Дина

Пролог

Алтай

Невыносимо ярко светило солнце.

Филипп лежал на большом раскаленном камне и смотрел на одиноко проплывающее облако. Когда оно оказалось прямо над валуном и накрыло Филиппа своей тенью, он подумал, что сейчас зной наконец спадет и станет прохладнее, но этого не произошло. Телу по-прежнему было жарко. Облако неспешно скрылось за горизонтом, оставив взгляду Филиппа чистое, без единого белого перышка небо. Красивое, притягательное, бесконечное...

Филипп смотрел в эту голубую бездну и думал о Дине. Как жаль, что все так произошло! Умирать, когда его жизнь так круто изменилась к лучшему, совсем не хотелось. Не потому, что Филипп боялся смерти, — нет, он как раз считал, что человеческая душа бессмертна. Жалко было другого: он не успел насладиться новой жизнью, той любовью, тем счастьем, что пришло к нему нежданно-негаданно.

Динка! Дина Монастырева! Его любовь, его радость...

Капризная и взбалмошная, холеная от макушки до кончиков пальцев, с пухлыми губами и накладными ресницами — в момент их знакомства она была яркой представительницей модельного бизнеса. Но этот образ давно изменился, но главное — изменились ее глаза. Нет, цвет по-прежнему оставался серо-голубым, но другим стал ее взгляд — спокойным, располагающим, женственным.

Здорово, что он в нее влюбился, думал Филипп. Влюбился прям по-настоящему! Хорошо, что успел испытать это чувство, о котором столько читал и слышал... Тем более что случилось это внезапно, когда ни о чем подобном он даже не мечтал.

Филипп прекрасно знал, что далеко не каждая девушка обратит на него внимание. Чего уж говорить — он был из разряда тех, кого называют дрыщами: в спортзал не ходил, от пола не отжимался, на перекладине не подтягивался и крепким телосложением не отличался. Да он никогда особо и не переживал по поводу своей внешности. Потертые голубые джинсы, футболка-лапша, волнистые светло-русые волосы, которые приходилось убирать назад пружинистым металлическим ободком, чтобы не падали на глаза и не мешали работать, — таким обычно и видели его окружающие.

Но Дине довелось узнать Филиппа совершенно с другой стороны — таким, каким его мало кто мог представить, разве что Артем, с которым он дружил с самого детства. Случилось это год назад в Карелии, когда компания друзей попала в такую передрягу, что и представить трудно. Зато именно тогда, в тех опасных обстоятельствах, Дине и открылся истинный характер Филиппа — сильного, уверенного, мужественного человека и настоящего друга. Неожиданно для всех, кто там находился, и в первую очередь для самих себя, Филипп с Диной буквально за несколько дней стали друг другу настолько близки, что с тех пор уже не расставались до самой его поездки на Алтай...

Филипп считался первоклассным фотографом и был очень востребован. Иногда для съемок ему приходилось выезжать из Москвы в другой регион, но в эту поездку на Алтай он отправился по собственной инициативе, в составе обычной туристической группы. Компания подобралась хорошая — веселая, дружная, — но сейчас, к сожалению, вряд ли кто-нибудь из них мог ему помочь. Никто даже не знал, куда он ушел.

Утром Филипп, как обычно, захватил фотоаппарат и отправился вдоль реки. Дорог здесь не было, в лучшем случае еле заметные тропинки. На одной из них все и произошло: из-за горы внезапно выглянули первые лучи солнца, украсив долину и каменистые склоны необыкновенным розовым светом. Филипп остановился, чтобы запечатлеть эту картину, напоминавшую далекие марсианские пейзажи. Нога поехала по каменной крошке и соскользнула с тропы. Может, если бы у него в руках не было фотоаппарата, он сумел бы за что-нибудь ухватиться, а так, не удержавшись, сорвался со склона вниз.

Теперь Филипп лежал на камне. Ему не было больно: тело горело от жара, но боли не чувствовалось. Еще очень хотелось пить. Горная река, дразня радужными брызгами разбивающихся о пороги потоков, неслась всего в нескольких метрах от него, но Филипп не мог до нее дотянуться... Он не мог даже пошевелить пальцами. Вскоре перед глазами поплыли желтые круги, лицо Дины стало растворяться, теряя прежнюю четкость, и он полетел...

