будет что вспомнить, когда вернусь в заснеженный Хабаровск…

7. Черныш

Представьте себе очень лохматого, пушистого черного зверька размером с хорошего и порядком округлившегося кота, но при этом с огромными, как у совы, желтыми глазищами, которые, казалось, видели все. Даже то, что лучше не видеть. Его шерсть топорщилась во все стороны, как будто он только что пролетел сквозь ураган, а на голове красовалась шапка из старого носка, с дыркой на самом видном месте.

Именно это создание я и увидела, когда придвинулась вперед, к замолчавшим старинным картам.

Лохматый черный зверек, напоминающий большой клубок пыли, сидел на куче разноцветных и явно магических перьев. Снежок подошел к нему и принялся подозрительно его обнюхивать. Зверек же с любопытством смотрел на буран-шатуна.

Обвел глазами пространство за моей спиной. А после, взглянув на меня, проговорил голосом, похожим на шуршание мыши:

— Ну и чего шумим? Да еще и порядки свои наводим, мой нарушаем?

— Твой порядок? — фыркнула я. — Да тут бардак, как у дракона в его подземелье!

Если, конечно, брать тех драконов из сказок, что тащат все блестящее и драгоценное в свою нору. Или я путаю их с сороками?

— С драконами, значит, дружим? — подозрительно спросил пушистик.

Я фыркнула, но тут же насторожилась.

— Подожди… Здесь что, водятся драконы?

— Ты про этот мир? — Зверек махнул крохотной лапкой. — Здесь — нет.

Понятнее не стало.

Но не успела я задать вопрос, пушистик продолжил:

— Что до порядка… У меня тут все было разложено по полочкам. Ну… насколько это возможно в этом отсеке. Здесь все диковинки какие-то… чуднЫе.

— Это что, еще не все?! — воскликнула я.

А я то думала, что уже почти закончила уборку!

Зверек фыркнул и, повернувшись, сделал странный жест. Стена вдруг разделилась на две половины, которые бесшумно разошлись в сторону, словно занавески. Стены в имении Магнуса вообще имели привычку шастать куда ни попадя.

Я увидела вычищенную до блеска небольшую комнату, лишенную окон и больше напоминающую кладовую. Вещи тут были соответствующие, сплошь пригодные для хозяйства: молотки, ножи, веники, губки и швабры.

Как я подозревала, часть из них была заколдована, чтобы наводить порядок. А я, находясь совсем рядом, делала это своими собственными руками!

— Как тут чисто! — восхитилась я.

Зверек надулся от гордости.

— Там тоже бывает чисто.

“Как и у любой, даже самой ленивой хозяйки, надо полагать, — мысленно хмыкнула я. — Вопрос лишь в том, как часто”.

— Они в том отсеке так носятся, что убираться приходится постоянно! — тараторил пушистик. — А господин забывает меня кормить. А я без еды не работаю!

— Так ты домовой! — восторженно воскликнула я.

Положим, я их представляла несколько иными, более человечными, но… сам мир, в котором я очутилась, был необыкновенным. Так почему в нем должны быть обыкновенные домовята?

— Понятия не имею, что это значит. А, погоди, ты про имя? Нет у меня имени, — посетовал тот. — Не до того господину.

— Он завел тебя, а имени не дал? — поразилась я.

Домовенок фыркнул.

— Я сам завелся. То есть родился в пыли. Тут ее было столько, сколько песков в пустыне! Рождайся, не хочу!

— Тогда... Если ты не против, я назову тебя Черныш! — воскликнула я.

Кажется, это начало входить у меня в привычку — давать имена бесхозным питомцам Магнуса. Продолжая традицию, надо бы его пристроить.

— Понятия не имею, что это значит. Но мне нравится!

Я хихикнула. Все бы встреченные мной в этом мире были такими сговорчивыми!

Черныш провел для нас со Снежком целую экскурсию, слишком помпезную для крохотной кладовой. Однако домовенок явно гордился наведенным в ней порядком, а мне хотелось сделать ему приятное. Чтобы хоть немного сгладить то, как обошелся с ним Магнус.

Нет, это надо же! Даже имени ему не дать!

Признаться, поначалу Черныша я слушала вполуха. После всего пережитого и увиденного магическая швабра уже не казалась мне чем-то в высшей степени выдающимся. Да-а, избаловал меня этот мир…

Впрочем, я все еще была открыта к чудесам, великим и не очень! А потому, услышав от Черныша о молотке, чудесным образом возводящего каменные или деревянные стены (в зависимости от того материала, который ему скормить), я воодушевилась.

— Покажешь мне его?

— А тебе для чего? — заинтересовался Черныш.

— Да что-то маловато здесь места для диковин. Хочу сделать небольшой ремонт, — с пылающим взглядом сообщила я.

Сдается мне, на такие “мелочи” у Магнуса просто времени не хватает. Ну а я, как навязанная помощница, ему помогу!

Рад он будет этой помощи или нет — другой вопрос.

А вот и сам Магнус… Удивительное дело, но он, кажется, все-таки помнил, что с недавних пор на его земле живет кто-то еще.

— Я нашла вашего домовенка, — радостно сообщила я.

— И откуда ты все это берешь? — покачал головой Колючка.

— Как откуда? Поп-культура!

— Ага, — совершенно незаинтересованным тоном бросил он. — В общем, это дух дома.

Я задумчиво поглядела на Черныша.

— Духи зимы, духи воды, духи дома... У вас тут немало духов, как я погляжу?

— Немало, — отрезал Магнус.

И замолчал, всем своим видом показывая, что читать лекции по здешнему мироустройству он не планирует.

Да с ним хоть в разведку ходи!

— Я назвала его Чернышем, — гордо сказала я.

Колючка покачал головой.

— Ты просто невероятна.

— О, спасибо!

— Это не комплимент.

А. Ну и ладно. Не больно-то и хотелось!

И вообще, он даже не заметил, какую я навела на складе чистоту! Ну совершенно никакой благодарности!

— Вы не против, если я тут кое-что немного изменю? — невинным тоном поинтересовалась я у Магнуса.

— Как хочешь, — рассеянно обронил он.

Что ж, на этот его равнодушие и погруженность в себя мне только на руку. У меня целых два свидетеля, что Магнус лично дал мне свое разрешение!

8. Волшебный ремонт

Уверена, всем сиротам Земли — или любого из миров мультивселенной — знаком момент, когда тебя атакуют мысли и эмоции, отринуть которые невероятно тяжело. Ты задаешься вопросом, какой могла бы быть твоя жизнь, если бы у тебя была семья. Ты думаешь, как это несправедливо, что именно тебе досталась такая судьба. Ты спрашиваешь у вселенной, что ты сделал такого, чтобы это заслужить.

Ничего хорошего такие мысли не несут. Они лишь разрушают тебя изнутри, начисто изгоняя все прекрасное из твоей жизни. А прекрасное есть всегда.

Еще в юности я нашла свой собственный способ бороться с эмоциями и вопросами, которые терзали и отравляли мою душу.