Полетел настолько стремительно, что, казалось, сейчас обогнет земной шар буквально за считанные секунды. Никаких коридоров, никакого туннеля — только проносящиеся с невероятной скоростью незнакомые пейзажи с выжженной черно-фиолетовой землей, с огромными камнями и обугленными деревьями...

Глава 1

Абонент недоступен

Москва

Дину посреди ночи словно ударило током, и она резко села на кровати, мгновенно проснувшись. На душе было тревожно: только что она увидела отвратительный, страшный сон...

Будто она стоит на кухне и что-то готовит, и вдруг дверца шкафчика, где находится мусорное ведро, медленно приоткрывается и оттуда выползает змея. С первого же взгляда становится ясно, что она ядовитая. Из ее пасти то и дело появляется противный раздвоенный язык. Змея поворачивает голову то в одну, то в другую сторону, будто изучая пространство вокруг себя, наконец замечает Дину и, определившись с целью, ползет в ее сторону. Перепуганная Дина запускает в гадину ножом, который держит в руке, и, конечно же, промахивается. Нож с лязгом отскакивает от керамической плитки пола и улетает к стене. Дина подпрыгивает то на одной, то на другой ноге, стараясь увернуться от змеи, потом смахивает со столешницы разделочную доску, которая падает прямо на ползущую тварь, отчего та мгновенно сворачивается в клубок, и Дина, воспользовавшись этим, быстро запрыгивает на стол, задрав ноги к самому подбородку... В этот момент она и проснулась, дрожа и холодея от ужаса.

Сон был очень правдоподобным, и Дине даже понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что ей ничего не угрожает и все это только приснилось. Жаль, что рядом не было Филиппа — она сейчас сразу прижалась бы к нему, обняла, и кошмар прошел бы сам собой. Дина решила утром посмотреть в соннике, что значат такие страшные сны. Наверняка что-то нехорошее...

Она встала с кровати, прошла на кухню, с настороженностью поглядывая на закрытую дверцу шкафа, и только убедившись, что все нормально, налила себе стакан воды. Попив, она вернулась в спальню, улеглась поудобнее и снова закрыла глаза.

Змеи больше не было, зато появилась птица — большая хищная птица, нарезавшая круги высоко в небе. Помнится, в старом мультфильме из детства такая всегда приносила какую-нибудь важную и не очень приятную весть...

К утру Дина все же сумела выспаться и отдохнуть. Ночные кошмары уже не казались ей такими яркими, воспоминания потускнели, и пришло четкое понимание, что это был всего лишь сон. Настроение сразу улучшилось, к тому же день обещал быть хорошим: сегодня они с подругами — Марго и Ингой — договорились прогуляться по парку Горького.

Они уже давно не собирались вместе. У них теперь не было возможности встречаться так часто, как в прошлом году, и виной всему стали два чудесных маленьких человека: сначала Марго родила Максиму сына, а вскоре и Инга подарила Артему дочку. Новоиспеченные родители тут же стали шутить, что у них родились сразу и жених, и невеста — осталось только подождать, когда они подрастут.

Дина села на край кровати и потерла глаза, окончательно просыпаясь, затем сладко потянулась и пошла в ванную. У зеркала она остановилась и внимательно посмотрела на себя, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. Пока вообще ничего не заметно...

Под душем она еще раз посмотрела на живот: нет, девчонок не проведешь — они точно все поймут! И хоть округлости почти не видно, но тело уже изменилось. Оно перестало быть таким худым, как раньше, когда она работала моделью и много снималась, фигура приобрела более женственные, мягкие формы. Странно, что Филипп ничего не заметил, с его-то профессиональным взглядом!

Сейчас Дина казалась себе очень привлекательной. Это была не тот холеный шик гламурной модели, а красота женщины, готовящейся стать матерью. Собственно, именно по этой причине она и не поехала на Алтай с Филиппом, сказав ему, что еще не отошла от приключений в Карелии. В ответ он пообещал, что, когда вернется, обязательно свозит ее к морю — в пятизвездочный отель, чтобы был шикарный пляж, бассейн с подогревом, просторный номер. Дина тогда обняла Филиппа и сказала, что всего этого ей не надо, лишь бы он поехал вместе с ней.