Не думать надо. Делать.

Да, порой удавалось сбежать из собственной жизни в книгу… Но чаще всего я ловила себя на мысли, что им, героям, повезло. Они находили свою любовь и были окружены любовью, а я…

Вскоре я обнаружилась более эффективный способ и даже придумала собственное правило жизни: “Займешь руки — и мысли займешь”.

Вот и сейчас, старательно прогоняя мысли о случившемся из своей головы, я вовсю орудовала молотком. Снежок, встревоженный моим напором, предпочел отойти на безопасное расстояние и кружить там вместе с созданной им же вьюгой. Черныш сидел на одной из полок, свесив крошечные лапки, и с неподдельным интересом наблюдал за мной.

А я, признаться, никогда не испытывала такого прилива энергии!

Кроме того… Знаете, когда в руки попадает волшебный молоток, который может возводить стены и ломать их одним касанием, это вам не шутки. Скорее, повод для раздумий, как не устроить из всего города развалины. Или хотя бы не разрушить парочку домов, принадлежащих одному небезызвестному в Нордфолле магу…

Хотя, по правде говоря, в случившемся виновата только я сама. Ну и, может, сама судьба. Самую малость.

Но отставить мысли! Пора действовать!

И вот вооружившись этим самым молотком (который, кстати, был довольно тяжел даже для волшебного), я решила, что пора превратить склад Магнуса в приличную лавку, а не в убежище для самодвижущихся чайных ложек и говорящих носков.

Да, именно в лавку! Раз теперь чужой для меня мир стал моим домом, я должна найти здесь свое место под солнцем.

Наверное, со стороны это выглядело очень странно. После слов Магнуса на складе повисла мертвейшая тишина. Даже Снежок перестал танцевать с вьюгой, будто почуяв настоящую назревающую бурю. Черныш успокаивающе терся пушистой щекой о мою ногу. Магнус пытливо заглядывал в мое лицо.

Возможно, хотел убедиться, что я не наброшусь на него с пилочкой или не на начну бросаться тарелками. Последние на складе, кстати, были, но бить их — кощунство. Они же говорящие…

Какое-то время я стояла, осмысливая слова Колючки и пытаясь понять, чем это все для меня обернется. Вспоминала приютских ребят, с которыми мы до сих пор поддерживали связь и девчонок с работы. А вместе с ними — и оказавшееся роковым желание “выгулять” каблуки перед корпоративом. Вспоминала ночной Хабаровск, который уже вовсю украшали к Новому году.

Мой любимый праздник…

Вдоволь все обдумав, я резко вскинула голову и выпалила:

— Вы отдадите нам с Чернышем свой склад с магическими диковинами?

Уверена, в любое другое время Магнус назвал бы мою идею безумной. Или бредовой. Или придумал выражение похлеще. Но в тот момент, явно ожидающий от меня любого другого вопроса, он выдавил растерянное “Да”.

Чем я воспользовалась уже на следующее утро.

Сначала я оценила масштабы катастрофы и наметила в голове примерный план. Я, конечно, ни разу не дизайнер, так что результат в любом случае будет из серии “Я художник, я так вижу”.

И вообще, я играла в Симс.

Задорно ухмыльнувшись, я похлопала молоток по “голове”. Он звякнул и, кажется, обрадовался тому, что его наконец собираются использовать по назначению.

— Ну что, — пробормотала я, — пора превращать этот сарай в место, где захочется покупать волшебные диковины.

Да. Именно в этом мой план и заключался.

Раз уж Магнусу эти диковины не нужны… В Нордфолле, столице Крамарка, могло найтись множество людей, которым эти вещицы облегчат жизнь. А может и вовсе принесут счастье и радость! И если уж я по воле судьбы этого лишена…

Я хотела сделать что-то по-настоящему хорошее в новом, пока еще чуждом для меня мире. И кто знает, может однажды он станет и моим?

А Магнус… Он мог быть ворчливым, хмурым и порой вредным. Но он уж точно не был жадным.

Разумеется, я планировала отдавать ему все заработанное за вычетом своей зарплаты. Правда, об этом мы на берегу не договорились. Нет во мне коммерческой жилки… Но раз я планировала стать бизнес-леди, придется ее взращивать.

Интересно, есть ли для этого подходящая магическая диковина?

Первым делом я решила сделать нормальные стены. Встала у одной из них и с толикой сомнения ударила по ней молотком. Сомневалась я совершенно зря — стена начала меняться прямо на моих глазах!

Камни, словно подчиняясь невидимому дирижеру, сами собой начали выстраиваться ровно, латая дыры и убирая выступы. Что удивительно, они как будто знали, где именно должны находиться! Через какое-то время на месте покосившейся стены выросла ровная и белая, с маленькими окошками. Последние, разумеется, тоже были сделаны волшебным молотком — с легкой руки и одного удара.

Прощайте, мучения людей, заявляющих, что один ремонт равен трем пожарам!

Выросшие в намеченном месте стены образовали еще парочку помещений. Первой стала моя спальня — чтобы не приходилось спать прямо на складе.

Я недолго гадала, как перенести туда кровать. Снежок, каким-то образом догадавшийся о природе моих мыслей, поднял самую настоящую пургу. Она играючи подхватила кровать, созданную Магнусом из ветвей и лебединых перьев, и перенесла ее в спальню.

Что ж… Волшебной кровати — волшебный способ перемещения.

Также я отстроила нечто вроде комнаты отдыха, где я могу перекусить и, собственно, отдохнуть. Следуя полученной от Черныша инструкции, я дала молотку “понюхать дерево”. Вероятно, для того, чтобы тот мог понять, какой материал воспроизводить.

9. Подарок для Олетты

Когда лавочка была закончена, я гордо представила ее Магнусу.

Снаружи она изменилась тоже — чтобы всецело соответствовать тому, что ждало посетителей внутри. И если вы думаете, что одна лишь вывеска “Магические диковины” привлечет к себе внимание истинного ценителя волшебства, то вы явно не понимаете, как работает магия и ее маркетинг.

Я хотела показать, что моя лавочка — это не просто магазин, это портал в иной мир! Точнее, если верить Магнусу, в сразу несколько иных миров. А потому выглядеть она должна была соответственно.

Нет, лавочка не кричала о таящемся внутри волшебстве, скорее, нашептывала, интриговала, манила. Словно магазин, который сам вас найдет, когда вы меньше всего этого ожидаете.

Представьте себе здание, которое будто бы появилось из другой эпохи или даже из другой реальности. Стены, выложенные из камня, который, казалось, светится изнутри мягким, теплым светом, словно в нем заснули сотни светлячков. Камень не гладкий, а с прожилками, как у мрамора, но переливается, как опал, меняя оттенок в зависимости от угла зрения.

Окна лавочки не простые, а круглые, как иллюминаторы сказочного корабля, а стекла переливаются всеми цветами радуги, создавая на ограде имения Магнуса калейдоскоп бликов. Внутри этих окон, словно застывшие в танце, парят маленькие магические предметы: бутылочки с разноцветными зельями, которые меняют свой цвет, таинственные амулеты, которые тихонько мерцают, и маленькие хрустальные шары, которые показывают причудливые картины.