Она знала, что Филипп не поскупится — выберет лучший отель, купит путевку по системе «все включено», — но не обманывала его, когда говорила, что все это неважно: для нее действительно было главным, чтобы они поехали вместе. Она вообще многое переоценила после знакомства с Филиппом и его друзьями. До этого она жила совершенно в другом мире — там, где всем заправлял доллар, а человеческие качества находились на третьем, пятом и даже десятом месте. Но судьба, непонятно по какой причине, сделала Дине подарок и познакомила ее с людьми, у которых оказались совершенно иные ценности.

Филипп, Артем, Инга, Максим, Марго... Всех их объединяло одно — они жили настоящей полноценной жизнью: работали, любили, дружили. В них не было фальши, лицемерия, притворства. Они умели хранить верность, говорить правду, доверять, поддерживать и помогать друг другу. Они не были скупы и не поклонялись деньгам, зарабатывая их, чтобы жить комфортно, а не шикарно. Не той заоблачной жизнью с яхтами и дворцами, о которой Дина грезила в юности, а по-настоящему, в удовольствие: когда если уж чем-то занимаешься, то любимым делом; если создаешь семью, то с любимым человеком; если дружишь, то с теми, кто тебе по-настоящему дорог.

Но судьба преподнесла ей еще один подарок, самый главный, — Дина забеременела! А ведь было время, когда она отчаялась и думала, что это уже никогда не произойдет. Ее первый муж был как раз из числа тех, кто имел собственный дворец и яхту. И все его друзья оказались такими же. В их кругу было принято соответствовать статусу, невзирая ни на что: дружба по расчету, брак по расчету, каждый шаг по расчету. Простые человеческие ценности для них мало что значили... Прах, пыль... Дети — и то по расчету: чтобы наследники были... Но в случае с Диной финансовая состоятельность ее мужа оказалась бессильна. Несмотря на все потраченные на врачей деньги, она так и не смогла родить ему ребенка и оказалась ненужной.

А вот теперь Дина забеременела! Без какой-либо посторонней помощи, без ЭКО и всяких там колдунов-экстрасенсов. Иногда она задумывалась о том, что здесь наверняка не обошлось без чуда, и тогда вспоминала Карелию: Митрича, Радосвета, сейды, — но со временем поняла, что чудо было в другом. Она сама изменилась! Вот в чем была причина. Она стала такой же, как Инга или Марго, — настоящей. Она переформатировалась, как сказал бы компьютерщик. И причина тому — любовь...

Глава 2

Иван Найденов

Алтай

Алтайская, или, как ее еще называют, ойротская лошадь — животное выносливое и для ходьбы по местным дорогам весьма приспособленное: ноги мускулистые, копыта мощные. Камни на пути для нее не проблема, шагает себе и шагает. Хороший помощник, особенно если у тебя тяжелый груз, и сейчас это было очень кстати.

Полчаса назад Валентин наткнулся на тело, лежащее у реки. Сначала подумал, что человек сорвался со скалы, разбился о камни и был уже мертв, но, подойдя поближе, понял: нет, дышит! Пострадавшим оказался молодой парень, очень худой и изможденный. Валентин недолго размышлял, как поступить: оставлять человека умирать он не мог, но и привлекать внимание жителей поселка не хотел, поэтому решил вернуться к дедушке Тайбулы. «Если кто и поможет парню, то только он», — рассудил Валентин и принялся за дело.

Прежде всего он соорудил из жердей жесткий каркас, натянул на него свой походный тент и аккуратно уложил пострадавшего на эти самодельные носилки, привязав его так, чтобы он не слишком сильно страдал от тряски. Один конец носилок Валентин закрепил на седле верного Алтына, за другой взялся сам, и они тронулись в путь.

«Ох и удивится дедушка Тайбулы, когда я появлюсь в его аиле[1], — подумал Валентин и посмотрел на небо. — Жаль, до поселка не успел дойти, а оставалось-то всего пару дней. Но с таким грузом там появляться не с руки — сразу поднимется ненужная суматоха...»

Почти два года он жил в Алтайских горах, вдали от цивилизации. Высокий, крепкий, с открытым мужественным лицом, Валентин выглядел закаленным испытаниями зрелым мужчиной, которому было все по плечу. Внимательный, цепкий взгляд, расчетливые, умелые движения, камуфляжный костюм и армейские берцы свидетельствовали о том, что он не обычный охотник или турист, ищущий острых ощущений в условиях дикой природы. Во всем его облике чувствовалась уверенность и большой опыт — не только жизненный, но и, возможно, боевой.