Дверь в лавочку сделана из темного дерева и украшена причудливой резьбой, изображающей цветы, которые распускаются и вянут, и листья, которые меняют свой цвет в зависимости от времени суток. На самой двери висит табличка, и буквы на ней, словно живые, переливаются, складываясь в надпись: “Диковинки и чудеса. Внутри — то, что вы ищете”.

Вокруг лавочки росли необычные растения: цветы, которые светились в темноте, деревья с листьями всех цветов радуги, и кусты, которые издавали тихую мелодию, когда дул ветер. Воздух вокруг лавочки наполнен ароматом пряностей, ладана и чего-то еще, что трудно описать словами, но что, по моей задумке, вызывает чувство удивления и предвкушения.

Сбоку от двери висел фонарь, сделанный из металла, похожего на тот, что могли выковать гномы. Он испускал не просто свет, а целые снопы магической энергии, которые играли и переливались, создавая на стенах причудливые тени.

Рядом с фонарем на стене висела табличка, на которой небрежным почерком было написано: “Мы не гарантируем, что вы найдете здесь то, что ищете, но мы гарантируем, что вы найдете что-то еще более интересное!”

Над входом висела дрессированная горгулья, которая приветствовала каждого, кто входил в магазин.

У меня глаза светились от радости при взгляде на все это великолепие. Это же не просто магазин, а маленький волшебный уголок, который словно появился из сказки! И теперь приглашал всех, кто ищет чего-то необычного, заглянуть внутрь и убедиться, что чудеса существуют!

Магнус ошалело смотрел на лавочку.

— Что ты, бога ради, сделала с моим складом?

— Преобразила, — с достоинством сказала я. — Правда, здорово?

Колючка открывал и закрывал рот, силясь подобрать верные слова. Или хоть какие-нибудь.

— Теперь нужно только убрать вашу стену и принимать первых посетителей!

Я заметила тихий ужас в глазах Магнуса и осознала, что это значит для него, мага-отшельника. Поспешно добавила:

— Только часть. Как же покупатели будут попадать в лавочку диковин?

— Желательно — никак, — буркнул он себе под нос.

Я сделала вид, что ничего не услышала. Вместо этого с энтузиазмом предложила:

— Как насчет того, чтобы огородить вашу башню?

Признаюсь, мне уж очень понравилось орудовать волшебным молотком. Однако Магнус столь воодушевленным не выглядел.

Пришлось чуть-чуть его подтолкнуть.

Я прошептала с несчастным видом:

— Это бы очень меня порадовало.

Может, Колючка порой и казался сухарем, но точно не мог похвастаться ледяным сердцем.

— Дерзай, — со смиренным вздохом сказал он.

Работая сообща, мы проложили волшебную стену и разделили земли Магнуса на две неравные части.

А я, окрыленная, помчалась к Олетте — отдавать ей долги. Меня снова сопровождал Снежок — Черныш предпочитал не отлучаться от дома, которым теперь для него стала волшебная лавочка.

Моя лавочка, почти полностью построенная моими собственными руками.

— Ты вернулась, — как будто даже удивленно сказала Олетта.

Я же гордо водрузила на ее прилавок магическую трубчатую сковородку. Глядя, как вытягивается лицо хозяйки трактира, подробно все ей объяснила.

— Однако, если верить господину Магнусу, у этого чуда есть несколько побочных эффектов, — наставительным тоном добавила я. — Во-первых, это спонтанные застолья. Иногда, когда “голос пирогов” звучит слишком сильно, в тратире могут спонтанно организовываться огромные пиршества, где едят все, кто был поблизости, и даже те, кто проходил мимо. Но если вам когда-нибудь понадобится расширить здание, чтобы вместить побольше народу, смело обращайтесь ко мне.

— А цена? — заинтересовалась Олетта.

— Несколько ваших замечательных пирогов.

Трактирщица расплылась в умиленной улыбке.

— Давай на ты. Снежа, верно?

Я кивнула.

— Тебе нужно знать еще кое-что. Диковина может сработать сама по себе, если, например, в нее заберется кошка или даже случайно упадет кусок угля. Гости побегут в таверну в надежде отведать вкусных пирогов, но ничего не найдут. Хуже всего, если это случится глубокой ночью.

— Значит, никаких кошек!

— И последняя опасность. Пироговая зависимость. У всех, кто часто слышит “голос пирогов”, может развиться острое желание есть пироги каждый день и в больших количествах.

Олетта постучала пальцем по губам.

— Я подумаю, что с этим сделать. Может, скидку постоянным клиентам?

На ее лице заиграла хищная улыбка. Вот в ком точно билась деловая жилка! Впрочем, нечто такое, пусть и в зачаточном состоянии, имелось и у меня.

10. Лавочка магических диковин

Если вы думаете, что открытие лавочки магических диковин сродни обычному открытию магазина — с ленточкой там и торжественной речью, то вы явно никогда не видели, как толпа людей, жаждущих волшебства, осаждает дверь.

Вокруг меня, малость обалдевшей, царила суматоха, больше напоминающая нашествие саранчи, нежели культурное посещение магазина.

Первыми, как и полагается, влетели самые нетерпеливые. Это были два запыхавшихся господина, один толстый, как бочка, туго затянутый в костюм, который, казалось, вот-вот лопнет, а другой — худой, как жердь, и с очками на кончике носа.

Интересно, это обычные очки или тоже в своем роде магические?

— У вас есть баночка с бесконечным печеньем? — взревел толстяк.

Худой, поправляя очки, перебил его на редкость интеллигентным голосом:

— Простите, а вы не могли бы показать мне, где у вас амулет от внезапной перемены настроения? У меня сегодня утром настроение менялось чаще, чем погода.

За первыми двумя ворвалась еще целая толпа. Тут были и дамы в длинных платьях, с лицами, которые выражали смесь любопытства и скептицизма, и господа с важным видом, которые тайком поглядывали на магические предметы, и даже несколько детей, которые, как пылесосы, втягивали в себя всё, что плохо лежит. Ну то есть брали в руки буквально каждую диковину с полки и шумно обсуждали ее друг с другом.

С трудом удерживая улыбку и поднимающуюся изнутри панику, я попыталась наладить хоть какой-то порядок. Такого ажиотажа в первый же день открытия я, признаться, не ожидала. Но кто же рассказал людям о лавочке? Олетта? За один вечер уведомить так много людей она вряд ли бы успела.

— Господа, господа, прошу вас, не толкайтесь! — стараясь говорить отчетливо и громко, попросила я. — У меня есть все, что вам нужно, и даже больше! Только дайте мне секунду, чтобы сориентироваться.

И свериться с записями, чтобы вспомнить, где что лежит.

Конечно, к каждой диковине прилагалась записка, но эти господа и дамы, судя по всему, пришли за чем-то конкретным. Дети не в счет. Они пришли за переменчивым, многоликим чудом.

Дама в платье с пышными рукавами с придыханием сказала:

— У вас есть зеркальце, которое показывает истину?

Уже не собралась ли она спрашивать: “Кто на свете всех милее?”

Не успела я ответить, как важный господин, подозрительно осматривая прилавок, спросил:

— А вот это, я так понимаю, волшебный компас? Он укажет мне дорогу к деньгам?

— Есть ли у вас которые каждый вечер будут приводить моего мужа прямиком домой? — осведомилась стоящая рядом женщина с усталым лицом. — Чтобы, как бы он ни хотел, не смог бы заглянуть в ближайшую таверну?

Ее сын с энтузиазмом подхватил:

— А у вас есть кошка, которая умеет летать? С крылышками, как у драконов из сказок?

Я поняла, что в этой толпе нужно действовать по-военному строго и вознамерилась взять ситуацию под свой контроль.

— Так, господа и дамы! Давайте по порядку! — с ослепительной улыбкой, но твердо сказала я. — У меня есть все, что может сделать вашу жизнь немного (или намного) волшебнее. И у меня обязательно найдется что-то, что облегчит или сделает интереснее вашу жизнь, вашей кошки и даже вашей тещи!

Толпа немного притихла, глядя на меня с нескрываемым любопытством.

Тут раздался робкий голос из толпы. Говорила миловидная девушка в скромном платье.

— А у вас есть… что-нибудь такое… ну, чтобы встретить любовь?

Я тепло ей улыбнулась.

— Конечно! У меня есть кое-что для тех, кто ищет свое счастье! Ожерелье страстного желания, амулет притяжения и даже стрелы забавного амура!

Толпа загудела. Каждый хотел узнать поподробнее о том, что может сделать его жизнь более волшебной.

— Как насчет колотушки для вашего мужа, которая будет провожать его до самого дома каждый вечер. И не больно, но ощутимо будет напоминать, куда именно ему следует идти? — обратилась я к женщине с усталым лицом.

— Беру! — оживилась та.

Я повернулась к мальчику.

— У меня есть волшебное яйцо, которое, если подержать его у огня, превращается в неведомое создание. Оно существует, пока за ним ухаживаешь. Если повезет — у него будут и крылья!

Это, несомненно иллюзорное существо очень напомнило мне покемонов… Мальчишка, конечно, тут же с восторгом высыпал на прилавок кучу монет.

Я продала и амулет — простой кожаный мешочек на шнурке, который вбирал в себя негативные эмоции и превращал их… в золу. Главное только вовремя его очищать. Продала магический магнит, который, по заверениям Черныша, должен был привести его обладательницу к ее суженому.

Больше дюжины чудесных диковин к концу дня нашли свой новый дом.

Я же с ног валилась от усталости. Черныш пододвинул ко мне стул, на который я рухнула. Скинув мягкие тапочки, с наслаждением вытянула ноги. Из спинки стула тут же выросли лозы, что сплелись в подобия рук, которые принялись массировать мне плечи.

— А ноги? — робко спросила я.

Черныш ласково погладил стул, и тот послушно выпростал новые лозы. Они потянулись к моим ступням и начали их разминать. Я блаженно зажмурилась, сползла по стулу вниз и замурлыкала от удовольствия.

За этим занятиям меня и застал вошедший в лавочку Магнус.

— Развлекаешься? — поинтересовался он.

— Я заслужила! — перешла я в наступление. — Я сегодня столько всего продала!

— Прекрасно, — сказал Магнус тоном, будто означающим “Чем бы дитя ни тешилось…”

Однако я была слишком довольна и одновременно вымотана сегодняшним днем, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.

— Я только одного не могу понять… Как о лавочке узнали так скоро? Это, случайно, не вы рассказали о ней жителям Нордфолла?

Может, Магнус все-таки отыскал в одном из миров чудесный громкоговоритель, который я собиралась отдать Олетте в уплату долга?

— Я? — изумился он.

Да уж, нашла у кого спросить. Наверняка он считал из ряда вон выходящим событием одно то, что отдал мне в пользование свой склад. Который, между прочим, под моими волшебными руками стал чудеснейшей лавочкой!

11. Артефакты для влюбленных

Следующим утром и я, и моя лавочка были атакованы стайкой девиц примерно моего возраста. Поглядывая друг на друга, они беспрестанно хихикали, как будто их щекотала одна из магических диковин Магнуса.

Я имею в виду перо, которое заколдовала иномирная волшебница — хотела, чтобы оно писало за нее скучные домашние работы по теории магии. Вот только она была очень юна и неопытна. А потому перо, зараженное таящимся внутри нее желанием веселиться, начало щекотать всех вокруг.

Несчастное перышко постигла участь многих подобных изобретений — его посчитали бесполезным и выкинули. А Магнус его подобрал. Не знаю, правда, найдется ли на перо покупатель. Само оно до сих пор беснуется под опущенным на него стеклянным колпаком. Жаждет веселья… и новых жертв беспощадной щекотки.

Переглянувшись, девицы снова захихикали. Мы с Чернышом обменялись терпеливыми взглядами. Наконец подала голос та, что, вероятно, была посмелее.

— Фрейя, наша подруга, сказала, что у вас есть что-то для желающих найти свою любовь.

Остальные синхронно закивали.

Я улыбнулась. Может, куда выгоднее переквалифицироваться в сваху?

— Конечно! У меня есть несколько вариантов для тех, кто жаждет привлечь любовь.

— Расскажите, — выдохнула девица.

Бледные щеки тронул румянец. Ее подруги подались к прилавку, тесня Черныша и совершенно этого не замечая. Он негодующе заворчал.

Я прочистила горло. Снежок, танцующий под лавкой, замер, приходя в состояние боевой готовности.

— Первый лот — “Ожерелье Страстного Желания”! — громко и уверенно, словно вещая на огромную публику, проговорила я.

По группке девиц пронесся восторженный вздох. Как показывает маркетинг, который мне по долгу службы пришлось экстренно изучать, припоминая всю когда-то виденную рекламу, порой внимание может привлечь одно меткое, интригующее или прямолинейное название.

Но иногда стоит подключить и другие методы.

Стоя за прилавком, я эффектно крутанула запястьем. Черныш, подобравшись к Снежку, шепнул: “Полка для Безнадежных Романтиков, место тридцать шесть”.

Оставаясь невидимым для девиц, Снежок послал в сторону ведущей на склад двери порыв холодного ветра. Сначала он распахнул дверь, а затем и вовсе подхватил в свои невидимые руки нужное мне ожерелье, пронес его до прилавка и мягко опустил в мою ладонь.

Этот трюк мы отрабатывали почти всю ночь. Во-первых, выглядит эффектно, а во-вторых, лучше, чтобы жители Нордфолла думали, будто хозяйка лавочки волшебниц вещиц и сама волшебница. Доверия и интереса больше. Хотя мне наверняка помогало и то, что лавочка находилась на территории на редкость таинственного Магнуса. Но я хотела привнести в развитие нашего с ним бизнеса (диковинки ведь добыл он) и что-то свое.