До аила дедушки Тайбулы было три дня пешего хода. В себе Валентин не сомневался, но беспокоился, выдержит ли парень. А значит, надо было спешить.

На привал он остановился только к ночи, когда стемнело и открытая, каменистая часть дороги осталась позади. Стало быть, задача на сегодня выполнена. Дальше путь лежал через тайгу, и Валентин был этому рад: там и рельеф ровнее, и солнце не печет, и воздух прохладнее.

Он отвязал носилки и отпустил Алтына пастись. Перекусил сам, смочил парню губы и, когда тот приоткрыл рот, дал немного попить. Пострадавший сделал пару рефлекторных глотков и снова сомкнул рот, так и не приходя в сознание. «Оно и лучше», — решил Валентин: никакого обезболивающего у него с собой не было, а в этом случае лекарство непременно понадобилось бы.

Весь следующий день до самого заката Валентин шел практически не останавливаясь: притормозит, попьет, посидит на камне пять минут и снова за носилки. Хорошо, что парень оказался таким худосочным, а то нелегко бы пришлось... Валентин прикинул, сколько осталось идти: если ничего не помешает и если не сбавлять темп, то завтра к вечеру они с Алтыном смогут дотащить бедолагу до дома, которым он теперь считал небольшую хижину, поставленную рядом с аилом дедушки Тайбулы.

Сегодня днем они потеряли около часа, когда, услышав звук вертолета, Валентин решил выбраться из густого леса на поляну и оставить носилки с парнем на видном месте. Сам же он притаился за деревьями и стал ждать, когда вертолет полетит обратно и экипаж обнаружит раненого. Вот только возвращался вертолет уже другой стороной. Оно и понятно: при поиске всегда надо охватить как можно больший радиус...

***

На обратной дороге Максим попросили экипаж высадить их как можно ближе к тому месту, где они видели пакет. В принципе, больше искать было негде, и летчики совершили посадку в полукилометре от нужной точки.

— У вас минут двадцать, максимум тридцать. Дольше ждать не сможем. В любой момент могут вызвать, — сказал командир, когда группа выходила из вертолета.

Максим кивнул. Артем помог выбраться девушкам, и они вчетвером как можно быстрее направились к берегу реки. Майя сразу уточнила, что если вертолет улетит без них, то по такой дороге (а точнее, из-за ее отсутствия) добираться до базы придется часа три-четыре.

Увидев пакет у склона гор, Дина бегом бросилась к нему, чего остальные совсем не ожидали. Она бежала словно одержимая, и Артем с Максимом еле поспевали за ней, а Майя и вовсе отстала. Перед вылетом Инга и Марго предупредили мужей, что Дина беременна, и попросили за ней приглядывать, поэтому сейчас Максим и Артем мчались следом за ней, не отставая ни на шаг, чтобы в случае чего подстраховать.

К счастью, этого не понадобилось: Дина благополучно подбежала к пакету и, схватив его, стала разглядывать. На нем красовался логотип «Пятерочки», но магазинов этой сети было так много, что пакет мог принадлежать кому угодно.

Вдруг сзади раздался крик:

— Ребята, идите сюда!

Они обернулись: на берегу небольшой речки, впадающей в Чулышман, стояла Майя и махала им рукой. Подойдя ближе, они поняли, зачем она их звала: из расщелины между камнями виднелся широкий полиэстеровый ремешок, какими обычно оснащались фотоаппараты. Дина испуганно посмотрела на Артема, и тот, нагнувшись, вытащил из расщелины камеру.

Дина повернулась к Максиму и уткнулась ему в плечо.

— Елы-палы, Динка! А ну, перестань! Ты же видишь, что рядом никого нет? Видишь?

Она огляделась. Ни раненого, ни трупа нигде не было. Она вытерла руками щеки и нос.

— Вот, молодец! — продолжил Максим. — А раз Филиппа здесь нет, значит, есть шанс, что он жив и здоров, правильно? Может, он заблудился и сейчас идет куда-нибудь в другую сторону, дорогу ищет.

Дина с сомнением посмотрела на Максима и перевела взгляд на Артема.

— Если бы случилось что-то плохое, мы бы нашли его прямо здесь, — подтвердил тот. — Не мог же Филипп исчезнуть просто так, бесследно!