Я торжественно выложила на прилавок ожерелье из аметистовых бусин, которое при ношении испускает тонкий аромат любви с нотками шоколада и корицы. Запах действует как легкое приворотное зелье, вызывая в объекте воздыханий симпатию и нежное влечение.

Эффект не гарантирует вечной любви, но пару свиданий вполне обеспечит.

Одна из девиц ткнула кулачком в плечо другой. Три другие захихикали и принялись тыкать пальчиками в аметистовые бусины.

— Но ожерелье всего одно, — огорчилась миловидная блондиночка.

— Потому я приготовила для вас и кое-что еще! — поспешила я утешить. — Лот номер два: “Купидон Карманного Формата”!

Черныш шепнул Снежку точное местонахождение диковины и уже через полминуты та летела ко мне в ореоле кружащихся снежинок.

— Купи-кто? — переспросила блондиночка.

Да, было бы странно, если бы жители этого мира знали римскую мифологию.

Я чуть было не сказала “бог”, но вовремя одумалась.

— Дух любви, влечения и привязанности!

Здесь, на Крамарке, полным-полно самых разных духов. Теперь будет еще один.

— То есть он прячется в этой статуэтке? — неверяще проговорила девица с томным взглядом.

Другая потыкала пальцем в пузатого божка с ангельским личиком и луком в пухлых руках.

— М-м-м, да, можно сказать и так. При этом его можно спокойно носить в кармане. Купидон в Карманном Формате излучает особые импульсы, когда объект ваших воздыханий находится рядом, подталкивая его к романтическим поступкам! Ну или, для начала, к желанию просто начать с вами разговор.

Взгляд одной из девиц перестал быть томным.

— Это мне нужно! Я же вижу, как Ивар на меня смотрит! А заговорить не решается!

— А мне, а мне что? — едва не подпрыгивая от нетерпения, спросила самая молодая из группки.

— Шепталка Сердца, — заговорщицким шепотом проговорила я.

Благодаря слаженной работе Снежка и Черныша в моей ладони вскоре покоилась маленькая ракушка, способная нашептывать своему владельцу самые нужные слова, чтобы завоевать сердце любимого.

И этот “лот” оторвали с руками. Остальным девицам, которым не досталось заточенных на романтику диковин, я предложила утешительные вещицы — может, не такие полезные, но очень милые и забавные.

Так что вся группка покидала мою лавочку с чудесным настроением и улыбками на нежных девичьих лицах. Я же, словно некий цветок, питающийся чужими положительными эмоциями, весь остаток дня порхала по лавочке, продавая один товар за другим.

С ценами на диковины, к слову, мне помог бесценный Черныш. Мало того, что он обладал невероятной памятью и мог сообщить свойства каждой волшебной вещицы, даже выловленной Магнусом из других миров несколько лет назад, так он еще и каким-то образом знал, скажем так, местную рыночную конъюнктуру.

Наживаться на диковинах я, конечно, не собиралась. Магнуса деньги как будто не интересовали вовсе. Я бы и вовсе раздала его вещицы всем, кто в них нуждался. Однако была у меня одна задумка, которая могла потребовать финансовых вложений.

Потому, посовещавшись, мы с Чернышем установили среднюю по рынку цену на всяческие магические причуды. Чем сложнее и многослойнее был эффект диковин, тем она была дороже. И все же я хотела, чтобы самые безобидные, скажем так, из них могли позволить себе в качестве подарка даже дети.

12. Крепкий орешек

В башню Магнуса я, конечно, без лишней необходимости старалась не входить. Но было очень странно обитать так близко, часами и днями не встречаясь друг с другом.

Стучась в дверь, я рассудила так: прямолинейному Колючке ничего не стоит сказать мне в лицо, что в моем обществе он не нуждается. Я, конечно, немного огорчусь, но…

Дверь отворилась, словно подчиняясь очень сильному сквозняку — потому что за ней никого не было. Я поднялась по винтовой лестнице на верх, в кабинет Магнуса. Он вовсю изучал какую-то диковину, которая выглядела как стеклянный гриб с глазами на ножках. Лучше, поверьте, вид этого изобретения объяснить я не сумею.

— Ты что-то хотела? — ровным голосом спросил Колючка.

Он разглядывал диковину со всех сторон и тут же делал заметки в большой тетради. Таким образом, я, создание из плоти из крови, живущее с ним на одной территории, удостоилась куда меньше внимания, нежели странный глазастый гриб искусственного происхождения.

Впрочем, к этому я уже привыкла.

— Я просто подумала…

— Правда? И как тебе?

Я скорчила гримаску. А ведь у Колючки все же есть чувство юмора. Хоть и весьма своеобразное.

— Прелестно, мне нравится. Всем рекомендую.

Магнус правда издал сдержанный смешок? Нет, мне, наверное, показалось.

— Скажите, а вы можете достать из ваших порталов определенные диковины?

— Ты имеешь в виду работать по заказу твоих посетителей?

— Наших посетителей.

Он махнул рукой, не отрываясь от записей.

— Лавочка нужна была тебе, а не мне. Так вот насчет твоего вопроса… В теории — да. На практике — делать мне нечего.

Что же, я и не надеялась, что будет легко.

— Может, я могу помочь вам с чем-нибудь, чтобы вы помогли мне? — вкрадчивым голосом осведомилась я. — Вот чего вам не хватает?

— Тишины и покоя, — буркнул Колючка. Задумался на мгновение. — И умение останавливать время.

— А что если попробовать отыскать Маховик времени? — оживилась я.

Я уже поняла, что моя безумная версия насчет хрустальных туфелек Золушки и летающих метел была ошибочной. Ни из каких сказок их, конечно, не похищали.

Метлы и впрямь принадлежали ведьмам разных стран и миров, которые еще в Средние века выявили самый удобный (на их взгляд) способ перемещения. Чем им только Пегасы не угодили? Или мотоциклы, летающие на адском топливе?

Что до хрустальных туфелек… Их, по словам Черныша, создала волшебница-артефактор из мира, являющегося неким близнецом Земли, в котором, вероятно, тоже существовала похожая сказка. А еще там, не в пример нашему миру, существовала магия…

А какая девушка не мечтает о волшебном преображении?

Если верить Чернышу (в то время как он озвучивал высказанные вслух предположения Магнуса), многие изобретения так и появлялись на свет — из идей, почерпнутых в книгах и, если позволял прогресс, в фильмах.

Что, если один из изобретателей (их еще в некоторых мирах называли артефакторами, мастерами или творцами) взял на вооружение идею о Маховике времени? Может, ему даже удалось создать нечто подобное? Или, быть может, в одном из миров есть нечто, способное и впрямь замораживать время?

— Представьте, как многое вы могли бы успеть! — с энтузиазмом воскликнула я. — А что вам нужно успеть, кстати?

— Найти подходящие объекты для диссертации, — хмуро сказал Магнус, возвращаясь к своим записям. — И, разумеется, ее написать. Пока я остановился на первой стадии. И остановка затянулась на три месяца…

— А эта ваша диссертация… Она о чем?