Дина посмотрела на Майю.

Глава 3

Возвращение к жизни

Москва

Из аэропорта Дина поехала к себе домой. Как ни уговаривали Максим и Артем ее проводить, она не согласилась. Ей хотелось побыть одной, чтобы никого не видеть и не слышать. Она корила себя за то, что прекратила поиски Филиппа. Будто могла сделать что-то еще, но не сделала! Ее съедали сразу два чувства: потеря любимого человека и чувство вины за то, что не смогла его найти.

Ее то и дело охватывало отчаяние, и она даже думала, что теперь в этой жизни ее больше ничего не удерживает. Почти ничего... Кроме одного — их будущего ребенка.

С момента возвращения с Алтая Дина не отвечала на звонки и ни с кем не общалась. У нее был лишь один собеседник — Филипп: с ним она разговаривала каждый день и каждую ночь.

Он был повсюду и в то же время нигде... Его присутствие ощущалось в вещах, которые Дина перестирала и тщательно выгладила, сложив на полку. Он чувствовался в фотографиях на стене и в альбомах. Не в своих портретах, а в тех, которые делал.

Она помнила все их совместные съемки. Вот они всей компанией сидят у костра на Бесовом Носу, вот в сторожке у Митрича слушают рассказы бывалого лесника, а вот совсем страшные кадры, когда они повстречали в тайге медведя. На следующей фотографии Филипп говорит трогательный тост о любви и дружбе на свадьбе друзей. Они с Филиппом тогда были свидетелями у Инги с Артемом, и их заставили поцеловаться — якобы это могло подсластить семейную жизнь молодоженов. Да они особо и не сопротивлялись, и теперь все это сохранилось в альбомах.

Любимая же фотография Дины висела на стене в комнате-студии. На ней была запечатлена она сама, в полный рост. Этот портрет нравился ей не потому, что на нем она получилась особенно красивой, а потому, что это был самый удивительный период их жизни.

Они тогда только вернулись из Карелии, и между ними еще не было ничего серьезного, кроме взаимной симпатии. Им просто хотелось постоянно находиться рядом, хотелось дурачиться, шутить, прикасаться друг к другу. Не было еще ничего — кроме электрических разрядов в воздухе и невероятного взаимного притяжения, которое невозможно было скрывать и подавлять.

В те дни Дина все время проводила в студии Филиппа. И вот как-то раз ближе к вечеру, когда завершились очередные съемки, он не стал отключать оборудование, а сказал, что хочет ее пофотографировать.

Снимок получился самым обычным: Филипп настраивал свет и сделал пробный кадр, чтобы внести корректировки в освещение. Дина в этот момент даже не позировала, а просто стояла и наблюдала за его действиями. Он долго разглядывал сделанный снимок, потом подошел к оборудованию и все выключил.

— Пойдем пить чай! — только и сказал он.

Дина подумала, что она сегодня не очень хорошо выглядит и у Филиппа пропало желание ее фотографировать, поэтому не стала ни о чем спрашивать.

В тот день они никуда не уехали — остались в студии и пили чай с печеньем курабье, купленным на развес. Потом полночи разговаривали и уснули прямо там, на диване. А когда проснулись, оказалось, что она лежит у него на плече и обнимает. Дина тут же прижалась к нему и поцеловала...

С той самой ночи они больше не расставались, а через пару месяцев решили купить квартиру. Они продали две свои однокомнатные, добавили все сбережения и купили трешку с ремонтом в только что отстроенном жилом комплексе на берегу Москвы-реки. Место подбирали специально, чтобы быть поближе к друзьям. Получилось, что и с Шубиными, и с Ратниковыми они оказались связаны одной общей дорогой — Звенигородским шоссе, а если учесть, что студия Филиппа располагалась на Красной Пресне, то место удобнее трудно было представить.

В первые два месяца из мебели у новоселов были лишь журнальный столик и кровать, которые они забрали из квартиры Дины. Питались либо в фотостудии, где помимо плитки имелась кофемашина и холодильник, либо заказывали еду на дом. А когда Филипп получил первый серьезный гонорар за серию съемок известной марки женского белья, они сразу занялись обустройством.