— О различных проявлениях волшебства.

— Какая-то очень размытая тема, — заметила я.

Магнус пожал плечами.

— Скорее обширная, как в любой докторской Гильдии Магов Скалденхольма. Она призвана показать, что кандидат на звание магистра магии — или доктора магических наук — обладает необходимыми навыками для вступления в Гильдию. Теоретическими или практическими. А желательно, и теми, и другими.

— Скалденхольм, — почти по слогам повторила я. — Это что?

— “Остров Скальдов”. Жители Крамарка еще называют его Большой Землей.

— Вы хотите жить там, не на Крамарке?

— Ну уж нет. Я вполне себе доволен жизнью в башне.

“Вот кого надо брать на роль принцессы”, — мысленно хихикнула я.

Но вслух спросила вполне серьезно:

— Поэтому эта диссертация так важна для вас? Вы хотите вступить в Гильдию?

— А какой маг этого не хочет? — пожал плечами Магнус. — Помимо всего прочего, я бы смог использовать инструменты Гильдии и ее лучшие умы, чтобы попытаться понять, что случилось с Крамарком и почему здесь воцарилась зима. Пока еще местным магам удается сдерживать ее, чтобы не задерживать посевную, не губить урожай и не допустить гибели животных, но с каждым днем она будто становится все сильней.

— То есть вы все-таки хотите помогать людям! — с расцветшей на лице улыбкой воскликнула я.

Магнус отложил перо. Взглянул на меня, сощурившись.

— Почему тебя так это радует?

Если честно, не знаю. Просто эта черта — еще один штрих к его портрету. И свидетельство того, что он пусть и немного вредный, и бука, но не эгоист. Если бы кто-то меня спросил, каких бы людей я бы не смогла потерпеть рядом с собой, какие качества отвернули бы меня от потенциальной второй половины, я бы назвала именно это — заботу о своей собственной шкуре и полное равнодушие к проблемам других…

Стоп. Вторая половина?!

Я, кажется, густо покраснела. Магнус, смерив меня долгим взглядом, покачал головой.

— Какая же ты странная.

— В хорошем смысле? — с надеждой спросила я.

Он фыркнул.

— Ты как будто ведешь сама с собой мысленный диалог — так часто меняется выражение на твоем лице.

Ого. А ведь он попал в точку.

— Обещайте, что подумаете над моим предложением — ну, искать конкретные диковины и…

— Делать мне больше нечего, — повторил Колючка, снова беря в руки перо.

Я вздохнула. Крепкий попался орешек.

13. Нюансы магического маркетинга

Когда иссяк первый поток самых любопытных, пришло понимание, что надо усиленно браться за рекламу.

Для начала я, засучив рукава, взялась за исполнение своей части сделки, заключенной с Олеттой. Причем в свете недавних событий решила сделать это весьма оригинальным образом.

К лешему банальные визитки и листовки, когда я нахожусь в месте, где сам камень пропитан магией! Причем в самом прямом смысле, потому что стены в лавочке сделаны волшебным молотком!

Чтобы воплотить задуманное, я взяла на руки Снежка и пытливо вгляделась в пуговички-глазки.

— Пушистик мой прелестный, скажи, ты можешь попросить кое о чем свою подругу, пургу-пересмешницу?

Как выяснилось совсем недавно, летать по всему Нордфоллу, рассказывая всем о волшебной лавочке, она больше не хотела. И виноваты в том волшебники Крамарка. Стремясь отогнать от города осточертевшую им зиму, они придумывали все новые способы прогнать и самих духов зимы. Последним новшеством стали особые руны, нанесенные на ставни, двери или стены домов.

Они, как сказал Черныш, причиняли пурге-пересмешнице боль, стоило ей только пролететь рядом. Она сама сказала мне об этом, словно извиняясь. Жутковато было, честно говоря, когда в тишине опустевшей лавочки прозвучал ворох чужих голосов — мужских и женских, взрослых и детских.

Собирая по слову от каждого, пересмешница сложила фразу: “Не могу… летать… руны… на домах… жгут… больно”.

Однако благодаря отсутствию таковых на дверях лавочки и близости Снежка, который, словно странный генератор, время от времени производил некоторое количество кружащихся вокруг снежинок, и, увлекшись, порой замораживал стены, пурга могла комфортно существовать в лавке.

Я даже подумывала позволить Снежку намести снега и создать что-то вроде ледника на заднем дворе, куда Магнус, по заверением Черныша, никогда не заглядывал. Зато и Снежок, и пурга-пересмешница могли вдоволь порезвиться в знакомой обстановке и в родной стихии. А я… Я бы попросила их совместными усилиями возвести небольшую такую ледяную горку…

Вернуться в детство. Вернуться в заснеженный Хабаровск. Вернуться в Новый год.

Не знаю, отчего пурга не желала возвращаться в лес, где, если верить Магнусу, и обитали духи зимы. Возможно, она была таким же “неправильным” духом, как Снежок.

Если так, то это замечательно — то, что непохожие на всех остальных существа нашли друг друга.

— Не могла бы она время от времени нашептывать в чужие уши фразу “Лучшая сдоба — в “Волшебных пирогах Олетты”? Или “надо заглянуть вечером в “Волшебные пироги Олетты”. Или даже просто название трактира. Но очень-очень тихо, едва слышно. И можно даже во время того, как в лавочке говорит кто-нибудь другой.

По моей задумке, это должно было работать по принципу двадцать пятого кадра. Чтобы посетители слышали голос, шепчущий о трактире, но настолько тихий и звучащий на фоне остальных голосов, что им могло показаться, будто это и вовсе их собственные мысли. Или чужие обсуждения великолепного трактира, куда им обязательно теперь нужно заглянуть.

Я вопросительно взглянула сначала на Снежка, потом — на Черныша. Не знаю, на каком уровне и каким вообще образом они общались, но он прекрасно понимал безмолвного буран-шатуна.

— Он передаст, — сообщил Черныш.

Теперь нужно было решить, как обеспечить себя рекламой через канал связи в виде самого трактира Олетты. И как использовать для этого магические диковины.

Полка с ужасно странным и непроизносимым для Черныша названием “Маркетинг” вместила в себя сразу несколько отобранных мною вещиц.

Первое, что я пустила в дело — это магические громкоговорители со встроенными в них чарами “Голос Улиц”. Это были маленькие самодвижущиеся гонги, которые парили по улицам и время от времени начинали звенеть, выкрикивая: “Устали от обыденности? Загляните в лавочку “Магические Диковинки”! Здесь вы найдете то, чего нет нигде!”.

Вдобавок эти чудесные гонги могли менять свой цвет и размер, привлекая внимание прохожих.

Кроме того, меня уж очень заинтересовал амулет под названием “Магическое Сновидение”. В нем содержалось очень любопытное заклинание, вызывающее у того, кто его носит, сны “по запросу”. Если верить Чернышу, я могла бы с легкостью научить амулет нужному мне сну, который действовал бы как реклама лавочки. Но как быть с необходимостью носить этот амулет, чтобы видеть заказанный сон?