Теперь у них была полноценная кухня со встроенной техникой, двустворчатым холодильником и круглым столом посередине. В гостиной поставили большой угловой диван, на котором удобно валяться и смотреть телевизор. Ну и, конечно, спальня с новой кроватью и женским туалетным столиком. Сплошной комфорт! Только одна комната пока оставалась пустой.

Но тут Филипп неожиданно развернул бурную деятельность.

Он уговорил Дину пожить еще несколько дней в студии, а сам в это время чем-то активно занимался: ездил по неотложным делам, ее с собой не брал и держал в неведении, а в конце недели, когда они наконец вернулись домой, завел в ту самую пустую комнату — и все сразу выяснилось.

Филипп оборудовал дома мини-студию: с местом для съемок, отличным светом и рабочим столом с большим монитором.

А на стене напротив окна висело огромное черно-белое панно с портретом Дины — это был тот самый случайный снимок, после которого он прервал съемки. Вначале она удивилась, потом смутилась, а под конец разозлилась и потребовала снять картину. Но Филипп упрямо не соглашался, и вскоре Дина поняла почему.

Снимок, несмотря на всю его случайность, получился знаковым. Дина тогда не была готова к съемкам и расслабленно стояла в пол-оборота к камере, в самой что ни на есть естественной позе: ноги скрещены, руки обхватили талию, голова наклонена. Но главное, в этот момент она улыбалась как-то особенно, еле заметно, словно мечтательно... И в ее глазах светилось такое счастье! Именно это увидел Филипп, и Дина сдалась — панно осталось висеть на месте как напоминание о том чудесном времени.

В тот же день они решили пригласить друзей и устроить новоселье. Какой же это был замечательный праздник! Филипп на последние деньги купил продуктов, и они с Ингой и Марго приготовили угощение: нажарили курицы, картошки, сделали салат оливье, забрали из студии все спиртное, которое презентовали клиенты, и веселились весь вечер. Сначала устроили танцы, но будущие мамы со своими округлыми животами быстро утомились и оккупировали мягкий диван. Тогда Максим взял гитару и стал петь.

Глава 4

Толик из Городовиково и другие

Москва

Максим открыл дверь и зашел в квартиру.

— Привет! Дома есть кто живой? Папку кто-нибудь будет с работы встречать, ужином кормить, или пусть помирает себе с голоду?

— У меня уже все готово! — донесся из гостиной голос Марго. — Проходи!

В коридоре появилась Александра, подбежала к отцу и схватила свою собственность за брючину.

— Папа, посли!

— Идем, идем. Я только разденусь.

Максим подхватил ее на руки, поцеловал, погладил по голове и снова поставил на пол. Она стояла рядом и терпеливо наблюдала, как он снял пиджак, повесил его в шкаф-купе, как снял туфли, и только после этого решительно взяла его за руку.

— Роднусь, ну ты идешь? — снова донеслось из гостиной.

Александра шла первой и вела Максима за собой. В комнате за накрытым столом, с Егором на руках, сидела Марго и что-то разглядывала в планшете.

— Вот, смотри. — Она сунула планшет мужу, а сама положила задремавшего Егора в кроватку и стала негромко перечислять: — Гостиница небольшая, но уютная, в центре города, трехразовое питание, рядом с морем. Да, чуть не забыла: есть небольшой бассейн с подогревом.

— А чего смотреть-то? Я думаю, раз тебе понравилось, надо брать!

— Это Инга прислала.

— Ну а ты сама что скажешь? Одобряешь?

— Думаю, Динке там будет хорошо.

— Как она, кстати?

— Максим, я-то до сих пор не могу поверить в случившееся, а уж она... — тяжело вздохнула Марго. — Но теперь ей особо некогда грустить: на йогу, на курсы для будущих мам почти каждый день ходит. Все лучше, чем в пустой квартире сидеть.

— Это да, — кивнул Максим и перешел в раздел оплаты. — С какого числа берем?

Марго уже подошла к плите и стала накладывать еду в тарелки.

— Давай ближе к концу сентября. Как раз жара спадет и отдыхающие разъедутся.

— Недели на две-три? — спросил Максим.

— Может, побольше чуть-чуть? На месяц... Нормально?

Максим подошел к Марго, обнял ее и нежно поцеловал.

— Нормально...

Сочи

Дина прошла в салон полупустого самолета и еще раз сверила место в билете. Действительно у окна. Отлично! Ей нравилось сидеть у окна. Бортпроводница любезно помогла ей поместить багаж на полке, и Дина села в кресло.