К сожалению, сам по себе он мне не подходил.

Вот если бы сделать десятки копий таких амулетов и раздавать их горожанам… Пусть видят свои сладкие сны — о тайных возлюбленных, пирожных или единорогах… Для этого нужна лишь такая малость — посмотреть один конкретный заказанный мною сон.

Такая хитровыдуманная реклама воздействовала бы на подсознание людей, вызывая у них острое желание посетить лавочку.

Вот только копировального автомата среди диковин не было! Если бы я только могла уговорить Магнуса откуда-нибудь его достать! Но всякий раз, стоило мне только заикнуться о чем-то подобном, я слышала в ответ одно и то же слово, сказанное одинаково ровным и одновременно категоричным голосом.

И это слово, как вы догадались — нет.

Таким образом, эту несомненно блестящую идею пришлось отложить на потом. Для настоящего же пригодилось самое что ни на есть магическое зеркало! Я вертела его в руках, едва удерживаясь от желания произнести заветное: “Кто на свете всех милее…”

По словам Черныша, зеркало с увлечением передавало различные слухи и сплетни. Я же убедила его распространяют информацию о лавочке среди жителей города, вызывая их интерес и любопытство. А после попросила Олетту повесить его в своем трактире.

Чем не сарафанное радио?

Однако это было только начало. Используя магические диковины, я не просто рекламировала свою лавочку, а создавала вокруг нее атмосферу таинственности, волшебства и приключений, завлекая всех, кто ищет что-то необычное.

Все же лучшая реклама — это та, что вызывает удивление и улыбку, а у моей лавочки, с этим, как известно, все в порядке.

14. Земная магия

Наверняка, по мнению Магнуса, лучший вечер из всех возможных — этот тот, который он проводит в тишине своей башни, наедине с собой… и магическими диковинами.

Однако ему пришлось внести в свои планы некоторые коррективы, когда в башню в очередной раз нагрянула я.

Если честно, сама толком не знаю, зачем. День выдался насыщенным и богатым и на эмоции, и на общение. Я и впрямь как будто заражалась чувствами от тех, кому продавала диковины. Кому нашими с Магнусом руками открывала окно в мир чудес.

Общаться я тоже любила и вдобавок к вечеру едва стояла на ногах. Мне бы побыть в тишине своей уютной спаленки, которую я и выстроила, и обустроила сама. Но меня как магнитом тянуло в башню.

И вот я здесь, стою и смотрю на Магнуса, который всем своим видом показывает, что его оторвали от неимоверно важных дел. Однако страница перед ним исчеркана так беспощадно, что ясно и без лишних слов: еще один объект для диссертации Магнус счел недостойным.

Какого же чуда искал он сам, если не создатель чудес, то их проводник?

Искренне желая помочь ему, я спросила:

— Чем вас не устроила очередная диковина?

Колючка проследил за моим взглядом до собственной тетради и помрачнел.

— Тебя не учили, что подглядывать — это нехорошо?

— Да там же нечего подглядывать! Там ничего не написано! А что написано, то вымарано. Так что это не считается!

— Как скажешь.

Вот вроде бы слова согласия, но почему они выводят из себя?

Я продолжала пытливо смотреть на Магнуса.

— Ты ведь не отстанешь, верно?

— Не-а.

— Ну хорошо. Мне нужно нечто особое. Чем больше диссертаций написано, чем больше в Гильдию принято магов, тем сложнее их удивить.

— Судя по всему, и вас тоже, — тихо сказала я.

— Что ты имеешь в виду?

Я пожала плечами.

— Просто мне кажется, что когда через твои руки день за днем на протяжении нескольких лет проходят десятки магических диковин, ты поневоле начинаешь привыкать к их чудесам. И чудесами их и вовсе не считаешь. Скорей, забавной причудой или даже… обыденностью.

Мои слова заставили Магнуса задуматься.

— Я сам выбрал в качестве подтемы именно магические диковины. Хотя мог бы сосредоточиться на сверхъестественных явлениях, например, или на одном из миров Паутины.

Ага, значит более узкая тема у диссертации все-таки была. А не просто магия в самом широком смысле и во всех ее проявлениях.

— Почему вы выбрали именно эту тему?

Магнус поморщился. Я уже достаточно изучила его, чтобы понять: так он делает всегда, когда не хочет отвечать. Но по какой-то неведомой причине все же отвечает.

— В детстве я хотел стать артефактором.

— Ого. То есть создавать магические диковины самому? — восхитилась я. — А почему передумали?

Магнус поморщился снова. Как-то многовато даже для него.

— Скажем так, меня сумели убедить в том, что человек подобной профессии сродни башмачнику или кожевнику. Простой ремесленник, полезный обществу, но не особенно уважаемый им.

— Глупости!

— Я был ребенком, помнишь? — неодобрительно бросил Колючка. — И вообще, почему это глупо?

— Артефактор — создатель, а значит, творец, — убежденно сказала я. — Он, способный создавать магические диковины, заключать чудо в крохотную или не очень вещицу, еще больший волшебник, чем любой выскочка из Гильдии магов!

В дрогнувших губах Магнуса мне почудился намек на улыбку.

— Спасибо.

Признаться, я растерялась. Очень-очень растерялась. Должно быть, мои уши охватило неведомое проклятие. Не мог же господин Колючка Магнус тепло поблагодарить меня?!

— З-за что?

— Просто за твое мнение. Если бы мы встретились или бы даже подружились еще в моем детстве… Возможно, вся моя жизнь пошла бы по иному пути.

От мысли, что Магнус хотел бы дружить со мной, пусть даже в прошлом, свершиться которому уже не суждено, меня окатило волной жара. Но я, конечно, и не надеялась, что он расскажет мне о своем детстве.

Он и не рассказал.

Я чувствовала, что это тема тяготит его, а потому, как человек чуткий (порой даже чересчур, в ущерб себе) поспешила перевести тему.

— А что, если вам сосредоточиться не на исключительно магических диковинах, которыми Гильдию Магов и впрямь наверняка не удивить, а на волшебстве другого рода?

— Одухотворенное создание, которое видит чудо в каждом кошачьем чихе… Что ты можешь мне рассказать о волшебстве “другого рода”, способном впечатлить Гильдию Магов?

Я оторопело уставилась на Магнуса.

— Вот это образность! Не ожидала от вас. А вообще я говорила о земных технологиях. Не думайте, что только в вашем мире есть чудеса!

— Точно. И эти твои технологии, конечно, куда более впечатляющие, чем вещи, которые буквально созданы с помощью волшебства?

Я с непосредственным видом повела плечиком.

— Вполне возможно.

Магнус сощурился. Он выглядел сейчас как человек, принимающий вызов.

— Покажи мне их.

— Как я вам… Ой.

Последнее вырвалось после того, как мне в руки сунули… хрустальный шар. Большой и прохладный, похожий на те, что украшали салоны гадалок. Или у современных гадалок уже давно были кабинеты и, о ужас, секретари?