— Здрасьте! — услышала она и тут же подняла взгляд на парня, который стоял в проходе и собирался сесть рядом.

— Здравствуйте.

Парень закинул сумку на багажную полку и опустился в соседнее кресло.

— Толик, — представился он. — Ваш сосед. Вместе будем лететь.

Дина не отреагировала, но парня это не остановило.

— Вы одна летите?

— Вы же видите, что одна.

— Нет, бывает такое, что мужу одно место дают, а жене другое. Иногда получается совсем далеко друг от друга — на другом конце самолета. Зачем так делать, непонятно. Некоторые потом меняются с другими пассажирами, чтобы вместе сидеть. А некоторые — нет. Наденут наушники, включат смартфон и смотрят кино, а кто-то, например, книжку читает. Прикольно, да? Поэтому я сразу и решил уточнить, одна вы летите или нет. Мало ли что, вы девушка симпатичная. Начнешь с вами разговаривать, комплименты отвешивать, а тут — раз тебя по плечу! Оборачиваешься, а там детина два метра ростом. Можно и в глаз схлопотать. Всякое бывает. Отпуск только начинается, а настроение уже испорчено. Оно мне надо? Но это хорошо, что вы одна летите! Я тоже один. Мне кажется, это отличный повод подружиться! Вы в каком отеле останавливаетесь? Я обязательно загляну к вам в гости. Могу даже бутылочку вина купить, я как раз знаю одно такое — очень вкусное и недорогое. Мог бы вас и к себе пригласить, но я буду жить не в гостинице. Я комнату снял. Очень удобно. В соседней комнате только парень с бигсой , и все. Больше никого. Санузел раздельный. Клево, да? Пробок утром не будет! Ха-ха-ха! Это я пошутил. Но самое главное — там есть собственная кухня с холодильником и электроплитой. Купил в магазине все, что нужно, и готовь себе на здоровье. Все лучше, чем по кафешкам тратиться — с ними никаких мани на нормальный отдых не останется, а ведь хочется еще и пивка попить. А так можно своим бюджетом спокойно располагать. Нормально, да? Так в какой гостинице вы останавливаетесь?

Дина смотрела на него вытаращенными глазами. Ей все это напоминало сцену из какого-то третьесортного фильма, где и сценарий, и режиссер, и главный герой были под стать друг другу — примитивные и никудышные.

— Молодой человек, вы что такое несете? Вы откуда вообще взялись? Я вам что, повод давала? Какое вино? Какие гости?

— Из Городовиково.

— Что «из Городовиково»?

— Я из Городовиково. Вы же сами спросили, откуда я взялся!

Дина продолжала смотреть на него взглядом, полным недоумения.

— Это в Ростовской области. А сейчас я из Москвы. Ездил к грендмазер в гости. К папиной маме, — уточнил он. — Давно ее не видел.

Дина не могла прийти в себя.

— Вы действительно думаете, что мне интересно, почему вы ездили к бабушке? — совершенно искренне спросила она. — «К папиной маме»?

— Ну да, а че? Вдруг ты мной заинтересовалась! — объяснил свою логику Толик, решительно переходя на «ты»: — Сама же сказала, что одна летишь! Я тоже один.

— И что?

— Как это что? Ну, типа, мы можем подружиться: нам же ничего не мешает! Правильно, да? Я понимаю, если бы ты с мужем летела. Или, наоборот, из Сочи в Москву. Это другое дело, тут уж поздняк метаться! Но мы-то ведь в Сочи летим. А ты же наверняка там отдыхать планируешь... Ну, и я тоже. Понимаешь, да?.. В море-то сейчас особо не покупаешься — холодно. Ну и на пляже тоже делать нечего. Все разъехались давно. Одни пенсионеры остались. Скучно... Это летом в Сочи здорово. Народу — не протолкнешься, все в карты играют, пиво пьют. Девушки в купальниках, мальчики в плавках. Классно, да? А сейчас все, не сезон! Зато цены упали, я поэтому и решил поехать — вдруг, думаю, повезет! А че? Кто не рискует, тот не пьет шампанское! Сажусь в самолет, смотрю, а тут такая клевая девушка, и тоже одна. Ни фига себе фартануло, да? Ну, я сразу и решил, что неплохо нам будет вместе отдохнуть.