Какая только чушь не лезет в голову. А все потому, что пальцы Магнуса на миг коснулись моих.

— Сосредоточься и представь ту диковину… Я хотел сказать, ту технологию, которую ты хочешь мне показать.

— Так вот как вы находите в чужих мирах все эти вещицы!

— А ты что думала? Что моя рука проникает сквозь светящийся портал и слепо обыскивает пространство, или, ведомая магическим зовом, рыщет и рыщет, пока не натолкнется на какой-нибудь волшебный предмет, а после воровато утягивает его в мою башню, словно в пещеру помешанного на золоте дракона?

Я с восторгом шлепнула Магнуса по руке.

— Поверить не могу, что вы такой фантазер!

— Это побочный эффект от общения с тобой, — пробормотал он, с каким-то недоверием глядя на собственную руку.

15. Муки творчества

Как мы недавно выяснили с Магнусом, магия способна на многое. Вот только и у нее были свои… нюансы.

Побочные эффекты, проще говоря.

Неделю назад, ранним утром, когда в лавочке еще не было посетителей, я протирала прилавок так, чтобы он блестел. По лавочке разнеслось вежливое покашливание. Сдвинув брови, я оглядела совершенно пустое пространство.

— Это ты, пересмешница?

— Понятия не имею, о ком вы, — раздался мужской голос откуда-то из-за прилавка.

Да уж, фраза слишком гладкая и ровная для духа зимы, крадущей у людей по слову.

Я перегнулась через прилавок и увидела очень маленького мужчину очень интеллигентного вида, в строгом костюме, с темными волосами, зачесанными набок и тщательно залакированными и навощенными.

— Это здесь можно приобрести магические диковины? — серьезным голосом осведомился он.

Вывеска на моей двери, да и все то, что находилось за ней, буквально кричало об этом, но я, тем не менее, вежливо произнесла:

— Здесь. Что вы желаете?

— Видите ли, я писатель. И у меня… — Маленький человечек поманил меня к себе.

Я послушно приблизилась, хоть для этого мне и пришлось полностью лечь на прилавок.

— …Творческий кризис.

— Оу. Звучит ужасно, — сочувственно проговорила я.

— Так оно и ощущается, — мрачно сказал человечек. — Есть у вас что-то, способное мне помочь?

Я не знала, так ли это честно — позволять кому-то (или чему-то) другому творить за себя. Работать — это одно, но творить… Однако как хозяйка лавочки диковин я должна была сделать все, чтобы посетители вышли отсюда довольными.

Потому я предложила ему Самопишущую Чернильницу. К ней прилагалось перо с остро заточенным наконечником. Им следовало проткнуть указательный палец, а после стряхнуть выступившую каплю крови в чернильницу.

— А что потом? — Глазки маленького человечка заблестели в предвкушении.

— Потом вам будет достаточно набирать пером немного чернил, смешанных с вашей кровью, и брызгать их на чистый лист. Видите ли… Если вы полны идей, чернильница сама сложит из них прекрасные истории, буквально выудив их из вашей головы и оживив их.

— Прекрасно! — ликовал человечек.

— Но пожалуйста, не переусердствуйте. Как сказал господин Магнус, главный специалист Крамарка по магическим диковинам, у Самопишущей Чернильнице есть побочный эффект — вместе с каплей крови она вытягивает из вас энергию самой жизни. Увлекаться ею опасно…

Интересно, кто-нибудь из творцов, заполучивших в свои руки источник постоянного вдохновения, способен прислушаться к голосу разума и не злоупотребить им?

Маленький человечек, оказавшийся многоуважаемым писателем Свеном Амундсеном, не прислушался. И вот сегодня я узнала, что он загремел в местную больницу оттого, что оказался на грани жизни и смерти.

Господин Амундсен никак не мог перестать использовать Самопишущую Чернильницу. Я хорошо понимаю его восторг — когда нечто способно вытащить идеи из твоей собственной головы, велик соблазн пользоваться этим чудом постоянно.

Даже несмотря на мое предупреждение. Даже несмотря на ощущение, что жизненная сила по капле покидает тебя.

Увы, но это был не единственный опасный побочный эффект проданных мной творцам Нордфолла диковин.

Таковой обнаружился и у “Генератора Идей” — маленького камушка, который при прикосновении навевал множество идей, как гениальных, так и совершенно безумных. Его приобрел самый настоящий скальд, поэт-певец, решивший покорить мир своими балладами. Однако, в отличие от Свена Амундсена, ему как раз таки недоставало идей.

Прежде, чем он приобрел у меня магическую диковину.

Теперь же он страдал от сильнейшей бессонницы, с которой могли справиться лишь лучшие целители Нордфолла. Его разум, по его собственным заверениям, представлял собой калейдоскоп беснующихся идей, которые не умолкали ни на миг.

Мне оставалось только надеяться, что целителям удастся заглушить, притушить эти мысли, которые не давали ему покоя ни днем, ни ночью. А еще — что скальд сумеет удержаться от соблазна, излечившись, снова не выпускать магическую диковину из рук.

На этом фоне побочный эффект Кисти Озарения, который я продала местному художнику, казался совершенно невинным… и даже забавным. Это была кисть, которая заставляла художника рисовать так, будто само вдохновение водит его рукой.

Что до обратной стороны медали… Порой эта кисть рисовала котов, даже если изначально задумывался чей-нибудь портрет или натюрморт.

И это только те сложности с диковинами, о которых я знала! С какими еще сложностями и побочными эффектами столкнулись жители Нордфолла, посетившие мою лавочку?!

— Ты слишком многое взваливаешь на свои плечи, — неодобрительно покачал головой Магнус, когда я поделилась с ним своими опасениями. — Ты не несешь ответственности за действия других. Ты не их мама или нянька.

Я хмурилась. Конечно, каких-то мягких слов от Колючки я не ждала, но меня все равно сказанное им почему-то покоробило.

— Но я ответственна за то, что продаю. Разве нет?

— Ты предупреждаешь их о побочных эффектах? Предупреждаешь. Так почему же тебя волнует их дальнейшая судьба? Это глупо!

Я закусила губу. Но не успела ничего ответить, как из-за стола, за которым по обыкновению сидел Магнус, выбрался незамеченный прежде Черныш.

— Да потому что наша Снежа — сострадательная натура с тонкой, ранимой душой, вы, сухарь!

Колючка изумленно уставился на домовенка.

— Ты назвал меня сухарем?

— Да, господин, — с достоинством ответил Черныш.

Я закусила губу сильнее — на этот раз, чтобы не рассмеяться.

— Но… — Какое-то время Магнус хмурил брови, словно силясь разобраться в том, чего решительно не понимал. — Но какой резон волноваться о том, что исправить ты не в силах?

— Никакого, — вздохнула я. — Это просто эмоции. Зачастую мы, люди, над ними не властны.

— Глупости, — отрезал Магнус.

Шерсть на затылке Черныше встала дыбом. Кажется, и Колючка почуял исходящее от домовенка напряжение с отчетливыми флюидами неодобрения.